Запах кофе и хлеба, рассеянный сумрачный свет, В запыхавшемся небе соборный тяжелый костяк. Говорю о тебе: «У меня есть знакомый поэт», И, пожалуй, я только тебя сформулирую так. Вот дефисы мостов, стадиона зеленый овал, Акварельная морось и ветер, летящий с реки, Твой неистовый город когда-то тебя срифмовал, И теперь ты уже не покинешь четвертой строки. Поднимись на чердак, расплатись за пролет винтовой Перестуком шагов, перезвоном холодных ключей, Если лето приходит – то лето идет за тобой, Ты единственный сторож его и его казначей. Каждым утром с тобой просыпается россыпь дворов, Перебранка растрепанных листьев, клубника на льду, Потому что писать – это справится каждый второй, А вот жить это всё – тут я вряд ли второго найду. По тяжелой траве, заплетаясь, идут игроки, По лиловой брусчатке несутся хмельные врачи, Ты не бросишь ни текста, ни этой четвертой строки, Потому что в ответе за тех, кто тебя приручил. Я не знаю, что будет со всеми, что будет с тобой, Знаю только шаги винтовые – один за одним. И еще – что никто никогда не разрушит собор, И не вычертит площадь, как та, что простерлась под ним.