Затушив в пепельнице очередную сигарету, Николай откинулся в своем мягком кресле. Нажал на кнопку стоявшего на его столе пульта, обращаясь к одному из своих ближайших помощников:

— Эй, Колос! Ты их привел?

В ответ хриплый, прокуренный и простуженный бас ответил:

— Да, шеф.

— Веди их сюда.

— Будет сделано.

Колос— теперь ближайший помощник Николая. Исполнительный, быстро соображающий, ставший незаменимым. Хотя работает не так давно, Николай ему почти полностью доверяет. Почти. Полностью Николай не доверяет никому— только себе. Вообще-то не в правилах Николая так быстро выдвигать людей на столь серьезные “должности”. Да к тому же не совсем ясно было, кто он и откуда. Конечно, Колос объяснил, что сам он— туляк, погорел там из-за подставы на коммерции и решил заняться бандитским бизнесом здесь, в другом городе. Данные эти были непроверенные, но Николай проверять не стал. Сам он тоже был родом из Тулы. А земляк для бывшего военного— первый друг.

Поэтому Николай сразу сделал его своим первым помощником. Вместо прежде занимавшего это место Тарзана. За что Тарзан люто возненавидел Колоса. Чистоплюя, выскочку, как он сам считал. И был уверен: о выдвижении этого Колоса Николай еще пожалеет. И поймет, что зря обидел его, работающего у него давно Тарзана. Но слишком расторопным— особенно на фоне других, не хватающих звезды с неба бандитов— оказался этот немногословный Колос. И пока Николай не сожалел о том, что так круто “поднял” своего земляка/

И сейчас он лишний раз удовлетворенно отметил про себя, как быстро Колос выполняет его распоряжения.

Спустя пару минут трое дюжих братков ввели, со скованными наручниками за спиной руками и изрядно помятыми физиономиями, солдат— земляков Данко Шагаева— Малыша и Большого. Оба солдата были угрюмы, их мрачные взгляды были уткнуты в пол.

Именно с их помощью Николай решил сделать Данко Шагаева более сговорчивым. После того как понял, что кулаками Тарзана здесь мало чего добьешься.

Следом за солдатами и охранявшими их братками в кабинет Николая своим обычным размашистым шагом вошла Наташа. Это именно она подала Николаю идею использовать в качестве средства воздействия на Данко обоих его земляков. Знала, как никто, солдатскую психологию. О том, что “сам погибай— а товарища выручай”, забыли еще не все. Она же, Наташа, и помогла браткам повязать обоих друзей. Под предлогом, что имеет что-то сообщить им о Данко, она выманила обоих за забор части, завела в скрытую от окружающих глаз аллею, а потом стояла и смотрела, как пятеро крупных, спортивных братков ломают двух упрямых солдат.

Обоих приятелей затолкали в две легковые машины. Доставили к бару “Амазонка”. Ввели внутрь через черный ход. И, не снимая наручников, усадили обоих на стулья у стены, лицом к Николаю.

Николай на них даже не посмотрел. Не до них ему по-прежнему было. Все думал, думал, как же все-таки ему достать эту банду неизвестного ему конкурента? И вернуть обратно свой груз?

— Давай, ведите третьего, — снова нажав на пульт, отдал он распоряжение Колосу.

Спустя еще пару минут двое “тюремщиков”-сопровождающих ввели в кабинет щурящегося от света, прихрамывающего от полученных побоев Данко.

Большой и Малыш, даже не стараясь скрыть изумления, уставились на него. Данко тоже посмотрел на них, не взглянув на сидевшую здесь же Наташу. Затем перевел взгляд на Николая. Тот в это время прикурил еще одну сигарету и, выпустив дым через ноздри, сказал:

— Какая неожиданная встреча, не правда ли? Что может быть лучше, чем встреча старых друзей? Тем более если это, вполне возможно, их последняя встреча.

После этих слов Николай сделал небольшую паузу, вдыхая и выдыхая сигаретный дым. Затем продолжил:

— Перейду сразу к делу, Шагаев. Эти двое— твои друзья. И, значит, ты, как настоящий друг, должен дорожить своими друзьями, не так ли, Шагаев? Поэтому ты, наверное, не хотел бы, чтобы их обоих убили? Поэтому ты выполнишь в точности то, что я тебе сейчас поручу. В противном случае их обоих изрежут на мелкие куски. После чего мы займемся тобой. Мы не будем тебя убивать— просто отрежем уши, нос, еще что-нибудь… а потом отпустим тебя. Тебя посадят в тюрьму за прежние, совершенные тобой преступления, да вдобавок ко всему тебя всю жизнь будут преследовать угрызения совести— из-за того, что ты мог, но не предотвратил смерти своих друзей. Ты все хорошо понял? Так вот, Шагаев, ты единственный, кто может вас троих от этого спасти. Как— это я тебе сейчас объясню. Так вот, ты работаешь на наших неизвестных конкурентов. Они, убив моих людей— причем, кажется, не без твоего участия, — забрали с моей базы мой товар. Этот товар стоит пятьсот миллионов долларов. А за такие деньги я глотку кому хочешь перегрызу. Но вся беда в том, что я не знаю кому? Кто они, те, кто напал на мою базу? И где их можно найти? Я этого так до сих пор и не узнал. Несмотря на то, что использовал свои каналы. А это плохо. Плохо для меня, для моего дела, для моих деловых партнеров. А хуже всего— для тебя, Шагаев. И обоих твоих дружков, которых я порежу на куски— так же как и тебя. Но ты можешь это предотвратить. Я даю тебе такой шанс. Слушай меня внимательно, — заговорил Николай, печатая каждое свое слово. — Ты пойдешь туда, к своим сообщникам. Скажешь, что каким-нибудь образом смог от меня убежать. Затем разузнаешь, что им известно о моем грузе. Знают ли они о том, что он стоит пятьсот миллионов? И как вообще они намерены с ним поступить. Сейчас я с уверенностью могу сказать одно: как связаться с покупателями, у которых деньги, они не знают. Об этом знал убитый ими Блинов. Но, во-первых: они, скорее всего, не успели его допросить, поскольку убит он был с пистолетом в руках. Во-вторых, тот канал связи, о котором знал Блинов, теперь не существует. Сразу после того, как мне стало известно о том, что случилось на даче, о том, что весь груз исчез, я сразу связался с покупателями, сообщил им, что прежний канал засвечен. И теперь у нас новая связь. Я тебе все это говорю, чтобы ты был в курсе.

Итак, сначала узнаешь все, что известно этим козлам, и сразу передаешь все, что узнал, мне на “мобилу”, я дам тебе и свой номер.

Потом твоя основная задача— сказать этим ублюдкам, что тебе удалось узнать, как выйти на связь с покупателями. Их фальшивый номер “мобилы” я тебе тоже дам. По нему будет работать мой человек. Каким именно образом ты заставишь их поверить, что действительно совершил побег, узнал номер покупателей и все такое— меня абсолютно не волнует. Придумай. От этого зависит их жизнь, — Николай ткнул пальцем в сторону Большого и Малыша, — и твоя тоже. Не надейся даже, что тебе удастся удрать от меня— достану из-под земли. Но если выполнишь все так, как я сказал, я оставлю вам всем троим жизнь. А тебе— как и обещал— помогу отмазаться. Ото всех— ментов, военных и самого дьявола. Сделаю тебе чистые документы. Дам деньги. и можешь катиться на все четыре стороны. И твои дружки— тоже. Конечно, — взглянул на всех троих Николай, — никаких гарантий сейчас я вам дать не могу. Но вам придется поверить мне на слово. Хотя бы потому, что вам больше ничего не остается. Итак, я тебе, кажется, все сказал. Так вот, я тебя спрашиваю: ты согласен?

Малыш дернулся было со своего места. — Не соглашайся, он все равно всех нас “кинет”…-и рухнул, получив удар рукояткой пистолета в затылок.

Большой мрачно посмотрел на ударившего Малыша охранника.

— Я тебя, солдат, кажется, кое о чем спросил? — даже не обернувшись на всю эту сцену, вновь обратился к Данко Николай.

К этому моменту Данко уже успел все обдумать. Поэтому он коротко ответил:

— Согласен.

Николай удовлетворенно хмыкнул. Затем приказал Колосу посадить Большого и Малыша в ту камеру, где сидел Данко. А самому Данко дать “мобилу”, необходимые телефонные номера. И— как только стемнеет, ночью— вывезти его на машине и высадить подальше от бара.

Спустя несколько часов бандиты вывезли Данко в город, высадили его на одной из пустынных улиц. Захлопывая за ним дверцу, сопровождающий его Тарзан злобно бросил:

— Не думай, что мы с тобой больше не встретимся, вонючий ублюдок! Ты умрешь от моей руки! — После чего автомобиль укатил.

Если бы у Данко в эту минуту был бы гранатомет, он не задумываясь, хорошенько шарахнул бы вслед этой машине. Изо всех сил постарался бы попасть в толстый, тупой, самодовольный затылок Тарзана. Но руки у Данко были пустыми. И голова тоже была пуста. О том, как действовать дальше, Данко понятия не имел. Знал только, что от него зависит теперь жизнь Большого и Малыша. Да и его самого. От сознания этого идей— как действовать дальше— в его голове больше не становилось. Иди туда— не знаю куда. найди того— не знаю кого. И приведи их туда, где тебе, при любом раскладе, открутят башку. Уж насчет этого Данко иллюзий не питал. Знал прекрасно, чего стоят все эти, пусть даже самые пламенные, бандитские обещания, чего бы там этот Николай ни наобещал. Впрочем, как вспомнил Данко, Николай ему ничего и не обещал. Угрожал только. Поэтому нужно было подумать, как выбраться из всей этой истории живым самому. Вытащить из подвала Большого и Малыша.

Тут вдруг Данко вспомнил об оставленных им в лесу автомате и камуфляже. Вот куда он направится первым делом. В первую очередь нужно как следует вооружиться. А во вторую… Что делать во вторую— станет известно потом, продолжал свои размышления Данко.

А что, если сделать так называемый “ход конем”?

Вооружившись автоматом, снова вернуться к Николаю, в бар “Амазонка”? Попробовать силой освободить Большого и Малыша? Ведь в конечном счете для него это сейчас и есть важнейшая цель. Поэтому, собственно, Николай и вынудил его идти к другой банде. Но даже если бы Данко и знал таковую, после длительного отсутствия вряд ли бы кто сразу же поверил ему на слово. Поверили, что ему удалось не только вырваться из цепких рук Николая, но и еще узнать каким-то образом координаты покупателей, способных выложить пятьсот миллионов долларов. Будто выйти с такими на связь— такое же простое дело, как сговориться с какими-нибудь уличными торговцами. Нет, единственное о чем ему сейчас следует думать, — это каким образом освободить Большого и Малыша. Чем больше Данко об этом думал, тем больше сходился на том, что это— единственно верная мысль.

Да и потом: ведь не такой же этот Николай простак, чтобы поверить в то, что его конкуренты сразу же кинутся по указанному им следу. Нет, такой расчетливый и коварный бандит должен был предусмотреть все на шаг вперед. Каким же образом мог бы Николай с помощью Данко выйти на след своих конкурентов? И внезапно Данко вдруг осенила догадка: “мобила” Николая! Вот единственная ниточка, по которой Николай сможет вычислить его местонахождение. И, вычислив таким образом, примчаться туда со своими братками. Осознав эту мысль, Данко мгновенно взмок— снова он едва не пропал! Пошел бы сейчас, вооружившись своим автоматом, в бар “Амазонка”, бандиты, по сигналам с мобилы, вычислили бы его— и снова бы приняли. Только вряд ли бы во второй раз он бы легко отделался. И сам бы пропал, и друзей не выручил. Поразмыслив, Данко решил, что самое подходящее— пристроить куда-нибудь эту “мобилу”. Хотя бы оставить в автобусе. Или кинуть куда-нибудь: пусть кто-нибудь подберет, пусть “мобила” погуляет по городу. Пусть Николай или его люди следят за своей “мобилой” и ломают голову— куда же это он пошел, и где же базируется другая банда? Впрочем, идею оставить “мобилу” на людях, чтобы ее могли подобрать посторонние, Данко сразу отмел. Мало ли что взбредет в голову одураченному и взбесившемуся Николаю? Вдруг пострадают еще невинные, совсем посторонние люди? Проще будет прицепить эту “мобилу” к какому-нибудь автобусу— пусть катается, пока людям Николая не надоест за ней наблюдать.

К этому моменту Данко как раз проходил мимо остановки рейсового автобуса. Быстро оглядевшись, и увидев, что за ним никто не наблюдает, Данко подошел к задней двери, заскочил в автобус, сел на пустое сиденье. Проехав одну остановку и не расплачиваясь за проезд— нечем было, — он сошел с почти пустого в это позднее время суток автобуса.

После чего наконец зашагал в сторону окраины леса. Идти ему было тяжело— побои Тарзана по-прежнему давали о себе знать. Но на свежем воздухе он заметно взбодрился, да и от движения и побежавшей по венам крови его мышцы теперь болели гораздо меньше. Спустя еще сорок минут Данко, пытаясь получше сориентироваться во тьме, искал в густой мокрой траве свою камуфлированную солдатскую форму и автомат. Спустя еще минут десять он наконец, к своему огромному облегчению, нашел их. Скинув надоевшую ему гражданскую одежду, от которой он отвык, Данко снова напялил на себя армейский камуфляж. Просторный, легкий, удобный. И привычный— словно вторая кожа.

Рассовав по карманам все магазины и проверив рожок, Данко не спеша двинулся обратно. В сторону бара “Амазонка”. На ходу обдумывал план своих дальнейших действий, от которых теперь будет зависеть, спасет он Большого и Малыша или нет. Но и не только это.

Данко вдруг вспомнил своего “зему” Мишку Салахова, рядового Платонова, часового Астафьева… Других пропадавших без вести солдат-пацанов, которых командование просто объявляло дезертирами. Хотя никто из них не был дезертиром, а стал жертвой бандитов. Тех, которые сидят сейчас там, в баре. И ждут вестей от него, Данко, чтобы с его помощью “развести” свои нынешние проблемы. Еще больше обогатиться. И по-прежнему творить зло, губить молодых солдат, взрывать ни в чем не повинных мирных людей. И, наживаясь, на все этом, уходить безнаказанными. Думать, что все им сойдет с рук. И он, Данко, как они считают, полностью в их руках. Сделает все, что им нужно. Черта с два! Не угадали. И это он им сейчас покажет. А вернее— даст почувствовать.

Думая обо всем этом, Данко подходил все ближе и ближе, к своей главной цели— бару Амазонка, месту, где засели бандиты, убившие его сослуживцев и вынудившие его, Данко, убивать. Тайсона, старшину, охранника. Чтобы самому не погибнуть. И теперь эта кровь— на нем. Но им придется за это ответить. Причем в самое ближайшее время.