Колин сидел в комнате Джиллиан, наблюдая за спящим Эдмундом. Джиллиан настояла, чтобы ребенок спад там, где она сможет видеть его и услышать, если он ее позовет. Колин решил, что это удачная мысль. И был бы рад никогда больше не выпускать Эдмунда из виду.

Он слышал голоса, доносившиеся из соседней комнаты, но не хотел присоединяться к Джиллиан и Гейтсу прямо сейчас. Никогда еще он не испытывал такого страха, какой ему довелось пережить сегодня. Никогда в жизни не хотел бы он испытать такое снова. Когда он не смог найти их… когда он услышал ее крик… О Боже, он едва не сошел с ума, пытаясь отыскать их. А когда нашел…

Колин провел ладонями по лицу, стараясь отогнать ярость, вновь вспыхнувшую при воспоминании о том, что он увидел. Клинок, поднесенный к тонкой шейке Эдмунда! И выражение смертельного ужаса на лице Джиллиан!

И все же такие воспоминания лучше, чем были бы другие… Колин помотал головой, чтобы отогнать жуткую картину — то, что он мог бы увидеть, если бы появился всего несколькими секундами позже. Они бы убили Эдмунда, а затем и его мать, и Колин знал, по какой причине. Хотя до сих пор не мог в это поверить. И не мог рассказать тем двоим, что ждали его в соседней комнате.

«Генерал Макгрегор…. — сказал последний из нападавших, который узнал его. Он знал его имя. — Генерал, это приказ короля. Он шлет вам послание…»

Колин не стал дожидаться — к черту короля! — и тут же прикончил посланника. Проклятие, слишком быстро прикончил…

Король, его король приказал убить мать и ее ребенка. Почему? С тех пор как они вернулись в Дартмут, он непрестанно думал об этом, стараясь найти ответ. Он бы ни за что не поверил в это, если бы сам недавно не убил доказательство. Закрыв глаза, Колин стиснул зубы. Ему хотелось поскакать во дворец Уайтхолл сегодня же ночью, распахнуть дверь в солар короля и вышвырнуть его величество из окна. Не важно, по какой причине король пожелал убить их. Король бы вообще не узнал, что они живут здесь, если бы он, Колин, не сообщил первому гонцу, что хочет безопасно вывезти их отсюда. Выходит, именно он подвергал их опасности. Сегодняшнее происшествие — его вина!

Колин тихо выругался и, поднявшись на ноги, принялся расхаживать по полутемной комнате. Все то, во что он верил, за что сражался, что хотел защитить, — все это совершенно изменилось в ничтожную долю мгновения. Он лишился своей главной цели в жизни и остался стоять на поле боя… растерянный и смущенный. Как он мог служить королю, способному на такое? Да, король Яков оказался не лучше, чем принц, устроивший кровавую бойню в аббатстве, полном монахинь, чем и восстановил против себя Колина три года назад. Что же ему делать теперь? Продолжать сражаться за человека, которого власть превратила в безжалостное чудовище?

— Колин…

Он подошел к кровати и склонился над Эдмундом.

— Что, паренек?

— Мне приснился плохой сон.

— Мне тоже. Но теперь он закончился. Я здесь, с тобой.

— Ты останешься со мной и мамой и никогда не уйдешь?

— Никогда.

— Колин…

— Да, Эдмунд…

— Я люблю тебя.

— А я люблю тебя.

Ох, дьявол, неужели любовь так действует на мужчину? Неужели это от нее так сжимается грудь и беспорядочно колотится сердце? Он был совершенно беспомощен перед этим чувством…

Внезапно он увидел Джиллиан, стоявшую возле него. Когда она появилась?.. Как много она услышала?

— Мама, мне приснился плохой сон, но теперь он закончился.

Она улыбнулась и наклонилась к сыну, чтобы поцеловать его в головку.

— Спи, дорогой. Мы с Колином будем в соседней комнате.

Она выпрямилась и повернулась к горцу, глядя на него огромными сияющими глазами. Он смахнул большим пальцем слезу с ее ресницы.

— Не надо бояться, девонька. Теперь все будет хорошо.

Она обвила руками его шею и уткнулась лицом ему в плечо.

— Вы хороший человек, Колин. Я рада, что вы здесь, с нами.

Он обнял ее, не зная, что сказать в ответ. У нее появился более могущественный враг, чем Джеффри Дирли, граф Девон. По какой-то причине король Яков вознамерился ее убить. Нужно было вывезти ее отсюда. И как можно скорее.

— Я слышала, что вы ему сказали, Колин.

Благодарность, прозвучавшая в ее голосе, тронула его до глубины души. Он покрепче прижал к себе Джиллиан, вдыхая аромат ее шелковистых волос.

— Я верю вам, Колин. Я… — Она запрокинула голову, и ее нос чуть коснулся его подбородка. — Но я никак не могу…

Склонившись к ней, он поцеловал ее во влажные теплые губы.

— Как и я… — Он хотел бы целовать ее всю жизнь — целовать так, чтобы его поцелуи сказали ей все, что он не умел высказать словами. Прежде он не мог даже предположить, что когда-нибудь будет испытывать подобные чувства. Мысль о том, что те люди могли ранить ее, вызывала в нем непреодолимое желание убивать, и его обуревала слепая ярость, которую он с трудом мог сдерживать.

— Мама, ты целуешь Колина?

Они отпрянули друг от друга и улыбнулись. Нежно зарумянившиеся щеки Джиллиан пробудили у Колина желание целовать ее снова и снова.

— Спи, любовь моя, — сказала она Эдмунду, затем взяла горца за руку. — Пойдемте, Джордж хочет поговорить с вами.

— Подождите… — Колин придержал ее. — Есть кое-что, о чем вы должны знать. Девон рассказал мне о том, как он обошелся с вашими письмами. Рассказал в ту ночь, когда мы встретились на башне. Я понимал, как много эти письма значили для вас, поэтому не знал, как сообщить вам правду. Это было… проявлением малодушия с моей стороны.

— Нет…

— Да, Джиллиан. — Он поднес ее пальцы к губам. — И вам было бы лучше узнать об этом от меня, а не от пышущего злобой Девона.

Она пристально смотрела на него. Смотрела молча, не двигаясь. Слезы блеснули у нее на глазах в мерцающем свете свечи и заструились по щекам.

— Вы правы. Я действительно предпочла бы узнать об этом в ваших объятиях. Все, что я пыталась сделать для Эдмунда, — все зря… Я подвела его.

Он снова привлек ее к себе и крепко прижал к груди. Она многим рисковала, и это пробуждало у него желание бороться за нее, убивать ради нее. «И ради него», — подумал Колин, взглянув на кровать. Но сможет ли он порвать с королем и отказаться воевать? Почувствовав, что слезы Джиллиан промочили его рубашку, он чуть отстранился, чтобы заглянуть ей в глаза.

— Джиллиан, — прошептал он, нежно поглаживая ее по щеке, — вы сказали, что я побеждаю монстров волшебным кинжалом, но вы, девонька, сражаетесь с ними пером. Помните об этом, когда ваша боль пройдет. Не забывайте также, что невозможно выиграть войну, не имея армии за спиной… то есть в вашем случае — меня.

Она улыбнулась ему и утерла слезы. Дьявол, ее стойкость вдохновляла его. Он непременно поможет ей. Он станет ее защитником. Ведь он — все, что у нее осталось. Его сердце не позволит ему поступить по-другому.

— Я смогу увезти вас отсюда, девонька. И я не допущу, чтобы кто-либо мне помешал.

Она прижала пальцы к его губам и заглянула ему в глаза.

— Я буду вам вечно благодарна, мистер Кэмпбелл. — Взяв его за руку, она потянула его к двери. — Пойдемте, Джордж давно ждет нас. Давайте обсудим все вместе.

Колин последовал за ней, весьма довольный тем, что разговор о спасении Джиллиан с сыном хоть на время избавит его от тягостных мыслей, разъедающих душу, — мыслей о предательстве короля, бывшего когда-то его другом. Он убивал сегодня ради Джиллиан и ее сына. И убьет еще много врагов, если те станут преследовать их. Но что ему делать, если король Яков снова попытается ее убить?

Он не мог думать об этом сейчас. Сейчас следовало обсудить совсем другое…

Когда Джиллиан уселась на диван рядом с капитаном, тот сразу заметил ее опухшие глаза и покрасневший нос и ласково похлопал ее по руке. Сегодня она едва не потеряла своего ребенка. Затем Гейтс бросил на Колина взгляд и проговорил:

— Так вы хотели отвезти Эдмунда к вашим родным в Глен-Орки?

Как много следует им открыть? Будут ли они по-прежнему доверять ему, если узнают, что он — Макгрегор, шпион короля, приказавшего своим людям убить Джиллиан? А как насчет острова Скай? Он находился на значительном расстоянии от Глен-Орки. Что, если Джиллиан откажется отпустить сына с дикими горцами, скрывающимися среди туманных гор севера?

— Мальчик будет в безопасности, клянусь вам.

— Но как вы уговорите Джеффри отпустить его?

На этот вопрос было легче всего ответить, но Колин сильно сомневался, что его ответ понравится Джиллиан.

— В этом вы должны положиться на меня.

— Хорошо, — кивнул капитан.

Колин сделал глубокий вдох и медленно выдохнул.

— Вы, наверное, думаете, что за сегодняшним нападением стоит ваш кузен, потому что эти люди хотели убить Эдмунда. Уверяю вас, Девон не имеет никакого отношения к этому. Правда, он был бы рад, если бы мы рассказали ему, как близок был Эдмунд к тому, чтобы… — Колин не смог произнести конец фразы. — Ваш кузен хочет вас, Джиллиан, но он не хочет, чтобы вы замышляли убить его каждую ночь, перед тем как лечь в постель. Я обещал ему все, что он пожелает.

— Меня?

— Да, девонька. Вас в его постели. Безмерно благодарную ему.

Джиллиан на мгновение закрыла глаза. У нее был такой вид, будто она вот-вот лишится чувств.

— Единственный способ для него увидеть меня в своей постели — это уложить меня туда мертвой.

Колин улыбнулся, восхищенный вспышкой огня в ее глазах.

— Он жаждет вашего обожания, Джиллиан. А чтобы добиться этого, ему нужно избавиться от Эдмунда. И я предложил ему способ осуществить это, но так, чтобы вина не пала на него. Он сразу же согласился.

— Это еще не означает, что он отошлет мальчика именно в вашу семью, — заметил капитан.

— Так и будет, если леди Джиллиан не станет очень уж бурно возражать против отъезда сына.

— Кузен ни за что не поверит, что я согласилась отпустить Эдмунда с незнакомцами. Мне не удастся его обмануть.

— Вам и не придется. Вы отпустите мальчика с капитаном Гейтсом — навестить его жену в Эссексе. Мы «обманем» вас, заставив поверить, что это всего лишь на время. Ради безопасности Эдмунда. Потому что с прибытием принца начнется война. Вы согласитесь, но не без возражений, которых он ожидает от вас. Вы же не подозреваете, что мы с графом сговорились… А мой кузен Аргайл приедет и заберет ребенка. Сердце ваше будет разбито, но вы не станете винить в этом Девона.

— Граф и впрямь согласится на это. Кэмпбелл, ловкий же вы пройдоха… — пробормотал Гейтс. Он повернулся к Джиллиан. — Ваш кузен обязательно согласится. Эдмунд сможет беспрепятственно уехать отсюда.

Джиллиан кивнула и посмотрела на Колина.

— Почему я не могу отправиться вместе с сыном к вашим родственникам?

Колин понимал, как трудно ей примириться с мыслью о том, что придется расстаться с Эдмундом. Но так было нужно, и он хотел, чтобы она это поняла.

— Мои родичи не смогут пересечь всю Англию с большим войском, не вызвав удивленных взглядов. Поэтому их отряд будет небольшим. Они будут передвигаться незаметно и так же незаметно уедут. Если вы отправитесь вместе с ними, ваш кузен отправит в погоню за вами гарнизоны Дартмута и Кингсвера, а возможно — еще и вашего отца. В таком случае все было бы гораздо сложнее… — Колин помолчал, давая ей время осмыслить его слова, особенно в отношении Эдмунда. — Так будет безопаснее. Но вы вскоре воссоединитесь с сыном. Я клянусь вам в этом.

Он хотел бы сам отвезти ее к себе домой. Хотел бы наблюдать за ее лицом, когда она впервые увидит Кэмлохлин и восхитится его великолепием. Когда осознает, что ничто не сможет повредить ей или ее сыну за неприступными стенами твердыни его отца. Но как отвезти ее туда и успеть вернуться в Дартмут до того, как принц высадится на английский берег? Он ведь должен вернуться, чтобы сражаться, разве нет? Не важно, каким стал король Яков. Вильгельм Оранский гораздо опаснее для народа Шотландских гор.

— Джеффри не позволит мне уехать, когда Эдмунда здесь не станет.

Она была права, но он не мог рисковать, взяв с собой целую армию, чтобы сопровождать их обоих в Кэмлохлин. Придется подождать, когда Девон будет либо убит, либо захвачен в плен. А потом можно будет вывезти ее отсюда.

— У него не будет выбора, — сказал Колин. Он не хотел, чтобы Джиллиан задерживалась здесь хоть на мгновение дольше, чем необходимо. Но он что-нибудь потом придумает. А пока… По крайней мере, когда Эдмунда здесь не станет, она уже не будет бояться кузена. — И вам обоим предстоит сыграть важную роль в этом деле. Сможете справиться?

Джиллиан утвердительно кивнула. А Гейтс — нет.

— Что с ними станет в Аргайле? — спросил капитан, давая понять, что каждую деталь необходимо тщательно обсудить, прежде чем он согласится. Черт бы его взял! — Почему Кэмпбеллы будут защищать ее, когда Вильгельм станет королем? Вы обо всем этом подумали, Колин? Знаю, что вы заботитесь о них так же, как я, и я благодарен вам за это, но я не могу…

— Капитан, — перебил Колин, — мои родичи будут защищать ее независимо от того, кто сидит на троне.

— Но они — Кэмпбеллы, — заметил Гейтс. — В отличие от вас я им не доверяю.

Колин некоторое время молча разглядывал упрямца. Его отцу понравился бы этот человек.

— Мне нужно узнать больше, — продолжал капитан. — Вы сражаетесь как варвар, причем очень умелый варвар. То, что я увидел сегодня, не доступно простому наемнику, это нечто большее. Почему король Яков допустил, чтобы такой искусный воин перестал служить ему? Кто научил вас так сражаться? Я хочу получить ответы. Мне нужна правда.

Колин откинулся на спинку стула, жалея, что у него нет сейчас крепкого шотландского виски — чтобы угостить Гейтса и затуманить ему мозги. Но, черт побери, капитан исполнял свой долг, не более того. Колин не мог винить его за это. В особенности, когда дело касалось Джиллиан.

Он посмотрел на нее — страшно встревоженную, с нетерпением ожидавшую его ответа. Колин не хотел лгать ей прямо в лицо, но он никогда никому не открывал этой правды. В течение трех лет он жил под именем других людей… служа королю, которого перестал уважать. Но сегодня все изменилось. Если бы он не поехал с ними в Кингсвер…

Он не мог даже думать об этом. Но готов ли он открыть свое настоящее имя и рискнуть всем в обмен на безопасность Джиллиан и Эдмунда?

— Мой отец учил меня сражаться, а я… — Колин медлил, не решаясь раскрыть обман, к которому прибегал, чтобы выжить и стать одним из самых удачливых английских шпионов. Очень трудно выдавать такие секреты. Пожалуй, это самое трудное из всего, что ему доводилось делать. — Моя мать Кэмпбелл, а отец — нет.

В комнате воцарилась гробовая тишина, и Колин отчетливо слышал дыхание собеседников. Прошла минута-другая. Наконец Гейтс спросил:

— Тогда кто же он?

Колин шумно выдохнул и проговорил:

— Он Макгрегор.

У капитана отвалилась челюсть. Джиллиан, нахмурившись, вопросительно посмотрела на мужчин.

— Не понимаю… — сказала она. — Зачем же вы лгали, что вы…

— Макгрегор?! — воскликнул капитан; страх и изумление сменяли друг друга на его обычно невозмутимом лице. — Какого дьявола вы делаете здесь, Макгрегор?

Хороший вопрос. Колин опасался, что сам будет задавать его себе в ближайшее время. Он не мог сказать им правду, открыть, что он — генерал королевской армии. Одно дело — быть Макгрегором-наемником, совсем другое — предводителем армии короля-католика. Может, Гейтс и находился здесь только ради защиты Джиллиан, но станет ли он подставлять другую щеку, если узнает истинную цель его пребывания в Дартмуте? И сможет ли Джиллиан простить ему еще один обман?

Колин не мог рисковать, раскрывая всю правду.

— Я наемник, капитан. Мне нужны деньги. Но разве вы наняли бы меня, если бы знали мое настоящее имя?

— Я бы захотел поговорить с вами наедине.

— А я бы хотел, чтобы мои слова никогда не вышли за пределы этой комнаты. На моих родичей все еще смотрят косо, и если Девон узнает, что я — не Кэмпбелл…

— Боже праведный… — в растерянности прошептал капитан; он наконец-то кое-что понял.

И действительно, не так уж трудно было догадаться, что здесь делал Макгрегор, если знать, что Макгрегоры — католики, их заклятые враги. Взгляд Колина скользнул к Джиллиан. Он молил Всевышнего, чтобы она не знала, в каких отношениях с Богом шотландские горцы.

— Объясните мне, что происходит, — потребовала она, доказывая, что знает не особенно много.

Колин вздохнул с облегчением; он пока не хотел, чтобы она узнала всю правду о нем. Ведь он был змеем короля Якова, направленным сюда, чтобы обмануть их всех и убить человека, которого она ждала три года… человека, призванного разрешить все проблемы протестантов Англии. Возможно, она никогда больше ему не поверит, если узнает эту правду сейчас. Может, даже откажется принять его помощь.

— Кто такие Макгрегоры? — допытывалась Джиллиан.

Колин посмотрел на капитана, нервничая сильнее, чем когда-либо. О дьявол! Ведь сейчас он мог ее потерять.

— Это печально известный и самый необузданный клан в Шотландском нагорье, — ответил ей капитан.

Колин не знал, почему капитан это сказал, но, тем не менее, коротко кивнул ему в знак признательности.

— Насколько необузданный? — спросила Джиллиан, теребившая складки юбки на коленях.

— Достаточно для того, чтобы объявить их вне закона вплоть до полного уничтожения.

Вспомнив о силе и стойкости своего клана, Колин расправил плечи, испытывая гордость от того, что он — один из Макгрегоров.

— И вы собираетесь доверить Эдмунда этим людям? — с вызовом спросила Джиллиан, повернувшись к Колину.

— Но они не…

— Вы сказали мне, — перебил Гейтс, очевидно, не закончивший свой допрос, — что сможете защитить ее с помощью армии — самой грозной из всех в Англии и Голландии. В Глен-Орки осталось не слишком много Макгрегоров, да и те рассеяны по всей стране. О какой армии вы говорили?

Колин не хотел его убивать. В конце концов, Гейтс воздержался и не сказал Джиллиан всей правды. Но, черт побери, так всегда и бывает, когда плохо подготовишься к исповеди, — что с ним и произошло. Сразу возникло множество вопросов.

— Мои родичи приедут с дальнего севера.

— Это очень далеко? — встревожилась Джиллиан.

Колин нахмурился, затем откашлялся, прочищая горло.

— Довольно далеко.

Проклятие! Теперь она ни за что не согласится! Но он не мог отступить. Он никогда не отступал и если уж принимал какое-то решение, то всегда его выполнял. И он твердо решил увезти ее и Эдмунда отсюда. Но сначала следовало убедить ее в том, что ему это по силам.

— Вот поэтому я отправил послание моим родичам три дня назад. И поэтому мы не сможем двинуться в путь еще… по меньшей мере, недели две. Нам нужно подождать.

— Где это далеко? — спросил Гейтс.

— Остров Скай, — признался Колин, надеясь по крайней мере убедить капитана, что никто не сможет их там отыскать.

— Где?.. Вы хотите сказать, что вы — родственник Дьявола Макгрегора?! — изумился Гейтс.

— Это прозвище дали ему давным-давно. — Колин взглянул на Джиллиан, у которой был такой вид, будто она готова сорваться с места и броситься защищать от него своего сына. — Никто не называл так моего отца уже больше двадцати лет.

— Вашего отца?..

Проклятие! Колин со вздохом закрыл глаза. Гейтс же, вскочив с дивана, воскликнул:

— Этот человек — ваш отец?!

— Мы уклонились от сути. — Колин поднял вверх руки и улыбнулся, стараясь успокоить их обоих. — Пожалуйста, вернемся к обсуждению плана.

— Какими еще шокирующими откровениями вы собираетесь поделиться с нами, Макгрегор? Что вы здесь делаете? Вы должны сказать мне правду.

— Для вас я — Кэмпбелл, — заявил Колин, пронзая Гейтса взглядом. — Не забывайте, что ко мне следует обращаться только так. Что же касается откровений, то осталось всего одно. Я считаю вас моим другом, и я не из тех, кто говорит это всем подряд.

Последние его слова, похоже, поубавили ветра в парусах Гейтса. Впервые за эту ночь Колин был рад, что у капитана столь проницательный ум. Тот знал, что он говорил искренне, и понимал почему.

— Не многие годятся в друзья — в этом вы правы. Но я все же хочу поговорить с вами наедине.

— Да, не многие. — Колин снова улыбнулся, и капитан уселся на свое место. — И я буду рад ответить на все ваши вопросы, когда все это закончится. А теперь я снова прошу вас довериться мне.

Гейтс кивнул, и Колин повернулся к Джиллиан, желая умерить ее тревогу. Он понимал, что собирается сказать ей то, чего не говорил ни одной живой душе за все три года, прошедшие с тех пор, как он сказал это королю.

— Капитан Гейтс говорит правду о моих родичах. У нашего клана долгая и кровавая история, но не всегда — по нашей вине. — Рассказывать об этом Джиллиан оказалось легче, чем он ожидал. Возможно, потому, что он в детстве часто наблюдал за отцом и учился у него. — Мой отец бежал из темницы в замке моего прадеда и скрылся на острове Скай, где построил крепость Кэмлохлин высоко в горах, окутанных туманом. Это надежное убежище для любого мужчины, женщины или ребенка. Отцу пришлось много воевать, но теперь опала снята, и мы живем в мире и радости. На наших зеленых холмах резвятся дети.

Увидев мечтательную улыбку на губах Джиллиан, Колин понял, что ее больше не придется уговаривать, и снова повернулся к Гейтсу.

— Вам еще многое предстоит узнать обо мне, но будьте уверены в одном: эта леди и ее сын очень мне дороги. Я искренне хочу им помочь и клянусь: они будут в безопасности. Мой отец очень недоверчив и подозрителен по натуре. В Кэмлохлин можно попасть только двумя путями по суше и одним — по воде. Стены крепости постоянно патрулируются воинами и охраняются пушками, направленными на восток, на запад и на юг.

— А на севере у вас нет врагов?

— Нет. Позади нас горы. Они называются Сгарр-на-Стри.

Джиллиан повторила это гэльское название гор с явным удовольствием — судя по улыбке на ее губах.

Колину оно тоже нравилось. Он описал, как туман опускается с заснеженных вершин Куллинс и как лиловый вереск, поблескивая, колышется на пустошах.

Он ужасно скучал по дому. Скучал по чистому воздуху и суровым горам, а также по звону мечей на тренировочном поле, где его отец и братья совершенствовали свое мастерство.

— Эдмунду обязательно нужно будет научиться плавать. Там дети часто играют в заливе возле замка.

— Ему там понравится, — сказала Джиллиан, закрыв глаза, чтобы яснее представить мир, который он описывал.

— Да, понравится. — Глядя на нее, Колин представлял, как она смеется, сидя за шитьем с его матерью и другими женщинами из замка. — Вам обоим там понравится.

Джиллиан открыла глаза и одарила его улыбкой, которая, как он опасался, когда-нибудь заставит его собирать цветы.

— Теперь расскажите мне снова, что я должна говорить, чтобы обмануть Джеффри. А потом — к делу, Колин Кэмпбелл.