Дорогое бриллиантовое ожерелье, изготовленное по заказу Людовика XV для своей любовницы, графини дю Бари, сыграло роковую роль не только в судьбе королевской фаворитки, но и запятнало имя следующей королевы Франции Марии-Антуанетты, окончившую свою жизнь на эшафоте. Еще ранее по этому загадочному делу были арестованы и отправлены в тюрьму страсбургский кардинал Луи де Роган, его любовница и главная зачинщица аферы Жанна Ламмот, выдававшая себя за графиню Ламмот-Валуа, а также близкий друг кардинала, его духовный наставник знаменитый граф Калиостро.
Александр Дюма, познакомившийся с закулисными событиями не столь далекого прошлого, оказался захвачен ими настолько, что отдельные эпизоды использовал в своем романе «Три мушкетера» и более подробно в романе «Ожерелье королевы». Правда, его неуемная фантазия приукрасила историю и многие факты он изложил по-своему. В действительности все происходило несколько иначе.
Два известных парижских ювелира, Боммер и Бассанж, которые снабжали двор Людовика XV драгоценными украшениями, в мае 1774 года изготовили необыкновенное ожерелье: 647 великолепных ограненных камней разного размера (самые крупные величиной с вишню в золотой оправе) были нанизаны на ряд перекрещивающихся нитей. Нижнюю часть дополняли четыре знаменитые подвески, выполненные в форме лилий.
Все, кому довелось видеть законченную работу, были в восхищении. Да и цена, которую назначили ювелиры, впечатляла – 1 миллион 800 тысяч ливров. Боммер и Бассандж, приобретая драгоценные камни по всей Европе, залезли в долги. Но, увы, Людовик внезапно заболел оспой и 5 мая 1774 года в возрасте 63 лет скончался. Во Франции траур. Безутешную мадам дю Бари тотчас выгнали со двора. В дальнейшем пришедшие во власть кровавые революционеры во главе с Робеспьером припомнили несчастной графине и распутное прошлое, и связь с Людовиком XV, и страсть к дорогим украшениям. Свою жизнь она закончила на гильотине.
В Версале появился молодой король Людовик XVI, внук скончавшегося короля. Двадцати лет, он был преисполнен самых честолюбивых замыслов, и в придворную жизнь внедрялись новые нравы. Меньше стало балов и приемов, никаких лишних трат. Ювелиры были в отчаянии: что делать с украшением? Они решили предложить его супруге короля. Мастера добились аудиенции во дворце. Королева, женщина статная, красивая и не глупая, посмотрела украшение, а узнав цену, сказала, что на такие деньги Франция сможет купить боевой линейный корабль.
Обескураженные ювелиры решили предложить украшение другим королевским особам. Они помчались в Мадрид, и снова неудача. Слишком высокая цена. Мастера подавленными вернулись в Париж, на Вандомскую улицу, где у них был ювелирный магазин. Они не знали, что делать. Сумма процентов по кредитам, выданным на приобретение камней, росла. От королевского двора не поступало новых заказов, ожерелье становилось удавкой, готовой задушить обоих ювелиров.
На помощь ювелирам, сам того не ведая, пришел страсбургский кардинал Луи де Роган, которому об истории с ожерельем рассказала его любовница графиня Ламмот-Валуа и все подтвердил его ближайший друг граф Калиостро. Как ему не поверить! Этот самый граф утверждал, что он необыкновенный человек, что родился через 200 лет после Всемирного потопа, он был знаком с пророком Моисеем, участвовал в оргиях римских императоров Нерона и Гелиогабала. Кардинал слушал и ахал…
Жанна Ламмот между тем собирала околодворцовые сплетни, разузнавала подробности о жизни королевы. От Жанны кардинал узнал, что на самом деле королева страшная транжирка, но денег ей прижимистый король не дает. Зато кардинал может приобрести королевскую благосклонность Марии-Антуанетты и попадет во дворец, если… В свое время королева была очень недовольна кардиналом и отказала ему в посещении дворца. Жанна воспользовалась ситуацией. Мало кто знал, что за внешним ангельским обликом Жанны скрывалась обманщица, безродная нищенка, жившая в свое время на одно подаяние, теперь она тянула деньги со старика.
Однажды Жанна с таинственной улыбкой сообщила кардиналу, что королева готова вернуть ему свою милость, но для этого ему следует немного раскошелиться. Королеве требуется небольшая сумма, всего-навсего 50 тысяч ливров. И для большей убедительности Жанна с невинной улыбкой протянула ему письмо. Оно было адресовано непосредственно кардиналу и подписано самой «Марией-Антуанеттой Французской»! Кардинал, бывший некогда послом Франции в Вене, который сам вел служебную переписку, видимо, ослеп или потерял голову – королевские особы подписывали свои письма только именами, данными им при крещении.
Потрясенный такой «королевской милостью» кардинал дал Жанне обозначенную сумму. А у Жанны, обрадованной таким легким обогащением, созрел другой грандиозный план. Она поехала на Вандомскую улицу к ювелирам, к Боммеру и Боссанжу, представилась им графиней де Ламмот-Валуа, доверенным лицом королевы. И рассказала, что Мария-Антуанетта не забыла о том бриллиантовом ожерелье и готова обсудить этот вопрос снова. Только никому ни слова.
Мария-Антуанетта. Художник М.-Э.-Л. Виже-Лебрен
Ювелиры уже не верили, что им удастся когда-нибудь продать свое изделие, и заверили посланницу королевы, что переговоры сохранят в тайне. В свою очередь они готовы сделать скидку. Жанна привезла Рогану приятные вести: королева благодарила его за ту денежную услугу, которую он оказал ей. И показала ему новое письмо, в котором ее величество выразило желание приобрести то самое знаменитое ожерелье, от которого она десять лет назад отказалась. Роган был польщен. Он воспрянул духом. Значит, впереди перспектива оказаться во дворце. Для этого ему придется, конечно, оказать новую услугу королеве. Что ж, он готов.
Роган размышлял. Королева хочет приобрести ожерелье за 1 миллион 800 тысяч ливров? Конечно, сумма баснословная. Таких денег у него в наличии нет. Он внимательно рассмотрел письма, подпись. Что-то его насторожило? Когда Жанна ушла, он позвал к себе графа Калиостро, показал ему письма, и этот, самый высокий для него авторитет, подтвердил, что все письма настоящие, их написала сама королева.
На следующий день Жанна слушала радостные старческие вопли. Такого дурака ей не приходилось еще встречать. Она понимала, что ситуация становится чересчур опасной, а ей предстоит и дальше играть непростую роль «близкой подруги» королевы, скрывая свои истинные замыслы. Но кто не рискует, тот никогда не выигрывает.
Для больше убедительности Жанна решила организовывать… свидание Рогана с самой «королевой». Для кардинала имя Марии-Антуанетты было священным и полностью заслоняло его разум. Жанна принесла ему очередное письмо, в котором говорилось, что королева желает встретиться с ним в Версальском саду, недалеко от рощи Венеры. Там среди райских кущ она заверит его в своей благосклонности и подтвердит, что ей действительно нужна его услуга в приобретении ожерелья. Встреча произойдет поздно вечером при полной темноте. Просьба все сохранять в строжайшем секрете.
И снова у старика не возникло ни малейшего сомнения в правдивости происходящего. Для чего этот ночной маскарад, что даст ему это свидание? Что даст оно королеве? В любовники он не годился, деньги давал по первому ее сигналу. Если королева действительно захотела бы его приблизить, для этого имелись другие, надежные и легальные способы, прислала бы гонца с письмом, пригласила бы во дворец. В конце концов, он мог бы сам пойти к ювелирам и обо всем с ними договориться. Он мог бы сам написать ответ королеве. Но этого как раз не хотела Жанна. Тогда весь обман тотчас бы раскрылся. И Жанна приняла все меры, чтобы управлять кардиналом и ситуацией.
В назначенный августовский вечер кардинал весь разодетый, благоухая ароматами розовой воды, под покровом темноты сел в карету. Рядом с ним была Жанна. Они поехали в Версаль. Он был счастлив, он торопился на свидание с первой женщиной Франции. Кого же он там встретит?
Конечно, для этой роли Жанна не годилась. Для подставы подобрали другую девушку, которая лицом и фигурой походила на королеву. Это была любовница мужа Жанны де Ламмота – Николь Лаге. Ее причесали, приодели в «королевское платье», дали выучить заранее приготовленный текст. И отвезли в Версаль. Внешне Николь действительно напоминала королеву. Николь рассказали только о забавной шутке, которую «королева» хотела бы разыграть с одним из своих безнадежно влюбленных пажей. За это участие в забаве ей была обещана небольшая сумма денег.
Жанна полагала, что если старик убедится, что перед ним королева, то он без разговоров либо выложит ее доверенному лицу все сумму – 1 миллион 800 тысяч ливров, либо же купит и отдаст само ожерелье! Но чтобы обман не раскрылся, встречу в саду решили прервать на самом интересном месте. Внезапное появление «доверенного лица» королевы месье Декло (для этой роли был нанят знакомый заговорщикам Рето де Вильето) должно было придать реальность всей ситуации.
И вот дрожащий Роган приблизился к «королеве». Он встал на одно колено и покорно склонил голову. Он ждал решения своей участи. Николь, как ей и было приказано, сделала царственный жест и едва слышным голосом прошептала: «Можете надеяться, что все прошлое уже забыто. Я прощаю вас». Она уронила розу к ногам старика. Кардинал чуть не лишился дара речи от такой щедрости. Он поднял розу, собирался раскрыть рот, но как раз в этот момент появился одетый в ливрею молодой человек. Доверенное лицо королевы? Роган вздрогнул. Неужели их засекли?
Несчастный, он был единственным одураченным лицом во всей этой комедии, какой не знала еще история. «Королевский камердинер», пройдя рядом с Роганом и «королевой», негромко произнес: «Уходите, уходите как можно скорее! Вас могут обнаружить!» И исчез. Роган успел, правда, увидеть королевскую ливрею и лицо «камердинера», Рето де Вильето. Именно на это и рассчитывали заговорщики. Королева тотчас опустила покрывало и удалилась в глубь аллеи.
Кардинал бежал по темному саду, не чувствуя ног. Вот и карета. Встревоженная Жанна встретила его словами: «Ну как королева?» – «Все в порядке, – ответил возбужденный Роган. – Она меня простила. Я все сделаю, что она просит». В глазах у него стояли слезы умиления, в руках он сжимал розу.
Дальнейшая ситуация развивалась по плану Жанны. Теперь Роган сам отправился на Вандомскую улицу и заверил обоих мастеров, что будет участвовать в выкупе ожерелья. Такому известному лицу, как кардинал, нельзя было не поверить. В подтверждение своих слов Роган показал Боммеру и Бассанжу письма королевы. Кардинал договорился с обоими ювелирами, что королева купит ожерелье с рассрочкой на два года. Ему удалось снизить цену на 200 тысяч ливров. Первый взнос – 400 тысяч ливров – назначался на 1 августа следующего года.
Довольный Роган, вернувшись домой, сочинил подробное письмо-отчет королеве. Он благодарил ее за свидание и за ту щедрость, которую она проявила к нему. Он, по ее желанию, побывал уже у ювелиров и договорился с ними о рассрочке. Они снизили цену. Теперь последнее решение за королевой.
Это письмо он вручил Жанне с просьбой, чтобы она показала его королеве и та скрепила бы его своей подписью. Это письмо – денежный документ. Жанна была очень недовольна. Такого хода она не предполагала. Но свою роль играла и дальше. Она понимала, что финал близок и любая ошибка может стоит не только ожерелья, но привести ее вместе с заговорщиками за решетку. Она забрала письмо, пообещала срочно вручить его королеве. Несколько дней заговорщики обдумывали, как им следует поступить: подписывать письмо или нет? Так и не достигнув единого мнения, они все оставили как было.
Жанна вручила Рогану его неподписанное ею письмо. Он был удивлен, она сухо улыбалась.
– В чем дело? Что случилось?
– Королева довольна результатами ваших переговоров, сир, но она отказывается подписывать эту бумагу. Как мы и договаривались ранее, все, что касается ожерелья, должно быть сохранено в тайне. Она не может раскрывать своего лица.
На этот раз Роган проявил несвойственную для него настойчивость. Ведь речь шла о 1 миллионе 600 тысяч ливров. Он уже увяз в долгах, огромных затрат требуют опыты графа Калиостро, который обещал добыть ему золото, но у него по-прежнему нет ни золота, ни наличных денег. Кардиналу были нужны вещественные доказательства того, что королева согласна на условия договора. Иначе ювелиры не выдадут ожерелье. Это его последнее слово.
Ситуация грозила выйти из-под контроля. Жанна недовольно взяла письмо и удалилась.
Прошло несколько дней. Роган ждал. Беседовал с Калиостро, тот заверял его, что еще немного терпения и он добудет золото. Для вящей убедительности Калиостро кидал в сосуд с мутной жидкостью мелкие кристаллы и вынимал оттуда кристаллы вдвое больших размеров. Так произойдет и с бриллиантами королевы, уверял он, стоит опустить их в эту волшебную воду и они тотчас вырастут до огромных размеров…
Их опыты прервал приход Жанны. На ее лице приветливая улыбка.
– Все в порядке, сир, – шептом сказала она ему. – Королева подписала ваше письмо. Поезжайте на Вандомскую улицу. Сделку следует совершить сегодня. Я буду ждать вас здесь. Королева сказала, что сюда скоро прибудет ее человек, камердинер месье Декло, торопитесь. Желаю успеха.
Роган успокоился, все шло в соответствии с его пожеланиями. Он снова и снова рассматривал знакомую ему подпись «королевы» – «Мария Антуанетта Французская». С этим письмом он отправился на Вандомскую улицу и предъявил его обоим ювелирам как знак официального согласия на покупку. Все, сделка вступила в завершающую стадию. Боммер и Боссанж взяли письмо «королевы» как залог и вынесли черный футляр. Кардинал принял от них ожерелье стоимостью 1 миллион 600 тысяч ливров. В его руках переливались 647 камней, и отправился домой. Скоро должно было прибыть «доверенное лицо» королевы, месье Декло, он заберет ожерелье. Совесть Рогана была чиста, он выполнил все условия. А это означало, что в свою очередь ему не терпелось услышать от королевы разрешение, когда ему можно будет появиться в Версале. Но перед ним снова разыграли сценку. Теперь последнюю. На улице послышался звук подъезжающей кареты. Условенный стук в дверь. На пороге появился молодой человек. Он был одет, как и подобает, в королевскую ливрею. Это знакомый Рогану камердинер Декло, роль которого и на этот раз выполнял Рето де Вильето. Декло открыл футляр, проверил целостность ожерелья, поблагодарил от имени королевы за успешную сделку, и дверь за ним закрылась. Все, афера свершилась. Но это только первая ее часть. За ней последует и вторая, заключительная.
Жанна, ее муж и Рето де Вильето, не веря своему счастью, осмотривали ожерелье. В их руки попало целое состояние. И они, опасаясь какого-либо подвоха, тут же разобрали его на отдельные камни. Королевское украшение в один миг перестало существовать. Вместо него 647 драгоценных камней! Теперь дело за черным рынком. Рето должен был продать часть бриллиантов. Им срочно требовались деньги, чтобы рассчитаться с долгами…
Однако через агентов в полицию неожиданно поступили сведения о том, что некий господин Рето де Вильето, выдававший себя за поверенного графини де Ламмот-Валуа, продает обработанные бриллианты по удивительно низкой цене. Его пригласили для собеседования. Он подтвердил, что продает фамильные ценности графини де Валуа по ее просьбе. Пришлось «графине» официально доказывать судебным органам, что она действительно поручила Рето де Вильето продажу своих бриллиантов. Его отпустили. Но это событие насторожило Жанну и ее сообщников. Было решено действовать по-другому. Теперь ее муж де Ламмот, нагруженный бриллиантами, отправился в Лондон, чтобы распродать их среди английской знати. А Жанна, загрузив шесть карет с приобретенным барахлом, отправилась в родной городок Бар-сюр-Об, чтобы покрасоваться там перед местными жителями, которые когда-то презрительно называли ее нищенкой и самозванкой.
В отсутствие Жанны события в Париже развивались своей чередой. Роган был раздосадован, что королева никак не поблагодарила его за покупку. Он не знал, что и думать. Наконец 2 февраля 1785 года в Версале состоялся зимний праздник, на который были приглашены многие известные особы. На нем присутствовали кардинал и ювелиры. Тут его постигло второе разочарование. К королеве его даже близко не подпустили. К своему удивлению, он не увидел на ее груди бриллиантового ожерелья. Чтобы это значило?
Между тем приближался срок уплаты первого взноса. И тут без ведома Жанны обеспокоенные Боссанж и Боммер составили свое письмо королеве. В нем они высказали свои верноподданнические чувства и выражали радость, что у ее величества появилось лучшее в мире ожерелье. Это письмо Боммер собственноручно передал доверенной королеве госпоже Кампан. От нее письмо попало в руки Марии-Антуанетты. Прочитав его, государыня была вне себя от гнева.
«Этот неуемный Боммер, похоже, совсем сошел с ума. О каком ожерелье идет речь? Я не собираюсь у них ничего покупать! Мне не нужны никакие бриллианты!»
Подходил срок первого взноса. Жанна опасалась, как бы дело не вскрылось раньше времени. Она вернулась в Париж и снова подготовила фальшивое письмо от имени королевы. В нем содержалась слезная просьба перенести срок оплаты взноса с 1 августа на 1 октября. Испытывая денежные затруднения, королева сможет выплатить тогда не 400, а сразу 700 тысяч ливров.
И вот тут-то Роган занервничал. Королева на него не реагировала. Во дворец его не приглашали. Да и вообще странно, что Мария-Антуанетта отделывалась от него только своими не очень понятными посланиями. Он сравнил два последних письма и, к своему удивлению, обнаружил, что они написаны разными почерками. Разъяренный Роган стал допытываться у Жанны, кто их написал, ждал объяснения. И уже в который раз ей удалось его успокоить. Королева нервничает, у нее не ладятся дела с мужем. В качестве доказательства Жанна вручила ему в счет будущей оплаты 30 тысяч ливров. Это от королевы. Остальная сумма в 670 тысяч – 1 октября.
Но эти деньги уже не могли успокоить кардинала. Его сомнения подогревали и сами ювелиры, которым еще ни разу не доводилось так долго ждать от королевского двора возвращения долгов. Ситуация близилась к своему завершению.
И тогда Жанна отважилась на поступок, который на первый взгляд кажется безрассудным. Она сама приехала к ювелирам и объявила им, что то первое письмо, которое они получили в качестве денежного документа, не что иное, как подделка. Королева его не подписывала. Боммер, Боссанж и она стали жертвами мошенничества.
Ювелиры были в бешенстве. Кто кого обманул? Где этот доверенный королевы? На этот вопрос Жанна ответить не могла. Он согласна с ювелирами, их всех надул человек в королевской ливрее, который представился доверенным лицом королевы, он забрал ожерелье и скрылся с ним. Но тогда деньги следует требовать с кардинала. Он ведь тоже попался на удочку мошенников. Создавая новую ситуацию, Жанна рассчитывала, что ювелиры надавят на Рогана и он, перепуганный этим обстоятельством, не захочет предавать дело, позорящее его имя, огласке. Тем более что в нем было замешано имя обожаемой им королевы. И таким образом, он будет вынужден выплатить всю сумму ювелирам сам. Возможно, что так бы и произошло. Но Боммер и Боссанж решили поступить по-своему. Они больше не хотели ждать. Их не интересовал Роган. Они хотели отыскать свое ожерелье и направились в Версаль. Они надеялись все выяснить у самой королевы.
Их приняла госпожа Кампан. От нее Боммер и Боссанж узнали, что королева не получала никакого ожерелья. И никакого залогового письма никому не отправляла. Это явное мошенничество. Над ними кто-то зло подшутил.
15 августа 1775 года в праздник Успения Богородицы кардинал де Роган должен был служить в придворной часовне. На это праздник съезжался весь цвет Парижа. Луи де Роган облачился в свои торжественные одежды. Церемония была длительная, и после ее окончания ему предстояло еще раздавать милостыню. Но на этот раз кардинал не успел приступить к своим дополнительным обязанностям. Сразу после богослужения к нему подошел посланец короля и попросил его подняться в кабинет Людовика. Удивленный таким неучтивым вмешательством в процедуру, Роган последовал за ним.
Когда он оказался в кабинете, там кроме Людовика была Мария-Антуанетта и еще несколько министров. По их суровым лицам Роган понял, что произошло что-то из ряда вон выходящее. Он терялся в догадках.
Людовик не ответил на его церемониальное приветствие и только сухо спросил:
– Расскажите мне все об истории с бриллиантовым ожерельем, кто надоумил вас купить его от имени королевы?
Роган был сбит с толку. Он не знал, что отвечать. Говорить правду в присутствии короля значило выдать королеву. Но, возможно, она все уже рассказала королю.
– Так кто поручил вам купить ожерелье от моего имени? – неожиданно выкрикнула сама королева.
Роган, поняв, насколько серьезна ситуация, решил говорить правду.
– Одно ваше доверенное лицо, графиня Жанна де Ламмот-Валуа, – негромко произнес он. – Я думал услужить ее величеству и взялся за эту сделку.
Королева не выдержала. Лицо ее побледнело, она уже не могла сдерживать себя:
– Милостивый государь! Что вы себе позволяете! Неужели вы подумали, что для такого поручения я выбрала бы вас? Я не разговариваю с вами уже десять лет. И не хочу разговаривать. Я никогда не знала названную вами графиню. Объяснитесь!
Рогану не оставалось ничего другого, как рассказать всю историю. С начала и до конца. Он признал, что его ловко одурачили, он стал жертвой мошенничества. Он предъявил подложные письма с подписью «Мария-Антуанетта Французская». Раскаяние ему не помогло. Взбешенная королева требовала его немедленного ареста. Скандал только разгорался.
И Рогана из королевских покоев препроводили в Бастилию. На другой день в городке Бар-сюр-Об арестовали и самозванку Жанну де Ламмот. Ей было предъявлено обвинение в мошенничестве, подлоге и клевете. Но хитрая обманщица и здесь пыталась вывернуться. Она тотчас сочинила историю, что всю эту аферу с продажей бриллиантового ожерелья организовал граф Калиостро и его жена. Это они уговорили кардинала и ее взяться за все это дело. Это они изготовили подложные письма, обманом взяли ожерелье, разрезали его и все камни продали. По ее заявлению в тюрьму бросили и Калиостро.
И тут наконец начал давать показания Роган. По его описанию полиция напала на след Николь Лаге, которая пыталась скрыться в Брюсселе. После ее допроса картина масштабного мошенничества стала проясняться. В Женеве арестовали пытавшегося там скрыться Рето де Вильето. Его доставили в Париж и в Бастилии сделали всем очную ставку. Отпираться было бесполезно. Все стали давать правдивые показания. Все, кроме Жанны. Она упорствовала до последнего.
В ночь с 29 на 30 августа всех заключенных перевели из Бастилии в другую тюрьму Консьержери, а 5 сентября был издан королевский указ, согласно которому дальнейшее расследование всего дела поручалось парламенту. Собственно, результат его был ясен. Виновные были схвачены, все, кроме мужа Жанны. Его следы терялись в Лондоне. Все обвиняемые приготовились к самому худшему. Но как быть с одураченным кардиналом, с его чародеем и магом Калиостро? Дело в том, что вся знать вступилась за кардинала. Считалось, что затронута честь не одного лица, а всего духовного и светского Парижа.
Королева в гневе совершила неверный ход. Она не предполагала, какой симпатией у народа пользовался добродушный кардинал, раздаватель милостыни. Вокруг здания суда ходили толпы недовольных людей с плакатами. Они скандировали «Свободу невинно обманутому Рогану, Позор королеве!»
Приговор был вынесен вечером 31 августа. Основные его пункты гласили:
1. Жанна де Ламмот, как главное действующее лицо всей аферы, приговаривалась к публичному признанию в преступлении, к наказанию кнутом, клеймению на обоих плечах буквою «V» – от слова «voleuse», что означало «воровка», и пожизненному заключению в смирительном доме;
2. Ламмот, как соучастник, приговаривался заочно к пожизненно каторжным работам;
3. Рето де Вильето присуждался к изгнанию на всю жизнь из королевства;
4. Девица Николь Лаге лишалась занимаемой должности.
Кардинал, а также Калиостро освобождались от обвинения. Правда, Людовик настоял на том, чтобы графа Калиостро выдворили из Франции, и в конечном счете он умер в итальянской тюрьме.
Процесс закончился. Но все виновные, за исключением де Ламмота, понесли достаточно мягкое наказание. Беда королевского двора состояла в том, что в ходе рассмотрения дела оно допустило частое упоминание имени королевы. Это дало повод к различного рода толкованиям. В конце концов никто не верил, что Мария-Антуанетта ко всей этой неприглядной истории не имела никакого отношения. Наоборот, считалась, что она, известная мотовка, сама заварила всю эту кашу, а расхлебывать заставила своих нанятых исполнителей. Это она свалила всю вину на сообщников.
Таким образом, самыми популярными людьми в Париже стали кардинал, его друг и чародей граф Калиостро. Тайные типографии печатали выступления судей на процессе, высказывания обвиняемых, появлялись рисунки, на которых в карикатурной форме была изображена королева с ожерельем на шее, повсюду раздавались угрозы в ее адрес. Ситуация достигла такой точки кипения, что могло бы вспыхнуть восстание. В этих условиях свою положительную роль могли бы сыграть найденные бриллианты.
Полиция пыталась отыскать Ламмота. Его не нашли ни во Франции, ни в Англии. Он исчез. А вместе с ним исчезли и драгоценные камни. По рассказам, под чужой фамилией де Ламмот вел роскошный образ жизни в Лондоне. Зато его жена испытала все муки тюремного заключения. Еще в зале суда она начала бесчинствовать и запустила тяжелый бронзовый подсвечник в Калиостро. Когда ее клеймили, то она изрыгала из себя проклятия, обвиняла во всем кардинала, потом принялась за королеву и, в конце концов, впала в такое неистовство, что ее пришлось держать пяти сильным тюремщикам. Впоследствии она пыталась покончить с собой, кидалась под ноги лошади, хотела удушить себя одеялом…
Заключение длилось для нее только десять месяцев. В апреле ей удалось бежать из тюрьмы. Она сумела соблазнить охранника, пообещав ему бриллианты. И он помог ей переодеться в мужское платье. Тайком она отправилась к своему мужу в Лондон. Там она и умерла. Правда, и здесь не обошлось без обмана. Одни говорили, что смерть ее наступила от разлития желчи, другие утверждали, что от бешенства она не выдержала позора и выбросилась из окна на мостовую.
Кардинал вышел из тюрьмы и закрылся у себя в резиденции в Страсбурге. Пережитое им потрясение – арест, тюрьма, суд – оставили неизгладимый след в его душе. Он уже никогда не делал больше попыток приблизиться к Версалю.
Не избежала страшной участи и Мария-Антуанетта. Пожар кровавой революции разрастался и охватил всю Францию. Королю не удалось спасти себя и свою семью. Его обезглавили в январе 1793 года. Спустя десять месяцев под топором гильотины скатилась голова его австрийской супруги – Марии-Антуанетты, так и не ставшей французской.
P. S. В заключение следует сказать, что история с похищением дорогого бриллиантового ожерелья вызвала огромный интерес не только во Франции. На нее помимо Дюма живо откликнулся Гете. По горячим следам он написал нравоучительную комедию «Великий Кофта», в которой под вымышленными именами изобразил главных героев всей аферы во главе с королем и его супругой, под Кофтой подразумевался граф Калиостро. Шиллер также сочинил свой роман, названный им «Духовидец». Но ни один из европейских авторов не ставил своей целью проследить судьбу главной героини этой сенсационной аферы. А между тем, как позднее стало известно, Жанна де Ламмот не покончила с собой в Лондоне. Она вообще уехала из Англии. Куда? В те годы считалось, что в неизвестном направлении.
Россия познакомилась с этими бурными событиями в 1786 году, когда в Петербурге появились две брошюры, взбудоражившие общественное мнение. В них подробно описывались деяния обманщицы отважной графини Жанны де Ламмот-Валуа, завоевавшей доверие несчастного страсбургского кардинала Луи де Рогана и, разумеется, опыты мага и алхимика графа Калиостро, который в свое время уже был в Петербурге. Брошюры имели успех и вызвали сочувствие не к королевскому двору и обманутой Марии-Антуанетте, а к изобретательной юной мошеннице, бесстрашной Жанне.
Спустя свыше 100 лет знаток русской старины М.И. Пыляев в своей книге «Замечательные чудаки и оригиналы», вышедшей в Петербурге в 1898 году, неожиданно привел рассказ о некоей странной графине Гоше, прибывшей в конце XVIII века из Франции в Петербург и подружившейся с камеристкой императрицы Елизаветы Алексеевны, жены Александра I, Марией Бирх. Ходили, однако, упорные слухи, что полиции было известно, что под именем Гоше в России скрывалась знаменитая французская авантюристка Жанна де Ламмот, которая привезла с собой шкатулку с бриллиантами и какие-то письма. Она была невысока ростом, с приятным лицом и живыми глазами, отличалась изяществом в одежде, но одевалась скромно и себя особенно не афишировала.
Позднее графиней заинтересовался сам император Александр I, который пригласил ее к себе на секретную беседу. О чем он говорил с ней, осталось неизвестным. Но после той тайной аудиенции графиня Гоше срочно поменяла место своего жительства. Ей было рекомендовано уехать из Петербурга. И она укрылась в Крыму, где и провела свои последние годы. Так сообщал Пыляев.
В 1887 году поселившийся в Феодосии французский консул Луи Бертрен, большой почитатель и знаток творчества Александра Дюма, прослышав об этой истории, стал собирать все сведения, касавшиеся жизни графини Гоше в России и в Крыму. И он подготовил свою версию. По его данным выходило, что под именем графини Гоше скрывалась действительно Жанна де Ламмот, которая последние годы своей жизни провела в Крыму. Сведения о ее кончине в Лондоне и запись в приходской книге Ламбертской церкви не что иное, как подделка.
В 1913 году исследователь Юга России профессор Маркевич, как бы подводя итог всей этой истории, в ряде статей написал, что он разделяет точку зрения Луи Бертрена. По его мнению, правительство России не случайно оказывало такое внимание жизни ссыльной графини. Под именем Гоше скрывалась именно Жанна де Ламмот.
А вот и более свежие сведения. В начале XX века известный русский поэт Максимилиан Волошин, который проживал в Крыму и любил бродить по его окрестностям, по дороге в Старый Крым недалеко от деревни Арматлук отыскал на заброшенном татарском кладбище каменное надгробие. Оно заинтересовало его тем, что надпись на нем была выбита по-французски, а вверху был высечен простой католический крест. Убрав наслоения пыли и мха, он с удивлением прочитал женское имя: Жанна де Ламмот. Однофамилица или же действительно та самая знаменитая авантюристка? Об этом случае он рассказал поэту Всеволоду Рождественскому, который написал целую новеллу на эту тему.
Некоторые российские историки, которые заинтересовались версией смерти Жанны де Ламмот в Крыму, сумели установить следующее: служанка, жившая с графиней последние годы, в свое время сообщила властям, что перед смертью ее хозяйка сжигала какие-то документы и что-то говорила о бриллиантах, а перед самой кончиной умоляла похоронить ее в закрытом темном платье и не делать омовения. Однако с ее волей не посчитались и после смерти ее тело обмыли. При этом на плечах были обнаружены шрамы от клеймения.
После похорон состоялась распродажа вещей покойной. Часть из них купил ее душеприказчик из эмигрантов француз барон Боде, в то время директор училища виноградарства и виноделия в Судаке. Слухи о смерти французской графини дошли до Петербурга. И вскоре оттуда прискакал нарочный от генерал-губернатора со срочным предписанием изъять шкатулку графини и все документы, имевшиеся при ней. Но, увы, нарочный опоздал. Как показал барон Боде, в шкатулке не было никаких бриллиантов, не было в ней и документов. Кто знает, говорил ли он правду?
Великий Александр Дюма при всей своей неистощимой фантазии и предположить не мог такое необыкновенно бурное завершение жизни одной из главных героинь его романа «Ожерелье королевы».