Следующий день прошёл, как обычно. Люди графа не возвращались. А спустя ещё сутки я отправилась за покупками и углядела на главной площади знакомое лицо.
- Гай! - позвала я по имени юношу, внимательно изучавшего разложенный на временном уличном прилавке товар оружейника.
Была, конечно, вероятность, что парень вовсе меня не вспомнит или, даже вспомнив, отнесётся слишком настороженно, чтобы вступить в разговор. Но нет, похоже, он зашагал ко мне навстречу, настроенный вполне благожелательно.
- Привет, Гай! - сказала я, внимательно наблюдая за приближающимся мальчиком, надеясь прочитать по его лицу то, чего наверняка не узнаю из разговора.
- Здравствуйте, госпожа Абигайль.
- Просто Абигайль.
Надо же, запомнил, как меня зовут.
- Как дома? Есть какие-нибудь известия от Кентона?
Ну, конечно, даже если и есть, в чём я сомневалась, он не станет рассказывать об этом первой встречной на том единственном основании, что его господин как-то раз общался с ней в доме свиданий. Однако же если случилось непоправимое и Кентона всё-таки взяли, навряд ли это является большой тайной, а стало быть, такие сведения я от Гая получу. С другой стороны, если он является чьим-нибудь осведомителем, то мой вопрос ненавязчиво продемонстрирует, что я не в курсе местонахождения Кентона и снимет с меня лишние подозрения.
- С тех пор, как он бежал, нет, - ответил Гай. Мне показалось, что парень чего-то не договаривает, но давить я не стала. - А дома - плохо. - Он не жаловался, просто отвечал на поставленный вопрос. - Особняк конфисковали. Сказали, всё имущество Алисдейров теперь переходит в распоряжение графа. Часть слуг уволили, других оставили, чтобы поддерживали в доме относительный порядок...пока не появится новый хозяин.
По взгляду мальчика я поняла, что этого нового хозяина он ненавидит заранее.
- Но ты можешь и не оставаться в особняке, - заметила я. - Ты же не раб. Захотел - и уволился.
- Ага, щас я оставлю дом без присмотра! - вскинулся парнишка, заставив меня улыбнуться. - Новый хозяин ещё проклянёт тот день, когда получит такую награду за заслуги.
- Хотела бы я на это посмотреть, - проговорила я, но поспешила взять себя в руки. Нельзя поощрять такие настроения у подростка, в наше-то время. - Ты лучше поосторожнее, - строго сказала я. - Такие фокусы могут плохо закончиться, а Кентона это точно не порадует.
- Он всё равно вернётся, - пробурчал Гай.
- Будем надеяться.
- Абигайль Аткинсон?
Я резко обернулась. За спиной стоял незнакомый мужчина в лёгкой кольчуге, с мечом на поясе и непропорциональным ощущением собственной значимости на лице. Судя по этим признакам, телохранитель какой-то большой шишки.
Так оно и оказалось.
- Вам послание от господина графа. Он ждёт немедленного ответа.
Я развернула письмо и пробежала глазами по строкам. Ах, вот как. В моей реакции даже было что-то уважительное. Ну что ж, господин граф. Вы умеете бить по больному месту. И очень точно определяете, где оно находится. Мои поздравления...
- Граф велел спросить, придёте ли вы в замок, - сказал телохранитель, видя, что я закончила читать.
- Разумеется.
- Когда именно?
- Сегодня вечером, - пожала плечами я. - К чему тянуть?
- Это всё, что я должен был узнать.
Почтительно склонив голову на прощанье, телохранитель удалился. Я осталась стоять на прежнем месте, задумчиво помахивая злополучным листком.
- Извини, Гай, - сказала я затем. - Приятно было с тобой поболтать, но мне пора. У меня сегодня много дел.
Я не солгала, так как была действительно намерена успеть сделать кое-что прежде, чем отправиться к графу. И потому, покинув площадь, зашагала знакомой дорогой к дому свиданий.
На входе стоял всё тот же неизменный привратник. На этот раз он улыбнулся мне, как старой знакомой, и услужливо распахнул двери.
- Прошу вас, госпожа газетчица. Скажите, а могу я вас попросить об одном одолжении?
- Что, автограф? - догадалась я.
- Совершенно верно.
- Давайте, - вздохнула я.
Настроения на автографы не было ни малейшего, но это же не повод обижать человека, тем более что возможность проходить сюда по первому желанию ещё могла мне пригодиться. Так что я извлекла из сумки перо и поставила роспись на последнем номере недельника. Проходившие мимо люди смотрели на это действо с искренним удивлением. Должно быть, решили, что мужчины уже начали брать для своих жён автографы не только у знаменитых артистов, но и у особо талантливых работниц борделей... Впрочем, на данный момент я чувствовала, что не так уж и сильно отличаюсь от последних. Во всяком случае, совсем скоро перестану отличаться.
Рэйчел приняла меня почти сразу же, так что я успела дать автограф всего двум её сотрудницам, прежде чем оказаться в долгожданной тишине и спокойствии кабинета хозяйки.
- Что привело вас к нам на этот раз, госпожа Аткинсон? - с улыбкой осведомилась она.
- Абигайль. И можно на "ты".
- Хорошо. Будешь чаю?
- Почему бы нет?
- Агнес, принеси нам два чая.
Служанка покинула кабинет и прикрыла за собой дверь.
- Итак, теперь, когда мы остались одни, скажи, что ты ищешь здесь на этот раз, - прищурилась Рэйчел. - Или кого?
- Кого, разумеется, - кивнула я. - Кентон сказал, что если я захочу с ним связаться, могу обратиться к тебе.
- Справедливо, - кивнула Рэйчел. - Он меня предупредил. Я дам тебе адрес. Так что, - с интересом спросила она, - как я погляжу, ты решила воспользоваться моим советом?
- Какие советом? - искренне удивилась я.
- Искать себе мужа в нашем заведении.
В глазах мадам играли смешинки.
- Даже и не думала искать себе мужа, ни в вашем заведении, ни в каком бы то ни было другом, - возразила я.
- Разве? Ну, значит, мне показалось. Но только на всякий случай имей в виду: Алисдейр - как раз один из тех пятерых, о которых я упоминала в нашу предыдущую встречу.
Я рассмеялась.
- Боюсь, что когда Кентон соберётся жениться, я не удержусь и расскажу его невесте об этой рекомендации, - не без удовольствия призналась я.
- Хотела бы я на это взглянуть, - как-то по-своему усмехнулась Рэйчел. - Однако подозреваю, что это произойдёт нескоро. Видишь ли, Кентон уполномочил меня сообщить о своём местонахождении только двоим. И единственная женщина среди них - ты.
- Это как раз совершенно естественно и не имеет никакого отношения к тому, на что ты намекаешь, - отмахнулась я. - Просто у него есть веские причины считать, что я его не выдам.
- Не сомневаюсь, - улыбнулась Рэйчел. - Хотя к тому, на что я намекаю, эти причины имеют самое непосредственное отношение.
Служанка зашла в кабинет и поставила перед нами поднос с чашками и всем необходимым.
- Спасибо, Агнес, ты свободна, - ровным голосом произнесла Рэйчел и подождала, пока девушка снова покинет комнату.
- Нас не могут здесь подслушать? - запоздало уточнила я. - Всё-таки в особняке много людей.
- Если мои девочки торгуют своим телом, это ещё вовсе не означает, что в этом доме всё продаётся и покупается, - заметила Рэйчел. - Те, кто не понимает таких простых правил, вылетают отсюда очень быстро.
Я пододвинула к себе блюдце, взяла в руки чашку и отхлебнула горячий чай.
- Что ты так смотришь? - нахмурилась я. - Неужто на этот раз я пью, как клиент?
- Не как клиент, нет, - покачала головой Рэйчел. - Но и не так же, как в прошлый раз. Я бы сказала, что сейчас ты гораздо более настроена на постель, чем была тогда.
- Ну что ж, коли так, у меня есть к тебе вопрос, - решилась я. - Я, конечно, долго беседовала с твоими девушками и думала, что многое у них узнала... Но, видимо, всё-таки не всё.
- Я внимательно тебя слушаю.
- Что делает женщина, когда ей впервые приходится отдаваться мужчине не по своему выбору? Существует какой-нибудь способ пережить это с наименьшими потерями для себя?
Рэйчел задумчиво встретила мой прямой взгляд.
- Всё это очень индивидуально, - медленно проговорила она. - К тому же у каждой женщины свой порог терпимости к подобным вещам. У тебя этот порог более низок, чем у большинства из тех, кто оказывается здесь, поэтому для таких, как ты, это сложнее... Могу дать только один совет. Следует всё время помнить о том, что постель - это не более, чем постель. Чисто физическое действо, не имеющее ни малейшего отношения ни к чести, ни к любви, ни к психологической свободе. Сними с него всю ту романтическую ауру, которую на протяжении тысячелетий накручивало человеческое общество. Если мужчина переспал с женщиной, это не означает ничего, кроме того, что он с ней переспал. Это не даёт ему никаких прав и преимуществ. Не делает ни хозяином, ни победителем. Всего лишь самым обыкновенным человеком, неспособным устоять перед сильной стороной женщины и собственной слабостью.
- Другими словами, нас унижает не то, что мы делаем, а то, как мы это делаем, - пробормотала я.
- Справедливо, - подтвердила Рэйчел. - Хоть я и говорила несколько о другом, но это правда. Унижение заключается отнюдь не в физическом контакте.
- Я это запомню, - кивнула я, вставая из-за стола. - Спасибо.
- Привет Алисдейру.
Я вышла через распахнутую привратником дверь, делая вид, что не замечаю жгущего спину взгляда, которым она задумчиво смотрела мне вслед.
Эта часть города разительно отличалась как от центра, так и от богатых кварталов, прилегающих к замку Торнсайдов. Старые, обшарпанные домишки, казалось, никогда не знали не то что ремонта, но даже повторной покраски; редкий забор обходился без призывно зияющей дыры; улицы убирались, как говорится, "в последний раз - никогда", а стены были исписаны весьма изощрёнными пожеланиями. Однако меня эти обстоятельства не особенно смущали: в силу характера моей работы в трущобах мне доводилось бывать не намного реже, чем в других кварталах города. И поскольку данный район уже был мне знаком, найти названную Рэйчел улицу и нужный дом не составило особого труда.
Надо сказать, что для трущоб дом был не так уж и плох. Во всяком случае, краска не свисала со стен клочьями, прикрытые ставни смотрелись вполне аккуратно, а на одном из подоконников даже красовался цветочный горшок с каким-то чахленьким росточком. Поднявшись по скрипучей лестнице на последний, третий, этаж, я постучала в высокую тёмно-коричневую дверь. И, вовсе не ожидая, что постоялец поспешит приглашать внутрь первого встречного, сказала, достаточно громко, чтобы было слышно внутри, но и достаточно тихо для того, чтобы не привлекать излишнего внимания снаружи:
- Это я.
Дверь открылась почти сразу. Возникший на пороге Кентон выглядел немного удивлённым и, казалось, был не слишком рад меня видеть.
- Заходи, - тем не менее произнёс он бесцветным голосом и посторонился, пропуская меня внутрь.
Маленькая комната, с простой, бедной мебелью, но чисто убранная; кровать, двухстворчатый шкаф, одинокий грубо сколоченный стул, в углу - умывальник; низкий потолок. Каково это - находиться в таком месте, пусть даже всего несколько дней, когда привык жить в роскошном особняке, со штатом слуг, ни в чём не зная недостатка?
- Не замок, - развёл руками он, должно быть, проследив за моим взглядом.
- Ну, зато в замке значительно холоднее, - рассудительно заметила я, пожимая плечами.
- Это правда?
Кентон смотрел на меня жёстким, хмурым взглядом.
- Что правда? То, что в замках безумно холодно?
- Нет. То, что ты собираешься проверить это сегодня в обществе Рейвена.
Ах, вот оно что. Оказывается, Гай умеет слушать. И бегать. Не умеет, правда, делать выводы, но ничего, он ещё совсем мальчик, со временем научится. Надо же, никогда бы не подумала, что о месте своего укрытия Кентон известит именно его.
- Правда, - просто ответила я.
- И ты идёшь к нему сама?
Я с усмешкой кивнула.
- Абсолютно. Силой меня никто не тащит, и даже к лошадиному хвосту привязывать не собираются.
- Понятно, - кивнул в свою очередь он. - И для чего в таком случае ты пришла сюда? Хочешь сообщить мне, что можешь в пылу страсти не удержаться и рассказать Рейвену, где я нахожусь? Я тронут такой заботой.
Да, так у нас разговора не получится. Вот только я пришла сюда не за разговорами.
- Ты говорил, что примешь меня в любое время дня и ночи, - напомнила я, чётко выговаривая слова и пристально глядя ему в глаза.
Если сейчас станет делать вид, что не помнит, о какой цели визита тогда шла речь, или начнёт отговаривать, или выяснять отношения, то я просто развернусь и уйду.
Но он не стал. Подошёл ко мне почти вплотную. Не моргая, встретил мой взгляд. А потом обхватил за плечи, впился губами в мои губы и подтолкнул к внезапно оказавшейся так близко кровати. На постель мы упали одновременно. Кажется, кровать оказалась довольно-таки жёсткой; впрочем, я помню это не слишком отчётливо. Кентон не дал мне возможности сосредоточиться на подобных вещах, гладя мои волосы, плечи, руки, покрывая поцелуями лицо. Потом, соскользнув с кровати, быстро стянул с моих ног короткие кожаные сапожки и отбросил их в сторону. Всё ещё стоя на полу, опираясь на одно колено, поцеловал мою щиколотку. Я села на постели и, обхватив его плечи, затащила обратно в кровать. Кентон принялся стягивать с меня платье; я изогнулась, помогая поскорее избавиться от этого ненужного предмета; он снова жарко поцеловал меня в губы, ещё прежде, чем мои руки окончательно выскользнули из рукавов. Оставшись в светло-голубом нижнем белье из плотной кружевной ткани, я всерьёз принялась за одежду Кентона. Быстро разделавшись с рубашкой и брюками, вернула его к тому же внешнему виду, что и давешней ванной. Только на этот раз не нужно было притворяться, будто меня это нисколечки не интересует. Крылья за спиной при беглом осмотре так и не обнаружились, но, честно говоря, мне было глубоко на это наплевать.
Вполне натренированными движениями Кентон расстегнул крючочки корсета и осторожно, будто это было произведение искусства, положил его в сторону. А потом впился губами в мою грудь. Опираясь о кровать локтями, я откинула голову назад и тихо застонала, когда он принялся ласкать сосок языком. По телу побежали всё более настойчивые волны жара. Подтянувшись на руках, Кентон приблизил своё лицо к моему, навис надо мной, раздвигая мне ноги своими коленями, а потом крепко сжал в объятиях... И не выпускал до тех пор, пока я со стоном блаженства не рухнула головой на подушку.
А ведь я приходила сюда вовсе не ради удовольствия. А зачем...да трудно сказать, зачем. То ли для того, чтобы досадить Рейвену, то ли чтобы было что вспомнить, крепко зажмурившись сегодняшней ночью. Я повернулась набок и уткнулась носом в разгорячённое плечо Кентона. И почувствовала, как он поцеловал меня в макушку.
- Поехали со мной, - сказал он, обнимая меня за плечи.
Я улыбнулась. Раньше я никуда ехать не хотела, а теперь было слишком поздно. Но мне было приятно, что он это предложил. Хотя на самом деле что тут такого? Не замуж ведь зовёт.
- Не могу, - коротко вздохнула я в ответ.
Кентон немного отстранился и заглянул мне в лицо.
- Но ты же не собираешься идти сегодня к Рейвену? - нахмурился он.
- Почему? Собираюсь, конечно, - нехотя отозвалась я.
Ну, что тебе стоило ещё немного подождать с этой темой? Было так хорошо, а теперь всё в один миг закончилось.
- Собираешься? - недоверчиво переспросил Кентон. Взгляд его снова стал жёстким. - Тогда зачем ты пришла? Решила сравнить, кто из нас искуснее? Так будь добра, черкни мне хотя бы записку, чтобы я был в курсе.
Кисло ухмыльнувшись, я села на кровати и принялась застёгивать крючки корсета.
- Не беспокойся, - хмуро заверила я, - записка не понадобится. Могу заранее сказать, что ты лучше. А теперь мне пора.
Я опустила ноги на пол. Где там эти чёртовы сапожки?
- Подожди.
- Зачем? - пожала плечами я, не оборачиваясь.
Я собиралась встать - Бог с ним, с холодным полом, - но пальцы Кентона сомкнулись на моём запястье.
- Будет синяк, - холодно констатировала я, глядя в потолок. - И тебе опять придётся расплачиваться коктейлями. Станешь присылать их с другого конца королевства?
- Ты можешь всё объяснить, как нормальный человек? - желчно спросил он, не ослабляя хватки.
Я всё-таки обернулась. Надо же, а ему, оказывается, идёт ярость.
- Могу, но только зачем? От этого ничего не изменится.
- Посмотрим.
- Может быть, ты всё-таки отпустишь мою руку?
Кентон нехотя разжал пальцы. Я снова села на кровати, поджав ноги.
- Мои подруги, Тесс и Рози...вряд ли ты помнишь. Ты порадовал их бесплатной выпивкой тогда, в "Хмельном охотнике".
- Ну?
- Они у него в тюрьме. Он грозится их казнить через три дня, если за это время я к нему не приду.
Кентон выругался. Очень мудрёно, я бы даже сказала, высоко профессионально.
- Это часть вашего аристократического образования? - уважительно присвистнула я.
- Угадала. Гувернёры дают нам домашние задания - составлять новые грамматически правильные выражения.
- Вот теперь я готова поверить, что домашнее дворянское образование гораздо лучше академического. Нам на филологическом таких домашних заданий не давали, так что фактически мы вышли оттуда неучами. А ведь это гораздо интереснее иностранных языков. И полезнее. Меня, например, всегда поражал и одновременно восхищал тот факт, что слова с одним и тем же корнем могут означать как "очень хорошо", так и "очень плохо", в зависимости от используемых суффиксов и приставок...
- А если это пустая угроза?
- Не думаю. Что ему стоит казнить ещё двух женщин? Они не дворянки, так что резонанса на всю страну не будет.
- Всё равно, я тебя не отпущу.
- Кентон, это самые близкие мне люди. Одна из них беременна, ты понимаешь? Беременна! И так неизвестно, как отразится на ней вся эта история. А если дело дойдёт до казни, он убьёт не двоих, а троих. Нельзя отдавать их ему на растерзание.
- А тебя, значит, можно?
- При всём уважении это разные вещи. Их он убьёт, а меня - нет. Не скрою, это будет крайне неприятно, но это не смерть.
- Некоторые женщины считают, что это хуже.
- Ошибаются. Впрочем, в любом случае скоро я смогу сказать наверняка. Послушай, в конце-то концов, я же не девственница. У меня были мужчины, и не все они - по такой уж огромной любви. Так что ничего от меня не убудет. Сожму зубы и перетерплю. Во всяком случае, зажмурив глаза, мне будет что вспомнить. Зато после этого он, наконец-то, отвяжется от меня раз и навсегда. - Ноги затекли, и я поменяла положение, на этот раз обхватив руками колени. И продолжила смотреть в сторону, стараясь не встречаться с Кентоном взглядом. - Если после этого ты больше не захочешь иметь со мной дела, я отлично пойму.
- Нельзя ли с этого места поподробнее?
- Нельзя, - огрызнулась я. - Я всё понимаю, и точка. Мне бы тоже не хотелось иметь дело с вещью, которой предварительно воспользовался Рейвен.
Мне показалось, что сейчас он меня ударит.
- Сама не видишь, что происходит? - заорал Кентон. - Ты презираешь себя уже сейчас, только за то, что собираешься к нему пойти. Что же будет потом?
Я передёрнула плечами.
- Переживу.
- Хотя бы остынь и подожди ещё пару дней.
- Поздно. Я уже пообещала, что приду сегодня.
Да и потом, к чему растягивать агонию?
- И кто тянул тебя за язык?!
- Послушай, это бессмысленный разговор, - устало сказала я. - К тому же уже темнеет. Мне пора.
- Ага, так я тебя и отпустил, - фыркнул Кентон.
- Извини, конечно, думаю, ты догадываешься, что я совсем неплохо к тебе отношусь, но в данном случае тебя никто не спрашивает.
- Надеюсь, и ты в таком случае не обидишься, если я скажу, что твоё мнение по этому вопросу меня тоже мало интересует.
- И что теперь, ты привяжешь меня к кровати?
- Если понадобится, даже не задумываясь.
- И чем ты тогда лучше Рейвена? - вскинулась я.
- Считай, что не лучше, - пожал плечами он. - Вопрос с крыльями мы, кажется, уже обсуждали. Давай лучше сперва проверим, есть ли у твоей идеи с кроватью альтернативы.
- Например?
- Ты можешь заключить с Рейвеном сделку: он отказывается от тебя и отпускает твоих подруг, а ты даёшь ему возможность получить то, что ему нужнее.
- Не сочти за нескромность, но что же, по-твоему, ему нужно настолько сильно?
- Я.
- Шутки про мужеложство можем пропустить? - спросила я, сердито прищурившись.
- Желательно.
- За кого ты меня принимаешь? Тебя Рейвен точно убьёт!
- Это уже моя проблема.
- Ну, так меня такой вариант не устраивает.
- Не хочешь сотрудничать, я пойду к нему сам!
- Молодец, давай, иди. То-то он порадуется: получит и тебя, и меня!
- Хочешь предложить какой-нибудь другой выход?
- Да нет никакого выхода, - вздохнула я. - Существует только один человек, который может приструнить Рейвена. Это король. И он, как это ни странно, не горит желанием поспешить мне на помощь. Очень, кстати сказать, неблагородно с его стороны: ведь я даже собиралась взять у него интервью! Но если когда-нибудь тебе удастся убедить его поотрывать руки этому мерзавцу, моей благодарности не будет границ. В любом случае сейчас об этом бессмысленно даже говорить. Король в Фолкрейде, это в двух днях пути отсюда, так что даже если бы ты отправился прямо сейчас, и даже если бы Рауль согласился тебя выслушать, сколько на это потребуется времени? Неделя? Ну, пять дней, если окажется, что королю совсем уж больше нечем заняться, кроме как решать проблемы Торнсайдской прессы? В любом случае будет уже поздно. У меня никак не больше двух дней.
- Ладно, во всяком случае два часа у тебя есть? - мрачно спросил Кентон, поднимаясь с кровати.
- Два часа, наверное, ничего не меняют, а что?
- Я хочу, чтобы ты меня дождалась. У меня есть одно срочное дело, которое нельзя отменить. Я скоро вернусь, и тогда мы ещё раз всё обсудим. Хорошо?
Я пожала плечами. Оттягивать экзекуцию не хотелось, торопиться на неё - тоже.
- Не знаю, что ещё тут можно обсуждать, но если хочешь, я подожду.
- Вот и отлично.
Он уже натягивал на ноги сапоги, по-прежнему оставаясь обнажённым выше пояса. Я не без сожаления проследила взглядом за тем, как он облачился в извлечённую из шкафа рубашку, а затем совсем уж целомудренно накинул простую куртку из светло-коричневой кожи. Колет, будучи одеждой знати, привлекал бы к себе в этой части города ненужное внимание.
- Я скоро вернусь, - повторил напоследок Кентон и, бросив на меня один прощальный взгляд, вышел за дверь.
А потом я услышала, как провернулся ключ в замке.
- Эй, что за шутки?! - крикнула я, подскочив к двери.
- Прости, Абигайль. - С той стороны голос Кентона звучал приглушённо. - Ты никуда не пойдёшь.
- Выпусти меня немедленно! Тоже мне тюремщик-самоучка!
- Рейвен поставил перед тобой слишком жестокий выбор, - проговорил он, игнорируя мои восклицания. - Какое бы решение ты ни приняла, потом будешь раскаиваться. Поэтому я принимаю решение за тебя. Ты остаёшься здесь. Возможно, потом ты возненавидишь меня за последствия. Но это лучше, чем если ты возненавидишь саму себя.
- Ты слишком много на себя берёшь, - сказала я безо всякой злости, прислоняясь плечом к двери.
- Возможно, но мне не привыкать. Прости, но я действительно должен идти. Да, и чтобы сэкономить тебе силы. Не пытайся кричать. Здесь этим никого не удивишь. В этих краях люди предпочитают ни во что не вмешиваться. Так что на помощь всё равно никто не придёт. Выбраться через окно тоже не получится. Здесь третий этаж, гладкая стена, ты просто-напросто разобьёшься. Впрочем, нет, не разобьёшься: ставни в любом случае заклинило намертво. Так что просто посиди и по возможности спокойно дождись моего возвращения. Если хочешь, можешь составить список страшных кар, которым подвергнешь меня, когда я приду. Кажется, я готов буду простить тебе даже интервью.
Я стояла, облокотившись спиной о дверь, и со слабой улыбкой слушала удаляющийся шум шагов и негромкое поскрипывание старой лестницы. Милый мальчик. Нет, я совсем на тебя не сержусь. Наверное, я была бы счастлива, если бы всё могло решиться так просто. Если бы ты взял - и вот так, одним поворотом ключа, снял с меня всю ответственность. Но ты оказался чересчур наивным. Я нашла способ вытащить тебя из тех проклятых колодок. Неужели ты думаешь, что я не сумею справиться с каким-то несчастным ржавым замком?
Приведя в относительный порядок свой внешний вид, я извлекла из волос шпильку и привычным движением просунула её в замочную скважину.