На следующий день после возвращения *блудного сына*, богато одетый господин откровенно азиатской наружности, напросился на беседу к постоянному, и даже иногда успешному конкуренту Ягоцких, купцу первой гильдии Ежи Ковальски.
— Как прикажете представить?
*Азият* весело улыбнулся и сиплым голосом дал ответ:
— Скажите… господин Абай, с выгодным предложением.
Служка провёл нахального гостя в гостиную и замер как истукан, ожидая своего хозяина, попутно бдительно присматривая за подозрительным господинчиком: ещё стянет чего… Минут через пятнадцать пожаловал и сам Ежи, с недовольной миной на откормленном лице. Недовольной — но поздороваться всё же не позабыл, заработав тем самым маленький плюсик в глазах Александра.
— Итак, чем могу быть вам полезен, господин Абай?
— Для начала… вот, попрошу вас ознакомиться.
Выложенные на стол три листка, хозяин читал минут двадцать, внимательно, неторопливо и явно запоминая всё дословно, до малейшей запятой. Дочитав, сухо констатировал:
— Здесь не всё. Нда… Что вы хотите?
' Матёрый хомячок. Моментально перспективы оценил…'
— Двести тысяч.
— И что я получу взамен?
— Ещё пятьдесят три страницы отменного качества. Фамилии, имена, даты. Хватит, чтобы ваш… коллега поехал в Сибирь до конца своей жизни. Но если вас не интересует, тогда я пожалуй…
— Нет!! Ээ… Простите мою горячность, но вы же понимаете?
— Понимаю. Когда?
— Цена всё же… кхм. Ладно, по рукам! Два дня обождёте?
— Нет. Вечером следующего дня я отъезжаю с этих мест. Кстати, это и в ваших интересах…
— Тогда… А, чёрт! Завтра после полудня вся сумма будет у меня на руках, буду ждать вас…
— Простите, лучше я подожду. А место вы узнаете в семь вечера, от мальчишки-вестового. Всего наилучшего, уважаемый Ежи…
На старый заросший пустырь на окраине города покупатель явился не один, а в сопровождении грузчика — двести тысяч ведь так тяжелы! Повертев головой по сторонам, купец суетливо достал из жилетки большие золотые часы и с тревогой уточнил время. Продавец же, ещё раз осмотревшись и не найдя поводов для тревоги, соскользнул с дерева, быстро снял маскбалахон и проверив, как вынимается револьвер (моментально, как и положено), и двинулся совершать бартерную сделку: обменивать бумагу на бумагу.
— Вы исключительно вовремя, пан Ковальски. Всё, как договаривались?
— Это вы… А бумаги где?
Купец опять начал подозрительно озираться, а грузчик попытался неуклюже выхватить оружие
— Клац.
Вроде простой звук, а какое действие произвёл на покупателя и его подручного! Замерли оба, кто как стоял, только и слышно было, как кого то из них икота пробила.
— Ты! Ко мне!!! Стоять. Брось на землю и проваливай обратно…
' Было бы время да свобода действий, подоил бы я сообщество купеческое, ох и подоил бы. Блин!!! Чего такой тяжёлый то? Вот ведь! Под пачками десятки золотые… Наверно, кубышку свою растряс, не иначе… увесистая сумочка получается. Блиин…'
— Куда! Стой, где стоишь. Пан Ковальски, позади вас камешек лежит, так вы его подымите…
Пока оживший купец радостно терзал плотно увязанный свёрток, Александр тихо отступил в сторону и присел позади высоченных зарослей полыни, полностью скрывшись из виду. К тому моменту, когда Ежи Ковальски, радостно помаргивая и улыбаясь, оторвался от дорогостоящей покупки (на ТАКОЕ хорошее дело, ему, денег было совершенно не жалко), его недавнего собеседника и след простыл, но… это уже было неважно. Был господин, нет его… это всё мелочи, а вот прикинуть, чем и как он придавит давнишнего врага-товарища, и сколько ему запросить за молчание — это да, это… ух как сладко…
Скромно положив свой подарок на специальный столик, в кучу таких же нарядно-праздничных коробочек, Александр прошёл дальше, поздороваться с хозяйкой и устроительницей приёма. Мадам Кики, к удивлению подпоручика, оказалась не общепризнанной красавицей, а пожилой стройной женщиной за… точно определить последнее оказалось затруднительно, так как он никогда не считал себя экспертом в этой области, но шестьдесят ей уже было точно. Не смотря на очень почтенный по местным меркам возраст, кое в чём хозяйка легко давала фору молодым: слушая её шутки и невинные вроде бы вопросы, Александр поймал себя на том, что непроизвольно улыбается, а это… дорогого стоило, для него, по крайней мере.
— Прошу принять мои наилучшие пожелания в связи с вашим Днём Ангела, мадам…
— О! Подпоручик, наконец то вы пожаловали в гости к скромной затворнице!
Окинув взглядом немаленький зал для приёмов, Александр мысленно с ней согласился — до масштабов столицы, затворнице, да ещё и такой скромной, было явно далеко. Всего то под сотню человек…
— А где же Софья Михайловна, или вы уже разучиваете новый романс?
' Ё… прст! Блинский похоже всем доложился, зачем и к кому я приезжаю в город. Или это со стороны? Насчёт изучения романсов я проехался по ушам только ему… Что значит, нет ни телевизора, не кинотеатров. Любой слух распространяется со скоростью как минимум, радиоволн…'
— Увы, мадам, я не силён в музыке.
Собеседница князя довольно прищурилась, поглядывая на подходящую пару новых гостей
— Мне верно говорили — у вас отменное чувство юмора, подпоручик. Всегда рада видеть вас у себя, прошу прощения…
Побродив между колонн, раскланявшись со всеми знакомыми офицерами и чиновниками, Александр счёл, что упрекнуть его больше не в чем и со спокойной душой затаился в нише рядом с большим окном, где и принялся коротать время, вспоминая недавние события…
Старина Кшиштоф орал не напрасно, он и в самом деле решил выполнить своё обещание: его доверенные люди весьма активно начали доставать всех встречных — поперечных расспросами на тему незнакомых приказчиков (наверно поговорили как следует с последним пареньком-курьером, потому что приметы полностью совпадали с обликом его второй *маски*), и уж точно самым тщательным образом прочесали место, где остался заветный саквояж. Всё это дело продолжалось три дня, а на четвёртый пан Ковальски пригласил пана Ягоцкого в гости. Ходили слухи, что приглашение получил и его сын Стефан, но тот сказался больным, и вообще, давненько уже не показывался почтенной публике на глаза. О чём беседовали два купца-миллионщика, знали только они, вот только после этой беседы всё купеческое сообщество сильно удивилось: преуспевающий гешефтмахер Кшиштоф Ягоцкий стал очень нервным и сильно чем то опечаленным, к тому же начал резко сворачивать все дела, распродавать имущество и вовсю готовиться к отъезду в дальние края. Настолько дальние, что даже загранпаспорта выправлять начал, себе и сынку. Несмотря на это самое удивление, никто из сотоварищей по торговой стезе не отказался хапнуть себе хотя бы кусочек чужого дела, но, разумеется, больше всех поимел (во всех смыслах, хе-хе) с проигравшего купца Ежи Ковальски…
— Подпоручик?!!
Оказывается, он так увлёкся своими мыслями, что не заметил появление смутно знакомой дамы.
— Кем же вы так увлеклись, мон шери, что забыли обо всём на свете?
— Простите… Наталья Павловна, мне просто нет прощения. Вы чудесно выглядите, как и всегда… Как изволит поживать ваш почтенный супруг?
— Спасибо, хорошо… Вот кстати! Ежели на то БУДЕТ ваше… ЖЕЛАНИЕ… то Я… ПРИГЛАШАЮ посетить наш дом.
Чертовка весьма ловко выделяла нужные ей слова, произнося их с придыханием и томными улыбками, подкрепляя свои намёки движением веера и тонких длинных пальцев. И не то, что бы Александр был против, скорее даже за, вот только будет ли он в её постели хотя бы сотым… а ведь антибиотиков пока так и нет, и когда появятся пока неизвестно.
— Наталья Павловна, благодарю за приглашение, и непременно воспользуюсь… Вот только Софья Михайловна захочет ли, не знаю…
— Мон шери, не будьте таким ханжой…
Выдав напоследок ценный совет, дама поспешно отошла в сторону, а уже через мгновение и подпоручик увидел баронессу, в сопровождении двух незнакомых ему девушек целеустремлённо приближающуюся к нему, с ласково-злобной улыбкой.
— Подпоручик, познакомьтесь: Анна Викторовна и Татьяна Викторовна, мои давние подруги…
Неизвестно, какие они были подруги, но глазки строить начали обе и практически одновременно. Да и по поводу давности… баронесса слегка погорячилась — девицы были заметно моложе её, годов этак восемнадцати.
' И к тому же, явно сёстры. Чего она их ко мне притащила? Опа! Молодец что притащила, умничка — пока эти рядом, другие не подойдут. Ё-маё, вон та, в лиловом платье, так нехорошо смотрит… И наверняка считает, что я отличная пара её бледненькой жирненькой доченьке…'
— Подпоручик, а как вам приём?
— Да-да, Так всё хорошо устроено! Я в восхищении…
Две сестрички, щебетали не переставая, полностью похоронив надежду Александра послушать ещё шутки хозяйки приёма. Вдобавок, баронесса недвусмысленно давала понять своё недовольство, впившись своими на диво острыми ноготками ему в ладонь. Едва заметно поморщившись, подпоручик тихо прошипел:
— Соня!
В ответ раздалось тихое мурлыкание:
— Улыбайся, милый, улыбайся… О чём это вы так мило разговаривали с этой… Натальей Павловной? Или это тайна, господин офицер?
Пользуясь тем, что девицы отвлеклись на проходящую мимо даму, точнее на обсуждение её платья, Александр вполголоса ответил ревнивице:
— Приглашала тебя и меня к себе на чай. А если ты ещё раз ущипнешь меня, я рассержусь.
— Ах так! Тогда… видеть тебя не желаю… сегодня. Вот!
Тяжелее всего от их нежданной размолвки пришлось именно князю: покидая бал, он был обрёменён дюжиной приглашений *помузицировать* и тройкой добродушно-требовательных *заходить попросту, не чинясь*. Причём, если первые его просто раздевали взглядом, то вторые ещё и в карманах попутно пытались пошарить, определяя, насколько обеспечен потенциальный зять.
' Страшное дело — провинция. Неженат, титул и чин имеешь — заманчивая добыча для засидевшихся в невестах девиц… вернее их мамаш. А уж если ещё и состояние имеется… Ну Софья, ну погоди у меня…'
******************************************************************
— Ррдоум, ррдоум, ррдоум…
Звуки на полигоне привлекали внимание всех опытных солдат — своей необычностью, рычащим гудением выстрела и необъяснимой длительностью серий. Самые любопытные затем могли наблюдать (и наблюдали), как троица довольных людей рассматривает обрезки дюймовых досок из сосны, передавая их друг другу и тыкая пальцами во что то, понятное только им. Доносились до зрителей и голоса:
— Каков, а?
— Так девять или десять, всё-таки?
— Пожалуй что девять. Вот, поглядите — только вмятина маленькая…
— Интересно, а если стальной сердечник добавить?
Последний вопрос задал уже Александр, любуясь ровным отверстием от пули в сосновой плашке. Приёмная комиссия из князя как заказчика, Греве как исполнителя, и Григория как… Григория, так разошлась, что от трёхсот патронов остались только блестящие на солнце гильзы под ногами и сильное сожаление: хорошо, да мало! Подпоручик, например, как взял в руки пистолет, так и держал — до того не хотелось расставаться. Мягкая отдача, хорошая кучность, обойма на четырнадцать латунных толстячков и приятная тяжесть СВОЕГО оружия… Только что окончательно утверждённый стандартным 10х22 патрон с конической пулей дырявил дерево с потрясающей легкостью. Такой же, но с тупоконечной пулей, застревал в четвёртой-пятой доске, но выбивал солидные дыры и фонтаны щепок…
— Боюсь, Александр Яковлевич, наш нынешний подрядчик такое не потянет.
— Жаль, очень жаль… Вы к нему кода собираетесь? Завтра? Передайте ему, прошу вас: как хочет, что хочет — но что бы две сотни патронов каждую неделю были. И вот что, Валентин Иванович. Пожалуй… я поторопился назвать пистолет Орлом, мда. Рокот — вот это ему подходит больше…
Глядя на вытянувшееся лицо Греве (Грише все эти тонкости были глубоко по… неинтересны в общем), князь поспешил утешить оружейника:
— Мы дадим это имя младшему брату Рокота, под девятимиллиметровый патрон
— ?!!?
— Я разве не упоминал? Ах, да… запамятовал. Валентин Иванович, у меня для вас есть радостная новость. Я тут, на досуге, немножко развлекался изобретательством, так что… вас ждут эскизы на две новые модели пистолетов. Один, как я уже и говорил, под патрон 9х19, второй под 7,62х19. Разумеется, эти патроны тоже необходимо разработать…
— Но как… Вернее где я смогу заниматься этим?
— Ну, я думаю, что ваш бывший подмастерье не откажется помочь в такой мелочи своему наставнику? Разумеется, не бесплатно. А сразу после этого доберёмся, наконец, и до револьверов. Есть, знаете ли, у меня одна задумка… вернее две, и я твёрдо уверен, что вам понравиться обе.
Со вздохом сожаления отложив в сторону любимую игрушку, князь подошел к Григорию, хозяйственно собирающему в кисет валяющиеся то тут, то там гильзы.
— Ну а ты чего скажешь, Гриша?
— Вещь!
— А поподробней? Может недостаток, какой заметил? Ты давай не стесняйся, это дело важное.
— Ну… Рази что патроны быстро кончились…
— Хоть ты бы душу не травил. Рано их, пока ещё, на нормальных патронных заводах заказывать… или может патент взять? Да, надо обдумать хорошенько…
Александр планировал производить и рекламировать блок из трёх пистолетов и двух револьверов, сразу под новые патроны. Разместить даже небольшой заказ на нормальном производстве- сразу привлечь к себе ненужное пока внимание. И так уже интересуются, чем это он таким интересным с бывшим оружейным мастером занимается? Может, помощь нужна… советом? Советники, б…. А если не заказывать, а подстраиваться под невеликие (и это ещё мягко сказано), производственные мощности *патронного заводика* типа Гранд Сарай, то испытания на отказ или поломку растянутся на полгода. Конечно, ему пока не к спеху… но всё же хочется побыстрее. И хочется и колется…
'Нет, торопиться не буду. Посмотрим, как у Греве пойдут дела с копированием Тульского Токарева и Беретты М92, а затем и Нагана, Вот тогда уже и определюсь точно. Вот только… Похоже, ещё и патронное производство в план фабрики надо будет добавить. Стандартный, усиленный, бронебойный, экспансивный патроны — разных калибров, на всю линейку стволов. Сколько же деньжат на всё понадобиться, интересно?'
*******************************************************************
В последних числах августа на заставу прибыл новый командир третьего взвода. Белокожий, словно и не было лета, с огненно-рыжей шевелюрой и роскошным набором веснушек, а так же с большим чувством собственного достоинства и нарочито — чёткими движениями. К канцелярии он не подошёл, а промаршировал, остановившись напротив любующихся таким строевым балетом офицеров.
— Разрешите обратиться? Представляюсь по случаю прибытия на службу: подпоручик Игорь Владиславович Дымков!
Штабс-капитан едва не прослезился от умиления, глядя на такое.
— Штабс-капитан Блинский Сергей Юрьевич, а это ваш сослуживец, подпоручик князь Агренев Александр Яковлевич. Прошу в офицерскую комнату, для ознакомительного разговора…