Прошло пять дней после последней встречи в лифте с Оливией. Торин плюнул на идею построить взаимоотношения с заказчицей до презентации, о чем уведомил Дина, который полностью его поддержал.

– Ты все силы отдаешь в никуда. Погрузись в работу, так будет лучше! – сказал несколько дней назад Дин в телефонном разговоре.

Торин, почти не выходя из квартиры, тщательно готовился к презентации, параллельно руководя компанией в режиме онлайн. Только днем он устраивал себе пробежку в парке на окраине города или освежающую прогулку на доске по волнам, чтобы, не дай бог, не столкнуться с Оливией Траст. Он даже хотел было снять другую квартиру, но вид с террасы был так прекрасен, что он решил остаться.

День с утра был пасмурным, но по прогнозу дождь не обещали, поэтому Торин, не отклоняясь от привычного регламента, побежал в парк. Бегать было даже приятно, так как опаляющее солнце взяло выходной. Сегодня из музыки для настроения он выбрал сборник произведений из рок-опер. Все было как всегда: знакомые магазины, рестораны, скверы. Добежав до привычного парка, он с удовольствием пробежался по уже знакомым тропинкам, закрытым большими деревьями от солнца. Он уже подбежал к выходу, как неожиданно поднялся ветер, стремительно перерастающий в ураган. Пошел дождь, ветер сбивал с ног, люди начали прятаться в зданиях.

– После этого верь прогнозу погоды, – вслух сказал Торин.

Он не стал рисковать и начал думать, куда бы спрятаться, пока ураган не утихнет. Ему на глаза попался торговый центр.

«Три этажа. Всегда хотел попробовать шопинг. Может, этот день настал», – подумал про себя Торин и начал прощупывать карманы на наличие банковских карточек. Нащупав одну, он достал ее – это была платиновая карточка.

– Прекрасно, надеюсь, ураган скоро закончится, – сказал Торин и направился в торговый центр.

Торин стал бродить по магазинам без всякого энтузиазма с единственным вопросом в голове: «Что я здесь забыл?»

Но неожиданно ему на глаза попался текстильный магазин «Все для уюта в доме». Он зашел и спросил у продавца-консультанта:

– У вас есть большие ортопедические подушки?

– Конечно, сер! Следуйте за мной, – ответила девушка и показала ему рукой направление.

Торин последовал за продавцом, и девушка обратила его внимание на красивый постельный комплект.

– Вы меня неправильно поняли. Мне нужны всего лишь две подушки.

– Я поняла, но ортопедические подушки идут только в наборе, – ответила продавец.

– В наборе с чем?

– Две подушки и одеяло.

– И одеяло? – переспросил Торин.

– Извините, но у нас имеется только такой вариант, – уточнила девушка, – если он вам не подходит… – начала было говорить она, но ее перебил Торин:

– Да нет, все в порядке, только можно я оплачу его, но заберу чуть позже, когда нагуляюсь, – переспросил Торин.

– Нет никаких проблем, сер, мы можем отправить покупку вам домой, она придет завтра по вашему адресу.

– В этом нет никакой необходимости, я сам заберу ее, – ответил Торин.

– Хорошо, тогда пройдемте к кассе!

Они подошли к кассе, Торин достал карточку и оплатил покупку. Выйдя из магазина, он посмотрел вверх на стеклянный потолок торгового центра, по нему, как и пятнадцать минут назад, били капли дождя. И Торин продолжил свое путешествие по торговому центру. Час спустя он спускался на эскалаторе на нулевой этаж. На нулевом этаже, как и в любом аналогичном торговом центре, располагался продуктовый супермаркет. Торин сразу направился туда с единой мыслью: «Здесь я могу купить какие-нибудь продукты домой».

Прошло еще два часа, пока наконец-то ветер стих, но дождь продолжал идти. Торин вышел с тележкой полной покупок, на улицу и остановил такси. Через пятнадцать минут он подъехал к входу своего дома. Расплатившись, он достал из багажника три больших пакета и быстро забежал в здание, боясь промокнуть.

– Добрый вечер, сеньор!

– Добрый вечер, Ральф!

– Ну сегодня и непогода разыгралась.

– Да уж, главное совсем неожиданно. Слава богу, что я уже дома.

– В такую погоду нет ничего лучше, чем находиться дома, – подытожил консьерж.

Торин поспешил к лифту, услышав открывающиеся двери, он выкрикнул:

– Пожалуйста, подождите!

Дверь лифта осталась открытой и, когда Торин подбежал к ней, его настроение, которое не испортил даже циклон, вдруг резко испортилось, а с ним испарилась и вся жизнерадостность на лице.

– Добрый вечер! – сказала Оливия, посмотрев ему прямо в глаза.

– А он добрый? Что-то не заметил, – жестко проговорил Торин.

Он спокойно зашел, а Оливия нажала кнопку нужного этажа. Торин аккуратно посмотрел на часы – они показывали шесть часов, и улыбнулся, а сам про себя заметил: «Да ты стратег!». Несколько секунд они ехали молча, пока лифт не остановился и не включилось автономное освещение. Неожиданно Оливия рассмеялась.

– Слушайте, да вы невезучий. Вы табличку носить не пробовали? – съязвила Оливия.

– То же я могу сказать о вас. Нажимайте уже кнопку помощи, в этот раз я, боюсь, не выдержу компании.

– Что вы имеете в виду? – с явным негодованием выпалила она.

– Ничего, просто я не очень хочу конфликтовать сейчас.

Оливия нажала кнопку вызова консьержа, но никто не отвечал. Через пять минут попыток она взяла мобильный и набрала номер, через несколько секунд там ответили:

– Да, я вас слушаю?

– Ральф, это мисс Траст, мы опять застряли в лифте, вызови аварийную службу, пожалуйста.

– Увы, мисс Траст, в этот раз это не генератор, по всей улице нет света. Наверное, это из-за урагана, хоть я не могу утверждать точно. Я позвонил в аварийную службу, и они сказали, что получили много вызовов и аварийная машина уже выезжает.

– Спасибо, Ральф, – сказала Оливия и выключила телефон. Несколько минут она стояла неподвижно, пока в сумраке не прозвучал вопрос:

– Что он сказал? Это опять предохранитель? – спросил Торин, хотя и так все слышал.

– Увы, не все так просто в этот раз. По всей улице выбило электричество, а это значит, что мы можем просидеть здесь неизвестно сколько времени, – очень спокойно сказала она, но он почувствовал, что она почему-то довольна.

– Вы шутите?

Торин в испуге вжался в задний угол лифта, взялся за голову и начал тяжело дышать, у него опять начался приступ.

– Мы разобьемся!

– Боже мой, неужели опять, вы же взрослый мужчина, успокойтесь и включите мозг, – сказала Оливия голосом строгой учительницы. – мы поднялись максимум на второй этаж, так что, как бы сильно вам не хотелось, но разбиться нам не удастся!

Внимательно выслушав ее, Торин не сразу, но минуты через две начал успокаиваться. Его дыхание стало ровным.

– Спасибо вам! Вы снова спасли меня от паники.

– Не за что! Если бы у меня случился приступ, я надеюсь, вы поступили точно так же.

Опять повисла тишина. Но тут Торин вспомнил о купленных подушках и одеяле. Он начал доставать их из пакета. Достав одну подушку, он протянул ее Оливии.

– Вы хотите, что бы я села на нее, но она же новая?

– Она в упаковке, поэтому думаю, с ней ничего не случится. Долго стоять мы не сможем, а не исключено, что нам придется находиться здесь до утра.

– До утра? – почти взвизгнула она.

– Я просто предположил.

– Ладно, давайте свою подушку.

– Пожалуйста! – протянув подушку, проговорил Торин.

– Спасибо! – ответила Оливия.

Они сели друг напротив друга и продолжали молчать. Неожиданно в животе Оливии заурчало. Торин вспомнил, что у него есть пакет с продуктами. Он взял его и начал выкладывать из него продукты на предварительно постеленный пакет. Финалом стала литровая бутылка бренди, поставленная в центре импровизируемого стола.

– Угощайтесь, пожалуйста! – сказал Торин.

– Спасибо, но я не голодна.

– Да, и звук из вашего живота был не от голода. Перестаньте играть, здесь нет публики, а я небольшой ценитель театральных постановок.

– Что вы имеете в виду? – она с явным интересом посмотрела ему в глаза.

– Да только то, что вы всегда стараетесь казаться невыносимой, чтобы окружающим попросту не хотелось с вами общаться. Нас же никто сейчас не видит. Попробуйте представить, что мы, допустим, случайные попутчики в купе поезда, а так как нам предстоит ехать довольно долго, то нам рано или поздно придется общаться. Вы же нормальная девушка, если не стараетесь изображать надменную горгону.

– Спасибо, но из этого ничего не получится, так как даже в одном купе я бы не смогла открыться незнакомому мне человеку.

– Ну, результат невозможен без попытки. Тем более в прошлый раз, когда мы с вами застряли, вы легко перешли на личную тему о страхе.

– Ладно, давайте попробуем. Что мне нужно делать? – ей явно стало интересно.

– Как я уже сказал, представьте, что мы едем в одном купе поезда. Я вас угощаю тем, что у меня имеется, – Торин показал на лежащие между ними продукты. – Вы с удовольствием принимаете предложение, мы начинаем общаться и через некоторое время даже переходим на «ты», так как у нас не такая уж и большая разница в возрасте.

– На «ты»? – переспросила Оливия, взяв кусочек пиццы из открытой коробки.

– Да, на «ты»! Я думаю, мы могли бы сразу перейти на «ты», зачем тянуть?

– Хорошо давайте перейдем на «ты», только у меня одно условие.

– Какое?

– Как только мы покинем этот лифт, мы опять станем нетерпящими друг друга соседями, – она натянуто улыбнулась.

Торин растерялся, он долго думал, прежде чем ответить.

«Зачем тебе это надо, неужели ты настолько чего-то боишься?» – подумал про себя он, а затем сказал вслух:

– Согласен, только у меня тоже есть условие.

Теперь она заинтересованно подняла голову.

– Каждый спрашивает все что угодно, ограничений нет, и ответчик ведет себя как на исповеди, то есть не врет. Согласны?

– Договорились!

«Мне это начинает нравиться».

– Отлично! Выпьете, чтобы снять напряжение? – спросил Торин, открывая бутылку бренди.

– Возможно, но нет стаканов.

– Зачем нам стаканы, будем пить из горла, ну, мы уже целовались, поэтому проблем не должно быть, – с легкой улыбкой подытожил Торин.

Заметив некое смущение на лице Оливии, он улыбнулся сильнее.

– Не поделитесь, что вас так веселит? – спросила Оливия.

– Вы хотели сказать «тебя»!

– Ладно, тебя.

– Ничего такого, просто я так яро прятался от тебя, чтобы не дай бог не столкнуться где-нибудь в доме. А мы снова застряли в лифте, и я вспомнил твою фразу: «Если когда-нибудь еще хоть раз мы опять вместе застрянем в лифте, я пойду с вами на ужин», и получается, я выиграл свидание с тобой, разве это не смешно?

– Обхохочешься! – снова вернулся до боли знакомый ледяной голос Оливии.

– Ну, ты опять напряглась, расслабься, я больше не хочу тебя никуда приглашать, – в глазах Оливии просматривался вопрос, и Торин продолжил: – Неделю назад я прилетел в незнакомую страну, поселился в новом доме и, неожиданно услышав родную речь, я, конечно же, постарался найти контакт.

– Мне очень жаль, если я тебя обидела, – решила подыграть ему Оливия.

– Да ничего страшного, просто в этот раз с первого раза до меня не дошло. Но сейчас я понял, что тебе не хотелось заводить новые знакомства, а мне хотелось найти кого-то для общения, ведь я привык постоянно окружать себя людьми, и это вполне нормально. А теперь, когда мы попали в эту ситуацию, нам придется, как-то найти компромисс. Ты не против? – Торин вдруг почувствовал в себе превосходство, и у него словно раскрылись крылья за спиной.

– Да нет. О чем ты бы хотел поговорить?

– Ну, допустим… десерт!

– Десерт?

«Явно неожиданно», – подумала Оливия.

– Да, десерт. Твой любимый десерт?

– Если честно, очень странный вопрос. Ты мог спросить о чем угодно, но спрашиваешь, какой мой любимый десерт?

– Например, мой – мороженое. Потому что мороженое самый элементарный антидепрессант, а еще это продукт, который есть в любой точке мира, но везде он чем-то отличается, вот почему туриста чаще всего можно встретить с рожком мороженого в руках. Когда я окончил университет, мы с моим лучшим другом решили за лето объездить всю Европу, прежде чем погрузимся в тяжелые рабочие будни, так вот, поскольку было лето, почти везде мы ели мороженое, и самым любимым для меня с тех пор является итальянское. Я и до сих пор, если попадаю в Италию, обязательно заказываю мороженое на десерт. Ну а ты любишь мороженое?

– Если честно, не очень. У меня с ним связаны не очень приятные воспоминания.

– Постой, дай угадаю, тебя бросил парень, и ты ела его килограммами, – перебил Торин.

– Я закончу? – переспросила недовольно Оливия.

– Да, конечно.

– Так вот, в первый год моей самостоятельной жизни после университета, когда я жила в своей первой съемной квартире, однажды вечером по дороге с работы домой ко мне привязалась собака на улице. Но в тот момент я представила, как в моей новой квартире будет вонять псиной, и прогнала ее. У меня почему-то не было чувство жалости в тот момент, я только думала о своей новой мебели и коврах. А когда через два дня я увидела, как она лжит на тротуаре, сбитая машиной, – она запнулась, – вот тогда-то я стала есть мороженое, как ты сказал, килограммами, я даже поправилась на пять килограмм. И когда три года назад по дороге утром на работу я обнаружила лохматого черного щенка в коробке перед входной дверью в дом, то, конечно, взяла его себе.

– Это был Джокер? – переспросил Торин.

– Да, это был Джокер. Если честно, больше всего я не люблю, когда люди, которые меня не знают, но стремятся в круг моих друзей, видя его, говорят мне: «Зачем тебе этот страшный пес, ты ведь можешь купить дорогую собаку с родословной!» С такими людьми чаще всего я больше просто не общаюсь, не выношу людей, для которых правильная картинка и мнение окружающих важнее самой жизни.

– Ой! Джокер же остался один в квартире? – неожиданно взволнованно заметил Торин.

– Не надо так волноваться, его нет дома.

«Ты что, за мной следишь?» – подумала она.

– А где он?

– Сегодня утром я отвезла его за город на ферму к невесте.

– Ну, раз так, тогда мы можем спать в лифте спокойно. А значит, теперь твоя очередь задавать вопрос, – подытожил Торин.

– Моя?

– Я предложил первую тему – десерт, кстати, ты так и не ответила, какой твой любимый.

– Тирамису!

– Отлично, твой вопрос.

– Ну, хорошо, допустим… музыка! – долго думая, озвучила тему Оливия.

– Музыка? А немного точнее? – переспросил Торин.

– Я почти каждый день слышу классическую музыку из твоей квартиры, поэтому и вопрос: музыка в твоей жизни – это?..

– Я люблю музыку, но люблю настоящую музыку.

– Это как?

– Очень просто. Ту, которую создают в мучениях на бумаге, от которой идут мурашки и которая будет существовать вечно.

– Если честно, ты меня пугаешь, еще скажи, что ты ходишь в оперу, и я проиграла пари своему другу.

– Хожу и довольно часто. А что за пари?

Ему почему-то стало так легко с ней общаться, и казалось, что и ей тоже.

– Я когда-то пригласила своего друга в оперу, и он сказал мне, что сейчас мужчины не ходят в оперу, это прошлый век. Я не согласилась с ним, на что он мне ответил: «Если ты приведешь мне мужчину, который любит и ходит в оперу, так и быть, я с тобой схожу». А так как это единственное пари, которое я проиграла, ты-то мне и поможешь его выиграть. Ты будешь в городе на следующей неделе?

– Да.

«Куда же я от вас денусь, мисс Траст».

Доедая очередной кусок пиццы, он улыбнулся, видя расслабленное состояние Оливии.

– Тогда договорились, – произнесла Оливия, – теперь твоя тема. А пока ты думаешь, передай мне, пожалуйста, коробочку, которая стоит возле тебя. У меня есть подозрение, что там паэлья, – она протянула руку в надежде.

– Она всего одна, может, ты съешь что-нибудь другое, глянь сколько фруктов и овощей, девушки же любят зелень, а мужчины мясо.

Торин взял коробку и прижал к себе.

– И куда подевалась вся галантность? – она склонила голову набок и пристально на него посмотрела.

– Исчезла после глотка бренди, может, и тебе попробовать? Ну правда, я больше ее люблю, – с глазами выпрашивающего кота сказал Торин.

– Ладно, давай тогда разделим пополам, идет?

– Идет.

– Хорошо! А ложек-то нет, и как мы будем ее есть?

– Не знаю.

Торин начал рассматривать продукты на импровизированном столе.

– Бинго! Вот нам и поможет мороженое.

Он взял три бумажных стакана мороженого, к которым были прицеплены одноразовые деревянные ложки. Оторвав одну из них, он взял коробку с рисом, открыл ее, вставил в него ложку и протянул Оливии:

– Дамы вперед.

– Не страшно? – съязвила Оливия.

– В смысле?

– Ну, не боишься, что я не смогу остановиться и съем все?

– Меня одно успокаивает: ты же из тех девушек, которые после шести не едят?

– Да нет, напротив, у меня быстрый обмен веществ, я надеюсь, ты знаешь, что это значит…

– Вот теперь боюсь.

Торин оторвал крышку от коробки из-под пиццы и взял ее вместо тарелки.

– Отсыпь мне на всякий случай.

Оливия начала выкладывать из коробки на крышку от пиццы рис с морепродуктами и, выложив ровно половину, сказала:

– Теперь все поровну.

– У нас прям тайная вечеря вышла, – Торин рассмеялся, и они стали есть, – выпьешь?

– Ну ладно, только глоток.

Оливия взяла протянутую ей бутылку, открыла ее и сделала глоток.

– Фу, гадость, – скривилась она.

– Прости, я не пью мартини.

– Я тоже.

– А что ты пьешь?

– Сухое вино.

– Учту. На чем мы остановились, чья очередь задавать тему?

– Если мне не изменяет память, последняя была музыка, а значит, теперь твоя очередь, – ответила Оливия.

– Допустим…

Торин неожиданно вспомнил сегодняшнюю вынужденную прогулку по магазинам и сказал:

– Шопинг.

– Ну, это совсем просто. Я, можно сказать, совсем не хожу по магазинам.

– Так уж и совсем?

– Не забывайся.

– Мы оба согласились на эту игру.

– Скажем так, я не хожу сутками по торговым центрам три раза в неделю, реагируя на слово sale, как собака на «фас». Если ты знаешь, то на витринах всегда выставляют лучшее и самое дорогое, так вот когда я прохожу мимо магазина и вижу в витрине понравившуюся мне вещь, я захожу, меряю, и если она мне подходит, я ее покупаю. Но это бывает очень редко, в основном я заказываю вещи по каталогу с доставкой домой, терпеть не могу магазинные зеркала.

Торин улыбнулся, и Оливия это заметила.

– А ты?

– Для меня самое главное не количество, а качество вещей. Поэтому когда мне нужно освежить гардероб, я еду в проверенный мной магазин и покупаю все, что мне понравилось. Для меня самое главное, чтобы было приятно для тела, а не модно в этом сезоне, терпеть не могу эту фразу. Если честно, из-за сегодняшнего урагана мне пришлось первый раз гулять по торговому центру. Скажу честно, время и правда там летит незаметно, но совершенно впустую.

– Значит, мы выяснили, что мы оба не шопоголики.

– И это нам плюс.

Несколько минут стояла тишина, сопровождающаяся тихим чавканьем.

– Теперь моя тема, – доев, произнесла Оливия.

– Я смотрю, ты вошла во вкус?

– Мы можем больше не играть.

– Ну вот, опять шипы вылезли, я же пошутил.

– Что значит шипы? – немного обидевшись, произнесла она.

– А то, что если что-то не по-твоему, ты сразу пытаешься отдалиться. Нам приятно, а главное интересно общаться. Если тебе не нравятся шутки в твой адрес, я больше не буду. Итак, мы продолжаем. Что за тема?

– Деньги!

– Неожиданная тема, а в чем именно вопрос?

Торин взял бутылку и сделал глоток.

«А теперь нужно быть осторожнее со словами».

– Твое отношение к деньгам?

– Если ты не против, дамы вперед.

– Испугался?

– Я? Да нет, просто не знаю с чего начать. Может, выберешь пока другую тему, а я пока подумаю?

– Ладно, скажем, часы.

– Часы?

На его лице была такая реакция, как у нее на его десерт.

– Только не говори, что эта тема тоже не подходит.

– Почему же, ты хочешь узнать, помешан ли я на дорогих часах. Так вот нет.

Он показал запястье левой руки, на них были спортивные черные часы.

– У меня всего три пары, эти мои любимые, которые не промокают, не горят, в них есть компас и, конечно же, они показывают время. Вторые, классические, я купил себе на первую стипендию, так что понятно – они недорогие, механические, но, на удивление, пятнадцать лет меня не подводили. И третьи – которые подарил дедушка, когда мне было восемь лет. Я тогда увлекался морем, водой и рыбами. Меня, маленького мальчика, очень мучил вопрос: как рыбы так долго дышат под водой? И на первый вопрос родителей: «чему бы ты хотел научиться?» я отвечал: плавать как рыба. Тогда-то мой дедушка и подарил старинные карманные часы «Брегет» с секундомером, которыми он засекал время, которое я пробыл под водой. Ну, а у тебя сколько часов?

– У меня нет ни одних наручных часов, в данный момент у меня есть огромный металлический будильник с Эйфелевой башней и мобильный, который показывает время.

– У тебя никогда не было часов? – переспросил с подозрением Торин.

– Конечно, были. У меня с подросткового возраста был пунктик насчет пунктуальности.

– Пунктуальности? – переспросил Торин с удивлением.

«Прямо как у меня».

– Да, пунктуальности, но почему-то у тех, с кем я договаривалась о встрече, его не было, и опоздание даже на пять минут с их стороны меня очень раздражало. А когда ты кого-то ждешь, всегда смотришь на часы, а время будто стоит на месте. И вот когда тот, кого ты ждешь, приходит такой улыбчивый и говорит: «Извини за опоздание», и придумывает нелепое оправдание, ты почему-то прощаешь, потому что ты воспитанный человек. А самое обидное в этой ситуации то, что не ты просила о встрече с ним, а он, и опоздал, – Оливия засмеялась и продолжила: – Свое недовольство я всегда высказывала своему другу Слону, а когда ему надоело, он сказал: а попробуй жить без часов. Я попробовала, и мне понравилось, ведь они повсюду. И интересно то, что не торопясь, ты почему-то везде успеваешь.

Оливия закончила и наступила тишина, они продолжили выбирать следующий объект для трапезы. Оливия взяла грушу и начала вытирать ее салфеткой с опущенными вниз глазами, закончив, она неожиданно подняла голову и спросила:

– Почему тебя так задело слово «пунктуальность»? Если это не секрет, конечно.

– Не секрет. Просто у меня тоже этот пунктик, и все окружающие это знают. Даже сотрудников при поступлении на работу предупреждают: если вы не умеете приходить вовремя, лучше поищите другое место, ведь при первом опоздании вас все равно уволят.

– Так ты деспот! – с явным недовольством произнесла она.

– Нет, почему же? Я всегда отношусь с понимаем к любой семейной проблеме любого из сотрудников, даже учитывая то, что у меня самого семьи нет. Мне все равно, когда и где они выполняют свою работу. Я никогда не ставлю неразумные сроки исполнения задачи. Единственное, что я прошу – это если я назначаю время и прихожу вовремя, то и все должны прийти вовремя. Я люблю повторять фразу: «мы все запчасти одного автомобиля». А кого это маленькая просьба не устраивает, могут быть свободны, я никого не держу.

– У вас большая текучесть кадров?

– Не поверишь, за семь лет ни один сотрудник не уволился и не был уволен.

– Да, хороший сплоченный коллектив – это самое главное для успеха предприятия, – подытожила Оливия.

– Полностью с тобой согласен, вот почему я сторонник дисциплины. Ведь если один сотрудник не заинтересован в результате, почему все остальные должны страдать?

Оливия улыбнулась, а у самой возникло сомнение в словах Тортина. «Сейчас никто не руководит компаниями по принципу начальник – лучший друг. Он, скорее всего, старается произвести положительное впечатление», – но неожиданно Торин прервал ее:

– Чья очередь?

– По-моему, твоя!

– Моя? Тогда пусть будет любовь.

– Любовь? – она неодобрительно повторила.

– Плохая тема? Я думал, это любимая тема любой девушки.

– Тема хорошая, но очень личная, увы, не хочу раскрывать свою душу незнакомцу, а врать я не люблю. Может быть, если мы и правда подружимся, то через какое-то время я с удовольствием послушаю твою историю, а ты мою.

– Договорились! Тогда я предлагаю другую тему, – решил уступить Торин, чтобы все не испортить.

«Очень странно, что она не хочет выговориться, если бы она рассказала о своем бывшем возлюбленном монстре, из-за которого она так с опаской относится к любому вниманию с мужской стороны, мне было бы легче все понять».

– Пусть будет спорт.

– Спорт? Тебе интересно, как я отношусь к спорту или каким видом спорта я когда-либо занималась?

– Это твой рассказ, говори, что тебе хочется.

Торин дружелюбно развел руками.

– Тогда сначала был балет, потом конный спорт, кикбоксинг, велоспорт, легкая атлетика, дайвинг. Сейчас я предпочитаю йогу и керлинг.

– Довольно большой список. Я могу сделать вывод, что ты не умеешь ничего доводить до конца.

– Ты не прав, я никогда не хотела быть профессиональной спортсменкой, поэтому я просто пробовала разное, чтобы найти то, что мне будет доставлять удовольствие. А ты чем-то занимался профессионально?

– Прыжки в воду.

– Так ты водоплавающий?

– И что это может значить? – лукаво спросил он.

– Ничего, только то, что у тебя большой объем легких, а это значит, если я захочу тебя убить, то лучше не топить.

– Очень смешно, – ответил Торин, чуть оскалившись, – твоя очередь.

– Если честно, мне надоело, может, найдем другую игру?

– Надоело?

Ему так нравилось, что они наконец разговорились, и тут он немного занервничал.

– Да, надоело. Понимаешь, я не знаю, о чем спрашивать человека, который мне не интересен.

Оливия внимательно наблюдала за его реакцией, увы, он держался на высоте.

– Я просто хотел, чтобы мы хоть как-то убили время, но раз ты не хочешь продолжать, пожалуйста, предложи что-то другое.

– Ну не знаю, может, в крокодила?

– Ты серьезно? – и на его лице было написано: «ты шутишь?»

– Почему нет, хорошая игра, а главное подходит для всех возрастов.

– Если ты забыла, то мы заперты в очень тесной коробке, в которой лучше лишний раз не шевелиться, так как это лифт, и он может рухнуть вниз.

– Но можно же играть с помощью слов.

– Это как?

– Просто называть тему и описывать словами предмет или название, справишься?

– Тебе никто не говорил, что ты очень зубастая? Начинай.

Торин взяв бутылку, сделав глоток, он протянул бутылку Оливии.

– Глотнешь?

– Для храбрости? – Оливия улыбнулась, и, взяв бутылку, сделала глоток. – Ладно, тема «искусство».

– Искусство? – переспросил Торин.

– Да, искусство, а что, у некоторых проблемы со знанием истории искусств?

– Вроде никаких, – очень серьезно проговорил он.

– Тогда я начну. О нем знают все. Его название и образ раз в жизни слышал или видел каждый. Ее оригинал хранится в одном из старых музеев Европы, который находится в государстве, флаг которого состоит из трех цветов. Она славится своей неотразимой улыбкой. Догадался?

– Ой, боже ты мой, что же это может быть, – с явной издевкой проговорил Торин, – может, ты еще больше разжуешь, а то я в затруднении, – сказал он и широко улыбнулся.

– Говори, ты же прекрасно знаешь ответ.

– Хорошо. Страна Франция, музей Лувр, и, наверное, это, – он тянул интригу, но увидев, что Оливия никак не реагирует, сказал: – картина Леонардо Да Винчи «Джоконда».

– Правильно, можешь взять конфетку, – игриво сказала Оливия.

– Конфетку?

– А разве у нас нет конфет?

– Почему же, у нас есть конфеты.

Торин специально выделил слово «нас», так как ему очень понравилось, как легко она его употребила.

«А всего два часа назад мы боялись перейти на «ты».

– Только знаешь, как-то не интересно выигрывать свои же конфеты.

– Ладно, давай без конфет, жадина, я просто хотела, чтобы было интересно.

Торин полез в пакет и достал из него большой бумажный конверт, раскрыв его, он продемонстрировал ей содержимое. В конверте лежали порубленные кусочки дорогого черного шоколада.

– Я не ем конфеты, – уточнил Торин, – годится?

– Любишь антиоксиданты! – очень кокетливо, не ожидая сама от себя, подчеркнула Оливия, а осознав, что говорит вслух, замолчала.

«Держись, никто не говорил, что будет легко, но ты справишься», – чуть шепотом сказала она сама себе.

– Что ты сказала?

– Да так, ничего. Бедные мы и несчастные, столько времени впустую тратим здесь.

– Почему? Какая разница, сидим мы здесь или сидели бы порознь каждый в своей квартире? Или у тебя были какие-то планы на вечер? – он пристально посмотрел на нее.

– Да нет! Я просто планировала поработать вечером, а так как ноутбук остался дома, придется отложить до завтра.

– Не знаю как ты, а я всегда пытаюсь находить во всем позитив. А в нашей с тобой ситуации нам ничего не остается, как сидеть и ждать, – почти подмигнул он ей, – так что продолжим, теперь моя очередь загадывать слово?

– Хорошо, давай продолжим.

– Что бы мне тебе такое загадать, – сказал вслух Торин, а про себя подумал: «Продолжим тему искусства, моя любительница прекрасного», – хорошо, слушай, эта вещь белая, большая и очень тяжелая, – он замолчал.

– Очень смешно.

– Я продолжаю. От ее названия пошла символика и название одной мировой спортивной фирмы.

Оливия сделала вид, что она в затруднении, чтобы не расстраивать Торина, даже вложила указательный палец между губ для правдоподобности. Через несколько минут с явной издевкой Торин спросил:

– Сдаешься?

– Я? Боже мой, что же это такое, может… – тянула время Оливия, но, увидев торжество на лице Торина, сказала: – Статуя богини Ники Самофракийской?

– Ах ты…

– Можно просто Оливия, – она кокетливо надула губки.

– Да, Оливия. Ты же сразу знала ответ, зачем тогда специально тянула время?

– Так интереснее. Не отвлекаемся, где мой приз?

Торин протянул ей конверт с шоколадом, и Оливия выбрала большой кусочек.

«Такая непосредственная ты мне нравишься намного больше!»

– Не боишься?

– Чего? – переспросила Оливия.

– Как чего, целлюлита!

– Очень смешно. А для твоего просвещения скажу, что черный шоколад самый полезный для любого человека, и давно доказано, что целлюлита от него не бывает.

– Спасибо, что просветила, но вряд ли это мне поможет по жизни.

– Никто не знает, какие знания ему могут понадобиться. Теперь моя очередь загадывать. Ладно, слушай: это близнецы, у которых шесть боков и ими пользуются в разных соревнованиях.

– Уу, если я правильно понял, то это игральные кости.

– Правильно. Твоя очередь. Подай мне бутылку, пожалуйста.

– Пожалуйста, – ответил Торин и протянул бутылку бренди. – Моя очередь. Хорошо, эта вещь бывает на мундире, в космосе, на дне океана, на флагах стран. Угадала?

– Звезда, – неуверенно произнесла Оливия, – да, это звезда.

– Правильно.

– Очень простая загадка. Ты мне подыгрываешь?

– Ты первая начала.

– Ладно договоримся не жалеть друг друга, и каждый может думать над ответом сколько хочет, договорились?

– Договорились, но чтобы размышления не затянулись до утра, предлагаю ввести право дополнительных вопросов.

– Согласна. Мое слово: этот предмет является символом одной из крупнейших фондовых бирж, а также символом Испании.

– Если я не ошибаюсь, ты говоришь о быке.

– Да! Боже мой, с тобой даже как-то не интересно играть.

– Не волнуйся, я постараюсь, чтобы тебе было веселее. Итак, моя очередь: это бывает долгожданным, неожиданным или нежеланным. Оно так быстро растет, что десятилетие кажется мгновением и остается лишь воспоминание о мелочах.

– Интересно, долгожданной и нежеланной может быть, допустим, беременность. А значит мой ответ – ребенок.

– Умница, – явно довольный, проговорил Торин, – слушай, а ты случайно не телепат, а то мне как-то уже не смешно?

– Не обижайся, ты и правда старался, просто я с детства люблю головоломки. А теперь я. Делая ее, ты можешь быть коровой, собакой, цветком и даже рычащим львом.

– Мне просто интересно, ты мне специально поддаешься или жалеешь меня?

– Да вроде нет, а что?

– По-твоему, я не могу сразу догадаться, что это йога?

– Молодец! – на радостях Оливия даже похлопала в ладоши.

– Возьми кусочек шоколада.

«Кто-то разошелся не на шутку. Интересно, это алкоголь на нее так действует?» – думал Торин, смотря на ее жизнерадостность.

– Извини за прямоту, но ты никогда не дрессировала животных, а то я очень напоминаю себе послушного циркового медведя.

– Ты имеешь в виду фразу «умница, возьми конфетку»?

– Именно!

– Нет, я никогда не дрессировала животных, только Джокера, – Оливия рассмеялась. – Слушай, и правда, я всегда говорю ему эту фразу, когда он правильно выполняет команду, у него даже специально на журнальном столике всегда стоит конфетница с собачьими вкусностями… – Оливия смачно зевнула, не договорив, и достала телефон, чтобы посмотреть время.

– Деткам пора в кроватку? – шутливо спросил Торин.

– У меня очень чуткий сон, поэтому я стараюсь лечь спать, когда я этого хочу.

– Ну, в нашем случае лечь – это роскошь!

– Ты прав, поэтому предлагаю друг другу помочь.

– Интересно как?

– Очень просто!

Оливия начала аккуратно складывать оставшуюся еду обратно в пакет, а когда закончила, сказала:

– Встань.

– Зачем?

– Пожалуйста, встань.

Торин медленно поднялся. Оливия сразу же взяла подушку, на которой он сидел, и положила ее рядом с собой.

– А теперь садись.

– Я так понимаю, ты что-то задумала? Меня мучает единственный вопрос: мне чего-то опасаться?

Торин медленно опустился на подушку.

– Не бойся! Не знаю как тебе, а мне понравится, – улыбаясь и смотря прямо в глаза Торину, ответила Оливия.

Заметив явное негодование на его лице, Оливия добавила:

– Мы застряли здесь в лучшем случае до утра, а это значит, у нас как минимум пять часов, которые мы можем провести с пользой для организма.

– Ты маньячка?

– Ага! Нужен ты мне больно, ты даже не в моем вкусе.

– А причем здесь вкус?

– Если ты не в курсе, маньяки выбирают жертв по предпочтению. Ладно, постарайся не двигаться.

Оливия положила ему голову на плечо и закрыла глаза.

– Ну, раз ты за нас двоих все решила, у меня только один вопрос.

– Какой? – не поднимая голову, проговорила она в шею Торину немного раздраженно.

– Ты храпишь?

Оливия резко подняла голову и рассмеялась, подняв на него свои красивые глаза.

– Прости, что?

– Тебе нечего стыдиться, ты можешь мне это сказать заранее, я обещаю никому не говорить.

– Если честно, я не знаю, единственный мой ночной слушатель – это Джокер, но в данный момент он не может дать показания.

– Ладно.

Торин нагнулся к ее левому уху, она и забыла о настороженности.

– Я утром тебе расскажу, – прошептал он.

Отодвинувшись, он рассмеялся.

– Договорились! – так же весело произнесла она.

– Так легко, ты и правда очень хочешь спать?

– Хочу. А еще, если ты забыл, мы договорились о том, что когда мы выйдем отсюда, то снова будем соседями, которые на дух друг друга не выносят, поэтому храплю или не храплю я, мне будет все равно!

Оливия положила голову ему на плечо и закрыла глаза.

– Да, точно, я и забыл. Разрешите последнюю галантность?

– Разрешаю! – еле слышно ответила она.

Торин подтянул нетронутый кулек, лежащий в углу возле двери, достал одеяло и накрыл им Оливию и себя. Он долго пытался заснуть, но аварийное освещение очень ярко светило прямо в глаза. На удивление, она очень быстро погрузилась в сон, и ему оставалось лишь ощущать легкое дыхание на своей шее. Спустя полчаса всяческих попыток заснуть, он набрал консьержа и попросил выключить свет. Свет погас. Торин присоединился к спящей Оливии.

В четыре утра включился свет и лифт начал двигаться. Торин сразу же проснулся. Лифт спустился на первый этаж, и дверь открылась, перед ней стоял обеспокоенный Ральф. Он только хотел что-то сказать, как Торин, опередив его, прошептал:

– Не надо ее будить! Дай мне запасные ключи от ее квартиры.

– Я не могу! Это же мисс Траст.

– Ну и что? У тебя должны быть ключи от всех квартир.

– Вы не поняли, она не квартирантка, она владелица этого дома.

– Да? Все равно не стоит ее будить. Ключ у тебя есть или нет?

– Есть.

– Неси его сюда, а ей скажем, что я взял его у нее в кармане.

– Хорошо, сер.

Ральф ушел и через несколько минут вернулся с ключом. Торин взял его и попросил Ральфа нажать на десятый этаж. Лифт начал подниматься. Когда он остановился Торин аккуратно взял Оливию на руки, поднялся и вышел из лифта. Пройдя по коридору с Оливией на руках, он подошел к двери ее квартиры. Он аккуратно открыл дверь, и продолжая крепко держать ее на руках, начал интуитивно нащупывать левой рукой выключатель. Но скоро понял, что в комнате все видно из-за слабого рассвета, проходящего через большие окна.

– Прекрасно! – сказал он неожиданно вслух. – А теперь подумаем, где же может находиться спальня.

– Он мне не соперник! – неожиданно произнесла Оливия, в то время когда Торин носил ее по всей квартире в надежде найти спальню.

– Опа, и что бы это могло значить? – испугавшись, что она проснулась, сказал Торин.

Поняв, что она по-прежнему спит, он продолжил поиски. Зайдя в очередную комнату, он увидел большую белоснежную кровать с большими подушками.

– Большая! – непроизвольно произнес Торин.

Он подошел к кровати и аккуратно положил Оливию на нее. Взяв лежащий на стоящем рядом плетеном кресле плед, накрыл ее. Став возле кровати, он улыбнулся от мысли:

«Представляю ее реакцию утром, если я лягу с ней рядом».

Но он не стал этого делать, а лишь тихо вышел в коридор. Он спустился на первый этаж и вернул ключ консьержу. Затем снова поднялся на десятый и, забрав все свои пакеты в лифте, направился в свою квартиру. Он выложил в холодильник оставшуюся еду из бумажных пакетов, затем он принял душ, надел белые сатиновые пижамные штаны и стал перед зеркалом чистить зубы. Посмотрев пристально на свое отражение, подумал:

«Как ни старайся, лучше, чем получилось сегодня, никто бы не подстроил».

Затем он пошел в спальню и лег спать.