У меня еще есть время до рассвета. Немного. Но оно есть.

Я решаю заглянуть в центр, чтобы повидаться с тетей.

Выпросив адрес клуба у бабушки, я заверяю ее, что вернусь не позже, чем через два часа. Она отпускает меня, но не хочет этого делать. Она боится за меня.

– Ты слишком похожа на свою мать, – качает она головой, проводя рукой по щеке. На моих глазах наворачиваются слезы.

– Как и она была похожа на тебя, – целуя я ее быстрым поцелуем в морщинистую щеку. Она обнимает меня так сильно как может.

– Будь осторожна, – напутствует она меня.

– Буду, – даю я ей обещание. Она не верит мне, но все-таки кивает и крестит на прощание. Я вздыхаю и выхожу из дома. На улице тьма постепенно сменяется плотными сумерками, которые в дальнейшем заменит рассвет.

Мне надо спешить. Я короткими перебежками между домами, избегая света ночных фонарей, добираюсь до центра – до пика ночных развлечений привилегированной молодежи.

Тут всюду яркие флюоресцентные огни различных цветов и оттенков. Они светят с разной яркостью, создавая фонтан света. В центре стоит огромное здание, больше похожее на арену. Огромный стеклянный купол, что спускается до земли.

Купол стеклянный. Наверняка, стекло пуленепробиваемое. Но оно показывает все, что происходит там. Внутри.

Это что? Издевательство над теми, кто не может попасть за это стекло?!

Внутри видно веселье.

Тут и там виднеются круглые помосты с серебряными шестами по середине. Возле них танцуют по одной девушке.

Я вглядываюсь в их лица. Большинство из них блондинки с длинными гладкими волосами. Но мне нужна другая… Ванесса выгодно должна отличаться от всех их.

И я нахожу ее. Она танцует в самом центре, где вокруг ее помоста толкутся множество обезумевших от желания и алкоголя мужчин. Все они разного возраста. Но в основном, тут те, кому далеко за сорок.

Меня передергивает.

Заставляя себя идти дальше, я подхожу ко входу, где змеится длинная очередь из желающих попасть в это пекло наслаждений. Больше тут, конечно, девушек из торгового района и окраины, что хотят заполучить свой шанс в жизни, найдя богатого центрового. Они визжат от нетерпения, глядя за стекло. Там все в ярком свете и гремит музыка. Они стремятся туда, как бабочки на огонек.

На входе стоят вооруженные люди – охрана. Они держат наготове свое оружие и строго кидают на всех свои взгляды. Они хмурятся и выглядят весьма уставшими.

– Куда? – останавливает меня один из них.

Я останавливаюсь.

Охранник меня останавливает и осматривает с ног до головы.

Как хорошо, что я переоделась в легкий сарафан матери, что прячет мои короткие шорты под юбкой. Топ без бретелек так же находится все еще на мне. Я привыкла быть практичной, живя в лесу. Никогда не знаешь, когда понадобится бежать и перелезать через препятствия. Отец с детства учил меня предугадывать всевозможные последствия своих действий.

– Туда, – отвечаю я коротким словом на короткий вопрос.

Охранник еще больше хмурится. Ему не нравлюсь я. Я вижу и чувствую это.

– Нельзя. Видишь, очередь? – мотает головой в сторону он.

– Вижу. Только мне туда не для развлечения, а для того, чтобы повидаться кое к кем. И все. Я сразу уйду. – даю я ему обещание. Как и ожидалось: он не верит мне. Лишь усмехается и отворачивается. Я теряю остатки надежды на то, что до рассвета удастся увидеться с тетей. А мне так много надо ей сказать и спросить.

Я отхожу в сторону. Мои руки опускаются. Что же делать?

– Ты сейчас серьезно говорила? – слышу я низкий мужской голос. Я поворачиваюсь на него.

Передо мной стоит молодой парень с густыми темными волосами, что опускаются к шее. Он одет в самую дорогую модную одежду и на его руках болтаются железные цепочки различных размеров. Майка, рваные джинсы и огромные армейские сапоги. И его взгляд.

– Чего уставилась? – начинает злиться он, не слыша ответа от меня на свой вопрос.

– Ничего. Ты окликнул меня. Не я тебя. – начинаю раздражаться и я.

– Серьезно?! – ухмыляется он. – Значит, я виноват в твоем ступоре?!

Он издевается надо мной. Рядом с ним возникает большая компания, что состоит и из девушек, и из парней. Они с любопытством разглядывают меня как диковинную зверюшку. Мне становится не по себе. Словно, я голая перед ними.

– Так ты говорила серьезно? – повторяет все-таки свой вопрос он.

– О чем ты?

– О том, что такая как ты пришла сюда не ради развлечений? Правда?

– Да, – нехотя, но отвечаю я ему.

– Ты ненормальная? – на полном серьезе спрашивает он меня. – Все только и мечтают, чтобы попасть сюда. А ты? Ты пришла для разговора! Не смеши! – его компания издевательски ржет надо мной. Кулаки так и чешутся, чтобы подретушировать им их носы и губы, что вышли не от родительских ген, а из-под скальпеля опытного и дорого хирурга.

– И не собиралась. Мне, действительно, нужно лишь кое к кем увидеться. И все. Я уйду.

– С парнем? – кидает на меня оценивающий взгляд темноволосый. Он – явный лидер среди них всех. Кто же он? – Хотя, какой у тебя парень?! О чем я, вообще?! Ты же с окраины. Верно?

Он угадал это лишь по одежде? Класс! Или что-то выдает другое?

– Верно. И что теперь?

– Ничего. Знаешь, мне интересно. Я проведу тебя… для разговора с твоим «кое с кем». Только с условием, – прищуривается он, наклонив голову в бок. Выжидает моего решения.

– С каким?

Мне очень сильно нужно попасть внутрь и поговорить с Несс. Хотя бы один вопрос: почему она пошла на все это, уйди из дома, оставив мать? Почему?

– Я буду рядом с тобой, чтобы посмотреть. Ты же не обманываешь тут всех, чтобы просто очутится внутри? Если обманываешь, то поплатишься.

– Согласна. Но ты сможешь провести?

– Хм, – усмехается над моим замечанием парень. – Дай свою руку! – требует он.

Я прячу свои руки за спиной. Ко мне еще никто не прикасался из мужчин. Никто. За всю мою жизнь.

– А без этого никак?

– Никак, – смеется он над моей наивностью. Мои щеки окрашивает румянец и я радуюсь, что сейчас темно. – или так, или никак. Так что? Твое решение?

Его рука протянута и ждет, пока я вложу в нее свою.

Несмело, но я протягиваю руку.

На пол пути он перехватывает инициативу и тянет меня за собой. За нами, молча, следуют все остальные.

– Твое имя? – требует он от меня.

– Надежда.

Отчего-то я говорю ему правду и сразу. Его рука теплая и такая мягкая. Одновременно, от него исходит сила. Он – хозяин своей жизни и знает чего хочет. Это проходит через всего него.

– Робин, – сжимает сильнее мою руку парень.

Он называет свое имя, даже не дождавшись моего вопроса. Но я и не собиралась задавать его. И он, кажется, почувствовал это.

Самец. Собственник. Эгоист.

Его характеристики.

Нас без проблем и лишних вопросов пропускают внутрь. Мои уши оглушают громкие звуки из динамиков, смешанные с визгами и криками людей, что находятся здесь. Все они хаотично распределены по огромному залу, больше похожему на ангар. Все двигаются в такт под музыку. У каждого второго в руке бокал с цветным содержимым. Они много пьют. Пьют, потеют и теряются в своем экстазе.

– Где тот, кто тебе нужен? – кричит мне Робин, перекрикивая музыку.

– Вон! – тыкаю я пальцем прямо перед собой на шест, у которого извивается Ванесса – моя тетя.

– Девчонка-танцовщица?!

Я киваю. Робин в шоке. Он не верит мне, но жестом подзывает официанта и шепотом говорит ему, согнутому в три погибели. Тот кивает и быстро исчезает в толпе.

– Становится интересно, – хмыкает себе под нос он. Его взгляд скользит по моим плечам. Жаль, что нож пришлось оставить в доме бабушки. Очень хочется подставит его под горло этому парню. С его лица не сходит улыбка.

* * *

Я вижу как спускается Ванесса, как она идет к нам, покачивая бедрами. Отмечаю, что фигура у моей тети шикарная. Не знаю: либо она так натренировала свое тело, либо у нее это от природы.

Ее темные волосы едва колышутся от движения, обрамляя лицо мягкими локонами. На ней мини-платье. Оно все блестит и переливается в свете разноцветных софитов. Ее кожа отдает легким свечением – она чем-то натерта. Красивая… Кукла.

Это зрелище заставляет меня отвернуться на секунду.

– Тебе, что неприятно? – слышу я голос Робина. Он тщательно рассматривает мои эмоции, что возникают на моем лице. Нужно прятать их тщательнее.

– Нет, дело не в этом.

Ванесса достигает нашего столика, за которым на мягких диванах, развалившись, сидит Робин со своей компанией. Я нахожусь у самого края. Рядом со мной сидит этот самодовольный парень.

– Вы хотели чего-то особенного, господа? – зазывно произносит она, обводя взглядом всех. Все молчат. Все ждут единственного – Робина. Он же молча смотрит на меня и медленно растягивает улыбку.

– Она! – толкает он меня в бок. Я едва не оказываюсь на полу. Едва удерживаюсь за край стола.

– Вы?!

Ванесса удивлена, если не ошеломлена. Она видит мой наряд. В ее подсчетах уже произошел итог. И он таков, что я не должна тут находиться. Мне оно не по карману.

– Можно с вами немного поболтать? – как можно небрежнее спрашиваю я ее.

Ванесса не двигается. Она молчит, не зная, что ей ответить.

– Я плачу… и за разговор тоже, – кивает Робин за моей спиной. Мне от это не по себе. А вот тетя, кажется, чувствует себя легче.

– Да, господин Робин. Где бы вы хотели поговорить? – сладко улыбается мне теперь она. Все решают деньги и связи. И кажется, у этого парня не только красивая внешность с мускулистым телом, но и все остальное. Его тут, определенно, знают. И знают очень хорошо.

– Здесь, – говорит за меня он. Я вздыхаю.

Обещание. Я дала ему обещание, что разговор будет происходит у него на глазах. Черт! Мне это сейчас не нужно. Совершенно. Что же делать?

Я отвешиваю ему улыбку и вновь поворачиваюсь к Ванессе. Она ждет. Ее время оплачено и она никуда не торопится.

– Да, давайте поговорим тут. Мне нужно сказать вам пару слов.

– Хорошо, – бесцветно отзывается тетя. Она не знает меня. Видела лишь при рождении. А я выросла с тех пор.

– Отлично. Я хотела сказать, что… здесь просто супер! – прикидываюсь я восторженной и раскидываю руки в стороны.

Стакан с выпивкой, что стоит на столике, метко опрокидывается на грудь Робина. Капли на его лице, руках – везде. Он весь в липкой слизи темно-зеленого цвета. И кажется, он слегка ошарашен.

– Прости. Прости, пожалуйста! Я так впечатлена этим местом, что не смогла сдержать эмоций. Извини! – приторно улыбаюсь я ему. Он сверкает глазами в мою сторону. Молнии так и летают между нами.

– Я скоро! – бросает он всем. – С нее глаз не спускать, – обращается он к своим друзьям. Те хищно кивают головами и множество пар глаз устремляются на меня. По спине пробегают мурашки.

Он размашистым шагом покидает нас. Я могу вздохнуть спокойно. Даже если и за мной наблюдают, то не шибко рьяно. А слушать так и вовсе некому.

– Так вы хотели что-то спросить? Или уже нет? – не может понять, что здесь происходит Ванесса.

– Тетя Ванесса…

Я произношу эти слова, пропуская удар за ударом. Сердце колотится как бешеное.

– Что? Кто вы? – она теперь вглядывается в мое лицо, ища подтверждение своим догадкам. И она их находит.

– Вивиан…! – не может поверить Ванесса в то слово, что произносит она сама. Она тут же закрывает рот рукой, округлив глаза. Они смотрят лишь на меня. Кругом ничего нет. Больше нет. – Ты… Надежда?! Ее дочь?

Я киваю.

Тетя Ванесса касается моего лица, она проводит пальцами по кромке, не веря в то, что все происходящее – правда. Ее мягкие ухоженные руки с длинными острыми ноготками проводят по волосам, спускаясь на плечи. Она осматривает меня с ног до головы.

– Отойдем, чтобы нас никто не слышал, – тянет она меня за собой.

Мы отходим. Друзья Робина напрягаются. Но никто не встает с места. Мы ведь на виду у них. Чего спешить?

– Как ты здесь оказалась, Надежда? Как тебе это удалось? Ведь, Граф… погоди, – осеняет ее на секунду. – он, что… С ним что-то случилось, раз ты тут?! Да?

В ее голосе я слышу тревогу. Она переживает за того, кто стал ей в детстве, тогда, в сложный для них Вивиан момент, отцом, другом и братом одновременно.

– Нет, – спешу заверить я ее. – с ним все хорошо. И когда я вернусь, то думаю, что переживать надо будет за меня.

Я смеюсь, чтобы разрядить обстановку. Но Ванесса лишь хмурится сильнее.

– Ты ушла из дома, не предупредив отца?! Он не знает, что ты здесь. Так?

– Да. Я всего лишь хотела увидеть тебя, бабушку и дядю. Увидеть семью.

На глаза наворачиваются слезы.

Ванесса тоже едва сдерживает свои. Она плюет на все и поддается эмоциям; обнимает меня крепко-крепко. Я отвечаю ей тем же. Приятно чувствовать теплое объятия.

– Я так скучала по тебе… скучаю по сестре, – слышу я ее шепот.

Она помнит мою мать. Я завидую в этом плане всем тем, кто может воспроизвести в памяти ее образ: бабушке, отцу, дяде Олли и ей – тете Ванессе.

– Зачем ты пришла сюда? – берет себя в руки она, отстраняясь. – Тебя не должно быть здесь! Для тебя это опасно! Как ты не можешь этого понять. Тебе нужно скорее уходить отсюда.

– Все нормально. Все хорошо.

– Нет, не хорошо. И сейчас особенно.

– Почему? – я не могу понять ее. Ее глаза горят лихорадочным блеском испуга. Ужаса.

– Почему?! – передразнивает она меня. Но мне от этого почему-то не смешно. Как и ей. – Потому! Ты хоть знаешь кто такой Робин?!

– Тот парень, что провел меня сюда.

– Вот именно. Но он не просто парень. Он – сын мэра Ксандера.

По телу проходит дрожь. Вот отчего он такой уверенный в себе. Теперь пазл полностью сложился и ничего не мешает увидеть полную картину.

Он – хозяин всего, что здесь есть. Хозяин своей жизни. И хозяин жизней всех остальных.

Отец говорил мне о Ксандере – враг номер один для них с матерью. Тот, кто загнал их в угол, не позволив быть вместе. Они едва не потеряли меня. Но без потерь все же не обошлось. Мать.

Ксандер – убийца моей матери!

Я сжимаю кулаки до такой степени, что мои ногти, которые едва намечаются, прокалывают кожу, добираясь до капилляров крови.

– Так, он – сын Ксандера?! – жилка на моей шее бьет со всей силы. – Он?!

– Тише! – одергивает меня тетя. – Не кричи. Твои слова могут причинить и тебе, и мне большие неприятности. Уходи.

– А ты? Почему ты, вообще, здесь?! – не хочу отпускать я ее руку.

– Я…

Ванесса не договаривает. Робин возвращается в огромным мокрым пятном на своей майке. Он зол и его взгляд устремлен лишь в одну сторону. Мою. Я ежусь от его взгляда. Но теперь, во мне просыпается злость вкупе с яростью. Он – сын убийцы. Он – мой враг, как его отец – враг моей семьи.

Ксандер наслаждается жизнью, а моя семья разбита и мы не вместе. Мы не можем собираться за одним столом, вынужденные постоянно оглядываться назад, боясь его кары.

Это надо исправлять.

Ванесса возвращает меня из моих мыслей:

– Уходи. Иди к нашей матери, твоей бабушке. Я приду туда утром. Все и обговорим. А сейчас, вали и побыстрее! – дергает она меня за руку, приводя в чувство.

Мне приходится подчиниться.

– Хорошо.

– Отлично. Тогда, увидимся.

Ванесса растворяется в толпе, но больше не поднимается на помост к шесту. Она просто исчезает. И мне тоже пора исчезнуть.

Я дергаюсь в противоположную сторону от Робина.

Он замечает это и собирается нагнать меня. Но все не так просто.

Мой отец хорошо тренировал меня.

Я ужом проскальзываю средь разгоряченных тел и захожу за угол. Робин спешно пробирается к моему укрытию, хоть и не видит меня.

Над моей головой огромная железная балка, что поддерживает стеклянный купол. Она соединяется с другими, что ползут кверху. Я цепляюсь за нее.

Через минуту я уже на наверху. Там, где можно укрыться и где еще нет открытого стекла. Там, где безопасно.

Чтобы выбраться отсюда, мне приходиться скинуть с себя сарафан. Я остаюсь лишь в шортах и топе. Но они сидят на мне как вторая кожа. Это просто. Я хватаюсь за балку и спокойно сползаю в нескольких десятков метров от парня. Он выглядит разозленным. Постоянно оглядывается по сторонам. Мне приходится присесть.

Дальше легче.

Через мгновение я уже выбираюсь на улицу, где сумерки растворяются в рассвете.

Надо спешить. Времени мало.