В «Защите вместо борьбы» я озарился: защита влияет на урожаи на 20–30 %, а агротехника – на 100–200 %! С новой уверенностью подтверждаю сей агрономический закон. Агроному достаточно мизинцем левой ноги шевельнуть, и все старания защитников – филькин труд. Воздвигни самую навороченную защиту, убей всех паразитов до одного, но одна «малозаметная» ошибка в агротехнике – и урожаю крышка! Это значит, братцы, все у нас на уши поставлено. Халтурим и косячим в агротехнике, как хотим – вот и льем химию, чтоб душу успокоить. Купили химикаты за бешеные деньги – агротехнику уже в упор не видим. От чего мы пытаемся защищать растения? От собственных агротехнических несуразиц. Ясное дело, об этом ни на одной конференции защитников пока не сказано.

Вот правда, братцы: найди оптимум агротехники для этого лета, для этих вот сортов и этого места – химии потребуется втрое меньше, а урожай будет что надо. А какой еще «защитный эффект» нужен?

Агрозащита, или агрометод – защита умной агротехникой. Кость в горле агронома и чиновника! Ведь эти оптимальные условия, эти приемы надо, черт возьми, искать. Нужно постоянно наблюдать, сеять и выращивать опыты на опытном отделении, изучать сортовую агротехнику, учитывать погоду. А осенью – вдумчивый анализ полученных данных.

Звучит дико. Кто будет заниматься этой наукой? Агроном на зарплате, руководство на откаты живет – оно им надо?.. Очнитесь, коллеги: и тут халява кончилась. Стал агрономом – вешай на кабинет табличку: «СС НИИА». Сам Себе НИИ Агрометода! Любой независимый земледелец, любой рядовой фермер в Америке или Канаде – реальный исследователь. Все наши успешные беспахотники и органисты – реальные ученые-практики. И на своей земле – более чем доктора и академики: они умеют то, что знают, и делают то, что умеют.

Их результаты говорят: агрономия верна – пестициды почти не нужны. А.Н. Шугурову на его 6300 га – вообще не нужны, он их уже двадцать пять лет не применяет. Никаких! Чем и доказывает: тотальная защита растений – не более, чем детище ущербной агротехники. Строго говоря, агрономия, которая не стремится к независимости и самодостаточности агроценозов – вовсе не агрономия. Это коммерция, и по факту – бизнес против своего народа.

Вот эту идею и развивают подвижники агрометода защиты. Их принцип: всегда можно найти агроприемы, сроки и дозы удобрений, при которых патогены не превысят порога вредоносности. Проще: понадобились пестициды – ищи прокол в агротехнике. Не нужны – агротехника оптимальна. Урожай при этом всегда рентабелен, что ценно.

Да не проклянут меня коллеги. Агроном нашего поколения, сидящий на зарплате, выполнял, по сути, две обязанности: 1) соблюсти техкарту, 2) и гори оно все огнем. Больше такого не будет, проехали! Работа сегодняшнего агронома – ежегодный поиск и наработка собственной верной агротехники. Продукт работы – высокорентабельный (а вовсе не максимальный!) урожай. А главный показатель компетентности – предельный минимум пестицидов. Как выяснилось, очень хорошему агроному пестициды почти не нужны. Хороший агроном – мастер устойчивого агроценоза и биологической защиты.

Один из ведущих разработчиков и знатоков агрометода – профессор КубГАУ Михаил Иванович Зазимко. Мы беседовали летом 2006. Я узнал лишь малую часть его наработок и открытий. Но их вполне достаточно, чтобы понять суть: фактически, объем применяемых химикатов пропорционален глупости агротехники.

Многократно показано: чем разнообразнее агроценоз и живее почва, тем ниже эффект химзащиты. Она просто не окупается: потери урожая и так минимальны. Это что же, «Сингента» и «BASF» должны свалить в туман? Ясное дело, если мы, агрономы, поумнеем – должны. Но не хотят. Им нужен максимальный эффект их ядов! Условий для этого четыре: строгая монокультура, загущенность посевов, избыток азота и вода. То бишь классическая агрономия! «Интенсивная агротехника – борьба за максимальный урожай». Не слышите каламбура?.. И мы сто лет верим в этот агрономический абсурд, неизменно теряя половину урожаев и послушно отдавая половину прибыли. Обидно, коллеги!

Откуда же берется эта тотальная глупость? Михаил Иванович раскрыл суть тремя фразами:

«Интенсив – не агрономия, а товар. Его главная цель – продажа себя. Любая интенсивная агротехника содержит минимум треть планового вреда – чтобы продать дополнительные препараты и средства».

Усекаете, кто и зачем делает мировую агрономическую науку?..

Здесь, помимо нашей беседы, я обобщил доклады двух научных конференций. И одна из них – первая международная конференция по агрометоду, созванная по инициативе Зазимко в июне 2007. Там я увидел и возрадовался: агрометодом занято немало ученых по всей стране!

 

Эффект мозаики

Очень многие ученые-агрозащитники исследуют эффекты смешанных культур. Вот их общий вывод: верная смесь сортов, сочетание видов и правильная смена культур по эффекту превосходят все лучшие пестициды.

Сила насекомых и грибков в их колоссальном генетическом разнообразии. Их изменчивость просто насмехается над нашими средствами борьбы! Значит, единственное, что можно им всерьез противопоставить – то же генетическое разнообразие.

Доктор Ю. Одум еще в 1975 разъяснил: природа не знает чистой продукции. Цель природы – валовая биомасса всех видов. Эта древнейшая цель прописана в генах каждого сорта и гибрида. Иными словами, монокультура – неестественная жуть для растений. Они мучаются, а мы боремся с ними «за урожай». А на самом деле – за прибыль химических концернов.

Монокультура – агроглупость, особо трудная для осознания. Моя гипотеза: таково свойство нашего ума. Ровные ряды одного и того же – это просто. «Сказано пшеница – значит, пшеница! Все 10000 га – как один, все ровно, все видно. Красота! И не марайте мне мозги всякими сложностями». Узнаете? Одномерное мышление прямых извилин. Ох, и сильна эта одномерность! По себе знаю, пережил. Грядка томатов – это ясно. Вторая культура уже напрягает. А три, да с сорняками, уже раздражают: тут же че-то кумекать надо, следить! Ну, на кой ляд было так усложнять!? И жадность подпевает: одних томатов было бы больше!..

Похоже, братцы, мы изобрели земледелие, доступное нашему интеллекту. На полях-то рабы работали, а им думать зачем? Вот и не думаем. Сеялки – под моно, агротехника – под моно, нормы – под моно. Даже зерно разносортное не сдашь: стандарт! А уж как мономозги выгодны в эпоху кризисов – не передать.

Двумерно мыслят единицы вроде Б. Донбаева, совмещавшего люцерну с любой кормовой культурой. Полвека человек чудеса творил – так и не заметили! Фермерыорганисты давно совмещают разные овощи, но для нас это пока из области сказок. Еще я читал, как по пшенице через каждые полсотни метров сеяли полосы кукурузы. Уменьшили суховей, запутали вредителей, собрали полтора урожая хлеба плюс кукурузу. Но кому ж охота возиться?.. А уж представить в поле смесь сортов, а не дай бог полосы разных культур!.. Если кто и упрется, ему пальцем у виска покрутят. Профессор Бурдун уперся, за шесть лет получил на круг полсотни центнеров. И крутят!

Но крутить будут недолго, обещаю. Сегодня на плаву те, кто восстановил биоразнообразие в почве. Завтра поднимутся те, кто прибавил к этому разнообразие над почвой. Давно не секрет: бизнес защиты бесконечен. Удачные яды создают те, кто так же хорошо создает новых вредителей. Любой иммунный сорт тут же изучается на предмет, чем его можно грохнуть. Единственное, против чего не сможет играть ни одна корпорация – генетическая вариабельность и непредсказуемость агроценозов. Единственный способ не зависеть ни от кого – отказаться от удобрений и пестицидов, как Шугуров. По крайней мере, свести их к вспомогательному минимуму. Этот путь давно проторен: исследований и наработок вполне достаточно.

Многие региональные НИИ уже испытали смеси сортов или видов злаков, не конкурирующих друг с другом. Их резюме: защитный эффект удачных смесей – до 60 %. В среднем же сортовые смеси на треть устойчивее, и продуктивность поля в целом растет.

В практику вводится понятие «защитные сорта». Везде есть сорта, устойчивые или иммунные к определенным болезням. Например, 8 % форм пшеницы иммунны к септориозу, и еще 15 % поражаются очень слабо (ВИР). Примерно то же и по другим культурам, включая многие овощи и фрукты. Есть и такие сорта, что не нравятся вредителям. Например, на некоторых сортах риса всегда втрое меньше тли (ВНИИ риса). Такие сорта могут санировать агроценоз, защищая слабые сорта и одновременно давая урожай.

Опыты ВИЗРа показали: привлекательность разных форм томата для белокрылки различается в пять-шесть раз, и на «невкусных» сортах вылупляется вдвое меньше личинок. Та же картина и с паразитом белокрылки, энкарзией: на одних сортах она поражает до 90 % вредителя, на других – всего 30 %, а есть сорта, на которых гибнет половина яиц энкарзии. А есть «инсекто-сорта»: частично убивают яйца и тех, и других. Тот же разброс с галлицей и паразитом лизифлебусом на огурцах. Узнаете? Кухня биоценоза!

Наш ВНИИБЗР исследовал яблоневые сады. Оказалось: в монокультуре Ренета Симиренко в два с половиной раза больше вредителей, чем в смеси с другими сортами. На столько же различается привлекательность сортов для плодожорки. Вывод ученых: грамотная структура сада решает больше половины проблем с патогенами. И мы не используем это в защите!

Как правило, устойчивые сорта не дотягивают по урожаю или по качеству. И наоборот, очень продуктивные сорта обычно слабы, неустойчивы. Дилемма! Что мы делаем? Самую большую глупость: выращиваем неустойчивые сорта и «боремся за их высокую продуктивность». И попадаем в капкан: именно на слабых сортах патогены мужают и крепчают быстрее всего. Слабый сорт плюс химия – лучшая лаборатория для эволюции паразита. Наоборот, устойчивый сорт эту эволюцию максимально растягивает, ограничивая вредную популяцию мягко и естественно. «Устойчивые сорта – главнейший фактор стабилизации агроценозов» (академик В.А. Павлюшин).

На самом деле, и эта дилемма – продукт мономышления. Зачем разделять сорта? Разумнее объединять их достоинства в сортовых популяциях. Давно показано: сортовые популяции в целом устойчивее и стабильнее по отдаче. Главное – найти верное сочетание и нужную пропорцию. Задача защитных сортов – вывести продуктивный сорт на предельную отдачу, но не ухудшить качество урожая. Такие опыты уже ведутся от Краснодара до Новосибирска. За конкретными примерами – прошу в региональные НИИСХи: все решают местные сорта и условия. Например, под руководством М.И. Зазимко десятки сортов пшеницы протестированы на полевую устойчивость и выносливость к разным факторам Кубани. Кстати, выяснилось: местный сорт, адаптированный к своей экозоне, на 15–20 % урожайнее пришлых. В конечном счете все определяет привязка к месту и времени. Толковый фермер на слово не поверит – сам найдет свои оптимальные сорта и сочетания.

Какая сортовая популяция будет идеальной?

Устойчивость сорта – ценнейший защитный признак, но не синоним продуктивности. Гораздо ближе к сути агрозащиты ВЫНОСЛИВОСТЬ СОРТА – способность давать хороший урожай, несмотря на болезни или засуху. Именно такие и остаются у опытного фермера после нескольких лет испытаний. Именно такие сорта, адаптированные к биоземледелию, вывел и внедряет в производство профессор Куб ГАУ А.М. Бурдун. О них я еще скажу.

Но не стоит циклиться и на одной выносливости: в болезнях потонешь. Идеальная сортовая популяция состоит из мозаики устойчивых и выносливых сортов (академик Л.А. Беспалова). И только откровенно слабые сорта – ни устойчивости, ни выносливости – работают и против рентабельности, и против санитарной чистоты агроценоза.

Поликультура – совершенно иной мир, иной образ жизни. Общая стабильность тут дороже сегодняшнего навара, рентабельность важнее урожайности, а здоровье и уверенность в будущем превыше потребительства. Агроценозы разумного общества намного ближе к природным сообществам. И мы уже подходим к этому вплотную.

Конечно, придется пересмотреть многие стандарты. Ну, и что в этом страшного? Вон, Европа уже отменила внешний вид, как обязательный признак качественных фруктов и овощей. Видимо, наелись мосье и сэры «восковых муляжей». Сортовая однородность – тоже продукт прямых извилин. Она нужна только в особых случаях, которые можно оговорить. В большинстве же случаев не просто возможна, но и желательна смесь, а иногда и смесь разных видов. Белая мука, шлифованное зерно высшего сорта – вчерашний день. Все чаще на прилавках появляются разные смеси с «дикими рисами» и крупы «из пяти злаков», а уж «пестрый» хлеб – обычное дело. В ресторанах Европы народ тащится, когда на тарелке лежат картофелины разного цвета и формы, разноцветные баклажаны и пестрые листья разных салатов. В магазинах на ура идут разноцветные упаковки перцев: зеленый, желтый, красный, фиолетовый. Однообразие надоело. На дворе век отмены стандартов. В цене разнообразие, пестрота и непредсказуемость: они означают для нас свободу. И для природы – тоже! Даст бог, а мы поможем, скоро отменят жесткие стандарты на сортовую однородность. За ненужностью. Было бы вкусно, здоро во, удобно в обработке или приемлемо в выпечке – мы уж найдем, как это употребить.

Ну вот. По логике, тут должна начаться огромная глава – справочник по устойчивым и выносливым сортам всех культур. Видит бог, братцы: до сего дня я честно планировал ее написать. Даже материал пытался собирать всеми доступными способами. Но просмотрел сей архив и улыбнулся: эк меня занесло!

Во-первых, за полтора года удалось собрать лишь брызги нужных данных. Два десятка культур помножим на десяток почвенно-климатических регионов, добавим «народные» сорта и путаницу с названиями – работа для неслабого института.

Во-вторых, и главное: в разных местах, в разные годы и при разной агротехнике сорта ведут себя неодинаково. Устойчивые ничего не стоит заставить болеть, выносливые – бесплодно чахнуть. А у иного хозяина и болючий сорт работает на славу. А.И. Кузнецов, вплотную приблизившись к своей вершине природного земледелия, вообще отказывается обсуждать тему устойчивости. Четко видит: устойчивость – продукт природной агротехники, богатой почвы и среды. А неустойчивость – следствие разрушения природности. Хороший сорт не отделим от природной агрономии. Зри в корень!

Я продолжаю собирать данные о надежности разных культур и сортов из разных регионов. Буду благодарен вам за сообщения. Что соберу – включу в новые книги об умных садах и огородах.

 

Защитные эффекты агротехники

Агрометод появился в результате обобщения и анализа тьмы сравнительных данных. Он не мыслим без постоянного эксперимента. Агротехника, при которой патогены не борзеют выше порога вредоносности – цель для настоящих интеллектуалов. Вызвать на дуэль долгоносика, отбросив опрыскиватель? Играть в шахматы с погодой, мудрить с приманочными посевами и смесями сортов, колготиться с сиюминутными дозами, варганить кулисы? Тут одной прямой извилиной не обойдешься!

В общем, агрометод жутко непопулярен. Однако земледельцы, стабильно работающие почти без пестицидов, есть. По факту, базис агрометода уже освоен практикой. Но есть еще надстройка: хитрости для любителей «интенсива».

ДОЗЫ УДОБРЕНИЙ – главный момент для «интенсивщиков».

Аксиома номер один агрозащиты: всегда есть оптимум доз и соотношений, при которых болезнь не вредит, а урожай оптимален. Химия не нужна. Ну, в худшем случае, достаточно одной точной обработки. Ученые ВНИИ риса нашли такие режимы даже для страшного перикуляриоза – и он почти не проявляется. А команда Зазимко установила оптимум для своей подшефной пшеницы. И вот что характерно: при стандартных дозах NPK болезни процветают на 50–60 %, а при половинных дозах – всего на 8–12 %. В пять раз меньше!

То же и с сосущими: на фоне удобрений тля взрослеет за неделю, а вот на фоне сухих гранул птичьего помета – за 10–11 дней. На помете и растения лучше развиваются, и кожица листа потолще.

Конечно, многое определяет погода. Но избыток азота всегда усиливает заболеваемость в разы. Это – аксиома номер два.

Кубанский агроуниверситет исследовал долю ответственности удобрений за развитие болезней. Оказалось – до 40–50 %. Прочтите еще раз, осознайте цифру! При этом четко видно: на малых дозах NPK (60–30–20) эффективнее защищать биологически, а на стандартном перекорме можно только химичить. Отсюда общий закон захимичивания: чем больше удобрений, тем больше ядов. Подсаживая фермера на новые удобрения, химический концерн может спокойно бить себя в грудь, распинаясь о вреде пестицидов!

Кто-то скажет: ну и что я соберу без удобрений? А это смотря как работать. Те же исследования КубГАУ показали: при нормальном плодородии разница между средним и высоким фоном удобрений – всего 2–4 ц/га. Тут 53, там – 55. При этом 53 на треть дешевле, чем 55. Или с ячменем: средний фон – биозащита прибавила 8 %, высокий фон – химия прибавила 10 %, и там и там урожай вышел на 70. Только с химией он дороже. А сорт пшеницы Батько, устойчивый к засухе, на среднем фоне оказался продуктивнее, чем на высоком, причем заметно: на 8–12 ц/га.

Есть еще дробность подкормок. Дай весной сразу 90 азота – получишь дикую вспышку и будешь пол-лета «грамотно защищать», что обычно и видим. Но раздели эту дозу на две по 45 – болезни вдвое спокойнее, и вспышки не будет.

Важен и срок кормления. Дай азот пораньше, по сходу снега – вспышки не будет. Но дай в апреле, по теплу – вспышка гарантирована: твой азот сразу усвоился и вызвал ожирение. Ранняя подкормка не снизит урожай, так зачем же провоцировать болезни?

Важно учитывать и предшественника. В смысле болезней он не абсолютен: больше полусотни всеядных грибков – общие для всех культур. А вот на питательный фон влияет. Например, после бобовых больше азота, после злаков – калия. Вырастил кукурузу на зерно – оставил на поле почти всю биомассу, создал высокий агрофон. А скосил на силос – отнял всю органику, агрофон будет бедный. То есть, предшественник и удобрение – одно целое, связка. Не учел предшествующую культуру – и с удобрением ошибешься, и эффект предшественника похеришь!

ПОДГОТОВКА СЕМЯН – другой важный прием защиты.

Одно из хобби Зазимко – стимуляция. Он проверил и выяснил: очень многие стандартные протравители задерживают, а часто и подавляют прорастание семян. А для верности сего эффекта часто рекомендуются в двойных дозах сверх необходимого. Все верно: прибыль надо делать с момента посева! Химики и делают, а мы им верим… И тогда Михаил Иванович разработал ЗСС – защитно-стимулирующий состав. Десятая часть протравителя, стимулятор, иммуномодулятор и синергист – добавка, усиливающая взаимный эффект компонентов. Синергизм – другое хобби Зазимко.

Препарат прошел тьму испытаний в производстве. Вместо подавления – стимуляция роста при том же защитном эффекте. Эффект по твердой головне, корневым гнилям, снежной плесени и мучнистой росе – не ниже лучших протравителей, да еще с прибавкой в 1–2 ц/га. 100–120 г ЗСС работают, как 2 кэгэ витавакса. Повторная обработка не нужна: впитывается в оболочку семени. Рецепт – баковая смесь всего разрешенного, не требующая регистрации. Да еще вдвое дешевле химии. Полюбился ли ЗСС чиновникам? Угадайте с трех раз.

Вообще, с протравителями – детектив. Обычное дело: потратив тысячу на сам яд, три тысячи тратят на антидот – вещество, «обезвреживающее» этот яд. Классная агрономия! Осталось начать покупать нейтрализатор для антидота, а потом суперантидот для нейтрализатора – и интенсив достигнет полной интенсивности!

Для справки: запас прочности у протравителей – 200–300 %. Можно давать половину, даже треть дозы – эффект будет тот же. Странно, почему мы так не делаем. Зато продавцы иммуномодуляторов и стимуляторов этим часто пользуются: взял полдозы протравы, добавил свой продукт, получил тот же эффект – во, наш стимулятор по эффекту половину протравителя заменяет!

На деле – не заменяет, а синергетит: усиливает, дополняя. Но далеко не всякий: синергизм – дело тонкое. КубГАУ и ООО «Технозар» больше десяти лет исследовали «дружбу» двадцати протравителей и тридцати стимуляторов. Годными для синергизма оказались СИЛК, иммуноцитофит, агат-25К и симбионт, а лучшими – лигногуматы. Нашлись варианты, когда 200 г смеси работали, как 2 кг протравителя. Отобраны синергисты, позволяющие обходиться четвертью яда. Вот эти исследования и дали в итоге ЗСС с таким эффектом.

Со стимуляторами тоже свои истории. Некоторые из них привередливы: стимулируют не все культуры или сорта. Другие весьма метеозависимы. А многие усердно наивны: стимулируют на 200 % и культуру, и головню! Недолго будешь радоваться буйной зелени… Многие вещества модулируют иммунитет, но ни один стимулятор не убивает грибков. Так что «фунгицидный эффект» регуляторов роста – рекламный трюк. Как и то, что «гуматы улучшают почву». Гуматы – отличная вещь, но это обычный компонент почвы, на гектаре их – 900 тонн, а мы даем в лучшем случае полкило!

ПОФАЗНЫЕ ХИМОБРАБОТКИ – часто хитрая путаница. Зазимко в ней разобрался. И вот в чем оказалась правда: есть фаза, в которую обработка дает максимальный эффект – такой, что другие, как правило, не нужны. Для чего же нам так усердно рекомендуют лить пофазно? А чтоб больше химии продать.

Пример – листовые болезни злаков. Обычный стандарт – обработка во время выхода в трубку и по флаговому листу. Логика простая: флаг и второй лист – 55 % вклада в колос. На самом же деле по флагу работать рано: у патогена еще масса времени, чтобы дать новую вспышку на радость химикам! Умнее смотреть на третий лист. Заметил тут первые пятнышки – сработай качественно: защитишь и флаг, и второй лист, и паразиту времени не оставишь.

То же самое с процентом пораженных листьев. «Баер» учит: накопилась «сигнальная» доля больных листьев – опрыскивай, снова столько же увидел – снова технику гони. Правда же в том, что больной лист – только один из факторов потери урожая. Есть еще выносливость и устойчивость сорта, предшественник и агрофон, погода и полегание. И главное: в каждой фазе поражения – разные потери. Вот и получается: трижды прогнал технику, вылил яды и деньги, и два раза из трех – на ветер. Урожай они не прибавили: он бы и так не убавился.

За несколько лет работы команда Зазимко свела в таблицы потери конкретных сортов, зависящие от разных факторов. Разница более чем существенна! В итоге появилась простая и емкая методика расчета реальных потерь урожая. Берем перечисленные факторы, заносим в табличную графическую матрицу – получаем результирующую. Накладываем на нее нашу фазу – видим реальные потери и нужный препарат для нашей ситуации. Рассчитать одну обработку – и попасть в точку! Вот что такое грамотная защита.

Те же данные помогают оптимально составить сортовые популяции. И точно разместить сорта по полям. А это тоже неслабый метод снизить ущерб от болезней. Поля-то все разные!

АГРОФОН. Название нашей науки – «защита растений». Вдумайтесь в смысл. Что защищает химзащитник? Растения, что же еще! А вот агрозащитник, представьте себе, защищает урожай. Он знает: эффект препарата и урожай часто и рядом не стоят. И понимает: главный фактор защиты урожая – плодородие почвы. На убитой, мертвой почве все обработки дают эффект. Проведи их грамотно, стерилизуй все болезни – будешь гарный молодец, и получишь… целый центнер прибавки! К своим двадцати. И что, стоило возиться?..

Защищать на слабом агрофоне – деньги на ветер, убийство рентабельности. Что же делать? «Разумеется, вносить высокие дозы удобрений!» – учат те же «благодетели». Внес – и получил болезней семикратно. Смотри подзаголовок «дозы удобрений».

Думай, голова, закривляй извилины!

ГУСТОТА продуктивного стеблестоя определяет и массу зерна, и число зерен в колосе, и развитие болезней. Если она оптимальна, болезней будет минимум. По данным ВНИИФ, одна лишь загущенность может снижать эффект хорошей агротехники наполовину. Опыт умных земледельцев показал: большинство наших «научных» норм здорово завышены. Пора, пора испытывать новые сеялки и нормы высева!

СРОКИ ПОСЕВА могут прямо определять политику с болезнями. Например, озимые: взошли рано – начали болеть с осени, пришла весна – вот вам свеженький запас инфекции. А уж вирусы только от срока и зависят: разница – на порядок! Сейчас, когда климат потеплел, сев озимых нужно сдвигать на позже. Есть мнения – минимум на неделю к зиме. Яровые, наоборот, будут здоровее, если взойдут на неделю раньше. Продолжать сеять по довоенным инструкциям – своими руками плодить болезни. Опять же, на радость кому?.. Ага, правильно соображаете. Пятигорский ВНИИ кукурузы сравнивал защитные эффекты при разных сроках посева. И обнаружил: одна неделя задержки – и на «вкусных» сортах вдвое больше стеблевого мотылька! То же и с совкой в початках: в майском посеве ее вдвое больше, чем в апрельском. Вывод: для каждого года есть точный срок развития вредителя. Сей на полторы – две недели раньше – уйдешь от массового поражения и обойдешься двумя обработками: одна – хим, другая – био.

ПРИМАНОЧНЫЕ ПОСЕВЫ – молодой и очень перспективный метод. Пример: смесь овса с горохом. Достаточно засеять двадцатиметровую полосу смеси на самой прогреваемой окраине километрового поля, и чуть не все вредители соберутся здесь. Выждал момент и перемолотил на зеленку – вот и вся защитная мера. Ну, в крайнем случае ядом шарахнул. Так это же два гектара вместо сотни!

Картошку можно с той же целью обсевать баклажанами или душистым табаком: весь жук будет здесь, как штык, только успевай долбить. А от тлей – обсади петуниями: дальше них и не пойдут. Про то, как славно замочить в актаре или конфидоре кукурузу и горох, я уже писал. Посеешь пораньше в качестве весеннего сидерата – заодно и медведок, и проволочника грохнешь.

Соя – признанный индикатор вредителей и рассадник хищников, особенно наездников. Соевые клинья и полосы через каждые 150–200 метров могут заменить половину химобработок. Кстати говоря, хищников лучше разводить на западных, более влажных и теплых окраинах поля. Изучение теленомусов показало: именно тут их видовой состав втрое богаче, и самок рождается больше. Именно здесь нужны посевы зонтичных, лесополосы или дикие луговины, полосы сои.

Наконец, ЗНАНИЕ ОБЪЕКТА. Врага надо хорошо знать, чтобы лишний раз не нервировать его пустой суетой и паникой. Пример: зачем опрыскивать против хлебной жужелицы, если достаточно добавить к ЗСС немного системного инсектицида – и личинки отлично дохнут! Замочишь в актаре семенные клубни картошки – снимешь первое поколение жука. «Посеешь» пораньше замоченные в инсектициде семена гороха или пшеницы – уберешь и проволочника, и медведку. У каждого вредителя есть свое слабое место. И свое слабое время!

Михаил Иванович на связи: [email protected].

На сем позвольте закончить лекцию об агрометоде. Она была чисто ознакомительной, но плодотворной: я выяснил две важных истины.

Первая: агрономия – неделимое целое. Агротехника неотделима от защиты. Так же как неотделима от биологии почвы, от сортов, от биоценоза, от ландшафта. Факт: что ни сделай – влияешь сразу на все! Нам нужны совершенно новые учебники, коллеги.

И вот вторая истина: в необъятном снопе наших агронаук нет главной: «защита рентабельности и чистоты урожая». Она, видите ли, не выгодна «создателям наук». Ну, так давайте создадим ее сами! И звания будем давать только по факту реальных результатов. Это будет самая полезная и самая честная наука в нашем земледелии!

* * *

А теперь давайте вникнем в те защитные силы, которые обеспечивают бурное процветание природы миллионы лет. Эти же силы привносят основную долю мира и в наши сады и огороды. Я постоянно наблюдаю это у себя на участке.