Мне было 12 лет, когда в соседнюю квартиру вселилась молодая семья с двумя дочерьми — семи и двух лет от роду. Наш дворик небольшой, и я часто сталкивался со старшей — Наташкой. То у ворот, то возле сараев. Она постоянно при встрече со мной краснела и старалась быстрее проскочить мимо, а я не мог понять, с чем это связано.

Как все мальчишки в этом возрасте, я сгорал от любопытства, как же устроено женское тело. Сестры у меня не имелось, так что подсматривать мне было не за кем. Конечно же, пару раз в компании друзей мы рассматривали фотографии с голыми женщинами, но качество снимков оставляло желать лучшего, (всё происходило в далеких 70-х годах, когда «в СССР секса не было»). Поэтому в наших головах бродило одно лишь желание — увидеть, а еще лучше — пощупать письку какой-нибудь девчонки. Я белой завистью завидовал Сереге, у которого имелась сестра младше его на два года, с которой он, по его словам, «вытворял всё, что только приходило ему в голову…» Но на все наши предложения, чтобы Дина появилась в нашей компании и продемонстрировала, что же у неё под трусиками, он отвечал категорическим отказом.

Так прошло около двух лет. Как-то раз утром, в начале июля, я увидел, что дядя Паша, отец Наташки, натягивает между двух яблонь, растущих в углу нашего двора, большой гамак. Я подошел к нему.

— Привет, дядь Паш!

— Здорово.

— Для кого вы его устраиваете?

— Для своей Ленки (младшей дочки), пускай днем, на свежем воздухе спит, да и самому после работы поваляться не грех.

— А мне можно будет на нём полежать?

— Да, конечно, только старайся его не оборвать.

— Конечно, дядь Паш, не бойтесь, не оборву.

Подвесив гамак, сосед ушел на работу, а я тут же забрался в него, устроился поудобнее и, раскачиваемый ветерком, задремал. Проснулся я оттого, что меня трясла за плечо тетя Софа, мать Наты и Лены.

— Вставай, лежебока, тебя уже мама на обед звала, а я сейчас в гамак Лену уложу, пусть поспит.

Я сходил пообедать и вернулся во двор. Подойдя к гамаку, я увидел, что он застелен одеялом, а на одеяле, раскинувшись, посапывает Ленка. На ней были только тонкие белые трусики.

Гамак был удачно расположен в глубине двора и не просматривался из окон нашего дома. Я огляделся: вокруг никого не было. От мысли, что я сейчас смогу увидеть письку Ленки, у меня участилось сердцебиение.

Я наклонился и провел пальцем по письке спящей девочки, обтянутой трусиками. Ленка не пошевелилась, и ритм её дыхания не изменился. Тогда я осмелел и потянул резинку трусиков вниз. Передо мной открылся чудесный вид: пухлый холмик, разделенный пополам ровной чертой разреза. Я аккуратно раздвинул эти мягкие губки и увидел розовые лепестки, на вершине которых виделся какой-то капюшон, а внизу между ними было отверстие, уходящее вглубь тела.

Я провел пальцем по этой расщелине и понюхал палец. От него пахло мочой и ещё чем-то непонятным. Я, было, собрался продолжить исследования дальше, но послышались чьи-то шаги. Трусики Ленки мной тут же были приведены в порядок, и я сделал вид, как будто укачиваю малышку.

Обернувшись, я увидел подходившую Наташку.

— Ты что здесь делаешь?

— Да вот, подошел, смотрю — ворочается, решил немного её укачать.

— А-а, понятно…

— А ты куда собралась?

— Сейчас Маринка должна придти поиграть, а я подошла проверить, не проснулась ли Ленка. А ты чем собрался заниматься?

— Не знаю, все ребята разъехались кто куда: кто на море, кто к бабушке в деревню. Я один из компании остался, скукота страшная.

— С нами будешь играть?

— А во что?

— Найдем, не бойся.

Я окинул взглядом хрупкую Наташину фигурку, одетую в легкий сарафанчик и прикинул, что во время игры, во что бы мы ни играли, я смогу подсмотреть, какого цвета трусики у старшей из сестер, а, может быть, и у подружки — симпатичной девочки того же возраста, что и Наташка.

— Ну, хорошо, уговорила…

Наташка, довольная, захлопала в ладошки и закружилась на месте. Подол её сарафана от вращения приподнялся, ещё бы чуть-чуть, и показались бы трусики, но Наташка тут же перестала кружиться и, ухватив меня за руку, потянула за собой за сараи. Оказывается, эти две подружки расчистили тупичок за сараями, притащили туда поломанные стулья и старую раскладушку. От дождя и солнца этот уютный уголок укрывал скат крыши.

— Ну вот, здесь мы и играем с Маринкой…

— Неплохо вы здесь всё устроили, мне нравится. А во что играете?

— По-разному. В дочки-матери, в доктора…

— Взрослые сюда не приходят?

— Нет, они всё ещё думают, что здесь заросли.

— Понятно…

— О, вот и Маринка!

В проходе между сараями показалась девочка в тонкой футболке и коротеньких шортах.

— Привет, Маришка!

— Привет. Я вижу, Наташка тебя всё-таки затащила к нам в гости…

— Ага, так я не пойму, чья это идея была?

— Наша общая. Мы давно хотели с тобой подружиться, но ты не обращал на нас внимания. А ты нам обеим нравишься. Вот.

С этими словами Маринка подошла и стала около меня, а потом вдруг обняла меня и чмокнула в губы.

— Эй, подруга, так не честно, я тоже хочу его поцеловать! — и после этих слов к моим губам прижались губы Наташки.

Я стоял ошарашенный: Меня. Поцеловали. Две. Девочки. И всё это так неожиданно и приятно. Губы девчонок пахли ягодами.

У меня в голове зашевелилась мысль, а не попробовать ли раскрутить девчонок на что-либо большее?

— А здесь жарко… Давайте притащим ванну, натаскаем в неё воды, а когда она нагреется на солнце, будем в ней плескаться.

— Давай, а мы и не догадались раньше это сделать. Вот что значит мужчина — хихикнула Маринка.

Притащить в этот закуток огромную жестяную ванну, было делом пяти минут. Ещё около пятнадцати минут мы дружно таскали воду из расположенной неподалеку от двора колонки. Когда набралось полванны, я остановил девчонок.

— Хватит, а то долго греться будет.

В течение часа, пока солнце грело воду, мы сидели на раскладушке и болтали. Из-за растянувшейся ткани девчонки всё время съезжали в образовавшуюся яму и прижимались ко мне. Вначале они старались держать расстояние, но потом перестали обращать на это внимание. Я положил руки на их коленки и в процессе разговора слегка их поглаживал, млея от мысли, что ко мне с двух сторон прижимаются сразу две симпатичные девочки.

Приблизительно через час, возвратившаяся из туалета Наташка опустила руку в воду и объявила, что она уже нагрелась и можно начинать купаться. Мы начали раздеваться. Я быстро сбросил с себя шорты и уселся в ванну, наблюдая за раздевающимися девочками. Под сарафаном Наташки оказались шелковые светло-голубые плавки, а под Маринкиными шортами — тоненькие беленькие трусики.

Девчонки, перешагнув край ванны, устроились рядышком со мной. Посидев немного спокойно, мы затеяли возню — брызгались, щекотали друг друга. В процессе игры я заметил, что намокшие трусики девочек абсолютно ничего не скрывают. От такой картины мой дружок зашевелился в плавках и моментально поднялся, оттопыривая резинку. Девчонки тут же притихли и во все глаза смотрели на это чудо превращения невзрачной колбаски в довольно-таки мощный ствол. Я, в свою очередь, разглядывал их облепленные мокрой тканью письки.

— Ух, ты, какой он у тебя большой… А можно мы его потрогаем? — спросила Маришка.

— Только если разрешите потрогать ваши письки.

— Ладно, но ты первый.

Я, поколебавшись, решился и резким движением стянул плавки до колен. Мой дружок, освобожденный из тесного плена, закачался, направленный почти вертикально вверх. Маришка протянула руку и дотронулась до ствола. Её пальчики легко пробежались по моему напряженному члену. От этих прикосновений он, казалось, ещё более напрягся и увеличился.

— А он шевелится…

— Ты же его трогаешь, а ему приятно.

— И я, и я хочу тоже! — с этими словами Наташка протянула руку и дотронулась до головки. Её влажные пальчики коснулись уздечки, и я почувствовал, что скоро не выдержу и кончу.

— Ну, хватит, теперь ваша очередь.

Подружки поднялись и синхронным движением сняли свои промокшие трусики. Я протянул руки к их лобкам и погрузил пальцы во влажные расщелины. Девочки дружно ойкнули и слегка присели, но, так как я продолжил ласкать их письки, часто задышали и придвинулись ко мне поближе. Я почувствовал, как под моими пальцами набухают и увлажняются их тайные складочки.

Маринка вдруг резко отшатнулась.

— Всё, я больше не могу — у меня ноги подкашиваются и внизу живота очень жарко.

С этими словами она плюхнулась в ванну, обдав нас брызгами.

Ноги Наташку тоже, по-видимому, не держали, она ухватилась за моё плечо и тихонько стонала от удовольствия. Ещё пара движений — и она обессилено сползла на дно ванны.

— Как же мне хорошо и приятно, если бы кто знал…

Она помотала головой.

— Брр, кайф! Зря ты, Маринка, не дотерпела…

Марина не спеша, вылезла из ванны, легла на раскладушку и раздвинула ножки.

— Пожалуйста, полижи мне письку и поласкай её пальчиком.

Я не заставил себя долго ждать, и, опустившись на колени, припал губами к её безволосой щелке. Провел языком сверху вниз, затем обратно. Маринка часто задышала. Я раздвинул пальцами эти пухлые губки и лизнул открывшийся вход во влагалище, а затем всунул язык как можно глубже, достав им до девственной плевы. Девочка что-то промычала и, ухватив меня за голову, прижала её посильнее к низу своего живота. Я ухватил её клитор губами и слегка его покатал. Это было последней каплей. Маринка судорожно сжала коленями мою голову, всхлипнула и тут же расслабилась.

— Девчонки, я не пойму, кто вас такому научил? Насколько мне известно, в вашем возрасте думают только о куклах и нарядах, а тут такое…

— Это Маринкин двоюродный брат нас научил, он пару месяцев назад приезжал в гости на неделю, ночевал у неё в комнате, сначала её обучил, а после и меня. Нам всё это так понравилось, что мы и сами продолжили так развлекаться. Мне давно хотелось с тобой подружиться, а ты не обращал на меня внимания. И вообще, я хочу сделать тебе приятное. Иди сюда!

Я подошел к Наташе; она обхватила мой член пальчиками и начала двигать кожу вверх-вниз.

Я почувствовал, что долго не выдержу…

— Ната, я сейчас кончу..!

Наташка молча ускорила движения своей ладони, и я почувствовал, как меня накрывает горячая волна оргазма… Мой член дернулся несколько раз, и тяжелые капли спермы полетели прямо на лицо довольной Наташки.

— Ну, как?

— Кайф! Этому тебя тоже Маринкин кузен научил?

— Ага, и ещё сказал, что это полезно для нашей кожи.

С этими словами она стала растирать мою сперму по своему телу.

Мне стало любопытно.

— А вы с ним больше ничем не занимались?

— Письками терлись, но только снаружи, мы вообще ещё целки, ты что, не заметил? — ответила Маринка.

— У тебя видел, а у Наташки нет.

— Хочешь увидеть?

— Ха, спрашиваешь!

Наташка согнала Марину с раскладушки, улеглась на её место, развела свои ножки почти на шпагат и раскрыла пальцами свои пухлые нижние губки. Я нагнулся поближе и возле входа во влагалище я действительно увидел тонкую пленку девственной плевы. Наташкина щелка сочилась влагой смазки. Я высунул язык и вновь стал ласкать этот нежный розовый бутончик, проникая языком как можно глубже во влагалище и касаясь им пленки.

Наташка охнула и попыталась сжать ноги, но я придержал её за бедра руками и, ненадолго отвлекшись от своего приятного занятия, промычал ей: — Не мешай!

Наташка расслабилась и всецело отдалась приятным ощущениям. А у меня от мысли, что так неожиданно сбылись самые заветные желания, и я ласкаю письку красивой девочки, вновь воспрянул мой дружок. Это не осталось незамеченным Маринкой, и её ручка обхватила мой ствол, то поглаживая его, то перебирая яички. От такой ласки член раздулся до неимоверных размеров, и вскоре струи спермы потекли на подставленную ладошку Маринки.

Она тут же принялась растирать белесые струйки по своему телу.

Я устало присел на стул.

— Я ещё хочу! — заявила Наташка.

— Подожди пару минут, дай чуть отдохнуть, я к члену притронуться не могу, да и отлить не мешало бы сходить.

— Можно мне с тобой? Хочу посмотреть, как ты писаешь.

— Только если и ты мне то же самое покажешь.

— Хорошо, пойдем.

Мы с Наташкой быстро оделись и, оглядываясь, чтобы никто из взрослых нас не увидел, пробежали по дорожке в туалет, деревянная будка которого стояла недалеко от сараев.

Туалет был просторный, и мы в нём свободно разместились. Я стал перед дыркой, и, достав свой конец, пустил золотистую струйку, целясь по центру отверстия.

Наташка присела на корточки у боковой стены, глядя во все глаза на это действо, потом заерзала…

— Ну ты скоро? А то от твоего журчания мне очень сильно захотелось писать, прямо не могу уже терпеть.

Я стряхнул последние капли и, убирая конец в шорты, отступил к двери, уступая место подружке.

Наташка присела, развела ножки и из её письки полилась более широкая, чем моя, струйка. Я тоже присел на корточки и внимательно наблюдал за процессом.

Когда Ната закончила, я поднялся, приоткрыл дверь, осмотрелся, чтобы не попасться, но во дворе никого не было. Мы вновь проскочили в наш закуток, где нас встретила заждавшаяся Маринка.

Все втроем мы вновь влезли в теплую воду, я нежными движениями смыл с тел девочек свою сперму, и потом мы ещё долго плескались в ванне, пока Наташу не позвала мама.

Наташка быстро вытерлась полотенцем, надела свой сарафан и умчалась. Мы с Маринкой остались вдвоем. Она сидела у меня на ногах, спиной ко мне, даже не сидела, а полулежала, откинувшись на мою грудь. Я гладил её ножки, потихоньку продвигаясь вверх к её трусикам, но Маринка вдруг отвела мою руку и поднялась из ванны.

— Мне пора, скоро мама вернется с работы, а в это время я должна быть дома.

— Завтра придешь?

— Конечно! Мне очень понравилось! А тебе?

— Спрашиваешь! Конечно.

Марина оделась и убежала домой. Я вылил воду из ванны, перевернул её возле стены, чтобы высыхала, развесил на веревочке полотенце, забытое Наташкой и вышел из тупичка во двор. Ната возилась с проснувшейся к тому времени Ленкой.

— А Марина где?

— Домой побежала, да и я пойду, пожалуй…

— Ещё выйдешь?

— Сегодня, наверное, нет. Вечером по дому дел много. Завтра точно выйду, поиграем.

Я шел домой и думал о том, что день прошел отлично, что до конца каникул ещё уйма времени, и ещё о том, что дружба с девочками — очень приятное занятие…