Штыка разбудили звуки невнятной возни и тихое переругивание генералов. Открыв глаза, он еще некоторое время лежал неподвижно, приходя в себя и вслушиваясь в яростный шепот за спиной. Костер почти угас, лишь совсем немного разгоняя мрак большими яркими углями. Вокруг по-прежнему царила ночь. Из темноты доносилось убаюкивающее потрескивание аномалии.

— Из-за твоей безответственности, рядовой, мы чуть было не потеряли генерала Штыка! — яростно шипел Буль. — Все твои оправдания — это попытка уйти от наказания. Три наряда вне очереди!

— А я тебе в шестой раз повторяю, ты тоже там был! — отчаянно, но тоже шепотом отбивался Хомяк. — И тоже несешь свою долю ответственности. Поэтому дежурить будем по очереди, как и приказал генерал Штык.

— А ну цыц, — не поворачиваясь буркнул Штык. — Буль, отставить «дедовщину». А то ремнем выпорю. Хомяк — спать.

Прикрыв глаза, он снова попытался заснуть, но в этот момент из окружающей островок темноты донесся протяжный тоскливый вой. Штыку вдруг стало не по себе.

Собака выла где-то достаточно далеко, но слышно ее в почти полной тишине было просто превосходно. Вскоре к ней присоединилась еще одна. Потом еще. Они выли с небольшим отставанием, словно опытные запевалы в хоре, повторяющие один и тот же рефрен. Монотонные звуки, начинаясь с низких нот, постепенно становились все выше и тоньше.

Сон как рукой сняло. Штык повернулся к своим «бойцам». Буль и Хомяк сидели спиной друг другу, направив автоматы в темноту.

— Что, пробрало наконец? — насмешливо спросил Штык, подтягивая к себе свое оружие.

Автомат успокаивающе лег в руки. Он был твердый и какой-то абсолютно реальный, от него пахло оружейным маслом и металлом, с ним можно было спокойно встречать любого незваного гостя. Штык прижал его к груди и снова закрыл глаза.

Где-то далеко в ночи раздался выстрел. Затем длинная очередь. Еще одна, еще и еще. А потом почти непрерывная бешеная стрельба наполнила ночь резкими звуками.

Штык вскочил на ноги и уставился в темноту, будто рассчитывал что-то увидеть сквозь сплошную стену ночного леса. Хаотичная стрельба перемешивалась с яростным воем, как будто бесы вселились в стаю собак, и они изливали свою ненависть на головы врагов перед решительной атакой.

— Мой генерал, что это? — с недоумением и страхом в голосе спросил Буль.

— Похоже, что хищники все-таки добрались до лагеря да наткнулись по дороге на наших старых знакомых, — задумчиво сказал Штык, опустил автомат и уселся на землю. — Не спешите пачкать штаны: по меркам здешних мест, это довольно далеко. Тем более что ночью звук дальше слышно, чем днем.

В огонь полетели сучья, и вскоре пламя снова весело плясало в темноте. Далекая перестрелка все не утихала, создавая странное ощущение близости линии фронта неизвестной войны.

— Не бойтесь, — сказал Штык генералам. — Раз там такая заваруха идет, значит, все окрестные хищники сейчас движутся только в двух направлениях: или спасаются бегством, или идут на звуки боя. И те, и другие нам скорее всего неопасны. Но график дежурств оставляю в силе.

Через пять минут выстрелы затихли, и над ночным лесом вновь повисла тяжелая тишина.