Уже прошло больше восьми часов, как Ирэн и остальные расстались с друзьями и пустились в свой нелегкий путь. Они направлялись к оборотням, чтобы предупредить Власлена о грозящей ему опасности, а также рассказать, что уже произошло и что еще может случиться. К тому же было бы неплохо разузнать у него новости и заручиться его поддержкой.

Поначалу все шло хорошо, даже замечательно, и, как казалось Ирэн, больше напоминало прогулку с пикником на лоне природы, чем боевой поход. Они много разговаривали, шутили, смеялись, рассказывая друг другу свои приключения и разные истории студенческих и школьных лет. Даже оборотень иногда принимал участие в их перепалках, вставляя порой довольно четкие и остроумные комментарии. Ирэн обратила внимание, что Зар изменился, стал более открытым, чаще улыбался и шутил, а еще его глаза поменяли свой цвет. Она не спрашивала его об этом, боясь спугнуть и расстроить.

Роща, в которую их перенес Женька, вообще сначала казалась искусственно посаженной лесополосой с редкими деревьями, росшими почти на одинаковом расстоянии друг от друга. Во все стороны разбегалось невероятное количество едва заметных тропинок. Было видно, что тут хоть и редко, но все же ходили люди… или не люди. Но чем дальше друзья углублялись, тем больше лесополоса начинала напоминать смешанный лес, в котором росли разные породы хвойных и лиственных деревьев. Тропинки становились все менее заметными и более узкими.

Лес был не слишком густым, что давало возможность передвигаться по нему с легкостью и даже, можно сказать, с комфортом. Оборотень звериным чутьем выбирал легкопроходимые направления. Для этого он отлучался на несколько минут, уходя в разведку и оставляя свою команду либо на полянках, либо в уютном овраге. Потом Зар возвращался, и они снова уверенно шли вперед без дальнейших задержек и проблем. Но с каждым пройденным километром его отлучки становились все чаще и длительнее, а взгляд – напряженнее и внимательнее. Он оставался безучастным к веселым разговорам и шуткам, а его настороженный вид очень быстро заставил замолчать и всех остальных. Если раньше они могли идти парами, то сейчас вытянулись в цепочку, ступая молча и осторожно, постоянно оглядываясь вокруг, прислушиваясь к малейшему звуку или шороху.

В одну из своих отлучек, когда время уверенно приближалось к вечеру, оборотень оставил их на небольшой опушке больше чем на сорок минут. Даже всегда спокойный Горец стал нервно поглядывать вокруг, высматривая Зара. А когда оборотень вернулся, как обычно не с той стороны, куда уходил, он был больше обычного напряжен и взволнован. Он резко изменил направление движения, свернув в совсем непроходимую чащу леса.

Они брели, прорываясь через ветки, колючие кусты, жесткую цепкую траву, петляя между деревьями. Вместо смеха и веселых шуток теперь слышалась только редкая тихая ругань, когда кто-то падал или спотыкался о пни и ветки. Когда друзьям уже стало казаться, что лес превратился в сплошную стену из листьев и иголок, Зар вывел их на идеально ровную чистую поляну. Это был ровно очерченный круг диаметром не больше десяти метров, усыпанный иголками, словно ковром, и закрытый по периметру непроглядной ширмой густых зеленых веток.

Все так устали от многочасовой постоянной борьбы с непроходимыми зарослями, что сейчас ошарашенно оглядывали эту волшебную пустоту вокруг себя.

Оборотень остановился в центре поляны, прислушиваясь и принюхиваясь к чему-то. А когда полученные результаты анализа прилегающей территории его удовлетворили, скинул сумки и негромко сказал:

– Здесь заночуем, – и спустя мгновение скрылся за этой густой зеленой завесой. И, как всегда, в месте, где он прошел между деревьями, не шелохнулось ни листочка, ни иголочки.

Ирэн, да и все остальные, не привыкшие к таким длительным переходам, а тем более по лесу, выглядели уставшими и измученными, и хотя понимали, что до темноты они могли бы пройти еще несколько километров, в глубине души были рады такому решению оборотня.

Зар появился так же незаметно и тихо. Подойдя к Горцу, он, не говоря ни слова, протянул ему зверька, похожего на зайца. Пока Горец рассматривал «подарок», решая, что и как ему делать, оборотень подошел к сваленным в кучу сумкам и, достав Женькин котелок, опять исчез между деревьями.

– И чего он раскомандовался? – Антон со злостью и раздражительностью смотрел вслед ушедшему оборотню. – Мы могли бы еще идти и идти. Тем более что Стаурус сказал нам как можно быстрее добраться до Власлена.

– Антон, не злись, – устало протянула Ленка. – В отличие от оборотня я до смерти устала, и мои ноги отказываются идти дальше. И еще я ужасно есть хочу, просто очень. – Она уже начала разбирать сумки, пытаясь выудить те, в которые Рокер сложил провизию.

– Нам нужен костер, – сказал Горец, который уже разделал тушку странного зайца. Оставалось только вымыть и приготовить добычу.

Антон все это время продолжал стоять столбом, наблюдая за тем, как Ирэн с Ленкой складывали одеяла в одну кучу и сортировали провизию, оставляя что-то «на потом», что-то «на сейчас».

– Антон, нам нужен костер. – Ленка строго посмотрела на мальчика. – Так что давай заканчивай мечтать, а собери лучше побольше сухих веток и палок. Да и не забудь поставить вокруг поляны защитный барьер.

– Уже поставил, – хмуро буркнул мальчик.

Ирэн посмотрела на него, переживая, как бы он снова не перетрудился и не упал в обморок. Теперь Стауруса с ними не было, и дать силу Антону было некому, так что она старалась все время не упускать мальчика из поля зрения и по малейшему признаку определить, когда ему нужно отдохнуть и расслабиться. Но пока она ничего опасного не наблюдала, только заметила, что он был зол, раздражителен, напоминая ежика, и все время держался в отдалении, стараясь ни с кем не разговаривать. Всю дорогу они пытались втянуть его в разговор, но он либо огрызался, либо отмалчивался, поэтому в конце концов его оставили в покое, не обращая внимания на его недовольный вид, списав все на юношеский психоз и гормоны.

– Антон, сходишь за дровами? – Ирэн подошла к мальчику, но он быстро отвернулся от нее, буркнув что-то нечленораздельное в ответ, и, как танк, попер через лес. Девушка хотела пойти за ним, но Горец всунул ей в руки распотрошенную тушку и тихо сказал:

– Я сам. А ты займись лучше этим, – и быстро ушел вслед за Антоном.

Как только за Горцем успокоились потревоженные ветки, с другой стороны на поляну вышел Зар. Оглядев девушек и безошибочно определив, в какую сторону ушли ребята, он забрал из рук Ирэн зайца, которого она так и держала, даже не представляя, что ей с ним делать, и отошел к краю поляны, не сказав никому ни слова.

Ирэн с Ленкой тихонько переговаривались, боясь нарушить тишину этого места, стараясь выяснить, что же могло случиться с Антоном, и параллельно подготавливая все к ночлегу и ужину. Они видели, что мальчика явно что-то беспокоит, и самое плохое во всем этом то, что он все равно никому ничего не скажет. Хотя, может, Горцу и удастся что-то выяснить… А Зар тем временем уже вымыл тушку, порезал на небольшие куски, сложил в котелок с оставшейся водой, затем добавил туда какие-то корешки, листочки, веточки и даже ягоды, пристроил котелок над уже разгоревшимся костром. И когда он только успел его разжечь?

Разбирая сумки, выделенные Рокером и остальными, Ирэн обнаружила на дне одной из них баночку со специями для шашлыка и соль. Девушка подошла к Зару, протянув ему это сокровище. Но по виду оборотня Ирэн поняла, что он и понятия не имеет, зачем ему все это и что с ним делать. Поэтому она сама всыпала в котелок добрую порцию специй и посолила. Зар нагнулся над котелком, вдыхая незнакомый ему запах, затем посмотрел на девушку и пожал плечами в ответ. По поляне разнесся пряный запах кориандра, перца и розмарина.

Горец шел по лесу за Антоном и никак не мог понять, что с ним происходит. То, что они отдали главенствующую роль в этом походе оборотню, было вполне логично. Кому еще вы доверитесь в незнакомом лесу, как не зверю? Тем более Зар уже не раз доказал, что он прекрасно знает здешние места и на него в этом вопросе вполне можно положиться. Он звериным чутьем выбирал более легкие и проходимые тропы и чувствовал правильное направление. Сначала Горец даже пытался запоминать, куда и когда они сворачивали, но после нескольких десятков поворотов совсем запутался и перестал напрягаться, полностью положившись на Зара. Тем более что на него надеялись и Ирэн, и Стаурус, а уж их интуиции Горец доверял на все сто.

То, что происходило с Антоном после того как они расстались с остальными, Горца настораживало и волновало. Всю дорогу он пытался с ним поговорить мысленно, но тот полностью игнорировал его вопросы. Злобно реагировал на любое распоряжение оборотня и позволял себе очень язвительные замечания и комментарии. Когда Ирэн все-таки не выдержала и попросила его следить за своим языком, мальчик совсем закрылся и больше не произнес ни слова.

Отойдя на довольно приличное расстояние от стоянки, Горец увидел Антона и остановился от неожиданности. Мальчик колотил ногами и кулаками об ствол дерева, сбивая костяшки в кровь, а в его глазах стояли слезы.

– Не хочешь поговорить?

Горец постарался не выдавать своей тревоги. На мальчика было жалко смотреть, и сердце Горца сжалось. Он знал Антона очень давно, еще с тех пор, когда тот только появился в окружении Алексиса и был человеком. Он всегда был очень открытым, приветливым и добрым. Улыбался, когда ему было плохо и больно. Даже когда он стал вампиром и знал, что больше не вырастет и так и останется мальчишкой, он никого не винил и не расстраивался, всегда отшучивался и смеялся над собой. Но то, что сейчас с ним происходило, никак не вязалось с тем Антоном, которого знал Горец. Что-то очень сильно изменило его. Изменило так, что Горец не узнавал в этом хмуром и сердитом ребенке того жизнерадостного и неунывающего подростка. Что это и когда произошло, Горец не знал и от этого волновался еще больше.

– Нет, мне не о чем говорить с тобой. Уходи, – зло буркнул мальчик.

Горец не обиделся на его выпад и ничего ему не ответил. Проигнорировав его слова, он просто начал собирать сухие ветки для костра.

Антон посмотрел на Горца, и краска стыда залила его бледные щеки. Он развернулся и ударил дерево еще раз, и по его вскрику и искривленной физиономии Горец понял, что тот явно перестарался. Может, это и к лучшему. Ведь очень часто физическая боль уменьшает и притупляет боль душевную. Пнув дерево еще раз, Антон сел возле него прямо на траву, облокотившись спиной о ствол. Он задрал голову, стараясь рассмотреть уже темнеющее небо сквозь слишком плотные ветви.

– Совсем как дома, правда? – Горец сел рядом и тоже посмотрел вверх. – Даже запах леса напоминает родину, но иногда, правда, веет чем-то чужим, странным и непонятным.

– Угу, – буркнул в ответ Антон, так и не опустив голову.

Они так и сидели, не произнося ни слова, наблюдая, как сумерки спускались на землю и поглощали своей темной глубиной весь окружающий мир. Горец уже совсем отчаялся разговорить мальчика и даже подумал уйти и оставить его одного ненадолго, когда Антон вдруг спросил:

– Ты тоже доверяешь этому… ну, Зару?

– А ты настолько сомневаешься в Стаурусе и Ирэн и веришь, что Владыка мог доверить самого дорогого для него человека неизвестно кому? – ответил вопросом на его вопрос Горец, чем смутил мальчика еще сильнее. – Что ты имеешь против Зара?

– Не знаю. Он какой-то чересчур важный, крутой, самый умный. Видел, он даже Ирэн приказывает, а она все выполняет и всегда говорит ему спасибо. А ты заметил, как он на нее смотрит? Между прочим, у нее жених есть, а он… – Горец улыбнулся, начиная улавливать внутреннее настроение мальчика. – Раскомандовался тут. Тоже мне, начальник выискался! Думает, раз Стауруса нет, то ему все можно. Мы раньше и без него хорошо справлялись, так что пусть не думает, что без него пропадем. Появился тут весь такой из себя красивый, умный, ловкий, и ему все можно.

– Антон, еще немного – и я подумаю, что в тебе говорит зависть.

– Что? Зависть? Чему тут завидовать! Просто он меня бесит. Все время крутится возле Ирэн, даже глаз с нее не спускает, таскается за ней хвостиком. Даже ночью он все время смотрит на нее своими красными глазищами! – закричал мальчик.

– Ты не заметил, они у него золотистые стали, а не красные, – спокойно сказал Горец.

– Да какая разница, какого они цвета! Плевать мне на него и на его глаза! – Антон вскочил и забегал вокруг дерева, снова нанося неловкие и неумелые удары, причиняя себе еще большую боль. – Я его ненавижу. Я его… да он… он… – И слезы градом потекли из его глаз.

– Антон, это что, ревность? – нахмурившись, спросил Горец.

– Что? О чем ты говоришь? Какая ревность? – сквозь слезы прошипел Антон.

– Ведь больше всего тебя злит то, что Зар все время рядом с Ирэн. Но ведь это нормально. Он ее телохранитель и вообще выполняет прямой приказ Стауруса. Получается, что ты злишься на него за то, что он слишком хорошо выполняет свою работу, так?

– Да не злюсь я на него. Просто он… Просто Ирэн… И я…

– Да уж не влюбился ли ты, мальчик?

– В кого? – Антон от неожиданности остановился.

– Ну не в оборотня же. Скорее всего в Ирэн.

– Горец, что ты несешь! Думать надо!

– А я и думаю. – Горец тоже поднялся с травы и подошел к Антону. Мальчик с вызовом встретил его прямой взгляд, крепко сжав побитые кулаки. – Антон, не дури. Тебе ничего не светит с Ирэн. Ты что, не понимаешь этого?

Мальчик вдруг как-то съежился, опустил глаза и тихо всхлипнул.

– Понимаю, но ничего сделать с собой не могу. Когда она рядом, мое сердце просто останавливается, а в груди разгорается пожар. Горец, я не знаю, что мне делать. – И мальчик, прижавшись к груди Горца, горько заплакал.

Мужчина молча стал гладить его по голове, не зная, что в таких ситуациях можно сделать и сказать. Когда Антон бегал, кричал и злился, Горец понимал, какие слова подобрать и как успокоить, а вот сейчас он просто растерялся.

– Думаешь, я не знаю, что мне, как и Игорю, ничего не светит? Думаешь, я хотел, чтобы так произошло. – Мальчик все еще всхлипывал, уткнувшись в широкую грудь Горца, поэтому тот скорее догадывался, о чем он говорит, чем мог это расслышать.

– Ты должен постараться разлюбить ее, слышишь? Пока не поздно. – Горец поднял лицо мальчика и посмотрел в его заплаканные глаза. – Постарайся, иначе будешь и сам мучиться, и если Ирэн об этом узнает, то и ей доставишь только неприятности.

– Знаю я все, но у меня ничего не получается. – Антон отвернулся от Горца и уставился куда-то вдаль. – С каждым днем, часом, минутой я понимаю, что не могу без нее, без ее улыбки, глаз. Она такая… Я просто хочу всегда быть нужным ей, всегда быть рядом, даже если все, что я могу, – это только молча смотреть на нее.

– Э, Антон, а может, все же попытаешься разлюбить? Ты еще очень молод, и у тебя еще все впереди. Я понимаю, что Ирэн особенная и славная, но ведь она не свободна и…

– Нет, ты не понимаешь, – как-то слишком горько сказал Антон. – Когда внутри тебя горит огонь, который зажгла истинная, ты уже ничего не можешь сделать, это выше твоих сил. Ты видишь только ее. Только она одна в твоих мыслях и в сердце. Горец, как мне быть? – И Антон снова уткнулся ему в грудь. Как же они не заметили его мучений и переживаний? Почему не увидели, что он страдает от боли, которая разрывает его сердце и выжигает душу?

– Антон, успокойся. Ведь Игорь как-то справился с этим, и у тебя получится. Но сначала постарайся, чтобы она не узнала о твоих чувствах. Чтобы никто не узнал о твоих чувствах, хорошо?

Антон всхлипнул и кивнул.

А что еще Горец мог сейчас ему сказать, чем помочь? Он прекрасно видел и чувствовал, как страдал и мучился Игорь. Но это уже взрослый мужчина, повидавший много в своей жизни, а тут совсем молодой паренек с такой чистой и ранимой душой. Горец гладил Антона по спине и голове, не зная, что еще сказать ему утешительное. Да и надо ли было что-то еще говорить?

Вскоре Антон начал успокаиваться и все реже всхлипывать. Затем, собрав все остатки своего мужества и гордости, он отошел от Горца и, упершись спиной в ствол, сказал:

– Ты прав, Горец, я просто ревную ее к Зару. Я ревную к тому, что он может открыто быть рядом с ней, помогать, иногда прикасаться, поддерживать. Черт, он может даже умереть за нее и будет рад этому. А я? Что я могу сделать для нее и ради нее?

– Знаешь, умерев за нее, ты не доставишь ей удовольствия, а только причинишь ужасную боль. – Горец даже испугался такого поворота разговора. – Поэтому тебе остается только затаиться, спрятать свои чувства так далеко, чтобы даже Ирэн со своими способностями не смогла их распознать, чтобы у нее не возникло желания присмотреться к тебе и узнать, что и для тебя она является той самой любимой и единственной. Если только не хочешь причинять ей дополнительных проблем и трудностей, это твой единственный выход. И я знаю, что тебе будет тяжело, но ради спокойствия любимой женщины ты должен это преодолеть. – Говоря все это, Горец видел и чувствовал, что он на правильном пути. В глазах Антона появилась уверенность, а безнадежность и отчаяние на время оставили его. На данном этапе они справились с проблемой, но надолго ли?

– Спасибо тебе, Горец. Я понял и очень постараюсь. – Антон снова задрал голову и улыбнулся своим мыслям. – Отнесешь сам эти дрова, я хочу немного побыть один, чтобы успокоиться.

– Хорошо, но только не засиживайся долго, а то мы будем волноваться за тебя. Да и ужин скоро будет готов.

– Все нормально. Спасибо. – Видя, что Горец все еще сомневается, мальчик быстро добавил: – Правда, все уже нормально, я справлюсь.

Горец кивнул ему в ответ и скрылся за деревьями.

Антон еще несколько минут смотрел ему вслед. Он смог скинуть напряжение последних дней. Когда он узнал, что Ирэн его истинная, то был просто потрясен. Это произошло, когда Стаурус влил в него слишком много энергии и его способности усилились. Он смог разглядеть свое будущее, и оно его не порадовало. Тогда он висел в воздухе, держа зеркальный щит над башней, и тихо плакал. Впервые в жизни ему стало страшно до жути, до слез, до боли. Слезы жгли глаза и прозрачными алмазными каплями стекали на земляной пол сторожевой башни.

Глубоко вздохнув, Антон пошел между деревьями, на автомате продолжая собирать сухие ветки. После разговора с Горцем ему действительно стало намного легче. Грудь уже не сдавливала боль обиды и безысходности, сердце стучало ровно и спокойно, а в голове прояснилось, и теперь он мог спокойно все обдумать. Да, ему никогда не быть с Ирэн, ему нечего надеяться даже на малейшее внимание с ее стороны. Она всегда будет видеть в нем только ребенка, даже если его внешность со временем и изменится, как обещал ему Стаурус. Но для нее он всегда останется мальчишкой, младшим братом, другом, о котором заботятся, которого любят и балуют, за которого постоянно волнуются, но никогда не полюбят как мужчину. Что ж, он понимает это и постарается спрятать свои чувства. Он похоронит их глубоко в душе, закроет свое сердце, как гробницу, навсегда, навечно. Он постарается снова улыбаться и радоваться жизни даже сквозь слезы и боль, пока бьется его сердце. Каждую секунду, каждое оставшееся мгновение своей жизни он посвятит ей, только ей.

Приняв такое решение, Антон улыбнулся. Мальчик потянулся, разминая затекшие мышцы, и в вечерней тишине услышал слабое журчание ручья или небольшой речушки. Определив, с какой стороны доносится звук, он медленно и осторожно направился к источнику этого шума. Чем дальше он уходил в чащу леса, тем становилось темнее и гуще. Когда мальчик решил, что ему все же стоит вернуться назад, он вдруг четко услышал веселое журчание воды. Раздвинув странные ветки, похожие на высокий папоротник, он увидел цель своего поиска.

Это действительно был небольшой чистый ручей. Антон наклонился и зачерпнул в ладонь ледяную и кристально чистую воду, поднес ее к лицу. Она приятно пахла свежестью. Скорее всего Зар здесь тоже побывал. Но почему он не перенес лагерь сюда, поближе к воде? Здесь было так красиво и тихо. Едва эта мысль промелькнула в его голове, как тишину леса разорвал человеческий крик. Мальчик замер, не зная, что ему сейчас делать и куда бежать. Через какое-то время крик, наполненный болью и страданием, повторился. Больше не раздумывая, Антон пошел в ту сторону, откуда, как ему казалось, донеслись эти звуки. Он ступал осторожно и по возможности старался не шуметь. Чем ближе он подходил, тем сильнее слышался рокот, похожий на шум водопада. Когда Антон раздвинул очередные листья папоротника, то вынужден был резко остановиться и отпрянуть назад, так как оказался на самом краю отвесной скалы, с которой ручей падал шумным водопадом вниз в долину, образуя небольшое круглое озеро.

На берегу этого озера Антон увидел странных людей. Трое из них были одеты в длинные красные плащи и на головы были накинуты широкие капюшоны, которые закрывали их лица полностью. Люди в капюшонах сидели возле небольшого костра и, скорее всего, о чем-то спорили, потому что быстро жестикулировали руками. Слов он не смог расслышать из-за шума падающей воды. Еще несколько человек суетились на берегу озера. Чтобы получше разглядеть, что происходит внизу, Антон лег на живот и подполз ближе к краю обрыва, наполовину свесившись с него. Трое у озера были связаны странными блестящими цепями. Антон решил придвинуться еще ближе, когда кто-то схватил его за плечо и голосом Зара зашептал на ухо:

– Еще одно движение – и они смогут учуять твой запах. Тогда нам всем конец. Понял?

Антон быстро закивал в знак согласия, а его сердце готово было выпрыгнуть из груди от страха. Но, набравшись смелости, он еще раз посмотрел вниз и шепотом спросил:

– А кто эти люди?

– Это не люди. Это оборотни. Теперь очень тихо и осторожно отползи от края назад, и уходим отсюда.

– Раз они так близко от нашей стоянки, почему бы нам всем не уйти подальше от этого места? – прошептал Антон.

– Они скоро сами уйдут. К утру их уже не будет, и мы спокойно продолжим путь дальше. И если больше никто не будет шастать где его не просят и совать свой нос в чужие дела, то мы вполне спокойно сможем провести здесь ночь.

Антон засопел, как ежик, но промолчал, признавая правоту оборотня.

– А теперь тихонько ползи назад, пока тебя не заметили.

Антон кивнул ему в ответ и стал медленно пятиться от края обрыва. Потом он осторожно встал на ноги и так же задом, не спуская глаз с оборотней внизу, стал отходить подальше в лес. Как назло, он оступился, и небольшой камень сорвался с обрыва. Антон замер, ожидая худшего. Но всплеск воды от упавшего камня заглушал рокот водопада, к тому же оборотни были слишком заняты, так что даже не обратили на это внимания. Только когда ветви папоротника закрыли от взора мальчика озеро и оборотней, Зар развернулся и быстро зашагал прочь по направлению к стоянке. Антон еле поспевал за его быстрыми и уверенными шагами, все время цепляясь за ветки и чуть не падая. Он и не знал, что так далеко отошел от лагеря, и только сейчас понял, что, возможно, сам и не нашел бы дороги обратно.

Они шли молча и быстро. Антону было стыдно за себя и свое поведение, хотя любопытство не давало ему покоя. Вдруг Зар резко остановился и повернулся к Антону. Мальчик чуть не налетел на него.

– Спрашивай сейчас.

– О чем?

Антон быстро заморгал, стараясь понять, чего от него хотят, и, когда наконец-то сообразил, просто завалил оборотня вопросами, правда, Зар отвечал на них нехотя и коротко. Он рассказал, что заметил этих оборотней во время последней разведки, потому и свернул с тропы в гущу леса и предложил переночевать в таком месте и к тому же сделать привал пораньше. Те оборотни, что были одеты в красные плащи, принадлежат к клану охотников, которые уже давно служат Дракулусу, а те, что были возле озера, скорее всего, служат уже им. Эти странные блестящие цепи нужны для того, чтобы блокировать способности и силу высших. А вот что они там делали, зачем туда пришли и что за крик слышал Антон, оборотень объяснить не смог.

– Надо предупредить Ирэн и остальных. – И с этими словами Антон обогнал оборотня и побежал в лагерь, но был остановлен твердой рукой Зара.

– Мы ничего им не скажем, – твердо произнес он, глядя прямо в глаза мальчика.

– Но почему? – возмутился Антон.

– Ты же лучше меня ее знаешь. Что она предпримет, когда услышит твой рассказ? – Зару даже не нужно было называть ее имя, только один человек волновал его и только о ней одной он заботился.

Антон задумался. А ведь оборотень прав. Первое, что сделает Ирэн, – это пойдет на разведку, и кто знает, что тогда может случиться. Она вполне может решить помочь этим пленным, а то, что это пленные, Антон понял сразу, как только их увидел. Да, им действительно лучше промолчать.

– Прости. – Это все, что он смог сказать, но Зар и так его понял. Поэтому по дороге они насобирали еще охапку сухих веток, забрали те, что Антон бросил у ручья, и, груженные хворостом, пришли в лагерь.

Горец встревоженно посмотрел на Антона, хорошо помня их недавний разговор, но мальчик только улыбнулся ему. Подойдя к костру и увидев встревоженные лица девушек, он сказал:

– Извините, я просто увлекся сбором хвороста и зашел слишком далеко. И если бы не Зар, то я бы до утра его собирал. Я немного заблудился.

– Вот оболтус. Мы тут уже все испереживались за него, а он там по лесу дрова собирает. – И Ленка отвесила Антону подзатыльник. Мальчик быстро уклонился, но все равно она зацепила его по макушке, взъерошив волосы.

– Садись уже давай, а то все остынет. – Ирэн быстро схватила его за руку и потянула вниз, силком посадила рядом и всунула в руки странный лист, заменяющий тарелку, на котором дымился ароматно пахнущий кусок мяса.

– Ух ты, спасибо. – Он и не заметил, как сильно проголодался.

Ужинали молча, все слишком устали, да и переволновались за мальчика, так что к концу вечера были вымотаны как физически, так и морально. Антон тоже молчал. Но теперь в его взгляде не было той ненависти и злости, что не сходила с его лица весь день. Он чаще улыбался. Но стоило ему встретиться глазами с Ирэн, он тут же начинал краснеть и злиться уже на себя за то, что никак не может совладать со своими чувствами. Горец несколько раз мысленно разговаривал с ним и пытался поддержать. А Ленка только исподтишка наблюдала за ними и улыбалась. Казалось, что только одна Ирэн ничего не замечала и ни на что не обращала внимания. Все ее мысли были далеко отсюда.

После ужина решили не рассиживаться и стали укладываться спать, зная, что завтра предстоит еще более трудный день. Антон лег возле Горца, но так, чтобы видеть Ирэн, и, засыпая, долго не мог отвести от нее глаз. Зар остался дежурить, хотя Антон и говорил, что держит щит и никто не подойдет к ним незамеченным. Оборотень не стал с ним спорить, просто сел возле костра и закрыл глаза.

С первыми лучами солнца сонный лагерь зашевелился. Завтракали на скорую руку, тем более что, кроме Горца, никто больше не смог в себя запихнуть холодное вчерашнее мясо. Девушки выпили горячий сабу, даже не спрашивая Зара, где он достал зерен.

Ирэн медленно потягивала горячий напиток, ежась от утренней прохлады, и наблюдала за нахмуренным Горцем. Он был странно задумчив и встревожен. В таком состоянии Ирэн видела мужчину впервые с момента их знакомства. Понаблюдав за ним еще какое-то время, она все же подошла к нему после завтрака и тихо спросила:

– Горец, что-то случилось? – Девушка нагнулась, делая вид, что помогает ему запихнуть одеяло в сумку.

– Все нормально, – тут же ответил мужчина и… покраснел. Ирэн вылупила на него свои большие глаза. – Черт, никогда не умел врать. Извини.

– Что такое, Горец, ты пугаешь меня.

– Я не могу связаться с ребятами, – тихо пояснил он.

– Что? Как не можешь?

– До Рокера со Студентом еще вчера не смог докричаться, почти сразу, как мы расстались. Вроде бы я их слышу, и они меня, похоже, тоже, но ничего не понимаю. Как будто помехи какие-то. Даже странно, – так же тихо шептал ей Горец, пока девушка помогала ему собирать вещи.

– Может, там какая-то аномалия действует? А раньше такого не бывало?

– Нет, это в первый раз. – Горец даже покачал головой.

– А что с остальными?

– Там еще хуже.

– Так, черт, Горец не томи уже. – Ленка незаметно подошла сзади и стукнула мужчину по спине. Когда Ирэн оглянулась, то увидела, что все уже стоят возле них и внимательно прислушиваются к разговору. Ну вот, а она планировала узнать все по-тихому!

– Простите, ребята. Я не говорил, потому что думал, что, возможно, это что-то с моими способностями случилось. Может, силы мало или что. В общем, как вы уже успели подслушать, я не могу связаться с ребятами.

– Что, со всеми сразу? – уточнила Ленка.

– С Рокером и Сашкой со вчерашнего дня. Перед сном я разговаривал с Женькой, и у них было все нормально и спокойно. Они дошли до столицы без проблем, но решили пока не заходить туда, а переночевать неподалеку и заодно отдохнуть. Но ночью меня разбудил крик Хиро или Женьки, а может, их обоих, я спросонья так и не понял, даже подумал, что мне это все приснилось. А утром не смог с ними связаться, такое чувство, как будто их просто нет. Если Рокера с Сашкой я воспринимаю, хоть и с помехами, то эти, похоже, испарились.

– Как испарились?

– Возможно, они просто без сознания или их…

– Так, Горец, давай пока без выводов и негативных мыслей. Остановимся на том, что они, возможно, просто без сознания сейчас, – быстро сказала Ленка, когда увидела, как побледнела Ирэн.

– Что же могло с ними произойти? Да еще ночью? – тихо спросил Антон. Его голос слегка дрожал.

Ирэн задумалась и встревожилась. Ей это не нравилось и настораживало.

– А еще я… – Горец замялся.

– Да говори уже, – взвизгнула Ленка.

– Я не могу пробиться к Стаурусу.

– Что? – Ирэн прижала руки к груди.

– Он не отвечает.

– Черт, да что же такое происходит! Мы расстались меньше суток, а уже ни с кем не можем связаться. – Ленка бросила сумку на траву и села на нее сверху.

– Связь с Рокером и Сашкой пропала вчера, с Женькой – сегодня утром, а со Стаурусом? – уточнил для себя Антон.

– Час назад.

Все были напуганы и встревожены. Что им делать, куда бежать, кого первого спасать? Ирэн так растерялась, что и сама не знала, что сказать. Все смотрели на нее и ждали именно ее решения. А что она могла? Ее сердце рвалось из груди от страха за Стауруса и Женьку. Она переводила взгляд с одного члена команды на другого, ища поддержки и понимания.

– Я думаю, мы должны идти дальше. Все равно мы сами ничего сейчас не сможем сделать, – тихо сказал Антон, глядя на Ирэн. – Нам надо найти Власлена и уговорить его помочь нам.

Ирэн хотелось просто расцеловать мальчика.

– Я думаю, Антон прав, – сказала она и улыбнулась другу. – Мы должны продолжить путь, так что, Зар, веди нас дальше. Кстати, нам еще долго идти?

Все это время оборотень стоял в стороне, внимательно прислушиваясь к разговору.

– До границы всего несколько часов.

– Что ж, тогда двинули. – Ирэн схватила сумку и выжидающе посмотрела на оборотня.

Зар подхватил свою ношу, развернулся и уверенно зашагал по видимой только ему тропе.

Проходя мимо все еще стоящего Антона, Горец хлопнул его по плечу. Глаза мальчика сияли, он был рад, что смог помочь и поддержать Ирэн, и видел, как она была ему за это благодарна. Его сердце наполнилось радостью, а душа пела. Антон понимал, что нехорошо так ликовать и к тому же в такое время, но ничего не мог с собой поделать. Он был просто счастлив.