Мы с Джессоном гуляли во внутреннем дворике, и я выложил ему новости.

Он резко остановился.

— Так Куко согласился помочь?

Я трижды произнес про себя слово «Миссисипи», прежде чем ответить «да».

— И он знает, где она?

— «Королева»? Говорит, что знает.

— И вы с ним снова увидитесь?

— Полагаю, да.

— Полагаете? — взвился Джессон. — Скажите честно, Александр, вы встречались с Куко или нет? Показывали ему фотографию или нет? Сознался или не сознался он, что замешан в преступлении? И есть у вас план, как вернуть часы, или нет?

— Так, давайте по порядку. Ответы будут следующие: да, да, да и… может быть.

— Нельзя ли подробнее?

— Отчего же, конечно, можно. Как только мы разрешим проблему с маленьким томиком в одну восьмую листа с отваливающейся обложкой, который следует незамедлительно вернуть в хранилище нашей библиотечной лаборатории.

— Ага, теперь мне ясно, почему вы проявляете такую сдержанность. Я ведь уже говорил: верну вам книгу в самом скором времени.

— Нет, — поправил его я. — Вы говорили, что вернете ее сразу же после того, как я встречусь с Куко. — Я отошел на шаг, прежде чем выдвинуть свой ультиматум. — Так вот, я с Куко встретился и переговорил. Будьте любезны вернуть «Часослов».

Секунду-другую Джессон колебался.

— Ступайте в паланкин и ждите, — сердито буркнул он наконец.

* * *

Я сидел на возвышении и ждал. И тут в библиотеке послышался шум. Я на цыпочках подкрался к шторам, раздвинул их, заглянул в щелочку. Джессон подтаскивал лестницу на колесиках к одному из альковов. Остановился между «ПУТЕШЕСТВИЯМИ И ОТКРЫТИЯМИ» и «НЕОКОНЧЕННЫМИ РАБОТАМИ» и полез к самой верхней полке. Надавил на полированную деревянную панель, в которой располагался светильник. Панель отошла. Так вот куда он запрятал книгу! Пока Джессон доставал «Часослов» из потайного отделения, я успел вернуться на возвышение и уселся в кресло.

Джессон молча бросил книгу мне на колени. Я тут же проверил, цела ли гравюра (она оказалась на месте), затем тщательно осмотрел переплет и корешок. Все вроде бы оказалось в порядке. Я еще раз пролистал «Часослов», убедился, что титульный лист, как и было в самом начале, отсутствует. Но особое успокоение принесла сорок девятая страница с оторванным уголком — после теста, который проводил над этим изданием Гроут в своей лаборатории. И я, убедившись, что никаких повреждений нет, с облегчением закрыл книгу.

Джессон тут же спросил:

— Возможно, теперь вы все же ознакомите меня с признанием Куко?

— Он согласился помочь, я ведь уже говорил. Присаживайтесь, попробую рассказать поподробнее.

Разочарованный Джессон одарил меня мрачным и одновременно несколько растерянным взглядом. Уже собрался было дать мне гневную отповедь, но все же сдержался и уселся в свое кресло-паланкин.

— Вы готовы, мистер Джессон?

— Говорите.

Я сверился с записями, которые мы составляли вместе с Ник.

— Итак, Эмери Куко. Акт второй.

— Прошу вас, Александр, давайте обойдемся без дешевых театральных эффектов. Просто расскажите, как вы организовали эту встречу.

— Да очень просто. Я позвонил Донателло и сказал, что перед тем, как выбрать рисунок для татуировки, мне хотелось бы повидаться с изображенным на снимке парнем. Донателло согласился поговорить с Куко, тот, в свою очередь, согласился встретиться со мной.

— Просто поразительно!

— Еще более поразительным является тот факт, что Куко охотно разрешил мне ознакомиться с его татуировкой. Отчасти это понятно, ведь он не знал о том, что мне известно о часах в когтях дракона. И еще надо поблагодарить Господа Бога, что наши с Куко пути ранее не пересекались. Он не видел меня ни у Орнштейна, ни на мероприятии в музее. Если б он встречал меня до этого, то никогда бы не рассказал, откуда у него татуировки.

— И откуда же?

— Первую он сделал еще во Вьетнаме. Для того чтобы закамуфлировать безобразный шрам на груди. Во время недельного отпуска нашел там какого-то бирманского лекаря, и тот прикрыл этот шрам изображением эмблемы и буквами «ВМС США». Вместо обычной в таких случаях краски бирманец использовал черный порох. Говорил, что тот защитит Куко от вражеских пуль и снарядов.

— Но вроде бы поздно уже было защищать?

— Не скажите. Примерно месяц спустя вертолет, на котором летел Куко, потерпел катастрофу. Из девяти человек, находившихся на борту, выжил только он один. И Куко склонен объяснять это чудо наличием татуировки. Затем его отправили в Штаты, где он лежал в военном госпитале неподалеку от Вашингтона. И похвалялся этими дебильными — по его выражению — буквами, и все пациенты приходили в восторг. С тех пор он был просто без ума от татуировок. Уволившись в запас, стал посещать специальные шоу, где демонстрировались самые экзотические тату. Сказал, что познакомился со многими мастерами этого дела, но остановил свой выбор на Донателло.

— И что же дальше? — нетерпеливо спросил Джессон.

Я изобразил улыбку.

— Знаете, когда я спросил Куко, сколько же у него всего татуировок, тот ответил, что лишь одна. «Только одна, — сказал он. — Образов много, но все они складываются в одну историю». Ну и, естественно, я спросил его, что это за история. Ну а он ответил: «Главное не что, а чья». Тут я понял, что пора брать быка за рога. Сунул ему под нос снимок и спросил: «Как насчет того, чтоб закрыть эту главу?»

— И как он реагировал?

— Выхватил у меня фото и разорвал на мелкие кусочки. Но я подготовился к встрече. Тут же достал второй такой снимок и сказал, что у меня их целая куча. Ну и тогда Куко спросил, что я собираюсь делать с этой фотографией. «Да ровным счетом ничего, — ответил я. — Но только в том случае, если ты поможешь мне вырвать „Королеву“ из лап твоего босса». Так прямо и сказал: «вырвать из лап», чтобы он понимал — намерения у меня самые серьезные.

— Ну а он? Сразу же согласился? — Джессон уже собрался подняться из кресла.

— Да, но при одном условии. Куко, сильно разволновавшийся при виде этого снимка, потребовал, чтобы мы действовали вместе с ним. Стали бы до определенной степени соучастниками, что могло бы гарантировать наше молчание.

— Вы сказали «мы», Александр. Надеюсь, вам хватило ума не припутывать сюда и меня?

— Ну а как, скажите на милость, я мог поступить по-другому? Ведь этот парень далеко не дурак. Он должен был знать, что мы работаем вместе. Он ведь видел вас и у Орнштейна, и на том мероприятии в музее. Разве не напрашивался сам собой вывод, что два человека, которые интересовались у него брегетом, как-то связаны друг с другом?

— Если он такой умный, то почему не избавился от компрометирующей его татуировки? Ведь наверняка для этого существуют разные там химикаты. Можно, на худой конец, прибегнуть и к хирургическому вмешательству.

— Но рисунок покрывает все его тело. И потом, что от этого толку, если доказательства его участия в краже в чужих руках? Ведь снимки-то у нас. И этого вполне достаточно, чтобы связать Куко с ограблением в Иерусалиме.

— Ну и на чем же вы порешили?

— Как только Куко организует все от него зависящее, тут же позвонит. Если все и дальше пойдет гладко, к Рождеству вы заполните пустующую ячейку в своем драгоценном шкафчике.

— Замечательно, — довольно кисло заметил Джессон.