Любит сына, и мать, и жену, любит трепетно, скрытно и строго, все отдал очагу своему, сам с собой обошелся жестоко. Но когда я о Родине с ним начинаю заветные речи — неприязнью давнишней томим, убирает он голову в плечи. Как же так! Признавая закон кровных уз и домашних устоев, заявляет уверенно он, что родные могилы — пустое! — как река, как огонь на лугу… О святынях — не хочет и слышать! Я раздвоенность эту могу понимать как желание выжить, потому что сей муж и отец прожил век в не заоблачных высях.. Может быть, он расчетливый лжец или просто запутался в мыслях? Разве все, что на этой земле от отца протянулось до сына, родилось не в едином зерне, разрослось не из корня едина?