— Приходи сегодня ко мне к четырем часам, — сказал Яну по телефону Мирек Восмик.

— Опять слушать речь Годжи?

— Да нет. Приходи непременно!

Однокомнатная квартира Мирека помещалась на последнем этаже углового дома возле парка. Когда-то в этом доме проживал профессор Кубат. Из окна в туманной дали над кронами лип и вязов просматривался Град. Летними вечерами в парке играла музыка. Ну а сейчас стоял холодный апрель, и в парке цвели лишь ветреницы. От газонов исходил запах влажной земли. Черный дрозд, свесив крылья, ковылял за своей серой подругой. В молодой зелени деревьев галдели воробьиные стаи. По желтым тропинкам прохаживались старики, время от времени останавливаясь и щурясь на солнце. На стадионе с визгом носились ребятишки.

Ян поднялся на лифте и позвонил в квартиру Мирека.

— Пришел вовремя! — воскликнул Мирек и молодо улыбнулся.

В коридоре стоял полуоткрытый чемодан с женскими вещами. На вешалке висел женский плащ и зимнее пальтишко с меховым воротником. Там же лежала шапка-ушанка.

— У тебя гости? — с досадой спросил Ян.

— Да.

— Надеюсь, не помешаю?

— Да проходи же!

Женщина и мальчик стояли у открытого окна и смотрели в парк. Когда появился Ян, они обернулись. Женщина протянула к нему руки.

— Танечка!

Многие годы Ян готовился к этой встрече. Он мечтал, как прижмет Таню к себе и будет целовать ее до изнеможения. Ему представлялось, что эта встреча произойдет где-то в деревне, под деревьями, как тогда… возле охотничьей сторожки дяди Василия. Конечно, ему никогда и в голову не приходило, что во время этой встречи будет присутствовать Мирек Восмик.

Ян поцеловал Таню, не прижимая ее к себе, с тихой радостью ощущая, как ее теплые руки обвили его шею. Потом он поцеловал Еничека.

— Сейчас приготовлю чай, — сказал Мирек и вышел.

Таня и Ян уселись на тахту. Еничек остался стоять у окна. Они смотрели друг на друга. Люди меняются, но за эти долгие годы Таня для Яна нисколько не изменилась. Разве только глаза стали более мудрыми и спокойными и под ними появились морщинки. А как же выглядит сам Ян? Пожалуй, он постарел больше, чем она. У него уже и волосы побелели на висках, и глаза немолодые. Свои молодые глаза он передал сыну…

— Много пришлось работать в эти годы?

— Да, ответила Таня и потом с гордостью добавила: — Еничек хорошо учится.

— Он, наверное, забыл чешский язык?

— Снова научится.

Мирек принес чай и сел.

— Да, устроили мы тебе сюрприз! — Он весело посмотрел на обоих через очки: — Я вас не пойму. Не рады вы, что ли?

— Рады, — ответила Таня, — но придется снова знакомиться.

— Так знакомьтесь. А мы пока с Еничеком пойдем вниз, на Вацлавскую площадь.

Оставшись вдвоем, они почувствовали неловкость. Действительно, приходилось вновь знакомиться.

Таня заговорила первой:

— Я вернулась домой.

— Когда вы приехали? — спросил Ян.

— Сегодня.

Он опустился перед ней на колени и стал рассматривать ее лицо. Таня перебирала руками его седеющие волосы.

— Долго тебя со мной не было…

— Тебя тоже, Енда.

— Мне тоже надо было уехать…

Она прикрыла ему рот пальцами, левой рукой поправила свои солнечно-золотистые волосы и улыбнулась:

— Ничего не говори!

Но ему хотелось говорить.

Она снова прикрыла ему рот пальцами и зашептала:

— Потом скажешь, сейчас не надо…

Таня склонилась к нему и принялась горячо целовать. Она нисколько не изменилась. И ее любовь была такой же тихой и спокойной.

Воробьиные стаи в парке умолкли. Возвышающийся над кронами деревьев Град словно плавал в испарениях от невидимой реки.

— Неужели ты наконец-то со мной? — спросил Ян.

— Да, с тобой, и навсегда…

— Таня, я люблю тебя!

— Я тоже люблю тебя, Еничек! — сказала она.

Свет они включили, когда в коридоре раздался голос Мирека:

— Таня. Еничеку у нас в Праге нравится… Ян, Таня уже сказала, что оставляет с тобой Еничека, а сама уезжает?

Ян побледнел и взглянул на Таню:

— Почему?

— Пока буду жить в пансионе. Своим скажешь, что Еник приехал один.

— Но что это все значит?

— Меня направляют в пограничный район в качестве помощника Владимира Иванова. Разве тебе не известно, что там назревают события?

— Ты теперь дома, и почему… — Ян готов был расплакаться.

— Придет день, когда ты, Ян, тоже научишься подчиняться! — важным тоном заявил Мирек.

Ян понурил голову.

Потом он отвез Таню и Еничека в пансион «Кристалл», приютившийся на одной из древних улочек близ Карлова моста.

При входе Ян шепотом спросил Таню:

— Ты здесь под фамилией Мартину или Попова?

— Таня Попова, советская журналистка. Даже состою членом пражского клуба иностранных журналистов. Паспорт у меня советский, — ответила Таня бодрым голосом. — Не беспокойся. Завтра к обеду приходи за Еничеком. Он снова носит фамилию Мартину.

Все трое на прощание поцеловались.

Опять он один бродил по затихшим улицам. Дома сказал:

— Завтра приедет Еничек…

Мать покраснела от волнения:

— А Таня?

— Она будет позднее!

Мать только вздохнула. Она привыкла не выпытывать, когда Ян молчит. Но к приему внука дед с бабкой готовились, словно ожидали сказочного принца.