1
В сенатском архиве, в коллекции бумаг Максима Максимовича Брискорна, удалось мне разыскать черновик письма сенатора к государю Николаю Павловичу, датированный 8-м февраля 1953-го года.
Судя по всему, письмо было послано по назначению, но ответа, видимо, не последовало; во всяком случае, в означенных бумагах его нет.
Однако письмо это (фактически оно есть самооправдательная записка), как я полагаю, сыграло свою роль, ведь Брискорна хоть и отправили в отставку с поста товарища государственного контролёра, но к суду так и не привлекли.
Ефим Курганов,
доктор философии.
ЕГО ИМПЕРАТОРСКОМУ ВЕЛИЧЕСТВУ СО ВСЕВОЗМОЖНЫМ ПОЧТЕНИЕМ И НЕИЗМЕННОЙ ПРЕДАННОСТИЮ ОТ ПОМОЩНИКА ГОСУДАРСТВЕННОГО КОНТРОЛЕРА
Всемилостивейший Государь!
Припадая к стопам Вашего Императорского Величества, спешу чистосердечно признаться в следующим.
То обстоятельство, что я на протяжении почти что двух десятилетий ни разу не инспектировал канцелярию комитета о раненых, является исключительно моей непростительной и даже преступной ошибкой.
Каюсь и раскаиваюсь в содеянном вседневно.
Светлейший же князь Александр Иванович Чернышёв многократно предлагал мне явиться с инспекцией в подведомственное ему военное министерство, но я, увы, неизменно отговаривался за недосугом. Тем более что я знал: сию канцелярию неоднократно инспектировали военные аудиторы, коим я вполне доверял, полагая, что более уже ничего и не надобно.
При этом спешу смиреннейше напомнить Вашему Императорскому Величеству, что в январе сего года первыми вскрыли безобразия, творившиеся в канцелярии комитета о раненых, именно чиновники из службы государственного контролёра, и послал сих чиновников именно я.
Но вины с себя за произошедшую волокиту я никоим образом не снимаю, и смею только надеяться на монаршие милость и снисхождение, которые Ваше Императорское Величество мне неизменно оказывали в течение многих лет.
И заверяю, Всемилостивейший Государь, что впредь в исполнении даже мельчайших самых дел по службе своей буду более спор и быстр.
Имею честь пребыть верноподданным слугою
Вашего Императорского Величества
Максим Брискорн,
действительный тайный советник и сенатор.
Февраля 8-го дня 1853-го года.
2
В том же сенатском архиве, но уже в коллекции сенатора Алексея Хитрово, удалось мне обнаружить письмецо Императора Николая Павловича, отправленное государственному контролёру перед самым судом.
Ефим Курганов,
доктор философии.
В Аничковом дворце.
Февраля 8-го дня 1853-го года.
Господину действительному тайному советнику,
Сенатору,
Господину государственному контролёру
Алексею Хитрово.
Как уже вы знаете, милостивый государь, произошли чрезвычайные события — открылось страшное воровство в канцелярии комитета о раненых военного министерства. И самое вопиющее тут то, что преступление творилось безнаказанно на протяжении многих лет.
Исходя из сих чрезвычайно грустных обстоятельств, повелеваю незамедлительно освободить от должности товарища государственного контролёра сенатора Брискорна. Мера сия, увы, совершенно неизбежна, ибо имело место величайшее ротозейство.
Вообще бездействие службы государственного контроля действует на меня необычайно удручающе. Таковое бездействие, надеюсь, впредь более никогда не повторится. В противном случае и вам, господин государственный контролёр, неминуемо придётся покинуть свой пост. Однако надеюсь, что до этого не дойдёт.
Милостивый государь!
Прошу принять уверения в моем всегдашнем благорасположении к Вашему Высокопревосходительству.
Николай.