– Пора? – Алиса стиснула рукоять клинка.

Лилит и я переглянулись. Из храма нужно выходить, если только мы не хотим почернеть, как статуя возвратившего бога. Его мраморное изваяние уже по пояс темнее ночи. Чернильное пятно тьмы растеклось почти по всему мрамору пола и через несколько минут подступит к нам. Тьма приближалась очень быстро. Минуло не более получаса, как Нурогг и его мертвецы покинули подземное святилище, а мы уже сгрудились у выхода из храма – чтобы не подпустить к себе темное пятно. Велдон буквально зарычал на Лилит, когда та предположила, что оно неопасно, однако до объяснений не снизошел.

Сказал только, что почувствует, когда можно будет выходить. Но что ж тогда молчит? Поглощающая мрамор тьма все ближе! А обессиленный Велдон подпер спиной стену и словно бы забыл и о подступающей тьме, и о нас. Закрыл глаза, почти не дышит и крепко держится за руку дочери. Лишь едва сжимающаяся длань церковника выдавала в нем еще живого человека.

– Святой отец!

Не выдержав, я попытался дотянуться до инквизитора, чтобы растормошить его, однако моя рука была перехвачена цепкой хваткой Лилит. Как железной клешней схватила!

– Не трожь!.. – процедила она. В голосе младшей тени сквозили даже не дочерние чувства: скорее собачья преданность.

Я выругался, и, кажется, это пробудило церковника от неуместного сейчас забытья. Монах устало, с укором посмотрел на меня.

– Идем, – произнес Велдон.

– Чего мы ждали, святой отец? – напустился на него я.

– Нужного момента, – ответил инквизитор, – чтобы не угодить на бойню, но теперь пора. Тьма совсем рядом.

Кровь и песок! Он чертовски прав: неровные края черного пятна уже всего в трех футах от стены.

Перехватив поудобнее меч, Алиса нырнула в проход, ведущий наружу. Я последовал за ней со шпагой и тесаком в руках. Пещера встретила нас отчаянными криками отступавших к середине каменной лестницы стражей. Их сотни – мечников и арбалетчиков, что стояли в кольце вокруг мраморного святилища, но в живых сейчас было не более трех десятков. Тела остальных разбросаны по пещере словно страшным взрывом. Магия мертвецов не дала стражам ни единого шанса: швыряла на камни, жгла заживо и выворачивала из суставов кости.

Некромантия Нурогга вырвала из посмертия четырнадцать душ – одиннадцать колдунов, двух великанов и сраженного мной офицера – заточив их между жизнью и смертью; они потеряли разум и все, что было у них от рода человеческого, кроме облика. Но магия осталась при чернокнижниках, и теперь истрачивалась всецело по воле орка. Я снова узрел черные ломаные нити, тянущиеся от неупокоенных вовнутрь подземного храма, и черную нить, бегущую по каменным плитам к Нуроггу, обвивающую его, смыкавшуюся петлей на шее орка. Связь некроманта с поднятыми им мертвецами.

Они… Не хотелось даже думать о них как о неких существах, которые совсем недавно были людьми и… великанами… полуящерами. Дьявол! Сейчас это были просто адские твари, склонившиеся в отвратительных позах над убитыми стражами, рвущие зубами еще теплую плоть. Нас нежить не замечала.

– Проклятый пепел! – В левой руке Алисы затанцевал кинжал.

В заледеневшем взоре была только ненависть. Мы живые, а рядом много худшее, чем смерть. Тот, в ком бьется сердце, никогда не уживется с неупокоенными. Если только он не некромант.

Нурогг застыл у нижней ступени каменной лестницы. Мрачная высокая фигура в черном плаще. Неподвижная, как статуя. Мимо некроманта наверх заковылял один из мертвецов в окровавленной орденской рясе. Снова чернокнижник! Оторванный от жуткой трапезы, он ревел, как зверь, и мотал головой, но не мог противиться безмолвному приказу некроманта.

Широкая каменная лестница в две сотни ступеней. Когда мертвец минул пять десятков, до отступивших и перегруппировавшихся стражей осталось еще столько же. В нежить полетели арбалетные болты. Отчаянные парни! Они собираются дать отпор – и это после той бойни, что мертвецы учинили внизу! Я с невольным уважением посмотрел на три ряда стражей, преградивших путь наверх и не убоявшихся, похоже, самой смерти!

Неупокоенному стрелы не страшны: несколько вонзились в него, но убить или ранить то, что уже мертво, они не могли, а те, что были выпущены по некроманту, – вспыхнули и мгновенно обратились в пепел в двух шагах от орка, вскинувшего к пещерному своду руку.

Кровь и песок! Нурогг становится дьявольски силен! Я грязно выругался. Он мой союзник лишь на час, о чем не стоит забывать. Это я расстрелял из пистолей его брата, и именно по мою душу Нурогг отправился в Запустение, где положил всю свою сотню. Орк превращается в чудовище, в монстра, у коего ко мне кровные счеты; но без него из замка не выбраться.

– Прости нас, Господи, – послышался голос Велдона: он все-таки молился! – Детей Твоих слабых и неверных.

Церковник ступал сам, без помощи дочери, которая, набросив на голову капюшон, прикрывала спину отца. Движения Лилит повторяли походку изготовившейся к смертельной схватке Алисы, из оружия – тоже меч и кинжал. Они обе – тени. Даже избавившись от служения Низверженному, они никогда не станут такими же, какими были до обращения.

– Избавь от лукавого. Аминь.

Монах тоже понимал, чем опасна для нас возрастающая темная сила Нурогга. Эх, знали бы мы, чего она будет стоить всему Орнору… Не ведали тогда, что творили. Мы должны были отринуть все, заплатить самую высокую цену, но остановить, уничтожить Нурогга. Однако в тот миг мы хотели лишь вырваться из подземелий.

По мертвецу, погнанному Нуроггом на стражей, ударил новый залп арбалетчиков, все четырнадцать самострелов били в неупокоенного. Получив новую порцию стали, мертвый покачнулся и отступил на шаг. Остановился перед стражниками в трех дюжинах шагов, опустив разбитую болтом голову. Над нежитью закружился вихрь сгустившегося из воздуха праха, быстро вырос в размере до нескольких футов. Внутри сверкнуло белым росчерком, и по орденским воинам ударила молния, потом еще и еще. Молнии били часто и смертоносно, спустя несколько ударов сердца все было кончено.

– Катон, – произнес отец Томас, позаимствовав знание о мертвом чернокнижнике у Неакра, – он был очень силен.

– Не только был, но и остался.

Я посмотрел на груду мертвых тел на высокой лестнице. По ступеням вниз побежали черные ломаные нити. Каменный пол пещеры тоже вдруг оказался покрыт черной паутиной. Проклятый пепел! Линии связали сраженных стражников с источником магической силы, укрытым белым святилищем, а черная нить, тянущаяся от куполообразного здания к Нуроггу, сделалась толщиной в руку, покрылась чем-то похожим на древесную корку, только угольно-черную. Казалось, что это нечто, обвившее шею некроманта, начнет сейчас душить Нурогга.

Встряхнув головой, я отогнал наваждение.

– Мертвые поднимаются, – произнесла Алиса.

Орк медленно вздымал широко раскинутые руки, и вместе с ними вставали мертвые стражи.

– Давайте ближе к орку, – Томас Велдон схватил дочь за локоть, – с ним безопасней будет.

Мертвецы, которые вышли с некромантом из мраморного храма, лишились всяческого интереса к стражам, которые потеряли смерть и обретали нежизнь. Но уставились на нас; в глазах неупокоенных бушевала вечная ненависть к живым и неутолимый голод. Они алкали нашей горячей крови, но стояли, не двигались. Покорность силе некроманта удерживала нежить на месте.

Святой отец прав как никогда. Надо держаться рядом с орком. Косясь на мертвецов, мы поспешили к Нуроггу, старательно обходя неупокоенных.

– Не отставайте, – не своим, утробным голосом молвил орк, когда мы оказались рядом, – коль жить хотите.

Кровь и песок! Я очень хотел! Жить и быть вместе с Алисой.

Тень улыбнулась мне. Леди Кайлер почувствовала, что внутри у меня, ответив теплотой, которая на миг заставила позабыть об окружавшей нас жути.

– Ты стал силен, орк, – сказал святой отец.

– Это так, – не оборачиваясь, ответил Нурогг.

– Сможешь ли ты остановиться?

Орк не ответил, а в мыслях у меня возник страшный вопрос. Зачем ему останавливаться?

– Не теряйтесь, – повторил сотник. – Не отставайте.

Мимо нас по широким ступеням поднимались мертвецы. Бывшие стражи, проходя рядом, почти не смотрели на нас, не замечали живых. А когда ступал мертвый чернокнижник, обдавало холодом лютой злобы и голода. Многое бы я отдал, чтобы более никогда не встретить глаза с почерневшими белками без зрачков.

Мой взор был прикован к спине орка. Наверное, я побледнел; кровь отхлынула от лица, но шпагу и меч держал крепко. На Алисе вновь каменная маска безразличия, только и она встревожена до крайности. Взгляд девушки предательски скачет по бредущим неупокоенным.

Лилит тоже попыталась нацепить маску спокойствия, но у дочери инквизитора получилось гораздо хуже, чем у моей возлюбленной. Ее выдавали широко раскрытые глаза с почти детским испугом, но она тоже не позволяла страху взять над собой вверх.

Зато Велдон был прежним истовым фанатиком, готовым изничтожить всю окружавшую нас нежить, кабы вдруг он обрел растраченную сегодня силу. Левый глаз церковника пылал огнем инквизиции.

Неупокоенные вытянулись в черную змею, ползущую вверх по лестнице. Когда почти все мертвые оказались впереди, орк тоже начал подъем. За ним двинулись и мы, а следом шествовали два мертвых великана, офицер и еще чуть более десятка мертвецов. У меня чесалось меж лопатками. Такое ощущение, что убитый моей рукой шестипалый офицер пялится только на меня.

Новое войско Нурогга, его новая сотня, втянулось в коридор. Пред тем как и мы шагнули в каменный тоннель, я оглянулся. Чернота, растекавшаяся по святилищу возвратившегося бога, выплеснулась наружу: мраморные блоки двух нижних рядов окрасились в черный цвет. Сверху не видать, но бьюсь об заклад, что скоро тьма поглотит весь храм.

Вспомнилось, что сказал герцог Огсбург об этом святилище. Имперец молвил, что храм возведен над местом сосредоточения силы Низверженного. Но почему же некромантия Нурогга так просто захватила магический источник? Почему исток силы не охранялся? Я усмехнулся, впервые за очень долгое время. Видимо, даже божеству было невдомек, что и на тринадцать чернокнижников найдется управа!

Против ожидания, мы шествовали вовсе не в темноте: зеленоватое пещерное освещение не оставило нас и в подземных коридорах орденского замка. Магия, наверное; кто-то из чернокнижников Нурогга освещал своему хозяину дорогу – сами-то неупокоенные могли прекрасно обходиться без света.

Мрачное шарканье сапог мертвецов по камню иногда разбавлялось ничего не значащими фразами, коими мы обменивались. Мы, то есть я, отец Томас, Алиса и Лилит. Бредший впереди орк, закутанный с головы до пят в черный плащ, ни разу не проронил ни звука и мало чем отличался от своих мертвецов. Разве что походкой и расправленными плечами.

Я чувствовал исходящую от него угрозу, все мое естество кричало об опасности. Вот он, мой настоящий враг, и я для него кровный враг, и наш временный союз вряд ли продлится долго. Не понимаю, почему он до сих пор не велел неупокоенным растерзать меня в клочья. Кровь и песок! Пора прощаться с господином сотником! Кажется, Томас Велдон говорил, что мог бы найти дорогу наверх.

– Святой отец, – прошептал я, – мы уже поднялись на два уровня.

Инквизитор понял мой намек.

– Полагаю, – негромко сказал он, – я смог бы отыскать путь наверх.

О том, что предпримем, когда выберемся из подземелья, мы тогда не думали.

– Надо оторваться от них.

Справа и слева постоянно попадались двери, вряд ли они будут мне преградой. Позади также уже оставили множество развилок. Велдон непременно выведет нас, прознав верный путь у безумной сущности, поселившейся в нем. Нужно только оторваться от Нурогга и его проклятой нежити! Однако стоило чуть подотстать от орка, как бредшие позади мертвецы задергались, замотали мордами, оскалили зубы. Да и шли они столь плотно, что мимо не проскользнуть. Мы в ловушке! В плену у некроманта.

– Будьте начеку! – прошипел отец Томас. – Рано или поздно, но шанс представится.

Нурогг вдруг остановился, вместе с ним замерло и шествие мертвецов. Орк запрокинул назад голову и расхохотался, от этого дьявольского хохота душу пробрало стылым холодом. Я решил, что нам конец, что орк услышал наши перешептывания.

Что ж, паскуда, ты силен, но поглядим, чья возьмет!

Кинуться на орка я не успел. Неожиданно впереди оглушительно грохнуло, пол и стены тряхнуло, с потолка посыпался песок, а из тьмы, до которой не доставал зеленоватый свет, озарявший колонну мертвецов, ударила волна огня. Первые неупокоенные, оказавшиеся на ее пути, были мгновенно охвачены пламенем.

Время приостановило свой бег. Я видел, как огненная буря несется вперед, заполняя все внутреннее пространство каменной кишки. Пришло отчетливое понимание, что теперь уже точно конец!

Но в тот же миг пред рвущимся к нам потоком огня выросла стена праха. Она приняла на себя удар пламени, и колдовская мощь огненного взрыва погасла в преграде противостоящего ему чародейства. Стена праха не была непроглядной, она выглядела словно завеса из пепла, плотным облаком взметнувшегося к огню и поглотившего его.

Алиса и я переглянулись.

– Сейчас вмажут по нам вновь! – напряженным голосом сказала она.

Я ожидал второго магического удара, однако послышались яростные крики и топот бегущих ног. Отряд мертвецов вновь попытались остановить стражи. Их было много. Стремительный натиск мечников быстро смял полтора десятка горящих, как факелы, неупокоенных. Но пехота быстро увязла в жесткой схватке, как только схлестнулась с основной массой мертвецов в тесном коридоре.

– Безумцы, – с горечью произнес святой отец, – прихвостни диавола, но мне жаль их. В круге из тринадцати магов были собраны лучшие маги, что находились в это время в замке. Сила одиннадцати из них теперь служит дьяволу.

– Стоит порадоваться, что Альбрехт Огсбург смог улизнуть, – процедил я, мысленно выругавшись. Вот уж кого хотелось насадить на добрую сталь!

– Истинно так, – ответил инквизитор. – Их хватило лишь на один магический удар. Предположу даже, что там думали справиться с некромантом и неупокоенными одним огнем, а стражи должны были зачистить тех… – священник осекся в поисках нужного слова. – …или то, что останется. – Он имел в виду нежить.

Шум схватки зазвучал громче. Мертвецы, что окружали нас и некроманта, почуяли запах льющейся впереди человеческой крови. Забеспокоились, затоптались, зарычали. Их терзал вечный голод.

Орк медленно поднял правую руку, и в тот же час коридор огласился тоскливым нечеловеческим воем, перекрывшим даже шум боя. Он исходил из глоток одиннадцати мертвых чернокнижников, что до сей поры не участвовали в схватке. Дьявольщина какая-то!

Рука орка упала, слитный вой враз прекратился, а там, где живые бились с нежитью, зазвучали крики ужаса. Невидимая сила разбросала пехоту. Десятки тел кинуло на камни стен, подбросило к потолку либо, наоборот, прижало к плитам пола. Незримая мощь вышибала дух и ломала кости. Никто из стражей, а их было больше сотни, не устоял на ногах. Не мог устоять, изувеченный черной магией мертвых колдунов! Неупокоенные, охочие до живой плоти, кинулись на них, как свора собак. Вперед побежали все мертвецы, даже те, что пребывали рядом с нами.

Я никогда не слышал столь отчаянных и жутких криков людей.

– Это ужасно! Отвратительно! – опустив взор и сжав кулаки, произнесла Лилит.

Дочь инквизитора как будто хотела и зажмуриться, но, кинув взор на Алису, сдержалась от проявления слабости.

Алиса прижала меч долом к лицу, гарда – под подбородком. Что сейчас терзает ее? То мне неведомо. Видна только лютая, едва сдерживаемая в ней ненависть к некроманту. А может, это наш шанс?

Я посмотрел на инквизитора, прошептав беззвучно, одними губами: «Мы одни!..»

Только мы и некромант! Наша сталь и спина Нурогга!

Томас Велдон согласно кивнул, и в этот миг земля задрожала, заходила ходуном.

Это было настоящее землетрясение. Не чета тому, как трясло перед атакой ордена.