Дом, где проживал покойный Конрад Грей, скромен и беден. Мебель самая дешевая, ни намека на стиль и ухоженность. Ремонта здесь не было очень давно. Стены облупились, старые обои порвались и висят клоками. На серых занавесках тонны пыли, и мне сразу хочется чихать. Кто-то здесь очень постарался и устроил полный бардак. Содержимое книжных шкафов свалено на полу, письменный стол опрокинут. Матрас вспорот и выпотрошен. Ржавые пружины, торчащие из ткани, выглядят угрожающе.

– Вы проверили его мобильник? – спрашиваю я. – С кем разговаривал в последний раз?

– Сделали запрос, но нам пока не ответили, – отвечает Якуб, опускаясь на корточки. Он поднимает с пола несколько исписанных конвертов и внимательно рассматривает каждый.

Склоняюсь над грудой книг. Варвары обошлись с ними бесчеловечно. Помяли страницы, сломали корешки. Видимо, им даже в голову не пришло, насколько они древние и какова их истинная ценность. Вот эта точно может стоить целое состояние.

Коричневая обложка из кожи, на которой выбито изображение солнца. Оно украшено камнями – цитринами и гранатами. Издание увесистое, таким легко отправить на тот свет, одним движением проломив череп. И образование, и оружие для самообороны – два в одном. Открываю на первой попавшейся странице. Вместо привычной для тех времен латыни, строгая клинопись. И все это сделано не от руки, а на типографском станке. Но зачем?

Переворачиваю лист. На следующей странице вижу рисунок брюшной полости. Охваченный волнением, пролистываю дальше. Задерживаю взгляд на изображении, где две змеи переплетаются вокруг меча. Насколько я помню, это символ знаний.

– Якуб, глянь, – произношу я. – Такие знаки вы видели на флэшке Конрада?

Монро поднимается и подходит ко мне. Заглядывает через плечо, тихо присвистывает.

– Один в один, – отвечает он. – Я тоже кое-что нашел. И думаю, что в тему. Письмо некой Антонеллы Амати о покупке старой библиотеки.

От звука этого имени я вздрагиваю. Хорошо, что Якуб увлечен чтением своей находки и не обращает на меня внимания. Несколько веков эту милую девушку считают мертвой. И да, я причастен к этой иллюзии. Мне не поздоровится, если правда всплывет наружу. Но как она связана со всем этим?

За окном раздается хруст сухой ветки. Все, что мы успеваем сделать с Якубом – это переглянуться. От мощного удара входная дверь слетает с петель. Падает на пол, подняв облако пыли. В тот же момент со звоном разбиваются два окна и в помещение врываются существа в черных масках. Трое мужчин и одна женщина. Вампиры. Нас окружают. Якуб испуганно поднимает руки над головой, я не спешу сдаваться, хотя на меня смотрит дуло пистолета.

– Нам нужны записи Конрада, – говорит хозяин пистолета. Он высок, крепок. Похож на завсегдатая тренажерного зала и адепта правильного питания. Его глаза отливают вишневым цветом. Это значит, что с ним лучше не связываться. Очень опасен.

– У нас их нет, – как можно миролюбивей говорю я.

– Не стоит устраивать шоу, мы знаем, что флэшка у вас, – вступает в беседу вампирша.

Ах, вот оно что.

– Ребят, вы ошиблись. Я ничего знать не знаю ни о какой флэшке, – говорю я и бросаю взгляд на Якуба. Мне нужно понять, как он собирается действовать, чтобы у нас не было разногласий. Но не успеваю.

Качок одним ударом сбивает меня с ног, и я падаю на спину. Его сапог тут же врезается мне в грудную клетку. Он давит изо всех сил, на его губах играет садистская улыбочка. Слышу, как хрустят мои ребра. Закусываю губу, чтобы не кричать.

– Ты еще можешь отдать нам записи по-хорошему, – глядя мне в лицо, говорит мой мучитель. – Или мы возьмем сами, но по-плохому.

– Можешь переходить сразу ко второму пункту, – хриплю я, и с губ течет кровь. Похоже, что одно из сломанных ребер проткнуло легкое.

– Как скажешь, дорогуша.

Качок склоняется надо мной. Вытаскивает из-за пояса кинжал и прижимает лезвие к моей щеке. Дикая боль заставляет меня содрогнуться. Серебро. Оно действует на тело вампира как серная кислота. Вызывает глубокий ожог и невыносимые мучения. Если его слишком много, наступает истинная смерть.

После пыток серебром, кои еще сохранились даже в столь цивилизованный век, как нынешний, не каждый вампир остается в здравом рассудке. Тех, что сходят с ума приходиться ликвидировать, потому что они становятся опасны для общества. А психушек в нашем мире не существует. Вечность безумия – это кощунственно.

Пытаюсь убедить себя, что эта доза металла не опасна для жизни. Но боль берет свое. Вопль сам летит из моего горла и мне не хватает воли сдержать его.

– Флэшку! – рычит мой палач.

– Да пошел ты… – слабо огрызаюсь я. Кровь, текущая из-под лезвия, заливает мне глаз. Перестаю им видеть.

– Хватит! – перетягивает на себя внимание Якуб. – Он не знает, где она.

– Вот как, – усмехается парень с вишневыми глазами. – А ты, получается, знаешь.

– Знаю, – голос Монро звучит спокойно и уверенно. – Отпустите его, и я скажу.

Мне очень хочется надеяться, что Якуб просто блефует.

– Обманешь – отведаешь серебра, – предупреждает его вампирша.

Меня отпускают. Жадно хватаю ртом воздух. Дышать больно, перед глазами красный туман. Утешаю себя тем, что через пару часов все заживет и не стоит сейчас на это обращать внимание.

Шатаясь, поднимаюсь на ноги. Вытираю залитый кровью глаз. Смотрю на Монро. Оцениваю ситуацию. Скорость сейчас может стать моим единственным преимуществом. Но смогу ли я сейчас быть максимально быстрым?

Качок стоит ко мне спиной. Как это небрежно с его стороны! Сворачиваю ему шею одним движением. Пока он падает на пол, успеваю выхватить из его руки пистолет и делаю два выстрела. Якуб выбивает из рук вампирши кинжал. Его подбрасывает в воздух. Он ловит его и вонзает ей лезвие в горло. Помещение заполняется душераздирающим криком. Нужно уходить. Поднимаю с пола загадочную книгу и бегу к выходу. Монро бежит за мной и, поравнявшись, обгоняет. Добрая получилась вылазка, нечего сказать.

Шумно вваливаемся в гостиную. Здесь царит полумрак. Догадываюсь, что Арсен еще не вернулся. Хотя обычно в это время он уже приходит с ночной прогулки и развлекает себя либо чтением, либо играми.

К нам выбегает Дэшэн. Увидев меня, хватается руками за свои пухлые щеки, округляет глаза и, пробормотав что-то, убегает на кухню. Устало плюхаюсь на диван и закрываю глаза. Ребра срастаются, легкое заживает, а рана на щеке продолжает болеть. Жаль, что для вампиров не существует обезболивающих. Я бы выпил.

С тазиком и аптечкой в гостиную возвращается Дэшэн. Подходит ко мне, берет за подбородок и внимательно осматривает ожог.

– Плохая рана, долго заживать будет, – констатирует он. А то я не знаю. – И шрам останется.

– Ну и черт с ним, – равнодушно откликаюсь я. Дэшэн вздыхает и суетиться вокруг меня. Обрабатывает рану, накладывает марлевую салфетку, пропитанную вонючей мазью.

– Пока вас не было, приходила леди Барита с господином Алонсо, – закончив со мной возиться, докладывает Дэшэн. – Просила вас завтра прибыть к ней домой в восемь вечера.

– Не сказала, что ей от меня надо? – на всякий случай спрашиваю я, зная, что она вряд ли бы снизошла до подобного. Но вдруг?

– Нет, господин, – отвечает Дэшэн и с тазиком в руках семенит обратно на кухню.

Якуб, все это время смотрящий в окно, оборачивается. Он выглядит задумчивым и отрешенным.

– Думаешь, она хочет припахать тебя расследовать смерть Маркуса? – спрашивает он.

– Полагаю, что да, – отвечаю я, закладывая руки за голову. – Меня больше тревожит, что те сволочи, что напали на нас сегодня, могут прийти сюда. Ведь они знают, кто мы. И они не остановятся, пока не получат то, что хотят. Якуб, ты должен сказать мне, где она.

– Она у Арсена, – отвечает тот и отводит в сторону глаза. – Но я не знаю, куда он ее спрятал.

Монро уходит. Поднимаюсь на второй этаж и иду в комнату, где живут сестры. Мне нужна кровь. Только она может помочь мне приглушить боль. Осторожно стучусь – все-таки поздний час. Ответа нет. Приоткрываю дверь, заглядываю внутрь. Постель Лины пуста. Дина сладко спит, обняв рукой подушку. Одеяло сползло с нее, обнажив спину до поясницы. Подхожу ближе. Споткнувшись обо что-то, опускаю глаза и смотрю вниз.

Книга. Машинально поднимаю ее и с удивлением понимаю, что она написана на русском языке. Кладу на тумбочку рядом с кроватью. Из-под подушки Дины выглядывает краешек чьей-то фотографии. Движимый любопытством, подцепляю ее ногтем и вытаскиваю. На снимке запечатлен Арсен. Кадр сделан три года назад, когда мы жили в Нью-Йорке. Запихиваю фото обратно.

Трогаю девушку за плечо. Та вздрагивает и вскакивает, как ошпаренная. Испуганно смотрит на меня. Спохватившись, прикрывает обнаженную грудь одеялом.

– Мне нужно немного крови, – перехожу к цели своего визита я. – Где твоя сестра?

– Она сегодня ночует у своих друзей, – виновато отвечает Дина и протягивает мне руку. – Только не говори Арсену, что я тебя кормила.

Прокусываю ее запястье и делаю несколько глотков. Я бы сделал и больше, но боюсь, что не смогу остановиться и выпью ее всю. Приходится себя сдерживать. Запечатываю укус своей кровью и перевожу взгляд на книгу.

– Ты знаешь русский? – спрашиваю я девушку. Дина кивает и прячет руки под одеялом. – Откуда, если не секрет?

– Моя мама была русской, – помедлив, отвечает она. – Ее убили, когда нам с Линой было пять лет. Тогда тетка увезла нас из России в Америку. Хотела спасти нас. Ей это удалось, но сама она погибла. А мы попали в приют. Там пообещали себе, что никогда не забудем родной язык. Ведь это связь с семьей, предками. Когда мы с сестрой вдвоем, то говорим только на нем.

– Сочувствую, – говорю я. – Ты никогда не говорила о своих корнях.

– Не думала, что это кому-то может быть интересно, – тусклым голосом отвечает Дина. – Будешь уходить, закрой плотно дверь, пожалуйста.