— Сергей, завтра ваша очередь идти в море, — сказал вечером Борис Михайлович, когда вожатые, уложив ребят, собрались в пионерской комнате, — Вы знаете, что предстоит ребятам?

— Да, Борис Михайлович.

— Учтите, это не просто прогулка. Ребята будут дублерами команды, будут вести катер, стоять на руле, будут матросами. У вас все готово к этому?

— Все. Они уже распределили между собой обязанности.

— И без спора?

— Да как вам сказать? Все рулевыми хотели быть.

— Вы все же постарайтесь, чтобы все постояли на руле.

…Это Яков Борисович на одном из совещаний вожатых предложил использовать артековские катера:

— Что они у нас только как прогулочные! Мало это, очень мало. Надо; чтобы ребята сами повели их в море. Сейчас мы, к сожалению, еще очень бедны — два катера нас не спасут, но я верю, что будет такое время в Артеке, когда каждый желающий сможет получить здесь специальность моториста, шкипера, сигнальщика. Кстати, последнее пионеру всегда пригодится. Не вредно знать азбуку Морзе, флажковый семафор, морские сигналы. Этому надо учить уже сейчас…

— У нас и вожатые этого не знают, — перебил Якова Борисовича его заместитель Павел Павлович, или Пал Палыч, как звали его и ребята и вожатые.

— И плохо, что не знают, — продолжал директор. Надо учить их этому. А вам, Павел Павлович, как старому моряку, непростительно, что вы не занялись этим раньше.

Вот с того-то памятного совещания и начались выходы отрядов в море. Для парней-вожатых это было не так уж и трудно, девушкам приходилось сложнее. Парни в силу своей мужской любознательности к технике, к морскому делу легче осваивали сложные морские профессии. Были среди них и такие, о которых на лодочной говорили: «Готовые команды у нас уже есть! Катера давайте».

Но катеров по-прежнему было только два: «Павлик Морозов» и «Артек». На одном из них и предстояло третьему отряду выйти в море.

Первым к рулю встал Вилен. Андрюша Бараневич, Ванюшка Прохоров, Саша Горлов и Вася Сазонов спустились в машинное отделение, еще пятеро подошли к причальному канату вместе с матросом. Шкипер катера, кудрявый, темноглазый Андрей, стал рядом с Виленом.

— Ну, старшина, давай отчаливать, — улыбнулся он, взглянув на сосредоточенного рулевого.

Вилен вспыхнул: он не знал, что надо делать, и растерянно трогал отполированные до блеска ручки штурвала.

— Не робей, парень, — подбодрил его Андрей. — Прикинь: пускаем машину — пойдет катер?

— Нет, — выдохнул Вилен.

— А прикинь, почему?

— Причальный канат мешает.

— Точно! Убирай. Командуй: «Отдать носовой!»

— Отдать носовой! — хриплым от волнения голосом повторил Вилен.

— Да громче кричи! Команду отдаешь! — Отдать носовой!!! И Толя Овезов громко отозвался:

— Есть отдать носовой!

Сергей видел с мостика, как матрос помог ребятам распустить узел, выдернуть его из кольца на буе и они начали укладывать канат в бухту.

— Давай команду машине, — снова подсказал Андрей. — А то катер, глядишь, снесет волной, так и сядешь на камни. Вот в эту переговорную спроси, слышат ли тебя в машинном, и давай команду «малый вперед».

— В машинном! — крикнул Вилен.

— Есть в машинном! — откликнулся откуда-то из глубин катера невидимый Вася Сазанов.

— Малый вперед!

— Есть малый вперед!

Катер дрогнул, вспенил сзади белоснежный бурун и двинулся вперед, прямо на выступающий в море конец причала. Вилен испуганно схватился за ручки штурвала.

— Спокойней, парень, — тихо сказал Андрей. — Бери чуток правее. Выходи в море. Вот так. Теперь можешь дать средний.

— В машинном! — нагнулся к трубке Вилен.

— Есть в машинном! — откликнулись снизу.

— Средний вперед!

— Есть средний вперед!

— Теперь уже не вызывай машинное, — сказал Андрей. — Как стал катер на ход, они и сами слушают команду. Ясно?

— Ясно!

— Теперь переходи на полный.

— Полный вперед!

— Есть полный вперед!

Что-то звякнуло в глубине катера, упругий воздух ударил в лицо стоящим на мостике, развернул флаг на мачте, и легкий кораблик, врезавшись носом в гребень набегавшей волны, пошел все быстрее и быстрее в море, оставляя за кормой белый бурунный след.

— Порядок, старшина! Закурим? — улыбнулся Андрей.

— Не курю, — не отрывая взгляда от бегущей навстречу воды, ответил Вилен.

— Порядок! — одобрил шкипер, зажимая в широких ладонях трепещущий огонек спички. — Да спокойней ты, спокойней. Море не улица. Ни тебе пешеходов, да и встречных судов мало. Держи штурвал полегче. — И, посмотрев вперед, добавил: — Иди курсом на Аю-Даг.

Сергей впервые смотрел на Артек с моря. Вся громада Медведь-горы нависала над ним своей могучей лесистой глыбой. Изрезанная ущельями, рассеченная светлыми треугольниками осыпей, она казалась значительно выше и массивнее, чем была на самом деле. На ее вершине покоилось одинокое белое облачко. Зеленые ряды виноградников бежали от самого берега к шоссе и, казалось, взбирались к самым вершинам гор. И среди них высилась голая стена Красного камня. Кое-где среди буйной зелени извивались серые ленты дорог и белели домики. Присмотревшись, Сергей увидел маленький красный флажок на мачте Верхнего лагеря.

Он спрыгнул с мостика к столпившимся у борта ребятам, и они стали вместе рассматривать панораму побережья, выискивая знакомые места.

— Смена вахты! — крикнул с мостика Андрей.

Из машинного вылезали, щурясь от яркого солнца. С гордостью показывали остальным перемазанные мазутом руки.

— Долго идти будем?

— До Кучук-Ламбата, а там повернем обратно, пройдем до Гурзуфа — и домой.

— Хорошо бы подольше.

— Ничего, еще будем выходить в море.

— С вахтами?!

— Нет. Пассажирами.

— У-у-у!

— А что, понравилось?

— Спрашиваете!

Стояли на руле озорные мальчишки; трудились в машинном отделении неугомонные мальчишки; окатывали водой и драили палубу шумливые мальчишки. А катер бежал и бежал навстречу тяжелым волнам. И бурлил, пенился за кормой след…