Начинался ясный и теплый день. Над головой с шумом летали голуби. В пакете у Кати лежали мягкие игрушки – изделия Логинова, в карманах у Артема миниатюрные передатчики.

- Тема, мне как-то не по себе,- Катя внезапно остановилась. До родственников было уже рукой подать.- Правильно ли это?

- Решать тебе. Я тебе не советчик...- он выглядел подавленным, ночной разговор все же подействовал на него не лучшим образом.

- Тёма, не надо,- Катя взяла его за руку.- Не обижайся на меня.

- С какой стати?- В глаза ей он старался не смотреть.- Я не обижаюсь. Просто не выспался.

- Присядем? Я должна еще раз подумать обо всем. Ведь зла они мне не делали. А раньше я их тоже не замечала. И Соне тетя Лена добра желает. Я не знаю, как быть. 

Они сели на скамейку под раскидистым кленом. Ярко светило солнце. Родители катили коляски со своими чадами, юнцы с бутылками пива в руках, владельцы собак. На скамейках сидели старики, одни читали газеты, другие кормили птиц.

- Я не знаю, Катя, решать тебе. Я бы отступать не стал. Хотя я могу ошибаться. Я часто ошибаюсь, поэтому не даю советов. Позвони Николаю Андреевичу. Может быть, он посоветует что-то дельное.

- Артем, не делай так,- Катя снова взяла его за руку.- Я прошу тебя, не делай так больше.

- О чем ты? Я не понимаю. Если ты о том разговоре. Я не скажу больше ни слова. Я уже жалею, что заговорил об этом...

- Об этом я и говорю,- перебила его Катя.- Артем, ты не должен обижаться на меня. Рано нам говорить о...- Она осеклась и тоже опустила глаза.- Тёма, ты помогаешь мне. Ты так помогаешь мне, и я не хочу тебя обижать... Ты должен понять. Я не могу вот так сразу почувствовать к кому-то... любовь. Я не могу...

- Но молчать я тоже не могу,- Артем наконец посмотрел на нее.- Не нужно было торопиться. Да?

- Да,- кивнула она.- Мы не будем торопиться, Тёма. Мне сейчас нужен друг. Просто друг...

- Хорошо,- кивнул Артем.- Не будем торопиться...

- Вот и хорошо,- Катя улыбнулась с облегчением.- Но я так и не решила, что делать?

- Может, сначала осмотримся? Сейчас тебе трудно решиться. Но это сейчас. А в квартире у тетки может все измениться. Я не знаю, купим торт, посидим с ней, поговорим. И ты решишь, что делать дальше.

- Так и сделаем,- кивнула Катя.

Они купили торт и конфеты, и уже через десять минут стояли возле дверей Горловых.

- Проходите, проходите!- Елена Ивановна встретила их радушной улыбкой.

- Тетя Лена, это вам!- Катя протянула покупки.

- Да зачем вы? Не надо же ничего!- Принялась отказываться Горлова.

- Нет-нет, это вам!

- Хорошо, я сейчас чайник поставлю,- кивнула Елена Ивановна.

- А Соня где?- Спросила Катя.

- Играет,- отозвалась Горлова, уже с кухни.- Да вы проходите!

- Я к Соне!- Катя уже разулась и прошла по коридору. Возле последней двери остановилась и внезапно прикоснулась к глазам.- Сонька!..

- Катя!- Услышал Артем голос девочки.

Он аккуратно поставил обувь на полку и захватил пакет с мягкими игрушками. А когда проходил мимо кухни, Елена Ивановна окликнула его:

- Артем, могу я с тобой поговорить?

- Конечно,- он остановился в дверях.

- Ты извини меня за тон, за то, как мы говорили,- сказала Елена Ивановна, глядя ему в глаза.- Ты ведь понимаешь, нам сейчас нужно держаться вместе. Артем, ты должен понять, что девочкам мы не враги.

- Я так не думал!

- Думал, Артем, думал,- губы Горловой дрогнули в улыбке.- И наверно до сих пор думаешь так. И Катя думает так же. Но это не так, не так. Вы должны нам верить и должны верить мне...

И Артем сердцем почувствовал, что в ее словах нет ни лицемерия, ни наигрыша.

- Я вам верю,- кивнул он.

- Постарайся как-то повлиять на Катю. Сестренку она любит так сильно, что может сделать любую глупость. А я не хочу, чтобы между нами пролегла еще одна пропасть. Мы не были близки раньше. Но ведь сейчас все изменилось. Я прошу тебя, помоги.

- Хорошо,- снова кивнул Артем.- Я помогу.

- А что же делать мне в таком случае?- Усмехнулся Логинов, снимая наушники.

Он включил динамики, и по квартире раскатился голос Елены Ивановны:

- Что бы не говорили о нас люди, Артем, но я  любила своего брата. Малаховы всегда были мне не безразличны...

Логинов убавил громкость и взял в руки телефон.

- Николай Андреевич, здравствуйте. Логинов вас беспокоит. Не забыли еще такого?

- Нет. Что-то случилось?

- Вчера я встречался с молодыми людьми, с Катей Малаховой и с Артемом Волошиным. Думаю, вам знакомы не только их имена, но и повод для нашей встречи.

- Да, я в курсе, Константин Павлович. Скорей всего, они упоминали и мое имя.

- Нет, его упоминал мой знакомый – Саша Журавлев...

- Не томи душу, Константин, выкладывай,- оборвал его Шугуров.

- Я встал перед дилеммой. Потому что у молодых людей, судя по всему, задор пропал.

- Не понимаю...

- А вы послушайте,- Логинов увеличил громкость динамиков.

Послышался ясный голос Кати:

- Иди ко мне, Соня. Сейчас мы тортик будем кушать!

- Вчера я кассеты с мультфильмами купила,- тем временем говорила Горлова.- Телевизор с ней смотрели, пока не уснули. Хорошо, что Василий Львович пришел, проверил нас.

- Мультики мы любим. Да, Соня?- Снова послышался голос Кати. Судя по всему, она улыбалась.- Нас хлебом не корми, дай мультфильмы посмотреть...

Логинов снова убавил громкость.

- Впечатляет?- Спросил он Шугурова.

- Константин, ты мне ответь. Как ей это удается?.. Как Горловой удается опутывать людей ложью? Еще вчера Катя была готова на все, чтобы вернуть сестренку. А сегодня тетка уже обвела ее вокруг пальца. А ты ведь не просто так позвонил, Костя...

- Разумеется. Я уже знаю, что Катя от своих планов откажется. Сегодня вечером они принесут мне деньги и скажут спасибо. Но останется несколько "жучков" в игрушках. А я уже догадался, что Горловых вы, мягко говоря, недолюбливайте. И в принципе я могу продолжить эту работу...

- Продолжай слушать, Костя,- после короткой паузы отозвался Шугуров.- Я заплачу...

- Хорошо. Будьте здоровы, Николай Андреевич.

По комнате растекался голос Елены Ивановны:

- Давайте прогуляемся. Погода стоит просто замечательная!..

- Все просто замечательно,- в тон ей улыбнулся Логинов.

Константин Павлович Логинов карьеру начинал в уголовном розыске. Но после развала Советского Союза он как-то незаметно даже для себя занялся частным сыском. Из органов уволился, хотя до сих пор считал, если бы не работа в милиции, он бы неизбежно встал на путь криминала. Его всегда тянуло к рискованным, многоходовым комбинациям. Он не был женат, связи с женщинами имел эпизодические и не придавал им значения. Есть по природе своей вольные люди, которых невозможно удержать в определенных рамках поведения или заставить играть по жестко установленным правилам. И чаще всего оказывается так, что эти люди стоят не только вне правил, но и в стороне от понятий о добре и зле. Логинов был из таких. Хотя он всегда ясно осознавал, что его дела не всегда приносят окружающим благо. Наверно, именно поэтому временами в глазах у него стояло нечто, словно он уже видел ад, ждущий его за порогом смерти. И он хорошо понимал, что наступит час, когда грехи прошлого настигнут и его.

Вокруг него бархатными голосами перешептывалось за окном лето:

- Сонечка, иди сюда, милая! Посмотри, у тебя носочек сполз. Ножка не болит?.. Скажи мне, у тебя не болит ножка?..

Но он видел уже совсем другое лето. Лето девяносто третьего года, когда судьба свела его с Шугуровым.

В то время он еще работал в уголовном розыске и только начинал задумываться о более привлекательных перспективах, открывшихся перед энергичными людьми.

Лето девяносто третьего года в городе выдалось неспокойным. Газетные листки пестрели громкими заголовками об очередной жертве маньяка, ведущие местных информационных выпусков буквально смаковали тошнотворные подробности с мест его преступлений.

К концу второго месяца этой вакханалии следователи отработали все вероятные версии и окончательно зашли в тупик. По всем признакам действовал человек с нездоровой психикой, но проверка больных, состоявших на учете в психоневрологическом диспансере, ожидаемого результата не дала, не дали результата и другие следственные мероприятия. А слухи, раздуваемые средствами массовой информации, только подливали масло в огонь. Жители города со страхом ждали известий об очередной вылазке Потрошителя. И она не заставила себя ждать.

Пятничным вечером родители нашли убитой дочь двадцатипятилетнюю Евгению Короткову. Когда на место преступления – в двухкомнатную квартиру убитой прибыла следственно-оперативная бригада, мать потерпевшей уже увезли на "Скорой помощи" с сердечным приступом. Коротков - старший выглядел не лучше, но от госпитализации отказался.

Логинов присел рядом с ним в гостиной.

- Иван Сергеевич, вам сейчас тяжело и трудно говорить об этом. Но я вынужден задать несколько вопросов. Вы в состоянии ответить мне?

- Да,- кивнул Коротков.

- Когда вы разговаривали с дочерью в последний раз?

- По телефону, вчера.

- Она была взволнована или напугана чем-нибудь?

- Нет, у нее было веселое настроение. Она, вообще, была не из робкого десятка. Ее мало что могло напугать.

- Вы договорились встретиться сегодня?

- Да, мы... Обычно мы приезжали к ней по пятницам. Знаете, она... была очень энергичной девушкой. Вся в делах, в заботах...- голос у него сорвался.

- Я принесу воды,- Логинов сделал движение подняться.

- Не нужно,- остановил его Коротков.

- Чем она занималась?

- Работала снабженцем. Продукты питания. Она работала с коммерсантами, Шугуров и Фесенко... Я забыл, как вас зовут?

- Логинов Константин Павлович.

- То, что сделали с моей дочерью, Константин Павлович... Это – безумие... Это сделал не человек, а зверь.

- Мы отработаем все версии и обязательно найдем преступника.

- Маньяка... Вы хотели сказать маньяка.

- Иван Сергеевич, мы поймаем его. Ваша дочь была общительным человеком? У нее был друг?

- Я старался не мешать ей. Наверняка моя жена знает об этом. Я нет. Я не знаю... Конечно, у нее кто-то был. Ведь она такая красивая...

В этот момент на лестничной площадке послышался шум. Логинов на мгновение отвлекся и увидел, как в прихожую из коридора пытается прорваться высокий мощного сложения человек.

- Женя! Женя!!! Да, пропустите вы меня!!!

Логинов вышел в прихожую и распорядился:

- Пропустить!

Как только оперативники отпустили бузотера, мужчина стремительно подошел к накрытому простыней телу, встал возле убитой на колени и закрыл голову руками:

- Господи, Женя?! Господи, ты боже мой! Как же это...- прошептал он и заплакал.

- Шугуров, если не ошибаюсь?- Логинов положил руку ему на плечо.

Мужчина оглянулся:

- Да...

С Коротковым уже разговаривал следователь прокуратуры.

- От кого вы узнали об убийстве?- Спросил Логинов Шугурова.

- Мне позвонила Вероника Евгеньевна, ее мать. В больнице ей стало немного лучше и она позвонила мне.

- Пройдемте на кухню. Я задам вам несколько вопросов. В каких отношениях вы были с погибшей?

- Мы работали вместе и встречались. Она была мне небезразлична.

- Сегодня вы виделись?

- Утром, по делам. После я ее не видел.

- У нее были недоброжелатели?

- Нет, ее все любили. Женя была очень легким в общении человеком. Объяснения она не откладывала в долгий ящик. Немного прямолинейная. Но это ее красило...

Шугуров сел за стол и закрыл лицо руками.

- Вы женаты?- Логинов сделал несколько пометок в блокноте.

- Да.

- Жена догадывалась о вашей связи?

- Конечно, нет! Я женат и счастлив в браке!- Шугуров посмотрел на него.

- Это ни о чем не говорит.

- Это сделал маньяк?- Спросил его Шугуров.

- Николай Андреевич, вы что-то недоговариваете,- Логинов пристально посмотрел на собеседника.- Сейчас важна каждая деталь.

- Я сказал вам все,- на глазах у Шугурова снова навернулись слезы.

Логинов взял со стола небольшую фотографию в рамке: семейная идиллия семьи Коротковых – Женя  с родителями на даче возле целой копны свежесрезанных осенних цветов.

- Она на самом деле была очень красивой девушкой,- сказал он, возвращая фото на место.

- Я могу посмотреть на нее?- Спросил Шугуров.

- Нет.

- Почему?

- Сохраните ее в памяти вот такой,- ответил Логинов и придвинул к нему фотографию.

И Шугуров снова заплакал, закрыв лицо руками.

А Логинов крепко сжал зубы. В его широко открытых глазах сияло то, что душегубы видят перед вратами ада.

- Идемте, я провожу вас,- сказал он.- Если ваша помощь понадобится, мы вас найдем. Но я советую вам собраться с мыслями и любые подозрения донести до нашего сведения. Пусть это будут самые нелепые и ошибочные подозрения. Но, возможно, именно они выведут следствие на верный путь. Идемте...

- Погодите,- Шугуров помыл лицо и вышел вслед за Логиновым. Заметив в гостиной Короткова, подошел к нему и произнес несколько слов утешения.

- Константин Павлович,- окликнул Логинова следователь прокуратуры.- Вы сняли показания с этого человека?- Он кивнул в сторону Шугурова.

- Нет, Валентин Юрьевич,- Логинов подошел к нему.- Я дал ему время, чтобы собраться с мыслями. Он знает больше, чем думает об этом. Завтра я поговорю с ним в более спокойной обстановке.

- Хорошо, вам и карты в руки.

Логинов проводил Шугурова до машины.

- Неплохой автомобиль,- сказал он, разглядывая "Мерседес" черного цвета.- Мне нужно поговорить с вами более обстоятельно. Встретимся завтра на набережной в полдень.

- Хорошо,- кивнул Шугуров. Он выглядел подавленным.

- Соберитесь, Николай,- посоветовал ему Логинов.- То, что произошло уже не изменить. Может быть, я скажу вещь высокопарную. Но вы можете помочь мне остановить убийцу.

- Как?- Устало спросил Шугуров.- Маньяки, убийцы, душегубы. Как их остановить? Дьявол так и будет отправлять их на жатву...

- Я вам сочувствую,- сказал Логинов, глядя ему в глаза.- Потерять друга больно и страшно. Но вы все-таки подумайте, постарайтесь вспомнить все, что поможет следствию.

- Я подумаю,- кивнул Шугуров.- Завтра я обязательно приеду...

На следующий день они встретились на набережной.

День стоял ветреный, небо заволокло дождевыми тучами.

Когда Логинов приехал, Шугуров уже ждал его. Он сидел на низком металлическом ограждении и смотрел на темную воду под хмурым небом.

Логинов вышел из машины, огляделся. Центр города с набережной был виден как на ладони. Над городом висели лохматые дождевые тучи.

- Здравствуйте, Николай Андреевич.

- Здравствуйте. Чудесный день, не правда ли?- Шугуров был пьян.- Не смотрите на меня так!.. Я все очень хорошо помню и очень хорошо соображаю. Задавайте вопросы.

- Вообще-то, я хотел вас послушать,- сказал Логинов.- Говорите.

- Слушайте,- кивнул Шугуров.- Помните, вы сказали, что я потерял друга?.. Вы не ошиблись. Я потерял друга! Потерял женщину, которая понимала меня, и которую я сам вполне понимал. Я познакомился с ней случайно. Она с лотка пирожками приторговывала. Студентка, девчонка совсем. Но какой характер! Я к тому времени совсем уже опоганился деньгами. Маму забыл! Так говорят, да?! Решил, что все продается и покупается... Такое замечаешь в других, но не в себе. И только Женя сказала мне об этом в глаза. А кем она была тогда? Кем?! Лоточницей!.. Но я задумался. Потому что она умела выбирать слова. Я ведь вам говорил, что она была очень открытой и даже грубой, но очень честной. Вы понимаете, о чем я?..- Он внезапно осекся и закрыл глаза ладонью.- Она была настоящим человеком. Без фальши, без рисовки, без наигрыша. Вся как на ладони, светлая и ясная. Лучик солнечный, "зайчик" солнечный... И теперь ты мне ответь, Логинов,- он тяжело посмотрел на собеседника.- Что я должен сделать с тем, кто этот лучик ножом изрезал? С тем, кто грудь ей отрезал, кто губы ей отрезал?.. Что я сделаю с ним?..

- Ничего,- покачал головой Логинов.- Отдайте его правосудию.

- Правосудие?- Усмехнулся Шугуров.- Нет, Логинов. Правосудие будет смаковать этого ублюдка как десерт. Его будут показывать по телевизору. О нем будут писать в газетах... Это правосудие?.. Нет, Логинов. Он сгинет. А люди вздохнут спокойно. Не сразу, но забудут об этой твари. Вот это правосудие, Логинов! Когда он сгниет и его забудут...

В этот момент его окликнули:

- Николай!

Логинов оглянулся и увидел невысокого сухопарого человека. А Шугуров так и продолжал смотреть на темную воду.

- Ты кто?- Без экивоков спросил подошедший Логинова.

- Я из милиции. А вы, надо полагать, Фесенко...

- Да,- кивнул тот.- Николай Андреевич вам наверняка лишнего наговорил. Видите, в каком он состоянии? А в таком состоянии человек за свои слова не отвечает. Николай, хватит уже, возьми себя в руки!..- Он наклонился к Шугурову и что-то негромко сказал ему на ухо.

- Конечно, идем,- кивнул Шугуров, поднимаясь.- До свидания, Логинов!

- Один момент, Николай Андреевич,- остановил его тот.- Я вас предупреждаю, не делайте глупостей...

- Правосудие, Логинов. Правосудие,- усмехнулся Шугуров.

- Отдайте его мне!..

- О чем вы говорите?!- Оборвал обоих Фесенко.- Вы что не видите, что он пьян?! Дайте человеку проспаться и прийти в себя, а потом разговаривайте,- он посмотрел на Логинова исподлобья.- Все, до свидания.

- В таком случае, постарайтесь повлиять на него!

- Я понятия не имею, о чем вы тут говорили!- Уже с раздражением сказал Фесенко.- Но Николай явно наговорил лишнего! Прощайте!

- Вы оба ничего не понимаете!- Шугуров внезапно остановился.- А я понял! Без любви не было бы этого города, дорог и домов. Без любви не нужен хлеб на столе, не нужны дети...

- Да, Николай, да! Подумай о Люде, подумай о своих детях!- Фесенко взял его за плечи и встряхнул.

- Подожди,- Шугуров отстранил его.- Дай мне сказать...- и продолжил после паузы:- Мы всего лишь отблески чьей-то любви. Любви наших родителей. Любви того, кто одаривает этот мир жизнью. Я чувствовал это сияние, я был так счастлив. Я до сих пор чувствую этот свет... Женя...

Фесенко покачал головой. Логинов смотрел на Шугурова как завороженный. Потому что в этот момент Шугуров был такой настоящий, без наигрыша и без фальши, без страха и без сомнений.

И когда они уехали, он долго еще стоял, глядя на город под темным небом.

После убийства Коротковой больше не произошло ни одного подобного эпизода. Но в истории России начиналось очередное темное время – бесконечные переделы сфер влияния, так что крови с избытком хватало и без маньяков.

Лето незаметно сменилось осенью. В сентябре Логинов принял окончательное решение уйти со службы и после увольнения занялся частным сыском.

 И только спустя несколько лет случайно встретившись, он разговорился с Шугуровым.

- Кем же он все-таки был?- Спросил он. И тот без лишних слов понял, о ком идет речь.

- Не знаю, но вряд ли человеком.

- Я продолжал думать об этом деле еще какое-то время,- сказал Логинов.- И пришел к выводу, что он был таксистом, ненавидел женщин, но на преступления его подстрекала именно женщина. Это так?

- Да,- кивнул Шугуров.

- Вам стало легче, Николай?

- За эти годы я понял только одно, Логинов,- усмехнулся собеседник.- Нам приходится жить со своими потерями. Жить с тем, что мы сделали и еще сделаем в этой жизни. Но я ни о чем не жалею. И доведись повторить, каждый день я прожил бы так же...

Вернувшись с прогулки, они устроились в гостиной. Артем играл с Соней в детской, оттуда доносились их неясные голоса и смех. Елена Ивановна положила на журнальный столик фотоальбом. Какую-то часть фотографий Катя видела в своем доме, но большая часть была ей незнакома.

- Это мы на родине у Василия Львовича, а это его отец,- поясняла гостям Горлова.

- Он офицер?- Спросила ее Катя.

- Он был начальником милиции в своем городе. Василий Львович его очень любил, хотя не сознается в этом. Катя, ты плохо знаешь его. Многие его слова и поступки кажутся наигранными. Но все что он делает, он делает от чистого сердца. И о Соне он будет заботиться как о собственном ребенке.

- Тетя Лена...- начала было Катя, но Горлова перебила ее:

- Катя, я не пытаюсь убедить тебя в чем-то кроме того, что мы тоже люди. Иногда мы ошибаемся, иногда оступаемся. Так происходит со всеми. Но сейчас я хочу помочь тебе и тоже делаю это от чистого сердца. Просто ты нас не знаешь. Приходи к Соне, приходи к ней каждый день! Приходи вместе с Артемом! И мы поймем друг друга, мы подружимся! Потому что мы должны понять друг друга и должны друг другу помочь!- Она неожиданно взяла Катю за руку.- Мы друг другу ближе, чем ты думаешь. И в любом случае мы друг другу не враги.

И вдруг Катя поняла, что руки у тети Лены теплые и мягкие – руки женщины, а не лапки бездушного существа.

- Просто мне плохо без Сони, мне плохо без нее...

- Девочка,- Елена Ивановна погладила ее по щеке.- Неужели ты думаешь, что долго будешь одна? Пройдет совсем немного времени, ты выйдешь замуж и у тебя появятся дети. Свои дети...

Простившись с Соней и Еленой Ивановной, Катя с Артемом вышли со двора и неторопливо пошли в сторону дома.

- Так странно,- задумчиво говорила Катя.- Ночью я ненавидела их. Утром была готова на что угодно, лишь бы вернуть Соню...

- Нет,- покачал головой Артем.- Если бы ты была готова на что угодно, мы бы не остановились на полпути, и ты бы не спрашивала у меня совет.

- Как ты, Тёма?- Катя искоса посмотрела на него.

- Хорошо,- усмехнулся тот.- Чувствую себя отдохнувшим.

- Тебе же сегодня на работу!- Катя всплеснула руками.- Что же ты молчал? Ты ведь не спал почти!

Артем рассмеялся:

- Как ты забавно тревожишься!

- А тебе только шутки шутить, да?!

- Нет,- Артем внезапно остановился.- Я не шучу...

Катя тоже остановилась и вдруг посмотрела на  него совсем другими глазами, уже не как на случайного знакомого. И неожиданно даже для себя приложила палец к его губам:

- Не торопись сказать все, Тёма. Ведь у нас еще будет время...

И на этот раз они не отвели глаза друг от друга.

Почти в то же самое время возле дома Поздняковых остановился "КамАЗ". Петрович с улыбкой нажал на сигнал.

Услышав рев клаксона, лежавшая в борозде, тетя Варя вскочила и принялась выдергивать осоты из картофельных рядов. А со стороны прудика неслись младшие Поздняковы и Волковы.

- Что-то я утомился!- Петрович потянулся и зевнул.- Глянь-ка, а вот и твоя красавица,- улыбнулся он.

Но Игорь уже сам увидел Вику. Она вышла с огорода в палисадник. На ней было пестрое ситцевое платьице, на руках сидела Машенька Позднякова, а рядом стояли Саша Волкова и Наташа Позднякова. И у всех у них на головах пестрели венки из полевых цветиков.

- Картина Репина – "Не ждали"!- Отпустил комментарий Петрович.

А Игорь посмотрел на него с улыбкой и только покачал головой.

- Сашка!- Крикнул Петрович дочери.- Ну-ка, давайте сюда! Чего вам папка привез?!

К машине уже подбежали мальчишки:

- Папка, папка!.. Дядя Игорь!..- Почти в голос кричали они.

Игорь спрыгнул с подножки и подошел к палисаднику.

В доме открылось окно. Из него выглянула жена Петровича и красноречиво погрозила благоверному кулаком.

- Здравствуй, Настя,- кивнул ей Игорь.- У нас все нормально.

- Свое он все равно получит, даже не уговаривай!

- Не буду...- Игорь подошел к Вике.- Привет!

- Здравствуй!- Она с неожиданной силой притянула его к себе и поцеловала в губы.

- Ой, охаверники!- Глядя на них, тетя Варя смахнула слезинку.

И словно услышав ее, стоявший возле часовенки, Анатолий Сергеевич Стрекалов оглянулся на молодых.

Беседуя с дочерью Алевтина Александровна Стрекалова любила повторять: "Посмотри на нашего папу, дочка. Он как солнце одинаково щедро одаривает теплом всех и даже тех, кто не нуждается в этом! Он ошибается, пьет без меры. Но от его слов мир становится чище". Это несколько надуманное сравнение слетало с ее губ не случайно. Мама Любы Стрекаловой всю жизнь проработала школьным учителем, преподавала физику и астрономию. В ее правилах было рассыпать перед собеседником малопонятные словечки или говорить иногда чересчур напыщенно и высокопарно. Одно ее извиняло, самую подчас невразумительную ахинею Алевтина Александровна говорила от чистого сердца. И неудивительно, что после своих хождений по мукам они взялись за строительство часовни. Деревенские над ними посмеивались, говорили:

- Скоро поклоны в вашей церкви некому отбивать будет - разъедутся все. Кому она нужна?!

- Нам!- Отвечала Алевтина Александровна своим пронзительным высоким голосом.- Потому что нам идти больше некуда! Если и умрем, то хоть умрем на русской земле!

- Аля, перестань ты с ними ругаться,- пытался вразумить ее муж.- Ты ведь понимаешь, что твоя горячность только забавляет их.

Вместо ответа она гладила его по впалым щекам и улыбалась. За последние несколько лет они друг на друга голоса не повысили.

- Что ты пытаешься доказать им, Аля? Что мы тоже русские?

- Я ничего не доказываю,- с улыбкой говорила она в ответ.- Но ведь они тоже русские...

Жизнь – большая лотерея. Покажется вдруг, что и ты вытянул счастливый билет. Но счастье неожиданно оборачивается бедой, а мнимый достаток тает как снег в весеннюю оттепель. И обнажаются из-под него ошибки прошлого, о которых можно бы и забыть, но уже не дают этого сделать другие. И словно пустоты, вытаявшие в снеге, рушатся каждый день отношения с близкими и знакомыми, разваливается налаженный быт. До тех пор рушится все, пока не останутся от вчерашнего дня руины, уже подернутые тленом.

Там где они жили, Анатолия Сергеевича тоже считали чудаком. Его страстная увлеченность историей и культурой чужого народа у узбеков вызывала только вежливую улыбку. Традиции нужно соблюдать в жизненном укладе, а не хранить на музейных полках. И русский, уже забывший о своих корнях, ничего кроме усмешки у них не вызвал. Но Анатолий Сергеевич всего этого замечал и постепенно музей Химкомбината превращался в подобие  историко-краеведческого музея.

Не секрет, что одну из жемчужин Средней Азии – "Страну хана Узбека" в советское время превратили в сплошное хлопководческое хозяйство, землю отравили химикатами, а народ сделали поденщиками текстильной промышленности. Разумеется, не все выглядит так однозначно. Руководство советского Узбекистана в то время почти сплошь состояло из узбеков, а директивы из Москвы деформировались до неузнаваемости уже на местах. На хлопковых приписках поднялись не просто баи - могучие владыки, правившие целыми регионами. И все же факт остается фактом, фруктовые сады, пастбища и бахчу безжалостно распахивали под хлопчатник. Не только дехкане, но и дети сельчан, школьники и студенты из городов, рабочие с промышленных предприятий – все выходили на поля под знойное азиатское солнце. Поэтому неудивительно, что и русские и власть Москвы, которой тщательно прикрывалось местное руководство, в сознании узбеков слились в одно целое. Для подавляющего большинства русских людей за пределами России развал Советского Союза стал трагедией.

Стрекаловы не были так стары как казались. Когда уезжали из Узбекистана их дочери шел двадцать четвертый год, а родители, будучи одногодками, только-только разменяли шестой десяток, исполнилось им по пятьдесят два года. Случилось это в начале девяносто шестого, когда идея моноэтнических коллективов в Средней Азии незаметно обернулась обыкновенным фашизмом. На городских площадях толпами собирались нацисты с плакатами: "Русские – в Москву! Татары – в Казань! Башкиры – в Уфу!". А были еще ласковые улыбки, полные смертельного яда: "Дорогой сосед, зачем мне покупать твой дом, твою квартиру? Завтра ты все бросишь и уедешь. И даже мебель с казанами, все мне оставишь!"

Если бы Стрекаловы не тянули с отъездом и не надеялись на лучшее, возможно, их дальнейшая жизнь сложилась бы как-то иначе. Но так спокойней и приятней верить, что уже завтра все проблемы разрешатся сами собой и добро восторжествует. Извечная надежда малодушных на добродетель окружающих людей.

Первым работу потерял Анатолий Сергеевич - директорат на Химкомбинате сменился.

Незадолго до своей отставки бывший директор Илья Васильевич Самарин зашел в музей.

- Здравствуй, Анатолий Сергеевич. Хлопотливый ты наш человечище! Экую экспозицию придумал!- Он прошелся вдоль стенда с образцами керамики и керамической посуды старых мастеров.

- Спасибо, Илья Васильевич. Скоро должны привезти образцы из Коканда и Самарканда.

- Толя, присядем. Ты ведь знаешь, что очень скоро мои полномочия закончатся. На мое место прочат Юсупова Усмана Рашидовича. Знаешь, чем это чревато? Через полгода на комбинате и в городе окончательно утвердится его клан.

- Да кому же мой музей нужен?- Удивленно посмотрел на него Стрекалов.

- Не музей им нужен, Толя. Место! Лично я в этих краях все распродаю и уезжаю в Ташкент. Пока... Тебе советую, сразу в Россию перебираться. Не тяни с отъездом, Толя. Если нужна помощь, звони - во всем помогу. Времени у тебя немного осталось – чуть больше месяца. Так что поторопись, потому что очень скоро времена еще круче изменятся.

- Даже не знаю, что сказать, Илья Васильевич. Я здесь всю жизнь прожил. Эту землю я уже родиной считаю. И ехать нам некуда. Кто нас в России ждет? Ты нашу историю знаешь. У Али в России родных нет. У меня только брат и тому мы не в радость.

- А кому вы здесь нужны? Прошло наше время, Анатолий Сергеевич, уже не вернется. И семи пядей во лбу иметь не нужно, чтобы понимать это. Времени на размышления уже не осталось, вам квартиру нужно продать выгодно. Не тяните с этим. Пока есть возможность – уезжайте в Россию. Я вам помогу.

- Мы подумаем,- кивнул Стрекалов.

- Пока я здесь и при должности, я могу помочь,- напомнил ему на прощание Самарин.- Потом у меня такой возможности не будет.

Когда он ушел, Стрекалов подошел к окну. Под выжженным летним небом курились трубы Химкомбината.

Вернувшись с работы, Анатолий Сергеевич повторил свой разговор супруге и дочери. Как и следовало ожидать, Алевтина Александровна рубанула с плеча:

- То, что Самарин со своими прихлебаями побежали – это понятно! Но ума не приложу, почему он о нас беспокоится. Толя, Самарин просто так ничего не делает.

- Что ты говоришь, Аля? Илья Васильевич многим помогает и делает это совершенно бескорыстно.

- А я не верю в бескорыстность волков! Скорей всего, он делает это в пику Усману Рашидовичу.

- А что ты скажешь, дочка?

- Папа, я ведь в России, вообще, не жила. Мне не хочется уезжать.

- Вот видишь,- энергично кивнула Алевтина Александровна.- Люба тоже против переезда.

- Мама, я не против переезда,- покачала головой Люба.- Просто мне не хочется уезжать.

- Так что не будем спешить!- Подытожила Алевтина Александровна.- Я думаю, что уехать мы всегда успеем. И по большому счету, кому мы мешаем?! Учителя да воспитатели. Никуда мы не поедем! Некуда нам ехать и незачем. Хорошо там, где нас нет!

Утром Самарин напомнил о вчерашнем разговоре:

- Ты обсудил мое предложение с семьей?

- Мы остаемся,- ответил Стрекалов.- От добра добро не ищут.

- Напрасно. Но пока я здесь мое предложение остается в силе. Анатолий Сергеевич, ты не представляешь, что здесь начнется.

- Илья Васильевич, мне кажется, мы уже пережили все потрясения. А в России сейчас тоже неспокойно: в Чечне воюют, того и гляди, в городах дома начнут взрывать.

- Что ж, время нас рассудит. Хотя время еще не ушло. Думайте, думайте! Жить вам, не мне...

И они остались. Подчас вера в лучшее пересиливает даже самые обоснованные доводы.

Вскоре директорат на Химкомбинате действительно сменился. И городом фактически стал править клан бывшего секретаря горкома Рашида Юсупова. Прокуратура, милиция, общепит, отдел народного образования, автотранспортное предприятие, все было в руках братьев, сыновей и кумовьев Юсупова–старшего. По большому счету, Юсуповым на узбеков было плевать так же, как и на русских. Узбеки с должностей слетали так же легко. Вскоре Анатолий Сергеевич тоже лишился места в заводском музее и к стыду своему начал злоупотреблять спиртным. С утра до вечера он сидел возле окна на кухне, время от времени опрокидывал рюмку водки и читал Омара Хайяма или "Уложение" Тамерлана.

- Вот послушай, Аля,- говорил жене.- Мы стремимся в Россию. А что Россия? Вот что сказал Тимур-Ленг: "Каждое государство, в котором безверие и ереси пустили корни и разделили народ и войско на многочисленные секты, легко может быть завоевано". Нас гонят отсюда как еретиков. Аля! Ты всю жизнь толковала о звездах, о законах природы. О пустом!- И он принимался по памяти начитывать "Рубаи":

                         Ты все пытаешься проникнуть в тайны света,

                         В загадку бытия... К чему, мой друг, все это?

                         Ночей и дней часы беспечно проводи,-

                         Ведь все устроено без твоего совета.

- Толя,- обрывала его жена,- Сколько ты еще будешь пить?..

- Пить?.. Я не пью, а забываюсь...

Это продолжалось до первых чисел декабря девяносто пятого года.

В конце концов, Алевтина Александровна не выдержала и вновь созвала семейный совет.

- Смотреть на то, как ты спиваешься, я больше не могу и не буду!- Безапелляционно заявила она.- Либо ты берешь себя в руки и устраиваешься на работу хотя бы дворником! Либо мы уезжаем в Россию! Смотреть на твое самоуничтожение я не буду! Не буду!!!

- Что же мы будем там делать?- Флегматично спросил Анатолий Сергеевич.

- Жить будем! Если ты о себе не думаешь, подумай о дочери. У нее вся жизнь впереди! Толя, решать тебе. Я уже нашла выгодный вариант продажи и квартиры и мебели! Переберемся в Россию. Там беженцам субсидии жилищные дают и, вообще, помогают. Так что давай решать, здесь остаемся или уезжаем?

- Нужно было уезжать раньше, когда помощь предлагал Самарин,- пробормотал Анатолий Сергеевич.

- Неужели мы без него не справимся?- Резонно спросила Алевтина Александровна.

- Аля, все это меня уже не тревожит. Я перспективу не вижу, словно ослеп.

- Ты совершенно прав,- кивнула Алевтина Александровна.- В таком состоянии у тебя только одна перспектива – окончательно спиться и от водки умереть!

- Зачем ты так, Аля?..

- Папа, а ведь мама права,- поддержала Алевтину Александровну дочь.

- Дочка-дочка,- вздохнул Анатолий Сергеевич.- Это так тяжело быть брошенным и ненужным.

- А мы?!- Строго посмотрела на него жена.- Разве нам ты не нужен?! Да я уже покаялась, что не согласилась летом с Самариным. Нужно было уезжать тогда! Сейчас бы уже обжились на новом месте!

- Мама, давайте не будем тянуть с отъездом,- поддержала ее Люба.- В последнее время мне здесь тоже очень тяжело. Не одни мы собираемся в Россию. На нас уже начали косо смотреть.

- Вот и хорошо,- скупо улыбнулась Алевтина Александровна.- Если возражений нет, я завтра же приглашу Каца, и мы решим вопрос с квартирой и мебелью.

В конце января девяносто шестого года они сошли с поезда, взяли на привокзальной площади такси и приехали на городскую окраину к брату Анатолия Сергеевича – Михаилу.

Встретил он их радушно, но выглядел неважно. По всем признакам младший из братьев тоже спивался. Тем не менее, угощение на стол собрал мгновенно. И как ни странно, стол ломился от деликатесов.

- Проходите, гости дорогие! Ждал вас, ждал! Сердцем чуял, что скоро свидимся! Мы с тобой, Толян, братья! Вот когда тебе плохо, я сразу чувствую! Сразу мне делается тошно! И я знаю!..

- А чем ты, Миша, сейчас занимаешься? – Спросила его Алевтина Александровна.

- Коммерцией!- Не без гордости ответил тот.

- Это чем же?- Стрекалова посмотрела на него с удивлением.

- А ты помнишь, как раньше говорили?  "Рабочему классу нужен квас!"- Провозгласил Михаил.- Я, конечно, не квас делаю! Но тоже для рабочего класса потею. Давайте-ка, лучше выпьем и закусим как следует. А все остальное оставим на после - потом!.. А Любонька какая красотуля сделалась!- Спустя полчаса уже восторгался он.- Братан, молодец что с этой Чурбании уехал! Мы здесь люди простые! Есть деньги – пей, гуляй, жизни радуйся!

- А как закончатся?- Алевтина Александровна посмотрела на него настороженно.

- А не закончатся они мои денежки! Эх, пить будем да гулять будем! А время придет, помирать будем!..- Без всякого перехода запел он.- И у меня деньги будут! И у вас деньги будут!..

- Дядя Миша, к вам кто-то приехал!- Сказала Люба. Она стояла возле окна.

- Любонька, сейчас я тебя с таким парнем познакомлю! Держись его и все у тебя будет! Проблем только не будет!.. В прихожей хлопнула дверь и в горнице появился высокий дородный мужчина лет двадцати восьми.- Витя! Проходи к столу! Глянь-ка, кто ко мне припожаловал! Брат – Толян! Самый – самый! Жёнка его – Алевтина! И дочка его – Любаша – красавица! Ты посмотри, какая у него дочка! Я тебе про нее рассказывал!

- Здрасте – здрасте!- Забалуев откровенно разглядывал Любу.- Люба, говоришь, да?.. А ты чё не наливаешь мне?!- Он перевел тяжелый взгляд на хозяина дома.- Я с вами посижу немного...

Он бросил меховую курточку на диван и сел рядом с Любой.

- Ты не Люба, ты – картинка,- улыбнулся он.- Меня Виталей зовут.

В этот момент входная дверь снова хлопнула и на пороге появился еще один амбал. У этого лицо было форменного бандита.

- Кого там еще черти принесли?- Спросил хозяин дома.- А это ты, Котяра,- потускневшим голосом сказал он.

- Не рад мне, не ждал,- осклабился гость, разглядывая всех по очереди.- Ты мне денег должен, Стручок! Я за тобой бегать не буду!

- Чё ты, чё ты завелся?!- Михаил посмотрел на гостя уже с испугом.- Отдам я тебе деньги.

- Миша, мы пойдем отдыхать,- сказала Алевтина Александровна деверю. Она спинным мозгом почувствовала, что эти люди принесли с собой проблемы.

- Ты куда, мать?!- Насмешливо поинтересовался у нее Забалуев.- Посиди с нами. И Люба с нами посидит. Да, Люба?..

- Я тебе не мать! Идемте-идемте,- она подняла разомлевшего мужа из-за стола.- Люба, идем отсюда!

- Стручок, деньги давай!- Продолжал свое Котяра.

- Нет у меня сейчас таких денег!- Прохрипел Михаил.

- У братана возьми,- посоветовал собеседник.- Он дядька богатый, поможет.

- Откуда у него деньги?!

- Да ты хоть роди их, мне по барабану! Деньги давай!

- Идемте-идемте,- поторапливала родных Алевтина Александровна.

Забалуев поймал Любу за край жакета.

- Отпусти!- Она попыталась вырваться из крепких рук.

- Что ты, Люба?! Не переживай,- с улыбкой говорил тот.

- А в чем дело, собственно говоря?- Анатолий Сергеевич немного пришел в себя и с недоумением смотрел на незваных гостей.

И в этот момент у Михаила сдали нервы.

- Да пошел ты!- Завопил он и бросился с кулаками на Котяру.

А Забалуев притянул к себе Любу и принялся целовать в губы.

- Отпустите ее!- Закричала Алевтина Александровна.

Котяра двумя ударами отбросил хозяина дома к стене и схватил Анатолия Сергеевича.

- Всех задавлю Стручки поганые!- Рычал он.

А Люба вырвалась и побежала из комнаты.

- Беги, Любонька!- Алевтина Александровна бросилась под ноги Забалуеву, тот запнулся об нее и опрокинул стол.

- Курица старая!- В бешенстве завопил он.

На город опустились вечерние сумерки. Было холодно, изо рта вырывался пар от дыхания. Люба выскочила из дому и побежала по дороге. В этот час улица казалась вымершей. Люба несколько раз крикнула: "Помогите! Помогите!" Но на ее крик никто не откликнулся.

За кварталами частных особняков громоздился многоэтажный жилой массив. Люба всхлипнула и бросилась в сторону многоэтажек. И на перекрестке едва не попала под колеса "Волги". Ее отбросило на сугроб бампером.

Машина резко остановилась, из нее выскочил представительный мужчина.

- Девушка, что же вы так неосторожно?!- Он подбежал к Любе.- Где у вас болит?

- Помогите, помогите им!- Люба с мольбой посмотрела ему в глаза.

- Кому?

- Моим родителям! На них напали!..

- С вами все в порядке?

- Да, все хорошо.

- Я помогу,- незнакомец помог ей подняться.- Где ваши родители?

- Там,- Люба оглянулась по сторонам и вдруг поняла, что не знает, куда именно возвращаться. С трех сторон уже громоздился многоэтажный город.- Я не помню как называется улица! Там мой дядя живет! Помню только, что возле дома машина стояла.

- Куда же нам ехать?- Спросил незнакомец.- Может быть, вы оттуда прибежали?- Он кивнул направо.

- Я не помню,- Люба продолжала смотреть на него с надеждой.

- Хорошо,- кивнул тот.- Сейчас мы проедем по этой улице. Если никого не найдем, вернемся на перекресток. Спросим, наконец, кого-нибудь! Как зовут вашего родственника?

- Стрекалов Михаил Сергеевич.

- Где же тут телефон?- Пробормотал незнакомец.- Идемте, вы совсем уже замерзли.- Он снял с себя пальто и набросил его на плечи девушки.

Можно сказать, что им повезло – сразу же выбрали верное направление.

- Вот этот дом!- Остановила водителя Люба.

- Но возле него нет машины!

- Это точно он, я запомнила!

- Хорошо, я провожу вас,- кивнул незнакомец.

Они вышли из машины.

- Как тихо,- прошептала Люба.- Я ничего не слышу.

- Я все-таки вызову милицию,- сказал водитель.

- Сначала посмотрим, что там,- Люба посмотрела на него с мольбой. И в этот момент в глазах этого немолодого уже мужчины мелькнуло что-то неописуемое словами, что можно почувствовать только сердцем и пережить самому.

- Давайте,- кивнул он.

Они с предосторожностями зашли во двор. Немного постояли возле входной двери, прислушиваясь.

- Я ничего не слышу,- сказал спутник Любы.

Она посмотрела на него и открыла дверь.

- Боже мой,- прошептала она и бросилась в горницу.- Папа, мама!..

- Так, с вами все понятно,- кивнул милиционер, еще раз посмотрев на Стрекаловых.- А вы кем приходитесь потерпевшим?- Он посмотрел на их добровольного помощника.

- Я посторонний человек,- ответил тот.- Девушке помогал.

Милиционер перевел взгляд на Любу.

- Да,- кивнула она.- Мы даже не знакомы.

- Как вас зовут, где работаете?- Милиционер снова вернулся к незнакомцу.

- Горлов Василий Львович,- представился тот.- Работаю начальником отдела по охране труда и технике безопасности на заводе "Трест – Медь". До сегодняшнего дня с этими людьми я знаком не был.

- И вы не знаете причину конфликта?

- Нет.

Милиционер еще раз перелистнул документы свидетелей.

- Пока что вопросов к вам нет. По мере необходимости будем вызывать повесткой. Вам, кстати, нужно оформить все необходимое для принятия российского гражданства. Займитесь этим,- он посмотрел на Стрекаловых.- По какому адресу намерены проживать?

- Здесь мы не останемся!- Сказала Алевтина Александровна.

- Что же ты, Стрекалов, устроил?!- Тем временем доносилось из другой комнаты.- Краденое скупаешь, водку разливаешь! На этот раз штрафом тебе не отделаться!..

- Это не мое! Первый раз вижу!..

- Стало быть, мое, да?.. Кто у тебя в гостях был?

- Не помню!..

- А знаете что,- неожиданно предложил Горлов Стрекаловым.- Давайте, я вас на свою дачу отвезу. Я все равно сторожей искал.

- Где находится ваша дача?- Уточнил милиционер.

- В Карнышах. Улица Революционная, дом восемнадцать.

- Соглашайтесь,- поддержал идею Горлова милиционер.- Вам сейчас крыша над головой нужна и время нужно. А человек вам за это еще и деньги будет платить. Вы ведь будете им платить за охрану дачи?- Спросил он Горлова.

- Разумеется,- кивнул тот.- Об этом мы позже договоримся. Но платить буду обязательно.

- Вот и славно,- улыбнулся милиционер.- А вы, Анатолий Сергеевич, не злоупотребляйте! На этом у меня все, можете уезжать. А с братцем вашим мы еще не закончили...

- Вот спасибо вам!- Громко, от всей души поблагодарила Горлова Алевтина Александровна.- Не знаю, что бы мы без вас делали?!

- Значит, вас Любой зовут?- Не слушая ее, спросил Горлов девушку.

- Да,- улыбнулась она.

- Любовь... Вы похожи на богиню любви,- улыбнулся Горлов.- И откуда же вы приехали в Россию?

- Из Узбекистана,- ответила Люба.

- Толя, садись в машину,- тем временем с назиданием говорила Алевтина Александровна мужу.

- Аля, я не понимаю, что происходит?- Жаловался тот.- Мир как будто с ног на голову перевернулся...

- Пить тебе нужно бросать! Сам видишь, до чего водка доводит.

- Садитесь, Люба,- Горлов открыл перед ней дверцу.- Кстати говоря, если вам на первое время нужна работа, я могу помочь. И платят неплохо.

- Вы знаете, я работала воспитателем в детском саду.

- Мне кажется, вы неглупая женщина. А работа учетчицей, в принципе, не требует семи пядей во лбу.

- А куда мы сейчас едем?- Спросил его Анатолий Сергеевич. Он все еще не протрезвел.

- Какое-то время вы поживете у меня на даче,- объяснил Горлов.- Встанете на ноги, гражданство получите...

- А вы знаете этот злой народ – русских?- Начал было Анатолий Сергеевич.- Где еще, в какие времена сородич так ненавидел сородича?! Горе мое...

- Толя, прекрати! Я тебя прошу,- оборвала его супруга.- Вы уж его извините, Василий Львович. У нас в последнее время все вот  так - комом.

- Я вас понимаю,- кивнул Горлов.- Со всеми случается...

В деревенском доме он помог им растопить печь и проводил Любу до колодца.

- Какой чудный вечер,- говорил он ей на обратном пути.- Посмотрите на это небо, на звезды! Ведь мы уже разучились замечать эту глыбу – наш мир!

- Вам интересно будет поговорить с папой,- улыбнулась Люба.- Иногда он говорит что-то подобное.

- Нет, Люба, мне интересней разговаривать с вами. Такие как вы, Люба, – редкость.

- Вы ведь совсем не знаете меня.

- А я бы хотел узнать вас лучше.

Они на какое-то время замолчали и эту неловкую тишину нарушил опять же Горлов:

- Отдыхайте, Люба. Отдохните от всех неприятностей и потрясений. А на неделе я приеду к вам и мы поговорим о вашем будущем уже обстоятельней.

- Хорошо,- кивнула она.- Вы на самом деле очень хороший человек. Помогаете незнакомым людям.

- Я тебе, Люба, помогаю и рад этому. Я буду с нетерпением ждать нашей встречи...

Вернувшись домой, Василий Львович сказал супруге:

- Какой странный случай произошел. По дороге от Матвеева наткнулся на переселенцев из Узбекистана. Предложил им зиму провести на даче. Нам так или иначе нужен был сторож. А тут все-таки семья.

- Ты поселил на даче узбеков?

- Нет, они – русские. Но так получилось, что сейчас им просто некуда податься. Им нужна крыша над головой.

- Надеюсь, они не пьют,- покачала головой Елена Ивановна.- Иначе получится как в прошлом году.

- Нет, что ты. Вполне интеллигентные, разумные люди. Я не думаю, что с ними будут проблемы. Хотя проблемы возникают всегда.

- У тебя неприятности на работе?

- На работе как раз все прекрасно!- улыбнулся Василий Львович.- Скоро запустим новую индукционную печь...

В тот вечер они поговорили еще о каких-то пустяках и отошли ко сну довольные друг другом и жизнью. По крайней мере, Елена Ивановна заснула именно с таким чувством удовлетворенности.

А Василий Львович долго еще лежал в темноте с открытыми глазами. Он как мальчишка вспоминал Любу Стрекалову, не понимая еще, что это не женщина кинулась ему под машину, а сама судьба...

- Как обжились?- Спросил он Стрекаловых при следующей встрече.

- Спасибо вам, Василий Львович,- поблагодарила Алевтина Александровна.- В деревне очень тихо и спокойно.

- Только зимой,- улыбнулся Василий Львович.- А где Люба?

- Вышла прогуляться,- ответила Алевтина Александровна.

- А где ваш супруг?

- Отдыхает.

- Пил?

- Вы знаете как это называется у русских – опохмелялся!

- Мы еще поговорим об этом,- кивнул Василий Львович.

- Василий Львович,- уже возле дверей догнала его Стрекалова.- Я хотела бы поговорить с вами.- Они вышли во двор.- Вы на самом деле решили помочь нам?

- А что в этом удивительного?- Вопросом на вопрос ответил Горлов.

- Василий Львович, я видела, как вы смотрите на Любу. Я прошу вас, не обижайте ее. У нее было не очень много друзей...

- Позвольте вам не поверить,- усмехнулся Горлов.- Она фантастически красивая девушка. Я уверен, на нее всегда обращали внимание.

- Вы же понимаете, красота не всегда благо. Я прошу вас, Василий Львович, вы – зрелый и опытный человек. Не обижайте ее!

- Вы могли бы не просить меня об этом.

- Вы понимаете меня очень хорошо. Вы хорошо понимаете, о чем я говорю. И мы оба знаем, в каком мире живем.

- Алевтина Александровна, я понимаю тревогу матери.

Он вышел со двора. По тропинке от дома тянулся след от острых каблучков. Василий Львович пошел по этому следу и скоро увидел Любу. Она вышла уже за околицу, где начинался зимний лес. И она была чудо как хороша. В пушистой шубке и шапочке похожа была на Снегурочку.

- Добрый день, Люба!

- Здравствуйте, Василий Львович.

- Люба, солнце перед тобой меркнет!

- А вы – мастер говорить комплименты.

- Что ты! Я довольно косноязычный человек. Но глядя на тебя, вспоминаю Афанасия Фета в его шестьдесят лет.

- Вы еще не так стары,- снова улыбнулась Люба.

- Я, вообще, не чувствую своего возраста,- усмехнулся Горлов.- Люба, ты читала Фета?

- В школе наверняка читала, и не только его.

Василий Львович улыбнулся ее немного детскому ответу и начал читать стихи своим красивым баритоном:

                              Я тебе ничего не скажу

                              Я тебя не встревожу ничуть,

                              И о том, что я молча твержу,

                              Не решусь ни за что намекнуть.

- Я знаю, что вы разговаривали с мамой,- неожиданно сказала Люба.

- Ты угадываешь мысли на расстоянии?- Пошутил Горлов.

- Нет, просто я знаю ее. Вы женаты?

- Да, я женат и не могу сказать, что несчастлив в браке. У меня есть все, кроме одного. Бог детей нам не дал.

- Как жаль,- Люба с сочувствием посмотрела на него.- Своим детям вы бы смогли дать очень много.

- Люба, я мечтал об этом всю жизнь. Но судьба обделила меня в самом главном, что может быть у человека.

- Но вы многого добились в жизни...

- Поверь мне, все это меркнет перед сознанием того, что после тебя в этом мире останется только пустой звук – твое имя.

Собеседница отвернулась от него. Она уже догадалась, к чему клонит Василий Львович.

- Я ни на чем не настаиваю и не тороплю,- продолжил тот после короткой паузы.- Но, глядя на тебя, я чувствую надежду. Не пойми меня превратно, Люба. Никто не знает своей судьбы. И я помогу тебе в любом случае. Помогу с работой, с жильем. Мы взрослые люди и скрывать тут особенно нечего. Я хочу тебя, хочу чтобы мы были вместе...

- А вы не боитесь напугать меня напором?- Люба посмотрела на него испытующе.

- В отличие от твоей матери, я не думаю, что ты столь наивна,- ответил Василий Львович.- Но я не буду тебя торопить. Осмотрись, обдумай. Ты все поймешь сама. Я снял тебе квартиру в городе и договорился насчет трудоустройства. На отсутствие необходимых документов в отделе кадров закроют глаза. Как только ты соберешься с духом, я увезу тебя в город. Решай, Люба. Решать тебе. Не в деревне же тебе жить...

Так они и начали жить. Старики-Стрекаловы в деревне, а Люба в городе. Она на самом деле устроилась на медеплавильный завод весовщицей-учетчицей. Но работала в заводском грохоте и пыли недолго. Она быстро поняла, что Горлов готов ради нее на многое. И они сошлись без лишних слов и глупых уговоров. Потому что оба понимали, чего именно хотят друг от друга. Люба хотела жизни без проблем, как кричал об этом в день их знакомства ее горемычный дядя. А Василий Львович решил, что Люба Стрекалова подарит ему наследника.

Но спустя полгода Люба поняла, что не сможет забеременеть от него. А пути господни неисповедимы. Осенью того же года на парковке возле супермаркета она случайно столкнулась с Виталиком Забалуевым, тем самым Витей, который бил по лицу ее родителей в первый их день на родине.

- Ах ты красивая,- откровенно усмехнулся он.- А я ведь тебя искал! Люба, Люба, я так и не смог забыть тебя. Веришь?

- Нет,- так же откровенно улыбнулась меня.

- Подвезти?

- Ты ведь меня увезешь куда-нибудь, но только не домой.

- Нет, Люба,- уже без улыбки покачал головой Забалуев.- Я так не сделаю...

- Не верю, но рискну,- улыбнулась она.

- Да ты, Люба, отчаянная! Садись,- и он открыл перед ней дверь.

Так у них и пошло-поехало, как в шахматной партии. К началу зимы Люба забеременела, чем обоих любовников повергла в шок. Забалуеву ребенок был не нужен, а Горлов не мог поверить своему счастью. И в июле следующего года его мечта о наследнике воплотилась в резвом курносом малыше. Для пущей конспирации он старался не называть мальчика сыном. Эта мелодраматическая ситуация временами настолько трогала Горлова, что у него по натуре человека расчетливого и черствого на глазах наворачивались жгучие слезы. А у Любоньки к тому времени душа так переплавилась, что отправь ее на детектор лжи, она бы и его обманула. За несколько лет жизни в России эта женщина превратилась в хладнокровную бестию, которая любила только своего сына и родителей. И словно страхуясь, спала с двумя мужчинами: с бесплодным Василием Львовичем и с Виталиком Забалуевым. Но ее тоже можно понять, редкая женщина не хочет родить ребенка. Хотя, вполне возможно, что она уже в то время почувствовала дыхание будущего.

А старики–Стрекаловы так и жили безвылазно в деревне, они и документы себе справили только спустя два года. И эти годы прошли у них спокойно и мирно. Денег на хлеб и масло хватало. В деревню три раза в неделю приезжала автолавка, отоваривались в ней дряхлые старики да такие как Стрекаловы, которые из деревни не выбирались месяцами.

- Что ж, Аля,- вслух размышлял Анатолий Сергеевич.- Значит судьба наша век в этой деревеньке коротать. Чувствую я, что на ноги нам уже не подняться. Да и ни к чему это уже.

- А разве нам плохо?- Улыбалась в ответ Алевтина Александровна.

Но через два года они все же зашевелились, ожили, и на смех всей деревне принялись рубить часовенку на задах дома. Деньги на ее строительство и на подарки для родившегося внука Анатолий Сергеевич зарабатывал гончарным кругом. Лет двадцать тому назад он изучал ремесло риштанских умельцев. В окрестностях деревни нашел подходящую глину, соорудил в огороде обжиговую печь. Блюда и пиалы продавали на рынке или в выходной день прямо на дороге, когда машины плотным потоком проносились мимо отворотки на Карныши.

Они были вполне довольны жизнью.

- Как дела у твоей подопечной?- Галя обняла мужа.

- Трудно ей, хотя виду не подает. Чужая душа потемки. Нашли ей специалиста, который квартиру Горловых микрофонами нашпиговал, но она вдруг передумала и отказалась от всего! Правда, несколько микрофонов все же осталось. Я дал команду наблюдение продолжать! Посмотрим, что из этого получится.

- Как интересно,- все с той же улыбкой произнесла Галя.- Как в фильмах про Джеймса Бонда. Микрофоны по всей квартире... Папа гордится собой?

- Нечем гордиться, пока что.

- А как у нее с Артемом?

- Честно говоря, не интересовался. Но держатся вместе! Может, нашли друг друга. Парень он неплохой. Я все боялся, что пристроится к Кате какой-нибудь мажорик. Но бог миловал.

- Да ведь ничего еще не закончилось,- напомнила ему жена.

Они стояли возле окна. Времени было начало шестого. Галя собиралась домой. За эти дни она вымоталась. Почти все время мужа отнимали проблемы сестер Малаховых. И ей пришлось смириться, принять это как должное. Кому-то из них двоих все равно пришлось бы уступить. Николай иногда становился упрямым как осел и мог идти до конца без всяких компромиссов.

- Пора нам отдохнуть,- Николай Андреевич обнял ее.- Устала, я же вижу. Когда все закончится, уедем с тобой к синему морю. И обгорим на солнышке как черти. 

- Это закончится еще нескоро,- вздохнула она.- Мне страшно. Боюсь завтрашнего дня. Почему? Зачем? Ведь это глупо...

- Боятся все. Что с этим поделаешь? Но мы все еще вместе,- он поцеловал ее.- Все еще вместе... Это ли не чудо?

Так простояли они еще минут пять, обнявшись и не говоря больше ни слова. Пока не послышался в коридоре шум и громкие голоса нового снабженца и бухгалтера.

- Я жду тебя!- В глазах у Гали плавилось облако нежности.

Шугуров проводил ее улыбкой и вздохнул с облегчением. Он чувствовал, что и в его жизни миновала какая-то темная пора. И также неожиданно он почувствовал непреодолимое желание съездить на могилу Жени Коротковой, которую все последние годы считал своим ангелом-хранителем. Он стоял возле окна, на его лице играла слабая полуулыбка.

Как только Галя отъехала от ресторана, ей пришла мысль к приезду мужа приготовить домашний ужин. Она проехала несколько кварталов до супермаркета и зашла в магазин. Покупка продуктов заняла около получаса. Но отъехать от супермаркета не успела - заметила машину мужа возле торговых рядов через дорогу. Женское любопытство пересилило.

Николай Андреевич вышел из цветочного магазина с букетом пышных хризантем, сел в автомобиль и выехал на проезжую часть. Галя тронулась за ним.

Сначала она решила, что муж нашел-таки кого-то на стороне. И через мгновение вновь заструилась в душе ненависть к Кате Малаховой. Галя решила, что муж едет к ней. Но машина Шугурова до тех пор пересекала перекресток за перекрестком, пока они не оказались за чертой города. Потянулись с обеих сторон дороги поля и перелески. Спустя несколько минут они канули в сосновом бору. Шугуров свернул направо. Вскоре мелькнула среди деревьев ограда одного из городских кладбищ.

Шугуров шел среди железных памятников и обелисков из природного камня. Этой дорогой он уже мог пройти с закрытыми глазами. Спустя минуту остановился возле ухоженной могилы, присел на корточки и положил букет цветов. Прикоснулся к мраморной плитке и прошептал:

- Здравствуй, Женя! Как ты?..

С овала смотрела на него темноволосая девушка со светлой улыбкой.

- Боже, сколько же лет прошло?- Прошептал Шугуров, глядя на фотографию. На его глазах навернулись слезы.- Я все помню, все. Каждый день и каждую ночь. Я все время чувствую тебя рядом. Чувствую своим сердцем. Как это может быть? Как?..

Он сел за столик и закурил. Где-то неподалеку раздавался стук молотка и гортанные выкрики азиатов, устанавливавших гранитный обелиск. Слышать их речь на русском кладбище среди берез и рябин было странно. Один из них вдруг пропел славословие из суры пророка. Услышав ее, Шугуров вздрогнул и словно очнулся.

И все это время с отдаления за ним наблюдала Галя.

Шугуров глубоко вздохнул, на прощание прикоснулся к могиле и прошептал что-то напоминавшее молитву.

Галя отвернулась и сама склонилась над чужой могилой, чтобы он случайно не заметил ее. После ухода мужа она выждала еще пару минут и только после этого подошла к могиле.

- Господи,- прошептала она, увидев лицо похороненной девушки.

Она и Женя Короткова были похожи друг на друга как родные сестры...

Еще один день промелькнул незаметно. В вечернем воздухе сгустились тени.

Катя попрощалась с Соней и Еленой Ивановной.

- Приходи после обеда,- говорила ей Горлова.- Пройдемся по магазинам.

- Хорошо,- кивнула Катя.

- Почему бы тебе сейчас не остаться на ужин? Скоро Василий Львович приедет. Сегодня он немного задерживается.

- Спасибо, но я пойду,- снова отказалась Катя.

- Я все же переживаю за тебя. Живешь одна. Не страшно одной? 

- Уже привыкла. Вы Соне сказку почитайте перед сном. Она быстрей заснет. Я пойду.

- До свидания, Катя. Приходи.

- Соня, веди себя хорошо. Слушайся тетю Лену.

- Катя,- сказала малышка, протягивая руки.

- Мне нужно идти,- Катя погладила ее легкие волосы.- Не хулигань, маленькая.

Она резко развернулась и пошла со двора. В этот момент на сердце у нее было также тяжело как в тот миг, когда сестренку у нее только отняли.

- Катя-Катя,- покачала головой Елена Ивановна, глядя вслед племяннице. Она догадывалась, что ее продолжают душить сомнения, а временами спокойствие сменяется ненавистью.

А голова Кати опускалась все ниже и ниже, пока ее плечи не дрогнули от плача. Она села на скамейку под липами и попыталась успокоиться. Мимо шли прохожие. На соседних скамейках гомонила молодежь. Но в этот миг весь мир казался Кате пустыней. Она набрала номер Артема и после секундного колебания нажала на кнопку вызова:

- Артем.

- Катя, то-то случилось?

- Нет, все в порядке. Но мне так плохо.

- Где ты? Я отпрошусь сейчас и приеду!

- Нет , не нужно, не приезжай...

- Я слышу, ты плачешь! Я приеду сейчас!

- Нет, что ты! Но после работы я тебя жду...

- Я приду...

- Но я тебя прошу, Артем. Я тебя как друга зову.

- Кать, я все понял. Больше не будем об этом.

- Спасибо, Артем, я буду ждать.

Она убрала телефон. Вокруг нее были люди, но она все еще чувствовала себя безмерно одинокой. И в эту минуту Катя вспомнила слова Артема о том, что человеку нельзя быть одному среди людей. И вспомнила слова старика Арнольда Павловича о том, что нужно уметь прощать. Не скрывая от посторонних, она вытерла слезы. Ей не хотелось возвращаться в пустую квартиру, но оставаться в одиночестве здесь среди людей ей не хотелось еще больше.

В тот момент когда Катя, наконец, собралась с духом и позвонила Артему, вернулся Василий Львович. Он вышел из машины, по привычке проверил двери с багажником и прошел к подъезду.

- Здравствуйте, Василий Львович!- Дружно поздоровались с ним соседки.

- Здравствуйте – здравствуйте,- ответил он и привычно пошутил:- А ведь вы нарушаете технику безопасности?

- Нет! Как это?!- Женщины принялись переглядываться.

- Без защитных касок под деревьями сидите!- Рассмеялся Горлов.

- Скажете тоже!.. Как ваша малышка?..

- Спасибо, хорошо!- Василий Львович открыл дверь и еще раз оглянулся на свою машину.

- Директор наш!- Говорили за его спиной соседки.- Приятный мужчина, обходительный, заботливый очень...

Василий Львович лифтом поднялся на свой этаж. В руках он держал два пакета, и это: "заботливый очень" неожиданно засело у него в голове занозой.

Елена Ивановна дожидалась возле открытых дверей.

- Здравствуй, Леночка,- он поцеловал ее в щеку.- Ты знаешь, меня сейчас назвали "заботливым очень"!

- Я даже знаю кто. Митрофановна! Она всех непьющих мужчин так называет!

- Вот оно в чем дело?!- Рассмеялся Василий Львович.- Но почему-то раньше она меня так не называла.

- А ты догадайся, почему?

- Да неужели?! И где же наша хулиганка?!

- Играет.

Василий Львович прошел в детскую и подхватил Соню на руки:

- Привет, красавица! Что делаешь-поделываешь?

- Играю.

- Идем со мной, я тебе что-то покажу.

Василий Львович прошел в гостиную и вытряхнул из пакета целый ворох книжек-раскрасок и наборы фломастеров. Соня тут же забралась на диван и принялась черкаться в книжке. Василий Львович с улыбкой наблюдал за ней. Елена Ивановна подошла к нему и обняла за талию.

- Как думаешь, внучка наша могла быть такой же?- Неожиданно спросил ее муж.

Елена Ивановна вздрогнула и покачала головой:

- Я не знаю, Вася. Зачем ты говоришь об этом?

- Иногда я вижу сон наяву,- ответил Горлов с полуулыбкой.- Почему он не стал нашей жизнью? Я вижу тебя, себя, наших детей... Это сон, но какая-то часть меня живет там.

- Идем ужинать,- в глазах Елены Ивановны блеснули слезы.- Сонечка,- она подхватила ребенка на руки.- Кушать хочешь?.. Сейчас мы с тобой помоем ручки, а потом ты снова будешь рисовать. Только рисуй в книжках. Хорошо? На руках и на стенах рисовать не нужно.

После ужина Василий Львович устроился в гостиной с газетой в руках. Умиротворяюще бубнил в углу телевизор. Василий Львович читал какую-то дребедень о политике и чувствовал, что еще минута-другая и он задремлет. Но не успели его глаза закрыться, как в кармане загудел телефон. Василий Львович посмотрел на экран и резко сел. Звонила Люба. Он встал, закрыл дверь и отошел к окну:

- Люба, мы же с тобой договаривались. Зачем ты звонишь сюда?

- Мы уезжаем в деревню. Позвонила предупредить.

- Сейчас?! Что случилось?

- Не знаю, мама попросила купить лекарства. Отец снова запил. Наверно, ему плохо стало.

- Хорошо, завтра после работы я приеду в Карныши,- отозвался Василий Львович после короткой паузы.- Съездила бы с утра, Люба. Я бы отвез тебя.

- Мы на такси. Я уже вызвала машину.

- Как Егорка?

- Пришлось будить. Он уже заснул. Сегодня они с группой ходили в музей на Уральскую экспозицию. Весь вечер мне про Медную тетеньку рассказывал,- рассмеялась она.- Как она в пещере золото сторожит.

Василий Львович тоже негромко рассмеялся:

- Медная тетенька...- и прибавил уже с теплотой:- Горе мое.

В этот момент из коридора донеслось пение Елены Ивановны: "Есть только миг между прошлым и будущим..."

- Целую,- торопливо сказал Василий Львович.- Завтра увидимся.

Он убрал телефон и с улыбкой посмотрел на дверь. Спустя мгновение она открылась, в гостиной появилась Елена Ивановна.

- Мы где-то львенка забыли,- сказала она, оглядывая комнату.- Вот он где!- Она взяла с подоконника мягкую игрушку, села рядом с мужем и погладила его по волосам.- Устал?

- Да, работы в последнее время много. Документации горы, приходится разбирать.

- Перебирайся в спальню, не то ты заснешь здесь. Я сейчас Соню тоже спать уложу. Она без этой игрушки не засыпает.- Горлова встряхнула львенка.

- Да, пожалуй,- кивнул Василий Львович, поднимаясь с дивана и позевывая...

- А вот это интересно,- пробормотал Логинов, слушая, как Елена Ивановна возвращается в детскую.- А вы, Василий Львович, оказывается шалун! Я тоже буду ждать вас в Карнышах,- он позвонил Шугурову:- Николай Андреевич, у Горлова есть тайна и он тщательно ее бережет.

- Что за тайна?!

- Женщина по имени Люба. Интересовался ее ребенком.

- Очень хорошо, Константин Павлович. Сейчас для нас все важно. Абсолютно все! Дорогой мой, ты у Горловых всю подноготную перетряхни! Выверни наизнанку...

Галя спросила его с улыбкой:

- Что там?

- Горловы ! Галя, ужин - вкуснятина неописуемая!

- Все украинские женщины мастерицы готовить. Да ведь я у тебя не первая мастерица!

- Фу, как это пошло! Фу, на тебя!- Рассмеялся Шугуров.- Чем после ужина займемся?

- Сначала я схожу в душ, а потом в спальню. Уже не так пошло?

- Очень насыщенная программа. Я не просто могу, я жажду помочь вам...

В начале двенадцатого Галя облокотилась на обеденный стол. В этот миг она испытывала очень сложное чувство с примесью неприязни, но не к мужу, а к себе. Перед ней все еще стояло лицо девушки с могильного памятника. И все же она не могла до конца поверить, что Шугуров проделал номер с разводом только из-за их внешнего сходства. Она не могла в это поверить.

- Что с тобой?- В коридоре появился Шугуров.

- Сижу,- просто ответила она.

- Не понял. Не пугай меня.

- Чем же?

- Неужели снова начинается?- Он сел перед ней на корточки.

- Начинается что?- Вопросом на вопрос ответила Галя.

- Это непостижимо!- Шугуров воздел руки и поднялся.- Непостижимо! Я женился не на женщине, а на какой-то шифровальной машине!..

Катя тоже сидела на кухне. На столе перед ней лежал глянцевый журнал, стояла бутылка водки и наполненная до краев рюмка. В какой-то момент ей показалось, что снять напряжение водкой – не самая плохая мысль. Но выпить так и не решилась. Постепенно глаза у нее начали слипаться, а квартира наполнилась призрачными звуками прошлого. Хлопнула входная дверь, послышался голос отца:

- Валюша, я дома!

Катя вздрогнула от его голоса. Но не проснулась, а задремала еще крепче. И вместе со сновидением она провалилась в один из тех дней, когда мама еще была беременна Соней...

- Валюша, я дома!- Александр Иванович разулся и прошел в гостиную.- Как ты сегодня, солнышко мое? О, да мы все еще спим!..

- Привет,- она открыла глаза и улыбнулась. За время беременности Валя немного поправилась и от улыбки на ее щеках появились ямочки.- Уже вечер?

- Половина седьмого,- Александр Иванович осторожно сел рядом с женой и погладил ее большой круглый живот.

- Саша, я сейчас все разогрею.

- Я все сделаю сам,- попытался остановить ее супруг.

- Нет, ты и так устал,- она все же поднялась.- А я разомлела совсем. И сон приснился такой чудный. Как будто Катя уже не просто взрослая, а в годах. А Соня,- она погладила себя по животу,- такая красивая: высокая, светловолосая. И с ними дети, с ними наши внуки, Саша.

- А мы уже старые и седые,- с улыбкой произнес Александр Иванович.- И у меня лысина в полчерепа.

- Нет, нас я не видела,- ответила Валентина Николаевна.- Как будто мы с тобой так и остались молодыми.

- Какой странный сон,- покачал головой Александр Иванович.- Знаешь что, сейчас я все приготовлю и мы сядем обедать все вместе. Катя дома?

- Папа, я здесь,- Катя помахала ему рукой. Она прислонилась к дверному косяку и слушала, о чем говорят родители.

- Как дела в школе, дочка?- С улыбкой спросил ее Малахов.

- Пап, мне уже учиться надоело!- Пожаловалась она.

- Потерпи, всего три года осталось!

- Ага, три года! Вы ведь меня потом в институт отправите. И еще пять лет я буду над учебниками сохнуть!

- Сохнуть?!- Александр Иванович встал, подхватил ее подмышки и принялся раскачивать из стороны в сторону.- Сохнуть она будет! И где ты слов таких нахваталась?!

- Папа, отпусти!- Рассмеялась Катя.- Все равно не хочу учиться! И не буду! И в институт вы меня не отправите!

- Устал!- Отец поставил ее на пол.- Ты уже совсем большая стала. Маму скоро обгонишь. Но, Катя, учиться все равно придется. Сейчас без образования добиться чего-нибудь очень тяжело. Можно, конечно. Но для этого характер нужно иметь стальной.

- Не буду я учиться! Лучше замуж выйду и внуков вам нарожаю!

- А, так ты все подслушала?!- Родители в голос рассмеялись, а Александр Иванович сделал такое движение, словно собирается вытащить из брюк ремень.- Ну-ка, иди сюда!

- Не пойду!- Катя выскочила в коридор и с визгом убежала в свою комнату.

- Господи, как же быстро растут дети,- улыбнулся Александр Иванович...

Катя резко проснулась, словно вынырнула из воды. В ее голове остывали голоса родителей. А от рюмки со спиртным несло тошнотворным запахом водки. Катя поморщилась и встала с табурета.

За окном уже царила ночь.

Катя взяла со стола телефон и набрала номер Артема:

- Тёма, ты можешь на мотоцикле приехать?

- Конечно. Ты прокатиться хочешь?

- Да, настроение такое нехорошее. Отвлечься хочу. Это ничего, если ты после работы будешь?- Уже с замешательством спросила она.

- Я не устал, Катя. Обязательно прокатимся!

- Спасибо, Тёма. Жду.

Она положила телефон, прошла в коридор и замерла возле дверей родительской спальни. И снова не решилась зайти в нее.

Тихая ночь овладевала миром.

- Приходите еще в гости! Обязательно приходите!- Анвар с жаром пожал руку Игорю.- Для тебя, брат, двери нашего дома всегда открыты!

- Обязательно придем,- улыбнулся в ответ Игорь.

- Сестренка!- Анвар обнял Вику.

- Анвар, отпусти ты их наконец!- Со смехом сказала Марина.- Им домой пора. Игорь устал, только что из командировки приехал.

Тем временем Анвар продолжал говорить с Викой:

- Берегите себя, сестренка! Друг друга берегите! А сплетников не слушай. Я знаю, как ты переживала. Марина рассказала мне. Не нужно печалиться. В этом мире мы все что-то ищем,- он заглянул ей в глаза уже без улыбки.- Найдем или нет? Другой вопрос. Я нашел и счастлив...

- Я знаю,- кивнула Вика.

- Жаль, конечно, что ты азербайджанца в мужья не хочешь!- Без всякого перехода рассмеялся он.

- Анвар, перестань!- Марина подтолкнула его и засюсюкала, обнимая Вику:- Иди ко мне, моя киска. Хорошие вы мои! Приезжайте чаще! Я буду скучать!.. Игорь, иди сюда!- И с ним она расцеловалась.- Вы... очень... похожи друг на друга...

- Маринка, ты такая смешная!- Рассмеялась Вика.

В ответ та вздохнула:

- Люблю вас...

- До свидания!- Игорь вышел в коридор.

- До встречи!- Анвар с улыбкой смотрел им вслед.

В машине Игорь слегка расслабил брючный ремень:

- Я шашлыков с пловом на год вперед наелся.

- Маринка – забавная, да?- Вика с улыбкой посмотрела на него.

- Они тоже похожи друг на друга,- ответил Игорь.- И с ними легко. Они,- он на мгновение задумался,- без тараканов в голове. А мои знакомые...- он снова подумал.- В общем, у них за плечами непростая жизнь. Иногда они говорят и делают такое, чего от человека не ожидаешь... А твои жизнь любят.

- А я?..

- А тебя я люблю... Ты... сегодня останешься у меня?- Он посмотрел ей в глаза и губы его дрогнули то ли от улыбки, то ли от нервного тика.

- Да,- кивнула Вика.

Игорь вздохнул с облегчением и повернул в замке ключ зажигания.

- Как тихо,- прошептала Вика, оглядывая двор и освещенные окна квартир.

Игорь хлопнул дверцей – этот резкий звук прокатился по двору и утонул в тишине.

Вика оглянулась и увидела, что Игорь смотрит на нее завороженно.

- Так тихо,- улыбнулась она.

- Да, бывает иногда. И слышишь, как на вокзале гудят поезда. А он далеко,- Игорь подошел к ней.- Вика, я все время думаю о тебе. Думаю, не переставая... Как больной...

- Иди ко мне...

В квартире Игоря царил идеальный порядок.

- Вот так и живу,- произнес он немного скованно.- На казарму похоже.

- Я не бывала в казармах. А у тебя уютно.

- Я сейчас, Вика,- внезапно разволновался Игорь.- У меня вино есть и конфеты, фрукты. Я сейчас!

- Игорь, ничего не нужно!- Попыталась остановить его Вика.- Мы ведь только что из-за стола...

Но он уже ушел на кухню.

Вика прошла в комнату. Подошла к книжному шкафу, провела пальцем по потертым корешкам книг. На полках стояли семейные фотографии в рамочках. Вика взяла одну из них. На фотографии была она и Вадим с Игорем. И Вика посмотрела на нее уже без содрогания, как это было совсем недавно, когда случайно видела фотографии или просто вспоминала о Вадиме.

Она подошла к музыкальному центру, взяла из стопочки верхний – диск с записями американского саксофониста Кенни Джи. Через несколько мгновений комната наполнилась прекрасной музыкой.

- Тебе нравится?- Спросил Игорь. Он стоял в дверях с сервировочным столиком в руках.

- Да. Потанцуем?

Игорь поставил столик и обнял подругу.

Мелодия саксофона плыла над квартирами, домами и городскими кварталами. И Катя Малахова на другом конце города, словно услышала ее...

Бутылку и рюмку с водкой Артем заметил сразу. Сначала даже подумал, что Катя на самом деле выпила. Она явно была не в своей тарелке. Но спиртным от нее не пахло, и Артем вздохнул с облегчением. Он хорошо помнил, как спивалась мать: рюмка за рюмкой, день за днем.

А она заметила его взгляд и усмехнулась:

- Сегодня у меня было большое желание напиться.

- Почему?

- Тёма, я устала,- Катя посмотрела ему в глаза.- Я не знаю, чего хочу? Не знаю, на что решиться? Я устала от этой неразберихи и ничего уже не понимаю. Я не могу видеть Соню в чужом доме. Я почувствовала это сегодня! И поняла, что боюсь заходить в свою квартиру. И я не знаю, что со мной?!

- Присядем.

Они сели за стол.

- Извини, что я говорю тебе все это,- Катя продолжала смотреть ему в глаза.- Но мне больше некому это сказать.

Артем подавил смущение и произнес те слова, которые необходимо произнести в любом случае:

- Катя, я готов делить с тобой все. И страх твой, и боль, и все остальное... Не эту квартиру, Катя! И ты не должна так думать. А такие мысли они все равно приходят. Но это не так. Ты должна мне верить... Нет-нет, подожди! Я должен был сказать все...

- Тёма,- Катя неожиданно улыбнулась,- ты такой взрослый.

И он тоже не сдержал улыбку:

- Да, ладно. Просто я в общагах полжизни прожил. А там так много разных людей живет. Такого насмотришься, что начинаешь понимать какие-то очень простые вещи, без которых жизнь становится не в жизнь. Но я не знаю, что тебе делать. Просто жить, наверно. Пока что жить, ни о чем не думая... А потом все встанет на свои места, мне кажется так. Так всегда бывает. Думай, не думай, а потом происходит что-то, и вся жизнь сразу же меняется. Меняется на глазах. И ничего тут не поделаешь... Ты прокатиться хотела?

- Да,- кивнула она.- И я в гостях у тебя не была.

- У меня там бардак,- предупредил Артем.- Правда, у меня там и мебели немного.

Катя взяла его за руку так, как она делала это всегда, без предупреждения и, кажется, без причины. Улыбнулась:

- Ты такой смешной, Тёма.

- Почему?- Он накрыл ее ладошку своей.

- Не знаю. Но мне это нравится...

- Правда?

- Да?

Какое-то время они сидели в тишине, держась за руки. В голове у Артема не было никаких мыслей, желаний и признаний в любви. Он просто чувствовал тепло ее рук и это ему было приятно.

Катя улыбнулась и шевельнула пальцами.

- Пора,- вздрогнул Артем, даже слегка заикнулся. На мгновение ему показалось, что спал с открытыми глазами.- Идем?

Вместо ответа  Катя снова улыбнулась. Наверно, Артем снова показался ей забавным.

На улице он спросил ее, протягивая шлем:

- Куда едем?

- Куда глаза глядят,- и, сказав это, Катя выдохнула наконец с облегчением, словно ее отпустила боль.

Они сели на мотоцикл и выехали со двора. Вокруг них раскинулся ночной город, расцвеченный электрическими огнями...

Игорь вышел в остекленную лоджию, открыл окно и закурил. Вика накинула его сорочку и вышла следом. Он сразу же выбросил сигарету и выдохнул табачный дым в сторону.

- Тепло,- улыбнулась Вика.

- Да, хорошо,- Игорь обнял ее.- Летом всегда хорошо. Жаль, лето короткое.

- Погуляем? Спать не хочется,- она встала на цыпочки и прошептала ему на ухо что-то интимное.

Игорь рассмеялся:

- Да, ладно тебе... Придумываешь?

- Нет...

Игорь посмотрел в ее большие, темные и влажные глаза и подхватил на руки.

Спустя час они все же вышли из дому. Свежий ночной ветер гулял по двору, а над головой сияли мохнатые яркие звезды. Вика взяла Игоря под локоток и принялась рассказывать, как они гуляли всю ночь после выпускного вечера.

- А на набережной собрались классы со всех школ! Помню, с телевидения приехал Ярик со съемочной группой, вопросы какие-то задавал. А мы пьяные, каждый о своем кричит! Весело... О чем ты сейчас думаешь?

- О тебе,- с улыбкой ответил Игорь.

- И что ты обо мне думаешь?

- Я тебя чувствую, Вика, сердцем.

- Игорь, ты, наверно, стихи пишешь?

- Нет. Зачем они мне? Я без стихов тебе все скажу. Стихи писать, только в словах путаться.

- Все-таки писал,- поймала его на слове Вика.

- Нет.

- Ну, расскажи.

- Хорошо,- наконец, согласился Игорь.- Слушай:

                                Дни осыпятся как листья с клена,

                                Календарь твой исхудает,

                                С именинниками, со словами приворотными.

                                Да к чему они тебе, ты и так все знаешь...

- Красиво. О ком это?

- О тебе,- ответил Игорь.- Помнишь, на кухне у Вадима висел календарь, и ты обрывала с него листочки. Я помню, как ты обрывала их и читала текст на обороте. А там были заговоры, обереги всякие и молитвы. Ты читала их, а потом с улыбкой протягивала мне...

- Я помню,- Вика еще крепче обняла его.

В этот момент они подошли к перекрестку, и мимо них проехал мотоцикл. За рулем сидел парень, за талию его обнимала подруга. Вика видела ее глаза всего мгновение, но девушки успели улыбнуться друг другу как старые знакомые...

- Я ведь предупреждал, что у меня не прибрано,- Артем еще раз извинился за беспорядок.

Катя посмотрела на кучу запчастей от мотоцикла, разложенных по полу и рассмеялась:

- Это не квартира, а какой-то гараж!

- Я люблю с техникой возиться,- неуверенно улыбнулся Артем.

- Тёма, мне у тебя очень нравится,- Катя на какой-то совсем неуловимый миг прижалась к нему.- У тебя такой очень мужской запах в квартире. Пахнет бензином и железом.

- Серьезно, тебе нравится?!

- Да,- кивнула Катя.- А чаем или кофе в этом гараже поят?

- Я сейчас!- Оживился Артем.- Идем на кухню. У меня, кстати, есть отменный бисквит. Я его сам выпекал...

Они прошли на кухню и рассвет встретили здесь же за столом.

На следующее утро Галина Сергеевна до половины одиннадцатого утрясала текущие дела, но чувствовала, что работа не клеится. Ее голова была занята другими мыслями. Не оставляло ее воспоминание о девушке с могильного памятника. Галя чувствовала, что эти мысли затягивают ее как в трясину. Наконец, она выбрала подходящую минуту и сделала то, что собиралась сделать еще с вечера – позвонила первой жене Шугурова.

- Здравствуйте, Людмила Назаровна. Я прошу вас, выслушайте меня. Я – Галя.

- Доброе утро, Галя,- собеседница сразу поняла, с кем разговаривает.- О чем вы хотели поговорить?

- Это личное. Я хотела с вами встретиться. Это не телефонный разговор.

- Заинтриговали.

- Я не займу много времени,- торопливо сказала Галя.

- На недостаток времени я не жалуюсь. Как вам будет удобно, так и встретимся.

- А сейчас будет удобно?

- Галя, вы меня пугаете. Что случилось?

- Я все объясню, Людмила Назаровна. Но это не телефонный разговор.

- Хорошо, приезжайте сейчас. Адрес помните?

- Конечно,- ответила Галя.- Я скоро буду.

- Я буду ждать во дворе.

- Спасибо.

- Пока что не за что благодарить,- отозвалась Людмила Назаровна.

Галя убрала телефон в сумочку и на несколько мгновений замерла, словно оцепенела. Она все еще не знала, правильно ли поступает? Но отступать не собиралась. Отступление было не в ее правилах.

Она резко вышла из-за стола. В этот момент зазвонил городской телефон. Не обращая на него внимания, она вышла из кабинета.

Когда машина Шугуровой появилась во дворе, Людмила Назаровна сняла солнцезащитные очки  и по привычке закусила дужку оправы. Она делала так всегда, когда была чем-то озадачена или расстроена.

- Спасибо, Людмила Назаровна,- Галя энергично подошла к ней и сделала такое движение, словно хотела пожать руку.

- Хорошо выглядите, Галина,- улыбнулась в ответ та.

Она поднялась со скамейки и оказалось, что она выше гостьи почти на голову.

- Спасибо,- снова и почти уже невпопад поблагодарила Галя. Она бы ни за что не призналась, что разговор с этой женщиной - испытание для нее.

- Прогуляемся или присядем?- С улыбкой спросила Людмила Назаровна.

- Лучше прогуляемся.

- Хорошо.- Они неторопливо пошли вдоль жилого дома.- Так о чем вы хотели поговорить со мной?

- Возможно, вы не в курсе. Но все же я хотела убедиться наверняка. Имя Евгении Коротковой о чем-нибудь говорит вам?

Людмила Назаровна посмотрела на нее с полуулыбкой:

- Конечно. Женечка Короткова. Я хорошо знала ее. А как вы про нее узнали? Милая,- она внезапно взяла Галю за руку,- не ошибитесь.

- Людмила Назаровна, я надеюсь, вы поможете развеять мое непонимание.

- Я понимаю ваши чувства. Когда вы появились в его жизни, я пыталась повлиять. Впрочем, речь сейчас не о том. Постарайтесь ответить на один вопрос: что именно вас не устраивает?

- Людмила Назаровна, вы то ведь понимаете, я словно подменяю другого человека. Совершенно незнакомую мне женщину, которая умерла десять лет назад, когда я еще девчонкой была! Такое мне и в кошмаре не могло присниться!

- А вы уверены, что подменяете кого-то? Глядя на вас, сначала я думала также. Я думала, что Николай решил вернуть то, что вернуть невозможно. Но позже поняла, что ошибаюсь. Не знаю, как это вам объяснить. Сейчас я скажу то, что вас шокирует. Несмотря на их отношения, Коля и Женя были как одно целое.

- Я не понимаю,- Галя остановилась.- Вы меня извините, но вы голову мне морочите?!

- Нет, Галя,- улыбнулась Людмила Назаровна.- Как вы прямолинейны! Просто удивительно... Разумеется, голову вам я не морочу. Мне незачем этого делать. Но одно могу сказать, Коля вас любит и вряд ли уже променяет на кого-то. Сейчас только в вашей власти разрушить все что есть или укрепить это.

- Вы серьезно?

- Да. Я давно смирилась с разрывом. Все получают то, что заслуживают. Но вас я прошу отнестись к моим словам серьезно. Шугуров уже не молод. А у каждого из нас за плечами прошлое. И у вас оно есть. Так что подумайте, Галя, прежде чем идти до конца. Все в ваших руках.

- Я знаю, что вы – психолог,- задумчиво произнесла Галя.

- И только поэтому вы не доверяете мне?- Улыбнулась Людмила Назаровна.

- Я этого не говорила,- немного по-детски ответила Галя.

- Простите, Галина Сергеевна, но кое-что я без труда читаю на лицах собеседников. А как женщина я вам советую не торопиться с выводами. Ведь все эти годы вы как-то жили...

- Хорошо,- кивнула Галя.- Но ответьте мне. Как долго они были вместе?

- Недолго,- покачала головой Людмила Назаровна.- Потом произошла трагедия.

- Какая трагедия?

- Когда вы узнали о Женечке?

- Вчера. Ну, в общем, я...

- Вы следили за Николаем,- угадала Людмила Назаровна.- А он ездил на могилу к ней.

- Да, он ездил на кладбище.

- И только там вы увидели ее фотографию,- подытожила Людмила Назаровна.- Теперь я вас понимаю. Любого шокирует такое открытие. Но могу вас успокоить, она была не похожа на вас. Игра света, фотография. Если бы она была жива и вы встретились случайно, вы бы поняли это. Сейчас вы в смятении. Но на самом деле, вы и Женя – совершенно разные люди. Так что подумайте о моих словах. Подумайте хорошенько. Потерять что-то очень легко, но вот вернуть подчас невозможно.

- Да, конечно,- задумчиво кивнула Галя.- Я подумаю. Спасибо, Людмила Назаровна. Вы помогли мне.

- Вот и хорошо. Вы можете принять мои слова за лицемерие или уловку. Но вам я готова помочь в любое время. Я не буду лгать, Николай до сих пор мне небезразличен. Но я желаю ему добра. Стало быть, я желаю его и вам.

- Спасибо,- Галя все же пожала ей руку.

- Пожалуйста, Галя. Не забывайте о моих словах. Теперь все в ваших руках.

- До свидания, Людмила Назаровна,- Галя улыбнулась на прощание и стремительно пошла к своей машине.

Людмила Назаровна проводила ее улыбкой. Но как только машина Галины Сергеевны скрылась из виду, она прикусила дужку солнцезащитных очков и покачала головой.