1962 год. Первый московский джаз-фестиваль

[17]

Веселенькие годы… Вроде бы слегка потеплело и закапало с крыш, «оттепель»… Однако, скорее желаемое выдавалось за действительное. Политика во всем, начиная с выплавки чугуна и кончая репертуаром эстрадных певцов, диктовалась мудрыми мыслями и словами наших руководителей. И безукоснительно принималась к руководству и исполнению на местах. Вот высказывание нашего тогдашнего вождя:

…«Вы скажете, так сказать, каждый играет, так сказать, в свой, так сказать, музыкальный инструмент – вот это и будет оркестр? Это какофония! Это… Это дом сумасшедший будет! Это джаз будет! Джаз! [смех в зале] Джаз! Я не хочу обидеть негров, но вот, э-э, по-моему, это музыка негритянская».

Ну какое после этого (или до этого, или во время этого) могло быть отношение к упомянутому джазу? Хотя самая центральная газета писала 31 мая 1962 г. о событии, бывшем поводом для приведенного высказывания:

…«Состоялся первый концерт джаз-оркестра под управлением Бенни Гудмана (США). Это один из лучших американских джазов, в составе которого выступают двадцать музыкантов-профессионалов… На концерте присутствовали товарищи Ф.Р.Козлов, А.Н.Косыгин, А.И.Микоян, Н.С.Хрущев. В ложе находились также министр культуры СССР Е.А. Фурцева и посол США в СССР г-н Л.Е.Томпсон».

Уже через несколько лет оценка значимости визита оркестра Гудмена стала более трезвой:

«Концерты Бенни Гудмена в Москве, Ленинграде и Киеве в 1962 г. можно считать прорывом «железного занавеса». Это было время «холодной войны», когда джаз в СССР был запрещен и ассоциировался с понятием буржуазной пропаганды. Успех был ошеломительным, и под впечатлением этой поездки был записан альбом «Бенни Гудмен в Москве»».

Подходим к тому, что 1962 год и вправду был в значительной мере важным в довольно короткой истории советского джаза.

А джаз в СССР и в Москве, в частности, был. Не массовый, не на концертных эстрадах и тиражируемых грампластинках, как это посчастливилось ему в предвоенное десятилетие, но был и неуклонно развивался, подпитываемый слабым ручейком просачивающейся по радио и с редких фирменных «дисков» информации. Уже был открыт первый в Москве джаз-клуб «На Раушской», возглавляемый неутомимым Алексеем Баташевым. Это было в 1960 г. Вскоре появились новые места «прибежища» бездомных, чаще самодеятельных, джазистов и многочисленных поклонников этой музыки, – джазовые молодежные кафе. И появилась группа «активистов», различного ранга штатных сотрудников и внештатных инструкторов нескольких достаточно высокого уровня комсомольских организаций, прежде всего – МГК ВЛКСМ, московского городского комитета комсомола. Сохранились имена некоторых из них: Павел Пластилин, Марина Савина, Роза Мустафина (отдел культуры ЦК ВЛКСМ!), Владимир Дмитерко. Именно эти активисты, усилиями которых была продвинута предложенная «сверху» идея «организации досуга молодежи», умудрились добиться открытия в 1961 году первых московских молодежных кафе, по сути – джазовых клубов, кафе «Молодежное» и «Аэлита». А когда появилась сцена, с которой звучала главным образом джазовая музыка, появилось и желание организовать некий первый смотр сил. И к концу лета-началу осени 1962 г. идея организации в Москве джаз-фестиваля начала овладевать массами. Тех, кто играл и тех, кто мог бы заняться реализацией этой идеи. Выбор пал на «Молодежное», «КМ», где можно было разместить сто или чуть более слушателей, и популярность которого была невероятно высокой, в том числе и у ряда деятелей культуры, которые могли бы сказать свое слово в поддержку будущего фестиваля. В их числе вспоминают композиторов Арно Бабаджаняна, Александра Флярковского, музыковеда Александра Медведева. Практической реализацией «проекта» (по нынешней терминологии) были «отцы-основатели» КМ Александр Терентьев и Леонид Манюрин, к которым в сентябре 1962 г. присоединился Игорь Абраменков, ставший председателем Совета кафе через пару лет. И, конечно, непосредственный контакт с будущими участниками фестиваля и составление программы – это легло, прежде всего, на плечи неуёмного Алексея Баташева при активном участии членов Совета кафе.

Естественно, никаких записей с этого фестиваля не сохранилось (их просто не было). Остались немногочисленные свидетели и участники и столь же немногочисленные свидетельства. Главное – это программа фестиваля в напечатанной типографски обложке и плакат фестиваля. Плакат и обложка были выполнены по эскизам художника-дизайнера и фотографа Владимира Садковкина и наряду с отпечатанной на пишущей машинке и размноженной доступными средствами собственно программой фестиваля являются важнейшими документами об этом событии. Впрочем, не без изъяна: до сих пор не удается найти программу одного из трех вечеров, но поиски продолжаются, хотя надежды на успех потихоньку ослабевают.

Итак, идем по программе. На первой странице распорядка выступлений каждого дня обозначены организаторы «Московского фестиваля импровизационной джазовой музыки «Джаз-62» (оставим без комментариев акцент на импровизационности): МГК ВЛКСМ, Московское отделение Союза композиторов, Совет кафе «Молодежное». Далее – фестивальный оргкомитет (комментарии в скобках мои. – Авт.): Павел Пластилин (инструктор МГК ВЛКСМ) – председатель, В.Гагаринов (?) – отв. секретарь, Роза Мустафина (МГК ВЛКСМ), Александр Медведев (музыковед), Феликс Березнер (художник-дизайнер), Элла Грибанова (архитектор), Алексей Баташев (назовем его здесь музыковедом). Перечисление ансамблей-участников не обязательно: лучше об этом скажут воспроизведенные здесь страницы оригиналов программы 6 и 7 октября. Кроме одного дня, 5 октября, программы которого нет в нашем распоряжении. В этот вечер в числе участников были: диксиленд Владислава Грачева с Игорем Вороновым, Михаилом Царевым, Геннадием Бондаревым, Евгением Геворгяном, Марком Терлицким (за ударными мог быть Александр Салганник); квартет Борис Мидный – Игорь Берукштис – Игорь Кондаков – Борис Новиков; трио Германа Лукьянова с Михаилом Терентьевым и Фредом Григоровичем; квартет Ефима Ольховского с Владимиром Быковым, Сергеем Мартыновым и Юрием Нижниченко; секстет Фреда Маргулиса (на фото можно распознать трубача Разоренова и барабанщика Орлова); квинтет с неизвестными мне баритон-саксофонистом и флейтистом. Остается надеяться на дальнейшие уточнения и дополнения списка и поблагодарить Владимира Садковкина, фотографировавшего все, что было на фестивале и сохранившего негативы и фотографии, в том числе и от 5 октября, включая открытие фестиваля Павлом Пластилиным. Благодаря этому в программе фестиваля почти не осталось белых пятен, а уникальную подборку фотографий с фестиваля «Джаз-62» можно найти в интернете.

Фестиваль прошел с несомненным успехом. До предела заполненное кафе и прильнувшие к его окнам почитатели первого более-менее официально признанного мероприятия с чисто джазовой программой и последующие разговоры и воспоминания о «Джаз-62» – это все было. Не было только оперативной реакции прессы. Что не удивительно. Некая келейность и уж очень ограниченное количество посетителей первого московского джаз-фестиваля не ставили его в рамки событий культурной жизни Москвы, о которых было принято – и, вероятно, разрешено! – говорить устами дикторов радио и корреспондентов газет.

Перелистав множество страниц интернетных публикаций, где упоминаются «КМ», «фестиваль «Джаз-62», «московские джаз-фестивали» и других, где можно было бы встретить малейшие упоминания об этом фестивале, перелистав немногочисленные книги по тематике «советский джаз», я убедился лишь в том, что это воистину историческое событие по сути осталось малозамеченным. Что же удалось найти?

Начну с наиболее авторитетного издания, книги А. Баташева «Советский джаз». «Наибольшего успеха в этом направлении (ладовая структура, новации в ритме, гармонии. – Авт.) добился на московском фестивале «Джаз-62» квартет в составе Андрей Товмасян (труба), Вадим Сакун (фортепиано), Андрей Егоров (контрабас) и Валерий Буланов (ударные). А удачей квартета (и всего фестиваля в целом!) была признана пьеса «Господин Великий Новгород», написанная Андреем Товмосяном». Далее следовал анализ пьесы и – всё. Немного, однако!

Более подробно о фестивале написано в книге Алексея Козлова «Козел на саксе». Так как это достаточно пространное свидетельство очевидца и участника – приведу выдержки из главы 10 книги «Козел на саксе». «…Комсомольские активисты, полюбившие джаз, решили провести фестиваль в «Молодежном», несмотря на крохотный размер помещения… Практически вся публика состояла из организаторов, членов жюри, участников фестиваля, их родственников и друзей… Сама идея создания жюри на фестивале джаза не соответствовала принятым международным традициям и противоречила в принципе духу джаза… Тем не менее Первый московский фестиваль прошел успешно… это был настоящий смотр всего лучшего в московском джазе… у джазменов осталось ощущение праздника, надежды на будущие перспективы, желание продолжать заниматься, играть лучше. Жюри выбрало так называемых лауреатов по разным номинациям. Два первых места были поделены между моим квинтетом и ансамблем Вадима Сакуна». Одним из заметных итогов фестиваля была отправка некой сборной команды лауреатов фестиваля на «Джаз-джембори» – международный фестиваль джаза – в Польшу. В своей книге Козлов очень подробно описывает это мероприятие, бывшее первым выходом советского джаза на международную арену, происходившим в весьма нелегкой политической обстановке. Но это – отдельная тема.

Почему-то авторы творческой биографии Алексея Козлова на сайте «Фонд национальных художественных коллекций», упоминая фестиваль, несколько исказили факты, явно преувеличивая его роль в истории фестиваля: «… в 1962 г. Алексей Семенович провел в кафе (имеется в виду «Молодежное».-Авт.) первый Московский фестиваль джаза».

Андрей Товмасян в своих воспоминаниях, опубликованных на портале «Джаз. Ру», писал: «Когда я исполнил на фестивале «Господин Великий Новгород» и занял первые места как трубач, как импровизатор и как композитор (NB! – Авт.), нас послали в Варшаву на фестиваль Jazz Jamboree 62».

Упоминает «Джаз-62» и Владимир Фейертаг в книге «История джазового исполнительства в России» (2010 г.) «В 1962 г. В Москве прошел первый смотр молодых джазовых сил – фестиваль-конкурс, скромно названный «Прослушиванием молодежных музыкальных ансамблей». Жюри, собранное из представителей комсомольского руководства и Союза композиторов, отметило мастерство девятнадцатилетнего трубача Андрея Товмосяна, вручило ему диплом первой степени за лучшую композицию («Господин Великий Новгород»)… Товмосяну удалось обыграть общность блюза и русских плясовых песен в чередовании T-S-T. Успеху темы способствовали и исполнительские находки, например, имитация на тарелках колокольного перезвона… использование целотонных гамм в жестко артикулируемых импровизационных пассажах».

Какие еще упоминания попались? Вот строчки из англоязычной «Дейли уоркер»: «Moscow’s 6th World Festival of Youth and Students (1957) marked the beginning of contemporary improvisational jazz. In 1960, Moscow’s Jazz Club opened with a performance by a quartet from New York. The first Moscow Jazz Festival took place in 1962».

В краткой биографии А.Н. Баташева на одном из сайтов интернета – следующие строки: «В 1959 г. организовал Московский джаз-клуб при МГК ВЛКСМ и стал его председателем… Логическим продолжением этой деятельности стала организация джаз-фестивалей по образцу проводившихся уже тогда в Таллинне и Тарту. Первый состоялся в 1962 г. в кафе «Молодежное» . Он положил начало масштабным фестивалям 1965-1968 г.г., которые широко освещались в прессе, дали путевку в профессиональную жизнь многим молодым музыкантам и коллективам».

Основатель Московского колледжа импровизационной музыки, в те годы – «Школы джаза МИФИ» – Юрий Павлович Козырев, роль которого в становлении московского джаза и джазовом образовании несомненно очень велика, участвовал в 1962 г. в фестивале в составе «Диксиленда МИФИ», впрочем, выступавшего вне конкурса. Вот пара выдержек. В московской газете «Среда» в апреле 2012 г. А. Славуцкий пишет в своей заметке о Козыреве, в том числе: «…Все началось со студии при МИФИ, которую создал аранжировщик и пианист, а также кандидат физико-математических наук, преподаватель кафедры «Физика твердого тела» Юрий Павлович Козырев. Джазовый коллектив, возглавляемый им, был довольно известен в джазовом мире Москвы и даже выступал в кафе «Молодежное» на первом в столице фестивале «Джаз-62». В другой статье еще раз упоминается козыревский диксиленд и его участие в фестивале: «… «Первый состав Козырева», как называли его тогда, просуществовал 9 лет и был хорошо известен в джазовом мире Москвы. Этот диксиленд участвовал в первом в столице мини-фестивале в кафе «Молодежное»  – тогдашнем «джаз-кафе», работавшем под неусыпным взором МГК ВЛКСМ (тот фестиваль назывался просто и незатейливо: « Джаз-62 »). Отмечу лишь одно: диксиленды МИФИ вряд ли были широко известны в «джазовом мире Москвы» в начале 60-х г.г., их известность распространялась прежде всего на сам институт, МИФИ, и предприятия Минсредмаш’а, на которых он многократно выступал.

Заслуженно отмечен успех на фестивале Николая Громина, ведущего в те годы гитариста: «…его успех как гитариста был стремительным: став ведущим солистом среди музыкантов Московского джаз-клуба, он уже после дебюта на Таллинском джаз-фестивале 1961 года приобрел всесоюзную известность. В 1962 году последовала победа(? – Авт.) на первом Московском фестивале «Джаз-62» и триумф на международном фестивале «Джаз Джембори 62» в Варшаве, Польша, с квинтетом Вадима Сакуна (это было первое выступление советских музыкантов на зарубежном джаз-фестивале)».

В заметке о ставшем впоследствии руководителем популярного ВИА «Пламя» Сергее Березине, в начале 60-х бывшего известным в Москве саксофонистом, так же упоминается «Джаз-62»: «…биография самого Березина начиналась в джазе. На эстраде же он появился как аккомпаниатор Марка Бернеса. На вопрос, что его заставило уйти из джаза, Сергей отвечает: отсутствие публики. «Но я до сих пор помню восторг, когда услышал свою фамилию в программе «Час джаза» по «Голосу Америки»: там освещался первый джазовый фестиваль в СССР , никакие последующие награды и звания не приносили столько счастья». Очевидно, что Березин имел в виду фестиваль «Джаз-62», который не был первым в СССР (Эстония опередила Москву), но который был единственным, где он принимал участие (в квинтете Михаила Есакова, тогда – контрабасиста, известного в последующие годы как тенор-саксофонист, а потом – как гитарист).

Один из немногочисленных фотографов, снимавших в те вечера в «КМ», многолетний фотокорреспондент газеты «Известия» Виктор Ахломов, сохранил несколько кадров, запечатлевших участников фестиваля. Однако, в заметке о пребывании Ахломова в «КМ» акцент сделан на другое: «…1962 год, Москва. Кафе «Молодежное» на улице Горького  – «Мекка» столичного джаза. Молодой фотокорреспондент «Известий» Виктор Ахломов забежал туда поснимать знаменитого Алексея Козлова, а в результате сфотографировал тогда еще никому не известного Андрея Тарковского. «Мало кто знал, что это Тарковский и что это гений. Поэтому меня кто-то из умных людей, погруженных в тему, толкнул и сказал: «Витя, ты лучше этого сними. Что ты музыкантов снимаешь?» И я снял Андрея Тарковского, и не один раз, а много. И оказалось, что не зря», – вспоминает фотограф». Примечателен интерес, который проявлял к джазу великий в будущем кинорежиссер!

На странице Германа Лукьянова на «Джаз. Ру» упоминается участие на фестивале необычного по тем временам его трио. «…1962  – в трио с Михаилом Терентьевым (фортепиано) и Альфредом Григоровичем (контрабас) выступил на 1-м джазовом фестивале в кафе «Молодежное» в Москве . Первое трио Лукьянова уже имело необычный состав – флюгельгорн, контрабас и фортепиано. Необычной была и игра трио… Так в 1962 году не играл никто». Ведущий джазовый критик мира Леонард Фэзер, приезжавший тогда в СССР с оркестром Бенни Гудмена, написал о Лукьянове: «Его музыка находится на передовых рубежах мирового джаза ».

К сожалению, в другом месте на «Джаз. Ру» в «джазовой хронике СССР» Кириллом Мошковым допущена неточность. Просто не упомянут фестиваль «Джаз-62», как будто его и не было: «…1962 : советские джазмены впервые выезжают на зарубежный джазовый фестиваль – «Jazz Jamboree» в Варшаве. Молодые звёзды советского джаза – трубач Товмасян, саксофонист Козлов, гитарист Николай Громин и др. – вызывают удивление своих европейских коллег, не подозревавших, что в СССР кто-то играет современный джаз, причём не копируя американские образцы, а создавая собственную музыку с опорой на национальные традиции. В Варшаве впервые за пределами СССР прозвучал первый советский джазовый стандарт 60-х – «Господин Великий Новгород» Андрея Товмасяна. 1965 : после не слишком удачной первой попытки 1964 г. в Москве проходит II Московский фестиваль джаза, вошедший в историю, как и фестивали 1966-68 гг.». Может быть, в 1964 г. и была попытка организации второго фестиваля, но тогда следовало бы упомянуть и первый… Не сомневаюсь, что Кирилл прекрасно знаком с краткой историей советского джаза, будем считать процитированное лишь недоразумением.

А вот отрывок из комментария-путеводителя по нынешней Тверской улице: «…В кадр попал кусочек дома, где находилось легендарное кафе «Молодежное ». В 1962 году именно в «Молодежном» открылся первый (?  – Авт.) в Москве джаз-клуб. Там же в 1967 году начал работать первый советский бит-клуб, названный просто – «КМ». «КМ» просуществовал чуть больше года и был закрыт в начале осени 1968-го, после чехословацких событий. А кафе еще долго оставалось модным московским местом…». Простим авторам множество неточностей. Главное, что на фотографии был виден действительно фрагмент фасада дома, где размещалось кафе «Молодежное». Именно здесь и проходил первый московский джазовый фестиваль «Джаз-62». Первый, и поэтому – исторический.

Значимость события пятидесятилетней давности несомненна. Именно поэтому группа энтузиастов ведет активную подготовку к посвященному пятидесятилетию первого московского джаз-фестиваля праздничному вечеру, который, вослед празднованию пятидесятилетия открытия первых московских джазовых кафе, намечено провести в «Jazz Art-Club» в помещении кафе «Эссе» на Пятницкой улице в Москве.

Благодарю Игоря Абраменкова, Виктора Ахломова, Георгия Искендерова за предоставленные фотографии.

 

Сегодняшнее послесловие

10 октября 2012 г. в кафе «Эссе» услиями Александра Эйдельмана, Рафа Авакова и других энтузиастов «Jazz Art-Club’а» был организован и с большим успехом проведен вечер, посвященный пятидесятилетию первого московского фестиваля «Джаз-62». Не имеет ни малейшего смысла описывать обстановку, царившую в кафе, когда в зале находились, увы, уже немногочисленные свидетели и участники этого поистине исторического события в джазовой жизни Москвы, их многочисленные ровесники и более молодые джазмены и любители джаза. Звучала музыка, с интересом смотрели слайд-фильм на основе фотографий, сделанных в дни фестиваля Владимиром Садковкиным, кстати, присутствовавшим на вечере. Несколько фотографий с этого вечера публикуется здесь.

Плакат «Джаз-62»

Эмблема – значок фестиваля

Автор плаката и эмблемы Владимир Садковкин

Фрагменты программы фестиваля

Павел Пластилин открывает фестиваль. Фото В. Садковкина

Квартет Андрея Геворгяна – Михаила Цуриченко. Фото В.Ахломова

Андрей Товмосян, Андрей Егоров. Фото В.Ахломова

Алексей Козлов. Фото В.Садковкина

Игорь Берукштис, Борис Новиков, Борис Мидный. Фото В.Садковкина

Владислав Грачев Фото В.Садковкина

Во время концерта фестиваля. Второй слева – Андрей Тарковский. Фото В.Ахломова

Герман Лукьянов Фото В.Садковкина

В кафе «Эссе» 10 октября 2012 г. Фото Г.Искендерова

Андрей Товмосян на вечере в «Эссе». Фото П.Корбута

Участники фестиваля «Джаз-62» – Владимир Маганет и Алексей Козлов на вечере в «Эссе». Фото П.Корбута

Игорь Абраменков, председатель Совета «КМ», на вечере в «Эссе». Фото П.Корбута

Владимир Садковкин на вечере в «Эссе». Фото Г.Искендерова

Виктор Ахломов на вечере в «Эссе». Фото Г.Искендерова

 

«Джаз–65»

Разговоры о предстоящем фестивале начались задолго до его проведения. Уж слишком мучительно шло его «пробивание» и всевозможные и неизбежные согласования, в том числе и связанные с поиском и выделением подходящего зала. А нетерпеливые джазмены, уже объединившиеся за пару лет во вполне устойчивые коллективы, оттачивали свое мастерство, а заодно – и возможную программу выступления на долгожданном фестивале. Возможности для этого были: уже более трех лет функционировали сцены «КМ» и «Аэлиты», а с осени 1964 г. – и «Синей птицы». Начали появляться заметки о джазовом творчестве в газетах «Советская культура», «Неделя», журналах «Советская музыка» и «Музыкальная жизнь». Заметным событием была публикация в марте 1965 г. статьи Аркадия Петрова «Джаз – это серьезно», в которой по словам автора, «дабы реабилитировать любимый жанр в глазах власть предержащих, приходилось противопоставлять высокое искусство джазовой импровизации разным пошлым танцулькам»…

Заявки на участие в фестивале по утвержденной оргкомитетом (будущее жюри) форме подали 16 «коллективов». Судя по тому, что в программе фестиваля фигурирует тоже 16 участников, отбора могло и не быть, хотя, вероятно, прослушивание, как это было перед последующими фестивалями (я точно помню прослушивание в «КМ» перед фестивалем «Джаз-67»), вероятно, проводилось.

«Джаз-65» состоялся в зале гостиницы «Юность», что вблизи Лужников, в большом и малоуютном зале. Это было в апреле 1965 г. Аудитория в несколько сот мест (затрудняюсь назвать точно, но думаю, что не менее 500) – это был прорыв после 50-100-местных «залов» молодежных кафе. А задник сцены от пола до потолка и от края до края был завешен сотнями флагов всех стран, что, очевидно, символизировало мир и дружбу между народами. Это, конечно, был не самый лучший фон для любого концерта, вряд ли это хорошо влияло на акустику, но особенно негодовали многочисленные фотографы. На приведенных фото эти флаги-стяги видны очень хорошо… На краю сцены стояла тренога со скромного размера эмблемой фестиваля, остававшейся в ходу до восьмидесятых (в моей коллекции есть круглые значки с этим логотипом, выпущенные к московским фестивалям 1980, 1982 и 1986 г.г.). К сожалению, никак не могу найти автора этой графической композиции. По утверждению Владимира Садковкина, художника и фото-историографа московского джаза (по его эскизам были выполнены плакат, обложка программы и значок фестиваля 1962 г.), какие-то эскизы предложенные организаторам фестиваля, были выполнены им с участием дизайнера Феликса Березнера, с которым он работал в одном художественно-конструкторском бюро. Но эскизы были отвергнуты со словами, что решение об эмблеме фестиваля уже приняты. Это и был хорошо известный логотип, украшавший сцены фестивалей, обложки программ и значки, автор которого до сих пор неизвестен.

Заметную роль в организации фестиваля сыграл Ростислав Винаров, курировавший в МГК ВЛКСМ «джазовую тему». В одном из интервью он говорил: «Я уже был тогда внештатным инструктором горкома ВЛКСМ, организация концертных программ в кафе уже полностью зависела от меня и моих товарищей». Он осуществлял оперативный контакт с Московским отделением Союза композиторов, который предложил в состав жюри фестиваля двенадцать известных членов СК, включая Андрея Эшпая, Вадима Людвиковского, Александра Цфасмана, Яна Френкеля и др., и – председателя жюри, председателя Московского союза композиторов Вано Ильича Мурадели. Два заместителя председателя представляли МГК ВЛКСМ и Московский СК, соответственно Альберт Роганов и Юрий Саульский. Мурадели оставался председателем и на трех последующих фестивалях. Фигура заметная, и даже если бы это был просто «свадебный генерал», роль щита для джазового мероприятия от мелочных идеологических нападок он сыграл великолепно. Ведь в свое время он попадал под колеса идеологической машины, будучи «героем» Постановления политбюро ЦК ВКП(б) «Об опере «Великая дружба» В. Мурадели» в 1948 г… Кое-кто пытался припомнить, что после посещения Н.С.Хрущевым выставки в Манеже в 1962 г. за подписью Мурадели в центральной прессе-была опубликована статья в духе разноса молодых творческих работников о положении в советской музыке, подвергающейся «тлетворному влиянию Запада». Вряд ли стоит упрекать его. Времена требовали гибкости…

Московские фестивали 65-68 г.г. не были фестивалями в общепринятом значении этого слова (из Словаря иностранных слов: «фестиваль – от лат….праздничный, веселый, – массовое празднество, показ, смотр лучших достижений искусств»). Это были конкурсы, в которых предусматривались поощрения – дипломы лучшим составам, исполнителям, за «новые произведения молодых композиторов» и лучшие аранжировки. Были и некоторые рамки, ограничивавшие выбор репертуара. Не менее половины исполняемой музыки должны были составлять произведения советских композиторов или темы из классики или народной музыки. Не оговаривалось, но допускалось исполнение композиций, созданных участниками фестиваля. Впрочем, со всем этим московский джаз справился более чем успешно.

Упоминания о «Джаз-65» в прессе и разного рода документах встречаются очень редко. Чаще всего это биографии отдельных, уже вошедших в историю музыкантов. Я не привожу упоминания о фестивалях в кратких сведениях, помещенных в энциклопедических справочниках «Джаз» и «Джаз в России» Владимира Фейертага, кроме фразы в статье об Алексее Кузнецове: «Как джазовый исполнитель дебютировал на московском фестивале 1965 г. в квартете Владимира Кулля». Отметим, в концертах фестиваля участвовали еще три солирующих гитариста: Николай Громин (в своем квартете), Владимир Арефьев (в квинтете Юрия Чугунрва) и Владимир Бранд (в квинтете Виктора Кузьмина). В последующих фестивалях этот инструмент представляли только Громин и Кузнецов.

Вот отдельные выдержки из найденного в разных источниках. Из заметки о Леониде Гарине: «…организовал для работы с вокалисткой Тамарой Миансаровой группу «Три плюс два» (Виктор Прудовский – фортепиано, Адольф Сатановский – контрабас, Александр Гореткин – ударные), с которой выступил на московских джазовых фестивалях 1965 и 1967 г.г. Лучшие записи: «Колыбельная Светланы» на пластинке «Джаз-65»…»

Из биографии Игоря Бриля: «Первая известность на широкой джазовой сцене – 1965 г., II Московский джазовый фестиваль. Позже советская пластиночная монополия «Мелодия» выпустила цикл студийных альбомов, на которых был повторен фестивальный материал – «Джаз-65». Трио Игоря Бриля (Бриль – фортепиано, Алексей Исплатовский – контрабас, Владимир Журавский – ударные) было представлено на альбомах тремя композициями, одну из которых – блюз «Пробуждение» – написал Бриль». И еще об Игоре: «Первую славу ему принес легендарный фестиваль «Джаз-65», где молодой выпускник Института им. Гнесиных, блестящий последователь русской классической фортепианной школы показал отличное вхождение в джаз».

Из интервью с Сергеем Березиным (с 1975 – солист ВИА «Пламя», ныне – народный артист РФ): «…Был такой первый московский фестиваль джаза «Джаз-65», это было в гостинице «Юность» – тогда уже джаз-клуб существовал. Я принимал участие в фестивале, и наш оркестр получил звание лауреатов. Руководителем был Юра Чугунов. Он сейчас профессор, преподаёт джаз в Гнесинском институте, написал очень большую книгу «Гармония в джазе» – талантливый человек. Я все 60-е годы проиграл джаз».

Некая Марианна Головко пишет: «Еще до начала функционирования «большого» московского фестиваля (1978) (состоявшийся после десятилетнего перерыва «Московский фестиваль советской джазовой музыки».-Авт.) в столице проводились организованные Союзом композиторов и горкомом комсомола фестивали молодежных джазовых ансамблей («Джаз-65, 66, 67…»). Жюри возглавлял большой «любитель» джаза Вано Мурадели, что, конечно, отражалось на подборе тем для импровизации. Но не снижало уровня исполнения. Вот список: квартеты под управлением блестящего вибрафониста Леонида Гарина, саксофониста Алексея Козлова, гитариста Николая Громина… и так далее. Интересно, что в аннотациях к этим фестивалям справедливо отмечалось: «участниками фестиваля были профессиональные музыканты и студенты, инженеры и научные сотрудники, рабочие и служащие». Относительно рабочих сомневаюсь, а так всё верно – такие были времена…

Из воспоминаний Виктора Дубильера: «Мы знали, что в 1965 году состоялся московский фестиваль «Джаз-65» и вышли первые джазовые пластинки. Столичный комсомол принимал активное участие в организации этого мероприятия. И мы решили: а чем наш комсомол хуже? Пошли в горком и довольно легко получили согласие». В хронике Кирилла Мошкова «Джаз в СССР» написано: «1965 : после не слишком удачной первой попытки 1964 г. ( мне неизвестны попытки организации фестиваля в 1964 г. – Авт.) в Москве проходит II Московский фестиваль джаза, вошедший в историю, как и фестивали 1966-68 гг., благодаря выпущенным Всесоюзной фирмой грамзаписи «Мелодия» сборником лучших фестивальных номеров. Гремят имена пианиста Игоря Бриля, трубача Германа Лукьянова, саксофониста Алексея Козлова…»

Упоминаются фестивали в кратких биографиях советских джазменов, имена которых вошли в энциклопедическую книгу Юрия Верменича «Джаз: История. Стили. Мастера». А вот в объемном материале Ю.Саульского и Ю. Чугунова «Советский джаз» (в книге «Мелодии советского джаза») нет ни слова о фестивалях 1965-1968 г.г. Да и в «Советском джазе» Алексея Баташева лишь при упоминании ставших знаковыми композиций Товмосяна, Громина, Лукьянова говорилось, что они прозвучале на московских фестивалях такого-то года. Не стали исключением и воспоминания Алексея Козлова, в книге которого «Козел на саксе» о фестивалях этих лет упоминается мельком и только в связи с участием автора в «ВИО-66». Естественно, что важность первых выездов советских джазменов за границу – в Варшаву в 1962 г. и в Прагу в 1965 – затмила московские джазовые мероприятия, что нашло отражение в описании событий тех лет Козловым.

Наиболее подробно о фестивале написано в аннотациях, приведенных на конвертах двух альбомов, выпущенных фирмой «Мелодия» под названием «Джаз-65: Молодёжные джазовые ансамбли Москвы». Предпосланное перечню составов и их анонсам вступление гласило: «Джазовая музыка, записанная на этих пластинках лучшими молодёжными ансамблями Москвы, – творческий итог фестиваля «Джаз-65», проведённого Союзом композиторов и Московским городским комитетом ВЛКСМ в апреле 1965 года в концертном зале «Юность». Фестиваль явился творческой встречей исполнителей, композиторов, музыкальной общественности и молодёжи Москвы. Жюри, в состав которого входили известные советские композиторы, музыковеды, руководители эстрадных оркестров и представители московского комсомола, возглавлял заслуженный артист РСФСР В.И.Мурадели. Ансамбли, выступавшие на фестивале, продемонстрировали широкий стилистический диапазон – от традиционного до самых современных направлений в джазе. Более половины исполненных произведений составляли композиции, созданные участниками ансамблей. На фестивале прозвучало много импровизаций на темы популярных мелодий советских композиторов. Состав участников фестиваля отличался разнообразием: профессиональные музыканты, студенты музыкальных и технических учебных заведений, инженеры, научные работники. Молодые музыканты порадовали слушателей горячим энтузиазмом, одарённостью, способностью глубокого и самостоятельного мышления в композиции и исполнении».

На пластинках, которые были выпущены как в моно-, так и в стерео вариантах (Внешторгиздат выпустил пластинки в высококачественных конвертах и текстом на трех языках, ВФГ «Мелодия» ограничилась более скромным изданием для внутреннего рынка с простым изображением фестивального логотипа, часть тиража – стерео, а самая массовая – моно) записаны действительно лучшие на то время московские ансамбли, но записи были сделаны не на концертах фестиваля, а уже после него в студии «Мелодии». Не имея исчерпывающего решения жюри фестиваля, смею предположить, что так или иначе отмеченными им были все составы, попавшие на два диска «Джаз-65»: ансамбли Л. Гарина, А.Козлова-В.Сакуна, В.Мисаилова, Н.Громина, В.Кулля, Г.Гараняна, И.Бриля, Ю.Чугунова, В.Прудовского. Любопытно, что из 18 треков авторами семи являются советские композиторы, девяти – участники, прежде всего – лидеры составов, и лишь две пьесы представляли композиции американского происхождения: тема Фрэнка Черчилля – «Someday, my Prince will come» из популярного мультфильма «Белоснежка и семь гномов» (квартет Н.Громина) и тема Бобби Тиммонса, названная на диске «Рассказ» (трио В.Мисаилова). В числе композиций, отмеченных жюри и до сих пор вспоминаемых свидетелями тех событий – обработка В.Прудовского «Колыбельной Светлане» Т.Хренникова, пятидольная пьеса В.Сакуна «Пять шагов в космос», исполненные квартетом Н.Громина «Летите, голуби» и «Коррида», первая «soviet bossa-nova» В.Кулля на тему «Вечерней песни» В.Соловьева-Седого, «Баллада» Г.Гараняна и ставшая джазовым стандартом «Когда не хватает техники» К.Бахолдина, обе в исполнении секстета Г.Гараняна.

Вот что вошло в два диска фирмы «Мелодия» «Джаз-65» (сохранена редакция напечатанного на конвертах текста):

Первый диск, 33Д-01709-10

КВАРТЕТ Л. ГАРИНА:

Колыбельная Светлане (Т. Хренников)

Экспромт (Л. Гарин)

КВАРТЕТ А. КОЗЛОВА:

Сюита (в 3 частях) (А. Козлов)

Пять шагов в космос (В. Сакун)

ТРИО В. МИСАИЛОВА:

Вальс (М. Блантер)

Рассказ (Б. Тиммонс)

КВАРТЕТ Н. ГРОМИНА:

Летите, голуби (И. Дунаевский)

Коррида (Н. Громин)

Когда-нибудь мой принц придет (Ф.

Черчиль).

Второй диск, ЗЗД–017017-18

В. КУЛЛЬ – КВАРТЕТ:

Вечерняя песня (импровизация на тему песни В. Соловьева-Седого)

Г. ГАРАНЯН – СЕКСТЕТ:

В народном духе (У. Найсоо)

Баллада (Г. Гаранян)

Когда не хватает техники (К. Бахолдин)

И. БРИЛЬ – ТРИО:

Стань таким (импровизация на тему песни А. Флярковского)

Наездники (В. Журавский)

Пробуждение (И. Бриль)

Ю. ЧУГУНОВ – КВИНТЕТ:

Вальс (Ю. Чугунов)

В. Прудовский – ТРИО:

Не грусти (импровизация на тему песни В. Мурадели).

Проводя анализ достижений фестиваля, В.Фейертаг в разделе «На перепутьи. Первые фестивали» уже упомянутой выше книги основывается именно на записанных на этих пластинках композициях, выбор которых был явно тенденциозным и «проверенным». Тем не менее их исполнители уже показали себя явными лидерами «джазового движения», ставшими впоследствии заметными фигурами в советско-российской музыке. Стилистического многобразия в программе не было. Если не считать Диксиленда (тогда он еще даже не именовался так, а был просто секстетом) Владислава Грачева и шагнувшего далеко вперед в область ладовой музыки дуэта пианиста Евгения Геворгяна и барабанщика Юрия Нижниченко, практически вся звучавшая музыка укладывалась в русло мейнстрима с явным тяготением к бопу. Ни одного биг-бэнда в фестивале не участвовало. Основным видом выступивших составов были квартеты, квинтеты, секстеты (по четыре каждого). Фортепианных трио было два. Лидирующим ведущим инструментом был саксофон (в девяти составах), трубачей было всего три: Владимир Чижик, Владислав Грачев, Евгений Баранов (заявленные составы Германа Лукьянова и ленинградца Всеволода Королева не выступили).

Фестиваль не принес никаких открытий: практически все его участники уже были хорошо известны джазовой Москве по регулярным мероприятиям в «КМ», «Аэлите» и «Синей птице». Новым был только репертуар: со сцен кафе «песни советских композиторов» звучали весьма редко, если не считать «Темной ночи» Никиты Богословского, ставшей «стандартом», и пары жизнерадостных тем Исаака Дунаевского в исполнении московских традиционалистов.

«Джаз-65» состоялся, и дорога к последующим московским фестивалям была проложена. Идеологических претензий к репертуару вроде бы не было, а это давало надежду на успешное проведения Союзом композиторов и общественными организациями следующих джазовых форумов в Москве. Состоявшийся в ленинградском ДК имени Ленсовета весной 1965 года городской фестиваль тоже не вызвал негативной реакции в прессе и каких-либо оргвыводов. Джаз научился вести себя вполне лояльно и не вызывать явного раздражения своим существованием тех, от кого многое зависило в его судьбе.

Эмблема фестиваля «Джаз-65»

На сцене фестиваля

Вано Ильич Мурадели. Открытие фестиваля.

Алексей Кузнецов

Леонид Гарин

Трио Игоря Бриля

Квартет Николая Громина

Сергей Березин и Юрий Чугунов

Алексей Козлов

Секстет Михаила Царева

Секстет Георгия Гараняна

Евгений Геворгян и Юрий Нижниченко

Секстет (диксиленд) Владислава Грачева

 

«Джаз–66»

Идя по уже более-менее проторенному пути, организаторы фестиваля – Московский Союз композиторов и МГК ВЛКСМ – в 1966 г. одарили московских любителей джаза большим праздником, проходившим в течение трёх вечеров во вполне приличном для такого рода концертов зале Дворца культуры Московского института инженеров транспорта (ДК МИИТ). Участников фестиваля было примерно в полтора раза больше, чем на «Джаз-65». В их числе уже было два биг-бэнда – оркестр Вадима Людвиковского и «ВИО-66» Юрия Саульского. Состав жюри увеличился с 15 до 19 членов, в числе «нововведённых» были легенды довоенного советского джаза – Леонид Утёсов и Эдди Рознер. От Юрия Саульского к Андрею Эшпаю перешла должность зам. председателя жюри (забегая вперед на много лет, отмечу, что Андрей Яковлевич Эшпай продолжал демонстрировать свою приверженность джазу, став через 12 лет председателем оргкомитета московского фестиваля «Джаз-78» – первого после десятилетнего перерыва). Любопытен даже такой факт: тираж типографски напечатанной программы был 2000 экземпляров – по сравнению с 1500, выпущенных годом раньше. Всего выступило 16 московских составов, включая два упомянутых биг-бэнда, и трио Юрия Ветхова из Казани. Заявленные в программе ленинградцы – диксиленд «Нева» Всеволода Королёва и квинтет Геннадия Гольштейна – на фестивале не появились, отложив свой успех у московской аудитории на следующий год, «если ветра не будет».

В этот раз пресса расщедрилась: уже примерно через неделю после фестиваля в газете «Московский комсомолец» появилась статья («заметки», как назвали ее авторы Ю. Протасов и В. Проталин) под заглавием «Джаз-66. Поиски, находки, просчёты». Просто так признаться в симпатии к джазу и мероприятию, видимо, было невозможно: заголовок сразу настраивал на критический подход. Об авторах известно лишь следующее: «Валентин Проталин… писатель, публицист…. в шестидесятые годы работал в редакции газеты «Московский комсомолец», чьи публикации по литературе и искусству неизменно вызывали тогда активнейший читательский интерес». В короткой аннотации заметки, помещенной на первой полосе газеты, перечислены все дипломанты фестиваля – коллективы, отдельные исполнители, «новые произведения молодых композиторов» и аранжировки.

Если судить по количеству дипломов – как «командных», так и «личных» – наиболее успешно выступили «КМ-квартет» (саксофонист Владимир Сермакашев, пианист Вадим Сакун, контрабасист Андрей Егоров, барабанщик Валерий Буланов), квинтет тромбониста Константина Бахолдина (с Алексеем Зубовым на саксофоне, Борисом Фрумкиным на фортепиано, контрабасистом Адольфом Сатановским и барабанщиком Александром Гореткиным), трио Германа Лукьянова (с пианистом Леонидом Чижиком и барабанщиком Владимиром Васильковым), квартет Георгия Гараняна (саксофон) и Николая Громина (гитара) с теми же Сатановским и Гореткиным, а также квартет пианиста Владимира Кулля (гитара – Алексей Кузнецов, бас – Владимир Смоляницкий, ударные – Владимир Маганет). Впрочем, жюри было довольно щедрым в раздаче дипломов. Из примерно 70 участников (не считая оркестров Юрия Саульского и Вадима Людвиковского) отмечено было 16 исполнителей – в основном, лидеры составов и музыканты, уже утвердившиеся в качестве лидеров московского джаза первой половины шестидесятых; плюс семь дипломов за композиции и аранжировки.

Но один из упреков авторов статьи в «МК» к «более чем полутора десяткам коллективов» – это «репертуарные просчёты»: «всего шесть аранжировок произведений советских композиторов. Еще меньше тем взято из русского музыкального фольклора. Все это лишает молодёжный джаз своеобразия, национального колорита. А это досадное обстоятельство».

Обратимся опять к цифрам – естественно, ориентируясь на заявленную участниками программу выступлений. Композиций на основе произведений советских композиторов было 10 (отличие незначительное; можно допустить, что не всё заявленное было исполнено). Зато из примерно 75 номеров (некоторые были многочастными) не менее половины составляли сочинения участников ансамблей, причем три состава исполнили только сочинения своих лидеров: трио Евгения Геворгяна, квартет Владимира Сермакашева – Вадима Сакуна и квартет Алексея Козлова – Игоря Бриля. Что же касается «тем из русского музыкального фольклора», то таких тем в чистом виде не было, однако стоит посмотреть перечень некоторых композиций, предложенных в программу – и наверняка исполненных. «Песня» Сергея Мартынова, очень русская по духу и характеру исполнения; все пять композиций Евгения Геворгяна; три композиции Виктора Мисаилова на темы из русской истории; «Трембита» Алексея Зубова – не говоря уже об исполненной оркестром Вадима Людвиковского оркестровой сюите на темы эстонского композитора Уно Найсоо с несомненным национальным акцентом. Так что «молодёжный джаз» отнюдь не был лишен своеобразия и национального колорита… И при этом всё было, как на оживленном конкурсе, разве что основным желанием исполнителей было не превзойти соперников, не сыграть лучше, чем кто-то, а превзойти себя, показать в лучшем виде то, что нарабатывалось за последние годы. Ни малейшего желания понравиться, будь то зрителям или жюри. И поэтому фестивальный дух торжествовал.

Я располагаю всего тремя публикациями: одна – вышеупомянутая; вторая – опубликованная примерно в августе-сентябре (уже после летнего ленинградского фестиваля) в чешском журнале «Melodie» за подписью Алексея Баташёва; и последняя, напечатанная в октябре 1966 г. в «Комсомольской правде» за подписями Вано Мурадели, Алексея Баташева и Ростислава Винарова, где авторская рука Алексея Николаевича узнаётся с легкостью. Вполне доверяя вкусу и пристрастиям Баташева, смею считать короткую, чисто информационную заметку в «Melodie» вполне объективной. Поэтому уверенно присоединяюсь к его оценкам, тем более, что всех упомянутых им музыкантов слушал в те годы более чем достаточно, и наши мнения могут расходиться лишь в незначительных деталях.

О выступлении биг-бэндов сказано достаточно скромно, при том, что в оркестре Вадима Людвиковского «каркас» составили уже именитые Гаранян-Зубов-Бахолдин-Фрумкин-Сатановский-Гореткин, и оркестр уже звучал, а «ВИО-66» Юрия Саульского по сути только начинал набирать форму, но выглядел со своей вокальной группой свежо и интересно. Прежде всего, отмечены два состава, названные экспериментальными – трио Лукьянова (это был его фестивальный дебют) и трио Геворгяна, действительно представившие оригинальные программы из композиций лидеров трио. Далее следовали уже упомянутые «дипломанты», но больше всего внимания было уделено квинтету Бориса Фрумкина с уже известным восточноевропейским любителям джаза трубачом Андреем Товмасяном. Добрые слова были сказаны о квартете Виктора Мисаилова с флейтистом Александром Ильиным и о квартете Владимира Кулля, но почему-то Алексей Кузнецов, играющий с ним уже на втором фестивале, в заметке был упомянут как партнёр Мисаилова… Отмечу, что на фестивале дипломом второй степени был награжден «коллектив Владислава Грачёва», который уже именовался «Диксилендом» и обрел традиционный состав инструментов (труба-кларнет-тромбон и ритм-секция – рояль, бас, барабаны, плюс, на многие годы, банджо Бориса Васильева). Неплохо выглядел и Диксиленд Альберта Мелконова.

Что касается воспоминаний, то, перебирая программу «Джаз-66», я начал робко восстанавливать некоторые впечатления. Сейчас мне представляется, что понравились больше других Зубов-Бахолдин и трио Рычкова (зависть к настоящим пианистам переходила в восхищение), а поразил Лукьянов – композиторской новизной и исполнительской нестандартностью. Косвенное подтверждение этому: единственный состав, чьих фото на «Джаз-66» в своем архиве не нашёл – трио Лукьянова. Знать, заслушался! И не добавил фото Германа в галерею портретов, которыми увлекся, заполучив у Виктора Резникова хороший объектив «Зоннар-180».

Ну, а статья Мурадели-Баташева-Винарова как бы «подбивала бабки» джазового сезона 1966 г., анализируя итоги сразу трёх фестивалей – московского «Джаз-66», «Таллин-66» и ленинградского фестиваля, который официальная история ленинградского джаз-клуба «Квадрат» именует самым большим по тем временам в стране фестивалем (концерт его лауреатов состоялся на сцене Зимнего стадиона!). Но статья в меньшей степени оценочная. Упомянуты явные «лидеры сезона»: квартет Гараняна-Громина, «КМ-квартет» и отмеченные на ленинградском и таллинском фестивалях квинтет Гольштейна-Носова и диксиленд «Нева». Говоря о том, что такое «настоящая джазовая музыка», авторы ставят вопросы необходимости профессионального образования, подготовки смены, популяризации джаза и доступности хотя бы лучших достижений – исполнительских и композиторских – через радиопрограммы, грамзаписи и т. д. По-моему, главная мысль, высказанная в статье, наряду с упоминанием несомненных проблем, пожеланий и намерений, – это констатация того, что наш джаз достиг несомненных успехов, «которые добыты талантом и энтузиазмом сегодняшнего поколения музыкантов». Финальный аккорд статьи звучит торжественно: «…джаз не только общественное явление, но и достояние музыкальной культуры страны. Сейчас уже нельзя не видеть тех успехов советского джаза, которые продемонстрированы и у нас, и за рубежом. Комсомол (не стоит забывать, что один из авторов – Винаров – представлял МГК ВЛКСМ.

– Авт.), живущий интересами молодёжи, делает всё, что в его силах, чтобы помочь молодому жанру, ибо в нашей стране он имеет благодатнейшую почву для своего развития».

На этот раз была выпущена только одна пластинка с записями выступлений на фестивале. Как всегда, аннотация констатировала уже известное по предыдущему выпуску: «На этих пластинках (? – Авт.) джазовая музыка записана в исполнении лучших московских молодёжных ансамблей. Это – творческий итог фестиваля «ДЖАЗ-66», проведенного Союзом композиторов и Московским городским комитетом ВЛКСМ. Участниками фестиваля были профессиональные музыканты и студенты, инженеры и научные сотрудники, рабочие и служащие. На фестивале прозвучали импровизации на темы популярных мелодий советских композиторов и композиции, созданные участниками ансамблей».

Вот что вошло в диск «На концерте III Московского фестиваля молодежных джазовых ансамблей» (33Д 018193-4 – моно, 33С 01361-62 – стерео; варианты обоих изданий традиционно включают более массовый тираж с розовым «пятаком» – лейблом пластинки и более качественный – с синим):

КВИНТЕТ Б. ФРУМКИНА.

Азы (А.Товмасян)

ТРИО Б. РЫЧКОВА.

Песня (С.Мартынов)

ДИКСИЛЕНД В. ГРАЧЕВА.

Садовое кольцо (В.Грачев),

Раздумье (Б.Васильев)

ТРИО Г. ЛУКЬЯНОВА.

Бесполезный разговор (Г.Лукьянов)

КВАРТЕТ «КМ».

Вальс для Наташи (В.Сермакашев)

ТРИО И. БРИЛЯ.

А не пора ли закончить? (А.Исплатовский)

(Интересно, что по словам самих музыкантов по крайней мере две пьесы в процессе подготовки диска к изданию были переименованы: товмасяновский «Аз», видимо, вызвал у цензоров неуместные ассоциации с церковной лексикой и стал невинными «Азами», т. е. «элементарными началами» чего-то, ну а на публикацию лукьяновской «Молитвы» под оригинальным названием рассчитывать и вовсе было бы наивно – отсюда и категоричное новое название, судя по всему, не без задней мысли придуманное самим автором. – Прим. ред. журнальной публикации).

Прослеживается любопытная закономерность в событиях 1962 (первый московский фестиваль в «Молодежном») и 1965-66 гг. Видимо, на волне успеха мероприятий фестивали как минимум не вызвали раздражительной реакции на сам факт их проведения, и поэтому стало возможным послать московских джазменов на уже имеющие высокий международный статус фестивали за пределами СССР. Естественно, это не могли быть поездки в Западную Европу, но тогда и Польша, и Чехословакия были «заграницей». После скромного первого смотра «Джаз-62» была сформирована «сборная» из квинтетов Вадима Сакуна и Алексея Козлова, названная «секстет В.Сакуна», который успешно выступил на «Джаз-Джембори-62» в Варшаве. Героем мероприятия был, несомненно, Андрей Товмасян. После успеха на «Джаз-65» «право представлять советское искусство за рубежом» получил квартет Гараняна-Громина, который на Пражском фестивале 1965 г. удивил слушателей и авторитетную критику. Правда, там «советское искусство» представляла также и большая делегация композиторов, критиков и музыковедов – у которых нашёлся красивый повод прокатиться на представительный фестиваль.

Очевидно, поездка на Пражский фестиваль осенью 1966 г. стала наградой «КМ-квартета» за успех на фестивале «Джаз-66», а почти одновременно в очередном «Джаз-Джембори» в Варшаве участвовал квартет Гараняна. Короче, что ни фестиваль в Москве – то поездка для какого-нибудь ансамбля на зарубежный джазовый форум, и это было гораздо более существенной наградой, чем все дипломы вместе взятые.

Забегая вперед, отметим, что после большого московского фестиваля «Джаз-67» в Прагу был отправлен целый десант ансамблей и даже оркестр Людвиковского (неудивительно: это происходило на фоне отмечавшегося 50-летия Октябрьской революции, и, несомненно, в связи с этим на фестивале был целый «День советского джаза»). Приятная закономерность!

Не исключено, что фестивальное оживление как в какой-то степени итог деятельности несуществующих джаз-клубов, по сути функционировавших на базе «молодёжных кафе», вызвало к жизни «Письмо ЦК ВЛКСМ и Министерства торговли РСФСР о мерах по развитию и улучшению работы молодёжных кафе» (август 1966), направленное всем республиканским министерствам торговли и всем комитетам ВЛКСМ. Так как в подготовке этого документа принимали участие три джазовых активиста – Алексей Баташев, Павел Барский и Юрий Козырев, – можно предположить, что ограничений музыкальной (джазовой!) стороны работы кафе письмо не предусматривало.

Проведение двух подряд московских фестивалей вселило надежду, что это мероприятие на многие годы станет традиционным и регулярным.

Опасения, что в предстоящем 1967-м – а это был «Год 50-летия Великого Октября» – за парадностью и рапортами о достижениях будет не до джаза, оказались преувеличенными. А может быть, дело в том, что привычное время фестивалей в начале лета не попадало в непредсказуемо опасный период кульминации юбилейных торжеств в октябре-ноябре и не могло подпортить идеологический накал праздничного события.

Эмблема фестиваля «Джаз-66»

Леонид Утесов, Николай Минх

Вадим Сакун

Алексей Зубов

Адольф Сатановский

Владимир Кулль

«КМ-квартет»

Алексей Козлов, Игорь Бриль и вокальная группа

Валерий Клейнот

Сергей Мартынов

Оркестр Вадима Людвиковского

Оркестр «ВИО-66» Юрия Саульского

Виктор Мисаилов

Александо Ильин

Диксиленд Альберта Мелконова

Борис Рычков

Андрей Товмосян

 

«Джаз-67»

Четыре вечера – с 29 мая до 1 июня включительно – в зале ДК МИИТ торжествовал джаз. Ни одного свободного места ни на одном из концертов не было. В составе жюри произошли незначительные изменения: его покинули практически не принимавшие участия в работе на «Джаз-66» Л.О.Утесов и А.Н.Цфасман. Николай Минх стал зампредом жюри. Уже приобрела некую стройность в работе жюри система наград: это были звания лауреатов, диплом фестиваля и грамота фестиваля. Каждый концерт начинал один из четырех биг-бэндов. В порядке их появления на сцене: оркестры Эдди Рознера, Вадима Людвиковского, Олега Лундстрема и «ВИО-66» Юрия Саульского. Право открывать выступления малых составов было предоставлено Диксиленду Грачева, в котором впервые на фестивальной сцене появился Лев (Лёня) Лебедев.

Как мы уже отмечали, в период проведения этих фестивалей наблюдалось некоторое оживление прессы, обратившей свое внимание (естественно, санкционированное «сверху») к проблемам «советского джаза». Тон, конечно, задавали издания, связанные с комсомолом, газеты «Московский комсомолец», «Комсомольская правда» (реже), журнал «Смена», но в газете «Советская культура» и музыкальных журналах тоже появлялись статьи А.Петрова, Л.Переверзева и других «пропагандистов джаза». Подводя в какой-то степени итоги фестиваля «Джаз-66» и настраивая на предстоящий «Джаз-67», журнал «Смена» в феврале 1967 г. опубликовал большое интервью Ю.С.Саульского «Диалог о джазе», данное Людмиле Герасимовой – кстати, сестре замечательного музыканта Анатолия Герасимова. Будучи одним из самых активных инициаторов проведения фестивалей, Юрий Сергеевич говорил о выстраданном: «…Почти три года пришлось ждать и музыкантам, и любителям джаза очередного фестиваля – «Джаз-65». Фестиваль был тщательно подготовлен МГК ВЛКСМ и Союзом композиторов РСФСР (неточность, правильнее – Московское отделение ССК – Авт.) и превратился в своеобразный смотр джазовых сил столицы». Отвлекаясь от хронологии событий, хочу процитировать еще одно высказывание Саульского: «Настоящий джаз должен существовать наряду с эстрадой, с популярной легкой музыкой – это доказывать излишне. Но джазовая музыка должна пропагандироваться столь же серьезно, как камерная, и столь же широко, как эстрадная». Тогда для многих это не было очевидным.

Незадолго до «Джаз-67» состоялся четырнадцатый (!) Таллинский фестиваль, что стало серьезнейшим музыкальным событием года. Будучи международным, в котором приняли участие уже известные фигуры мирового джаза (об этом много написано, не буду отвлекаться), «Таллин-67» затмил в прессе московский фестиваль. Характерно, что в библиографии книги Баташева «Советский джаз», где дотошно собрано все, что только было опубликовано, к периоду после этих фестивалей до примерно осени 1967 г. относится девять публикаций о «Таллин-67» (в том числе в союзных «Комсомольской правде», «Советской культуре», «Неделе» – приложении к «Известиям», журнале «Юность» и т. д.) и всего… одна о «Джаз-67» в преданной (орган МГК ВЛКСМ!) газете «Московский комсомолец». Это была статья Е.Ермолаева и Ю.Некрасова «Всерьез о серьезном», 28.06.67. Поэтому ниже – весьма ограниченный перечень упоминаний об одном из самых интересных московских фестивалей, главным образом относящихся к более позднему периоду.

Начнем с аннотации к выпущенным пластинкам («Мелодия» расщедрилась тремя дисками!) за подписью Р.Винарова. «В фестивале участвовало 26 малых ансамблей и больших оркестров, в основном из Москвы, Ленинграда, Тбилиси и Калинина. В составе ряда коллективов выступали также музыканты из Казани, Риги, Тулы и других городов. Многие из этих коллективов еще на прошлых фестивалях утвердили свое право на существование. А на фестивале «ДЖАЗ-67» с успехом выступили не только уже известные (хотя и молодые) музыканты, участники зарубежных и отечественных фестивалей, но и многие другие, как профессиональные, так и самодеятельные исполнители. Ряд ансамблей явился объединением не только музыкантов-профессионалов, но и музыкантов-любителей, для которых джаз стал фактически второй профессией. Наиболее широко были представлены на фестивале малые ансамбли, отражающие различные направления современного джазового стиля. Это – трио А.Кузнецова (гитара), трио Г.Лукьянова (флюгельгорн), фортепианные трио Е.Геворгяна и Д.Голощекина, трио пианиста Б.Рычкова (и квартет с тенор-саксофоном), квартеты альт-саксофонистов А.Козлова и Е.Малышева, виброфониста Л.Гарина, пианиста В.Кулля (с флейтистом А.Ильиным), альт саксофониста Г.Гараняна (с гитаристом Н.Громиным), Г.Гольштейна (альт-саксофон) – К. Носова (труба). квинтеты пианистов В.Сакуна (с тенор-саксофоном и трубой) и М.Кулля (с двумя тромбонами), В.Клейнота (тенор-саксофон) – А.Товмасяна (труба), квинтет «Кресчендо» (с тенор-саксофоном и тромбоном) Традиционный стиль представляли «Ленинградский диксиленд» и диксиленды В.Грачева и А.Мелконова. Если до последнего времени наша джазовая музыка развивалась в основном на базе малых ансамблей, то на Четвертом московском фестивале выступили и некоторые популярные эстрадные оркестры, продемонстрировавшие высокий класс джазового исполнительства. Это – оркестр Всесоюзного радио под руководством В.Людвиковского и оркестры Москонцерта под руководством О.Лундстрема, Э.Рознера и Ю.Саульского. В концертах фестиваля принимали участие вокалисты Г.Чохели (с трио Б.Рычкова) и О.Чистяков (с трио В.Кулля), а также вокально-инструментальный ансамбль Г.Зарха, который завоевал особые симпатии слушателей.

Программа фестиваля познакомила любителей джазовой музыки с целым рядом новых интересных сочинений, созданных в основном молодыми музыкантами».

Продолжим дальнейшими упоминаниями о фестивале и его участниках. Из «Википедии» об Эдди Рознере: «…Оркестр Рознера – участник московского джазового фестиваля «Джаз-67». По свидетельству Геннадия Львовича Гольштейна оркестр был в ту пору «очень современным по звучанию – лучшим в стране» и на фестивале выступил «с грандиозным успехом». Вклад биг-бэнда в развитие джаза и эстрады в России трудно переоценить». Зная о требовательности Гольштейна, уверен, что оценка носит вполне объективный характер, даже если учесть, что он вместе с Константином Носовым входил в состав оркестра.

С сайта Алексея Кузнецова: (после участия в течение двух лет в составе квартета В.Кулля) – более, чем скромно: «… на концертах «Джаза-67» появился с собственным трио (А. Соболев – контрабас и И. Левин – ударник), получив диплом жюри за композицию «Заводные игрушки».

Из интервью Вл. Преснякова-старшего: «…мой старший товарищ – известный саксофонист Георгий Гаранян мне много рассказывал про репрессии в отношении тех, кто в то время играл джаз. В общем, освоив саксофон, я уже в середине шестидесятых годов стал лауреатом многих джазовых фестивалей, включая московский 1967 года». Насчет «многих фестивалей» не уверен, но в составе квартета Бориса Рычкова Пресняков был отмечен дипломом.

В книге воспоминаний «Рассказы о джазе и не только» (в главе «КМ-квартет») Юрий Маркин пишет: «…Очень интересно выступил оркестр Вадима Людвиковского, исполнивший «Дивертисмент» Георгия Гараняна. Имел громадный успех и ансамбль «Крещендо», сыгравший «Былины-старины» Алексея Зубова (неточность: эта композиция была исполнена на «Джаз-68» – Авт.). Одна несущественная, но деталь. Перед началом каждого концерта в радио-записи звучали фанфары, которые я по просьбе комсомольского деятеля Владимира Дмитерко сочинил. Записал же их наложением в четыре голоса Валерий Пономарев. Сей факт имел место, хотя вряд ли об этом кто помнит и знает… Ответственность была большая – на фестиваль должен был приехать сам Виллис Коновер с супругой, что и случилось ко всеобщей радости. И даже выходка опекавшего джаз композитора Вано Мурадели не смогла испортить праздничность происходящего. А было следующее: в ответ на свист в зале, а как известно, в джазе это лучшая похвала солисту, наш грузный телом «опекун» поднялся со своего кресла и грозно потребовал: «Если свист не прекратится, прекращу фестиваль!!!» Все очень перепугались, но свистеть не перестали, а деятелю его более передовые коллеги (Эшпай, Флярковский) объяснили, что в джазе так принято, и фестиваль продолжился… Вот на сцене КМ-квинтет п/у Вадима Сакуна. В числе прочих пьес, исполняется и обязательная, советская, мелодия Андрея Эшпая из к/ф «Карьера Димы Горина» в обработке руководителя. Свое написанное соло я, конечно, забываю, но «от фонаря» играю даже лучше. С тех пор, упаси Бог, никаких больше соло никогда для себя не пишу!». Упомянутая композиция на тему песни Андрея Эшпая, когда ее слушаешь сегодня – один из лучших образцов тогдашнего бопа, в лучших традициях «Jazz messengers» и ставших классикой композиций Хораса Сильвера, хотя исполнена она была не на этом фестивале, а на «Джаз-68. На «Джаз-67» Сакун представил три другие свои композиции.

С сайта ZONANOT: «… трио Игоря Бриля (с новым басистом Владимиром Смоляницким) становится ритм-секцией оркестра «ВИО-66» п/у Юрия Саульского, где Бриль сотрудничает с саксофонистом Алексеем Козловым (например, пьеса Козлова и Бриля «Черное и Голубое» вышла на альбоме «Джаз-67», записанном «Мелодией» на одноименном московском фестивале). Игорь Бриль проработал в составе оркестра более двух лет (до 1968 г.)». И еще об Игоре Бриле: «…«Джаз-67»… открыл новые стороны в творческом облике музыканта… динамика игры, красота и мощь аккордовой техники» (И.Косолобенков в статье о Бриле в сборнике «Советский джаз», 1987 г.)

До сих пор одним из важнейших событий фестиваля считают присутствие на нем знаменитого Уиллиса Коновера, чей авторитет у советских любителей джаза тогда ни с кем не мог быть сравнен. Об этом хорошо написано в книге Алексея Козлова «Козел на саксе». «Этот фестиваль запомнился одним выдающимся событием. На нем появился Уиллис Коновер, человек-легенда, Человек-Голос. Для людей более поздних поколений трудно представить себе, какой эффект для нас всех тогда имело его появление в Москве. …Уиллис Коновер впервые приехал в СССР и, побывав в Таллине и Ленинграде, появился в Москве как раз во время фестиваля «Джаз-67». Трудно описать словами состояние сидевших в зале ДК в тот момент, когда перед началом концерта на сцене появился элегантный, красивый американец и, подойдя к микрофону, сказал своим густым, бархатным тембром: «TIME FOR JAZZ!», после чего музыканты заиграли «Take The «A» Train». Комок подступил к горлу, все увидели ГОЛОС. Произошла визуализация звукового имиджа, как в сказке».

Я же не преминул, сидя в зале позади Коновера, получить его автограф, и не просто на клочке бумаги, а на странице программы, где значилось «Квинтет Михаила Кулля». Это был первый фестиваль, в котором мне довелось участвовать. Я собрал квинтет с двумя тромбонами (Михаил Царев и Игорь Заверткин, на контрабасе – Леонид Шитов, на ударных – Владимир Маганет). Порепетировав в зале ВГИКа (институт кинематографии), мы составили программу, соответствующую формальным требованиям жюри: в ней была одна пьеса Царева, одна – моя и два произведения джазовой классики в моей обработке. Естественно, все было сделано в духе знаменитого тромбонового дуэта «Jay & Kay» («Jay Jay» Johnson and Kai Winding) и вроде бы было принято залом неплохо. (На этом важном для меня событии я не мог не остановиться в моих «Ступенях восхождения».)

Из биографии Алексея Зубова в «Яндекс словаре»: «…в 1966–73 играл в Концертном эстрадном ансамбле Вадима Людвиковского… в 1966–67 вместе с Константином Бахолдиным организовал квинтет «Крещендо». Их выступление оценивается А.Баташевым как одно из высочайших достижений фестиваля.

Об одном из открытий фестиваля с сайта оркестра О.Лундстрема: «…Так, в 60-е в оркестр пришел радикал Роман Кунсман, сочинивший и записавший на фестивале «Джаз-67» только одну вещь – додекафонный блюз «Луч тьмы». Затем Кунсман эмигрировал в Израиль, где его творческая жизнь не сложилась» (это ошибочное мнение, чего стоит участие Кунсмана со своим составом в Ньюпортском фестивале или см., например, интервью Г.Левина и Г.Искендерова с участниками ансамбля «Platina», лидером которого был Роман, в «Полном джазе» № 44, 2002 г. – Авт.), а вот «Луч тьмы» стали изучать как классику советского джаза. Об этом выступлении можно сказать словами Василия Аксенова, которыми он описал свое впечатление от услышанного в Таллине незадолго до «Джаз-67»: «… Исполняется композиция Кунсмана «Луч тьмы». Это очень неожиданное, своеобразное произведение, но еще более неожидан солирующий сейчас автор, маленький красногубый человек с бородкой таинственного лесовика. Он еще себя покажет! Олег Леонидович сейчас седоват, солиден, но для меня он по-прежнему остался тем же таинственным и молодым «шанхайцем». («Простак в мире джаза»).

В интернете есть упоминание о двадцатиминутном фильме «Фестиваль джаза», который снял режиссер-оператор Георгий Голубов. Каталог РГАКФД дает такую аннотацию: «В фильме показаны выступления лучших представителей советского джаза – Козлова А., Лукьянова Г., Сакуна В., Гараняна Г., Зарха Г. и других на фестивале джазовых ансамблей в Москве в 1967 году». И еще: «… Судя по приводимому на сайте Архива покадровому описанию, в фильме использованы и съемки с фестиваля в Таллине… упомянут, в частности, Чарльз Ллойд» (прим. редактора публикации в «Джаз. Ру»). На время подготовки материалов к публикации мне не удалось найти фильм, но главное – что этот фильм существует.

У меня сохранилась программа, в которой отмечены все награды, розданные жюри по итогам фестиваля. Звание лауреата – наивысшая награда с соответствующим дипломом присваивалось составам и отдельным исполнителям. Знаком отличия «диплом», который, видимо, по статусу несколько ниже звания лауреата, тоже отмечались ансамбли и исполнители. И, наконец, грамотами отмечались композиции и аранжировки. Вот немного сухой информации. Лауреатами фестиваля стали оркестр Людвиковского, ленинградский Диксиленд, квинтет Гольштейна-Носова, квинтет «Крещендо» и ансамбль Зарха. Отметим, что все три коллектива из Ленинграда стали лауреатами фестиваля. Звание лауреатов присвоено четырнадцати исполнителям, думаю, стоит их перечислить: Георгий Гаранян (альт-сакс.), Николай Громин (гитара), Адольф Сатановский (контрабас), Геннадий Гольштейн (альт-сакс.), Константин Носов, Андрей Товмосян (труба), Игорь Бриль (ф/п), Владимир Журавский (барабаны), Алексей Зубов (тенор-сакс. флейта), Константин Бахолдин (тромбон), Борис Фрумкин (ф/п), Валерий Буланов (барабаны), Герман Лукьянов (флюгельгорн), Роман Кунсман (альт-сакс. флейта). Дипломами награждены пять составов – квартет Гараняна, трио Лукьянова, трио Бориса Рычкова, оркестр Олега Лундстрема, квинтет Виталия Клейнота – Андрея Товмосяна, – и четырнадцать музыкантов. И, наконец, лучшие композиции и аранжировки: «Ночь на Плещеевом озере» Громина, «Пастушья дудка» Гараняна, «На задворках» Гольштейна, обработка мугама «Чяргях» Зубова, «Русская плясовая» Королева, «Скоморохи» Федора Шампала (пианиста ансамбля Зарха).

И еще некоторые цифры, касающиеся заявок участников. В программе числится чуть более 100 композиций (ориентировочно, опять же ввиду многочастности некоторых). Около 50 – композиции участников, в их числе уже нашумевшие «Иванушка-дурачок» и «Третий день ветер» Лукьянова, «Луч тьмы» Кунсмана. Уже традиционно трио Е. Геворгяна исполняло только композиции братьев Геворгян. Только собственные сочинения были у квартета Козлова-Бриля и квинтета Сакуна (три пьесы Сакуна и одна – Пономарева). Явно фольклорного происхождения были одна композиция В. Клейнота на тему русской народной песни «Орёл» и обработка мугама «Чаргях» Зубова.

Всесоюзная фирма грамзаписи «Мелодия» достаточно оперативно выпустила три пластинки, на которых был 21 трек. Естественно, все попавшие на диск пьесы были отечественного происхождения, причем только три композиции были обработками сочинений советских композиторов и народной музыки. Остальные были сочинены участниками фестиваля. Конечно, были представлены все лауреаты – ансамбли и оркестры, причем наивысшей чести – записи двух композиций – был удостоен единственный коллектив, указанный полностью как «ленинградский вокально-инструментальный джаз-ансамбль под управлением Генриха Зарха». Зато на дисках были представлены четыре состава, не удостоенные ни одного приза: Диксиленд Грачева, Диксиленд Мелконова, квинтет Михаила Кулля и квартет Евгения Малышева из г. Калинин (ныне Тверь. – Авт.). Если бы не награды, которыми была отмечена ритм-секция «ВИО-66» (Бриль-Смоляницкий-Журавский, выступившие в квартете Алексея Козлова), оркестр Юрия Саульского остался бы в этой же категории ненагражденных.

Конечно, если бы не грамзаписи, практически всё исполненное на «Джаз-67» так и кануло бы в неизвестность. Единственной композиции была уготована многолетняя жизнь, пьесе «Дикая лошадь» банджиста Геннадия Бондарева из Диксиленда Мелконова. Она с 1982 года до сегодняшнего дня является музыкальной «отбивкой» в популярной программе «Что? Где? Когда?», регулярно выходящей в эфир на Первом канале российского телевидения.

Вот содержание трех дисков «Джаз-67». На обложке первого из них скромно пропущено слово «джазовых»: «Четвертый московский фестиваль молодежных ансамблей». Все три диска были выпущены в моно-варианте. Написание названий приводится строго по обложкам пластинок.

«Первая пластинка» (33 Д 020983-84):

КВИНТЕТ «КРЕСЧЕНДО».

Вариации на тему азербайджанского мугама «Чяргях»

КВАРТЕТ ВЛАДИМИРА КУЛЛЯ.

Из трехчастной композиции. Второе решение (В.Кулль)

ОРКЕСТР П/Р ОЛЕГА ЛУНДСТРЕМА.

Луч тьмы (Р.Кунсман)

КВИНТЕТ МИХАИЛА КУЛЛЯ.

В часы «пик» (М.Царев)

КВИНТЕТ ВАДИМА САКУНА.

Движущиеся (В.Сакун)

КВАРТЕТ ГЕОРГИЯ ГАРАНЯНА.

Ночь на Плещеевом озере (Н.Громин)

ЛЕНИНГРАДСКИЙ ДИКСИЛЕНД.

Русская плясовая (В.Королев)

«Вторая пластинка» (33 Д 020985-6):

КВАРТЕТ ЕВГЕНИЯ МАЛЫШЕВА.

Левый марш (посвящение В.Маяковскому) (Е.Малышев)

КВАРТЕТ ЛЕОНИДА ГАРИНА.

Хороши вечера на Оби (А.Фаттах)

ОРКЕСТР «ВИО-66» П/Р Ю.САУЛЬСКОГО.

Из сюиты для квинтета с оркестром.

Баллада и вальс. (Ю.Чугунов)

ДИКСИЛЕНД АЛЬБЕРТА МЕЛКОНОВА.

Дикая лошадь (Г.Бондарев)

ТРИО ГЕРМАНА ЛУКЬЯНОВА.

Третий день ветер (Г.Лукьянов)

ТРИО БОРИСА РЫЧКОВА.

Странная любовь (Б.Рычков)

КВАРТЕТ ГЕННАДИЯ ГОЛЬШТЕЙНА – КОНСТАНТИНА НОСОВА.

На завалинке (Г.Гольштейн)

«Третья пластинка» (ЗЗ Д–020987-8):

КВАРТЕТ А.КОЗЛОВА.

Черное и голубое (А.Козлов, И.Бриль)

КВИНТЕТ В. КЛЕЙНОТА – А. ТОВМОСЯНА.

Сказка для Аленушки (В.Клейнот)

ЛЕНИНГРАДСКИЙ ВОК.-ИНСТР.

ДЖАЗ-АНСАМБЛЬ под упр. Г. ЗАРХА. Скоморохи (Ф.Шампал),

Я шагаю по Москве (А.Петров)

ДИКСИЛЕНД В.ГРАЧЕВА.

Старый дом (Ю.Мутуль)

ТРИО А.КУЗНЕЦОВА.

Заводные игрушки (А.Кузнецов)

КОНЦЕРТНЫЙ ЭСТРАДНЫЙ ОРКЕСТР под упр. В. ЛЮДВИКОВСКОГО.

Дивертисмент для оркестра в 3 частях (Г.Гаранян)

Фестиваль «Джаз-67» закончился незапланированным вечером (точнее, «ночником», ибо начался ближе к полуночи после последнего концерта фестиваля) в кафе «Синяя птица». Совершенно неожиданно во время четвертого концерта начались разговоры о том, что Уиллис Коновер приглашает участников фестиваля в посольство США на прием в его честь. Чтобы не пересказывать подробности, связанные с этим событием, отошлю интересующихся к книге «Козел на саксе». А Юрий Маркин в книге воспоминаний написал об этом же лаконично. «По окончании фестиваля Коновер приглашает всех участников на банкет и показ джазовых фильмов в американское посольство, откуда потом отважные счастливчики выносили охапками джазовые пластинки – была бесплатная «раздача слонов». Наши комсомольские шефы… категорически запретили нам идти на поклон к капиталистам. Ослушание грозило увольнением! Мы покорно не пошли – потом кусали локти от зависти». Нужно было отвлечь многочисленных желающих от мысли посетить американское посольство (а сейчас многим трудно представить себе, что значил и чем был чреват такой визит; знаю одно: я с моим «допуском» во всех случаях не приблизился бы даже к воротам посольства). Для этого была срочно организована доставка музыкантов и «сочувствующих» в кафе «Синяя птица», где можно было устроить джем. Собралось достаточно много музыкантов, однако игралось, как мне помнится, «со скрипом» и с неохотой. Сидели, выпивали и ждали вестей от посетителей приема в посольстве.

Я провел все время в компании Германа Лукьянова и получил большое удовольствие от очередного общения с этим очень своеобразным и интересным человеком, наделенным великолепной эрудицией и чувством юмора. Через пару-тройку часов появились нагруженные многочисленными пластинками гости Коновера и посла США, вызвав у многих из нас вполне естественную зависть. «Как всегда бывает в таких случаях, людям воспитанным и скромным, в том числе и музыкантам, досталось меньше всех. Так завершился фестиваль «Джаз – 67»» (А.Козлов). Впрочем, если придерживаться фактов, фестиваль закончился несколькими днями позже, в кафе «Молодежное», где происходила иная «раздача слонов». Куратор джазовой темы в МГК ВЛКСМ Ростислав Винаров торжественно, с цветочками, подносимыми комсомольскими девочками, раздавал дипломы всем отличившимся на фестивале. А после – что могло быть еще после? – традиционный джем, где явными героями и участниками были «крещендовцы» во главе с Лешей Зубовым.

Эмблема фестиваля «Джаз-67»

Перед началом концерта в ДК МИИТ

Диксиленд Владислава Грачева

Члены жюри – Ю.С.Саульский, В.Н.Людвиковский.

Герман Лукьянов и Юрий Ветхов

Квинтет Андрея Товмосяна – Виталия Клейнота

«Ленинградский диксиленд»

Николай Громин

Квартет Владимира Кулля и Виктор Чистяков

Вокальный ансамбль Генриха Зарха

Оркестр Эдди Рознера

Игорь Бриль

Уиллис Коновер с супругой в зале фестиваля

Квинтет Михаила Кулля

Роман Кунсман

Геннадий Гольштейн, Давид Голощекин, Константин Носов

Ростислав Винаров поздравляет лауреатов

Ансамбль «Крещендо» в «КМ» на закрытии фестиваля

 

«Джаз-68»

Не имея свидетельств участников событий тех дней и организаторов следующего фестиваля, смею предположить, что обстановка могла быть достаточно напряженной. Прежде всего, не мог пройти незамеченным конфликт, связанный с допуском на «Таллин-67» квартета Чарльза Ллойда. Как пишет в своих воспоминаниях рижский джазовый критик Валерий Копман, «…квартет оформляли для поездки в СССР в течение года, но пришлось привезти их как туристов, в итоге чего музыканты долго не могли получить разрешение играть на фестивале. Только в последний день Ллойду и его товарищам дали возможность выступить на фестивальной сцене. За кулисами фестиваля судачили, что согласие было получено на самом-самом верху». В разговорах фигурировало даже имя Косыгина, Председателя Совета министров СССР, члена Президиума Политбюро ЦК КПСС… Не будем забывать, что после 1967 г. таллинские джаз-фестивали прекратились до 1971 г. Поэтому естественное желание сделать московский «Джаз-68» хотя бы в минимальной степени международным отвергалось напрочь. Серьезную ответственность за репертуарную чистоту будущего фестиваля накладывали и недавние торжества в связи с 50-летием Октябрьской революции. Представлявшие советское искусство в связи с юбилеем и успешно выступившие на пражском фестивале осенью 1967 г. московские и ленинградские музыканты (оркестр Вадима Людвиковского, квинтет «Крещендо» А.Зубова-К.Бахолдина, трио Бориса Рычкова с вокалисткой Гюли Чохели и «Ленинградский Диксиленд») заслужили многочисленные одобрительные отзывы зарубежной прессы. Это должно было сыграть на пользу организации московского фестиваля. Впрочем, реакция властей на мнение западной прессы тогда могла быть и совершенно противоположной. Не стоит забывать и о «Пражской весне» начала 1968 г., в связи с чем «…в советской идеологической машине начинается «завинчивание гаек»» по словам К.Мошкова («Джаз в СССР: хронология»). Тем не менее, формально несуществовавший оргкомитет «Джаз-68», прежде всего Ю.С.Саульский (со стороны московского СК) и Р.С.Винаров (со стороны московского комитета ВЛКСМ) сделали все возможное, чтобы «Джаз-68» состоялся и прошел на высоком организационно-музыкальном уровне. В архиве Винарова есть один документ, который в каталогах Российского центра исследования джаза фигурирует как «Выписка из протокола заседания секретариата ЦК ВЛКСМ о проведении Всесоюзного фестиваля молодёжных джазовых ансамблей (1968). Положение о фестивале и форма заявки на участие». Если это касается московского фестиваля, то высокий уровень инстанции, решающей его судьбу, свидетельствует о придаваемой этому событию важности. Впрочем, не исключено, что решался вопрос именно о первом «всесоюзном фестивале». Хотя с таким названием это мероприятие было проведено только в 1978 г. в Тбилиси, но, скорее всего, уже не под эгидой ЦК ВЛКСМ.

Итак, «Пятый Московский фестиваль молодежных джазовых ансамблей «Джаз-68» состоялся в начале июня 1968 г. в Дворце культуры им. С.П. Горбунова (для справки: бывшего директором «закрытого» завода № 22, ныне части Космического Центра им. Хруничева, что в Филях). Как напечатано на пригласительном билете, «в фестивале участвуют молодежные джазовые ансамбли, исполняющие произведения советских и зарубежных композиторов, а также собственные произведения».

По моим данным в фестивале приняло участие 18 коллективов, в их числе только один биг-бэнд – «ВИО-66» Ю.Саульского. О количестве и составах выступивших сужу только по сделанным фотографиям. По свидетельству нескольких участников того фестиваля буклета с полной программой фестиваля могло и не быть. Поэтому буду исходить из того, что доподлинно известно. Хотя допускаю, что я мог пропустить чье-либо выступление. Например, мне до сих пор кажется, что на фестивале выступал Вагиф Мустафа-заде. Другими гостями были вокальный ансамбль Генриха Зарха из Ленинграда и квинтет Вадима Горовица (с молодым трубачом Александром Фишером) из Хабаровска, выступившие с большим успехом. В немногочисленных упоминаниях в печатных изданиях или на интернет-сайтах о «Джаз-68» пока не найдено ничего, дополняющего имеющийся у меня перечень составов. Что же было упомянуто?

А.Баташев (конечно, «Советский джаз») прежде всего отмечает заметный качественный скачок в мастерстве большинства участников, считая одной из побудительных причин этого участие московских музыкантов в «Таллин-67», когда «…за четыре дня таллинского фестиваля советский джаз осознал себя. И это было, пожалуй, самым важным итогом». В равной степени это было итогом и проведенных с четкой регулярностью предыдущих московских и ленинградских фестивалей. Баташев лишь перечисляет выступивших наиболее успешно, явных лидеров. Это «КМ-квартет» Владимира Сермакашева с впервые появившимся на фестивальной сцене Вагифом Садыховым, диксиленд Грачева, квартет Гараняна-Громина, трио Лукьянова, Евгений Геворгян, квинтет «Крещендо» Алексея Зубова-Леонида Гарина. Заметным событием было названо появление на сцене квартета Пищикова – Козлова, где Алексей Козлов иногда сидел за роялем, а Александр Пищиков был назван новым лидером московского джаза. Особое внимание уделено сюите «Былины-старины» Алексея Зубова, обратившегося после азербайджанского мугама к русскому фольклору. У Баташева следует достаточно подробный анализ композиции с точки зрения ладовой структуры и разнообразия технических приемов исполнения.

О выступлении «Крещендо» (саксофонист Алексей Зубов, пианист Борис Фрумкин, виброфонист Леонид Гарин, басист Алексей Исплатовский, барабанщик Валерий Буланов) упоминается на сайте «Muzmen.ru»: «…Показав в Праге в 1967 г. вариации на тему старой новгородской песни, что было сенсацией, представил на «Джаз-68» двадцатиминутную трехчастную сюиту «Былины-старины» («Направо пойдешь», «Налево пойдешь», «Прямо пойдешь»), исполненную в ансамбле с Фрумкиным, Исплатовским и Булановым». А Юрий Верменич в книге «Мои друзья – джазфэны» пишет: «Моим самым глубоким впечатлением от «Джаз-68» в ДК им. Горбунова стало выступление Жени Геворгяна с Юрой Нижниченко на барабанах с «Плачем Ярославны», «Масками» и остальной геворгяновской музыкой». Заметим, что в квартете Геворгяна на этот раз солирующим инструментом была виолончель.

Фольклорная тематика привлекла еще ряд ансамблей. Жюри была отмечена композиция Игоря Бриля на тему народной песни «Не растет трава зимою». Специальным призом Союза композиторов был отмечен «Русский наигрыш» Леонида Гарина, исполненный им вместе с квартетом Зубова. Обновленный состав квартета Владимира Кулля с тромбонистом Александром Сухих представил интересную композицию «На посиделках» на тему русских народных песен. В.Кулль использовал свирель, а для имитации звона колокольчиков – детскую игрушку «Неваляшка». Кроме того, впервые на московской джазовой сцене прозвучали струнные пассажи, исполняемые на струнах рояля. Плюс аккордовый аккомпанемент Ефима Бурда на контрабасе с имитацией звучания балалайки. И все это было продумано и очень органично, оставаясь джазовым по своей сути. Очень вписалась в стилистику традиционного джаза обработка классического романса Гурилева «Однозвучно гремит колокольчик», сделанная тромбонистом Диксиленда Грачева Михаилом Царевым. С успехом прозвучала исполненная ансамблем «Импровизация на тему увертюры к опере Россини «Вильгельм Телль». Справедливости ради отмечу, что инструментовка композиции, тоже сделанная М.Царевым, основывалась на записи этой пьесы голландским диксилендом «Dutch Swing College Band».

О фестивале в своем интервью упоминал Алексей Кузнецов: «…музыкальные композиции «Заводные игрушки» и «Алеша» были написаны мною специально для фестивалей 67 и 68 годов и были удостоены диплома первой степени». В 1991 г. на конверте пластинки саксофониста Анатолия Герасимова «Время летит» Алексей Баташев написал: «…первый успех пришел к нему, когда на московском естивале «Джаз-68» он сыграл на флейте нежнейшее соло в своей композиции «Белый снег». «Поэтичный Герасимов», как писалось в единственной, вероятно, рецензии на фестиваль, опубликованной в какой-то московской газете, стал известен после выступления его квартета.

Следует отметить, что на «Джаз-68» явственно ощутились первые признаки влияния авангардных течений современного джаза, уже всерьез овладевших представителями классического джаза и мейнстрима в США и Европе. Это влияние пришло к нам, как обычно, с опозданием, но ансамбли Геворгяна-Нижниченко, Гольштейна-Носова, Пищикова-Козлова, Кунсмана стали по сути провозвестниками «нового джаза» и громко заявили об этом в своих выступлениях, в том числе на фестивале «Джаз-68».

Газетными заметками «Фестиваль «Джаз-68» в «Вечерней Москве» и «Джаз-68» – талант, мастерство, самобытность » в «Советской культуре», на которые есть ссылки в библиографии «Советского джаза» А.Баташева, скорее всего исчерпывается пресса об итогах фестиваля. Обе статьи вышли примерно через неделю после его окончания. Вторая из них подписана председателем жюри В.И.Мурадели. Стоит сравнить ее заголовок со статьей по итогам фестиваля 1966 г.: «Джаз-66» – поиски, находки, просчеты ». Как говорится, найдите разницу! Но настолько же очевиден и рост уровня московского джаза за эти пару лет. Джаза, получившего сцену и получившего уже заметную популярность во многом благодаря выпуску записей лучших (даже если только по мнению жюри) композиций, прозвучавших в в гостинице «Юность» и в ДК МИИТ.

Что касается отмеченных решением жюри лауреатов и дипломантов, остается полагаться на приведенные биографические данные и перечень коллективов и произведений, вошедших в выпущенные менее, чем через год, два диска. Ибо наиболее вероятно, что честь быть записанными принадлежит наиболее отличившимся. Вот что вошло в альбомы «Джаз-68»:

Пластинка 1 (Д 024283-4):

ДИКСИЛЕНД В. ГРАЧЕВА. Однозвучно звенит колокольчик (русская народная песня) (Удивительный ляп: «гремит», а не «звенит» и это не народная песня, а романс Александра Гурилева. – Авт.) Импровизация на тему увертюры к опере Дж. Россини «Вильгельм Телль»

КВАРТЕТ В. КЛЕЙНОТА.

Весна идет (И. Дунаевский, обработка В. Клейнота)

КВАРТЕТ В. КУЛЛЯ.

На посиделках (русская народная песня, обработка В. Кулля)

ТРИО А. КУЗНЕЦОВА.

Алеша (А. Кузнецов)

КВАРТЕТ «КРЕСЧЕНДО».

Из сюиты на русские темы (А.Зубов)

Пластинка 2 (Д 024295-6):

ДИКСИЛЕНД А. МЕЛКОНОВА.

Колыбельная (И. Дунаевский, обработка А. Мелконова)

Когда святые маршируют (традиционная тема)

КВАРТЕТ В. СЕРМАКАШЕВА.

Русский напев (русская народная песня, обработка В. Сермакашева)

КВИНТЕТ В. САКУНА.

Песня из к/ф «Карьера Димы Горина» (А. Эшпай, обработка В. Сакуна)

КВИНТЕТ А. ЗУБОВ – Л. ГАРИН.

Русский наигрыш (Л.Гарин)

ТРИО И. БРИЛЯ.

Ах, не растет трава зимою (русская народная песня, обработка И. Бриля)

КВАРТЕТ А. ТОВМАСЯНА.

Песня о Москве (А. Петров, обработка А. Товмасяна)

Как и на пластинках «Джаз-65», всего одна композиция не имеет русско-советского происхождения. Это «When the Saints Go Marching In» в исполнении Диксиленда Мелконова (с вокалом Геннадия Бондарева). Кстати, любопытно, что двум московским ансамблям традиционного джаза на пластинках принадлежат по две композиции. Что ж, вкус тех, кто определял состав записей на пластинках, свидетельствует о симпатии к джазовой традиции! Что касается двух альбомов «Джаз-68», бóльшую степень идеологической стерильности репертуара представить невозможно. С другой стороны, ладовость народных песен и мелодически-гармонический строй произведений советских композиторов, выходящий часто за рамки привычных джазовых стандартов, в значительной степени расширили традиционные границы джазовой стилистики. Это пошло на пользу московскому джазу. И в этом несомненная заслуга всех фестивалей, проведенных в течение 1965-1968 г.г. Кроме того, как пишет Константин Волков (в сборнике «Российский джаз», том 1) о «легендарных ныне фестивалях 1965-68 годов»: «…Эти фестивали стали основой массового представления о звучании советского джаза 60-х, так как именно по результатам этих четырех фестивалей были выпущены огромными тиражами долгоиграющие пластинки с записями лучших отечественных коллективов».

* * *

Немного статистики. Очевидно, что в своей совокупности все ансамбли и их участники, выступившие на московских фестивалях 1965-68 г.г., были лучшими на то время исполнителями, независимо от их стилистических привязанностей. Конечно, среди них были уже сложившиеся мастера, лидеры московского джаза, имя которых было известно и за пределами столицы. Но практически все считали своим долгом принять участие в этих праздниках джаза. Во всех четырех фестивалях участвовали составы Владислава Грачева, Игоря Бриля, Алексея Зубова, Евгения Геворгяна, Алексея Козлова, Вадима Сакуна, Владимира Кулля. Если считать достоверными имеющиеся данные о программе «Джаз-68», то следующие музыканты, не являющиеся лидерами составов или не всегда бывшие ими, выступали на всех фестивалях (порядок произвольный): Алексей Кузнецов, Виталий Клейнот, Михаил Царев, Алексей Исплатовский, Владимир Смоляницкий, Владимир Журавский, Валерий Буланов, Константин Бахолдин, Вольдемар Лакреев. К этому списку могут быть добавлены имена Георгия Гараняна, Николая Громина, Адольфа Сатановского и Александра Гореткина, если они участвовали в концертах фестиваля 1968 г. Во всех случаях надеюсь, что найдутся дотошные «хранители древностей», которые помогут восстановить недостающие факты и имена и внести при необходимости уточнения в мой перечень.

* * *

Пробежав галопом по немногочисленным свидетельствам о знаменательных событиях в джазовой жизни Москвы за четыре года, можно с уверенностью говорить о том, что московский джаз, повзрослев, вышел на новый, высокий профессиональный уровень. Если при этом учесть успех московских ансамблей, выступивших за пределами страны, а также на «настоящем международном» фестивале в Таллине, и отзывы самых высоких авторитетов об отдельных музыкантах и составах, то нет сомнений, что пора ученичества прошла, и московский (советский!) джаз вышел, как минимум, на серьезный европейский уровень. В этом несомненна роль четырехлетия, в течение которого регулярно проводились достаточно представительные джаз-фестивали. Этот период, так же, как период 1960-1964 г.г. «джаза в молодежных кафе», имеет четко очерченные временные рамки «джаза на московских фестивалях шестидесятых». Таким образом, десятилетие от конца 50-х до конца 60-х годов, которое было отмечено в начале заметок как «десятилетие, которое сыграло воистину революционную роль в истории советского джаза» (цитирую себя), достаточно четко включает в себя два упомянутых «подэтапа»: «кафейной юности» и «фестивальной зрелости».

А далее – история продолжается. Джаз становится все более и более профессиональным, появляются центры джазового образования, робко начинается жизнь джаза на концертной эстраде и так далее. Но все это – достижения 70-х и последующих годов. А пока что после «Джаз-68» московские фестивали прекратились до 1978 г. Свою роль в этом сыграли и августовские события 1968 г., когда советские танки окончательно покончили с Пражской весной. Началось явное похолодание в отношении ко всем направлениям искусства, которое коснулось и джаза. Начали закрываться молодежные кафе, прекратились передачи о джазе на радио. Как утверждает летописец советской эстрады Лев Мархасев, «…возобновившееся глушение зарубежных радиостанций перекрыло и этот источник джазовой музыки». «После 68 г. ни Москва, ни Ленинград, ни Таллин уже не рисковали устраивать джазовые смотры. Приближалось время застоя» (В.Фейертаг). «Начинались семидесятые годы, печально знаменитые «светлые» времена, когда всем было всё «до лампочки» (Р.Винаров). Но все это, как говорят в подобных случаях, совсем другая история. История, в которой не может быть перерывов, хотя бывают остановки разной длительности. Московскому джазу суждено было сделать такую остановку. На десять лет. Пока, уже усилиями Московской организации Союза композиторов РСФСР и Московским объединением музыкальных ансамблей, пока в 1978 г. не был организован шестой джазовый фестиваль, называвшийся уже более торжественно «VI Московский городской фестиваль советской эстрадной и джазовой инструментальной музыки».

За это время в джазе произошло много событий, можно даже сказать, что в московский джаз пришло новое поколение музыкантов, джаз стал гораздо более профессиональным и во многом более авангардным. А фестивали шестидесятых остаются в памяти как пора джазового романтизма, пора первого серьезного выходя поколения энтузиастов на большую сцену, пора, продемонстрировавшая возмужание и зрелость джаза, который мы до сих пор продолжаем называть советским. В энциклопедическом справочнике Владимира Фейертага «Джаз в России» («Скифия», Спб., 2009) есть статья «Московские джазовые фестивали советского периода». Так автор именует фестивали, проводившиеся в Москве в 1965-1990 годах. Статья по-энциклопедически краткая. Хочу надеяться, что все вышеизложенное даст более развернутую картину важнейших событий в жизни московского джаза в начале этого периода, отстоящего от нынешнего времени почти на полвека. В заключение хочу поблагодарить за поддержку, помощь и предоставление интереснейших документов по теме заметки моего брата Владимира Кулля, Игоря Высоцкого, Георгия Искендерова. И Кирилла Мошкова за ценные поправки и уточнения при редактировании текста.

 

Послесловие

В качестве послесловия приведу редакционное предисловие к журнальной публикации статьи.

«От редакции. Знакомство с отечественным джазом для многих началось со знакомства с виниловыми пластинками Всесоюзной фирмы грамзаписи «Мелодия», носившими однотипное название «Джаз», каждый раз с двумя цифрами – 65, 66, 67, 68. Это были годы, к которым относилось составление этих сборников, точнее – годы проведения четырёх эпохальных «Московских фестивалей молодёжных джаз-ансамблей». По результатам этих фестивалей и издавались эти пластинки (две за 1965, одна за 1966, четыре за 1967 и одна за 1968). Поэтому мы сочли важным соотнести рассказ о собственно фестивалях 1965-68 гг, после которых Московские джаз-фестивали начальственной волей прекратились на десять долгих лет, именно с этими пластинками – тем более, что они были напечатаны очень большими тиражами, и их до сих пор, тем более – при нынешнем новом расцвете винилового формата, сравнительно нетрудно найти и послушать».

Акцент на пластинках с записями фестивальных выступлений и знакомство с «винилом» отнюдь не являлись моей целью при подготовке текста и фотографий. Это лишь одна и равноправная с прочей информационная составляющая свидетельств об упоминаемых событиях. Право редакции на такую постановку вопроса ни в коем случае не оспариваю.

Значки, выпущенные к фестивалям «Джаз-67» и «Джаз-68»

Члены жюри фестиваля – Вано Мурадели, Николай Минх, Аркадий Петров

Вокальный ансамбль Генриха Зарха

Вадим Горовиц

Владимир Сермакашев

Владимир Кулль

Александр Пищиков, Алексей Козлов

Квинтет Алексея Зубова – Леонида Гарина

Евгений Геворгян

Юрий Нижниченко

Квартет Владимира Кулля

Диксиленд Владислава Грачева

Трио Алексея Кузнецова

Квартет Анатолия Герасимова

Анатолий Герасимов

Квартет Виталия Клейнота

Квинтет Вадима Сакуна

Конверт пластинки «Джаз-68»

Владислав Грачев

Вадим Сакун

Алексей Зубов