Нижний Ломов, Пензенская область, 25 января 2007 года (четверг), 5:15.

В десантном отсеке было холодно. То ли обогреватели БТРа вышли из строя, то ли ещё сказывались те несколько часов, проведённые в ангаре рядом с потухшим костром. Полина зябко поёжилась и поглубже закуталась в воротник своего пальто. Несколько минут она просто сидела, прикрыв глаза. Огромная боевая машина, ровно идущая по трассе, изредка покачивалась на дорожных неровностях. От этого ещё сильнее клонило в сон. Полина окинула взглядом трёхместное сиденье, обтянутое кожзамом. Оно так и манило, чтобы, наконец-то, прилечь на него и забыться во сне. Не в силах больше сопротивляться усталости и холоду, Полина повалилась на бок. Последним усилием она подтянула ноги с холодного металлического пола на сиденье и затихла.

Глаза закрылись сами собой, и весь мир стал куда-то уплывать. Сначала звук работающего двигателя начал постепенно стихать. Затем шум колёс и подвески превратился в едва заметный шелест. Полине вдруг показалось, что она лежит не в десантном отсеке БТРа, а на дне лодки, которая колышется на волнах. Летнее солнце ласково греет кожу, а лёгкий ветерок приятно шевелит платье и перебирает волосы. Издалека доносятся беззаботные крики чаек. Воздух наполнен неповторимой свежестью морских водорослей и источаемого ими йода.

Полине казалось, что в целом мире осталась лишь она одна. Так трудно было поверить сейчас в то, что где-то ещё на Земле есть люди. Думать об этом не получалось. Вместо этого хотелось просто лежать в лодке и наслаждаться покоем. Полина не чувствовала ни голода, ни жажды, ни пронизывающего холода, к которым уже привыкла за последние несколько месяцев. Так необычно было ощущать себя свободной от чего бы то ни было. Ей было так хорошо, как никогда прежде.

Однако на задворках сознания время от времени появлялась и снова исчезала какая-то смутная мысль. Она постоянно ускользала, не давая до конца осмыслить себя. Что-то важное уже произошло. Полина знала об этом, но никак не могла взять в толк, что же именно случилось. Казалось, память наотрез отказывалась отдавать сознанию тревожные образы, которые надёжно хранились в её глубинах. Вместо этого приятные ощущения настоящего смешивались с воспоминаниями о сладостных моментах прошлого в пьянящий коктейль, от которого кружилась голова. Снова хотелось лежать так как можно дольше, наслаждаясь моментом и не думая больше ни о чём.

Постепенно тревожная мысль стала всё настойчивее напоминать о себе. Всё чаще Полина замирала, пытаясь вспомнить что-то важное. Она на время переставала дышать и боялась пошевелиться, чтобы не спугнуть свои зыбкие воспоминания. Широко открыв глаза Полина смотрела в голубое небо, по которому проплывали облака, похожие на горы белоснежного мороженого.

Наконец, удача сжалилась над бедной девушкой. Она вспомнила, что её тревожило. Война! Кто-то очень сильный и безжалостный пытался отнять у неё все, что есть. Много людей погибли, сражаясь с этим коварным врагом. Надежды на спасение почти нет. Но враг, каким бы сильным он ни казался, ещё не победил. А ещё Полина вспомнила Антона. Жив ли он? Встретится ли она с ним ещё? Ответов не было. Лишь тревога стала быстро заполнять безмятежный разум, меняя всё вокруг.

В следующий же миг солнце скрылось за плотной пеленой облаков, которые теперь стали похожи на вату. Её края, казалось, были опалены яркими лучами, что всё ещё пробивались из-за преграды. Полине вдруг стало неуютно. Внезапно налетевший ветер поднял волны на безмятежной морской глади. Белые барашки пены то и дело появлялись на гребнях волн, срываясь и улетая вдаль. Лодка теперь сильно раскачивалась, едва не зачерпывая воду бортами. Вокруг всё потемнело. Яркие краски исчезли, и море погрузилось в полумрак.

Встревоженная Полина теперь сидела в своём утлом судёнышке, не в силах бороться с проснувшейся стихией. Казалось, что, не вспомни она минуту назад о своей беде, сейчас всё было бы по-прежнему. Несмотря на это, Полина теперь ни за что не хотела отпускать от себя воспоминания об Антоне, хоть вместе с ними пришлось вспомнить и о войне. Она точно знала, что им надо быть вместе во что бы то ни стало. Но как найти его на бескрайних земных просторах?

Внезапно по дереву лодки забарабанил дождь. Крупные капли начали стремительно падать с неба, завершая свой далёкий путь в морских волнах или на дне лодки. Постепенно небольшой летний дождь превратился в проливной ливень. Летнее платье Полины мгновенно промокло. Ей стало холодно и страшно. Лодка начала наполняться водой, которую приходилось теперь вычерпывать руками. На секунду Полина остановилась и почему-то посмотрела наверх. В тот же миг огромная молния пронзила серое пространство между водой и небом, угодив прямо в лодку.

Деревянный нос судёнышка мгновенно разнесло в щепки. Замершая от ужаса Полина, вдруг ощутила, как вода стала быстро наполнять лодку. Ноги быстро замёрзли, от чего по всему телу пробежала неприятная дрожь. Полина встала во весь рост, с ужасом наблюдая, как лодка буквально на глазах уходит под воду. Ливень, казалось, и не думал прекращаться. Напротив, потоки воды, падавшей с неба, только усиливались. Полина бесстрашно подставила лицо бушующей стихии и, раскинув руки в стороны, снова посмотрела вверх.

Словно в ответ на столь дерзкое поведение маленького и слабого человека, с неба опять ударила молния. На этот раз она угодила в середину лодки, пробив её дно. Полина ощутила, как её тело быстро уходит под воду. Ещё секунда и морские волны сомкнуться над головой, навсегда скрыв этот мир. Полина успела бросить прощальный взгляд в тёмное небо, в котором на мгновенье мелькнул луч солнца. В следующий миг солёные волны накрыли её с головой, сделав картинку мутной и тёмной.

Несколько секунд Полина даже не пыталась сопротивляться, медленно погружаясь под воду. В голове разом проносился сонм мыслей, которые в бешеном танце пытались взорвать пылающий мозг. С каждой секундой нарастали муки удушья. Истошный голос инстинкта самосохранения вопил: «Плыви, а то утонешь!» Однако Полина продолжала стоять в погружающейся лодке, не делая ни малейшей попытки спасти себя. Она в сотый раз спрашивала себя: «Зачем мне жить?! Всё, что мне дорого разрушено, а тот, кого люблю, вероятно, погиб. Зачем сопротивляться смерти, если незачем жить?».

Полина закрыла глаза. Она готовилась встретить смерть, чтобы навсегда прекратились эти муки жизни. Одна за одной рвались нити, связывающие её с этим светом. Когда последняя тонкая нить натянулась до предела и готова была разорваться, в угасающем сознании Полины раздался до боли знакомый голос: «Борись за жизнь, и мы обязательно встретимся!».

Эта короткая фраза прозвучала, словно команда «Вперёд!». Полина вдруг ощутила, что глаза сильно жжёт от солёной морской воды. Она начала судорожно работать руками и ногами. Лодка осталась далеко внизу. Над головой же стало постепенно светлеть. Сил почти не осталось, как и воздуха в лёгких. Ноги сводило судорогами, а руки отяжелели так, словно в них был залит свинец. Полина старалась изо всех сил. Ещё немного и можно будет вдохнуть свежий морской воздух, чтобы снова жить. Чтобы увидеть Антона!

Когда до поверхности воды оставались считанные сантиметры, последние силы оставили её. Полина потеряла сознание и стала опять медленно опускаться. Её тело в длинном летнем платье, медленно кружилось в своём последнем танце. Длинные распущенные волосы, как сотни живых рук, покачивались в такт беззвучной мелодии смерти.

В этот момент чьи-то руки обхватили Полину за плечи и увлекли за собой вверх. Уже через несколько секунд её тело оказалась на поверхности. Девушка уже давно не дышала. Посиневшие губы и ногти теперь не сильно выделялись на фоне остального тела, которое приобрело всё тот же безнадёжный цвет. Казалось, что смерть здесь уже давно вступила в свои права.

Но дрогнувшие веки заставили остановиться костлявую старуху с косой. Она медленно и неохотно уступала своё место жизни, которая возвращалась к Полине. Кто-то продолжал крепко держать девушку на поверхности воды. Потом чьи-то руки коснулись её лица и нежно похлопали по бледным щекам. Всё тело Полины разом встряхнули, а потом кто-то прошептал ей прямо в ухо:

— Просыпайся! Ты нужна мне сейчас!

* * *

Полина открыла глаза и долго не могла понять, где находится. Лишь через несколько секунд стало ясно, что она заснула в десантном отсеке БТРа, а всё произошедшее в море — не больше, чем сон. Поверить в это оказалось не так легко. Яркие картинки пережитого так и стояли перед глазами, не желая выпускать из своих цепких объятий. Постепенно Полина приходила в себя, а ночной кошмар шаг за шагом отступал.

До её слуха стали долетать какие-то необычные звуки, которых раньше не было. Казалось, что по обшивке БТРа изредка стучат какие-то мелкие предметы. Полина не знала, что это — град, камни или что-то другое. Однако интуиция подсказывала ей быть начеку, так как непонятный звук становился всё настойчивее и громче. Постепенно одиночные удары по обшивке превратились в практически постоянную дробь, которая начинала действовать на нервы. Полина обратилась к командиру по внутренней связи:

— Денис, а что такое стучит снаружи по нашей обшивке?

— А, проснулась, наконец-то? Хорошо, — сразу отозвался командир. — Это за нами хвост увязался. То ли вертушка, то ли ещё что-то — в темноте не разобрать. Уже километров десять не можем оторваться. Вот они и постреливают нам в спину. Ты особо не волнуйся — на дальней дистанции эти выстрелы не опасны, а на близкую мы их не подпустим. Верно, Костя, — обратился Денис к механику-водителю.

— Обижаешь, командир, — прозвучало по внутренней связи. — Если это вертушка, то съедем с трассы в какой-нибудь лесок и скроемся под сенью деревьев. Вот тогда и посмотрим на этих преследователей.

— С трассы пока не съезжать, — ответил Денис. — У нас и так солярки мало. Если ещё по бездорожью прокатимся, то можем вообще даже до пригорода Саратова не дотянуть. Поэтому держим их на дистанции дальнего выстрела. Оторваться не пытаемся, потому что это бесполезно, но и близко не подпускаем. Серёга, ты как? Готов к практическому занятию по стрельбе в движении из башенного пулемёта?

— Всегда готов, — ответил Сергей. — Можно начинать, что ли?

— Погоди, не так быстро, — не ожидал такой прыти Денис. — Если они решат нас догнать, то тогда и постреляешь. В любом случае жди моей команды.

В появившейся паузе Полина снова обратилась к командиру:

— Денис, а ты знаешь, кто за нами гонится?

— Не знаю, но могу предположить. Судя по тому, что зомби с техникой в принципе не дружат, за нами увязались те, кто сражаются за зомби, но ими не являются. Извини, но точнее сказать не могу, потому что сам не знаю. Мы несколько раз выглядывали из люка — пытались их разглядеть. Могу сказать одно — скорее всего, за нами летит не обычная вертушка, а что-то гораздо более крупное. Похоже, пока они с нами играют. Однако в любой момент могут ударить чем-то посерьёзнее.

— Всё верно, командир, — поддержал Дениса Костя. — То, что сейчас стучит по нашей обшивке, иначе, как предупредительным огнём, не назовёшь. Скоро терпение у них иссякнет, и нам придётся не сладко. Вот тогда мы и поймём, кто на самом деле за нами летит.

— Мне уже готовиться или как? — поинтересовался Сергей. — Может не будем дожидаться, пока они нас в лоскуты порвут?

— Ладно, Серёга. Давай, готовься, — согласился Денис. — Без моей команды не стрелять.

— Принято, командир, — сразу оживился Сергей и стал напряжённо ждать.

Внезапно барабанная дробь по обшивке БТРа прекратилась. Даже звук работающего на полном ходу двигателя теперь не казался слишком громким.

Костя приподнял одно «ухо» шлемофона и прислушался. Посмотрев на Дениса, он лишь покачал головой, всем видом показывая, что не верит в такие чудеса. Командир кивнул в знак согласия и скомандовал по внутренней связи:

— Наводчик, к бою!

— Ну, наконец-то! — обрадовался Сергей, вспоминая нужную последовательность действий.

* * *

Оказалось, что инструктаж не прошёл бесследно. Сейчас Сергей безошибочно повторил всё то, чему его научил Костя. «Чебурашка» лежал в руках, как влитой. Выпуклые кнопки под большими пальцами приятно холодили кожу. Прильнув к перископическому прицелу с прибором ночного видения, Сергей слегка качнул «чебурашку» вправо, и башня плавно повернулась в ту же сторону. Он дождался, когда полный разворот на сто восемьдесят градусов завершится. Только затем с помощью винтового механизма Сергей стал вручную поднимать дуло пулемёта.

Сергей всё больше и больше ощущал себя наводчиком. От этого его настроение неуклонно поднималось. Теперь им предстоял настоящий бой, в котором он точно проявит себя с лучшей стороны. Сергей справедливо считал место наводчика в БТРе самым неудобным, но вместе с тем и самым высокотехнологичным. Ему казалось, что здесь многое похоже на кабину стрелка в фантастическом истребителе. Для довершения картины не хватало только чёрных кожаных перчаток, в которых обычно ведут бой настоящие стрелки.

Сергей представил, что он находится сейчас в истребителе повстанцев из «Звёздных войн», а за ним гонятся имперские штурмовики. Кровь мгновенно застучала у висков, а на лбу выступила испарина. Перед глазами мелькали кадры из любимого фильма, довершая погружение в атмосферу космического боя. Сергей вспомнил, как выглядел Дарт Вейдер за штурвалом своего штурмовика. Зловещая непроницаемая маска под блестящим чёрным шлемом и низкий грудной голос с характерным хриплым дыханием заставили сердце молодого наводчика колотиться изо всех сил. Казалось, что ему сейчас ему предстоит сразиться с самим Дартом Вейдером. Сергей до боли сжал зубы, почувствовав во рту солёный привкус. Внезапно в наушнике шлемофона прозвучал голос командира:

— Наводчик, готов?

— Так точно, командир, — ответил Сергей, слегка пошевелив занемевшими пальцами. — Не к добру они затихли. Готовятся к чему-то. Могут ударить в любой момент.

— Мы с Костей тоже так думаем, — ответил Денис. — Поэтому не будем дожидаться особого приглашения. Начнём первыми. По летательному аппарату противника огонь!

Сергей до боли вдавил в панель «чебурашки» обе выпуклые кнопки. Спаренная установка из двух пулемётов ответила оглушительной очередью. С непривычки Сергей зажмурился от такого грохота, но уже через секунду снова контролировал прицел. Лента крупнокалиберного пулемёта дёргалась и подпрыгивала, несмотря на внушительный размер боеприпасов. Тяжёлые гильзы с металлическим звоном сыпались на пол. Пулемёт Калашникова работал более ровно. Его мелкие гильзы заполняли на полу небольшие пустоты.

Сергей отпустил кнопки спуска на «чебурашке» и посмотрел в сторону противника. В ночной темноте практически ничего не было видно, но габариты аппарата всё-таки удалось разглядеть. Сергей не поверил своим глазам: за ними летел не обычный вертолёт, а настоящий космический корабль. Его подковообразная форма смотрелась вычурно, да и поведение этого объекта отличалось от привычного. В этот момент Сергей заметил в прицел, что на поверхности корабля зажглась яркая вспышка. Уже в следующий миг семимиллиметровую броню БТРа, словно бумагу, прожёг плотный направленный поток света. Теперь в правом борту и левой стороне днища зияли огромные отверстия с дымящимися оплавленными краями.

От неожиданности Сергей на несколько секунд впал в ступор. Лишь голос командира вернул его в реальность:

— Чего ждёшь, стрелок?! Огонь из всех орудий! — кричал Денис по внутренней связи. — Костя, дави газ в пол! Убираемся отсюда!

БТР прибавил ходу, но и противник не отставал. Корабль летел позади, как приклеенный, сохраняя почтительную дистанцию в сотню метров. Сергей надавил до упора на спусковые кнопки, и пулемёты вновь выпустили из своих стволов десятки пуль в сторону противника. Боеприпасы крупнокалиберного пулемёта, попав в обшивку вражеского корабля, выбивали искры. Однако, судя по всему, никакого ущерба они не наносили. Пулемёт Калашникова и вовсе казался детской игрушкой, которая годится только для фейерверка. Сергей менял ленты с боеприпасами и снова отправлял в сторону противника сотни пуль, но никакого эффекта это не давало.

Внезапная вспышка вновь отделилась от вражеского корабля и молниеносно пронзила БТР. На этот раз вслед за бронёй прожгло башню и задело один из пулемётов. Кроме того, пробило левое колесо из второго ряда. Каким-то чудом выстрел не задел Сергея. Машину качнуло влево, и она стала терять ход. Тем не менее БТР продолжал двигаться по ночной трассе, сопровождаемый смертоносным эскортом.

— Ты как там, Сергей?! Живой? — раздался голос командира в шлемофоне наводчика.

— Живой пока, — мрачно ответил Сергей, снова усаживаясь на своё место. — Наши пулемёты для них, как водный пистолет для танка. Зато их оружие для нас, словно раскалённый нож для масла. Короче, ещё один такой выстрел, и нам конец, командир.

— Отставить панику, — грозно ответил Денис. — Слушай мою команду! Костя, сейчас на счёт три тормозишь в пол. В это время Сергей ставит пулемёты под максимальным углом и даёт длинную очередь по кораблю противника. После этого сразу срываемся с места и уходим с трассы вправо. На скорости заезжаем в лес, останавливаемся и гасим всё освещение. Скорее всего, БТР они быстро обнаружат и начнут обстрел. Поэтому покидаем машину и занимаем место в укрытии. Всё ясно? Начали!

Сергей до упора поднял оба орудия и зарядил новые ленты для пулемётов. После этого БТР резко затормозил, слегка клюнув носом. Сергей до боли вдавил спусковые кнопки в панель, и сразу же раздалась пулемётная очередь. Крупнокалиберное орудие посылало в сторону противника десятки пуль, которые, как и раньше просто отскакивали от обшивки корабля. Пулемёт Калашникова молчал. Похоже, его задело предыдущим залпом противника.

Когда лента с боеприпасами закончилась, очередь из пулемёта умолкла, и Костя разом сорвал БТР с места. Свернув с трассы, машина, почти не замечая неровностей, пересекла небольшое поле. С разгону она въехала в хвойный лес. Молодые сосны и ели трещали под натиском брони. Большая часть деревьев упала на снег в неравной схватке с механическим воином. Однако некоторые старые сосны выдержали удар и, лишь стряхнув с себя снежное одеяло, продолжали величественно стоять посреди своих владений.

— Глуши мотор, гаси свет! — скомандовал Денис.

Вслед за этим откинулся правый передний люк БТРа. В узком проёме показался командир. В следующее мгновение над машиной завис летательный аппарат противника, который выхватил из тьмы замерший бронетранспортёр. Сразу две вспышки отделились от обшивки вражеского корабля, а через секунду БТР прожгло с двух сторон. Его башня отлетела в сторону, сломав несколько молодых деревьев. В ней дымилось огромное отверстие с оплавленными краями. Большую часть колёс пробило и искорёжило, а одно даже отлетело в сторону. В корпусе бронетранспортёра зияли сквозные дыры. Сквозь них на снег ещё продолжил капать расправленный металл.

Безжизненное тело Кости повисло на левом переднем люке. Правый же оставался закрыт. Вокруг было тихо, если не считать надоедливого гула летающей подковы, которая замерла над лесом. Спустя несколько минут, вражеский корабль покинул поле боя, и тишина стала абсолютной. Внезапно её нарушил лязгающий металлический звук.

Левая подножка десантного отсека со скрипом откинулась вниз. После этого из-за приоткрывшегося бокового люка показалась Полина. Из дверного проёма валил густой дым, а внутри вовсю полыхало пламя. Перепачканное сажей лицо девушки внезапно перекосила гримаса боли. Не удержавшись на ногах, она скатилась с подножки и рухнула на снег.