— Вот они, га-алубы…

Едва слышный звук тут же растворился в лёгком ветерке, но дело своё сделал: со стороны ничего не было видно, но тем не менее одна бесформенная куча пожухшей травы стала потихоньку подбираться к другой, медленно, плавно…

— Где?

— А вона, из кустов глядят…

— Сколько раз тебе ещё повторить, как надо направления указыва… Ага, вижу.

Замеченный Григорием контрабандист спокойно стоял во весь рост и разглядывал в бинокль всю округу. Выглядеть он ничего особенного не мог, причём по двум причинам сразу: во первых, до расположения секретов было никак не меньше трёх верст по пересечённой местности, а во вторых — балахоны дополнились бесформенными накидками, после чего и так хорошая маскировка стала просто отличной. По крайней мере, Григорий во время испытаний так своего командира и не отыскал — а уж как старался! Правда, потом и Александр круги по полю нарезал, выглядывая шустрого унтера, и ведь нашёл… с третьего раза, блин. Причина же, по которой осторожный *контрабас* просматривал подходы к кустарнику, как раз обсуждала, как сподручнее прибить мешающего им человечка. С тех пор, как подпоручик Агренев открыл *охотничий сезон*, жизнь и тяжкий труд рядовых *несунов* стали просто невыносимыми. То пуля невесть откуда прилетит (это если караван слишком большой для перехвата), то спокойно и метко обстреляют, заставляя всё бросить, включая коней (самых непонятливых или жадных потом приходилось уносить на себе), или вообще… ушли ребята, и живыми их больше никто не видел. Причём, и это быстро подметили, раз на раз не приходилось: когда стреляют, а когда и нет, вот только вычислить эти *критические дни* не получалось…

— Ну и чёрт с ним, потом его достанем! Давай за холм и по дуге в зелень. Начали…

До переплетения полуголых веток, вымахавших в отдельных местах до четырёх саженей в высоту, два размытых пятна добрались только через час, и путь их был усеян… тихим матом. Какой то хуторянин недавно умудрился прогнать здесь небольшое стадо коров (интересно, по какой такой надобности? конец октября на дворе), а после этого ещё и дождик моросил, образовав неглубокие но обширные грязевые лужи… То, что оно было небольшое, видно было из следов, но вот нагадило это стадо… качественно и от души. По такому *минному полю* и пришлось пробираться к зарослям, в пути поминая живые консервы ну очень плохими словами (стандартный набор, увы, оказался маловат), и стараясь при этом сохранить себя в чистоте-- если не моральной, так хоть телесной. В кустах *охотники* дружно упали на мягкую от опавших листьев землю, отдыхая от неожиданной полосы препятствий и проверяя оружие.

— Силён ты, Александр Яковлевич, коленце то, загнуть! Я, почитай и половины не понял, а ведь знающих людей, бывало-ча, слушал… Эх-ха, что значит господское воспитание.

— Так учись. Повышай свою грамотность, хе-хе… Ладно, двинулись дальше!

И снова тихое передвижение, только теперь уже унтер был впереди: тихо стелился по осеннему леску, ловко огибая непроходимые места и высматривая стоянку *контрабасов*, а подпоручик шёл по проторенному пути и приглядывал за тылом, перекидывая иногда Рокот из правой руки в левую.

' Надо будет паучер под три обоймы заказать Марысе, на поясе уже места свободного нет… Или проще сразу новую форму, и рюкзачок вдобавок? Глушитель пора в ремонт Иванычу…'

Впереди раздался резкий треск ломающейся ветки, и сразу следом — короткая фраза на венгерском. Григорий, где стоял, там и упал, моментально растворившись среди мешанины листьев и клочков местами зеленоватой ещё травы. Александр устроился покомфортнее — просто присел за попавшийся рядом камень. Осторожно выглянув, он порадовался за напарника — такое кино! Лицом к тому месту, где залёг Григорий, стояли двое *контрабасов* и неспешно что то обсуждали, заодно справляя, ээ… судя по длительности процесса, очень большую малую нужду. Закончив, закурили и неспешно пошли обратно, и почти сразу же за ними заскользили неслышные тени, обмениваясь по пути короткими жестами. Подобравшись на десять шагов к беспечным контрабандистам, застыли в неподвижности среди высохших стеблей папоротника, разглядывая и считая свою законную добычу:

' И ведь знают, что тут небезопасно стало, а всё равно не сторожаться. Тринадцать… пятнадцать. И один-два наблюдателя… скорее один. Семь лошадей, куча груза… свёртки длинные… ага, спирт в флягах, очень знакомые плоские деревянные ящички… интересно, Мартель или Бурбон?… вон тот ящик наверняка с сигарами… одно и тоже, никакого разнообразия. А вообще… откуда оно возьмётся, это разнообразие то? Что заказывают, то и тащат… Народу на двоих, многовато будет, пожалуй. Но не дарить же им МОИ деньги?'

Переглянувшись с Григорием, одновременно покачали головами — столько народу в плен брать опасно. Винтовки тихо легли на землю вместе с накидками. Так же одновременно они достали с поясного чехла и зажали в свободной руке вторую обойму, и напружинились, отсчитывая последние секунды. В нападении всегда солировал Александр, он и начал первым:

— Ррдаум, ррдаум…

При стрельбе из Рокота для поражения хватало одного попадания, и очень редко двух — тела отлетали, как кегли.

— ААА!!! Матка Боскаааа!!!

Один из *контрабасов* моментально отреагировал на страшный крик раненого и начал заваливаться в прыжке за товарищей, но тут же получил сразу две пули — из двух пистолетов. Это с секундной задержкой, к веселью подключился и унтер, стреляя привычными ему *двойками* Вскочившие на ноги, или сидящие на земле — контрабандисты таки не сумели выстрелить в ответ, два Рокота не оставили им никакого шанса…

— Ррдаум…

Последний выстрел сопровождался легким клацаньем перезарядки: полетела на землю одна пустая обойма, потом другая… От начала даже не боя, а бойни, прошло от силы десять секунд, а на маленькой полянке на ногах остались только нападавшие и шесть испуганно взбрыкивающих лошадей — седьмая подвернулась под случайный выстрел, пробивший ей круп, и завалившись на землю беспомощно глядела на людей. Не разговаривая, стрелки приготовились к следующему бою, мимоходом*проконтролировав* самые сомнительные случаи. Вот только… таких было немного. Когда постоянно, изо дня в день, тренируешься на полигоне, сонями сжигая патроны и литрами проливая пот, то рано или поздно начинаешь вгонять пулю именно туда, куда и хотел, исполняя почти цирковые трюки. Сердце, голова, живот… шансов пережить попадание тупоносой пули десятого калибра не было ни у кого. Не дождавшись никакого шевеления со стороны наблюдателей (ну, не глухие же они совсем?), вдвоём пошли полюбопытствовать, что же их так задержало? Оказалось, наоборот — два наблюдателя среагировали очень правильно и оперативно, и в данный момент уже с трудом были видны — до того шустро и неутомимо убегали, обгоняя друг друга.

— Ффу…

— Точно, Александр Яковлевич, нам же легшее…

— Пошли смотреть, чего мы сегодня добыли…

Так заинтересовавшие подпоручика длинные тюки оказались самой дорогостоящей частью добычи: надёжно упакованные в толстую ткань, три рулона шёлкового сита… точнее ткани на него.

' Тысяч на десять потянет… ежели самим скинуть. Тут что? Охренеть….бинокли от Карла Цейса… Большое ему за это спасибо, парочку зажму обязательно'

Караван был полон сюрпризов: в деревянных ящичках в этот раз оказался не коньяк, а бренди и вишнёвый ликер, вместо сигар — увесистый мешочек кофейных зёрен. Среди трофейного оружия тоже нашлись интересные стволы: револьверы Адамс и Наган, винтовка Гра-Кропачек в достаточно новом исполнении. Глядя, как командир довольно рассматривает новые приобретения, унтер не выдержал:

— Александр Яковлевич, у тебя их и так с полсотни уже. Второй сундук скоро понадобиться…

— Для хорошего дела не жалко… Вот это и это забираем себе, озаботься. Остальное на заставу.

Александр поделился с таможенным департаментом почти поровну. Можно сказать, по братски: весь малогабаритный *нестандарт* оставил себе, а чиновникам достался дешёвый табак, спирт и анилиновые красители, плюс семь… ну пусть пока шесть с половиной лошадей. Подстреленную беднягу, подоспевшие солдаты едва не на руках вывели из кустарника, и оставили дожидаться отрядного конюха, большого специалиста по таким делам, потому как *несуны* частенько промахивались по всаднику и попадали в отрядных меринов. Поступившее предложение не мучить животину, а пристрелить сразу, подпоручик мягко отверг:

— Я лучше тебя, Бибикин, пристрелю. И я не шучу, если ты не понял…

Побледневший солдат тихо забормотал оправдания, а стоило начальству отвернуться, как тут же послышался шлепок звонкой затрещины, и громкое ойканье.

'Городской, что ли? Кто из крестьян, тот о такой дури и не заикнулся бы даже. Не жалко ему, видишь, контрабандистскую лошадь… А мне жалко, и этого достаточно!'

— Подпоручик, у меня есть для вас хорошая новость!

Слушая эту фразу штабс-капитана, Александр испытал легкое чувство дежа-вю, правда, перебивать не стал — надо же сделать вид, что для него это полная неожиданность? О том, что после нового года он подрастёт в чине, ему доверительно поведал ещё неделю назад подполковник Савицкий, тоже весьма довольный успехами СВОЕГО офицера.

— Ваше прошение полностью удовлетворено, так что с января быть вам в чине поручика! А так же мне намекнули, что за последние успехи по службе, на вас подано представление к…

Блинский многозначительно покосился на свой орден Станислава с мечами. Вообще, Сергей Юрьевич в последнее время порхал беззаботным мотыльком, и связанно это было с некоей мадемуазель… Ходуровой, кажется, если Соня… пардон, Софья Михайловна ничего не напутала. Мадемуазель эта, очаровала и вскружила голову опытного вроде штабс-капитана с лёгкостью необыкновенной, отчего последние две недели командир заставы на этой самой заставе появлялся эпизодически, можно сказать — набегами. Прибежал, осведомился — всё ли в порядке? Ага, молодцы, так держать! И проверенному совместной службой, почти поручику князю Агреневу, значительным голосом:

— Я рассчитываю на вас, князь…

Непривычный к такому долгому отсутствию начальства, подпоручик Дымков поначалу очень… тревожился, не получая ценных указаний, но потом освоился и в случае неразрешимых для него ситуаций сразу шёл к Александру, или — к отрядному фельдфебелю Трифону Андреевичу. К счастью, таких визитов становилось всё меньше и меньше… а вот не связанных со службой вопросов всё больше и больше. Особенно интересовало недавнего выпускника Тифлисского военного училища оружие, которое он изредка видел у своего сослуживца, и занятия на полигоне. Поначалу вопросы были невинные, типа:

— Какая интересная гимнастика, никогда о такой не слышал.

Затем, по недосмотру самого Александра, подпоручик Дымков стал свидетелем тренировок по рукопашному бою, после чего спокойная жизнь для князя закончилась. Теперь все занятия с Григорием планировались с учётом нездорового любопытства молодого офицера, слишком близко к сердцу принимающего такие нарушения устава своим более старшим и опытным товарищем, и одним своим видом сбивающего унтера с нужного настроя. Помучавшись от приступов острого любопытства, Игорь не выдержал и задал прямой вопрос — что за револьвер странной конструкции он видел недавно на стрельбище?

— На стрельбище… Ах, да. Экспериментальный образец самозарядного пистолета. К моему глубокому сожалению, к нему вечно нет патронов…

— А зачем те странные движения при стрельбе?

— Вы надумали заниматься? Нет? А зря, право же… Тогда у меня к вам маленькая просьба, не подглядывать за моими тренировками.

— Я не подглядывал!!!

Покрасневший как рак подпоручик Дымков подскочил и вытянулся в праведном негодовании.

— Я просто проходил мимо и услышал странные выстрелы!

— Пять раз подряд проходили? И попрошу на полтона ниже. Ежели у вас есть желание покричать на кого, к вашим услугам весь третий взвод.

Провожая взглядом уходящего… скорее убегающего подпоручика, Александр констатировал: дружбы с сослуживцем не получиться. Неважно, главное — чтобы по мелочам не гадил…

В середине ноября он получил записку, с просьбой о встрече, от жандармского ротмистра Васильева.

— Приветствую, ротмистр. К чему такая спешка, позвольте осведомиться?

— Здравствуйте, поручик. Да-да, слухи о вашем грядущем повышении дошли и до нас… Вы знаете… меня всё же переводят, в Варшаву, как это не удивительно. Когда ещё свидимся…

— Жаль… Мне будет не хватать бесед с вами.

Ротмистр фыркнул и шутливо засмеялся.

— Скорее это мне будет не хватать наших с вами бесед. Другие офицеры, как вы знаете, нас своим обществом не балуют, да-с. Собственно… я бы хотел поблагодарить вас, ваши советы мне неизменно помогали, и я вам искренне признателен за них.

Теперь уже усмехнулся Александр, попутно отпивая глоток ароматного кофе:

— Поверьте, мне они ничего не стоили. Вот что. Вы мне пришлите свой адрес, как устроитесь, и я смогу давать вам советы и дальше.

— Непременно сделаю. Ах, да…

Жандарм многозначительно замолчал и пытливо прищурился, рассматривая подпоручика.

— Помните, вы говорили мне, что не будете совершать необдуманных действий?

— Кхм. Да, и от своих слов не отказываюсь и сейчас… А в чём дело?

— Дело… Как бы это сказать… Вы же помните купцов Ягоцких?

— И рад бы забыть, да плечо не даст.

— Их убили и ограбили прямо в поезде. Такой переполох был… Впрочем вы и не могли об этом знать, было повеление не поднимать лишней шумихи. Вот так, Александр Яковлевич. Бог сам наказал их за все грехи.

'Наказал то может и Бог, а наводку пришлось дать мне…'

— Прошу прощения, мне пора, поручик.

— Надеюсь, ещё увидимся, и к тому времени вы будете в чине подполковника… ротмистр. Всего хорошего!

Александр так торопиться не стал, наоборот заказал ещё чашечку и пирожное, обдумывая дальнейшие действия.

' Всё успокоилось, а это значит… Много чего значит. Пора пройтись по посредникам и *уговорить* их на добровольное сотрудничество, можно планировать новые акции, но самое главное! Пора отдать должок исполнителям заказа Стефана, не торопясь и вдумчиво…'

К первому снегу произошло сразу три приятных события. Во первых, Александр посетил *места боевой славы* и откопал свои богатства. Теперь они дожидались своего часа в *оружейном* сундуке, заваленные на совесть пятью десятками револьверов (от чего и так тяжёленный сам по себе сундук стал и вовсе неподъемным), и под сразу двумя замками — во избежание, так сказать…

Во вторых из Сестрорецка вернулся довольный Греве. Валентин Иванович, все-таки подыскал подходящий по всем условиям участок, только не в городе, а немного за ним: сразу после пригородов начиналось огромное поле, размером две версты на пять. Железная дорога рядом, завод рядом, место большое… все условия выполнены! Он даже цену узнал — десять тысяч рублей. Две сотни чиновникам на лапу — и вопрос решится в течении одной недели. По пистолетам были подвижки: по пути к Александру мастер заехал к своим знакомым из Варшавских оружейных мастерских и забрал давно готовый заказ. Стволы, рамки, пружины, затворы, мелкие детали — всё в тройном комплекте и осталось только довести их до ума банальным *напилингом*

— А что до переделки револьверов, так я и в своей старой мастерской управлюсь, Александр Яковлевич… Я вот тут на досуге подумал: а может заказать большую партию гильз и капсюлей с пулями, а снаряжать да собирать я и сам… Василию доверю. Есть в мастерской приспособление, немного переделать, и… Что вы думаете?

— Вы и заводик наверно присмотрели…

— А как же, Александр Яковлевич! Самое подходящее — в Риге, фирма ' Селлье и Белло'. Они, правда, по револьверным патронам в основном, но я думаю, сложностей с размещением заказа не будет. Так как?

— Хорошо, давайте попробуем…

На оружейника изнурительный труд на благо Александра действовал на диво благотворно: постоянный румянец, частая улыбка на лице и вальяжность в манерах.

Ну и в третьих: двадцать пятого ноября, как раз когда подпоручик хотел устроить себе выходной, объявился довольный жизнью господин Лунев Вениамин Ильич. Теперь он ничем не отличался от Греве — и одежда дорогая, и даже часы почти такие же. Налив нежданному гостю коньяка и снабдив душистой сигарой, в ответ Александр услышал подробный отчёт о достигнутых успехах, в том числе и леденящие кровь истории о беспримерном трудовом героизме скромного стряпчего. Тот побывал в Германии через Баварию и Мюнхен, заскочил в Прагу, отметился во Франции, добрался до солнечной Италии… В остальных странах сейчас резвились трое его племянников и…

— Постойте, не так быстро. Кто отправился в САСШ?!?

— Мой брат и компаньон, Арчибальд Ильич Лунев.

— А должны были вы, если мне не изменяет память. Вы слишком вольно трактуете условия нашего с вами договора, и мне это не нравиться.

— Ване Сиятельство… Я… Позвольте мне всё объяснить!!!

— Позволяю. Первый и последний раз… итак, слушаю?

— Дело в том, что в САСШ дело наскоком не решить, необходимо постоянное присутствие в течении как минимум трёх месяцев. Уверяю, вы на это не потратите и копейки, всё за свой счёт…

— Чтобы оформить патент, хватит и двух недель, а вот объехать всех заводчиков, и полгода может быть мало. Вы это хотели мне сказать? Надеюсь, больше такого не повториться, господин Лунев. Продолжайте…

— Оформлен счёт в Русско-Азиатском банке, туда будут перечисляться все платежи. Вот документы… чековую книжку можно оформить в любом отделении. Спешу доложить, что на счету уже кое-что есть, потому как только мои проценты составили пять тысяч рублей. По этому делу всё. Далее. Документы на открытие компании полностью готовы, необходимо только название, товарный знак и первоначальный уставной капитал. После чего, всё будет окончено в течение месяца и вы станете полноправным владельцем…

— По поводу компании, господин стряпчий. Их будет не одна, а две. Первая по производству оружия, название — Российская Оружейная Компания. Вторая… пусть будет Российская Торговая Компания. Товарные знаки, я представлю вам попозже, скажем… завтра. А пока… Вот ещё четыре заявки на привилей, поэтому жду вас завтра с готовым договором. Всего наилучшего…