ЧЕТВЕРГ, 9 ЧАСОВ 45 МИНУТ, 21 МАРТА 1996 ГОДА

— Будь ты неладен! — вполголоса ругнулся Джек, приступая к вскрытию тела Сьюзен Хард.

Клинт Абеляр, словно надоедливый комар, маячил у него за спиной, переминаясь с ноги на ногу, и действовал Джеку на нервы.

— Клинт, почему бы вам не обойти стол и не встать напротив меня? — предложил эпидемиологу Джек. — Отсюда вам будет намного лучше все видно.

Клинт послушно переместился вокруг стола и, заложив руки за спину, встал напротив Степлтона.

— А теперь не двигайтесь, — едва слышно процедил сквозь зубы Джек. Ему очень не нравилось присутствие Клинта, но выбора не было, приходилось терпеть.

— Грустная это картина — такая молодая женщина на секционном столе, — неожиданно сказал Клинт.

Джек поднял голову. От Клинта он не ожидал подобной реплики, для него 3io чересчур человечно. В представлении Джека Клинт Абеляр был законченным бесчувственным и высокомерным бюрократом.

— Сколько ей было лет? — спросил Клинт.

— Двадцать восемь, — ответил Винни, стоявший в изголовье стола.

— Смотришь на ее позвоночник и понимаешь, что она прожила не слишком сладкую жизнь, — продолжал Клинт.

— Она действительно перенесла несколько больших операций на позвоночнике, — вступил в разговор Джек.

— Да, это двойная трагедия — ведь она только что родила ребенка, а он сразу остался без матери, — Клинт совершенно расчувствовался.

— Это ее второй ребенок, — подлил масла в огонь Винни.

— Мне следует поговорить с мужем, — сказал Клинт. — Как, должно быть, ужасно остаться без любимой супруги.

Джек почувствовал, что теряет над собой контроль. Появилось страшное желание двинуть Клинта так, чтобы тот полетел вверх тормашками. Подавив это мимолетное желание, Джек резко повернулся и почти бегом выскочил в предсекционную. Опершись о край раковины, Джек, не обращая внимания на панические крики Винни, постарался успокоиться и взять себя в руки. Степлтон прекрасно понимал, что его злоба по отношению к Абеляру не имеет под собой никакой разумной почвы — обыкновенный перекос, проявление инфантильности психики. Однако знание причины не уменьшало раздражения. Когда Джек слышал подобные клише из уст людей, не переживших смерть любимого существа, его всего охватывала ярость.

— Что-нибудь случилось? — обеспокоенно спросил Винни, просунув голову в дверной проем.

— Я приду через пару секунд, — успокоил санитара Джек.

Винни закрыл за собой дверь и вернулся в секционную.

Воспользовавшись передышкой, Джек вымыл руки и поменял перчатки Окончательно успокоившись, он отправился на свое рабочее место.

— Ну что ж, продолжим наше представление, — преувеличенно бодро сказал Степлтон.

— Пока вас не было, я осмотрел тело, — сообщил Клинт, — и мне показалось, что на нем нет следов укусов насекомых. Каково ваше мнение?

Джек справился с желанием прочитать Клинту лекцию, подобную той, которую услышал сам из уст желчного эпидемиолога накануне, но вместо этого лишь молча продолжил наружный осмотр. Закончив его Джек решит заговорить.

— Насколько я могу судить, нет ни гангрены, ни пурпуры, ни укусов насекомых, — изрек он. — Единственное, что я отчетливо вижу, — это припухшие шейные лимфатические узлы.

Джек показал находку Клинту — тот, приглядевшись, согласно кивнул.

— Это вполне соответствует диагнозу чумы, — сказал Абеляр.

Ничего не ответив, Джек взял протянутый ему Винни скальпель и быстро сделал игрекообразный секционный разрез. Циничная жестокость действия неприятно поразила Клинта — он непроизвольно сделал шаг назад.

Джек работал быстро, но предельно аккуратно. Он прекрасно понимал, что чем меньше будут повреждены внутренние органы, тем меньше опасных бактерий попадет в воздух прозекторской.

Закончив извлечение органов, Джек первым делом обратил внимание на легкие. В этот момент к столу Степлтона подошел Кальвин и, нависая всей своей массой над Джеком, внимательно следил, как тот рассекает явно пораженный орган дыхания. Джек вскрыл легкое вдоль и развернул его, как бабочку.

— Масса очагов бронхопневмонии и ранние стадии некроза тканей, — констатировал Кальвин. — Очень похоже на легкие Нодельмана.

— Не знаю, не знаю, — засомневался Джек. — Объем поражения столь же велик, но очаги между собой не сливаются. И вот посмотрите на эти узлы — они похожи на гранулемы с казеозным распадом.

Ничего не понимая, Клинт без всякого интереса слушал эту патологоанатомическую тарабарщину. Термины были знакомы еще со студенческой скамьи, но смысл их основательно подзабылся.

— Это похоже на чуму? — наконец спросил он.

— В общем, да, — ответил Кальвин. — Давайте, однако, посмотрим печень и селезенку.

Джек осторожно снял указанные органы с лотка и приступил к их вскрытию. Так же, как с легкими, он развернул поверхности разрезов, чтобы присутствующие хорошо их видели. От своего стола подошла Лори.

— Множественные очаги некроза, — произнес Джек. — Такая же вирулентная инфекция, как у Нодельмана и предыдущей больной.

— Мне кажется, что это чума, — заявил Кальвин.

— Но почему тогда антительный тест с флюоресцеином оказался отрицательным? — поинтересовался Джек. — Я могу высказать кое-какие предположения, особенно учитывая изменения в легких.

— А что в легких? — спросила Лори.

Джек отодвинул в сторону печень и селезенку, взял в руки легкое и повторил демонстрацию и объяснение.

— Теперь я поняла, что вы имеете в виду, — сказала Лори. — Картина отличается от того, что было найдено у Нодельмана. В его легких процесс носил более сливной характер. А это... больше похоже на молниеносно текущий милиарный туберкулез.

— Вот так! — воскликнул Кальвин. — Но это совершенно точно не туберкулез.

— Не думаю, что Лори это утверждает, — поддержал коллегу Джек.

— Нет-нет, — поспешно согласилась с Джеком Лори. — Я употребила слово «туберкулез» только для описания картины.

— Я все же думаю, что это чума, — попытался закончить дискуссию Кальвин. — Может, я бы и не считал так, если бы не вчерашний случай из того же госпиталя. Вполне вероятно, что это все-таки чума, несмотря на отрицательный лабораторный результат.

— Я так не думаю, — возразил Джек, — но давайте подождем, что скажет наша лаборатория.

— Может быть, снова побьемся об заклад и удвоим ставки? — спросил Кальвин. — Вы уверены, что это не чума?

— Нет, но я согласен, — поддел шефа Джек. — Я же понимаю, как много значат деньги в вашей жизни.

— Здесь мы закончили? — вмешался в разговор Клинт. — Если да, то я, пожалуй, пойду.

— Главное закончено, — ответил Джек. — Осталось только покопаться в лимфоузлах и взять кусочки тканей на микроскопию. Вы ничего не потеряете, пропустив это зрелище.

— Я пойду с вами, — сказал Кальвин Клинту.

Шеф и эпидемиолог вышли в предсекционную.

— Если вы думаете, что это не чума, то что же это тогда такое? — спросила Лори, глядя на труп женщины.

— Я стесняюсь сказать, — потупился Джек.

— Ну скажите, — настаивала Лори, — я буду нема как могила.

Джек искоса взглянул на санитара, тот поднял руки.

— Считайте, что мои уста запечатаны, — заверил он.

— Итак, я возвращаюсь к своему дифференциальному диагнозу по Нодельману, — начал Джек. — Сузим поле поиска, хотя для этого мне придется опять идти по тонкому льду. Если это не чума, то остается заболевание, наиболее близкое к ней патологоанатомически и клинически, то есть туляремия.

Лори нервно рассмеялась.

— Туляремия у двадцативосьмилетней роженицы родом из Манхэттена? — ехидно поинтересовалась она. — Это очень большая редкость, хотя надо сказать, что чума на Манхэттене встречается едва ли чаше. Кто знает, может быть, у нее было хобби — по выходным охотиться на кроликов.

— Понимаю, что диагноз весьма маловероятен, — Джек. — Но я могу в своих суждениях опереться только на патологоанатомическую картину и на тот факт, что лабораторный тест на чуму оказался отрицательным.

— Я бы поспорила с вами на четвертачок, — заявила Лори.

— Однако вы расточительны! — отшутился Джек. — Ладно, поспорим на четвертачок!

Лори вернулась к своему столу, а Джек и Винни снова занялись несчастной Сьюзен Хард. Джек вскрыл лимфатические узлы и отобрал пригодные для микроскопии кусочки тканей, раскладывая образцы в маркированные баночки с консервантом. Покончив со своими обязанностями, Джек помог Винни зашить труп.

Покинув секционную, Джек, согласно инструкции, снял изолирующий костюм и прошел необходимую в таких случаях санитарную обработку. На лифте он отправился к Агнес Финн, в микробиологическую лабораторию. Агнес он застал сидящей перед стопкой чашек Петри с культурами выращенных бактерий.

— Я только что закончил вскрытие инфекционной больной с подозрением на чуму, — сказал Джек Агнес. — Скоро вам доставят образцы для исследования. Но здесь есть одна проблема. Дело в том, что тест на чуму, проведенный в лаборатории Манхэттенского госпиталя, дал отрицательный результат. Конечно, мне хотелось бы на всякий случай повторить исследование на чуму и сделать это как можно быстрее. Но в то же время мне хотелось бы, чтобы вы исключили туляремию.

— Это не так-то легко сделать, — ответила Агнес Финн. — Работа с Francisella tularensis весьма опасна. При проникновении бактерий в воздух становится весьма вероятным заболевание сотрудников. Вообще-то существуют флюоресцирующие антитела к возбудителю туляремии, но у нас их нет.

— Как же вы в таком случае ставите этот диагноз? — поинтересовался Джек.

— Обычно мы посылаем пробы в другие лаборатории, — ответила женщина. — Из-за высокой опасности заражения мы отправляем образцы на исследование только в те лаборатории, где персонал специально обучен и имеет опыт работы с карантинными инфекциями. У нас в городе есть такие лаборатории.

— Вы можете послать им образцы немедленно? — спросил Джек.

— Мы посылаем им образцы тканей сразу по получении, — ответила Агнес. — Если же я позвоню и попрошу ускорить процесс, то предварительный результат мы скорее всего получим в течение двадцати четырех часов.

— Отлично, — сказал Джек. — Я подожду. Если диагноз подтвердится, я обогащусь на целых десять долларов двадцать пять центов.

Агнес удивленно взглянула на Джека. Он начал было объяснять свои слова, но осекся, опасаясь показаться абсолютным дураком. Вместо этого он молча, перепрыгивая через две ступеньки, бросился по лестнице в свой кабинет.