Авраам Линкольн родился в семье американского фермера. Его отец Томас был баптистом, потомком первых поселенцев. Отец будущего президента был безграмотным, но весьма трудолюбивым. Он тяжело работал ради пропитания для своей семьи. В 1806 году Томас Линкольн со своей женой Нэнси поселился в штате Кентукки. Они с огромным трудом расчистили выделенный им участок земли в тридцать акров, чтобы иметь возможность выращивать там зерно. Авраам, родившийся 12 февраля 1809 года, был вторым ребенком в семье, его старшая сестра родилась двумя годами ранее. Все необходимое для жизни семья Линкольн добывала сама, собирая урожай на поле и охотясь в лесу. Одежду для всей семьи шила мать семейства.

С ранних лет Авраам приобщается к труду, помогая отцу и матери. Нэнси была грамотной, что являлось редкостью для тех мест. Именно по настоянию матери детей отдали в школу, находившуюся по соседству. Но вскоре семья Линкольн была вынуждена сняться с насиженного места и переехать в штат Индиана. Дело в том, что маленький Эйб (так родители называли Авраама) подружился с темнокожим сверстником. Негр, друг Эйба, был рабом, и его хозяину дружба мальчиков очень не нравилась, а потому он возненавидел Авраама, а затем дело дошло и до открытой вражды со всем семейством Линкольн. Сосед был богаче и влиятельнее Томаса Линкольна, и семья будущего президента была вынуждена продать свою ферму и решиться на переезд.

Штат Индиана в то время был еще более дремучим и безлюдным местом, чем Кентукки. В районе, где поселились Линкольны, на четыре квадратные мили территории в среднем приходилась одна семья. Вокруг фермы простирался непроходимый лес, по ночам вблизи дома Линкольнов часто выли пантеры, которые причиняли много вреда домашнему скоту. Впрочем, дом у Авраама и его семьи появился только год спустя, а вначале они жили в наспех сооруженном шалаше.

Когда Линкольн был избран президентом, его первый биограф попросил рассказать что-нибудь о детстве, что могло бы заинтересовать читателей. Линкольн лишь горько усмехнулся и ограничился фразой, заимствованной из элегии Грея: «Коротка и проста летопись бедных!» Но и в таких условиях Авраам продолжал усердно учиться. У родителей было всего три книги, которые он довольно быстро выучил наизусть. Это были азбука, Библия и катехезис. Уже в зрелом возрасте Линкольн часто поражал своих собеседников безошибочным цитированием значительных фрагментов из Священного Писания. Это и немудрено, поскольку в детстве он часто перечитывал страницы Библии — выбора у него практически не было. Писать Авраам учился с помощью угля и грубо отесанной доски.

Первый случай, когда Аврааму Линкольну удалось на практике воспользоваться плодами своей грамотности, был крайне печальным. Его родители заболели бушевавшей тогда в штате лихорадкой. Отец довольно быстро поправился, а вот мать, которая была не такой крепкой, к великому несчастью, не пережила этой болезни. Женщину похоронили без соответствующих такому случаю церковных служб и молитв, поскольку ни церкви, ни даже священника поблизости не было. Отец, будучи глубоко религиозным человеком, очень сильно переживал из-за невозможности выполнить предписанные религией обряды. И тут Авраам, который тоже тяжело переживал смерть матери, написал письмо священнику, жившему в ближайшем поселке. К огромному удивлению Томаса Линкольна, через несколько недель к их дому на лошади подъехал пастор. Он получил письмо Авраама и прибыл, чтобы прочитать молитву над могилой его матери.

После смерти Нэнси детям пришлось работать еще больше. Десятилетний Авраам чаще всего выполнял работу погонщика лошадей. Однажды это едва не стоило ему жизни. Лошадь, ужаленная насекомым, сильно ударила мальчика копытом по голове. Родные даже думали, что ребенок погиб, но, к счастью, спустя какое-то время он пришел в себя.

Вскоре отец Эйба женился вновь, и в доме появились еще трое детей от первого брака Сары, новой жены Томаса. Сара быстро сумела наладить быт семьи Линкольн, в доме появилась мебель и красивая (по меркам Индианы) одежда. К тому же Сара была грамотной женщиной и поддерживала стремление детей Томаса к учебе. Авраам не упускал ни малейшей возможности побыть наедине с книгой. Он перечитал все книги, которые были у соседей, и благодаря своей прекрасной памяти помнил их едва ли не наизусть. Однажды он одолжил у одного из соседей книгу «Жизнь Джорджа Вашингтона», но не успел дочитать, так как ее залил проливной дождь. Ужасу Авраама не было предела — ведь из-за его халатности была испорчена вещь, которую он считал самой ценной в мире. Владелец книги сполна воспользовался завышенным представлением маленького Эйба о ценности книги, заставив того в качестве компенсации несколько дней бесплатно отработать на своем поле.

Благодаря страсти к чтению Эйб заметно выделялся в компании окрестной молодежи. Центром общения была богатая ферма одного из жителей, на которой он организовал своеобразный торговый центр с рядом увеселительных заведений. Там регулярно собирался народ, и в возникающих беседах и дискуссиях по различным поводам Линкольн зарекомендовал себя как прекрасный рассказчик и умелый спорщик. Кроме того, у него был талант мимического актера. Порой он очень ловко передразнивал выступление того или иного фермера, чем неизменно вызывал бурю восторга среди местных жителей. Юмор Линкольна был беззлобным, поэтому даже объекты его подражания никогда не считали себя обиженными.

С шестнадцати лет Авраам начал работать самостоятельно. Поначалу он был простым батраком у своего соседа, выполняя для него различные сельскохозяйственные работы. Наибольшее же удовольствие юноше доставляло выполнение обязанностей паромщика — у его хозяина была своя переправа через реку Огайо. Работая на переправе, Линкольн постоянно встречался с новыми людьми, общался с ними на различные темы, получая массу новой информации.

В 1827 году юный Линкольн дебютировал в новой для себя роли публициста, напечатав в местной газете две статьи собственного сочинения. В одной из них Авраам выступал с острой критикой пьянства, которое было настоящим бичом для жителей Индианы. Вторая была посвящена политической ситуации, сложившейся в то время на территории штата.

Вообще в юном Аврааме Линкольне была масса энергии, направленной на реализацию самых, казалось бы, немыслимых идей. Так, во время работы на переправе он разработал собственный проект речного судна, которое затем построил. На этом судне Линкольн совершил небольшое плавание по реке, отвозя продукты с фермы своего отца на один из окрестных рынков. Благодаря этому плаванию на Линкольна обратил внимание местный богач Джеймс Джентри. Он решил поручить смышленому и ловкому юноше переправить большой груз свиного мяса вниз по реке Огайо и далее по Миссисипи до самого Нового Орлеана — длина пути должна была составить более двух тысяч километров! Несмотря на все опасности предстоящего круиза, Линкольн без раздумий согласился, поскольку плавание обещало быть весьма интересным и должно было дать ему массу новой информации о жизни в тех штатах Америки, где он раньше никогда не бывал.

Плот, на котором плыл Линкольн со своими товарищами, был без парусов, на нем нельзя было разводить огонь, негде было укрыться в случае дождя. Однажды на путников напали беглые негры, и в ходе стычки один из нападавших ранил Авраама ножом. С тех пор у него над правым глазом остался хорошо заметный шрам.

В Новом Орлеане груз свинины был продан, и перед возвращением Линкольн успел побродить по улицам. Это был первый крупный город, в котором побывал молодой Эйб, и огромные массы людей, корабли в порту, необычные манеры местных жителей вызывали повышенный интерес с его стороны. Он побывал на местном базаре, где наряду с продовольствием и домашними животными продавали и рабов. Картина невольничьего рынка неприятно поразила Линкольна. Он и до этого испытывал большую неприязнь к рабству, а после посещения Нового Орлеана это чувство лишь усилилось.

В 1830 году семейство Линкольн снова переезжает, на этот раз в Иллинойс. Причиной очередной перемены места жительства стала угроза эпидемии, от которой семья Томаса Линкольна предпочла укрыться заблаговременно. На новом месте первые месяцы все свободное время было направлено на обустройство места жительства. Но вскоре после переезда вся семья заболела тяжелой формой лихорадки. Едва выздоровев, Линкольны снова переезжают, на этот раз они не меняют штат, а лишь перебираются на сотню километров восточнее.

В следующем, 1831 году Авраам снова отправился в Новый Орлеан с большим грузом товара. И снова он был поражен картинами работорговли. Весь город был увешан объявлениями о купле и продаже невольников, а однажды Линкольн стал свидетелем невольничьего аукциона. Надсмотрщики изо всех сил избивали несчастных рабов кнутом, чтобы продемонстрировать покупателям их покорность. Особенно шокирующими были сцены разлучения матерей с детьми, обычные, впрочем, для такого рода мероприятий. Тогда Эйб сказал своему другу Джону Хенксу: «Если когда-нибудь у меня появится возможность ударить по рабству, я уничтожу его».

После возвращения из этой поездки Авраам начинает самостоятельную жизнь. Он становится компаньоном торговца Оффата, по поручению которого плавал по Миссисипи. Линкольн обосновывается в Нью-Салеме, поселении на границе с индейскими территориями, в котором жило около 25 семей, и там впервые в жизни принимает участие в голосовании. Те выборы проходили весьма своеобразно: избиратели, входя в помещение для голосования — а это был дом одного из местных жителей, — должны были громко назвать собственное имя и имя кандидата, которому они отдавали свой голос. Линкольн проголосовал за представителя партии вигов Генри Клея. Впоследствии он называл себя учеником этого американского политика.

Авраам работал у Оффата помощником хозяина магазина — вел учет товаров и помогал обслуживать клиентов. Впоследствии во время его политических баталий со сторонниками рабства один из них презрительно назвал Линкольна «бакалейщиком». Последний с присущей ему скромностью ответил на это, что никогда не был бакалейщиком (в действительности он был лишь его помощником), но даже если бы и был, то ничего зазорного в этом не видит.

Работа в магазине давала Линкольну массу новых возможностей для самообразования. Он постоянно читал газеты, общался с различными людьми, от которых узнавал много нового. К концу первого года жизни в Нью-Салеме Авраам даже начал выполнять обязанности местного адвоката, настолько высока была его репутация честного, порядочного и разумного человека среди местных жителей. А год спустя Линкольн решил принять участие в выборах. Это были выборы в законодательное собрание штата, и Авраам Линкольн, которому не исполнилось еще и 18 лет, опубликовал в газете обращение к жителям, в котором обещал в случае своего избрания бороться с бедностью в округе. Для этого Линкольн предлагал ограничить ростовщичество, снизив максимальный процент на займы, а также максимально тщательно следить за расходуемыми штатом деньгами, чтобы избежать бесцельных трат.

Однако нашему герою пришлось отложить карьеру политика из-за начала серьезной войны поселенцев с индейцами. До того времени колонисты постоянно теснили индейцев с их исконных территорий, занимая места под новые поселения. Регулярно заключались мирные договоры, определявшие границы индейских территорий, и так же регулярно нарушались. Нарушителями в большинстве случаев были колонисты, которым становилось тесно в рамках прежних границ. Слабоорганизованные индейские отряды не могли оказать серьезного сопротивления белым, но теперь индейские племена объединились и представляли собой серьезную угрозу благополучию штата.

К этому времени магазин, в котором работал Линкольн, разорился. Оставшись без работы, Эйб без раздумий вступил в отряд самообороны, где его выбрали капитаном. Это была первая выборная должность в жизни Авраама Линкольна. Кстати, возможно, вступив в отряд, Линкольн не столько преследовал патриотические интересы, сколько желал кровной мести: его бабушка и дедушка со стороны отца были убиты индейцами во время одной из стычек «бледнолицых» и «краснокожих». Участие в войне, завершившейся в конце концов победой белых поселенцев, укрепило авторитет Линкольна в штате Иллинойс. Несмотря на это, свою первую настоящую выборную кампанию в парламент штата начинающий политик проиграл, хотя и получил в своем родном округе Нью-Салема подавляющее большинство голосов. Проиграв выборы, Линкольн оказался в положении человека с весьма туманным будущим: у него не было ни семьи, ни профессии, ни работы. Он попытался заняться торговлей, но прогорел и остался должен свыше тысячи долларов. Эту сумму Линкольну пришлось выплачивать на протяжении последующих пятнадцати лет.

Полученные за годы самообразования знания вскоре позволили Аврааму получить должность землемера. Эта работа была весьма почетной на Диком Западе, куда постоянно прибывали новые поселенцы, каждый из которых получал в собственность участок земли определенного размера. Но оплата за довольно тяжелую работу была весьма незначительной и едва позволяла Линкольну сводить концы с концами. Вскоре он начал параллельно исполнять обязанности почтмейстера в Нью-Салеме. Почты в поселок приходило крайне мало, и работы у Авраама было немного.

В 1834 году проходили очередные выборы в парламент штата, и Линкольн снова решил баллотироваться. На этот раз он много ездил по округу и выступал перед избирателями. Умение юноши отстаивать в споре свою правоту помогло ему завоевать доверие избирателей, а нищета была свидетельством честности. В августе 1834 года Линкольн стал депутатом законодательного собрания штата Иллинойс. Но это не изменило его обычного жизненного уклада. Он продолжал зарабатывать на жизнь в качестве землемера и почтальона.

Работа в парламенте штата Иллинойс стала для Линкольна прекрасной политической школой. Он многому научился у более опытных политиков, хотя и сам старался не теряться на их фоне. Именно в парламенте Иллинойса Линкольн впервые повстречался со Стивеном Дугласом, политиком, с которым не раз сталкивался в дальнейшем. Кроме того, Авраам решил начать готовиться к экзаменам, дающим право на занятие адвокатской деятельностью. Деньги на необходимые книги Линкольн заработал за свою парламентскую деятельность. В то же время его постигло большое несчастье, из-за которого молодой человек едва не сошел с ума, — умерла его любимая женщина, Анна Рутледж. Не сразу Аврааму удалось найти в себе силы, чтобы вернуться к повседневной деятельности.

В целом первый опыт работы в парламенте штата оказался для Линкольна весьма успешным и именно так и был оценен избирателями. В 1836 году его переизбрали на следующий срок. В том же году он сдал экзамены и получил право стать адвокатом.

В парламенте нового созыва виги, к которым относился Линкольн, были в явном меньшинстве и по многим вопросам не могли ничего предпринять, так как их оппоненты демократы самостоятельно обеспечивали необходимое число голосов. В этих условиях Линкольн нашел возможность организовать работу так, чтобы все же получить возможность влиять на принимаемые решения. Парламент того созыва среди прочих принял решение о переносе столицы штата из городка Вандалия на север, в Спрингсфилд. После этого Линкольн перебрался в новую столицу Иллинойса. Спрингсфилд был довольно крупным торговым городом, и у Авраама появилось намного больше возможностей следить за политическими новостями и совершенствоваться в профессии адвоката.

В то время в политике США на первый план стал выходить вопрос о рабстве. Во время провозглашения независимости Соединенных Штатов все жители нового государства были провозглашены гражданами с равными правами и возможностями. Однако это не распространялось на рабов, и данное противоречие волновало все большее число американских граждан. В северных штатах негры сыграли значительную роль в войне за независимость, да и рабство там в силу исторических причин было распространено куда меньше, чем на юге, где оно росло и крепло. Изобретение в 1793 году машины для очистки хлопка дало новый толчок к развитию рабства в южных штатах, поскольку позволило резко повысить производительность труда (а значит, и доходы) при выращивании хлопка. Фактически промышленный буржуазный Север и рабовладельческий сельскохозяйственный Юг Соединенных Штатов Америки представляли собой две разные экономические и социальные системы в рамках одного государства. Но при этом благополучие капиталистического Севера также во многом основывалось на эксплуатации рабов: хлопок продавался через биржи и банки Нью-Йорка и других крупных городов, и значительная доля прибылей оседала в карманах предпринимателей Севера.

Однако рабовладельческий Юг и капиталистический Север постоянно сталкивались между собой в национальных органах управления Соединенными Штатами. Их интересы диаметрально отличались и во внутренней, и во внешней политике. Южане были сторонниками расширения страны на юг, поскольку там было много земель, пригодных для выращивания хлопка, а рабовладельческий метод ведения сельского хозяйства приводил к быстрому истощению используемой земли и постоянно требовал новых территорий. Северные штаты выступали за расширение страны в противоположном направлении, поскольку территория на севере была лучше освоена и больше подходила в качестве рынка сбыта промышленных товаров. В конечном итоге США развивались в обоих направлениях, и яблоком раздора, приведшим в конце концов к открытому противостоянию, стал не внешнеполитический вопрос.

Разногласия по вопросам внутреннего обустройства страны были намного более серьезными. Северяне были заинтересованы в создании единого национального рынка, развитии торговли и установлении таможенных тарифов для защиты производства. Южане же выступали против такого развития событий. Принципиальным становилось и расширение страны на запад — каждый новый штат оказывался ареной противостояния, ведь его статус — рабовладельческий или свободный — мог дать дополнительные голоса в конгрессе той или иной из сторон.

Север и Юг достигли временного компромисса в 1820 году, когда было заключено Миссурийское соглашение. На тот момент население северных штатов незначительно превосходило население южных. Соглашение регламентировало разграничение западных земель по линии 36-й параллели. На землях к северу от нее должны были в будущем образовываться свободные штаты, на землях к югу — рабовладельческие. Принятие в США новых штатов могло осуществляться только попарно: один новый свободный штат и один рабовладельческий. Фактически этот договор был большой победой рабовладельцев, поскольку закреплял их позиции и давал возможность расширения рабства на новые территории.

Но стабильности достичь не удалось. На Юге набирало силу освободительное движение среди самих рабов, то и дело вспыхивали восстания, которые, впрочем, жестоко подавлялись. На Севере набирало силу движение аболиционистов, выступавших за отмену рабства из идейных соображений. Организации аболиционистов к 1833 году насчитывали до 250 тысяч человек и имели в своем распоряжении несколько десятков газет и журналов. Таким образом, в северных штатах создавалось общественное мнение, направленное против рабства. Помимо проведения агитационной деятельности, аболиционисты способствовали побегам рабов с Юга, укрывали их от преследователей и помогали переправиться в Канаду, где не было рабства. В ответ южные штаты потребовали от северных запретить деятельность аболиционистических обществ.

Такое требование поступило и в парламент Иллинойса, где работал Линкольн. Резолюция, осуждающая аболиционизм как неуважение к частной собственности рабовладельцев, была принята подавляющим большинством голосов. Против проголосовало лишь шестеро депутатов, включая и Авраама Линкольна. Однако в то время наш герой занимал противоречивую позицию. Осуждая рабство, он вместе с тем был готов свято следовать конституции США, которая признавала рабство для некоторых штатов. Фактически Линкольн считал рабство узаконенным злом и на этом основании был готов смириться с его существованием.

В Спрингфилде Линкольн приобрел адвокатский опыт и благодаря нескольким удачным делам завоевал авторитет у местных жителей. На первое место он ставил честность и порядочность. Так, однажды Авраам отказался вести изначально выигрышное дело только потому, что оно приводило к разорению одинокой женщины, матери шестерых детей. В другой раз Линкольн взялся защищать знакомого по фамилии Армстронг, которого обвиняли в убийстве. Свидетелем выступал человек, известный до этого как злейший враг подозреваемого. На суде свидетель показал под присягой, что в половине десятого вечера при свете луны четко видел, как Армстронг совершил убийство. У Линкольна было множество способов разоблачить лжесвидетеля, но он выбрал самый эффектный. Уже под конец процесса Линкольн потребовал принести в зал суда календарь. Там четко значилось время восхода луны в день убийства: одиннадцать часов вечера. Суд был вынужден немедленно вынести оправдательный приговор и освободить обвиняемого.

Судебные разбирательства никогда не оставляли Линкольна равнодушным. Тем более что процессы (а особенно громкие) часто помогали молодому юристу подняться еще выше на пути «в люди». Так, убийство Элайджа Лавджоя — основателя и издателя аболиционистской газеты — в 1837 году стало поворотным эпизодом в карьере молодого политика. Этот вопрос, как особо «скользкий», очень неохотно обсуждался конгрессом Иллинойса. Именно поэтому Линкольн решил выступить сам, вне политических заседаний, несмотря на то что лично он не считал аболиционизм наилучшим путем решения проблемы рабства. Его первая «принципиальная речь» состоялась в городе Спрингфилде, в лицее «Молодых людей». Используя стиль романтизма в построении речи, его элементы и основные мотивы, он очень горячо говорил, подчеркнув основные ценности американской демократии и наследие отцов-основателей нации: «Конституция и законы должны почитаться как своего рода «политическая религия». Безудержное господство черни — как в случае суда Линча — никогда не должно угрожать национальному согласию».

В 1840 году Линкольна снова избирают депутатом законодательного собрания штата. Партия вигов выдвигает его кандидатуру на пост председателя палаты. Однако большинство в парламенте снова составили демократы, которые помешали избранию Линкольна на этот пост. Два года спустя, в ноябре 1842 года, Авраам Линкольн женится на Мэри Тодд. Ее отец был хозяином банка, землевладельцем-плантатором и сенатором в соседнем штате Кентукки. От этого брака в семье Линкольн родилось четверо детей, но до зрелого возраста дожил только один — Роберт. После женитьбы Линкольн стал чувствовать себя намного увереннее в материальном плане, и его жизнь можно было охарактеризовать американской поговоркой «из бедняков в богачи». Но самое главное, он сумел «сделать сам себя», став воплощением того, что со временем назовут «американской мечтой».

Следующие выборы проходили в 1843 году, и партия вигов выдвинула своим кандидатом в штате Иллинойс Авраама Линкольна. Авторитет молодого политика был к тому времени уже очень высок. Его кумирами были известные американские политики Дэниел Уэбстер и Генри Клей. Они считали вполне возможной перспективу объединения штатов с помощью действий конгресса и федерального правительства, решительных, но учитывающих мнение обеих сторон, дающих возможность пойти на компромисс. Эти политики много времени посвятили разработке пакета реформ существующей системы. Единомышленники Уэбстера и Клея продвигали реформы под лозунгом «американская система», с помощью названия подчеркивая цель изменений — объединить Америку в действительно целостное государство. Так в чем же так нуждалась молодая страна? Новаторства были направлены в основном на экономику: панацеей считались унификация банковского дела, валюты, совершенствование инфраструктуры, протекционистские пошлины для защиты неокрепшей американской промышленности. Лишь обсуждение вопроса о рабстве оставляло Линкольна сдержанным. Относительно «специального института» — так называли рабство — он оставался нейтральным, несмотря внутреннее неприятие рабства, на его аморальность и бесчеловечность. Линкольн не хотел аналогий с кружком аболиционистов, чьи речи он сам часто критиковал за излишнюю подстрекательность и агрессию.

Противники нашли лишь одно слабое место в биографии Авраама Линкольна, которое могло бы скомпрометировать его в глазах избирателей. Несмотря на свою набожность и глубоко верующую семью, молодой адвокат не принадлежал ни к одной из распространенных в Америке церквей. Конкуренты пытались попрекать его тем, что он не придерживается религиозных обрядов. Одним из соперников Линкольна был пастор Картрайт. Однажды будущий президент присутствовал на проповеди, которую читал Картрайт. В ходе своего обращения к верующим пастор сказал им: «Кто из вас хочет попасть в рай, встаньте!» Все присутствующие поднялись с мест, лишь один Линкольн остался сидеть. Через какое-то время Картрайт вновь обратился к пастве, призвав подняться тех, кто не хочет встретиться с дьяволом. И вновь сидеть остался лишь один Линкольн. Пастор, желая посмеяться над своим конкурентом, спросил того, куда же он на самом деле хочет попасть? Линкольн спокойно ответил на это, что хочет попасть в конгресс. И его желание вскоре осуществилось, поскольку он был избран в этот законодательный орган. В ходе своей кампании Линкольн израсходовал лишь 75 центов из партийной казны, хотя виги выделили ему на агитацию целых двести долларов.

В то время основное внимание конгресса было сосредоточено на войне с Мексикой. В ходе войны, закончившейся убедительной победой Соединенных Штатов, у Мексики были отобраны территории современных штатов Техас, Аризона, Калифорния и Нью-Мексико. По площади эти земли превосходили Францию и Германию, вместе взятые. Война была развязана по инициативе южных штатов, богатые землевладельцы которых в результате сумели существенно обогатиться за счет присоединенных территорий. Конгрессмены, представлявшие штаты Севера, в том числе и Линкольн, выступали с осуждением захватнической войны. Это выступление в дальнейшем помешало политической карьере нашего героя, из-за него он испортил отношения со многими влиятельными гражданами Иллинойса, которые отказали ему в поддержке на следующих выборах. Результат не заставил себя долго ждать. Из-за непопулярных высказываний Линкольна генерал Закери Тейлор, чье президентство тот активно поддерживал, не предоставил молодому политику ожидаемого поста в правительстве. Разочарование Линкольна не знало границ. После первых двух абсолютно провальных лет работы в конгрессе он решил некоторое время побыть в стороне от политики. Неудача в конгрессе сменилась на процветающую адвокатскую практику в Спрингфилде.

Тем временем разногласия в американском обществе относительно рабства становились все острее. Инициативу перехватили южане, которые не только отбили робкие попытки ликвидации рабства на своей территории, но и активно настаивали на его распространении. Был отменен Миссурийский компромисс, ограничивавший рабство 36-й параллелью (закон об отмене этого соглашения получил в Америке название «Канзас — Небраска», поскольку в первую очередь затрагивал эти два штата). Конгресс под нажимом южан принял закон, позволявший охоту на беглых рабов по всей территории страны. Дальше — больше. В состав США должны были войти два новых штата, Канзас и Небраска. Согласно решению конгресса их жители должны были сами определить, будут штаты свободными или рабовладельческими. Это решение вполне соответствовало интересам южан. Новые штаты были расположены на юге и граничили с рабовладельческими штатами, поэтому южане могли легко влиять на ход предвыборной борьбы и референдума по конституции штатов. Так в итоге и вышло. Вооруженные отряды рабовладельцев терроризировали население Канзаса, запугивая жителей и требуя голосовать за проект конституции, закрепляющий рабовладение. Северяне также направили свои отряды в Канзас, и дело порой доходило до серьезных военных столкновений. Это были первые предвестники грядущей Гражданской войны. В конечном итоге благодаря усилиям вооруженных сторонников рабства в Канзасе была утверждена рабовладельческая конституция.

После принятия билля «Канзас — Небраска» сторонники отмены рабства снова активизировали свою деятельность. На однозначном отказе от рабства настаивали прежде всего представители северного крыла партии вигов. Они потеряли поддержку избирателей с Юга Америки — партия распалась. Было решено основать новую партию, которая противостояла бы попыткам южан распространить рабство на северные штаты. Первые попытки создания такой партии, получившей название республиканской, относились к 1854 году. Тогда партию создавали параллельно в нескольких штатах, но объединить мелкие группировки аболиционистов и других противников рабства так и не удалось. Возникало множество разногласий по самым мелким вопросам и прежде всего по религиозному: часть потенциальных членов партии — выходцы из Ирландии — были католиками и не могли достичь компромисса с протестантским большинством северных штатов.

Примерно тогда же время Линкольн вернулся к активной политической деятельности. В то время в Иллинойсе шла выборная кампания в конгресс. Прежний депутат Уэтс, борющийся против рабовладения, пытался отстоять свой пост. Его основным соперником был Стивен Дуглас, давний противник Линкольна. Дуглас был откровенным расистом и отстаивал идеологию рабства. Линкольн активно включился в предвыборную борьбу на стороне Уэтса. Он ездил по округу вслед за Дугласом и выступал на тех же собраниях, что и его политический оппонент, подвергая критике его идеи и аргументы.

В одной из своих речей, произнесенной 16 октября 1854 года в городе Пеория, Линкольн откровенно изложил свои взгляды на проблему рабства. Он отмечал: «Я ненавижу рабство, потому что оно само по себе несправедливо, потому что оно дает повод врагам свободных институтов насмехаться над нами как над лицемерами, потому что рабство заставляет многих хороших людей быть в состоянии войны с основными принципами гражданской свободы».

В других речах Линкольн говорил: «Когда белый человек управляет собой — это свобода. Но когда он начинает управлять собой и при этом еще кем-то другим, это деспотизм». Но вместе с тем Линкольн был готов смириться с сохранением рабства ради обеспечения единства страны. Этим объясняется непоследовательность, характеризующая многие его дальнейшие решения и поступки. Так, объявляя рабство величайшим злом в американской действительности, Линкольн призывал не к его полной ликвидации, а всего лишь… к ограничению рабства территориями южных штатов. Наиболее радикальным призывом политика был в то время призыв отменить билль «Канзас — Небраска» и вернуть к жизни Миссурийский компромисс об ограничении рабства 36-й параллелью.

В конечном итоге кампания оказалась успешной для Линкольна и для его кандидата. К моменту окончания кампании республиканская партия наконец избавилась от внутренних противоречий, и Линкольн уже выступал как представитель этой партии, поддерживающий выдвинутого ею же кандидата.

Следующие несколько лет Линкольн занимался организацией республиканской партии. В те годы республиканцы еще не отваживались выдвинуть требование о запрете рабства, а продолжали настаивать на его территориальном ограничении. На выборах президента США в 1856 году партия выдвинула своего кандидата Фримонта. Часть руководства хотела видеть вице-президентом Линкольна, но съезд республиканцев предпочел ему другого. Однако сам факт выдвижения способствовал тому, что о Линкольне узнали не только в Иллинойсе и окрестных штатах, но и по всей территории страны. Это был первый шаг политика к победе на президентских выборах.

В ходе кампании 1856 года республиканцы призывали ограничить рабство в соответствии с Миссурийским компромиссом 1820 года. Однако демократам, которых поддерживали рабовладельцы из южных штатов, удалось перевести основную дискуссию в область таможенных тарифов. Демократы выступали против введения протекционистских тарифов на товары. Им удалось убедить многих потенциальных сторонников республиканцев в том, что введение тарифа приведет к резкому росту цен и ударит по благосостоянию простых граждан, в основном северян. За счет этого демократы сумели выиграть кампанию с довольно значительным преимуществом.

Эта кампания впервые заставила республиканцев задуматься о том, что отмена рабства мирным путем может оказаться невозможной. К тому же президентство демократа Бьюкенена привело к существенному укреплению позиций сторонников рабства. Наиболее скандальным случаем стало дело Дреда Скотта. Так звали негра-раба, который, находясь со своим хозяином на территории свободного штата, потребовал через суд признать себя свободным гражданином. При этом он апеллировал к законам того штата, в котором находился в тот момент. Дело дошло до Верховного суда, который в конце концов принял крайне реакционное решение. Согласно этому решению, Скотт был признан рабом, а нахождение раба на территории свободного штата не могло привести к его освобождению. Но это была лишь частность, ведь в своем решении суд провозгласил куда более глобальные принципы. Так, он признал неконституционным Миссурийский компромисс, ограничивавший рабство с севера 36-й параллелью, запретил конгрессу США ограничивать распространение рабства на территории США, а также запретил неграм, предки которых были рабами, считаться гражданами США. Фактически это было провозглашение победы сторонников распространения рабства на всей территории страны.

После этого решения суда по США прокатилась волна протестов. Сторонники отмены рабства поняли, что им нужно консолидироваться перед угрозой полного политического поражения.

В 1856 году Линкольн примкнул к республиканской партии, став ее лидером в практически родном штате Иллинойс. В это время состав партии был очень неоднородным — в нее входили демократы, выступающие против рабства, бывшие виги, аболиционисты, трезвенники, нативисты … Эта сила не выступала за немедленную отмену рабства, к неудовольствию некоторых политических кругов; главной целью было не допустить дальнейшего распространения рабства. Республиканцы считали несправедливым отменять рабство в тех штатах, где оно существовало испокон веков. Интерес представляли, прежде всего, новые территории — новые сферы влияния, которые называли «свободная земля». Словом, программа партии, на которую надеялось столько людей, свелась к общеизвестному и хрестоматийному девизу «Свободная земля, свободный труд, свобода слова, свободный человек».

А конфликты на почве вопроса рабства все набирали обороты. Например, в Канзасе сторонники и противники рабства фактически вели партизанскую войну — потом ей дали имя «Кровавый Канзас». Следующим шагом был судебный процесс 1857 года, когда отмена Миссурийского компромисса стала очевидной. В деле Дреда Скотта суд фактически оправдал рабство, тем самым создав прецедент уклонения от одного из законов. Именно поэтому, когда Стивен Е. Дуглас, сенатор, представитель демократической партии, политик, ответственный за разработку и принятие закона «Канзас — Небраска», в 1858 году выдвинул свою кандидатуру на выборы, Линкольн решил выступить оппозиционным кандидатом, как член партии республиканцев. Два кандидата ездили по городам штата Иллинойс и организовывали открытые дебаты. Позиция Линкольна, высказанная им в самом начале кампании, громко прозвучала на всю страну, выйдя за пределы его предвыборного округа. Он заявил, что складывающаяся в связи с ожесточенными спорами по вопросу о рабстве ситуация требует скорейшего разрешения, но уже не в масштабах одного или нескольких штатов или судебных случаев, а в масштабах всей страны. Линкольн констатировал, что страна не может далее жить в подвешенном, неопределенном положении, в то время как ее с двух сторон разрывают сторонники и противники рабства. Кто-то должен одержать окончательную победу, заявил политик. И из его выступлений было ясно, что такую победу планируют одержать сторонники отмены рабства. Эти публичные дебаты пользовались бешеной популярностью, привлекая сторонников обоих политиков. Каждый день приезжали тысячи людей, некоторых привозили даже специальными поездами, — все они хотели послушать громкие дебаты между «Маленьким гигантом» Дугласом (1,62 м) и «Высоким молокососом» Линкольном (1,9 м).

В ходе дебатов Линкольн приобрел репутацию блестящего оратора, победителя многих словесных сражений, перспективного политика и противника рабства. Лозунг одной из речей Линкольна — «И всякий дом, разделившийся сам в себе, не устоит» — был взят из Нового Завета (Евангелие от Матфея 12:25). Как видим, даже став довольно заметным политиком, Линкольн не забыл свою первую книгу — в то время чрезвычайно религиозные американцы очень ценили текст Писания. В этой речи провозглашалось, что невозможно усидеть на двух стульях и что ни одна страна не выдержит сосуществования двух противостоящих режимов. По мнению Линкольна, американцы — люди нового свободного общества — больше не должны мириться с существованием рабства, не должны поступаться своими правами. Прямым путем к свободе он считал окончательный выбор той или иной системы. На эту реплику Дуглас заметил, что мысли его оппонента попахивают аболиционизмом.

Вообще в своих выступлениях Дуглас апеллировал к американской истории, утверждая, что уже более 80 лет в стране параллельно существуют и рабство, и свободное предпринимательство, и победа одного из этих двух режимов невозможна без полномасштабной войны. Касаясь дела Дреда Скотта, Дуглас заявил, что целиком его поддерживает, поскольку уважает права собственности и, кроме того, категорически против предоставления неграм гражданских прав. В этом споре Линкольн удачно парировал, высказав вслух предположение о «теории заговора», согласно которой все демократы (и тогдашний президент Бьюкенен в их числе) не зря делают все возможное для распространения рабства на новых территориях, ведь со временем распространение рабства можно будет организовать и во всей Америке. Что интересно, у Линкольна не было ни одного доказательства, подтверждающего такое довольно серьезное обвинение, — тогда эта идея муссировалась на уровне обыкновенных слухов. Но он сознательно использовал данный выпад, превратив его в часть предвыборной стратегии (сам Линкольн признавал эту кампанию долгосрочной и перспективной, не рассчитанной на немедленный результат).

Расистские взгляды, которые продемонстрировал такой весьма образованный и влиятельный человек, как Стивен Дуглас, не были в то время чем-то необычным даже в свободных северных штатах. Большой популярностью пользовалось и другое высказывание того же Дугласа, в котором он сравнивал белого человека, негра и крокодила. Он говорил, что из белого и черного человека не задумываясь предпочтет белого, а из негра и крокодила, точно так же без раздумий, выберет последнего.

Дискуссии Дугласа и Линкольна собирали огромные толпы избирателей, жадно ловивших каждое слово политиков. Их речи порой звучали по несколько часов. Дебаты продолжались не один месяц и прошли во многих городах штата Иллинойс.

В ходе той кампании Линкольн потерпел поражение. Ключевым моментом программы победителя — Дугласа — стал «суверенитет народа», право каждого штата самостоятельно принимать решение о допуске или запрете рабства. Линкольн вновь продемонстрировал свою достаточно противоречивую позицию. Он выступал против распространения рабства, но не настаивал и порой даже возражал, когда речь заходила о его немедленной отмене. Политик утверждал, что конгресс имеет право определять, по каким законам должен жить тот или иной штат, но выступал против возможных попыток конгресса вмешаться в дела штатов, где рабство уже давно укоренилось. Тем не менее он сформировал ядро сторонников, разделявших его антирабовладельческую позицию, причем не только в штате Иллинойс, но и во многих других штатах, где также следили за дискуссиями Линкольна и Дугласа.

Естественно, выборами споры в американском обществе не ограничились. Волна гражданских волнений достигла самого пика в 1859 году. Точкой кипения стало дело Джона Брауна — религиозного фанатика, ярого противника рабства. На его совести было уже несколько террористических актов в штате Канзас. Последний акт, вызвавший небывалый ажиотаж, он провел не в одиночку, а вместе с сыновьями и несколькими сторонниками отмены рабства. Они напали на арсенал оружия в городе Харперс-Ферри, штат Виргиния. В ходе следствия оказалось, что Браун получал поддержку партии аболиционистов Нью-Йорка, а террор должен был дать сигнал к восстанию рабов Юга. Попытка вышла неудачной, случился страшный скандал. После громкого судебного разбирательства Брауна и его сообщников повесили. Линкольн также выступил против действий осужденных, считая их слишком агрессивными, направленными на насилие. В то же время он не раз говорил о том, что любой суд поступит точно так же в отношении южан, решивших отделиться. Ведь неправомерное отделение ничем не отличается от террористических акций.

Между тем все больше разгоралась борьба между республиканцами и демократами. Битва за кресло сенатора в 1857 году вскоре повторилась, но уже в национальном масштабе, на президентских выборах 1860 года. К тому моменту ситуация в обществе еще больше обострилась. Северо-восток США, где располагались основные промышленные предприятия страны, переживал экономический бум. Дальнейшее развитие этой территории упиралось в проблему рабства. Дело в том, что власть в стране принадлежала ставленникам Юга, не заинтересованным в росте благосостояния Севера. А обеспечивалась эта лояльная власть сверхдоходами, которые имели плантаторы Юга от продажи хлопка. Более того, часть элиты Севера также получала доходы от рабства — за счет торговли хлопком. Пропаганда южан, которая развернулась в стране с целью противостояния на идейном уровне все более заметному движению аболиционистов, утверждала, что в случае освобождения негров северные штаты захлестнет поток дешевой рабочей силы, в результате чего белые рабочие лишатся своих мест. Кроме того, южане открыто пропагандировали расовую неприязнь, всячески унижая негров в своих статьях и лозунгах, чтобы оттолкнуть саму мысль о возможности допустить их в общество белых.

И тем не менее на Севере позиции противников рабства крепли с каждым днем. Начавшееся в октябре 1859 года восстание рабов Виргинии под предводительством Джона Брауна вызвало широкий резонанс в северных штатах, где прошел ряд демонстраций в поддержку выступления рабов. И хотя восстание было подавлено, а его участники казнены, оно сыграло свою роль, сплотив сторонников отмены рабства.

Точка зрения руководства республиканской партии в это время была намного менее радикальной, чем позиция многих ее сторонников. Партия по-прежнему считала приемлемым лишь ограничение рабства и, более того, выступила с осуждением восстания Брауна, назвав его тягчайшим преступлением против собственности. Такая позиция республиканцев и самого Линкольна объяснялась, в первую очередь, желанием привлечь как можно большее число сторонников. Ведь республиканцы к тому времени стали партией национального масштаба, и их антирабовладельческая позиция была очевидна. Но из-за чрезмерного радикализма в вопросе отмены рабства можно было лишиться большого числа голосов колеблющихся избирателей или же тех, кто по каким-то причинам выступал против полной отмены рабства.

Позиции республиканцев значительно усилились после того, как фактически раскололись надвое их оппоненты демократы. На выборы 1860 года было выдвинуто два кандидата, стоявших на позициях консервации рабовладельческого строя. Одним из них был ярый сторонник рабства и старый соперник Линкольна Стивен Дуглас. Другим был Брекенридж, который представлял наиболее радикальные силы южан. Он, в частности, настаивал на отделении от Союза рабовладельческих штатов в случае угрозы рабству со стороны федерального правительства.

Еще одним кандидатом в президенты был представитель так называемой партии «ничего не знающих» Джон Белл. Его партия получила такое название из-за чрезмерной законспирированности своей деятельности. Так, на вопрос о целях своей партии любой ее член был обязан ответить, что он ничего о них не знает. «Ничего не знающие» выступали не только против каких-либо прав для негров, но и для других приезжих, не являющихся «чистыми» американцами: католиков, евреев, латиноамериканцев и других.

Республиканцы начали свой съезд 18 мая 1860 года в Чикаго. В партии в тот момент было три большие фракции, каждая из которых имела свою точку зрения на проблему рабства. Левые требовали полной отмены рабства на всей территории Америки. Правые настаивали лишь на запрете распространения рабства на новые территории. Центристы, лидером которых к тому моменту стал Линкольн, осуждали рабство в целом как явление, однако не настаивали на немедленной ликвидации, считая это крайне опасным для страны.

Основная борьба за президентский пост велась между лидером правых Сьюартом и Линкольном. Поначалу преимущество было на стороне Сьюарта, но когда с дистанции начали сходить кандидаты от мелких партийных групп, их голоса стали переходить более рассудительному и пользовавшемуся большим авторитетом внутри партии Линкольну. В итоге после трех туров голосования Линкольн вырвался вперед, и его победа стала очевидной для всех.

Обе партии — демократов и республиканцев — основывали предвыборную кампанию не на содержании президентских программ, а на общенациональных ценностях. Таким образом, каждый кандидат выступал носителем определенных черт характера. Каждый из них строил легенду о самом себе. Так, в ходе кампании Линкольн получил ласковое прозвище от избирателей — Честный Эйб. Фактически, это уже можно назвать использованием подсознательных механизмов влияния на электорат. Публичные дебаты остались такими же важными, но все больше внимания уделялось личному мифу каждого кандидата. Сегодняшний американский миф о Линкольне содержит такие черты его характера: трудолюбие и трудовая этика, честная скромность человека, который добился подъема из бедности и, не забывая своего происхождения и связи с народом, стал кандидатом на высшую должность. Он представлял собой не только социальную мобильность, но и честность и способность оставаться верным самому себе. С другой стороны, демократическая партия всячески раздувала любые скандалы, связанные с коррупцией администрации Бьюкенена.

Предвыборная кампания стала на удивление интересным зрелищем. Она спровоцировала население Америки на небывалую активность и мобильность. 6 ноября 1860 года, когда происходило непосредственно голосование, показатель явки на выборы превысил отметку 80 %.

С самого начала гонки Авраам Линкольн был фаворитом, так как являлся единым кандидатом антирабовладельческих сил. Электорат его оппонентов был расколот на три части. Предпринималось немало попыток объединения демократов и «ничего не знающих», чтобы противостоять Линкольну, но они оказались неудачными. Тогда кандидаты южан начали запугивать избирателей Севера угрозами отделения и гражданской войны в случае победы Линкольна. Однако эти угрозы не возымели эффекта. После того как окончательно выяснилось, что объединение демократов не состоится, победа республиканца Линкольна стала неминуемой.

Весьма показательной в раскрытии механизма этой победы стала битва за Нью-Йорк. Изначально деловые круги города, где действовало на тот момент 53 банка, в подавляющем большинстве поддерживали Дугласа. За Линкольна выступало руководство лишь 5 нью-йоркских банков. Однако чем ближе были выборы, тем больше колебались нью-йоркские банкиры. Они были, как и прежде, заинтересованы в сохранении рабства, так как на нем в значительной мере держались их доходы. Но еще больше их заинтересовало сохранение Союза. Поэтому незадолго до выборов часть банкиров приняли решение поддержать умеренного республиканцы Линкольна, а не лить воду на мельницу демократов-южан, наиболее радикальные из которых призывали к немедленному выходу из состава Соединенных Штатов.

В ходе голосования Линкольн набрал 1866 тысяч голосов, его основной соперник Дуглас — 1376 тысяч, а Брекенридж и Белл — менее миллиона голосов каждый. Линкольн был избран, однако его конкуренты в сумме получили значительно больше голосов, чем победитель. Это дало южанам повод утверждать, что большинство избирателей Америки высказалось на выборах за сохранение прежней рабовладельческой системы. Ядром электората Линкольна стали рабочие промышленных регионов страны. Также его поддержала интеллигенция, и, само собой, ему достались практически все голоса аболиционистов.

Линкольн хорошо понимал, что «кадры решают все». Он использовал так называемую протекционистскую схему раздачи должностей. Весной следующего, 1861 года большая часть политических постов была занята республиканцами (около 80 %). Но политик не страдал паранойей и еще раз продемонстрировал собственную дальновидность. К удивлению соратников, важнейшие, даже ключевые посты в стране он отдал демократам. Так, министром иностранных дел стал Уильям Сьюард, министром юстиции — Эдвард Бейтс, министром финансов — Салмон Чейз. На самом деле это решение было не так необдуманно, как могло показаться на первый взгляд. Линкольн понимал, что южанам будет очень непросто осознать факт отсутствия собственного представительства в правительстве Америки. Поэтому назначение демократов на столь важные должности помогло бы на некоторое время «закрыть рты» южанам, крайне недовольным новым президентом, и оттянуть политический кризис в стране.

Тем более что сразу после того, как об избрании Линкольна объявили официально, южные штаты начали готовиться к отделению. Реализация планов нового президента по ограничению рабства в рамках уже существующих штатов категорически не устраивала рабовладельцев. Способ земледелия, который они практиковали, предполагал хищническое использование земли и требовал постоянного расширения площадей посевов за счет присоединения новых территорий. Освоить новые способы ведения хозяйства было невозможно, поскольку невозможно было перестроить систему ведения хозяйства, в основе которой лежал рабский труд.

В этих условиях у южных штатов был только один выход: отделиться от Союза и создать собственное государство, которое могло бы самостоятельно регулировать земельные вопросы. Первой о своем отделении объявила южная Каролина. Вскоре ее примеру последовали еще семь рабовладельческих штатов: Алабама, Джорджия, Миссисипи, Луизиана, Флорида, Теннеси и Техас. Спустя некоторое время об отделении объявили Северная Каролина, Виргиния и Арканзас. Отделившиеся штаты заявили о создании собственного государства — конфедерации рабовладельческих штатов. Была принята конституция и избран президент нового государства. Конституция конфедератов провозглашала рабство основой экономической системы государства. Предусматривалось также распространение рабства на новые территории, которые войдут в состав конфедерации в будущем. Фактически это был акт государственной измены, имевшей место примерно на 40 % территории США.

Нужно отметить, что отделение, или сецессия, не было единодушно поддержано населением южных штатов. Многие понимали, что без экономически развитого Севера, на одном лишь хлопке, нельзя построить сильное государство. Не стала сецессия неожиданностью и для Севера, о ней слишком часто говорили в ходе выборной кампании различные представители южан.

Была предпринята попытка спасти Союз и избежать войны. Так называемый компромисс Криттеленда предусматривал возврат к нормам Миссурийского компромисса и строгому ограничению рабства с севера 36-й параллелью. Однако этот законопроект не был поддержан конгрессом, для его принятия не хватило лишь одного голоса.

Сецессия началась еще во время президентства Бьюкенена, который был сторонником рабства. Как президент он был обязан объявить о незаконности сецессии, но в то же время своими действиями Бьюкенен фактически способствовал ее успешному осуществлению. Так, он заявил о том, что не имеет права применять силу против мятежников, чем фактически развязал им руки. Своими действиями правительство способствовало усилению южан. В южные штаты направлялись оружие и войска, состоящие из офицеров — сторонников сецессии, а части, поддерживавшие северян, были направлены на далекую индейскую границу. Вскоре сецессионеры начали открыто захватывать оружие и воинские части на территории своих штатов. Таким образом, они фактически обзавелись собственной армией.

В этой ситуации активизировались и рабы, которые начали подготовку серьезного восстания, в надежде на то, что силы Севера придут им на помощь. Однако о восстании стало известно заранее, и его удалось подавить в зародыше. Особо взволновал рабовладельцев тот факт, что в организации восстания негров принимали участие несколько белых. В это же время участились случаи бегства негров на Север. Но несмотря на сецессию, власти северных штатов продолжали соблюдать законы о возврате беглых рабов и отправлять негров их владельцам в южные штаты.

На Севере же началась паника на бирже, особенно пострадали банки и компании, связанные с южными штатами. Сторонники победившего Линкольна были вынуждены начать поиски компромисса, чтобы избежать окончательного раскола страны. Линкольн же был убежден, что сецессия — нарушение закона, то есть мятеж, который должен быть подавлен, и что уступки мятежникам лишь сподвигнут их на совершение новых беззаконных действий.

В этих условиях наш герой готовился к вступлению на президентский пост. На своем пути из Спрингфилда в Вашингтон он останавливался во многих крупных городах, где на встречах с населением обещал бороться за сохранение единства страны. Но чем ближе Линкольн подъезжал к Вашингтону, тем менее теплыми становились его встречи с местными властями. Особенно сильно это ощущалось в Нью-Йорке, который к тому времени успел сполна испытать на себе последствия биржевого кризиса, вызванного избранием Линкольна и сецессией. А выступление нового президента в Балтиморе и вовсе пришлось отменить из-за угрозы покушения.

Нарушение государственной целостности — это фактически попытка разрушить государство. Но Линкольн понимал, что Конфедерация пока что вела себя скорее мирно. Наиболее лояльными были штаты Верхнего Юга. Чтобы не отпугнуть возможных будущих союзников, в инаугурационной речи 4 марта 1861 года новый президент всячески избегал резких высказываний.

Линкольн выступил с позиций умиротворения сепаратистов. Он снова предложил вернуться к Миссурийскому компромиссу и гарантировать права рабовладельцев южнее 36-й параллели. Он настаивал на своем предыдущем решении — не угрожать рабству там, где оно уже существует. Он сравнил сепаратизм южан с анархией, дал понять, что не помышляет о военных мерах пресечения конфликта. Тем не менее, хотя Линкольн и поклялся защищать страну от военных действий (фактически — от развязывания гражданской войны), никто из конфедератов не собирался разрушать союз и вновь возвращаться к единой Америке. Призыв Линкольна не был услышан на юге, и война уже была неминуемой.

Поводом для ее начала послужило решение президента послать подкрепление гарнизону форта Самтер, который был осажден южанами. 12 апреля конфедераты начали боевые действия. Численный перевес был на их стороне, и спустя двое суток гарнизон форта капитулировал. Флаг США, развевавшийся над фортом, был спущен, а вместо него поднят флаг конфедератов.

Через день после этого Линкольн объявил южные штаты находящимися в состоянии мятежа и созвал 75-тысячную армию для защиты конституции США. Началась Гражданская война.

На момент штурма южанами форта Самтер численность населения северных штатов составляла 22 миллиона человек, а населения южан — 9 миллионов, треть из которых составляли рабы. Экономическое превосходство также было на стороне северян. Поэтому южане видели основную военную задачу в том, чтобы максимально обезопасить свою территорию, не позволив северянам нарушить границы самопровозглашенной конфедерации.

По законам Америки, президент является главнокомандующим вооруженными силами, поэтому Линкольну пришлось взять на себя эту обязанность, выполнение которой занимало очень много времени и энергии. Он практически не имел опыта военной деятельности. Единственное соприкосновение с армией и войной произошло в его жизни во время непродолжительной службы в ранге капитана отряда «Черных соколов». Так что знакомиться с военным делом пришлось уже во время войны. Среди новых знаний и умений — способность оценивать стратегическое положение, вовремя предпринимать необходимые и решительные оперативные действия. В качестве первой меры Линкольн призвал штаты к мобилизации. Первые добровольцы состояли из 75 000 представителей северных штатов, чье население с чрезвычайно большим энтузиазмом откликнулось на события того периода. Их силами руководство собиралось подавить так называемый «мятеж», а по сути — Гражданскую войну. Вторую акцию Линкольн предпринял 19 апреля — он приказал произвести морскую блокаду южных штатов. Она была призвана парализовать Конфедерацию, которая всегда очень сильно зависела от морской торговли (вывоз хлопка, например), а тогда с нетерпением ожидала поставок военных грузов из Европы.

Первое крупное сражение произошло 21 июля 1861 года и вошло в историю как битва у реки Бул-Ран. Поначалу северяне брали верх. Им удался обходной маневр с переправой через реку, в результате которого они оказались в тылу левого фланга конфедератов. Но когда в Вашингтон уже было отправлено сообщение о победе, южане ввели в бой резервы. Основные силы северян были к тому времени сильно утомлены длительным боем и предшествовавшим ему марш-броском и не смогли оказать серьезного сопротивления. В итоге сражение едва не превратилось в разгром северян, которого они избежали лишь благодаря неопытности и усталости войск конфедератов.

Результаты этого сражения шокировали всю страну. Причем ужасало даже не то, что войска мятежников одержали победу, а количество жертв: потери только убитыми с обеих сторон превышали 800 человек! Казалось, что повод для гражданского конфликта не стоил того, чтобы ради него (фактически, из-за негров-рабов!) гибли полные сил молодые граждане. С обеих сторон раздались призывы прекратить войну и начать поиски компромисса. Однако разногласия к тому времени были неразрешимыми: Север, во главе с Линкольном, был готов согласиться лишь на отмену сецессии и ограничение рабства 36-й параллелью, лидеры южан требовали независимого рабовладельческого государства.

После сражения у Бул-Ран войска северян возглавил генерал Джордж Макклеллан. Ему удалось создать боеспособную армию, однако когда дело доходило до проведения наступательных операций, Макклеллан регулярно проявлял медлительность и нерешительность. Несмотря на то что в свое время Макклеллана называли «новым Наполеоном», его осторожно-выжидательная тактика вызвала ряд критических замечаний — тогда каждый считал себя знатоком военного дел, да и население хотело наконец увидеть хоть одну существенную победу. Положение усугубляло то, что Макклеллан принадлежал к партии демократов, естественно, вызывая скептические усмешки со стороны республиканцев.

На том этапе войны именно военные операции (и причем довольно успешные) играли главную роль для продвижения войны, для придачи ей позитивной оценки среди населения. Поэтому Линкольн находился в поиске политической концепции, способной связать понятия «война» и «общественные интересы», придав смысл борьбе между жителями одной страны. В этом отношении южные штаты и правительство Конфедерации находились в куда более лучшей ситуации — жители этих штатов боролись, прежде всего, за собственную независимость, за право сохранить привычный образ жизни — построенную на рабстве общественную систему, а также защиту исконных территорий южан. Мотивацией северных войск пока что был принцип, а не собственные интересы. Они боролись за принцип единства нации, и лишь во вторую очередь — за отмену рабовладельческого строя. В этой ситуации перспектива на успех появилась бы только в случае принятия населением некой общей политической идеи, обосновавшей и оправдавшей необходимость многочисленных жертв. При всем этом добавлялась еще одна, даже более сложная задача — новую консолидирующую идею должна была одобрить партия республиканцев. В ее состав входила очень разношерстая публика, от консерваторов до крайних радикалов. Распределение интересов и мнений в партии происходило следующим образом. Радикалы требовали немедленной ликвидации рабства и превращения этого желания в центральную цель войны. Большинство членов партии, к числу которых относился и сам Линкольн, выступали за постепенное объединение штатов, обещая рабовладельцам компенсации. Для них на первом месте стояло единство нации.

Как-то незаметно, но достаточно быстро и эффективно Линкольну удалось достичь ряда компромиссов. Он наверняка понимал, что республиканская партия победит лишь при условии объединения, слаженности интересов и действий. Посредством ряда компромиссов он примирил враждующие группировки внутри партии. То, что в северных штатах Америки продолжался нормальный, повседневный политический процесс, — исключительно заслуга Линкольна. Ему удалось создать уникальную для мировой истории ситуацию — судьбу нации могли решать не только военные и государственная верхушка, но и простые граждане-избиратели. Скорее всего, причина этого кроется во внутренних убеждениях президента, в его политической школе, в глубокой вере в демократию, принципов которой он придерживался даже в военное время. Результат был налицо: двухпартийная система в северных штатах не потерпела никаких изменений, выжив в условиях войны. Она укрепляла тыл президента, так как все разногласия появлялись и решались на исключительно партийно-политическом уровне, не перерастая в междоусобную грызню, чего, кстати, нельзя было сказать о партии демократов.

В начале 1862 года северяне затеяли крупное наступление на позиции конфедератов. Армия генерала Улисса Гранта очистила от южан захваченный теми штат Кентукки и перевела боевые действия на территорию самопровозглашенной конфедерации — штат Теннеси. Вскоре северяне отпраздновали свой первый крупный военный успех, разгромив армию южан под командованием Джонстона и взяв вслед за этим крупнейший город Конфедерации Новый Орлеан. Но это наступление, осуществлявшееся с северо-запада, не было поддержано аналогичными успехами на Атлантическом побережье. Там наступление Потомакской армии северян, возглавляемой Макклелланом, не увенчалось успехом и более того, едва не закончилось катастрофой для правительственных войск. В определенный момент южане вполне могли захватить Вашингтон, столицу Соединенных Штатов Америки.

В это время Линкольн очень умело и своевременно раздавал военные посты ведущим демократам, например Бенджамину Батлеру из Массачусетса, Джону Логану из Иллинойса, Эдвину Стентону. Последний стал вторым военным министром Линкольна, приняв присягу в начале 1862 года. Ранее он руководил министерством юстиции в администрации демократа Бьюкенена. Новый министр поначалу очень остро критиковал президента, но со временем критика уступила место неподдельному восхищению. Постепенно члены демократической партии начали все теснее сотрудничать с республиканцами. Это случилось во многом благодаря идеологии Линкольна, который ссылался на принципы лояльности и на патриотизм во время войны. Демократов, ставших на сторону республиканцев, называли «военными демократами» — они вошли в коалицию с «Партией союза» (именно так назывались организованные республиканцы после 1862 года — по их словам, «из тактических соображений»). Среди них выделялись «Мирные демократы» — по-прежнему готовые пойти навстречу Югу, вступив с ним в переговоры, — и все ради мирного разрешения всех конфликтов. Эта группировка составляла большинство своей партии.

В принципе, президент имел практически безотказное, с юридической точки зрения, средство. Требовалось лишь на государственном уровне отменить заявление южных штатов о независимости, принудив их к возвращению в Союз. Но это, как не раз отмечал Линкольн, открыло бы путь к началу недвусмысленных переговоров по вопросу рабства. Президент отказывался от такого метода. Да, для него задачей первой важности было сохранить целостность нации, но неприязнь к южной общественно-политической системе давала о себе знать. 22 августа 1862 года, во время интервью для радикально-республиканского издательства «Нью-Йорк Трибюн», на вопрос, почему он медлит с освобождением рабов, Линкольн ответил: «Моей высшей целью в этой борьбе является сохранение союза, а не сохранение или уничтожение рабства. Если бы я смог спасти союз, не освободив ни одного-единственного раба, я бы сделал это, и если бы я мог спасти его, освободив всех рабов, я бы сделал это, и если бы мог спасти его, освободив одних рабов, а других не освободив, я бы сделал это. Что я предпринимаю в вопросе рабства и для цветной расы, я делаю потому, что верю, это поможет сохранить союз… Этим я объяснил здесь мое намерение, которое рассматриваю как официальный долг. И я не намерен изменять мое часто высказываемое личное желание, что все люди везде должны быть свободны».

Несколько недель спустя, 22 сентября 1862 года, когда войска южных штатов сдали позиции под Антеймом и были вынуждены отступать из города Мириленда, Линкольн решил воспользоваться «светлой полосой» и обнародовать давно принятое решение об отмене рабства. Для начала он издал декларацию свободы. Согласно ее положениям, каждый раб, находящийся в мятежных штатах после 1 января 1863 года, получал свободу. Это географическое ограничение должно было обеспечить лояльность населения в пограничных штатах и в уже занятых областях. Она означала также уступку умеренным избирателям на Севере, для которых уничтожение рабства не являлось мотивом для войны, но которые понимали, что этот шаг может облегчить победу союза. Из-за последнего положения многие республиканцы критиковали изданную декларацию. Дело в том, что она действительно освобождала рабов там, где они не могут быть освобождены (на вражеских территориях), но запрещала их освобождение в наиболее благосклонных условиях — в оккупированных территориях и в пограничных штатах, решивших присоединиться к союзу.

Но даже это обстоятельство не сумело скрыть влияния декларации: она одержала прямо-таки взрывную известность и принесла свободу почти трем миллионам рабов.

Декларация стала поистине революционной. Одним из наиболее экзотических шагов власти стал набор негров в армию северных штатов. До конца войны в войска союза вступило почти 180 000 афро-американцев. Благодаря этому указу армия северян пополнилась значительным числом бойцов. Правда, освобожденные рабы не были обучены военному делу и использовались, как правило, в тылу. В основном они были заняты на работах, связанных с укрепительными сооружениями или за линией фронта. Благодаря этому северяне смогли высвободить значительные силы для переброски на фронт.

С точки зрения внешней политики декларация Линкольна об отмене рабства сделала практически невозможное — лишила правительства европейских стран права вступить в войну на стороне конфедератов (особенно это касалось Англии и Франции, продающих оружие мятежникам и с опаской наблюдающим за Гражданской войной в молодом государстве). После декларации причина войны превратилась из эфемерной идеи «сохранить государство неприкосновенным» в принципиальный вопрос «за или против рабства». Европейская общественность уже давно избавилась от рабства, и в метрополии, и в колониях теперь оно казалось диким и неприемлемым. Так что Старому Свету не оставалось ничего, кроме поддержки северных штатов, чьи позиция звучала в унисон с европейским образом жизни. Единственный скользкий момент декларации состоял в том, что она не имела четкой конституционно-правовой подоплеки. Фактически это был документ военного времени, обыкновенная военная мера, которую любой опытный юрист мог бы признать недействительной. Сделать документ правомерным могло только грамотное дополнение к конституции — тогда судьба рабства была бы решена еще до окончания войны. В противном случае любой землевладелец-южанин мог потребовать вернуть назад утраченное «имущество» — беглых рабов. Торопясь ратифицировать собственное решение, Линкольн приложил все усилия для принятия тринадцатого дополнения к конституции. Когда конгресс проголосовал за эту поправку, рабство было окончательно уничтожено в ряде штатов, теперь уже на абсолютно законных основаниях.

Вторым, не менее важным решением Линкольна стал закон о гомстедах. Это слово обозначало земельный участок, и согласно новому закону любой американец мог получить за сравнительно малую плату участок земли, который со временем переходил в его собственность. Этот закон позволил существенно расширить социальную базу сторонников единства Соединенных Штатов среди жителей Конфедерации.

Жители северных штатов Америки скептически относились к новым законам и не видели смысла продолжать войну. Таким образом, влияние «мирных демократов» значительно усилилось. Намечались даже общественные беспорядки. Поэтому в 1862 году Линкольн начал борьбу против разногласий на внутреннем фронте, отменив право арестованных на судебное слушание. Эта мера позволяла практически «без суда и следствия» сажать в тюрьму «возмутителей спокойствия» — прежде всего дезертиров и коллаборационистов — и арестовывать гражданских лиц, если того требуют военные интересы. Сей «чрезвычайный закон» демократы тут же назвали антиконституционным, повесив на Линкольна ярлык диктатора (что частично соответствовало действительности) — конституция не содержала конкретных сведений о том, кому принадлежит решающее слово — президенту или конгрессу. Интерпретировав текст закона в стиле «президентского руководства», Линкольн положил начало доминированию исполнительной власти, дав пример полного использования президентских полномочий.

Естественно, подобное толкование признали слишком вольным и дискредитирующим предвыборный лозунг Линкольна «За конституцию, как она есть, и за союз, каким он был».

В январе 1863 года «мирные демократы» усилили нападки на Линкольна и его стиль ведения войны и потребовали мирных переговоров с конфедератами. Тут пришло время воспользоваться новым законом — ведущий лидер этого движения был арестован и приговорен военным трибуналом к заключению (ему, правда, было позволено покинуть союз, уехав на Юг). Кстати применение подобной практики дало результат — на Севере оппозиция администрации Линкольна была практически подавлена.

19 ноября 1863 года, в честь открытия солдатского кладбища, Линкольн произнес «Геттисбергское обращение», ставшее историческим. В десяти предложениях он сумел напомнить об огромном значении Гражданской войны, рассказать об основании нации и демократических ценностях, подчеркнуть общность жертв Севера и Юга, торжественно пообещав: «Эти погибшие умерли не напрасно, эта нация с Божьей помощью переживет возрождение свободы, правление народа, благодаря народу и для народа, никогда не исчезнет с лица земли».

Однако сразу после принятия этих законов существенного перелома на фронте не произошло. Сражения велись с переменным успехом, и северянам никак не удавалось достичь перевеса на Восточном фронте, вблизи Атлантического побережья. В это время Линкольн, до поздней ночи просиживая над военными книгами из библиотеки конгресса, разработал новую концепцию координации военных действий: начальник Генерального штаба (Халлек), военный министр (Стентон заменил Камерона) и главнокомандующий (Грант) получали координирующие указания от самого Линкольна. Ко всеобщему удивлению и восхищению, президент продемонстрировал недогматичный подход к военному делу. На западе армия Гранта сумела занять бассейн реки Миссисипи, и Конфедерация, таким образом, оказалась фактически рассеченной напополам. После этого в войне наступил стратегический перелом. В 1864 году начался так называемый марш к морю, в ходе которого армия северян под руководством генерала Шермана последовательно разгромила несколько армий конфедератов и взяла их столицу Ричмонд. 9 апреля 1865 года главнокомандующий южан генерал Ли подписал акт о капитуляции войск южан.

Спустя ровно четыре года после поражения форта Самтер, 14 апреля 1865 года, там был поднят тот самый звездно-полосатый американский флаг, который спустили при капитуляции форта. Фактически эта церемония означала окончание военных действий в Гражданской войне.

Однако в этот же день война напомнила о себе самым неожиданным и трагическим образом. Вечером в Вашингтоне в театре «Форд» был застрелен президент Авраам Линкольн. Убийца, актер Джон Бут, воспользовавшись нерасторопностью президентской охраны, сумел ворваться в ложу, где сидел президент, и сразу же выстрелил ему в затылок. Президент был тяжело ранен и умер на следующее утро, не приходя в сознание.

После выстрела Бута в театре началась паника, благодаря которой убийце удалось скрыться. Перед своим исчезновением он успел выскочить на сцену и прокричать: «Так погибают тираны. Юг отмщен!»

В ходе следствия был раскрыт заговор, и в конечном итоге полиция вышла на след Бута и его сообщников, обеспечивших бегство убийцы из театра. В ходе операции по аресту заговорщиков Бут был убит. Четверых непосредственных организаторов убийства Линкольна приговорили к смертной казни. Следствие и суд установили, что Бут и другие участники заговора были расистами по убеждению, ненавидели негров и выступали против их освобождения. Когда же рабов освободили, было решено отомстить главному виновнику поражения южан — президенту Линкольну.

Однако слишком большое количество нестыковок в фактах, касающихся убийства президента и особенно убийства Бута при попытке его задержания, говорит о том, что заговор против Линкольна вполне мог быть результатом крупной операции ненавистников президента, причем не только со стороны проигравшего Юга, но и при активном участии некоторых их сторонников среди северян. Так, трудно дать рациональное объяснение тому факту, что во время рокового спектакля вход в ложу, где находился президент, охранял всего один полицейский. Буту без проблем удалось пронести в театр оружие, а затем он просто следил за полицейским, дожидаясь, пока тот покинет свое место.

Когда же полиция обнаружила ферму, на которой укрывался Бут и один из его сообщников, Хэрольд, была отдана четкая команда взять убийц президента живыми. Полицейские подожгли сарай, в котором прятались преступники. Те были вынуждены покинуть укрытие. Хэрольд вышел первым и был тут же схвачен полицией. Но едва из сарая показался Бут, прозвучал выстрел одного из полицейских. Тому якобы показалось, что Бут готовится стрелять по окружившим его людям в форме. Тем не менее полицейские, участвовавшие в той операции, были впоследствии щедро награждены. Существовала также версия, согласно которой Буту удалось уйти от правосудия, а вместо него полиция застрелила другого человека. Якобы Бут спокойно дожил до глубокой старости под чужим именем и умер лишь в 1903 году. Однако верить этой гипотезе нет оснований.

После того как по Америке разлетелась весть об убийстве президента, страна, особенно ее северная часть, погрузилась в траур. Проститься с президентом в Белый дом пришли тысячи людей. Прежде всего такое право было предоставлено ветеранам Гражданской войны, сражавшимся на стороне правительства.

Во многих армейских частях, находившихся во время получения известия об убийстве президента в южных штатах, раздавались призывы отомстить, разгромив города рабовладельцев-убийц. Лишь вмешательство командиров помогло избежать погромов.

В городах Севера проходили траурные митинги, на которых было сказано немало гневных слов в адрес врагов президента — южан-рабовладельцев и их сторонников в северных штатах. Те же, кто в те дни осмеливался публично одобрить поступок Бута или негативно высказаться о Линкольне и его политике, рисковали порой своей жизнью.

После прощания с президентом в Вашингтоне траурный поезд отвез его тело в Иллинойс. Как за четыре года до того тысячи людей в разных городах выходили встречать поезд, в котором президент Линкольн направлялся в Вашингтон, так и сейчас траурные митинги состоялись по пути следования траурного поезда. Авраам Линкольн был похоронен в Спрингфилде. Однако его тело не сразу нашло упокоение. Предпринимались различные попытки похитить гроб президента с целью получения выкупа от его родственников или американских властей. Поэтому в 1901 году сын Авраама Линкольна Роберт решил перезахоронить останки президента в семейном склепе. Во время перезахоронения гроб вскрыли, и присутствовавшие были поражены тем, как превосходно сохранилось тело президента за 36 лет, прошедших с момента его смерти.

Главным итогом политической деятельности Авраама Линкольна, безусловно, следует считать избавление Америки от такого социального пережитка, как рабство. Вместе с этим, к результатам Гражданской войны, на которую пришелся практически весь срок президентства Линкольна, следует отнести сохранение единства страны и распространение на всей ее территории буржуазного способа земельных отношений. Но освобожденным неграм не были предоставлены такие же права, как остальным жителям Соединенных Штатов. Фактически, кроме личной свободы, негры не получили ни политических, ни экономических, ни гражданских прав. Негритянскому населению еще предстояло узнать страшное слово «ку-клукс-клан», являющееся, по одной из версий, звукоподражанием взводимому затвору винтовки и выбранное в качестве названия подпольной террористической организации белых плантаторов. Тем не менее освобождение негров, осуществленное во многом благодаря деятельности Авраама Линкольна, было огромных шагом вперед в демократизации американского общества. Его личность сама по себе является мифом, символом американской демократии. Окончание Гражданской войны снова нацелило американцев на единство нации и свободное общество, очищенное от рабства, этой каиновой печати великого демократического эксперимента. Линкольн верил, что, сохранив Соединенные Штаты, он сохранит «последнюю надежду на земле» хотя бы для своей собственной эпохи.

В заключение нельзя не упомянуть несколько крылатых фраз Линкольна. Он, как весьма начитанный и образованный человек, обладал редким умением сказать многое всего несколькими словами.

«Я не хотел бы быть рабом и не хотел бы быть рабовладельцем. Это выражает мое понимание демократии».

«Избирательный бюллетень сильнее пули».

«Овца и волк по-разному понимают слово «свобода», в этом суть разногласий, господствующих в человеческом обществе».

«Когда бы ни пришлось мне умереть, я хочу, чтобы люди, знавшие меня лучше других, сказали, что я всегда выпалывал чертополох и выращивал цветы везде, где, по моему разумению, цветы могли расти».