Дочитав, она рванулась к входной двери, и услышала по дороге сигнал о получении сообщения на чужой телефон. Очень быстро подойдя к входной двери, она начала ее дергать и поняла, что дверь не открывается, посмотрела на кодовый замок и тяжело вздохнула.

«Что за шутки!»

Услышав за спиной шаги, Николь обернулась.

– Что это все значит?

Доминик смотрел на нее, как недовольный клиент, требующий немедленных объяснений.

– Я откуда знаю! – возмущенно выпалила она.

– Но вы так побежали…

– Вы бы тоже побежали, если бы получили сообщение первым!

– Логично.

– Я могу прочитать ваше сообщение? – как всегда взяв инициативу в свои руки, обратилась Николь к Доминику.

– Тогда я ваше.

– Пожалуйста.

Николь нашла сообщение и начала внимательно читать: «Дорогой мистер Спарк, вы получаете подарок от ваших друзей – отдых в этой замечательной квартире целый месяц совершенно бесплатно. При нескольких условиях: вы не сможете выходить из квартиры весь период и пользоваться некоторыми благами цивилизации (Интернетом, мобильной связью). Все ваши знакомые будут думать, что вы во внеплановом отпуске.

P. S. В доме появятся жители только через два месяца, так что не тратьте силы и голос впустую».

– То же самое, что и у меня, – еле слышно произнесла она.

– И что все это значит?

Он продолжал требовать объяснений, что ее просто взбесило.

– Почему вы спрашиваете меня? – возмущенно произнесла Николь. – Я такой же заложник неудачного розыгрыша. И если у вас есть хоть малейшее подозрение, что я причастна к этому, сделайте одолжение – избавьтесь от него сразу во избежание ненужного конфликта.

Уверенно выпалив, она облегченно выдохнула, уверенная, что расставила все точки.

«Мне надо все хорошенько обдумать! А еще больше – успокоиться!» – подумала она.

Не обращая на него никакого внимания, она направилась в гостиную и села на диван. Он направился за ней, наблюдая, как она погружается в собственные предположения.

– Не подскажете, почему я должен вам верить?

Николь возмущенно посмотрела на потревожившего ее Доминика, а затем тяжело вздохнула и запрокинула голову.

– О Боже! Кто бы ты ни был, неужели нельзя было найти мне в компаньоны кого-то поинтереснее, чем такого самовлюбленного индюка?

Она продолжала кипеть внутри, так как с детства не любила сюрпризы и розыгрыши.

– Вообще-то я все слышу!

Николь снова взглянула на недовольного, скрестившего руки на груди мистера Спарка.

– Конечно, слышите. Привыкайте!

– В смысле?

Она сузила свои глаза, атакуя:

– Я всегда высказываю все, что желаю. Так что если мы планируем общаться этот месяц, вам придется привыкнуть к этому.

Он внимательно за ней наблюдал, в душе его совсем не радовало это заточение, ограничения всегда были не для него, а тем более жить, подстраиваясь под кого-то. Николь проверила антенну и Интернет на телефоне и тяжело вздохнула, поняв, что в сообщении была написана правда.

«Так почему мне в пару достались именно вы, мисс Валлен?» – подумал Доминик.

– Кем вы работаете?

– Что?

Николь совсем не ожидала такого вопроса.

«А это тут при чем?»

– Возможно, так я пойму, зачем вы меня здесь заперли.

– Что?

Она вскочила от возмущения, все попытки себя успокоить тут же отошли в сторону, и она решила вбить ему свои слова в голову.

– Я же уже сказала, что понятия не имею, кто запер меня, вас, а тем более нас вместе. Поверьте, ваше общество мне так же некомфортно, как и, судя по вашему виду, мое вам. Так что если вам не очень сложно, прекратите свои обвинения в мой адрес.

Продолжая кипеть, она рухнула обратно на диван, продолжая смотреть на его хладнокровие.

«Ты посмотри, какая цаца! Я могу предъявить тебе те же претензии».

Ей показалось, что пора немного поставить его на место.

– Вы не могли бы присесть, а то мне не очень комфортно?

Его совсем не радовало такое обращение, но чтобы хоть как-то наладить общение, он сел на соседний диван.

– И все же, вы не ответили на мой вопрос.

«Ну, если он меня не узнал, значит можно не опасаться. А если наоборот, у него проснется нездоровый интерес? Да, наверное, лучше не раскрывать себя, мне же не интересно, кем работает он».

Она еще раз его незаметно оценила.

«Мы точно из разных миров!»

– Можно предложение?

– Пожалуйста.

– Мы не будем делиться своими профессиональными достижениями. Согласны?

– Хорошо.

Но его ухмылка явно не понравилась Николь.

«Да что вы, мы умеем усмехаться? Но не надо мной!»

– Я просто не хочу, чтобы вы чувствовали себя неполноценным, – немного высокомерно озвучила она в надежде хоть как-то отомстить.

– А так как я девушка, мне не свойственно меряться своими достоинствами, как это любите делать вы – мужчины.

«Очень странно, что она не хочет хвастаться своими достижениями, интересно почему? Может быть, она неудачница, и лишь пытается выглядеть успешной?»

– Хорошо, обойдемся без работы. Может быть, наконец познакомимся?

– Познакомимся?

– Доминик Спарк.

Как бы ее не раздражало его присутствие, но его попытку сблизиться она решила поддержать.

– Николь, но можно Ника или Ники.

На мгновение показалось, что они поладили. Доминик посмотрел по сторонам.

– Ну и что мы будем делать со всем этим теперь?

– Увы, но у нас один единственный выход! – пожала она плечами.

– И какой же, позвольте узнать?

Удобно устроившись на диване, она, как и он, рассмотрела все вокруг, привыкая к мысли, что теперь это ее новое место жительства.

– Как какой? Расслабиться и начать привыкать жить под одной крышей.

«Как бы я не хотела эту квартиру утром, но с лишним пассажиром, пожалуй, нет!»

– Так просто, и вас ничего не тревожит?

– Например?

– Может, я маньяк или вообще психопат?

– Маньяк!

Все ее спокойствие быстро отошло в уголок, появились настороженность и инстинкт самосохранения.

«Он что, смеется?»

– Боже ты мой, – тяжело вздохнула Ника, – где тот мужчина, который должен успокоить меня вместо того, чтобы еще больше напугать, и вообще – взять все в свои руки, дав понять, что как бы все не было плохо, у него все под контролем и все будет хорошо.

Она смотрела на его непонимающее лицо.

– Но, наверное, когда их разыгрывали, мне как всегда не повезло, и для меня остался этот идиот!

– Что?

Доминик возмущенно на нее взглянул.

– Ничего. Вместо того чтобы успокоить меня, как это сделал бы нормальный мужчина, вы решили меня запугать. Браво, ничего не скажешь.

– Индюк, идиот, вы не могли бы потрудиться не обзывать меня?

– Все в ваших руках.

Он продолжал выказывать непонимание, пытаясь успокоить пульсирующий гнев.

– Перестаньте себя так вести, и у меня исчезнет потребность в их использовании.

Она была очень довольна собой. Его уже начинала раздражать ее надменная интонация, которой она изо всех сил пыталась поставить его на место.

«Тайный друг, поверь, когда я выйду отсюда, я просто тебя задушу!» – думал он, смотря на ее ликующее лицо.

– Я всегда веду себя только так, как хочу именно я! – прошипел он.

– Эгоист? – она залилась смехом, и Доминика это взбесило еще больше.

– И что вас так развеселило?

– А разве непонятно? Два эгоиста под одной крышей, превосходная пытка. Интересно, чем я так провинилась?

– Вы ошибаетесь.

– Неужели? У меня амбиции стоят на первом месте, у вас, возможно, что-то другое, – она замолчала, – в чем я очень сомневаюсь.

Ее темные глаза пристально смотрели на него, а брови поднялись вверх.

– Ошибаетесь, – поправил Доминик.

«Меня уже немного напрягает ее заносчивость».

– Если честно, мне не очень интересно изучать ваш внутренний мир, мне и своего хватает с головой, предлагаю изучить наше жилище на следующий месяц.

Она всем видом показывала, что ей совсем не интересно продолжать с ним общение.

– Как я правильно поняла, мне налево?

– Совершенно верно, а мне направо?

– Точно. Увидимся позже.

Ника быстрыми шагами направилась в левое крыло квартиры.

«С ней будет нелегко, но это не значит, что со мной проще», – думал он.

Доминик посмотрел ей вслед и спокойно последовал в мужскую, еще неизведанную часть квартиры. Его немного взбесило ее поведение, как будто она знает ответы на все вопросы и ее мнение самое главное. В правом крыле, в отличие от левого, в коридоре висели большие уже знакомые ему черно-белые фотографии частей готических сооружений. Он открыл дверь первой комнаты справа и попал в комнату отдыха. В ней находился бильярдный стол и стол для игры в покер, а в углу стоял большой набор – обтянутый рыжей кожей диван и кресло. Правая и левая стена комнаты состояли из хаотических книжных полок.

«Хорошая комната, только с кем мне здесь играть?» – заметил про себя Доминик, выходя из комнаты.

Сделав несколько шагов, он подошел к двери слева и повернул ручку. Там оказалась спальня. Застыв в дверном проеме, он понял, почему Ника сказала, что это крыло мужское. В центре комнаты также стояла кованая кровать, но очень массивная: она состояла из четырех столбов, изображающих волны и разнообразные ракушки. Постель была лазурно-синего цвета. Пол под ногами был полностью из стеклянных квадратов, в которых при включенном освещении можно было увидеть белоснежный песок и ракушки. В спальне была лишь одна картина почти на всю стену с завораживающим гребнем волны. Увидев ее, он улыбнулся от умиления, как будто встретил дорогую ему вещь. Справа находилось также две двери, он догадался, что это входы в гардеробную и ванную комнаты. Открыв одну из них, он оказался в ванной, вернее в душевой. Это была очень холодно отделанная сине-серой плиткой комната, в центре находился большой стеклянный купол, одна стена которого эмитировала скалу с водопадом. Затем он зашел в гардеробную комнату. Справа висела одежда по цветам, слева обувь и аксессуары, а посредине зеркало во весь рост. Выйдя из спальни и вернувшись в коридор, он направился в последнюю комнату. Открыв ее, он оказался в спортзале. Это была просторная светлая комната, две стены в ней были полностью зеркальными, а остальные две состояли из огромных окон от пола.

«Это крыло и правда сделано для меня, – подумал он про себя, выходя из спортзала. – Не знаю, что ты затеял, но постарался на славу!»

Он направился обратно в гостиную, проходя по темному коридору, он услышал шум и ускорил шаг. Почти вбежав в гостиную, Доминик направил свой взгляд на кухню. Но увы, там оказалась Ника. Открывая холодильник, она отреагировала на шум.

– Вижу, вы надеялись увидеть кого-то другого?

Она с легкостью прочитала в его глазах разочарование.

«Есть только один человек, который мог заточить меня здесь, – думал он, – но почему с ней?»

– Что ты делаешь?

– Разве мы на «ты»? – слегка возмущенно поправила она.

– Я подумал, так будет проще.

– Возможно.

– Так что ты тут делаешь?

– Изучаю продовольствие.

– И как?

– Ты знаешь, совсем неплохо, – ответила она, немного мягче, чем обычно, – еды очень много для месяца, и есть все, чего только можно пожелать.

– Значит, морить голодом нас не собирались?

– Очевидно, нет. Ты готовишь?

– Максимум завтраки, а ты разве не готовишь?

– А должна?

Ника тут же укоризненно на него посмотрела, поняв его намек.

– Ты же девушка.

– Не думала, что ты придерживаешься стереотипов.

Он заметил, что сейчас она казалось очень простой.

– Мне всегда хотелось научиться, но я считаю, что готовить надо для кого-то. Поэтому, учитывая, что я могу позволить себе рестораны, я в основном пользуюсь их услугами.

– Значит…

Взяв в руки лежавшую на баре толстую кулинарную книгу «Рецепты мира», он показал ее ей.

– Она нам пригодится.

– Выходит, что так, – улыбалась она. – Если я правильно поняла, тот, кто запер нас, прекрасно знал, что мы оба не готовим, а значит, на кухни есть любые продукты для рецептов из этой книги.

«Она совсем другая, когда улыбается!»

– Ты голодна?

– Есть такое. После этой встречи у меня был запланирован обед с юристом.

– У меня тоже.

Доминик вспомнил, как не хотел на нее идти и улыбнулся.

– Кто первый будет готовить?

– Сегодня предлагаю вместе.

– Вместе так вместе, а что?

– Положимся на удачу.

«Она сейчас такая милая, совсем не такая, как при первом нашем разговоре. Интересно, это нервное или ее и правда все это заточение забавляет?» – думал Доминик, пристально изучая ее.

– Это как?

– Загадаем страницу. Посмотри, сколько в ней страниц.

Доминик открыл последнюю страницу.

– 425, – произнес он, – но тут по два рецепта на странице.

– Тогда по очереди говорим номер страницы и расположение.

– Кто начнет?

– Ты говори страницу, а я расположение.

– 258.

– Снизу.

Доминик открыл книгу на этой странице – оказался раздел «Итальянская кухня – блюда из морепродуктов».

– Что там? – нетерпеливо спросила Ника.

– Buzzara!

– Отлично!

– Тебе знакомо это блюдо?

– Если ты о том, пробовала ли я его, то да. Читай рецепт.

– В сковороду с креветками, – читал Доминик, – влить оливковое масло, добавить чеснок, затем бренди и поджечь (фламбировать). Добавить очищенные от кожицы томаты и белое вино, готовить на медленном огне, накрыв крышкой. В заключение добавить специи и панировочные сухари, если желаете, придать соусу густоту. Посыпать мелко нарубленной петрушкой.

– Звучит очень легко.

– Да.

– Значит, нам нужна глубокая сковорода.

Николь начала искать нужную посуду, открывая дверцы шкафчиков.

– И что там еще?

– Еще бренди, чеснок, оливковое масло, томаты, белое вино и, конечно же, креветки.

– Отлично! На мне холодильник, а на тебе бар.

Доминик, послушавшись, спустился в гостиную и начал открывать холодильники, расположенные в стене барной стойки. Он нашел две нужные бутылки и вернулся на кухню. Ника встретила его со сковородой в одной руке и пакетом креветок в другой. Она поставила сковороду на плиту и высыпала в нее креветки, затем взяла одну из стоящих рядом бутылок, налила в нее оливковое масло и добавила чеснок. Доминик внимательно наблюдал, пока она вдруг не обратилась к нему через несколько минут:

– Теперь твоя очередь.

– В смысле?

Его устраивала роль наблюдателя, и он даже забыл, что тоже должен участвовать.

– Фламбирование, – уточнила она.

– У тебя все так замечательно получается.

– Не хочу, чтобы ты считал меня трусихой, но я не очень люблю огонь.

– Ладно, что мне надо делать?

– Просто налить бренди в сковороду и поджечь его.

– А чем будем поджигать? Я не курю.

– Я тоже.

– У нас есть что-то общее!

«Это не может не радовать!»

– Может, есть спички возле камина?

Ника повернула голову в сторону камина.

– Он электрический.

– Где-то же должны быть спички.

Она начала выдвигать маленькие ящички с кулинарными безделушками.

– В игровой!

– В игровой? – переспросила она.

– Там есть коробка с сигарами, значит, есть и спички.

Когда он вернулся через несколько минут, Николь все еще стояла подальше от сковороды. Он налил бренди в креветки и, зажигая спичку, заметил, как Ника быстро отошла еще дальше. Он сделал вид, что ничего не заметил, и продолжил зажигать огонь.

«Кто-то не такой храбрый, как казалось!»

Когда он поднес горящую спичку к сковороде, загорелось пламя.

– Что теперь?

Он повернулся к Николь, стоящей в нескольких шагах за его спиной.

– Будем ждать, пока огонь погаснет.

Огонь гас на удивление медленно, но когда пламя погасло, Ника вернулась к плите. Она взяла два небольших помидора и посмотрела еще раз в книгу. Ничего не сказав, она включила электрический чайник.

– Я не помню, чтобы в рецепте был кипяток, – услышала она позади.

– Он нужен, чтобы очистить томаты от кожуры.

– А! Ты же вроде говорила, что не умеешь готовить?

– Видела в кулинарной программе.

Как только чайник закипел, она положила помидоры в миску и залила их кипятком, а затем быстро вытащила ложкой.

– Прошу, – протянула она один нож Доминику.

– По-моему, в этой передаче на помидоре сначала делали крестовой надрез, а затем только бросали в кипяток.

– Упс! Если ты тоже видел эту передачу, мог сказать немного раньше.

Они вели себя довольно дружески.

– Я только сейчас вспомнил. Каждая ошибка это урок. А так как нам еще целый месяц предстоит познавать искусство кулинарии, то возможно, в конце я посвящу тебя в гуру кухни.

Ей понравилась его искренняя улыбка.

– А я тебя.

– Договорились.

«Возможно, все мои опасения напрасны, и неожиданный отпуск окажется веселым!» – думала Николь.

Закончив чистить томаты, Ника разрезала их на несколько частей и положила в сковороду, затем налила белое вино согласно рецепта и, включив конфорку на маленькую температуру, накрыла сковороду крышкой.

– Теперь надо подождать!

– Хорошо.

«У нее прекрасно получается!»

– Где ты хочешь пообедать?

– Что?

– Где мне накрыть стол?

– Давай на террасе, сегодня не очень жарко.

– Согласен, раз ты здесь уже все изучила, не подскажешь, где приборы?

– В том крайнем шкафу, а скатерть внизу.

Она показала на нужные шкафы.

– Отлично.

Доминик занялся сервировкой. Через пять минут Ника начала раскладывать Buzzara на большие синие тарелки, взяв их, она вышла на террасу. Плетеный столик был сервирован желтой скатертью, белыми салфетками, приборами и высокими бокалами для вина. Компанию плетеному столику составляли два широких плетеных кресла, в одном из которых сидел Доминик и читал этикетку на бутылке. Ника подошла к столу и поставила сначала ему, а уже затем себе тарелку с обедом.

– Выглядит аппетитно. Вина?

– Мы что-то празднуем?

– Неожиданный отпуск!

Искренне улыбаясь, он продолжал держать бутылку, ожидая согласия.

– Наливай.

Он наполнил бокалы и поставил бутылку возле кресла. Они подняли бокалы.

– За знакомство! – произнес Доминик.

Доминика очень пугала перспектива жить с незнакомым человеком под одной крышей, а тем более с незнакомой женщиной, но тем сильнее затягивала интрига.

«Кто она? – думал он. – Зачем я здесь? А самое интересное, почему именно она?»

Он прекрасно понимал, что вскоре они начнут делиться сокровенным, и он все о ней узнает, но сегодня это не входило в его планы.

Каждый из них сделал по небольшому глотку и, поставив бокалы на стол, приступил к дегустации.

– Хорошее вино! Налить еще?

– Да.

Ника взяла бокал, сделала глоток и провалилась в глубину кресла. Подняв голову и посмотрев в облачное небо, она спросила:

– А какие у тебя особенности?

– В смысле?

«Любознательность! Так быстро?»

– Ну, пока я знаю, что ты не куришь. А ты обо мне вон уже сколько!

– И что же? Ты не куришь, боишься огня, не умеешь готовить и левша. Огромные познания, – скептически сказал Доминик.

– Левша? Да ты внимательный.

– Спасибо. Я заметил еще на кухне.

– Ты что-то имеешь против левшей?

– Нет, просто мне однажды нагадали, что моя жена будет левшой, – придумал на ходу Доминик.

– Серьезно? – недоверчиво напряглась Ника.

– Испугалась? – немного серьезно спросил он.

– А мне стоит бояться? – она опять включила начальницу.

– Да нет! – он пристально смотрел на нее своими завораживающими зелеными глазами. – Если честно, ты не в моем вкусе.

– Ну слава богу, а то я уже стала волноваться, – тяжело выдохнув, засмеялась она.

– Ладно тебе, может, есть то, о чем мне необходимо знать?

Николь не отступала.

– И о чем же?

– Допустим, у тебя на что-то аллергия.

– У меня нет ни на что аллергии, а у тебя?

– И у меня нет.

– Прекрасно, вот мы все и выяснили, – очень сухо проговорил Доминик.

«Боюсь, мой внутренний мир останется только со мной, как бы ты не старалась в него влезть!»

– Боже мой, Доминик, что, так сложно охарактеризовать себя?

– Давай сначала ты, – он наигранно улыбнулся.

– Хорошо, давай я опишу себя десятью словами, а затем ты. Договорились? – предложила Ника.

– Согласен. Приступай.

– Я – итальянка, художник, «шумахер», коллекционер, яппи, балерина, холерик, меломан, соня и левша.

– Ты что, заучила? – не удержался от замечания Доминик.

– В смысле?

– Ну, ты так быстро перечислила, что мне показалось, что список был у тебя уже заранее готов.

– Я просто хорошо себя знаю, а ты что, не можешь описать себя так же?

Она смотрела на него так, словно вызывала на дуэль.

– Могу!

– Тогда я жду.

– Я, – немного задумался Доминик, – флегматик, педант, гурман, скалолаз, боксер, игроман, библиофил, эгоист, флорист, серфингист.

– Видишь, не так уж и сложно!

– Да, – улыбнулся он.

«Боюсь, долго я подыгрывать не смогу, возможно, стоит быть безэмоциональным, и вся ее заинтересованность в общении пропадет? А зачем мне это? Не думаю, что провести месяц в одиночестве это лучшее решение».

– Эгоист? – произнесла Николь с ноткой недоверия.

– Да! Это что, проблема?

Все его хорошее и радушное настроение пропало.

– Когда мы говорили про эго, ты сказал, что не эгоист.

– Неправильно, – поправил он ее. – Я такого не говорил. Ты спрашивала, стоит ли мое эго у меня на первом месте, так вот, как видишь, – нет!

– Так значит все, что ты перечислил, неправда?

– Ну, ты же тоже говорила неправду?

Он так же подозрительно посмотрел на нее, наклонив голову.

– Я описала тебе себя.

– Возможно. Но я смогу об этом судить только через время.

«Его заносчивость снова вернулась, и почему я вдруг расслабилась?»

– Я думала, нам будет проще найти общий язык, если мы сразу начнем говорить друг другу правду.

– Прости, Ника!

Вернулся тот невыносимый Доминик, о котором она уже забыла.

– Но вначале ты говоришь, что ты не хочешь делиться своим миром с другими, а теперь противоречишь сама себе.

От возмущения он повысил тон, что ей опять не понравилось.

– Может, ты определишься?

– У тебя хорошая память.

– Спасибо, – ответил Доминик и натянуто улыбнулся.

– Ты прав, это, наверное, вино. Мне почему-то стало так комфортно и уютно.

«Зачем мне вообще захотелось о нем что-то узнавать? Может, это просто привычка при любом знакомстве? Все же и так понятно, он амбициозный сухарь! А я разве лучше?»

– Ты закончил?

– Да.

– Тогда я уберу.

Ника взяла свою и его тарелку и ушла на кухню. Доминик зашел за ней, держа в руке бокалы.

– Я так понимаю, дружеский разговор окончен? – поинтересовался он.

– Да.

Развернувшись к нему, она взяла из его рук бокалы.

– Пожалуй, я не хочу сегодня тебя видеть. Это возможно?

– Тогда я, наверное, пойду в библиотеку и найду, что бы почитать, а ты сможешь посмотреть в гостевой фильм.

Сказав это, Доминик покинул кухни и, зайдя в игровую, начал глазами искать книгу, которая бы его заинтересовала. Ему на глаза попала книга «Сумеречная земля» Дж. М. Кудзее. Взяв ее, Доминик устроился на удобном кожаном диване возле окна и приступил к чтению.

Ника же, закончив на кухне, последовала его совету и выбрала первый попавшийся фильм на огромном стеллаже. Поставив его, она устроилась удобно на белоснежном диване возле камина, над которым висел большой телевизор.

У них получилось не встречаться больше в этот день. Каждый из них размышлял, кто, а главное, зачем запер их здесь. Они поняли, что это заточение не очень-то и пугало. Анализируя сложившую ситуацию, они пришли к одному и тому же выводу, что если они хотят нормально сосуществовать, им двоим придется уступать и говорить о личном, по-другому никак.