СУББОТА, 8 ЧАСОВ 30 МИНУТ, 23 МАРТА 1996 ГОДА

Тереза выполнила свое обещание и в течение ночи несколько раз будила Джека. Каждый раз они пару минут разговаривали, и утром, окончательно проснувшись, Джек чувствовал какую-то неловкость. Он был очень благодарен Терезе за проявленную заботу, но собой был недоволен. Не стоило открывать постороннему человеку душу.

Когда Тереза приготовила завтрак, стало ясно, что она сама испытывает те же чувства. В половине девятого они, вздохнув с ощущением взаимного облегчения, расстались на улице около дома Терезы. Она поехала в студию, предчувствуя, что придется там надолго задержаться, а Джек отправился к себе домой.

Несколько часов он потратил на ликвидацию в квартире следов пребывания «Черных королей». С помощью подручных средств даже кое-как отремонтировал сломанную дверь.

Приведя в порядок жилище, Джек поехал в морг. Правда, в эту субботу он был свободен, но решил закончить с протоколами выполненных им в течение недели вскрытий. Кроме того, ему хотелось узнать, не поступили ли еще умершие от инфекционных болезней пациенты Манхэттенского госпиталя — в отделении интенсивной терапии, как он знал, находились трое больных с пятнистой лихорадкой Скалистых гор, и Джек боялся, что кто-то из них уже в морге.

Джеку очень не хватало привычного велосипеда, и он решил, что надо поскорее купить новый. На работу он добрался на метро, но это было неудобно — пришлось делать две пересадки. Нью-йоркская подземка хороша, когда надо ехать с севера на юг, для путешествий с востока на запад она не предусмотрена.

Даже сделав две пересадки, Джек был вынужден пройти пешком шесть кварталов. К тому же сыпал мелкий противный дождь, а у него, естественно, не было зонта. Словом, пока он к полудню добрался до управления, промок до нитки.

Выходные дни в морге разительно отличались от будней. Было гораздо меньше ненужной, раздражающей суеты. Джек воспользовался главным входом, терпеливо дождавшись, когда загудит домофон, открывающий дверь. В комнате для опознаний стояла семья, окружившая тело близкого человека, — оттуда доносились всхлипывания и приглушенные рыдания.

Посмотрев график дежурств, Джек с удовольствием обнаружил в списке врачей, назначенных дежурить в эту субботу, имя Лори Монтгомери. Здесь же лежал список умерших, поступивших в течение предыдущих суток. Увидев в этом списке знакомое имя, Джек почувствовал, что ему становится дурно. В четыре часа утра в морг была доставлена Ненси Уиггенс! Предварительный диагноз — пятнистая лихорадка Скалистых гор.

С таким же диагнозом были еще двое — Валери Шафер, тридцати трех лет, и Кармен Чавес, сорока семи. Джек решил, что это еще двое пациентов отделения интенсивной терапии Манхэттенского госпиталя.

Спустившись вниз, Джек заглянул в прозекторскую — два стола были заняты. Одной из двух врачей, судя по росту, была Лори.

Переодевшись в рабочую одежду и надев защитный костюм, Джек вошел в холл прозекторской.

— Что вы здесь делаете? — спросила Лори, увидев Джека. — Вы же сегодня должны наслаждаться заслуженным отдыхом.

— Не смог усидеть дома, — неуклюже сострил Джек. Он подался вперед, разглядывая труп, с которым работала Лори, и почувствовал, как у него упало сердце, — со стола безжизненными глазами смотрела Ненси Уиггенс. Мертвой она выглядела еще более юной, чем при жизни.

Степлтон поспешно отвел взгляд.

— Вы знали эту женщину? — спросила Лори, уловив перемену в настроении Джека.

— Да, немного знал, — признался Джек со вздохом.

— Как это ужасно, когда медицинские работники заражаются от своих пациентов, — сокрушалась Лори. — До Уиггенс я вскрыла медицинскую сестру, работавшую с больным, которым вы занимались вчера.

— Я так и думал, что это будет она, — сказал Джек. — Кто третий?

— Я вскрывала ее сегодня первой. Женщина работала в отделе централизованного снабжения, ума не приложу, как она ухитрилась заразиться.

— Расскажите мне о ней подробнее, — попросил Джек. — Я вскрывал двух умерших из этого отдела — одна умерла от чумы, вторая — от туляремии. Честно говоря, я тоже ничего не понимаю.

— Может быть, кто-нибудь все же сможет разобраться в этом деле, — вздохнула Лори.

— Не могу с вами не согласиться, — церемонно произнес Джек. Он разглядывал внутренние органы Ненси. — Что вы обнаружили?

— Налицо все признаки пятнистой лихорадки Скалистых гор, — ответила Лори. — Хотите посмотреть?

— Конечно.

Монтгомери разложила перед Джеком органы Ненси и дала пояснения. Патология была абсолютно та же, что и Лагенторпа.

— Вы, конечно, удивлены тем, что, хотя эти пациенты были крайне тяжелы, нет других случаев заболевания, — сказала Лори. — Временной промежуток между наступлением первых симптомов и смертью необычайно короток — это говорит об очень высокой вирулентности микроорганизмов. Но если это так, то где же находятся другие больные? Джейнис сказала, что, насколько ей известно, в госпитале не было больше ни одного случая лихорадки.

— То же самое происходило с другими особо опасными инфекциями, — произнес Джек. — Я не могу ничего объяснить, как не понимаю и других странных аспектов этих вспышек, что поистине сводит меня с ума.

Лори посмотрела на стенные часы и удивилась:

— Кажется, я припозднилась. Саль говорил, что ему надо сегодня пораньше уйти.

— Я могу вам помочь. Скажите Салю, что он может идти.

— Вы серьезно? — спросила Лори.

— Абсолютно, — ответил Джек. — Давайте закончим не спеша.

Саль был наверху блаженства. Лори и Джек интенсивно поработали и довольно быстро закончили. Прозекторскую они покинули вместе.

— Может быть, перекусим? — предложила Лори. — Я угощаю.

— Хорошо, — согласился Джек.

Освободившись от защитных костюмов, они разошлись по раздевалкам. Джек переоделся быстрее и ждал Лори в холле.

— Вам не стоило ждать меня здесь... — заговорила было Лори, но вдруг осеклась. — У вас сильно распухла челюсть.

— Это еще не все. — Джек оскалил зубы и показал Лори левый резец. — Видите осколок?

— Конечно, вижу, — ответила Лори Она уперла руки в бока и сузила глаза, разговаривая с Джеком, как рассерженная мать с не в меру расшалившимся сыном. — Вы что, упали с велосипеда?

— Хотелось, чтобы это было так, — саркастически рассмеялся Джек. Он рассказал Лори все, что с ним произошло, опустив то, что касалось Терезы. Выражение лица Лори стремительно изменилось от притворного гнева до недоверия.

— Это было простое вымогательство! — негодующе воскликнула она.

— Между прочим, я тоже так думаю, — беззаботно заметил Джек. — Однако пойдемте, мне не терпится пожевать чего-нибудь вкусненького.

Поколдовав у торговых автоматов, Лори и Джек получили свои порции: Лори — суп, а Джек — сандвич с салатом из тунца. Взяв тарелки, они сели за столик.

— Чем больше я думаю о том, что вы рассказали, тем больше меня это беспокоит, — заговорила Лори. — В каком состоянии ваша квартира?

— Там устроили небольшой погром, но она и до этого не выглядела как музей, так что ничего страшного не произошло. Хуже всего то, что они забрали велосипед, — сокрушенно добавил Джек.

— Мне кажется, что вам надо переехать, — заявила Лори. — Вам нельзя там оставаться.

— Но это только второй грабеж за все время, что я там живу, — возразил Джек.

— Надеюсь, вы не собираетесь сегодня ночевать дома, — сказала Лори. — Так можно заработать депрессию.

— Нет, сегодня ночью я занят. В город приезжает группа монахинь, и я собираюсь показать им достопримечательности.

Лори от души рассмеялась.

— Сегодня мои старики собираются устроить торжественный ужин. Приходите — это все же лучше, чем сидеть в ограбленной квартире.

— Очень трогательно с вашей стороны, — проговорил Джек. Такое предложение было столь же неожиданным, как вчерашнее поведение Терезы. Джек действительно был тронут до глубины души.

— Я с удовольствием проведу вечер в вашей компании, — настаивала Лори. — Так что вы скажете?

— Но вы, должно быть, уже давно поняли, что я весьма необщительный субъект, — пытался увильнуть от приглашения Джек.

— Это я знаю, — согласилась Лори, — но я не собираюсь заставлять вас весь вечер болтать. Вы можете сейчас ничего не говорить. Ужин назначен на восемь часов, так что если надумаете, то позвоните в половине восьмого. Вот мой телефон. — С этими словами она написала номер на салфетке и протянула ее Джеку.

— Боюсь, что я не слишком большое украшение праздничного ужина, — пробормотал Степлтон.

— Это уж дело ваше, — сказала Лори. — Приглашение остается в силе, а теперь прошу меня извинить, но у меня еще два вскрытия.

Лори ушла. Джек проводил ее взглядом. Эта женщина произвела на него впечатление с первой встречи, но до сих пор он думал о ней как о талантливом патологоанатоме и не более того. Но только теперь он осознал, как она привлекательна со своими точеными чертами лица, нежной кожей и светло-рыжими волосами.

В дверях Лори помахала ему рукой, и Джек помахал ей в ответ. Он нехотя встал, убрал со стола пустые тарелки и направился в свой кабинет. В лифте он продолжал мучительно раздумывать, что с ним происходит. Джек потратил столько лет, чтобы придать своей жизни какую-то стабильность, но теперь кокон, которым он себя окружил, грозит вот-вот лопнуть.

Оказавшись в кабинете, он сел за стол и потер виски, стараясь успокоиться. Джек ощущал, что его начинает охватывать знакомое чувство внутреннего беспокойства, а уж кто-кто, а он прекрасно знал, что в таком состоянии способен на непредсказуемые поступки.

Несколько успокоившись, Джек сосредоточился на работе и, придвинув к себе ближайшую папку, рывком раскрыл ее на первой странице.

К четырем часам Джек решил покончить с писаниной — дальше работать он был просто не в состоянии. Выйдя из здания управления, он направился к станции метро. Сидя в раскачивающемся вагоне рядом с другими молчаливыми, похожими на зомби пассажирами, Джек еще раз подумал, что надо срочно купить новый велосипед. Он не крот, чтобы добровольно зарывать себя в землю, — так недалеко до нового приступа меланхолии.

Приехав домой, Джек не стал терять даром времени. Перепрыгивая через две ступеньки, он бросился в свою квартиру. Прикорнувший на площадке второго этажа пьяный бездомный бродяга не остановил его. Он перешагнул через бесчувственное тело и побежал дальше. Джеку надо было двигаться, разрядиться с помощью физических упражнений, и он понимал, что чем быстрее доберется до баскетбольной площадки, тем будет лучше.

У двери Джек на минуту остановился и прислушался. Из квартиры не доносилось ни звука. Дверь, судя по всему, никто не трогал. Степлтон отпер замок, приоткрыл дверь и осторожно вошел в квартиру. Подозрительно оглядываясь, он вошел на кухню и осмотрелся. Слава Богу, на этот раз никого нет.

В ванной Джек извлек из шкафчика спортивный костюм, в котором играл в баскетбол, и быстро переоделся. Зашнуровав кроссовки, он схватил головную повязку, мяч и опрометью выскочил за дверь.

По субботам, если благоприятствовала погода, всегда шла большая игра. Обычно у кромки площадки ждали своей очереди двадцать — тридцать человек, и сегодняшний день не был исключением. Утренний дождь давно прекратился. Когда Джек подошел ближе, он увидел в очереди четырнадцать человек. Это означало, что придется пропустить еще по крайней мере две игры, прежде чем удастся попасть на площадку.

Джек сдержанно раскланялся с несколькими знакомыми парнями — этикет отношений в этом районе запрещал бурное проявление эмоций. Встав у загородки, Джек выждал нужное время и спросил, кто собирает команду. Собирал Дэвид. Надо было представиться ему.

— Ты собираешь команду? — как можно равнодушнее поинтересовался Джек.

— Ну да, я, — не менее лениво ответил Дэвид. Он сделал несколько обманных боксерских движений. На собственном горьком опыте Джек знал, что не следует их повторять.

— Ты набрал пятерку? — спросил Джек. Оказалось, что Дэвид уже сформировал команду, и Джеку пришлось начинать сначала, выясняя, кто еще набирает волонтеров. Следующим оказался Спит, прозванный так за свою не слишком приятную манеру общения. У Спита в команде осталось одно свободное место, и, учитывая, что Джек очень хорошо бросал по корзине издалека, грубиян Спит согласился взять его.

Застолбив себе место, Джек взял мяч и пошел разминаться к свободному щиту. Голова ныла, и слегка болела челюсть, но в целом Джек чувствовал себя лучше, чем можно было ожидать. Немного побегав, он убедился, что живот его совершенно не беспокоит.

Пока он бросал по корзине, на площадке появился Уоррен. Записавшись, как и Джек, в одну из команд, Уоррен подошел к Степлтону.

— Эй, док, что случилось? — спросил, подходя, Уоррен. Он ловко выхватил у Джека мяч и неуловимо быстрым движением направил его в корзину.

— Ничего особенного, — ответил Джек.

Вопрос Уоррена был просто формой приветствия.

Некоторое время они по очереди побросали мяч в корзину. Сначала бросал Уоррен — до первого промаха, что случалось с ним не слишком часто, потом Джек.

— Уоррен, я хочу задать тебе один вопрос, — начал Джек. — Ты когда-нибудь слышал о группировке «Черные короли»?

— Кажется, слышал, — ответил Уоррен. Он передал мяч Джеку, и тот элегантным броском положил его в корзину. — Это оторвы из Бауэри. А почему ты спрашиваешь?

— Простое любопытство, — ответил Джек. Он был сегодня в прекрасной форме и сделал еще один точный бросок по корзине.

Уоррен перехватил мяч, но не передал его Джеку, а вразвалку подошел вплотную к Степлтону.

— Что значит «любопытство»? — поинтересовался Уоррен, сверля Джека немигающим взглядом. — До сих пор ты не интересовался группировками.

Джек знал, что Уоррен дьявольски умен. Будь у него такая возможность, Уоррен стал бы прекрасным врачом, адвокатом или еще каким-нибудь высококлассным профессионалом.

— Я видел такую татуировку на предплечье у одного парня, — схитрил Джек.

— Тот парень был мертвец? — мгновенно среагировал Уоррен. Он знал о роде занятий Джека.

— Пока нет. — Джек редко позволял себе сарказм, общаясь с обитателями Гарлема, но сейчас привычная интонация сорвалась с губ совершенно непроизвольно.

Уоррен неодобрительно покосился на Джека, продолжая держать мяч.

— Ты что, хочешь подергать меня за веревочку, да? — угрожающе спросил он.

— Какое, к черту, — запротестовал Джек. — Я хоть и белый, но не такой дурак.

Уоррен широко улыбнулся.

— Интересно, кто это дал тебе в челюсть? — спросил он.

И это не ускользнуло от внимания Уоррена — он разгадал игру Джека.

— Нарвался, — ответил Джек. — Оказался в очень неудачном месте в неурочное время.

Уоррен несколько раз стукнул мячом о землю.

— Давай-ка разомнемся игрой один на один, — предложил он.

Уоррен вступил в игру раньше Джека, но потом подошла очередь и Степлтона. Игроки Спита казались непобедимыми, Джек играл с ними, и играл очень хорошо. В команде соперников Уоррен только скрипел зубами от досады — он не любил играть против орлов Спита. К шести часам Джек смертельно устал, его костюм пропитался потом.

Когда игроки стали расходиться — их ожидал ужин, а затем традиционная пирушка, — Джек был просто счастлив. Баскетбольная площадка опустела до следующего дня.

Долгий горячий душ после изнурительной игры оказался настоящим наслаждением. Переодевшись в чистую одежду, Степлтон заглянул в холодильник. Лучше бы он туда не заглядывал. Все его пиво вылакали «Черные короли». С едой дело тоже обстояло не лучшим образом — засохший кусок чеддера и пара яиц сомнительной свежести. Джек со вздохом закрыл холодильник. Собственно говоря, не очень-то он и голоден.

В гостиной Джек сел на свой жесткий диван и взял в руки медицинский журнал. Обычно он читал до девяти или половины десятого, а потом ложился спать. Но сегодня его одолело непонятное внутреннее беспокойство, сильно мешавшее сосредоточиться.

Джек отшвырнул журнал и тупо уставился а стенку. Как он одинок! Конечно, он был один почти каждый вечер, но сегодня, сейчас, почувствовал свое одиночество особенно остро. Вспомнив о Терезе, он подумал, что вчера она была с ним очень сердечна.

Джек резко спрыгнул с дивана, схватил со стола телефонный справочник и набрал номер агентства «Уиллоу и Хит». Степлтон не рассчитывал, что в столь поздний час кто-то сидит у телефона, но все же позвонил. После нескольких неудачных попыток он наконец сумел позвать к телефону Терезу.

С сильно бьющимся сердцем Джек рассеянным тоном сообщил Терезе, что в настоящий момент озабочен тем, чтобы найти что-нибудь поесть.

— Это приглашение? — поинтересовалась Тереза.

— Ну да, — поколебавшись, ответил Джек. — Может быть, мы поужинаем, если вы, конечно, еще не успели это сделать.

— Давно я не получала такого замысловатого приглашения, — рассмеялась Тереза, — пожалуй, с тех пор, как Марти Беркман пригласил меня в детский парк. Вы знаете, как он это сделал? Использовал сослагательное наклонение: что бы ты ответила, если бы я тебя пригласил?

— Наверное, между мной и Марти есть что-то общее.

— Едва ли, — возразила Тереза. — Марти был тощим коротышкой. Что касается ужина, то вынуждена отказаться. Я бы с удовольствием увиделась с вами, но... вы же знаете, что нас катастрофически поджимают сроки. Мы надеемся, что сегодня все закончим, а потом можно будет не спеша работать в обычном режиме. Я думаю, вы меня понимаете.

— Конечно, понимаю, — ответил Джек. — Все в порядке, нет проблем.

— Позвоните мне завтра, — предложила Тереза. — Может быть, днем мы с вами выпьем где-нибудь кофе или пообедаем.

Джек пообещал позвонить, пожелал Терезе удачи и повесил трубку. После неудачной попытки пообщаться с приятной женщиной одиночество навалилось на Джека с удесятеренной силой.

Удивляясь самому себе, Джек отыскал телефон Лори и набрал номер. Пытаясь прикрыть шуткой свою неуверенность, он сообщил мисс Монтгомери, что группа монахинь, с которыми у него была назначена встреча, внезапно отменила свой визит в Нью-Йорк.

— Надо понимать, что вы придете к нам на ужин?

— Если вы меня еще приглашаете, — манерничал Джек.

— Я буду очень рада, если вы придете, — просто сказала Лори.