– Среди обломков лодки нашли закрытую пластиковую коробочку с моим именем и адресом на крышке. Я поняла: твой отец знал, что не выживет, иначе никогда не снял бы камень, который носил на шее, на шнурке от ботинок. Папа всегда надевал его на удачу, когда отправлялся в плавание. Суеверие, конечно. Говорил, что камень принадлежал его отцу, а до него деду. Хотел подарить его тебе на десятый день рождения.

– Ты мне его дала и ничего не объяснила, – возмутился Бен.

– Вот сейчас и объясняю.

Мама, вздыхая, смотрела на мальчика.

– Прости, Бен. Я знаю, надо было сказать больше. Но взрослым иногда бывает так грустно, так плохо… Терять того, кого любишь… это как потерять руку или ногу. Знаешь, люди, лишившиеся ноги, часто чувствуют боль в ступне, которой больше нет. Вот и со мной почти так же. Мне до сих пор больно говорить о нем.

– Мне тоже не хватает папы.

– Конечно, милый, я знаю.

Она потерла лоб. Бен заметил, что вторую руку она сжала в кулак.

– Когда это случилось, ты был совсем маленький. Мне нельзя было раскисать – из-за тебя. Ты нуждался в заботе, каждый день, независимо от того, что я чувствовала. Нельзя было слишком часто вспоминать о папе. Я… слушай, это звучит как извинение, но я старалась не думать о прошлом, только так я могла выстоять. А теперь пришло время поговорить о папе, и я обязательно тебе все расскажу, но только не сегодня. Я абсолютно без сил, а у меня еще много работы.

Мама обняла Бена. Потом встала и начала убирать со стола, поглядывая в телевизор. Река размыла берега, сообщили в новостях. Но Бен не собирался так легко отступать.

– Еще один вопрос, ну пожалуйста.

Мама вздохнула.

– Почему у меня твоя фамилия?

– Потому что ты мой сын.

– А какая фамилия у папы? Гарнер-Ги?

– Это уже два вопроса.

– Ты когда-нибудь встречала мисс Гарнер-Ги?

– Бен, довольно! Прекрати. У меня еще много работы, ты не понял?

Вот и не довольно! Бен злился, но молчал. Совсем даже не довольно.

А телевизор продолжал бубнить: на севере наводнение, вода может нанести страшный урон зданиям, если сразу не принять меры. Бен увидел, что мама чуть не плачет.

– Я боялась, что ты свалился с плотины.

– Ну я же не больной, – возразил Бен.

На глаза навернулись слезы, он сердито сморгнул. По правде говоря, для одного дня было достаточно. Мама выложила на блюдо яблочный пирог; вот-вот должна была начаться передача об экваториальных джунглях.

– Поговорим о папе завтра после школы?

– Прости, дорогой, но меня не будет дома, когда ты вернешься из школы. Придется закрыть магазин пораньше. Пойду на встречу с этим застройщиком. Будет половина улицы. Неприятности не только у нас – Пик скупил весь квартал.

– Вы надеетесь его остановить?

– Даже не знаю. Мы не уверены, надо ли его останавливать. Может, он и не начнет сию минуту все сносить. Но я должна на всякий случай просмотреть договор на аренду, так что…

– Ладно.

Мороженое на пироге таяло, передача начиналась.

– Значит, после собрания, – решил Бен.

Перед сном Бен порылся на полке, где хранил свою коллекцию, и достал голубой камень с дырочкой, который мама подарила на день рождения. Полупрозрачный, похожий на обсосанный леденец, неправильной формы. Такой скорее отыщешь на морском берегу, чем в мастерской ювелира.

Бен поднес камень к глазам.

Комната уплыла в подводную даль, синюю и волшебную. Остальные предметы на полке – обычные камешки, подобранные на берегу окаменелости – показались ему драгоценными сокровищами.

– Бен, ты лег? – позвала мама.

– Почти.

Он отложил камень и полез в шкаф за шнурками. На дне шкафа обнаружились парадные ботинки, которые маме нравились, а Бену нет. Он развязал один шнурок и продел в дырочку в камне. Интересно, а папа брал с собой камень, когда они ходили в музей? Бен повесил шнурок на шею и посмотрел на свое отражение в окне. Желтые огни уличных фонарей превратили дождевые капли в стекающий по стеклу янтарь. Желтый – будь готов, подумал Бен.

Готов к чему?

К тому, что нас выселят?

Он сморщился, стараясь не заплакать. Он не помнил ничего, кроме этой квартирки и магазина, а мама так старалась добиться успеха.

Добилась?

– Да, – пробормотал он себе под нос. – Все идет как надо, вот только арендная плата могла быть пониже.

Счета не оплачены, денег хватает только на яйца, мама встревожена… Он не станет об этом думать. А как не думать о мистере Пике с его бульдозерами? Как маленький мальчик и его мама могут одолеть такого человека?

Он вспомнил гипнотизирующий взгляд выпуклых глаз Тары Лед. Ее тоже предстоит победить. Он снова поднес к глазам голубой камень. Дождевые капли превратились из желтых в зеленые.

Зеленый – иди!

Он сможет! Надо использовать магию. Открыть серебряную бутылку. Еще вчера он бы просто посмеялся над ведьмами и прочим волшебством, но сегодня он не был так уверен. Немножко страшно. Бен развязал шнурок и положил камень обратно на полку.

Как узнать, ведьма добрая или злая?

Мама тихонько постучала в дверь. Бен торопливо стер следы слез. Мама присела на кровать и обняла сына. Она показалась Бену такой хрупкой и несчастной, что он не осмелился задавать вопросы. Он захотел ее утешить и, честно говоря, утешиться сам. Стараясь задержать ее подольше, он вспомнил сказку, которая так нравилась ему в детстве. И там тоже была ведьма.

– Расскажи яичную сказку, – попросил Бен.

Мама оживилась. Неужели это все, что он хочет услышать?

– Кажется, ты говорил, что уже слишком большой для сказок?

– Точно!

Мама рассмеялась.

– В любом возрасте хочется иногда послушать сказку на ночь. Взрослых это тоже успокаивает. Сказки возвращают меня в счастливые времена, когда мы были вместе и нам дела не было до остального мира.