Назначение Майкла Хейдена и игра «внутренних партий»

Данное исследование проводилось в очень сжатые сроки – с 13 апреля по 18 мая 2006 года. Проводилось – и тут же излагалось на Клубе «Содержательное единство» и вывешивалось на наш сайт. Нетрудно (при наличии заинтересованности) установить, что Хейден появился в моем анализе примерно за неделю до его сенсационного назначения на пост главы ЦРУ. И уже тогда было ясно: если существующей конфигурации Негропонте–Госс не удастся нанести сокрушительный удар по «внутренней военной партии» (иначе – группировке Чейни–Рамсфелд), то в игру может быть более активно введен Майкл Хейден. И именно как непримиримый враг Рамсфелда (а значит, и всей элитной «военной партии»).

Сейчас в этих «соснах» путаются даже матерые американисты. Кое-кто считает, что Хейден (как кастовый военный) является ставкой Рамсфелда, а не его противником. Между тем ошибка в оценке может привести к очень серьезным последствиям.

Ниже я этим займусь. Сейчас же дам минимальные необходимые сведения.

Майкл Хейден как таковой

Генерал-лейтенант Майкл Винсент Хейден родился 17 марта 1945 года в Питтсбурге (Пенсильвания). Его отец работал сварщиком на трансформаторном заводе компании Allis Chalmers.

Питтсбург – центр сталелитейной промышленности США. Это вообще не лучшее место для прорыва в американскую элиту. А рваться в эту элиту со столь низкого старта (сын квалифицированного рабочего) – это почти безнадежное дело. Но Хейден преуспел. В чем-то он повторял традиционную схему прорыва. Картежники шутливо рекомендуют: «Хода нет – ходи с бубей». Те, кто играет в элитную игру, знают: если нет хода (с семьей не повезло), то надо, во-первых, очень хорошо учиться, а во-вторых, преуспевать в спорте. Сочетать и то, и другое трудно.

Но в своей элитной игре сын сварщика мог ходить только с этих «бубей». И он полностью отыграл такую возможность. Он был блестящим учеником. И одновременно блестящим спортсменом. Его знакомые утверждают, что он мог стать высококлассным профессиональным футболистом. И какие знакомые! Не дилетанты, а, например, Ден Руни, сын основателя Питтсбургской футбольной команды «Питтсбург стилерс».

Но не эти лавры привлекали молодого искателя отсутствующих элитных возможностей. Майкл Хейден был блестящим учеником по всем предметам. Особо он проявил себя в гуманитарной сфере. Впоследствии это ему пригодится. Окончив католическую (и это существенно) школу с отличием, он поступает в католический (не менее существенно) Университет Святого Духа «Дюкесн». Майкл выбирает для себя исторический факультет.

В 1967 году он получает звание бакалавра по истории.

В 1969 году оканчивает магистратуру (узкая специализация – современная американская история).

Но уже в 1967 году он делает неожиданный ход. Между прочим, крайне непопулярный в то антивоенное время. Он записывается в корпус подготовки офицеров резерва ВВС. Еще раз напомним, что у него нет богатых родственников. И что ему, женившемуся сразу после окончания университета, приходится нелегко. Учась в магистратуре и готовясь к защите докторской, он подрабатывает таксистом, ночным портье, тренером в средней школе (той самой, которую когда-то закончил).

Итак, Хейден вступает на военную (необязательную для него) тропу в эпоху абсолютного могущества студенческих антивоенных настроений. Жгутся приписные листы. Молодые люди убегают в Канаду, чтобы не служить в американской армии. По всей стране идут огромные антивоенные демонстрации. То есть Майкл не просто выбирает профессию. Он делает моральный и политический выбор.

Окончив магистратуру и защитив диссертацию (и пройдя параллельно учебу в корпусе офицеров резерва – вспомним, что, кроме этих двух учеб, он вынужден подрабатывать!), Майкл отправляется служить.

На военную службу он поступает в 1969 году. Первое место службы – военно-воздушная база Оффат в штате Небраска. Профилем сразу становится разведка (вначале – разведка ВВС США). Проявленные аналитические способности позволяют молодому аналитику лейтенанту Хейдену делать хорошую профессиональную карьеру.

В 1972-1975 гг. он служит в разведке ВВС на авиабазе «Андерсен» на острове Гуам (Тихий океан).

В 1975-1979 гг. – является преподавателем в военно-учебных заведениях для офицеров резерва.

Затем в течение нескольких месяцев – с августа 1979 по июнь 1980 гг. – Хейден является слушателем Школы военной разведки РУМО на военно-воздушной базе Боллинг под Вашингтоном.

В 1980 году он становится руководителем разведки на военной базе Осан в Южной Корее. Его начальник – полковник Чарльз Линк – сыграет решающую роль в дальнейшем возвышении Майкла. Линку очень понравился молодой майор Хейден. Он искренне сожалел о том, что тот, проработав два года в Южной Корее, отправляется повышать квалификацию в штабной колледж ВВС в Норфолке.

В Норфолке Хейден находится в 1982–1983 гг.

В 1983-1984 гг. – обучается на курсах военно-воздушных атташе в Вашингтоне.

После их окончания Хейден в 1984 году едет в Болгарию в качестве атташе ВВС США. Его настоящее занятие тоже известно. В Болгарии Хейден возглавлял резидентурную сеть американской военной разведки. Он проработал там два года, до 1986 года, после чего вернулся в США. На какое-то время он «подвис». Ему продолжали платить жалованье, но не давали нового места. И тут помогла удача, без которой дети сварщиков не становятся американскими элитариями. Даже если хорошо учатся, хорошо играют в футбол и проявляют старательность и талант. Удача состояла в том, что Хейден почти случайно встретился со своим бывшим корейским командиром Чарльзом Линком. Линк же к тому моменту стал заместителем руководителя отдела планирования штаба ВВС США.

Руководителем Линка был генерал Чарльз Бойд. Линк представил Хейдена Бойду. И Хейден Бойду очень понравился.

В результате к лету 1989 года Хейден получает свой первый важный и ответственный пост. Он становится директором по делам обороны и контроля за вооружениями Совета национальной безопасности США. Вот как важно иметь в Корее правильного командира и в нужный момент встретить этого командира, который тебя любит. И который уже успел сам сделать карьеру!

В Совете национальной безопасности Хейден работает под руководством Брента Скоукрофта, советника президента по национальной безопасности. Идет 1989 год. Президентом является Джордж Буш-старший. В этот период как раз и устанавливаются отношения между Хейденом и старшим Бушем. Они-то и определят все.

Уход Буша и приход Клинтона должны бы были свести к нулю успехи Хейдена, но этого не происходит. Хейден уже «вошел в обойму». И выходить из нее не собирается. Потому что некуда. Не в сварщики же! Проявляя беспрецедентную цепкость, Хейден в постбушевский период последовательно руководит разведуправлением командования американскими силами в Европе (1993-1995 гг.), разведуправлением ВВС в Сан-Антонио (1996–1997 гг.; до этого в течение нескольких месяцев в 1995 году Хейден являлся специальным помощником главы разведки ВВС). Он даже ненадолго возвращается в Южную Корею (1997–1999 гг.) – уже в качестве заместителя начальника штаба сил США и ООН в Корее. Перебирая четки этих скучных назначений, он молится и ждет своего часа.

Этот час приходит. Вот ведь какова сила молитвы!

В самом конце 1999 года Хейдену предлагают возглавить одну из крупнейших разведок США – Агентство национальной безопасности.

При Хейдене происходит два крупнейших скандала вокруг АНБ.

Первый из них связан с системой «Эшелон». АНБ обвиняют в попытке установить глобальный информационный контроль за всем человечеством.

Второй – с эксцессом 24 ноября 2000 года, когда все компьютеры в центральном офисе АНБ оказались выведены из строя. И система впадает в полный паралич. Вот к чему приводят попытки контроля над человечеством!

Еще один грех Хейдена (который ему сейчас усиленно вспоминают) – всеобщая «прослушка» в США в связи с событиями 11 сентября. Хейден выполнял распоряжение Буша младшего. По существу, он еще и обеспечил выполнение законодательных инициатив конгресса США. Но под инициативами не было нормативной базы. И в этом смысле Хейден все «взял на себя». Для кого-то это грех, для кого-то – геройский поступок. В любом случае, это сейчас реанимируется с целью создать препятствие на пути утверждения Хейдена конгрессом на посту директора ЦРУ.

Как бы там ни было, Хейден беспрецедентно долго (с 1999 по 2005 год) возглавляет Агентство национальной безопасности.

В 2005 году он становится первым заместителем директора Национальной разведки.

В 2006 году – директором ЦРУ.

Скромный юноша из Питтсбурга, штат Пенсильвания, к 61 году превзошел многие из недостижимых для него пределов карьерного роста. Порадуемся же за него и подумаем о себе.

Майкл Хейден – позиция в элитной игре

Начнем с того, что перестановки в ЦРУ не исчерпываются приходом Хейдена и уходом Госса.

Госс изгнал из ЦРУ многих профессионалов. В этом один из истоков его неприятностей. Сажая на посты заместителей директора ЦРУ своих молодых протеже (которых называли «gosslings», условно – «гусята», игра слов по созвучию с фамилией Госса), Госс вызвал страшное раздражение опытных профессионалов. Теперь профессионалы возвращаются назад. А «гусята» должны оправдать свое название и оказаться лакомой пищей для профессионалов.

Одним из таких профессионалов, возвращающихся на волне назначения Хейдена и отставки Госса, является супершпион Стив Каппес. Каппес знаменит многими операциями, в том числе участием в переговорах между главой Ливии Муамаром Каддафи и Джорджем Бушем-старшим. Результат переговоров – свертывание ливийской ядерной программы, за которую Каддафи очень держался. Что Каддафи получил взамен – вопрос открытый. По крайней мере, в этом докладе ему нет места. Но операция была очень крупная. И руководил ею именно Стив Каппес.

Итак, Каппес был изгнан Госсом, а сейчас представлен на пост заместителя директора ЦРУ. Что говорят американские эксперты? «Назначение Хейдена и возвращение Каппеса – это надежда на избавление национальной разведки от имперского контроля Рамсфелда».

Вот вам первый штрих к картине, призванной определить место Хейдена в элитной игре.

7 мая 2006 года республиканец от штата Мичиган, председатель комитета по делам разведки конгресса США Питер Хекстра сказал о представлении Хейдена на пост директора ЦРУ: «Я считаю, что это неподходящая фигура на неподходящем месте в неподходящее время». Сомнения по поводу Хейдена высказали представители обеих партий в конгрессе. По словам Хекстры, Хейден уже успел продемонстрировать фундаментальное непонимание Конституции и под присягой вводил в заблуждение конгресс. Речь идет о том самом эпизоде с прослушиванием.

Сенатор Саксби Чамблис сказал, что Хейден обречен в ЦРУ даже на большее фиаско, чем Госс.

Глава комитета по разведке сената Пол Робертс, ранее называвший Хейдена выдающимся человеком, не смог подтвердить, что поддержит его кандидатуру на пост директора ЦРУ.

Формальные претензии к Хейдену связаны с самовольным (как бы без уведомления конгресса) введением системы прослушивания. Те, кто отвергает эти претензии, говорят, что именно конгрессменам следует устыдиться того обстоятельства, что они не подготовили законодательную базу для специального независимого ведомства по прослушиванию на территории США. А обстановка требовала такого прослушивания.

Содержательные претензии для очень многих состоят в том, что назначение Хейдена – это усиление Пентагона. Мы не можем игнорировать мнение этих «очень многих». Однако, призывая учитывать это мнение, настаиваем на правоте ранее данной оценки. Хейден – это инструмент Негропонте в борьбе против Рамсфелда.

Госс – элитарий, оказавшийся слабаком. Он допустил много ошибок. Прежде всего, убрал профессионалов, а не перетянул их на свою сторону. И этим ослабил ЦРУ. Наконец, Госс просто спасовал перед Рамсфелдом. Американские эксперты настаивают, что Госс был выкинут не только из-за скандала «Хукергейт», в который, помимо его подчиненных, возможно, был вовлечен и он сам (незаконное лоббирование сделок с участием бывшего зама Госса – Фогго). Все это, скорее, повод. Причина же в том, что (цитата) «Госс никогда не был настроен на бюрократические битвы с целью отразить амбиции Рамсфелда в области контроля над национальной разведкой».

Эксперты настаивают: «Негропонте в последнее время уступал рычаги управления Рамсфелду». Некоторые даже предполагали, что он с этим смирится и согласится на доминирование Рамсфелда. И вот он делает сильный ход. Игра еще не сыграна до конца, считают эксперты. Негропонте сажает на ЦРУ не подручного Рамсфелда, а нечто прямо противоположное. При этом речь идет о профессионале. Он может опереться на свои кадры в АНБ. Он может мобилизовать антирамсфелдовскую партию в армии и, что особо важно, в ВВС (Рамсфелд пытается опереться на спецназ и ВВС в своей реформе армии). Да, на Хейдене «висит дело» по несанкционированному прослушиванию. Но он очень уважаем и очень компетентен.

Эксперты говорят: «Выдвижение Хейдена – это обострение проблем Рамсфелда, а не их снятие». Это новый раунд внутренней борьбы между Негропонте и Рамсфелдом.

По мнению наиболее агрессивных «антирамсфелдовцев», «назначение Хейдена – это важная и потенциально конструктивная мера по сдерживанию шайки Рамсфелда–Чейни».

Они обращают внимание на то, что Фогго, фигура №3 в ЦРУ Госса, уходит вслед за Госсом.

Кайл Дастин Фогго – это исполнительный директор ЦРУ, назначенный Госсом и вовлеченный в скандал, получивший название «Хукергейт». В ходе следственных мероприятий в мае 2006 года агенты Федерального бюро расследований провели обыски в квартире и рабочем кабинете Фогго. Его, в частности, подозревают в причастности к крупному коррупционному скандалу, связанному с незаконным присуждением правительственных контрактов калифорнийскому бизнесмену Бренту Уилкису.

Следователи указывают на то, что Фогго хорошо знает главу строительной фирмы Брента Уилкиса: они были друзьями с детства. Фогго подозревают в том, что он получил от Уилкиса взятку в размере 525 тысяч долларов за то, что предоставил ему государственные контракты на общую сумму в 6 миллионов долларов.

Уилкис организовывал в вашингтонских отелях «Уотергейт» и «Уэстин» «дружеские вечера», участники которых – лоббисты, влиятельные представители администрации и конгрессмены – играли в карты. Причем, по странному стечению обстоятельств, лоббисты обычно проигрывали. Помимо этого согласно просочившимся в прессу слухам, участников «вечеров. посещали проститутки, услуги которых, опять-таки, оплачивал организатор. Соответственно, скандал и коррупционный, и сексуальный.

Ранее Фогго признал, что действительно бывал в «Уотергейте», где «перекидывался в покер с друзьями», однако никаких проституток на этих встречах не было, и ни о каких противозаконных сделках, которые якобы заключались на этих встречах, он не знал.

В ряде СМИ также промелькнули сообщения о том, что возможным участником «посиделок» у Уилкиса был и Госс. Сам же Госс, парируя эти обвинения, заявил, что никогда не бывал на таких вечерах в должности директора ЦРУ. Однако Госс не смог отрицать того факта, что в бытность конгрессменом-республиканцем от штата Флорида и главой комитета по разведке бывал у Уилкиса.

Бывший сотрудник ЦРУ и бывший замдиректора отдела по борьбе с терроризмом Госдепа Ларри Джонсон заявил, что Госс, по его сведениям, не участвовал в «покерных вечеринках» Уилкиса, но, возможно, это делали его сотрудники.

В марте 2006 года калифорнийский суд приговорил к восьми годам и четырем месяцам лишения свободы одного из участников мероприятий у Уилкиса – конгрессмена-республиканца Рэнди Каннигема. Ему инкриминировалось получение взяток и уход от налогов. В числе взяткодателей Каннигема был назван Уилкис.

С общих позиций все это означает удар по Госсу, в чем-то симметричный уже рассмотренному нами удару по Перлу. Только это более комбинированный удар. Он ответный, поскольку Госс все-таки не до конца «лег под Пентагон». И он комбинированный, поскольку Госс не смог бороться с Пентагоном в достаточной степени. Соответственно, в ударе оказались заинтересованы и Пентагон, и Негропонте, боровшийся с Пентагоном.

Кто на самом деле победит, покажет время. Нам кажется, что пока что выигрывает Негропонте. Но Пентагон получает важную для него паузу (пока Хейден будет утвержден, пока он вступит в дела...). И тут дело в том, как «военная партия» ею воспользуется.

В любом случае, Фогго находится под следствием по крупному федеральному делу о взятках и уходит, а Каппес возвращается.

Эксперты видят в этом (цитата) «серьезность антирамсфелдовских намерений Негропонте и Хейдена», стремление указанных лиц «восстановить порядок и моральный дух в осажденном ЦРУ», которое предал Госс. Стремление (вновь цитата) «отбросить назад империализм Рамсфелда».

Не правда ли, тут есть пища для размышления?

«Рамсфелд продолжает добиваться автономии военных по сбору разведданных с частных лиц и по спецоперациям, – сообщает полковник в отставке Патрик Лэнк, бывший руководитель ближневосточного отдела РУМО. – ЦРУ утратило возможность по сбору информации с частных лиц внутри страны». «Ныне основная борьба разворачивается между Негропонте и Рамсфелдом», – говорит генерал-лейтенант в отставке Дональд Керрик, бывший заместитель советника президента по национальной безопасности, в прошлом работавший в РУМО.

А вот еще один отзыв о ситуации (тоже зарубежный и компетентный): «Портер Госс был примерным аппаратчиком, лизавшим ботинки неоконсерваторам. Неоконсерваторы были заинтересованы в том, чтобы Госс уничтожил ЦРУ как независимый источник информации и анализа. Это он и делал. Он разъяснял подчиненным, что они должны поддерживать администрацию, а не подрывать ее. Поддерживать администрацию – это значит поддерживать Рамсфелда».

Это анонимная цитата. А вот цитата персонифицированная: «Неоконсерваторы не переносят, когда на их грандиозные схемы покушается так называемое реалистическое сообщество, которое они презирают. Они подозревают, что реальность вообще является либеральным предрассудком». Такую оценку предлагает американский эксперт Стивен Колберт. Он продолжает: «Ничто так не раздражает неоконов, как соприкосновение с реальностью. Вот почему они намерены уничтожить ЦРУ как канал связи с реальностью». И вновь – в фокусе высказывания борьба ЦРУ и Пентагона.

В конце апреля 2006 года Рамсфелд подписывает меморандум, который предоставляет одному из его старших помощников контроль над мероприятиями по повышению эффективности разведопераций. Этот меморандум эксперты считают прямым вызовом Негропонте.

Конечно, речь идет о завуалированном вызове. Рамсфелд начинает меморандум с того, что нужно укреплять тесное и продуктивное сотрудничество с директором национальной разведки. Но тут же он поручает офису своего первого заместителя по военной разведке Стивена Комбоне заняться «синхронизацией усилий Пентагона». Разумеется, «в рамках реформы разведсообщества». Но это лишь отговорка. Действия Рамсфелда, продекларированные в меморандуме, явным образом направлены на эскалацию разведвозможностей Пентагона и свертывание возможностей Негропонте и ЦРУ.

Конкретно – речь идет о том, что Комбоне по заданию Рамсфелда будет вставлять Негропонте палки в колеса, ограничивая объем информации, которую тот получает от Пентагона. Комбоне должен заниматься координацией всей деятельности Пентагона в сфере планирования, контроля за ресурсами, приобретения собственности, управления персоналом, внутренней безопасности и учреждения новых разведцентров.

Отказавшийся назвать себя работник Пентагона говорит: «Это плевок в лицо Негропонте. Рамсфелд разъясняет Комбоне, о чем тот должен докладывать Негропонте, а о чем нет». Это при том, что Комбоне, формально, должен докладывать обо всем.

Другой высокопоставленный американец (тоже опасающийся называть свое имя) говорит о том, как яростно и умело Рамсфелд сопротивляется натиску директора по Национальной разведке.

Напомним, что ведомство Рамсфелда контролирует 32 миллиарда долларов из 40 ежегодно выделяемых на разведмероприятия. Напомним также то, что Рамсфелд всегда сопротивлялся созданию офиса директора Национальной разведки. Напомним данные президентской комиссии о том, что несколько недавних инициатив Рамсфелда в разведывательной области подрывают полномочия директора Национальной разведки. Это тоже не анонимные данные. Это данные газеты «Вашингтон пост».

Эта газета далее сообщает о том, что комиссия считает особо опасными нововведения Рамсфелда в части наделения боевых командиров правом прямо инструктировать национальные агентства, занимающиеся сбором разведданных, в обход (внимание!) любой организации, учрежденной директором Национальной разведки. Но и это еще не все.

Вот что говорит компетентный источник: «Когда Негропонте попытался произвести изменения в департаменте обороны (имеется в виду Пентагон), ему сказали, чтобы он шел мимо» (в оригинале грубее). Ему сказали: «Если мы тебя выкинем, ты куда пойдешь»?

Но Рамсфелд не ограничился высказываниями. Он радикально сократил кадровые и бюджетные возможности Негропонте. Он заявил, что не намерен ослаблять способности Пентагона в сфере получения разведданных. Если еще конкретнее, то (прямая цитата из Рамсфелда): «Мы не хотим, чтобы между воюющими подразделениями и военными разведслужбами возникали новые барьеры и фильтры». Барьеры и фильтры – это Негропонте. Более жестко и определенно сказать невозможно. И сказано это было не в рамках частной перепалки, а публично – в конгрессе США. Но и этими словами все не ограничилось. Ибо речь идет не о словах, а о действиях.

Помимо близкого соратника Рамсфелда Стива Комбоне, существует еще и заместитель Комбоне, генерал-лейтенант Уильям Бойкин.

В апреле 2006 года Рамсфелд создает новый центр межведомственных разведопераций. Речь идет о попытке централизовать разведдеятельность многих, очень многих структур. Генерал Бойкин сообщает прессе, что Пентагон вступил в переговоры с ЦРУ о получении доступа (внимание!) к первичной (и именно первичной!) информации ЦРУ. Зачем это нужно? Якобы для информирования боевых соединений о потенциальных угрозах. Бойкин прямо говорит: «Нам нужно располагать базами данных других агентств там, где нам это потребуется». Понятно, что потребуется везде.

Попытка центра Рамсфелда выйти за узкую сферу сбора военной развединформации чревата многими последствиями Допустим, Рамсфелд полностью подомнет под себя, например АНБ и космическую разведку. Бюрократически к этому основания имеются. Предположим, эти основания удастся задействовать в полной мере. Что тогда?

Бюджет ЦРУ – всего 5 млрд. долларов в год. АНБ и космическая разведка получают по 6-8 млрд. долларов в год. Борьба за «точку сборки» разведведомств – это борьба за деньги, но и за нечто большее. Это борьба за вполне реальную власть.

Пентагон всячески блокирует инициативы Негропонте. И этот процесс нарастает. Негропонте хочет создавать межведомственные структуры и самостоятельно перемещать туда кадры. И что? В ответ выпущена специальная директива Пентагона, согласно которой нельзя перемещать пентагоновские кадры в новые межведомственные структуры без согласования с Комбоне.

Негропонте сам говорит о масштабе противоречий: «Мы расцениваем эти кадры как разведчиков, а Рамсфелд – как военных. Но я думаю, что мы преодолеем это противоречие».

Между тем Рамсфелд действует не только на поле межведомственной конкуренции. Он усиливает атаки конгресса на Негропонте. А Негропонте отвечает взаимностью. Главный ответ – назначение Хейдена. Осведомленный американский эксперт сообщает: «Еще в ту пору, когда Майкл Хейден руководил АНБ и формально подчинялся Пентагону, один из сотрудников Пентагона сказал: "Этот парень не является котенком Рамсфелда"».

Мы уже говорили о Питере Хекстре, возглавляющем комитет конгресса по делам разведки. Хекстра якобы хочет блокировать назначение Хейдена по причине его связи с армией Но очень квалифицированные эксперты говорят о том, что подлинный мотив Хекстры в другом. Что его препятствия Хейдену – это подножка Негропонте и помощь Рамсфелду. Есть ли основания для такой трактовки? Да, есть. Ведь параллельно с блокированием назначения Хейдена на пост директора ЦРУ Хекстра обратился к конгрессу с просьбой заморозить бюджет Негропонте!

Принимая это к сведению, можно считать «временно справедливой» гипотезу, согласно которой Негропонте лично снял Госса за то, что тот пасовал перед Пентагоном. И заменил его Хейденом, который должен воевать с Пентагоном. Конкретно – с «внутренней партией» Рамсфелда.

А вот будет ли Хейден воевать – это отдельный вопрос. Он менее элитарен, чем Госс. А значит, должен ориентироваться на «хозяев» и рисковать. Такова участь сына сварщика, вошедшего в элиту. Но он более талантлив, решителен, целеустремлен, компетентен. Как он поведет себя завтра – это вопрос открытый. Но на текущий момент мы имеем то, что имеем.

Итак, есть весомые причины считать, что борьба «внутренних партий» в США усилилась. А если так, то что именно сулит подобное усиление?

Перед тем, как замкнуть картину, рассмотрим еще два лубка (опять же в их соотношении с реальностью). Один (русско-иранский) крайне важен. А другой (иракско-немецкий) более мелок. Но не надо пренебрегать мелочами. Говорят ведь: «с миру по нитке». Глядишь – и хватит на аналитическую веревку.

Итак, иракско-немецкий (относительно менее острый, но все-таки что-то дающий) сюжет.