На столе твоем яства, а что под столом? Кости умерших в тяжкой неволе. Утешаешься белым и красным вином — Это слезы сиротской недоли. Замок выстроил ты, и глазам твоим мил Стен его отшлифованный камень — Это памятки-плиты безвестных могил, В них — сердец каменеющих пламень. Любо слушать тебе этой музыки звон: Ты находишь в ней, князь, наслажденье, Но ведь в музыке этой проклятия стон И тебе, и твоим поколеньям. Побледнел и дрожишь ты, владыка земной, И вся дворня твоя онемела… Что ж, настала пора расплатиться со мной! Ты прости, если спел неумело!»