Эту песню немудреную, Чей мотив под стать словам, Словно веточку зеленую, Я протягиваю вам. Мир меня не только радовал. Видел я немало бед, Но в глаза я вам заглядывал, И казалось — горя нет. Песню эту неумелую Я дарю вам в светлый час. Чем я буду, что я сделаю, Если не увижу вас? Мир вам дарит даль бездонную, Утро — вешнюю зарю. Я, как веточку зеленую, Эту песенку дарю.

Я тебе такую боль нанес, Будто бы клинком удар нежданный. Так обидел я тебя до слез, Что и сам страдаю, как от раны. Что же, я лишусь любви твоей Оттого, что крикнул слово злое? Мне-то, может, тяжелее вдвое: Мне от собственной вины больней…

Живем с тобою, каждый день и час То радуя, то мучая друг друга. Порою солнце юга нежит нас, Порою дует северная вьюга. Любовь не только лунный свет в окне,— Любовь остра, как лезвие кинжала! То нам легко в спокойной тишине, То слышится нам грозный гул обвала. Порой любовь — как вишни легкий цвет. Порой блестит, как молния, пылая, Но — сталь кинжала или лунный свет — Она всегда любовь, всегда живая!

И я причинял вам, о женщины, горя немало, Хотя не хотел, чтобы старились вы от обид. Вас, правых во всем, тосковать заставлял я, бывало, Поэтому сердце мое так болит и скорбит. Нет, я не из тех, кто становится в бравые позы: Смотрите, мол, — я молодец, победитель, герой! Сквозь ливни годов мне виднеются женские слезы, И хлеб мой насущный мне кажется горьким порой. Простите меня! — это, женщины, вам говорю я, Почти не надеясь, что давнюю боль мне простят. Простите меня! — говорю вам и долго смотрю я С горы моих лет, где тяжелый идет снегопад…

Солдат от боли умер до заката, Ладонью даже сердце не прикрыл, А я — преемник этого солдата, Который вас так преданно любил. Как тот солдат, погибший в чистом поле, Я вас люблю до слез. И потому Я ваше сердце заслоню от боли. Пусть будет больно сердцу моему.