Мидо

— Здравствуй, Олика! Как я рад тебя видеть, моя коро…

Дочка старосты не дала договорить, резко приложив указательный палец к моим губам:

— Тс-с. Достаточно: «Здравствуй, Олика! Рад тебя видеть!» Мы же договаривались: без ласковых обращений. По крайней мере, на людях. О том, что я твоя любимая, милая, нежная, рыбка, дорогая или даже бесценная, будешь информировать меня наедине. Ага?

— Да помню. Но я другое хотел сказать.

— Конечно, «моя королева» — это другое. Или ты так приветствуешь всех встречных девушек?

— Нет, ты не дала договорить мне слово «корова».

— Вот это комплимент! Спасибо!

— Да нет же! Давай начнем сначала.

— Хорошо. Вот я иду, задумалась, совсем не замечаю, как преследуешь, громко шурша в кустах. Вот хрустнула ветка, и ты внезапно выскочил с довольной рожей. Делаю вид, что все произошло внезапно, поэтому немного вздрагиваю от неожиданности. Твое слово.

— Здравствуй, Олика! Как я рад тебя видеть!

— Привет, Мидо. Взаимно.

— А почему так кисло? Чем-то обеспокоена? Или оскорбил кто?! Так скажи, я с ним быстро разберусь.

— Не говори глупостей. Кто может обидеть боевую девку? Да еще зная, что на ее защиту кинется преданная стайка еще не свирепых псов, но уже показывающих зубки щенков.

— Но я же вижу, что ты расстроенна.

— Стоп. Не заговаривай зубы. Кажется, ты жаждал поведать что-то насчет твоей королевы-коровы?

— Ах да. Моя корова повалила забор и сбежала к вам на задний двор.

— Неубедительно выкрутился.

— Слушай дальше. Пока я оттягивал эту скотину от сенника, услышал тайный разговор твоего отца и королевского гонца.

— Продолжай.

— Король Констаф собирается идти войной на Генурга Пятого.

— Его величество давно об этом кричал. Но дальше угроз его смелости не хватало. Потому что у Генурга непомерно сильная армия и хорошие отношения с оружейниками гномов.

— Теперь все серьезно!

— С чего ты взял?

— Во-первых, официально гонец доставил какие-то бумаги, касающиеся изменения налогов. Об этом Фатун позже объявит на площади. Во-вторых, разговаривали они шепотом. В-третьих, человек короля велел твоему отцу держать эту информацию в секрете и быть готовым по первому требованию Констафа предоставить из нашей деревни полторы сотни воинов.

— Ничего себе! Это ж половина взрослых мужчин Заозерья!

— В-четвертых, поступивших в армию его величества за счет казны полностью оденут, вооружат и даже станут выплачивать жалованье в размере пяти медяков в день!

— Есть еще и в-пятых? — догадалась и выжидающе посмотрела на меня Олика.

— Да. Мне вот-вот стукнет семнадцать. А значит, я тоже смогу пойти на службу к королю.

— Зачем?

— Чтобы в бою применить перенятую у тебя науку. Доказать, что я уже не мальчик, а мужчина. А после войны возьму тебя в жены.

Свирепый взгляд любимой подсказал мне, что ей почему-то не нравится эта идея.

— Теперь слушай сюда, дружок. Во-первых, я готовлю тебя и остальных парней не в армию наемных убийц, а для защиты родины; во-вторых, не так уж многому вы и научились. В-третьих, записавшись добровольцем, ты докажешь, что являешься не умным, рассудительным мужчиной, готовым стать опорой семьи, а глупым пацаном, жаждущим добиться славы, играя со смертью. В-четвертых, если погибнешь, я себе этого не прощу.

— А ты при чем? Это мое самостоятельное решение.

— При том. Буду корить, что не сумела тебя, дурака, образумить.

— Но, Олика. Я уже решил. К тому же…

— Замолчи, не хочу слушать очередную браваду о том, как романтично завоевывать чужие земли и разорять дома мирных жителей. Ответь мне: перед тем, как сжечь очередное поселение, солдаты обычно насилуют женское население — чьих-то малолетних дочек, беременных жен, сестер, матерей? Зачастую происходит это на глазах плененных или рядом с трупом родного мужчины. Подумай, ты в состоянии отобрать жизнь у сына чьей-то матери? Сможешь зарубить чьего-то отца и оставить сирот? Ты готов к таким подвигам?

Мне нечего было сказать. Яркие краски плана сделать карьеру военного, добиться высокого положения в обществе и вернуться с победой меркли на глазах.

— Нет, Олика. Мне представлялось это чем-то вроде опасного, но интересного приключения. Может, ты все-таки преувеличиваешь? И твои страхи связаны с долгим пребыванием в плену у орков?

— Поверь, люди ничем не лучше. Разве что не едят поверженных. Одно дело — сражаться за отчизну, совсем другое — быть захватчиком.

— Я чуть не поступил глупо. Прости. Теперь даже если меня заставят идти на ту войну, обещаю, что сбегу в лес.

— Так-то. И еще есть в-пятых.

— Слушаю, — пробурчал я, уныло рассматривая муравьев под ногами.

— Иди ко мне, — крепко обняла меня Липа, поцеловала в щеку и шепнула: — В-пятых, я люблю тебя и не хочу потерять!

— Что ты делаешь? Нас же могут увидеть!

— Тебе не нравится?

— Очень. Но ты же сама говорила…

— Тогда сделаем так, — покрепче схватила меня Олика, выполнила бросок через бедро, перешла на удушающий захват и назидательным тоном произнесла: — Запомни, хороших войн не бывает. Это всегда чье-то горе. Понял?

— Хр-р, дха, — прохрипел я.

— Повтори! — ослабила захват дочка старосты.

— Любая война — это плохо.

— Молодец! — снова чмокнула меня и помогла подняться девушка.

— О! Вы уже и тут приемы отрабатываете? — внезапно появился Ресл.

— Ага! — кивнула Олика.

— Привет, Ресл. Куда спешишь? — потирая ушибленное плечо, поинтересовался я.

— Разве не слышите большой барабан?

Действительно, над деревней разносилось глухое: «Бум! Бум! Бум!»

— Народ собирают на площадь. Фатун объявит важные новости. Говорят, они связаны с приездом королевского гонца, — сообщил друг. — Идете?

— Конечно! — ответил я, потом притянул за руку подругу и тихонько, чтобы не услышал Ресл, произнес: — Олика, сегодня особый день! Счастливый. Я запомню его на всю жизнь!

— Почему? — не поняла дочка старосты.

— Ты призналась мне в любви!

Базирог

— Блин, никак не получается произнести заклинание, не глядя на свое отражение, — сетовал человек.

— Сконцентрируй внимание только на буквах. Ведь в прошлый раз у тебя получилось, — посоветовал я.

— Тогда условия открытия врат мне были незнакомы. А теперь, когда знаю, что проводнику запрещено видеть себя в зеркале, глаза сами косятся куда не следует.

— А если повернуть диск так, чтобы в нем отображалось не его лицо, а что-нибудь другое? — предложила Теона.

— Солнце, ты же прекрасно знаешь, что так нельзя, — ответил Серый.

— Может, ему шоры, как коню, повесить, чтобы смотрел только на надпись? — подключилась светлая сестренка, не отрываясь от учебника по начертательной геометрии.

— И седло, — добавила дроу.

— А седло зачем? — удивился я.

— Чтобы не называл меня солнцем, — буркнула на человека тетя Теоларинэ.

— Прости, зайка, постоянно забываю, — виновато отозвался Вотар. — Ты ведь у меня такая ослепительная.

— Продолжай.

— Еще ты наиярчайшая и самая звездная эльфийка.

— Хм, думаешь, подлижешься и я прощу?

— А разве нет? — Жених обнял невесту и чмокнул в губки.

Дроу ответила тем же, и бессовестная парочка, забыв обо всем, принялась лобызаться и ласкать друг друга.

— Улетать уже завтра, еще не все подготовлено, а у них одно на уме, — вздохнул я.

— О-о, знал бы ты, что у них на самом деле в мыслях, — прокомментировала ситуацию магичка.

— Кхе, кхе, — демонстративно прокашлялся я. — Может, вернемся к нашим баранам?

— Точнее, к нашему коню, — поправила Цветаниэль и добавила: — Который имеет шанс превратиться в козла, если из-за его любвеобильности через сутки не перенесемся на Пангею.

— Действительно, Сергей, ты собираешься возвращать сестру или нет? — Злой лохматый гном уже потихоньку вытеснял из меня доброго и пушистого.

— Простите, пожалуйста, — с трудом преодолел себя и наконец оторвался от Теоларинэ человек. — Просто, когда вижу мою курносенькую прелесть, перестаю трезво соображать.

— Потому что кровь покидает мозги и наполняет другую часть тела, — ехидно объяснила светлая.

— На чем мы там остановились? — пропустил мимо ушей ерничество сестренки Вотар.

— На том, что ты вместо концентрации внимания на заклинании любуешься отражением своей морды, что делать категорически запрещено, — напомнила Цветаниэль.

— Так, Цветана, ты учи, не отвлекайся. Сами разберемся. А то, ишь, везде успевает свой нос сунуть.

Ответ был беззвучный, но красноречивый: светлая высунула язык и растопырила в горизонтальной плоскости мизинец, а в вертикальной — большой палец левой руки (хорошо, что землянин незнаком с этим пангейским знаком презрения).

— Есть какие-то соображения? — отвлек я внимание Вотара на себя, пока тот соображал, почему облизывается сестра, показывая на языке алкашей этой планеты «пузырь с водкой».

— Думаю, следует доработать вариант с игрой света, — ответил Сергей, который не отставал от родственницы (в плане выполнения нескольких дел одновременно) и массировал темной эльфийке спинку. Та зажмурилась от удовольствия, того и гляди замурлычет.

— Поясни.

— Если надену солнцезащитные очки или зайду в темную комнату, то, даже глядя в отражение, ни фига не увижу.

— Вот именно: ни фигу, ни букв. Как же тогда продекламируешь слова, отворяющие портал?

— Очень просто — по памяти! Уж фразу: «ЗЕРКАЛО, СТАНЬ ВРАТАМИ», как-нибудь запомню, — заявил человек. — Ведь дракон не запрещал проводнику прочесть заклинание в воспоминаниях.

— Нет. Незачем так рисковать. Однако что-то в этом есть, — задумался я. Почесал бороду. Потер уши. И проверенная стимуляция мозговой активности не подвела и в этот раз! — Эврика! Ты наденешь сварочную маску! А снизу на диск направим мощный поток света. Получится, фактически в отражение ты глядеть будешь, но, кроме выцарапанных по окружности диска букв, ничего не рассмотришь.

— Гениально! Только маски такой у нас нет. Да и настольная лампа не слишком яркая. Нужен хороший светодиодный фонарь.

— Ерунда, в гипермаркете есть все. Сейчас быстро сгоняю, куплю и прорепетируем, — загорелся я.

— О, возьми меня с тобой! — отбросила книги Цветаниэль.

— Торн упаси — только не это! С меня хватит прошлого раза.

— Не бойся, ничего покупать не буду. Просто надоело сидеть в четырех стенах, — обиделась светлая.

— Действительно, с ней быстро сгонять не выйдет — только медленно сползать, — усмехнулся брат блондинки.

— Между прочим, это моя идея натолкнула вас на решение проблемы. Хоть бы спасибо сказали, — надулась эльфийка-человек с обкоцанными ушами. — Обидно. А еще мне скучно. Завтра улетаем, а я даже мира толком не видела. Единственное развлечение осталось — сходить на экзамены. Да и то при условии, что не проснусь в теле толстого братика. Тогда буду тупо ждать, размышляя, на кой, как дура, зубрила этот бред.

Цветаниэль вконец расстроилась и разбросала по полу конспекты. Вот-вот заплачет.

— А у меня не возникает желания искать приключений, — хмыкнула дроу.

— Потому что «с милым рай и в шалаше», — все же не выдержала и пустила слезу голубоглазая девчонка.

— Действительно, сестренка, что-то мы все на взводе с этими приготовлениями. Благодарю тебя за ценный совет и предлагаю культурно провести последний вечер на Земле! Ничего страшного не случится, если немного развлечемся. Только не плачь.

— Серьезно? — Глаза хитрюги моментально просохли.

— Почему бы и нет?!

— Ура! А куда пойдем?

— Сначала в кино, потом в театр, затем в ресторан. Но при условии, если возьмешь свои слова обратно.

— Какие слова?

— Насчет того, что я толстый.

— Но ты же и правда, по сравнению с эльфами, толс… более широкий. Хорошо, слушайте все, вношу поправку: мой круглоухий брат — человек, поэтому такой сильный и стройный.

— Подхалимка, — фыркнул Серый.

— Есть у кого учиться, — тут же парировала Цветаниэль.

— Один — один. Ладно, что там с экзаменами? Все выучила?

— Ага, еле впихнула в голову эту тягомотину. Проверять будешь?

— Верю, — отлепляя от шеи темную эльфийку, ставящую там очередной засос, ответил Вотар. — Итак, барышни, наряжайтесь в самые красивые бальные платья, пока мы с Базирогом посетим магазин. А то мало ли, вдруг по закону подлости окажется, что там все есть, кроме того, что требуется.

Сергей

Купить удалось и маску сварщика, и фонарь. Правда, проверку отложили на завтра. Уж так не терпелось дамам поскорей себя показать и на других посмотреть.

Но прежде я решил убедиться, что внешний вид спутниц не вызовет шок у окружающих.

Первая дефилировала Цветана. Облачилась в длинное (зато с разрезом от бедра) небесно-голубое атласное платье (блондинкам всегда идет этот цвет). Наряд красиво подчеркивает изящную талию эльфийки и держится наискосок на одной тоненькой бретельке, щедро усыпанной извивающимися нитями искусственных бриллиантов. Подобные узоры из камешков украшают поясок, плечевой браслет-змейку, малюсенькую серебряную сумочку и, в тон к ней, изящные туфли на высоком каблуке. Длинные шикарные волосы, естественно, распущены (хотя огрызки эльфийских лопоух теперь незачем скрывать — выглядят они почти как обычные человеческие, только со шрамами на концах). Зато сбоку на голове сидит, довершая гармонию, изящная заколка-бабочка — тоже серебряная и с такими же бриллиантами на резных крылышках.

— Одновременно и соблазнительно, и невинно! Мне нравится! — подобрал я челюсть и показал кулак с оттопыренным большим пальцем. — Надо же, какая ты, оказывается, красотка!

— В нашем роду поганых нема, — мило ответила сестра.

Гном зевнул: «Сойдет», достал из шкафа любимый шерстяной темно-зеленый кафтан и шагнул за диван, чтобы избавить нас от созерцания процесса напяливания.

Потом из спальни показалась Теона. Боже, неужели совершенное создание может выглядеть еще прекрасней?!

Темная эльфийка сделала ставку на сочетание цветов ночи и Солнца (а говорила, что ей не нравится эта звезда). Платье тоже до пола, но только сзади. Впереди — пятнадцатисантиметровая полоска материи. Она же одновременно играет роль юбки, выполняет функции пояса и заодно декольте. Портной сэкономил материал не только на ширине бретелей, но и, я так понял, что на кусок шелка для спины тутовым гусеницам не удалось наткать ниток.

Открытая спинка и часть тела чуть ниже крестцовых ямок неистово манили. Однако вышитые золотом драконы добросовестно сторожили прелести хозяйки. Первый отгонял покусителей оскалом на юбке-поясе-полоске (причем извивающийся хвост картинки уходил в то место, которое он и охранял). Два других чешуйчатых расположились друг напротив друга на левой и правой груди нимфы. Последнее — четвертое, самое огромное и свирепое на вид чудовище прикрывало когтистыми лапами тыл (во всех смыслах этого слова).

А вот на платформах золотых туфель блестели черные ящерки. Как и их подружки — горгульи-каффы. Удивительно, но расправленные крылья необычных существ, в виде которых мастер выполнил входящие в моду серьги, настолько удачно прикрывали верхнюю половину ушей, что непосвященный человек в жизнь не догадался бы, что перед ним — эльфийка. Это позволило Теоне не распускать, как Цветаниэль, обесцвеченные родовой магией волосы, а соорудить замысловатое хитросплетение из восьми толстых кос. Они спускались до середины лопаток и символизировали лапы гигантской белой паучихи, являющейся для дроу воплощением Матери-Богини.

На всех пальцах эльфийки красовались десять перстней-членистоногих золотого цвета. И наверное, еще полсотни восьмилапых взялись за руки (в смысле — за ноги), уютно расположились вокруг шеи девушки и образовали своими круглыми брюшками бесподобное ожерелье из черного жемчуга.

Прелестница повернулась, на миг вспорхнул шелковый шлейф платья, и на плотных черных чулках вспыхнули, словно настоящие, ярко-желтые молнии-швы.

— Ну как? Нравится?

— Нет слов! Это — фантастика! Ты — сказка! Чудо! Моему восхищению нет предела!

— Впечатляет, — согласился тоже уже нарядный Базирог. — Но чересчур вызывающе.

— Почему же, дружище? — заступился я за эльфиек, так как не хотелось ни разочаровывать девушек, ни самому лишиться возможности наслаждаться сим благолепием. — Да, в кино, может быть, не принято так ходить, но для театра и ресторана — самое то.

— Если есть что показать, почему бы этим не воспользоваться? — добавила сестра.

— Э-э, делайте что хотите, — махнул рукой Базирог, — но я предупредил.

Подсознательно понимаю, что малыш прав, но в данный момент я, в отличие от него, нахожусь под действием эльфийских чар. Даже чувствую это, как и то, что сопротивление бесполезно. Бери меня сейчас тепленького. Чем не преминула воспользоваться бессовестная Цветанка:

— Хотелось бы еще и в ночной клуб заглянуть.

— Легко, сестренка! После ресторана туда и отправимся. Гулять так гулять! — ответил я не то, что желал мой мозг, а то чего ждала корноухая.

На улице либо на меня отрезвляюще подействовал морозный воздух, либо эльфийка (с уверенностью не скажу, чьи это проделки, не исключено, что действуют сообща — уж слишком дружны в последнее время) решила, что дело сделано, и отключила гипнотические чары. Как только я «сорвался с крючка», тут же остановился как вкопанный.

— Что случилось, милый? — сразу же повернулась темная и попыталась сконцентрировать мой взгляд на своих огромных бездонных глазах.

Зажмурившись, я отбил визуальную атаку.

— Братик, ты… — Но и звуковой штурм медового голоска светлой я прервал, крепко заткнув уши.

Очевидно, дальше последует ментальное нападение. Надо успеть первым.

— Немедленно прекратите! — рявкнул я так, что пара пожилых прохожих, идущая навстречу, поспешила перейти на противоположную сторону улицы.

— Да объясни наконец в чем дело? — растерянно развел руки в стороны гном.

— Ладно, только чтобы не привлекать внимание, сядем в машину. Медленно, спокойно и без фокусов.

— Без каких? — не понял гном.

— Они знают, — кивнул я на остроухих (вернее, одну остроухую, а другую временно — так она надеется — тупоухую) и нажал кнопку брелка. Сигнализация приветливо мяукнула, мигнула фарами, отворила двери трофейного внедорожника и отключилась.

— Итак, милые дамы, признавайтесь, в чьей это прекрасной головке возникла идея сделать из меня болванчика и перед отлетом вляпаться в новую заварушку? Вам мало было истории с разбитой витриной? — уже внутри салона задал я первый вопрос.

— Какого болванчика? — приподняла вверх удивленные бровки первая.

— Какую заварушку? — тоже состроила из себя не местную вторая.

— Девочки, не злите меня! — прорычал я.

— Ничего не понимаю, — пожал плечами Базирог.

— Теоларинэ, Цветаниэль, — специально назвал их полными именами, чтобы указать на серьезность ситуации, — неужели вам, теперь я убедился, что обеим, не хватает здравого смысла, чтобы понять, как опасно лишний раз показываться посторонним на глаза? Решили покуражиться накануне отлета в мир иной? Так некоторые из землян с удовольствием предоставят вам такую возможность и сегодня.

Молчат, ковыряя носками обуви пол.

— Причем отправитесь вовсе не на Пангею, а туда, — указал я сестре на небо, затем перевел взгляд на любимую, вспомнил ее подвиги и опустил палец вниз. — Или туда.

— Прости, братик. Просто почти месячное заточение в четырех стенах невыносимо. Особенно когда вокруг столько интересного. Мы только и делаем, что читаем, смотрим телевизор и шарим по Интернету. Но ведь это не заменяет живого общения. Нам требуется хоть изредка показываться в обществе. Мы же социальные существа!

— Извини, котик. Но правда, хочется чудеса Земли понаблюдать лично, пощупать, попробовать на вкус, а не дразниться чужими описаниями и довольствоваться просмотром через камеры операторов, — поддакнуло серокожее социальное существо.

— Ах вот в чем петрушка! — догадался Базирог. — А я все не мог сообразить, зачем они на прошлой неделе вынудили меня заказать через электронный магазин эти шикарные наряды? Да так ловко раскрутили гнома на кругленькую сумму!

— Ага, так они и тебя обрабатывали?!

— Выходит, так. Самостоятельно я бы ни за что и никогда не потратил кучу денег даже на красоту, глаз от которой не отвести. Хотя, возможно, сейчас, убедившись, насколько торжественно великолепны наши дамы, как шикарно и гармонично… — резко смягчил тон, расплылся в улыбке и начал нести неприсущие ему эпитеты бородач.

— Перестаньте немедленно! — крикнул я на эльфиек, и гнома отпустило.

— Так что, все отменяется? — спросила Цветаниэль и прикусила дрожащую губу. Неплохой удар на жалость, но я нечто подобное ожидал.

— А мне так хотелось, чтобы, восхищаясь мной, все завидовали тебе. Как удачливому садовнику, вырастившему редкую голубую розу. — И давление дроу на чувство гордыни тоже выдержал.

— Я же просил прекратить ваши жалкие потуги снова очаровать меня. Они на меня не действуют, — усмехнулся, а сам подумал: «Если сейчас не остановятся — долго не продержусь».

— И даже это уже не работает? — показала Теона свою бесподобную, неповторимую, ни с чем не сравнимую по красоте улыбку.

— Все тщетно. — Еще немного, и у них получится.

— Правда?

— Правда! — солгал я и более уже не смог поддерживать заклинание против чтения мыслей. Сейчас они догадаются о моем блефе.

Повезло — хитрость сработала. Защита моя рухнула именно в момент, когда остроухая и тупоухая сняли воздействие.

— Как тебе это удалось, милый? — опешила Теона, удивленная моим иммунитетом к эльфийским чарам. Причем в голосе ни намека на обольщение — чистое любопытство. Так-то лучше!

— Сейчас разговор не обо мне, а о вас, — строго ответил я.

— Каюсь, это было глупой, необдуманной затеей, — повесила нос и тихо выдавила Цветаниэль. Затем почти неслышно прогундосила: — Все равно не возьму в толк, что страшного может произойти? Мы уже почти месяц на Земле. За это время многое узнали, кое-чему научились, к тому же несколько раз показывались на люди.

— Действительно, Серый, по магазинам ходили, в автобусах катались, в институте были, в той же «Метелице» я в первый день показалась на глаза куче народа, в деревне нас видели — и ничего. В чем сейчас проблемы? — не желала сдаваться Теона. — Собираемся посетить культурные места, никуда влезать не планируем, к тому же нас будете сопровождать вы с Базирогом. А гном, между прочим, в несколько раз дольше тебя живет на этой планете и, думаю, получше ориентируется и анализирует ситуацию. Но даже он не противится.

— Только потому, что вы его дурманили.

— Ладно, будь по-твоему. Приношу извинения, — сухо ответила темная эльфийка и повернулась к Цветаниэль. — Пошли, подруга, возвращаемся в изолятор. Снимем наряды, я еще раз поработаю уборщицей, а ты — повторишь науки. Глядишь, и выпустят завтра подышать свежим воздухом. Правда, придется отработать — сдачей экзаменов.

— Да, в этом мне повезло. Иногда выводят попастись, — подпела сестренка.

— Базирог, а ты что молчишь? — обратился я к гному с надеждой на поддержку.

— С одной стороны, ты прав — это рискованно, — ответил он. — Но с другой — девушек тоже можно понять. Они же нежные существа. Этим хрупким созданиям требуется несколько больше, чем нам, грубым, неотесанным мужикам. Не пугайся, это я сейчас свои мысли говорю.

— А почему же эти «нежные существа» не сказали прямо, а устроили цирк с гипнозом и чревовещанием?

— А ты бы разрешил? — поинтересовалось первое «хрупкое создание» (то, которое способно влегкую нашинковать сотню вооруженных до зубов противников).

— Конечно, нет!

— Вот видишь! Поэтому мы так и поступили, — объяснило второе «хрупкое создание», умеющее единолично удерживать в магической клетке черного дракона.

— Ну хорошо. Моя вина в этом тоже есть, — признал я. — Хочу, чтобы мы больше никогда не ругались, почаще ставили себя на место друг друга, понимали и уважали чувства ближних.

— Я люблю и понимаю моего неотесанного мужика. Поэтому ничего страшного, если мы никуда не поедем.

— Люблю и уважаю моего грубого братика. Поэтому легко смогу обойтись и без поисков приключений на свою… мм… допустим, голову.

— Ой, ой, ой! — улыбнулся я и повернул ключ в замке зажигания. Мощный мотор автомобиля мужественно заурчал. — Я тоже обожаю вас, ушастые хитрюги, поэтому погнали развлекаться! А если кто встанет на пути — всех порвем!

Эфир

Игрок 2. А ты утверждал, что не уговорят.

Игрок 1. Он сам согласился.

Наблюдающий. Пусть повеселятся. Заодно и мы вместе с ними.

Игрок 2 (предупреждая Игрока 1). Только теперь без тузов в рукавах!

Игрок 1. Тебя это тоже касается.

Наблюдающий (разочарованно). В таком случае конфликта может и не случиться.

Игрок 2. Поверь, в этом мире и без нас полно способов вляпаться так, что не отмоешься.

Наблюдающий. Тогда предлагаю поставить на то, где именно и по какому поводу произойдет заварушка.

Сергей

Разумеется, путешествовать по культурным (театр, кино, ресторан) и злачным (ночной клуб) местам решили на трофейном «Ниссан Патрол». Так быстрее, безопаснее и практичнее: семь пассажирских мест и объемный багажник позволят взять пару-тройку пленных или перевезти несколько трупов (шутка).

Но даже имея свои колеса, нужно иметь план «выхода в свет». Поэтому перед тем, как вдавить в пол педаль акселератора, уточнил (благо планшетник всегда при мне) в Интернете репертуар кино- и обычных театров. И правильно сделал! Чтобы везде успеть, придется поменять порядок посещения заведений местами.

Новинки кинематографа крутят в нескольких местах с интервалом два-три часа. А вот слуги Мельпомены в нашем городе трудятся всего под одной крышей. Причем играют спектакли не каждый день. И дают максимум два представления в сутки: утром — детям, вечером — остальным.

Сегодня нам повезло — за четверть часа до третьего звонка удалось купить последние билеты. Да еще на премьеру! К тому же в первом ряду (вероятно, осталась невыкупленной бронь), что в местном театре является большим плюсом.

В доперестроечной молодости сие заведение использовалось для проекции череды сменяющихся кадров на гигантскую простыню. Но потом в «лихие девяностые» кинотеатр зачах, лишился стекол, дверей и всех внутренностей, которые можно было применить в домашнем хозяйстве или сдать на металлолом. Так бы ему и кануть в Лету, если бы не нашлись добрые люди, которые сделали ремонт, отбросили первые четыре буквы и превратили забытое полуразрушенное здание в центр городской драматургии. Получился небольшой, уютный театр с подмостками в четверть метра высотой (более не позволяла архитектура помещения) и расстоянием до сцены в полторы вытянутых руки (альтернатива — уменьшить количество сидячих мест в и без того малом зале — никого не устроила). Зато, находясь весьма близко к актерам, испытываешь невероятные ощущения погружения — словно сам участвуешь в происходящем.

Как ни странно для вечерней постановки, кроме нас взрослыми можно было назвать несколько юных учительниц — недавних выпускниц пединститутов. Остальной же контингент зрителей — подопечные едва оперившихся педагогов в возрасте от четырнадцати до семнадцати лет.

Гомон стоял невыносимый. «Мученики» отдыхали от наук по полной программе. Одни визжали, вторые хрюкали, третьи мычали. Кто-то издавал подозрительные звуки (причем не поручусь, что исторгались они изо рта), некоторым приспичило именно сейчас менять мелодию вызова на мобильном телефоне, другим — фотографироваться, особо голодные хрустели чипсами.

Безрезультатно «классные мамы» пытались призвать мальчиков и девочек к порядку. Бедных девушек почти ровесники считали пустым местом.

Наконец раздражающее чавканье вывело из себя и Цветаниэль (странно, что не Теону первую). Эльфийка повернулась к беззубому парню с выбритыми на висках параллельными полосками, вежливо напомнила, куда он пришел, и любезно попросила прекратить безобразничать.

— А то че? Че ты мне сделаешь, коза? — не отрывая взгляда от тетриса в телефоне, ответил хам.

Две сыкухи рядом с ним прыснули от смеха. Одна даже надула и лопнула большой пузырь из жвачки. Ее подружка с сантиметровой штукатуркой на лице стукнула сапогом по спинке кресла моей возмущенной сестренки:

— Слышь, отвернись, ущербная!

«Стоп! Дамы, это провокация — вы обещали вести себя мирно», — мысленно попытался остановить я эльфиек и ухватил запястье Теоны (откуда она вытащила нож?). Гном до хруста в костяшках сжал кулаки и замер. А вот за Цветанкой не успел.

Шустрая светлая мгновенно отобрала у беззубого игрушку и переломила пополам… противоударный «Самсунг» с металлическим корпусом! Дурочке, начавшей дуть второй жвачный шар, магичка влепила звонкую пощечину, разорвавшийся пузырь прилип к волосам школьницы. А распускающей ноги сестренка легким движением оторвала каблук вместе с подметкой.

— А то забодаю, козел, — прорычала эльфийка в ответ пацану и высыпала останки сотового в пакет с чипсами. Потом зарядила частью сапога в лоб хозяйке, та заскулила (то ли от удара, то ли жалея осыпавшуюся с морды штукатурку). — А твоих овечек сделаю зебрами, побрив такими же идиотскими полосками, как на твоей тупой башке.

В зале наступила идеальная тишина.

«А в тебе есть зачатки педагога», — доложил я спутнице.

— Простите их, пожалуйста, — подскочила невесть откуда взявшаяся опытная учительница средних лет с волосяной дулькой на макушке, в едва державшихся на кончике носа очках с толстыми линзами. Мадам врезала подзатыльник зачинщику. — Гурамов, я же просила!

— Пусть сами извинятся! — потребовала «жертва хамства».

Еще один подзатыльник, и хор из трех блеющих голосов:

— Мы больше не будем.

— Знаю, — презрительно фыркнула Цветаниэль и отвернулась.

Инцидент исчерпан.

«Можно уже отпустить мою руку», — сообщила темная.

«Да-да, извини», — разжал я побелевшие от напряжения пальцы.

«Извинить за что? За то, что не дал прирезать подонка? Наоборот, тебе спасибо за предотвращение трагедии».

«Постарайся впредь держать себя в руках. Ты тоже, Цветана, слышишь меня?»

«Слышу, слышу».

«И вообще, почему ты не использовала чары очаровашки?»

«Хм, действительно, не догадалась как-то».

«А ты думай перед тем, как делать — иногда помогает».

«Договорились».

— Не понял, это что, все-таки детское представление? — озирался по сторонам единственный бородатый зритель.

Тут прозвенел последний звонок, свет начал медленно гаснуть, занавес поехал в стороны, а я шепнул Базирогу:

— Не знаю. Наверное, какая-нибудь поучительная история о первой безответной любви, типа «Ромео и Джульетты». Видишь, здесь только старшеклассники.

Теона, сидевшая по другую руку от меня, ткнула локтем под ребро и шикнула:

— Тихо вы, началось уже.

Спектакль назывался «Фотоаппараты». Его главные герои — зародыши, у которых пока еще нет имен, только фамилии: Топорков и Говоркова.

По ночам Топорков с Говорковой сбегают из животиков мам, потому что им не терпится поскорее начать жить. По замыслу режиссера, персонажи невидимы и неосязаемы для людей, зато способны контактировать с предметами и животными.

Эмбрионы находят фотоаппараты и фотографируют мир вокруг себя. Параллельно общаются с насекомыми и ставят перед зрителем непростые вопросы: в какой момент человек начинает быть человеком? Что случается с нами, когда мы теряем способность удивляться? Какие мгновения и почему запоминаются на всю жизнь? Что на самом деле прекрасно, а что ужасно?

Неожиданно одна из беременных решает избавиться от ребенка. Утробный плод слышит разговор мамы и понимает, что всему, о чем он мечтал, сбыться не суждено: не будет у него собаки, дома, любящей жены, да и его самого не будет.

Страсти накалились, подружившиеся малыши пытаются найти выход из ситуации. Мальчик пробует сбежать. Но от судьбы, как известно, не скрыться…

Последующий аборт и смерть одного из персонажей вызвали бурю эмоций. Причем сыграли ребята так натурально, что мне пришлось придержать сестренку, порывавшуюся воскресить погибшего персонажа.

А финальная сцена, в которой оставшаяся в одиночестве Говоркова до хрипоты звала Топоркова, который уже никогда не родится, заставила многих изменить мировоззрение.

Плакали не только эльфийки, половина школьниц, учительницы, но даже кое-кто из парней (стало понятно, какие воспитательные цели преследовали педагоги, приведя будущих молодых родителей на данный спектакль).

Блестящая постановка. Талантливые актеры. Весь зал аплодировал стоя. А когда зрители понесли цветы, Теона с упреком посмотрела на меня:

— А что же мы без букетов?

— Не знаю, как-то вылетело из головы, — виновато пожал я плечами.

— Сейчас исправлю, — что-то задумала Цветаниэль и обернулась к Гурамову. Тот нервно дернулся, но магичка ласково произнесла: — Дай горсть семечек, пожалуйста. Видела, у тебя есть.

— Да, есть. Возьмите, пожалуйста, — зачерпнул старшеклассник из кармана пригоршню и высыпал на ладонь сестренке.

— Спасибо, хороший мальчик. И шелуху, которую на пол набросал, собери.

— Хорошо, — кивнул «хороший зомби» и исчез под креслами.

— Они же жареные, — почему-то сказала темная эльфийка, очевидно разгадавшая замысел светлой.

Я же по-прежнему чего-то не догонял.

Гном, похоже, тоже.

— Не все. Чувствую, есть несколько живых, — ответила сестра и обратилась к нам с Базирогом: — Ребята, прикройте меня.

Пока благодарные зрители одаривали труппу, наша четверка собралась в круг, и Цветаниэль принялась химичить, точнее — магичить.

Мне, конечно, знакомо зрелище, когда за считаные секунды растение из семечки превращается во взрослый цветок. Не раз наблюдал это по телевизору в документальных фильмах о природе. И понимал, что подобное видео монтируется соединением ежесуточных фотокадров.

Но увидеть вживую, как в ладонях эльфийки вырастают подсолнухи!

Сначала показались ростки. Миг — и уже раскрылись семядоли. Еще мгновение — и небольшие корешки начали впитывать свет, исходящий из рук Цветаниэль. Через секунду на утолщенных стволиках появилось по четыре листочка, затем их стало по шесть. Потом магичка ограничила развитие стеблей и сконцентрировала внимание на бутонах. Спустя еще пару ударов сердца вместо сырых семечек девушка держала пышный букет из огромных цветов!

Эльфийки разделили подсолнухи пополам и бросились к актерам. Да, долго еще будут те гадать, где мы взяли такое чудо в конце января.

Цветаниэль

— Вау, сестренка, ты не человек! Не знаю, как Крайтису это удалось, но он сделал из тебя настоящую светлую эльфийку! Ты произвела фурор! Я восхищен! — Даже внутри нашей самодвижущейся железной повозки восхищенный брат никак не мог успокоиться.

Приятно! Но отвечать что-либо сил не осталось. Даже язвить не хочу. Все-таки о-го-го каких магических затрат потребовал тот букетище. Поэтому смущенно улыбаюсь и радуюсь, что все довольны. Ан нет — не все. На заднем сиденье всхлипывает Теоларинэ.

— Что случилось, любимая? — Вотар тоже заметил слезы дроу, взял вправо и остановил автомобиль. — Это из-за спектакля?

Легенда кивнула.

— Ну вот, развлеклись, — расстроился Серый. — Нужно было сразу ехать в кино, на комедию.

— Нет, котик, пьеса мне понравилась. Просто заставила задуматься.

— О чем, солнышко?

Пропустив мимо ушей «солнышко», темная ответила:

— О нас.

— О нас?

— Да, о тебе, обо мне, о тех, кто не ценит чудо сотворения новой жизни. Ну почему нам не дано иметь детей?

— Милая, сама же знаешь: смешение наших рас не дает потомства.

— Но мы же хотим! Отчего такая несправедливость? Неужели Мать Шейла не может взять ребенка у той, которая не желает рожать, и отдать тем, кто о нем мечтает?

— Не знаю, любовь моя.

Серый поменялся с Базирогом местами и обнял невесту.

Гном отрегулировал сиденье, чтобы видеть не только небо, но и дорогу, уверенно повел машину, но на перекрестке предложил:

— Может, домой, тетя Теоларинэ?

— Нет, поезжай в кино, — вытерла глаза темная и натянуто улыбнулась. — На комедию.

Сергей

Какой крутили фильм — не помню. Но, наверное, смешной, так как даже с «мест для поцелуев» (чтобы мне не мешали «успокаивать» Теону, выкупил целиком три последних ряда) до нас доносился ржач Базирога, сидящего впереди. Наша «цветочная фея» слопала в буфете шоколадку — «для подзарядки», тоже наплевала на сюжет и весь сеанс продрыхла.

Зато, когда включили свет и пошли титры, с моих колен слезла повеселевшая курносенькая прелесть, а на плече гнома проснулось другое ушастое чудо с восстановившимся румянцем на щеках.

Настроение снова зашкаливает. Сейчас обменяем обратно номерки на верхнюю одежду и двинемся дальше…

Карманник притерся вплотную, отвлек внимание толчком в плечо, бросил извиняющееся «простите» и отработанным движением незаметно лишил меня бумажника.

И все бы ему удалось, кабы я был один. Но мы с гномом рассудили, что нашим барышням не пристало мять шикарные платья, поэтому оставили эльфиек в сторонке — любоваться тем, как умело и тактично их спутники раздвигают толпу.

И они наблюдали и все видели. Поэтому, как только довольный воришка отделился от общей массы людей и попытался скрыться за колонной, Цветаниэль накинула на него «силовую сеть».

Бедняга не понял, что за невидимая преграда остановила его. Ощупывая воздух, он пытался найти выход. Со стороны это выглядело, словно парень показывает пантомиму. Даже лицо ловкача без грима побледнело, как у настоящего мима, когда он заметил приближающегося хозяина кошелька. Как только я подошел, сестренка увеличила радиус полусферы и впустила меня внутрь.

Карманник сообразил, что попался, протянул назад краденое и попытался обратить произошедшее в шутку:

— Ой, кажется, это вы выронили?

Наказывать сразу я его не стал. Сначала предупредил:

— Если пикнешь, сверну шею.

Подлец дернулся было наутек, но уперся в магический купол, сник. Ударом в живот я сбил ему дыхание, вывернул запястье и резким движением согнул локоть в обратную сторону. Связки порвались, и кость вышла из суставной сумки. А я, не испытывая ни малейшей жалости, переломал вору и пальцы. Рука злоумышленника от внутреннего кровоизлияния моментально почернела и опухла. Долго теперь красть не сможет. Надеюсь, вообще никогда.

Похоже, угрозу мою карманник воспринял всерьез. Скрипит зубами, поскуливает, дрожит, но пикнуть не смеет. На раскрасневшемся лбу выступили крупные капли пота, видно, как трудно дается вору молчание, но в то же время соображает, что лучше остаться без инструмента, чем без башки.

— Закрой глаза, досчитай до пятисот, потом можешь орать, — разрешил я и подал знак Цветаниэль, чтобы та сняла «силовую сеть».

Горе-мошенник повиновался — зажмурился и беззвучно зашевелил губами.

— Да, становится все веселей, — заметил Базирог и протянул мне куртку.

— Только ману поднакопила и опять потратила, — всплеснула руками сестрица.

— Ничего, умница ты моя, на очереди ресторан — закажем тебе большой шоколадный торт.

«Зайчонок, — вспомнила и отомстила мне за последнее „солнышко“ Теона, — а я ведь тоже потенциальная умница. Если бы Цветаниэль не удалось поймать гаденыша, то мой кинжал догнал бы!»

«Да, любимая, ни капли в тебе не сомневаюсь, — улыбнулся я в ответ, заблокировал мысли и только потом подумал: — Надо срочно восстановить магический запас сестренки — ее методы гуманнее!»

— А в какой ресторан поедем? — обернулся Базирог.

— Рули в «Марсель», — ответил я.

— Французский, что ли? — уточнила Цветаниэль.

— Ага.

— А почему именно туда?

— Потому что я немного изучал язык этой страны и, надеюсь, моих познаний хватит, чтобы верно перевести названия блюд и не наесться лягушек. Альтернатива: китайский ресторан, в котором мало того что вместо ложек используются палочки, так еще есть риск отведать насекомых, змей, кошек или почти вылупившихся цыплят. Ибо ни одного иероглифа я не понимаю.

— А разве меню не переведено на русский? — удивилась Теона.

— Да шучу я. Просто «Марсель» ближайший, и у меня есть их платиновая дисконтная карта.

— Уважаю. Если есть возможность сэкономить, то используй ее, — улыбнулся гном. — Только откуда у российского студента такие скидки в дорогущем ресторане? Не будешь же ты утверждать, что являешься завсегдатаем этого заведения?

— Нет, конечно, всего два раза там был: на свой и на Светкин день рождения. Понравилось — красиво там. А карточку директор их подарил за то, что помог настроить систему автоматизации на официантских станциях.

— Понятно, а где именно это находится?

— Введи название в GPS-навигатор, и он нарисует, по каким дорогам быстрее добраться.

Пока ехали, я решил подробнее расспросить эльфиек об их чарах:

— Девушки, а какова сила вашей магии обольщения? Меня интересует продолжительность и степень воздействия.

— Поправка: в этом деле используется не чистое волшебство, а задействован целый комплекс приемов, связанных с языком жестов, особым взглядом, специфическим подбором звуков и построением фраз таким образом, чтобы невинные слова оказывали требуемое вербальное воздействие. Ну и, несомненно, не последнюю роль играют природные данные, — ответила Цветаниэль.

— Ты подразумеваешь внешнюю красоту?

— Нет, расовые возможности. У дроу это получается в разы быстрее и качественнее, чем у нас.

— У нас — у людей? — уточнил я.

— У нас — у светлых. А у вас, людей, нет такого дара, — раздраженно (почему ей не нравится быть человеком?) пояснила сестра.

— С «быстрее» понятно. А что значит «качественнее»?

— Это значит, дружок, что я способна заставить тебя спрыгнуть с обрыва вниз головой с привязанным к шее камнем. И ты будешь счастлив проделать это за одну только мою улыбку, — подключилась к разговору кареглазая зазноба. — Тогда как Цветаниэль максимум что сумеет — всего лишь выдать некоторые свои мысли за твои. Или иногда подтолкнуть к принятию правильного (по ее мнению) решения.

— Упрощенно можно сказать и так, — подтвердила сестренка.

— Ничего себе! Теперь неудивительно, что у темных эльфов матриархат.

— Но не волнуйся, — тут же успокоила магичка. — Есть куча нюансов, которые осложняют применение чар.

— Например?

— Мощность и время воздействия прямо пропорциональны длительности знакомства. Трудно, вернее, практически невозможно взять полный контроль над незнакомцем, — ответила Теона.

— Кроме того, в формуле присутствуют такие коэффициенты, как индивидуальный порог сопротивления и степень интеллектуального развития индивидуума.

— Ага. То есть первый — врожденный, а второй — приобретенный?

— Верно. Чем ты умнее, тем сложнее на тебя повлиять. И еще, как выяснилось, людей, находящихся в состоянии алкогольного опьянения, наши чары не возбуждают и вызывают симпатию, а, наоборот, раздражают и провоцируют на агрессию.

— Забавно. Получается, для того чтобы человеческая женщина стала привлекательнее, нужно увеличить дозу спиртного. И то же самое необходимо сделать, пробуждая отвращение к красоткам-эльфийкам.

— Оригинальная защита, — усмехнулась Цветаниэль. — Главное — не увлечься. Ибо когда ты в зюзю, то одолеть тебя можно и без всяких обольстительных чар.

— А чары эти применимы только к противоположному полу?

— Да.

— Ну а мужчины-эльфы ими тоже обладают?

— К сожалению, иногда да.

— Почему «к сожалению»? Потому что «иногда»?

— Нет. Просто из-за них даже мудрые женщины нашей расы начинают вести себя, словно тупые овечки. Такие обольстители крутят дамами, как хотят. И самое страшное — вытворяют это независимо от каких-либо коэффициентов.

— Прямо инкубы какие-то. А если сравнить мощность чар темных и светлых самцов, то дроу тоже будут круче?

— Нет, сила эльфийских мужчин одинакова, — ответила Теона.

— Хорошо, Теона, тогда мне снова непонятно: раз мужики превосходят вас, почему у вас все же королева-мать, а не царь-батюшка?

— Вот тут можно сказать: «К счастью!»

— А точнее? — совсем запутался я.

— Если эльфийки поголовно пользуются этими чарами, то среди эльфов-мальчиков с подобным даром рождается один на сто тысяч, — ответила моя киска. — И если у парнишки обнаружатся способности в детстве, за его воспитание берутся особые няньки, которые в целях безопасности подвергают малыша такой жесткой психологической обработке, что у него в будущем даже мысли не возникнет применить свое умение. Да и вообще основной канон нашей религии — уважение и поклонение женщине.

— А если это проявится не в детстве?

— Тогда у эльфа выбор: стать изгнанником или принять смерть.

— Да уж. У вас тоже так? — спросил я у сестры и поймал себя на том, что уже и сам считаю ее представителем лесного народа.

— Нет, у светлых такой счастливчик становится лордом тех земель, где появился на свет. Или, если повезет, королем.

— С этим разобрался. А какая из рас наименее уязвима?

— Особых отличий нет. Но иногда встречаются индивидуумы с абсолютным иммунитетом к нашим чарам. Чаще всего они появляются среди гномов и людей. У коротышек понятно почему — у них даже мысли природой защищены, а вот почему вы — загадка.

— Слышал, Базирог? Радуйся! — обратился я к водиле.

— Чему? — ответил тот. — Забыл, что нас с тобой это исключение не касается?

— А кстати, да! Часто вы на друзьях практикуетесь? — переплел я руки на груди.

— Сегодня был первый раз, — солгала Цветаниэль.

— А вчера сколько? А позавчера? Как давно мы стали вашими марионетками?

— Да мы постоянно кукловодим, — то ли пошутила, то ли призналась темная эльфийка. — Тем более знакомы мы достаточно долго, чтобы с полпинка навязывать свое мнение.

«Выходит, и моя любовь к тебе ненастоящая? Привороженная?» — опечалился я.

«А сам что чувствуешь?»

«Люблю! По-настоящему! Больше жизни!»

«Тогда почему сомневаешься, глупенький?» — подмигнула Теона.

— Вот и приехали, — сообщил гном и медленно покатил «Ниссан» вдоль стоянки ресторана.

Отыскать свободное пространство оказалось непросто. Но специальный служащий «Марселя» заметил нас, помахал рукой, убрал парковочные столбики и вежливо пригласил на зарезервированное место.

Обычно малолюдный дорогой ресторан сегодня наполнен, как никогда. Банкет по поводу выхода на пенсию одного из коллег празднуют работники банка. Несколько теток средних лет, но крупных размеров отмечают юбилей подруги. Какие-то китайцы (или казахи) в деловых костюмах, очевидно, обмывают с нашими удачное подписание контракта. Несколько влюбленных парочек воркуют по углам. И даже группа студентов решила раскошелиться (не иначе по поводу успешной сдачи сессии) — они сдвинули вместе три столика и кушали далеко не как в анекдоте: одну сосиску десятью вилками. Ну и еще отдельные личности: кто-то кого-то ждал, иные уже встретились, поругались, налакались и спали в салатах, другие просто решили поужинать в одиночку.

Довольные официанты (а как же: чаевые за этот вечер грозятся переплюнуть месячную зарплату!) шустро снуют по залу, разнося заказанные блюда.

Я уж было испугался, что нет мест. Но нам снова повезло! Остался незанятым один-единственный столик на четыре персоны. Вокруг него мы и расположились.

Убранство ресторана выполнено в роскошном стиле французских замков. Колонны с изящной лепниной, гобелены под старину, кованые позолоченные люстры со свечами, резная мебель — здесь самое место королевам. И по крайней мере две шикарные дамы в великолепных нарядах соответствуют окружающему интерьеру: принцессистая Цветаниэль и императризная (и тоже не менее сисистая) Теоларинэ.

По залу льются чарующие ноты. Исполняет красивые мелодии живой мини-оркестр, состоящий исключительно из привлекательных девушек. Репертуар разнообразен: классика, джаз, шансон (настоящий французский, а не тот блатняк, который обожают российские автомобилисты) и даже фолк и симфо-рок.

Тут хозяин ресторана преследовал сразу две цели: доставить эстетическое наслаждение не только органам слуха клиентов, но и их зрению. Еще бы: две симпатичные скрипачки (блондинка и брюнетка); плей-флейтистка (периодически увлажняет языком необычайно полные, призывно накрашенные губы); яркая, красиво выгибающаяся под музыку рыжая сэксифонистка; еще одна особо декольтированная особа одновременно с какими-то шарами-погремушками трясет огромной грудью; хрупкая, но бессовестная виолончелистка раздвинула длиннющие ноги и установила меж ними инструмент (да так, чтобы через разрезы темного платья хорошо просматривались ее белоснежные трусики — спасибо на том, что они вообще присутствуют); арфистка с крепкими коленями и косой до пят не уступает предыдущей подруге (ни в длине ног, ни в белоснежности нижнего белья); и наконец певица — тоже не без шарма: короткая стрижка каре, шпильки, чулки в сеточку, пятисантиметровые накладные ресницы, чудесный голос. Ах да, из-за кадушек с гигантскими фикусом и диффенбахией торчит красный рояль. Я не смог побороть любопытство и привстал, чтобы сквозь широкие листья растений разглядеть пианистку. Лучше бы этого не делал — зад необъятных размеров сорокалетней бабенции центнера на полтора поглотил вертящийся стульчик, толстые пальцы (наверное, нажимает сразу на две клавиши), короткая стрижка, отвратительный макияж. Похоже, по поводу того, что музыкантши — исключительно привлекательные девушки, я погорячился.

— Вот это женщина! — чуть не задохнулся от восхищения Базирог, тоже устремивший взгляд за фикус и диффенбахию. Потом брезгливо добавил: — Не то что этот «суповой набор».

Нет, все-таки не погорячился. Просто понятие о красоте у всех разные.

— Гарсон, меню, сильвупле! — повелело монаршим тоном наше эрудированное «светлое величество» и показало нам язык, мол: «Видите, какая я умная!»

Ближайший официант прервал свой стремительный полет в другой конец зала, изменил маршрут движения и приблизился к нам со словами:

— Уи, мадам?

— Мадемуазель, — поправила его Цветаниэль.

— О, пардон, — извинился гарсон. — Жапортре ментнан!

— Нену фэт па лонтан атандр! — потребовало не задерживаться не менее полиглотистое «темное величество» и продемонстрировало круглоухой эльфийке свой орган вкуса — «Не зазнавайся — не умнее меня!».

— Абсолюман, мадемуазель! — обещал поторопиться официант.

— Мадам! — уточнила Теона.

— Кэске суэтере, уи жен э бэль, мадам, — отвесил комплимент эльфийской красоте и молодости парень и удалился.

Официант сдержал слово — обернулся на удивление быстро. Вручил каждому из нас по толстой кожаной папке, в которой скромно покоился единственный ламинированный лист формата А4.

— Се сон ту леплат? — удивился гном куцему списку кушаний.

«Какой позор! Похоже, я единственный из компании, кто ни черта не понимает. А ведь так надеялся произвести впечатление знанием языка. Даже намеревался блеснуть французским прононсом. Выяснилось, два слова связать не могу», — подумал я.

«Ну, разница в том, что тебя заставляли зубрить язык в школе, а мы выучили его по своей воле», — ответила подслушавшая сестра.

— Уи, месье, — виновато ответил Базирогу гарсон. Потом познания французского исчерпались и у работника «Марселя» (ура — я не один такой!), и «мальчик» перешел на родную речь. — К сожалению, зимой поток посетителей недостаточно велик. Поэтому хозяин, чтобы не понести убытки, временно сократил перечень блюд. Зато остались самые лучшие, пользующиеся популярностью в любое время года!

— Тогда, быть может, вы нам что-нибудь посоветуете? — спросил бородатый месье.

— Уи, вот, например, салат «Оливье».

— Вы что, издеваетесь?! Предлагаете такое после новогодних праздников! Да этим блюдом россияне насытились как минимум до восьмого марта, — возмутился я.

— О, эскюзе муа, — хлопнул себя по лбу официант. От удара прилизанный пробор взъерошился и застыл смешным хохолком. — Тогда разрешите предложить: на первое — «Буйабэс» — марсельский рыбный суп с чесноком и пряностями; на второе — «Кассуле» — рагу из мяса и белой фасоли в глиняном горшке либо «Артишо а ландуэт» — колбаски из свиных кишок с артишоками; на десерт — знаменитый яблочный пирог «Тарт Татен»!

— Сойдет! Тащи мне всего по две порции, — облизнулся голодный гном.

— Фу, бе-э, — скуксилась наша вегетарианка и сделала свой заказ: — Пирог оставьте, остальное замените на «Потаж», «Галет де Сарразэн», «Тартифлет». Ах да, еще шесть порций горячего шоколада.

— «Суп де пуассон», «Кот данью», «Эпинар», «Памплемус», «Крем-брюле», — пожелала Теона.

Гарсон записал все в блокнотик и уставился на меня. Я раскрыл карту, пригляделся и разочарованно обнаружил, что со времен моего последнего посещения ресторан еще больше зафранцузился — меню теперь, действительно, написано без перевода. Самое страшное, что мне — изучавшему со второго класса язык в школе плюс четыре года в университете, было известно значение только нескольких слов. Но, естественно, виду не подаю — предпочитаю сыграть в гастрономический аналог русской рулетки и с умной рожей диктую:

— «Оранж» (апельсин и в Африке апельсин), «Пюльп» (кажется, что-то фруктовое), «Гисс де гренуй» (похоже на суп с гренками), «Шампиньон» (ура, угадал еще одно слово), «Писташ» (кажется, что-то знакомое, значит, не лягушка) и «Фиг» (фиг его знает, надеюсь, не улитки).

Удивление у парня вызвали только мои гастрономические пристрастия (неужели я облажался?), но он промолчал. Ибо желание клиента — закон!

Не успели мы отправить официанта, как нарисовался потный и лысый (зато пьяный и довольный) мужик с ядовито-зеленым галстуком через плечо и в расстегнутой в районе волосатого пупка рубашке. Пялясь на грудь Теоны, он проикал:

— Судары-ыня, разреши…ик…те при… ик… глсить вас на танец?

— Боюсь, придется вам отказать, — вежливо ответила дроу. — Во-первых, я голодна; во-вторых, у меня уже есть кавалер.

Мужик зачем-то стал по стойке «смирно», отдал честь и пошатывающейся походкой удалился к шумной толпе банковских служащих.

Свято место пусто не бывает — обладателя ядовито-зеленого галстука тут же заменил сомелье:

— Что пить будете?

— Бургундское, нормандское, шампань или бордо? — вопросом на вопрос ответил я, переделав знаменитую песню.

Специалист по алкоголю оценил шутку, улыбнулся и по секрету шепнул:

— Сам не понимаю, зачем людям пудрить мозги об урожаях винограда различных лет в тех или иных провинциях. Ведь большинство не оценят разницу не только между благородным или порошковым вином, но даже не отличат белое от красного, а красное от розового.

— Наверное, для красоты, — предположила Цветаниэль.

— Вы правы, процессу дегустации присущ некий тайный ритуал, — согласился сомелье.

— Дегустации присуще явное желание побухать на халяву, — выдвинул свою версию гном.

— Навязываться не стану, если созреете, подзовите.

— Погодите, чего тянуть, — остановил я человека в униформе «Марселя». — Дайте нам для начала, на ваш профессиональный вкус, пару бутылочек действительно хорошего вина.

— Такого, чтобы стоило не дорого. А если дорого — то чтобы не было жалко за него платить деньги, — добавил Базирог.

— Хорошо, уточню у официанта, какие блюда вы заказали, и подберу что-нибудь соответствующее.

— Да-да, еда и выпивка должны сочетаться, — согласился гном.

Сомелье удалился.

Теона оценивающе огляделась:

— А ничего так — уютное местечко.

— Надеюсь, здешняя кухня не хуже окружающей обстановки, — дуэтом со своим желудком проурчал Базирог.

Цветаниэль вздохнула, подперла ладошками подбородок и произнесла:

— Только скучно просто так сидеть и ждать, пока приготовят ужин.

— Можем о чем-нибудь поговорить, — предложил я.

— Котик, на какую тему в таких случаях у вас принято общаться? — уточнила темная эльфийка.

— Да на любую, тетя Теоларинэ. Обсуждают погоду, политику, книги, все что угодно, — ответил за меня гном.

— Поняла. Погода — дрянь, холодная, политика — портит аппетит, а вот книги обсудить не против!

— А что — интересная мысль! — согласился я. — Только давай не тот лямур, что ты читаешь в последнее время.

— А какой «мур-мур», котик?

— Ну я давно хотел услышать мнение представителей внеземных цивилизаций — по сути даже инопланетян, коими вы являетесь, о нашей фантастике.

— Да мне почти все земные книги кажутся фантастикой, — улыбнулась Цветаниэль.

— Ну давай сузим круг до жанра фэнтези, с ушастыми, огнедышащими, зелеными, эльфами, низкорослыми и прочей знакомой тебе публикой. Верно ли наши писатели представляют вашу жизнь? Что похоже? В чем заблуждаются?

— Вообще впечатления разные. Одни миры поразительно смахивают на Пангею, другие — в корне отличаются. Большинство же болтается где-то посередине, — ответила светлая.

— Неудивительно, что приближенных к правде настолько мало, — усмехнулся «почти родоначальник земного фэнтези». — Уж если Толкин так сильно изменил первоисточник, что говорить об остальных? Правда, Джон намеренно подогнал мои рассказы под английского читателя того времени. Даже выдумал несуществующую расу — хоббитов.

— Так они все-таки выдумка?

— Не совсем, просто автор побрил, подстриг, увеличил конечности и уменьшил дома гномов Хоббайтеры, — пояснил Базирог.

— Что за Хоббайтера? Чем тамошние жители отличаются от тебя? Почему ты раньше о них не рассказывал? Какова особенность их построек? И зачем писатель так поступил? — засыпал я коротышку вопросами.

Базирог попытался «откопаться»:

— Джон переделал моих сородичей исключительно ради юных читателей. Ведь дети проще воспринимают босоногих героев-ровесников, нежели лохматых бородатых дедов. Хоббайтера — название вытянутой холмистой возвышенности. Обитают там обыкновенные гномы, которые славятся необычными архитектурными придумками. Именно жители этого кряжа первыми построили внутри выработанных взгорков дома-норы с круглыми окнами и…

— Со Средиземьем понятно. А что скажете о современных авторах? — поинтересовался я.

— Если в целом, то меня забавляет, когда несведущие в магии люди пытаются ее описать, — теребя салфетку, ответила сестренка. — Иногда такие нелепости придумывают — на голову не наденешь.

— Например?

— Приписывают светлым эльфам владение магией Хаоса. Это же чушь! Не способны мы высасывать из жертв ни магическую, ни жизненную энергию. Вот дроу — другое дело. Их «вампирский поцелуй» может совпасть с последним вздохом.

«Солнце, а ты так умеешь?» — посмотрел я на Теону.

«Частично».

«В смысле — не насмерть?»

«Нет, в смысле — не из жертв и не совсем энергию. Да ты же и сам не раз в этом убеждался», — загадочно намекнула моя пассия.

«Гм», — заерзал я на стуле и покосился на Цветаниэль — кажется, не подслушивает.

Цветаниэль

«Теоларинэ, почему ты ведешь себя, как нимфоманка?» — недоумевала я.

«Опять подслушала, негодница?»

«Вы же с Серым, как всегда, забыли поставить ментальную защиту. И все же ответь».

«Понимаешь, девочка, никак не пойму, что со мной творится. Твоего брата я не привораживала. Он втюхался в меня по собственной инициативе. Более того, чары обольщения на него действуют как-то иначе. Я не могу использовать дар дроу для вызова его любовных порывов. В то же время уговорить Сергея выполнить какое-нибудь действие, не связанное с чувствами, легко. К примеру, получение согласия на сегодняшний культурный поход заняло несколько секунд».

«Но я же видела, как ты улыбалась».

«Открою секрет: это он меня заставил так себя вести. Почувствовала, что хочет посмотреть на мои растянутые губки, — демонстрирую; заметила, как пялится на грудь, — немедленно расстегиваю верхнюю пуговицу; если наклоняюсь — обязательно выгибаю спинку и оттопыриваю попку; когда хожу в его присутствии — непременно начинаю чересчур соблазнительно вилять бедрами. Мне приятно угождать Вотару. С каждым днем его власть надо мной усиливается. Что это и как это объяснить? Неужели Серый подобен тем самым эльфам-инкубам?»

«Думаю, есть более простое объяснение».

«Правда? Скажи, Цветаночка!»

«Любовь!»

«Этого я и боялась!»

«Но почему, Теона? Ведь это же так прекрасно!»

«Потом поймешь».

Сергей

— А еще какие нестыковки вам встречались в книгах? — продолжил я литературную тему.

— Полукровки, — ответила Цветаниэль. — Всеобщее заблуждение писателей состоит в том, что в их произведениях различные расы успешно плодятся. Без проблем происходит скрещивание людей, орков, гномов, эльфов, драконов, вампиров, оборотней и даже роботов.

— Стоп! На Пангее что, оборотни и вампиры есть? — изумился я.

— Нет, это совсем уж сказки! Таких созданий просто не может быть! — чуть ли не хором ответили дамы.

Забавно слышать подобное от темной эльфийки и магички.

— А вот касательно крови светлых и дроу: правда ли, что, если смешать, может здорово бабахнуть? — вспомнился мне эпизод из книги «Полный набор».

Теона улыбнулась:

— На Пангее — точно нет. Проверено. Ибо частенько сама, будучи израненной, буквально купалась в крови врагов из лесного народа. Взрывов не случалось. Также не встречала черных и красных орков. И все же Милослав Князев написал прекрасную книгу — он позволил мне забыться и помечтать.

— О чем, милая?

— Не о чем, а о ком — о нас с тобой! — ответила курносенькая прелесть, потом погрустневшим голосом: — И о наших детях. Ведь в «Полном наборе» человек Дим взял в жены сразу двух эльфийских жен: темную и светлую. И они даже родили ему в один день — девочку и мальчика. Ах как хотелось бы, чтобы и наша любовь не была бесплодной.

— Не расстраивайся, солнышко, — нежно взял кисть Теоны и погладил пальчики. — Будем надеяться, верить и ждать — и тогда получится. А нет, так никто не запретит просто жить вдвоем. В крайнем случае, возьмем ребенка из приюта. Или усыновим осиротевшего эльфенка. А хочешь, привлечем суррогатную мать? Земные технологии позволяют это сделать.

— Спасибо, котик, подумаю, — всхлипнула Теона, крепко сжала мою руку, чмокнула и прошептала: — Я так тебя люблю!

Потом не выдержала и уронила слезу.

— Ну вот, сразу у всех настроение упало, — помрачнел гном.

— Да, давайте поговорим о веселом, — промокнула платочком глаза и снова засветилась в улыбке темная эльфийка.

Племянник ее сразу радостно оттопырил усы. Потом перевел взгляд на нимфищу за роялем и еще больше повеселел.

Цветаниэль также воспряла духом:

— Обожаю юмористическое фэнтези! Тут однозначно нужно помянуть добрым словом «Лейну» Елены Петровой, «Ведьму» Ольги Громыко и «Телохранителя для демона» Елены Звездной, — возбудилась Цветаниэль. — Во время чтения постоянно ставила себя на место героинь и понимала, что во многих случаях поступила бы так же.

— О Лейне-Лене и Вольхе-Ольге из Белории знаю. Действительно, интересный сюжет и остроумный юмор. А Звездная кто? Ее книг у меня в компе нет, — полюбопытствовал я.

— Ну и зря! Я ее на «Самиздате» случайно нашла и сразу стала поклонницей — столько комментов-комплиментов ей там наставила. Лена — молодая, но весьма перспективная и удивительно работоспособная писательница (или мужчина-писатель с таким красивым псевдонимом). Выдает бестселлер за бестселлером, — прорекламировала сестренка-эльфийка.

— Да, Серый, почитай — не пожалеешь, — подтвердила Теона. — Звездная, кстати, не только фэнтези пишет. Еще и космическую фантастику, и прекрасные любовные романы. Мне ее «Академия Ранмарн» страшно понравилась.

— Это там, где сначала сталкиваешься с кучей новых и непонятных слов? — уточнила Цветаниэль.

— Нет, это там, где в конце девушка вынуждена выбирать между мечтой и долгом перед обществом, — вновь дрогнувшим голосом ответила дроу (не иначе, снова ассоциирует с собой).

— Ну что ты, радость моя, у нас все по-другому. Ты выполнишь то, что обязана сделать, и вернешься ко мне.

Молчание.

— Ведь так, солнышко? — нахмурился я.

Королева клинков сглотнула и отвела взор:

— Так.

Сестренка заметила, что вновь разговор потек не в то русло, и затараторила:

— А еще у Надежды Кузьминой есть замечательный роман про попаданку. Он так и называется «Попала». Там современная девушка с Земли провалилась в мусоропровод и оказалась на помойке чужого средневекового мира. Правда, там нет эльфов, зато полно магии! Бедняжке пришлось изучать чужой язык, быт, законы, изобретать, чтобы заработать на жизнь. Но героиня не унывала, делала все настолько осторожно, продуманно, даже шутить умудрялась и уверенно двигалась к намеченной цели.

— А-а, история про Машку-кошку! — клюнула на уловку Цветаниэль (спасибо ей за это) и отвлеклась от тяжких дум Теона. — Это произведение можно изучать, как пособие по выживанию в параллельных мирах. Там полно бесценных советов и примеров.

— Согласна. Потому что, ставя себя уже на место этого персонажа, я понимала, что действовала бы по-другому. И не факт, что правильно.

— Нужно признать, что нам крупно повезло, что нарвались на тебя, котик. Иначе страшно предположить, что могло бы случиться. Это сейчас мы такие начитанные и мудрые, а поначалу ведь настолько глупые мысли в голову лезли — жуть. Думаю, в итоге меня наверняка бы укокошили. А Цветанку бы изловили, посадили в клетку и проводили опыты.

— «Попала» говорите? Нет, не читал. Хотя с творчеством Кузьминой знаком — у нее поразительно чистый слог и невероятно широкий кругозор. Что ныне, когда писателями возомнили себя все кому не лень, является большой редкостью.

— О! Еще вспомнила насчет описания магии. Приятным исключением является Анджей Ясинский. В его книге парень подошел к делу системно: попытался разложить заклинания на простейшие кусочки и научиться программировать волшебные плетения. Так вот, с некоторыми допущениями можно утверждать, что такое возможно. В том смысле, что сложное волшебство является комплексом взаимосвязанных особым образом мелких составляющих.

— Роман называется «Ник», — уточнила Теона.

— Надо же, вы имена всех писателей и заглавия прочитанных книг помните! — В очередной раз эльфийская память вызвала у меня восторг.

— Даже можем дословно пересказать, — похвасталась сестра.

— В детском саду таким воспитательницам цены бы не было. Любую сказку рассказывали бы наизусть, — пошутил я.

— Это да, — не отрывая свой взгляд от большей (по весу, а не по количеству) части оркестра подтвердил гном.

— Но, если не ошибаюсь, у Ясинского теория возникновения мира рассматривается как последствие апокалипсиса высокоразвитой технической цивилизации. И магия в «Нике» — действительно сложные программы, работающие вкупе с возможностями организма, — вернулся я к обсуждению интересующей меня темы. Ибо в будущем хочется все-таки научиться колдовать. Тем более обе эльфийки заверили меня в том, что задатки к волшебству у меня есть. — Подумай, ведь кто-то же когда-то придумал существующие плетения? Значит, гипотетически, накопив достаточно материала, любой способен создать нечто новое.

— Исключено. Все заклинания через жрецов подарили нам боги, — возразила Цветаниэль.

— Ну и что? Высшие существа дали основу, а вы расширьте базу.

— Не выйдет. История знает целый ряд подобных попыток — все окончились плачевно. Улучшать можно только силу воздействия или количество затраченной маны, тем самым повышая уровень своего мастерства.

— Не попробовав — не научишься. Не верю, что развитие чародейства сводится к повышению КПД, — не сдавался я. — А если подстраховаться: создать специальный магический полигон, начать с безобидных заклятий малой мощности? Должны же быть и способы расширения функций.

Эльфийка задумалась.

— Определенно что-то в этом есть. Но моего опыта маловато. При случае передам твои идеи Крайтису, может, он что придумает.

— Да, поразмыслить в этом направлении стоит, — согласилась даже отдаленная от магии Теона.

Базирог не отреагировал. Потому что мысленно был не с нами, а там — за роялем. Его голосистый (во всех смыслах) предмет наблюдения вдруг встал, взял микрофон и запел мощным оперным голосом. Этот удар стал нокаутирующим.

Окончание песни, сопровождалось единственными, но бурными аплодисментами гнома и его же бешеными криками:

— Браво! Божественно! Вы чудо!

Возбужденный Базирог выхватил из вазочки на нашем столике букетик сухоцветов и бросился к ногам толстушки. Перепуганная женщина явно не ожидала такой реакции и стояла в растерянности. Гном подарил цветы, припал на одно колено и принялся целовать даме ручку.

— Мы его потеряли, — усмехнулся я.

Длинно- и короткоухая эльфийки улыбнулись.

Цветаниэль продолжила обсуждать фантастику:

— А еще мне непонятно, почему попаданцы с Земли переносятся в миры, где все человечество белое? Ведь у вас есть и монголоиды и темнокожие.

— Ну это просто. Во-первых, в моем компьютере преобладает литература авторов-европеоидов. Уверен, что у японцев, например, жесткие диски забиты историями с персонажами анимэ. Во-вторых — те, кто побывал на Пангее, еще ни одной книги не написали.

— Кстати, а меня знаете что поначалу удивило? — подключилась Теоларинэ.

Застывшие в немом вопросе наши с сестрой лица поясняли: «Понятия не имеем». Синекожая красотка выдержала эффектную паузу и поведала:

— Откуда люди вообще узнали о нас? Просто так взяли и придумали остроухих долгоживущих эльфов? Да еще случайно разделили их на темных и светлых? За счет чего умудрились точно описать пристрастие гномов к кузнечному ремеслу и как узнали о прагматизме малоросликов? Кого осенило, что орки зеленые и являются кочевниками? А драконы? Почему именно о них часто идет речь? Ведь странно, что писатели увеличили и наделили разумом именно ящериц? Кто помешал сотворить подобное с зайцами, воробьями или крабами, например? Не верю я во все эти совпадения.

Понял, к чему клонит Теона.

— Ты всерьез полагаешь, что фантастику пишут очевидцы или их знакомые? Не думаю, что удалось бы долго держать в тайне наличие массового обмена информацией по каналу «Земля — Пангея». Но даже если в этом крупица правды есть, шансы на то, что по возвращении все поголовно кинутся описывать свои приключения, близки к нулю. Взять, к примеру, Базирога и его сотрудничество с Толкином. Как поначалу им пришлось трудно. И много ли осталось во «Властелине Колец» от оригинальной версии?

— И все равно мне кажется, что кроме нас кто-то еще имеет ключик к межмировым вратам, — более прямо высказала свое предположение кареглазая эльфийка.

— А я почему-то убеждена, что не ключик, а, скорее, отмычку, — добавила Цветаниэль. — И пользуются некто подобными дверьми втайне от лазурного дракона.

— Действительно, ведь тот загадочный бурятский шаман открыл портал и перенес меня именно в тот момент, когда понадобилось, — закивала сестра.

— Как бы нам найти этого загадочного кого-то и снять ограничивающие условия с наших перемещений? — в раздумьях почесал я затылок.

Теоларинэ

— О, а вот и еду несут! — облизнулась Цветаниэль.

Базирог, находящийся в другом конце зала, не иначе почувствовал спиной официанта, тянущего наш заказ, так как быстро распрощался с дивой и вернулся.

— Чего такая довольная рожа, словно у мартовского кота? — поинтересовалась у него (гнома, а не официанта) Цветаниэль.

— Ее французское имя — Люси, — светясь от счастья, ответил малыш. — И она дала мне номер своего телефона!

— Значит, по-нашему, Людмила — милая людям, — проинформировал Вотар (так бы он названия блюд переводил — а то такого поназаказывал).

— Да, она и правда милая. — Базирог опять устремил взгляд меж кустов фикуса и диффенбахии.

Люси приветливо кивнула своему почитателю и сосредоточилась на работе, то бишь — выдавливании звуков из рояля.

— Выдающаяся женщина, — оценила и я выбор друга.

— Причем во многих местах, — не удержалась и все-таки съязвила светлая.

Серый на нее шикнул: мол, неприлично же так.

— Я в том смысле, что и играет и поет хорошо, — оправдалась блондинка, а мысленно добавила: «И кушает».

«Зато почти все полные — добряки и оптимисты», — ответил ей брат.

«Знаю. Не зря же говорят, что хорошего человека должно быть много!»

«Судя по твоему весу, ты плохая девочка», — кольнул сестренку Сергей.

«Ни фига. Это утверждение справедливо для людей, а не для эльфов», — выкрутилась Цветаниэль.

«А эльфы вообще толстые бывают?»

«Нет — они настолько себя любят, что не доводят до подобного состояния».

«По-твоему, эта женщина ненавидит себя?»

«Теперь да. А раньше жалела до такой степени, что опасалась, что лишний раз перетрудится, если сделает зарядку».

«Может, она больна».

«Ладно, хватит вам уже. Базирогу она нравится такой, какая есть», — прервала я спор брата с сестрой.

Гарсон расставил тарелки передо мной и гномом.

Малыш, не сводя глаз с новой знакомой и рискуя вывихнуть шею, приступил к поглощению пищи.

Мне принесли рыбный суп с гренками, майонез с сыром, отбивную из ягненка и шпинат. Мороженое будет позже.

Вторым заходом официант доставил светлой эльфийке овощной суп-пюре, блюдо из картофеля с сыром и блины из гречневой муки.

Сергею последнему выдали еду: апельсин, шампиньоны, рис, осьминога и лягушачьи лапки.

— Отчаянный ты парень, — обозрела заказ Вотара Цветаниэль. — А в какой последовательности это кушают?

— После двух стаканов вина, — огрызнулся Сергей и тут же схватил первую попавшуюся бутылку.

— Пардон, месье, — встревожился сомелье, — букет вкуса этого напитка сочетается с продуктами, заказанными мадемуазель в голубом платье.

— Да мне не жалко, пусть пьет. Тем более, как я поняла, месье не первый раз в вашем заведении и знает, что делает, — хихикнула светлая.

Сергей

Решение доверить выбор алкоголя сомелье, оказалось правильным. Красное вино какой-то там провинции какого-то там года пилось легко и оставляло приятное послевкусие. Впрочем, букет и нежность прохождения по пищеводу напитков из второй и третьей бутылок также отставили положительные впечатления.

Первый тост, естественно, подняли за счастливое стечение обстоятельств, благодаря которому я познакомился с любимой темной эльфийкой, подружился с замечательным изобретателем-гномом и нашел родную сестру, которая по совместительству являлась еще и светлой эльфийкой.

Дальше пили за дружбу, родителей, магию, драконов и даже орков.

После откупоривания четвертой бутылки принесли десерт.

Теона немного полизала мороженое, потом загадочно подмигнула и пригласила меня на танец.

— Хорошо, но предупреждаю сразу, кроме вальса, ничего не умею, — стеснительно ответил я. — Да и тот разучил лишь благодаря учительнице музыки, выдрессировавшей наш одиннадцатый класс к выпускному балу.

— Вальс так вальс, — подорвался Базирог и устремился к Люси, что-то ей пошептал, и через минуту остатки оркестра специально для наших пар (гном тоже закружил по залу со своей новой знакомой) заиграл требуемую мелодию.

Эстафету подхватили веселые тетки из компании именинницы, солидные дядьки из банковских работников и влюбленные парочки. Минуты не прошло, как семь пар вальсировали около сцены.

Цветаниэль фыркнула и продолжила уничтожать шоколадный торт.

Однако когда один из студентов осмелился к ней подойти и попросил побыть его партнершей, от показательного презрения не осталось и следа. Эльфийка мило отвесила поклон и протянула кавалеру руку.

Не у всех получались идеальные па. Кто помоложе, изображали дискотечные медляки, люди в возрасте справлялись получше. Мое тело хоть и танцевало вальс первый и единственный раз несколько лет назад, движений не забыло — я всего пару раз наступил Теоне на ногу, а дальше запорхал аки птах. Но все же, надо отдать должное эльфийкам — их экстравагантные наряды вкупе с нечеловеческой грацией и потрясающей молодостью (хотя, если подумать, дроу на пару тысячелетий старше посетителей ресторана всех, вместе взятых) были вне конкуренции.

Музыканты решили не прерывать идиллию и незаметно перешли к следующей композиции — тоже вальсу. На пятом танце появились первые запыхавшиеся. Мы с Теоной тоже решили прерваться. Но не из-за желания отдохнуть, а потому что я опасался в любую секунду превратиться в «писающего мальчика».

В общем, Теона села за столик, а я пулей вылетел, но обещал вернуться.

Теоларинэ

Не успел Серый меня покинуть, как перед моими очами нарисовались двое. Субъект в ярко-зеленом галстуке привел дружка. Возможно, и наоборот: второй поддерживал едва державшегося на ногах первого.

— Ну вот, теперь ты не на голодный желудок. Сейчас пойдем плясать, — то ли спросил, то ли поставил меня перед фактом «старый знакомый». Речь его стала более-менее связной, однако владение конечностями оставляло желать лучшего. Нелепые жестикуляции в сопровождении идиотских ухмылок вызывали желание придушить его той самой зеленой кишкой на шее.

— Извините, но вынуждена буду вам отказать, — решила я попробовать закончить беседу мирным путем.

— Это кореш мой, Шуруп — Женек Шурухов, — словно не услышал меня и продолжил разговор пьяный человек. — Мы с ним с карапетства дружбаны. У нас даже баба первая одна на двоих была. И потом если телка красивая, делились. Он мне больше чем братан.

— Мне неинтересно это слушать, — спокойно ответила я, размышляя, как их незаметнее убить.

— Если не хочешь со мной танцевать, сделай приятное Женьку, — настаивал первый «карапет».

Второй откровенно любовался моим бюстом.

Молчу и думаю: «Если одного незаметно костяшками пальцев в висок, а второго ребром ладони под сопелку, то можно просто вырубить, потом аккуратно посадить на стулья — типа так и было».

— Че выделываешься? Одного танца жалко?

— Я делаю приятное только своему молодому человеку, — собрав остатки терпения, мило ответила я.

— А где он делся? Не боится, что тебя уведут? — заговорил Женек, ухмыльнулся и продолжил созерцать мои выпуклости ниже ключиц. Наверное, в мыслях уже раздел меня и теперь обмусоливает, что делать дальше.

— А ты не боишься, что тебя унесут? — чуть грубее ответила я и встала со стула. Нет, задушить в объятиях — самый верный способ.

— Да тебе, может, денег дать? Так скажи, сколько надо. Женек с вахты приехал, у него полно бабла. Если что, легко тебя и на ночь купит. Или об этом с дружком твоим поговорить?

Тут Базирог и Цветаниэль заметили посторонних у нашего столика, попрощались с партнерами и уже приближались к нам с напряженными лицами.

С другой стороны показался Вотар.

— Хамье! Пошли вон! — дала я шанс без трех секунд трупам.

Видно, некое внутреннее чувство подсказало им, что лучше ретироваться. Женек и галстуконосец молча вернулись на свое место.

— Что они хотели? — насупленно посмотрел Сергей в сторону пьяной парочки.

— Все нормально, дорогой. Ребята обознались. Давай доедим сладкое и поедем уже в клуб?

— А второй торт? — возмутилась Цветаниэль. — Кто-то обещал два!

— Хорошо, — улыбнулся брат сестре и подозвал официанта.

— Да, месье? — поклонился гарсон.

— Принесите, пожалуйста, еще торт, четыре кружки крепкого зеленого чая без сахара и счет.

Сергей

— Ой, что-то я совсем захмелел, — приложив ладони к вискам, зажмурился гном.

— Это у тебя от любви голова вскружилась, — с сарказмом объяснила Цветана.

— Кстати, хотел спросить, можно Людмилу пригласить с нами в клуб? У нее через полчаса заканчивается рабочее время.

— Почему бы и нет?! — согласилась Теона.

— Тоже не возражаю. Только как добираться будем? На нашей машине нельзя — все напились. Хотя, если твоя подруга водит, можно ехать и на «Ниссане» — все вместимся.

— Нет, вы возьмете такси, а мы с Люси на ее «Дэу» вас догоним. Просто ей еще домой на пару минут заскочить надо, переодеться, попудрить носик.

— «Дэу», надеюсь, не «Матиз»? — очередной раз показала острый язычок сестренка.

Гном пожал плечами.

Тут вернулся официант с чаем, тортом, счетом и бутылкой шампанского.

— Мы это не заказывали, — устремил в потолок указательный палец Базирог. Даже изрядно накачанный продуктом виноградного брожения гном четко контролировал действия гарсона. — Если пытаешься на нас нажиться, всучив левые заказы, то ты, мальчик, не на тех нарвался!

— Ну что вы, месье, как могли такое подумать? Это подарок для мадемуазель в черном платье от мужчин вон за тем столиком, — ответил «мальчик» лет тридцати пяти.

Четыре головы одновременно повернулись в сторону, указанную официантом.

Сидящий около окна мужик в ярко-зеленом галстуке приветливо помахал ручкой. А его напарник послал воздушный поцелуй Теоне.

— Да я их сейчас урою, — возмутился я. — Ясно же дали понять — дама занята!

— Тихо, котик, не надо никакой агрессии, — успокоила меня любимая. Затем посмотрела на служащего. — Поблагодарите, пожалуйста, от меня и передайте, что я не могу принять этот презент.

— Те клиенты предвидели подобный ответ, поэтому просили сказать, что данный жест является извинительным за их недостойное навязчивое поведение. Возврат будет означать, что вы их не простили.

— Хорошо, оставьте, — согласилась Теона. Затем натянула улыбку и отвесила кивок пьяным мужчинам.

Официант получил оплату, щедрые чаевые и удалился.

— О, а тут еще записка, — доглядела Цветаниэль и потянулась испачканными в шоколадном креме руками к горлышку подарка.

Опыт победил молодость — дроу первая схватила и развернула бумажку. По мере прочтения кожа эльфийки превращалось из серо-голубой в фиолетовую. Первый раз я увидел, как темные краснеют.

С любопытством потянул шею, чтобы узнать содержимое послания. Успел рассмотреть только кривоватое изображение сердца. Потом Сеющая смерть скомкала листок, сурово сдвинула брови и прошипела:

— Пожалуй, все-таки верну подарок.

— Что там накалякали эти уроды? — отодвинул стул и тоже выпрямился я.

— Ничего, зайчонок, подожди здесь. Сама разберусь.

Рассвирепевшая мстящая Теоларинэ схватила шампанское и широкими шагами подошла к поклонникам.

Серая эльфийка молча поставила подарок в центр стола, ласково провела ладонями по затылкам мужиков, мило улыбнулась и резко свела руки вместе. Лбы завороженно смотрящих на нее бедолаг протаранили толстые стенки сосуда и с глухим стуком встретились. Звон битого стекла, брызги игристого вина, удивленные окровавленные морды. Оказывается, одной бутылкой можно разбить сразу две тупые головы.

Без единого звука дама с пауком на голове спокойно развернулась к ошалевшим хамам спиной, вздернула подбородок и гордо направилась к нам.

— Ах ты, стерва! — подскочил с места тип с мокрым зеленым галстуком и попытался напасть сзади.

Дроу резко развернулась, молниеносным движением встретила мужика и… подняла его одной рукой, сильно сжав пальцы на горле. Я почти уже кинулся к любимой, но от неожиданности застыл.

Второго кореша невиданная сила девушки не удивила. Он поспешил выручать хрипящего и беспомощно болтающегося в воздухе друга. Я тоже вышел из оцепенения и устремился к месту потасовки, чтобы спасти неразумного человечишку, который по глупости своей вызвал гнев темной эльфийки.

Прежде чем удалось преодолеть разделявший нас десяток метров, Теона успела вырубить нападавших и разбить в щепки о бесчувственные тела два тяжелых резных стула ресторана «Марсель».

— Остановись, радость моя, ты их поубиваешь, — перехватил я очередной замах невесты и крепко ее обнял.

— Ты прав, котик, не пойму что на меня нашло? — согласилась эльфийка, отбросила дубовую ножку в сторону, обвела взглядом онемевших зрителей и виновато произнесла: — Прошу прощения за испорченный вечер.

— Думаю, пора валить отсюда, — сквозь зубы процедила подскочившая к нам Цветаниэль.

— Согласен. Вы идите, а мы с Люси догоним, — поддержал и очутившийся рядом Базирог.

Когда наша компания проходила мимо шарахнувшегося в сторону официанта, солнышко улыбнулось ему и сказало:

— Пардоне муа, гарсон. Компенсацию за испорченное имущество возьмите у того, кто покоится слева. Тот, что стонет, утверждал, будто его товарищ недавно вернулся с вахты и не в силах определиться, куда пристроить кучу денег.

Базирог

Пока Людочка собиралась, я уладил конфликт с администрацией ресторана. Получив двойную оплату за поломанную мебель, управляющий «Марселя» сразу вник в ситуацию и признал, что потерпевшие сами виноваты. Нечего было им оскорблять честь прекрасной дамы. Тем более когда та «инструктор по рукопашному бою».

Слава Торну, пульс у дураков прощупывался — пожалела их тетя Теоларинэ. А то, что поломали всего пару-тройку ребер, заработали по десятку синяков да расцарапали осколками рожи — однозначно везение. Главное — живы!

Напоследок заказал за свой счет народу коктейли и коньяк.

Минут через двадцать после ухода Серого и эльфиек покинули заведение и мы с Милой. В дверях встретили бригаду «скорой помощи»…

М-да, не оправдалась надежда Цветаниэль насчет марки автомобиля Люси. Зато в маленькой машинке удобно обниматься и целоваться!

— Ко мне? — наконец оторвала от меня свои сахарные уста Людочка.

Тяжело дыша от возбуждения, кивнул и снова прильнул к губам красотки. Руки сами лезли ее раздеть.

— Базик, потерпи, я тут недалеко живу.

— Ну если только недалеко. А то долго удержаться не смогу, — согласился я.

— Ишь какой! — улыбнулась Мила.

Оранжевый «Дэу Матиз» резво набрал скорость и устремил нас навстречу мечте.

— Люсь, прежде чем перейдем к серьезным отношениям, хочу кое о чем предупредить.

— О том, что женат?

— Нет. Просто через месяц-два мне придется уехать далеко и надолго. Скорее всего, навсегда.

— Так понимаю, не в командировку и не в дальнее плавание?

— Нет.

— Тогда куда? Только не надо лапшу вешать о выполнении секретного правительственного спецзадания.

— Отправляюсь домой.

— Понятно, — расстроилась женщина. — Выходит, все те слова, которыми осыпал меня весь вечер, — прелюдия к тому, чтобы затащить в постель?

— Нет, что ты! Я был абсолютно искренен.

— Был? А теперь уже нет? Не бойся, не прилипну. И при встрече вида не подам, что знакомы.

— Людочка, вовсе нет…

Ладонь, зажавшая мне рот, не дала объяснить.

— Помолчи. Прекрасно я все поняла. Не порть вечер окончательно. Ради меня доиграй, пожалуйста, сегодняшнюю роль до конца. А утром уходи. Хочу, чтобы мой первый мужчина хотя бы несколько часов вел себя как…

Тут уже я прервал ее:

— Люда, так ты до сих пор девица?

— А что тут удивительного? Посмотри на меня, кто на такое позарится?

— Ты прекрасна!

— Да что я сама не вижу, что ли?

— Ты замечательная девушка! Честно, Люсь. Всю жизнь я искал именно тебя. Взгляни в мои глаза — они не врут.

Людмила посмотрела и… в недоумении остановила машину. Поверила!

— Если это так, тогда к чему разговоры об отъезде?

— Девочка моя, ты же просто не дослушала. Я хотел предложить тебе поехать вместе со мной.

— Правда? — захлопала ресницами Люси.

— Клянусь. Но, если пожелаешь, останусь здесь.

Девушка вновь улыбнулась, потом шмыгнула носом, закрыла лицо ладонями и всхлипнула:

— Вот глупая. Невесть что накрутила. Прости меня.

— Не плачь, Милочка. Главное — разобрались, и теперь все в порядке, — нежно обнял я красавицу.

— Угу, — уткнулась она носом в мое плечо. Потом неожиданно замерла и шепотом спросила: — Базик, а ты веришь в любовь с первого взгляда?

— А разве есть другая?

Сергей

Стараясь быстрее покинуть ресторан, сели в первое попавшееся такси.

Колымага пережила свои лучшие времена еще до моего рождения. Предполагаю, что эта поездка являлась ее «лебединой песней». Не знаю, как комфортно чувствовали себя эльфийки на заднем сиденье, но меня при каждой неровности на дороге старенький автомобиль больно колол какой-то пружиной в спинке сиденья и неприятно резонировал с желудком, намекая, что неплохо было бы заменить амортизаторы.

Ветер просачивался сквозь многочисленные отверстия полусгнившего пола и грозил к окончанию движения (ездой наше перемещение назвать трудно) отморозить нам ступни. Тепла от печки едва хватало на обогрев узеньких секторов на лобовом стекле. Зато громко орал восточные напевы кассетный(!) магнитофон, заглушая стук клапанов и болезненные чихи карбюратора.

Таксист, жгучий, но лысеющий брюнет в драной кожаной куртке, с горбатым носом, седыми висками и суточной (почему-то рыжей) щетиной. Наверняка сейчас спросит: «Куда эдим, камандир?»

— Куда эдим, камандир?

Лицо армянина показалось подозрительно знакомым. Но точно идентифицировать личность водителя перегруженный алкоголем мозг отказался.

— В ночной клуб, пожалуйста, — ответил я, все еще пытаясь сообразить, где встречал этого кавказца.

— Какой именно, брат?

— Ближайший, — не раздумывая, выпалил я. Ибо в отличие от оптимистически настроенного хозяина автомобиля, не питал надежду, что без поломок преодолеем расстояние более пяти километров. А мерзнуть посреди ночи, повторяя для сугрева ритуальные движения папуасов, не улыбалось.

Судя по запаху внутри салона, армянин недавно перевозил еще и настоящих (тех, что блеют и с рогами) козлов и баранов. А что? «Четверка» — практичная машина: утром доставляет животных по шашлычным, вечером служит транспортом для тех, кто съел первых.

— Ближе всэх «Скарпион», но нэ савэтую туда. Ты же с дэвушками. А там стриптиз-миптиз. Да и пасэтытели слишком старый для ваш кампания, — возразил таксист.

— А куда посоветуете? — спросил я водилу и вновь попытался предугадать ответ: «Маладежный клуб надо, брат. Чтоб красавиц не скучать».

— Маладежный клуб надо, брат, — повторил мои мысли горбоносый и кивнул на эльфиек. — Чтоб красавиц не скучать.

— А конкретнее?

— «Тэтрад» называется. Туда-сюда пастаянно людей важу.

— «Тетрадь»? Это что — ночное заведение для школьников? — удивился я.

— «Тетраэдр», — внесла поправку ходячая ушастая эльфипедия. — Контингент: золотая студенческая молодежь, менеджеры среднего звена и неофициально — старшеклассники. Репертуар: симфо-рок, «кислота», электропоп, хип-хоп. Отличительная особенность: кальян, абсент, жесткий фейсконтроль, столы и стулья выполнены в виде треугольных пирамид, перевернутых основанием вверх. Последние полгода популярнейший клуб города.

И почему я не удивляюсь осведомленности Цветаниэль в самых непредсказуемых областях?

— Отлично! Вези туда! — одобрила Теона.

— Значит, в «Тетраэдр», — сказал я армянину и добавил: — Надеюсь, поползем не слишком медленно и по дороге не отвалятся колеса?

«Абижаешь, брат. Машина — звэрь! Домчим с вэтэрком!» — снова решил предугадать я ответ таксиста.

— Абижаешь, брат. Машина — ластачка! Домчим с вэтэрком! — почти то же самое произнес кавказец.

«Ну что ж, ласточка не зверь, зато по логике и шофер не бандит, — подумал я. — И насчет ветерка он прав. По крайней мере, под ногами».

«Четверка» дико взревела, сквозь щели треснувшего глушителя повалил густой черный дым, и мы развили неплохую скорость.

Теона тут же задремала. А сестренка захмелевшим голосом затянула песню «Что вижу — то и пою». Точнее, принялась вслух читать все попадающиеся на пути надписи: названия магазинов, слоганы рекламных щитов, дорожные указатели. Я же позвонил Базирогу, сказал, чтобы подъезжал к «Тетраэдру», и задумался.

Теона, Цветаниэль, Базирог, я — всего четверо. Также четыре места, которые мы запланировали сегодня посетить: театр, кино, ресторан, ночной клуб. Случайность? Допустим.

Сначала произошел конфликт между сестрой и старшеклассником. Вторым атаковали меня. В «Марселе» вынудили к активным действиям королеву клинков. Значит, в «Тетраэдре» наедут на гнома. Логично? Да.

Чувствую себя пешкой в чьей-то коварной игре. Кто и зачем ее ведет? Или все же это череда невероятных совпадений? Предположим.

Тогда как объяснить, что нашими ярко засветившимися почти месяц назад личностями вдруг совсем перестали интересоваться? Да, генерал Лапотников — боевой товарищ Базирога сыграл в этом не последнюю роль. Ладно мафия, но ведь осталось ЦРУ. Пускай американцы лишились нескольких ценных агентов, однако их верхушке известно о нас. Не поверю, что такая организация вдруг легко отступила. Да и ФСБ никто не мешает тайно наблюдать за нами. А еще лучше явно, под видом опеки.

Не могут нас найти? Вздор. Мы даже жилье не сменили.

Конечно, все это время наша компания вела себя крайне осторожно, из дома практически не высовывалась. По магазинам ходил только я и исключительно в собственном обличье.

Создалось впечатление, будто нас намеренно оберегают. Но для чего? И как скоро наступит день «Д»? Даже сегодняшние мелкие стычки на самом деле не представляли серьезной опасности. Кто-то проверяет нашу готовность? Но к чему? Связано ли это с завтрашней попыткой отворить врата? И кто этот загадочный кто-то?

Может, у меня чересчур разыгралось воображение? Но ведь неспроста доселе тихие и мирные, мы внезапно начали проявлять излишнюю агрессию. Однозначно, все три конфликта можно было урегулировать более мирным путем.

Сомневаюсь, что Гурамов, карманник и Зеленый Галстук друг друга не знают. Они лишь инструмент, расходный материал, безликие фигурки.

Как узнать правду? Продолжить играть по чьим-то правилам или навязать свои? Поддаться течению или грести против? Дойти до конца и превратиться в ферзя? Но ведь не всем это удается — хозяин выращивает новую сильную фигуру только в случае необходимости. В основном же пешки используют в качестве размена. Или даже намеренно жертвуют ими из стратегических соображений, дабы освободить пространство, например.

Хватит ли сил вынудить высшее существо пойти на контакт? Нужно ли это делать? Чем это чревато?

А тут еще этот непонятно откуда свалившийся дар прорицателя. И дар ли это? Может, наказание?

Много вопросов, ни одного ответа.

— «Аптека — Оптика — 24 часа», «Кассы „Аэрофлота“», «Большой выбор систем кондиционирования. Готовьте телегу зимой!», — вывела меня из размышлений Цветаниэль. — «Дом обуви „Эколас“», «Горящие туры в Египет!», «777», «Мебельный салон ЯЯЯ», «Пятерочка», «ПТУ-56», «Джорджия — Тбилиси». Серый, а разве в американском штате Джорджия есть город Тбилиси?

— Джорджия — это Грузия по-английски. Эх ты, полиглот недоделанный.

— Точно! Видно, из-за вина память подводит, — хлопнула себя по лбу сестра и продолжила: — «Джорждия — Тбилиси, греко-роман рестлинг».

— Стоп! Где ты это прочла? — оглянулся я назад, пытаясь в темноте разглядеть надписи.

— Вон на вымпеле, — вытянула сестренка вперед указательный пальчик.

Тю, как раньше не заметил — прямо перед носом же болтается? «Значит, наш водитель-армянин — все-таки грузин», — сделал я вывод и тут же вспомнил, где видел таксиста!

— Барат Гевладзе! — растянув рот до ушей, выкрикнул я.

— Э-э, аткуда знаэш меня, брат? — удивился кавказец.

— Барат Гевладзе — серебряный призер кубка мира по греко-римской борьбе две тысячи четвертого года! В финале встречался с прославленным олимпийским чемпионом из Ирана. За шесть секунд до свистка находился в партере в положении нижнего и проигрывал один балл. Но ловко выполнил фляг через спину противника и великолепно бросил иранца прогибом.

— Да-а, помню эта схватка! Я иво тахда иво жэ каронным прыемом наказал, — улыбнулся кумир многих мальчишек. — Но судья нэ защитал. Сказал, послэ аканчания врэмэни бросал. Патаму и сэребриная мэдаль.

— Знаю, обидно. А мы ваши комбинации на тренировках часто отрабатывали. Хитрый и одновременно красивый стиль у вас. У меня дома на диске даже запись того турнира есть.

— Вах, ты тоже барэц?

— Ага, сначала вольной занимался, потом на соревнования и по греко-римской стал ездить. Мастер спорта по обеим!

— Слюшай — маладэц! Не брасай спорт. Я бросил — тэперь жалею. Видишь, чем заниматса приходитса?

— А как так получилось, Барат? Вы же в сборной своей республики были.

— Бил. Патом травма палучил — стал нэ нужен, — вздохнул таксист. — Вчера на руках насили, щащлык приглашали, вино из рога пили, а завтра сказали: «Нэ уедешь в двадцать чатыре часа — зарэжем».

— Кто и почему? — не понял я.

— Грузыны-братья. За то, чито мама-то мая — абхазка. Прышлось в Сухум, потом Батум пэрэежать. Но и там долго нэ задержался. Так же ночью в чом бил, в том и сбэжал в Рассию.

— А из Абхазии-то почему?

— Все патаму жэ — атэц та мой грузын.

— Что за несправедливость? — возмутился я. — Предполагаю, что и в нашей стране вам не особо сладко — далеко не все встречают хлебом-солью выходцев с Кавказа.

— Да, есть чут-чут.

— Печально, что целые народы, до этого столько лет дружно жившие бок о бок, вынуждены страдать.

«О как это похоже на политику Пангеи», — сообщила проснувшаяся Теона.

— Скажите, Барат, а если…

— Слюший, давай на «ты», брат. Тэбя как завут?

— Сергей, — представился я. — А это Теона и Цветана.

— Очен приятно.

— Нам тоже.

— Так вот, Барат, я могу поговорить с Левой, и он возьмет тебя тренером. Хочешь?

— Вернуться в борьбу? — засветились глаза грузина. — А хто такой Лева?

— Это шуточное прозвище Елефтера Лазарьевича Кофекиди, моего «спортивного отца» в хуторе Веселом. В его роду хоть и греческие корни, но он тоже раньше жил в Абхазии. Можно сказать, почти земляк твой. Хороший человек. Сам давно на пенсии, но до сих пор продолжает учить ребят. Говорит, замены нет, но лукавит — не хочет бросать любимое дело, которому посвятил всю жизнь. Зарплату тебе дадут, наверное, не слишком высокую. Но тебя можно оформить еще и физруком в школу. Жилья в деревне много, стоит копейки. Да и брошенных домов полно — те вообще бесплатные. А первое время у моих родителей пожить можешь — они тоже наслышаны о тебе, против не будут.

— Трэныровать мне? А што — я смагу! — совсем повеселел борец. — А дэнги, Сирожа, не главноэ. Главноэ — заниматся любимым дэлом!

— Вот и решили! Давай твой номер телефона, я завтра разузнаю и перезвоню. Уверен, проблем не будет. Да и Лева обрадуется — он сам не раз тебя в пример приводил.

— Карашо, брат. Буду ждать. О, а мы как раз и приэхали. Вон «Тэтрадэр».

— Ага. Сколько с нас?

— Зачем обижаэшь? Нэ надо ничего. Ты мнэ помог, я тэбе. Тэм более все равно мнэ па пути било.

— Спасибо, — поблагодарила Цветаниль и добавила по-грузински: — Нахвамдис.

— Араприс, красавыца, да свыданиа, — улыбнулся Барат.

— Гмадлобт, генацвале. Джерджеробит, — снова переплюнула темная лингвистка светлую.

— Вах, какие умный дэвушка! — восхитился кавказец. — Нахвамдис, ламази гого.

— Спасибо, дружище, — не стал я строить из себя языковеда (тем более кроме приветствия «гмарджобат» на языке Гевладзе ничего не знаю — но слово «здравствуй» сейчас не к месту) и пожал на прощанье крепкую волосатую руку.

— Тэбэ пасыба.

Длинная цепочка людей упиралась в двухметрового фейсконтроллера с мушкетерской бородкой и пушистыми бакенбардами. Привратник «Тетраэдра» брезгливо осматривал толпу страждущих.

Как только мы приблизились к хвосту разношерстной змеи из человеческих тел, пред нами нарисовался шустрый малый, проинформировавший, что Боря (я так понял — боров на входе) сегодня не в духе и пройти «ваще нереально». Если, конечно, нам не жалко «жалкой штуки ойров» (евробаксов то бишь). Тогда проныра обещал договориться.

Топтаться на холоде в ожидании благодеяний Бориса мы не планировали. Но и платить не собирались.

— Благодарим, но в ваших услугах мы не нуждаемся, — «ласково» отпихнула шустрого Теона и зашагала в начало очереди. Паучьи лапы-косы на ее голове с каждым шагом подпрыгивали, распугивая то ли сонный, то ли обмороженный народ.

— Как знаете, — обиженно прогундосил малой из сугроба. — Но теперь с вас двойная такса.

«Теоларинэ, можно я попробую?» — спросила Цветана.

«А справишься?»

«Легко!» — уверенно ответила сестра и включила «волшебную улыбку».

При подходе нашей тройки к суровому двухметровому дядьке лицо его озарила блаженная улыбка, он приветливо распахнул двери и даже отвесил смешной реверанс. Я так и не понял: успели мои дамы применить эльфийские чары или мы честно прошли фейсконтроль. А что? По крайней мере, внешность моих спутниц выгодно отличается от озябших существ неопределенного пола, не приглянувшихся Борису. Подельник его вылез из сугроба и злобно крикнул:

— Стой! Не пропускай никого!

Теона оглянулась, шустрый сунул руку во внутренний карман и громко объявил:

— Дорогие посетители, администрация клуба выражает искреннее сожаление о вашем вынужденном ожидании. Поэтому в качестве компенсации примите эти скромные деньги. Надеюсь, тепло согревающих напитков нашего бара позволит вам забыть о морозе на улице. А теперь всем добро пожаловать!

Счастливый народ ломанул в «Тетраэдр» (при этом не забывая выхватывать купюры у расщедрившегося представителя администрации).

«Тот факт, что на обработку незнакомого Бориса даже светлой эльфийке понадобилось менее трех секунд, говорил не в пользу его интеллектуальных способностей. А то, что дроу при желании способна вынудить любого пройдоху на невиданные пожертвования — радует и пугает одновременно», — подумал я.

«Братик, я не успела — Борис сам нас пропустил», — сообщила сестра.

«Серый, я тоже никого ни к чему не принуждала», — еще больше удивила меня дроу.

«Но ты ведь оглянулась».

«Думала, он сейчас какую-нибудь гадость сделает — собралась защищать. Честно, котик».

«Странно».

Кто-то явно горит желанием, чтобы мы проникли внутрь. Опять-таки кто? И зачем?

Эфир

Игрок 2. Не понял, человек применил симпатическую магию, что ли?

Игрок 1. А я все гадал, почему дроу без ума от него?

Наблюдающий. Нет, это не чары эльфов. Что-то иное, близкое по структуре, но более мощное по степени внушения. Будто бы в качестве несущей взята некая разновидность гипноза.

Игрок 2. Такое смешение разве подвластно людям?

Игрок 1. Как видишь.

Наблюдающий. А насчет Серой эльфийки вы заблуждаетесь. Проводник впервые применил данное умение. Причем сделал это неосознанно.

Игрок 1. Неужели у них и впрямь чувство?

Игрок 2. Не смеши. Какая может быть любовь между дроу и человеком?

Сергей

Громкая музыка закладывала уши еще на улице. Когда же Борис приветливо распахнул дверь — досталось не только барабанным перепонкам (удрученные эльфийки замерли у порога — представляю, что они испытывают со своим сверхслухом). Мощное низкочастотное буханье распространяло по залу ударные волны с периодичностью повторения полторы сотни раз в минуту. Сила колебаний воздуха грозила проломить грудную клетку (Цветаниэль сначала даже восприняла это за магическую атаку и врубила защитный купол).

В какофонии звуков угадывался визг бензопил, скрежет металла по стеклу, грохот пустого тазика от соприкосновения с чьей-то головой. Иногда к музыке примешивались заунывные предсмертные стоны певцов.

Сетчатке наших глаз (а особенно приспособленной к темноте дроу) доставалось от дикого чередования цветов и неимоверно ярких вспышек лазерного светопреставления.

Дизайнер ночного клуба при проектировании насколько возможно постарался выразить название клуба во всем: в барной стойке, люстрах, дверях, стульях, столах и даже посуде заведения. Тетраэдр или его элементы настолько часто мелькали пред взором, что даже без кальянов, абсентов и алкоголя кружилась голова (вот где рай для Пикассо!). Юбки-пирамиды официанток, такой же конструкции стопки салфеток на столах, треугольные окна и картины на стенах (художник не Пабло, но изображал угловатые облака и многоглазых женщин весьма похоже). Неровные косяки дверей, плинтусы и навесные потолки (вот строители радовались — не нужно выдерживать прямые углы!) вызывали чувство дезориентации.

Под стать окружающей обстановке была и публика. Под «веселые мелодии» конвульсивно дергались парни и девушки (половую принадлежность которых в большинстве случаев определить не представлялось возможным) с шевелюрами (и без) всех цветов радуги (а если череп лысый, то обязательно татуирован). Диапазон одежды поражал не менее, чем нелепые судорожные движения танцующих: кто пришел в шубе, кто в трусах, кто без зубов, кто в шипастом ошейнике, кто в бальном платье, кто в костюме-тройке, кто в пижаме, кто в ковбойской шляпе, кто в немецкой каске с бычьими рогами, кто в боа, кто в галифе, кто в кошачьих линзах. В общем, народ отдыхал и изгалялся как мог. А я-то переживал, что внешность эльфиек привлечет излишнее внимание. Да тут царство абсурда!

«Бедняжки, вам, наверное, больно это слышать?» — пожалел я мысленно спутниц. Потому что разговаривать обычным способом невозможно: если и удастся перекричать шум, все равно защитные функции организма практически отключили слух.

«Теперь поняла смысл фразы уши в трубочку сворачиваются», — ответила Цветана.

«Со многими вещами я в жизни сталкивалась: и показательные выступления магов-стихийников видела, и на фриков-орков насмотрелась, и гномьих молотобойных машин наслушалась. Но никак не ожидала встретить все в одном месте», — щурясь от слепящих зеркальных зайчиков, поведала Теона.

«Если тут не нравится, можем отправиться в другое место. Или домой».

«Ты что — забавно тут! Как в сумасшедшем доме!» — уже восхищенно глазела по сторонам сестренка.

«Да, и я уже почти привыкла. Где еще так попрактикуешься перенастраивать органы чувств, как не в экстремальных условиях?» — добавила Теона.

«Понял, остаемся в „Тетраэдре“. Только спиртного больше не пьем — завтра ответственный день».

«Как скажешь, котик».

«Конечно, братик. Только немного потрясемся под музыку, чтоб весь хмель из головы вылетел. Если его раньше не выбьют из желудка ударные волны, — кивнула позеленевшая Цветаниэль и схватилась за живот. — Кстати, где у них тут туалет?»

«Вон указатель, пойдем, отведу», — приобняла брюнетка блондинку и потащила в дамскую комнату. Совсем не пудрить носик.

Вдруг адская музыка прервалась, и озаряемый счастьем диджей объявил:

— Друзья, а теперь — долгожданные данс-батлы!

— О-у! У-у! Е-э! — возликовал народ.

— Выбираем лучшего танцора сегодняшней ночи! — продолжил заводить толпу оратор.

— О-у! У-у! Е-э!

— Главный приз — диск с самой популярной клубной музыкой Европы и возможность с этой сцены перед тысячей человек признаться в любви своей половинке!

— О-у! У-у! Е-э!

— Ну что, потешимся, подруга? — раздался за спиной знакомый голосок.

Оказывается, эльфийки уже управились и теперь внимательно слушали ведущего.

— Можно, — ответила темная эльфийка зеленой (Цветаниэль, хоть и повеселела, однако цвет ее лица по-прежнему напоминал недозрелый кабачок). — Только не уверена, что сумею повторить подобные телодвижения.

— А ты представь, словно сражаешься на мечах с кучей невидимых противников и одновременно уклоняешься от тучи стрел и огненных шаров, — посоветовал я Теоне. — Думаю, поучится красивый танец.

— Ладно, попробую. Но тогда и ты участвуй.

— Э-э нет. Я плохой танцор. Нет, Цветана, не потому, что мне кое-что мешает. Единственное, что более-менее удается, — плясать вальс. И именно плясать, а не танцевать.

— Не наговаривай на себя, милый. В ресторане ты прекрасно водил, — очаровательно улыбнулась любимая. — Ну ради меня, попробуй.

Как тут откажешь?

— Хорошо, но я предупредил.

— Есть желающие?! — проорал в микрофон диджей.

Как ни странно, кроме нас троих, желающих нашлось всего пятеро. Вокруг состязающихся сразу же образовалось свободное пространство.

В первом туре я старался повторить часть подрыгиваний, что имел удовольствие созерцать до начала конкурса. На мой взгляд, вышло коряво и не в такт музыке. Не пойму, как я прошел дальше вместе с Цветаниэль (она тоже подражала аборигенам, но делала это превосходно), Теоной (тут мы угадали — ее «фехтование» вызвало бурю восхищения) и еще одним парнем, крутящемся на башке.

После второго этапа мы с сестрой вылетели. Осталась королева клинков и хип-хоперобрейкопаркурщик.

В финале показывали мастерство по очереди.

Сначала паренек плясал на пупке, перепрыгивал через одну ногу и крутил сальто. Затем изобразил робота, с которым приключилось короткое замыкание. По количеству подергиваний «андроида» в единицу времени я догадался, что питается тот переменным напряжением с частотой пятьдесят герц. Зрители взвыли от восторга. Кажется, чемпион определился досрочно.

Включили ту же самую композицию для моего курносенького чуда. Остроухая прелесть запомнила все кульбиты соперника и повторила их, сильно усложнив элементы. Там, где парнишка делал два оборота вокруг себя, Теона умудрилась провертеться три раза. К его сальто эльфийка добавила акробатический фляк. Против шпагатов гуттаперчевая дроу выставила собственную превосходную растяжку. В том месте, где танцор быстро перебирал ногами, молниеносная девушка подключила еще и руки и выполнила движения со скоростью на грани восприятия человеческим глазом. Ну и, несомненно, свою роль сыграла природная красота, женская грация и глубокое декольте.

Зал впал в экстаз. Сотни людей без устали аплодировали минут пятнадцать.

— Вижу, что голосовать бессмысленно. Победила незнакомка со светящейся татуировкой на лбу! — прокричал ведущий.

Рев толпы подтвердил его слова.

Ага, снова в свете ультрафиолета на лице Теоны вспыхивало изображение белых весов. Интересно, что означает этот знак, подаренный лазурным драконом? Сама Серая эльфийка предполагает, что предмет символизирует равновесие между темными и светлыми. Мир, который ей поручено оберегать. Если это так, то почему весы не видны при обычном освещении? Мне кажется, что для пользы дела было б лучше, если бы мстящую Теоларинэ узнавали издали.

— Прошу подняться на сцену для награждения, — пригласил ди-джей дроу.

— Прежде всего хочу выразить признательность оппоненту и вручить не мне, а ему призовой диск, — начала речь Теона.

Публика вновь зарукоплескала.

— Спасибо, — принял подарок и поклонился парень. — И за диск, и за то, что показала, к чему стремиться.

Бурные овации.

— А теперь вторая часть награды — признание в любви! — объявил шоумен. — Поддержим девушку!

Ликующие возгласы, продолжительнее аплодисменты.

— Мой молодой человек сейчас находится в этом зале. Он замечательный, добрый, сильный, нежный, страстный, умный, честный парень.

Следуя за направлением взора эльфийки, народ вычислил мое местонахождение и расступился, образуя около меня круг.

— Вон он — этот счастливчик! — указал диджей пальцем для тех, кто еще блуждал взглядом и вытягивал шеи, пытаясь обнаружить меня. — Друзья, похлопайте ему!

И без того красный как рак, я смутился еще больше. Теперь пунцовой стала не только голова, но даже мизинцы на ногах.

— Не знаю, что он во мне нашел. Иногда мне кажется, что и ногтя его не стою, — продолжила Теона. — Дорогой, прости…

«Что она такое говорит, Цветаниэль?»

Сестренка вытаращила от удивления глаза и недоуменно пожала плечами.

— …прости меня за то, что делала, делаю или сделаю не так.

«Солнышко, ты о чем?!»

— Но знай, Серый, несмотря ни на что, я люблю тебя! Люблю! Люблю, как никого и никогда не любила!

Радостные люди забили в ладоши, а я ошалело подбежал к сцене. Теона спрыгнула в мои объятия, но расспросить, что она имела в виду, не успел, так как позвонил Базирог:

— Серега, мы попали в аварию.

Значит, я был прав: следующий по списку — гном!

Базирог

— Раз ты у меня девица — не будем торопить события. Сейчас переоденешься, и поедем к друзьям. А первую ночь любви перенесем — не должно ее проводить в спешке.

— Ой, Базик, ты такой замечательный, — смущенно улыбнулась Людочка. — Я, конечно, не против и сейчас. Но тоже представляла, что это произойдет как-то иначе.

— Вот-вот. Расскажешь, о чем мечтала, и устроим все в лучшем виде: при свечах под приятную музыку на шелковых простынях в комнате, наполненной благоуханием тысячи роз.

— Ух ты ж! — восторженно загорелись глазки Милы. — Да, теперь именно так и хочу!

— Обещаю, выполню!

Девушка с визгом прыгнула мне на руки и принялась осыпать быстрыми частыми поцелуями.

— Ты хоть и мал ростом, но зато мужчина с большой буквы. Настоящий! Хочу от тебя полный дом детей, — сообщила Люси, прервав приятную процедуру. Затем ее жаркие уста уже надолго впились в мои.

Не стал прежде времени расстраивать крошку тем, что последнее не получится. Ведь я гном, а она человек. Ах сейчас, как никогда, понимаю, что творится в душе тети Теоларинэ.

А захочет ли Людочка отправляться со мной на Пангею, если узнает, что у нас не может быть потомков? Или держать это в тайне до того момента, когда она уже лишится выбора? Подло? Да, нельзя так. Подобный поступок недостоин настоящего мужчины. Расскажу правду: если любит — пойдет следом, а нет — тоже пойму.

— Базик, тебе не тяжело меня держать?

— Нет, конечно, пушинка моя, — стараясь не кряхтеть от перенапряжения и надеясь, что Люси сползет с моих онемевших рук на пол, ответил я.

Без концертного платья и яркой косметики милая Мила выглядит гораздо моложе. Да она совсем еще ребенок!

— Крошка моя, знаю, что у дам неприлично интересоваться возрастом, но все же ответь: меня не привлекут к уголовной ответственности за совращение малолетних?

— Хи-хи, ну тебя, скажешь тоже, — захихикала Люда. — Я уже большая девочка. И не только килограммами, но и летами. Старая дева, можно сказать.

— Мне нравится твое оптимистичное отношение к собственным недостаткам.

— А чего комплексовать? Что есть, то есть.

— Ну поведай, кой тебе годик?

— Тридцать седьмой миновал, — тоже в некрасовском стиле ответила Мила.

— Не может быть! Я думал, как минимум в два раза младше.

— Комплимент принимается, — снова наградила меня поцелуем Люси. — Да и ты, рыжик, вижу — не совсем старик. Бороду носишь для солидности.

— С чего взяла? И почему «рыжик»?

— Корни волос тебя выдали. Признавайся, зачем перекрасился в седого? Ответ про маскировку от иностранной разведки не принимается.

— Ладно, каюсь: я действительно еще пацан, который даже пятивековой юбилей еще не справил. А обесцветился, чтобы косить под Деда Мороза, входить в доверие к карапузам и отбирать у них игрушки.

— Ха-ха-ха, а зачем?

— В ребячестве не наигрался. Поэтому и маленький такой — все не желал расставаться с детством.

— Хи-хи, ну а теперь, стало быть, созрел и будешь переходить ко взрослым развлечениям?

— Непременно. Вместе с тобой.

Мила позволила мне сидеть в уголке ее спальни и наслаждаться процессом переодевания. Полюбоваться действительно было на что. Людочка из тех миловидных созданий, которым полнота идет. А на мой гномий вкус — так вообще идеал!

— Все, можно выдвигаться, — выполнила Люси последний штрих — собрала волосы на макушке в озорной хвостик.

— Серый сказал, что они в «Тетраэдре», знаешь, где это? — спросил я уже в машине.

— Он знает, — указала моя крошка на GPS-навигатор.

«Спутниковый Последователь Сусанина» предупредил, что добираться придется чуть ли не через полгорода. Хорошо, что ночью дороги не так загружены — быстро докатим.

«Надо же, никак не предполагал, что сегодняшний день преподнесет такой подарок. А ведь если бы эльфийки не уговорили Серого на променад, мы бы с Милой так и не встретились. Хотя нет, чтобы аж две ушастые, одна из которых дроу, и не навязали свои желания человеку — это из области фантастики. Но ведь теоретически мы могли пойти в другой ресторан или заявиться в „Марсель“ после того, как Люси уйдет. Определенно тут замешано покровительство Торна», — размышлял я.

О чем думала моя Мила, мне, в отличие от Цветаниэль и тети Теоларинэ, было неведомо. Но наверняка о чем-то похожем. Девушка молча улыбалась, периодически отвлекалась от управления автомобилем и замирала, загадочно посматривая в мою сторону.

В один из таких моментов наш «Матиз» и проскочил перекресток на красный светофор.

По закону подлости, на опустевших ночных улицах все-таки оказалась еще одна машина в ненужное время в ненужном месте. Огромный кроссовер впечатался в правый борт малышу «Дэу». Слава Торну, в последний момент и Мила, и другой водитель успели нажать на тормоза. В результате оба авто занесло, зато удар получился скользящим. Мы выполнили оборот на триста шестьдесят градусов, а они вылетели на обочину.

Обошлось без жертв. Но средствам передвижения досталось. У нас вогнулась внутрь дверь с моей стороны, пошло трещинами лобовое стекло и отчпокнулась от панели приборов присоска-крепление игрушечного бульдога. Большой автомобиль пострадал сильнее — у него так свезло морду (сначала о наш бок, потом о фонарный столб на тротуаре), что идентифицировать марку производителя не представлялось возможным.

— Ой-ой-ой, что теперь будет? — запаниковала Людочка.

— Ничего страшного. Ведь обошлось без жертв, — указал я на барахтающихся под сработавшими подушками безопасности людей. — А технику починить можно.

— Надо им помочь! — нахмурилась Мила и выскочила из салона.

Последовать за ней мне не дал заклинивший замок.

Пока Люда выковыривала одного потерпевшего, второй (водитель) справился сам. Вылез и принялся удрученно рассматривать изуродованный капот, оторванный передний бампер, погнутое крыло, вытекающий из пробитого радиатора антифриз. Непонятно, то ли парень еще находился в шоковом состоянии, то ли осознанно, словно кошку, ласкал автомобиль в местах столкновения.

— Простите, пожалуйста, это я виновата, — извинилась Мила.

— Ты че, корова долбаная, хлебалом щелкаешь? Не видела разве красный свет? — вдруг резко повернулся и заорал на девушку хозяин кроссовера.

От неожиданного хамства Людочка выронила извлеченного пассажира. Тот рухнул на асфальт и прогнусавил:

— Еж твою медь! Она не только слепая, но еще и безрукая!

Замершая с полуоткрытым ртом девушка переводила взгляд с одного на другого и не понимала, что делать дальше. С одной стороны, она неправа, но и потерпевшим так себя вести непозволительно.

А я даже не могу вылезти и заступиться.

— Че хлопаешь глазами, дура? Ремонтировать как будешь? — напирал на Милу «контуженный» водитель.

— У ме-меня страховка. Хорошая, — сдерживаясь, чтобы не разреветься, выдавила Людочка.

— Ме-ме-ме, — передразнил поднявшийся уже на ноги щуплый пассажир. — Да ты не корова, а коза. Какая страховка? Шаришь, скока эта тачка стоит? Ты даже своей жирной задницей не расплатишься.

А тут еще опустилось стекло задней двери кроссовера, и размалеванная девичья физиономия проверещала:

— Тварь, я из-за нее ноготь сломала!

Мила закрыла лицо руками и заплакала.

Кто придумал такие тесные машинки? Даже гному не развернуться. Я выбил кулаком свое окно, высунул харю и прорычал:

— Слышь, уроды, базар фильтруйте. Не стоит ваше поганое разбитое корыто ее слез.

— Опа, а это че еще за бычок или козел там блеет? — оживился дрыщ.

— Вылезай, перетрем, — зло посмотрел на меня водитель (хоть и не бугай, но крепыш). — А если ссышь, сиди там и не вякай. Мы с этой матрешкой сами…

Дальше он произнести ничего не успел, так как получил вырванной с «корнями» дверью «Дэу Матиза» по башке и, с очумевшими глазами, медленно осел наземь.

Хилый вовремя смекнул, на чьей стороне сила. Пришлось гоняться. Его вырубил метрах в пятидесяти и за ногу притащил обратно к месту аварии.

С криком: «А-а! Убивают!» — размалеванная девица покинула салон «подбитого танка» и впилась поломанным маникюром мне в лицо. Отработанным движением за патлы зашвырнул истеричку обратно и кроссовер. Там она обо что-то стукнулась и заткнулась.

Водитель очнулся, издал стон и впился в меня уничтожающим взглядом.

— Зря вы так. Могли бы мирно разойтись, — вздохнул я.

Ответом мне послужило проклятье, составленное из слов русского семиэтажного фольклора. Если перевести на нормальный язык, содержание было примерно такое: «Милостливый государь, вы даже не представляете, с кем повздорили. В моей власти заставить вас и эту прекрасную леди поглощать физиологические отходы организма. И я это непременно вам устрою. Но сначала группа энтузиастов попытается с вашей помощью изобрести новый нестандартный способ размножения. Затем послужите в качестве спортивного снаряда в боксерском зале. Потом вам снова доставят сексуальное удовлетворение, накормят тем, что было обещано вначале. Только после всего этого перепишете завещание на чужого дядю, и вас не больно убьют».

Вероятно воодушевленный красноречием соратника тощий пассажир тоже пришел в себя, тут же подключился к разговору и внес от себя пару деловых советов по поводу расправы над нами.

Посмотрел на Люду: голову вжала в плечи, всхлипы участились, началась истерика. Похоже, и ее такое заманчивое предложение не прельщает. Значит, придется вежливо отказаться…

…Окончил я рихтовку двери «Матизика» о тела невиновных участников дорожного движения, лишь когда те перестали шевелиться.

Гады, это ж надо было меня так вывести из себя.

Стараясь не наступать в лужи крови, присел и пощупал пульс на шеях мужиков.

— Фух, жить будут! — успокоился я и начал разворачиваться, чтобы посмотреть, как себя чувствует Мила.

Не успел — резкий толчок в левое плечо опрокинул меня. Больно-то как! Оперся на здоровую руку, поднялся. Второй выстрел был точнее — теперь мне продырявили бок. На пару сантиметров выше, и попали бы в сердце.

Упал на спину между избитыми хамами. Эх, все-таки замарался в крови. И в своей, и в чужой. «Кто же палит?» — размышлял я, любуясь звездным небом.

Послышались шаги, в зоне обзора показалась размалеванная девица с огромным пистолетом в руках. А-а, понятно.

— Что, козел, теперь ты не такой крутой? — спросила она, не сводя с меня мушку. Потом вытерла сопли и приказала: — Молись!

Очень близко, гнида, точно не промахнется.

«Прости и прощай, Людочка! И здравствуй, Торн, твой верный сын идет к тебе!» — мелькнули последние мысли.

Но меня спас рояль в кустах! Точнее девушка, играющая на этом замечательном музыкальном инструменте во французском ресторане «Марсель».

Моя стопятидесятикилограммовая крошка с воинственным кличем, которому позавидовали бы даже тролли, заехала бейсбольной битой дурочке по башке. Милочка честно вложила в удар всю свою мощь. Эх, ей бы кузнечный молот! Впрочем, в будущем об этом можно подумать!

Как у девицы не оторвалась голова — до сих пор удивляюсь. Но выстрелить стерва все же успела — в затылок водителю. Наверное, чтобы не в одиночку раскидывать мозги по асфальту (все-таки череп ее раскололся).

— Базик, ты как? — ласковым голоском поинтересовалась Люда, словно только что и не она издавала бешеный рев амазонки.

Попытался самостоятельно подняться — получилось! Повезло, что оба ранения навылет.

— Немедленно исчезаем отсюда! ДПС вызывать не будем, — схватил я оранжевую дверцу и поковылял к нашему автомобильчику. Хорошо, что он на ходу, не заглох даже.

— Ага, — все поняла Людочка, обогнала меня и открыла багажник «Матиза».

— Не влезет. В руках подержу, — подумал я, будто Люси пытается засунуть туда оторванную часть машины.

— Я аптечку ищу. Где же она? А вот! Давай перевяжу!

— Некогда. Жми на газ, на ходу перебинтуюсь!

— Сейчас. — Люси вдруг вернулась к трупу девицы, зажала в ее руке валявшийся пистолет и… пристрелила щуплого!

— Ты чего?! — опешил я.

— Он же свидетель, — оправдалась Люси.

— Ну ты даешь! Беги назад!

— Еще секунду, — попросила Мила и, ловко орудуя плоскогубцами (вот почему гремели инструменты, когда она рылась в заду «Матиза»), оторвала дохлой девице ногти.

— Людочка, ты меня пугаешь! Хватит над мертвыми издеваться!

— Худшей мукой для нее в аду будет созерцать свой новый маникюр. Вернее, его отсутствие, — объяснила свой поступок довольная Мила, прыгнула за руль и рванула с места. — Это ей за то, что хотела тебя убить. А худого — за то, что обзывался.

— Да, вот уж действительно, язык мой — враг мой, — сглотнул я.

— Они не знали этой поговорки.

— Не завидую тем, кто посмеет обидеть твоих детей.

— Наших детей, Базик!

— Да, крошка, конечно!

Надо же, как меняется человек в экстремальных условиях.

С минуту ехали молча.

— Людочка, а позволь поинтересоваться, откуда у тебя эта дубина?

— Бита, что ли?

— Она самая.

— Да я через неделю после того, как машину купила, пробила колесо.

— И?

— Выяснила, что у меня нет ни домкрата, ни ключей. Отправилась в автомагазин, попросила продать все, что может пригодиться в пути. Сама я не соображала, а веселые продавцы укомплектовали по полной программе. У меня даже спиннинг есть складной и палатка. Хотела выбросить, да все руки не доходят.

— Видишь, не наврали тебе продавцы — пригодилась эта штука. А сейчас раны перемотаю, и отправимся на рыбалку с ночевкой, — пошутил я.

— А правда, куда ехать-то?

— Резонный вопрос. Минутку, позвоню Вотару, и решим.

Когда вызываемый абонент ответил, я сказал:

— Серега, мы попали в аварию.

Ночной клуб «Тетраэдр»

— Привет, Борян, как дела? — спросил вылезший из синего «Бентли» сын хозяина заведения.

— Замечательно, Илья Ильич, добро пожаловать! — залебезил двухметровый здоровяк перед мажором с ломающимся голоском.

На самом деле Ильичу еще рано водить автомобиль и необходимо доучиться в школе, но папины деньги решали такие «мелочи», как права и зубрежка уроков. Куда как интереснее чувствовать себя важной персоной и развлекаться по-взрослому.

Илья Второй важно вошел в просторный зал «Тетраэдра», по пути к барной стойке снисходительно хлопнул по нескольким протянутым для рукопожатия ладоням, пару раз поднял в приветствии пятерню тем знакомым, которые находились в дымной дали, и ущипнул за попку официантку.

Завсегдатаи уважали и любили Илью Ильича. Ведь щедрый папенькин сынок частенько раздавал бесплатную выпивку, иногда приводил с собой знаменитостей, периодически продлевал рабочее время клуба до обеда (или вовсе велел продолжать праздник круглосуточно).

— О, Гурам, ты че такой кислый? — заметил одноклассника Илья. — И как мимо фейсконтроля пролез с такой мордой?

— Да, лошара твой Бориска. А грустно, потому что обидели меня сильно в театре.

— Говорил же, не хрен туда ходить.

— Конечно, тебе за двояк по литре нечего переживать. А мне влепили бы, если б не пошел.

— Да расслабься уже. Отдыхай. Эй, чел, налей ему вискаря, — щелкнул пальцами Илья Ильич.

Бармен немедленно выполнил команду.

— Спасибо, — осушив стопку, выдохнул Гурамов и продолжил брюзжать: — И главное, на глазах у всех обломали. Прикидываешь? Как чмошника последнего заставили семечки с пола собирать.

— Ха-ха, Гурам, хотел бы я посмотреть на этот спектакль.

— Вот теперь жалей, что не пошел.

— Да, протупил. Заснял бы на смартфон и в ютуб выложил. Забудь. А хочешь, ща телок снимем, на дачу отвезем? — предложил сын хозяина «Тетраэдра». — Хочешь даже по две? Эй, бармен, есть тут кто-нибудь, кого я еще не трахал?

— Ой, не знаю, Илья Ильич, вы такой мачо. Кажется, нет новеньких.

— Опа! А это что за фифа на сцене?

— Победительница данс-батла. Но она не одна. С ней вон тот парень и подруга, — сообщил бармен.

— Подруга — это хорошо, а чувак ее не столб — подвинется.

— Сука! — вдруг хрустнул костяшками пальцев Гурамов и указал на Цветаниэль. — Это та падаль, что борзела в театре! Илюха, друган, давай ее накажем? Ее хочу на дачу! Сможешь устроить?

— Запомни, Гурам, для меня нет ничего невозможного, — гордо ответил мажор и подмигнул человеку за стойкой. — Заряди, как обычно.

Тот все понял и наполнил особым коктейлем три из четырех фужеров.

— Будь наготове, — предупредил Илья Ильич Гурамова, взял поднос с напитками, изобразил дружелюбную улыбку и отправился на «охоту».

Сергей

— Как же вас так угораздило? — спросил я у Базирога.

— Милочка прозевала красный светофор, — ответил гном. По его ироничной интонации понял, что влюбленные отделались легким испугом.

— Так вы уже разобрались там? Проблем нет? Сюда скоро приедете?

— У автомобиля оторвана дверь, у меня двойной «огнестрел», а еще на перекрестке мы оставили три трупа, два из которых на Милочкином счету.

Громкая музыка вновь зазвучала, заглушив мое: «Пипец! Доигрались, блин». Чтобы хоть что-то услышать, пришлось опустить на пол Теону и зажать второе ухо пальцем.

— Базирог, если это шутка, то несмешная! — проорал я.

— Какая, на фиг, шутка, посоветуй, что делать теперь? Ехать к вам?

— Сначала спрячьте куда-нибудь тачку, а потом лучше в квартиру на Шевченко. У Милы гараж есть?

— Сейчас спрошу, — сказал гном, через пару секунд: — Нет, но у нее есть палатка.

— Какая, блин, палатка?! Вы че там конкретно башками стукнулись?

— Большая, восьмиместная. Ею можно полностью машину накрыть, как брезентом.

— Ах вон ты о чем. Тогда да, так и сделайте. Потом мигом домой и ждите нас.

— Ага, созвонимся, если что.

«Что случилось»? — заметила мой озадаченный взгляд Теона.

«Все, девочки, мы уходим! По пути объясню», — подал я мысленный сигнал эльфийкам, схватил их за руки и потянул к выходу.

Пробивались сквозь густую пляшущую толпу, грубо орудуя локтями, — иначе не расступались.

Около барной стойки народу убавилось, но и там я чуть не сшиб нарисовавшегося перед нами пацана с подносом. Сюда что, и из детского сада людей пускают?

Мальчишка умудрился не расплескать содержимое фужеров и виновато произнес:

— Извините.

— Это ты прости. Пру, как слон, не заметил тебя.

— А я вообще-то к вам! — буквально излучал радость юнец. — Хотел угостить от лица администрации лучшим нашим коктейлем и вручить победившей девушке дополнительный приз — годовой абонемент на две персоны.

— Не понял? — не понял я.

— Мой папа — хозяин «Тетраэдра». А я пытаюсь подражать ему и делаю все, чтобы сделать постоянными клиентами нашего клуба больше людей. Ваше частое посещение привлечет дополнительную публику…

— Понятно-понятно, — не дал я ему закончить. — Мы весьма благодарны, но нам срочно пора покинуть ваше заведение.

— Мне неловко вас задерживать, но поверьте, это не займет много времени. Сейчас официант принесет карточку ВИП, мы выпьем этот шедевр барменского мастерства и попрощаемся, — слащаво улыбнулся молодой человек и, не дожидаясь ответа, раздал фужеры, на стенках которых загорали под зонтиками лимоны.

— Нам действительно некогда. Мы опаздываем. — Назойливость хлопца начинала меня раздражать.

— Если пожелаете, служебный автомобиль в вашем распоряжении!

— Спасибо, не нужно.

— Где же ваш официант? — проявила нетерпение и Теона.

— Если через минуту не придет, мы уйдем, — добавила Цветана.

— Ну хорошо, не стану вам досаждать. ВИП-карточку заберете позже в любое удобное время. Давайте не будем греть в руках коктейль — его положено употреблять со льдом. Выпьем, и я вас отпущу. Если хотите, прикажу принести вино или коньяк.

— Не надо, — проглотил я фиолетовую жидкость и пожал руку пацану. — Спасибо. Вкусно. Пока.

Эльфийки повторили за мной.

И тут я увидел знакомую ухмыляющуюся рожу. Тот школьник, что поцапался в театре с Цветаниэль, внезапно нарисовался перед нами и довольно потер ручки:

— А теперь на дачу!

Язык мой внезапно онемел, конечности перестали слушаться, картинка в глазах перекосилась.

Вижу, как Гурамов и сынок хозяина «Тетраэдра» подхватили моих спутниц и куда-то потащили.

Сделал вслед им два шага и беспомощно упал.

Это ж надо так лопухнуться! Чем нас опоил этот гаденыш?

Вдруг чьи-то сильные руки подняли меня и потянули на улицу.

— Э, парень, да ты перебрал, — раздался чужой голос. — Срочно на свежий воздух!

Добрая душа довела меня до выхода и облокотила о стенку.

— Стоять можешь?

Я мотнул головой и чуть не упал.

— Спасибо, он с нами, — вдруг подбежал Гурамов с дружком и забрал меня у незнакомого человека.

— Отвезите его домой. Ему на сегодня хватит, — посоветовал мужик и вернулся в клуб.

— Непременно, — крикнул Гурамов, потом тихо спросил: — На фиг он нам нужен, Илюха?

— Тащи в машину, не оставлять же его у всех на виду. Видишь, какой выносливый попался — до сих пор не отключился. Еще взболтнет кому лишнее.

— А когда вырубится, выбросим?

— Ну хочешь, свяжем, и пусть смотрит, как мы его подружек приходуем.

Вот подонки! Убью паскуд. Сейчас немного оклемаюсь, и им хана.

Меня швырнули на заднее сиденье рядом с недвижимыми телами Теоны и Цветаниэль. Эльфийки, словно тряпичные куклы, на поворотах болтались по сторонам.

Успел приметить, что везут нас на синем «Бентли», запомнил несколько кварталов дороги и тоже потерял сознание…

Барат Гевладзе

Что-то сегодня совсем мало клиентов. Зря остался у этого «Тэтрада». Тут все или сами на машинах, или брезгуют «четверкой» в качестве такси. Если за пять минут никто не сядет, поеду в центр.

О, открылась дверь — два парня тянут двух пьяных девиц. Слушай, зачем так напились — совсем не знают меры. По-любому надо такси. Но радость моя ушла, когда группа людей направилась к блестящей синей иномарке. Эх, и эти при колесах.

Что-то лица девушек знакомы. Не их ли я подвозил с Сергеем? А где он сам? Э-э, что за дела? Почему те пацаны так грубо покидали дам на заднее сиденье? Охранник с бакенбардами сделал вид, что ничего не заметил, и вообще отвернулся.

Тут дверь опять отворилась, и вывели Сергея. Вах, он тоже изрядно пьяный. Парни из иномарки шустро подскочили, подхватили борца и тоже засунули в машину, затем быстро поехали.

Мамой клянусь, тут что-то не так! Прокачусь-ка за ними.

Сергей

Очнулся в сугробе от того, что кто-то теребил меня за плечо.

— Вставай, брат! Ты живой?

Пустая голова гудела, еле разлепил тяжеленные веки:

— А, Барат, ты? Где я?

— Плахие люди викинули тэбя из машина. Я падабрал.

Память мгновенно вернулась.

— Баратик, а где девушки?

— У них. Вон павезли, — указал грузин на удаляющуюся синюю точку.

Я подскочил. Тело еще плохо слушалось. Растер по лицу приятный холодный снег — полегчало. Не знаю как, но заставил организм мобилизовать внутренние резервы.

— Поехали за ними!

Не успели хлопнуть двери, как кавказец вдавил педаль в ржавый пол. Вазовский движок жалобно взвыл, но подчинился.

— Догоним, дружище? — нервно кусал я губы — уж слишком медленно приближаемся к автомобилю похитителей. Если еще пару раз свернут, потеряем их.

— Все выжимаю, брат.

— Ну постарайся еще, Баратик. Ты же говорил, что твоя машина — ласточка.

— У мэня ластачка, а у них — арел. Видищ, как лэтит?

Меня еще шатало, но мозг вроде работал нормально. Что же дальше? Позвонить гному? С трудом попал пальцами по кнопкам. Гудок. Еще один. Бери же трубку. Третий. Не слышит? Наконец долгожданное:

— Алло, Серый?

— Базирог… их… украли… — Блин, когда волнуюсь, речь получается несвязная.

— Кого?

— Цветаниэль…

— Опять?!

— И Теону…

— Кто?

«Соберись, Вотар. Соберись», — влепил себе и пощечину. Взбодрило!

— Не знаю. Пацаны какие-то. Подмешали нам что-то в пойло, мы и попадали. Сейчас преследую их, но боюсь отстать. Слишком крутая тачка у них. Надо перехватить.

— Где вы сейчас? И куда движетесь?

— Проехали площадь Космонавтов, гоним на север. Краем уха я услышал, как один ляпнул что-то насчет какой-то дачи.

— В том районе нет дач. Значит, попрут за город. Если так, можем попытаться перехватить их за бывшим постом ГАИ. Что у них за машина?

— «Бентли» синий.

Базирог присвистнул:

— Нашему «Матизику» с ним не тягаться.

— Они пока не видят слежку, потому не быстро едут. Успеете.

— Хорошо, — ответил гном, и, прежде чем он отключился, я услышал: — Милочка, дай-ка я поведу.

«Вот болван бесчувственный!» Вспомнил, что Базирог ранен, а я даже ни словом не обмолвился о его самочувствии. Два раза нажал зеленую трубку на мобилке.

— Да, Серый?

— Прости, забыл спросить, как там рана твоя?

— Ничего, не смертельно. Слушай, мы же мимо «Марселя» будем проезжать. Что, если пересядем там в наш быстрый и теплый «Ниссан»?

— Конечно! Только как быть с гаишниками? Ты же употреблял.

— Да спят они уже. Но даже если бодрствуют, не стану им признаваться, чего и сколько пил.

— Сами определят.

— Тогда пустим и их в расход.

— Не смешно, — ответил я и с ужасом подумал, что вдруг мой собственный юмор (перед выходом из дома) о трупах в просторном багажнике и пленных — не забавные мысли, а, не приведи господи, тоже пророческие?

— А я и не шучу.

— Да ну тебя. Ладно, удачи. И осторожней там.

С каждым перекрестком мы все ближе и ближе подбирались к врагу. Вот уже на поворотах можно различить лица сидящих в синем автомобиле. Вдруг Гурамов обернулся и подозрительно уставился на нашу машину. Неужели узнал меня? Судя по тому, что пацан немедленно повернулся к сообщнику, а затем тот тоже обозрел нас, мерзко улыбнулся и показал средний палец, — да.

Итак, слежку обнаружили. Что предпримут дальше? А дальше малолетние дурни решили с нами поиграть. Подпустили «четверку» на близкое расстояние, затем резко ускорились. Потом снова дали подползти и опять рванули вперед. Негодяи! Показывают, что нашей колымаге пора на свалку. Пусть. Нам на руку эти «кошки-мышки». Главное, чтоб Базирога ничего не задерживало.

Вскоре паршивцам надоело издеваться. Они еще раз одарили нас оскорбительными жестами и развили бешеную скорость.

— Все, тэперь уйдут, — в сердцах стукнул по рулю Барат.

— Ничего, там за поворотом их ждет мой друг.

Да, гном успел раньше времени! И даже развернул поперек дороги внедорожник. «Ниссан» не объехать: слева разделяющее встречные полосы металлическое ограждение, справа — автобусная остановка.

Однако мальцы не притормозили, как предполагалось, а, наоборот, разогнались и направили автомобиль в просвет между железным забором и передним бампером мешающего транспорта. К сожалению, у них получилось. Хуже того, на нашей машине отвалилось переднее колесо. «Бентли» тоже помялся, от него отлетели спойлер, воздухозаборник, какие-то куски обвески. Однако похитители движение не прекратили, лишь немного снизили скорость, потому что разбили одну фару, — все-таки в темноте без света сильно не погоняешь (жаль, что второй фонарь уцелел).

Барат притормозил около гнома и Людмилы.

— Прыгайте! — крикнул я им.

Погоня продолжилась. Вернее, беспомощное следование «четверки» за стремительно удаляющимся «Бентли».

— Сейчас выскочат на трассу и все. Тогда у нас вообще нет шансов, — вздохнул гном и застонал — отозвалось болью ранение в боку.

Мила прижала Базирога к себе и стала гладить по голове.

— Бэнзин канчаица, — «обрадовал» Барат.

Надо срочно что-то придумать! Сконцентрировался и закрыл глаза в надежде, что снова проявятся способности предсказателя.

— Генацвале, у тебя есть оружие? — спросил я грузина.

— Вах, аткуда? Что, раз кавказэц, значит, бандыт? — обиделся джигит.

Неужели показалось? Ну-ка еще раз. Опять опустил веки и увидел картинку: волосатая рука протягивает мне пистолет.

Либо Барат опасается незнакомых людей, либо мне открываются варианты возможного развития событий. Навряд ли видавший виды борец страшится гнома и Милы. И помочь честно хочет — вон как потеет от напряжения. А вот если верно второе предположение, значит, оружие у него имеется. Тогда, скорее всего, я некорректно задал вопрос. Срочно необходимо исправиться.

— Извини, не хотел обидеть, — сказал я и вновь зажмурился, пытаясь найти нужную зацепку.

Итак: ободранный рукав куртки, из-под него торчат черные и густые завитки кавказских волос, на ладони пистолет, рукоятью ко мне, автомобильные часы показывают три часа четырнадцать минут. А сейчас сколько? Открываю глаза: три тринадцать. Ну что ж, подождем.

— А ты хоть стрэлять умэешь? — нарушил молчание Барат.

— Он умеет, — кивнул я на гнома.

— Могу, — подтвердил Базирог.

— Дэржи, — извлек из-под сиденья и протянул мне оружие грузин.

На часах три четырнадцать. Надо же!

— Спасибо, брат, — поблагодарил я и передал пистолет снайперу.

— Толко он нэ боевой — травматический. Пули рэзыновые.

— Значит, стрелять по колесам смысла нет, — ответил гном.

— Попробуй разбить стекла. И тогда обжигающий мороз не позволит им так быстро гнать, — посоветовал я.

— На мосту будут поворачивать — прострелю боковые. Заднее не пробью — слишком толстое, — проинформировал Базирог, высунулся в окно и прицелился.

— Эсли бэнзин да моста не кончица.

Топлива хватило. И только до моста. «Четверка» издала последние чихи и заглохла.

Сейчас или никогда. Гном разрядил обойму. Красавчик! Разбил оба окна на стороне водителя.

Но эффект мы получили обратный ожидаемому. Испуганный подросток за рулем вдавил в пол акселератор. От резкого ускорения «Бентли» заюзал по скользкой дороге, но затем, по мере набирания оборотов, выровнялся и стремительней прежнего понесся вдаль.

Проклятье! Теперь поможет только чудо. Чудо? Волшебство? Магия! А вдруг!? У сестер же получалось колдовать.

Выскочил на дорогу, зло посмотрел вслед удаляющемуся синему автомобилю и направил указательный палец в голову водителя.

— Мори Заур Зэр Харонус! — произнес я «слова смерти» темных эльфов.

Не вышло. На что надеялся? Я же не дроу. Точно — не дроу! Возможно, светлый? Попробовать сотворить заклинание жизни?

Блин, чертова память — не помню ни слова. Какой я на хрен светлый — они ничего не забывают. «Вита Авель Аэро Тесс?» или «Вита Авель Аэр Аро Тез?». Ага, вспомнил!

— Вита Авел Аэр Аро Тесс! — проорал я и сместил магический прицел на пассажирское кресло — туда, где сидел Гурамов.

Опять ничего.

Ненавижу.

Ушли. Даже звука мотора удаляющегося автомобиля уже не слышно. Лишь тусклый огонек света на горизонте еще показывал их местоположение. Все.

Гном подошел сзади и прошептал:

— Мы найдем их.

— Надеюсь, эльфийки придут в себя раньше, чем над ними надругаются.

— Конечно! Знаешь, какой у старших народов метаболизм? Возможно, они вот-вот переварят яд и очухаются. И в зависимости от того, кто первый, врагов ждет либо быстрая и гуманная, либо тоже мгновенная, но ужасная смерть.

Понимаю, что это всего лишь слова утешения. Хотелось бы в них верить. Но почему я давно на ногах, а девчонки до сих пор в отключке?

— Смотрите! Кажется, машина слетела в кювет! — вдруг закричала Людмила.

Действительно, в нескольких километрах впереди закувыркался, а затем погас лучик одиночной фары.

Побежал я так, как никогда не бегал. Окружающее пространство проносилось мимо размазанными пятнами. Слетел ботинок и шапка — ерунда. Вот-вот разорвутся легкие, а сердце выскочит из груди — плевать. Быстрее! Еще быстрее! Вдруг моим любимым эльфийкам требуется срочная помощь?

Эфир

Игрок 2. Ну и что это было?

Наблюдающий. Кажется, он применил родовую магию и темных и светлых?

Игрок 2. Сразу?! Разве возможно одновременное владение этими взаимоисключающими способностями?

Игрок 1. Тебе видней. Это же магия твоего мира.

Игрок 2. Но человек-то из твоего! Ты вообще перед игрой проверял его? Кто он такой?

Игрок 1. Обыкновенный среднестатистический землянин. Таких шесть миллиардов.

Игрок 2. Обыкновенный? Среднестатистический? Ты видел, что он сотворил?! Родовая магия старших народов, возведенная в степень! Первого состарил до праха, а второго омолодил до состояния зиготы! И при этом, заметь, в отличие от эльфов, у него не поседел ни один локон.

Наблюдающий. Поправка. На голове человека обнаружено два серебряных волоса.

Игрок 2. Два?! Всего два?! Да выброс энергии такой силы лишил бы волшебства пару остроухих лет на триста! А у него завтра же все восстановится. Что за существа эти земляне? Это что, планета потенциальных демиургов?

Игрок 1. Теперь понятно, почему над этим миром, когда я его обнаружил, висел запрет на магию. Не исключено, что прежний хозяин покинул планету, испугавшись его обитателей.

Наблюдающий. Прежний хозяин разве не являлся создателем?

Игрок 1. Насколько я понял, нет.

Игрок 2. А куда же делся сотворивший Землю?

Игрок 1. Если верить некоторым религиям, то он рассеялся по планете. Его как бы нет, но в то же время его частичка присутствует в каждом живом существе. А люди — это дети Божьи, которые созданы по Его образу и подобию.

Наблюдающий. В смысле «божьи»? У них что, демиург является и богом?

Игрок 1. Именно так.

Игрок 2. Бред какой-то. Зачем так поступать?

Игрок 1. Сначала и я удивился. Но теперь вместе с вами убедился, что смысл в этом есть. Выходит, в любом разумном существе этой планеты дремлют силы космоса? Стоит ее только разбудить — и Галактика пополнится миллиардами демиургов.

Наблюдающий. Это страшно! Это опасно для Вселенной! Остановите Игру! Необходимо срочно изолировать этот мир!

Игрок 2. Что будем делать?

Игрок 1. Не думаю, что все настолько серьезно. За период наблюдения лишь единицам удалось осознать крохотную частицу своего потенциала. Чтобы вызвать в землянах массовое пробуждение высших сил, необходимо что-то подобное взрыву сверхновой звезды. Ничего такого пока не предвидится. Мы постоянно держим планету под контролем. Тем более наш экземпляр даже не ощущает своих возможностей, а действует интуитивно. Предлагаю Игру поставить на паузу и понаблюдать.

Игрок 2. Согласен. Для паники пока особого повода нет. Смотрим, что произойдет дальше, фигуры пока не трогаем.

Наблюдающий. Я вот что подумал: а вдруг Земля и есть тот легендарный Прамир — родина всех демиургов?

Игрок 1. Не похоже — и Солнечная система, и сама планета слишком юны.

Наблюдающий. Вы же прекрасно знаете, что возраст небесных тел легко изменить. Равно как и транспортировать мир к другой звезде. Было бы желание. Вдруг омоложение произвели намеренно, с целью защиты, например?

Игрок 2. Вы в самом деле верите в истории о Прамире? Не уверен, что он вообще существовал. Но даже если это так, можно не бояться массового нашествия демиургов. Максимум, что нам предстоит, — стать свидетелями становления новой, равной нам по силе и возможностям личности!

Наблюдающий. И от нас зависит, пополнит ли новорожденный демиург собой ряды наших врагов или станет другом.

Игрок 2. Не захочет вступать в союз, в любой момент сможем его уничтожить.

Игрок 1. Ну об этом пока рано еще говорить. Возможно, мы все заблуждаемся. А пока, как говорят земляне-немцы: «Вэрдэн вир маль зеэн» — «Будем посмотреть».