— Святой Господь! — воскликнула я. — Неужели мне нигде не найти покоя?

Канноли вскочила и принялась лаять, как безумная. Инди тут же поддержал ее, как поступил бы любой настоящий терьер.

— Да что я сделал-то? — спросил Крейг, подходя к нам. Я не поняла, к кому он обращался — ко мне или к собакам.

— Где твоя подружка? — спросила я. Он покачал головой.

— Осталась в номере. Мы приехали только этим утром и уже успели переругаться.

— Хм! Это плохо, — заметила я.

Канноли обнажила зубы. Инди оскалился. Однако потом они отвернулись от нас и снова улеглись на траву. Крейг кивнул на скамейку.

— Могу я присесть? — спросил он.

— Да валил бы ты отсюда, — вежливо сказала ему я.

— Надеюсь, ты шутишь.

— Ха! — бросила я.

Он все равно уселся. Я отодвинулась подальше от него.

Крейг откинулся на деревянную спинку лавки и закинул ногу на ногу — эти ноги я должна была бы узнать даже сзади, даже на Юге.

Я никак не могла вспомнить, что в нем когда-то привлекло меня. Крейг пришел в салон на стрижку лет двенадцать назад — по совету своего приятеля, одного из моих клиентов. Меня сразу повлекло к нему — бывает ведь так. Он был дружелюбен и привлекателен, у него были грустные глаза и редеющие волосы.

Какой-то бездарный стилист испортил ему волосы, отфилировав их, чего ни в коем случае нельзя делать с тонкими волосами. Мне пришлось повозиться с ним — я подстригла его «этажами», причем этих «этажей» было много. От него хорошо пахло. Он собирался забрать детей на выходные. Они планировали пойти в аквариум. У его бывшей жены был дом в Маршберри, а он купил себе квартиру в кондоминиуме в Саут-Энде Бостона. Крейг показался мне одиноким. Я тоже была одинока. Он спросил меня, не соглашусь ли я выпить с ним с воскресенье, после того как он отвезет детей домой к их матери. Я согласилась.

— Ты вызывала слесаря? — спросил мой бывший муж.

Мне припомнился мой сон в самолете, но я быстро отогнала это воспоминание.

— Да, — ответила я. — Он все починил. Так что, думаю, твоя помощь мне больше не понадобится.

— Могу я попросить тебя об одной вещи? — спросил он.

Я пожала плечами.

— Ну что ты так злишься на меня? Что плохого я тебе сделал?

— Это уже две вещи, — поправила я его, понимая, что мое замечание — чистой воды ребячество.

— Ну хорошо, выбери одну.

Я сделала глоток воды, а потом спросила себя, не следует ли предложить воды Крейгу. С одной стороны, мне не нужны были его микробы. С другой — за десять лет брака я наверняка приобрела к ним иммунитет.

Я протянула ему бутылку. Крейг сделал глоток и вернул бутылку мне. Мы оба смотрели прямо перед собой.

— Спасибо, — сказал он через несколько мгновений.

— Послушай, — заговорила я. — Никто из нас не сделал ничего плохого. Все так поступают. У этого даже название есть. Это называется печальным горячим сексом со своим эксом.

Крейг закрыл лицо руками, а затем выгнулся назад, так что его локти поднялись вверх и теперь указывали в небо.

— И что же в этом печального? — спросил он.

Я ничего не сказала. Лежавшие на траве у наших ног Канноли и Инди громко храпели, их маленькие тела то и дело вздрагивали — видимо, от снившихся им снов.

Наконец Крейг потянулся, положил ладони на бедра и наклонился вперед, растягивая спину.

— Кстати, — сообщил он, — вчера мне звонила Лиззи. Она просто в восторге от идеи собирать кулинарные наборы и говорит, что ты будешь ей помогать.

— Тут все очень просто. Думаю, эти наборы будут в основном состоять из кулинарных рецептов. — Я повернулась к Крейгу. — Тебя это не слишком рассердило?

Крейг пожал плечами.

— Да нет, совсем нет. Ты всегда отлично ладила с Лиззи. И с Люком.

— А что скажешь насчет Софии? — не удержавшись, спросила я.

Крейг вздохнул.

— Она мечтает о собственных детях.

Я опустила глаза на свои руки. Похоже, они сами по себе принялись отдирать этикетку от бутылки с водой — вели они себя так, словно никакой связи с моим мозгом не имели.

— А ты? — спросила я. — Для тебя было бы важнее взять напрокат более дорогой автомобиль, «порше», например?

— Знаешь, мне хотелось бы взять небольшой перерыв лет на пять — до тех пор, пока я не стану дедушкой, — объявил он. — Мне казалось, что с годами все станет проще. — Крейг пробежал ладонями по волосам и посмотрел на меня своими грустными глазами. — Не могу не думать о том, что мы с тобой собирались сделать, когда Лиззи закончит колледж.

Жаль, что я не поинтересовалась у Шона Райана, должен ли печальный горячий секс со своим эксом быть разовым или повторяющимся событием. Но все-таки хорошо, что мы с Крейгом сидели на противоположных концах скамейки и разговаривали при дневном свете. Я была абсолютно уверена, что не хочу больше с ним спать, и все-таки мне было грустно думать о том, что я никогда больше не проснусь с Крейгом в одной постели. И никогда больше не окажусь за одним столиком в ресторане с Крейгом, Лиззи и Люком — возможно, для того, чтобы отпраздновать окончание Люком учебы или его поступление на первую работу после колледжа. А может, мы бы собрались для того, чтобы отметить успех первого кулинарного шоу Лиззи.

Мы создали довольно нелепую маленькую семью, которая собиралась вместе только по некоторым выходным и праздничным дням, но мне нравилось быть частью этой семьи. К сожалению, ее невозможно было разрезать, как пирог, пополам, а потом на еще более мелкие кусочки. Наших прежних уик-эндов и праздников больше не существовало. Крейг забрал себе все — точнее, то, что от этой семьи осталось, так как дети уже заспешили за своими собственными пирогами.

Поднявшись со своего места, я выбросила пустую бутылку из-под воды и обрывки этикетки в урну. Когда я обернулась, то заметила, что Крейг смотрит на меня тем самым взором, каким смотрел всегда в былые времена, когда думал, что я этого не замечаю.

Я вытащила собачьи поводки из отверстия между рейками лавки, куда засунула их, когда мы остановились здесь. Собаки туг же вскочили — они были готовы немедленно пуститься в обратный путь к отелю. Канноли, оскалившись, зарычала на Крейга.

— Да что я ей такого сделал-то? — возмутился Крейг.

— Должно быть, до нее дошли какие-то слухи, — ответила я.

Мы вместе побрели по Десятой улице. Я была рада, что Крейг сопровождает нас, потому что это увеличивало мои шансы найти нужную Печтри-стрит и в целости-сохранности добраться до отеля «Индиго».

Нас нагнала какая-то женщина. Поравнявшись с нами, она спросила: «Как у вас дела?» — И, не дожидаясь ответа, прошла мимо.

— Кто она такая? — удивился Крейг.

— Понятия не имею. Думаю, это просто знак дружелюбия. Странновато, правда?

— Черт его знает… — неуверенно пробормотал Крейг.

Мы засмеялись. А потом по-настоящему расхохотались — тем самым безудержным смехом, который идет из твоего нутра и охватывает все существо, не давая остановиться. Мы отошли в сторонку, чтобы не мешать прохожим. Собаки, задрав головы, вопросительно глазели на нас.

— Боже мой… — наконец-то успокаиваясь, пробормотала я.

Обняв меня за плечи, Крейг поцеловал меня в лоб.

— Я по тебе скучаю, — сказал он.

— Ничуть в этом не сомневаюсь, — кивнула я. — Я такая, что по мне можно соскучиться. Думаю, таких людей не так уж много.

— Да, ты такая, — согласился Крейг.

— Не смотри туда, — сказала я, указывая глазами в нужном направлении, — там София.

Я попыталась вспомнить, доводилось ли мне когда-либо жить одной в номере отеля. Точнее, без человеческой компании, потому что собачья компания в виде Канноли у меня была. В холле мне едва удалось увести ее от Инди, причем при этом я пообещала, что завтра оставлю ее на его попечение, когда отправлюсь сначала на университетскую выставку-ярмарку, а затем — на свадьбу Эндрю. Может быть, я даже надену на нее свадебное платьице, чтобы она могла покрасоваться перед Инди.

Когда мы встретили Софию, она едва завидев нас, тут же круто повернулась и направилась в противоположную сторону. Очень быстро. Крейг бросился вслед за нею.

К счастью, до завтрашнего дня мне их видеть не придется. Повторное торжество Эндрю с Эми решили устроить весьма скромное и пригласили на него лишь родителей да тех, кто непосредственно должен участвовать в церемонии. Правда, они, похоже, не подумали о размерах моей семьи. Полагаю, родители Эми окажутся под большим впечатлением.

Итак, впереди у меня целая свободная ночь. Отличная возможность побыть одной — видимо, мне следует этим наслаждаться. Впрочем, я уже почти обучилась жить в одиночестве, хотя, признаюсь, вначале мне было очень трудно. Когда я росла, у меня никогда не было собственной спальни. Во время учебы в колледже и после него я всегда жила в комнате с однокурсницами. Потом — с парнем. Когда мы с ним расстались, я вернулась домой, но там мне тоже приходилось делить с кем-то комнату, а потом я вышла замуж за Крейга.

И вот я одна в номере отеля, и мне даже не с кем поболтать. Я могу включить телевизор на любую программу. Могу сбросить одеяло, а могу накрыться им. Могу весь вечер читать хорошую книгу. А при желании могу прямо сейчас завалиться спать.

Позвонив в службу сервиса, я заказала жареную панини и стакан сладкого чая — просто чтобы узнать, что же это такое. Пока я жадно поедала панини, Канноли, с чисто дамской элегантностью, съела банку собачьих консервов. Сладкий чай меня неприятно поразил.

— Как они могут пить эту гадость? — обратилась я к Канноли и вылила напиток в раковину. Потом в кофеварке я заварила себе обычный чай — без сахара.

Я осмотрела свой завтрашний наряд. Мое платье изрядно помялось в чемодане, но я повесила его — вместе с платьем Канноли — в ванной, включила горячий душ и закрыла дверь.

Спустя десять минут на платьях не осталось ни складочки. Времени впереди было еще полно. Канноли задремала, а я стала щелкать пультом. Потом зашла в ванную и накрасила губы «горячими ночами» от «Ланком».

Затем мы с Канноли спустились в холл. Инди не было видно, поэтому мы вдвоем прошлись по Пичтри-стрит туда и обратно — две одинокие женщины прогулялись по незнакомому городу, потому что у них выдалось немного свободного времени. Свободного от мужчин.

Поскольку я не успела взглянуть в зеркало перед выходом, то мне пришлось прибегнуть к моему излюбленному трюку, помогающему стереть излишек помады, чтобы она не налипла на зубы. Надо просто сунуть в рот указательный палец, а затем вынуть его, слегка сжимая губами. Вид у вас при этом может быть идиотским, зато излишек помады останется на пальце. Просто и гениально! Вот бы придумать какой-то похожий трюк, с помощью которого я смогла бы привести в порядок все мои остальные дела.

Свернув направо, мы вышли на другую Пичтри.

— Не знаю, как ты, Тельма, — проговорила я, — но мне скучно до слез.

Мы вернулись в нашу комнату. Напившись из своей дорожной мисочки, Канноли снова задремала. Может, мне тоже стоит научиться дремать в любую минуту? Зазвонил мой мобильник, и я через всю комнату бросилась к нему.

— Алло! — сказала я в микрофон, даже не удосужившись посмотреть на экранчик дисплея, чтобы узнать, кто звонит.

— Это я, — услышала я голос Марио.

— Привет! Ну и как репетиция?

— Ты не поверишь! Набрось что-нибудь и спускайся выпить со мной и Тоддом, — предложил Марио. — Мы тут внизу, в баре.

Канноли проснулась и внимательно смотрела на меня, ее ушки напряженно поднялись вверх.

— А нет ли там симпатичного терьера Джека Расселла? — спросила я.

— Белла, — медленно произнес Марио, — тебе не кажется, что ты слишком увлеклась собаками, а?

— Не беспокойся. Собака не для меня — я спрашивала для приятеля. Сейчас спущусь.

Марио с Тоддом сидели в баре на высоких барных стульях синего цвета.

— А вы, ребята, отлично смотритесь в синем интерьере, — заметила я.

— Спасибо, — хором ответили они.

Тодд подвинулся, и я уселась на стул между ними. Оба наклонились, чтобы меня поцеловать. Тут в бар кокетливой походочкой вошла Канноли, Инди трусил за ней по пятам.

— Белла, надеюсь, это не твоя собака?! — вскричал Марио. — Ты ведь сказала, что не повезешь ее с собой!

Бармен положил передо мною на стойку салфетку.

— Шардоне, пожалуйста, — попросила я.

Налив три бокала вина, бармен расставил их перед нами.

— Инди угощает, — сказал он.

— Спасибо, — поблагодарили мы.

— А кто это — Инди? — поинтересовался Тодд. Бармен указал рукой на собаку.

— Вот этот паренек, который вошел сюда со своей дамой, — пояснил он. — Инди держит этот отель.

Я повернулась к Марио.

— Так что возьми свои слова обратно, — сказала я.

Марио дотронулся своим бокалом до моего.

— Хорошо, я беру свои слова обратно. У Канноли отличные связи среди собак. Но на свадьбу она все равно не пойдет, поэтому мы даже обсуждать это не будем, — твердо сказал он.

Я отпила глоток вина.

— У нее тут и другие дела есть, — заметила я.

— Кстати, о парнях, — вспомнил Марио. — Где твой обещанный парень?

У меня в душе все еще теплилась надежда, что я смогу растопить сердце Шона Райана на университетской выставке и уговорю его пойти со мной на свадьбу.

— Привязан к моей кровати, — сказала я. — Не люблю выпускать его по вечерам.

— Да ладно, считай, что я ничего не спрашивал, — проговорил Марио. Наклонившись ко мне, он понизил голос. — Представляешь? Мы с Тоддом видели, как мама с отцом выходили из одного номера.

— Ну и что? — пожала я плечами. — Это еще ничего не значит.

Марио повернулся к Тодду.

— Вот видишь. Я тоже говорю, что это ничего не значит.

— Еще как значит! — горячо возразил Тодд. Мы с Марио переглянулись.

— Круто! — высказались мы в унисон. Тодд улыбнулся.

— Сколько каждому из вас лет? — спросил он.

Я посмотрела на Канноли — как и Инди, она свернулась калачиком под моим стулом.

— Когда дело касается наших родителей, то мне кажется, что нам обоим всегда не больше семи-восьми лет, — ответила я. И снова отпила немного вина. — Они могли бы хоть предупредить нас как-то.

— Ты же знаешь маму, — сказал Марио. Ее любимое выражение: «Именно поэтому такие вещи называют личной жизнью».

— Господи, именно это она и сказала мне в аэропорту! — Я тряхнула головой. — Просто мне почему-то очень грустно. Только представь себе, что они опять сойдутся, и нам придется снова пройти через все это — ни за что, просто так. Опять будем мотаться из дома в дом, не зная, где находится твой любимый свитер или учебник.

— Да уж, моя комнатка в мамином доме больше походила на обувную коробку, — кивнул Марио.

— У тебя хоть комната собственная была, — заметила я, — а нам с Анджелой приходилось спать на этой старой узкой развалюхе, куда мы втискивались, как сельди в бочку.

— С другой стороны, — возразил Тодц, — мы должны быть за них счастливы, если они снова сойдутся.

Мы с Марио закатили глаза.

— Ну ладно, давайте сменим тему, — предложил Тодц. — Марио говорил тебе, что мы обедали с парнями из «маленькой парикмахерской»?

— Ничего себе! — воскликнула я. — И что же вы сделали? Выкурили трубку мира?

— Да нет, — сказал Марио. — Они оказались отличными ребятами. И вовсе не думают лишать нас бизнеса. Они клянутся, что не имеют никакого отношения к жалобе на нашу канализационную систему.

Подошел бармен и поставил перед нами плошку с арахисом.

— Кстати, — вспомнила я, — вы так и не рассказали мне, как прошла репетиция завтрашнего торжества.

— Неплохо, — вздохнул Марио. — Если только не считать той части, когда Тьюлия на секундочку отвернулась и Майлз проглотил кольцо Эндрю.