«Степанов Анатолий Петрович. Год рождения — тысяча девятьсот тридцать третий. Агроном. Окончил сельскохозяйственную академию имени Тимирязева в Москве в тысяча девятьсот шестьдесят втором году. Женат...

По существу дела могу показать следующее: ждали самолет с запасными частями. Сам я находился в это время в поле, в тракторной бригаде. Приехал туда, с вечера вместе с представителем тракторной станции. Развели у «балагана» костер и грелись. Выпивали немного. Больше пили чай. Все время дождь, холодно. Спорили: прилетит или не прилетит...»

— Как же, прилетит! — говорил один, закусывая огурцом.

— И вполне может прилететь... — говорил другой.

— Что он, тебе эти запчасти на голову бросать будет?

— Зачем на голову? Что, в степу сесть негде, что ли?

— «В степу»... Глянь, развезло как. Тут на ногах-то не удержишься...

— А на что ему колеса дадены?

И тут появился самолет. Он вылетел будто из облака, низко опустился, сделал круг над полем и стал садиться.

Тот, который защищал авиацию, торопливо вскочил и крикнул первому.

— Чего я говорил? Чего?!

Он побежал, а ноги его разъезжались по мокрому полю.

Он бежал, радостно крича и размахивая руками, с трудом удерживая равновесие, из-под его сапог летели комья грязи, и крик его несся по всей раскисшей степи, навстречу садившемуся самолету...

* * *

«Вполне допускаю, что сначала летчик мог не видеть Преснякова Михаила, а когда уже стал садиться, то увидел. Он перед самым Пресняковым, в последнюю секунду, задрал нос самолета и будто бы перепрыгнул через него. А полететь дальше не смог. У него заглох мотор. Он успел метров на двадцать только взлететь. И упал. Упал он сильно, и колеса ушли в пахоту. Он и перевернулся».

... Его вытаскивали бережно и спокойно. Без суеты, без крика, без причитаний.

И только тот, который был причиной катастрофы, стоял, покачиваясь от ужаса и сознания непоправимости. Его трясло, и он совал в рот кулак, чтобы как-то унять лихорадку, сотрясавшую его большое и глупое тело.

Я сбросил ватник и положил летчику под голову. Он приоткрыл глаза, посмотрел на низкое серое небо и на нас...

Наверное, он не знал, что умирает. Он хотел посмотреть на самолет, но не смог повернуть головы. Сил не было. Он посмотрел на меня, с трудом разомкнул губы и шепотом спросил:

— Не зацепил?..

И тогда мы все расступились, давая ему убедиться, что тот, из-за которого все произошло, жив и невредим.

Но я думаю, что он уже ничего не видел...