(обрывок ленты от радиотелетайпа)
Потрясающе много узнаешь, близко общаясь с человеком другой культуры… Но, если таких человеков больше двух — крыша едет конкретно. А когда десятки? Главное, не отвертеться! Имидж обязывает. Вопреки ожиданиям, поток проблем не иссякает. Если так пойдет, то мне даже рожать придется с телефонной трубкой в руке и блокнотом в другой. Как Фриц сохраняет присутствие духа в этом бардаке — выше моего понимания, а что самое поганое — навернулись планы на первый в жизни (!) заслуженный трудовой отпуск. Я протестую!
(обеденный перерыв)
Лето… Страда… Сенокос, жатва, заготовка кормов, строительно-монтажные работы, сметы и ведомости. Кто сказал, что аристократам хорошо живется? Романисты врут. Ох! Попробую кратенько. Сэра Хамильтона наконец, удалось вернуть в родной Эдинбург. Дядя Рома только что вернулся из Англии. Страшно довольный. Пересел с одного борта на другой и умчался в Ангарск. Барон — летал туда вместе с ним и тоже не жалуется… Расспрашивать иезуитов неудобно. Правды всё равно не скажут, а грузиться дезой — лень. Жара! Затребовала из архива фотографии, своего рода видео-летопись поездки, объявила выходной день и села их разглядывать.
(час спустя)
Крестьяне привезли сдавать урожай. Сами! Ненормальные… Элеватор ещё не сварили, вентиляторы ещё не подключили. Единственное, что работает, это транспортер. Пришлось принимать. Уговор-то по весне был. Устный. Если урожай пшеницы превысит обычную норму, то треть прибавки наша. Блин! Надо было на 10 % договариваться. Привычный европейский урожай на сравнительно ухоженном поле — сам-7. В хороший год — сам-10. В неурожайный — сам-5. В более холодной Московии, соответственно — сам-5, сам-7 и сам-3… Урожай сам-25 рухнул на местных бауэров, как гром посреди ясного неба… Просто внесли в почву азотно-калиевые удобрения. На каждую тонну связанного азота яровая пшеница дает прирост урожайности в девять тонн, а на каждую тонну связанного оксида калия — четыре тонны. Это — очень грубо. Выгоду получили не все… Только те, кто согласился на эксперимент с новым способом агротехники. Прочие селяне теперь кусают локти и от зависти к удачливым соседям готовы на нехорошее. Бауэры, не будь дураки, быстро нашли выход — сослались на мой «высокий авторитет». И для верности перестраховались. Приволокли излишки на едва оборудованный хлебоприемный пункт. Видимо, свои амбары заполнены до верху, а дразнить окружающих заметным ростом благосостояния им не охота. Даже в долг давать отказываются. Вот тут они правы… После падения поголовья ростовщиков в Кронахе (ещё зимой все долги аннулированы, а «фигуранты» пошли на корм ракам), данная профессия катастрофически утратила популярность. Иметь под боком Университет, с его политикой разовых безвозвратных вложений в чужое хозяйство, хитрые немцы сочли более выгодным. Пусть кто хочет — просит помощь у новой власти. И сам с нею разбирается. Мама дорогая! Единственный выход — сразу же перегонять сырое зерно на муку, печенье и макаронные изделия. Надеюсь, справимся. Но, как же всё это не вовремя…
(два часа спустя)
Прилетел очередной «Гигант» с грузом беженцев из Польши. Специально сделал крюк в сторону Праги. Если верить данным аэрофотосъемки — шведы выдвинулись к городу почти на неделю раньше, чем в истории Земли-1. Рассогласования накапливаются. Пришлось всё бросить и заняться организацией информационного поиска в базе данных ключевых фигур, способных прояснить ситуацию. Если имена участников прорыва не совпадут с известными — возможно всякое. Город, кстати, к штурму абсолютно не готов… А ведь мы предупреждали!
(два часа спустя)
Прилетела из Англии «шаврушка» с личным письмом Фрицу от Кромвеля. Все дела побоку… Надо его срочно перегонять в текст и отправлять для перевода в Ангарск. Желательно, к полуночи, отправить ответ… По английски писать глупо — остается латынь. Фриц пишет, как курица лапой — значит, опять мне. Доколе?
(после ужина)
Ну вот, писала, душу изливала, а потом пришел Фриц и всё опошлил. Стоило заикнуться о текущих делах, как получила, в нагрузку к куче очевидных проблем, ещё задачку — ответить один из его любимых вопросов.
— Wozu (для чего)? — по-русски это переводится проще — «на фига?». И смотрит, с невозмутимым видом. Начала перечислять снова. Нет, это невозможно! Он меня не слышит! Точнее, слышит, но не понимает!
— Wir sind betrubt (мы очень огорчены)… — а у самого — рот до ушей. Да он издевается! Неужели не ясно?!
— Beruhigen Sie sich (успокойся пожалуйста) — сгреб меня в охапку и на руках вынес из комнаты. Типа — всё потом… Бык здоровый! По лестницам — не сбивая шага, как по ровному месту… и хоть чуть бы запыхался.
Наскоро загрузились в мой вездеходик и покатили из города… В другую сторону от аэродрома — к лесу. Там, в прошлом году, был временный лагерь, а теперь стал — «резервный опорный пункт». На консервации… Снаружи — проволочное заграждение. Внутри — не регулярное минное поле. С весны всё дико заросло травой. Ехали вдоль пешеходной тропинки, пропуская её между колес. Забрались в самую глушь. Только замок через прогалы деревьев вдалеке просматривается. Эту махину за многие километры видно. Стали. Расположились… Пикник на двоих в городской водоохраной зоне — злоупотребление полномочиями. Но, мне было надо. Очень. Понятно? Ничего вам не понятно… А Фриц — понял. И глухо молчал… Даже когда термосный кофе допивали.
— Warum (почему)? — спросил всё таки…
— Darum (потому)! — вот так и поговорили.
А как всем объяснить, причину решения рожать именно здесь, в Кронахе? Я ж сама, до последнего, от ответа за делами пряталась. Знаю, что так правильно, а объяснить не могу. Вот…
P. S.
Гм… Если припомнить, где и как рожали меня, то Бавария — ещё натуральный центр цивилизации.
(глянцевая черно-белая репродукция женского парадного портрета в полный рост, текст на обороте)
«Бойтесь мечтать, мечты сбываются!» Как удар под дых. Хотела уйти в отпуск? Получи! Целых 56 дней (теоретически), по беременности. Ordnung! «Никакой физической работы и только хорошие новости…» У-у-у! Из Рейсканцелярии меня выставили. Там — тяжелые стулья, неподъемные папки документов и книжная пыль. По жаре мне ходить нельзя… По городу мне ходить нельзя… На речку ходить нельзя… Ездить по тросам, от одного пересадочного узла до другого — быстро надоело. На самолетах летать можно, но только пассажиром. А таких, раз два и обчелся… И что самое противное — жизнь вокруг как кипела, так и кипит… У всех дела, а у меня — «бремя» в обтянутом бандажом животе. Сын ворочается, тычется изнутри. Короче, живет насыщенной внутриутробной жизнью. Ему хорошо. Он ещё не знаком с таким явлением как скука. А мне зверски скучно… Страшное дело — жалею по тем временам, когда меня пугали токсикозом. Хоть какое-то разнообразие. И где?
С тоски пошла бродить по отремонтированным помещениям крепости. Постучала, по старой памяти, в подвал к доктору Франкенштейну — и того тоже нет… Хорошо знакомых иезуитов нечистая сила разогнала по командировкам… С малознакомыми — общаться не тянет. Вообще, если сравнивать с рассказами мамы или со статьями о беременности в медицинской литературе — ощущения нетипичные. Смазано как-то. Бессимптомно. Даже повода покапризничать не подворачивается. Во-первых, нет привычки. Во-вторых, сильно подозреваю, что немедленно получу желаемое, но народ мои взбрыки начнет радостно обсуждать. Оно мне надо? И вдруг, подарок судьбы (в смысле, повод для скандала). Вот эта картина в коридоре. Произведение искусства, блин!
— Wessen Portrait ist das (чей это портрет)? — спрашиваю… Чисто от нечего делать. Могла и мимо пройти.
А народ от меня как-то резво начал по сторонам пятиться. Хотя чего бы? Всякое барахло, сомнительной ценности, в последнее время из личных помещений перекочевывает в фойе, залы и проходы. Сильно отдает провинциальным краеведческим музеем, но зато — неувядающий стиль ретро (как выразился дядя Лева)…
— Wann hat dieser Kunstler gelebt (когда жил этот художник)? — ясен пень — давно. Видно, буквально вчера отреставрировали… Краска совсем свежая… Эй, куда вы все подевались?
Бывает, не подумавши ляпнешь, время не то употребишь или артикль, а местные нервничают. Похоже — чушь сморозила. И подсказать некому. Глянула повнимательнее. Мама! Это же я… Или, почти я… Ох! За что?
(обрывок ленты от радиотелетайпа)
«Вовремя устроенный скандал не укрепляет семейную жизнь, но делает её разнообразней…» Враки! Для скандала нужна «другая сторона». Оправдывающаяся или протестующая. Тем не менее — эффект налицо. Ура! Мне разрешили работать. Вселили в комнатку рядом с дежурным по связи и поручили чтение всего текущего потока внешней оперативной инфы. Раньше вороха сообщений, не глядя, загоняли в базу данных, а теперь я их просматриваю и слегка сортирую… Пробовала пристроиться сидеть на коммутаторе — не пустили. Режим! Каждые пятнадцать минут надо вставать и прохаживаться. Лукавят… Я то понимаю, что с моим владением местными диалектами — для телефонистки я профнепригодна. Внутреннюю инфу мне тоже не доверяют. По той же самой причине. Суюсь куда не надо без знания жизненных реалий. Первое правило руководителя — «не лезь к людям, пока они не просят…» Второе правило — «не мешай людям самим управлять своими делами…» А третье — «подавляюшее большинство проблем разрешаются сами собой, а остальные — просто неразрешимы». После моих попыток учить крестьян, как правильно сушить зерно (по сей день неудобно) и можно ли из него молоть муку (из уважения к закидонам беременной барышни — смололи немного, третий сорт не брак) решено поручить мне посильное для ослабевшего рассудка занятие — обзор текущих международных отношений, для внутреннего пользования. Никакого заметного вреда моя синекура вызвать не способна. Что весьма радует… При этом — зверски интересно. Никогда не думала, что принцип фордовского разделения труда пригоден для практической организации политики силами широких масс почти безграмотных в таких вещах энтузиастов…
(бледно-алый лист рисовой бумаги, «с серпом и молотом под короной» и монограммой «N» сверху)
Сначала делала выписки от руки… Потом — копировала в качестве заготовок для статьи про «ползучую экспансию коммунизма» в Европе Нового времени. Ребята нарисовали на нас с Фрицем классную карикатуру. Двое студентов-некромантов вызывают в средневековом замке «призрак коммунизма». Парень, за пределами пентаграммы (это пятиконечная звезда, между прочим), вовсю дудит в пионерский горн. Девица трет между ладонями бутылку из под водки «Столичная» (у нас одна в музее «Попадания» выставлена, как символ СССР). Похожий на назгула Толкиена призрак, в балахоне с серпом и молотом, боязливо высунулся из горлышка и одной рукой крутит пальцем у виска (типа, товарищи, похоже, что вы — слегка ку-ку), а второй показывает на висящий промежду двух рыцарских доспехов настенный календарь (XVII век на дворе!). Подпись — «Какая посуда, такой и джин»… Но, материала много. Не так — МНОГО. Вот… Попробовала его систематизировать.
Очень кратенько, буквально наброском.
Складывается впечатление, что найден ответ на вечный русский вопрос — «Кто виноват, и что делать?»
1. «Анархия — мать порядка», как оказалось — это не двусмысленная папина шуточка (кажется, он считал Махно с Земли-1 отрицательным персонажем), а объективная реальность. Коротенький свод законов Sacrum Imperium Romanum (творческий синтез «Ченгизовой Ясы» с «Магдебургским правом» и приличной дозой отсебятины) неграмотным аборигенам эпохи кажется откровением — закон может быть простым и понятным!
2. «Если не я, то кто?» — это к вопросу о полномочиях каждого лица бороться за правду здесь и сейчас.
3. «Не знаешь, за что убить встреченного тобою — не убивай!» — это к вопросу о популярных методах.
4. «Кто не нападает, тот отступает» — это о тактике-стратегии внешних отношений новоявленного Рейха.
Кто-то из аксакалов, но точно не товарищ Ахинеев, пустил шуточку про «велосипедную политику» (аналогия «велосипедной экономики» индустриальной Японии с Земли-1, где промышленность работает «с колес», а остановка движения товаров и капиталов равнозначна гибели, так как резервов, для повторной попытки встать с земли — никаких). Так и живем. Кто бы мог подумать, к чему приведет внешне безобидное решение — считать Partisanen их трудовой стаж, как «год за два»? Что за бред, отпуск на войне? А Фриц настоял. Хотели как лучше, а получилось… Да круто получилось.
Может ли политический режим существовать без службы безопасности? Легко, если его поддерживает население. Ближайший пример — древнегреческие полисы или Древний Рим времен республики. Может ли он вести внешнюю экспансию, не опираясь на разведку? Легко, если за пределами границ достаточно надежных друзей и энтузиастов. Так действовал на Земле-1 Советский Союз. Львиную долю ценной разведывательной информации и иностранных «кадров» он получал бесплатно, от своих искренних сторонников. Откуда взять таких искренних сторонников в Европе под конец Тридцатилетней войны? Особенно, если она подзатянется? Только делать самим. Соблазнять и убеждать. Лучше всего — личным примером. Как сэра Хамильтона…
Сказано — сделано… Парк «шаврушек» рассеял по континенту первые десятки отпускников-инвалидов. В рамках местных представлений — убогих и навсегда выброшенных из активной жизни людей. И что увидели соседи (у кого они сохранились), родственники (у кого они уцелели), простые городские обыватели? Гордых, сравнительно состоятельных, уверенных в будущем людей… Почтенных представителей воинствующего ордена «Серпа и молота», так сказать. В сопровождении молодых «послушников». К каждому отпускнику мы приставили для сопровождения парочку старшекурсников с Эзеля. Ребятам остро нужна языковая практика… и знание сермяжной жизни.
Каждая такая «тройка» — кусок невероятного «порядка», о котором местные феодальные монархии даже не мечтают. Повседневная реальность Кронаха — мир, гражданские вольности, даровые хлеб-соль в столовых, поголовная грамотность и полное отсутствие преступности. Ладно бы, про такое вещал нищий проповедник. Религиозных сектантов аборигены повидали. А солидный господин, прибывший «по делам» после многих лет отсутствия и явно не нуждающийся в деньгах (а командировочные у нас щедрые) — заслуживает внимания. Тем более что он не вербовщик… Не купец… Не аристократ… Просто — «гость из сказки». Почти турист…
В Московии, аналогичная агитация успеха бы не дала. Население там чудовищно консервативно. Речам «чужаков» веры нет. Словам «своих» доверяют, только если они близкие родственники или занимают высокое общественное положение. Вот слухи там расходятся просто замечательно… Но пытаться добыть достоверные сведения — почти невероятно. Со времен Смуты прошло уже тридцать пять лет, общество сильно изменилось. Былая открытость исчезла… Нужных людей приходится буквально «клещами выдирать» из привычной среды.
В разоренной войной Европе дороги полны бродяг, кабаки — искателей удачи, церкви — сомневающихся, а леса разбойников. Власть призрачна. Право сильного и наглого, обыденность. Произвол родовитого, норма. Общество бродит и пузырится, словно прокисшая барда. Тут дай хоть тень надежды и люди к тебе потянутся. Только выбирай… Не могу одобрить знакомства бывших ландскнехтов (чего можно требовать от вчерашних наемников?), но публику они к себе тянут прелюбопытную. Ребята едва успевают записывать их разговоры…
P. S.
О наших военных авантюрах и финансовых аферах европейский андеграунд более чем наслышан… Крупные тузы предпочитают не доверять сомнительным выскочкам. Мелкая рыбешка — жаждет приобщиться.
(оборотная сторона репродукции карикатуры работы голландского художника Корнелия Дюзара)
Аферу, с прошлогодней продажей на Алмазной Бирже партии рутила, голландцы нам не простили. Пока я выбирала из вороха сообщений о текущем состоянии нашей «сетевой дипломатии» примерчики посмачнее — заработал графический принтер и выкинул свежий материал из Амстердама. Гравюру. Раритет. Удостоились!
Фриц, нарисованный в виде жуткого паука, оплетающего своей сетью Европу, через Пролив пожимает руку Оливеру Кромвелю. На его спине восседает иезуит и какая-то подозрительная дамочка распутного вида. Видимо, это я. Гад… Вот как, оказывается, выглядит наша деятельность со стороны… Симптоматично, чо. Но, талант! Интересно, если этому мазилке прислать моё фото, с автографом и дарственной надписью, он похоже нарисует? Надо бы запустить этот вопрос в сеть… Хлопотать за саму себя — некорректно. А мальчики сумеют, если захотят. И мозги гражданину Корнею вправить, на истинный путь его направить. Пропадает же человек, от безденежья… и без стимуляции творческой деятельности. Вот и малюет, с горя, всякую хрень. Непорядок!
P. S.
Не поленилась, распечатала копию и лично отнесла Фрицу. У него как раз Барон сидел. Фриц ржал как ненормальный. Барон — даже не улыбнулся. Сам грешен. Поделилась идеей. Фриц среагировал мгновенно — «Тфолько не бить сапфогами!» Покровитель искусств, однако… Гуманист… А меценатствовать — опять мне.
(обрывок ленты от радиотелетайпа)
Обидно, товарищи. Ведь ничего крамольного мы в Европе не делаем. Почти… Всего-навсего «показываем флаг». Интернунций, судя по косвенным признакам, так проел понтифику плешь, что Папа, из одной вредности, дал иезуитам карт-бланш. Делайте что хотите — пока у вас получается. Ха! Так им и дали… На одно слово «иезуит» протестанты тут реагируют нервно. Не могут паписты в не католических районах активничать. Хотя агентуры — полно. Зато у нас — развязаны руки. Вот и кооперируемся. Попы дают наводку: куда может сесть «шаврушка»? К кому из местных можно обратиться? Где удобнее поселиться? А потом — десантирование… Самолет обычно улетает (нечего «хай-теком» глаза мозолить), а реклама — она нематериальна. Очевидцам рты не заткнешь.
Дальше — совсем просто. Если ты ведешь себя как начальник, то тебя, автоматически, начинают считать начальником. Главное, меньше лезть с советами и больше показывать собственную независимость. Вы ведь не представляете, насколько здесь подневольный народ! Все друг другу непрерывно кланяются или лебезят… Даже высшие аристократы! А попы — учат жить. А бандиты — просто грабят и обижают. На контрасте выходит здорово. Является невероятным образом (по воздуху!) компания пофигистов и начинает показывать фокусы. Например, честно платить за оказываемые услуги. Читали Дюма, как Д'артаньян с приятелями рассчитывался за стол и кров? Вот… А протестанты — на деньги буквально молятся. Даже когда монеты с серпом и молотом…
Дальше — больше. Как относятся к гостям, которые с ходу начинают учить детей, что весь ваш род — это алкаши и злодеи? Не важно, правда это, или нет (к сожалению, правда)… Плохо. А если показать, что «нам это по фиг» — люди становятся добрее. Не надо унижаться прямым обманом. Достаточно показать… И народ к вам потянется. Включая детей. Они любопытнее… Оп-па! Есть контакт. Тут, правда, возможны варианты. Хочешь казаться начальником, будь готов к «проверке на вшивость». Поэтому имидж «доброго начальника» создавать чревато. Гораздо выгоднее — «строгого, но справедливого». Поговорить за жизнь, расспросить о делах, подать совет, показать жесткость нрава (особенно хорошо нашим удаются акции усмирения местной шпаны). Ну, нет у тех иммунитета к общению с инвалидами, ловко и привычно палящими в налетчиков из наганов. Такие акции оказывают на «электорат» самое благоприятное впечатление. На городскую охрану — в том числе… Особенно, если налет заранее спровоцирован (это иезуиты организовать умеют). Брезгливое удивление — «Ну и бардак в вашем городишке!» — хороший повод завлечь тех «на кружку пива». Полицаи, судя по отчетам, во все времена — большие любители халявы. Дальше — самое интересное. Природа человеческая такова, что «понимающему господину», за даровой выпивкой с хорошей закуской (ох, чую я, Плещеев в Кронахе с толком время проводил) начинают открывать душу. Жаловаться, стучать, просить, предлагать свести с интересными людьми… За пару недель отпуска наши ветераны успели «обрасти» такими связями, что просто диву даешься. И всё на карандаш! При чем, участие в приватных разговорах курсантов проходит незаметно и мотивировано. В любой момент ветерану позволительно заявить — «А я учу парней жизни! Они мне императором приставлены, как помощь и опора…» Хрен оспоришь… На фоне расфуфыренных придворных индюков или наемников ребята выглядят скромно. Разве, что по зубам заметно, насколько они чужаки. Челюсти из нержавеющей стали, с некоторых пор — воспринимают как наш фирменный знак…
P. S.
Кажется, я поняла — отчего взбесились голландцы. «Железнобокие» бойцы Кромвеля стакнулись с «железнозубыми» отморозками «немецкого паука». Ну, так про нас в их газетах пишут. Сволочи… Кто самим мешал с английскими индепендентами общий язык поискать? Одеться поскромнее да поговорить на равных? Если разобраться, что наши, поголовно — в серо-зеленой камуфле с пистолетами, что те в коричневом и серо-зеленом, поголовно с пистолетами. Революционная армия! Ощущается глубокое внутреннее родство. А что до поиска нами международных преступников, по итогам Тридцатилетней войны, так эта идея буквально в воздухе витала. Представляете, сколько в Европе обиженных и пострадавших? Только слушай и записывай… Словесный портрет, в отличие от фото, морзянкой передается легко… Авторитет Sacrum Imperium Romanum от показательного отлова мерзавцев, сколотивших состояния на крови, только возрастает. Ах, они собирались вложить свои награбленные капиталы в голландские банки? Ну, кто не успел, тот опоздал… Плачьте… Вот.
P. P. S.
Кромвель, кстати, тоже пофигист, каких мало. На новое открытие миссии иезуитов в Лондоне он согласился, не моргнув глазом. Человек реально уважает чужие религиозные убеждения. М-да, королю хана…