Мейри стояла абсолютно неподвижно, а одна из камеристок королевы застегивала бесконечные пуговки на спинке взятого взаймы платья. Мейри предпочла бы одеться сама, как делала у себя в замке, но королева настояла на том, чтобы прислать ей помощницу. И оказалась права.

Английские платья устроены таким образом, что их невозможно надеть без лишней пары рук, по крайней мере, одной.

Одеваясь, Мейри не испытывала никакого удовольствия. Она казалась себе разряженной и самодовольной куклой, но все же не могла отрицать, что ткань оказалась прекрасна — мягче, чем шерсть ее пледа, и куда тоньше.

Мейри пробежалась пальцами по мягким складкам своих юбок и стиснула зубы. Что она делает?! Позволяет нарядить себя как англичанку! Одно дело — симпатизировать королеве, и совсем другое — позволить Англии изменить себя. Коннора покорили величественные залы и элегантный образ жизни. С ней этого не случится. Но тогда почему она здесь, а не у себя в комнате? Почему наряжается в чужое платье, а не скалывает брошью свой плед? Ей не хочется даже думать, что она делает это ради Коннора, ради надежды, что понравится ему в этих английских тряпках! Нет, все дело в жаре. Ее горский арисад слишком тяжело носить под южным солнцем. Конечно, дело в погоде и только. Она вовсе не желает быть похожей на женщин, которых предпочитает Коннор.

Мейри положила ладонь себе на талию и попыталась вдохнуть.

— Может, оставить несколько пуговиц незастегнутыми? Слишком утягивает.

— Но, миледи, тут вовсе не тесно, даже свободно.

Мейри хмуро посмотрела в лицо помощнице. Конечно, платье тесно. Ей трудно дышать. Неужели она будет терпеть это ради Коннора? Когда девушка опустила глаза, Мейри стала ее рассматривать. Девчонка на несколько лет моложе, чем она. Платье шафранового цвета из хорошей ткани, но простого покроя. Золотистые волосы спрятаны под простой сеточкой — ни украшений, ни модных кудряшек. Совсем не похожа на других фланирующих по залам девиц.

— Как тебя зовут?

— Джудит, миледи. — Она привычно сделала книксен. — Я вторая дочь виконта и леди Астор.

Титул не произвел на Мейри должного впечатления.

— Джудит, — произнесла она, — я Мейри Макгрегор. Ты не моя служанка, так что прекрати называть меня «миледи». От этого я чувствую себя старой и немощной.

Дверь распахнулась, и Мейри была спасена — по крайней мере от жемчужных шпилек, за которыми уже потянулась Джудит.

— Чего бы это ни стоило…

Голос Клер влетел в комнату вместе с самой дамой.

— Мейри, ты чудесно выглядишь!

— Я знала, что алый шелк будет ей к лицу, — улыбнулась королева Мария, входя в комнату вслед за Клер. — Посмотрите, как он ей идет.

Мейри не удивилась, что обе дамы держатся вместе, после того как днем встретили ее и Коннора по дороге в дом. Клер, как и сама королева, была сильной женщиной. Она привыкла распоряжаться своей жизнью, своим сердцем и счастьем. Мейри понимала, почему они сблизились, особенно если учесть, что у королевы, скорее всего, во дворце не было ни единого друга, хотя до сего дня Мейри не замечала между ними особой дружбы.

Королева подошла и попробовала на ощупь шелк на бедре у Мейри. Девушка улыбнулась. И все равно, они все не правы: платье слишком тесно.

— Меня до сих пор удивляет, что она согласилась надеть его.

Клер стала от Мейри с другой стороны и двумя пальчиками заправила выбившийся из прически локон.

— Возможно, это очаровательный лорд Оксфорд заставил ее расстаться со своими мешковатыми и менее выигрышными нарядами?

Королева насмешливо подмигнула леди Клер и взялась застегивать оставшиеся пуговки.

Мейри стиснула зубы и спрятала глаза, избегая нежной улыбки Клер. Мать Коннора так хотела, чтобы она вышла замуж за ее сына, — может быть, не меньше, чем сама Мейри. Все эти годы она защищала его, но говорить на эту тему становилось все труднее, и они замолчали.

— Лорд Оксфорд уже просил разрешения сопровождать вас сегодня в театр, — заметила королева. — Как видно, вы ему очень нравитесь.

— В театр? — тупо переспросила Мейри. Еще один из английских соблазнов, которого она пыталась избежать. — Я еще никогда не была на спектакле.

— Ну что же, мисс Макгрегор, теперь вам часто придется посещать их. — Королева взяла ее за плечи и развернула к себе лицом. — Если бы вы не сообщили мне, куда уехал мой муж, я проводила бы все дни и ночи в страхе. Думала бы, что враги похитили его и, возможно, убили. Вы доверились мне. Я ваша должница. Если вам нравится лорд Оксфорд, я только слово шепну мужу, когда он вернется, и все будет решено.

— Благодарю вас, ваше величество. — Мейри покачала головой и отвела глаза. — Но мне не нужен муж.

— Глупости. — Королева щелкнула языком. — Вы не становитесь моложе, моя дорогая. Сколько вам лет?

— Двадцать два.

Огромные глаза королевы распахнулись еще шире.

— Мы должны подыскать вам мужа, и быстро! Может быть, сын баронета Эйлсфорда? Забыла, как его зовут. — Она заглянула за спину Мейри, чтобы обратиться к Клер: — Леди Хантли, вы не помните?

— Капитан Николас Седли. Он очень хорош собой.

Мейри пораженно взглянула на Клер. Она что, рехнулась? Капитан Седли был офицером на флоте принца Вильгельма. Хуже партии для нее быть не может.

— Ах да, Седли. — Королева отступила назад, чтобы как следует рассмотреть девушку и решить, что еще нужно изменить в ее внешности. — Мне говорили, он из очень хорошей семьи, — сказала она скорее Клер, чем Мейри. — Но, разумеется, если объявят о помолвке с ним или с лордом Оксфордом, она должна прекратить общаться с вашим сыном, леди Хантли. Его вольное обращение с ней недопустимо. — Королева в упор посмотрела на Мейри. — Особенно после того, как вы определенно заявили, будто он вам не нравится. Вы согласны?

Мейри растерянно заморгала. Совсем не общаться с Коннором по королевскому приказу? Именно это ей и нужно. Она должна радоваться.

— Нет-нет… Я не хочу выходить замуж ни за одного из этих дворян.

Но, черт возьми, она действительно становится все старше. До нынешней встречи с Коннором Мейри совсем не думала о замужестве. Она была счастлива жить вольной жизнью у себя в замке. Там она была воином. По крайней мере, втайне от всех. Такая жизнь, как у матери, не казалась ей больше прекрасной. Мейри хотела быть такой, как Клер. Но даже Клер вышла замуж за человека, которого любила, и который любил ее.

— Тебе надо закончить туалет. — Клер поцеловала ее в щеку и сделала знак Джудит продолжить работу. — Только не возись слишком долго, моя милая, — добавила она, направляясь к двери вслед за королевой. — На ужин сегодня мороженое; оно растает, если ты опоздаешь.

Когда они вышли, Джудит взялась за гребенку и занялась длинными волосами Мейри.

— Королева права, миледи, — заметила девушка у нее за спиной.

— Мейри.

— Алый цвет действительно вам к лицу… Ну хорошо, Мейри. Вы чудесно выглядите, но… вы позволите сказать, что я думаю?

— Разумеется.

— Боюсь, люди заметят только ваше мрачное лицо.

О Боже, неужели каждый может читать ее мысли? Она не хочет выходить замуж лишь потому, что становится старше, и никто не заставит ее это сделать. А хочет она вернуться домой, возможно, выйти замуж за горца, который никогда не предпочтет ей Англию. Если же такого не найдется, она продолжит сражаться за свою религию и за сохранение горских обычаев.

— Мы с Сарой — это дочь барона Пемброка — наблюдали за вами, — смущенно призналась Джудит, потянувшись за жемчужной заколкой в тон одолженным королевой жемчужным серьгам.

— Ах вот как?

Мейри удивленно приподняла бровь.

Джудит кивнула, не отрывая зеленых глаз от волос Мейри. Она никак не могла решить, с чего начать работу, и наконец всплеснула руками:

— Они такие густые и длинные! До самой талии. Так вот, мы заметили, что вы не как другие гостьи.

— Ты тоже.

И они улыбнулись друг другу.

— Вы не пудрите лицо, не красите губы. Ваши наряды не яркие и не новые. И вы не целуетесь с чужими мужьями.

— И никогда не буду, — заявила Мейри и поразилась перемене в своей помощнице.

Только что она была тихой мышкой, и в мгновение ока превратилась в дерзкую болтушку. Мейри почти жалела, что позволила ей так свободно держаться. Зато смелая болтовня Джудит позволила ей отвлечься от беспокойных мыслей о том, как Коннор воспримет ее новую прическу.

— Понадобится очень много шпилек, — заметила она Джудит, которая без остановки закалывала пряди. — Боюсь, на это нет времени. И, Боже, как же они колются!

— Вам посчастливилось, что королева предложила на выбор двух мужчин, и оба молодые. Позвольте заметить, капитан Седли настоящий красавец. Но в нем, как и в его отце, сидит дьявол. К тому же он постоянно живет в Голландии. На вашем месте я выбрала бы лорда Оксфорда, даже несмотря на изуродованное лицо. — Джудит тяжело вздохнула. — Боюсь, для меня она выберет какого-нибудь старика.

— А кого бы ты сама выбрала? — спросила Мейри, чувствуя жалость к молоденькой девушке, которой предстояло выйти замуж за развалину благородных кровей. — Мой друг леди Хантли, похоже, имеет на королеву большое влияние. Может, я смогу что-нибудь шепнуть ей, а она передаст королеве.

— О, чудесно! Я буду вам так благодарна. — Казалось, Джудит ее сейчас расцелует. — Сейчас-сейчас. Я пока об этом не очень-то задумывалась. — Она постучала гребенкой по подбородку и вдруг счастливо улыбнулась: — Капитан Грант подойдет прекрасно!

Мейри с трудом сглотнула, хотела было вздохнуть поглубже, но проклятое платье ее душило.

— Капитан Грант? Но ты же наверняка слышала, как он переменчив. К тому же он никогда не будет любить тебя больше, чем долг. И он бесконечно красивее капитана Седли, у него, безусловно, была масса женщин.

— Ну и что? Я их не знаю. Он долго был в Гленко. А раньше я не слышала, чтобы он так уж сильно волочился за фрейлинами. Но вы правы: он очень предан своему долгу. Безопасность короля — во всяком случае, пока был жив король Карл, — заботит его куда больше, чем очередная подружка в его постели. За других не скажу, но он никогда не пытался соблазнить ни меня, ни Сару. Знаете, если подумать, — Джудит многозначительно посмотрела на Мейри, — то вы, пожалуй, единственная леди, которой он действительно оказал внимание.

К счастью, Мейри не покраснела, но ладони у нее повлажнели, а комната вдруг показалась особенно жаркой и душной. Он и правда все время держался рядом. Следил за ней, когда она думала, что одна. Не хотел уходить, когда поцеловал ее. О Боже, тот поцелуй…

— Он просто повеса, который непременно хочет получить то, что недоступно. Поверьте мне, Джудит. Я очень хорошо его знаю. Капитан Грант — настоящий дьявол. Он не удовлетворится тем, что просто затащит девушку в постель, — он похитит ее сердце, заставит его биться сильнее, а потом бездумно оставит, как солдат оставляет на поле боя убитого врага. На твоем месте я бы держалась от него как можно дальше. И давай прекратим говорить о нем. Лучше скажи, какое мороженое подадут на ужин.

Через четверть часа Мейри вышла из личных покоев королевы и в одиночестве зашагала по вестибюлю. Она не смотрела на лица фланирующих лордов и леди, не хотела видеть, как они смеются над ней, слышать, как шепчутся про дикарку с гор, которая хочет походить на благородных созданий. Черт возьми, в шелковом платье она чувствовала себя куда хуже, чем в шотландском наряде. К голеням и бедрам было привязано всего два кинжала, и это тоже лишало самообладания.

Заметив в дальнем конце зала лорда Оксфорда и его сестру, Мейри собралась с духом и решительно двинулась вперед.

— Мисс Макгрегор! — Генри взял ее руки и поднес к губам, окинув восхищенным взглядом наряд Мейри. — Вы потрясающе выглядите. Правда, Лиззи?

Леди Элизабет бросила на нее беглый взгляд и тут же уставилась на свои ногти.

— Я и не знала, что у горцев тоже носят шелк, но если он не даст ей больше свалиться на меня, я буду весьма благодарна тому, кто одолжил ей это платье.

Мейри ответила ей холодной улыбкой. Встретиться бы с этой леди Элизабет на тренировочном поле отца!

— Тогда можете поблагодарить королеву, когда ее увидите.

Этот ответ произвел нужное впечатление на сестру Генри. Она поперхнулась, а Мейри повернулась к брату этой мегеры.

— Лорд Оксфорд, вы проводите меня на ужин, или вам придется увести сестру? Мне кажется, ей несколько нездоровится.

— О, Лиззи, правда?

Оксфорд попытался взять сестру за руку, но та оттолкнула его.

— Да нет же, идиот! Можешь идти с ней. А меня оставь. Я найду себе кавалера.

Боже, эта женщина просто котел с кипящей смолой! Удовлетворенная своими успехами, Мейри взяла Генри под руку, улыбнулась и позволила себя увести.

— Пожалуйста, не обижайтесь на Лиззи, — извиняющимся тоном проговорил Оксфорд. — Иногда она бывает очень нервной.

Удар кинжалом вылечит кого угодно.

— Я не обижаюсь, — солгала Мейри и любезно улыбнулась.

Черт возьми, надо поговорить с Клер. Генри, конечно, неплох, но если королева заставит ее выйти за него замуж, дело кончится тем, что Мейри зарежет его сестру. И, кстати, ей совсем не понравилось, что он едва не задрожал, когда эта змея на него заорала. Вот Коннор бы даже не дрогнул. Но она не должна снова пускать его в свои мысли. И даже когда они вошли в банкетный зал и Мейри не нашла его взглядом, не позволила себе задуматься, куда он делся.

Генри был очень любезен с отцом Коннора, который, в отличие от отца Мейри, был не готов встретить его кулаками за дерзость, с которой молодой человек снова уселся за его стол. Оксфорд почти час говорил о том, как римский император Нерон приказывал доставлять лед с гор и смешивал его с кусочками фруктов. Потом граф перешел на калифов Багдада, которые первыми стали использовать молоко и сахар для приготовления мороженого.

Мейри мечтала, чтобы он заткнулся и наконец поел.

Когда ужин закончился, и гости вслед за королевой поднялись, чтобы идти в театр, Мейри обнаружила, что страшно скучает по Коннору и его острому языку.

Будь он проклят! Будь он проклят совсем!