Ближе к вечеру к двери в камеру подошли два стражника, уже знакомый мне Джош и ещё один, которого я видела впервые.

- Поднимайся, нечего рассиживаться, - обратился ко мне тот, второй. - И приведи себя в порядок, насколько это возможно.

- Это ещё с какой такой радости? - нахмурилась я, даже не думая шевелиться.

- Ты будешь присутствовать на свадьбе госпожи Лауры де Оксенфорд, - пояснил он.

- Вот ещё глупости. Мне что, делать больше нечего?

Вообще-то делать и вправду было особенно нечего, но отправляться на свадьбу тем не менее не хотелось.

- Тебя никто не спрашивает, - огрызнулся стражник. - Было приказано доставить тебя на церемонию венчания. Сама не пойдёшь - за волосы притащим.

Очень захотелось, за неимением кинжала, проехаться по его физиономии ногтями. Но смысла это не имело. Если понадобится, действительно притащат.

- В чём дело, Лаура не только жениха затаскивает на свадьбу под страхом смерти, но ещё и гостей? - осведомилась я, неохотно поднимаясь и отряхивая юбку от соломы. - Впрочем, в чём-то она права. Ей действительно нужно собрать на венчание как можно больше свидетелей. Иначе люди потом не поверят, что кто-то взял её в жёны.

- Нам это слушать-то можно? - спросил у второго стражника Джош.

- А я почём знаю? - недовольно пожал плечами тот. - У нас что, есть выбор?

- Вот это правильно, - похвалила я. - К моему присутствию следует относиться, как к явлению природы. Ладно, ведите, что с вами поделаешь. Может, на свадьбе хоть покормят по-человечески.

- На трапезу тебя никто не приглашал, - отозвался стражник, злой, должно быть, потому, что самого его тоже не пригласили. - Только на церемонию венчания. Потом сразу обратно.

- Ну вот, опять на мне сэкономили, - посетовала я. - А может, один из вас всё-таки сгоняет к Лауре и уточнит, не хочет ли она передумать? Я ведь на церемонии просто так сидеть не стану, я комментировать буду.

Стражник смерил меня злым взглядом, но ничего не ответил.

- Так, Джош, я иду вперёд, ты её отпирай и догоняй, - сказал он. - Наверху ещё двое ребят на подхвате.

- Хорошо, Стив, всё сделаю, - заверил Джош.

- Вы меня что, вчетвером туда поведёте? - восхитилась я. - И как, те двое - такие же молодые и красивые? Слушайте, мальчики, а вы не боитесь? Не знаете, что ли, в чём меня обвиняют? Я как раз четверых таких, как вы, два дня назад зарезала в лесу, как ягнят.

Стив закатил глаза и заторопился к выходу, сильно сожалея о том, что ведёт меня не на казнь, а всего-навсего в храм. Джош зазвенел связкой ключей, отпирая замок.

- Говоришь ты, конечно, красиво, - беззлобно заметил он, - но погоду-то делает всё равно Лаура.

- Да разве же я спорю? - отозвалась я, выходя в коридор. - Как тебя по фамилии-то кличут?

- Ну, Джош Грин.

- Ладно, Джош Грин, - сказала я, беря его под руку. - Будешь сегодня моим кавалером. Ну пойдём, посмотрим, что ли, на этот спектакль, раз уж актриса так просила.

Спектакль был разыгран идеально. Храм был торжественно украшен и быстро наполнялся нарядно одетой публикой. Когда мы пришли, сидячих мест уже не оставалось: скамьи были забиты зрителями, как знатными, так и попроще. Те, кто попроще, сидели в последних рядах. Я приготовилась долго и нудно стоять, но мои сопровождающие неожиданно согнали нескольких человек с насиженных мест. Видимо, сочли, что за мной будет легче уследить, если я буду сидеть на скамье. Я вежливо извинилась перед пострадавшими и предложила им в качестве компенсации занять моё собственное место, в отдельной камере на одном из подвальных этажей. Пострадавшие получить компенсацию не пожелали; их вообще как ветром сдуло, не исключено, что не только со скамьи, но и вовсе из храма. На опустевший отрезок скамьи первым пролез Джош, за ним я, а затем ещё один стражник, из тех, что присоединились к нашей компании наверху. Стив, по-видимому, чересчур тесно со мной общаться не захотел; остался стоять в проходе. А зря, я ведь и мухи не обижу. Если меня не разозлить. Беда только в том, что к этому моменту я была зла не на шутку.

Невеста появилась в храме под руку с Роджером де Оксенфордом. Следом чинно шествовала Кларисса, разодетая соответственно случаю и обменивающаяся улыбками и светскими приветствиями с многочисленными знакомыми. Мимо нас она прошла, не меняя темпа, бросив в мою сторону короткий презрительный взгляд. Появление на бракосочетании недавней гостьи замка в роли узницы, окружённой бдительными стражами, вообще привлекало к себе внимание. В храме присутствовали почти все, с кем я успела познакомиться за время своего пребывания в городе. Том Хаксли, леди Маргарет, Рон Нортфолк, Джордж Грэнхэм, Антоний Шелдон, люди, которых я регулярно видела на ярмарках, слуги высшего и низшего звена, работавшие в замке - здесь были решительно все. Мне приходилось постоянно ловить на себе чьи-нибудь взгляды - иногда презрительные, иногда сочувствующие, порой безразличные, а чаще всего просто любопытные, - и слышать обрывки перешёптываний. Я сидела, идеально ровно выпрямив спину, высоко держа голову, чувствуя себя натянутой тетивой, которую отчего-то забыли снабдить смертоносной стрелой, и только лежащие на коленях руки были незаметно для окружающих сжаты в кулаки. За волосы или не за волосы, но меня притащили на эту экзекуцию, а значит, придётся выдержать её до конца.

Кларисса перегнулась через головы сидящих, переговариваясь с Хаксли, который расположился в одном из правых рядов немного впереди. Вскоре оба они обернулись в мою сторону. Я смотрела прямо перед собой, но улавливала их движения краем глаза.

- Да, Томас, я вам очень сочувствую, - долетели до моих ушей слова Клариссы. - Мне, конечно, следовало вовремя вас предупредить, но кто же мог знать? Она вела себя так хитро.

Я повернула голову влево, так, чтобы не видеть их даже боковым зрением. Но не прошло и нескольких секунд, как и с этой стороны на меня стали показывать пальцем. А вскоре из заполнившегося людьми прохода послышалась очередная серия перешёптываний.

- А кто это такая, под стражей-то?

- Это Инга Стабборн, чужеземка.

- И за что её арестовали?

- Да кто её знает, шпионка, наверное.

- А-а-а. А сюда-то зачем привели?

- Из соображений гуманности, наверное. Не всё же в темнице сидеть.

Ага, гуманность - наиболее характерная черта семейства де Оксенфорд. Я поскрипела зубами, но смолчала.

- Да нет, не поэтому. Она, говорят, жениха совратить пыталась. Вот её сюда и привели, чтобы видела, что ничего из её чар не вышло.

Совратить? Это Адриана-то? При всём моём желании сделать это было бы довольно сложно.

- Госпожа Лаура из-за неё все глаза себе проплакала.

- Да ладно, ври больше! Лаура себе на уме, это все знают. Вон, погляди, какая самодовольная!

- Тише ты, ещё услышит кто! Точно говорю: все глаза проплакала. Пока эту разлучницу под стражу не посадили; тут-то все её чары и рассеялись.

- Слушайте, уважаемая, - я всё-таки не выдержала и перегнулась через стражника, отделявшего меня от прохода, - вы бы хоть немножко язык придержали, а то я возьму и прямо здесь, в храме, совращу вашего мужа. У меня с этим быстро: один взгляд - и всё. Хотите продемонстрирую?

Сплетница не только заткнулась, но и поспешила протиснуться сквозь толпу от меня подальше, проталкивая вперёд всех своих домочадцев.

Какое-то время я сидела, прикидывая, кто сейчас раздражает меня сильнее - Кларисса или Лаура. По всему выходило, что Лаура, хотя на рациональном уровне это казалось не вполне оправданным. А впрочем, кто его знает? Клубок змей - он клубок змей и есть. Придя к такому жизнеутверждающему выводу, я переключилась на платье Лауры. Платье, надо признать, было шикарным. Белоснежное, пышное, расшитое жемчугом, с кружевными узорами и бесчисленным количеством всевозможных завязочек и пуговок. Полупрозрачная фата красиво спадала на плечи; одеяние прекрасно подчёркивало достоинства фигуры невесты.

- Когда ей успели сшить это платье? - поинтересовалась я вслух. Я обращалась к Джошу, которого избрала сегодня на роль собеседника, но говорила достаточно громко, чтобы быть услышанной гостями, сидящими на соседних рядах. - Ведь свадьбу назначили только сегодня утром. Она что, подготовила платье лет десять назад, в надежде, что кто-нибудь когда-нибудь всё-таки согласится?

Пара человек изобразили на лицах искреннее возмущение, но большинство окружающих прятали в кулаках усмешку.

- И сколько же там застёжек! - продолжала комментировать я. - Это платье явно предназначено для того, чтобы во время брачной ночи дело так и не дошло до главного. Жених просто свалится от усталости к тому моменту, когда сумеет, наконец, раздеть невесту!

- Может, он позовёт на помощь кого-нибудь из друзей, - предположили сзади.

Послышались смешки, мгновенно стихшие после того, как стражники обернулись, мрачно вглядываясь в лица зрителей.

- Да кто же добровольно согласится? - отозвалась я.

Меня стражники не пугали, поскольку терять всё равно уже было нечего. К тому же я якобы обращалась исключительно к Джошу, а тот как раз реагировал на мою болтовню вполне позитивно. В открытую, конечно, не соглашался и в разговор не вступал, но глаза посмеивались.

- Как кто? Вон Нортфолк согласится! - подсказали сзади.

Я перевела взгляд на Рональда. Он совершенно не находил себе места, то садился, то вскакивал и начинал метаться из стороны в сторону. По-моему, его глаза покраснели, хотя с моего места трудно было сказать наверняка. Время от времени он приближался к Лауре, пытаясь добиться её внимания, но тщетно, ведь ему приходилось делить её с многочисленными гостями, каждый из которых считал своим долгом поздравить невесту и что-нибудь ей пожелать. Сказать по правде, наблюдать за ним мне было противно. Принимать отказ тоже надо уметь. В конце-то концов он мужчина, а ведёт себя, как истеричная женщина.

Потом в храм вошёл Адриан, и мне стало не до смеха. Он был очень бледен, но в остальном выглядел хорошо. Его тоже успели обеспечить свадебным костюмом, который шёл ему не хуже, чем свадебное платье - Лауре. Правда, снимался этот костюм наверняка побыстрее. Единственная странность - традиционного меча на поясе у жениха не было.

Адриан появился в храме в сопровождении доброго десятка одинаково одетых "друзей". Эти как раз были прекрасно вооружены; более того, их руки практически не покидали рукояти мечей. Я с силой вцепилась в спинку стоящей впереди скамьи. Да, что ни говори, Лаура серьёзно отнеслась к своему бракосочетанию.

На лице Адриана застыло бесстрастное выражение; он держался гордо, я бы даже сказала, высокомерно. Ни с кем из гостей особенно не общался; максимум - короткий официальный кивок. Самообладание изменило ему лишь один раз: когда его взгляд встретился с моим. Моё присутствие на церемонии явно оказалось для него сюрпризом и, похоже, не самым приятным. Он сразу же подошёл к Лауре, довольно бесцеремонно схватил её за локоть и стал что-то сердито говорить. "Друзья жениха" оказались тут как тут; несколько мечей были извлечены из ножен до середины. Спины участников этой сцены и любопытных заслонили от меня происходящее, но инцидент вскоре был исчерпан. Заиграла торжественная музыка, и жених с невестой под руку приблизились к алтарю.

Когда я впервые увидела Адриана, они ведь тоже были вместе. Прохаживались по залу, и он точно также держал её под руку. Красивая пара, так я тогда подумала. Они и вправду были красивой парой.

Священнослужитель принялся рассуждать о важности семьи и брака. В сегодняшнем контексте его слова звучали на удивление нелепо. Я почувствовала, как участилось дыхание, а сердцебиение стало отзываться звоном в ушах, не давая как следует следить за ходом церемонии.

Этого не может быть, повторяла я себе. Это просто не может быть. Это какой-то чудовищный розыгрыш. Только теперь я поняла, что всё это время ожидала какой-нибудь помехи, была подсознательно уверена, что свадьба в конечном счёте не состоится. Но вот она, церемония бракосочетания, в самом разгаре, и нет никаких причин рассчитывать, что что-то пойдёт не как положено. В побелевший палец, по-прежнему сжимающий спинку скамьи, вонзилась заноза, но я лишь отмахнулась от неё, как он назойливой мухи.

Конечно, сейчас она вынуждает Адриана жениться. Он не горит желанием вступать в брак; это очевидно. Но кто из мужчин когда-нибудь горел таким желанием? В конце концов, она хороша собой, богата, а что до характера...у кого из нас идеальный характер? Отправятся сегодня вечером в опочивальню, совместными усилиями справятся с путанными застёжками платья, а там, как говорится, стерпится-слюбится.

- Лаура де Оксенфорд из Вестфолда, согласна ли ты стать женой присутствующего здесь Адриана? - торжественно произнёс священнослужитель.

- Согласна, - не менее торжественно ответила она.

Ну ещё бы.

- Адриан Уоллес из Майборна, согласен ли ты взять в жёны присутствующую здесь Лауру?

Молчание. Под сводчатым потолком храма пробежал настороженный шёпот.

- Адриан Уоллес, ты меня слышишь? - с ощутимым неудовольствием переспросил священник.

- Нет, святой отец, задумался, - ответил он. - Вы не могли бы повторить вопрос?

Несколько человек неуверенно захихикали; я засмеялась в голос. Лицо Лауры перекосилось от бешенства; пожалуй, стоило прийти сюда ради того, чтобы это увидеть.

- Адриан Уоллес, согласен ли ты взять в жёны присутствующую здесь Лауру? - с некоторой долей нетерпения повторил священнослужитель.

Снова пауза. И затем...

- Согласен.

- В знак верности и любви обменяйтесь кольцами. Властью, данной мне Церковью, объявляю вас мужем и женой, - с облегчением объявил священник.

Мои пальцы, наконец, выпустили замученную спинку скамьи. Что-то внутри оборвалось и полетело в пропасть. Вот и всё. Свершилось. То ли это не меняло ровным счётом ничего, то ли, наоборот, решительно всё; пока я не могла понять.

Друзья и родственники ринулись поздравлять молодожёнов. Остальные стали постепенно двигаться к выходу. Стражники поднялись на ноги; я тоже поспешила встать.

- Ну что, представление окончено? - спросила я настолько громко, что многие оглянулись. - Можно уходить?

Никто не ответил, но мы выбрались из своего ряда и направились на выход вместе со всеми. Пока мы толкались в хлынувшей к двери толпе, мне в руку ткнулся скомканный клочок бумаги. Я поспешила спрятать его под одеждой. Принялась оглядываться кругом, но кто передал мне этот клочок, понять не смогла. Знала одно: ни Уилла, ни кого-либо другого из знакомых мне разбойников, я не в храме не видела.

- Ну вот и хорошо, - объявила я немного позднее, когда Джош снова отпирал дверь камеры. - Здесь значительно уютнее. И не так плохо пахнет.

Решётка отворилась, и я вошла внутрь. В последнее время я стала чересчур послушной.

- Если уж совсем откровенно, - тихонько сказал Джош, запирая дверь, - то по-моему, жениху церемония понравилась не больше, чем тебе.

- Для действительности брака это не имеет никакого значения, - откликнулась я, отворачиваясь.

Я сидела, скрестив ноги, повернувшись спиной к двери, уставившись невидящим взглядом в стену. Лаура Уоллес. Лаура Уоллес. Это сочетание то и дело всплывало в мозгу, сопровождаемое звоном в ушах. Интересно, праздничный ужин уже закончился? Молодожёнов торжественно препроводили в опочивальню?

В сущности разве всё это имело теперь хоть какое-то значение? Осталось меньше двух дней, и значения больше не будет иметь абсолютно ничего. Надо только переждать... И постараться избавиться от груза злости, которая плескалась сейчас внутри, заполняя всё моё существо. Говорят, перед смертью надо всех простить, чтобы облегчить свою душу. А ярость и желчь - это ниточки, которые ведут напрямую в жаркие огни преисподней. Ну что ж. Я прощу стражников, которые потащили меня на эту свадьбу. Я прощу Тома Хаксли и всех остальных, кто так легко от меня отвернулся. Прощу Клариссу за её предательство. Прощу Адриана за то, что он бросил меня здесь одну и даже ни разу не поддержал меня взглядом за весь этот вечер. Прощу Роджера де Оксенфорда за все те годы, которые мне так и не суждено прожить. Но я никогда не прощу Лауру за то унижение, через которое она заставила меня сегодня пройти. И если для того, чтобы она попала в ад, понадобится моё слово, я дам его, не задумываясь. Ни про кого другого. Про неё - да. Даже если после этого мне придётся спуститься следом за ней.

Эти и подобные мысли поглотили меня настолько, что поначалу я совсем забыла про то, что произошло на выходе из храма. Теперь же осторожно извлекла полученный тогда клочок бумаги. Оглянувшись и убедившись в том, что поблизости никого нет, развернула его и поднесла к самым глазам. Читать в темноте было нелегко. Но записка состояла всего из нескольких слов.

"Держись. Встретимся послезавтра на площади. Уилл."

По окончании торжественной трапезы молодожёнов не менее торжественно провели в новую, специально подготовленную для них опочивальню. Полдюжины "друзей жениха", по-прежнему хорошо вооружённых, так и остались дежурить снаружи, услужливо закрыв за мужем и женой дверь.

Адриан стянул с себя осточертевший за вечер кафтан и отшвырнул его к стене.

- Какого чёрта ты притащила туда Ингу? - накинулся на Лауру он, с силой схватив её за запястье.

- Захотела и притащила, - ответила та. - Подумаешь какие нежности, её всего лишь привели на свадьбу! Это не дыба и даже не порка. Пусть знает, где её место. Тебе кстати тоже не стоит об этом забывать. Отпусти меня немедленно, ты делаешь мне больно! Не то я кликну стражу.

Адриан выпустил её руку и сделал шаг назад, пристально глядя Лауре в лицо, будто пытаясь прочитать её мысли.

- Полагаю, послезавтра ты собираешься потащить меня на её казнь? - спросил он, складывая руки на груди.

- Вовсе нет; в этом как раз можешь не сомневаться, - заверила его Лаура. - К чему? В медовый месяц можно найти развлечения и получше. Да и потом, если хочешь знать, не будет послезавтра никакой казни.

- То есть как? - Адриан предусмотрительно не торопился радоваться этой новости.

- Вообще-то я не хотела тебе говорить прежде времени, - протянула Лаура, но соблазн выдать всё прямо сейчас был слишком велик. - Но послезавтра её уже не будет в живых. Я решила немного перенести казнь. Поэтому сегодня ночью Ингу Стабборн сожрёт варан.

- Что ты несёшь???

- Правду. Мы же с тобой теперь муж и жена. Как я могу тебе лгать? - ухмыльнулась Лаура. - Я решила проявить сострадание. Зачем девчонке целых два дня мёрзнуть в подвале в ожидании смерти? Лучше закончить всё побыстрее, ты не находишь?

Судя по той ярости, с которой смотрел на неё сейчас Адриан, он не находил.

- Ты пожалела ей лишний день жизни?

- Ты слишком много времени уделяешь её персоне, в собственную брачную ночь.

- Нет, это как раз ты уделила её персоне слишком много внимания!

- В таком случае будем считать, что мы оба погорячились, и сменим тему, - предложила Лаура.

За дверью постоянным фоном слышалась какая-то возня, шум шагов и позвякивание кольчуг.

- Они так и останутся там на всю ночь? - холодно поинтересовался Адриан.

- Разумеется. И не на одну. Я же предупреждала: за тем, чтобы ты играл честно, будут тщательно следить. На всякий случай.

- Что ж ты их прямо сюда не пригласишь? - съязвил Адриан. - На всякий случай. Может, и поучаствуют заодно?

- Хочешь меня оскорбить?

- Пока ещё даже не начинал.

- Нет уж, дорогой, - с вызовом заявила Лаура. - Мой муж - это ты. Так что, надеюсь, с супружеским долгом ты справишься самостоятельно.

- Останешься довольна, - мрачно заверил её Адриан.

Он подошёл к Лауре вплотную. Свадебное платье действительно было рассчитано на долгий и вдумчивый процесс раздевания, когда грудь и прочие части тела обнажаются постепенно, сантиметр за сантиметром, а пальцы страстного супруга всё сильнее дрожат от нетерпения. Адриан сорвал с Лауры платье в один момент. Просто дёрнул его со всей силы - и швы затрещали, шнуровка разорвалась, а пуговицы с шумом покатились по полу. Затем он опрокинул молодую жену на постель, состоящую из многочисленных подушек и бессчётного числа пуховых перин, а сам мгновенно оказался сверху, пригвождая к кровати её согнутые в локтях руки.

Любовь - отнюдь не единственное чувство, которому находится применение под сводами алькова. При известных обстоятельствах агрессия оказывается не менее действенной. Лаура и в самом деле осталась довольна.