В 1871 году молодой московский купец Клавдий Филиппович Еремеев, обладавший состоянием в 150 тысяч рублей, познакомился с известными дворянами, которые решили воспользоваться его тягой к спиртному и упоить до смерти. Попойки за счет Еремеева в разных ресторанах продолжались почти каждый день. И чуть ли не каждый день Еремеев под диктовку подписывал векселя, выдавал другие финансовые документы. В конце концов он разорился и умер от белой горячки. Его обнищавшая жена подала заявление в полицию. С этого момента под расследование попали лица, которые организовали сообщество мошенников, романтически названное ими «Клуб червонных валетов».
Одним из заправил клуба был молодой энергичный сотрудник Московского страхового общества, сын генерала артиллерии, коллежский регистратор Павел Карлович Шпейер. Он был молод, хорош собой, одевался по моде, его бумажник всегда был набит сотенными купюрами. Рассказывали, что любовь к деньгам он обрел еще во время службы в одном провинциальном банке, который почему-то лопнул, а вся небольшая его наличность странным образом оказалась в бумажнике Шпейера, с которой он прибыл в Москву.
Как бы там ни было, Павел, по натуре игрок, нередко садился за стол, покрытый зеленым сукном. Он умел незаметно менять колоды, угадывал ходы партнера и часто выигрывал. У него было чутье на богатых людей. Павел легко знакомился с ними, предлагал выгодные финансовые операции по продаже особняков, винокуренных заводов, торговал чужими лошадьми, каретами, подделывал векселя и жил припеваючи. Вокруг него собралась группа похожих на него людей, которые со смехом называли себя новыми мошенниками.
Однажды после особенно солидного застолья, устроенного в 1867 году молодым купцом Иннокентием Симоновым в его доме на Маросейке (этот дом помимо всего прочего служил для богатых подпольным увеселительным заведением, или борделем), они назвали свое сообщество «Клуб червонных валетов». Название было взято из книги популярного в те годы французского писателя Понсона дю Террая «Похождение Рокамболя», про благородного французского авантюриста. Идея клуба захватила молодых людей, и они стали думать о деле, которое принесло бы им деньги и славу. Тут им и попался купец Еремеев, потом нашли еще одного купца из Тульской губернии Александра Алексеевича Протопопова, который думал, как раздобыть денег в Москве, чтобы поправить свое разорившееся имение.
Член клуба дворянин Иван Давидовский выяснил, что у Протопопова при себе имелись бумаги, подтверждавшие его права на владения орловским и тульским имениями, конным заводом под Тамбовом и винокуренным заводом. Однако все это имущество давно было заложено-перезаложено. И кроме долгов, у Протопопова ничего не осталось. О своем знакомстве Давидовский рассказал Шпейеру, и они стали думать, как можно выгодно реализовать заложенное имущество, где найти в Москве дураков, готовых раскошелиться.
Действовали они с размахом и всем потенциальным покупателям пускали пыль в глаза. Для Протопопова они сняли самый дорогой номер в гостинице «Шеврие» за 8 рублей в сутки. Заказали вазы с цветами, зеркала, ковры. Они наняли для него слуг, достали на время роскошную карету с породистыми лошадьми, которая стояла на улице перед гостиницей и удивляла прохожих. Началась гульба в разных ресторанах в поисках клиента. Протопопова они обучили изображать из себя богатого барина, у которого деньги куры не клюют. Он-де, немолодой помещик, одинок и потому вынужден распродавать свое обширное хозяйство по сходной цене.
Скоро «валеты» нашли для него… продавца. Им оказался отставной поручик Попов, который собирался продать несколько своих породистых скакунов. Попова в роскошной карете привезли в гостиницу «Шеврие», познакомили с Протопоповым. Выпили за знакомство. Закусили. Снова выпили. Подвыпивший Попов согласился продать своих лошадей в кредит: пять лошадей за 10 тысяч рублей, в качестве задатка ему пообещали вексель от Протопопова на 4 тысячи рублей, остальные 6 тысяч будут уплачены в течение короткого времени наличными.
Лошадей «валеты» забрали и выгодно заложили одному знакомому купцу, а Протопопова переселили в меблированную комнату. Декорации из «Шеврие» сняли, слуг разогнали, карету вернули хозяину. Далее они стали ездить по богатым людям, просить у них кредиты на проведение выгодной покупки винокуренного завода и тамбовского имения богатого помещика Протопопова…
Попов не сразу понял, что произошла кража. Породистые животные покинули его конюшню, а богатый купец Протопопов исчез из гостиницы и не собирался платить остальное. Попов обратился к «валетам». Его уверили в том, что, как только Протопопов продаст свой винокуренный завод, он отдаст оставшиеся деньги…
Все эти мелкие делишки мошенникам удалось провернуть без особых трудностей. Свою главную аферу члены «Клуба червонных валетов» устроили в 1872 году, когда из тюрьмы вышел дворянин Аркадий Иванисов. Этот человек, опасавшийся снова угодить за решетку, заявился в полицию и предъявил банковский билет на 10 тысяч рублей. Он сказал, что этот билет подделан. Специалисты полиции подтвердили, что билет действительно фальшивый, его переделали из билета меньшей стоимости. Сделано все было очень качественно. В полиции Иванисов заявил, что он может указать на преступников, если ему разрешат посетить одного арестанта, дворянина Александра Неофитова, который содержится в Московском губернском тюремном замке.
Здание бывшей гостиницы Шеврие. Современный вид
Ему разрешили. Одновременно с ним направили своего сотрудника. После «переговоров» с арестантом Неофитовым Иванисов приобрел у него за тысячу рублей новый вкладной билет Волжско-Камского коммерческого банка на 7 тысяч 300 рублей от 2 апреля 1872 года. Затем тот же Неофитов продал Иванисову купюру Московского купеческого банка на сумму 60 тысяч рублей от 20 ноября 1862 года на предъявителя…
Так полиции удалось установить, что ценные билеты переделывались из купюр низкого достоинства в самом тюремном замке. Оттуда денежные билеты передавались на волю и распространялись среди клиентов. В одной из камер была обнаружена целая лаборатория для вытравления банкнотов и нанесения на них новых денежных знаков. Ее работниками помимо Неофитова были дворяне Плеханов, Щюкин, Сидоров. Полиция также установила канал поступления ценных бумаг в тюрьму: купюры с воли зашивали в чистое белье, а переделанные на высшее достоинство отправлялись из тюрьмы с грязным бельем.
Агентам полиции удалось напасть на след фальшивомонетчиков, которые занимались сбытом переделанных купюр, ими оказались Верещагин, Матусевич, Топорков и другие. Это был целый подпольный синдикат. В конце концов, полиции удалось выйти на его организаторов. Ими оказались «валеты» Шпейер и дворянин Константин Платонович Огонь-Догановский, родственник знаменитого помещика, профессионального картежника Василия Семеновича Огонь-Догановского, который в 1830 году обыграл Пушкина в карты на немалую сумму. Поэт вынужден был выплачивать ее до конца своей жизни.
Этот Константин Платонович вместе со Шпеейром создал в Москве контору по найму управляющих для работы на различных предприятиях. Дали объявление в газету. Стали приходить люди. Согласно договору, Огонь-Догановский брал за услугу тысячу рублей. Но работы никакой не предлагал. Чтобы успокоить публику, Огонь-Догановский продал им векселей на сумму 60 тысяч рублей. Получив деньги, он исчез, а брошенные им «управляющие» отправились в банк обналичивать векселя. Там-то и вскрылось, что векселя поддельные, они изготавливались… в лаборатории Московского губернского тюремного замка. Но полиции не удалось по горячим следам отыскать ни Шпейера, ни Огонь-Догановского.
В 1874 году из Бутырской тюрьмы вышли дворяне Верещагин и Плеханов. Им надо было на что-то жить. Они связались со своим знакомым, «валетом» Шпейером, и совместно разработали план обогащения, который на первый взгляд показался им совершенно безопасным. Им было известно, что через нижегородскую контору «Российского общества морского, речного и сухопутного страхования» по каналам государственной почты отправлялись разные грузы в самые удаленные места России. Грузы страховались на сумму до 950 рублей. Эти страховки можно было получить в государственных банках. «Валеты» решили таким образом отправлять… пустые ящики. Тара приобреталась на почте. Для тяжести ящики вкладывались один в другой. Затем эта «посылка-матрешка» заколачивалась, и на нее оформлялась страховка на гербовой бумаге. Сумма взноса по страховке была ничтожной.
Едва груз отправлялся в дальний рейс, «валеты» направлялись в банк, где по гербовой страховой бумаге получали 950 рублей. Раскрыть эту махинацию удалось только спустя несколько месяцев. За грузами никто не приходил. Их вскрыли в местах получения. И что увидели служащие почты? Пустые ящики. Стали выяснять адреса, они оказались фальшивыми.
Постепенно полицейским удалось напасть на след «валетов». Брали одного за другим. Цепочка оказалась длинной. В общей сложности количество арестованных по этому делу побило все рекорды выявленных ранее преступных банд – 48 человек! Из них 36 – представители дворянства, высших слоев общества. Прозвучавшие в зале суда имена были знакомы не только в Москве, Петербурге, но и по всей России. Однако Шпейера среди обвиняемых не было. Он исчез.
За судебным процессом, который проходил в Московском окружном суде с февраля по март 1877 года, наблюдали как в России, так и Европе. Мошенничеств такого масштаба там тоже не знали. Следствие установило 56 совершенных «валетами» преступлений с 1867 по 1875 год, общая сумма украденных денег составила 280 тысяч рублей. Но это была лишь малая толика от всего объема совершенных ими афер.
Большинство обвиняемых по приговору суда были лишены всех прав собственности и сосланы в Сибирь на поселение. Огонь-Догановский отправился на жительство в Иркутскую область на 12 лет. Обвиняемого Шпейра так и не нашли.