Время близилось к обеду. Я расхаживала по гостиной и кусала ногти, в ожидании детективов. Плюхнувшись на светлый диван, я обняла кремовую подушку и задумалась о чем-то. Конечно, мыслей в моей голове было много, даже слишком, но я старалась не думать о плохом. Хотя, как тут не думать о плохом? Меня кто-то собирается убить, возможно, тот псих с черными глазами; да еще и незнакомец из света опять вчера со мною говорил. Или мне это показалось? Вроде бы, я слышала его голос, и он мне сказал: «Не за что». Так, стоп. До этого я подходила к окну и поблагодарила своего спасителя, затем легла спать. Боже. Это, оказывается, был ответ. Ответ мне. Черт, черт, черт! Неужели, я схожу с ума или уже действительно продолжаю слышать голос незнакомца?

Психушка мне обеспечена.

Я отложила подушку и потопала в ванну. Зайдя в нее, я включила кран с холодной водой и, отвернувшись от него, начала искать полотенце или салфетки, которых почему то не было. В спину ударила волна пара и, резко выпрямившись, я собрала брови в кучу, затем медленно повернув голову, увидела, что из крана вместо холодной воды льется кипяток, из-за которого запотело все зеркало и даже голубая плитка. Не поняла?!

Я быстро ринулась к раковине и отключила воду. Оперевшись руками об нее, я опустила голову и почувствовала, что мои ноги стали дрожать. Я не включала горячую воду! Что за мистика?

Подняв голову, чтобы посмотреть в зеркало, я заметила на нем кривую надпись «Не говори правду». Мои руки стали трястись, и крик вырвался автоматически. Боже, кто это написал? Кто был в моем доме? Кровь забурлила, и сердцебиение стало бешеным. Я начала отпаивать назад, смотря на надпись, которая потихоньку исчезала под действием температуры. Я подпрыгнула на месте и схватилась за сердце, когда услышала звонок в дверь. Выбежав из ванной, как ошпаренная, я прилипла к глазку и увидела двух мужчин, одетых в темную рабочую форму. Детективы.

Я отперла все замки и открыла дверь.

— Здравствуйте, я детектив Нэшвилл, — сказал высокий темноволосый мужчина, затем кивнул в сторону своего приятеля, — а это мой напарник — детектив Крайтон.

Я сглотнула подступивший к горлу комок, уставилась на значки полицейских, которые были прикреплены к их темным рубахам. Вроде бы не фальшивые.

— Вы, видимо, Келин Прайс? У нас есть пара вопросов для вас, — произнес детектив Нэшвилл, смотря на меня томным и спокойным взглядом.

— Да. Проходите. — Я открыла шире дверь и, когда мужчины зашли, то пригласила их в гостиную.

Нэшвилл устроился на диване, как и Крайтон, а мне пришлось сесть в кресло напротив. Напряжение возросло в миллионы раз, когда детектив Нэшвилл достал блокнот и ручку из кармана.

— Миссис или мистер Прайс дома? — спросил он, щелкнув ручкой.

— Нет. Они ушли на работу.

— Сейчас, Келин, мы будем задавать вам вопросы, которые касаются Кристофера Пантьери. Если вы будете знать на них ответы, то отвечайте, — произнес детектив Крайтон.

— Хорошо. — Руки немного вспотели, и пришлось их вытереть об ткань шортов. Сердце до сих пор отстукивало бешеные удары, которые не желали приобретать обычный ритм. «Не говори правду» — что это значит? Кто тем более это написал? Вдруг это мужик из «Эс»? Хотя… я не знаю. Как бы он пробрался в мой дом, и зачем ему понадобилось бы это писать, раз он хочет меня убить? Ладно. Тогда кто оставил ту надпись на зеркале? Кто-то хочет меня напугать или же обезопасить от чего-то?

— Как мы уже знаем, несколько недель назад произошла автокатастрофа, в которой погиб Кристофер Пантьери. В этот вечер, незадолго до того, как произошло это ужасное происшествие, вы — мисс Прайс и мистер Пантьери находились в баре «Эс».

— Да. Мы… праздновали победу «Орлов».

— «Орлы» — это футбольная команда? — продолжил детектив Нэшвилл, чиркая что-то на листе и посматривая украдкой на меня.

Я качнула головой и сглотнула подступивший к горлу комок.

— Друзья Кристофера Пантьери рассказали нам, что в «Эс» между ним и каким-то мужчиной произошла взбучка, которая случилось из-за вас. — Детектив Крайтон сложил руки в замок и пригнулся ближе ко мне. — Что произошло?

По телу пробежалась электрическая волна; волосы на руках стали дыбом, а ноги начали дрожать.

Не говори правду.

— Я… мы с друзьями хотели поиграть в бильярд, а мне неожиданно стало плохо и я пошла в уборную. У меня закружилась голова по пути и когда я посмотрела в сторону, то увидела мужчину за стойкой, и мне показалось, что… его спина задымилась. Я подумала, что кто-нибудь побаловался и закинул ему непотушенную сигарету за шиворот, и испугалась, что мужчина сейчас загорится. Я начала кричать и подбежала к нему.

— Вы не употребляли алкоголь или психотропные вещества? Тесты, которые вам делали, могут врать, — сказал Нэшвилл.

— Нет, я ничего такого не употребляла. Тем более тесты выявили, что в моей крови ничего не было, а они не врут, как я знаю, — произнесла я, разглядывая мужчин.

— Хорошо, — согласился детектив Крайтон. — А что было потом? После того, как подбежали к незнакомцу?

— Я начала… хлопать его по спине.

— Вам до сих пор казалось, что из его спины исходил дым?

— Да, но потом перестало казаться. Просто, в «Эс» плохое освещение и, наверное, мне причудилось, — сказала я, вспоминая, как Крис в машине говорил то же самое, когда я рассказала ему про дым и черные глаза. Это было его объяснение подобной ситуации…

Детектив Нэшвилл записал что-то в блокноте, перевернул лист и посмотрел на меня каким-то подозрительным взглядом. Я так поняла, что мне нужно продолжить рассказывать все до конца. Ладно. Келин, не волнуйся. Все будет нормально!

— Мужчина, скорее всего, подумал, что я его била и, поэтому, схватил меня за руку и не отпускал. Я испугалась и закричала. Крис увидел, что происходит и вмешался: он откинул руку незнакомца и начал ему что-то говорить. — По телу пробежалась дрожь, когда я вспомнила обо всем, что происходила в баре и после него. Я не хотела вспоминать, но мне приходилось… приходилось переживать все заново: все эти эмоции, ощущения и страх.

— Что конкретно он ему говорил? Шли ли угрозы со стороны Кристофера? — спросил детектив Нэшвилл.

Не говори правду.

— Я… я не помню, — солгала я. — Я тогда сильно испугалась и даже не слышала, о чем говорил Крис с тем мужчиной.

— Может быть, вы сможете вспомнить? Ну, хоть какие-то детали?

Мои глаза покраснели, и в горле я ощутила ком. Хотелось плакать, но я пыталась сдерживать себя, чтобы не показывать своих настоящих эмоций. Я даже и не знаю, правильно ли я делаю, что вру? Вдруг нужно было сказать правду? Ведь я даже понятия не имею, кто оставил на зеркале надпись. Хоть и у меня есть догадки, но все же я им не верю. Да я даже перестала верить себе. Не понимаю, что теперь делать или стоит вообще что-либо делать? Вдруг ту надпись на зеркале оставил человек, который хочет моей смерти? А вдруг наоборот ее оставил человек, который хочет меня обезопасить от чего-то?

— Как это связанно с автокатастрофой? — сказала я дрожащим голосом. — Что вам даст то, если я вспомню, о чем говорил Крис с тем незнакомцем?

Детективы переглянулись и посмотрели на меня. Они будто жаждут, чтобы я рассказала им именно ту правду, которую хочу скрыть. Ведь в самом начале, когда еще не было той надписи на зеркале, я чувствовала, что нужно держать язык за зубами; я чувствовала, что если расскажу всю правду, то меня могут не понять и отправить в психушку. Я знаю, что все это, что случилось со мной — не объяснимо. Я знаю, что все это странно, поэтому хочу разобраться со всем этим сама. Хочу найти ответы, на все свои вопросы. Но, кажется, чем дальше я пытаюсь разгадать все это, тем больше появляется у меня вопросов, а ответов на них нет.

— Любая зацепка может привести нас к правде и поможет выяснить, почему случилась автокатастрофа. Может быть, Кристофер Пантьери просто был пьян и не справился с управлением или же из-за случившегося в «Эс» пришел в гнев или расстроился и поэтому, когда сел в машину…

— … хватит! — перебила я детектива Крайтона. — Крис свернул из-за тени от дерева! Мы подумали, что это человек и испугались, что его сейчас задавим. — Я наклонила голову вниз и схватилась за нее руками. — Машина покатилась по склону, а потом несколько раз перевернулась. Крис умер на месте, а я… я смогла выбраться, после того, как пришла в себя. Я была напугана, поэтому не смогла вытащить тело Криса. Я разбила стекло каблуками и смогла выбраться. Когда я убежала на безопасное расстояние, машина взорвалась. — Я всхлипнула, и слезы огромными каплями скатились по горячим щекам.

Детектив Нэшвилл тяжело вздохнул, чиркнул что-то на листке, а затем сказал:

— Тень была от дерева? Точно?

Я стиснула зубы и посмотрела на него.

— Да. ТОЧНО. Я сама это поняла, когда выбиралась из машины.

— Больше вопросов к вам нет, мисс Прайс.

* * *

Время близилось к вечеру. Родители еще не пришли и, поэтому, я решила, немного прогуляться. Да, мне было до сих пор страшно и боязно, что кто-то желает мне смерти. Я даже понятия не имею, тот ли это человек из бара или нет. Я не знаю, кто оставил надпись на зеркале и тем более, не знаю, кто незнакомец из света, который спас меня. А вдруг… вдруг это он оставил надпись? Хотя… я не знаю. В этом во всем будет сложно разобраться самой.

Я осмотрела содержимое своего шкафа и поняла, что в нем нет теплых и нормальных вещей. Да уж, все мои шмотки остались в пансионе. Конечно, папа предлагал мне их привезти сюда, но я отказывалась и говорила, что скоро все равно придется ехать в школу, и собирать по новой чемодан будет просто бессмысленно.

Я закрыла шкаф и направилась в комнату родителей, которая находилась напротив моей. Открыв дверь в их спальню, я прошествовала к маминому шкафу и начала осматривать его содержимое. Платья, туфли, платья… туфли, джемпер! Я улыбнулась и достала теплый джемпер красного цвета. Незамедлительно я надела его и ощутила, как по телу сразу распространилось тепло. Так, верх готов, теперь нужно одеть что-то на низ. Не пойду же я в шортах. Пересмотрев мамин гардероб по пятому разу, я удостоверилась, что больше ничего не найду. Ладно. Открыв нижний шкафчик, я обнаружила какие-то спортивные черные штаны. Резинка вроде бы не тугая, значит подойдут. Я выудила их и заметила на дне шкафчика какие-то бумаги, которые выглядывали из-под слоев сложенных брюк. Моя рука автоматически потянулась к ним, и я аккуратно достала бумаги. Газеты?

Прошествовав к просторной бирюзовой кровати, я плюхнулась на край и, развернув газеты, посмотрела на их содержимое. В каждой твердилось про автокатастрофу, в которой погиб Крис, а я смогла выжить. Я посмотрела на заголовок одной из газеты «Кристофер Пантьери погиб в автокатастрофе» и мои глаза опять заслезились. Я чувствовала себя в какой-то степени виноватой. Ведь если бы мне не стало бы плохо, то Крис не повез бы меня в пансион и сейчас был бы жив и радовался жизни.

Тыльной стороной ладони я сметнула теплые капельки с щек и положила газеты на то место, где они лежали. Я даже не хотела их читать, потому что мне становилось больно, когда я снова вспоминала об автокатастрофе. Я не хотела переживать те чувства, страх и ужас заново. Конечно, я никогда не забуду обо всем, что случилось, никогда не перестану себя винить, но все же, постараюсь не думать об автокатастрофе, чтобы хоть как-то сделать себе легче.

Родители спрятали эти газеты от меня, чтобы я их не смогла увидеть, прочитать, но все же я их нашла. Они хотели обезопасить меня, чтобы я больше не думала и не вспоминала о том, что произошло.

Но я все помню. Я не смогу про это забыть.

Одев штаны, я напялила кроссовки и вышла на улицу. Было прохладно. Признаки осени уже окончательно проявились: опавшие и засохшие листья, голые ветви деревьев, холодная земля. Все это угнетало. Да еще и огромные тучи потихоньку сгущались и закрывали голубое небо, из-за чего мне становилось еще паршивее на душе.

Я накинула капюшон на голову и засунула руки в карманы джемпера, чтобы как-то их согреть. Мои глаза бегали по соседним домам, по пыльной дороге, дабы разглядывая танец ветра и листьев. Я знала, что мне небезопасно гулять одной, потому что где-то бродит маньяк, который хочет моей смерти, и, поэтому, не став далеко уходить от дома, я приземлилась на лавочку, находившуюся в паре метров от моего обитель.

— Эй, ты вообще существуешь или ты плод моего воображения? — сказала я, смотря куда-то на темные тучи.

Тишина.

Почему незнакомец из света не дает о себе знать? Почему он скрывается, прячется? Может быть, просто не хочет, чтобы я его увидела? Все это странно. Я до сих пор не могу смериться со всем, что произошло. В моей душе не проходит чувство боли, вины и печали. Мне страшно.

* * *

Я вошла в дом, сняла капюшон и обнаружила, что приехала мама. Она крутилась возле плиты с кулинарной книжкой и посчитывала ингредиенты, лежащие на столе. Даже нацепила тот старый фартук с цветочками, который я ей сшила на уроке труда года так три назад.

Я прошла в кухню и плюхнулась на стул. Мама, заметив меня, отложила книгу и присела рядом со мной. Ее требовательный взгляд дал мне понять, что ей нужно рассказать про то, о чем я беседовала с детективами.

— Солнце, как все прошло?

Я положила руки на стол и подперла ими подбородок. Мне не хотелось вовсе все рассказывать маме, потому что я вновь вспоминала об автокатастрофе. Каждый раз, когда я думала о том, что случилось, я, будто переживала все это заново. Тот страх, боль, испуг — они преследовали меня вновь.

— Нормально, — ответила я.

Мама взяла мои ладошки и крепко сжала.

— Друзья Криса говорят, что в «Эс» произошла взбучка между ним и каким-то мужчиной. Из-за тебя…

— Мелкое недопонимание, — объяснила я, медленно пытаясь убрать свои руки от маминых.

— Что случилось? — твердо спросила она.

— Просто я увидела, что у того мужчины в баре задымилась кофта и очень испугалась, потому что подумала, что он, возможно, загорится. Я начала кричать и, подбежав к нему, стала хлопать по спине. Он, наверное, не понял, что я имела в виду. Мужчина схватил меня за руку, и я закричала. Крис увидел это и пришел разбираться.

— Что за дым?

Я сглотнула подступивший к горлу комок.

— Мне показалось.

— Уверенна? — спросила мама. — Уж очень все это странно. Тебе кто-то померещился на дороге, а это оказалась тень от дерева, теперь ты говоришь, что в «Эс» тебе показался дым.

— Мам, — рявкнула я, придвинувшись к ней ближе, — мне тогда было плохо, понятно? У меня кружилась голова, в глазах вообще помутнело, и мало ли что я могла увидеть!

— Ты раньше употребляла наркотики? — не унималась она. Ее взгляд стал обеспокоенным.

— Мам!

— Прости, детка. — Мама опустила голову и прикусила губу, будто чувствуя себя виноватой. — Просто ты мне практически ничего про себя не рассказываешь, а я волнуюсь за тебя.

— Вы с папой так много времени уделяете работе и я думала, что вас не волнуют мои проблемы, — объяснила я.

— Не говори так, Келин. Мы очень беспокоимся за тебя и нам не безразлично, что происходит с нашей дочерью. Извини, что так мало просто беседуем по душам.

— Я понимаю. Тебе не нужно извиняться, — сказала я, вставая с места.

— Постой! — Она взяла меня за ладонь. — Может быть, поможешь мне приготовить ужин? Я сегодня нашла рецепт «Чили» в кулинарной книге. Лишние руки для помощи не помешали бы.

Я ухмыльнулась.

— С каких это пор ты решила готовить на ужин «Чили»?

— С таких, что твой папа привереда и хочет попробовать что-нибудь новенькое, кроме макарон и сладкого картофеля, — сказала она. На ее лицо наползла улыбка.

— Ладно. Только сейчас пойду, переоденусь.

— Давай, а я пока что почищу овощи, — пропела мама и, соскочив с места, направилась к раковине.

Я потопала в свою комнату, взяла длинную серую футболку и направилась в ванную. Закрывшись на защелку, я положила вещь на раковину и сняла с себя теплую одежду. По телу пробежался холодок и, вздрогнув, я автоматически посмотрела на зеркало. Недавно на нем была чья-то надпись, адресованная мне. Странно. Я даже и не знаю, подшутил ли надо мной кто-то или нет, но мне все равно было страшно. Неизвестно, кто оставил на зеркале это «послание», но я чувствую, что поступила не очень правильно, послушавшись его. Вдруг этот кто-то мой враг? Тот мужчина с бара к примеру?

Я отложила джемпер и штаны на край ванны и, подойдя к раковине, включила горячую воду. Мой взгляд остановился на зеркале, именно на том месте, где было написано то «послание». Пар начал клубиться и подниматься вверх; зеркало запотело и покрылось мутной пленкой. Я сощурила глаза; начала разглядывать поверхность, дабы ища хоть какой-нибудь след от надписи, но ничего не было. Это странно. Когда я убегала, то не стирала то «послание» и не помню, чтобы оно исчезало. Может быть, капли воды на зеркале его смыли? Ну, или же мама, увидев его, вытерла. Хотя, если бы она его заметила, то стала бы допрашивать меня. Это же мама.

Я выключила воду и, взяв полотенце, протерла зеркало, хотя оно было чистым. Теперь смогу уснуть спокойно, зная, что эта надпись не появится, и никто ее не увидит.

— Детка, ты скоро? Овощи уже готовы, — услышала я голос мамы.

— Да, сейчас. — Я в спешке натянула огромную футболку, которая была мне до колен, затем вышла из ванной комнаты и направилась в кухню.