ПРОЛОГ

— Опять любуешься?

Услышав голос напарника, Руслан слегка вздрогнул. Слишком увлекся и не заметил, как тот приблизился.

— Ага. Красивая она у нас все-таки.

Он снова приник к иллюминатору. Внизу, на расстоянии более четырехсот километров, кутаясь в покрывало из облаков и сверкая океанами, плыла Земля.

— Снаружи еще красивее и величественней. Жаль сегодня не увидишь, — подначил Карл.

— Ну, спасибо, что напомнил, ты настоящий друг! — деланно обиделся Руслан.

Карл засмеялся.

— Всегда пожалуйста. Пошли готовиться.

Ничего не оставалось, кроме как вздохнуть и сказать:

— Слушаюсь, командир.

Руслан поплыл вслед за товарищем.

По протоколу, работать снаружи МКС космонавты должны были по двое. Обычно так и было: станцию консервировали, надевали скафандры и отправлялись на встречу с «бесконечной пустотой», как называл открытый космос Карл Хамсдорф. Немец по происхождению, он всю жизнь провел во Франции. Затем несколько лет готовился к полетам в России. Впервые побывал на МКС, когда она еще летала под углом наклона к плоскости экватора в пятьдесят два градуса и на ее борту находились американцы. И вот теперь возглавлял экспедицию. Но с тех пор, как США вышли из программы и передали свой сегмент станции Европейскому Союзу, финансирование сильно сократили. Теперь экипаж Международной космической Станции состоял лишь из двух человек, и в редких случаях внекорабельную деятельность ЦУП поручал кому-то одному.

В этот раз задача стояла довольно простая: вывести из шлюза и закрепить на борту станции исследовательский модуль, фиксирующий интенсивность солнечной радиации. Поэтому выходил только Карл. Руслан должен был отслеживать получение данных с модуля и сообщать об этом командиру экспедиции.

— И какой лучше? — спросил он, помогая Карлу облачиться в скафандр в шлюзовом отсеке. — Наш «Орлан» или американский «ЭМУ»?

— В «ЭМУ», конечно, комфортнее. Но русский… — европеец задумался, подбирая подходящее слово. — Функциональнее… да, так. Если выбирать, я предпочел бы «Орлан». Тем более я мог бы и сам его надеть.

— Ясно, — усмехнулся Руслан.

Он зафиксировал шлем, щелкнул по нему и вылетел в переходной отсек, чтобы закрыть шлюз и потом слушать по внутренней связи, как Карл вместе со специалистами ЦУПа будет проводить проверку систем скафандра.

— ЦУП, я в «Поиске», — доложил немец. — Готов проверять герметичность.

— Добро, — раздался знакомый голос руководителя внекорабельной деятельностью Александра Хохлова.

Руслан сразу вспомнил, что обычно чувствовал, когда это «добро» предназначалось ему: легкий холодок в груди, предвкушение встречи с безвоздушным пространством, а потом неизбежное потрясение от осознания грандиозности Вселенной и непроизвольное благоговение перед ее великолепием и непостижимостью. Он поймал себя на мысли, что слегка завидует Карлу.

— Приступайте, — сказал Александр.

— Закрыл шлюз, — доложил Руслан, задраив крышку люка.

— Герметичность проверена, начинаю десатурацию, — сообщил Карл.

— Принято, — прозвучал голос одного из специалистов по шлюзованию.

Руслан мысленно присутствовал на каждой, выученной наизусть операции. Время летело незаметно. Пока командир дышал чистым кислородом, выгоняя из крови азот, чтобы избежать кессонной болезни, он занялся подготовкой внутрикорабельной части работы и для начала разыскал необходимую бортдокументацию. Смысла дальше оставаться в переходном отсеке не было, и Руслан, оттолкнувшись от стенки, поплыл в малый лабораторный модуль, продолжая слушать переговоры.

— Перешел на автономное питание, — отчитался европеец перед ЦУПом.

— Принято, переходим к окончательному стравливанию давления и к открытию выходного люка, — отозвалась Земля.

Небольшой планшетный компьютер, подключенный к внутреннему электронному блоку эксперимента, практически не требовал настройки. Простейшая операционная система и единственная программа — вот и всё, что содержал жесткий диск.

— Я готов, — доложил Руслан. — Слушайте, вы не могли бы сказать, чтобы в следующий раз на комп залили пару игрушек?

Карл засмеялся.

— Хорошо, — ответил Хохлов, — непременно передадим твои пожелания европейским коллегам. — Какие-то особенные пожелания?

— Ну… тетрис, конечно, и что-нибудь на их вкус.

— Подниму вопрос на следующей планерке. Ну что, Карл, готов? Еще минута.

— Готов.

Явственно представилось, как командир плавает в невесомости, рядом с исследовательским модулем — громоздким и угловатым. Размеры аппарата были еще одной причиной, почему Карл выходил из корабля один: модуль едва помещался в отсеке и для второго космонавта места не оставалось.

Шестьдесят секунд протекли почти незаметно, и, наконец, прозвучали заветные слова:

— Можно открывать внешний люк!

Руслан непроизвольно затаил дыхание. Снова нахлынули воспоминания о собственных выходах. Появилось щемящее чувство, возникающее, когда люк отходит в сторону и от леденящего вакуума тебя отделяет только тонкая оболочка скафандра.

Руслан, одновременно с ЦУПом, следил за действиями напарника через мониторы, на которые транслировалось изображение с закрепленной на шлеме камеры. Перебирая руками, Карл выбрался из шлюза. Закрепился обоими фалами за ближайший поручень и потянул из шлюза исследовательский модуль. Когда тот полностью оказался снаружи, космонавт доложил:

— ЦУП, птичка вылетела из гнезда.

Ответа не последовало.

Руслан смотрел, как коллега медленно подтягивает модуль к себе.

— ЦУП, я вывел модуль из шлюза, — повторил Карл. Не дождавшись ответа, он забеспокоился: — Руслан, ты меня слышишь?

— Да, Карл, отлично слышу, — ответил Руслан и сам попробовал вызвать центр управления полетами: — ЦУП, это борт МКС, меня слышно?

Безрезультатно. На всякий случай, решил проверить.

— Что-то со связью. И учитывая, что мы друг друга слышим, проблема не у нас, — сделал он вывод. — Возвращаешься или продолжаем?

— Как починят — услышим, — сказал Карл. — Продолжаем выполнять задание.

Он был командиром и принял решение, а значит — надо подчиняться. Это на «Союзе» все было наоборот: командование переходило к Руслану, а Карл исполнял обязанности бортинженера.

Но пока экипаж на борту МКС, руководит европеец.

«Все-таки странно, что ЦУП отключился, — пришла в голову мысль. — Станция сейчас находилась над Европой, неполадок со связью быть не должно».

Беспокойство закралось в душу. В затылке появилось неприятное тянущее ощущение. Неспроста ЦУП замолчал. Что-то случилось. Руслан привык доверять своим инстинктам. К тому же не напрасно его учили: почувствовал неладное — проверь всё, возможно так и есть.

— Карл, — позвал он, — у меня какое-то нехорошее предчувствие.

Взглянул на монитор, показывающий изображение с камеры скафандра и с удивлением увидел, что европеец отпустил исследовательский модуль и тот летит к станции.

— Карл, подтяни модуль, он сейчас врежется в борт, — сказал Руслан.

Когда тот не ответил, Руслан встревожился не на шутку.

— Карл?

Пытаясь понять, почему нет связи с коллегой, он краем глаза наблюдал, как аппарат приближается к станции. Приготовился к тому, что через секунду раздастся гулкий стук, но так его и не услышал…

* * *

Темнота. Странная, неожиданная. Для которой не было ни причины, ни повода. Руслан тонул в ней, словно в трясине. Всем своим существом он стремился вырваться из нее, пытался увидеть свет. Но глаза не хотели открываться.

Словно сквозь слой ваты, доносились непонятные звуки, похожие на скрип снастей какого-то парусника.

Что за бред?! Какой, к шуту, парусник!

Резко затошнило. Руслан едва подавил приступ. Не хватало еще измазать все внутри станции остатками завтрака.

Точно! Он же на станции! На Международной космической станции!

— Карл, — попытался позвать Руслан.

Но губы тоже не слушались.

«Что со мной? Ударился головой? Но обо что? И почему… так холодно?»

Ему было не просто холодно. Зверски холодно!

Он вдруг почувствовал, что промерз до самой последней косточки. Захотелось тепла. Но сознание продолжало барахтаться в вязкой пелене, и на ум не приходило ни одного способа согреться.

Но уже спустя мгновение, Руслану показалось, будто внутри у него вспыхнул маленький костер и стал постепенно набирать силу. Такое желанное, жизненно необходимое тепло начало расходиться по телу упругими, болезненными волнами, которые сопровождались ритмичным гулким уханьем. Темнота сменилась оранжево-красным сумраком.

По щеке, от глаза к уху что-то пробежало. Щекотно и колко. Руслан непроизвольно поморщился и почувствовал, как лопается тонкая корочка, покрывавшая лицо.

Лед!

Руслан чуть не вскрикнул, осознав это.

Какой лед? Откуда?!

Ему очень сильно, буквально до дрожи, захотелось убрать с лица противные, тающие хлопья.

Непослушными пальцами стал счищать мерзкую коросту. Каждое движение давалось с трудом. Тело будто вспоминало, как надо двигаться, управлять мышцами, чувствовать.

Усилием воли заставил себя открыть глаза. Какое-то время не мог сфокусироваться. Когда же ему это удалось, то увидел, что вокруг пальцев летают мелкие капли воды и крупинки льда, а сами руки испускают странный золотистый свет… который, словно испугавшись взгляда, сразу стал гаснуть.

Руслан убрал руки от лица и, разглядев окружающую обстановку, непроизвольно вскрикнул. Приборы не работали, все покрывала корка искристого льда. Несколько диодов сиротливо моргали красным. И всё. Станция была мертва.

Руслан выставил руку в сторону и коснулся кончиками пальцев ближайшей панели. И тут же отдернул — наледь больно щипнула кожу.

— Какого хрена? — проговорил Руслан хрипло и едва слышно.

Он с трудом узнал свой голос.

— ЦУП… — попробовал он вызвать центр управления. — ЦУП, ответьте… Карл? Что происходит?..

Руслан еще не до конца пришел в себя, когда почувствовал легкое удушье и нарастающую головную боль.

Что это, разгерметизация? Куда делся кислород, не мог же он испариться за секунду! Тогда и сам Руслан уже был бы мертв.

«А могла станция покрыться льдом?» — услужливо подбросило вопрос сознание.

Легкие стало неприятно жечь, и к прежнему внутреннему теплу это не имело никакого отношения — им не хватало кислорода.

«Если вся станция не работает, то и вентиляторы, заставляющие воздух циркулировать, тоже, — пришла в голову догадка. — А значит, выдыхаемый углекислый газ скапливается возле лица».

Руслан попытался развернуться. Хотя и довольно неуклюже, но ему это удалось. Включил головной фонарик и, стараясь не касаться обледенелых бортов, поплыл к стойке с огнетушителем и кислородной маской.

Вокруг все искрилось льдом, будто он находился не на МКС, а на заброшенной полярной станции где-нибудь в Антарктике. Мысли роились в голове. Руслан пытался понять, что же произошло?

Связано ли это с тем, что перед самой потерей сознания — а иначе Руслан свое состояние объяснить не мог — пропала связь с ЦУПом? Еще он вспомнил, что Карл не удержал исследовательский модуль, и тот летел к станции. Может, европеец тоже потерял сознание?

Начав действовать, Руслан почувствовал, что к нему возвращается четкость мышления.

Ситуация, в которой он оказался, была не то что нестандартная, она была просто нереальная. Дикая, бредовая, сюрреалистичная. Но она имеет место быть, а значит, нужно что-то предпринимать. В первую очередь, надо проверить системы жизнеобеспечения и помочь Карлу попасть обратно на станцию.

Руслан не без труда открыл мягкую пожарную укладку с ремешками, достал и надел маску. Дышать сразу стало легче.

Посмотреть, что происходит снаружи станции, он не мог. Иллюминаторов в лабораторном модуле не было, а лэптопы скорее всего «умерли», как и другие приборы. По крайней мере, ни одного огонька, сигнализирующего об обратном, на них не светилось.

От холода стало сводить пальцы. Того тепла, что появилось в первые мгновения после того, как Руслан очнулся, уже не хватало, чтобы согреться. Пришлось потратить еще несколько минут, чтобы найти утепленный комбинезон, носки и шапочку. Подумал было забрать еще теплую куртку из «Союза», но решил, что обойдется. Лишняя одежда будет стеснять движения, да и время здорово расходовать нельзя — ведь Карл все еще за бортом. И неизвестно что с ним.

Руслан направился в служебный модуль. На центральном посту было темно, как и везде. Но, в отличие от других помещений, здесь едва слышно подвывали два или три вентилятора.

Это радовало не только тем, что можно свободнее дышать. Это означало, что в электросети станции еще оставалось напряжение.

Попробовал восстановить связь. Нацепил гарнитуру и вдавил на панели несколько кнопок. Диоды нехотя мигнули и остались гореть.

— ЦУП Москвы, ответьте МКС на канале СГ-1. Вызывает МКС. Ответьте на канале СГ-1.

Из динамиков раздавалось лишь шипение. Переключился на другую частоту — никакого результата.

Сменив канал, постарался установить связь с Карлом. Тот не отзывался.

Оставив тщетные попытки, Руслан вытащил из ящика с ЗИПом кислородную шашку, вставил ее в патрон размером с литровый термос и нажал кнопку активации. Внешне ничего не произошло, но внутри начался процесс разогрева, и вскоре патрон уже нельзя было держать в руках. Благодаря термической реакции шашка могла обеспечить кислородом двух человек на целые сутки, но на его выработку требовалось время. Поэтому Руслан взял еще одну маску и поплыл в модуль «Спокойствие», к надирному иллюминатору. Надо хотя бы определить, над какой частью Земли находится сейчас МКС и, по возможности, попытаться увидеть Карла.

Ловко отталкиваясь от поручней, он перемещался по обледенелой станции, осматривая ее с прежним недоумением. Перебирая в голове все возможные причины произошедшего, так и не смог ничего придумать. Станцию словно вывели из эксплуатации, причем… не менее десятка лет назад.

Не мог же он пробыть без сознания целых десять лет! Глупости.

Или… мог?

От этой мысли Руслану стало не по себе.

Он забрался в модуль. Темно, как и на всей станции. Защитные створки обзорного купола были раскрыты. Но вместо ярких контуров Земли Руслан увидел лишь мерцающие огоньки.

«Вероятно, мы сейчас на ночной стороне», — пришло в голову.

Выключив фонарик, он подплыл ближе к стеклу, собираясь опознать материк, над которым пролетал.

— Ой… — непроизвольно вырвалось у него.

Вместо огней городов, в черноте бесконечного космоса сверкали звезды.

* * *

Звезды! Такое просто невозможно!

Первые секунды Руслан просто отказывался верить собственным глазам. Но, как бы ему ни хотелось очнуться от этого фантастического сна, похоже все-таки, это было реальностью.

Видимые в иллюминатор звезды означали одно: станция неуправляема. А все приборы ориентации: гиродины, основные и резервные гироскопные датчики… все вышли из строя.

Ситуации, при которой бы это произошло, Руслан представить просто не мог. Он в замешательстве снял маску, еще раз осмотрелся вокруг. Сверкающие кристаллы льда, покрытое морозным рисунком стекло купола, звезды за ним… Облачка пара вырывались изо рта при дыхании, чтобы осесть инеем на волосах, бровях, коже, воротнике комбинезона…

Руслан встряхнулся. Всего этого не могло быть… но тем не менее было. А значит, нужно брать себя в руки и что-то делать. Его готовили к разным внештатным ситуациям. Можно считать это одной из них.

Перво-наперво надо придумать, как связаться с ЦУПом. Если произошло что-то, практически вырубившее такую махину, как МКС, то вполне вероятно, спутники тоже вышли из строя. Поэтому нет и связи.

Он бросил взгляд на звезды… и вдруг его осенило.

Кроме бортовой аппаратуры на станции имелась старенькая УКВ-радиостанция для образовательных сеансов со школьниками и студентами. Почему бы не использовать ее для экстренной связи с центром управления?

Руслан присмотрелся к рисунку созвездий. Южный Крест. Получалось, МКС сейчас была над Южным полушарием. И — если судить по тому, как быстро смещались звезды, — станция вращалась. А значит, вскоре в пределах видимости должна появиться Земля. Когда же станция повернется к планете нужным боком и антенны УКВ-связи окажутся направлены к Земле, можно попробовать снова связаться с ЦУПом.

Снова надев маску, Руслан быстро вернулся в центральный модуль. Он торопился, однако, чтобы не потерять сознание: все же потратил несколько минут, чтобы открыть и запустить автономные литиевые патроны, поглощающие углекислый газ. Направил еще «живые» вентиляторы на свою рабочую зону, после чего стал снимать защитные щитки иллюминаторов на условном полу модуля.

Он успел. Когда Земля показалась в иллюминаторах, штатная УКВ-связь и любительская станция, были уже включены.

— ЦУП Европы, ответьте Международной космической станции.

Только шум.

— ЦУП, ответьте…

Взгляд упал на иллюминатор. И Руслан замолчал, потрясенный увиденным. В очередной раз.

За четыре месяца нахождения на орбите, он не раз наблюдал за родной планетой. С легкостью распознавал материки, моря, большие реки, крупные города. По заданию ЦУПов, да и для собственного удовольствия, они с Карлом сделали тысячи снимков поверхности.

Опытный взгляд безошибочно определил Средиземное море и итальянский «сапог», расчерченный белыми полосками облаков. Кое-где от поверхности исходило странное, едва различимое сияние, словно в небо с земли светили огромным прожектором, размером с небольшой город.

Но замер Руслан по другой причине: еще никогда ему не доводилось видеть Землю так близко.

Ни о каких четырехстах пятидесяти километрах заданной орбиты, не могло быть и речи. А это означало… станция падала.

Как? Почему?!

Какой бы катаклизм ни приключился, сколько бы часов Руслан ни пробыл в отключке — именно часов, ведь у него даже щетина на щеках и подбородке не успела отрасти, — станция не могла так снизиться. На это потребовалось бы…

Он бросился в лабораторный модуль, где у него хранились резервные лэптопы. Нашел их быстро — да и куда им было деться!

Стал пробовать включать. Один, другой, третий… Ни один, даже огоньками не мигнул: аккумуляторы сдохли. Руслан поискал глазами лабораторный лэптоп, подключенный в разъем, на который шло питание от солнечных батарей. Ведь Солнце же не могло погаснуть!

Счистил с монитора ледяную корку и, с замиранием сердца, нажал кнопку включения. Он чувствовал, что это важно. Очень важно!

К неописуемой радости, компьютер заработал. Засветился зеленый огонек питания, мигнул оранжевый — обращение к жесткому диску. Запустилась операционная система.

Как только загрузка завершилась, Руслан коснулся тачпанели и направил курсор в нижний правый угол, где по обыкновению располагались часы и календарь.

Но едва он вызвал на экране окошко с датой, внутри лэптопа что-то резко затрещало, из-под клавиатуры посыпались искры, потянул сизый дым, и монитор погас.

Но было уже все равно. Взмахнув руками, Руслан отлетел к стене, схватился за поручень и уставился отрешенным взглядом перед собой.

Он успел разглядеть дату, показанную компьютером. Правда только месяц и год, но и этого хватило. Потому что, если верить машине, то сейчас август две тысячи сорок шестого года. То есть с момента, когда Карл вышел в открытый космос, а Руслан запустил программу обработки данных с исследовательского модуля, прошло тридцать с лишним лет.

* * *

В этот раз Руслан быстро оправился от шока. Сознание уже получило несколько «тренировочных» ударов, что помогло принять очередную новость более спокойно.

Тридцать лет…

Здравый смысл подсказывал: не могло пройти так много времени. Но все остальное твердило об обратном. Если принять за основу, что действительно минуло именно столько времени, тогда всё становилось на свои места: положение станции, ее обледенение, отсутствие электропитания на борту… Да вообще всё, кроме того факта, что такого не могло произойти. Ведь сам Руслан ничуть не изменился…

Он сразу принялся ощупывать свое лицо в поисках старческих морщин, осмотрел кожу на руках, даже волос на голове выдернул — не седой ли? Но лишь убедился в том, что и так знал: по всем ощущениям, его тело пребывало в том же самом состоянии, как и до потери сознания.

Захотелось выругаться.

Потом представил, что за тридцать лет стало с Карлом, находящимся в открытом космосе, и содрогнулся. Но почти сразу подумал: раз у него самого никаких заметных изменений в организме, то, может, и у коллеги все в порядке?

От подобных мысленных метаний вновь начала болеть голова.

Услышав глухой стук, Руслан вздрогнул. И сразу прислушался: не показалось ли?

Звук повторился, только определить, откуда он доносится, было непросто. Ясно одно — снаружи. Значит, Карл! Он все-таки жив!

Радости не было предела. Руслан оттолкнулся от стены и направился к шлюзу. Сейчас он поможет товарищу вернуться на станцию, а потом они вместе придумают, что делать дальше.

По пути нашел ящик с инструментами и достал из него отвертку. Подплыв к шлюзу, несколько раз ударил по люку. Прислушался. Стук раздался, но звучал по-прежнему глухо, из другого места, и явно не в ответ на его сигналы. Карл был не у шлюза.

Руслан снова обратился в слух и плыл от отсека к отсеку, следуя за звуком, пока не добрался до «Союза».

Он сам пристыковал корабль к станции четыре месяца… или тридцать лет назад. Потом они вместе с Карлом его законсервировали, и на нем же должны были вернуться на Землю по завершении экспедиции.

Громкий стук совсем рядом возвестил о том, что поиск увенчался успехом. Руслан открыл люк и забрался внутрь корабля. Сразу приник к левому иллюминатору, заиндевевшему, как и всё вокруг. Соскреб наледь и не смог сдержать возгласа:

— Карл!

Напарник был там. Он висел в пустоте, в зеркальном щитке его шлема отражался борт станции.

— Карл! Ты в порядке? — закричал Руслан, нажимая тангенту на гарнитуре. — Ответь мне! Прием!

Тишина.

Карл поднял руку.

«Принимать может, но передавать — нет», — мелькнула у Руслана мысль.

Товарищ коснулся своего шлема. Поднял и опустил противосолнечный щиток. Поднял снова, выждал, опустил… Точка, тире… Молодец Карл!

Азбука Морзе. Она не входила в базовую подготовку космонавтов, но увлечение в молодости радиоспортом не прошло даром. А за четыре месяца пребывания на станции Карл тоже успел ее выучить.

Общались на международном английском.

«Связи-нет-МКС-падает», — сообщил европеец.

Руслан использовал для передачи фонарик.

«Да-Давай-к-шлюзу», — помигал он.

«Не-смог-открыть-снаружи».

«Надену-скафандр-Открою-изнутри».

«Нет-воздуха».

«Возьму-баллоны-О-2-Успеем».

«Десатурацию-Не-успеешь».

«Иди-в-шлюз-время». — Руслан знал, что Карл прав и придется обойтись без насыщения крови кислородом, но был полон оптимизма.

Не получив ответа и видя, что товарищ все еще висит перед иллюминатором, он встревожился.

«Немедленно-к-шлюзу-Приказ».

«Не-успею-1-минута».

«Оставайся-там-Заберу-тебя».

«Нет-Погибнем-оба-Рад-был-работать-с-тобой».

— Нет! — воскликнул Руслан по-русски, спохватился и повторил морзянкой на английском: «Успеешь-получится».

«Возвращайся-Домой-Живи», — просигналил Карл.

Убрал руку от шлема, потянулся и отстегнул страховочный фал.

— Нет! — закричал Руслан. — Не делай этого, сукин ты сын!

В сердцах он хлопнул ладонью по иллюминатору, словно пытаясь отвесить товарищу пощечину, привести его в чувство, заставить бороться за свою жизнь. Сила инерции отбросила назад. Руслан тут же вернулся и приник к стеклу.

К горлу подступил ком. Недавняя радость сменилась горечью.

Карл медленно отдалялся от станции. Потом поднял руку в прощальном жесте.

— Зачем? Ну зачем… — бормотал Руслан, провожая его беспомощным взглядом. — Надо было попробовать!

Он прижал ладонь к стеклу иллюминатора в ответном жесте, не уверенный, увидит ли это Карл. Тот начал судорожно двигать руками и ногами.

Руслану самому показалось, что не хватает воздуха.

Вскоре товарищ перестал дергаться и медленно закувыркался в вакууме, уплывая прочь.

Подсознательно Руслан понимал, что Карл пожертвовал собой ради него. Ведь мог не подплывать к спускаемому аппарату, а остаться у шлюза. Но знал, что Руслан попытается его спасти во что бы то ни стало, и тогда, скорее всего, погибнут оба. Просчитал все, хренов математик!

А как бы Руслан повел себя на его месте? Наверное, поступил бы так же. Но сейчас он не мог перестать корить себя.

Все-таки надо было найти слова, убедить… Вместе бы справились.

Внутри все сжималось. От досады болезненно стиснуло грудь. И в этой тупой тянущей боли вдруг зародилась злость.

Карл сделал свой выбор! Решил, что для него лучше и правильно. Что же, значит так! Но Руслан не собирался сдаваться!

Отплыл от иллюминатора и осмотрелся.

«Возвращайся. Домой».

Переданные морзянкой слова, будто звучали в голове голосом товарища.

— И вернусь! — уверенно и зло проговорил Руслан.

Плавным, отточенным движением забрался в кресло. Еще раз окинул взглядом покрытые наледью приборы и решительно начал процедуру расконсервации.

Кораблю словно передалась его уверенность. Приборы включались один за другим: бортовой компьютер, пульты управления, системы жизнеобеспечения.

Руслан почему-то даже не удивился. Просто делал всё по бортовой инструкции — четко, спокойно, как на тренировке.

Взгляд упал на кресло справа, в котором лежала семидесятикилограммовая аккумуляторная батарея. С тех пор, как экипажи стали состоять из двух человек, для компенсации массово-инерционных характеристик, в корабле появился такой вот молчаливый пассажир. Но сейчас Руслан был один.

Он невольно посмотрел на левое кресло, где должен располагаться первый бортинженер.

— Карл, Карл…

Закусил губу почти до крови, потом резко выдохнул и выбрался из кресла. Вернулся в центральный отсек. В иллюминаторах появилась дневная сторона планеты, и Руслан вдруг увидел нечто, заставившее шевелиться волосы на затылке. По спине поползли мурашки.

То свечение, словно от гигантских прожекторов, которому он не придал вначале значения, пораженный близостью планеты… сейчас оно виднелось под другим углом и было на Земле повсюду. На суше, в океанах, вплоть до самого терминатора, от поверхности, пронзая атмосферу и тая в черноте космоса, тянулись светлые, поблескивающие тусклым золотом иглы. Хаотически расположенные, они делали планету похожей на дикобраза.

Почему-то не вызывало сомнений то, что необъяснимое свечение как-то связано с происходящим или же является последствием странного… катаклизма?

В голову пришла мысль, что неплохо бы зафиксировать увиденное. Ведь, если спутники не работали, то кроме него вряд ли у кого был подобный обзор.

Руслан направился к надирному иллюминатору. Фотоаппарат находился там же, но аккумулятор в нем давно сел. Зато в кармане куртки нашелся карандаш. А вот с бумагой возникли трудности: отсырела.

Тогда Руслан отломал монитор у лэптопа, отделил от него крышку и на внутренней, не покрытой наледью поверхности схематично набросал материки. Потом стал отмечать примерные точки свечения и подписывать по памяти названия мест, где они располагались.

Станция продолжала вращаться, и вскоре в иллюминаторе вновь виднелись только звезды. Пришло время найти компенсационный груз на место Карла.

Гибель товарища саднящей занозой засела в груди. Руслан не мог избавиться от тяжких мыслей. Все ли он сделал правильно, когда очнулся? Не было ли его вины в смерти Карла?

Он раз за разом прокручивал в голове все свои действия. Пытался представить, как можно было поступить по-другому, что предпринять, какие шаги пропустить, а какие совершить иначе? От самокопания стало тошно. И когда Руслан вытащил из отсека разряженную аккумуляторную батарею — замену Карлу, — нервы не выдержали и ругательства сорвались с губ.

— Да чтоб тебя, Карл! Чтоб тебя! Чтоб тебя!..

Через минуту он взял себя в руки. Прошлого не вернуть. Надо заниматься насущным.

На пути к «Союзу» Руслан бросил взгляд на открытые иллюминаторы. Земля вновь была видна. Но теперь станция пролетала над ночной стороной.

И вновь Руслан застыл. На планете было темно. Словно во всех городах сразу отрубили электричество. Только гигантские лучи тянулись к небу, при этом совершенно не распространяя вокруг себя свет. Из-за темноты Руслан не мог определить места их расположения, поэтому, прикинув, где на Земле сейчас была ночь, зарисовал еще более приблизительно, чем до этого.

Когда он смотрел на планету и на эти странные лучи, в груди возникло назойливое беспокойство, схожее с тем, что бывало у него, когда не получалось найти, казалось бы, очевидное решение какой-либо задачи. Только сейчас он ничего не решал, а ощущение все равно появлялось. Будто что-то упускал из вида. И чем дольше вглядывался в темнеющую поверхность планеты, тем сильнее становилось беспокойство. По опыту Руслан знал, что вскоре у него получится найти решение.

Он замер, постарался очистить сознание от всего лишнего, направить все мыслительные процессы на поиски ответа…

Резкое шипение, раздавшееся из динамиков, заставило вздрогнуть и броситься к радиостанции.

— Говорит МКС, — почти прокричал он в микрофон. — Меня кто-нибудь слышит?

Снова шипение. Потом — прерывистая фраза на незнакомом языке.

Руслан попробовал поговорить на английском, но в ответ доносился только шум помех. Через пару минут стихли и они. Подождав еще немного, Руслан вернулся к прежнему занятию: отбуксировал вторую батарею в спускаемый аппарат. Еще раз осмотрел все приборы: «Союз» был готов к выполнению своей задачи. Имелась только одна существенная проблема: отсутствовали данные для посадки. Обычно их отправляли напрямую с Земли по командной радиолинии, хотя можно было ввести и вручную при «глухих витках» — когда корабль находился вне зоны связи наземных измерительных пунктов. Главное — было бы что вводить! Оставалось надеяться на то, что в ЦУПе, наконец, проснется хоть кто-нибудь и сообразит, как связаться со станцией.

Неожиданно Руслан почувствовал, что жутко проголодался.

«Будто сто лет не ел», — пришла мысль, но он прогнал ее, не желая сейчас забивать голову неразрешимыми парадоксами.

Выбрался из «Союза» обратно на станцию, нашел упаковки с едой и напитками. Приплыл с ними в центральный отсек, устроился поблизости от радиостанции и поел. Не спеша, наслаждаясь вкусом и осознавая, что, возможно, это одна из последних его трапез.

Насытившись, Руслан плавал над условным полом и думал, что еще ему можно и нужно сделать? Но по телу разлилась расслабленность, голова соображала плохо, и он решил просто понаблюдать за планетой. Спать не хотелось, но и что-либо делать — тоже. И Руслан несколько часов пребывал в странной и непривычной бездеятельной прострации, чувствуя безмерную пустоту, как снаружи корабля, так и внутри себя.

— Альграб… — вдруг захрипела радиостанция. — Альграб, срочно садитесь на Землю. Слышите? Альграб, срочно садитесь на Землю.

Их с Карлом позывной! «Альграб».

От неожиданности Руслан дернулся, задел рукой за пол и поднялся к потолку. Выровняв положение тела, он дотянулся до микрофона:

— Это Альграб! Земля, что случилось? Земля, прием! Что происходит? Земля! Это Альграб, с кем я говорю?

Но, похоже, его не слышали.

Хриплый голос с акцентом продолжал говорить уже на английском, повторил все фразы, затем снова перешел на русский:

— Альграб, срочно садитесь на Землю. Вы падаете…

— А то я не знаю, — огрызнулся Руслан. — Данные, данные давай!

Мужчина, будто услышав его, начал диктовать цифры. Руслан спохватился, вытащил карандаш и принялся записывать на крышке лэптопа, рядом со своим рисунком.

Напоследок неведомый специалист проговорил еще несколько раз: «Альграб. Срочно садитесь на Землю. Вы падаете». После чего эфир снова заполнили помехи, и связь оборвалась.

Руслан смотрел на свои записи. Кто с ним говорил? Непонятно.

— Ладно. Разберемся, — пробормотал он.

Пришло время действовать.

Испытывая легкий мандраж, Руслан окинул взглядом погибающую станцию. Коснулся борта в прощальном жесте и решительно поплыл к «Союзу». Установил стыковочный механизм и закрыл переходные люки. В бытовом отсеке Руслан надел свой полетный скафандр. Потом закрыл люк между бытовым отсеком и спускаемым аппаратом. Уселся в кресло, подключил скафандр к системе жизнеобеспечения корабля и пристегнул ремни. Ввел данные для посадки в бортовой компьютер. Закончив, посмотрел на две батареи в соседних креслах. Вздохнул. Набрал на пульте команды для старта, взялся за рукояти управления двигателями ориентации и причаливания и сказал:

— Ну… Поехали!

 

ГЛАВА 1

Стыковочный агрегат сработал как надо: оттолкнул «Союз» от станции. Руслан не слышал, но представил, как прошипел импульс расхождения, и корабль стал удаляться от МКС. Он наблюдал через визир, как огромная конструкция, символ победы человека над природой и мирозданием, становится все меньше. Невольно поискал глазами фигуру Карла, но того, конечно, не было.

Зависнув в отдалении от станции, Руслан вручную выровнял свой корабль, направив его двигателями в сторону посадки, потом включил тормозной импульс.

Снизив орбиту, «Союз ТМА-М» рванул вперед, оставив неуклюже вращающуюся станцию далеко позади, и вошел в атмосферу.

Температура внутри аппарата неуклонно поднималась, наледь стаивала, прозрачные капли сбегали по панелям. Через несколько минут сработали термодатчики: активировались пиропатроны, и «Союз» освободился от бытового и приборно-агрегатного отсеков. Жестко тряхнуло. Вскоре начала давить перегрузка.

За иллюминаторами бушевало пламя. Руслан закрыл глаза. Мысли снова вернулись к Карлу. Сила притяжения когда-нибудь вернет его на родную планету. Он безмолвно войдет в атмосферу и сгорит…

Резкий, нестерпимо яркий свет ударил по глазам, даже сквозь закрытые веки. Потом еще раз и еще, и еще… Руслан закричал от невыносимой боли. Ему казалось, будто невероятная сила, на дикой скорости, протаскивает его сквозь очень плотные, упругие и вместе с тем, податливые слои неведомой субстанции. Расщепляя его тело и разум на частицы столь малые, что не поддавались осознанию, выдирая из Руслана то, что можно назвать душой.

В какой-то миг, краткий, но длящийся нескончаемо долго, показалось, будто голова распухла до невообразимых размеров и впитала в себя всю вселенную.

Руслан со стороны увидел, как его спускаемый аппарат медленно пронзает многослойный столб света — один из тех странных лучей, которыми ощерилась планета. Хотя почему «странный»? Руслан знал о нем всё. Абсолютно. Как и обо всем вокруг. Обо всей вселенной. Ведь она была в нем… точнее, он был ей.

«Союз» прошел сквозь последний слой…

В следующий миг Руслан открыл глаза в своем кресле, продолжая кричать от страшной головной боли. Он не понимал, что происходит. Где он?! Кто он? Когда он?..

В сознании поселилась тьма, поглотившая все мысли и воспоминания.

Спускаемый аппарат снова тряхнуло — отделился теплозащитный щит с днища, — и это вернуло Руслана к реальности. Он осмотрелся, понимая, что только что опять терял сознание. Но если судить по происходившему с «Союзом» — совсем ненадолго. В памяти не осталось ни малейших деталей об увиденном, ни крупицы знаний, наполнявших его секунду назад. Только непроницаемая тьма.

Аппарат дернулся.

«Вышел первый парашют», — догадался Руслан.

Следом новый рывок — раскрылся основной парашют. Значит, скоро поверхность. Нагрузки отпустили. Дальнейший спуск пошел ровно.

Руслан сгруппировался, приготовившись к приземлению. Очередной толчок возвестил, что сработали двигатели мягкой посадки. Спускаемый аппарат грохнулся на землю и покатился. От резкого удара боль резанула спину.

Руслан вскрикнул, но тут же сжал зубы. Дождался, пока аппарат остановится, и облегченно вздохнул.

Чтобы прийти в себя и выбраться наружу, потребовалось больше часа. Когда же наконец он очутился на земле, ноги отказались держать. Руслан сел, прислонившись спиной к опаленному борту аппарата.

Сквозь запах гари, исходивший от обшивки, чувствовалось, что воздух необыкновенно свежий, даже какой-то пряный, насыщенный ароматами трав. Руслан поднял взгляд и посмотрел на чистое утреннее небо. Потом огляделся. Вдали виднелись строения: окраина какого-то города. Название он позже узнает, но то, что город — это хорошо: значит, скоро прибудут спасатели.

И вообще… он дома. Наконец дома! Его наполнила радость, и приятная усталость разлилась по телу.

Руслан даже не сразу заметил, что к нему приближаются какие-то люди, а когда увидел — засиял в улыбке.

Пятеро мужчин в спортивных костюмах, но почему-то с топорами, палками и вилами в руках. Странное сочетание.

— Привет, — поднял руку Руслан. — Я в порядке.

У него даже сомнения не возникло, что перед ним соотечественники. И он не ошибся. Первый подошедший — рослый широкоплечий парень, со щетиной на подбородке и щеках — присел рядом, осмотрел, потрогал скафандр. Недоверчиво улыбнулся:

— Космонавт, что ли?

— Да.

Руслану было так хорошо, он так радовался, что все закончилось, что не замечал странности в поведении незнакомцев: обступили, кроме парня никто не улыбался.

— В порядке, говоришь? — переспросил парень.

— Ага.

— Это хорошо. Ну, давай помогу встать.

Руслан протянул руку. Парень помог подняться.

— Спаси… — начал благодарить Руслан, но удар по затылку чем-то твердым выбил сознание и отправил его обратно на землю.

* * *

Сначала вернулся слух. Голоса раздавались где-то рядом, над головой. Мужские, женские и, кажется, ребенка: девочка спросила о чем-то своего отца. Слова Руслан разобрал, но смысл ускользнул, точнее, показался обычной детской глупостью. Она интересовалась, кто еще, кроме львов, может их съесть. Папаша зачем-то решил попугать дочку и рассказал о диких собаках, медведях и волках. Добавив, что, если она хотя бы услышит лай, рев или вой, чтобы сразу бежала к гипермаркету.

Н-да… ну и методы воспитания. Хотя Руслана это не касалось — он вернулся к собственным ощущениям.

Щеку холодил шершавый камень, во рту чувствовался привкус крови. Попытка открыть глаза отозвалась резкой болью в затылке, и он застонал.

— О, кажется, космонавт отживел, — произнес незнакомый голос.

Воспоминания вдруг всплыли в голове чередой картинок: замерзшая МКС, улетающий прочь от станции Карл, спуск на «Союзе», люди, встречающие на Земле, удар по голове…

Кто эти люди, и зачем они его похитили? Бандиты? Террористы? Не могут же они быть настолько глупыми, чтобы не понимать — космонавта будут искать все федеральные службы. Спускаемый аппарат, наверняка, засекли, место падения определили…

— Помогите ему сесть, — раздался негромкий приказ. Судя по голосу, распоряжался отец девочки.

Сильные руки подхватили Руслана и заставили сесть. Он снова застонал от боли, но стиснул зубы и постарался не проявлять слабость. Зажмурившись несколько раз, чтобы прояснить взгляд, посмотрел на окружавших его людей.

Буквально в шаге от Руслана стоял тот самый небритый парень, который разговаривал с ним возле спускаемого аппарата и помог подняться. Правда, сейчас уже было понятно, что его любезность была напускная — лишь для того, чтобы подельники смогли ударить сзади.

В этот раз улыбка у парня отсутствовала, но палку в руках он держал. Впрочем, и у остальных, независимо от пола и возраста, было некое подобие оружия: бейсбольные биты, вилы, железные прутья. Люди, столпившиеся вокруг, выглядели странно. Мужчины, женщины — в основном, среднего возраста. Одеты в спортивные костюмы, джинсы, футболки и кроссовки.

Прямо, какая-то уличная банда из третьесортного боевика. Но поскольку среди них была пожилая пара, мать с ребенком и три подростка — двое юношей и девушка, — то слово клан подходило больше. Всего — человек тридцать.

— Как вы себя чувствуете?

Руслан повернулся на голос и увидел, что рядом с ним, на ступеньках замершего эскалатора, сидит мускулистый, коротко стриженный мужчина. На коленях у него расположилась девочка лет семи и смотрела с нескрываемым интересом.

— Дайте ему воды, — велел незнакомец.

Пить, и правда, очень хотелось. Протянули пластиковую бутылку. Вода оказалась теплой и затхлой, но выбирать не приходилось. Утолив жажду, Руслан еще раз осмотрелся и вдруг понял, что находится в каком-то заброшенном магазине или торговом центре.

— Это что… супермаркет?

— Ну, если быть точным, то гипермаркет.

— М-м-м, — протянул Руслан, словно это в корне меняло дело.

В затылке пульсировала боль. Наморщившись, он коснулся больного места и почувствовал под пальцами неслабую шишку.

— Прошу прощения, вышло недоразумение… — произнес предводитель этой странной группы.

Но мужчина с седым «ёжиком» на голове перебил его:

— Хрена с два, «недоразумение»! Это он во всем виноват! Он один из них!

— Степан, не начинай… — попытался урезонить сосед, высокий худощавый тип в очках.

— Чего «не начинай»! Они что-то сотворили и подыхать нас тут бросили! А сами сидят в своих бункерах или вот как этот — в космосе. Ты и сам знаешь, что я прав, вы все это знаете!

Никто из присутствующих не стал возражать.

— А может, он оттуда всем и управлял, а если и нет, то точно помогал тем сволочам, что устроили нам тут сладкую жизнь! — распалялся седой.

Руслан понимал, что ситуация для него крайне неблагоприятная, но при всем этом решительно не понимал, о чем речь. Приученный искать решение возникающих задач, Руслан перебирал в уме возможные причины негативного отношения к нему этих людей. Потом вспомнил, что планета была погружена во тьму. Полное отсутствие электроэнергии могло вызвать панику среди населения, беспорядки и волнения, но правительство должно было что-то предпринять, чтобы уладить ситуацию. И, скорее всего, именно этим сейчас и занималось. Ему же надо просто найти какое-то временное решение. Для этого нужно понять суть проблемы.

— Если у вас нет электричества… — начал Руслан.

— А у вас, значит, есть? — сразу зацепился за его слова седой.

Тут в разговор снова вступил предводитель группы:

— Отсутствует не только электричество, но и многое другое. Не работает транспорт, нет связи… никакой. Из еды — только консервы, да и то не все пригодны в пищу… и вообще… когда мы очнулись, всё вокруг, словно состарилось. Даже одежда истлела, кроме синтетики.

— Леха, да чего ты ему рассказываешь, — процедил седой. — Он лучше нас всё знает.

Руслан решил не обращать на него внимания, вопросительно посмотрел на Алексея.

— Последнее, что мы помним, что 28 июля мы все пришли в этот гипермаркет, — продолжил тот, — и отключились. А когда очнулись, то вокруг уже было… это. Такое впечатление, что прошло…

— Очень много лет… — закончил за него Руслан, возвращаясь мысленно на МКС к моменту своего пробуждения.

— Я же говорил! — завопил седой. — Они во всем виноваты!

Он перехватил биту и ринулся к Руслану.

Тот только начал вникать в суть происходящего, ему даже показалось, что почти догадался, в чем могло быть дело, но нападение отвлекло от размышлений.

Седой замахнулся битой, и никто даже не подумал его остановить.

Навыками самообороны Руслан владел, но толку от них сейчас практически не было: он сидел на полу да еще и в скафандре. В другое время и иной ситуации он сумел бы дать достойный отпор, но сейчас его положение оказалось крайне невыгодным. Поэтому он не придумал ничего лучше, чем пнуть нападавшего по ногам своим громоздким ботинком. Седой потерял опору, взмахнув руками, перелетел через Руслана и грохнулся на пол. Бита, звонко ударившись о гранит плитки, несколько раз подскочила и покатилась в сторону.

Щетинистый крепыш сразу бросился на помощь поверженному товарищу, но Алексей ссадил с колена девочку, поднялся и преградил ему дорогу:

— Хватит!

— Не лезь! — огрызнулся крепыш, но словно наткнулся на каменную стену.

— Я сказал: хватит, — приглушенным голосом проговорил Алексей.

Рядом с Русланом заворочался седой, приходя в себя после падения.

Крепыш все же решил поступить по-своему. Хотел отпихнуть преградившего путь Алексея, но тот ловким движением поймал его запястье двумя руками и повернулся корпусом. Крепыш в одно мгновение оказался на полу с вытянутой вверх рукой и заломленной кистью. Сдавленно вскрикнул, поднял свободную руку в примирительном жесте и быстро заговорил:

— Ну всё-всё-всё! А-а-а… отпусти! Я понял… твою мать, руку сломаешь!

Стоявшие рядом люди разошлись в стороны. Никто не полез разнимать дерущихся, не принял чью-либо сторону.

Алексей освободил кисть крепыша и шагнул назад. Тот сел и стал потирать запястье, злобно зыркая из-под нахмуренных бровей на обидчика.

Руслан уголком сознания отметил, как это маленькое сообщество было похоже на стаю: вожак приструнил зарвавшегося наглеца, остальные не вмешивались, а лишь ждали исхода драки.

Алексей прошел и помог подняться седому.

— Ты в порядке?

— Да.

От взгляда, которым седой одарил Руслана, того окатило волной ненависти. Было предельно ясно, что разговор еще не окончен и продолжение последует при первом же удобном случае.

Алексей проводил прихрамывающего Степана к остальным и вернулся к дочке.

— Помогите мне выбраться из скафандра, — попросил Руслан.

Но предводитель группы не спешил выполнить его просьбу.

— Так что ты знаешь обо всем этом? — спросил Алексей.

Руслан понял, что ему не доверяют. Посмотрел на собравшихся вокруг него людей и наткнулся на суровые, жесткие взгляды.

Он снова повернулся к Алексею и сказал:

— Двадцать восьмого июля мы с Карлом должны были вывести на орбиту итальянский исследовательский модуль, он вышел в открытый космос, я настраивал приборы внутри станции. Что произошло потом, я не знаю. Очнулся я вчера. Аппаратура не работала, все обледенело, питание отсутствовало. Сама станция сошла со своей орбиты и падала. Я добрался до спускаемого модуля, включил компьютер и полетел на Землю. Где встретил вас, точнее вы меня встретили, и, должен отметить, весьма приветливо. Вот вкратце то, что мне известно.

Выслушав его, люди начали переглядываться. Опровергнуть слова Руслана они не могли, равно как и он не мог доказать, что не лжет.

— А откуда же ты знал, что у нас нет электричества и жратвы? — опять стал гнуть свою линию Степан.

Седой «ёжик» на голове делал его похожим на задиристого енота из мультфильма, просмотренного Русланом незадолго до полета. Наглого, упрямого и дерзкого. Нужно было сразу ставить его на место, иначе конфликт так и будет тянуться, пока в один прекрасный момент снова не перейдет в драку. А Руслану, видимо, придется пробыть здесь еще какое-то время, пока его не разыщут спасатели или другие спецслужбы.

— Если бы ты не битой махал, а головой думал, то догадался бы, что сверху все очень неплохо видно, — спокойно произнес он.

— Ага, и ты хочешь сказать, что вот специально за Пензой наблюдал, — ехидно фыркнул Степан.

«Так, значит, я в Пензе», — сделал мысленную отметку Руслан, но сейчас было не до географии.

Судя по тому, как стали переглядываться люди, аргумент седого смутьяна подействовал. Нужно было отвечать, чтобы не потерять инициативу:

— Так вы что, думаете, что такое только у вас происходит?

— А что, вы еще над какими-то городами свои долбаные эксперименты проводите? — Степан почувствовал поддержку окружающих. — Ну а что, города провинциальные, тихие, всё стерпят. Вы вон в своей Москве или Питере такое учините, вам там быстро головы-то поотвинчивают. Да, Натаха?

Седой подался вперед и посмотрел на высокую девушку с русыми волосами, заплетенными в косу. Одета девушка была в джинсы и полинявшую вязаную кофточку, цвета морской волны.

— Что, сидела бы ты сейчас как здесь, ногти свои полировала, или на улицу пошла бы, революцию устраивать? Как у вас в Питере обычно делали.

В его обращении чувствовалась скрытая злость. Наталья ответила лишь презрительным взглядом. Руслан понял, что Степан не только с ним успел поссориться. Встретился глазами с девушкой. У нее они были зеленые, ясные, в обрамлении длинных ресниц. Прежде чем снова заговорить, Руслан почему-то подумал, что, несмотря на ее теперешний усталый и серьезный вид, Наталья похожа на человека, привыкшего часто веселиться и улыбаться.

— Подождите, — сказал он, — вы, должно быть, не до конца понимаете… Электричества нет не только у вас. Вся Земля погружена в темноту.

Наступила тишина.

— Ты хочешь сказать… — нарушил ее через некоторое время Алексей.

— Я хочу сказать, что после того, как очнулся, станция несколько раз пролетала над ночной стороной, и нигде я не видел огней…

«Только странные столбы света», — хотел добавить он, но посчитал, что сейчас это совершенно неуместно.

— Что, ни в Европе, ни в Америке? — спросил тощий мужчина в очках, с потаенной надеждой в голосе.

— Нигде.

Это вызвало на лице мужчины мину глубокого разочарования.

Руслан снова посмотрел на Степана.

— Насчет еды не знаю, а вот связь кое-какая есть: мне из ЦУПа передали данные для посадки в УКВ-диапазоне. Так что, если тут поблизости есть какие-то радиотовары, то можно включить приемник и попробовать поймать волну. Наверняка МЧС ведет передачу, оповещая население о чрезвычайной ситуации.

— А приемник ты чем запитаешь, умник?

— Если я не ошибаюсь, то простейшую динамо-машину изучают на самых первых уроках физики в школе.

— Ну, может у вас в Москве и изучают… — фыркнул было Степан.

Но Руслан сразу осадил его:

— Я родился и вырос в селе Унжа Костромской области и там же окончил школу, — он повысил голос. Ему надоели беспочвенные обвинения и придирки, к тому же он устал, голова болела после удара, хотелось есть, пить и выбраться, наконец, из скафандра. — Если хочешь мне еще что-то сказать, то подожди, пока я встану на ноги и смогу растолковать все на понятном тебе языке.

Степан насупился и потупил взгляд.

— Действительно, — заговорил рядом Алексей, — чего мы набросились на человека. Он только из космоса прилетел. Мужики, давайте поможем ему, а все разговоры — потом. Будет еще время и возможность.

Руслану помогли подняться. Он начал пояснять, как надо снимать скафандр, когда снаружи торгового центра донесся глухой рев. Обитатели гипермаркета замерли и все как один направили взгляды в сторону стеклянных дверей входа.

Как только мгновения замешательства прошли, Алексей принялся раздавать указания:

— Несите щиты! Степан, Вова, начинайте крепить! Девчонки, бегом за парфюмом! Саня, проверь заднюю дверь! Быстрее!

О Руслане тут же забыли. Люди бросились выполнять приказы своего руководителя. На лицах и во взглядах читался испуг. Мужчины носили к входу самодельные щиты, сделанные из кусков мебельного ламината и деревянных брусьев, скрепленных проволокой. Женщины помогали их устанавливать и закреплять. Девчонки во главе с Натальей притащили несколько флаконов туалетной воды и принялись опрыскивать ей щиты. Все делалось в нервозной спешке, хотя и более-менее слаженно. Всеобщая тревога передалась Руслану.

Сделать что-либо, он все равно был не в силах, поэтому просто стоял, смотрел и терялся в догадках о сути происходящего.

— Задняя дверь закрыта, — один из юношей прибежал откуда-то из глубины торгового центра.

— Хорошо, Саня, — кивнул Алексей, — ну-ка подержи тут… так… прикручивай… крепче! У них дури немерено, особенно если голодные.

Если бы они не находились сейчас в Поволжье, то Руслан подумал бы, что речь идет о каких-то хищниках. Но, если ему не изменяла память, в этой части России опаснее лисицы диких зверей не было. Тем более в городе.

Чтобы не тратить зря время, Руслан стал сам снимать скафандр. Вдруг рядом раздалось пшиканье, и в нос ударил приторный запах туалетной воды. Он сразу обернулся. Наталья держала в руках по флакону и щедро орошала его «по-македонски».

— Я что, так плохо пахну? — попытался пошутить Руслан.

— Наоборот. Для них — слишком хорошо.

— Для них?

— Да. Для львов.

Руслан неуверенно улыбнулся, но Наталья оставалась серьезной.

— Откуда в Пензе львы?

Девушка пожала плечами.

— Я из Санкт-Петербурга…

К ним подошел запыхавшийся Алексей.

— Да, молодец, — похвалил он Наталью. — Я тоже только вспомнил про нашего гостя. Давай и на меня.

Пока девушка разбрызгивала парфюм, Алексей начал помогать Руслану со скафандром.

— Этим тварям жутко не нравятся искусственные запахи.

— Кому? Львам? — спросил Руслан и еле сдержал улыбку.

Творившееся вокруг походило на театр абсурда. Но если так, то Алексей был отличным актером, потому что ответил настолько естественно, что даже Станиславский не смог бы упрекнуть:

— Да, львам. И хорошо бы успеть вытащить тебя из этой штуки, чтобы, в случае чего, у тебя была возможность убежать.

В этот момент Руслан понял: они не шутят. Алексей почувствовал его удивление и усмехнулся:

— Привыкай. Сюрпризы тут теперь на каждом шагу.

От резких запахов Руслана стало подташнивать. Наталья отставила флаконы в сторону.

— Думаю, хватит, — сказала она.

— Если честно, то совершенно не мои ароматы, — наморщился Руслан. — Хотя, может, стоит подождать пока раскроются…

Девушка быстро улыбнулась и тут же вновь стала серьезной, но он успел заметить, насколько она была очаровательна. Ему даже показалось, что в зеленых глазах блеснул и сразу погас задорный огонек.

Общими усилиями его освободили от скафандра. Подошел щетинистый крепыш, окинул Руслана взглядом и доложил Алексею:

— Вроде всё.

— Хорошо, — кивнул руководитель группы. — Будем надеяться, что в этот раз щиты выдержат.

Получалось, что львы уже нападали и укрепления не стали для них преградой. Руслан покачал головой, пытаясь сбросить наваждение и вернуться в реальность. Только, похоже, он уже был здесь — в реальности, какой бы дикой она ни казалась.

— Пижама — класс, — сказал крепыш Руслану про его костюм и ушел к баррикаде.

К Алексею подошла дочка, взяла отца за руку.

— Не бойся, Настенька, — сказал он ей. — Знаешь что, помоги Наташе укрыть всех. — Повернулся к девушке, попросил: — Наташ, проследи, чтобы женщины спрятались. И Макс с Витькой — тоже, а то эти сопляки могут начать геройствовать.

Когда они ушли куда-то в глубь торгового центра, предводитель группы потер лоб и сказал:

— Два раза уже нападали. Первый раз убили двоих, второй раз прорвались через заграждение, но нам повезло, они забрались в парфюмерный отдел, разбили там несколько флаконов, и запах им так не понравился, что по-быстрому свалили. Вот, похоже, снова решили наведаться. Тут у них охотничьи угодья, что ли… Не знаю. Не разбираюсь я в биологи. Вообще-то я всего лишь тренер по тяжелой атлетике, а тут львы… да еще со всем народом приходится возиться, нянчиться, унимать споры, распределять еду… За эти две недели я…

Он еще хотел что-то сказать, но передумал, махнул рукой.

— Погоди, — нахмурился Руслан, — две недели? Вы очнулись две недели назад?

— Да…

Их разговор прервал крик, раздавшийся с верхнего этажа:

— Они здесь! Они здесь!

Руслан увидел, как мужчины у щитов приготовили вилы и самодельные копья из прикрученных к деревянным черенкам кухонных ножей.

Гортанный рык раздался совсем рядом. Царь зверей будто предупреждал людей о том, что решил их посетить.

Алексей вздохнул и направился к остальным. Руслан последовал за ним. Приблизившись к заграждению, он по примеру других уперся в доски руками. Сквозь щели между щитами хорошо было видно хищников. Восемь самок и самец. Крупный, с густой черно-рыжей гривой, которую золотило полуденное солнце. Вожак забрался на крышу ржавого автомобиля и устремил взгляд на торговый центр. Львицы ходили недалеко от него, постоянно поглядывая на перекрытый щитами вход. Мощные мышцы перекатывались под шкурами.

Лев заревел еще раз, потом спустился с машины и не спеша пошел к торговому центру.

— Твою мать! — не выдержал кто-то из мужчин. — Он идет сюда!

— Какой же здоровый!

— Спокойно, спокойно! — прикрикнул Алексей.

Руслан и сам не мог отвести взгляда от зверя. По-царски грациозного, сильного. Остановившись в нескольких шагах от баррикады, лев принюхался. Едва слышно заурчал и вдруг бросился на щиты.

Звук от удара его массивной туши об укрепления гулким эхом разнесся по торговому центру. Мужики дружно закричали, удерживая щиты, кто плечами, кто вытянутыми руками. Руслан вскрикнул вместе со всеми и только в тот момент смог полностью осознать, что все это действительно происходит.

Первую атаку баррикада выдержала, но действия вожака послужили сигналом для львиц. С рычанием они обрушили на преграду, отделяющую их от добычи, всю свою животную ярость и природную мощь.

Раздирали укрепления когтями, рвали зубами, просовывали лапы в щели, в попытках зацепить людей.

Руслану почему-то казалось, что после первых неудачных попыток львы отступят и уйдут, но он ошибался. Атаки продолжались с неугасаемой свирепостью и упорством. Пол под ногами был усыпан щепками и кусками досок, вырванных и выбитых хищниками. Вскоре в щитах появились бреши.

Одна из львиц всунула в дыру морду и лапу. Тощий мужчина в очках, тот самый, который спрашивал у Руслана про Америку и Европу, хотел ударить зверя битой, но в горячках подошел слишком близко. Львица опередила его и, выбросив вперед лапу, распорола ему когтями бедро. Мужчина заорал и рухнул на пол, обливаясь кровью.

Алексей подбежал и ударил львицу копьем. Острие вонзилось ей в плечо. Взревев, она схватила древко зубами и дернула, вырывая оружие у человека из рук. Алексей упал и стал отползать подальше.

— Оттащите его! — крикнул Руслан.

Алексея подхватили под руки и отволокли от беснующейся львицы. Его место занял Степан, зажав покрепче вилы, он ткнул ими зверю в морду. Снова оглушительно заревев, львица убралась прочь.

Воспользовавшись моментом, унесли от баррикады раненого мужчину. Краем глаза Руслан заметил движение в глубине торгового центра. Оглянулся.

Наталья и еще одна женщина крадучись выходили из-за эскалатора.

— Вы что тут делаете? Уходите! Спрячьтесь! — закричал он.

Но Наталья будто не слышала его. Во все глаза она смотрела на окровавленного человека и шагала вперед. Вторая женщина шла позади нее, приседая от страха и касаясь вытянутой рукой спины Натальи, словно боялась, что если перестанет чувствовать ее рядом, то не выдержит и убежит.

Руслан подбежал к женщинам:

— Вам надо уйти! Немедленно!

Тут вторая женщина тоже увидела раненого и вмиг изменилась.

— Коля! — взвизгнула она и побежала вперед. Упала на колени рядом с окровавленным мужчиной и, рыдая, взяла его за руку. Потом подняла взгляд и закричала: — Вы что стоите? Помогите ему! Не стойте столбами! Помогите!

Молодой парень — среднего роста, в очках на тонкой оправе — подбежал и велел ей зажать раны. Остальные мужчины были заняты тем, что отбивались ото львов. Наталья вдруг сорвалась с места и побежала назад. Руслан посмотрел ей вслед и вернулся к баррикаде.

Нападение продолжалось. Хищники искали и находили другие слабые места в укреплениях людей. Нескольких животных ранили, но от этого они только еще больше рассвирепели.

Находиться рядом со щитами и удерживать их стало опасно. Руслан понимал, что скоро львы прорвутся внутрь — это лишь вопрос времени, — и палками с прикрученными ножами их не остановить.

Подобные мысли пришли в голову не ему одному.

— Надо уходить! — завопил полный мужчина. — Они сожрут нас! Сожрут!

— Заткнись! — заорал на него крепыш, который встретил Руслана после посадки, и посмотрел на Алексея, ожидая указаний, что делать.

Но тот, похоже, и сам не знал. Весь его план, видимо, строился на том, что щиты выдержат натиск хищников. Сейчас же он просто не понимал, что делать. Руслан видел смятение и напряженную работу мысли на его лице, пока предводитель группы тыкал копьем во все новые и новые прорехи в баррикаде.

Откуда-то снова появилась Наталья. В руках у нее был пакет с бинтами и медикаментами. Она опустилась на пол рядом с раненным и под руководством парня в очках, видимо, обладавшего какими-то медицинскими знаниями, принялась вскрывать упаковки с перевязочным материалом.

Руслан невольно восхитился мужеством и бесстрашием этой хрупкой девушки. Но все это он отметил краешком сознания: основное внимание занимала оборона укреплений.

Щиты трещали и шатались. Сколько они еще простоят — неизвестно, но явно не очень долго.

— Леха, что дальше?

Кажется, это спросил Степан.

Руслан посмотрел на Алексея и вдруг догадался, какое решение тот примет. И не ошибся.

— Уходим! Все уходим! — крикнул предводитель группы.

Делать это было нельзя. Львы прорвутся и, в первую очередь, пойдут по кровавому следу. За раненым, за женщиной рядом с ним, по всей видимости, женой, за парнем-медиком, делавшим перевязку, за Натальей, помогавшей ему… А потом найдут всех остальных, и отбиваться станет еще сложнее. Но, похоже, понимал это только Руслан. На лицах остальных же появилось некое облегчение — сейчас ими руководил страх.

— Нет! — закричал он. — Нельзя отступать!

Руслан сам не знал, что нужно делать, но был уверен: уходить нельзя.

— Да пошел ты! — ответил полный мужчина и побежал к эскалатору, за ним еще пара человек.

Алексей велел забрать раненого. Руслан схватил его за руку.

— Ты убьешь их! Ты же понимаешь, что львы пойдут за кровью!

— Не здесь же его оставлять!

— Нет, но самим не уходить.

Руслан понимал, что принятое решение далось Алексею нелегко, и лишь надеялся, что гордыня не взыграет и не помешает его пересмотреть.

— Ты не видишь? — закричал Алексей, указывая на прогрызаемые львами щиты. — Останемся — сдохнем, а так, может, хоть кто-то уцелеет!

— Он прав, — поддержал предводителя крепыш.

— Нет! — стоял на своем Руслан.

Алексей смотрел на него, стиснув зубы и сжимая кулаки. Руслан лихорадочно пытался придумать, как справиться с ситуацией. Раненого подняли и понесли, Наталья шла рядом. Мелькнула мысль, что если ничего не придумается, то он пойдет за девушкой и будет защищать… Она словно почувствовала, что он думает о ней. Подняла взгляд, посмотрела на него и снова быстро улыбнулась, как тогда когда брызгала на него туалетной водой… В этот момент, Руслана осенило.

— Все, уходим! — сказал Алексей.

— Нет, стой! Дай мне несколько минут! Продержись еще немного!

— Что задумал?

Но объяснять было некогда.

— Ты, — Руслан указал на крепыша. — Со мной! Хозяйственный отдел! Бегом!

— Толян, — назвался крепыш на ходу.

— Толя, зажигалки или спички! Быстро! И скажи мне, где тут отдел косметики?

— За эскалатором налево, дальше по коридору. Зажигалки без газа. Знаю, где не отсыревшие спички есть! — Кажется, он понял замысел.

— Отлично! Сразу возвращайся к нашим!

Руслан побежал в указанном направлении. Ворвался в отдел косметики, разгромленный львами в их прошлое посещение, и принялся искать нужные флаконы. Набрав с десяток упаковок, он бросился назад, где-то в подсознании понимая, что здорово рискует. Ведь он полагался сейчас на совершенно незнакомых людей. Ну да, он знал, как зовут некоторых из них, но вернется ли Толян со спичками, будет ли Алексей сдерживать хищников или Руслан прибежит прямо ко львам в пасти?

Щиты еще стояли, а люди рядом с ними держали оборону. Слева послышались шаги, и появился Толя, прижимая к груди спичечные коробки.

Руслан невольно улыбнулся.

К входу они добежали одновременно.

— Держи! — он кинул помощнику аэрозольный баллончик с дезодорантом.

Толян побросал на пол спички, оставив себе коробок, и крикнул:

— Леха, сюда!

То, что баллоны под давлением, Руслан попробовал еще в отделе косметики, но вот есть ли в составе горючие вещества, выяснять было некогда — на всякий случай набрал разных.

С замиранием сердца он чиркнул спичкой, дал ей разгореться и, направив выходное отверстие баллона на пламя, надавил клапан.

Полыхнул полуметровый огненный факел.

— Да! — обрадовался Толян. — Подпалим тварям усы! Мужики, сюда!

Львы уже почти прорвались внутрь. В ближайшую к Руслану дыру просунул окровавленную морду сам вожак и пытался пролезть целиком.

Бросившись вперед, Руслан направил сопло на густую гриву хищника. Пламя загудело, облизывая льва оранжевыми языками. Зверь заревел. Дико, оглушительно, до дрожи устрашающе. Но палец продолжал давить на клапан, пока лев не стал пятиться назад, заскоблив по гранитным плиткам пола когтями. Его грива занялась. К ароматам духов и одеколонов, которыми были обрызганы доски и люди, примешался запах паленых волос.

— Получите! — торжествовал рядом Толян, прижигая лапы одной из львиц.

Несколько баллонов не воспламенились, но Руслан притащил с запасом, и почти все защитники баррикады вооружились портативными огнеметами.

Вскоре снаружи раздавался рев опаленных животных. Вожак с дымящейся гривой рванул прочь по ржавым остовам машин, дальше через поросшую травой бывшую парковку и скрылся в кустах. Львицы последовали за ним.

— Ха-ха-ха! — веселился Толян. — Не нравится Шерхану Огненный цветок?

Несмотря на свою грубоватую внешность и щетину, он, похоже, оставался подростком в душе.

— Угомонись, Маугли, — произнес Алексей и подошел к Руслану.

Опираясь рукой о щит, он смотрел, как убегают хищники. Лицо его выражало отнюдь не радость, а скорее злость и досаду.

— Спасибо, — Алексей повернулся и протянул руку, — что спас всех нас.

Окинул взглядом истерзанные укрепления, следы крови на полу, людей, которые устало разбрелись вокруг и добавил:

— И спасибо, что уберег меня от ошибки, которую я не смог бы себе простить весь остаток жизни.

Руслан молча пожал протянутую руку. Ему показалось, что Алексей хочет еще что-то сказать, но не может заставить себя.

Предводитель группы опустил взгляд, тяжело вздохнул и произнес:

— Ладно, пойду дочку отыщу.

Толян полыхнул в воздух факелом, мужики заворчали на него, чтобы прекращал баловаться, а Алексей даже не обратил внимания. Просто прошел мимо, погруженный в свои мысли.

* * *

Парень-медик действительно оказался врачом. Правда не хирургом, а инфекционистом, но зашить раны Николая сумел довольно профессионально и быстро. Жена пострадавшего сидела в углу помещения, быстро переделанного из отдела по продаже сотовых телефонов в операционную. Рядом с ней, обняв женщину за плечи, стояла Наталья. Остальных настоятельно попросили удалиться. Лишь Руслан, единственный из оставшихся обитателей торгового центра обладавший хоть какими-то знаниями в медицине, ассистировал доктору Васильеву, попросившему называть его Александром.

Видно было, парень волновался. И, чтобы скрыть это, сыпал сальными шуточками и анекдотами про врачей.

Поначалу никто даже не улыбался, но постепенно это возымело действие, и не смогла сдержать смеха, пусть и сквозь слезы, даже жена раненного, накаченного анестетиками. В паузах между анекдотами Александр что-то бормотал. Руслану казалось: «надеюсь не испорченные, надеюсь…». Он догадался, что доктор говорил о лекарствах, которые вколол Николаю. Ведь если всё вокруг состарилось, то у медикаментов тоже истек срок годности.

Несколько раз Руслан чувствовал, что на него смотрят, поворачивался проверить свои ощущения и сталкивался взглядами с Натальей.

После очередного анекдота, он наконец увидел ее настоящую улыбку: искреннюю, красивую, лучезарную.

— Не отвлекайтесь, коллега, — одернул его доктор и продолжил рассказывать очередную историю.

Закончив операцию, Александр оставил жену дежурить у «постели» мужа и заявил, что имеет намерение напиться. Пригласил ассистента с собой, но Руслан отказался. Вместо этого попросил Наталью отвести его к Алексею.

Жилые помещения располагались на втором этаже. На подходе к эскалатору их окликнули дежурившие у входа мужчины.

— Как он там?

— Док сказал, что жить будет, если завтра проснется. Ночью все решится, — ответил Руслан.

— Ясно. Спасибо тебе, мужик.

Руслан понимал, что благодарили его вовсе не за информацию о больном, но не знал, что ответить, замялся. Ему еще ни разу не приходилось выступать в качестве чьего-либо спасителя. Наталья улыбнулась, увидев его смущение.

— Мне кажется, можно просто сказать «пожалуйста», — посоветовала она.

Руслан так и поступил.

Алексея они застали наливающим в хрустальный фужер водку.

— Гламурно, — усмехнулась Наталья. — Ладно, я вас оставлю, развлекайтесь мальчики.

Бывший тренер вяло махнул ей вслед рукой, достал из коробки на полу еще один фужер, дунул в него и хотел налить.

— Я не буду, — сказал Руслан.

— Космонавты не пь-ют? — судя по слегка затрудненной речи, Алексей уже успел приложиться к бутылке, хотя по виду — не сказать.

— За других не скажу, а сам — только когда необходимо.

— А сейчас что? Ситуация неподходящая или компания не устраивает?

— Просто дела еще есть. Мне надо на ночлег устроиться и подумать, что дальше делать, а для этого нужна трезвая голова.

— Тебе уже организовали постель в отделе школьных товаров, на другой стороне центра. Потом провожу. А думать… о чем ты собираешься? Хочешь свалить отсюда? А куда? Сам же сказал — всюду одно и то же!

— Вообще-то я говорил об отсутствии везде электричества…

— Да перестань! Ты же понимаешь, что это не всё. Что не в электричестве дело.

Руслан понимал, но поскольку Алексей не спрашивал, а утверждал, то отвечать не стал. Тот поднял фужер, повертел его в руках, в очередной раз вздохнул, потом поставил на стол.

— Мы нормально и не познакомились. Алексей Бальзанников, — представился он.

— Руслан Павлов.

— Как бы это странно ни звучало, но я рад, что ты приземлился в Пензе. Не знаю, что бы мы сегодня без тебя делали.

— Пенза… — задумчиво произнес Руслан.

— Ага, — кивнул Алексей. — Родина Лермонтова, Белинского и еще многих интересных людей.

— Вы выяснили, какой сейчас год?

Бывший тренер помедлил с ответом.

— Сложно сказать, — произнес он задумчиво. — Мы пытались узнать, ведь ясен пень, что за день так все измениться не могло. У Николая кварцевые часы с календарем, остановились восьмого июля двадцать первого года. Но вряд ли пять лет. Минимум пятнадцать, а то и больше. Я не специалист по таким делам. А ты что-то знаешь?

Руслан кивнул:

— Лэптоп, который питался от солнечных батарей, показывал, что прошло тридцать лет.

— Вполне может быть. — Алексей снова погрузился в раздумья, потом сказал, словно отвечая на чей-то вопрос: — Тогда все совпадает. Да, похоже, ты прав. Тридцать лет. — И повторил: — Тридцать лет, твою мать.

Помолчал какое-то время, затем спросил:

— А почему мы остались прежними, если всё вокруг состарилось?

— Не знаю, — пожал плечами Руслан.

— Послушай… ты не подумай, я паранойей не страдаю, но… вы точно никаких экспериментов не проводили?

— Если и проводили, то мне об этом ничего неизвестно. Говоря откровенно… я даже примерно не представляю, как такое возможно.

Он вдруг почувствовал сильную усталость. Опустился на плетеный стул. Перед ним стоял фужер, а рядом вскрытая консервная банка с говяжьей тушенкой. Посмотрел на Алексея. Тот взял бутылку и налил. Выпили молча, не чокаясь, словно поминали кого-то.

Алкоголь обжег внутренности, голова сразу закружилась, и Руслана едва не стошнило. Кровь прилила к лицу.

— Я что-то отвык… за тридцать-то лет, — прохрипел Алексей. Он тоже покраснел. — Или это водка крепче стала?

Руслан пожал плечами и поскорее запихнул в рот мясо из банки.

— Ты говорил, что вы тут две недели? — спросил он прожевав.

— Угу.

— Так, а чего вы тут сидите, почему по домам не пошли?

Алексей хмыкнул.

— С чего ты решил, что не пошли? Первым же делом! Только город, знаешь, чуток изменился. Эта часть отрезана от остальной новой рекой. Несколько человек попытались переправиться, но чуть не погибли. Без плота или лодки — даже пробовать не стоит. Некоторые решили пойти вниз по течению, в надежде найти брод. Что с ними стало — я не знаю.

— Ну, а где полиция, власти? Что-то вообще предпринимается для восстановления порядка?

Алексей закусывать не стал, налил себе еще.

— Давай так, я тебе расскажу, что да как тут у нас было, введу так сказать в курс дела, а ты поведаешь, что сверху увидел?

— Хорошо, — кивнул Руслан.

— Ну, тогда слушай… — бывший тренер задумался, собираясь с мыслями. — Наверное про то, как мы тут все очнулись, малость офигевшие, я тебе рассказывать не буду, а сразу начну с того момента, когда все поменялось. Точнее когда я понял или даже осознал, что все поменялось. Жизнь сделала крутой такой поворот. У той новой реки. Когда не смогли переправиться. Я вдруг почувствовал себя беспомощным. Это было похоже на езду по скользкой дороге, когда ты жмешь на тормоза, но машина продолжает нестись вперед, и ты уже ничего не можешь сделать, ни остановить ее, ни свернуть.

Руслан отметил, что свои мысли собеседник излагает весьма красочно, похоже, что за «всего лишь тренером» скрывался достаточно образованный и начитанный человек.

— Ну и продолжая аналогию, не сумев затормозить, я со всего маху врезался в окружавшую действительность, — продолжил Алексей. — И не только я. Когда народ осознал, что всему кранты, началось форменное безумие. Драки, убийства. Из-за уцелевшей одежды, еды, воды. Тут мне пришла мысль вернуться в торговый центр. По счастью, это район не настолько густо заселен, к тому же здорово выгорел — до самого моста нет ни одной целой многоэтажки, — и мародеры не успели добраться сюда. Другие магазинчики поменьше разграбили в первый же день, а про это место будто забыли. Когда мы с Аленкой добрались сюда, по отделам бродили лишь несколько человек из бывших работников. Охраняли имущество, переживали, что у них вычтут из зарплаты…

Он коротко хохотнул, потом вздохнул.

— Н-да… некоторые наотрез отказывались понимать и принимать реальность. Чуть до смертоубийства не дошло. Тут-то и пригодились мои профессиональные навыки. Знаешь, я раньше иногда задумывался: зачем мне все это? Ворочать железки, тратить время на тренировки… полжизни ведь на это ушло, не меньше. А получается, что вот для этого… Когда народу здесь поднабралось, чтобы не допустить анархии, пришлось свернуть пару челюстей, а некоторым и кости поломать. Жалею только, что дочке пришлось увидеть, как ее отец людей калечит.

Алексей посмотрел в глубь отдела, где за самодельной ширмой спала дочка.

— Не жалей, — сказал Руслан.

Собеседник вопросительно посмотрел на него, ожидая объяснения.

— Если такое творится не только в Пензе, а я подозреваю, что так и есть, то, чтобы выжить, нам всем придется научиться быть жестокими в нужный момент. Уверен, что твоя дочка поняла, почему ты так поступил, и не стала любить тебя меньше.

— Ты прав, космонавт, поняла. Как и то, почему мы не можем сейчас пойти искать ее мать. Она у меня умная и… здорово повзрослела за эти две недели…

Голос Алексея дрогнул. Он взял фужер и кивком предложил то же самое сделать Руслану. Они выпили, закусили.

— Ну, собственно, я почти всё рассказал, — подытожил бывший тренер. — Те, кого ты сегодня видел, почти все пришли сюда одновременно со мной. Лишь некоторые присоединились после. Судя по всему, население Пензы здорово поубавилось. Из персонала гипермаркета с нами практически никого не осталось. Ушли. Кто сразу, кто через день-два. Я думаю это что-то психологическое. Остались лишь несколько человек: Степан и Толик — бывшие охранники. Ты с ними уже знаком.

— Ага, — Руслан непроизвольно потянулся и потрогал шишку на затылке. — Не могу сказать, что сильно обрадован этим знакомством.

— Толик на самом деле, неплохой парень. Недалекий, легко поддающийся влиянию, но пока не испорченный. А вот Степан, тот еще жук. Я, если честно, его слегка побаиваюсь. Всегда кажется, что он с легкостью воткнет нож мне в спину, едва зазеваюсь.

— Значит, не зевай, — проговорил Руслан и почувствовал, что алкоголь возымел свое действие: язык еле ворочается.

— Ну, вот и стараюсь. — Алексей, хоть и не закусывал, но выглядел достаточно бодрым.

Восприятие же Руслана настолько притупилось, что даже слегка заторможенная речь собеседника казалась вполне нормальной. Ровной, спокойной, убаюкивающей…

— Еще из персонала остались две женщины: Тамара и Светлана, — продолжал бывший тренер. — Одна продавщицей была в отделе кожгалантереи, другая владелицей этого отдела. Подружки…

Руслану захотелось прилечь, закрыть глаза, отключиться от всего этого кошмара. Слова Алексея казались все глуше и вскоре стали совсем тихими, будто доносились издалека.

— Эй, космонавт! Ты меня слышишь?

— А? — встрепенулся Руслан. — Конечно, слышу.

В голове шумело, взгляд никак не хотел фокусироваться. Пришлось заставить себя сесть прямо и взяться за край стола, чтобы вестибулярный аппарат хоть немного пришел в норму.

— Ладно, — проговорил Алексей. — Пошли, провожу тебя в хоромы барские.

— Знаешь… не откажусь, — Руслан немного пришел в себя, все-таки годы тренировок сказывались. — Уж больно насыщенными выдались последние деньки.

— Догадываюсь.

Освещая себе дорогу свечой, они шагали мимо отделов, в которых устроились другие обитатели гипермаркета. Алексей все время молчал, но Руслану почему-то казалось, что бывший тренер, вдруг ставший предводителем небольшой общины, хочет что-то ему сказать. Вероятно то, из-за чего пил в одиночестве, пока не пришел Руслан, и почему опускал взгляд, проходя мимо «жилых» отделов, где готовились ко сну или уже спали те, заботу о ком взвалила на его могучие плечи причудливая судьба.

Но говорить ничего не требовалось. Те слова, что сейчас крутились в голове Алексея, которые он силился произнести, но не находил в себе решимости, Руслан знал еще тогда, когда бывший тренер не стал спрашивать, как прошла операция, не поинтересовался состоянием Николая и не смог поднять глаза на Наталью…

Алексей хотел сказать, что сегодня, когда львы почти прорвались сквозь ограждение, он принял решение… решил пожертвовать несколькими людьми: раненым Николаем, его женой, доктором и Натальей, чтобы попытаться спасти остальных, и теперь его мучила совесть. Хотелось излить душу, найти поддержку, оправдаться перед самим собой и Русланом, не позволившим совершить непоправимое.

Но еще Руслан знал, что не хочет помогать в этом Алексею. Даже с затуманенным усталостью и алкоголем разумом он осознавал, что этой новорожденной общине потребуется сильный лидер, умеющий ценить не только собственную жизнь и благополучие, но и каждого из своих людей. А ничто лучше не научит его этому, чем угрызения совести.

Поэтому, едва они добрались до отведенного Руслану отдела, он повалился на матрас. Изнеможение даже разыгрывать не пришлось — казалось, что в теле ломит каждая косточка.

— Я тут еще хотел сказать… — начал, было, Алексей.

Сделать вид, что уже спит, — труда тоже не составило. Бывший тренер еще немного постоял, потом вздохнул и удалился.

Руслан еще какое-то время лежал, прислушиваясь к доносившимся звукам: кто-то возился, удобнее устраиваясь на матрасе, кто-то кашлял, кто-то бормотал и стонал во сне… Как же невероятно сложно поверить в реальность того, что было вокруг! Но Руслан понимал, что все это настоящее и завтра, когда он проснется, реальность никуда не денется. Все будет так же, как сейчас. С этим надо смириться и жить.

Мысли путались, мгла обволакивала разум. И, наконец, усталость взяла свое.

* * *

Руслан несколько раз надавил кнопку включения лэптопа. Тот не отзывался.

— Что за ерунда?

Пошевелил штекер в разъеме, проверяя питание, потом проплыл вдоль кабеля, уходящего в панель, открыл крышку, проверил там все контакты. Все было в порядке.

— Карл меня просто пристрелит! — пробормотал он и добавил уже громче в микрофон гарнитуры: — Карл, у меня проблемы с лэптопом. Не желает запускаться. Питание не поступает. Похоже, что-то с трансформатором или солнечными батареями. Сейчас попробую перевести на резервный источник.

Напарник промолчал. Видимо, ответ состоял из одних ругательств, и воспитание не позволило немцу произнести их вслух. Что же, Руслан его понимал: если не исправить неполадку, то Карлу придется еще раз выходить в открытый космос. В принципе ничего страшного, но график работ придется переделывать.

Руслан зябко передернул плечами и вдруг понял, что замерз. Изо рта вылетело облачко пара и быстро рассеялось. Краем глаза он заметил в соседнем отсеке какую-то тень и вздрогнул от неожиданности. Резко повернулся, но отсек был пуст.

— Тьфу ты!

Руслан поежился, но проверять — показалось или нет — не стал. Ясное дело — показалось. На МКС в данный момент кроме него никого нет и быть не может. Он разыскал шнур резервного электропитания, подсоединил переходник и потянулся к лэптопу. Пальцы обожгло холодом.

Руслан отдернул руку и с удивлением посмотрел на заледеневший компьютер. Поднял взгляд и с недоумением оглядел лабораторный отсек. Стены сплошь покрывали сверкающие кристаллики льда.

Откуда?!

Такого просто не могло быть! Руслан летал посреди помещения, стараясь ни до чего не дотрагиваться, будто опасался, что его ударит… током — не током, а каким-то морозным зарядом — подсказало разыгравшееся воображение.

— Карл, — почему-то шепотом позвал Руслан. — Тут что-то странное творится. У тебя всё в порядке?

Ответом была тишина.

— Карл?

Похоже, что связь тоже умерла. Замигало освещение.

Снова боковым зрением увидел какой-то темный силуэт. Волосы на затылке зашевелились. Но стоило повернуться — ничего необычного.

«Только галлюцинаций не хватало», — Руслан помотал головой.

Надо было убедиться, что у напарника все хорошо. Он взялся за поручень, чтобы оттолкнуться, но тут же отдернул руку, чуть не лишившись куска кожи на ладони, — наледь уже выбралась за пределы лабораторного отсека и захватывала всю станцию.

— Не нравится мне это, — проговорил Руслан.

Он натянул рукав до самых пальцев и поплыл к надирному иллюминатору. Холод пробирал до костей. Видимо, система обогрева накрылась вместе со связью и электропитанием.

От отсека к отсеку тревога Руслана нарастала. К ней добавилось ощущение, что за ним кто-то наблюдает. Смотрит колким, вездесущим взглядом. Несколько раз даже пришлось останавливаться и оглядываться, чтобы убедиться: сзади никого нет. Но волосы на затылке шевелились чуть ли не постоянно, а по позвоночнику беспрестанно бегали ледяные мурашки.

Путь до иллюминатора показался невероятно долгим и длинным. Руслан подлетел к заиндевевшему куполу и снова обернулся. Никого. Но чужой взгляд не отпускал, ощущался почти физически.

С трудом заставив себя повернуться к иллюминатору, Руслан стал выискивать Карла. Напарника нигде не было. Отогрел ладонями стекло, всмотрелся внимательнее и тут увидел то, отчего сердце сжалось и даже на какое-то время перестало биться: страховочные фалы двумя бледными змеями тянулись от борта станции в открытый космос. К ним должен быть пристегнут Карл, но концы обоих фалов были свободны.

Куда делся напарник?!

За спиной раздался негромкий скрежет. Руслан вздрогнул и обернулся. Паника начала завладевать им.

Сзади, по стеклу куполообразного иллюминатора что-то стукнуло, заставив дернуться. Едва удалось подавить испуганный крик. Руслан подплыл к стеклу, от которого успел удалиться, и снова всмотрелся, выискивая напарника.

Сбоку почудилось движение. Он только собрался перевести взгляд, как прямо перед ним, снаружи, за иллюминатором появилась медленно плывущая в вакууме фигура в скафандре.

— Карл? — собственный голос показался Руслану тонким и испуганным.

Забыв о замеченном движении, Руслан неотрывно смотрел на товарища и чувствовал, как с каждой секундой ужас и изумление завладевают им. От скафандра Карла тянулись прозрачные темные шлейфы. Он словно источал какую-то сверкающую черную пыль. Руслан приник к иллюминатору и боялся даже моргнуть.

Напарник стукнулся шлемом в стекло. Солнцезащитный щиток стал медленно подниматься.

У Руслана сперло дыхание. Дикий страх сковал члены.

Щиток поднялся полностью, и теперь можно было заглянуть внутрь шлема…

И тогда Руслан закричал. Он смотрел на заполнявшую скафандр блестящую тьму и орал во все горло. Не выдержав, он отпрянул от иллюминатора. Отлетел назад, ударился спиной о панели и вцепился в них руками, закричав еще истошнее, потому что темные, блестящие, словно покрытые глянцем, похожие на человеческие фигуры толпились у входа в отсек.

Чужаки внутри станции! Сколько их, Руслан сосчитать не мог. Много. В иллюминатор стучалось шлемом скафандра то, что некогда было Карлом. От входа к Руслану летели сразу несколько темных фигур. Две, три, четыре… за ними еще. И были они не бесплотными духами, а реальными существами, хотя назвать их «живыми» не повернулся бы язык. Отличающиеся между собой размерами и формами, но при этом похожие в своем стремлении, они в едином порыве тянули свои жадные черные конечности, желая схватить и вырвать из груди Руслана… нет, не сердце, а самую душу!..

— …тише, тише, — услышал он успокаивающий голос.

Такой нежный, приятный, знакомый и незнакомый одновременно.

Чья-то прохладная ладонь легла на лоб, принося облегчение и окончательно вырывая из цепких объятий кошмара и темных фигур, спасая рассудок и душу.

Руслан открыл глаза. Рядом, поставив на тумбу горящую свечу, сидела Наталья.

— Что… что ты здесь делаешь? — хрипло проговорил он.

Она протянула ему стакан с водой. Руслан сел и жадно напился.

— Ты кричал во сне, — негромко сказала девушка. — Весь торговый центр переполошил.

— Кричал?

Она кивнула.

— Звал какого-то Карла, просил отпустить его.

Руслан помотал головой. Остатки воды из стакана плеснул себе на лицо и протер рукой.

Сердце почти вернулось к нормальному ритму.

От входа в отдел полился свет.

— Что случилось? — спросил Алексей, появляясь в проеме со свечой в одной руке и копьем в другой. Позади него темнели еще фигуры.

Руслану сразу представились существа из сна, и мурашки побежали по позвоночнику. Он понимал, что его страх иррационален, но ничего не мог с собой поделать.

— Кто с тобой? — выдавил из себя Руслан.

Алексей поднял свечу выше и чуть повернулся, осветив пришедших вместе с ним мужчин.

В оранжевом свете получилось узнать только двоих: Степана и парня, которого звали Сашкой. Остальных не разглядел. Но одно то, что это обычные люди, принесло облегчение.

— Так чего случилось? — повторил вопрос бывший тренер.

— Ничего, — ответила за Руслана девушка. — Сон плохой. Устал человек. Мало того, что из космоса прилетел, так ему еще голову чуть не разбили, а потом львы едва не сожрали. Идите спать. Я за ним присмотрю.

— Хорошо, пусть отдыхает, — согласился Алексей, развернулся: — Так, всё, выходим-выходим… да валите уже отсюда, встали на проходе!

Руслан посмотрел на уходящих людей и успел заметить недобрый взгляд Степана, обращенный на него и Наталью. В неверных отсветах свечи, глаза того сверкнули демоническим блеском. Но Руслан уже был не в силах чего-то или кого-то бояться.

Когда они с Натальей остались одни, он вдруг почувствовал себя неловко.

— Я прошу прощения…

Она махнула рукой.

— Первые ночи тут у всех были кошмары. И у меня. Что только не снилось. И всегда очень хотелось пить, так что не стесняйся, — она улыбнулась и налила еще воды в стакан.

— Спасибо за заботу. Я уже в порядке. Со мной вовсе не обязательно сидеть.

— Мне не сложно. Завтра выходной, на работу не надо рано вставать, — пошутила она. — Так что спи, а я побуду рядом. Если снова начнешь буянить — разбужу.

Руслан подумал немного и согласился с ее предложением, в очередной раз удивившись тому, сколько силы было в этой хрупкой на вид девушке.

— А ты как здесь оказалась?

— Моя берлога в паре отделов от твоей, — улыбнулась Наталья.

Он засмеялся.

— Я имею в виду в Пензе.

— О, это долгая, запутанная и очень страшная история, чтобы рассказывать ее на ночь. Ты и так плохо спишь.

Руслану нравилась ее ироничная манера общения.

— С детства любил страшные сказки.

— Ага, а потом пугал соседей воплями посреди ночи?

— Они быстро привыкли и без моих воплей уже заснуть не могли. Так что?

— Ты, правда, хочешь знать? — уже серьезно уточнила Наталья.

Руслану показалось, что она собирается поделиться чем-то сокровенным.

— Иначе не стал бы спрашивать.

— Ну, тогда слушай… — Наташа вздохнула, будто собиралась с духом, и сказала: — Я приехала сюда… в командировку.

Она замолчала.

— И, что?

— И всё! Прилетела, заключила соглашение и собиралась домой. Ездила в аэропорт за билетами, а на обратном пути заглянула в торговый центр.

Наташа засмеялась, увидев недоумение в его взгляде.

И от ее смеха вдруг стало как-то легко на душе, невзгоды отступили на задний план, и показалось, что даже свеча стала ярче гореть.

— А ты, правда, ждал страшную историю?

— Ну… да. Знаешь, обстановка располагает.

— Ой, мне так жаль, что я тебя разочаровала. — Ее смех говорил об обратном.

Мысли о погибшем друге, о мире, изменившемся в одно мгновение, приснившийся кошмар… все это давило подобно прессу. Лишь присутствие Наташи, помогало справиться, преодолеть поселившееся глубоко в груди ощущение одиночества и потерянности.

Общение с ней успокаивало, можно даже сказать освежало. Угнетенное состояние, оставленное ужасными видениями, почти улетучилось. Руслан вдруг почувствовал, что снова хочет спать. Мысли стали путаться, пляшущие на стенах тени замедлились, сознание стало уплывать, погружаясь в царство Морфея. Продолжая разговаривать с Наташей, Руслан сам не заметил, как отключился. На автомате ответил ей что-то невпопад, она засмеялась. Он встрепенулся.

— Прости, я что-то… — он помотал головой, сбрасывая дремоту.

— Да ничего, спи.

— Ты останешься? — Руслан и сам не понимал, почему для него так важно, чтобы девушка осталась.

— Не многовато ли для первого свидания?

Он ответил улыбкой. Наташа покачала головой и сказала:

— Ладно, сейчас за подушкой и одеялом схожу и вернусь.

Девушка ушла. Пламя свечи колыхнулось, потянувшись вслед за ней, отвергнуто затрепетало и снова распрямилось. Когда тени перестали метаться, Руслан уже спал.

* * *

Открыв глаза, он понял: вокруг что-то происходит. Сразу было не разобрать, что именно, но беспокойство буквально витало в воздухе. Снаружи доносился какой-то хриплый звук, глухой и нечеткий. Иногда его перекрывали голоса людей: возгласы, неясные крики.

Снова хотелось пить. Руслан поискал глазами воду. Бутылка стояла неподалеку. Мысленно поблагодарил Наташу, осмотрелся, но других следов пребывания девушки рядом не обнаружил. Вернулась или нет, когда он уснул, — не определить. Впрочем, он и без того был безмерно благодарен ей за то, что ночью так здорово помогла ему, привела в чувство.

Поднявшись, сделал несколько упражнений, возвращая мышцам тонус. Пока разминался — прислушивался к организму. Судя по ощущениям, со здоровьем был полный порядок, что казалось немного странным — слишком быстро прошла адаптация к нормальной силе тяжести. Особенно после тридцати лет, проведенных в невесомости.

Шум и крики внизу становились все громче. Чтобы там ни случилось, но, похоже, скоро могла начаться драка. Руслан успел заметить, что хрипящий звук повторялся с равными интервалами, что натолкнуло на мысль о записи, а значит…

Чтобы не гадать напрасно, он отправился к месту всеобщего сбора — у подножия эскалатора, где вчера встречали самого Руслана.

Присутствовали практически все обитатели торгового центра. Бурно обсуждали что-то на повышенных тонах. Но среди прочих, по обыкновению, выделялся Степан.

— А я говорю, что надо идти! Всем и сразу! И мне плевать, что ты думаешь иначе! — орал он на Алексея, хотя держался чуть поодаль, не рискуя приблизиться на расстояние удара.

И видимо, не напрасно — бывший тренер едва сдерживал эмоции. Покраснел и сжимал кулаки. Если бы не дочь, державшая его за руку, наверняка, давно ринулся бы на седовласого смутьяна.

— Нельзя всем! Мы там останемся беззащитными, — говорил он. — Ты подумал об этом? Сколько времени уйдет на переправу? А если придут львы? Здесь у нас хотя бы стены есть и материал для щитов. А там ты где спрячешься?

— Да какие львы! — стоял на своем Степан. — У них здесь территория. Уйдем, и они от нас отстанут.

— Когда ты успел стать специалистом по хищникам, а? И река… как ты переберешься через реку?

— Возьмем с собой веревки, сделаем переправу…

Руслан увидел Наташу, присевшую на одну из верхних ступеней эскалатора. Пристроился рядом.

— Что случилось? Из-за чего сыр-бор?

Девушка подняла взгляд вверх. Он проследил за ее взглядом. Ржавые перекрытия. Облезлые стены, потолок в желтых пятнах, отвалившаяся штукатурка.

— Что? — не понял Руслан.

— Слушай.

В этот момент раздался тот самый хриплый звук. Народ внизу немного притих — тоже вслушивались.

— Граждане Пензы. В городе объявлено чрезвычайное положение, — сумел разобрать Руслан глухой голос с металлическими нотками, судя по всему доносившийся из громкоговорителя откуда-то снаружи торгового центра. — Правительство области призывает всех сохранять спокойствие и рассудительность. Аварийно-спасательные службы уже работают над ликвидацией последствий катастрофы. Пункт сбора населения — площадь Ленина. Всем пришедшим будет оказана медицинская помощь и выдана пища. При необходимости обращайтесь к мобильным отрядам полиции. Из других городов и регионов к нам движется гуманитарная помощь.

Послание закончилось.

Люди сразу загудели, в который раз обсуждая слова неизвестного диктора.

У Руслана отчего-то заколотилось сердце. Все правильно. Так и должно быть. Пусть не сразу, но власти решают возникшую проблему.

— Вот! Ты же слышал! — снова начал отстаивать свою позицию Степан. — Скоро гуманитарная помощь прибудет! Хочешь быть последним на раздаче — твое дело! Я не собираюсь сидеть и ждать, пока мою долю кому-то отдадут! Ты же знаешь, как у нас все делается: кто первый встал — того и тапки! А при том, что город в руинах, любая помощь не помешает! Согласны со мной? — обратился он к стоящим вокруг людям, и многие закивали.

— Я и не говорю, что не нужно идти, — объяснял Алексей. — Просто надо все продумать заранее, а не ломиться как обезумевшее стадо. Перемещаться организованными группами, чтобы добраться до этой твоей гуманитарной помощи живыми!

— А знаешь, что я думаю? — скривился Степан. — Что ты боишься лишиться своей власти! Ты же у нас командир, начальник, долбаный вождь! Что, неправ я? А?

Над холлом повисло молчание. Алексея сначала бросило в краску, но потом он успокоился и спокойно произнес:

— Дурак ты, Степан, — Алексей обвел взглядом собравшихся и продолжил: — Мне нужно несколько человек, чтобы обеспечить защиту женщинам и детям. Никого не заставляю, можете…

Тут его прервал хриплый звук объявления системы оповещения.

— Граждане Пензы. В городе объявлено чрезвычайное положение…

Слушая слова, доносившиеся из громкоговорителя, Руслан вдруг почувствовал странное волнение, никак не связанное с воодушевлением, которое он испытал, услышав сообщение первый раз. Что-то в словах говорившего было не так. Силясь понять причину вызвавшую у него такую реакцию, Руслан нахмурился, постарался отрешиться от происходившего вокруг.

Наташа заметила, как изменилось выражение его лица, и спросила:

— В чем дело?

Он поднял указательный палец, призывая ее к тишине, и внимательно вслушивался в каждое слово диктора.

Когда объявление закончилось, Руслан еще какое-то время сидел, размышляя, прокручивая в голове фразы, потом его осенило:

— Это всё ложь, — проговорил он вполголоса.

— В каком смысле? — Наташа удивленно посмотрела на него.

— Сообщение. В нем ни слова правды! — он поднялся и повторил громко, чтобы его услышали внизу: — Это всё вранье!

Наступила тишина, взгляды обратились на Руслана.

— Космонавтик проснулся! — осклабился Степан. — Сладко спалось на новом месте-то? Не замерз? А, ну да, тебя было кому согреть.

Алексей бросил на него хмурый взгляд и обратился к Руслану:

— Ты о чем?

— Сообщение. Оно не может быть правдой.

— Ты же сказал, что не в курсе происходящего, — снова завел свою песню Степан.

— Да, но думать в отличие от тебя, еще не разучился, — ответил Руслан. — С орбиты я видел, что нигде на Земле нет освещения. Не работала ни одна радиостанция, со мной даже из ЦУПа связались по короткой волне. А это значит, что ситуация одинакова на всей планете! А не только в России, или, тем паче, в Пензе. Везде, понимаете? Везде! Что это за катастрофа, о которой говорят? Вы видели где-нибудь спасателей? Если они есть, то на чем работают, если вся техника вышла из строя? И самое главное, откуда и кто пришлет гуманитарную помощь?

— Да какая, на хрен, разница, кто, на чем и откуда, — зло проговорил Степан. — Где власть, там порядок! Или ты предлагаешь тут сидеть? Ждать пока львы задерут?

— Если заманивают, значит с какой-то целью. Я бы не торопился туда лезть. Сначала обустроился здесь. Окраина города, запасы продовольствия, крепкие стены. Ото львов можно защититься, выстроив барьер и выставив наблюдателей. И дождаться здесь спасателей, когда-то они сюда доберутся же.

— Да? И когда же, не подскажешь?

Руслан пожал плечами.

— Если работы уже начались, как было сказано, то через две недели, три… может, месяц…

Громкоговоритель снова начал транслировать оповещение.

— А ведь Руслан прав! — сказал Алексей. — Все это здорово смахивает на ловушку.

— Ну, вот и сиди здесь! А мы пойдем туда, где нам помогут! — на мнение Степана доводы не влияли. — Ну, что, кто со мной?

Группа начала делиться на две части. Степан стал во главе тех, кто собрался уходить. Таких набралось примерно треть всех обитателей торгового центра. Останавливать их больше не стали.

— Берите воду и консервы, — распорядился Степан. — Толян, займись оружием. Отбери что получше, а эти тут себе еще сделают.

— Слушай… — замялся крепыш. — Я, наверное, это… тут останусь.

— Ты что, головой двинулся?

— А чего мне дергаться-то? Если всё нормально и жизнь налаживается, то за нами и так придут, правильно космонавт говорит, а если нет, то я уж лучше здесь.

— Ну что же, валяй, оставайся. Мы как доберемся, сообщим о вас спасателям, но скажем, чтобы особо не торопились. У вас же всё есть: еда, стены.

Степан посмотрел на Наталью. Девушка продолжала сидеть на ступеньке эскалатора и с ним идти не собиралась. Смутьян криво ухмыльнулся, отвернулся и продолжил сборы.

Вскоре группа ушла, унося на спинах рюкзаки с припасами и мотки веревки. Оставшиеся смотрели им вслед, высыпав на парковку у основного входа. Наташа стояла возле Руслана, скрестив руки на груди.

— Как думаешь, с ними всё будет нормально? — спросила вдруг девушка.

— Не знаю, — честно ответил он. — Очень на это надеюсь.

К ним подошел Алексей. Дочку он оставил в торговом центре. Заговорил не сразу — тоже провожал взглядами удаляющихся людей. К их небольшой компании присоединился крепыш Толян и Сашка — высокий парень с всклоченными волосами.

— Какие планы? — спросил Алексей, дождавшись, пока последний из ушедших скроется среди развалин домов. — Что будем делать, с учетом того, что половина мужиков свалила?

— Что я и говорил, — ответил Руслан. — Возведем укрепления.

— Из чего?

— Да посмотри вокруг. Строительного материала — хоть отбавляй!

Алексей обвел взглядом стоянку.

— Ты о машинах?

— Конечно! Колеса спущены, придется раскачивать, чтобы сдвинуть с места, но не думаю, что будет очень сложно.

Руслан подошел к останкам автомобиля и забрался на крышу, осмотрелся.

— Предлагаю выставить их вдоль того поребрика. В хозяйственном отделе нет какой-нибудь сетки «рабицы»?

Толян поднял руку:

— Я видел! Только ржавая вся.

— Всё равно! На той стороне вкопаем столбы и выставим изгородь. Защитой, конечно, не послужит, но препятствием, для тех же львов — вполне.

— А кого нам кроме львов опасаться? — спросил Толян.

Руслан и Алексей переглянулись. Видимо, подумали об одном и том же: о самом страшном звере, когда-либо существовавшем на земле.

— Ну, мало ли, — неопределенно ответил бывший тренер и снова повернулся к Руслану: — Как предлагаешь машины поставить?

— В цепочку, друг за другом. Потом перевернем на бока.

— Низко. Львы перемахнут и не заметят.

— Значит, поставим в два ряда. Стянем болтами, подопрем для надежности.

— И как, по-твоему, мы их туда поднимем?

— Лёш, египтяне вон какие пирамиды возводили! Придумаем, что-нибудь.

— Ладно, — улыбнулся бывший тренер, — начнем, что ли?

— Давай, только дозорных надо выставить, на случай если львы вернутся.

Алексей повернулся и позвал:

— Мужики! Слушай сюда! Значит, делаем сейчас так…

Он начал раздавать указания, организовывая работу.

Наблюдать за окрестностями отправили подростков Макса и Витю. Остальные, мужчины и большинство женщин принялись расталкивать машины, сдвигать их с места, катить к намеченной границе.

Из громкоговорителя, все с той же периодичностью, продолжал доноситься скрипучий призыв идти всем на площадь Ленина. К нему уже привыкли и почти не обращали внимания. Лишь иногда Руслан замечал у некоторых задумчивые взгляды, направленные в сторону, куда ушла часть группы, возглавляемая Степаном. Но как бы то ни было, работа продолжалась.

Автомобили ставили на нейтральную передачу, а за руль сажали девушек. Наталья принимала в этих «покатушках» самое активное участие. Руслан толкал машины и с улыбкой смотрел, как девушка веселится, стирает со стекол грязь, чтобы лучше видеть, кричит и размахивает руками, указывая куда двигаться.

К полудню уже появилось некое подобие заслона. Несколько женщин, во главе с Дмитрием Ивановичем — полным, лысоватым мужчиной лет сорока, назвавшимся «дипломированным поваром» — занимались обедом.

Исправных механических часов ни у кого не оказалось, поэтому время приходилось определять лишь примерно. Если судить по ощущениям, то Руслан сказал бы, что часа в два дня принесли горячую похлебку из консервов. Ели все молча. Было вкусно, но чего-то не хватало.

«Хлеба!» — понял Руслан и вслед за этим подумал, что если действительно прошло тридцать лет, то от сельского хозяйства ничего не осталось. И ужаснулся: ведь это означало, что запасов муки и зерна нет, поля заросли сорняками, культуры одичали. Та же история с овощами и фруктами. Все века селекции и труда — пошли прахом. Придется возрождать всё заново, с нуля, а пока обходиться тем, что осталось. И сколько продлится это самое «пока» — сказать трудно.

— Что случилось? — спросила Наташа, заметив, что он перестал есть.

— Нет-нет, ничего. Задумался просто.

Передохнув, продолжили работу. Нашли ломы и стали переворачивать машины на бок.

А потом… решили устроить гонки. Инициатором была Наталья, с улыбкой и заразительным энтузиазмом она быстро разбила всех на три команды, определила старт и финиш, сама села за руль одной из машин и крикнула: «На старт! Внимание! Марш!». Забыв об усталости, люди, с радостными воплями покатили скрипящие, крошащие колесными дисками асфальт, автомобили. Кто не участвовал — записался в болельщики. Ни один не остался безучастным. Руслан оказался в одной из конкурирующих команд.

— Давай! Давай! — вопил он, позабыв обо всем на свете и без оглядки отдавшись маленькому соревнованию. Слышал, как ругает и подгоняет своих Наталья, и смеялся.

До финиша его команда добралась последней — колесо попало в канаву, и пришлось раскачивать машину, чтобы вытолкать из ямы. Но проигравших в гонке не было. Настроение у людей поднялось, с лиц, пусть и на время, но исчезло выражение удрученной безысходности, в глазах появились искорки жизни.

Руслан смотрел на Наташу, испытывая по отношению к девушке искреннюю благодарность и восхищение. И вдруг услышал, как его зовут по имени.

— Руслан! — доносилось откуда-то сверху. — Эй!

В голосе слышалась тревога.

Он осмотрелся и заметил Макса, пытавшегося привлечь его внимание.

Сердце пропустило удар, а после бешено заколотилось. Неужели львы? Они еще не готовы к встрече с хищниками!

— Быстро! Все внутрь! — закричал Руслан. — Бегом!

Его голос перекрыл гам всеобщего веселья. Наступила тишина. Первые секунды люди просто недоумевающее смотрели на него. Потом осознали — что-то случилось! — и побежали к торговому центру. Одна женщина оступилась, упала. Двое мужчин подхватили ее под руки, подняли и потащили за собой.

Руслан отметил это про себя с одобрением и закричал:

— Макс, спускайся! Витя, где? Шустрее!

— Нет! — замахал пацан. — Это не львы! Не львы!

Руслан остановился, будто на стену налетел, и уставился на него. Другие тоже услышали и стали замедляться, посмотрели на Макса, который заметив их взгляды, поежился, почувствовав себя неловко.

— Макс! — рассерженно проговорил Алексей. — Ты что творишь?

— Я… ну это… — паренек еще больше смутился.

— Что случилось, Макс? — спросил Руслан.

— Там люди, — виновато сказал пацан.

— Так! Ты всё правильно сделал! Сколько их? Откуда идут? Вооружены? Лёш, уводи людей. Ставьте заграждение, — Руслан сам не заметил, как начал распоряжаться. — Макс, давайте сюда! Где Витя?

— Тут он, — ответил пацан. — Народу — семь человек: два мужика, две женщины и трое малолеток с ними. У длинного, похоже, ружье.

— К нам идут или просто мимо?

— К нам! — уверенно ответил Макс.

Позади него появился Витя, и друг за другом они спустились на парковку.

— Марш в центр, — велел Руслан.

К нему подбежали Алексей и Толян. Последний принес два копья и протянул одно Руслану.

— Кто там? — спросил бывший тренер.

— Похоже, две семьи с детьми, но один из мужиков вооружен.

— Ясно, — он поискал глазами, нашел укрытие. — Толя, давай туда, прикроешь, в случае чего.

Едва тот спрятался, как наверху, где был наблюдательный пункт Макса и Вити, появились люди.

Двое мужчин, как и говорил пацан, обоим на вид лет под тридцать, спортивного сложения, не такие крепкие, как Толян, но подтянутые, за плечами рюкзаки. Один низкорослый, темноволосый, с заметной щетиной на щеках, второй высокий, русоволосый, в руках охотничья двустволка, на поясе патронташ. А позади них женщины и дети.

— Эй! — крикнул Алексей. — Дальше не нужно! Стойте там!

— С чего вдруг? — недовольно отозвался тот, что пониже ростом.

— С того, что не только у вас есть ружья, — вступил в разговор Руслан.

Его слова заставили незнакомцев остановиться.

— Кто такие? — спросил Алексей.

— Я — Иван, — ответил высокий, качнул головой в сторону товарища: — Серега. Это наши семьи. А вы кто?

Руслану не нравилось, что тот медленно, но явно, направляет на них стволы ружья.

— Если не перестанешь в нас целиться, схлопочешь пулю, — холодно пообещал он. — Не думаешь о себе, подумай о тех, кто с тобой.

Иван окинул взглядом окрестности, выискивая стрелка, потом опустил оружие.

— У нас кончилась еда, — сказал наконец он и потупил взгляд. — Надеялись, здесь найти.

В этот момент зазвучало объявление системы оповещения.

— А чего туда не идете? — спросил Алексей, имея в виду место сбора, куда призывал жителей диктор.

— Чушь всё это, — ответил Сергей. — Нет никаких спасателей.

— Мы в городе не останемся, — сказал Иван. — Так что, еды дадите?

Руслан не знал, что ответить.

Он понимал, что таких голодающих может быть сотни, а то и тысячи и если всем раздавать провизию, то скоро ничего не останется самим обитателям торгового центра, к которым он уже начал причислять и себя. И, осознав это, чуть не впал в ступор. Еще позавчера он был на Международной космической станции, плавал в невесомости, выполнял плановые полетные задания и общался с ЦУПом, а сейчас стоял вооруженный копьем и думал, стоит ли делиться едой.

В кого надо превратиться, чтобы не накормить голодных детей? Как же можно было так быстро… опуститься? деградировать?

Руслан пытался подобрать слова, но не получалось. Зато он точно знал, что сейчас испытывает — стыд! Да какого хрена он еще думает!

Но не успел Руслан открыть рот, чтобы сказать: «Да, конечно, дадим!», как заговорил Алексей:

— Нет. Не дадим.

Пальцы Ивана сжали цевье ружья, но напасть он не решился. Сзади к нему подошла жена и что-то негромко сказала. Он дернулся, будто его ударили хлыстом.

— Ни за что! Понятно тебе? Ни за что!

— Ну, Ваня! — женщина заплакала, прижалась к мужу, стала гладить его по спине и что-то шептать.

К Сергею тоже подошла жена, взяла его за руку. Тот стоял с совершенно потерянным видом.

Иван продолжал мотать головой и бормотать:

— Нет, нет, я сказал нет… Нет!

Жена взяла его лицо в ладони, повернула к себе, заставила смотреть в глаза и говорила срывающимся голосом.

— Так надо, Ванечка, так надо, милый, — услышал Руслан и, кажется, начал догадываться, о чем шла речь. — Это ничего. Ерунда. Дети — главное.

Иван вырвался из ее рук, а когда повернулся, на его лицо страшно было смотреть. Сжимающие ружье пальцы побелели. Он диким взглядом снова осмотрел торговый центр и прилегающую территорию.

— Готовься отпрыгнуть в сторону, — негромко сказал Руслан.

Алексей едва заметно кивнул.

В какой-то момент казалось, что вот сейчас Иван дернется, направит ружье и нажмет на курок. Руслан напряженно следил за движениями его плеч, чтобы успеть вовремя среагировать и броситься в укрытие. Но тот не стал стрелять. В нем словно что-то сломалось. Взгляд потух, плечи безвольно опустились, ствол ружья смотрел в землю.

— Я предла… — хрипло начал он, но голос сорвался. Прокашлявшись, он горделиво поднял подбородок и, собравшись с духом, продолжил: — Я предлагаю обмен. Вы нам еду и можете… можете…

Он никак не мог заставить себя произнести последние слова. Жена взяла его руку, встала рядом. Руслан встретился с ней взглядом и понял, какое решение кроется за горделивым спокойствием женщины.

— …можете…

Если догадка о том, что сейчас им собирались предложить, была правильной, то Руслан даже представить не мог, что в этот момент испытывал Иван.

— Можем взять твое ружье и боеприпасы, — вдруг сказал Алексей. — У нас тут проблема со львами, и еще пара стволов не помешает.

— Что? — вздрогнул Иван.

— Твое оружие, — повторил бывший тренер. — Меняем на такое количество консервов, сколько поместится в твоем рюкзаке.

— А чем я, по-твоему, буду защищать свою семью от диких собак? Пальцем? — злобно проговорил Иван.

— Ну, или есть еще вариант, — продолжил Алексей. — Оставайтесь. Крепкие мужики нам не помешают. Места хватит, поселитесь в отделе сумок и чемоданов. Ружье и патроны в любом случае придется отдать и, конечно, вносить посильный вклад в общественную жизнь. Зато еда и прочее — наравне со всеми.

Жена снова что-то зашептала на ухо Ивану.

— Мы сможем уйти, когда захотим? — спросил тот.

— На прежних условиях: без ружья, но с рюкзаком еды.

Иван переглянулся с Сергеем, потом сказал:

— Мы согласны!

Хотел начать спускаться, но Алексей остановил его:

— Стой! Патроны вынь из ружья и держи его переломленным, чтобы мои люди видели.

Руслан похвалил его про себя за осторожность и сообразительность.

Выполнив условия, мужчины с семьями подошли. Иван протянул Алексею оружие. Тот взял двустволку и сказал с улыбкой:

— Добро пожаловать в наш гипермаркет. Меня зовут Алексей, а это — Руслан. Он космонавт.

* * *

Новичков приняли намного более радушно, чем Руслана. Может, потому что Степан ушел, и некому было сеять смуту? Тамара и Светлана как единственные оставшиеся бывшие работники торгового центра взяли на себя роль гостеприимных хозяюшек и помогли вновь прибывшим обустроиться.

Ружье Алексей забрал к себе. По поводу этого Руслан еще планировал поговорить с бывшим тренером. Он не был уверен в том, как поведет себя Иван, узнав, что его двустволка — единственное огнестрельное оружие в торговом центре. А выяснится это при ближайшем нападении львов. В том, что последнее произойдет, Руслан почему-то ни капли не сомневался.

Но сейчас ему требовалось побыть одному. Зайдя к себе, он сел на пол, прислонившись к стене, поднял взгляд к потолку и попытался навести порядок в своих мыслях.

Слишком много событий за последние несколько дней. Чересчур много! И еще больше вопросов, на которые не находилось ответов.

Не говоря уже о ситуации в целом, Руслан едва понимал самого себя. С трудом находил объяснение своим поступкам и словам. Вот, к примеру, с чего он решил, что сообщение, звучавшее по системе оповещения гражданской обороны — ложь? Почему так уверен, что люди, ушедшие со Степаном, отправились в ловушку? Зачем взялся за сооружение линии обороны? Ведь именно обороняться он планирует, и львы тут — чего уж кривить душой — не самые главная опасность, от которой придется защищаться.

Люди.

Голодные, озлобленные, пытающиеся выжить любой ценой, готовые убивать. Он увидел всё это на лице Ивана, и если бы не опасения того за семью, скорее всего, разговор не закончился бы так мирно.

Еще Руслан не понимал, с какой стати он вдруг стал считать себя членом этой маленькой общины? Из-за чего начал думать, что обязан защищать обитателей торгового центра? Когда эти, совершенно незнакомые люди — некоторых он даже не знал, как зовут, — успели стать ему своими?

У него складывалось впечатление, что сейчас им движут инстинкты. Что он, как и другие, пытается выжить, а решения, принимаемые им — единственно верные в данной ситуации.

— Руслан, — в отдел заглянула Тамара, — там ужин готов, спускайся.

— Да, спасибо, сейчас, — ответил он.

Вот снова — забота женщины казалась такой естественной, такой обыденной и настоящей. Хотя до вчерашнего дня они даже не знали о существовании друг друга. Или так и должно быть? Ведь это же всё объяснимо: она чувствует его заботу и отвечает тем же. Общинные взаимоотношения. Такое впечатление, что он не на тридцать лет в будущее скакнул, а на несколько веков в прошлое!

Ужинали все вместе, кроме караульных, дежуривших у входа. Новенькие вели себя настороженно, присматривались, оценивали обстановку и окружавших людей. Руслан несколько раз ловил на себе их внимательные взгляды.

Ближе к ночи Руслан пришел к Алексею. Дочка тренера уже спала, поэтому говорили негромко, чтобы не разбудить девочку.

— Насчет ружья я тоже подумал, — сказал Алексей. — Поэтому запер в сейфе. А они пока немного освоятся, обживутся, а там уж не до обид будет… надеюсь.

— Я тоже, надеюсь. Но если что — будем настороже.

— Ага. Так что делаем завтра?

Руслан разложил на столе чертежи, которые набросал после ужина. Бумага была желтой, старой, но в свете свечи особо в глаза это не бросалось.

— Продолжим выстраивать стену из машин, — сказал Руслан. — Часть людей будут отгонять их на места, а я попробую сделать подобие крана. Мне понадобятся человек пять или шесть. Потом нужно заготовить подпорки.

— Да деревьев полно. Пилы, топоры подточить — и вперед.

— Отлично. Когда кран будет готов — ставим машины вторым рядом, сцепляем болтами, укрепляем подпорками. Потом на очереди ограда из сетки. Предлагаю так же входные ворота сделать из свежих бревен.

— Н-да, — протянул Алексей, — работы полно.

— И, как мне кажется, это только начало.

— Как бы мне ни хотелось думать обратное, но ты прав.

— К сожалению, — согласился Руслан. — И поэтому нам необходимо установить жесткий контроль за припасами, составить расписание дежурств и придумать что-то с оружием. Одного ружья мало. Если не получится раздобыть огнестрельного, то сделать луки и стрелы.

— Есть у меня мыслишки на этот счет, — сказал Алексей. — Тут недалеко понтонный полк базировался. Его в шестнадцатом году расформировать собирались, но, кажется, до конца не успели. Если память не изменяет, в новостях показывали, что там человек тридцать еще оставалось. Может, вояки не будут против обменять пару автоматов на консервы.

— Было бы неплохо, заодно, возможно, разузнаем о происходящем. Все-таки армия, должны же им сообщить.

Еще какое-то время они планировали дальнейшие действия, после чего Руслан собрался идти к себе.

— А ты не хочешь взять командование на себя? — спросил вдруг Алексей.

— Нет, не хочу.

— Ты ведь, наверное, и звание имеешь. Подполковник, не ниже. Ты лучше подготовлен к нештатным и прочим аварийным ситуациям. Явно больше моего понимаешь почти во всех областях.

— Нет, Лёш, — твердо стоял на своем Руслан.

— Да почему нет-то? Боишься ответственности? Или собираешься свалить в скором времени?

— Трудно сейчас говорить о будущем. Того, что мы с тобой запланировали — хватит на месяц не меньше. А там посмотрим.

Бывший тренер опустил взгляд.

— А вот думаешь, мне оно надо?

Руслан пожал плечами:

— Надо не надо, но справляешься ты неплохо, вождь.

— Да пошел ты, — беззлобно проворчал Алексей.

— Ну так и собирался! Давай, до завтра.

Он вышел от бывшего тренера и зашагал к себе. Проходя мимо эскалатора, услышал звуки разговора и почувствовал, что ноздри щекочет запах дыма и жареного мяса. Рот сразу наполнился слюной. Руслан посмотрел вниз: у забаррикадированного на ночь входа сидели трое караульных и жарили что-то на ржавом мангале. Холл освещали десять масленых факелов, прикрепленных к стенам. Выглядело это архаично, зато караульным не приходилось проводить дежурство в потемках. Света было достаточно, чтобы спокойно читать.

Один из дежуривших заметил его.

— Руслан! — позвал мужчина и призывно махнул рукой. — Давай к нам.

Причин отказывать не было. Пока он спускался по эскалатору, ему организовали табурет. Едва Руслан присел, как ему тут же вручили бокал и налили красного вина.

— Спасибо, — улыбнулся он и посмотрел на мангал. — Что тут у вас?

— Сашка голубей наловил, — ответил позвавший его мужчина.

— Голубей?

— Ага. Да надоели уже консервы за две недели. А это — дичь!

Все засмеялись.

— Вы меня простите, но я не успел еще со всеми познакомиться. Только вот Сашку и знаю, — сказал Руслан.

— Я — Петрович, а это — Валентин.

Петровичу на вид было под пятьдесят, но подтянутый, крепкий. Если Руслану не изменяла память, то здесь он находился вместе с женой — худощавой женщиной, звали, кажется, Галиной.

Валентин был полной противоположностью: круглолицый, полный, с медленными, вялыми движениями. Даже мясо жевал будто с ленцой.

Петрович вытянул руку с бокалом над мангалом:

— Ну, тогда — за знакомство!

Звякнули бокалами. Руслан пригубил вино. Сухое, терпкое, чуть с кислинкой, но приятным вкусом. Стало интересно, сколько стоила бы бутылка вина тридцатилетней выдержки… в нормальных условиях?

— Расскажи нам что-нибудь? — попросил Петрович. — Сам понимаешь — не часто приходится с космонавтами собутыльничать. Как там в космосе?

— Как?

— Ну да! Звезды, наверное, совсем близко? С инопланетянами общался?

— С ними вон Сашка общался, — хмыкнул Валентин.

— Не с инопланетянами, а с шаманами, — поправил парень. — И не общался, а обучался.

— Да без разницы, — сказал Петрович, снова разливая вино по бокалам.

— Ошибаешься! — многозначительно произнес Сашка. — Общаться — это просто посидеть, поболтать, вот как мы сейчас здесь, а обучаться — значит, перенимать опыт и знания.

— Ну и чему ты научился?

— Да много чему! — с вызовом ответил парень. — Я вот твою ауру сейчас вижу.

— Да ты чо-о-о?

— Да! Оранжевая она у тебя — значит, врешь много и жене изменяешь.

— Так! Ты это, — Петрович сразу сбавил тон и начал озираться, — лишнего-то не болтай. Лучше скажи, чему полезному тебя там учили?

— Ну… еще с закрытыми глазами по лесу ходить.

— Ночью, что ли?

— И днем тоже. Глаза закрываешь и идешь. Некоторые даже бегать могут, у деревьев же своя аура. Внутренним зрением ее можно видеть.

— Отличный навык, в нынешней жизни, когда электричества больше нет, может статься, и понадобится. За это и выпьем: чтобы все бесполезное в прошлом, теперь нам пригодилось!

Руслан снова сделал глоток и погрузился в воспоминания. Как любил наблюдать за планетой, фотографировать сверкающие в лучах солнца океаны, рябь облаков, вихри циклонов, оранжевую паутину светящихся в ночи городов. И вдруг осознал, что никогда больше не увидит этого, не испытает того великолепного чувства гордости за самого себя и за все человечество, достигшего таких высот развития. Ведь отныне, не то что космос, даже небо для людей недоступно. А летать Руслан любил, и мысль о том, что ему уже никогда не подняться в воздух, была почти болезненной. И в этот момент он в полной мере ощутил горечь сожаления. Столько лет прогресса, светлых мыслей, гениальных достижений… и все псу под хвост! Как же такое могло произойти?

— Ну, так что, здорово там, в космосе? — прервал его размышления Петрович.

— Холодно, — ответил Руслан. Настроение совершенно не подходило для романтики и красивых описаний. — Холодно и одиноко.

Собеседники молча смотрели на него. Они явно ожидали другого ответа.

— Ладно, мужики, я, наверное, пойду, — сказал он, поднимаясь.

На душе скребли кошки, тоска и злость смешались в тугой комок, от которого заныло в груди. Захотелось побыть одному. Он вошел к себе в отдел. На одном из прилавков стояли две свечи, кем-то заботливо принесенные и зажженные, пока его не было. Рядом лежали спички.

Он прошел к матрасу, лег и уставился невидящим взглядом в потолок, на котором играли неясные тени. Думать ни о чем не хотелось. Он с трудом подавлял в себе желание поддаться клокочущей внутри ярости от собственного бессилия. Но сорвать ее было не на ком. Даже система оповещения о чрезвычайных ситуациях к ночи замолчала. Сейчас бы пойти в спортзал и сбросить всю отрицательную энергию на тренажерах или боксерской груше. Но, похоже, о залах теперь можно забыть очень надолго, если не навсегда… Хотя…

Неожиданно он почувствовал, что злость отступает. Разум проясняется.

Почему забыть о спортзалах? Алексей же — тренер. Так и пусть займется физподготовкой! Это поможет обитателям торгового центра не только быть в форме — ведь мало просто выстроить оборонительный заслон, нужно самим уметь защищаться, — но и разнообразит быт, отвлечет от размышлений о рухнувшем мире.

И самому Руслану хватит уже думать о прошлом. Случившегося не изменить, но вот попытаться исправить — вполне возможно. А если постараться, то может быть, когда-нибудь и получится вернуться в небо.

Словно желая окончательно освежить его мысли, от прохода потянул легкий ветерок, пламя на фитилях свечей качнулось, тени заскакали по стенам. Глубоко вздохнув, Руслан потянулся, зевнул и вдруг краем глаза заметил высоко на стеллажах, почти у самого потолка, глобус. Если бы свечи горели ровно, то он вряд ли бы обратил внимание, но, пока огонь не успокоился, модель Земли то и дело оказывалась на самой границе света и тьмы.

Руслан достал глобус, сдул с него пыль, взял одну из свечей, поставил рядом и стал рассматривать шар. Сожаление об утраченных возможностях едва снова не ввергло его в уныние.

Но вдруг яркое, оглушающее и невероятно реальное видение обрушилось на него.

Он снова был в спускаемом модуле и на бешеной скорости мчался к Земле. Таял лед, покрывавший все вокруг. Капли дрожали и срывались с поверхности приборов. Пламя бушевало за бортом и через иллюминаторы озаряло внутренности модуля оранжевым светом. Руслана трясло и раскачивало с такой силой, что если бы не ремни, он давно вылетел бы из кресла. Вот его дернуло так, что потемнело в глазах. А вместе с темнотой пришла и тишина. Оглушающая, давящая, вызывающая тошноту. Руслан попытался вырваться из цепких объятий слепоты и глухоты, но не получалось. Он прикладывал неимоверные усилия, старался изо всех сил и, наконец, ощутил странное тянущее чувство, будто прорвался сквозь тугую пелену. Через мгновение необычайная легкость заполнила его, и он воспарил. Над креслом, в котором сидел, пристегнутый ремнями, над кораблем, только что пронзившим исходивший от планеты слоистый столб света, над самой Землей, ощетинившейся, подобно дикобразу, странными лучами. В следующий миг Руслана потянуло вниз, к поверхности, через атмосферу. Он вскрикнул, но скорость падения была столь огромной, что вопль остался где-то позади. Руслан не успел даже испугаться, что сгорит, проходя плотные слои, как очнулся сидящим на полу в отделе школьных товаров торгового центра, расположенного на окраине Пензы. В руке он сжимал глобус, со лба катились капли… он быстро провел пальцами, тут же коснулся их языком, проверяя на вкус, и с облегчением вздохнул… Нет, это был не растаявший лед, а самый обычный пот.

Невероятно. Руслан помотал головой. Что это было? Галлюцинации?

Хотя нет, какой-то частью сознания он прекрасно понимал, что это лишь видение. Может быть, подсознание пыталось ему о чем-то сказать? Показать нечто важное, чего он не понимал или не замечал?

Если так, то это могли быть только лучи света, исходившие от поверхности земли. Он действительно совсем позабыл про них. Что это за образования, какие источники их генерировали? Еще Руслану казалось, что-то с ними не так, конечно, помимо самого их существования. Мучило ощущение, что он что-то упускал из виду.

Утерев лицо ладонью, Руслан поднялся, взял свечу, поднял повыше. Поискал глазами среди товаров и почти сразу обнаружил простые карандаши.

Устроившись поудобнее на матрасе, он поставил свечу так, чтобы свет от нее падал слева, взял карандаш и стал по памяти отмечать на глобусе места, откуда исходили световые столбы. Несколько раз закрывал глаза, вызывая в памяти момент, когда парил над планетой.

Потом отнес руку с глобусом в сторону, посмотрел, что получилось. Беспорядочный набор точек. Источники лучей находились на территории разных стран, континентов и даже в океанах.

— Бред, — пробормотал Руслан.

Еще с полчаса он пытался понять схему расположения точек или найти хоть какую-то логику. Соединял отметки между собой, выстраивал геометрические фигуры, стараясь придать рисунку хоть какой-то смысл, но все напрасно. В итоге он стер ластиком все линии, вздохнул и решил последовать старой русской пословице, что утро вечера мудренее. Погасил свечи и лег спать.

* * *

В холле торгового центра собрались почти все его обитатели, лишь несколько человек оставались на жилом втором этаже. Наталья, Алексей, еще кто-то. Заслон от входа не убирали, как и мангал, принесенный караульными. Петрович, Валентин и Сашка все так же сидели вокруг него на табуретах. Угли тлели, но дыма почему-то не было. Совсем. Даже запаха.

Руслан хотел подойти к ним, но столкнулся с женщиной. Она стояла спиной, и вроде бы не двигалась с места, но пройти не давала.

— Да что за ерунда! — нахмурился Руслан.

Решительно протиснулся мимо нее, хотя не мог понять, как ему могло быть тесно, если ни справа, ни слева от женщины никого не было.

Подошел к караульным и спросил:

— Вы чего, тут всю ночь просидели?

Валентин посмотрел на него непонимающим взглядом.

— Какую ночь? Мы только пришли. Не видишь, даже голубей еще не ощипали.

Он потряс пухлым кулаком, с зажатой в нем дохлой птицей.

— Как это? — удивился Руслан, подумал что его разыгрывают, но сказать об этом не успел.

Одна из стен засветилась изнутри тусклым золотистым светом и из нее вышла темная фигура. Одна из тех, что были на МКС. Поглотившие Карла и пытавшиеся схватить самого Руслана. Но на станции их было много… В ответ на его мысли из стены появилась еще темная фигура, следом еще одна, и еще, и еще.

Руслан хотел закричать, предупредить людей об опасности, но слова застревали в горле. В этот момент Петрович посмотрел на него, увидел перекошенное лицо и проследил за взглядом.

Блестящая темная фигура стояла прямо перед ним. Петрович дернулся назад, свалился с табурета, задел ногой мангал и тот упал. Головешки покатились по полу, рассыпая вокруг искры.

— Бегите, — смог, наконец, закричать Руслан.

Люди посмотрели сначала на него, потом вокруг. Темные были уже среди них. Обитатели торгового центра с криками шарахнулись в стороны. Но было поздно: существа хватали их, прижимали к себе и начинали высасывать. Петровича, Валентина, женщину, мешавшую Руслану пройти, еще нескольких. Сашка пытался сопротивляться, применяя какие-то шаманские штучки, делал пассы руками. Со стороны это походило на айкидо, только с мистическим подтекстом. Но и он не спасся. Схваченные существами, люди мгновенно прекращали двигаться, обвисали безвольными куклами, бледнели, а темные впитывали в себя их жизни.

Искры от рассыпавшихся углей летали по холлу, кружились, мерцали, гасли и снова зажигались. Они липли к блестящим черным телам и продолжали светиться, придавая существам по-настоящему демонический вид.

— Руслан? — послышался сверху голос Натальи.

Он оглянулся. Девушка стояла наверху эскалатора и испуганно смотрела на него.

— Нет! Назад! Наташа, беги отсюда!

Руслан бросился к эскалатору, но едва ступил на него, как металлические ступени со скрипом двинулись ему навстречу. И чем быстрее он переставлял ноги, тем скорее двигалась лента.

Наташа закричала. Он вскинул голову посмотреть, что случилось, но с девушкой все было в порядке. Она во все глаза смотрела на него. Руслан сразу понял почему, а через мгновение и почувствовал, когда черная субстанция прижалась к спине и начала высасывать жизнь из каждой клеточки его тела…

— Тихо, тихо. Всё хорошо, всё нормально. Это просто сон, — голос Наташи едва слышался за шумом, от бешено мчащейся по венам крови.

Сердце колотилось, было холодно. Руслан с трудом открыл глаза и увидел рядом девушку.

— Я хотел подняться к тебе, но ступени так быстро двигались, у меня не получалось. А потом они… они схватили меня.

Наташа улыбнулась:

— Фантазер. Это всего лишь сон. К тому же ты во сне не смог ко мне подняться, а в жизни я сама к тебе пришла. Так что цени преимущества.

Она тихонько засмеялась.

Как и прошлой ночью, сразу стало легче.

— Слушай, я все хотел спросить… а что у вас за конфликт был со Степаном? — спросил Руслан.

— Со Степаном?.. — Наташа немного помедлила с ответом, потом пожала плечами: — Ну, он, видимо, решил, что настало время, когда прав сильный.

— И что? Пытался что-то сделать?

От одной мысли об этом гнев пробежал по венам горячей волной.

Улыбка не сходила с губ Натальи. Она говорила почти беззаботно, но Руслан сумел уловить в ее голосе нотки отвращения и пережитого страха.

— Предлагал мне защиту и покровительство. Я отказалась, но он не отступал. Когда стал особенно настойчивым, пришлось показать ему, что я и сама вполне могу о себе позаботиться.

— О, так ты еще и драться умеешь? — спросил он.

— А то! Так что лучше не задирайся, если не хочешь получить.

Они еще немного поболтали, потом Наташа пошла к себе, а Руслан заснул и в этот раз уже без снов.

* * *

Утро началось с прослушивания объявления системы оповещения. После завтрака, Руслан с помощниками принялся за постройку крана. Это оказалось сложнее, чем он предполагал. В своем чертеже он допустил несколько ошибок, которые исправляли, что называется всем миром.

Второй ряд машин уже подогнали на нужные места, а кран, чтобы поднимать их, так и не был готов. Поэтому вечером устроили настоящий мозговой штурм и к середине ночи придумали, не только как сделать из подручных материалов систему противовесов, но и набросали схему некоего подобия лебедки с зубчатым механизмом и стопором.

Осуществлять задуманное решили утром и разошлись. Руслан долго лежал с открытыми глазами, не решаясь заснуть. Словно почувствовав его состояние, к нему заглянула Наташа.

— Не спится?

— Не особо.

Девушка подошла к нему, кутаясь в покрывало, присела рядом.

— Может, тогда сыграем? — она достала складную шахматную доску и погремела спрятанными в ней фигурами.

Руслан хмыкнул.

— Ну, давай.

Придвинули поближе свечи, расставили фигуры. На удивление быстро разыграли начало.

Легкость, с которой Наталья отдавала фигуры, забавляла Руслана.

— Ты уверена? Может, переходишь? — спросил он, перед тем, как забрать у нее ферзя.

Наталья лишь покачала головой, а он пожал плечами и убрал с доски самую важную ее фигуру… И чуть не получил мат.

Едва не проиграв, он понял, что перед ним вовсе не дилетант. Заметив его изумление, девушка улыбнулась. Вскоре он тоже лишился ферзя и вынужден был перейти к обороне. Через час игры в партии сложился, как это называют шахматисты: взаимный цугцванг.

— Думаю, пока хватит, — сказала Наташа. — Продолжим в следующий раз. Надо всё же поспать.

— Впечатлен, не буду скрывать. — Руслан чуть ли не светился от удовольствия.

Не ожидал он, что девушка «модельной внешности» окажется таким сильным соперником.

Она засмеялась, вероятно, догадавшись, о чем он думает:

— Стереотипное мышление может стать причиной поражения, господин космонавт.

— Я все равно под впечатлением, — сказал Руслан, отвечая добродушием на ее сарказм. — С нетерпением буду ждать продолжения.

— Завтра, может быть. Посмотрим.

Она поднялась и ушла, не прощаясь. Он полежал еще немного, прокручивая в голове ходы, несколько раз хмыкнул, вспоминая комбинации, проведенные Натальей. Кто бы мог предположить! Получалось, что в начале игры она над ним просто издевалась. Смех девушки звучал в ушах, перед глазами была ее улыбка. Думая о ней, Руслан не заметил, как уснул.

В этот раз обошлось без кошмаров, и наутро он чувствовал себя бодрым и полным сил.

В хозяйственном отделе нашлись топоры, пилы, молотки и гвозди. После удаления ржавчины и необходимой заточки и закрепления, инструмент был пригоден к использованию. Тянуть не стали, сразу приступили к работе. Объединенные общей целью, люди сплотились. Никто не отлынивал, не сачковал, и вскоре на парковке перед входом в торговый центр лежали бревна не только для изготовления крана, но и для укрепления входного заслона, столбов будущей изгороди и опор основных укреплений.

Посовещавшись, решили, что первым делом нужно заняться главным входом: львы могли вернуться в любой момент. На это ушла вся вторая половина дня. К ночи торговый центр обзавелся бревенчатыми воротами с засовом. Когда их закрывали, собрались почти все обитатели гипермаркета: можно было считать, что мероприятие прошло в торжественной обстановке. Кто-то даже предложил разбить о них бутылку шампанского, чтобы лучше стояли, но большинство тут же завопили, что ни в коем случае, а если разбивать, то только предварительно выпив шампанское.

Посмеявшись, разошлись, оставив лишь дежурных.

Руслан ушел к себе, зажег свечи и взял в руки глобус с нарисованными отметинами. Покрутил, рассматривая, но никаких новых идей в голову не пришло. Подсознание тоже не давало о себе знать. Словно и не было того яркого видения.

Пришла Наташа с двумя чашками горячего чая. Они сели за шахматы. Играли и беседовали.

— Так чем ты занималась… чуть не сказал «на гражданке», — засмеялся Руслан. — Ну, до сна?

— Была моделью.

— Серьезно?

— Конечно. А что такого?

Руслан решил не отвечать на провокационные вопросы и вместо этого объявил ей «шах». Пока она думала над ходом, стал сам рассказывать:

— А я и представить себя не мог без космоса, без полетов. Надеялся всю жизнь провести рядом с небом.

— Мне тоже нравится летать, — улыбнулась Наташа.

— Серьезно?

— Да.

— А на каких самолетах летала? — оживился Руслан.

Наташа взялась за слона и, пока решала, как им пойти, с расстановкой произнесла:

— На больших… комфортабельных… лайнерах.

Она засмеялась, в очередной раз подшутив над ним…

Вдруг снизу послышался странный грохот и почти сразу раздался крик одного из дежурных:

— Помогите! Эй! Сюда! Кто-нибудь! Врача! Позовите врача!

Руслан с Натальей встревожено переглянулись, и он побежал узнать, что произошло.

Крики всполошили всех обитателей торгового центра. Многие вышли из своих отделов, мужчины держали в руках копья и топоры.

Доктор Васильев, заспанный и растрепанный, быстро шагал к эскалатору. Увидел Руслана:

— Что случилось?

— Не знаю.

К эскалатору они подошли одновременно.

Внизу трое дежурных стояли вокруг лежащего на полу человека в изодранной окровавленной одежде.

Руслан и доктор быстро сбежали по ступенькам.

— Что произошло? — спросил врач, опускаясь рядом с пострадавшим.

— Не знаем, — ответил один из караульных. — Он пришел такой. Постучал, мы открыли.

Васильев осторожно перевернул мужчину на спину. Смотреть на того было страшно: весь в крови, кожа свисала клоками, кое-где даже проглядывали кости.

Появился Алексей с ружьем в руках.

— Что с ним?

Доктор помолчал, поднялся и вытер руки куском тряпки.

— Мертв.

Сверху, от эскалатора, где собрались остальные обитатели торгового центра, послышались вскрики женщин.

— Потерял слишком много крови, — продолжал доктор. — Многочисленные раны. Его здорово покусали. Вообще не понятно, как он сюда сумел добраться.

Алексей склонился над погибшим.

— Это Валера. Уходил вместе со Степаном.

Он бросил быстрый взгляд на ворота, увидел, что те распахнуты и принялся отчитывать дежурных:

— Какого рожна! Мы для чего их делали, чтобы открытыми держать? Вы что, как малые дети!

Вдруг Руслан почувствовал что-то, отчего мурашки побежали по коже. Движение. В темноте, на улице. Быстро оглянулся: караульные спохватились и кинулись закрывать ворота.

Стремительный, серо-желтый силуэт появился из мрака ночи и обрушился на ближайшего человека.

— Львы! — закричал Руслан.

Люди наверху бросились врассыпную. Послышались вопли ужаса, топот, звуки падения, скрип подошв по гладким плитам пола.

Алексей вскинул ружье, направил на зверя и выстрелил. Заряд дроби ушел выше.

Львица одним укусом разобрала горло своей первой жертвы, подняла окровавленную морду, посмотрела на людей и зарычала. Снаружи отозвалась остальная стая.

Двое караульных, потрясенные смертью товарища, кинулись бежать. Руслан перехватил одного.

— Стоять!

Но тот с перепуга выронил копье, упал и, глядя расширенными от ужаса глазами на львицу, стал отползать.

— Твою мать! Ворота! — закричал Руслан, отпустив его. — Надо закрыть ворота! Док, отвлеки!

Васильев быстро стянул с себя куртку спортивного костюма и замахал ей.

Алексей перезаряжал ружье, но руки у него дрожали, и пальцы плохо слушались. Доктор, крича и улюлюкая, сделал несколько шагов навстречу хищнику.

— Ты, тварь! Сюда! Сюда!

Львица прыгнула в его сторону. Васильев сразу развернулся и с воплями бросился бежать.

Руслан тут же устремился к воротам. Если их не закрыть, то придется иметь дело не с одной львицей, а уже со всей стаей.

Со стоянки доносился металлический грохот. Львы, видимо, перебирались через машины. Через несколько секунд — будут у ворот.

Он схватился за ручки-скобы и изо всех сил рванул на себя створки. Едва те сошлись, как снаружи по ним ударили. К счастью, хищники были не настолько разумны, чтобы потянуть их на себя.

Продолжал вопить доктор.

«Только бы не побежал на эскалатор, не наверх, не к людям!» — мелькнула у Руслана мысль.

Но куда бы тот ни направлялся, все равно не успел. Крик дикой боли разнесся по торговому центру.

Сзади громыхнул выстрел, едва не оглушив Руслана. И вслед за этим раздался рев раненого животного.

Снаружи заревели остальные львы и обрушились на ворота. Дерево трещало под их когтями и клыками.

Руслан еле удерживал створки вместе.

— Засов! — закричал он. — Засов, быстрее!

Он не знал, остался кто-нибудь рядом с ним и отзовется ли на призыв, но отпустить створки он не мог. Тогда погибнут все. И он держал, упершись ногами и сжав пальцы на скобах.

Пот катился градом, заливая глаза. Львы бесновались, пытаясь прорваться сквозь преграду, отделяющую их от добычи.

Раздался еще один выстрел — и снова яростный рев раненой львицы.

Руслан почувствовал рядом движение. Внутри все сжалось от страха, но скобы он не отпустил. Хотел закричать, но тут увидел, что над головой перетаскивают брус и опускают на крепления.

С трудом разжав пальцы, Руслан отступил на шаг назад и смотрел, как дрожит и дергается засов, но главное держит, содрогающиеся от ударов ворота.

Рядом стояли Иван и третий караульный.

— Ко мне! Сюда! — прозвучал сзади крик Алексея.

Руслан обернулся.

Бывший тренер, сжимая в руках копье и пригнувшись, находился в паре метров от подножия эскалатора, где окровавленная львица стояла над куском мяса, некогда бывшего человеком.

Сожаление и злость колыхнулись внутри: доктор был хорошим человеком и нравился Руслану.

Ружье валялось на полу. По какой-то причине Алексей больше не мог его использовать.

Но времени об этом думать сейчас не было. Подхватив оставшееся от сбежавшего караульного копье, Руслан присоединился к бывшему тренеру. Рядом встал Иван.

— Чего не стреляешь? — спросил он.

— Патроны кончились. Я четыре штуки только взял.

Львица смотрела на них немигающим взглядом блестящих желтых глаз. С морды стекала человеческая кровь, с боков, из ран, оставленных дробью — собственная.

— Расходимся в стороны, — негромко проговорил Руслан.

Когда люди зашевелились, львица оскалилась и бросилась в атаку, выбрав своей первой целью Алексея.

Тренер ткнул в нее копьем. Лезвие вспороло шкуру на лбу, заставив хищника отпрянуть, метнуться в сторону, но там уже ждал Руслан. Со всей силы он всадил свое оружие львице в бок, чувствуя, как острие погружается глубоко в плоть.

Наполненный болью рев был почти таким же оглушающим, как немногим раньше выстрел. Огромная лапа ударила по копью и вырвала его из рук Руслана. Он сразу отпрыгнул назад и поискал глазами новое оружие.

— Вот, держи!

Откуда-то из глубины торгового центра, сжимая в руках самодельное оружие, появились Толян с Сашкой-шаманом. Первый передал Руслану садовые вилы с заточенными зубцами.

Вшестером они окружили израненного хищника. Львица, изогнувшись, пыталась зубами вытащить из своего тела причиняющий боль предмет.

Руслан переглянулся с Алексеем, потом с остальными.

— Начали! — скомандовал он.

Первым атаковал бывший тренер. Львица среагировала на движение, ринулась на Алексея, но тут же получила удар, пробивший шею.

— Не давайте ей опомниться! Зажимай в угол! — заорал Руслан, всаживая вилы в кровоточащий бок животного.

Львица пыталась отбиваться, пятилась назад, но удары сыпались на нее со всех сторон. Охотник превратился в добычу.

Дикий, почти первобытный азарт схватки захватил Руслана. Пронзая хищника вилами, он не испытывал жалости, а лишь радость от того, что подавлял врага. Он почти физически чувствовал, как львица теряет силы, как с каждым ударом из нее уходит жизнь. Сопротивление хищника становилось все слабее, а атаки людей все агрессивнее и яростнее. Жалобный рев скоро перешел в скуление. Львы снаружи, все еще безуспешно пытавшиеся прорваться через ворота, словно почувствовали гибель сородича. Прекратили нападать и стали реветь, будто прощаясь.

Руслан удивлялся самому себе, но слушая эти звуки, понимал, что испытывает трепетный восторг и ни с чем не сравнимое удовольствие.

Он перестал колоть только, когда львица окончательно затихла. Ее тело превратилось в кровавое месиво. Руслан посмотрел на себя и своих соратников. Забрызганные кровью, с горящими глазами, тяжело дышавшие, но торжествующие, невероятно довольные и гордые собой. Если бы не современная одежда, то все они походили бы на охотников из каменного века.

Не сговариваясь, все отошли от поверженного врага.

— Эй! Мне нужны бинты! — раздался от эскалатора голос доктора Васильева.

Руслан вздрогнул и резко оглянулся.

Врач, целый и невредимый, склонился над разодранным человеком, лежащим на нижних ступеньках эскалатора.

— Ты жив?

— Что встали?! — вместо ответа закричал доктор. — Бинты сюда! Воду и инструменты! Бегом, неандертальцы! Ты, — он указал на Ивана, — зажимай раны. Здесь и здесь.

Только сейчас по одежде, Руслан узнал в раненом того караульного, которого он пытался остановить. Несчастный так и не сумел сбежать, в отличие от доктора. Видимо, львица решила переключиться с Васильева на караульного. И Руслан покривил бы душой, если бы сказал, что огорчен подобным поворотом событий. И тут же ужаснулся своим мыслям.

Толян помчался вверх по эскалатору выполнять поручение доктора.

— Куда? У меня всё в операционной! — развернул его врач.

Парень спрыгнул, за раз перемахнув ступени, на которые успел подняться, и побежал в отдел, где после первой проведенной операции обосновался Васильев.

Но едва он скрылся, как доктор выругался.

— Чтоб тебя! — поднял он взгляд и позвал Сашку-шамана. — Иди сюда, делай массаж сердца! Ну же! Дави на грудь. Так… раз-два-три…

Сам он склонился и стал проводить искусственное дыхание.

Вернулся Толян с бинтами, инструментами и водой, но всё это уже не понадобилось. Раненый умер.

Доктор отодвинулся, сел на пол, прислонившись спиной к стойке эскалатора, и уставился перед собой. Пробормотал:

— Чтоб тебя… вот чтоб тебя! Твою мать, а!

Поднялся и пошел прочь, ни на кого не глядя и только ругаясь себе под нос.

— Док? — позвал Толян.

— Не трогай его, — сказал Руслан. — Пусть идет.

— А с бинтами что делать?

— Назад отнеси и сложи аккуратно на место.

Толян ушел. Сашка-шаман поднялся и вытер руки о штаны.

— У нас уже есть операционная, — вполголоса проговорил Алексей, ни к кому конкретно не обращаясь.

Руслан понял, что бывший тренер погружен в собственные мысли. Сверху послышался шум. Оказалось, что после того, как всё успокоилось, народ снова стал собираться.

Алексей тоже это заметил и посмотрел наверх.

— Слушайте все, — обратился он к собравшимся. — Нам сейчас надо усвоить одно: прежней жизни больше нет! Нет и вряд ли будет на нашем с вами веку! Всё, что мы сейчас можем, — это выживать! Помните старый анекдот: «Хочу, чтобы у меня всё было — у тебя всё было!». Так вот — это про нас! Кто не понял — тот погибнет, и хорошо если только сам, а то еще и прихватит с собой тех, кто рядом… или тех, кто на него понадеялся, — последние слова бывший тренер произнес, окинув суровым взглядом оставшегося в живых караульного. Потом снова поднял взгляд: — Вы сами выбрали меня старшим, так что теперь извольте слушать и исполнять, что я велю. Поймите, что от каждого из вас сейчас зависит, выживем ли все мы или сгинем! Понятно вам?

Руслан слушал его и понимал, что Алексей прав. Только объединившись и доверившись друг другу, они смогут выжить.

— А сейчас здесь надо убрать, — отдавал распоряжения тренер. — Отнесите тела в прохладное место. Похороним завтра. И смойте кровь. В хозяйственном отделе полно химии.

Он подобрал ружье, поднялся по эскалатору и пошел к себе. Люди расступались и провожали его взглядами, но никто не проронил ни слова.

— Так, ну чего стоим, — сказала Тамара. — Мальчики за ведрами и водой, девочки за химией.

Руслан смотрел, как унесли погибших, потом подошли к мертвой львице. Приближались с опаской, нерешительно, но потом и ее уволокли, положив на кусок толстого полиэтилена.

После этого Руслан пошел к себе.

Почти сразу услышал сзади чьи-то легкие шаги. Пришла Наташа. В руках у нее было пластиковое блюдо с водой и тряпки.

Руслан сказал «спасибо», умылся, стал искать, чем вытереть лицо, но Наташа подошла и начала сама промокать воду. Потом ее руки обвили его шею, она прижалась к нему и поцеловала.

 

ГЛАВА 2

Похоронили погибших только во второй половине следующего дня. Львы не уходили до полудня. Ворота больше не атаковали, но территорию парковки не покидали. Бродили среди остовов машин, изредка рычали, перекрывая уже ставшее привычным объявление о чрезвычайной ситуации.

— Чего они ждут? — задал риторический вопрос Алексей, рассматривая хищников с крыши гипермаркета.

— Не знаю, но это действует на нервы, — отозвался Толян, присевший на парапете и поглядывающий вниз вытянув шею. — Может, сбросим им тело львицы?

— Не говори глупости. Думаешь, у них есть обряды погребения?

— Да кто их знает. Вдруг поумнели за то время, что мы спали.

— К сожалению, про тебя, то же самое нельзя сказать, — подначил Сашка-шаман.

— Чего-о-о? Ты базар-то фильтруй!

— Ну а что, смотри как удобно, спишь и умнеешь, спишь и умнеешь. А потом раз и проснулись. Все умные и Толян.

— Ах ты, тундра, ну держись!

Они стали носиться по крыше, задиристо переругиваться и бороться.

— Эй, смотрите не провалитесь куда-нибудь, — прикрикнул на них Алексей, потом пробормотал: — Под тридцать лет жлобам, а всё как дети.

— Вообще-то под шестьдесят, если учесть… ну ты понимаешь, — сказал Руслан.

— Тем более! Но в чем-то он прав. Что будем делать, если львы не захотят уходить?

— Вежливо их об этом попросим, например парой-тройкой бутылок с чем-нибудь горючим.

Принимать меры не понадобилось. Словно дождавшись полудня, вожак, которого с легкой руки Толяна стали называть Палёный, спрыгнул с крыши машины, на которой сидел, и потрусил прочь, уводя за собой львиц.

Выходить не спешили, сначала убедились, что хищники действительно ушли. Потом отправили бригаду с лопатами под охраной Алексея, вооруженного ружьем, и еще четверых мужчин с копьями.

Два человека постоянно дежурили на крыше торгового центра, чтобы, в случае чего, оперативно предупредить.

Но, похоже, львы всё же решили оставить людей в покое на время. Погибших похоронили, завернув в куски ткани, поставили над могилами кресты и быстро вернулись в торговый центр. Львицу тоже закопали: не так глубоко и в стороне.

Потом решено было в этот день снаружи находиться как можно меньше. Кому требовался воздух, мог выбраться на крышу.

Ужинали тоже почти без разговоров. Не только отдавая дань уважения усопшим, но и обдумывая, а возможно и переосмысляя всю ситуацию.

В этот вечер Руслан долго рассматривал глобус. Раскручивал его в разных направлениях, всё пытаясь понять, что могли означать световые столбы, но так и не увидел никакой закономерности в их расположении.

Потом пришла Наталья, играли в шахматы и болтали почти полночи. Потом она ушла, поцеловав на прощание, а Руслан, перед тем как заснуть, еще какое-то время лежал с закрытыми глазами и улыбался, вспоминая общение.

Утром следующего дня приступили к осуществлению прежних планов, только усилили наблюдение, а разговор на крыше подал еще одну идею, как обороняться от неожиданных атак: теперь недалеко от места работ в корзине лежали бутылки, наполненные спиртом и маслом. В случае нападения пара вовремя брошенных «коктейлей Молотова» могла запросто остановить хищников.

Настроение предыдущего дня сказывалось на работе: поначалу люди нервничали, были напряжены, часто осматривались. Руслан не винил их, даже наоборот, считал, что повышенная бдительность только на пользу, поэтому до вечера кран закончить не удалось. Но большим и едва ли не единственным плюсом ситуации, в которой оказались люди, пробудившись на тридцать лет в будущем, — никуда не нужно было торопиться. Поэтому Руслан нисколько не переживал за судьбу своей разработки, уверенный, что кран они сделают. Не сегодня, значит завтра, не получится завтра — закончат в другой день.

Теперь единственной заботой для всех и каждого стало выживание.

— Думаю, скоро нам нужно будет подумать об охоте, — сказал как-то вечером Алексей. — Когда до вояк доберемся и поделятся ли они оружием — неизвестно. Пусть пока молодежь луки и стрелы делает.

Руслан согласился, и на следующий день устроили совещание, выясняя, кто и что знает про изготовление этого древнейшего оружия. Оказалось — не всё так просто. Знать-то все знали, и делать — многие делали, но все на уровне подросткового баловства и игр в индейцев или Робина Гуда. Обсуждали долго и бурно, после чего решили испробовать все способы и определить лучший опытным путем. Поняв, что с оружием так легко, как хотелось, не получится, Алексей определил приоритеты задачам: приказал сначала сделать кран и обнести торговый центр оградой, а лишь потом заниматься луками.

Еще через день придуманный Русланом механизм был готов. Довольные проделанной работой и результатом, все собрались на ужин, живо обсуждая планы на завтрашний день, когда в «столовую» вошла Наталья, держа в руках бумажный сверток.

Не говоря ни слова, она подошла к стене и прикрепила на нее плакат. Все с удивлением посмотрели на девушку, потом на буквы и цифры, изображенные на бумаге. Через несколько секунд, когда до людей стал доходить смысл написанного, о еде позабыли. В «столовой» наступила тишина.

Взгляды были устремлены на плакат, вверху которого красовались большие цифры «2046», чуть ниже надпись «Август», а под ней столбики чисел, часть зачеркнута красным карандашом.

— Откуда знаешь? — нарушил молчание Иван, неотрывно глядя на календарь.

— У Руслана на МКС оставался работающий от солнечных батарей компьютер. Дни недели сама посчитала, — спокойно ответила Наташа, но было заметно, что она весьма довольна произведенным эффектом.

— Твою ж за ногу! А! — в сердцах Толян отставил тарелку и грохнул ложкой. — У меня три дня назад день рождения был!

— Поздравляю, — меланхолично произнес доктор Васильев.

— Ага, спасибо, — досадливо буркнул в ответ Толян.

Одна из женщин вскочила с места и с рыданиями убежала.

— Вер, Вера, стой, — муж направился следом.

— Наташ, ну вот кто такие вещи во время еды объявляет? — возмутился Петрович. — Теперь кусок в горло не лезет!

Девушка улыбнулась.

— А чего не лезет? — пожал плечами Валентин, сидевший рядом с товарищем по караулу. — Все и так знали, что не один день прошел.

— Но не так же вот… — Петрович пытался подобрать слова, тыча ложкой в сторону календаря. Наконец выдал: — Не так же конкретно! Мне, может, приятнее было думать, что не тридцать лет прошло, а двадцать семь, к примеру. И что сейчас не август, а начало мая.

— Пустое, — махнул рукой Валентин и отпил чай. — Зато теперь чуть больше порядка будет, а то хаос сплошной. Вот смотри, завтра воскресение, законный отдых.

— Ага, «законный»! Каким законом писанный, не подскажешь?

— Ну как «каким»? Общепринятым. Причем испокон веков, и не нам его отменять!

Алексей послушал их и тоже решил высказаться:

— Считаю, что Валентин прав. Если завтра воскресение, то пусть будет днем отдыха. Каждый может заниматься своими делами.

— Благодарствуем, боярин, — Петрович театрально грохнул лбом о стол.

Большинство засмеялись, остальные не смогли сдержать улыбок, только Валентин продолжал спокойно пить чай.

После ужина все разошли по своим отделам.

— А ты молодец! — искренне похвалил Наташу Руслан.

— Ну не только тебе идеями сыпать, — с улыбкой и скрытым вызовом ответила она. — Кстати, твой ход, не забыл?

Их шахматная партия всё продолжалась.

— Не забыл. Какие планы на выходной день? Может, в кино сходим, мороженое поедим и по парку погуляем?

— У меня есть более интересное предложение, — она склонилась к его уху и зашептала.

Выслушав ее, Руслан невольно закусил нижнюю губу и посмотрел на девушку блестящими глазами. Наталья же приняла совершенно невинный вид и спросила:

— Продолжим партию? Или сдаешься?

* * *

Первые испытания крана провели в понедельник утром. Посмотреть на это вышли все обитатели торгового центра. Перевернутый на бок ржавый автомобиль обвязали тросами, подняли, перетащили и опустили. Проделывали это под дружный свист и ободряющие вопли «болельщиков». Когда машину, ставшую началом второго ряда оборонительной стены закрепили и подперли бревнами, раздалось громогласное «ура!».

Довольный и воодушевленный успехом, Руслан продолжил руководить строительством. Работа спорилась: за день четверть заграждения была закончена. Назавтра продолжили, но чем больше машин становилось во втором ряду, тем более шаткой казалась вся конструкция. После обеда пришлось остановиться: стена раскачивалась под порывами ветра, подпорки потрескивали, металл скрипел. Поиск решения занял не более часа: решили дополнительно скреплять машины досками, бревнами и листами железа. Понадобился дополнительный инструмент, и Руслан взялся его принести.

Он зашел в отдел хозтоваров. Ни одной ручной дрели не нашлось — сплошь электрические, а значит бесполезные. Перебрал сверла. Они неплохо сохранились, завернутые в когда-то промасленную бумагу, хотя даже в такой упаковке покрылись ржавчиной.

Руслан забрал самые длинные, наиболее подходящие, чтобы сделать коловорот, и направился к выходу.

Торговый центр пустовал. Почти все его обитатели трудились снаружи — занятия нашлись и для мужчин, и для женщин. С улицы доносились стук инструментов, крики и смех увлеченных работой людей.

Руслан невольно улыбнулся: как мало надо человеку, чтобы забыть о горестях и лишениях, — всего лишь увидеть перед собой цель. Поднялся к себе за карандашом и бумагой, а когда шел назад, вдруг услышал приглушенный звук, похожий на громкий вздох. Сразу остановился и посмотрел сквозь грязные стекла в книжный отдел. Сначала ничего увидел, но потом заметил возле окна чей-то силуэт. Вытянул шею, чтобы разглядеть получше. Так и есть: за стеллажами с истлевшими, местами превратившимися в сплошные пятна плесени книгами, кто-то был.

Руслан отошел от эскалатора и не спеша направился к стеклянным витринам, на которых еще оставались прилепленные изнутри плакаты, рекламирующие «новинки» книжного рынка.

Кто мог предположить, что в один миг мир состарится на целых тридцать лет? Взгляд наткнулся на закатанную в пластик надпись, прикрепленную к одному из стеллажей: «фантастика».

Да уж… Воистину ирония судьбы, когда реальность становится фантастичнее любых вымыслов.

Руслан зашел в отдел.

Наташа сидела на полу и смотрела сквозь грязное стекло на пригибаемую ветром траву. Девушка слышала, что он подошел, но не повернулась. У ее ног валялся раскрытый журнал, со слипшимися страницами.

— Ты в порядке? — спросил Руслан.

Она кивнула, по-прежнему глядя в окно.

Он посмотрел на бумагу и инструмент в руках, положил их на стеллаж, прошел и сел напротив Наташи. С минуту смотрел, как колышется внизу травяной ковер. На крыше одной из ржавых легковушек, припаркованных рядом с гипермаркетом тридцать лет назад и выглядевших сейчас бурыми островами среди зеленых волн, устроилось семейство кошек. Четверо котят резвились рядом со своей матерью, вытянувшейся на прогретом солнцем металле. Казалось, что они ничем не отличаются от самых обычных домашних животных, к которым люди привыкли и которых любили, но чем дольше Руслан смотрел на них, тем отчетливее замечал разницу.

Эти кошки были крупнее и мускулистее. Всё в их повадках — даже то, как потягивалась кошка-мать: растопырив широкие лапы и выпустив мощные когти — говорило, что это уже не просто пушистые питомцы, а дикие хищники.

— Не хотела бы я такого дома иметь, — улыбнулась Наталья.

Руслан же напротив, подумал, что неплохо было бы попробовать приручить одного из котят.

— Ты чего здесь? Что-то случилось? — спросил он.

Наталья засмеялась, но не как обычно… не искренне.

— Нет, ничего. Просто приступ ностальгии.

Руслан поискал глазами, что могло послужить причиной этого. Хотя, конечно, тот же пейзаж за окном не особо располагал к веселью, но его Наташа видела ежедневно в течение вот уже почти трех недель и все равно не унывала. Значит, что-то другое.

Внимание привлек журнал. Руслан потянулся и поднял его. Наташа лишь бросила быстрый взгляд и снова стала глядеть в окно.

Перелистав страницы, он не нашел ничего, что по его мнению могло так испортить девушке настроение, закрыл журнал и хотел было отбросить, но в последний момент посмотрел на обложку… и замер.

Та еще не потеряла глянцевый вид. Лишь слегка помялась и поблекла. С нее смотрела девушка: распущенные волосы, макияж, одета в бежевое платье, приталенное, с небольшим декольте. Яркая, красивая, эффектная, с белоснежной улыбкой.

Не сразу, но до Руслана дошло, что на обложке фотография Наташи. Отыскал глазами надпись возле корешка: «модель: Наталья Чумичёва».

— Ого… — только и смог произнести он.

Девушка снова засмеялась, но в этот раз более привычно — как она всегда смеялась, когда получалось удивить его:

— Что, не похожа?

— Похожа, но… я же тебя такой никогда не видел. Да и не подозревал, что ты такая популярная модель, вот и растерялся слегка, — сказал Руслан честно.

— Конечно, ты же привык настоящими звездами любоваться, — подначила она.

Радовало, что к Наташе вернулось хорошее настроение, но за улыбкой все равно скрывалась печаль.

И как назло не находилось слов. А что сказать? Что все это ерунда и не стоит сожаления? Но разве может чья-то жизнь быть «ерундой»? Руслан осознавал, что любые слова сейчас будут лишними. Как можно утешить человека, у которого отняли все? Пообещать вернуть утерянное, соврать, что будет как прежде? Нет, он так не мог. Прошлое останется прошлым, а призрачное будущее вряд ли можно назвать светлым.

К тому же Наташа и сама это знала. В отличие от большинства, она никогда не спрашивала: «что произошло?». Но не потому, что ей было не интересно, просто она понимала, что это знание ничего не изменит, не даст. И Руслан догадывался, что сейчас она жалела не только о потерянных благах и образе жизни, а больше о том, что не в силах ничего изменить. Захотелось обнять ее, прижать к себе, поделиться теплом.

Но вместо этого он сказал:

— Когда это произошло, мой напарник, Карл Хамсдорф, находился в открытом космосе. По всем законам физики, он должен был замерзнуть, у него должен был закончиться кислород, ведь за тридцать лет в скафандре неизбежно возникли бы утечки. Но по какой-то необъяснимой причине, Карл остался жив, как и я… как все мы.

Он снова посмотрел на дикую кошку с котятами, окинул взглядом развалины пятиэтажки через дорогу от торгового центра. Наташа молча ждала, пока он продолжит.

— Карлу даже хватило времени осознать, что выжить ему не удастся, — снова заговорил Руслан. — И все, что он мог — это выбрать, как ему умереть: сгореть в атмосфере вместе с обломками погибающей станции либо задохнуться в вакууме. Он выбрал второе. Но перед смертью отдал мне свой последний приказ. Он сказал: «Живи». И я собираюсь исполнить его приказ. Жалеть о прошлой жизни можно бесконечно, но я предпочитаю взять то, что имею и создать то, что смогу.

— Зачем ты мне это говоришь?

— Потому что хочу, чтобы ты помогла мне в этом.

— Ты делаешь мне предложение? — В ее глазах сразу заплясали озорные огоньки.

— Не то, которое ты имеешь в виду, — не растерялся Руслан, — но да, делаю. Потому что уверен, если мы сами не решим, как жить дальше — найдутся те, кто сделает это за нас. Подумай вот о чем: сейчас люди получили то, о чем мечтали испокон веков, за что сражались и умирали сотнями, тысячами, миллионами.

— И что же это?

— Свобода.

Девушка изумленно посмотрела на него.

— Да, именно свобода, — кивнул Руслан. — Истинная, пьянящая, безграничная. Судя по тому, что я видел из космоса, по всей Земле происходит одно и то же. А значит везде в России, в Америке, в Китае, в Индии, в Австралии — всюду так же, как у нас. Ничто не сдерживает людей, ни власть, ни полиция, ни законы, ни границы. Каждый волен делать, что пожелает.

— Но… но ведь это… страшно, — из голоса Наташи ушло веселье. — Так можно… перестать быть людьми, превратиться снова в животных.

Руслан в очередной раз убедился, что девушка обладает острым умом. Она подхватывала его мысли сходу, не требуя пояснений и «разжевывания».

— Получается, что Степан верно волну поймал: снова будет «кто сильнее — тот и прав»? Возвращаемся в пещерный век?

Он пожал плечами:

— Слишком утрированно, но по сути так.

— Страшно, — повторила Наташа и снова устремила взгляд вдаль, за окно.

Руслан пересел к ней и обнял наконец за плечи, стал смотреть в ту же сторону, что и она.

— Ты права — страшно. Если не будет сдерживающих факторов, то вскоре над людьми возобладают инстинкты. Первобытные стремления и желания. И тридцать лет этого странного сна… анабиоза… на деле окажутся скачком на тысячи лет назад. Регресс планетарного масштаба… Но только, если допустить это. Сидеть сложа руки и ждать, когда станет лучше.

— Думаешь… есть шанс всё восстановить? — Наташа повернулась к нему и посмотрела в глаза.

Ее дыхание коснулось его щеки. Он вдруг испытал прилив нежности. Почувствовал тепло, исходящее от девушки, какая она хрупкая, беззащитная и трогательная, замершая в его объятиях. Прежде чем ответить, он поцеловал ее в щеку, потом сказал:

— Нет, как прежде уже не будет, но мы можем построить свой мир. Таким, каким видим его мы. Если посмотреть с другой стороны, то тридцать лет не такой большой срок. На заводах сохранилось оборудование, наверняка выжили специалисты, которые смогут запустить станки, а если нет, то можно научиться по оставшимся книгам. Если взяться за дело обстоятельно, с головой, то вскоре можно наладить производства, развить инфраструктуру.

— Скажи, все космонавты такие мечтатели?

— Нет, конечно, — он улыбнулся. — Один я особенный. Ты разве еще не поняла?

— Поняла, — она развернулась в его объятиях.

Их губы нашли друг друга и слились в поцелуе. Время снова потеряло счет. Где-то в уголке сознания у Руслана мелькнула мысль, что от такого «анабиоза», он бы не отказался.

— Эй, Ромео, вообще-то тебя все ждут! — раздался от входа голос Толяна. — Ушел за инструментом — и с концами.

Руслан с Наташей засмеялись.

— Иду, — ответил он.

— Давай, а то Леха там распереживался, сейчас с ружьем придет тебя искать. О, что за журнальчик?

— О вкусной и здоровой пище, — соврал Руслан. — Держи, может, приготовишь что.

— Э, нет, — отмахнулся Толян. — Я еду только кушать могу. А готовить — это не мое.

Руслан передал журнал Наташе, подмигнул, прошептал: «Сохрани», потом взял инструменты и пошел на улицу.

Через два дня стена была закончена. Выглядела она, по меньшей мере, странно: эдакое упорядоченное нагромождение железных скелетов. Но при этом казалась крепкой и неприступной. В одном месте между машинами оставили метровый проход, приспособив для его закрытия пару капотов. На обнесение оставшейся части торгового центра сеткой-рабицей потребовался еще день, и прилегающая территория стала максимально изолирована от остального города. Теперь, если львы вернутся, им придется очень постараться, чтобы подобраться к входу. И пока они будут это делать, с крыши их будут осыпать стрелами лучники. Так, по крайней мере, запланировали Алексей с Русланом, разрабатывая стратегию обороны.

Но подобные действия предусматривали хотя бы наличие самих луков и достаточного количества стрел, коих не было и в помине.

Поэтому решено было посвятить конец этой недели и всю следующую изготовлению оружия. Еще одной радостной новостью стало то, что громкоговоритель прекратил, наконец, вещать. Однажды утром он просто заткнулся на полуслове и больше не включался. Поначалу без его занудного бормотания было даже как-то непривычно, но уже на следующий день об объявлениях никто даже не вспомнил.

— Слушай, — сказал Руслан на очередном совещании Алексею. — Чего мне сидеть тут, может, я возьму троих ребят, да поедем с ними до понтонного полка?

— Почему нет? — пожал плечами бывший тренер. — Посмотреть, как мужики деревяшки строгают да веревки на них натягивают, я и сам смогу. С кем поедешь?

— Я бы Толяна взял, Петровича, Сергея, новенького, ну и кто еще согласится на велосипедную прогулку.

— Только не Иван. Его пока не нужно к оружию допускать.

— Согласен.

— Ну, значит, завтра с утра смотрите, какие велики вам нужны, набирайте рюкзак консервов и валите.

— Хорошо.

— А ты, я смотрю, уже освоился, — сказал Алексей. — Перестали кошмары мучить?

— Если честно, я думаю это Наташина заслуга, — ответил Руслан. — Когда она рядом, так спокойно, я бы даже сказал умиротворенно.

— Понимаю, понимаю, — проговорил бывший тренер, пряча улыбку.

— Да серьезно, мы каждый вечер в шахматы играем. Помогает успокоиться, мысли в порядок привести.

— Конечно, конечно, только в шахматы и играете, — Алексей уже не мог сдерживаться и откровенно ухмылялся. — Ладно, иди, гроссмейстер. Утром увидимся. И это… слишком долго над ходами не думайте, а то тебе потом еще педали крутить.

* * *

Пятым вызвался ехать Валентин. Хотя он и выглядел довольно грузно, но, похоже, с велосипедами знаком был не понаслышке. Фактически он в одиночку подготовил их все, а после этого выехал на одном из торгового центра и показал на площадке перед входом пару трюков. Его медлительность и меланхоличность как рукой сняло. Руслан не мог скрыть удивления от такого преображения.

С Наташей попрощались быстро. Она сказала: «Пока. А я пойду, календарь проверю. Терзают меня смутные сомнения, а не ошиблась ли я с днями недели?» Улыбнулась, поцеловала Руслана в щеку и ушла к себе.

Вооружившись копьями, к которым прикрепили веревочные петли, чтобы можно было носить за спиной, и бутылками с зажигательной смесью, Руслан с четырьмя спутниками прошли через новые ворота в стене из машин.

Он смотрел на окрестности, и ему казалось, будто впервые их видит. Раскуроченную автозаправку, железобетонный скелет еще одного торгового центра, меньшего по размерам, чем их гипермаркет, и длинную пятиэтажку с порушенной средней частью. Руслан, конечно и раньше на все это смотрел, но мельком, не приглядываясь. Сейчас же стали заметны детали: заправочную станцию явно уничтожило взрывом, и был он таким мощным, что вывеску зашвырнуло на второй этаж малого торгового центра, перекрытия которого рухнули вовнутрь. А стоявший через дорогу жилой дом без средней части почти потерял внешнюю стену и подставлял взору коробки обезлюдевших квартир.

— Ну что, поехали? — спросил Толян.

Руслан бросил на него быстрый взгляд, пытаясь понять, подшучивают над ним или нет. Остальные засмеялись, но сам Толян, похоже, не догадывался, что каламбурит.

— Ну… поехали, — усмехнулся Руслан.

Продолжая хихикать, словно школьники, сели на велосипеды и покатили по потрескавшемуся шоссе.

— Чего ржете-то? — нахмурился Толян, понимая, что смеются над ним.

— Знаешь, — тоном уставшего объяснять прописные истины учителя, произнес Петрович, — жил когда-то один космонавт, не Руслан, а другой. Фамилия у него была Гагарин.

— Я что, всех космонавтов должен знать? — фыркнул Толян. — Я с этим-то случайно познакомился, если бы Леха не послал тогда его забрать, когда парашюты увидел…

Мужики переглянулись и засмеялись пуще прежнего.

— Да пошли вы! — обиделся Толян, поднажал на педали и укатил вперед.

Практически сразу слева от дороги потянулись заросшие высокой травой поля, разделенные на части искусственными посадками, преимущественно березовыми. Потом такие же поля раскинулись и справа. Шоссе шло сначала под уклон, потом стало постепенно забирать вверх. Ехать оказалось не так и просто: асфальт весь полопался, в трещинах проросла трава, обочины не осталось, и периодически появлялось ощущение, что едешь сквозь сплошное травяное море. Несколько раз Руслану казалось, что он замечал какое-то движение, то справа, то слева. Но сложно было определить, колышутся ли растения из-за ветра или же в траве кто-то есть. На всякий случай, он предупредил спутников, чтобы те внимательнее смотрели по сторонам.

Веселье и задор, с которыми началась поездка, быстро улетучились.

— Слушайте, мужики, — сказал через какое-то время Петрович, — а мы разве не должны уже были увидеть Засечное?

— Должны, — подтвердил Сергей.

Он остановился и стал всматриваться вдаль. Его примеру последовали остальные.

— И где же?

Руслан проследил за взглядами и тоже посмотрел налево, но ничего кроме буйной растительности не увидел.

— Это поселок? — спросил он.

— Да, очень крупный, его пару лет назад новыми пятиэтажками отстроили… Ну пару лет… в смысле… до последних тридцати, ну вы поняли, в общем. Только вот где они теперь? Даже если с ними то же самое, что и с нами произошло, дома-то должны были остаться.

— Указатель раньше стоял, но я пока его не видел. — Сергей снова забрался в седло. — Может, дальше?

— Ну как дальше-то? — недоумевал Петрович. — Знак могло и ветром свалить, но поселок-то не мог на другое место перебежать!

— Откуда ты знаешь? — вступил в разговор Валентин. — Мало ли что происходило, пока нас тут не было.

— Ой, да хватит тебе уже! — махнул рукой Петрович. — Снова ты со своими инопланетянами. Мы же спрашивали у космонавта. Нет никаких инопланетян. Уж он-то знал бы!

— Ну, вообще-то… он нам тогда ничего не ответил, — произнес толстяк, сделав многозначительную паузу, и с подозрением посмотрел на Руслана.

— Слушай, а ведь и правда. Спросить-то мы спросили, но он хитро так перевел разговор на другую тему и слинял.

Толян слушал их, переводя взгляд с одного на другого и явно ничего не понимая.

— О чем речь, мужики? Как это нас не было? А где мы тогда были?

— Да это у Валентина есть своя теория, насчет того, что случилось…

— Это было вторжение, — авторитетно заявил Валентин. — Нас всех похитили и держали на кораблях.

— Зачем? — нахмурился Толян.

— Опыты ставили, в мозгах копались, поработить хотели или еще что. Откуда мне знать? Только это самое логичное объяснение случившегося. В соответствии с теорией относительности, время может замедляться, если двигаться с очень большой скоростью, например близкой к скорости света. Правильно я говорю? — Валентин снова посмотрел на Руслана.

— Почти.

— Почти! — толстяк получил свою аудиторию и наслаждался, пусть небольшим, но триумфом. — Насколько я знаю, люди еще не придумали, как это сделать. Остаются инопланетяне. Они похитили нас, а потом вернули на прежние места. На таких скоростях — секунды или минуты, а на Земле за это время прошло тридцать лет.

— А как же остальные, кто не проснулся? — спросил Сергей. — Мы с Иваном нашли соседей, от которых только кости остались. Значит, отключились-то все одновременно, но кто-то остался цел и невредим, а кто-то умер.

— Усыпили всех, но забрали только нужных, — ответил Валентин.

Логика в его словах имелась, если, конечно, допустить факт существования инопланетян, причем обладающих технологиями, более продвинутыми, чем имелись у людей… «Имелись на тот момент», — поправил Руслан сам себя. Ведь сейчас о технологиях вообще речи можно не вести.

Версия, рассказанная Валентином, объясняла почти всё, кроме деталей, которые в свойственном для подобных теорий стиле опускались за ненадобностью.

Лично Руслана такое не устраивало. Ему не хотелось верить во вмешательство иного разума, настолько могущественного, чтобы произвести манипуляции с людьми в планетарном масштабе. Это заставляло чувствовать себя ничтожным и совершенно беспомощным, а всё существование делало бессмысленным. Потому что какой тогда смысл стремиться к лучшему, если кто-то или что-то может появиться в один момент и разрушить всё. Будь это лишь чья-то ошибка, человеческий фактор, безалаберность, недосмотр, злой гений, неудачное испытание нового оружия или наоборот — удачное, тогда еще можно смириться, постараться исправить, продолжать жить, не чувствуя себя жалким насекомым.

Погрузившись в собственные мысли, Руслан не заметил, что все смотрят на него.

— Что? — спросил он.

Кажется, вопросов ему не задавали, или он не расслышал?

— Ну, скажи что-нибудь. Что ты думаешь по этому поводу? — озвучил Петрович.

— А что сказать? Ни доказать, ни опровергнуть теорию Валентина я не могу, как в принципе и он сам. Тут либо верить, либо не верить. Несмотря на расхожее мнение, что космонавты только и делают, что вступают в контакт с инопланетной формой жизни, особенно с их цыпочками…

Все, кроме Валентина, засмеялись, тот слушал, поджав губы.

— …лично я инопланетян не видел и даже не слышал о них, — продолжил Руслан. — Конечно, это не значит, что их нет, а любой довод против теории легко разобьется о железобетонный аргумент: «ведь это инопланетяне, они всё что угодно могут». Поэтому сами решайте, во что вам верить. Я не соглашаюсь, но и не отбрасываю эту версию. Хотя, если совсем уж честно, даже со всеми допущениями не представляю себе, как инопланетяне могли вытащить меня из герметичной станции, а потом запихнуть назад, не говоря уже о смысле проделанного. Кстати, получается, они не просто вернули нас назад, но и засунули обратно в нашу одежду, потому что она состарилась вместе со всем остальным, а значит, оставалась на Земле.

— Кстати, да! — согласился с последним доводом Толян. — Что-то мне не очень хочется думать, что меня забирали куда-то голым.

— Вот блин, — недоуменно покачал головой Сергей. — А тебе не все равно?

— Нет, не все равно! Мало ли что они там могли с нами делать! Я уж лучше буду думать, что провалялся во сне тридцать лет и не состарился, чем об извращенцах-инопланетянах. А может, мы теперь и стареть не будем! Навсегда такими, как сейчас останемся!

Руслан подумал, что будь тут Сашка-шаман, не преминул бы съязвить, что с Толяном, несомненно, так и будет. Но с другой стороны… ведь никто не знает, что случилось с людьми и чем это обернется в дальнейшем.

Толян, поняв, что его никто не критикует, засиял. Потом с довольным видом поставил ноги на педали и поехал вперед.

— Догоняйте!

Они снова отправились в путь.

Вскоре нашли покосившийся знак «Засечное».

— Я же говорил, — произнес Сергей.

— Да никто и не спорил, — ответил Петрович. — Но самого поселка все равно нет.

Дальше дорога пошла в гору, и стало не до разговоров. Шоссе покрывал слой земли и песка, под которым едва угадывался асфальт. Колеса велосипедов вязли, и ехать становилось все труднее. А вскоре и вовсе пришлось остановиться: на вершине горы, поперек дороги, которая теперь угадывалась лишь по густоте древесной поросли, лежали сломанные стволы деревьев, словно принесенные сюда мощным потоком. Шоссе и окружающий лес превратились в один сплошной завал.

— Что здесь произошло? — удивленно спросил Сергей.

Ответа ни у кого не нашлось.

— Далеко до расположения военных? — поинтересовался Руслан.

— Не очень, — ответил Петрович. — Только на великах мы тут явно не проедем.

— Значит, оставляем их здесь и идем пешком.

Валентин сразу скис.

— А может, поищем объездной путь? — с жалобной миной спросил он.

Руслан покачал головой:

— Нет. Можем заблудиться. Я вообще местность не знаю, а вы хоть и знаете, но сами видите, как тут все поменялось. Лучше не рисковать.

— А давайте я посторожу? Мало ли что. Если мы никого не видели — еще не значит, что никого нет.

— Идем все вместе. Велосипеды спрячем.

Валентин горестно вздохнул, но слез с седла.

Отогнав велосипеды под высокий разлапистый дуб, прикрыли их ветками и пошли дальше.

Преодолеть завал оказалось не так уж просто. Стволы громоздились беспорядочно, будто неведомые гиганты решили сыграть ими в бирюльки, перемешали и высыпали на землю. Приходилось постоянно взбираться, спускаться, подлезать. Тяжелее всех приходилось грузному Валентину, и хотя ему помогали, но очень скоро он совершенно выдохся, стал хрипеть и часто останавливаться.

— Вы… идите… я… догоню.

— Слушай, — спросил Толян, — как же ты так ловко с великом управляешься, если тут спекся уже?

— На нем… я… только ногами… двигаю, а тут…

— Ясно всё. Руслан, слышь, может, правда, оставим его тут? Чего мучить человека? На обратном пути заберем.

— Обратный путь, — простонал Валентин.

— Никого мы оставлять не будем, — жестко сказал Руслан. — Делаем привал. Перекусим, отдохнем. Времени полно. Толян, ты, раз не устал, можешь пока разведать путь полегче. Только не уходи далеко от просеки, держись, чтобы мы тебя видели.

— Ты что, ему в отцы записался? — вдруг спросил Сергей.

— Нет, — нахмурился Руслан, не понявший подобной реакции. — Просто, если он куда-нибудь свалится, то нам же придется его искать. А в чем проблема?

— Да ни в чем! Одного на себе тащим, за вторым присматривать надо…

— Ты, что ли, тащишь? — фыркнул Толян, которому тоже не понравился тон Сергея. — Я да Руслан, в основном. Ты пару раз руку протянул и всё — запомогался просто.

— Тебя вроде послали… вот и иди! — агрессивно ответил Сергей.

— Сейчас сам пойдешь, умник…

Руслан не понимал из-за чего и как, но назревала драка.

— Тихо, оба! — он повысил голос. — Толя, сделай, что я попросил, а ты, Сергей, перестань хамить и объясни, что тебя не устраивает?

— Да кто ты такой, чтобы я тебе что-то объяснял? Ну, космонавт, и что? А я менеджер, дальше что? Кто тебя главным сделал? Один командует, второй командует! Взяли нас на понт: «пулю схлопочешь, пулю схлопочешь»… Да если бы мы знали, что у вас даже вшивого пистолета нет…

Видимо, новенькие уже обсуждали, как их обманом вынудили отдать ружье.

— То что? — вдруг вступил в разговор Петрович. Всегда спокойный, он вдруг заговорил жестко и сурово. — Перестреляли бы нас всех, чтоб жратву забрать?

— Шмальнули бы одного-двоих, другие не стали б мешать…

— Да я лично вогнал бы вот это копье тебе в глотку! — Петрович вдруг ринулся к Сергею.

Валентин перехватил товарища и, будь чуть полегче, вряд ли бы справился.

Руслан спрыгнул со ствола, на котором сидел, чтобы вмешаться, но Сергей уже схватился за копье и, среагировав на движение, выставил в его сторону.

Чтобы не налететь на острие, Руслану пришлось резко откинуться назад и упасть спиной на стволы. Боль пронзила тело. Он охнул.

— Слышь, ты! — У Толяна в руках тоже было копье. Он приближался к Сергею на полусогнутых, шагая по поваленному дереву. — Иди сюда!

Сделал выпад. Копья стукнулись древками. Руслан понимал, что уже не контролирует ситуацию.

С перекошенным злостью и страхом лицом Сергей ударил в ответ. Толян отпрыгнул и атаковал вновь. Оба двигались осторожно, но отступать не собирались. Один был слишком горяч и самоуверен, а второй озлоблен и испуган.

— Хватит! — крикнул Руслан, поднявшись наконец на ноги. — Прекратите! Толя! Хватит! Отойди назад! Ты слышал, что я сказал? Назад! Убери копье!

Не сразу, но слова возымели действие. Толян фыркнул, отступил на шаг, чтобы противник его не достал, и распрямился.

В этот момент Петрович, пользуясь тем, что внимание Сергея сосредоточилось на других, поднял толстую ветку и с размаху швырнул в него.

Удар пришелся в лицо. Вскрикнув, Сергей взмахнул руками, выронил оружие и отлетел назад.

Толян снова схватился за копье, не собираясь упускать шанс разделаться с врагом.

— Нет! — Руслан бросился наперехват.

Сбил парня с ног, не позволив нанести удар.

Тем временем Петрович оседлал Сергея и бил его кулаками, а Валентин оттаскивал товарища.

— Ты мразь! — орал тот, уже не доставая кулаками и пытаясь ударить ногой. — Сука! Скотина! Одного-двух, говоришь?! Остальные испугались бы? Сволочь!

Руслан помог Валентину и встал над Сергеем, закрывая его.

— Всё! Прекратили! Мужики, хватит! Вы когда успели в зверей превратиться, а? Что с вами такое?

Он подхватил копье Сергея и бросил его в сторону, воткнув в ствол.

— Да, хреново, да, всё изменилось, и мы тоже! Но это не значит, что надо превращаться в животных! Кто-то или что-то лишили нас многого, почти всего! Но нам надо постараться сохранить то, что осталось и, в первую очередь — свою человечность! Считайте это испытанием! Сумеете ли вы остаться людьми, когда вокруг… — мысли в голове путались. — Это!

Сзади поднялся Сергей.

Руслан повернулся к нему и сказал:

— Когда вернемся, уходите. Договор в силе. Возьмете столько еды, сколько сможете унести. Все понятно?

— Не тебе решать, — угрюмо проронил Сергей, сплюнув кровью.

— Нет ему! — снова взбесился Петрович. Валентин сразу схватил его за руку. — И я скажу тебе почему! Потому что он в первый же день, как появился, спас всех нас от долбаных львов. Если бы не он, то на прошлой неделе мы хоронили бы не двоих, а намного больше! И в тот раз он спас не только нас, но и тебя, паскуда, тоже! И семью твою! Потому что он помогал доктору зашивать Николая, когда мы все разошлись по своим отделам, потому что он придумал выстроить стену из машин, он подумал о том, что надо сделать луки!

Петрович тяжело дышал, но уже начал успокаиваться. Добавил более спокойно:

— Потому что он заботится не только о собственной шкуре, а обо всех нас. Поэтому ты сделаешь, как он сказал. А иначе я всем расскажу, что вы хотели нас перестрелять из-за консервов, и тогда хрен ты что с собой унесешь. Ясно тебе?

Сергей мрачно смотрел на ополчившихся против него людей.

— А еще, чтоб ты знал, — не мог не вставить свое слово Толян, — когда вы пришли, я тоже внизу стоял, только вы, уроды, меня не видели. И даже если бы вы Леху с Русланом замочили, то, как только спустились, я бы вам обоим кишки выпустил.

— Так тебе ясно? — спросил Петрович.

Ноздри Сергея раздувались, было видно, что злость и обида поражения еще клокочет у него внутри, но он все же проговорил:

— Ясно.

— Вот и отлично. Толян, можешь меня прикрыть, пока я у нашего друга бутылочки с горючкой заберу.

Сергей дернулся, как от удара в лицо, хотел возразить, но копье Толяна уже нацелилось ему в грудь. Петрович вынул у него из поясной сумки бутылки и передал Валентину.

— Так-то лучше.

Руслан даже не подумал о горючке. Ведь не мог же Сергей дойти до такого, чтобы использовать ее… Или мог?

— Ну что, командир, привал окончен? Выступаем? — спросил Петрович.

— Выступаем, — кивнул он. — Сергей, иди вперед.

Тот усмехнулся, но ничего не сказал.

И снова началось преодоление «полосы препятствий». Останавливались еще дважды, ждали, когда Валентин отдышится и сможет продолжать путь. Легче стало, только когда гора пошла под уклон и кончился лес. Почти сразу открылся великолепнейший вид: окруженная зеленью, сверкающая на солнце водная гладь.

— Мама дорогая! Вот это да! — произнес Толян.

Руслан смотрел, как пензенцы стоят и не могут скрыть удивление.

— Что случилось?

Он еще раз осмотрел окрестности. Там где они стояли, завал уменьшился, стволы поваленных деревьев усеивали склон до самой воды, но не так густо, как на вершине горы. Складывалось впечатление, что гигантская волна пришла от водохранилища, сметая все на своем пути: постройки, деревья, опоры ЛЭП, одна из которых торчала в воде, недалеко от берега. Потом поднялась до вершины горы, сгрудив туда все, что смогла, а после обессилела и откатилась назад, утащив часть обломков и деревьев за собой. И по мере отступления волна оставляла на склоне трофеи, пока окончательно не сдалась и не успокоилась.

— Что-то не так? — снова спросил Руслан.

— Ну, как тебе сказать… — произнес Петрович и вытянул руку, указывая вперед. — Вон там, где сейчас бурлящий порог, раньше была плотина, а вот здесь, — он провел ладонью с растопыренными пальцами перед собой, обозначив площадку, усыпанную стволами, меж которых уже проросли молодые деревца, — располагался понтонно-мостовой полк.

— Это и есть плотина, а не «была», — поправил Валентин. — Уровень воды сильно поднялся, вот и переливает. А так — она целая вроде.

Но это интересовало Руслана в последнюю очередь. Расположение понтонного полка накрыло гигантской волной. Тяжеленные машины были перевернуты, часть из них утянуло вниз, привалило деревьями, засыпало слоем земли, смешанной с илом и песком, на котором потом выросли трава и деревья. Машины выглядели ржавыми монстрами, зарывшимися в норы и выглядывающими оттуда, тускло поблескивая глазами-фарами. От построек остались лишь огрызки стен, торчащие из земли, без крыш и окон.

С мрачным видом Руслан направился вперед, обходя бревна, торчащие сучья, проросшие побеги.

— Так, рассредоточиваемся, — сказал он. — Ищем казармы. По логике, оружейная комната должна быть рядом с личным составом. Если повезет, наткнемся на ее остатки.

— Да чего тут искать? Если автоматы пролежали в земле хотя бы несколько лет, им хана.

— Знаю, поэтому ищем не просто автоматы, а ящик, в котором они хранились.

Толян покачал головой:

— Я когда служил, оружие хранилось в оружейной комнате в казарме. Если тревога, не бежать же на склад.

Руслан и так почти не надеялся на успех, а парень еще капал на нервы.

— Вот как ты думаешь, понтонный полк, фактически расформированный, с тремя десятками человек личного состава, часто поднимали по тревоге? — резко спросил он.

— Не, ну если такой расклад… тогда… эх, вот здесь бы послужить! Халява!

— Ищи давай, «халява»! Петрович, посмотри на бортах машин — может, найдется чем копать и обломки сдвинуть.

Несколько часов они обшаривали развалины, смотрели, где только могли, раскапывали целые траншеи при одном намеке на оружейный ящик. Но без результата.

Седьмую или восьмую яму — Руслан сбился со счета — выгребали уже на морально-волевых.

— Не понимаю… — с придыханием сказал Толян, — как астрономы могут такой ерундой всю жизнь заниматься. Скука смертная!

— Кто? — вскинул брови Петрович.

— Ну, кто-кто, ученые, которые в земле копаются, горшки там всякие находят, кости…

— Астрономы?

— Ну да.

Руслан сначала никак не среагировал, но потом не выдержал и засмеялся. Следом за ним принялись и остальные.

Толян посмотрел на них с недовольным видом.

— Чего опять?

— Слушай, ты до армии хоть в школе-то учился? Или, как родился, сразу на службу, а потом в охранники?

— Учился!

Мужики ржали все громче.

— Толян, — давясь смехом, проговорил Петрович, — астрономы обычно смотрят туда, куда ты, если еще посильнее нагнешься, своим «телескопом» прицелишься. А раскопками археологи занимаются.

Уже никто не сдерживался. Хохот разнесся над поляной.

— Да пошел ты! — сразу распрямился парень, замахнулся на шутника лопатой, но Петрович едва мог шевелиться и лишь вяло поднял руку.

— Ну и копайте сами, раз такие умные, — обиделся Толян и выбрался из траншеи.

— Да ладно тебе, перестань, — попытался остановить его Валентин, — не обращай на них внимания. Им только повод дай зубы поскалить.

Но парень не слушал. В расстроенных чувствах пошел прочь. Перепрыгнул через гнилой ствол, вломился в кустарник и скрылся за ним.

Насмеявшись вдоволь, они успокоились.

— Ну что, чья очередь «телескоп» в небо направлять? — спросил Петрович.

— Да твоя же, — сказал Валентин. — Вот нечего было над парнем измываться, а теперь лезь давай, умник.

— Эх, и вправду, лоханулся я, не подумал.

Спрыгнув в яму, Петрович взялся за лопату и продолжил расчищать очередные останки какого-то помещения.

— Сигаретку бы сейчас…

— Тридцать лет без них обходился, а всё не отвык.

— Вот, кстати, эти твои инопланетяне могли бы и отучить! А то никакой пользы от похищения.

Руслан слушал их перепалку и тоскливо рассматривал местный пейзаж. Он понимал: вряд ли им удастся что-либо найти. И это огорчало. Потому что с копьями и стрелами против огнестрельного оружия не попрешь. А то, что рано или поздно придется столкнуться с вооруженными людьми, сомнений не вызывало. В сложившейся ситуации мародерство неизбежно, как и появление группировок, этим промышляющих не без помощи пистолетов, автоматов или тех же ружей. И тогда жителям торгового центра придется туго…

Сзади раздался треск.

— Мужики! — голос Толяна срывался.

Руслан оглянулся.

Парень яростно продирался сквозь кусты, перешагивая через бревно, поскользнулся на трухлявой коре, но устоял на ногах, перепрыгнул через еще одно вырванное с корнями и принесенное сюда давней волной дерево и наконец добрался до товарищей.

— Мужики, там… — он запыхался.

— Что, увидел-таки звезду в свой «телескоп»? — не удержался от подначки Петрович.

Но Толян не среагировал:

— Нет, — качнул он головой, — лучше! Я нашел!

Все, даже Сергей, до этого принимавший в поисках участие с крайней неохотой, вскочили на ноги.

— Оружие? — обрадовался Руслан.

Дурное настроение как рукой сняло.

— Ага!

— Так показывай, чего стоишь!

Толян кивнул и повел всех за собой.

Руслан шагал вслед за парнем через бурелом, перелазил через стволы, обходил остатки построек и гнал от себя мысли, что это снова ложная тревога. Или, тем паче, что Толян просто решил так неумно отомстить за обиду и разыграть их.

Но его переживания оказались напрасными: из-под куска оцинкованного профиля выглядывал угол ящика защитного цвета.

— Я не смог достать, но ведь это он? — Глаза Толяна блестели, как у кладоискателя, наткнувшегося на ценную добычу.

— Скоро узнаем, — рассудительно ответил ему Петрович и принялся разгребать землю.

Вскоре общими усилиями лист железа расчистили, а потом загнули вверх. Вытащили из углубления ящик. Тот был заперт и опломбирован. Ударами лопаты сбили замок, сорвали проволоку и подняли крышку.

Руслан не знал, как описать словами то, что он испытал, когда увидел уложенные в пазы на деревянных перекладинах целехонькие автоматы. Целых шесть штук! С уверенностью мог сказать только одно: он благодарен человеку, так заботливо покрывшему маслом и упаковавшему оружие.

— Теперь патроны! Ищем патроны! Они должны быть где-то неподалеку, — сказал он, воодушевленный находкой.

Первый цинк с боеприпасами удалось отыскать метрах в тридцати от ящика. Второй еще дальше, в противоположной стороне.

Увлеченный поисками, Руслан даже не заметил, как завечерело, но это его волновало меньше всего. Теперь, когда они нашли оружие, можно было заночевать прямо здесь, а наутро продолжить поиски.

Он объявил перекур, который решили совместить с ужином.

Достали консервы, ложки и расселись на кирпичных обломках.

По лицам спутников Руслан видел, что те тоже довольны результатами их маленького путешествия.

— Да, Толян, — сказал Петрович, — все-таки астроном из тебя знатный, как ни крути.

На этот раз парень не обиделся, засмеялся вместе со всеми.

— Ага, — хмыкнул он, — я «телескопом» чуял куда идти.

Снова захохотали, но вдруг Руслану показалось, что ветер принес издалека чей-то вой. Он перестал смеяться, прислушался. Так и есть: вой повторился.

— Мужики, тихо. Слушайте.

Шум ветра, шелест листьев, гул перекатывающейся через плотину воды и больше ничего.

— Что слушать-то? — спросил Толян.

— Мне показалось… — начал Руслан, и в этот момент вой раздался снова.

На этот раз его услышали все, потому что звучал он рядом.

— Собака, — произнес Валентин, вставая с камня, на котором сидел.

— Или волк, — высказал предположение Толян.

— Нет, собака. Я точно знаю.

Ниже по склону завыли еще несколько, будто посылая ответ сородичам. Потом еще раз уже ближе к воде.

— И, похоже, не одна, — произнес Петрович. — Вам не кажется, что нас окружают?

— Думаю, пора уходить, — сказал Руслан, у которого сложилось такое же впечатление.

Побросав банки, они подхватили копья. Петрович с Толяном взяли ящик с автоматами, Руслан и Сергей цинки с патронами и быстрым шагом отправились к вершине горы. Но едва добрались до основного завала, Валентин, шагавший позади всех и постоянно оглядывающийся, окликнул встревоженным голосом:

— Мужики!

Руслан оглянулся одновременно со всеми и обомлел от страха. С трех сторон к ним приближались собаки. Штук пятнадцать в общей сложности.

Лихорадочно соображая, что делать, он поискал глазами удобное место, где можно было бы обороняться.

— Туда! — крикнул он, увидев окруженный со всех сторон почерневшими стволами достаточно обширный участок земли. — Бегом!

Побежал сам, доставая на ходу из сумки бутылку с «горючкой».

Руслан перемахнул через ствол, бросил цинк на землю и оглянулся. Толян и Петрович достигли площадки одновременно с ним, Сергей еще не успел добежать, но находился уже в нескольких шагах, а вот Валентин был далеко. Видимо, развернулся, чтобы последовать за остальными, но оступился, упал и теперь пытался подняться. Его штанина зацепилась за ветку, он дергал ногой, но высвободиться не получалось.

Руслан заметил, как большая часть стаи направилась к Валентину — к упавшей, а значит беспомощной добыче.

— Валя! — заорал Петрович и хотел броситься на помощь товарищу, но Руслан схватил его за рукав куртки.

— Вместе держаться!

— Его загрызут!

Руслан не отпускал.

Не так давно Алексею Бальзанникову, бывшему тренеру по тяжелой атлетике, предводителю общины, организованной в торговом центре, потребовалась почти минута на принятие невероятно сложного и настолько же жестокого решения: пожертвовать несколькими жизнями, чтобы спасти многие.

Руслан сделал подобное за долю секунды.

В ужасе от собственного хладнокровия он практически сразу понял, что надо делать, чтобы спастись самим и самое главное доставить в торговый центр оружие.

— Толян, готовь «горючку»! — распорядился он. — Когда соберутся в кучу — жги их!

Встретился с Петровичем взглядом и увидел, как у того мгновенно изменилось лицо, — видимо, осознал, что в кучу собаки соберутся, только когда нападут на Валентина, и, значит, товарища тоже накроет огнем.

— Нет! — замотал Петрович головой.

Сергей уже поставил ногу на бревно, за которым прятались остальные, как вдруг остановился. Он слышал распоряжение Руслана, знал, что Валентин остался сзади, увидел Толяна, приготовившего бутылки с зажигательной смесью, и, видимо, тоже все понял.

Перебросил свой цинк с патронами к оружейному ящику, развернулся и побежал назад.

— Стой! — закричал Руслан. — Стой, твою мать!

Но Сергей не обращал на его слова внимания.

И снова нужно было принимать решение. Практически так же молниеносно, как и предыдущее.

— Толян! — воскликнул Руслан и почувствовал, как вздрогнул Петрович, понимавший, какой сейчас последует приказ.

Говорить, что планы изменились, времени не было.

— Прикрой нас с этого бока! — закончил Руслан и перепрыгнул через бревно.

Бежал, что было сил, высоко поднимая ноги, чтобы случайно не запнуться о ветку или корень. Но все равно не успел.

Сергей добрался до Валентина почти одновременно с собаками. Не останавливаясь, схватил копье последнего и с яростным криком врубился в набежавшую стаю.

Дикие собаки с рычанием набросились на него. Сергей успел проткнуть пару тварей, прежде чем те повалили его и принялись рвать на куски.

Руслан видел, как практически скрытый собачьими телами человек еще пытается сопротивляться, сражается. Слышал его крики отчаяния и боли. Направив острие копья вниз, Руслан с разбегу впрыгнул в копошащуюся серую массу и стал колоть. Быстро, сильно, яростно. Стараясь нанести раны как можно большему числу собак и не задеть Сергея. Пространство заполнилось визгом раненых тварей.

Красным всполохом в сгущавшихся сумерках взорвалась первая «горючка», брошенная Толяном. Следом вторая.

Острая боль пронзила бедро и голень, Руслан закричал и проткнул укусивших его собак. Еще одна прыгнула на него, но он успел выставить руку, и клыки прокусили предплечье, а не шею. Только вот на ногах устоять не сумел — а оказаться на земле означало верную смерть. Руслан понимал это, но уже ничего не мог поделать.

Ударившись спиной о землю, он сразу поднял руки, закрывая лицо и шею, поджал ноги к животу. Рычание раздалось над самым ухом. Злобное и дико страшное. Руслан закричал.

Но вместо укуса почувствовал, как его подхватили под мышки и потащили.

— Жги! — услышал он крик Петровича.

Через секунду послышался звон разбитой бутылки. В лицо пахнуло жаром. Руслан открыл глаза и увидел, как собаки с горящими шкурами разбегаются в разные стороны.

— Получите! — Валентин кинул вслед убегающей стае еще одну бутылку.

— Ты как, Руслан? — опустился рядом Толян.

Тело ныло от укусов, особенно досталось ногам, они горели огнем, но он все равно показал большой палец.

— Хорошо. Встать можешь?

Руслан попытался подняться. С трудом, но получилось. Он повернулся и увидел, что рядом лежит на земле Сергей. Все его тело было изодрано. Свисающая клоками одежда потемнела от крови. Рядом сидел Петрович и зажимал руками рваные раны. Кровь сочилась у него между пальцев и не собиралась останавливаться.

— Быстрее, перевязывайте его!

Окрик немного привел Руслана в чувство.

Толян уже разрывал свою куртку на полосы. Валентин помогал ему. Вместе они накладывали повязки на Сергея.

Скинув с себя куртку, Руслан попытался оторвать рукав, но понял, что сил не хватает, отдал Толяну, а сам стал помогать Петровичу зажимать раны.

Сергея колотила крупная дрожь, он подвывал и скреб землю прокушенными пальцами, на его лицо было страшно смотреть.

Потом он открыл один глаз и обвел всех взглядом.

— Не выгоняйте семью, — прохрипел он.

— Нет, не переживай, мы позаботимся о них, — сказал Петрович. — Перевязывайте, перевязывайте!

— Не выгоняйте семью!

— Нет, нет!

Они все еще пытались закрывать кровоточащие раны.

Сергей из последних сил оттолкнул Петровича и схватил Руслана за рукав:

— Обещай мне… Обещай!

— Даю слово.

Сразу после этих слов взгляд раненого стал гаснуть. Голова склонилась набок, грудь перестала подниматься.

Толян оторвал очередную полосу и хотел использовать ее, но Валентин остановил его.

— Что? — воскликнул парень, поглощенный своим занятием и не заметивший, что спасать уже некого.

Потом понял и досадливо швырнул куски ткани в сторону.

Какое-то время все просто сидели и молчали. Потом Петрович спросил уставшим, безучастным голосом:

— Оставим его здесь или похороним?

— Похороним, — без раздумий ответил Руслан.

— Сбегаю за лопатой, — вызвался Толян. — Я помню, где оставили.

— Сдурел? Там же собаки! — испуганно произнес Валентин.

Но парень поднял горящую ветку и пошел за инструментом.

Путь продолжили уже глубокой ночью. Как ни странно, но даже с грузом, они преодолели завал быстрее, чем днем. Вытащили велосипеды из тайника, сели на них и направились к торговому центру.

Ехали молча. А за их спинами, окрашивая темное небо зловещим оранжево-красным цветом, полыхало зарево пожара.

 

ГЛАВА 3

На следующий день после того, как Руслан со спутниками привезли автоматы, начались дожди. Холодные струи хлестали землю без остановки почти три дня, потом сделали небольшую передышку и засандалили снова.

Настроение у обитателей торгового центра было под стать погоде. Велосипедная экспедиция принесла не только пользу, но и горе. Татьяна — жена погибшего Сергея — и его семилетний сын Володя долго не показывались на людях. Пережить потерю им помогала семья Ивана: все время находились рядом, приносили еду.

Руслан тоже провалялся в постели несколько дней, залечивая укусы: раны оказались достаточно серьезными, чтобы доктор Васильев настоял на постельном режиме. Алексей навещал его, часто приходила Наталья, но большую часть времени он пребывал в одиночестве.

Снова и снова Руслан прокручивал в голове ситуацию, когда он решил оставить Валентина на растерзание собакам и использовать это, чтобы Толян смог накрыть «горючкой» большую часть стаи. Как легко он пожертвовал человеком. Как быстро, почти мгновенно, расставил приоритеты: смерть одного для пользы многих. Считал бы он так же, сам окажись на месте Валентина? Возможно. Но в этом случае Руслан распоряжался бы собственной жизнью, а с чего он решил, что может делать то же самое с жизнями других?

Раз за разом пытался представить, можно ли было поступить иначе, но лишь бессмысленно истязал себя: ведь сделанного не воротишь. Некоторые вещи невозможно исправить, как бы ни хотелось.

Опять вернулись кошмары. Темные существа в его видениях хватали людей, высасывали из них жизнь, оставляя лишь пустые оболочки, и всё норовили поглотить самого Руслана. Иногда им это почти удавалось, и после таких снов страшно было вновь засыпать. Спасало только общение с Наташей. Девушка приходила к нему каждый раз, когда требовалась ее помощь. Они играли в шахматы, разговаривали, иногда просто сидели рядом. Однажды она даже заснула, свернувшись калачиком и укрывшись пледом, а Руслан сидел и любовался ею. Когда Наташа уходила, он гасил свечу и спокойно закрывал глаза, зная, что после их общения кошмаров не будет.

В один из дождливых вечеров караульные подняли тревогу.

Руслан спустился в холл вместе со всеми.

— Что случилось? — спросил Алексей, находившийся уже у ворот.

— Снаружи кто-то есть, — сказал Сашка-шаман, возглавлявший дежурство.

— Это ты своим чудо-зрением увидел, что ли? — не удержался от колкости Петрович.

— Нет, чудо-слухом, — в тон ему ответил парень. — Заткнись и сам послушай!

Все собравшиеся затаили дыхание.

Звук удара чем-то тяжелым по металлу был едва различим.

— По машинам стучат, — догадался кто-то за спиной Руслана.

— И, кажется, кричат, — добавил Иван.

— Ага! И я слышу! — подтвердил Макс, принимавший во всем участие наравне с взрослыми.

Руслан заметил, что Алексей смотрит на него, вероятно, ожидая помощи или совета.

— Поднимемся с автоматами на крышу, будем держать вход на прицеле, — предложил он. — Двое с факелами откроют ворота. Если всё в порядке — дают отмашку огнем, не в порядке — кидают в проем и бегут назад. А мы прикроем.

Алексей кивнул, соглашаясь. Потом сказал:

— Сашка, бери одного из своих и факелы, а мы — на крышу. Остальные, приготовьтесь быстро закрыть внутренние ворота, чтобы не получилось, как в прошлый раз. Макс, бегом за дождевиками.

Пацан умчался выполнять поручение, а Руслан с тренером побежали вверх по эскалатору.

У лестницы на крышу все трое были одновременно.

Максу отдали подержать автоматы, пока сами надевали дождевики. Глаза пацана блестели, а руки с трепетной дрожью приняли оружие.

Руслан подумал, что его никогда не перестанет удивлять человеческая тяга к предметам, несущим смерть.

Оказавшись под дождем, Руслан почти сразу замерз. Присев у поребрика и прицелившись, не смог сдержать зябкую дрожь. Капли звонко хлестали по капюшону. Из-за качества или из-за возраста, но дождевик почти сразу напитался влагой и неприятно касался неприкрытой одеждой кожи.

Внизу появились двое с факелами, направились к стене. Руслан снял автомат с предохранителя. Странно, но сильного волнения он не испытывал. Сердце лишь слегка ускорило свой ритм.

Люди с факелами остановились возле ворот. Время тянулось и тянулось, а сигнала все не было.

— Что там происходит? — послышалось бормотание Алексея. — Чего тянут?

Наконец один из караульных замахал факелом, показывая, что все нормально. Открыли ворота и впустили троих людей. Руслан с облечением выдохнул, но целиться не перестал, дождался, пока все пятеро доберутся до здания.

Когда они с Алексеем спустились, торговый центр гудел.

Люди обступили троих промокших насквозь мужчин. Кто-то принес полотенца, кто-то ушел за сухой одеждой. Народ расступился, пропуская своего руководителя.

Руслан шел следом за Алексеем, рассматривая «гостей» через его плечо.

— Здорова! — радостно воскликнул один из них, протягивая бывшему тренеру руку.

И Руслан узнал Степана.

* * *

Со Степаном вернулись двое из тех, кто покинул торговый центр, откликнувшись на призыв системы экстренного оповещения. Одного звали Игорь, второго Валера. После того как они переоделись в сухое, Алексей велел проводить их в столовую и накормить. Они выглядели изможденными и удрученными.

— Вы не представляете, что там творится! — говорил Степан, жадно глотая похлебку. Остальные даже не отрывались от тарелок. — Полицейские, которыми командует некий полковник Юрасов, контролируют весь центр. Людей расселяют в уцелевшие дома и держат под охраной, якобы для безопасности, но на самом деле — чтобы не сбежали. Каждое утро выгоняют на работы, строить стену, расчищать мусор… Но это куда ни шло. Мужики рассказывали, что их заставляли грузить на повозки трупы и катить их к могильнику, недалеко от реки. Там под это отведен целый котлован.

— Погоди, — нахмурился Алексей, — какие трупы? Все, кто не проснулся, давно прахом стали. Если только скелеты остались.

Степан перестал есть, поднял на него глаза и сказал:

— Новые трупы. Тех, кого расстреляли за непослушание.

— Не может быть, — бывший тренер недоверчиво покачал головой.

— Не может быть? — вдруг воскликнул Степан, сжав в руках ложку так, что побелели пальцы.

— Полиция там заправляет всем. Убивают, грабят, насилуют. Нас заставляли искать еду, но отбирали всё до последнего, ничего не оставляли. По вечерам раздавали пайку, которой хватало только, чтобы не сдохнуть с голода. Любое укрывательство пищи строго наказывалось. Я сам видел, как двое юрасовцев отымели жену парня прямо у него на глазах, а потом пристрелили обоих. И все только потому, что тот спрятал три банки тушенки. Правильно космонавт говорил: не нужно было ходить. Центр превратился в один большой концентрационный лагерь.

— А как же вам удалось выбраться? — спросил Петрович.

Все трое заметно напряглись, глаз не поднимали, после паузы снова принялись за еду.

Руслану такая реакция показалась подозрительной, но он промолчал. Наконец Степан ответил на вопрос:

— Воспользовались темнотой и ливнем. Проскользнули мимо охраны и сбежали.

Судя по виду, Алексея тоже не удовлетворил подобный ответ, но подробности выпытывать он не стал. Вместо этого спросил:

— Вы говорили им про наш торговый центр?

— А сам как думаешь? — огрызнулся Степан. — Конечно, говорили! Мы же, как пришли, не сразу поняли, что там происходит. Нас приняли в комендатуре, распределили по разным домам, еду сразу забрали, сказали, что так положено для «эффективного перераспределения продовольствия». А утром началось: мужиков на завалы да бурьян вырубать, а баб на прачечные работы, к реке. Ни жратвы, ни воды, а слово скажешь — прикладом в зубы.

— Твои-то зубы вроде все целы, — с издевкой произнесла Наталья.

— Заткни пасть, сука! Ты там не была!

— Следи за словами! — рявкнул Руслан.

— А ты чо, космонавтик, теперь здесь командуешь? — осклабился Степан и начал подниматься из-за стола с явным намерением затеять драку.

Алексей посмотрел на него снизу вверх, пригладил волосы на голове и негромко сказал:

— А ну сядь.

— Я чо-та не понял…

— Сядь, я сказал! И слушай внимательно, если не хочешь оказаться за воротами.

— Ты, недомерок, еще будешь говорить, что и как мне…

— Толян, Сашка, Иван, вышвырните его за стену, — приказал Алексей.

Степан шагнул назад, опрокинул стул. Грохот от падения разнесся по помещению.

— Вы чо тут, совсем оборзели? — он переводил взгляд с одного на другого. — Все шестерками, что ли, стали?

Другие двое беглецов бросили есть и смотрели на происходящее во все глаза.

— Нет, — сказал Сашка, — мы просто хотим остаться нормальными людьми. А ты по-хорошему не понимаешь.

— Куда руки тянешь! — завопил Степан и попытался сопротивляться.

Его скрутили и потащили к выходу. Он матерился, брыкался, грозил, но итог был один: Степан оказался за стеной, под дождем. Обратно Иван шел, вытирая кровь с разбитой губы.

Алексей посмотрел на него вопросительным взглядом, тот махнул, показывая: мол, всё нормально.

— Вы как, со Степаном? Или тут остаетесь? — спросил бывший тренер у оставшихся беглецов.

— Тут, — хмуро ответил один из них. Второй согласно кивнул.

— Значит, работаете наравне со всеми, дежурства у ворот тоже обязательны, любые идеи по улучшению жизни приветствуются. С серьезными вопросами обращайтесь ко мне или к Руслану — обсудим. Мы никого ни к чему не принуждаем, всё на добровольной основе, но благо большинства — всегда в приоритете. Мы здесь не коммунизм строим, а выжить пытаемся. Доедайте и шагайте спать. Завтра внесу вас в список дежурств, зайдете ближе к вечеру. Рады, что вы снова с нами.

Он поднялся и вышел из столовой. Следом начали потихоньку расходиться остальные.

Тамара улыбнулась сидевшим с ошарашенным видом беглецам:

— Чего замерли? Ешьте давайте, сейчас добавки положу.

Руслан вышел из столовой вместе с Натальей.

— Ты ведь знала, что он так среагирует, — сказал он, когда рядом с ними никого не осталось.

— Не понимаю, о чем ты.

— Ну да, конечно, — хмыкнул он. — Ты же знала, что я стану тебя защищать.

— Я была бы разочарована, если б не стал.

Они поднялись по эскалатору и остановились. Наташа улыбнулась и поцеловала Руслана.

— Доброй ночи.

Она пошла к себе. Руслан проводил ее взглядом, потом тоже направился к себе.

Долго лежал, не в силах заснуть. Сначала думал, что из-за боязни снова погрузиться во власть кошмаров, но потом понял: не из-за этого. Беспокоило другое. Непонятная, беспричинная тревога засела в груди. Словно какое-то предчувствие надвигающейся беды. Время тянулось. Час прошел или два, а может, уже полночь — Руслан не знал, но уснуть не получалось. Отвратительное состояние вязкой полудремы, когда мозг не отдыхает, а пытается упорядочить хаос из мыслей, разобраться в них, вычленить беспокоящую. Это изнуряло.

Измаявшись вконец, он решил пойти в столовую, сделать себе чаю. Вышел в темноту общего коридора. За время, проведенное в торговом центре, Руслан достаточно хорошо освоился, чтобы спокойно обходиться без света, поэтому свечу зажигать не стал. Направился к эскалатору. Внизу, в холле, дежурили караульные. Они о чем-то разговаривали, но слишком тихо, чтобы Руслан мог расслышать. Он уже поставил ногу на ступеньку, как вдруг ему почудился какой-то звук, похожий на сдавленное мычание. Руслан остановился, прислушался. Снаружи хлестал дождь, у ворот говорили дежурные, ветер гудел во всевозможных трещинах и пустотах торгового центра. «Наверняка показалось», — решил Руслан и спустился еще на несколько ступеней. Но тут в груди снова колыхнулась волна беспокойства, сердце отчего-то сжалось, живот свело.

— Да что такое? — пробормотал Руслан.

Казалось, что не хватает воздуха, хотя он дышал полной грудью.

Что-то не так было с тем звуком…

Руслан чувствовал себя глупо, стоя на ступеньках эскалатора и не решаясь пойти ни вверх, ни вниз. В итоге он прислушался к внутреннему голосу и вернулся в темноту жилых помещений.

Шагал осторожно, стараясь не шуметь: не тревожить же людей из-за того, что не может справиться с собственной психикой.

Прошел мимо нескольких отделов. С момента заселения люди обустраивались, как могли. Почти у всех висели шторы, стояла кое-какая мебель. Удобства были минимальны, но создавалась хотя бы иллюзия домашнего уюта. Только он своим отделом все никак не займется.

Впрочем, почти спартанская обстановка вполне его устраивала.

Немного дальше жила Наталья. Руслан подумал, что за все это время бывал у нее в гостях всего раз или два. Встречались, в основном, у него или в общих помещениях.

Он посмотрел на ее отдел. Дверь приоткрыта, вход занавешен, внутри темно. Наверное, спит.

Руслан хотел пойти дальше, но вдруг услышал шорох и похожее на змеиное шипение:

— Не дергайся, сука. Я покажу тебе, как надо мной издеваться!

А потом — то сдавленное мычание, которое слышал, стоя на эскалаторе.

Он сорвался с места, будто его стегнули плетью. В темноте не вписался в проход и врезался плечом в дверь. Стеклянная витрина гулко завибрировала от удара. Руслан сдернул штору и ворвался внутрь. В том месте, где Наташа соорудила себе кровать, на светлом фоне простыней копошилась темная масса. В одно мгновение он оказался рядом, схватил черную фигуру и резко дернул на себя. Пальцы едва не соскользнули с мокрой одежды. Человек отлетел в сторону, покатился по полу.

— У него нож! — крикнула Наташа.

В темноте сложно было что-либо разглядеть, и Руслан попытался представить, как поведет себя противник. Мозг, словно слайды, менял возможные варианты. За долю секунды, которая потребовалась неизвестному, чтобы подняться, Руслан перебрал десятки схем боя и остановился на одной.

«Забудь про нож! Его все равно не видно в темноте. Забудь, забудь!» — билась в голове мысль.

Противник зашевелился. Сгусток темноты, напоминающий существ из кошмаров — только реальный, живой. Зашуршала одежда, скрипнули подошвы по полу. Внутри у Руслана похолодело, страх придал сил, и он ударил. Мощно, с вложением веса, ногой в центр едва различимого силуэта. Нога врезалась в мягкое, послышался сдавленный хрип — похоже, попал в «солнышко». И тут же Руслан почувствовал, как нижнюю часть бедра словно пронзило током. Все-таки получил порез! Он отступил на шаг… Если нога все еще двигается, значит, сухожилия в порядке. На остальное наплевать, заживет.

Противник снова был на полу.

Теперь нужно было использовать преимущество и не дать ему подняться. Руслан представил, где примерно должна находиться голова человека, — ему даже показалось, что он увидел овал лица — и нанес футбольный удар. Такой сильный, что нога занемела. В голову не попал. Похоже — в плечо, но незнакомец все равно отлетел в сторону. Послышался металлический лязг, скользящий по плиткам пола.

Нож! Получилось выбить нож!

И противник был рядом. Руслан чувствовал его запах, ощущал испарения от мокрой одежды. Он схватил человека за шиворот и со всей силы двинул об стену. На пол посыпались какие-то полочки или подставки. Руслан не помнил, что именно находилось у Наташи в этой части помещения. Да это и не имело никакого значения. Незнакомец отлетел от стены, повалился на пол. Руслан нащупал его голову, схватил за волосы и потащил в коридор. Противник извивался, пытался разжать его пальцы, перебирал ногами, чтобы не остаться без скальпа, и орал благим матом. Всюду зажигали свечи, мужчины выбегали на шум, кто с копьем, кто с дубинкой, женщины испуганно выглядывали из-за дверей. Руслан, не обращая ни на кого внимания, волок противника к эскалатору.

— Что случилось? Что произошло? — звучали вокруг голоса.

Но Руслан не осознавал, что спрашивают у него. Ярость затмевала разум. Отпустив человека возле металлических ступеней, он, наконец, смог разглядеть своего противника.

Степан, мокрый, взъерошенный, сверкнул исподлобья взглядом полным злобы.

Руслан догадался о том, кто это, едва услышал тот змеиный шепот. Сейчас просто убедился. Коротко закричав, он ударил ублюдка ногой под ребра, и тот полетел по эскалатору вниз, где уже ждали караульные.

Руслан стал спускаться следом. Кто-то поймал его за рукав, пытаясь остановить, но он высвободился резким движением. Степан стал подниматься, но не успел: град ударов обрушился на него. Руслан сначала бил ногами, потом оседлал и стал месить кулаками, пока его не оттащили. Такой дикой ненависти он еще ни разу не испытывал. Казалось, что кровь кипит в венах от переизбытка адреналина.

— Руслан, Руслан, ты чего? — пришел Алексей. В руках он держал автомат. — Что происходит?

Наверху появилась Наташа. Растрепанная, в слезах, но со стиснутыми зубами и злым выражением лица, она потирала шею, на которой остались следы от душивших ее пальцев.

— Эта мразь хотела… — она тяжело дышала, ее всю колотило. — Он хотел…

Ей не нужно было заканчивать, все и так поняли, что собирался сделать Степан.

— Вы его впустили? — набросился Алексей на караульных.

— Нет, ворота мы не открывали, мы вообще его не видели, — ответил один из них.

— Тогда как он попал внутрь? Остальные входы либо заколочены, либо закрыты на замки. Кто-нибудь, проверьте! Я хочу знать, как эта тварь сюда попала!

Руслан никак не мог отдышаться, сердце колотилось в бешеном ритме.

Алексей повернулся к нему:

— Ты как?

Не в силах ответить, Руслан кивнул.

К Наташе подошел доктор Васильев, взял девушку под локоть и увел за собой.

— Да отпустите уже меня, — высвободился Руслан из держащих его рук.

Наклонился, уперся ладонями в колени. Вспомнив технику, которой обучали, стал восстанавливать дыхание.

Вскоре вернулись те, кто ходил проверять дополнительные входы. Один из мужчин нес в руках навесной замок, на дужке которого болтались крепления с торчащими из отверстий шурупами.

— Кто-то сорвал, — сказал он.

Алексей взял замок в руки, потом поднял голову и осмотрел собравшихся. Его взгляд остановился на двух беглецах — товарищах Степана. Руслан тоже посмотрел на них.

— Кто из вас? — зловеще проговорил бывший тренер.

— Лёха, это не мы, — ответил за обоих Игорь.

Все кто находился рядом с ними, отошли. Вокруг беглецов образовалось пустое пространство. Они стали затравленно озираться.

— Под замок их! — велел Алексей.

Несколько копий нацелились на беглецов.

— А где запереть? — спросил Толян.

Бывший тренер думал несколько секунд, потом сказал:

— В подсобке, на складе — дверь обита железом и вентиляция есть. До утра там просидят, а утром вышвырнем их.

— Лёха, это не мы, — продолжал настаивать Игорь. — Да послушай меня!

Но Алексей отвернулся и смотрел уже на Степана.

— Вот гнида, а, — процедил бывший тренер.

Вернулся Васильев.

— Саш, как она? — шагнул ему навстречу Руслан.

— Все хорошо. Синяки, ссадины. Это пройдет. В остальном жива-здорова. Давай твою ногу осмотрю, а то не нравится мне, что столько крови. — Он присел, разглядывая рану. — Надо зашивать, пойдем.

— Доктор, — позвал Алексей, кивком указал на Степана. — Этого… осмотрите тоже.

Васильев вытянул шею, прошелся взглядом по лежащему человеку с головы до ног и сказал:

— Жить будет. Пошли, Руслан.

Алексей понимающе кивнул и повернулся к стоящему рядом Петровичу:

— Будь другом, отведи его, пусть умоется. И проследи, чтобы потом его тоже в подсобку отправили, к дружкам.

— Сделаем.

Руслан зашагал вслед за доктором. Боли он почти не чувствовал, лишь подступающую слабость.

Наташа сидела на стуле в «операционной». Какая-то женщина — Руслан не сразу узнал ее со спины — обрабатывала ей ссадины. Это оказалась Татьяна — жена погибшего Сергея.

Руслан сел рядом с Наташей, она взяла его руку и сжала своими тонкими прохладными пальчиками.

Оказавшись на своей территории, доктор Васильев перешел на официальный тон:

— Сестра, у пациента резаная рана внутренней поверхности нижней трети бедра. Обработайте рану антисептиком, пока я ищу подходящий инструмент — придется ушивать.

Женщина молча перешла от Наташи к Руслану, взяла ножницы и срезала у него штанину.

— Вы медсестра? — спросил он.

Ответила Татьяна не сразу, сначала посмотрела на него исподлобья, затем сказала:

— Была в прошлой жизни.

Смочила тампон спиртосодержащим раствором и смыла кровь. Резко защипало. Руслан стиснул зубы и шумно втянул воздух.

— Рана неглубокая, — безразлично сказала Татьяна. — Быстро заживет.

Потом ее сменил доктор Васильев с иглой и устроил Руслану небольшую экзекуцию. Пока зашивали, Наташа сидела рядом и не отпускала его руку.

* * *

Доктор заставил выпить какие-то таблетки, настояв на том, что длительный срок хранения не повлиял на лекарственные свойства, и Руслан проспал как убитый весь остаток ночи и половину дня. Наташа спала рядом, прижавшись и обняв его.

Когда Руслан проснулся, Наташа перетаскивала к нему свои вещи.

На его вопросительно-удивленный взгляд, она ответила как всегда с улыбкой:

— Ну, а ты как думал? Я девушка порядочная, раз мы с тобой спали вместе, деваться некуда, придется теперь замуж за тебя выходить.

— Ладно, — махнул он рукой и брякнулся обратно на матрас. — Во сне и не такое можно учудить.

Она засмеялась:

— Эй! Какой сон! Все по-настоящему.

Руслан понимал, что после ночного происшествия Наташа просто боится оставаться ночью одна, и был совершенно не против ее переезда.

Нога болела несильно, рана под повязкой уже не кровоточила, а вот разбитые кулаки саднило здорово.

Скоро их позвали на обед, но поесть спокойно не получилось.

В столовую влетел Макс, который по расписанию должен был дежурить на крыше, и завопил:

— Там люди! С автоматами!

Все вскочили со своих мест.

— Где? — уточнил Алексей.

— Там! — неопределенно махнул рукой пацан.

— Да говори толком, откуда идут? Со стороны центра, от Бригадирского моста или еще откуда?

— От центра!

Руслан с Алексеем переглянулись.

Если хотя бы часть из рассказанного вчера беглецами правда, то это могли быть люди полковника Юрасова, преследовавшие беглецов.

— Сколько их? — спросил Руслан.

— Пятеро.

Алексей хлопнул парня по плечу:

— Молодец. Дуй на крышу и не выпускай их из виду. Руслан, давай ко мне за оружием. Толян, Петрович — тоже. Остальным приготовить луки и стрелы.

У себя в отделе бывший тренер открыл сейф и один за другим вытащил четыре автомата.

— Мы с Русланом на крышу, а вы прикрывайте вход, — распорядился Алексей.

Макс растянулся на краю и, приподнявшись на руках, высматривал «гостей».

— Где они? Показывай, — спросил бывший тренер.

— Не знаю.

— Что значит «не знаю»?

— Когда я поднялся, их нигде не было, — виновато проговорил пацан.

— Тогда покажи, где видел последний раз.

Все трое привстали. Макс вытянул руку, указывая направление. Руслан краем глаза заметил движение.

— Ложись! — крикнул он, почему-то решив, что по ним сейчас откроют огонь. Но никто не стрелял.

— Эй, — донеслось снизу. — Это полиция!

— Извини, шериф, значка не вижу! — крикнул в ответ бывший тренер и предупредил: — Макс, голову не поднимай!

— Кто у вас за главного? Выходи, поговорим!

Руслан посмотрел на Алексея.

— Ну, пошли, поговорим, — сказал тот.

Спустились вниз, а на крышу отправили Толяна и Петровича. Остальным приказали не высовываться, хотя большинство мужчин собрались в холле.

Алексей отдал свой автомат доктору Васильеву, решив пойти без оружия.

Вдвоем отправились к стене. Бывший тренер убрал засов и крикнул:

— Ну, кто там хотел поговорить? Заходи!

Руслан держал проем на прицеле. Створки дрогнули и стали со скрипом открываться. Осторожно, бочком, удерживая автомат в одной руке, в проходе показался человек и тут же отпрянул назад.

— Ты, долговязый, ствол опусти! — крикнул он.

— Никто ничего опускать не будет! — ответил Алексей. — Хочешь говорить, сам убирай оружие, показывай руки и заходи. А нет — проваливай на хрен!

— Ладно, — решил полицейский после паузы. — Но смотрите, если со мной что-то случится, мои люди здесь все в щепки разнесут.

Выставив перед собой руки, он прошел стену, сделал пару шагов и остановился, чтобы оставаться недалеко от проема. Форма на нем была настоящая, хотя и изрядно полинялая, даже фуражка имелась.

— Ну что, — не спеша проговорил он и стал цепким взглядом обшаривать территорию. Видимо, удовлетворенный тем, что увидел, снова посмотрел на Алексея. Продолжил: — Ты, что ли, здесь командуешь?

— Предположим.

— Как звать? — с напором начал полицейский.

Алексей усмехнулся и покачал головой:

— Всё! Вали отсюда!

Развернулся и пошел назад.

Руслан тоже попятился, продолжая держать полицейского на мушке. Тот сначала смотрел на них с обескураженным видом, потом, видимо, осознал, что ошибся с тоном разговора.

— Эй, чо, блин, за ерунда! Завязывай! — Он развел руками. — Привычка у меня уже просто. Со всякой швалью наобщаешься, потом на нормальных людей кидаешься.

Бывший тренер остановился, повернулся к полицейскому и молча ждал. Тот догадался, что от него требуется, поднес руку к фуражке и представился:

— Старший лейтенант Макеев.

— Алексей Бальзанников. Так что вы хотели, лейтенант Макеев?

— Ну, вообще-то мы преследовали преступников. Мародеров и убийц. Насколько нам известно, они скрываются в этом торговом комплексе, и вы как законопослушный гражданин должны оказать нам помощь и содействие…

— Кто вами командует? — перебил его Алексей.

— Приказом правительства России на время чрезвычайного положения руководителем Пензенской области назначен полковник полиции Юрасов, — заученно ответил лейтенант, потом посмотрел на автомат Руслана и сурово спросил: — У вас имеется разрешение на ношение оружия?

Лейтенант Руслану решительно не нравился. В первую очередь из-за того, что считал себя самым умным, а остальных идиотами.

— Слышь, лейтенант, — проговорил Алексей, — хватит дурака валять. Ты хотел поговорить, вот и говори, только по существу.

— Это и есть по существу! Закон запрещает хранить и носить оружие без разрешения, а значит, вы обязаны сдать его представителям власти, каким я и являюсь.

Бывший тренер потряс головой, словно прогоняя дурман, потом уставился на полицейского:

— Лейтенант, ты что, белены объелся? Какое разрешение? Какой закон? Какую власть ты представляешь?

— Единственную законную власть! — резко ответил Макеев. — Полковник Юрасов назначен…

— Да кем он назначен? Ему приказ по факсу прислали или голубиной почтой?

— У нас есть связь с Москвой…

— И что там в Москве? Все нормально? — спросил Руслан. Он вдруг вспомнил, что один из лучей, которые он видел из космоса, исходил как раз с территории Москвы, едва ли не из центра.

Лейтенант понял, что вопрос с подвохом, и постарался отделаться общими фразами:

— Точно не знаю, но лучше, чем у нас. Правительство принимает все меры по ликвидации последствий катастрофы. Во все города рассылаются директивы и гуманитарная помощь.

— Это мы уже по радио слышали. Ничего нового. Значит, ты обвиняешь моих людей в воровстве и убийстве?

— Так и есть. Твои люди украли еду, а когда их попытались задержать, убили двоих полицейских и скрылись. Мы вели преследование до этого торгового центра. Если они там, вы обязаны нам их выдать…

Алексей остановил его взмахом руки.

— Это тоже уже слышали. Только вот они мне рассказали другую историю. И им я почему-то больше верю, чем тебе.

— Да ты можешь верить чему хочешь, но должен выдать их нам и сдать все имеющееся оружие…

— Ничего я тебе не должен, лейтенант, — оборвал его бывший тренер. — Вот когда придешь сюда, чтобы не требовать того, что тебе надо, а наоборот предлагать защиту, помощь, еду — тогда и поговорим. А сейчас у меня уже достаточно лапши на ушах. Свободен.

Руслан думал, что полицейский сейчас снова начнет грозить, но тот пожал плечами и сказал:

— Как хотите. Это вам с убийцами под одной крышей находиться, а мне и других забот хватает, кроме как тебя уговаривать или убеждать в чем-то. Пять минут на раздумье. Не выдадите преступников — хрен с вами, мы уйдем, но пеняйте потом на себя.

— Добро, — кивнул Алексей.

Руслан стал отходить назад, не опуская автомата. Алексей шел за ним следом. Отойдя на достаточное расстояние, чтобы говорить, не опасаясь подслушивания, они остановились. Больший рост позволял Руслану прикрывать их обоих, а бывшему тренеру спокойно стоять к полицейскому спиной и общаться.

— Так что решим? И не говори, что я главный и мне решать! Не был я в таких ситуациях и не держал в своих руках жизни людей. Советуй. Отдадим лейтенанту этих уродов, и пусть делает с ними, что захочет?

— Я вижу ситуацию так: если лейтенант говорит правду, то, отдав заключенных, мы покажем свою лояльность, что с мародерами у нас ничего общего, а заодно избавимся от нужды их содержать и охранять. Если правду рассказывал Степан — и я склоняюсь именно к этому варианту, — выполнив требование лейтенанта, мы опять-таки в плюсах… Но есть тут одна загвоздка: действительно ли Степан и компания сбежали? Не могли их прислать разведать здесь обстановку и разузнать на предмет оружия и численности?

— Получается, что по-хорошему нам надо их вообще пристрелить для безопасности.

— По сути — да, но мы же этого не сделаем, — сказал Руслан.

— Нет…

— Тогда предлагаю придержать их, а я пока сделаю вылазку в центр и разведаю что да как.

Алексей задумался, потом кивнул.

— Ладно, — произнес он. Повернулся к полицейскому: — Лейтенант, я думаю вам лучше сейчас уйти. Занимайтесь своими делами во благо города и населения, а мы постараемся сами разобраться с ситуацией. И, если окажется, что вы правы, обещаю лично доставить преступников к вам.

— Ты хорошо подумал, Алексей Бальзанников? — наморщил лоб Макеев. — Кстати, у тебя никого из родственников на той стороне не осталось? А то я мог бы узнать, что с ними, а при следующей встрече рассказать. Может, даже порадовать.

Слова звучали доброжелательно, но в них чувствовалась скрытая угроза.

— Нет, — соврал Алексей, — спасибо. Все мои — со мной.

— А у тебя? — полицейский посмотрел на Руслана.

— Благодарю за заботу, но не нужно.

— Как скажете. Счастливо оставаться. — Макеев коснулся пальцами фуражки.

* * *

— Вот здесь, — Алексей водил пальцем по склеенным листам, на которых совместными усилиями нескольких человек воспроизвели схему города, — свернете налево, пройдете через сквер — так короче будет. Окажетесь на улице Московской.

Руслан внимательно смотрел, запоминая маршрут движения, потому что объясняли специально для него. Сашка-шаман, вызвавшийся пойти в разведку вместе с ним, и так знал город. Решили, что посылать больше людей — лишь привлекать внимание и ослаблять свои позиции здесь. На составление примерной карты ушел день, еще один — на ее детальное изучение.

— А по ней спуститесь прямо к площади Ленина, — закончил Алексей. — Самой большой проблемой, я считаю, будет новая река. Как через нее перебраться — не знаю.

— Полицейские же как-то смогли. И Степан с остальными.

— Может, в обход? — предположил Сашка.

— Но это… — Алексей посмотрел на схему, — придется пройти вот сюда, в сторону Дизельного завода и дальше в Кривозерье. Куда река потом сворачивает, никто здесь не знает. Да и сколько времени займет такое путешествие?

— А если сразу на Кривозерье пойти? Отсюда напрямую, через Бригадирский мост.

Руслану ничего не говорили местные названия, он лишь примерно представлял направления, о которых шла речь, но поскольку к основному маршруту они отношения не имели, то не особо и беспокоился.

— Оттуда львы приходят. Лучше не рисковать, — покачал головой бывший тренер.

— А, ну да, — почесал в затылке Сашка.

Алексей посмотрел на Руслана:

— Ты точно автомат не возьмешь?

— Однозначно. Здесь он нужнее. У Сашки лук есть — этого достаточно.

К ним зашел Толян.

— Ну, что они говорят? — поднял на него взгляд Алексей.

— На плоту переплыли, — ответил парень, которого посылали узнать у заключенных, как преодолеть реку.

— Где оставили?

Толян помотал головой, показывая, что ему не сказали.

— Вот уроды!

— Ладно, на месте разберемся, — кивнул Руслан. — Пойду переваривать информацию. Сашка, ты тоже пораньше ложись, чтобы выспаться.

Он вернулся к себе. За тот короткий промежуток времени, что Наташа жила с ним, отдел преобразился. Из жилища спартанца превратился в уютный уголок со шторами, шкафами и всякими не нужными, по мнению Руслана, но милыми мелочами.

— Когда планируешь вернуться? — спросила Наташа.

— Не знаю. Пять дней — неделю… как получится.

— Хорошо, — кивнула она и больше не поднимала тему.

В разведку отправились на следующее утро.

Наталья выходить провожать не стала, подарив ему перед уходом долгий поцелуй.

Ворота за Русланом и Сашкой закрывали Алексей и Толян.

— Ну, вы уж только это… возвращайтесь, — сказал бывший тренер.

— Не сомневайся, — улыбнулся Руслан.

Сашка-шаман не выдержал в пути и двух часов. Сперва он тяжело сопел и все время оглядывался назад, потом начал говорить, что напрасно они вообще двинулись в центр города: наверняка Степан рассказал правду, а полицейские наврали. Руслан слушал его, не перебивая, но отвечать ничего не стал. Решил: парень просто испугался и жалеет, что согласился на эту рискованную вылазку.

Уяснив, что отказываться от своей затеи твердолобый космонавт не собирается, Сашка прямо заявил, что чувствует близкую угрозу.

— Следит за нами кто-то, — сказал он, останавливаясь и демонстративно поворачиваясь назад. — Убить хочет или сожрать. Верь мне, я чувствую!

— И что дальше? — резче чем надо спросил Руслан.

— Давай вернемся. Зачем нам эта разведка? Зачем нам власти? Еды у нас много — надолго хватит. С луками теперь и поохотиться можно, наверняка живности полно вокруг. А с автоматами — отбиться в случае нападения. Вот наладится всё немного, в норму придет, устаканится, тогда и сходим большим отрядом.

— Исключено, — твердо ответил Руслан. — Не надо было напрашиваться. Я бы и один прекрасно дошел.

— Следят за нами. Я же чую!

— Слушай, иди обратно, не держу, — сказал Руслан с досадой в голосе.

— Давай вместе, — настаивал Сашка-шаман. — Сам же говорил в центр не ходить, а теперь идешь. Кому он сдался этот центр? Никому!

— Я тебе все сказал, — ответил Руслан, повернулся и двинулся дальше по улице. — Либо вали, либо прекращай ныть.

— Я не ною! — с ноткой агрессии в голосе сказал Сашка. — Я предупреждаю!

— Хорошо. Я тебя понял, — продолжая идти, отозвался Руслан.

Но, чтобы он ни думал о сумасбродстве своего спутника, слова возымели свое действие: посеяли в груди зерна немотивированного страха. Вдруг, и правда что-то чует?

— Так! — остановился через некоторое время Руслан. — Ладно.

— Возвращаемся?

— Нет, но, если чуешь что-то, давай будем осторожнее. Предлагаю предварительно просматривать дорогу с верхних этажей.

Такой вариант вызвал лишь кислую мину, но тем не менее Сашка покорно согласился с его решением. Указал на ближайшее здание:

— Отсюда улица должна быть хорошо видна.

Они зашли в темный сырой подъезд и поднялись на крышу. В глубине души Руслан был рад, что его спутник решил остаться. Как ни крути, а вместе безопаснее. К тому же Сашка знал город.

Шагали не спеша. Парень часто оглядывался, слегка нервничал, а возле одного дома замер, уставившись наверх вытаращенными глазами, после чего схватил Руслана за рукав и потащил прочь, ничего не объясняя.

Постепенно это стало злить. Сам Руслана не видел никаких опасностей, не замечал преследователей, если таковые вообще имелись. И что бы Сашка там ни углядел своим «шаманским» зрением, можно было хотя бы объяснить, а не тащить, как телка безмозглого.

Возле очередного подъезда Руслан решил немного отдохнуть от своего спутника: сказал, что поднимется один и велел ждать внизу. Когда он спустился, на земле, возле ступенек валялся лук, рассыпанные стрелы — пара сломанных, будто на них наступили, — один ботинок с развязанными шнурками и рюкзак. Парень исчез.

— Что за?.. — проговорил Руслан.

Поднял лук, собрал целые стрелы, вещи и осмотрелся. От волнения заколотилось сердце.

— Сашка? Ты где? Это не смешно!

Но вокруг стояла тишина: ни криков, ни звуков борьбы, только щебетание птиц и завывание ветра, казавшееся зловещим.

Больше часа Руслан потратил на поиски. Кричал во все горло, обошел все ближайшие подворотни, забрался на крышу многоэтажки в надежде увидеть товарища — но всё тщетно. Сашки-шамана нигде не было.

Не зная, что еще сделать, Руслан решил испробовать метод «от противного»: не искать, а просто сесть и подождать. Может, сам найдется? Он вернулся к месту, где парень исчез, устроился на кирпичном обломке и стал ждать.

Метод не сработал.

— Ну и хрен с ним! — проговорил он в сердцах, когда надоело сидеть. Потом добавил, успокаивая сам себя: — Не заблудится! По лесу с закрытыми глазами ходил, значит, и тут не пропадет.

Руслан знал, что «вождь краснокожих» из него никудышный. Поэтому, чтобы не обременять себя лишним грузом, лук, стрелы и вещи бывшего спутника спрятал в одном из домов. И зашагал дальше.

Через какое-то время Руслан понял, насколько в компании с местным жителем чувствовал себя уверенней и спокойней.

Он медленно пробирался по заросшим улицам города. Тренированная память, позволяющая держать в голове карту кварталов, и отработанное годами умение ориентироваться на местности помогали ему более-менее уверенно двигаться к центральной площади. Множество препятствий из ржавых машин и густых зарослей бурьяна, которые он старался обходить стороной, не давали забыть, что вокруг него уже не прежний современный город, а самые настоящие джунгли, лишь по стечению обстоятельств еще похожие чем-то на оставшуюся в прошлом красавицу Пензу.

У дверей продуктового магазина, вывеска которого валялась почему-то аж на середине улицы, Руслан заметил мужчину, лежавшего навзничь на ступеньках крыльца. Тело уже окоченело. Нелепо торчала в сторону сломанная рука, бородатое лицо превратилось в кровавую кашу, во второй руке был зажат пустой разорванный мешок. Судя по всему, обезумевшие от голода люди пытались здесь поделить продукты.

И хотя сейчас это было скорее нормой, чем исключением, на душе стало горько и гадко. Руслан не останавливаясь прошел мимо, стараясь не смотреть на труп, — особо впечатлительным он себя не считал, но и лишний раз глядеть на мертвецов не хотелось.

Вдалеке на миг показался и тут же скрылся силуэт какого-то зверя. Собака? Волк? Руслан поднял с земли булыжник и медленно двинулся вперед, стараясь идти поближе к стене дома.

Странное чувство — словно кто-то смотрит в спину — заставило Руслана обернуться и несколько минут внимательно разглядывать темные пятна выбитых окон, ржавые скелеты автомобилей и островки буйной растительности, медленно захватывающей власть над городом. Задержавшись взглядом на покосившемся газетном киоске, он никак не мог отделаться от ощущения, что именно за этим, готовым в любой момент рухнуть строением прячется неизвестный наблюдатель.

Так что же получается, Сашка был прав?

В любом случае, возвращаться обратно — не просто глупо, но и опасно. Копье, бутылка с «горючкой» и булыжник — не сильно располагали к наступательным действиям.

Выждав еще немного, Руслан решил идти дальше, но при первой возможности выследить того, кто, казалось, шел за ним следом. При этом он вовсе не исключал, что выдержка все-таки начала подводить: никакой опасности, как и никакого наблюдателя, нет и в помине, а Сашка просто заразил его своей паранойей.

— Не хватало еще, чтоб и у меня нервы сдали, — тихо буркнул он себе под нос, до боли в глазах всматриваясь в угловатый силуэт киоска, до которого было не меньше квартала. — Вот чего еще Пензе сейчас не хватает — космонавта-истерички.

Взвесив в руке булыжник, он повернулся и быстро зашагал по улице, стараясь держаться открытых мест. Откуда-то издалека эхо принесло гулкий звук, похожий на выстрел, но это Руслана не удивило, скорее показалось естественным. Ощущение преследующего взгляда не пропадало, и, преодолев еще пару кварталов, он свернул за угол, быстро осмотрел проем открытой настежь двери ближайшего дома и вошел в гулкую темноту подъезда.

Встав так, чтобы видеть улицу, оставаясь при этом практически незаметным, Руслан перевел дыхание и осмотрелся. Слабый свет, сочащийся в проем окна этажом выше, позволял разглядеть все ту же привычную, унылую картину запустения и разрухи. Влажные, растрескавшиеся стены, грибной запах плесени и битое стекло на полу.

Он переступил с ноги на ногу, под подошвой что-то громко хрустнуло, и в тот же момент за чуть-чуть приоткрытой дверью квартиры первого этажа раздался отчетливый шорох. Несмотря на всю выдержку, Руслан вздрогнул и буквально впился взглядом в темноту щели, между дверью и косяком. Пульс зачастил, на лбу выступил холодный пот, и, хотя разумом он понимал, что вряд ли ему сейчас что-то действительно угрожает, организм словно отказался повиноваться — зажил собственной, пугливой жизнью.

— Кто здесь? — вполголоса спросил Руслан, крепче сжимая булыжник в руке.

Ему никто не ответил и некоторое время он стоял, прислушиваясь к мертвой тишине заброшенного дома. За дверью квартиры мог прятаться только случайный человек, который и сам боялся непрошеного гостя, поэтому Руслан снова сосредоточил все внимание на видимом сквозь дверной проем отрезке улицы. Если за ним действительно кто-то шел, самое время ему было появиться, чтобы не потерять из виду «ушедшего вперед» Руслана.

Тем неожиданней стало появление в поле зрения мужчины с маленьким ребенком на руках и двух женщин с большими сумками. Они медленно пересекли просматриваемое пространство и скрылись из вида. Коротко оглянувшись на приоткрытую дверь, Руслан быстро вышел из подъезда.

Ни малейших следов предполагаемого преследователя он не увидел, поэтому смело окрикнул жалкую процессию:

— Эй, подождите!

Женщины испуганно взвизгнули, а мужчина, быстро поставив ребенка на землю, вышел вперед, заслоняя собой маленький отряд. На его худом небритом лице явственно читалась готовность драться до последнего, в руке откуда ни возьмись появилась толстая суковатая палка.

— Чего тебе? — враждебно спросил он.

— Помочь хочу, — успокаивающе сказал Руслан, глядя на испуганных женщин, одна из которых прижала ребенка к себе. — Куда бы вы ни шли, везде будет одно и то же. Но если вы пойдете по этой улице к торговом центру — там можно найти и кров, и пропитание.

— Кто нас пустит в торговый центр? — с вызовом спросил мужчина. — Мы уже пробовали, просились, чтобы взяли нас к себе. Трижды просились. Нигде никому не нужны лишние нахлебники.

— Там, куда я вам предлагаю идти, — спокойно ответил Руслан, — общиной руководит хороший человек. Вас пустят. Скажите, что встретили Руслана и от него узнали, куда идти. А вы сами откуда? Не из центра города, случайно? Не расскажете, какая там обстановка?

Мужчина несколько секунд молчал, разглядывая подозрительного доброжелателя, потом нехотя сказал:

— Из центра идем, но рассказать особо нечего. Все словно ошалели. Вооруженные люди в полувоенной форме требуют подчиняться только им и никому другому. Другие формируют комитеты самообороны, которые разбегаются при первом же выстреле. Третьи — просто грабят всё, что под руку попадется. И с каждым днем становится только хуже. Поэтому и двинулись мы подальше от этого бардака. Может, в пригородах спокойнее.

— Нет, — покачал головой Руслан, — на это особо не надейтесь. В пригородах то же самое. Единственная надежда, что власть тоже проснулась и сейчас собирает мысли и волю в кулак.

— Говорят, что губернатор жив, его казаки охраняют. Но это только слухи.

— Значит, надо просто переждать какое-то время, и всё образумится. Поэтому и говорю: идите в торговый центр. Там и еда есть, и отбиваться от бандитов намного проще.

— Ладно, мы подумаем. — Мужчина продолжал стоять неподвижно и всем своим видом демонстрировать, что по-прежнему не доверяет доброхоту-незнакомцу.

— Как вы через реку перебирались?

— Через Дизельный завод. Там течение слабее. Мужичок один за еду на лодке перевез. Но можешь не ходить, он все равно на другом берегу обитает.

— Ясно. Спасибо, — сказал Руслан. И на прощание добавил: — Только осторожнее, здесь львы обитают. Услышите рев — прячьтесь, как можно скорее.

Мужчина посмотрел на него, как на полоумного. Ясное дело — не поверил.

Руслан усмехнулся и пошел прочь. Когда же через несколько десятков шагов он обернулся, улица вновь была пуста. В голову вдруг пришло, что та квартира, в которой ему почудился шорох, тоже могла быть пристанищем испуганных людей. Быстро вернувшись, Руслан решительно вошел в подъезд, поднялся по нескольким ступенькам до площадки первого этажа и распахнул дверь квартиры.

Внутри никого не оказалось. Затхлый запах нежилого помещения и толстый слой пыли, испещренной следами маленьких лапок. Судя по всему, несколько минут назад в квартире шумели крысы. Но Руслан на всякий случай все-таки громко сказал, что хочет помочь и что бояться его не надо.

Безрезультатно прождав несколько минут, он выбрался на улицу и вновь двинулся в сторону центра города.

Вскоре дорога пошла в гору. Справа и слева от потрескавшегося дорожного полотна с редкими остовами насквозь ржавых машин, сквозь густые заросли кустарника и бурьяна уже едва проглядывали остатки малоэтажной застройки. Создавалось впечатление, что пройдет еще совсем немного лет и этот район вполне современного мегаполиса окончательно скроется в зеленой чаще молодого леса.

Вспоминая маршрут, который ему на карте нарисовал Алексей, Руслан ожидал вскоре увидеть реку и разрушенный мост. Но то, что предстало перед ним, сложно было описать. Дорога неожиданно обрывалась, а за ней простиралось огромное пустое пространство. Может быть, здесь когда-то и был мост. Возможно, под ним ходили поезда. Но теперь взгляду Руслана открылась целая гора, состоящая из разрушенного бетона с торчащей повсюду ржавой арматурой, гравия, кусков асфальта, гнутых двутавровых балок и бесчисленных петель толстых электрических кабелей. Страшная картина самой настоящей катастрофы, резко выделяющейся даже на фоне всеобщего бедственного состояния, смягчалась обильной зеленой порослью и целой рощицей молодых деревьев, которые словно подчеркивали, что разрушительный катаклизм случился давным-давно.

С трудом поднявшись по осыпающемуся склону, Руслан обнаружил реку, которую местные называли «новой», и остатки моста, развернутые вдоль течения неведомой стихией. Бетонные плиты, бывшие когда-то частью дорожного полотна, были хорошо видны у берега сквозь тонкий слой воды.

Посреди реки виднелись нелепо накренившиеся, покореженные вышки ЛЭП и торчали прямоугольными островками крыши и бока грузовых железнодорожных вагонов. Чуть дальше, справа, из воды выходили рельсы и прятались в густой зеленой траве, сплошным ковром покрывающей сушу до уреза воды.

Судя по всему, когда-то давно огромная масса воды пронеслась здесь, как самое настоящее цунами, снесла несколько высоток, смыла десятки частных домов и, набрав достаточную массу, нанесла таранный удар по бетонной конструкции моста. Разумеется, мост не был рассчитан на такую атаку. Большая волна легко разорвала его, разметала находившиеся под ним железнодорожные составы, и ушла дальше, оставив после себя сплошную зону разрушений да огромные, вытянутые вдоль берегов валы всевозможного мусора. От моста почти ничего не осталось. Лишь обломки мощных опор продолжали сиротливо торчать над водой. На другой стороне виднелся уцелевший огрызок моста.

Руслан осмотрелся. Ни справа, ни слева не было никакого намека на переправу. Впрочем, это ожидаемо. Он посмотрел вниз. Поверхность реки усеивали водовороты: плоды взаимодействия сильного течения и большого количества донного мусора. В этом месте Руслан точно не решился бы преодолевать реку вплавь. На брод тоже рассчитывать не приходилось: вагоны уходили в воду по самую крышу.

Он в задумчивости смотрел перед собой, пытаясь найти решение. Может, на плоту и получилось бы переплыть, но его конструкция должна быть весьма прочной и управлять им нужно не в одиночку. Теперь Руслан понял, почему, оказавшись здесь в первый день после пробуждения, Алексей Бальзанников решил не рисковать и вернулся с дочкой в торговый центр.

Оставалось только гадать, на чем плыли полицейские да и Степан с товарищами. Пришла мысль, что наверняка в городе были туристические и охотничьи магазины, где сохранились резиновые лодки. Легкие и упругие, они идеально подходили для переправы в этом месте: просто управлять, и не страшны столкновения с препятствиями, если течение снесет и бросит на какой-нибудь вагон или каменный обломок.

К сожалению, в торговом центре такой товар отсутствовал. Руслану нужно было думать, как переправиться, используя то, что у него было в наличии. Он посмотрел на булыжник, который по инерции носил с собой после того, как подобрал. Усмехнулся. Глупо, конечно, но с тех пор, как потерялся Сашка-шаман, камень помогал не чувствовать себя одиноко в незнакомом городе, словно придавал уверенности.

Только это всё — иллюзия. И лучше от нее избавиться, чтобы не потерять бдительность и не переоценить свои возможности. Взмахнув рукой, Руслан с силой швырнул булыжник в реку. Тот описал в воздухе дугу, ударился об обломок ближайшей опоры, отскочил и плюхнулся в воду. Круги скрало течение.

Руслан хотел было уйти с остатков моста, чтобы поискать возможность переправы выше по течению, но, сделав несколько шагов, остановился. В голову пришла идея.

Он быстро снял из-за спины копье, сбросил с плеча рюкзак. Вытащил скрученную в бухту веревку. Расположившись прямо на обломках асфальта, Руслан стал вязать на веревке узлы, через каждые пятнадцать-двадцать сантиметров. Закончив с этим, он вынул из кармана перочинный нож, взял копье и вырезал посередине древка канавку. Потом на одном конце веревки сделал петлю и обвязал ею копье, утопив в проделанном углублении. Затянул посильнее, несколько раз дернул, проверяя, не слетит ли петля. Веревка держалась крепко.

Снова подошел к обрыву, прикинул на глаз расстояние до остатков опоры, в которую попал булыжником, глубоко вздохнул, чтобы унять появившееся волнение, замахнулся и метнул копье, целясь между торчащими из бетона прутьями арматуры. Неудачно. Пика ударилась о сколотый край опоры, отскочила и упала в воду. Руслан потянул веревку на себя, втащил оружие, проверил петлю, протер древко рукавом, чтобы не соскользнуло при броске, и метнул второй раз. Теперь попал точно между арматуринами. Копье перелетело через опору и повисло с другой стороны.

— Вот так! — довольно проговорил Руслан.

Когда он потянул за веревку, древко развернулось перпендикулярно прутьям арматуры. Зацепив веревку за небольшой выступ, Руслан бросил свободный конец вниз. Подхватил рюкзак и спустился к берегу.

Внимательно глядя под ноги, чтобы не оступиться, он добрался до свисающей веревки, дернул, снимая с уступа, намотал на руку и пошел к воде. С силой натянул, проверяя, выдержит ли копье его вес, и, удовлетворенный результатом, вошел в поток.

По телу пробежали мурашки от неприятного ощущения намокающей одежды и заливающейся в обувь воды. Под ногами было скользко и неровно. Осторожно шагая, он вошел в воду по грудь, а потом поплыл. Течение сразу подхватило его. Не тратя силы на борьбу, Руслан стал просто подтягивать себя по веревке — но и это требовало немалых усилий. Поток норовил сорвать его, унести. Несколько раз Руслан попадал в водовороты, и воронки начинали тянуть его вниз. Стараясь держать веревку постоянно натянутой, Руслан пару раз все же допустил ослабление и чуть не захлебнулся, сразу погрузившись под воду. Добравшись до опоры, он какое-то время отдыхал, восстанавливал дыхание, а потом начал подъем. От одного узла к другому, как можно крепче стискивая пальцы, чтобы не соскользнуть. Почему-то, когда он смотрел раньше, опора не казалась такой высокой — сейчас же это был целый небоскреб. Наконец он схватился за арматуру и подтянулся. Натяжение с веревки спало, и копье полетело вниз, утягивая ее за собой. Руслан вовремя заметил это и наступил на скользящую веревку ногой. Устроившись поудобней на бетонном островке, он скрутил ее снова в бухту и поднял пику. Теперь ему предстояло добраться до второй опоры. Она была выше той, на которой он сейчас находился, и, чтобы закрепить на ней копье, потребовался почти десяток бросков. Даже плечо стало зудеть — пришлось снова отдыхать.

Над рекой гулял ветер. В мокрой одежде, на холодном бетоне Руслан начал замерзать. Поежившись, он потер руки, взялся за веревку и спустился в воду. Течение снова подхватило его, но Руслан уверенно перебирал руками. Несколько раз он касался ногами чего-то скрытого под водой, и непроизвольный страх пробирал его. К счастью, борьба со стихией занимало все его внимание, и паника угасла, не успев начаться.

Подъем на опору дался с величайшим трудом. Пару раз казалось, что пальцы вот-вот разожмутся и он рухнет вниз, в холодные объятия бурлящей воды. Но все обошлось. Руслан добрался до верха бетонного обломка и долго отдыхал, накапливая силы для последнего рывка. Перед тем как метнуть копье к берегу, он подумал, что будь у него побольше веревки, то натянул бы ее между опорами и на обратном пути не потребовалось тратить столько усилий. Да и в воде пришлось бы находиться всего лишь один этап из трех. Или вообще — прокинуть тросы сверху вниз, от обрыва моста до противоположного берега, в обе стороны, и просто съезжать по ним на петлях.

Выбравшись из воды, Руслан снял и отжал одежду, отдохнул и перекусил. Потом спрятал копье с веревкой под обломками, решив не рисковать проверенным средством переправы. Чтобы не оставаться совсем безоружным, подобрал кусок арматуры и отправился дальше.

* * *

Обстановка на другом берегу ничем не отличалась от всего, виденного Русланом прежде. Те же заросшие улицы и полуразрушенные дома. Длинные параллелепипеды промышленных построек с выбитыми окнами. И огромные птичьи стаи в бездонном, сером небе.

Медленно продвигаясь вперед, Руслан удивлялся царившему вокруг безлюдью. Пусть анабиоз, пусть часть людей погибла, но где же всё остальное население? На одном из перекрестков ему показалось, что вдалеке мелькнула человеческая фигура. Но когда он подошел к этому месту, никого уже не было.

Впрочем, вскоре всё изменилось самым радикальным образом. Сначала Руслан услышал звон бьющегося стекла, потом кто-то заорал пронзительным голосом, а следом заголосили сразу несколько десятков мужских голосов. Уже через секунду стало ясно: где-то в соседнем дворе началась драка.

Руслан прижался к стене дома и медленно двинулся к углу, намереваясь хотя бы издалека взглянуть на происходящее. Но стоило ему подойти поближе, из прохода между домами выбежал окровавленный человек, сделал еще несколько шагов и упал лицом вниз. В спине у него торчал железный штырь.

Ситуация становилась опасной, а риск не имел практического смысла. Быстро прикинув диспозицию, Руслан короткой перебежкой преодолел открытое пространство, успев повернуть голову и одним взглядом охватить происходящее во дворе. Судя по всему, дрались две группы людей. В ход шли деревянные дубины, обрезки труб и камни. Но за что именно идет бой — так и осталось неясным.

Стараясь зрительно контролировать пространство вокруг себя, Руслан быстрым шагом продолжал идти к центру города. Через пару кварталов он увидел собаку, что лежала на тротуаре и обгрызала кусок свежего окровавленного мяса. Заметив человека, собака, не выпуская добычу, глухо зарычала, поднялась и потрусила в ближайшую подворотню, волоком утаскивая за собой разодранную тушку с остатками шерсти.

Дорога пошла в гору. На самой верхней точке линия тянущихся справа домов вдруг оборвалась, открылась небольшая площадка, посреди которой возвышался памятник, изображавший спешенного всадника рядом со своим конем. Композицию не портил даже остов троллейбуса, сошедшего во время катастрофы с линии и замершего в нескольких метрах от постамента.

С площадки открывался шикарный вид: буйство зелени, естество природы, более не подвластной человеку. Лишь вдалеке виднелись почти скрытые деревьями белые щепки многоэтажек.

Руслан испытывал смешанные чувства. С одной стороны, восхищался красотой, с другой — испытывал горечь от падения цивилизации.

Вздохнув, он отправился дальше и через пару кварталов, заметил несколько человек с автоматами. Руслан спрятался за угол, осмотрелся и, перебежав улицу, укрылся в подъезде дома. Поднявшись на пятый этаж, осторожно выглянул в окно. Четыре человека неторопливо шагали посреди улицы, удаляясь от Руслана и явно направляясь в сторону центра. И ему вдруг пришло в голову, что если следовать на некотором удалении за ними, можно избежать множества мелких проблем. Приняв решение, он стремительно спустился вниз и бросился вслед за автоматчиками.

Попадаться к ним на глаза не стоило. По крайней мере, до тех пор, пока он не выяснит точно, что именно тут происходит и насколько местное начальство контролирует вооруженные команды. Поэтому Руслан подождал, пока люди не скроются из вида, а затем короткими перебежками стал сокращать расстояние.

Отчаянные вопли впереди раздались так близко и так внезапно, что Руслан сначала даже растерялся, чуть было не бросился бежать обратно. Но через секунду, разобравшись, что шум напрямую к нему не относится, прошел через небольшой дворик и оказался в непосредственной близости от места скандала, отделенный от него лишь дощатым забором.

— Не имеете права! — судя по голосу, возмущение проявлял какой-то старик. — Я буду жаловаться полковнику Юрасову! Он вам покажет! Он за народ! Я был вчера на его выступлении и свои права знаю!

— Заткнись, старое корыто, — лениво ответил хриплый мужской голос. — Ты с представителем власти разговариваешь и обязан выполнять требования.

— Да что же это такое! Зачем власти моя еда? Я ее сам добыл, сам сюда принес! Вы могли бы тоже себе что-то найти, а не грабить бедного старика!

— Вот мы и нашли, — под общий смех произнес второй голос, явно моложе первого.

Руслан быстро осмотрел забор, нашел широкую щель между досками и заглянул в нее.

Четверо автоматчиков, за которым он шел по улице, стояли вокруг высокого худого старика, прижимавшего к груди большой белый мешок. Судя по остаткам серой формы, как минимум двое из них имели отношение к правоохранительным органам. Правда, сцена по ту сторону забора больше походила на обыкновенный грабеж.

Один из автоматчиков толкнул старика, второй резко выдернул у того из рук мешок.

— Да что же вы делаете, ребята! — взвыл старик. — У меня ж сутки во рту крошки не было!

— Не ори, козел, — тихо, но с угрозой в голосе сказал один из автоматчиков. — Ты себе еще нашакалишь, а нам некогда. Мы порядок охраняем.

— У вас же оружие, — слезливо сказал старик, — подстрелите себе дичины. Отдайте мешок!

— Заглохни.

— Я буду жаловаться!

— Слышали уже. Только учти: полковник Юрасов очень не любит тех, кто тревожит его по пустякам. И примерно их наказывает.

Старика, конечно, было жаль, но особых эмоций Руслан не испытывал. Видимо, подсознательно был готов к тому, что город так или иначе окажется на какое-то время во власти мародеров.

А вот насчет полковника Юрасова уже можно начинать делать выводы. Очень неприятные выводы. Хоть и не окончательные.

— Полковник Юрасов не велит обижать простой народ! — внезапно озлобившись, завопил старик и вцепился в свой мешок. — Он обещал, что вскоре накормит всех людей в городе! А вы отбираете последнее!

— Так для того, чтобы накормить всех, надо сперва с каждого дань собрать, — брезгливо сказал тот, что стоял с мешком. — Убери руки, урод!

— Нет!

Одному из автоматчиков все это, видимо, надоело. Он лениво потянул из-за пояса резиновую дубинку и вдруг резко, почти без замаха, ударил ей крикуна по спине. Старик конвульсивно всплеснул руками и без единого звука рухнул на асфальт.

— Хороший удар, — уважительно сказал обладатель мешка.

— Качественно, — поддержал второй, легким пинком отбрасывая от себя худую старческую ногу. — Сдох, что ли?

— Да не всё ли тебе равно? Тощий и старый, даже на работы не отправишь.

Руслан на секунду прикрыл глаза, стараясь не дать волю раздражению. Ведь он прекрасно понимал, что увиденное — скорее норма, чем аномалия. И это означало, что решение, как можно дольше оставаться незамеченным — правильное.

— Ну всё, пошли. Юрасов велел до полудня вернуться, — сказал тот, что бил старика дубинкой. — Посмотри, что там в мешке?

Руслан прокрался вдоль забора, а потом мимо пятиэтажного дома, за которым виднелся выход из двора. На мгновение в голове даже появилась шальная мысль, что, будь у него при себе автомат, можно было бы пробежать оставшееся расстояние и встретить грабителей в форме лицом к лицу. Но он легко подавил секундный порыв: восстанавливать справедливость в отдельно взятом случае смысла не имело. Руслан заставил себя успокоиться. Несколько раз глубоко вдохнул-выдохнул и осторожно выглянул из-за угла: автоматчики двинулись дальше и скрылись из поля зрения. Скоро стали почти неразличимо и их бубнение.

Тем неожиданнее стал грубый голос за спиной:

— Кто такой?

Руслан резко развернулся и обнаружил человека в форме полицейского, с коротким автоматом на плече.

Крепкий мужчина лет сорока, небритый, в замызганой одежде, хмуро смотрел на Руслана и явно был этим осмотром недоволен.

— Я… — растерянно протянул Руслан, не зная толком что сказать. — Житель.

— Житель, значит, — мрачно повторил полицейский. — Почему без бирки, житель?

— Я еще не успел получить, — осторожно сказал Руслан, прикидывая пути к отступлению.

— Не успел, значит, — сказал полицейский. — Что-то ты не похож на местного жителя.

— Что вам от меня надо? — спросил Руслан, в слабой надежде разойтись с бывшим стражем порядка по-хорошему.

— Парни! — внезапно рявкнул полицейский, начиная снимать с плеча автомат. — У нас тут нарушитель!

Ждать, пока его повяжут и поведут на допрос, Руслан не стал. Рывком сорвавшись с места, он рванул в глубь двора, где виднелся узкий проход в зарослях.

— Уходит! — азартно заорал позади полицейский. — Парни, охота!

Такое Руслан раньше видел только в фильмах. Вооруженные люди собирались охотиться на него, как на дикого зверя. По счастью, заросли были уже рядом, и он нырнул в их спасительную тень — правда, лишь для того, чтобы понять, как мало выгадал. С другой стороны обнаружился еще один двор с несколькими проходами, и, судя по крикам, преследователи об этом прекрасно знали и отрезали сейчас ему пути.

Автоматчики появились во дворе сразу с двух сторон. Понимая, что оказался в ловушке, Руслан с отчаянием посмотрел наверх и, повинуясь какому-то наитию, бросился в ближайший подъезд.

— Стой, гнида! — услышал он сзади, но даже не подумал подчиниться.

Стремительно взбежав на последний этаж, Руслан обнаружил лесенку, ведущую на чердак, и висячий замок, запиравший люк наверх. Только в этот момент он вспомнил об арматурине за поясом. Замок оказался чахлым, что называется «от честных людей», и Руслан легко свернул его железным прутом. Снизу грохотали шаги погони и доносились отрывистые реплики преследователей. Без промедления он поднялся по лесенке, выбрался на чердак, а потом и на крышу.

Соседний дом стоял почти впритык, и Руслан побежал к нему, набирая скорость для прыжка. В тот момент, когда часть преследователей появилась наверху, он легко перемахнул с крыши на крышу и помчался дальше. Пробежав до самого конца здания, обнаружил, что может допрыгнуть и до следующего дома. Вернулся назад для разбега, сделал несколько глубоких вдохов, разогнался и прыгнул. Приземлился далеко от края, с запасом. Примыкающие к этому дому здания стояли так плотно, что между ними и проходов-то видно не было.

Руслан бросился бежать по длинной череде крыш, рассчитывая таким образом оторваться от погони.

Несмотря на непрезентабельный вид, полицейские неплохо бегали и не давали Руслану шансов незаметно спуститься. Тем более, двое из них оставались внизу и, судя по перекличке, двигались параллельно, готовые перехватить жертву в любой момент.

Надо было уходить с прямой и отрываться от тех, кто бежал следом по крышам. А для этого нужен был дом, расположенный на таком расстоянии от других, чтобы Руслан допрыгнул, а полицейские не рискнули последовать за ним. Тогда появится хороший шанс скрыться.

Подходящее здание он увидел буквально через несколько секунд. К нему вел длинный дом, перпендикулярно уходящий в глубь заросшего деревьями квартала. Причем в конце этого забега потребуется совершить очень длинный прыжок. Риск серьезный, но Руслан не видел другого способа оторваться от погони.

Резко свернув, он из последних сил ускорился — расстояния для разбега хватало. Но чем ближе становился край крыши, тем меньше оставалось уверенности, что он сумеет перепрыгнуть эту пропасть. И тогда его накрыл страх.

Преследователи торжествующе заорали: они видели, что жертва сама себя загнала в ловушку. Почти добежав до края, Руслан не выдержал — сбавил ход и остановился. Он тяжело дышал, легкие жгло огнем. До противоположной крыши было метров пять, не меньше. Он просчитался, и расплата за побег становилась неизбежной. Оглянулся: полицейские уже не бежали, а спокойно шли по крыше, запыхавшиеся, растрепанные, но довольные и злые, уверенные, что деваться беглецу некуда. Даже вход на чердак дома остался у Руслана за спиной.

Решение пришло при взгляде на длинную ржавую трубу, лежащую вдоль ограждения крыши. Труба оказалась небольшого диаметра, и поэтому Руслан легко подтащил ее к самому краю и перебросил на соседнее здание. Полицейские остановились.

Зафиксировав конец трубы в узкой выбоине в кирпичной кладке, Руслан встал одной ногой на узкий ненадежный мостик, слегка покачался, приноравливаясь, развел в стороны руки и быстро перешел на другую сторону. После многолетней подготовки к полету на орбиту, это был даже не трюк, а заурядное упражнение на чувство равновесия.

— Твою мать! Акробат долбаный!

Полицейские даже не пытались продолжать погоню. Пораженные увиденным, не стали они и стрелять. Подошли к краю, поискали своих коллег внизу, но безуспешно. Руслан тем временем спустился в подъезд и вышел на улицу.

* * *

Оторвавшись от погони, он долго сидел в темном подъезде какого-то дома. После марш-броска по крышам на пределе сил — хотелось расслабиться. Руслан подумал: «А не забраться ли в любую пустую квартиру и просто поспать?» Но, лишь представив себе холодные, облезлые стены, брошенные вещи и мрачную пустоту покинутого жилища, отказался от этой мысли. В голову вдруг пришло, что пойди он спокойно с полицейскими, уже сейчас оказался бы в центре города, и может даже, пообщался бы с полковником Юрасовым. Почему он побежал, несмотря на отсутствие явной угрозы? Видимо, так на него подействовала сцена с ограбленным стариком. Теперь вместо спокойного перемещения под охраной, придется удвоить бдительность, чтобы больше не столкнуться со своими преследователями. Да и вплотную к Юрасову подобраться, наверное, не получится…

Так за размышлениями он не заметил, как уснул.

Очнулся от собственного крика. Огляделся, первые секунды не понимая, где находится. Потом вспомнил. Река, полицейские, погоня, крыши, подъезд.

Нашел окошко, выглянул. Снаружи светало. Значит, он проспал вечер и всю ночь. Неслабо! Видимо, физические и эмоциональные нагрузки дали о себе знать. Хотелось есть. Рюкзак Руслан потерял еще на одной из крыш, убегая от преследователей. Нащупал в кармане плитку горького шоколада. Вскрыл герметичную упаковку, сжевал.

Потом вернулся к вечерним размышлениям. Ситуация оставалась неясной и требовала уточнения. Значит, он возвращался к изначальной задаче. С этими мыслями он выбрался из дома и попробовал сориентироваться, в какую сторону идти теперь. Куда ни глянь, вокруг лежали узкие проулки сплошь в зарослях высокой травы и разросшегося кустарника. От нарисованного Алексеем маршрута он давно отклонился, оставалось надеяться, что внутреннее чувство направления не подведет.

Оставив позади несколько запущенных дворов, Руслан оказался на достаточно широкой улице. Прошагал метров двадцать и вдруг остановился. Прямо перед ним, на растрескавшемся асфальте хорошо виднелось большое красное пятно, от которого к ближайшему дому тянулась цепочка пятен поменьше. Руслан стал настороженно осматриваться. Не заметив даже намека на какое-либо движение, прошел вдоль кровавого следа и остановился в нерешительности перед темной дырой дверного проема. Слабый стон изнутри словно подтолкнул его в спину. Он вошел внутрь и чуть не наступил на лежащего человека.

Молодой парень с большой резаной раной живота лежал на спине и невидяще смотрел в потолок.

Руслан присел рядом, пытаясь сообразить, что можно сделать в такой ситуации.

В принципе, медицинской подготовки хватало, чтобы при наличии инструментов даже зашить живот несчастному. Но под рукой ничего не было, а парень потерял много крови и к тому же запачкал рану.

— Эй, — позвал его Руслан. — Кто тебя так? Эй, слышишь меня?

Дрогнули веки, и несчастный уставился на него полным муки взглядом.

— Держись, не умирай, — быстро сказал Руслан, соображая, что сможет найти помощь, пусть и ценой собственного плена. — Полежи, я схожу, поищу полицейских, они отнесут тебя к ближайшему врачу. Или приведут его сюда.

При первых звуках голоса Руслана, парень вздрогнул и чуть слышно засипел. Потом лицо раненого исказила гримаса, он жутко захрипел, несколько раз конвульсивно дернулся и замер, незрячими уже глазами глядя куда-то вверх.

— Доброе утро, ничего не скажешь… — пробормотал Руслан.

Стиснул зубы, вздохнул, закрыл мертвецу глаза и вышел обратно на улицу.

Потом свернул в проулок и углубился во дворы. Внутри росла тревога. Всё, что он до сих пор видел, явно указывало на отсутствие внятной работы властей. Одних полицейских, занимающихся банальным разбоем, было достаточно, чтобы сделать такие выводы. Хотя оставался, конечно, шанс, что полковник Юрасов просто еще не успел установить достаточный контроль над своими людьми.

Еще минут через двадцать Руслану представилась возможность окончательно запутаться в своих выводах. Услышав издалека шум множества людей, Руслан, на всякий случай, спрятался в одном из пустых домов. Осторожно выглянув в окно, он увидел настолько дикую картину, что несколько секунд торчал на виду, забыв спрятаться обратно.

По заросшей, засыпанной мусором узенькой улице, тяжело шаркая ногами, брела целая колонна людей. Выглядели они изможденными, одеты были в лохмотья и все как один смотрели только себе под ноги. Будь за окном война, так могли бы выглядеть пленные.

Сопровождали колонну четверо автоматчиков. Двое из них были одеты в серую полицейскую форму. В отличие от пленных, они выглядели вполне жизнерадостными и полными сил. К счастью, Руслана не заметили. Колонна давно скрылась из вида, а у него в ушах по-прежнему стоял жуткий звук десятков шаркающих по асфальту ног.

Сразу вспомнился рассказ Степана, как их выгоняли на работы. Но этому ублюдку верить нельзя. Может, это преступники? Суровое время требовало суровых решений. Руслан не оправдывал подобного, но мог понять. А Степан уже доказал, что плевать хотел на мораль, правила и законы. Руслан пребывал в смятении. Всему, что он видел, должно было быть разумное объяснение…

Предположив, что конвой повел людей на какие-то работы, он двинулся по улице в противоположную сторону, туда, откуда пришла страшная колонна. Двигаясь вдоль стен зданий, готовый в любой момент нырнуть в подъезд или подворотню, Руслан пару раз пересек широкие улицы, но в пыли слишком отчетливо виднелись свежие следы прошедшей колонны, чтобы можно было сбиться с нужного направления.

Вскоре ему снова пришлось прятаться: навстречу прошла еще одна, точно такая же колонна. Только людей в ней было больше, причем, помимо крепких мужчин, в общей «связке» понуро брели и женщины. Сидя в густых кустах, Руслан отчетливо слышал, как один из конвоиров крикнул:

— Голову не поднимать! По сторонам не смотреть! Эй, ты, длинный! Башку свою тупую опустил, живо!

Пройдя еще с квартал, Руслан увидел вдалеке несколько вооруженных людей, неторопливо бредущих куда-то, каждый в свою сторону. Пробираться дальше незамеченным становилось все проблематичнее. В голову пришел единственный, уже проверенный вариант, как остаться незамеченным.

Добравшись до очередного перекрестка, он огляделся. Влево уходила мощенная плиткой улица, справа виднелась небольшая заросшая травой поляна с остатками угловатого сооружения посередине, видимо, некогда бывшего фонтаном.

Пока поблизости никого не было, Руслан быстро перебежал улицу и нырнул в угловое здание с распахнутыми стеклянными дверьми. Поднявшись на крышу, Руслан убедился, что перебраться на соседний дом особого труда не составит. Оставалось только двигаться так, чтобы не попасть на глаза снующим внизу полицейским.

Здесь его могли засечь в любой момент, поэтому он шел медленно, иногда полз на четвереньках, часто останавливаясь и прислушиваясь. Заметив вдалеке свободное пространство, хорошо просматриваемое, несмотря на разросшиеся кроны деревьев и характерные очертания какого-то памятника, Руслан остановился и несколько минут пытался оценить, что ждет его впереди. Низкие крыши заканчивались, дальше стояли здания повыше. Пришлось снова спускаться и пробираться через дворы. Разглядев на одной из стен многоэтажки пожарную лестницу, он пригнувшись добежал до нее и быстро взобрался наверх. Уже оттуда, он получил возможность наблюдать за площадью в подробностях. Судя по памятнику вождю мирового пролетариата, Руслан достиг искомой цели. Перед ним явно была главная городская площадь. А значит, где-то здесь находился и полковник Юрасов.

Народа на улице с каждой минутой становилось все больше и больше. Руслану повезло: он добрался сюда, пока основная масса людей еще спала. Но теперь ему лучше было затаиться. Поэтому, обнаружив большую груду темно-желтой листвы, собравшейся вокруг давно рухнувшей телевизионной мачты, он почти полностью зарылся в нее. Палые листья гарантировали отличную маскировку, а кроме того, под ними стало теплее, и Руслану даже пришлось бороться с дремой.

Правда, вскоре ему стало не до сна. Слева от здания, на крыше которого затаился Руслан, в небольшом скверике через дорогу какой-то человек в черной кожаной куртке построил десяток людей в серой форме.

— Вы полицейские или сброд подзаборный? — громко спросил человек в черной куртке. — Почему мои приказы не выполняются? Испугались?

— Товарищ полковник… — виноватым голосом сказал один из распекаемых.

— Господин полковник!

— Господин полковник, они вооружены. Мы ведь просили нам броники поискать! Их в доме, наверное, под сотню человек. Что мы можем сделать?

— Найти колючую проволоку, и когда я решу за вас эту простую задачу — скрутить ей руки каждому, кто хотя бы косо на вас посмотрит! Вы говорите от моего имени, и неподчинение вам — прямое оскорбление мне! Мы боремся с анархией, с хаосом, а вы скулите, как щенки! Позовите мне капитана Губанова!

Один из людей в сером отделился от строя, побежал куда-то вдоль дома и громко закричал:

— Капитана Губанова вызывает полковник Юрасов! Капитана Губанова — к Юрасову!

От неожиданности Руслан чуть было не порушил всю свою маскировку. Тот самый полковник Юрасов, на которого он хотел посмотреть, в нетерпении шагал взад-вперед на расстоянии прямой видимости и слышимости.

Вскоре посыльный вернулся обратно. Вслед за ним шел молодой офицер в полевой военной форме. Полковник Юрасов, увидев его, махнул рукой и сказал полицейским:

— Вот командир группы спецназа, капитан Губанов. Он вам поможет. — И, повернувшись, приказал подошедшему офицеру: — Капитан, бери своих людей и покажи этим слюнтяям, как надо решать поставленные задачи. А то второй день не могут с одним домом разобраться.

— Я не уверен, господин полковник, — после короткой заминки неожиданно сказал капитан, — что это верное решение. Мы спецназ, а не внутренние войска.

— Так, понял, мы чуть позже всё обсудим. А вы, — он повернулся к полицейским, — идите отдыхайте и приводите себя в порядок. Я пришлю человека, когда все будет готово. И еще сегодня наглецы получат свое.

Он повернулся спиной к офицеру и окликнул проходящего мимо человека в рабочей робе:

— Сидорин! Где оборудовали мой штаб?

— Вон там, господин полковник, — вытянул руку Сидорин, и Руслан с ужасом понял, что палец указывает прямо на него, — в гостинице на верхнем этаже. Почти все готово. И мебель, какую вы показали — занесена.

— Отлично. Сейчас решу пару вопросов и приду посмотреть. И ты, — добавил он, офицеру, едва повернув голову, — тоже там будь. Побазарить надо.

Руслан с замиранием сердца осторожно отполз назад, на дворовую сторону крыши. На площади, недалеко от разрушенного здания с колоннами на фасаде, происходило неясное перемещение большого количества людей. Дальше по улице друг за другом двигались сразу три колонны оборванцев под конвоем автоматчиков.

Руслан снова выглянул из-за конька. Внизу полковник продолжал командовать, правда, уже не так громогласно.

Отправив куда-то несколько человек, Юрасов огляделся, словно размышляя, на кого бы еще излить свой гнев, потом махнул рукой давешнему капитану и направился в сторону гостиницы.

Руслан нашел вход на чердак, забрался туда и стал ждать. И вскоре отчетливо услышал, как гулкие шаги полковника разлетаются звонким эхом по заброшенному зданию.

Проследив по звуку, в какое помещение зашли полковник с капитаном, он расположился прямо над ними.

— Что за выкрутасы, капитан? — недовольный голос Юрасова было слышно на чердаке так же отчетливо, как если бы Руслан находился с ним в одной комнате. — Мне что, надо учить тебя субординации?

— Господин полковник, я знаю, что такое субординация и что такое приказ. Но я обязан не только подчиняться, но и своей головой думать тоже. И с некоторыми вашими решениями я категорически не согласен. О чем и ставил вас в известность неоднократно.

— Да мне положить на то, с чем ты там не согласен! — повысил голос Юрасов. — Мы пытаемся не допустить в городе хаоса и разгула мародеров. Здесь только попробуй отпустить узду — завтра же Пенза станет местом постоянных боев между десятками, а то сотнями банд! Ты этого хочешь, капитан?

— Нет. Мне просто непонятно, зачем у людей отбирается самое необходимое. Да еще под угрозой оружия.

— Так без угрозы они ничего не отдадут, — явно успокаиваясь, с легким смешком ответил Юрасов. — Витя, я понимаю тебя. Сам был когда-то молодым и горячим, тоже всё искал справедливость в этой жизни. Не лезь, если все равно не понимаешь. Нам надо продержаться не так уж и долго. Я слышал по радио: помощь к нам уже собирается.

— Господин полковник, ваши люди отбирают у населения еду.

— Мои отряды полиции, капитан Губанов, производят изъятие ресурсов, обеспечивающих выживание этого самого населения. Если этого не сделать, через неделю у нас начнется повальный голод. Ты этого хочешь, капитан?

— Я хочу, чтобы моих ребят перестали использовать для военных действий против гражданских!

— Как только они взяли в руки оружие и направили на моих людей, то стали экстремистами! — голос Юрасова стал жестче. — А с такими разговор должен быть короткий! Всякий, кто не подчиняется приказам, будет наказан по законам военного времени.

— У нас не война, господин полковник. Люди напуганы и растерянны, а их чуть ли не к стенке за малейшую провинность!

— А другого пути нет! — отрезал Юрасов. — Я думал, что ты как человек военный уж это-то понимаешь. Но, если не понимаешь, не смей даже виду показывать, что какие-то мои приказы тебя не устраивают! Ты еще с казаками не разобрался! Хочешь, чтобы эти головорезы с шашками резню в городе устроили? Узнал хотя бы, кто у них командует?

— Так точно, узнал. Некто Коньков. Еще ходят слухи, что с ними губернатор. Якобы они его охраняют.

— Слухи? — вскипел Юрасов. — Ты что, баба, слухам верить? Выйди на площадь и посмотри на здание правительства. Вот где губернатор — под тоннами кирпича. Слухи… Если он жив, то почему не пришел сюда, почему не командует? С радостью передам ему все полномочия! Ты думаешь, мне хочется все это разгребать? Нет, капитан не хочется, но я должен! Как и ты должен! А не можешь в трудные времена держать себя в руках — пойди и застрелись, чтоб не марать честь мундира.

В комнате повисла напряженная, даже какая-то вязкая тишина.

— Твою мать, это что за дерьмо? — вдруг воскликнул полковник. — Я разве эту мебель просил? Сидорин!

Хлопнула дверь номера, и, судя по гулким удаляющимся шагам, Юрасов высказав все, что хотел, больше общаться со строптивым капитаном не желал. От командира спецназовцев можно было ожидать любых действий, и Руслан с интересом ждал, как поведет себя капитан. Но снизу долгое время не раздавалось ни звука. Наконец скрипнуло открываемое окно, и Губанов закричал кому-то на улицу:

— Ложкин! Миха! Нашел? Давай сюда!

Руслан осторожно поменял позу: по всей видимости, его ждала вторая порция интереснейшей информации.

Вскоре на лестнице послышались шаги, и бодрый молодой голос доложил:

— Нашел и приготовил для ночевки шесть квартир, товарищ капитан. Вот адреса. Выбирайте любой.

— Не слишком далеко от центра?

— Всё, как вы объясняли, сделал. Если Юрасов решит с нами ночью разобраться, ему будет непросто найти, где мы ночуем.

— Отлично. Мне все равно, назови любой адрес — туда вечером и уйду.

— Тогда вот этот, на Горького. Помните, угловой, где ржавую «бэху» разглядывали?

— Помню. Всё, молодец. Давай, остальных тоже распределяй. И через пару дней надо будет менять адреса.

— Всё понял.

Еще довольно долго после ухода своего человека Губанов мерно ходил взад-вперед по комнате. Судя по всему, капитан пытался решить для самого себя какую-то трудную задачу. Но потом кто-то за ним пришел и сказал, что у полковника Юрасова для команды спецназа появилось новая задача. И через несколько минут Руслан остался наедине со своими мыслями.

Все, что требовалось, он для себя выяснил. Теперь следовало уносить ноги и, вернувшись в торговый центр, начать создание полноценной обороны. Иначе через неделю или две люди Губанова легко возьмут их ненадежное убежище штурмом.

Дождавшись, когда снаружи спадет активность, Руслан выбрался из дома и дворами двинулся прочь из центра города. Пару раз ему на глаза попадались люди, но, завидев его издалека, они спешили исчезнуть. И, сколько Руслан не пытался их звать, ни один так и не вернулся. По всей видимости, давал о себе знать опыт общения с полицией полковника Юрасова.

Размышляя о шансах своей общины, Руслан пришел к выводу, что в итоге все упирается в малопонятную фигуру капитана Губанова. Ох, непрост капитан. Стоит ему полковник Юрасов поперек горла — это очевидно. Но, прикрывшись лозунгами о благих намерениях, остается для спецназовского капитана весомым моральным авторитетом. А что если попробовать убедить капитана, что Юрасов не просто ошибается, а лжет самым беспардонным образом? Ведь никакая подмога в принципе не могла к ним спешить: еще на орбите Руслан осознал, что катастрофа носит всепланетный характер.

Обман не мог скрываться бесконечно. Рано или поздно Юрасову придется давать объяснения, и это неизбежно закончится конфликтом, который будет не страшен полковнику только в том случае, если у него будет достаточный контроль над ситуацией. А вот потом он, наверное, сможет обойтись без капитана Губанова и его спецназовцев. Может быть, именно поэтому, прекрасно понимая всю эту логику, капитан осторожничает и собирается ночевать в неизвестном для полковника месте?

Выбравшись из двора на улицу, Руслан заметил в квартале от себя остов машины, напоминавший общими очертаниями дорогую немецкую иномарку. На стене ближайшего здания обнаружилась ржавая табличка, информирующая, что читающий ее стоит на улице Горького. Дерзкий план родился практически мгновенно. Найти подготовленное для капитана Губанова «лежбище» в заброшенных квартирах окрестных зданий труда не составит. Вечером он будет один, а значит, появится шанс попробовать объяснить ему кое-что о происходящем. Риск у такой операции, конечно, был, но в сложившихся обстоятельствах почти любой шаг был связан с каким-нибудь риском.

* * *

Нужный дом и подготовленную квартиру Руслан нашел достаточно быстро. Оставаться в ней днем он не решился — поднялся на чердак. Там было сухо и тепло. Забившись в самый дальний и темный угол, Руслан приготовился ждать. В животе урчало от голода, хотелось пить. Глаза сами собой закрылись, и он задремал…

Карл Хамсдорф — бывший напарник по космической станции — висел в скафандре посреди чердака, словно здесь откуда-то взялась невесомость, и медленно поворачивался вокруг своей оси так, что скоро должен был оказаться вниз головой. Это, без сомнения, был он. Руслан не видел его лица, но общие очертания фигуры и бирка с фамилией говорили красноречиво. Несмотря на полный мрак, отчетливо просматривались все складки на скафандре товарища и желтый отблеск далекого солнца на затемненном стекле гермошлема.

— Карл, — позвал Руслан, почему-то отчаянно боясь, что напарник отзовется.

Но тот продолжал медленно кружиться, похожий на сломанную куклу. В этот момент и пришло оглушающее осознание, что Карл мертв, и ничего нельзя с этим поделать. Тем страшнее оказалось странное движение за стеклом гермошлема.

Не веря себе, Руслан с ужасом смотрел, как из-за прочного стекла на поверхность скафандра начала выползать черная клякса. Вскоре чернота полностью поглотила шлем и принялась спускаться на рукава скафандра. Руслан чуть было не закричал от ужаса, но горло перехватил удушающий спазм. А чернота ползла все дальше, захватывая все новые и новые участки, пока, наконец, все тело напарника не оказалось поглощено непроглядно-черной оболочкой.

— Карл! — крикнул Руслан во весь голос, и от этого страшного крика черная фигура лопнула и растаяла в ярко-желтой вспышке…

Тяжело дыша, Руслан смотрел во тьму чердака. Сон казался настолько реалистичным, что хотелось встать и пройтись, чтобы убедиться в отсутствии невесомости и тела в скафандре, облитого черной смолой.

Сквозь дырку в крыше было видно, что улицы города начинает окутывать вечерний сумрак. Это означало, что Руслан проспал довольно долго.

Досадуя на себя, он осторожно спустился вниз, убедился, что квартира с подготовленным «лежбищем» по-прежнему пуста, устроился возле окна в ожидании Губанова. Ждать пришлось долго, но когда Руслан уже совсем было решил, что ошибся в своих расчетах, дверь внизу тихо скрипнула и на лестнице послышались шаги. Все шло по плану, и Руслан немедленно успокоился.

Заметив темный силуэт у окна, капитан сразу напрягся, но за оружие хвататься не стал. По всей видимости, чувствовал себя командир спецназовцев вполне уверенно, и один невооруженный противник не внушал ему особых опасений.

— Ты кто такой? — спросил он вызывающе. — И откуда узнал, что я здесь сегодня ночую?

— Капитан Губанов, мне надо с тобой поговорить, — спокойно ответил Руслан. — Полковник Юрасов мерзавец и должен быть как можно быстрее арестован. Десятки тысяч горожан попали под власть морального урода. И, кроме тебя, его остановить некому.

— Я так и не услышал: кто ты такой и откуда здесь взялся.

— Я подполковник ВВС, Руслан Павлов.

— Ого, целый подполковник, — удивился капитан. — Да еще и летун. И как же тебя сюда занесло, подполковник Руслан Павлов?

— Это долгая история. Я обязательно ее расскажу, но в другой раз. Сейчас я хочу поговорить о ситуации, что сложилась в городе.

— Ты вооружен? — Губанов медленно приближался, внимательно разглядывая странного подполковника.

— Перочинный нож, — Руслан вытащил свое единственное оружие и демонстративно положил его на пол.

— Мог бы и не утруждаться, — по голосу было слышно, что капитан не считает собеседника равным себе противником.

— Капитан, ты допускаешь большую ошибку, подчиняясь полковнику Юрасову. Этого человека интересует только личная власть. На горожан ему плевать. Еще немного, и люди здесь начнут умирать сотнями. Ежедневно.

— Откуда такая осведомленность? — Губанов остановился, пытаясь в слабом свете угасающего вечера разглядеть своего собеседника. — Ходишь по городу с калькулятором, что ли?

— Калькулятор не нужен, если смотришь на вещи без чужих объяснений. Полиция изымает у людей еду и предметы первой необходимости. А в случае сопротивления — безжалостно избивает.

— Иначе ресурсы невозможно поставить под контроль, — неожиданно резко ответил капитан. — Кто-то на мешках с провизией спать будет, а другие в это время — умирать от голода. Нам надо как-то продержаться до прихода помощи.

— Никакой помощи не будет. Поверь, весь мир сейчас находится в том же положении, что и мы. Я слышал, как Юрасов тебе говорил совсем по-другому. Но это вранье. И он знает, что это вранье.

— Ого, так ты нас сумел подслушать? — удивился капитан. — И что же ты тут вынюхиваешь? Не тебя ли, кстати, наши полицейские ловили вчера на крышах?

— Я не шпион, если ты на это намекаешь, — терпеливо сказал Руслан. — В пользу кого тут шпионить? Но даже без шпионажа видно, чем занимаются серые мародеры Юрасова. Я прошел много кварталов пешком и везде видел одно и то же: людей обирают и над людьми издеваются. А кто попробует отстоять свои интересы — того будет убивать отряд отважных спецназовцев. Еще бы: чего с гражданскими не повоевать?

— Заткнись, гнида, — процедил сквозь зубы Губанов. — Что ты в этом понимаешь? Если не взять власть в свои руки…

— Не те руки, — резко повышая голос, оборвал его Руслан, — тянутся сейчас к власти.

— Это ты, что ли, будешь решать, какие руки правильные, а какие нет? — зло спросил Губанов.

— Меня устроит, если это решишь ты. Я слышал ваш разговор с полковником и уверен, что все ты прекрасно понимаешь. Только в одну каску страшно тебе тяжелое решение принимать.

— Страшно, говоришь? — судя по голосу, Губанов что-то задумал. — А вот пойдем да все вместе на эту тему с господином полковником и поболтаем!

Он сделал несколько быстрых шагов и протянул руку, очевидно, намереваясь схватить Руслана за рукав, но тот, оценив опасное движение, легко ушел в сторону, сам перехватил спецназовца за ворот и пояс куртки и, не прекращая движения, чуть ли не с детства заученным приемом, бросил его на пол. От тяжелого удара деревянный пол затрещал, поднялось облако пыли, и пока оглушенный капитан растерянно ворочался, лежа на спине, Руслан выскочил из квартиры, легко взбежал на самый верх, поднялся по лестнице и закрыл за собой на заранее приготовленный шкворень чердачный люк.

Еще через минуту он легко бежал по крышам ночного города, направляясь к пожарной лестнице на стене одного из зданий. Больше ничего для города он сделать не мог. Оставалось только как можно быстрее добраться до торгового центра и занять там глухую оборону. Теперь, когда ему был известен потенциал противника, сделать это было намного проще.

Ночь еще не успела полностью захватить власть в свои руки, да и полная луна давала достаточно света, чтобы ориентироваться на крышах и не прыгать наугад. Свежий прохладный воздух остужал разгоряченное лицо и, казалось, что вот так бежать, перепрыгивая с крыши на крышу, он может целую вечность. Тем не менее вскоре Руслан остановился и прислушался. Вокруг царила полная тишина. Никто за ним не гнался и не пытался поднять тревогу. Теперь можно было спокойно поискать место для ночлега. И оптимальным было найти его как можно ближе к реке, через которую ему предстояло переправляться утром.

Перед тем как спуститься в беспросветные ущелья городских улиц, Руслан задрал голову и несколько минут стоял, разглядывая звезды. Вся его жизнь, посвященная дороге на орбиту, пошла прахом. Теперь человечество еще не скоро сможет вернуться обратно в космос. Если вообще сумеет выжить. А значит, о космосе придется забыть навсегда. Думать об этом оказалось больно, и Руслан решительно скользнул в чернильную темноту ночного города.

Бледная луна пыталась разбавить ночной сумрак своим слабым светом. Надеясь на ночное зрение, Руслан совсем упустил из виду обилие зарослей на городских улицах. Не то что ориентироваться, просто передвигаться между домами в темноте оказалось невероятно трудно. Промучившись с полчаса, Руслан решил снова подниматься на крыши, а на землю спускаться лишь для того, чтобы преодолеть большие пролеты между домами. Оставалось найти здание, поднявшись на крышу которого можно будет пройти хотя бы квартал. Как назло, промежутки между домами теперь казались гораздо шире, чем днем. Во всяком случае, перепрыгнуть их Руслан вряд ли бы сумел. Желание встретить утро вблизи переправы гнало его вперед.

Наконец, впереди показалась почти сплошная линия крыш. Руслан свернул во двор первого же дома, через чердак которого он мог попасть наверх. И остановился. Впереди, в какой-то полусотне метров, на хорошо освещенной лунным светом полянке посреди высокой травы расположилась целая стая собак. Разом вспомнились все рассказы о нападении одичавших животных на людей. Обороняться было нечем, пройти мимо зверей к подъезду — казалось безумием. Руслан начал осторожно пятиться назад. Несколько собак повернули головы в его сторону. Слабый ветерок задул Руслану в спину, прошелся по кронам деревьев. Один из зверей вдруг резко вскочил на лапы и зашелся неожиданно тонким, повизгивающим лаем.

Руслан развернулся и бросился бежать.

Он мчался по ночным улицам, не разбирая дороги, а позади в ночной тишине слышались короткие взвизгивания, рычание и звук от движения множества когтистых лап. Страх придал сил, Руслан прибавил ходу, но почти сразу споткнулся о невидимый в темноте камень и чуть не упал — успел удержать равновесие в последний момент. Удирать от четвероногих хищников в таких условиях было невозможно. Поэтому, увидев в ближайшем доме широко распахнутую дверь подъезда, Руслан не задумываясь вбежал внутрь и закрыл за собой створку.

Прислушиваясь к происходящему на улице, он не сразу понял, что в подъезде кроме него еще кто-то есть. А когда позади лязгнул затвор автомата, после короткого замешательства даже обрадовался. Пусть полицейские, все равно лучше, чем свора диких собак! Руслан совсем забыл про обычных людей, что продолжали прятаться в своих квартирах, надеясь пересидеть опасное время. Разумеется, многие из них уже могли иметь в своем распоряжении автоматическое оружие.

Раздался характерный звук зажигаемой спички. На дверь и кусок стены перед Русланом прыгнули извивающиеся тени. Не желая нервировать человека с оружием, он замер, боясь даже пошевелиться. За спиной разгорелся большой огонь: заметно посветлело, тени стали резче, на стенах проступили грязные разводы, покрытые толстым слоем пыли.

— Сообразительный, — с насмешкой протянул за спиной мальчишеский голос. — А ну повернись, посмотрим на твой хлебальничек.

Руслан медленно обернулся. Перед ним стояли два подростка, лет по пятнадцать-шестнадцать. Один из них держал в руках самый настоящий автомат, второй — самодельный, отчаянно чадящий, факел. От сердца отлегло.

— Фу, пацаны, ну и напугали же вы меня, — сказал Руслан, делая шаг вперед.

— Стоять, урод! — крикнул тот, что держал автомат, и поднял оружие на уровень головы, стараясь продемонстрировать серьезность намерений. — Стоять! Я шмальну!

Второй отшатнулся назад и выставил факел перед собой.

— Да вы не бойтесь, — растерянно сказал Руслан. — Я ничего вам плохого не сделаю.

— Ты лучше за себя бойся, — полным превосходства голосом ответил подросток. — Быстро, вон в ту квартиру шагай.

— Надо бы дверь получше запереть…

— Быстро! — сорвался на визг мальчишка и принялся слегка тыкать автоматом в сторону Руслана.

По всей видимости, это должно было означать высшую степень угрозы. Пожав плечами, Руслан повернулся и послушно двинулся в сторону полуоткрытой двери.

— Здесь ничего не видно, — громко сказал он, останавливаясь в длинном коридоре.

— Иди прямо, не промахнешься, — грубо сказал подросток с автоматом.

За коридором обнаружилась достаточно большая комната с плотными жалюзи на окнах. Горевшая в углу маленькая свечка, несмотря на скудный свет, позволяла оценить и размер, и убогое убранство жилища двух пацанов. Две кровати с кучей грязного белья, табурет и стол. Маленький половичок на полу. Закопченный металлический чайник среди грязных тарелок и кружек.

— На кровать пошел! — продолжал командовать подросток с автоматом.

Видимо, тяжесть настоящего оружия в руках придавала ему не просто уверенность, а ощущение могущества. Руслан вспомнил, как блестели глаза Макса, когда у того в руках оказался автомат. С трудом поборов искушение броситься на пацана и отобрать у него оружие, он послушно уселся на кровать. Ситуация складывалась абсолютно дурацкая: хотя угрожающий голос подростка звучал смешно, автомат у него в руках был вполне настоящий. И, снятый с предохранителя, мог наделать немало бед в неопытных руках.

— Вон там веревка лежит. Вяжи себе руки и привязывайся к спинке кровати! Да как следует вяжи, а то мне уже доводилось мочить тупых придурков!

Тяжело вздохнув, Руслан соорудил на спинке кровати рифовый узел, потом таким же узлом, изловчившись, связал руки и показал их грозному хозяину оружия.

— Ничего себе, накрутил петель, — подал голос парень с факелом. — Соображаешь, что с нами шутить нельзя.

Голос у него был потоньше, и угрозы в его исполнении смотрелись еще более комично. Оба рифовых узла Руслан мог развязать одним рывком связанных рук. Но раньше времени знать об этом пацанам было не обязательно.

— Ну вот, видите, я как следует связан и теперь полностью в вашей власти, — сказал он, поднимая перед собой связанные руки. — Может, теперь получится поговорить?

— Вопросы здесь задавать будем мы! — отчеканил пацан с факелом, и Руслану пришлось сделать над собой усилие, чтобы не рассмеяться вслух.

— Задавайте, — покладисто согласился он.

— А ты нам не указывай, что делать! — грубо сказал «автоматчик» и наконец положил свое оружие на стол. — Ну что, Андрюха, видал, как моя ловушка сработала? Всего несколько часов и у нас уж первый раб.

— Какая ловушка? — удивился Руслан.

— Он даже не понял! — возликовал подросток.

Тот, кого он назвал Андрюхой, с сомнением смотрел на Руслана. От его самодельного факела несло паленой тряпкой, а комната медленно наполнялась чадным дымом.

— Задохнуться хотите? — спросил Руслан, кивая в сторону факела. — В курсе, что угарный газ не имеет ни цвета, ни запаха, но убивает очень качественно?

Андрюха испуганно посмотрел на товарища.

— Затуши, — сказал тот недовольно и принялся поджигать от горящей свечки еще несколько огарков, расставленных повсюду на блюдцах и пустых консервных банках.

— Слушай меня сюда, — когда старался говорить низким грубым голосом, владелец автомата выглядел еще беззащитней, чем раньше. — Отныне ты наш раб. Будешь делать, что мы скажем. Носить воду, искать еду, вещи стирать. Понял?

— Понял. А кормить будете? — с любопытством поинтересовался Руслан. — Я же взрослый мужик. Мне еды много надо.

— Кормить? — озадачился подросток. — Что найдешь днем, то и поешь.

— Фиговые из вас рабовладельцы, — печально усмехнулся Руслан.

Но подросток понял его усмешку по-своему:

— А ты что думал? В сказку попал?

— Так что за ловушку вы тут построили? — спросил Руслан. — А то я так быстро в нее попал, что даже заметить не успел.

— Ну как же, — сказал подросток, кидая быстрый взгляд на вошедшего из коридора Андрюху. — Так все вокруг подъезда устроили, чтобы в него хотелось зайти.

— На улице темно, как ночью в тумане под водой. Хотя открытая подъездная дверь…

— Вот именно, — победно сказал подросток. — А теперь заткнись. Будешь говорить, только когда я прикажу. Понял?

— Понял, — добродушно сказал Руслан.

Проблема с ночлегом решилась сама собой. К тому же у пацанов был автомат. Может быть, даже исправный и заряженный.

— Хозяин, можно спрошу? — сказал Руслан и, дождавшись милостивого кивка, продолжил: — Есть вода? Просто умираю от жажды. И до счастливого рабского утра могу просто не дожить.

— Андрюха! — повелительно сказал подросток.

Пока Руслан жадно пил из пластиковой бутылки принесенную Андрюхой мутную, явно речную воду, оба пацана в полной тишине разглядывали своего нового «раба».

— Ты кем до катастрофы был? — по-хозяйски, с барскими интонациями в голосе спросил подросток.

— Обещай, что если удивлю тебя, ты скажешь, как тебя зовут, — дружелюбно сказал Руслан, опуская бутылку.

— Еще чего!

— Боишься, что ли? — усмехнулся Руслан. — Мне же все равно как-то придется к тебе обращаться, пока я буду гнуть спину на твоих плантациях.

— Хорошо, — снисходительно ответил подросток. — Но только если очень сильно удивишь.

— Несколько дней назад я проснулся на орбите и выяснил, что нас с напарником на Земле больше никто не ждет. Потом напарник погиб, а мне удалось активировать спускаемый аппарат. Космонавт я, ребята.

— Врешь! — недоверчиво сказал подросток, но по его лицу было видно, что он уже готов поверить в эту невероятную историю.

— Точно брешет, — неуверенно сказал Андрюха. — Ты все равно наш раб. И на такой ерунде нас не проведешь.

— Хотите, расскажу, как выглядит сейчас Земля с орбиты?

— Тихо! — сказал вдруг Андрюха. — Какой-то звук в подъезде.

Он встал, осторожно выглянул в темный коридор, показал своему товарищу пальцем на автомат и на цыпочках двинулся в сторону входной двери.

— Замри, космонавт! — свирепо зашипел подросток, осторожно поднимая со стола оружие.

Через несколько секунд Руслан остался один, но заскучать не успел. Из подъезда донесся слабый вскрик и ожесточенное собачье рычание. Что-то с грохотом упало, рычание усилилось, к нему добавился яростный лай. По пустому подъезду заметалось разноголосое эхо отчаянной схватки не на жизнь, а на смерть.

С первыми же звуками Руслан дернул за одну из веревок, легко распуская грозный на вид узел. Быстро огляделся, схватил табуретку и бросился в коридор.

В подъезде снова метались языки пламени факела. Рычали собаки, отчаянно вскрикивал один из пацанов. Андрюха лежал у самого выхода из квартиры в подъезд. Руслан едва успел заметить его и перепрыгнуть, краем сознания отметив неестественную позу подростка. Второй с бесполезным автоматом, болтающимся на груди, пытался стряхнуть с себя двух собак, вцепившихся в обе руки. Третий зверь, осторожно обходя горящий на полу факел, готовился броситься на беспомощную жертву.

С надсадным криком Руслан метнул в собаку табурет и сразу же кинулся следом. Зверь лишь успел повернуть голову — в следующий момент тяжелая деревянная конструкция смела его в сторону. Остальные два пса отпустили пацана и в испуге шарахнулись прочь от нового противника. Мощным пинком Руслан сломал одному зверю заднюю лапу, и тот с громким визгом умчался на улицу. Второй успел сбежать невредимым.

— Живой? — Руслан быстро осмотрел пацана, отметив прокушенные клыками раны на запястьях.

Тот лишь испуганно кивал и продолжал таращиться в темноту.

— Говорил же, — зло сказал Руслан, — что дверь надо закрыть. Ловушка, ловушка! Ты чего не стрелял-то?

— С предохранителя не успел снять, — подрагивающим голосом, едва слышно ответил подросток.

— Дай сюда, — Руслан властным движением стащил автомат с шеи пацана. — Патроны хоть есть?

— Есть, всё работает, я пробовал. Только с предохранителя не успел…

Руслан сдвинул предохранитель на стрельбу очередями.

— Где Андрюха? — словно просыпаясь, спросил подросток, осматриваясь.

— Возле двери лежит. Посмотри, что с ним. А я все-таки закрою дверь, — устало сказал Руслан, ощущая, как его «отпускает» и начинают подрагивать руки.

Но едва он шагнул к выходу на улицу, в дверь ворвалось сразу несколько собак. Факел уже почти потух, и в его слабом мерцании Руслан успел заметить только несколько крупных четвероногих силуэтов. Спас лишь готовый к стрельбе автомат.

Отшатнувшись назад, Руслан практически в упор дал длинную очередь, мгновенно превращая горящие глаза и оскаленные пасти в агонизирующий фарш. От грохота выстрелов заложило уши, пламя ослепило, пороховая вонь забила глотку и легкие. Действуя практически на ощупь, Руслан прикрыл дверь и тут же принялся мастерить засов.

Четверть часа спустя, когда выяснилось, что собаки разорвали Андрюхе горло и помочь ему уже не смог бы и опытный хирург, Руслан увел рыдающего второго пацана на верхний этаж и уложил спать в одной из пустых квартир.

— Завтра пойдешь со мной, — сказал он хлюпающему носом подростку. — Нечего тебе здесь одному делать. Родителей, я так понимаю, нет?

— Нет, — тихо ответил мальчишка. — Когда мы с братом проснулись, от них одни лишь кости остались. Теперь и брата у меня нет.

— Андрюха, стало быть, брат тебе, — не зная, как утешить пацана, растерянно сказал Руслан. — Ты закрывай глаза и попробуй уснуть. А я тебе расскажу, как красива наша планета при взгляде из космоса. Ты, кстати, обещал сказать, как тебя зовут, если мне удастся тебя удивить.

— Васька, — прошептал пацан.

— Так вот, Василий, представь себе среди черного-пречерного бесконечного пространства огромный бело-голубой шар…

И в темноте мрачной холодной квартиры словно распустились сияющие созвездия, закружились в неудержимом хороводе планеты и, закрывая пугающий мрак бездонного космоса, поплыла к людям родная, всегда ждущая их домой Земля.

Васька давно заснул, а Руслан все говорил и говорил, не в силах остановиться и навсегда забыть о космическом пространстве, возвратиться в которое, ему было не суждено.

* * *

Почти всю дорогу до разрушенного моста Васька молчал. Руслан не пытался разговорить пацана или как-то утешить. Просто шел впереди, иногда уточняя дорогу. Пару раз на них выходили люди с обозленными, голодными взглядами, вооруженные кольями, ножами и дубинами, но, завидев автомат в руках Руслана, ретировались. Патрулей полиции они не встретили. Так что до новой реки добрались, можно сказать, без происшествий.

Схему переправы пришлось продумывать вновь и вносить коррективы. От веревки пришлось отрезать кусок и привязать им к себе пацана, на случай если сорвется. Больше всего Руслан переживал, выдержит ли копье увеличившуюся нагрузку и сможет ли Васька подняться на опоры. Но все прошло достаточно гладко. Древко не сломалось, а пацан оказался вполне спортивным, чтобы суметь подняться по веревке.

Сидя на другом берегу и отжимая белье, Руслан похвалил:

— А ты молодец.

Васька посмотрел на него исподлобья — не издевается ли? Увидел, что нет, но все равно ничего не сказал. Потом поели — те продукты, что взяли из квартиры пацана.

Проходя мимо дома, где спрятал оружие и вещи Сашки-шамана, Руслан остановился. Хотел попросить пацана подождать снаружи, но решил не наступать на одни грабли дважды и взял с собой. Ни лука, ни стрел, ни рюкзака, ни даже ботинка в тайнике не оказалось. Вариантов, куда они делись, было столько, что Руслан решил не забивать ими голову. Нет — и нет!

К торговому центру добрались уже к вечеру. На крыше сидел дежурный. Подумалось, что надо бы какую-то маскировку придумать, а то слишком заметно. Может, даже надстройку на поребрике с амбразурами соорудить, чтобы снаружи не могли определить, где караульный находится. Вообще, много всего придется еще сделать в плане обороны…

Руслан подошел к проему в стене и постучал в ворота кулаком. Заметил взгляд пацана, осматривающего конструкцию из автомобилей.

— Как тебе?

Васька продолжил осмотр, потом пожал плечами: мол, нормально.

За воротами послышались шаги.

— Кто такие? Чего надо?

Голос Руслан не узнал, заглянул в щель, пытаясь разглядеть говорившего.

— Свои. А надо… пройти.

— Чешите отсюда, и так места уже нет.

— Не понял…

— Чего не понял? Бери своего хлопца и валите отсюда.

— А теперь слушай сюда! — Руслан недоумевал, пытаясь сообразить, что происходит, кто с ним разговаривает, и почему всё так резко изменилось за те три дня, которые он отсутствовал. Решил ответить наглостью на наглость: — Открывай ворота, иначе я сам это сделаю, а когда войду, то размажу тебя по стенке.

— Не пугай, пуганые. Ступай, говорю.

— Слушай, а ты, может, не только тупой, но еще и пуленепробиваемый? Не желаешь проверить?

— Ах, вот ты как! Ну, смотри, я предупреждал, — ответил незнакомец и бросился бежать с воплями: — Тревога! Тревога!

Руслан ничего не понимал. Стрелять он, конечно, не собирался, но и уходить тоже. Если кто-то захватил торговый центр в его отсутствие, то он собирался выяснить, кто именно и что стало с прежними обитателями. На всякий случай, автомат с предохранителя снял, сам отошел в сторону от ворот, а пацану велел спрятаться.

На крыше народу заметно прибавилось. Человек двадцать с луками стояли возле поребрика, и от основного входа двигалось не меньше десятка вооруженных мужчин.

— Эй, снаружи, — раздался голос Алексея, — в чем проблема?

Руслан вернулся к воротам:

— Я думал, это ты мне скажешь.

— Вот блин, — с досадой проговорил бывший тренер и кинулся отпирать засов. — Ну, Семен! Всех же предупредил, что ждем своих. Чем слушал, не знаю!

Руслан не помнил никого в торговом центре по имени Семен. Он подозвал Ваську взмахом руки и прошел через ворота.

— Руслан! — Алексей шагнул ему навстречу, пожал руку и обнял, как давнего приятеля, которого не видел десяток лет. — Прости, что так… у нас тут такое творится…

— Да я вижу. Васька заходи.

Алексей остановился и посмотрел на пацана, потом на Руслана.

— Васька? А Сашка где?

— Погоди, а он не вернулся?

— Как с тобой ушел, так мы его и не видели. Похоже, нам обоим есть что друг другу рассказать.

— Это точно.

Руслан осмотрел окружавших людей и понял, что половину из них он видит впервые.

 

ГЛАВА 4

В торговом центре стало непривычно многолюдно. Ходили незнакомые мужчины и женщины, играли дети. На Руслана смотрели с любопытством, некоторые — с подозрением или опаской.

— Что тут происходит? Откуда взялись все эти люди? — спросил Руслан, пока поднимались по эскалатору.

— Начали приходить в тот же день, когда ушли вы с Сашкой, — ответил Алексей. — Уцелевшие из сел и деревень. Они в Пензу неделю пешком добирались. Да ты и сам нескольких прислал.

— Значит, всё же пришли. Хорошо. Я поднимусь к себе, переоденусь, потом загляну, ладно? Скажи, чтобы поесть приготовили и пацана, что я привел, устроить бы куда-нибудь. Его Василием зовут.

— Хорошо. Приходи. Я распоряжусь пока.

Руслан направился к себе, не переставая удивленно осматриваться. Почти во всех отделах второго этажа теперь кто-то жил. Он сдвинул штору, зашел в свой отдел.

— Руслан! — радостно воскликнула Наташа, подскочила к нему и поцеловала.

Он почему-то не ожидал такой эмоциональной встречи и первые секунды растерянно стоял, потом обнял девушку и ответил на поцелуй.

— Я соскучилась, — сказала она, оторвавшись от него.

В ее голосе смешались радость, нежность, требовательность.

— Я тоже… очень, — ответил он искренне.

Наталья отклонилась и посмотрела на что-то у него за спиной.

— Ты кто? — с улыбкой спросила она.

Руслан оглянулся.

В дверях стоял Васька.

— Я его раб, — ответил пацан.

Все веселье Наташи, как рукой сняло. Она недоуменно посмотрела на Руслана.

— Васька, что за чушь? — спросил он.

— Ты же взял меня в плен.

— Какой плен, — покачал головой Руслан. — И ты что, всю дорогу шел со мной, считая, что мой раб?

— Ну, ты же взял меня с собой. А потом защищал меня — свою собственность.

— Вася… у меня и так мозги плавятся от переизбытка информации. Я попросил Алексея, чтобы он определил тебя куда-нибудь. Наверное, к другим мальчишкам. Иди туда и выброси из головы эту чушь. Мы все тут свободные люди. И я, и ты.

— Правда? — настороженно уточнил пацан.

— Правда.

— Даже после того, как я сам взял тебя в рабство?

— Да, даже после того!

Василий поразмышлял, потом склонил голову набок, серьезно посмотрел на Руслана и спросил:

— Я могу уйти отсюда, если захочу?

— Можешь.

— Автомат отдашь?

— Нет. Это трофей. Он мой. Всё по-честному.

Штора откинулась, появился Алексей.

— Я что-то не могу найти твоего… а, вот он. Ну привет. Я Алексей, командую этой общиной. Пошли, покажу, где будешь спать, — он посмотрел на Руслана с Наташей и добавил: — Давайте недолго. Еду и чай ко мне принесли. А разговор, похоже, будет долгий.

Он увел пацана с собой.

Наташа посмотрела на Руслана.

— Можно, я тоже с тобой пойду?

— При одном условии.

— Каком?

— Покажи мне еще раз, как ты соскучилась.

* * *

К Алексею пришли не только Руслан с Наташей. В отделе у бывшего тренера собрались в общей сложности восемь человек. Послушать рассказ захотели Толян, Петрович, Иван, Тамара и один из вновь прибывших.

— Илья, — представил Алексей невысокого кучерявого мужчину лет за пятьдесят, чем-то напоминающего его самого, только еще шире в плечах и почти без шеи. — Это он привел сюда людей из деревень.

Мужчины пожали руки. Руслан сел за стол и не смог скрыть удивления: рядом с тарелкой лежало большое красно-желтое яблоко.

Рот сразу наполнился слюной.

— Откуда?

— Гостинец! Ты не обращай на нас внимания, ешь и слушай, — сказал бывший тренер. — А я пока расскажу. Или давай лучше ты, Илья.

— Да чего рассказывать, — заговорил тот неожиданно приятным, низким баритоном. — Скотина передохла, разбежалась и одичала. Жратва пропала, дома прогнили, развалились. Думали, война началась. Но никто не нападал. Чтобы с голоду не помереть, начали рыбу ловить и охотиться. Благо, ружья у многих имеются, не сгнили. Охотников среди нас полно.

«Это хорошо», — отметил про себя Руслан, уплетая похлебку.

— Вроде начали худо-бедно обустраиваться, — продолжил Илья. — Но тут стало происходить что-то… что-то странное. Сложно так вот, объяснить. Не такое, конечно, как то, что уже случилось, но… Это всё на уровне слухов, предчувствий вроде как. Кажется, и большие расстояния между деревнями, но вести доходят быстро. Феномен, как любил говаривать один заезжий профессор. В общем, темное что-то надвигается.

При этих словах Руслан перестал есть. Почему-то ему сразу вспомнились черные существа из снов. Мистика, конечно, но ведь так и неизвестно, что на самом деле произошло тридцать лет назад и происходит сейчас.

— А подробнее можешь рассказать?

— Да ну где ж! — досадливо пожал плечами Илья, и шея у него словно вообще исчезла. — Народ из дальних деревень пропал, не появлялся никто. А уж раз в день-то точно приходили, кто новостью поделиться, кто наоборот — узнать. И вдруг, как отрезало: ни единого человека. Кто к ним из наших ходил — ни один не вернулся. А с неделю назад начали чужаки появляться. И всё далече держались, а к ним начинаешь идти — скрываются. Не разглядеть, кто такие.

— Люди? — непроизвольно спросил Руслан.

— Конечно, люди, кто ж еще! Тут народ начал поговаривать об оккупантах. Ну, мы посовещались и решили в город рвануть. Хозяйства не осталось, домов, можно сказать, тоже. А здесь хоть стены кирпичные ну и людей побольше. Дичи настреляли и пошли. По пути много деревень, сгоревших и водой, смытых видели.

— Так сколько в итоге у нас человек? — спросил Руслан.

— Без малого — сотня, — ответил Алексей, — примерно поровну мужчин и женщин. Двенадцать детей и подростков, несовершеннолетних, в общем.

— А оружия?

— Шесть… с твоим — семь автоматов, восемнадцать дробовиков и полсотни луков.

— А по продовольствию? Надолго хватит?

— Еды достаточно, — вступила в разговор Тамара. — Илья и его охотники принесли с собой рыбу и мясо. Уже разделали и засолили. И много фруктов.

Руслан как раз взял в руки яблоко, посмотрел на Наташу, предлагая взглядом. Та улыбнулась, покачала головой. И тогда он, не скрывая удовольствия, впился в сочный плод зубами.

— М-м-м… Как же вкусно!

— На здоровье, — без улыбки проговорил Илья. — С моего сада. Не зря я этот сорт выводил. Другие в дичку переродились, а этот стойкий.

— Сумеем здесь такие вырастить? — сразу спросил Руслан.

— Почему нет? Сумеем. Время только потребуется, и руки приложить.

Пока ел яблоко, на короткое время показалось, что жизнь начала налаживаться. Неспешно, робко, словно оправляясь после долгой болезни, но начала. Появилось ощущение, что не все потеряно, можно еще многое восстановить… или создать новое! Может быть, наступила эра великих открытий и свершений? Судьба даровала полную свободу для полета человеческой мысли и творчества. Каждый, кто захочет — сможет проявить себя. Это словно новая эпоха Возрождения…

— Так, а что ты узнал? — вернул Руслана из страны мечтаний на бренную землю голос Алексея.

— Я?.. — он подумал, с чего лучше начать. Собрался с мыслями и сказал: — Нам придется воевать.

Его заявление не вызвало особого восторга, но никого и не ошарашило. На другое, видимо, и не рассчитывали.

Алексей задумчиво покивал, но не сказал ни слова, ожидая продолжения рассказа.

Руслан поведал обо всем, что он увидел и услышал, озвучил свои догадки и предположения, и как профессиональный докладчик закончил свое «выступление» выводами:

— Я считаю, что у нас не больше недели. Они придут за нами, за новой рабочей силой, за припасами. В этой части города, мы — самая крупная община. Юрасов не позволит нам сохранить независимость.

Наступила тишина. Присутствующие обдумывали услышанное.

Потом Алексей спросил:

— И что нам делать?

— Вариантов не много: либо сдаваться, позволив превратить себя в рабов, либо защищаться.

— С женщинами и детьми воевать против спецназа? — хмыкнул Петрович.

— И что? — вдруг резко сказала Тамара. — Думаешь, мы боимся? Я всю жизнь боролась, пыталась чего-то достичь и добилась! Пусть сейчас этого уже нет, но тогда никто мной больше не командовал! И теперь не будет! Если вы, мужики, решите, что нужно воевать, чтобы защитить нас и нашу жизнь, наше будущее, то мы вас поддержим, чем сможем. Если мне и суждено будет всю оставшуюся жизнь стирать белье, в поле работать и еду готовить, то я буду делать это для тех, для кого сама захочу. А не для кого заставят.

Руслан смотрел на нее и думал, что Тамара действительно была сильнее многих мужчин. Не физически, конечно, но духом, волей.

— Так что, Руслан, сынок, если у тебя есть план — говори! — продолжила женщина. — Потому что всем вам есть кого защищать. Тебе Лёша — дочку, Петровичу — жену, Руслану — Наташу. А ты, Илья, хочешь вырастить новый сад? Так что мужики, вы думайте, а мы вас не бросим.

Она оглядела мужчин. По очереди заглянула каждому в глаза. Добавила:

— Я пока пойду, наверное, чтобы не мешать. Посмотрю, что на кухне творится. Наташенька, не поможешь мне, милая?

Когда женщины ушли, в отделе некоторое время висела тишина. Потом заговорил Илья:

— А у нее мужик есть?

— Нет, — ответил ему Петрович.

— Нравятся мне такие бабы. Моя жена на нее похожа была.

— Не проснулась? — с сочувствием в голосе спросил Толян.

— Нет. Погибла лет десять назад… ну, в смысле, лет за десять до этого.

— И ты что, потом не женился?

— Любил я ее сильно, — пояснил Илья. — Тот дом наш был… ее. Не мог я никого туда привести.

— Ясно, — протянул Толян.

— Хрен тебе, что ясно, молокосос, — хмуро проговорил Петрович. — Тебе еще самому жениться надо, детей завести, а не в войну играть. Думаешь, спецназовцы в тебя огрызками кидаться будут?

— И что предлагаешь? — спросил у него Алексей. — Бежать? Куда?

— Не знаю, — потупил взгляд Петрович.

— То-то и оно, что некуда. Не забывайте еще о том, от чего Илья со своими в город подался, — напомнил бывший тренер.

— Да, — кивнул Руслан. — Это тоже надо выяснять. Пока у нас лишь слухи и… предчувствия. Конкретной информации и угрозы нет. Поэтому предлагаю заняться укреплением обороны со стороны центра, а параллельно выслать разведотряд.

— Что, все-таки будем воевать? — спросил Петрович.

— Слушай, — хмуро произнес Алексей, — тебя никто не держит. Забирай еды, сколько унесешь, и ступай на все четыре стороны.

— Вот чего ты сразу в бутылку лезешь? Я разве сказал, что ухожу? Просто уточнил! Не каждый день с луками против автоматов собираешься выступать. Мне вот интересно, а гвоздики, что мы вместо наконечников используем, смогут их бронежилеты пробить?

На его сарказм никто не обратил внимания, зато Илья поднял палец, привлекая внимание, и произнес:

— Кстати! Я что еще хотел сказать. У нас тут кузнец есть. Он из этих… не помню, как называют… которые в рыцарей играют.

— Ролевик, — подсказал Руслан.

— Вроде не так, но неважно, — махнул рукой Илья. — Главное, что он в оружии толк знает. Видел я его коллекцию. Если кузню сделаем, то наконечники выкует самые настоящие. И над луками вашими он смеялся, «детскими» называл. Говорил, что боевые не так делаются. Думаю, он знает — как. И может научить.

— Завтра с утра приводи его ко мне, — велел Алексей. — Пусть скажет, что ему надо для кузницы.

Обсуждение того, что необходимо сделать в первую очередь, затянулось почти до утра. Когда Руслан пришел к себе, Наташа уже спала. Он тихонько лег рядом, обнял ее и заснул.

* * *

На следующий день Алексей собрал всех, разъяснил сложившуюся ситуацию, рассказал о принятом решении обороняться и предложил тем, кто не согласен с этим, покинуть торговый центр, взяв запас еды и воды. Времени на размышления дал час.

Желающих не нашлось, хотя Руслан ожидал, что несколько человек все же уйдут.

— Что ж, раз вы так решили, то не будем терять времени, — сказал Алексей. — Приступаем к работе.

На складе нашлись мешки с цементом, который, естественно, давно окаменел, но его разбивали кувалдами и снова использовали для изготовления раствора. Свозили отовсюду кирпичные обломки и возводили вокруг гипермаркета стену — там, где был просто забор из сетки. Подростков — Макса и Витю — отрядили в помощники кузнецу. Как и говорил Илья, его человек, представившийся Родионом, но сразу попросивший называть его Радомиром, не отказался поделиться своими знаниями и даже очень гордился тем, что к нему обратились.

Руслан вкалывал наравне со всеми. Васька, должно быть, считая, что делает это совершенно незаметно, старался все время держаться к нему поближе.

Но после обеда Руслана позвал к себе Алексей. Когда он пришел, там уже был и Илья.

— Что решим с разведкой? Надо же выяснить, что нам еще может угрожать.

— Хочешь, чтобы снова я пошел?

— Нет, — покачал головой бывший тренер. — Ты здесь нужен. Кроме тебя никто больше не обладает необходимыми инженерными знаниями. Посоветоваться позвал, кого послать? Думаю, что кого-то из охотников Ильи и наших двоих.

— Петровича, — без раздумий сказал Руслан. — Он мужик крепкий, хитрый и разумный.

Вдруг сзади раздался тонкий голос:

— Можно я пойду?

— Васька, ты чего тут делаешь! У нас совещание…

— Я знаю, подслушивал. Можно я пойду с Петровичем?

— Пацан, ты понимаешь, что это очень опасно? В прошлый раз мы потеряли человека, а нас было пятеро мужиков…

— Я все равно пойду, — перебил его Васька, показывая всем видом, что переубедить его не удастся. — Ты сам сказал, что я свободный человек. Поэтому с твоей стороны разумнее будет отправить меня официально, чем выяснять потом, куда я делся.

Алексей посмотрел на Руслана:

— Где этого шустряка откопал? Там есть возврат по гарантии?

— Боюсь, что нет, — Руслан задумался. Решил: — Ладно. Ты знаешь Петровича?

— Не-а, — покачал головой пацан.

— Вот и хорошо. Приведешь его сюда через три минуты — пойдешь с ним. Не успеешь — остаешься. Илья, я у тебя часы заметил. Идут?

— Да.

— Засекай.

Васька растерянно смотрел на Руслана, но тот отвернулся и продолжил разговор.

— Кого из своих пошлешь? — обратился он к Илье. — Лучше бы того, кто с ножом неплохо управляется, потому что ружье им с собой только одно дадим. Арсенал и так скудный.

Сзади послышался быстро удаляющийся топот. Руслан почему-то нисколько не сомневался, что меньше чем через три минуты увидит здесь Петровича.

И не ошибся…

Разведчики отправились в путь на рассвете. Четыре человека на велосипедах покатили по дороге. Руслан провожал их взглядом и надеялся, что в этот раз все закончится не так печально, как в прошлый. Странно, но он чувствовал какую-то ответственность за мальчишку, который всего пару дней назад хотел сделать из него раба.

После завтрака Руслан не успел еще переодеться в рабочую одежду, а к нему уже ворвался Алексей и выпалил:

— Степан сбежал!

Кинулись к подсобке. Замок был выломан, на полу валялся ржавый лом — видимо, заключенные случайно нашли его где-то под мусором, освободились и скрылись. На всякий случай, обыскали весь торговый центр, проверяя, не затаились ли беглецы в ожидании ночи. Поиски не принесли результатов, и все вернулись к работе.

— Твою мать, — подосадовал Алексей, — и так времени в обрез, а теперь еще меньше стало. Как думаешь, сколько им понадобится, чтобы добраться до своих хозяев и все рассказать?

— Не знаю, — ответил Руслан. — Нам же наверняка неизвестно, как они через реку переплывали, — поэтому сложно сказать. Давай считать, что у нас три дня.

Он ошибся. И узнал об этом уже ночью.

Львиный рев разбудил всех. Началась суматоха. Новые жители торгового центра не знали о хищниках и пришли в ужас. Едва не началась паника, испуганным выглядел даже Илья.

— Спокойно! — скомандовал Алексей. — Женщин и детей увести. Охотники с ружьями — к внутренним воротам. У кого самые мощные луки — со мной на крышу. Остальным быть наготове.

Руслан взял автомат и поднялся вслед за бывшим тренером. Там они присели у поребрика и стали вглядываться в темноту.

— Я надеялся, что они не вернутся, — проговорил Алексей.

— Меня беспокоит другое: стена не достроена, если сообразят по откосу подняться наверх, то перепрыгнут во двор.

— Может, и к лучшему. Перебьем всех и думать забудем. Одной опасностью меньше.

Руслан не мог не согласиться.

Только случилось всё иначе…

Снова послышался рев. И вслед за этим в сгоревшей пятиэтажке, расположенной через дорогу слева от торгового центра, началась стрельба. Закричали люди.

Руслан никак не ожидал такого поворота событий.

В окнах верхнего этажа дома постоянно мигали вспышки выстрелов, ночь разрывали звуки автоматных очередей, прерывавшихся воплями боли — человеческими криками и утробным рычанием хищников.

— Да что там происходит? — в недоумении проговорил Алексей.

— Лёха! Макеев никуда не уходил! — догадался Руслан. — Они там!

Он кинулся к лестнице.

— Ты куда? — удивленно спросил бывший тренер.

— Лёха… Они же люди!

Руслан быстро спустился и побежал к воротам.

— Открывай! — крикнул он на ходу, потом посмотрел на охотников: — Мужики, кто на крупных хищников охотился? У кого самые мощные ружья?

— У меня шестнадцатый калибр, — отозвался один, среднего роста с аккуратно подстриженной темной бородкой. — На медведя ходил.

— Сойдет! Еще кто? Быстрее! Там люди гибнут!

— У меня тоже шестнадцатый, но я не ходил на медведя, — сказал парень лет двадцати пяти.

— Да все равно! Там львы! Значит, вы оба за мной! Толян, Иван, берите самые длинные копья. Пошли!

Он выбежал из торгового центра и повел свой маленький отряд к внешней стене.

Стрельба в пятиэтажке продолжалась. Раздался хлопок, и из окна вылетела красная ракета, с шипением устремилась к соседнему дому, оставляя за собой дымный след и освещая все вокруг. Она стукнулась о стену, отскочила и догорала уже на земле, среди кустов.

Уже на самых подступах к зданию Руслан остановился. Он только собрался определить порядок, в каком проникать в дом, как над головами громыхнул взрыв.

— Нас-то не подстрелят? — обеспокоенно спросил бородач.

Ответа на этот вопрос ни у кого не было. После взрыва пальба длилась еще секунд пятнадцать, потом внезапно оборвалась, и сразу раздался крик.

Руслан бросился в темный подъезд. Бегом поднялся до третьего этажа и сбавил темп.

— Пусти, — услышал он сзади тихий голос охотника.

Тот протиснулся вперед, выставив перед собой двустволку, и добавил шепотом:

— Пусть за мной с рогатиной парень идет, если лев прыгнет — насадит.

Руслан понял, что под «рогатиной» подразумевалось копье. Пропустил вслед за охотником Ивана, сам пошел третьим.

Глаза более-менее привыкли к темноте, и она уже не казалась такой кромешной. Они поднялись на четвертый этаж и услышали над головами влажные чавкающие звуки, потом хруст и треск. Охотник остановился на миг, показал пальцем наверх. Стали подниматься. Медленно, затаив дыхание. На лицо Руслану что-то капнуло. Теплое, густое…

«Кровь», — понял он.

Капли зашлепали по одежде, но все эмоции будто отключились: ни страха, ни отвращения. Ноздри щекотал запах пороха и горячего металла. До пятого этажа остался один лестничный пролет. Выше, на площадке между квартирами, кто-то был.

Руслан навел на темное шевелящееся пятно автомат. В следующее мгновение раздался короткий рык, в темноте почувствовалось движение и одновременно с этим бабахнул выстрел из ружья. Руслан оглох и на какое-то время ослеп, но успел заметить во вспышке окровавленную морду львицы. Он рефлекторно нажал на спуск и шарахнулся в сторону. Автомат был не таким громким, как двустволка. Либо просто так показалось после выстрела охотника…

Выпустив короткую очередь, Руслан почувствовал, как рядом упала тяжелая туша.

Яростно закричал Иван. Зрение немного восстановилось, и Руслан разглядел, как тот раз за разом пронзает копьем тело хищника.

— Бежим! — вдруг заорал бородач.

В голове даже мысли не мелькнуло спросить «от кого?» или «зачем?». Руслан помчался вниз по лестнице что было сил. Перед ним перепрыгивали через ступеньки Толян и парнишка с ружьем, сзади слышался топот Ивана и бородача.

«Только не оступиться, не споткнуться, не попасть ногой на обломок кирпича, не упасть!» — больше в эти секунды он ни о чем думать не мог.

— Встретим его на выходе из подъезда! — прокричал на бегу охотник. — Влад, сразу направо и стреляй на упреждение! С пиками — по центру!

Выскочив на улицу, Руслан пробежал несколько метров и развернулся, вскидывая автомат. Иван тоже был снаружи, вильнул влево. Потом появился бородач, а следом — настигающий его лев. Стрелять Руслан не мог: охотник перекрывал ему линию огня. Он с ужасом понял, что сейчас хищник обрушит всю свою дикую силу на человека. Но выбежавший первым парень успел выстрелить, льва швырнуло в сторону. Зверь упал на землю, и Руслан в то же мгновение начал стрелять.

Пули рвали тело хищника, не позволяя подняться, но лев все равно пытался это сделать. Перезарядивший ружье бородач, встал рядом и пальнул по зверю практически в упор, прикончив его.

Руслан прекратил стрельбу и постарался восстановить сбившееся дыхание.

— Заряжайте. Пошли! — сказал он.

Прежним порядком вернулись в подъезд. Наверху было тихо. Наверное, от взрыва гранаты загорелись остатки мебели — когда они поднялись, пятый этаж слабо, но освещался.

На лестничной площадке нашли первый труп. Похоже, им закусывала львица. Но основная трагедия разыгралась в одной из квартир. Полы трехкомнатного помещения устилали тела людей и хищников. Никто не шевелился. В черных лужах крови поблескивали, отражая огонь, цилиндрики гильз. Под потолком витал сизый дым, стены изъели язвы от пуль и осколков.

— Настоящая бойня, — проговорил Иван.

Толян не выдержал, метнулся к окну, и его вырвало.

Руслан с трудом сдерживал подступающий к горлу ком. Он склонился над ближайшим человеком, проверил пульс и вздрогнул.

— Жив!

С трудом отпихнув накрывшую раненого тушу львицы, он перевернул его на спину.

Это был лейтенант Макеев. Бок оказался разодран до ребер, плечо прокушено, но грудь поднималась, пусть и совсем слабо.

— Проверьте остальных, — приказал Руслан.

Увы, в живых больше никого не осталось.

— Иван, Толян, ваши копья и куртки. Делайте носилки!

Руслан стянул с себя куртку, вывернул ее наизнанку и перевязал Макеева.

— Влад, беги и скажи доктору Васильеву, чтобы готовил операционную.

Парень кивнул и скрылся в темноте подъезда.

— Кладем! — сказал Руслан, когда носилки были готовы.

Лейтенанта погрузили и понесли. Охотник прикрывал.

В торговом центре их ждали. Несколько человек выбежали навстречу, помогли донести раненого. Доктор Васильев уже надел перчатки и приготовил инструмент.

— Кладите на стол! Пусть кто-нибудь шустрый будет неподалеку. Если мне что-то понадобится, я крикну.

— Да, док, хорошо, — кивнул Руслан.

— Ты ранен? — посмотрел на него Васильев.

— Нет, это не моя кровь.

— Тогда я спокоен. А теперь все вон отсюда.

С ним осталась только Татьяна.

К Руслану подошел Алексей.

— Это же лейтенант?

— Ага. — Руслану хотелось пить и умыться, но нужно было все рассказать. — Они не уходили. Наблюдали. Возможно, собирались напасть, но тут пришел Илья с людьми. Не решились… Это, конечно, лишь мои домыслы.

— Больше никто не уцелел?

— Нет. Львов перебили. Отправь с утра команду за оружием и телами.

— Обязательно, — кивнул Алексей.

— Степан тоже там, — после паузы произнес Руслан. — И двое других…

Бывший тренер ничего не ответил, лишь кивнул и ушел.

* * *

Люди, ходившие за телами, вернулись бледные. Похоже, увиденное потрясло их. Но Руслан опасался, что вскоре предстоит столкнуться с еще более ужасными вещами.

Арсенал общины пополнился пятью автоматами, таким же количеством пистолетов, ракетницей с двумя зарядами и одной осколочной гранатой. А на поле, недалеко от разрушенной заправки появилось семь новых могил.

Постепенно вернулись к насущным делам. К вечеру заработала кузница. Макс и Витя, усталые, чумазые, но довольные, показывали всем первый боевой наконечник для стрелы и наперебой рассказывали за ужином, сколько всего теперь можно выковать. Радомир скромно улыбался, слушая своих помощников, но тоже выглядел довольным.

Состояние лейтенанта Макеева оставалось тяжелым — выживет или нет, доктор Васильев сказать не мог. Он сделал все, что было в его силах. Оставалось только ждать.

Ночь прошла спокойно, но Руслан долго не мог заснуть. Сомнения терзали его: правильно ли он поступает? Может ли брать на себя такую ответственность? Сумеет ли защитить всех этих людей, поверивших ему?

Наташа почувствовала, что он не спит, прижалась к нему, обняла, прошептала на ухо: «Ты все правильно делаешь», поцеловала в щеку и заснула, положив голову ему на плечо.

Руслан улыбнулся, в который раз удивленный ее проницательностью, и вдруг понял, что в первую очередь должен перестать сомневаться в самом себе. Не будучи уверенным, что доведешь дело до конца — не стоит даже начинать. А он уже начал, и назад пути нет. Странно, но, осознав это, Руслан ощутил спокойствие, какого давно уже не испытывал.

Проснувшись, он подумал, что пора уже разработать план активной обороны торгового центра. И после завтрака пошел с предложением к Алексею. Всю первую половину дня они обсуждали, где расположить стрелков, как эффективнее использовать лучников, какие места в защите наиболее уязвимы.

С приходом новых людей в общине появились наконец часы. Механические наручные, целых три штуки. По просьбе Алексея, одни отдали на кухню, и обед с ужином теперь начинались ровно в час дня и в семь вечера соответственно.

Когда Тамара стала созывать всех в столовую, Руслан как раз заканчивал рассказывать, как можно было бы использовать близлежащие здания.

— Я бы расположил пару автоматчиков в развалинах за заправкой, — говорил он, одновременно рисуя схему на листе бумаги. Обозначил позиции стрелков и сектора обстрела для каждого. — Когда противник преодолеет перекресток, наши парни фактически окажутся у него в тылу и смогут накрыть огнем сзади. Только надо проработать план отхода, потому что позиции раскроют после первого же выстрела и бросят все силы на их устранение.

— Так пусть уходят назад и прячутся в траве. Вырыть ямы, накрыть деревянными щитами, а щиты замаскировать.

— Можно.

В коридоре послышался быстрый топот. Руслан подумал, что кто-то из мальчишек бежит звать на обед.

— Может, потом поедим? — посмотрел он на Алексея.

— Да, конечно.

Руслан повернулся, чтобы сказать об этом гонцу, но в помещение залетел Толян с горящим взглядом.

— Лёха! Там Петрович! Пленного притащил!

Руслан выбежал первым. Он был у эскалатора в тот момент, когда в здание заходил Петрович.

На плече у него висели три автомата и ружье. В руке он держал веревку, другой конец которой петлей обхватывал шею какому-то тощему, взъерошенному парню в военной форме, тащившему за собой волокушу из веток, на которой лежал Васька.

Руслан хотел крикнуть, чтобы позвали доктора, но тот и так уже направлялся к пришедшим, широкими шагами пересекая холл. Руслан подбежал к волокуше следом за Васильевым.

— Что с ним?

— Я похож на рентгенаппарат? — не оглядываясь, ответил доктор.

— Два пулевых ранения: в грудь и в плечо, — ответил вместо него Петрович. — В плечо — сквозное.

В голосе чувствовалась усталость, да и выглядел он изможденным. Одежда была изодрана, вся в темных пятнах.

Доктор Васильев попросил мужчин помочь отнести раненого мальчишку в операционную. Когда у пленного забрали из рук волокушу, он облегченно расслабил плечи и встал, закрыв глаза и шумно вздыхая.

Петрович сбросил оружие на пол, присел на кем-то заботливо принесенный табурет и сильно дернул за веревку.

Пленник схватился за горло и рухнул на колени. Захрипел, судорожными движениями стал растягивать петлю на шее. Судя по следам, Петрович проделывал подобный прием уже не раз. Но парень молчал. Расслабив петлю, он просто сел на пол, обхватил руками колени и опустил голову.

— Принесите воды! — велел Алексей. — Петрович, что произошло? Где остальные?

— Нет больше остальных, — угрюмо сказал тот, забирая кружку с водой и выпивая залпом. После чего добавил: — Этот вот с дружками всех перестреляли.

— Эй, тебя как зовут, солдат? — повернулся к пленному бывший тренер. — Ты откуда? Из какой части?

Парень молчал.

— Ладно, разберемся. Заприте его на складе, только проверьте, чтобы никаких ломов или еще чего там не оставалось. Петрович, ты как отдохнешь, приходи, расскажешь все, — Алексей хлопнул его по плечу.

Руслан мысленно похвалил его за то, что не стал выяснять детали при всех. Бывший тренер начинал превращаться в настоящего руководителя.

Когда собирали оружие, Петрович сказал:

— Там на волокуше еще рюкзак. В нем патроны.

Петровича ждали долго. Пришел он за час до ужина и явно с большой неохотой.

Послушать его рассказ позвали только Илью.

Разведчик сел и какое-то время просто смотрел в одну точку, словно прокручивал перед мысленным взором произошедшие события.

— Доехали мы до завала, — начал он, наконец, — я хотел спрятать их, как в прошлый раз, но Ренат сказал, что знает, как обойти. Провел он нас через лес, завал в стороне остался, но на дорогу возвращаться не стали — все равно ее до Камайки и нет. Как, собственно, и самой Камайки — один указатель торчит, как с Засечным. Я всё собак боялся, лай их слышал, но к нам они не приближались, далеко где-то шастали. Потом мы вышли к асфальту и поехали дальше. Добрались до Алферьевки, выгорела она почти дотла. Ну, ты, Илья, должен знать. Вы через нее, Ренат сказал, проходили.

— Ага.

— Ну, в общем, там мы переночевали, а утром поехали дальше. Завернули в Старое Демкино, ну там с ними и столкнулись… — Петрович замолчал, собираясь с мыслями. Его никто не торопил, ни о чем не выспрашивал. Ждали, когда продолжит. — В Старом Демкино на все село два дома уцелело. Те, что не сгорели, водой посмывало, а эти — как заговоренные. Мне бабка еще в детстве рассказывала, что бывают такие. Ну, обветшали, конечно, без крыш остались, но коробки стоят. Решили мы в одном из них привал устроить. Вот я еще сказал, давайте дальше пройдем, в следующий. Не захотели… — Петрович нахмурил брови, облизал губы, потупил взгляд. — Зашли мы в дом, а там сидят трое в военной форме. Костерок развели, чай греют. Мы им: «Здорово, мужики! Откуда будете?» А они — за автоматы… Рената и Ваську сразу положили… Но пацан немного в стороне стоял, за стеночкой. Та пуля, что в грудь попала, через кирпич сначала прошла, может, это и спасло… если спасло, конечно. Меня Дамир оттолкнул, а сам с ружья по ним… Странный он такой, — хмыкнул Петрович. — Всю дорогу молчал. Я над ним подшучивать начал. Вот он едет, улыбается, но все равно молчит. Ренат сказал, что он с детства такой, хотя говорить умеет. Они же братья были…

— Да, точно, братья, — подтвердил Илья. — Не помню, который старший.

— Ренат, — сказал Петрович и продолжил рассказ: — В общем, Дамир одного-то грохнул, зато двое других его изрешетили. Я сразу понял, что мне в живых тоже недолго оставаться, что меня сейчас просто через стену расстреляют. Но слышу, один из них магазин отщелкнул — патроны закончились у гаденыша. Я схватил копье и в комнату. А чего терять-то было? Что так труп, что так. Повезло мне. Тот ублюдок, что с заряженным автоматом был, наклонился к тому, которого Дамир с двустволки уложил. Он только ко мне мордой повернулся, тут я его на копье и насадил.

Последние слова Петрович произнес со злобной миной, сквозь стиснутые зубы. Но почти сразу губы его задрожали, он быстро провел рукой по глазам, поморгал, глубоко вздохнул и закончил рассказ:

— Третий сучёнок магазин-то вставить успел, а вот затвор передернуть — нет. Тут-то мы с ним по-нашему и поговорили. Потом я его связал, Ваське раны перетянул, сбегал веток нарубил, смастерил волокушу. Этого тварёныша в чувство привел и бегом домой.

— Ты молодец, — с уважением в голосе произнес Алексей.

— Да уж…

— Серьезно. Раньше за такие дела, медали вручали.

— Хватит! — вдруг, повысив голос, почти закричал Петрович. — За что медаль? За то, что мальца на пику посадил?

— Нет! — так же резко ответил Алексей. — За то, что живым вернулся и Ваську притащил! Еще посмотрим, что пленник скажет! А теперь — всё! Соберись! Если к нам головорезы Юрасова нагрянут, мы тоже не в воздух палить будем! Иди, отдыхай. Завтра ты мне понадобишься со свежей головой.

— Я, пожалуй, тоже пойду, — сказал, поднимаясь, Илья.

Руслан остался.

— Когда планируешь с пленным пообщаться? — спросил он.

— А когда лучше допрашивать? Утром, днем, вечером?

— Ты думаешь, я когда-нибудь допрашивал?

— Да кто знает, чему вас, космонавтов, учат…

— Ну, точно не тому, как допрашивать пленных, — развел руками Руслан. Задумался. Через некоторое время сказал: — Ладно. Допрос — это психология. Надо найти слабое место у человека и надавить.

— Всё, что я знаю о допросах, — проговорил Алексей, — хороший полицейский — плохой полицейский. И кофе с сигаретами предлагают, чтобы ослабить бдительность… Шаблоны, в общем.

— Слушай, чего мы гадаем? Пошли, попробуем. Не получится хитростью, тогда будем думать о других методах.

Бывший тренер хмыкнул:

— Оптимистичный настрой. Ну пошли.

Они спустились к складским помещениям. Взяли факелы, раскладные стулья и вошли к пленному. Тот сидел на полу со связанными за спиной руками. В оранжевом свете чадящего пламени парень выглядел еще более измотанным, чем при обычном освещении. Губы были разбиты, под глазом темнел синяк. Он был худой, с впалыми небритыми щеками. Форма висела мешком.

Факелы прикрутили к стеллажам, тянущимся вдоль стен. Алексей садиться не стал — прислонился к стене плечом чуть в сторонке. Руслан же поставил стул напротив пленника и устроился поудобнее. Выдержал небольшую паузу, потом заговорил:

— Я не буду ходить вокруг да около, скажу сразу, как есть. У тебя два варианта: первый — сотрудничество, второй — смерть. В одном случае мы задаем вопросы, получаем на них ответы, после чего передаем тебя комендатуре, откуда ты, скорее всего, отправишься на принудительные работы, но останешься жив. В другом… отводим тебя через дорогу — не знаю, видел ли ты, когда шел сюда, несколько могил рядом с разрушенной заправкой, — расстреливаем тебя как мародера и закапываем. Причем первый вариант вовсе не исключает второго, в случае если покажется, что ты нам врешь. Часов у нас нет, поэтому времени на размышление дать не можем, уж извини. Решай прямо сейчас, хочешь ты жить или нет.

Парень молчал и не шевелился.

— Ладно, — безразлично сказал Руслан. — Сам выбрал.

Алексей подошел и начал поднимать пленника. Тот не сопротивлялся, но когда оказался на ногах, Руслан заметил на его губах улыбку.

— Чему радуешься?

— Тому, что вы тоже скоро все сдохнете, — прохрипел парень.

— Это мы еще посмотрим.

Бывший тренер вывел его из помещения. Руслан шел рядом, потом вдруг взял парня за локоть и увлек за собой.

— Тамара, — позвал он, заходя в столовую. — Организуй, пожалуйста, обед на одного.

— Хорошо, — ответила женщина.

Пленник непонимающе и с тревогой смотрел на Руслана.

— Не дергайся, я руки спереди завяжу. Садись.

Парень послушно сел за стол.

Появилась Тамара с тарелками и приборами.

— Только ложку, — сказал Руслан. Повернулся к Алексею: — Сходи за автоматами. И пусть Толян тоже приготовится, с нами пойдет.

Когда бывший тренер ушел, он сел напротив пленника и спокойно посмотрел на него:

— Ешь! Почувствуй себя человеком последний раз. Или хочешь сдохнуть, как голодная собака?

Парень ответил дерзким взглядом. Но потом скосил глаза на еду. Перед ним дымилась похлебка, исходило паром картофельное пюре из порошка и поблескивали жиром кусочки жареного мяса. Судорожно сглотнув, он посидел в нерешительности. Потом схватил ложку и начал есть. Когда закончил, Тамара принесла компот.

Руслан дождался, пока пленник допил, потом поднялся.

— Ну всё, пошли.

Парень угрюмо уставился в стол и не двигался. Подошел Алексей. Вдвоем они заставили пленника встать и повели к выходу.

У ворот их ждал Толян с тремя автоматами, перекинутыми через плечо. Руслан чувствовал, что на них все смотрят, и наверняка каждый догадывался, что сейчас должно произойти. Никто не проронил ни слова. Он повернулся и увидел Наталью. Вроде бы и не было в ее взгляде осуждения, но он все равно почувствовал себя неуютно.

Вышли наружу.

Солнце почти село. Из-за горизонта еще выглядывал край желтого диска, раскрашивая небо золотом.

Пленника перевели через дорогу, прошли чуть дальше могил, потом толкнули его вперед. Он сделал несколько шагов и остановился.

Толян раздал автоматы. Затворами лязгнули почти одновременно, и Руслан увидел, как вздрогнул парень, как напряглись его плечи.

— По моей команде! — сказал Руслан. — Целься…

Он приложил приклад к плечу и направил ствол пленнику в спину.

Секунды тянулись бесконечно долго. Сердце замирало от волнения.

И тут пленник не выдержал:

— Передовой отряд будет здесь через два дня, движется из Саратова по трассе Р158. Бывшие мотострелковые части, — затараторил он. — Пожалуйста, не стреляйте, не стреляйте! Я буду сотрудничать! Не стреляйте…

План сработал. Руслан все рассчитал правильно. Хотелось облегченно вздохнуть, но нужно было закрепить успех. Он подошел и ударил парня прикладом между лопаток. Пленник вскрикнул и упал на траву. Пинком под ребра Руслан заставил того перевернуться на спину и направил в лицо автомат:

— Численность. Вооружение. Отвечать не задумываясь, иначе башку прострелю!

— Триста человек… Стрелковое оружие и гранатометы… — По лицу парня текли слезы.

— Встать!

— Не убивайте! Я правду сказал! Не надо…

Руслан схватил его за шиворот и рывком поставил на ноги. Отошел к своим.

— Что думаешь? — спросил он, глядя на Алексея.

Тот оценивающе посмотрел на пленника, сказал:

— Я бы поверил. Но нужны подробности.

Они отвели его обратно в складское помещение и продолжили допрос.

Он сам и двое его убитых товарищей были разведгруппой. Со слов парня получалось, что сейчас к Пензе со стороны Саратова приближался один из передовых отрядов генерала Мысова, насчитывающий три сотни бойцов.

— Кто такой этот генерал Мысов? — спросил Руслан.

— Командующий армией. Когда стало понятно, что власть не в состоянии справиться с ситуацией, он перестал им подчиняться. Вывел все войска из города и перешел к действиям.

— Так он что, оставил гражданское население?

— Они все равно обречены.

— Какое благородство, — саркастично заметил Алексей. — Так он мразь, этот ваш генерал Мысов. И что, солдаты и офицеры его поддержали?

— Не все, были несогласные. Некоторые пытались остановить генерала, но их быстро ликвидировали. После этого часть народа свалила по-тихому, но многие остались.

— Получается, сейчас к Пензе направляется настоящая армия? Не рекрутированные гражданские, а срочники и контрактники?

— Ага, так. Но не только в Пензу, — хмуро ответил пленный. — Во все близлежащие крупные города.

— С какой целью?

Парень опустил взгляд и отвернулся.

— Эй! — Алексей потянулся и ударил ладонью его по лицу. — Сюда смотри и отвечай!

— Чтобы выяснить, какой из городов можно захватить! — огрызнулся пленник.

— Я не понимаю… вы считаете, что у нас здесь жизнь — сахар, что ли? — искренне изумился Алексей. — От Пензы ничего не осталось, как, думаю, и от большинства остальных городов. Не вижу смысла в ваших действиях. Вместо того чтобы пытаться восстанавливать свой город, планируете захватить другие… Да у нас так же хреново!

— Это вам-то здесь плохо живется? — агрессивно начал парень. — Да в Саратове вообще еды нет! Пока мы в отключке валялись, Балаковская станция рванула. Радиация была повсюду, хотя сейчас и ушла в землю уже… Но вы вон консервы жрете, а у нас они разве что не светятся. Друган мой не выдержал, слопал банку, так потом все внутренности и выблевал. Люди друг друга уже есть начали!

— Так почему у соседей помощи не попросить? Может, у кого-то не такая сложная ситуация?

— А ты бы поделился своими продуктами? Вы вон какую стену возвели вокруг своего магазина явно не от переизбытка гостеприимства.

— Мы принимаем всех, кто приходит. А стена — от таких, как вы, которые хотят не делиться, а себе все заграбастать.

— И что, целый город приняли бы?

— Не думаю, что вас очень много. Потери были у всех. Я сужу по Пензе. И пусть в Саратове населения больше, но здесь и атомная станция не взрывалась.

— Наши руководители посылали гонцов в соседние области. Самара и Тольятти затоплены, у оренбургских мор начался… И что нам оставалось делать? Подыхать?! Всем жить охота. И тебе, и ему, и мне!

— Но я не собираюсь на соседние области войной идти! В лесах дичи навалом! Ты мясо ел — думаешь откуда?

— Это у вас «навалом», а у нас все леса как ржавчиной покрыты.

— И чего? Я что ли в этом виноват? Или мужики, которых вы убили? А может, пацан пятнадцатилетний, который сейчас лежит с простреленной грудью? Вам плохо, и вы с вашим генералом решили, что пойдете и отберете всё силой? И плевать, что для этого придется убивать, — главное, чтобы вам хорошо жилось. А кто мешал взять инструмент, бросить свой город, раз уж в нем жить нельзя, и пойти восстановить какие-нибудь сёла? А? Молчишь. Вот именно. Правильно, да зачем вам это? Лучше уже готовое забрать. Твари!

Алексей встал, пленный испуганно отпрянул, но бывший тренер просто вышел из помещения.

Руслан тоже поднялся, забрал складные стулья и отправился вслед за Алексеем.

В принципе, что хотели — они узнали. Теперь стало понятно, о чем говорил Илья, и чего боялись его люди. Только легче от этого не стало. И без того непростая ситуация усложнилась в несколько раз. Но — странное дело — Руслан с удивлением и странным спокойствием осознавал, что знает, как надо поступить. Что предпринять и сделать. Единственное, в чем он не был уверен — в том, что остальные его поймут и поддержат.

С этими мыслями он зашел к бывшему тренеру.

— Так, Руслан. Что делать будем? — Алексей расхаживал по отделу, как зверь по клетке. — У нас все укрепления на центр ориентированы. Да и не готовы мы противостоять настоящей армии… Руслан!

— Успокойся! Надо подумать.

— Что тут думать? Не хочешь же ты предложить выступить против армии?

Руслан не ответил. Алексей посмотрел на него с удивлением во взгляде:

— Ты серьезно?

— Ну, подумай сам, какие у нас варианты…

— Да о чем ты? Нет у нас вариантов! Мы можем только бежать!

— Я так не считаю.

Алексей прекратил расхаживать, нахмурился и посмотрел на Руслана. Сел за стол, на котором были разложены схемы оборонительных действий, и подпер щеку кулаком, всем своим видом показывая, что ждет продолжения.

— Сам подумай, куда ты побежишь? Мысовцы вряд ли довольствуются захватом нашего торгового центра. Им нужен весь город. Это будет война не только за припасы, но и за территорию. Не думаю, что они станут брать пленных. Зачем им лишние рты. Если только потом, когда понадобятся рабы.

— Радужную перспективу рисуешь.

— Фактически — это будет тот же Юрасов, только с предварительным уничтожением любого, даже потенциального сопротивления. Захват власти бескровным не бывает. Как только войска войдут в город — начнется бойня. Они сейчас голодные, злые, жаждущие крови и не настолько сильные, чтобы позволить себе оставить в живых потенциальных партизан. Не знаю, что будет делать Юрасов, но думаю — сначала попытается сопротивляться, бросит всех своих полицейских в бой. А когда проиграет — сбежит.

— Так, и что мы можем сделать? Если даже вооруженная полиция, по твоим словам, не справится.

— Нет, Лёш… не «можем», а «должны». Мы должны попытаться остановить их, — Руслан говорил твердо, уверенно. — Подготовим торговый центр к эвакуации. Женщин, детей, нескольких мужчин. А сами выступим навстречу противнику и будем ждать их у завала на горе. Там будет наш редут. Позиция, на мой взгляд, неплохая: мы будем выше, укрыты стволами деревьев, подступы к нашим позициям труднопроходимы. Придумаем, как прикрыть фланги, и хрен они до нас доберутся! У нас нет времени строить новые укрепления, нет времени искать помощь. Если мы заставим их остановиться, то, как минимум, выиграем время для себя и для города. Но существует вероятность, что мысовцы, потеряв эффект неожиданности и поняв, что так просто город им не захватить, отступят и направят свои усилия в другую сторону. Не зря генерал послал сразу несколько отрядов по разным городам — он будет искать путь с наименьшим сопротивлением.

— Мы там все сдохнем, — уверенно произнес Алексей.

— Когда станет совсем туго, подадим сигнал ракетницей, чтобы оставшиеся здесь собирались. Потом сядем на велосипеды и свалим. Это даст нам фору и возможность эвакуироваться вместе со всеми.

Бывший тренер напряженно размышлял. Руслан понимал его сомнения:

— Никто не говорит, что будет легко, даже наоборот — невероятно сложно, но я считаю, что шанс есть и надо им воспользоваться.

— Мне нужно подумать, Руслан. Не готов я к такому.

— Только не долго. Времени в обрез. Парень мог и наврать насчет двух дней.

— Ага. И насчет трех сотен тоже, — Алексей откинулся на стуле, сложил руки на груди, поднял взгляд к потолку и задумался.

Руслан, чтобы не мешать, пошел к себе.

Наташа ждала его.

— Васька пришел в себя, — сказала она.

— Это хорошо, — без эмоций проговорил Руслан. — Скорее всего, через несколько дней придется отсюда уходить.

Девушка отвела взгляд, осмотрела отдел и спросила:

— Что возьмем с собой?

— Лучше всего — побольше еды. Столько, сколько сможешь унести.

— Подожди… А ты не пойдешь? — встревожилась Наташа. На краткий миг задумалась, потом спросила: — Что рассказал пленный?

Руслан невольно улыбнулся.

— Тебе в разведке надо работать. Рассказал, что сюда приближаются армейские части с намерением захватить город. Около трехсот человек.

— И ты решил остановить их, — произнесла девушка.

— Я должен…

— Конечно, ты должен! Кто кроме тебя? Больше ведь некому!

Руслан не ожидал от нее такой реакции.

— Наташ…

— Всё, Руслан. Поступай, как считаешь нужным.

Он только собрался сказать ей, что так надо, по-другому нельзя, как в дверь постучали. Заглянул Макс.

— Там Алексей всех собирает.

— Сейчас придем, — сказал Руслан. Снова посмотрел на Наташу, но та отвернулась и направилась к выходу.

Он только увидел, что она быстро вытерла глаза ладошками, перед тем как вышла в коридор. Став причиной ее слез, он чувствовал себя паршиво.

Горестно вздохнув, Руслан зашагал вслед за Наташей.

Алексей стоял внизу, спиной к открытым воротам. Пензенцы расположились вокруг него. Часть спустились в холл, кто-то сидел на ступеньках эскалатора, многие стояли на втором этаже, облокотившись на перила.

Алексей еще немного выждал и заговорил:

— Несколько дней назад мы собирались с вами здесь же, чтобы принять одно важное решение. Но сейчас обстоятельства изменились. Тот пленник, которого привел Петрович, рассказал, что сейчас к Пензе приближается передовой отряд армии генерала Мысова. Три сотни человек.

Над холлом разнесся возглас удивления.

— Между молотом и наковальней, — проговорил кто-то. — Шикарно!

Алексей продолжил:

— Теперь у нас только один выход — бежать. Собрать как можно больше припасов, инструменты, другие необходимые вещи и оставить этот торговый центр, успевший многим из нас стать новым домом. Куда идти, я пока не знаю. Если у кого есть идеи, может рассказать их мне после этого собрания. Но это еще не всё.

— Что еще-то? — спросила одна из женщин. — Очередной сюрприз?

— Нет. На этот раз просьба.

— Какая? — отозвались мужики. — Выкладывай! Сделаем!

— Мне нужно тридцать человек, чтобы попытаться остановить мысовцев.

Наступила тишина.

Алексей переводил взгляд с одного на другого, и Руслан видел, как мужчины опускают глаза. Он понимал их чувства: умирать никому не хочется.

Не получив ответа, бывший тренер снова заговорил:

— Знаю, что решиться на такое трудно, но мы должны попытаться защитить город.

— Ты называешь эти руины городом? — фыркнул один из мужчин, пришедших с Ильей. Руслан так и не успел узнать всех по именам.

— В этих руинах — тысячи беззащитных людей, — ответил Алексей.

— А чего нам лезть? Пусть вон полковник Юрасов со своими полицейскими воюет.

— Ты всерьез считаешь, что Юрасов на это отважится? Да он сбежит, как только запахнет жареным, и отдаст город на растерзание, лишь бы свою шкуру спасти.

— Я своего мужа на эту бойню не отпущу! — шагнула вперед невысокая худая женщина. — Что тридцать человек смогут сделать против трехсот? Мы уйдем!

— Людка, закрой рот, — зашипел на нее муж. — Чего ты лезешь!

— А ты мне рот не затыкай! — еще громче заговорила женщина. — Я что без тебя делать буду, а? Вас там убьют! Город надо защищать… а кто будет меня защищать? Уйдем подальше, и пусть эти мысовцы с юрасовскими грызут друг другу глотки из-за развалин. Может, поубивают друг друга. А мы переждем, отсидимся, а как все закончится, пойдем в ножки новой власти поклонимся и будем жить спокойно.

— Не выйдет, — спокойно сказал Алексей.

— У тебя не выйдет, а у нас выйдет! — голос женщины срывался, чувствовалось, что она вот-вот заплачет. — Хочешь сдохнуть — ступай. Но мужика своего я тебе не отдам!

— Если не остановить передовой отряд, за ним придет целая армия. Весь город будет в их власти. Они придут сюда захватывать территорию. Знаешь, я тоже не хочу умирать и оставлять дочку одну. — Услышав эти слова, девочка подбежала к отцу и обняла. Он погладил ее по волосам и продолжил: — Но я не вижу другого способа подарить ей нормальное будущее. Чтобы мой ребенок мог расти свободным, а не прятаться по темным углам и канавам, я готов пойти и против трехсот, и против трех тысяч. И я пойду! И те, кто хочет нормальной жизни для себя и своих детей, — тоже пойдут! И против мысовцев, и против юрасовских! И мы будем сражаться за это столько, сколько потребуется!

Бывший тренер взял дочку на руки, посмотрел на присутствующих, встретился взглядом с Русланом.

— Я не имею права приказывать, могу только просить. Сейчас я поднимусь к себе, а вы обсудите всё между собой со своими родными. Через час я хотел бы знать, что каждый из вас решит.

Он пошел к себе. Руслан с Наташей встретили его наверху эскалатора. Едва они зашли в отдел к Алексею, начались крики и ругань.

— Закрой дверь, — попросил бывший тренер.

Он отнес дочку в ее уголок и вернулся.

— Наташ, присмотришь за Настей?

Девушка посмотрела на него, на Руслана, потом вздохнула и кивнула:

— Присмотрю.

— Я, на всякий случай, напишу все данные, ее и жены, фамилию, возраст, адрес.

— Хорошо, — сказала девушка.

Руслан старался не прислушиваться к раздававшимся за дверью голосам. Ему не сложно было представить, о чем сейчас разговаривают и спорят люди. Свой выбор он сделал, а им приходилось решать сейчас, и не только за себя, но и в какой-то мере, за своих родных и близких.

— Она девочка умная, способная, схватывает все на лету, — продолжал говорить Алексей, — хлопот больших не доставит…

— Ты умирать собрался? — перебила его Наташа.

— Нет, но…

— Тогда заканчивай.

— Ладно, ладно! Суровая она у тебя.

Погруженный в свои мысли, Руслан не сразу сообразил, что обращаются к нему.

— Эй, там, на орбите! Земля вызывает, — улыбнулся Алексей.

— Мы не так говорим.

— А как? И вообще, расскажи что-нибудь, а то с живым космонавтом общаюсь, а ничего не знаю.

— Что рассказать-то?

— Историю интересную. Наверняка полно всяких.

— Не то чтобы полно, но имеются, конечно.

И Руслан поведал несколько забавных случаев из своей жизни на орбите. Незаметно пролетело время, и когда он закончил рассказывать, то вдруг заметил, что из холла и коридоров не доносится больше ни звука. Он обратил на это внимание Алексея и Наташи.

Бывший тренер встревоженно поднялся и быстрым шагом направился к выходу. Руслан не отставал: к эскалатору они подошли почти одновременно.

Проскочила, было, мысль, что, посовещавшись, обитатели торгового центра решили по-быстрому свалить, но люди оставались на месте. Несколько женщин плакали в объятиях мужей. В центре холла стоял Илья.

Когда он увидел Алексея, сразу спросил:

— У вас есть какой-то план?

— Есть, — кивнул бывший тренер. — Что вы решили?

Илья ответил не сразу, обменялся взглядами с некоторыми мужчинами из тех, что пришли с ним.

Руслан чувствовал его неуверенность, вполне понятную. Особенно, если они собирались покинуть торговый центр. И осуждать их он не имел никакого права. Да, в общем-то, и не собирался.

— Мы с вами, — сказал наконец Илья.

* * *

Имевшийся план требовал детальной проработки и дополнения. В первую очередь озаботились эвакуацией. Определили место и порядок движения. Пятнадцать мужчин оставались для охраны и прикрытия, им выделялись три автомата и четыре ружья. Остальные — с луками и копьями. Старшим назначили Ивана. Тот сначала возмущался, но Руслан его быстро урезонил.

К завалу отправлялись тридцать два человека, с двенадцатью автоматами и двадцатью ружьями, самодельное оружие брали в дополнение, по желанию. Когда уже почти закончили обсуждение, подошел доктор Васильев и категорическим тоном заявил, что идет с ними. Возражать никто не стал.

Поскольку покидать укрепленный торговый центр раньше времени не было необходимости, начинать эвакуацию решили по сигналу ракетницы, который должны будут дать обороняющиеся, когда поймут, что больше не могут сдерживать противника.

Весь следующий день посвятили сбору и упаковке припасов. Потом чистили и готовили оружие.

Среди всей этой суеты нашлось время навестить Ваську. Пацан был бледный, но храбрился и старался не показывать вида, что больно. Руслан попросил его, в случае чего, позаботиться о женщинах и детях, и Василий принял это крайне серьезно, пообещав исполнить.

Увидеться с Наташей получалось крайне редко, потому что даже перекусывать приходилось второпях. Вместе удалось провести только остаток ночи. Говорили мало, наслаждались объятиями и поцелуями. Потом Наташа заставила его хотя бы немного поспать.

Утром она вышла вместе с другими женщинами, провожавшими своих мужей. Руслан смотрел на нее, а она улыбалась. И он понял, что Наталья гордится им и верит в него. Улыбнулся в ответ.

Затем была уже знакомая дорога. Трава и деревья, окутанные утренним туманом, тянулись по обе стороны. В пути подбадривали друг друга шутками и историями из прошлой жизни, хотя у некоторых случались курьезные моменты и уже после пробуждения.

Добравшись до завала, Руслан с Алексеем сразу занялись рекогносцировкой на местности. Остальные укрывали велосипеды, расположив их так, чтобы при отступлении можно было воспользоваться без промедления.

Разместиться решили полумесяцем, каждый выбрал себе место и примерный сектор обстрела. Потом занялись укреплением флангов. На левом старшим назначили Петровича, на правом — Илью. После этого, выслав двух человек в дозор, начали делать ловушки.

В ход шли все знания, опыт и фантазия, какие только нашлись. В итоге лес по правую руку от завала превратился в сплошное «минное» поле, утыканное заточенными кольями, устланное подпиленными стволами и изрытое замаскированными ямами. Слева, почти до самой воды, громоздились поваленные деревья, представляя собой практически непроходимую преграду.

Закончив с подготовкой к обороне, все расположились на выбранных местах. Руслан, Алексей и Петрович с Ильей осмотрели издалека позицию каждого бойца. Нескольким велели пересесть, но в целом остались довольны.

— Нас практически не видно, смогут засечь только по вспышкам, да и то лишь приблизительно, — удовлетворенно сказал Руслан.

До ночи мысовцы так и не появились. Постоянное напряжение, ожидание, что вот-вот, с минуты на минуту подойдут, — нервировало и угнетало.

— Док, ты захватил самое главное лекарство? — спросил Алексей, когда темнота накрыла редут.

Васильев расположился за деревьями, метров за десять до завала. Его рюкзак был забит перевязочным материалом и медикаментами, но нашлось среди всего этого добра и несколько бутылок коньяка. Их передавали из рук в руки. Когда дошла очередь до Руслана, он глотнул и наморщился. Но почти сразу после того, как алкоголь обжег горло и горячей волной устремился в желудок — почувствовал расслабление.

Он считал, что вряд ли мысовцы будут передвигаться ночью. Без фонарей, да еще и по незнакомой местности. И, в принципе, можно было бы поспать, выставив караульных, но он слишком переживал, чтобы заснуть. К тому же Руслана заботило отнюдь не отсутствие сна — важнее было то, что он не представлял себе, как сможет начать стрелять по людям. И волновало это не только его.

Среди ночи Алексей подсел к нему и сказал:

— Слушай, а если пленный соврал? Наплел, чтобы жизнь сохранить, и никакого отряда нет, а если и есть, то идет за помощью, а не чтобы убивать. Ведь мог этот гаденыш попытаться таким образом оправдать свою стрельбу по нашим парням. Мол, не я один плохой — все плохие. И вот они к нам за помощью, а мы по ним со всех стволов.

— Я думал об этом, — сказал Руслан, — и ты прав, конечно. У нас только слова парня, которого грозили расстрелять, и слухи да предчувствия, принесенные Ильей. Неплохо бы сначала переговоры провести. Но с другой стороны, если все правда, а мысовцы, ко всему прочему, найдут тела двоих своих разведчиков, но не досчитаются третьего — скорее всего, догадаются, что того взяли в плен. Тогда они могут быть наготове и ожидать засады. В этом случае любые переговоры закончатся, не успев начаться, а мы можем потерять преимущество. Не знаю, как быть. Решим по обстановке. Честно говоря, буду рад, если парень обманул, и не придется ни в кого стрелять.

— Я тоже, — сказал бывший тренер.

Они решили, что переговоры все же нужны и начнет их Руслан.

Дозорные вернулись на рассвете.

— Ну что? — с плохо скрываемым волнением кинулся к ним Алексей.

— Идут! Только не три сотни, как говорили, а меньше — около двухсот. До нас примерно час ходу.

— Все по местам! По местам! — приказал бывший тренер.

— Помните, — добавил Руслан, — стрелять одиночными, никаких очередей! Патроны беречь, огонь только по цели. Когда магазин пустеет, бросаете его доктору Васильеву, он возвращает вам снаряженный. Запасных магазинов всего пять на двенадцать автоматов, так что, возможно, придется какое-то время подождать, тем более док будет один их заряжать. Охотники, вы сами знаете дистанцию для своего оружия, поэтому решайте, когда стрелять, на свое усмотрение, но все равно старайтесь не подпускать врага на расстояние для броска гранаты. Если все же ее в вас бросили, без суеты, прячьтесь под бревна. Если ранили, зовите доктора Васильева. Когда он займется своими прямыми обязанностями — автоматчики снаряжают магазины сами. Без суеты, предупредив соседа, что уходите с позиции. Всё ясно?

Раздались утвердительные возгласы. В принципе, это всё обговаривали еще вчера вечером, но Руслан посчитал не лишним напомнить.

— И еще одно. Когда появится противник, без команды не стрелять. После первого выстрела, пути назад уже не будет. Так что — внимательнее и осторожнее!

Этот час показался Руслану самым длинным в его жизни. Что-то похожее он испытывал перед самым первым своим полетом в космос, только волновался не так сильно. Он напряженно вглядывался в утренний туман, высматривая человеческие фигуры, хотя знал, что пока никого не увидит, но ничего не мог с собой поделать.

Наконец впереди появились мысовцы. Одетые в военную форму, с автоматами, они неспешно перебирались через поваленные деревья, ворчали и переругивались. Их голоса разрывали утреннюю тишину.

Руслан старался не прислушиваться, чтобы случайно не узнать имена тех, кого, возможно, сейчас придется убить. Ведь с именами они перестанут быть просто «мысовцами», обезличенным противником, а обретут индивидуальность. И он не был уверен, что сможет нажать на курок.

Гулко стучало сердце, он часто дышал, но казалось, что воздуха все равно не хватает.

Больше полусотни солдат уже появились в пределах видимости. Руслан переводил прицел с одного на другого. Как выбрать, кого убить первым? Он не представлял совершенно.

Мысовцы приближались. Туман постепенно таял, оставляя после себя влагу на траве и деревьях, на оружии и одежде. Метров за пятьдесят от завала шагающие впереди солдаты остановились.

Сзади подтягивались остальные. Солдаты стали осматривать преграду.

— Сто-о-о-й! — протяжно разнеслось над лесом и горой.

Несколько человек в офицерской форме собрались в группу, один достал планшет. Они начали рассматривать карту. Руслан не видел все это в деталях, но догадывался по действиям, жестам. Мысовцы, видимо, искали обходной путь. Часть солдат расселись на поваленных стволах, воспользовавшись остановкой, чтобы отдохнуть.

Самое время, чтобы выйти на контакт. Руслан вопросительно посмотрел на Алексея. Тот кивнул. Переговоры — риск, на который они решили пойти, чтобы не погубить случайно не виновных.

Руслан привстал и крикнул:

— Эй, там! Говорит подполковник ВВС Павлов! Я хочу говорить с командиром отряда!

Ему не ответили, зато приказы посыпались, как град.

— Рассыпаться! Найти укрытия! Пулемет на левый фланг!

Руслан боялся, что противник успеет рассредоточиться, начать маневры.

— Даю пять секунд, чтобы ответить, потом приказываю открыть огонь! — чтобы хоть как-то замедлить развертывание сил противника, нужно было заставить командира пойти на переговоры. — Четыре секунды, три, две, одна…

— Это майор Сапожников! Слушаю тебя, подполковник! — донеслось со склона.

— Майор, дальше вам не пройти. Если хотите это сделать, то сложите оружие и выходите вперед.

— Хочешь, чтобы я велел своим людям сдаться неизвестно кому? Так не пойдет! Выходи, пообщаемся лицом к лицу.

— Майор, это была не просьба, а единственный вариант. Иначе вы не сможете пройти дальше. Если не согласны — разворачивайтесь и шагайте назад.

— А то что?

Это уже были не переговоры, а «базар».

— Приготовиться, — шепотом велел Руслан. — Ждать приказа.

— Насколько я знаю, — продолжил майор с нотками иронии в голосе, — в Пензе практически нет военных частей, тем более ВВС. Поэтому лучше вы бросайте свои копья и выходите с поднятыми руками.

«Значит, нашли своих разведчиков», — мелькнула мысль.

Влад за этим справа, там, где закрепился Илья, вдруг раздался треск сломанного дерева и крик боли. Потом с жестким звуком, словно великан забивал гвозди огромным молотком, застрочил пулемет. Ему басовито ответила двустволка. Майор отправил часть людей в обход, пока сам чесал языком, но солдаты попали в одну из ловушек, потом, видимо, заметили кого-то из людей Ильи и открыли огонь, на что получили ответ. Руслан понял все это за мгновение до того, как над позицией противника раздался приказ:

— Огонь!

Едва Руслан скрылся за бревном, как по нему ударили пули. Видеть его не видели, стреляли на голос. Но все равно пришлось отползать в сторону. Пули крошили дерево, в воздух летели щепки.

Он нашел щель между бревнами и приник к ней. Склон горы окутался пороховым дымом, повсюду сверкали вспышки выстрелов.

На правом фланге разгорался бой. К пулемету и ружью присоединились автоматы. Нужно было оттягивать противника на себя. Но мысовцы и без того зашевелились: солдаты короткими перебежками — от укрытия к укрытию — начали наступление. Их прикрывали пулеметы, поливающие пулями завал наугад.

— Огонь! — крикнул Руслан.

Он просунул в щель ствол автомата — цель попалась в прицел сама собой, ничего не пришлось выбирать — и нажал на спуск. Не попал, выстрелил еще раз. Человек упал, а Руслан уже выискивал другую цель.

Обороняющиеся дали залп по противнику. Клубы дыма от охотничьих ружей окутали завал. Стрельба со стороны противника стала еще интенсивнее.

Руслан стрелял не спеша, считая патроны. Рядом размеренно отсылал пулю за пулей Алексей.

Со склона доносились крики раненых. Справа в лесу ухнул взрыв.

— Петрович! Отправь троих к Илье! — приказал Руслан и добавил, увидев побежавших на другую позицию людей: — Головы вниз, головы вниз!

Дострелял все патроны, крикнул: «Лёха, я пустой!», позвал доктора Васильева и перекинулся с ним магазинами. Перезарядил автомат, снова прицелился, выстрелил.

Пулеметчики противника стали настоящей проблемой. Они накрывали огнем позиции обороняющихся, ориентируясь по вспышкам выстрелов.

— А-а-а! Долбаный пулемет! — воскликнул Алексей после того, как в очередной раз вынужден был вжиматься в землю, пережидая ливень пуль, накрывший его огневую точку.

— Попробую снять, — сказал Руслан.

Он сместился в сторону, взобрался на бревно повыше, заметил позицию пулеметчика, несколько раз глубоко вдохнул, набираясь решимости, затаил дыхание, привстал и сделал три быстрых выстрела.

Пулемет замолк, но, чтобы не рисковать, Руслан быстро спрыгнул вниз. И вовремя: по тому месту, откуда он стрелял, пальнули из РПГ. Заряд взорвался, раскурочив бревно и засыпав все вокруг щепками.

Руслан на корточках вернулся к своей прежней позиции. Прицелился, но успел выстрелить лишь дважды: противник отступал.

Стрельба становилась все реже, пока совсем не прекратилась.

— Не высовываться! — на всякий случай предупредил он. — Раненые есть?

Отозвались двое, но утверждали, что помощь доктора не требуется — сами справятся.

— Петрович, Илья. Как у вас?

— Держимся, — ответил один.

Другой же перебрался к Руслану.

— Мы тоже живы, — сказал Илья, но особой радости в голосе не чувствовалось. — Они лес прощупывают, хотят обойти. После того, как десяток человек на колья напоролись, стали опасаться ловушек, но их у нас там не так и много осталось.

— Мы это предусмотрели. Уводи своих на вторую линию. В случае необходимости, перебросим еще пару человек.

— Понял.

Руслан смотрел, как на правом фланге люди, пригнувшись, меняют позиции. Теперь линия обороны стала отдаленно напоминать рыболовецкий крючок, загнутая часть которого была обращена к лесу.

Руслану показалось, что он услышал тихий хлопок, раздавшийся со стороны противника. Потом еще несколько. К сожалению, он не так хорошо был знаком с оружием, чтобы на слух определить грозящую опасность.

— Ложись! — крикнул кто-то с левого фланга.

Не раздумывая, Руслан бросился на землю между бревнами, закрывая голову руками и повторяя команду:

— Ложись! Ложись!

И через мгновение вокруг стали рваться гранаты. Земля вздрагивала, взрывы поднимали в воздух комья дерна. От деревьев отлетали щепки, ветки, кора и обломки. Все это сыпалось сверху, заставляя замирать в ожидании тяжелого удара. Сквозь оглушающие звуки доносились крики раненых. Казалось, что обстрел никогда не закончится, но затишье все же наступило.

— К обороне! — прокричал приказ Руслан, поднимаясь и стряхивая с себя грязь и древесный мусор.

Краем глаза он заметил Алексея, всего перепачканного, с жухлыми листьями на голове, но, главное, живого.

Мысовцы подобрались почти вплотную. Их встретили залпом, но численное превосходство сказывалось, и многие из атакующих уцелели и открыли ответный огонь. Практически в упор.

Они закрепились внизу завала и не позволяли обороняющимся высунуться. Один из охотников решил чуть привстать и сразу рухнул на бревна с простреленной головой. Ружье полетело в сторону.

— Давай «горючку»! — крикнул кто-то.

Бутылки с зажигательной смесью предполагали использовать, но гораздо позже — когда не останется иных способов сдержать противника. Сейчас огонь мог только навредить.

Но людей было уже не остановить. В окопавшихся врагов полетели стеклянные снаряды.

Полыхнуло.

Подожженные люди с воплями заметались, один побежал к воде, но упал уже через несколько шагов. Двое стали кататься по земле, стараясь загасить пламя, но их почти сразу прикончили. Не желая разделить участь товарищей, остальные стали покидать занятые позиции и отступать, беспорядочно отстреливаясь.

Подступы к завалу усеивали трупы мысовцев. Навскидку — несколько десятков. Бессмысленные, никчемные смерти. Но на сожаления времени не было: правый фланг продолжал ожесточенно отбиваться.

Руслан ползком выбрался со своей позиции, быстро осмотрелся.

Повсюду виднелись следы гранатометного обстрела. Рытвины, опалины, обломки. Два изуродованных тела кто-то, видимо, доктор Васильев, оттащил подальше за деревья. Сам он перевязывал и зашивал троих раненых, а значит, снаряжать магазины патронами больше было некому. Шестеро выбыли из строя. А день только начался!

Руслан добрался до цинков, схватил горсть патронов и запихал в карман. Он не помнил, сколько осталось у него в магазине, но скоро нужно будет перезаряжать — точно.

Привстал и побежал к позициям на правом фланге. Над головой свистели пули. Враги прятались за деревьями, но передвигались медленно — из-за ловушек.

Присев рядом с Ильей, Руслан несколько раз выстрелил, кажется, попал в кого-то, но не был уверен. Патроны закончились. Прижавшись спиной к шершавому стволу, он спустился пониже. Отщелкнул магазин, принялся заряжать, спросил:

— Как вы тут?

— Сам не видишь? — огрызнулся Илья. — Этот сука-пулеметчик достал просто! Окопался в одной из наших же ям и поливает, и поливает! «Горючка» тут не поможет — земля мягкая, не разобьется бутылка. И гранат ни одной нет, как назло!

Улыбнувшись, Руслан полез в поясную сумку. Достал гранату, оставшуюся от людей Макеева.

— Считай что сегодня Новый год, а я — Дед Мороз.

— Ты — кудесник! — Глаза у Ильи заблестели. — Сейчас я ему отправлю подарочек…

Он выдернул предохранительное кольцо, позволил рычагу отскочить, бросил гранату и пригнулся. Над головами завизжали пули. Через секунду ухнул взрыв и пулемет замолчал.

— Что, получил? Получил?! — заорал Илья. — Давайте следующего! У нас на всех подарков хватит! Новый год же!

Он присел и посмотрел на Руслана:

— Есть еще?

— Нет.

— Твою мать! А как вообще дела?

— Трое убитых, трое раненых, — ответил Руслан.

— У нас вон тоже один.

Лежащее между двух бревен тело сразу было и не разглядеть.

— Еще двоих я сам перевязал, чтобы дока не дергать, — продолжил Илья.

— Сколько времени?

— Половина одиннадцатого. Оставь патроны, чтобы к цинку не бегать.

— Держи, — они обменялись магазинами, — скажу, чтобы к вам поближе подтащили.

Руслан пополз назад. Значит, бой длился уже больше часа. А ему казалось, что минут сорок — не больше.

За спиной стрельба стала утихать, похоже, противник отступал по всей линии обороны.

Алексей сидел у цинка и вставлял патроны в магазин, на его месте дежурил Толян.

— Что у Ильи? — спросил Алексей.

Из уха у бывшего тренера текла кровь.

— Держатся, — ответил Руслан. — Вы сами-то целы, мужики?

— Этим ухом не слышу, — бывший тренер наклонил голову, показывая каким именно.

— Я в порядке, — сказал Толян. — Щепками поцарапало чуток только. Сколько же мы их положили! Я уже пятьдесят два насчитал. И в лесу точно есть еще.

— И раненые, — кивнул Руслан. — Может, отступят?

Он произнес последнюю фразу и вдруг понял, что с невероятной силой хочет, чтобы было именно так! При этом он понимал: вряд ли это желание осуществится.

Но время шло, а никто не нападал. К ним приполз Петрович.

— Что происходит?

— Не знаем.

— Обеденный перерыв, — сказал Толян. — Армия все-таки.

Все посмотрели на него, пытаясь понять: шутит или серьезно. Руслан склонен был думать, что серьезно.

Петрович покачал головой:

— Толя, если мы продолжим с тобой и дальше общаться, а такое вполне вероятно, потому что судьба меня не очень жалует последнее время, очень тебя прошу, ты прекращай грибы есть, тебя штырит не по-детски.

Руслан и Алексей засмеялись.

— Вот какие вы все-таки злые, — вздохнул Толян, продолжая наблюдать за противником, — ничего вам сказать нельзя.

— Нам бы тоже перекусить, — сказал Петрович. — Пойду, яблоки раздам.

Вгрызаясь в сочный хрустящий плод, Руслан подумал, что мысовцы, вероятно, заглядывали в деревню Ильи и оборвали оставшиеся в саду яблоки. Но вряд ли хватило на всех…

Он вдруг вспомнил, что дозорные видели только около двухсот человек, а пленный говорил, что их триста. Тогда он не придал этому значения, даже обрадовался, что врагов на сотню меньше, а сейчас, кажется, догадался, почему на них не нападали… Мысовцы ждали, пока подтянутся подкрепления, чтобы ударить с новой силой. И, возможно, еще обходили с фланга.

Толян доел яблоко, размахнулся и швырнул огрызок в сторону противника.

Словно в ответ на это, мысовцы открыли шквальный огонь.

— Толян! — завопил Петрович. — Ты чего наделал!

— Да я даже не докинул! — стал оправдываться растерянный парень, вжимая голову в плечи.

Руслан с удовольствием посмеялся бы очередной шутке, но ситуация не располагала. Он занял позицию, быстро посмотрел, как Петрович пополз к себе на левый фланг, бросил взгляд направо, где пригнулись за поваленными стволами Илья со своими людьми.

Атаковали по всей линии обороны.

С жужжащим звуком над головой пролетел снаряд, выпущенный из РПГ. Оставил дымный след, ушел в лес и там взорвался, попав в дерево.

Доктор Васильев постарался закрыть собой раненых от веток и обломков.

Следующий заряд попал точно в верхний ствол, расщепив его пополам и вырвав изрядную часть. Взрывы следовали один за другим. Били именно по центру завала. Но природа постаралась и утрамбовала стволы, уплотнив заодно землей и илом. Только вот еще ни одно воздвигнутое природой заграждение не устояло перед разрушительной силой человеческого оружия.

Слева раздался крик. Часть взорванного ствола скатилась вниз и придавила одного из защитников. Руслан бросился на помощь, там уже были и другие. Совместными усилиями они подняли обломок дерева, но мужчина уже умер. Приползший доктор Васильев быстро осмотрел несчастного и потащил к остальным погибшим.

На правом фланге снова заговорили пулеметы. Обороняющиеся пытались стрелять в ответ, но гибли под градом пуль.

Руслан пополз к Илье. Тот встретил его с отчаянием на лице.

— Нам высунуться не дают! Скоро накроют!

— Давай «горючку»! Колите о деревья! Сделай стену из огня, чтобы не смогли быстро обойти, и отходите отсюда.

— Понял!

Руслан вернулся к Алексею.

— Мы потеряли правый фланг. Надо уходить, пока они не прорвались! Собирай людей! Отгородимся огнем и постараемся уйти!

Еще пять или шесть гранат разорвались совсем рядом. Завал стал намного ниже, и, чтобы не попасть под пули, защитникам приходилось перемещаться на корточках. Их прижали к земле, не давая даже голову поднять, не то что вести ответный огонь.

Руслан ждал, что сейчас увидит несколько вспышек пламени справа, но заметил только одну. Огонь охватил пару деревьев, и на этом всё кончилось.

Видимо, больше бросать бутылки было уже некому.

Пули свистели и щелкали, ухали взрывы. Пришла пора выпускать ракету. Как ни хотелось об этом думать, но это был конец.

Вздрагивая и вжимая голову в плечи при каждом близком попадании, к Руслану подполз Алексей.

— Руслан, ракету! Давай ракету!

Очередным взрывом разворотило бревна, и древесные обломки полетели во все стороны. Руслан прикрыл голову руками. Потом нашел в поясной сумке ракетницу, вытянул вверх руку и выстрелил.

Ярко-красная ракета с шипением ушла в небо и на какое-то время зависла над деревьями.

Руслан стал отползать к остальным. Раненых уже забрали, оставшиеся в живых пензенцы бежали к велосипедам. Но противник захватил укрепления, пули засвистели рядом. Многострадальный лес принял на себя новую порцию свинца.

Враги были слишком близко, чтобы получилось уйти даже на велосипедах… пуля все равно догонит. Нужно было задержать мысовцев, хотя бы ненадолго. Чтобы у остальных появился шанс спастись.

Руслан достал две бутылки с «горючкой» и поджог деревья справа и слева, а сам залег за большим корнем и открыл огонь через созданные «огненные врата». У него оставался лишь один магазин, но сколько-то времени он все же выиграет. Рядом плюхнулся Толян.

— Вместе веселее, космонавт!

Вдвоем они стали сдерживать перебирающегося через завал противника.

— У меня пусто! — воскликнул вскоре Толян, переворачиваясь на спину и доставая нож.

По прикидкам Руслана, в его автомате оставалась еще пара патронов. Он прицелился в ближайшего солдата, но тот внезапно взмахнул руками и упал, а за ним другой, третий… Ухнул взрыв, только теперь уже в рядах противника, потом еще и еще.

Руслан не понимал, что происходит. Вдруг он почувствовал, что Толян трясет его за плечо. Резко оглянулся и увидел, что со стороны города по дороге и через лес продвигаются вооруженные люди в полной боевой амуниции, в касках и бронежилетах. Оружие в их руках плевалось огнем. Вскоре в ход пошли подствольные гранатометы. И тогда Руслан узнал хлопки, которые совсем недавно слышал на стороне врага.

Он так и лежал, изумленно глядя на происходившее, когда рядом остановился один из бойцов.

— Ну что, летун, поддержка пехоты требуется? — широко улыбнулся Губанов и протянул руку.

 

ГЛАВА 5

По возвращении в торговый центр Руслана встретила Наташа. Она обняла его, горячо, порывисто, стала целовать, не обращая внимания на кровь и грязь. Но, как бы ни хотелось продлить эти минутки счастья, были дела, требующие ее участия. Убедившись, что Руслан в порядке, она начала помогать доктору Васильеву с ранеными. Как оказалось, все до единого из двадцати двух выживших участников обороны получили различные ранения. Но они выжили. Одиннадцать же человек погибли. Руслан смотрел, как тела проносили на территорию торгового центра, как с рыданиями и криками бросались к ним родные, со слезами на глазах подходили друзья. Но сам ничего не чувствовал. В душе царило опустошение.

Подошел Иван с автоматом в руках и скорбной миной на лице.

— Вы ракету видели? — глухо спросил Руслан.

— Да, видели.

— Тогда почему не ушли? — он схватил Ивана за грудки и посмотрел страшным взглядом.

Тот спокойно поглядел в ответ, оторвал его руку от своей куртки, поправил одежду и сказал:

— К тому времени к вам уже давно ушли спецназовцы. Караульные подняли тревогу, едва заметили их. Мы заняли оборону, но они не собирались нападать. Этот капитан вышел к воротам один, без оружия, спросил, что происходит на Божьей горе. Я вкратце рассказал, и они сразу рванули к вам. Когда я увидел ракету, они по идее должны были до вас уже добраться либо вот-вот подойти. И я не знал, не оставил ли капитан еще один отряд в засаде. Предпочел остаться в укрепленном центре, чем рисковать жизнями людей, выводя их под возможный автоматный огонь.

Руслан переварил его слова, понял, что Иван поступил правильно.

— Да, так и надо было… ты — молодец, я просто…

— Ничего, я понимаю.

— Проследи, за всем здесь… Будешь старшим, пока мы не оклемаемся чуток.

— Хорошо, — кивнул Иван. — Как там все прошло? Вы хотя бы отбились?

— Да, — только и смог сказать Руслан.

Страшное напряжение откатилось океанским отливом, оставив после себя чудовищную пустоту и усталость. Он забрался в небольшой отдел на втором этаже, пыльный и достаточно мрачный, чтобы его никто не захотел занять. Здесь когда-то торговали верхней одеждой. Руслан собрал в кучу несколько пуховиков и полуистлевших пальто, устроился на этой горе тряпья, как в кресле, с бутылкой воды в руке. Думать не хотелось. Шевелиться — тем более.

В таком состоянии его и обнаружил капитан Губанов.

Он зашел в отдел с масленым светильником в руке. Несмотря на активное участие в боевых действиях, спецназовец не выглядел утомленным. Глядя на его спокойное лицо и уже очищенную от грязи и пыли форму, Руслан не мог поверить, что всего час назад этот капитан пробирался со своими людьми по лесу и завалам, преследуя вражеских солдат, пока те не перестали отстреливаться и просто не побежали.

— Молодец, — неожиданно сказал Губанов. — Не ожидал, что сумеешь так грамотно оборону организовать.

— Спасибо за помощь, — слабым голосом ответил Руслан. — Какими судьбами тебя занесло в наш веселый уголок? Юрасов по доброте душевной прислал или ты сам проникся, наконец, моей пламенной речью?

В его словах слышалась неприкрытая ирония, но Губанов неожиданно серьезно кивнул:

— Отчасти — да. Проникся. Юрасов говорит много красивых и правильных слов, но с каждым днем ситуация в городе становится все хуже и хуже. А я не могу больше воевать с мирным населением.

— Ого, — неподдельно удивился Руслан, прикладываясь к бутылке. — Так ты от дедушки ушел и от бабушки ушел? Сбежал все-таки от этого упыря в погонах?

— Ну, как сбежал… — поморщился Губанов. — Повздорил немного с полицией — пришлось уходить. Их все-таки слишком много даже для моих ребят.

— Силен, — одобрил Руслан. — И куда дальше?

— Ну, куда, — слегка смущенно сказал капитан. — К тебе вот пришел. Возьмешь?

— Даже так, — удивился Руслан. — Тогда добро пожаловать. И давай знакомиться заново, что ли. Меня зовут Руслан Павлов, подполковник ВВС.

Он протянул руку, одновременно кивая на лежащие грудой пуховики.

— Капитан Губанов. Виктор, — представился спецназовец, отвечая на рукопожатие. Легко соорудил себе такое же «кресло», как у Руслана, и устроился рядом. — Парней моих в деле ты уже видел. Обузой не будем. Тем более что у полковника Юрасова обширные планы на эту часть города.

— Рассказывай, — коротко бросил Руслан, устраиваясь поудобнее. Бодрость спецназовца словно передалась ему. Вязкое расслабление постепенно улетучивалось. — Только с самого начала. Как Юрасов организовал жизнь в городе, куда гоняют людей под конвоем. Ну и про планы, само собой.

— Полковник нашел действенную линию поведения, чтобы преодолеть последствия катастрофы, — сказал Губанов, рассеянно глядя перед собой. — Несмотря на все усилия нашей образовательной системы и ярое переписывание истории, происходившее до того, как все отключились, люди все еще помнят настоящее прошлое своей страны. И понимают, что сообща можно преодолеть любую беду, хотя какое-то время придется пожить, затянув пояса. Юрасов воспользовался этим на полную катушку.

— Ты хочешь сказать, что снова обещано светлое будущее взамен трудовых подвигов? И люди на это купились?

— Выбора все равно нет, — сказал Губанов. — Не хочешь — заставят. Но намеки такие полковник делает, это да. Только вместо военного социализма, у него получается какое-то рабовладельческое общество.

— А ты, стало быть, хотел стать «цепным псом кровавого режима», но выбился только в помесь сторожа и надзирателя?

— Вроде того, — обдумав слова Руслана, сказал Губанов и посмотрел ему в глаза. — Одно дело — долг исполнять, порядок наводить и держать в узде всякую шваль. Совсем другое — превращать людей в бессловесных животных. Это не мое. Меня всю жизнь иному учили. Родину защищать. Врага уничтожать. Помнить про честь мундира. А этот, с позволения сказать, «полковник» меня лакеями и наложницами купить решил. Всё в барина играет, гнида.

— Много интересных и возвышенных слов, — скептически сказал Руслан. — Но сбежал-то почему? Ты ведь меня тогда поймать пытался. И вряд ли бы оставил бродить на воле. А? Тогда совесть так сильно не мучила?

— Просто теперь стало понятно, что все горожане оказались на положении рабов, — хмуро ответил Губанов. — Этого Юрасов уже и не скрывает. Обосновывает даже: мол, мы все равно теперь технологически назад покатимся и к рабовладельческому строю так или иначе вернемся. И лучше сделать это сознательно и грамотно, загнав на дно социума только самое тупое быдло. Вот только «быдлом» он считает почти всех.

— То есть, если бы не всех, то ты согласился бы с такой позицией? — поинтересовался Руслан, начиная раздражаться.

— Не придирайся к словам, подполковник, — ощетинился капитан. — Я не силен в риторике — не этому обучался. Если так не понятно, скажу по-другому: я против любого рабства.

Такой ответ Руслана удовлетворил. Он кивнул и попросил продолжать.

— Следующий этап — освоение территорий, где люди пока не осознали всей прелести просветляющей истины, которая снизошла на Юрасова… А позавчера он вдруг решил, что заключенные в тюрьмах слишком дорого ему обходятся. Раньше он пытался привлечь часть из них на службу и использовать в качестве так называемых «ударных бригад». Видимо, хотел моих ребят ими заменить, думал, что зэки будут более покладистыми, раз получили свободу и власть. Но просчитался. У «бригадиров» сразу же возникли конфликты с полицией, пару раз даже перестрелки случились, да и за личные интересы они радели куда больше, чем за своего «благодетеля». Я считаю, Юрасов просто испугался, что не сможет удержать зверя, которого сам же и выпустил из клетки. В общем… он решил от них избавиться. Меня в этой операции привлек только для ареста — считай, устранения — уже выпущенных на свободу преступников, этих самых «ударных бригад». Сволочь, сначала вооружил их, а потом руками моих ребят решил приструнить. Мы, конечно, справились, но одного бойца я потерял.

Губанов замолчал, опустил взгляд.

— Погоди, — сказал Руслан, начиная понимать. — А остальные заключенные, что еще в тюрьмах оставались?..

— В расход. До последнего человека, — глухо сказал Губанов. — Я не поверил сперва. Специально потом смотреть ходил. В жизни не видел столько крови на земле и мозгов на стенах.

— Ерунда какая-то. Там же навряд ли были сплошь убийцы… — растерянно начал Руслан.

Но Губанов его резко оборвал:

— Ты не понял! Ему это безразлично! Возникла некоторая проблема? Этого достаточно даже для крайних решений! Я не особо впечатлителен, и трупы видеть доводилось не раз, но то, что учинили в тюрьмах люди Юрасова, выходит за пределы любой жестокости.

Руслан помолчал, пытаясь уложить в голове масштабы произошедшей бойни и жестокости человека, учинившего ее. Получалось с трудом, он покачал головой и спросил:

— И что же, полицейские их расстреливали?

Губанов усмехнулся.

— Нет, не полицейские. Они же, на самом деле, неплохие ребята, просто запутались, и вседозволенность в голову ударила. Кстати, многие так же недовольны сложившейся ситуацией. Часто сбегают. Обычно берут автоматы, пайки и сваливают. По одному, по двое, иногда целыми группами. Полковник восполняет личный состав волонтерами. Но как бы те ни были ему преданы, все равно — палачами никто не хочет становиться. Поэтому Юрасов поступил хитрее: набрал расстрельные команды из самих заключенных, пообещав взамен свободу. Хотя в итоге и здесь наврал. А вот уже от расстрельных команд избавлялись полицейские. Но таких зверей, я бы тоже не моргнув глазом… тут полковник все правильно рассчитал.

Руслан почувствовал себя нехорошо. Слишком явственно стояли перед глазами моменты недавней перестрелки, как падали люди, сраженные его пулями… К горлу подступила тошнота. Он подавил ее усилием воли, собрался и сказал:

— Ладно, рассказывай, чем занимаются люди, которых полиция гоняет по городу целыми колоннами. А потом подумаем, что нам дальше со всем этим делать.

Через полчаса Руслан достаточно хорошо представлял, на чем строит свою политику выживания полковник Юрасов. И выводы из этого следовали самые неутешительные.

— Он не остановится, даже когда под ним окажется большая часть горожан, — сказал Руслан, поднимаясь со своего места. — Я говорил это раньше и остаюсь при своем мнении сейчас. Столкновение с Юрасовым неизбежно. А тут еще мысовцы…

— Я примерно это и сказал с самого начала. — Губанов одним ловким движением поднялся на ноги.

— Может, получится договориться о перемирии?

— Смешно, — Губанов и правда усмехнулся, но, обнаружив, что Руслан смотрит на него вполне серьезно, добавил: — Договориться, конечно, можно. Но договоренность будет действовать ровно до того момента, пока он не отправит сюда пару своих отрядов. Так что можно даже не терять на это время.

— Что ты предлагаешь? — Руслан наконец понял, что Губанов пришел к нему уже с готовым планом.

— Надо ударить по нему сейчас, пока он к этому не готов и не ожидает такого подвоха.

— Ты не болен, случаем? — заботливо спросил Руслан, поворачиваясь к спецназовцу.

Теперь они стояли на расстоянии какого-то шага и смотрели друг другу в глаза. Совершенно некстати Руслану вдруг пришло в голову, что сейчас ему с капитаном не справиться.

— Юрасов не такой человек, чтобы отказываться от своих планов, — невозмутимо продолжил гнуть свою линию Губанов. — И этот торговый центр у него стоит в качестве третьего по счету объекта, который надо взять под контроль после окончательного захвата центра города — «наведения порядка», как он это называет. И, если мы хотим выжить, действовать надо без промедления.

Руслан отметил, что капитан сказал «мы». Что это, психологическая уловка или же он действительно уже считает себя частью общины?

— Как ты себе это представляешь? Мы только что из одной переделки едва выбрались, а ты хочешь нас еще в одну втянуть. Да и, в любом случае, сколько у нас бойцов, а сколько народа у Юрасова!

— Значит надо уходить, — пожал плечами Губанов. — Здесь мы все будем трупами очень скоро.

— Мы не можем уходить. Мысовцы никуда не делись. Пусть сегодня они потеряли половину отряда, но сто пятьдесят озлобленных, голодных, вооруженных головорезов все еще недалеко от города. Какое-то время им понадобится на перегруппировку, но я не сомневаюсь, что они вернутся. И вместо того чтобы уходить, ты со своими людьми, наоборот, должен помочь нам организовать здесь форпост для защиты города.

— И как долго мы продержимся? Как ты считаешь, летун? — резко спросил Губанов. — То, что я тебе предлагаю — это и есть выход. Решение всех проблем! Нужно взять власть в свои руки и организовать оборону, используя ресурсы целого города, а не силами кучки горожан и отряда спецназовцев. Давай, пока мы временно решили вопрос… с этими… с мысовцами… атакуем Юрасова. То, что он сумел подмять под себя полицию и рекрутировал горожан, ровным счетом ничего не значит. — Губанов говорил с напором, всё повышая голос. — Людей, преданных лично ему, не так и много. Надо просто выбить его из игры, а остальным объявить новые правила. Я смогу избавить город от Юрасова, а твоя задача — не допустить после этого скатывания города в хаос. Это единственный вариант остаться в живых и не стать одним из тысяч рабов.

— Я понимаю, о чем ты говоришь, — сказал Руслан, опуская глаза, — и даже готов признать, что в твоих словах есть рациональное зерно. Но в голове такая операция как-то не укладывается.

— Значит, самое время ее туда уложить, — отрезал Губанов. — Давай вечером соберемся с теми, кто, помимо тебя, имеет право принимать решения. И все обсудим. Медлить нельзя. Еще несколько дней, и отряды Юрасова появятся здесь, полностью подготовленные к штурму. И тогда мы вряд ли отобьемся. После сегодняшнего боя патронов у нас осталось совсем немного. Гранат — считай, что и нет. Мы, конечно, наделаем из подручных средств всяких неприятных сюрпризов, но если Юрасов погонит свои серые стада напролом — все окажется бесполезным.

— Хорошо, — сказал Руслан. — Поговорим об этом со всеми вечером. А пока — пойдем, пожуем чего-нибудь.

— Вот эту идею целиком поддерживаю, — белозубо усмехнулся Губанов.

Перекусив, Руслан оставил капитана в холле, а сам поднялся по эскалатору и подошел к стоящему у перил Алексею. Бывший тренер задумчиво смотрел вниз, где Губанов развил бурную деятельность, созвав своих солдат и организовав помощь обитателям торгового центра и осмотр, чистку и перезарядку трофейного оружия.

— Вижу, уже нашел общий язык с нашей подмогой? — сказал Алексей, бросая короткий взгляд на Руслана.

— Да. Любопытный кадр. Это он меня пытался поймать во время вылазки в город. Помнишь, я рассказывал?

— Помню. И это меня настораживает.

— Я тоже ему не совсем доверяю, — честно признался Руслан. — Пусть Макс с Витей за ними по-тихому наблюдают. Хотя всё, что мне этот капитан сказал, очень хорошо укладывается в мое понимание происходящего.

— Мало ли что куда укладывается, — озабоченно возразил Алексей. — Впрочем, с другой стороны, если бы Юрасов его специально подослал, нас бы уже тут всех повырезали.

— Мрачные у тебя фантазии.

— Ты подумай об этом. Вдруг это подстава? Кто-то сможет с ними справиться, если чего случится?

* * *

Собрание проходило в книжном отделе, при свете факелов и толстых декоративных свечей. Поэтому в небольшом помещении на втором этаже торгового центра витал тяжелый запах свечной парфюмерии и гари. Десяток мужчин, которых Руслан посчитал наиболее трезвомыслящими, сидели кружком вокруг капитана Губанова. Он повторял им свои аргументы про необходимость скорейшего нападения на полковника Юрасова.

Руслан вместе с Алексеем сидел чуть в стороне: они все это уже выслушали и теперь пытались отыскать изъян в логике спецназовца. Помимо неуверенности в своих силах, других недостатков найти не удавалось.

— Неужели нельзя мирно все решить? — вполне ожидаемо спросили у Губанова. Тот снова, уже в третий раз после Руслана и Алексея, принялся приводить свои доводы.

— Я в принципе не представляю, как мы можем провести такую операцию, — тихо сказал Алексей. — Этот капитан, он вообще соображает, что говорит?

— В том то и дело, что соображает, — со вздохом ответил Руслан. — Его логика проста. Он даже объяснил мне, почему сразу же не разобрался с Юрасовым в тот момент, когда собрался от него уходить. Сказал, что лучше плохая власть, чем отсутствие оной. И что побоялся наступления полной анархии, во время которой народу погибнет гораздо больше, чем может погубить рабовладелец Юрасов.

— Не верю я ему, — упрямо сказал Алексей, машинально перелистывая взятый с ближайшей полки томик со стихами. — Слишком красиво поет. Я все пытаюсь придумать, как сделать так, чтобы он с людьми не оставался в торговом центре на ночь. Мы, по сути, перед ним и его головорезами беззащитны. Один раз предав своего хозяина, он запросто предаст снова.

— Не совсем так, — поморщился Руслан. — Не был ему Юрасов хозяином.

— Это он сам тебе так сказал? — риторически уточнил Алексей.

Где-то в ночи завыла собака. Вскоре к ней присоединилась другая. Помимо воли Руслан почувствовал легкий озноб.

— На пирушку собираются, — проронил бывший тренер. — Почуяли запах крови.

Скорее всего, он был прав, ведь убитых мысовцев никто не хоронил.

— Алексей, можно тебя на минутку? — спросил Макс, заглядывая в комнату из темного коридора.

— Иду, — с готовностью отозвался Алексей, кидая настороженный взгляд в сторону продолжающего разглагольствовать Губанова.

Уловив тревожные нотки в голосе подростка, Руслан вслед за Алексеем вышел в коридор.

В темноте лицо Макса было почти неразличимо, но, судя по голосу, он был не на шутку взволнован.

— Ну, что случилось? — нетерпеливо спросил бывший тренер.

— Ты мне сказал за вояками приглядывать, — сказал парень. — Так вот, они все время куда-то уходят и возвращаются.

— Куда уходят? Откуда возвращаются? — предчувствуя, что сбываются самые неприятные подозрения, спросил Руслан.

— Не знаю, я за ними боюсь следом идти, — ответил Макс. — Но многие из них уже раза по два куда-то уходили и потом снова возвращались.

— Вот тебе и помощничек, — зловещим голосом сказал Алексей. — Сам зубы нам заговаривает, а его люди уже ловушку готовят.

— Не паникуй, — спокойно парировал Руслан. — Мы еще ничего толком не знаем.

— А тут и знать нечего, — решительно сказал бывший тренер. — Гнать их надо из центра на ночь. И забаррикадировать все входы намертво.

В комнате тем временем одобрительно зашумели.

— Пойдем, дослушаем до конца, а потом спросим у него напрямую, что происходит, — сказал Руслан.

Судя по лицам слушателей, за время, пока Руслан и Алексей находились в коридоре, Губанов сумел всех убедить в своей правоте. Впрочем, Руслан и не сомневался, какой именно аргумент стал решающим. Что тут же и подтвердилось:

— Что ж вы сразу не сказали, что воевать особо не придется? — спросил у Руслана Петрович. — Просто попугать надо, а остальное — вон, капитан со своими сделает.

— Это не совсем так, — возразил Руслан. — Надо будет переправиться на виду у противника. А это означает, что нас запросто могут обстрелять. Да и воевать все равно придется. Как только станет известно о нашем передвижении — на пути организуют засады. Никто из нас не имеет опыта ведения боевых действий в городских условиях. Так ведь?

— Так, — уже не столь радостно проговорил Петрович.

— Именно для этого у вас есть я и мои бойцы, — сказал Губанов, потом выдержал паузу и произнес: — Полагаю, что остальное вы сумеете обсудить без меня. Я понимаю, что вы не можете мне пока доверять, поэтому отдал своим людям приказ найти место для ночевки в каком-нибудь жилом доме. Переночуем там, а утром снова встретимся, чтобы окончательно все решить. Если вы поймете, наконец, что выбора нет, потребуется провести рекогносцировку на местности. Всё, бывайте.

С этими словами он вышел в коридор и растворился в темноте.

— А ларчик просто открывался, — проговорил Алексей, провожая капитана взглядом.

Закончив обсуждение, мужчины разошлись. Руслан вернулся к себе. Наташа еще не спала — ждала его. Как только он лег рядом, обняла его, прижалась и тихонько заплакала. Он понимал, что слова сейчас не нужны, поэтому просто гладил ее и целовал соленые щеки.

* * *

Новая река, стремительным потоком проносящаяся между краями обрушенного моста, стала естественной границей территории, контролируемой людьми Юрасова. Стоило Руслану подняться на кучу бетонных обломков, с которой он осматривал водную преграду в прошлый раз, как на другой стороне наметилось движение, засуетились серые фигурки людей. Вскоре даже грохнул выстрел.

— Не бойтесь, — сказал Губанов, разглядывая противоположный берег в бинокль. — Они слишком плохие стрелки, чтобы пытаться чего-то добиться всерьез. Пугают.

— Да никто особо не испугался, — проворчал Толян.

— Сколько у нас лодок? — спросил Руслан.

— Три, — ответил Губанов.

— Значит, три рейса минимум.

— Ага. Здесь расположим взвод стрелков, они будут прикрывать переправу сверху и следить, чтобы на противоположной стороне моста никого не было. Первыми переправятся мои же ребята, займут оборону по периметру вокруг зоны высадки. Следом — ты со своими, последним — взвод прикрытия.

— Предлагаю к лодкам прикрепить веревки, чтобы просто перетягивать их назад.

— Да, можно, — согласился капитан.

— А дальше что? Наверняка полицейские уже будут нас ждать, когда мы переправимся и покажемся с берега.

— Нужно будет продержаться первые несколько минут, чтобы мы с тобой смогли незаметно уйти, — сказал Губанов. — Хотя, в принципе, я не рассчитываю на серьезное сопротивление.

— А если ошибаешься?

— Война дело опасное, — пожал плечами капитан. — Понимаю, что твои не обученные, поэтому своих ребят вперед и посылаю.

Руслан повернулся и зашагал прочь от реки. Общий смысл предложений бравого спецназовца он понял, но все равно что-то смущало, не нравилось. Как-то лихо все у Губанова получалось и легко. Такого быть просто не могло. Руслан чувствовал, что план обречен на провал. Не получалось четко осознать почему именно, но внутренний голос не просто говорил и настаивал, а кричал и визжал об этом.

— Нет, — пробормотал Руслан. — Нет, так не пойдет!

— Ну, пусть наоборот — твои вперед идут, а мои мужики прикрывают, — нахмурился Губанов. — Хотя я бы не стал…

— Я не о том. Весь твой план — никуда не годный.

— Как так?

— А так. Ничего у нас не выйдет.

Капитан остановился.

— Ты чего, решил отказаться?

— От идеи — нет, но план нужен другой.

— Какой?

— Не знаю еще! — разозлился Руслан. — Буду думать! Или тебе прямо сейчас родить?

— Вот чего не надо — так это кипятиться, — фыркнул капитан. Не нравится мой план, значит, давай другой выстраивать.

Руслан шел по улицам, хмурился, как и небо над его головой. Не любил он такое дурацкое состояние, когда понимаешь, что нужно сделать, но не знаешь как.

Он смотрел на дома и улицы, невольно вспоминая свое первое знакомство с ними, когда потерялся Сашка-шаман. За всеми событиями, о парне даже не вспоминал, а ведь тот так и не вернулся в торговый центр. Что же с ним стало? Скорее всего, это так и останется загадкой.

А вот здесь Руслан повстречал Игоря с семьей. Правда, тогда он еще не знал, как того зовут, для него это был просто беженец…

— Погоди, а что с казаками?

— Какими казаками? — не понял хода его мыслей Губанов.

— Которые якобы губернатора защищают. За них с тебя Юрасов спрашивал.

— А чего с ними… Я своих людей на штурм посылать не стал, полицейские обложили их в здании диагностического центра. Вокруг снайперы постоянно дежурят и пулеметчики, держат входы-выходы на прицеле. Хотя, думаю, что такое положение недолго сохранится. Припасы у казаков скоро закончатся, и они пойдут на прорыв. Положат их, если не всех, то большинство.

— Сможешь меня к ним провести?

— Руслан, ты спятил? Под перекрестным огнем окажемся.

— Зато, если договоримся, то казаки на прорыв пойдут, не когда сами захотят, а когда нам нужно.

План зарождался в голове на ходу. Пока без деталей, но основа уже появилась.

— Так что, сможешь?

— Попробуем, — неуверенно ответил капитан.

— Пошли быстрее, сейчас ливанёт.

Но вернуться в торговый центр до начала дождя они не успели — последние кварталы пришлось шлепать по грязи и скользкой траве. Вымокли насквозь.

Совещание решили устроить прямо в столовой, за горячим чаем.

— Ты точно хочешь казаков привлекать? — в который уже раз спросил Губанов.

— Точно, — ответил Руслан. — В чем проблема?

Капитан замялся, но потом сказал:

— Не уверен, что они захотят со мной в одной команде быть. Юрасов посылал меня к ним вести переговоры о добровольной сдаче. Так что они знают, что я с полковником был.

— Так и я знал, но ведь мы сейчас сидим здесь, совместную операцию обсуждаем и планы на будущее. Пойми, Виктор, если губернатор действительно с ними, то он должен возглавить город, а не я. Он управленец, знает, как и что здесь работает, а мне даже названия улиц не знакомы. Мы его поддержим на наших условиях и, объединив усилия, гораздо быстрее сможем поставить город на ноги.

— Может, ты и прав.

— Когда сможешь организовать переговоры?

— Я? — изумился Губанов. — Разговор был только, что надо провести тебя к ним. Это я могу хоть сегодня. Знаю все пулеметные точки — они постоянные, и часть снайперских, но с этими сложнее. Спецуры среди них нет, но некоторым хватает ума периодически менять позиции. А уж как выйти с ними на контакт, не получив при этом пулю в голову, — сам думай.

Руслан углубился в размышления. Ему никто не мешал, разговаривали негромко, в сторонку.

— Нам нужно будет место, хорошо просматриваемое из здания осаждаемых и скрытое от других возможных наблюдателей, — сказал, наконец, Руслан.

— Найдем, — кивнул капитан.

— Тогда вечером и отправляемся.

* * *

Ливень шел стеной. Дождевики не спасали, одежда намокла и липла к телу. Плавсредства капитана оказались спрятаны в здании недалеко от реки. Вчетвером они подняли одну лодку и понесли к месту переправы. Вода стекала по склонам к реке, и без того мутный поток приобрел глинистый оттенок. Почва под ногами превратилась в грязь и липла к ботинкам.

Трое спецназовцев заняли позиции наверху склона и внимательно следили за противоположным берегом. Руслан отчасти сочувствовал бойцам, ведь им придется мокнуть до самого их возвращения.

Пока спускались к кромке воды, несколько раз чуть не упали. Когда лодка была на воде, и все четверо забрались в нее, капитан оттолкнулся от бетонного обломка. Сразу взялись за весла, грести пришлось изо всех сил, но все равно сносило. Один раз ткнулись в крышу затопленного вагона. Наполненная воздухом резина спружинила и резко подскочила, едва не выбросив всех за борт. Руслан еле удержался. Сидевший рядом спецназовец схватил его за плечо, удерживая на месте.

Может быть из-за дождя, но Руслану показалось, что уровень воды в реке поднялся по сравнению с тем разом, когда он перебирался. И течение словно бы стало быстрее.

Когда добрались наконец до берега, сил почти не осталось. Правда, он не без гордости отметил, что выглядит вполне неплохо на фоне тренированных спецназовцев.

Втащили лодку на сушу — если можно было так назвать чавкающую грязь, в которую ноги проваливались по щиколотки, — укрыли за обломками, прикрыли мусором.

— Контакт! — внезапно крикнул один из бойцов, припал на колено, одновременно с этим поднимая автомат к плечу и прицеливаясь.

Человек в темно-сером плаще, с коротким автоматом в руках, только что вышел из-за кустов и замер, глядя на них. От страха его глаза широко раскрылись. Когда шок прошел, незнакомец бросился бежать, поскользнулся, упал и, не вставая, на корточках, стал продираться через кусты, волоча за собой оружие.

— Командир? — спецназовец держал человека на прицеле и ждал приказа.

— Да хрен с ним, пусть уходит, — сказал Губанов. — Нам все равно в другую сторону сейчас.

Дальше пошли вдоль берега реки, вниз по течению. Поток расширялся почти вдвое, а берега, заваленные мусором и обломками, представляли собой нерукотворные укрепления. Теперь Руслан понял, почему разрушенный мост был чуть ли не единственным местом, пригодным для переправы.

Затем отряд свернул в какие-то полузатопленные цеха, где приходилось пробираться по колено в воде. Вышли к пятиэтажкам.

— Этот район называется Южная поляна, — сообщил Губанов. — Мы сделали небольшой крюк, но зато так зайдем с неохраняемой стороны.

Через дворы вышли к дороге. Десятки столкнувшихся когда-то машин неровными рядами вытянулись в обоих направлениях. В ржавых кабинах некоторых автомобилей белели скелеты.

Прикрывая друг друга, быстро пересекли улицу и направились к комплексу многоэтажек. Дождь ухудшал видимость, но и скрывал от возможных наблюдателей. Двигаясь вдоль стен, обошли комплекс, остановились.

Губанов подозвал Руслана, выглянул из-за угла и кивком указал на здание, окруженное решетчатым металлическим забором.

— Это диагностический центр. Цель — светлая девятиэтажка, расположенная ближе к нам, по диагонали от казачьей крепости. Пулеметное гнездо на восьмом этаже, снайпер обычно сидит на девятом либо на крыше, но в такую погоду — наверняка в помещении.

— Захватываем обе точки, а потом попробуем связаться с казаками.

Капитан кивнул, подозвал бойцов, отдал короткие приказы. Бойцы отправились вперед.

— Старайся не высовываться — снайперов у казаков нет, но все равно неплохо стреляют, — предупредил Губанов и двинулся следом за своими людьми.

Зашли в подъезд и стали медленно подниматься по лестнице. На ступенях чернели мокрые следы спецназовцев.

Когда добрались до восьмого этажа, сверху показался один из бойцов и знаками обозначил, что все чисто. В квартире с заложенными мешками с песком окнами было тепло и тихо. Пулемет аккуратно стоял у одной стены, возле другой лежали двое неподвижных субъектов, одетых в потрепанную полицейскую форму. У обоих рты были закрыты кляпами, а руки стянуты за спинами кусками веревки.

— Снайперы? — спросил Губанов.

— На девятом нет, на крыше тоже.

Капитан кивком показал, что доволен бойцами. Посмотрел на Руслана:

— Твой выход.

Он кивнул, скинул рюкзак и устроился на полу. Растянул завязки, вытащил самодельный фонарь с отражателем и подвижной шторкой, приготовился заправить его маслом.

— Мужики, что-то я продрог, есть у вас, чем согреться? — раздался от входа незнакомый голос.

В квартиру вошел высокий парень, в промокшей плащ-палатке, со снайперской винтовкой на сгибе локтя.

Увидел незваных гостей, он замер.

— Товарищ капитан… — узнал он Губанова. — А вы чего здесь…

Взгляд стрелка упал на связанных товарищей. По его лицу можно было проследить весь процесс осознания происходящего…

Губанов находился ближе всех к парню. Капитан быстро шагнул вперед, подпрыгнул, обхватил снайпера ногами за шею и плечи и, используя вес своего тела и силу мускулов, произвел бросок.

Потом, не позволив противнику опомниться, связал его движения, мешая дотянуться до винтовки и вышел на удушающий. Вскоре парень обмяк. Губанов поднялся, отряхнул пыль с одежды, взял винтовку и посмотрел на Руслана:

— Ну что, готов?

Руслан кивнул. Отметил про себя, что в рукопашной не составит конкуренцию капитану. А маленькая победа при их первой встрече — скорее всего, случайность, стечение обстоятельств.

Он зажег фонарь, подошел к окну, приставил к амбразуре между мешками с песком и стал опускать и поднимать шторку.

«Надо поговорить».

«Иду один».

«Без оружия».

— Это что, морзянка? — громким шепотом воскликнул Губанов. — Руслан, ты из какого века? Сейчас морзянку почти никто не знает! А казаки, хотя и ходят с шашками да в папахах, но пользуются сотовыми и интернетом, ну, то есть… пользовались.

— Есть другие предложения? — спокойно сказал Руслан, продолжая передавать сообщение. — Готов выслушать. Это все, что пришло мне в голову.

— Ну, ты орел, летун, — проговорил Губанов и ушел в другой конец комнаты.

На город опускалась ночь. Руслан уже перестал считать, сколько раз передал сообщение, но не терял надежды, однако в здании напротив не загорелось ни одного огонька. И тут до него дошло, как он просчитался.

— Они не ответят, — сказал он, убирая фонарь.

— Тоже мне новость, — съязвил капитан.

— Не потому, что не поняли. Снайперов боятся! Посчитают ловушкой.

— Командир! — позвал один из бойцов.

— Что?

— Там огонь.

Руслан бросился к амбразуре, его чуть потеснил Губанов. Вдвоем они стали во все глаза всматриваться в размытый силуэт здания.

— Где? Может, показалось? — проговорил капитан.

— Последний этаж, смотрите.

Действительно, на самом верху мигнул и погас тусклый огонек, потом мигнул еще дважды, погас, снова мигнул…

— Что они передают? — спросил Губанов.

Руслан замешкался, потом сказал.

— Ничего.

— Как ничего? — не понял капитан. — Они же мигают.

— Вот именно, они просто мигают в ответ. Ты был прав, они не знают морзянку.

— И что теперь делать? Возвращаемся?

Руслан задумался. Без казаков они вернутся к тому, с чего начинали, а придумывать другие способы наладить контакт времени нет.

— Я пойду.

— Сдурел?

— Нет. Если что — вы меня прикроете. Давай прикинем, как лучше добраться до входа?

— Руслан, казаки могут решить, что ты диверсант, а полицейские, что лазутчик. И те и другие будут стрелять без предупреждения.

— Если начнут палить казаки, открывайте огонь по зданию, подключатся полицейские, и я вернусь назад. Если же откроют огонь сами полицейские… — он вздохнул. — Будем надеяться, что не откроют. Покажи, где у них еще огневые точки, каких направлений мне следует опасаться и куда вообще ползти?

Губанов быстро провел инструктаж, потом раздал приказы бойцам, сам взял винтовку и сказал:

— Я на крышу. Ты не спеши, ночь только началась. Смена придет утром. Удачи.

— Спасибо, — ответил Руслан, отдал ему автомат и пошел вниз по лестнице.

Ливень усилился. К дождю добавился порывистый ветер.

Руслан добрался до намеченной точки, откуда должен будет передвигаться ползком. Поежился, с отвращением опустился на живот и медленно пополз вперед. До здания диагностического центра было каких-то полсотни метров, но он даже не загадывал, сколько у него уйдет времени, чтобы их преодолеть. Перемещался от укрытия к укрытию: до грузовика со сгнившими шинами, следующая остановка — ржавая легковушка, потом углубление между двумя вывороченными брусками бордюрного камня. Волнения не было, наоборот — собранность и сосредоточенность. Проползти, замереть, дождаться, пока поганец-ветер перестанет разгонять дождь, и тот снова будет идти плотной, поглощающей движения стеной… Когда приходилось долго лежать на одном месте, от холода начинали ныть мышцы. Дальше — самое сложное: пролезть под забором. Трава так густо проросла, что ее корни с трудом получалось прорезать ножом.

Руслан резал дерн и сдвигал его в сторону, резал и сдвигал. Пока, наконец, не образовалась достаточная яма, чтобы он смог пролезть под металлическими прутьями. Спустившись в прокопанную канаву, подождал, пока стихнет ветер, потом хотел выбраться, но не смог себя заставить. Этот момент почему-то показался Руслану самым страшным. Он представил, что, как только поднимет голову, невидимый снайпер всадит ему пулю в лоб. Из-за этих мыслей он провел в яме несколько минут, пока не собрал силу воли в кулак и не заставил себя выползти.

В него никто не стрелял, похоже, даже не собирался. Он подобрался к запасному выходу, подождал немного и постучал, выбивая костяшками пальцев морзянку — то же самое сообщение, что передавал фонарем.

Никто не открывал и не отзывался. Руслан начал коченеть. От холода сводило руки и ноги. Он принялся стучать снова. Никакой реакции. Еще несколько раз отстучал послание, правда, периодически ошибался, но это не имело значения — все равно азбуку Морзе никто в диагностическом центре не знал.

Не получив ответа, он решил на все плюнуть и ползти назад. Но только сдвинулся с места, как дверь приоткрылась, и раздался шепот.

— Какого хрена тебе тут надо?

— Я… — он уже дрожал от холода, и слова давались с трудом. — Меня зовут Руслан Павлов, мне нужно поговорить с губернатором.

Его грубо схватили за шиворот и втащили внутрь. Дверь захлопнулась.

Руслана заставили подняться и встать лицом к стене. Быстро обыскали. Отобрали нож, резко развернули. Все это время он находился под прицелом нескольких автоматов.

— Тебя Юрасов послал?

— А-га… — борясь с дрожью проговорил Руслан, — зас… ланный казачок.

— Ты, гад, еще язвить будешь!

В темноте коридора он с трудом различал силуэты людей, о том, чтобы уклониться от удара и речи не шло. Что-то металлическое, скорее всего приклад, врезало по скуле, и Руслан упал на пол. В голове зашумело.

— Прекратить! — раздался приказ. — Ко мне в кабинет его!

Руслана подхватили под руки, заставили подняться и потащили по коридорам. Видимо, казаки уже привыкли обходиться без света и отлично ориентировались в местных закоулках, но Руслан без провожатых вряд ли бы нашел выход.

Наконец, его завели в какое-то помещение и бросили на стул. Чиркнула спичка, ослепляя и заставляя зажмуриться.

Потом зрение восстановилось, и в свете спиртовки удалось рассмотреть прямоугольную комнату без окон, поперек нее стол, а за ним человека в темно-синей казацкой форме, с распахнутым воротом.

На вид мужчине было около сорока — начавшие седеть волосы, на подбородке заметная впадинка.

— Митяй! — позвал он. — Притащи одеяло и спирт.

Руслан догадался, что это для него и поблагодарил:

— Спасибо. Ты — Коньков?

Мужчина вскинул голову.

— Мы знакомы?

Руслан помотал головой.

Принесли одеяло и флакон с прозрачной жидкостью. Помогли Руслану укутаться, потом хозяин кабинета разлил спирт в пластиковые стаканы.

— Воды мало, запивать нечем, давай так.

Руслан опрокинул алкоголь в горло и чуть не задохнулся. Захрипел, начал кашлять. Но стиснул кулаки, вытерпел несколько секунд, и жжение начало спадать, а по телу разлилось тепло.

— Ты кто и откуда знаешь, как меня зовут?

— Подполковник ВВС Павлов. Я пришел, чтобы поговорить с губернатором.

— Прежде поговори со мной. А уж я решу, стоит ли губернатору тратить на тебя время.

— Мы с капитаном Губановым планируем положить конец бесчинствам полковника Юрасова. От капитана же я узнал твое имя. Еще я знаю, что у вас заканчиваются припасы, и вскоре вы пойдете на прорыв. Я хотел попросить вас сделать это в определенное время, чтобы оттянуть на себя основные силы Юрасова. Группа капитана Губанова сделает то же самое, только в районе переправы. Я со своими людьми направлюсь в центр и захвачу полковника. Как только это произойдет, осада с вашего здания будет снята, а губернатор займет свой законный пост.

— Лихо, — проговорил Коньков. — Только с чего я должен тебе верить?

— А чем ты рискуешь? На прорыв ты пойдешь в любом случае. Неожиданностью для полицейских это не станет. Так какая тебе разница, когда начать?

Казак задумался, потом сказал:

— Когда я последний раз виделся с Губановым, он подчинялся Юрасову.

— Теперь он под моим командованием, — сказал Руслан.

— Н-да, — протянул Коньков, — непростая ситуация.

— Ты даже не представляешь — насколько. Если у нас не получится свергнуть Юрасова, то вскоре городу придет конец.

— Да ему уже конец!

— Что-то еще можно восстановить, — ответил Руслан. — Возродить сельское хозяйство, наладить производства, возродить промысловую охоту. Главное, чтобы было кому этим заниматься. А если не останется людей, то исчезнет и город.

— И куда же денутся люди?

— Их либо уничтожат, либо превратят в рабов. Ну что, еще будем лясы точить или пойдем к губернатору?

Коньков в очередной раз задумался. Потом поднялся и сказал:

— Пошли.

У выхода из кабинета их ждал охранник. Он пошел следом.

В коридоре света не было, и Руслан ориентировался по неясному силуэту впереди и звуку шагов. Вскоре Коньков остановился, постучал в какую-то дверь. Не дожидаясь ответа, вошел в нее.

— Губернатор? Я думаю, вам надо поговорить с одним человеком.

— Пусть входит.

Охранник легонько подтолкнул Руслана в спину. Он ожидал увидеть что-то наподобие предыдущего кабинета, но это помещение походило скорее на больничную палату. В углу стояла койка, на которой лежал седовласый мужчина. К руке его тянулись трубки капельницы. Даже при свете нескольких спиртовок в глаза бросалась его бледность.

— Это губернатор Пензенской области Михаил Викторович Ревунов, — представил Коньков.

Руслан вытянулся и представился:

— Подполковник ВВС Павлов Руслан Андреевич.

— Какими судьбами в наших краях?

— Приземлился.

Казак и губернатор переглянулись.

— Самолеты уже летают? — спросил последний, и взгляд его загорелся огнем надежды.

— К сожалению, нет, не летают. Я прямиком с орбиты…

Руслан вкратце рассказал, что творится на всей планете, как сам он поселился в торговом центре, узнал о планах Юрасова, про генерала Мысова и его армию, и о своих планах свершить маленькую революцию и заняться обороной города. Для чего и пришел просить помощи казаков и губернатора.

Его внимательно выслушали, долго молчали. Потом заговорил губернатор:

— Странные наступили времена. Бумага утратила былую силу, а слово — обрело. Всегда гордился тем, что разбираюсь в людях, вижу насквозь. Я не могу проверить твои слова, но я им верю. Только все равно не могу исполнить твою просьбу. — Он отодвинул одеяло и показал пропитанную кровью повязку, через весь торс. — Отсюда я уже никуда не пойду. Когда вы хотите напасть?

— В ближайшие дни. Завтра или послезавтра.

— Столько мы можем подождать, — кивнул губернатор.

— Но участвуете вы или нет, мне надо знать сейчас.

— Нам надо посовещаться, молодой человек. А тебе, вероятно, возвращаться к твоим друзьям. Я слышал, вы подавали сигнал азбукой Морзе — забытое знание, которое нужно возрождать. Так вот, ждите нашего решения, на том же месте. Скажи, как буква «Д» будет на морзянке?

— Тире-точка-точка.

— А буква «Н»?

— Тире-точка.

— Думаю, ты догадался, что это будет ответ на твой вопрос. И не обессудь, если мы не согласимся. Превыше всего для нас — Пенза и ее жители. Все остальное — вторично.

— Хорошо, я с уважением отнесусь к вашему выбору. Спасибо, что выслушали. Очень надеюсь, еще увидимся. На случай, если вы согласитесь, ждите стрелу в одно из окон — это будет сигналом к атаке.

Коньков позвал охранника и приказал, чтобы Руслана сопроводили к выходу и выпустили.

И снова началось блуждание по темным коридорам…

— Его что, отпускают? — удивился казак у выхода.

— Приказ губернатора, — пояснил охранник.

— Твою мать! Всяких засланных отпускаем…

Но Руслана не заботило недовольство незнакомца, чьего лица он даже не видел. Больше волновала перспектива снова плюхаться животом в грязь и ползти под проливным дождем. Но другого выхода не было. И теперь нужно быть еще осторожнее, ведь, если на пути к диагностическому центру полицейские еще могли принять его за своего, то сейчас он для них однозначно будет врагом, пытающимся сбежать…

Когда Руслан наконец зашел в подъезд дома, где его ждал Губанов с бойцами, он снова дрожал.

— Ну как? — спросил капитан, спустившись с крыши.

Он вымок не меньше Руслана, только в грязи не пачкался.

— Губернатор жив, но тяжело ранен. Сейчас они обсуждают с Коньковым, будут нам помогать или нет. Ждем.

Он подсел поближе к амбразуре и стал наблюдать. Прошло около часа, прежде чем казаки ответили.

Тире-точка…

Следующее мгновение показалось Руслану невероятно длинным. Неужели он напрасно ползал по грязи и лужам, рискуя схлопотать пулю? Неужели губернатор посчитал, что лучше не поддерживать затею с переворотом?..

…точка.

— Они с нами!

Казаки для верности повторили сигнал еще дважды.

— Вот теперь можно и возвращаться.

* * *

Помещение, где они с Наташей жили, казалось невероятно маленьким — хватало всего на несколько шагов, и приходилось разворачиваться.

— Я думаю, тебе надо успокоиться, — сказала Наташа. — Сходить к доку за валерьянкой?

— Так заметно, что я нервничаю?

— Ну, как тебе сказать…

Руслан прекратил свои метания и смущенно улыбнулся:

— Не приходилось еще перевороты устраивать. Слишком много факторов, на которые я не могу повлиять. Когда сидишь в корабле и готовишься к старту, от тебя тоже практически ничего не зависит, но там все отработано, отлажено, ни один раз пройдено на симуляторе. А здесь приходится полагаться на совершенно незнакомых людей, доверять им. Переживаю.

Наташа серьезно посмотрела на него и произнесла:

— Всего не предусмотришь. Но даже если что-то пойдет не по плану, уверена, ты сумеешь повернуть ситуацию в лучшую сторону.

— Руслан! — донеслось из коридора. — Руслан!

Макс влетел к ним в отдел.

— Стрельба на переправе!

Схватив автомат, Руслан бросился к выходу, оглянулся, встретился взглядом с Наташей. Она словно ждала этого. Ободряюще кивнула ему: мол, вот и шанс проверить мои слова, иди, справляйся!

Внизу уже ждал Алексей и несколько человек из тех, что участвовали в стычке с мысовцами.

Все вместе они выбежали под дождь.

— Капитан не вернулся? — спросил Руслан.

— Нет.

Захотелось выругаться. И для чего Губанову понадобилось именно сегодня искать другие возможные места для переправы? Он разбил своих людей на две группы, одну отправил вниз по течению, с другой пошел сам вверх…

На самом деле, Руслан понимал, зачем и почему: капитан готовил пути отхода для тех, кто на время операции останется в торговом центре. Ведь это, в основном, будут женщины и дети. Для охраны с ними, конечно, останутся десять мужчин, но если мысовцы решат снова напасть, у обитателей гипермаркета не останется иного выхода, кроме побега. Просто Руслан нервничал и оттого злился.

На ходу он слушал рассказ бывшего тренера.

— Витька с Аленой послали бойцам еду отнести. Они с полпути вернулись, говорят там перестрелка серьезная.

Руслан уже знал дорогу и неплохо ориентировался среди руин и заросших улиц, поэтому легко двигался во главе группы.

Что могло случиться на переправе, чтобы спецназовцы ввязались в перестрелку? Не вовремя все это, ох как же не вовремя! За то время, пока они добирались, он успел обдумать массу различных вариантов, и ни один ему не понравился. Еще Руслан радовался, что спутники подобрались достаточно спортивные, чтобы передвигаться бегом и практически без остановок.

Чем ближе они подходили, тем отчетливее становились слышны звуки перестрелки. Ее интенсивность говорила о том, что троим бойцам Губанова приходилось отбиваться от сил противника, намного превосходящих их численностью.

Хотелось прибавить ходу, но если они выдохнутся, то стрелки из них будут никудышные. Поэтому Руслан старался держать ровный темп.

Метров за сто перешли на шаг, пригнулись и с повышенной осторожностью стали подбираться к переправе. К сожалению, рядом с мостом не имелось ни одного высотного здания, чтобы оглядеть всё сверху. Пришлось подходить почти к самому берегу.

Позиции спецназовцев Руслан заметил издалека. Все трое залегли между бетонных обломков: двое с левой стороны от остатков моста, один — с правой. Они стреляли короткими очередями по противоположному берегу. Вокруг них то и дело взлетали фонтанчики из каменной крошки, земли и пыли, выбиваемые пулями.

Стараясь держаться как можно ниже, Руслан побежал к ним.

— Свои! Свои! — крикнул он и прижался к бетонному обломку рядом с одним из бойцов.

Чуть привстал, выглянув из-за укрытия, и обомлел: дальний берег кишел людьми в серой форме.

— Твою мать! — не сдержался Алексей.

Руслан испытывал те же эмоции.

— Где капитан? — бросил через плечо спецназовец, продолжая стрелять.

— Еще не вернулся!

Боец буркнул под нос ругательство, потом сказал:

— Мы тут не продержимся долго. Патроны на исходе. Там человек пятьдесят, я видел гранатометы, но их пока в ход не пускают: либо ждут начала переправы, либо берегут для атаки на торговый центр. У них лодки. Когда спустятся к воде, мы уже не сможем их остановить, на реке — не достать. Как только начнется переправа, нам носа высунуть не дадут.

Руслан напряженно размышлял. Необходимо было либо что-то предпринять, либо отступать и занимать оборону в торговом центре.

По бетонному обломку застучали пули. Спецназовец спрятался, пробормотал:

— Сейчас бы миномет хоть один — дождались бы, пока на воду сойдут, и накрыли.

Но оружие имелось только стрелковое…

Вдруг Руслану пришла в голову мысль.

— Лёха, мужики! Ко мне быстро! — Он собрал спутников. — Кто из вас быстрее всех бегает?

— Я, наверное, — сказал Виталий, смуглый худощавый парень, молчаливый и замкнутый. Руслан крайне редко с ним сталкивался и, кажется, ни разу не общался. — Чемпионом района был.

— Беги к нашим, пусть берут луки и как можно больше стрел. И бегом же сюда! Понял?

— Да.

— Автомат оставь, чтобы легче было. Пошел, бегом!

Руслан посмотрел вслед гонцу и сказал:

— Нам теперь до их прихода продержаться надо. За дело, парни, патроны — как всегда.

Устроившись между обломками, он открыл огонь по противнику.

Вскоре началась подготовка к переправе. Полицейские, прикрываясь щитами из кевлара, хотели спуститься к воде, но, после того, как лодку, которую они несли, пули разорвали в клочья, сменили тактику. Стали щитами прикрывать не только людей, но и плавсредства.

— Хитрожопые ублюдки! — выругался спецназовец рядом с Русланом.

Медленно, но верно полицейские добрались до кромки воды. К счастью, щитов у них оказалось немного, поэтому лодки спускали по одной. Время тянулось бесконечно, казалось, что прошел час, а то и больше, а подкрепления так и не было. Тревога усиливалась. Вдруг Виталий не добежал? Споткнулся о корни или подвернул ногу, что более чем реально, или нарвался на стаю диких собак, а автомат Руслан велел ему оставить… Патроны заканчивались, хотя спецназовец уже подкинул ему еще один магазин.

Ну что же так долго!

— Они на воду встают, — сказал боец. — Надо валить, сейчас шквальным накроют!

Руслан оглянулся, но подкрепление не подошло.

— Ладно, отступаем, — решил он.

— Уходим! Мужики, уходим! — прокричал спецназовец, передавая приказ. И сам сорвался с места.

Один из людей Руслана распрямился раньше, чем спустился вниз, и тут же вскрикнул, получив пулю в спину. Взмахнув руками, он повалился на камни.

Товарищи подхватили его под руки, потащили.

Руслан успел сделать лишь несколько шагов, как увидел, что навстречу бегут люди. Впереди всех мчался смуглый Виталий.

Спецназовец остановился рядом.

— Это чего?

— Ты же хотел миномет!

Заметив среди бежавших Радомира, Руслан обрадовался, замахал рукой.

— Мужики, быстрее! Они наверняка уже плывут! — он посмотрел на спецназовца и сказал: — Нам нужен координатор огня!

— Понял, — кивнул тот и побежал к мосту.

— Радомир, — позвал Руслан, — будешь командовать. Цели внизу, за этой грядой. Сейчас будет сектор.

— Понял, — сказал долговязый ролевик и крикнул: — Мужики, делайте как я!

Он выбрал позицию, наложил на лук стрелу, натянул тетиву.

Спецназовец выглянул из-за обломков и сразу скрылся обратно.

Утихшая было стрельба, возобновилась.

— Вся ширина моста! Середина реки!

Радомир на миг задумался, прикидывая траекторию:

— Выше! Еще! Залп!

Со свистом стрелы ушли в небо.

— Готовы? Выше! — продолжал командовать ролевик. — Залп!

Первые стрелы только прошли верхнюю точку и устремились вниз, а им вдогонку уже отправилась вторая партия.

Радомир не терял времени:

— Заряжай! Правее! Залп!

Руслан, словно завороженный, смотрел, как два десятка стрел скрылись за краем гряды.

Спецназовец, уже сменивший позицию, снова выглянул и завопил:

— Да! Да! Попали!

Потом заржал радостно и громко.

— Еще правее! — скоординировал он.

Мужики под руководством Радомира продолжали посылать стрелу за стрелой. Тихий шелест оперения был едва различим за треском выстрелов, раздававшимся с другого берега. Гряда из мусора и бетонных обломков служила отличным прикрытием.

Спецназовец занял позицию для стрельбы и открыл огонь. Руслан кинулся к мосту и вскоре тоже распластался на мокрых камнях. Сквозь прицел он видел, как суетятся полицейские. Теперь стреляла только часть из них, да и то скорее для острастки, чем прицельно. Остальные пытались с помощью веревок вытащить из реки своих товарищей. Снизу доносились крики и ругань, а стрелы продолжали падать.

Поймав в прицел какого-то полицейского, Руслан затаил дыхание, почти нажал на спусковой крючок, но не смог выстрелить. Он не хотел уподобляться Юрасову и устраивать расстрел.

— Прекратить огонь! — приказал он. — Прекратить огонь!

Быстро привстал, окинул беглым взглядом реку и нырнул под защиту бетона.

Увиденное его вполне удовлетворило. Все лодки были уничтожены. Похожие на зеленые кляксы, утыканные стрелами, они плыли по течению, липли к остаткам опор, цеплялись за выступающий из воды мусор. Десятки людей барахтались в воде, борясь с течением. Некоторым повезло меньше: их пронзенные стрелами тела кружили в водоворотах.

— Всё, уходим!

Радомир с остальными лучниками вопросительно смотрели на него.

— Уходим, а не убегаем, — улыбнулся Руслан.

Победный вопль пронесся над обломками и стремниной…

На обратном пути они повстречали Губанова с бойцами, и Радомир самодовольно заявил, что пока те «где-то бродили», он решил проблему. Покровительственно похлопал капитана по плечу и прошествовал дальше с гордо поднятой головой.

— Однако, — только и произнес Губанов и поравнялся с Русланом. — После расскажешь, что у вас тут за балаган и чего стреляли. Докладываю: ниже по течению, недалеко от бывшего Тепличного комбината, имеется здание у самой воды, точнее даже — прямо в воде. Первый этаж затоплен, но это только плюс. Можно организовать погрузку пассажиров и переправу под прикрытием стен. А несколько автоматчиков смогут отбиваться от атак достаточно долгое время. Двое из моих парней останутся для прикрытия торгового центра, в случае чего, они же и проведут эвакуацию и переправу.

— Отлично. Хотя бы не так душа будет болеть.

— У вас-то что произошло?

— Человек пятьдесят полицейских со щитами и гранатометами пытались переправиться на лодках, — рассказал Руслан.

— Ясно. Юрасов просек, что не просто так мы рядом с казаками отирались, решил сделать упреждающий ход. Наверняка всё просчитал уже — и про губернатора, и про торговый центр. Не удивлюсь, если одновременно с переправой начали штурм диагностического.

— Выходит, мы опоздали?

— Нет. Как по мне, так ничего не изменилось, просто партию начали не белые фигуры, а черные. Вот только переправу теперь будет сложнее отбить. Но, думаю, справимся.

— Считаю, что нужно выдвигаться прямо сейчас. Полицейские потрепаны, ответной атаки не ждут. Пару гранат из подствольника по их позициям, а потом массированный огонь, чтоб побывали на нашем месте. Пока поймут в чем дело, занимаем переправу, отсылаем человека к казакам, чтобы весточку им в окно воткнул, — если, конечно, у них уже не началось веселье, — и отправляемся сами.

* * *

На сборы ушло чуть больше получаса. Руслан раздал последние указания, проверил оружие, поговорил с Алексеем. Чуть раньше решили, что бывший тренер останется в торговом центре. Тот не строил из себя героя, просто обдумал все и согласился.

Наташа была рядом, помогала собираться.

Когда настало время расставаться, она подошла к Руслану, поцеловала, прижала ладонь к его груди, посмотрела в глаза и сказала:

— Что-то слишком часто я тебя стала провожать. Пора прекращать. Ты понял меня, космонавт?

— Понял, — улыбнулся он в ответ, еще раз поцеловал, перевел взгляд на свой отряд и сказал: — Ну что, мужики… поехали?

— Поехали!

До переправы добрались без сложностей. На подходах к разрушенному мосту рассредоточились, забрали спрятанные лодки и подтащили их ближе к бетонной гряде.

Судя по всему, полицейские стояли лагерем на другом берегу, на спуске с моста. По краю патрулировали лишь несколько человек.

— Начали, — сказал Руслан.

Трое спецназовцев зарядили подствольные гранатометы и выстрелили. Взрывы грохнули почти одновременно. Полицейские стали испуганно озираться, и в этот момент по ним открыли огонь.

— Вперед, вперед! — скомандовал Губанов.

Лодки с привязанными к ним веревками потащили к воде. Погрузились, взялись за весла, поплыли.

Прикрывающие не прекращали огонь, и первая переправа прошла без сучка, без задоринки.

Оказавшись на берегу, спецназовцы побросали весла в лодки и, больше не заботясь о них, стали взбираться наверх. Через минуту они начали стрелять по противнику.

Вторая группа, в которой находился Руслан, за веревки притянула лодки назад, забралась в них и налегла на весла. Третьей должна была переплывать группа прикрытия.

Когда за кормой осталось уже больше половины расстояния, наверху прогремел взрыв, потом еще один, следом третий. Полицейские пустили в ход гранатометы. В воду полетели каменные обломки. Огромный кусок отвалился от скола моста и рухнул вниз, подняв волну.

— Держись! — закричали с головной лодки.

Ее подкинуло и замотало из стороны в сторону.

Увидев, что теперь водяной вал идет к ним, Руслан вцепился в веревочные петли на бортах. Волна приподняла лодке нос, прокатилась под днищем, круто задрала корму и швырнула вперед.

От рывка одна петля оторвалась, и его чуть не выбросило за борт. Холодные брызги накрыли Руслана с головой. Лодку стало крутить и раскачивать, а когда принялись грести — только еще больше закружило.

— Суши весла! — вспомнилась команда. — Суши весла!

Дождавшись, пока болтанка чуть успокоится, Руслан крикнул:

— Правый борт, вперед!

Наконец, удалось выровнять лодку носом к нужному берегу. Они снова налегли на весла все вместе.

Почувствовав под ногами землю, Руслан вздохнул с облегчением. Со своей группой он пробрался вдоль берега, поднялся с другой стороны моста и открыл огонь по противнику.

Они дождались оставшихся спецназовцев, затем встретились с Губановым.

— Ну что, отсылай сигнальщика к казакам. И пошли, — сказал капитан. — Мои мужики закрепятся здесь и будут оттягивать на себя столько сил, сколько смогут.

Подать сигнал казакам вызвался Радомир. Видимо, недавняя победа здорово подняла его боевой дух. Для надежности вместе с ним отправили Виталия.

Руслан с капитаном и группой прикрытия пошли в обход полицейских, через заброшенные заводские цеха. Можно было бы зайти к противнику с тыла, но сейчас задача стояла иная. Оставив позади место схватки, они углубились в городские кварталы.

На Пензу опускалась ночь. Дождь прекратился, оставив после себя мельчайшую взвесь. Чистым воздухом хотелось дышать, наполнять им легкие, наслаждаться. Но времени на это не было. Передвигались вдоль реки. Сура давно вышла из берегов, поглотила тянувшиеся вдоль них постройки и, похоже, не собиралась оставлять свои новые владения.

Местность Руслан не узнавал, хотя чувствовал, что идут в сторону центра. Где-то слева, вдалеке, раздавалась стрекотня выстрелов, громыхали взрывы.

— Казаки, — сказал Губанов. — Только бы продержались.

— А Юрасов не захочет сам участвовать в их разгроме или хотя бы наблюдать? — запоздало спохватился Руслан.

— Нет, — хищно улыбнулся капитан. — Эта крыса из своих апартаментов шагу не сделает. Не барское это дело.

— Мы, как будто, в долбанном кино, — проговорил сзади Петрович. — А режиссер спятил. Или таблеток наглотался, и у него глюки. Причем конкретные такие глюки…

Вскоре Руслан начал узнавать дома и улицы. Пройдя через несколько дворов, мимо обветшалой школы, они вышли к площади Ленина. До гостиницы, где организовал свою штаб-квартиру Юрасов, оставалось полквартала.

Губанов внезапно замер и поднял руку, приказывая остальным оставаться на месте.

— Что случилось? — шепотом спросил Руслан.

— Там. Пулеметное гнездо. А вон еще одно. Перекрывают весь сектор, не пройдем. Странно, он же все пулеметы к диагностическому отправлял… — недоумевал капитан.

— Значит, отозвал, когда почувствовал опасность.

— Ага. Только что теперь делать? Гранат нет, точно прицелиться в такой темноте не получится.

— «Горючкой» об стену над ними и сами убегут, — предложил Толян.

— Далеко, не добросить.

— Так и хрен с ним. Мы с Петровичем отвлечем их на себя, он тех, что слева, а я — справа.

— Толя, ты снова грибы ел? — зло посмотрел на парня товарищ, но тем не менее принялся доставать из поясной сумки бутылки. — Найду, где у тебя заначка, изничтожу.

— Так и скажи, что тоже хочешь, — сверкнул довольной улыбкой Толян. Взял в каждую руку по «горючке». — Мы вас, если что, вон в той школе потом подождем.

— Тебе лет пятьдесят назад нужно было эту фразу произнести, — проворчал Петрович и ушел в темноту.

— Не подкачайте, — добродушно пожелал Толян и убежал в свою сторону.

Через пару минут полыхнуло слева. Звуки выстрелов эхом понеслись вдоль улицы, отражаясь от домов.

Звон разбитого стекла и яркое зарево справа. Заговорил второй пулемет.

— Вперед, — сказал Губанов и рванул через дорогу.

Руслан устремился вслед за ним, но успел заметить еще две вспышки, по одной с каждой стороны. Значит, мужики живы!

Пулеметы заходились длинными очередями.

Через полсотни метров показался двор гостиницы.

— Надеюсь, он снайперов сюда не притащил, — проговорил капитан. — Смотрите по крышам.

Руслан присел возле кирпичных гаражей и стал вглядываться в темноту. Никого не заметил.

— Вон пожарная лестница, — сказал он, — по ней я на крышу забирался. Там вход на чердак.

— Какой чердак? — удивился Губанов. — Мы не воры. Войдем через парадный вход.

Он распрямился, оправил форму, повесил автомат на плечо, вытащил из кобуры пистолет и сказал:

— Пошли.

Бравада капитана не произвела впечатления на Руслана. Он каждую секунду, каждый шаг, каждый вздох ожидал пули. Ведь то, что они не увидели снайперов, не означало, что их нет. Но, к его удивлению и облегчению, добрались до центрального входа совершенно спокойно.

В вестибюле, освещаемом масляными светильниками, сидели два охранника. Завидев вооруженных людей, они перегородили дорогу. Потом узнали Губанова.

— Капитан?

— Так точно. Полковник у себя?

— Да, но к нему нельзя…

— Хотите за него сдохнуть? — просто и открыто спросил Губанов.

Охранники потупили взгляды.

— Нет, — пожал один плечами.

— В сторону. И ждать дальнейших распоряжений! — приказал капитан и направился к лестнице.

— На пятом пулеметчик. У него приказ расстреливать всех без исключения, — сказал вдогонку второй охранник.

Двое спецназовцев забрали у полицейских оружие и остались в вестибюле.

Руслан последовал за Губановым, не выпуская из рук автомат.

Поднявшись на пятый этаж, капитан прислонился к стене у входа, спросил «горючку» и крикнул в коридор:

— Это капитан Губанов, у меня в руке «коктейль Молотова». Даю десять секунд, чтобы выйти, или сгоришь заживо. Десять, девять, восемь…

— Не надо, — раздался из коридора молодой голос. — Я выхожу.

Послышались шаги, а вслед за этим стук распахнутых дверей. Возглас Юрасова: «Трусливая тварь!» Выстрелы, звук упавшего тела.

Губанов ринулся в коридор — с бутылкой в одной руке и пистолетом в другой. Руслан не отставал. Стрелять начали одновременно. Вспышки осветили полковника, почти поднявшего пулемет. Пули отбросили его назад. Оружие выпало из рук и загремело по полу.

Капитан подошел к Юрасову, проверил пульс, потом поднялся.

— Руслан, приступай, — сказал он. — Я свое дело сделал.

Быстро спустились вниз, отправили одного из охранников в сопровождении спецназовца к диагностическому центру с приказом прекратить огонь, а второго к пулеметчикам, охраняющим подступы к площади и к переправе.

* * *

— Как пообщались? — спросила Наташа, складывая вещи в один из раскрытых чемоданов.

Подобным были заняты почти все обитатели торгового центра: разошлись по своим отделам и собирали вещи.

— Неплохо вроде, — неуверенно ответил Руслан. — Нормальные и вполне адекватные мужики. Слушали сначала с недоверием, настороженно. С властью трудно расставаться, я понимаю, но в зале казаки с шашками были, а снаружи бойцы Губанова, так что никто особо не дергался. Возмущались, конечно, сначала: мол, кто такой, откуда взялся? Но притихли, когда атаман Коньков вручил флаг Пензенской области и сказал, что губернатор перед смертью передал мне свои полномочия.

— А он действительно передал?

— Коньков поклялся, и еще несколько казаков были свидетелями.

— Значит, ты, можно сказать, официально назначен. А то не очень хотелось бы общаться с узурпатором.

Руслан засмеялся.

— Да, официально. Кстати, театр, в котором заседали, очень красивый и сохранился хорошо. Не довелось побывать?

— Нет.

— Может, из актеров кто уцелел, надо будет выяснить. Я бы тебя на спектакль пригласил, — он улыбнулся.

Наташа распрямилась и с лукавой улыбкой подошла к нему.

— Ты меня на свидание приглашаешь?

— А ты пойдешь?

— Я подумаю. — Наташа потянулась к нему губами, но как только он сделал ответное движение, сказала: — Созвонимся.

Засмеялась и вернулась к чемоданам.

— Руслан, — позвал из коридора Алексей.

— Да, Лёш, — он вышел к бывшему тренеру.

— Слушай, что с пленником делать будем?

— Ах ты! Я уже и забыл про него.

— Я так и понял, — сказал Алексей.

— Я разберусь, занимайся своими делами. Толяна не видел?

— Да где-то внизу шлялся.

Руслан спустился по эскалатору, нашел парня и попросил помочь. Потом пошел на склады, вывел оттуда пленника и проводил на улицу.

Тот шел, не сопротивляясь, жмурясь от дневного света.

— Что со мной будет? — спросил пленный.

Руслан не ответил, продолжая вести его к стене из машин. Прошел через открытые ворота, потом на дорогу, где стоял с велосипедом и рюкзаком Толян.

Спросил пленника:

— Тебя как зовут?

— Евгений.

Руслан молчал, показывая, что ожидает продолжения.

— Евгений Щербаков.

— Теперь послушай меня внимательно, Евгений Щербаков. Ты солдат и должен защищать свой народ, а не воевать против него. Ты давал присягу, и что бы ни произошло, как бы ни сложились обстоятельства, обязан придерживаться ее. Посмотри на меня. Пусть без формы, но я тоже военный, подполковник ВВС. Я служил и буду служить своему народу. Так случилось, что судьба забросила меня именно сюда, в Пензу. И пусть я не местный, но собираюсь сделать для этого города и его жителей все, что в моих силах. И хочу, чтобы ты вернулся в Саратов и поступил так, как должен, в соответствии со своим долгом и честью. Я не знаю и даже представить не могу, с какими трудностями тебе придется столкнуться, как и что ты сможешь сделать, но, если ты попытаешься, и у тебя получится, то в будущем можешь твердо рассчитывать на мою помощь и поддержку.

Он посмотрел парню в глаза. Евгений поморгал, не вполне уверенный, что понимает происходящее, задумался на какое-то время, а потом поднял голову и ответил на его взгляд.

Руслан кивнул, выражая одобрение той решимости, что увидел в глазах парня.

— На велосипеде ты доберешься до Саратова за несколько дней. В рюкзаке еды на неделю.

Толян передал вещи Евгению.

Парень молча принял дары, посмотрел на пензенца, потом снова на Руслана. Сел на велосипед и поехал по трассе.

— Мне кажется, никуда он не поедет, — фыркнул Толян, — только продукты зря перевели.

— Возможно, ты и прав, Толя, возможно… Но не зря говорят: что посеешь, то и пожнешь. Будем надеяться, что эти ростки дадут всходы. Идем, у нас еще много дел.

Руслан не знал почему, но то, что он лично руководил эвакуацией торгового центра, имело для него огромное значение. Он словно прощался с одним из самых значимых этапов своей жизни. Ну и помимо всего прочего, помогал Наташе. Как оказалось, она совершенно не представляла себе жизни без огромного количества вещей и, чтобы собраться, ей потребовалось несколько часов. В итоге набралось четыре огромных чемодана.

— Точно больше нельзя? — спросила она, осматривая груду вещей, которые в эти чемоданы не поместились.

— Можно, но за нас никто их не потащит, так что придется возвращаться еще раз.

— То есть я сейчас соберу еще два, а ты потом их заберешь, да? — просияла Наташа.

Глядя на ее улыбку, Руслан не в силах был отказать. Развел руками, соглашаясь.

— Тебе еще повезло, — решила подбодрить его девушка, — Лёшкина Настя собралась вывезти почти всех кукол из отдела игрушек. Она сейчас устроила кастинг, кто с ней поедет, а кто нет.

— Это точно — повезло.

Вдруг он почувствовал, как кто-то легонько постучал ему по плечу. Оглянулся: сзади стоял спецназовец, один из тех, что должны были сопровождать и охранять обоз из торгового центра.

— Что случилось?

— У меня пост на крыше. Думаю, вам лучше подняться со мной.

Руслану показалось, что в голосе бойца проскользнули тревожные нотки. Сразу засосало под ложечкой, учащенно забилось сердце.

— Руслан? — Наташа перестала собирать вещи и взволнованно посмотрела на него.

— Не знаю, — ответил он. — Но… ты постарайся побыстрей.

Она кивнула, а Руслан направился вслед за бойцом на крышу.

— Там, — сказал спецназовец, когда они подошли к поребрику. Вытянул руку, указывая направление, одновременно передавая бинокль.

Руслан приник к окулярам.

— Правее, — подсказал боец. — Вон там, где столб над дорогой навис и куча проводов.

Но он и сам уже видел человека, что махал руками и кричал, стараясь привлечь к себе внимание. Из-за большого расстояния разобрать, что тот вопит, было невозможно.

На всякий случай, Руслан осмотрел дорогу: всё же направление, откуда могли появиться мысовцы. Ничего тревожного не заметил. Сердце успокоилось, но на душе все равно оставалось тревожно.

— Отправь кого-нибудь разобраться. Только осторожно: как бы не ловушка. Мысовцы все еще способны любую гадость отмочить.

Издалека человек казался смутно знакомым, но Руслан решил дождаться, когда того приведут, и выяснить всё более обстоятельно.

Спецназовец перегнулся через поребрик и позвал товарища:

— Тёма! Сгоняй на трассу, там субъект движется — выясни, что нужно. Только осторожно.

— Сделаю, — донеслось снизу.

Руслан спустился с крыши и вернулся к Наташе.

— Что там? — спросила она.

— Еще не знаю, какой-то человек бежит по дороге и руками машет.

— Может, помощь нужна?

— Скоро узнаем — я отправил бойца ему навстречу. А ты еще не собралась?

— Почти.

— Ладно, заканчивай, а я вниз пойду.

— Ты глобус-то свой будешь брать?

Руслан остановился, задумался, посмотрел на пластиковый шар. Зачем он ему? Все равно не понял смысла рисунка. Если только еще голову поломать, коротая вечера… Но имелось такое подозрение, что вечера у него теперь будут весьма насыщенные. И вряд ли найдется время на пустое времяпрепровождение.

— Не знаю, — пожал он плечами. — Так-то зачем он мне? Думаю в городе можно еще найти, если понадобится.

— Как сувенир.

— Ну, если только…

— Посмотришь и вспомнишь, как проводил вечера без меня, в одиночестве, рисуя созвездия, — пошутила Наташа.

Он улыбнулся:

— Тогда бери… Стоп. Ты сказала «созвездия»?

— Да. — Девушка взяла в руки глобус, покрутила. — Вот созвездие Рыб, а это — Дева.

Руслан быстро подошел и взял макет из рук Наташи. Она заметила его волнение:

— А ты что, не знал?

Как ни стыдно было признаваться, но ему даже в голову не могло прийти, что нарисовал созвездия. Разгадка лежала на поверхности, а он слишком глубоко копал. Искал то, чего нет, и не замечал очевидного.

Стал вспоминать, что знает об этих двух созвездиях. Покрутил в руках глобус.

Дева — экваториальное созвездие, в составе, кажется, есть пара двойных звезд… Еще там расположен очень яркий квазар… А также точка весеннего равноденствия…

Созвездие Рыбы…

Руслан прикрыл глаза, выискивая в закромах памяти знания… Там тоже находится точка весеннего равноденствия, но… что это значит? Теперь, когда загадка рисунка разрешилась, возникали новые вопросы. Почему именно Дева и Рыбы? Что за катаклизм спроецировал рисунок созвездий на поверхность планеты да еще облек в такую странную форму многослойных столбов света? Как это связано с тем, что люди погрузились в анабиоз?

— Расскажешь, что происходит? — спросила Наташа.

— Да, да. Конечно! Я видел эти созвездия на поверхности Земли, с орбиты. Они были похожи на огромные, размером с город, многослойные столбы света… Хотя, если честно, совершенно не понимаю, как это произошло и что означает.

— Знаешь, я глобус возьму, ты мне как-нибудь все расскажешь, и вместе подумаем, — она улыбнулась. — Может, к чему-то и придем.

Он обнял ее и поцеловал.

— Ты умница, а я балбес. Ведь должен был догадаться, что нарисовал созвездия…

— Заметь, это не я сказала, — улыбнулась Наташа и озорно подмигнула.

В отдел вбежал дозорный спецназовец.

— Командир! Что-то не так!

Руслан быстрым шагом проследовал за ним на крышу.

Отосланный к неизвестному человеку спецназовец возвращался бегом и тоже размахивал руками.

— Думаю, надо уходить, — сказал дозорный. — Тёма просто так бегать не станет.

Руслан перевел бинокль дальше и наконец узнал человека, подававшего сигналы.

— Да это же Евгений — наш пленный, — с удивлением произнес он.

— Тот, которому велосипед дали и отпустили?

— Да.

— …ите! — легкий порыв ветра донес слабый вопль спецназовца.

Обеспокоенный Руслан снова осмотрел окрестности, но по-прежнему не заметил ничего подозрительного. Вокруг простирался все тот же унылый пейзаж, море травы, деревья, изувеченная дорога. Никакой близкой угрозы. Казалось, в этом мире без машин и самолетов ей даже взяться было неоткуда.

— Уходите! — послышался достаточно отчетливо крик бегущего спецназовца.

Руслан ощутил, как екнуло сердце.

— Объявляй срочную эвакуацию! Снимайтесь с караула и выводите людей.

— Есть!

Руслан спустился вниз и столкнулся с Наташей и Алексеем.

— Что происходит? — спросил бывший тренер.

— Не знаю, но нужно уходить! Срочно!

— Настю не видели? — бывший тренер стал предельно серьезным.

— В игрушках. Я приведу, — сказала Наталья.

— Милая, пожалуйста, скорее! — попросил Руслан.

Где-то внизу, в глубинах торгового центра, зарождался шум от беспорядочного перемещения множества людей.

Эвакуация началась.

Наташа без лишних вопросов побежала за дочкой Алексея. Бывший тренер заглянул к себе в отдел, а Руслан рванул вниз по эскалатору, протолкался через суетящихся людей и вырвался на улицу, навстречу подбежавшему спецназовцу.

— Мысовцы разворачивают минометы за той горкой, отсюда не видно, — проговорил тот срывающимся голосом. — Штук пять или шесть. Парень точно не сосчитал. И готовятся открыть огонь. Нужно срочно линять, пока не началось.

Сверху послышался тонкий нарастающий свист. Лицо Руслана исказила гримаса.

— Бежим! Все назад! В подвал! — заорал он и бросился обратно в торговый центр.

Спецназовец бежал следом, сгоняя ничего не понимающих людей в здание. Те метались с мешками и детьми на руках.

На помощь пришли другие бойцы. Хватали растерявшихся за руки, тащили за собой. Силой заталкивали в торговый центр.

Свист становился все громче, тональность его изменялась, словно к торговому центру приближался паровоз. Руслан на ходу повернул голову и увидел, что через площадку, от ворот в стене из машин бежит Макс.

— Скорее! Давай!

И вдруг прямо там, где только что был подросток, земля расцвела пышным серым кустом. В следующий миг жуткий грохот взорвал пространство перед торговым центром, а затем, взмахнув невидимой дубиной, заехал ей по обширному остеклению фасада. Внутрь торгового центра стеклянным дождем хлынули сверкающие осколки. Люди закричали, Руслан, споткнувшись, упал на пол и покатился по битому стеклу.

Ему помог подняться Алексей. Бывшему тренеру осколки иссекли лоб, и кровь заливала глаза.

— Где Наташа? — спросил Алексей. — Твою мать, не вижу ничего!

— Не спускалась? — У Руслана внутри все сжалось.

— Нет!

— Я найду их!

На смену растерянности пришло острое понимание, что сейчас надо как можно быстрее найти Наталью и Настю. Следующий взрыв застал его на ступеньках эскалатора. Мина попала прямо в здание торгового центра, легко пробила крышу и взорвалась на перекрытии второго этажа. Шквал осколков смел значительную часть перегородок, выбил остатки стекол наружу, исполосовал несколько пластиковых емкостей с водой.

— Наташа! — крикнул Руслан, пытаясь найти девушку в паникующей толпе, но его голос утонул в целой серии взрывов.

Он побежал по коридору, расслышав среди криков и шума нарастающей паники отчетливый и громкий голос Алексея:

— Нельзя! — орал бывший тренер. — Прячьтесь в подвале, ложитесь за колоннами! На улицу нельзя!

Сквозь продырявленную крышу и выбитые окна снаружи доносился душераздирающий вой падающих мин. Взрывы теперь следовали с такой скоростью, словно по торговому центру стреляли из чудовищного крупнокалиберного автомата. Большая часть взрывов раздавалась в дальней части торгового центра, разнося в пух и прах остатки многочисленных магазинчиков, столовую, мебельный отдел, но несколько мин попало на парковочную площадку перед зданием, и сумевшие выбежать на улицу в обход Алексея люди были мгновенно сметены взрывной волной.

Очередная мина прошла по дуге через дыру в крыше и взорвалась на втором этаже. От грохота близкого разрыва Руслан упал на пол, оглох. Приподнявшись, он с ужасом увидел, что рядом неподвижно лежат погибшие люди, все вокруг в крови, а пол продолжает вздрагивать.

Минометный обстрел набирал силу. Это уже была не попытка захвата полезного здания. Торговый центр пытались просто-напросто сровнять с землей.

С трудом поднявшись, Руслан закрыл локтями голову и бросился бежать к отделу игрушек. Со всех сторон летели битое стекло и бетонная крошка, рассекая кожу на руках. Пару раз на него чуть было не упали какие-то металлические конструкции. Краем глаза он замечал, что вокруг здания тоже часто распускаются страшные серые цветы разрывов, но это уже не могло его остановить. Израненный, он прорвался туда, куда стремилось все его существо.

Наташа сидела в углу за стеклянной панелью, у самого выхода из отдела, прикрывая собой девочку, которая испуганно прижимала к себе куклу. Над ними нависал кусок бетонного перекрытия, служивший защитой от осколков, но при этом и не позволявший покинуть помещение.

— Наташа!

— Руслан! Я не могу разбить стекло! Никак не выберемся!

— Сейчас!

Он огляделся в поисках подходящего инструмента, чтобы разбить стекло. Увидел кусок арматуры с прилипшим бетоном, бросился к ней… И тут дикая, безудержная, обжигающая сила толкнула его сзади и швырнула на пол. Спину, затылок, ноги посекло горячими осколками. От удара Руслан едва не потерял сознание. Он ничего не слышал, только шипящий гул. Медленно, борясь с самим собой, он начал вставать. Перед глазами плыла красно-серая пелена.

Ему удалось сесть и развернуться. Даже сквозь муть в глазах Руслан видел, что в том месте, где находилась Наташа с девочкой, теперь зияет провал. Свисающий кусок бетона прикрывал лишь дыру в полу.

Собрав все силы, Руслан подался вперед и пополз, не обращая внимания на впивающиеся в ладони и колени осколки, которыми был усыпан пол.

Он сел рядом с провалом и закрыл лицо окровавленными руками. Отчаяние рвалось наружу, боль и гнев душили, сметая прочь остатки мыслей, но невозможно было ни остановить, ни повернуть вспять происходящий вокруг кошмар.

И тогда он закричал изо всех сил, хотя сам себя не слышал.

Перед глазами все поплыло. Руслан повалился на пол.

Стена, дальше по коридору, словно в замедленной съемке, покрылась трещинами, вспухла и разлетелась на части, а вместо нее стало разрастаться золотистое, нестерпимо яркое сияние взрыва. Он смотрел, как осколки сталкиваются друг с другом, отскакивают и разбиваются. А сияние все не уходило. Оно захватило стену, стало тусклым. Руслан уже видел его — в своих снах. Именно из таких пятен появлялись темные существа. Словно в ответ на его мысли, из стены показалась блестящая черная конечность, затем вся фигура. Существо мучительно медленно выбиралось из стены, но, когда наконец выбралось, уже через мгновение оказалось возле Руслана. Он понял: в этот раз ему не убежать, не скрыться и… не проснуться. Ведь Наташи, которая его будила и успокаивала, больше нет. К тому же теперь он и сам уже не хотел никуда бежать. Черное существо коснулось его, и Руслан почувствовал, как смертельный холод проникает в тело, заставляет стынуть кровь, болезненно морозит кости. Когда внутреннее оледенение добралось до легких, стало нечем дышать. Он открывал рот, пытаясь втянуть воздух, но ничего не получалось. Потом чернота добралась до глаз, застив взгляд дымкой, становившейся все плотнее и темнее. Странно, но Руслан еще мог чувствовать: пол и стены затряслись, словно в лихорадке, в ушах стал нарастать шум, скоро превратившийся в гулкий рев.

Он не ощущал боли от ссадин, ушибов и порезов. Как-то неожиданно снова смог задышать, зато что-то надавило на грудь с невероятной силой. Темнота стала таять, вместо нее появился оранжево-красный свет…

Резкий толчок встряхнул Руслана. Это напомнило то, как от днища спускаемого аппарата отделяется теплозащитный щит.

Вибрация не прекращалась. Пришла мысль, что если бы он находился в спускаемом аппарате, то сейчас должен был бы выйти первый парашют.

Рывок. Руслана с силой дернуло. Следом — еще один рывок… от раскрытия основного парашюта…

Открыв глаза, он с удивлением уставился на панель бортового компьютера «Союза-ТМ».

Руслан чуть не закричал от неожиданной боли — голова разрывалась от воспоминаний. Миг назад, когда спускаемый аппарат пронзил многослойный луч света, исходивший от поверхности планеты, он потерял сознание, провалился в светящуюся бездну, тут же вылетел из нее и вернулся к реальности…

Но за этот миг он прожил целую жизнь.

Он помнил все до мельчайших подробностей!

Кресло, в котором сидел Руслан, прыгающие шкалы приборов, дрожь спускаемого аппарата, свечение плазмы в иллюминаторе, толчки от раскрывшихся парашютов… Посадка, можно сказать, — удачная. Недалеко от города под названием Пенза…

Но сейчас-то он как раз в своем кресле. Значит… все ему только привиделось? Не было никакой посадки, Пензы и остального…

«А сон? — мелькнула шальная мысль. — Тридцатилетний сон, анабиоз, может, и его не было?»

Руслан повернулся, не сдержав крик:

— Карл!

Кресло напарника занимала аккумуляторная батарея.

Понятно… Значит не все воспоминания ложные. Только с того момента, как спускаемый аппарат попал в странный луч света и пронзал его слой за слоем на бешеной скорости.

У Руслана с каждым мгновением росла уверенность, что именно из-за этого он потерял сознание и обзавелся воспоминаниями…

Но как же все было реально!

…Алексей Бальзанников, Петрович, капитан Губанов, доктор Васильев, Толян, полковник Юрасов…

Наташа…

Нахлынувшие чувства снова вызвали боль, на этот раз — душевную. И смятение. Руслан теперь не знал, сожалеть ему о том, что воспоминания не настоящие, или наоборот — радоваться.

Ведь в них он успел найти любовь.

И успел ее потерять.

Руслан отчетливо помнил каждую минуту, проведенную вместе с Наташей. Он закрывал глаза, представлял, что она рядом. И тогда казалось, что он ощущает ее ласковые касания, чувствует нежный запах любимой, слышит голос, ставший таким родным… Ведь это не могло быть вымыслом…

Не могло!

А затем вспомнился мерзкий свист падающих мин, оглушающие взрывы, запах гари, забивающей ноздри, обжигающий спину жар того самого — последнего взрыва.

Нет! Все-таки он рад, что это лишь плод его воспаленного воображения. Это значит, что его любимая… не погибала…

Парадокс, конечно: ведь если не погибала, то значит и не «любимая». Но лучше так, только бы жила… Только бы жила!

Руслан усмехнулся, грустно проговорил вслух:

— Парадокс.

Впрочем, думать об этом было некогда: впереди его ждал самый трудный этап приземления. Ведь на Земле некому будет встретить одинокого космонавта, задержавшегося на орбите на долгих тридцать лет…

Спускаемый аппарат ткнулся в землю и покатился. Руслан вскрикнул от резкой боли. Вот боль — она, ого-го-го какая настоящая! Она махом разграничивает реальность и воспоминания… Но ведь и там он испытал нечто похожее — при столкновении с поверхностью.

Нет! Всё! Решил же уже! Воспоминания — это иллюзия! Ничего не было! Ничего. Ничего…

Аппарат остановился.

Руслан облегченно вздохнул. После вспышки ложной памяти как-то померкли события, произошедшие на борту МКС: пробуждение, гибель Карла…

Так не должно быть. Так неправильно.

Руслан стал выбираться из кресла… В воспоминаниях он тоже висел вниз головой? Кажется, нет…

Люк открылся не сразу, пришлось подналечь. Свежий воздух ворвался внутрь аппарата. Руслан вдохнул полной грудью, наслаждаясь насыщенными ароматами Земли.

Он собрался с силами и выбрался наконец наружу. Опустился на землю, прислонился спиной к борту «Союза» и закрыл глаза.

Руслан слушал жужжание насекомых, пение птиц, радовался ветерку, освежающему лицо.

Вдруг рядом почувствовалось движение. Он встревоженно открыл глаза и увидел пятерых мужчин в спортивных костюмах.

Ну и ну!

Каждого из них он знал по имени.

Руслан сглотнул подступивший к горлу ком. Он смотрел, как они приближаются к нему. Хотел встать, но от волнения тело охватила слабость, онемели ноги. Руслан боялся поверить происходящему и не желал, чтобы оно случалось. Ведь он уже принял решение — как лучше.

Принял же?..

Толян присел рядом, осмотрел его, потрогал скафандр.

— Космонавт, что ли? — недоверчиво улыбнулся парень.

— Да, — сквозь душившие слезы проговорил Руслан.

А потом вдруг понял… Всё не так! Всё наоборот! Надо радоваться! Ведь он знает, что будет дальше, и придумает, как не допустить плохого конца. Обязательно придумает. Конечно, придется все тщательно просчитать: ходы, действия, поступки, даже слова.

Но сначала надо проверить, насколько он может все изменять и насколько все будет совпадать с воспоминаниями.

— Ты как, в порядке? — спросил Толян.

— Ага.

— Это хорошо. Ну, давай помогу встать.

Руслан протянул руку. Говорить он начал заранее, пока парень помогал подняться.

— Спасибо, Толя.

Прежде чем Степан ударил его по затылку, Руслан успел увидеть, как изумился Толян…

Вернувшись в сознание, он услышал голос Насти, расспрашивающей отца о львах и других диких животных. В затылке пульсировала боль — проверка удалась на славу.

Руслан не сдержался, застонал.

— О, кажется, космонавт отживел. — Ехидного Петровича ни с кем не спутать.

— Помогите ему сесть, — велел Алексей.

Немного придя в себя, Руслан с улыбкой посмотрел на окруживших его людей. Так приятно было снова видеть их лица.

— Как вы себя чувствуете? — спросил бывший тренер.

— Лёш, знаешь, меня давно мучил вопрос: откуда в Пензе львы?

Ошарашенно глядя на него, Алексей неуверенно ответил:

— У нас тут зоопарк был, там жила пара…

— Вот! Я же говорил, что он мое имя знает! — воскликнул Толян.

Руслан наморщился:

— Толя, не шуми, я всех вас знаю. Лучше помоги мне скафандр снять. Петрович, не стой столбом, давай тоже.

Изумленные мужчины выполнили его просьбу. Он облегченно вздохнул, потом сказал:

— Приготовьте щиты, вход закрывать. Скоро львы придут.

— Твою мать! Откуда он всё знает, а? — седовласый смутьян не мог остаться в стороне.

— Степан, не начинай! — осадил его Руслан. — Мы с тобой потом все обсудим, виноват или не виноват я в происходящем. Готовьте щиты, несите парфюм, и, Толян, сбегай в хозяйственный отдел за спичками. Не стойте! Алексей, командуй! Тебя же старшим избрали.

— Ну, давайте, что ли, сделаем, как он говорит. А потом разберемся, — неуверенно проговорил бывший тренер.

Руслан специально встал так, чтобы, направляясь в парфюмерный отдел, нужно было пройти мимо него, ведь он знал, кто пойдет за духами и туалетной водой.

— Здравствуй, Наташ, — улыбнулся он. — Замечательно выглядишь.

Девушка посмотрела на него слегка испуганно, потом нерешительно улыбнулась. И от ее улыбки потеплело на душе, захотелось жить и радоваться. Конечно, еще много всего предстояло преодолеть и сделать, но Руслан не сомневался, что у него получится.

Все будет хорошо. И у них с Наташей — тоже. Ведь она умная, сообразительная и… красивая. Какая же она красивая!

После того как отбились ото львов, был очень долгий разговор. Руслан рассказал часть из того, что помнил, но далеко не всё. Его слушали сначала с недоверием, но в конце концов поверили и много расспрашивали.

Затем ему выделили знакомый отдел. Он устроился, нарисовал на глобусе по памяти проекции созвездий и собрался ложиться спать, когда к нему пришла Наташа.

— Говоришь, мы с тобой часто играли в шахматы?

— Почти каждый вечер.

— Тогда, может, не будем отступать от традиции? — улыбнулась она и положила перед ним доску.

Когда расставили фигуры, Руслан сказал:

— Знаешь, мне кажется, это будет нечестно — я же знаю, как ты пойдешь.

— Тогда я попробую тебя удивить, — засмеялась Наташа.

И Руслан был уверен: у нее это получится.