«Новая интеллигенция» по 2 руб. за минуту

На сегодня «новая интеллигенция» и ее звериные ценности, можно сказать, доминируют в российском обществе. Они везде: в государственном управлении, в образовании, в здравоохранении, в СМИ… Чем же тогда они недовольны?

Юлия Крижанская, Андрей Сверчков

Год назад, когда наш доблестный креативный класс еще надеялся на то, что он с помощью своих заокеанских хозяев быстро заломает «кровавый режим» и станет если уж не «владычицей морскою», то как минимум «вольною царицей», он (класс) был сильно обеспокоен тем, чтобы как-то «легализоваться» и определиться. Что-де есть вот такой отдельный класс, принадлежать к которому очень престижно и который по праву претендует на руководящую и направляющую роль. И который нельзя путать ни с какими другими классами и прослойками, иметь отношение к которым современному человеку не только не престижно, а стыдно.

Чтобы выполнить эту непростую, но важную задачу — отмежеваться от анчоусов разных сортов и обосновать свои дельфиньи прерогативы, креаклы чего только не делали. И социологические исследования заказывали, и конкурсы проводили, и «научные» конференции устраивали… Все это, вероятно, должно было быть аккумулировано и использовано для массированной промывки мозгов населения сразу после победы креаклов во всемирном всероссийском масштабе.

Сейчас, когда перспективы быстрой победы и легкой наживы несколько отдалились, а призрак «разбитого корыта», наоборот, приблизился, большинство этих проектов оказались «позабыты-позаброшены» (что еще раз доказывает их именно политическое происхождение: нет политического смысла — нет проектов). Зато у нас есть возможность спокойно рассмотреть все эти потуги (как-то год назад было не до этого) и определить, в какую сторону будут развиваться дальнейшие самоидентификационные усилия дельфинов (нет сомнений, что желание стать «владычицей морскою» у них не пропало совсем, вот еще грантов получат — и с новыми силами ринутся…)

Надо сказать, что результаты этой креаклиной (креакловой?) деятельности по идеологическому обеспечению легитимации-отмежевания превзошли все ожидания. По сути, произошел «сеанс черной магии с последующим разоблачением». Но все по порядку.

Даже поверхностный обзор плодов этой бурной деятельности немедленно убеждает в том, что главное, от чего хотели отделить себя граждане, называющие себя креативным классом, — это от интеллигенции. Или, точнее, им очень хотелось стать такой особой «новой интеллигенцией», которая бы получила преимущества «старой»: авторитет в обществе, уважение народа, право определять «единственно верную» картину мира и т. д., но при этом — без всяких на то оснований и без какой бы то ни было ответственности за свои действия.

Для начала они объявили, что интеллигенция никому не нужна и поэтому она умерла, что ее нет. Да и (если подумать) не было никогда. Газеты и интернет запестрели заголовками типа «Интеллигенция — фантомная боль России», «Россияне считают, что интеллигенция исчезла», «Нашим соотечественникам совсем не нужна интеллигенция». Было обнародовано соответствующее социологическое исследование «Левада-центра», довольно противоречивые результаты которого трактовались однозначно в пользу идеи, что интеллигенции нет, не было и не будет. А если она когда-то и существовала, то теперь ее точно нет, и, главное, она никому не нужна. Социолог Б. Дубин так прокомментировал результаты опроса: «К нынешнему времени весь этот круг довольно туманных, внутренне плохо согласованных и противоречивых значений, вызываемых понятием «интеллигенция», стал еще более неопределенным. Может быть, даже неопределимым, поскольку совершенно не ясно, кому его нужно определять и зачем».

Но, несмотря на то, что интеллигенции нет и она не нужна, социолог почему-то (вне всякой связи с результатами комментируемого опроса) особенно подчеркивал, что те, кто выходили на Болотную и Сахарова, интеллигенцией точно не были: «Насколько мои коллеги и я можем судить, на площади и проспекты выходила не интеллигенция. Это было (возможно, еще будет) соединение разных социальных сил, культурных запросов, осей недовольства — без определенной программы, но с явным ощущением противостояния… Их альтернатива наверняка не пугает. Они выросли в обстановке конкуренции, желания выдвинуться, добиться успеха. И многие из них, судя по всему, определенного успеха добились. Так что и по самоопределению, и по обстановке, в которой они росли, и по тому, как они относятся друг к другу, что ценят, какими каналами коммуникации пользуются, это не интеллигенция».

И вот уже журналисты «все поняли» и другому социологу — Жану Тощенко — задают вопрос следующим образом: «Как вы сами определяете новую интеллигенцию? Чем еще она отличается от старой?» То есть на Болоте была не интеллигенция… а кто? Креативный класс? — но это название вызывает какие-то сомнительные эмоции и оценки… А, придумали: «новая интеллигенция». Однако Тощенко — человек старой закалки, его на мякине не проведешь, и вот что он отвечает: «Старая интеллигенция была в большей степени готова на служение обществу. И… она охотнее контактировала с другими слоями населения. Интеллигенция нового поколения инкапсулируется в своих профессиональных и социальных группах… Что касается интеллигенции в общем понимании, она всегда была связана какими-то нравственными обязательствами. Например, Вавилов говорил, что она несет ответственность за полученные знания. Образованные люди должны выступать перед людьми с лекциями, с разъяснениями, ретранслировать знания народу. Когда мы спросили студентов, должна ли интеллигенция служить народу, 40% сказали, что должна… остальные уверены, что никому интеллигенция ничего не должна. Потому что никакой интеллигенции и вовсе нет, а есть интеллектуалы. Как мне сказал один молодой коллега: «образованный человек должен выполнять свои профессиональные обязанности, а сопли разводить я не собираюсь». Но лично я исповедую правило, что человек, имеющий образование, должен нести моральную ответственность за свое знание, свои поступки, свои решения». То есть, с точки зрения Ж. Тощенко, те, кто не хочет нести моральную ответственность за свои действия и состояние общества, интеллигенцией называться не могут. Ну, разве что «новой интеллигенцией», да и то с натяжкой.

И вот уже эту «новую интеллигенцию» начинают как-то описывать. Вот, например, что пишет один из идеологов отечественного «креативного класса» А. Архангельский (обратите внимание, что в описании не только отсутствует всякое упоминание об ответственности интеллигенции, но и декларируется отсутствие народа — то есть того, в отношении которого эта ответственность, теоретически, могла бы быть). «После декабрьских выплесков протеста, зимних стояний, майских столкновений и летних выходов на улицу стало ясно, что неправы все. И те, кто говорил о гибели интеллигенции. И те, кто считал явление живым, но маргинальным. И те, кто приписывал ей невероятные возможности. Сложилась группа горожан, значительная, но не колоссальная, которая не хочет революции, но и не потерпит диктатуру, не способная на резкий разворот политики, но готовая, как сеть, оплетать гражданскую жизнь… Имеющая своих неформальных лидеров, как правило, из мира культуры. От Улицкой до Акунина. А что это, как не самые типичные признаки интеллигенции?

…У нас сейчас не классовое общество, а сословное; значит, нет и не может быть народа как явления и как метафоры; невозможно опереться на народнический миф и противопоставить себя гегемону, чем занималась прежняя интеллигенция. Зато приходится со вкусом делать то, что прежде презиралось, — зарабатывать деньги и обустраивать быт…

Так что оформилась новая социальная группа. Ее называют то креативным классом, то новой интеллигенцией — так называется премия, которую 11 декабря будет вручать газета «Московские новости».

И, кстати, о премии. Конкурс «Новая интеллигенция» проводился газетой «Московские новости» и явно был задуман как масштабный проект той самой легитимации креативного класса, о которой мы говорили. Идея конкурса состояла в том, чтобы внедрить в общественное сознание мысль о существовании «новой интеллигенции» — креативной, «болотной» и востребованной, в отличие от «старой интеллигенции» — несуществующей и никому не нужной. Об этом, собственно, заявили сами «Московские новости», представляя проект: «Новому социальному слою (имеются в виду люди, выходившие на Болотную — Авт.) срочно необходим положительный идентификатор, который дал бы всем возможность почувствовать себя чем-то единым — общностью, способной формулировать внутри себя общую повестку дня, влиять на политику и политиков, выдвигать из своей среды новых общественных лидеров, изменять жизнь вокруг, наконец.

Что же объединяет людей, многие из которых в декабре прошлого и в феврале этого года вышли на улицу, выразив недовольство ходом и результатами выборов в Госдуму? Объединяет их наличие чувства собственного достоинства… Эти люди в первую очередь требуют к себе уважения… Они хотят жить в «нормальной стране». И многие уже что-то делают сами, чтобы Россия стала «нормальной»… Все эти люди — новая версия российской интеллигенции. «Интеллигенция 2.0». Или проще — «новая интеллигенция».

На практике проект действительно вскрыл сущность с таким трудом сколачиваемого «креативного класса» и показал, насколько не похож этот «класс» на интеллигенцию — прежде всего, по той общественной функции, которую креаклы для себя считают главной.

Судите сами.

Победительницей в номинации «Поступок года» стала учительница Татьяна Иванова из Санкт-Петербурга, «не побоявшаяся рассказать в прессе о попытках фальсификаций на выборах в Госдуму» — кстати, это единственный победитель, хоть каким-то боком связанный с белоленточными протестами; все остальные прямо говорили, что никакая политика их не интересует. Суть «новой интеллигентности» Т. Ивановой состоит в том, что она, будучи на думских выборах 2011 г. председателем участковой избирательной комиссии, в январе 2012 года она рассказала журналистам, как их инструктировали перед парламентскими выборами сотрудники РОНО: «Должна победить «Единая Россия». Вы все должны для этого сделать». Вскоре после этого своего интервью Т. Иванова была уволена из школы, где работала завучем. Это, конечно, печально, однако какую роль сыграл «поступок года» в эпохальной борьбе белоленточников «за честные выборы» почему-то не сообщается. И это — еще печальнее.

В номинации «Власть с человеческим лицом» победу одержал Николай Переслегин — советник руководителя департамента культурного наследия Москвы. «Новая интеллигентность» советника «с человеческим лицом» — в том, что он «внедрил революционную систему, позволяющую восстановить большую часть культурных памятников Москвы — инвесторы могут арендовать здание за 1 рубль за квадратный метр в год на 49 лет, при условии, что проведут качественную реставрацию здания». Ну, что сказать? Возможно, мы сильно испорчены, но нам представляется, что… как бы сказать помягче… эта «революционная система» выглядит очень-очень коррупциогенной. Причем в этом сомнений нет, а вот в том, что она как-то сможет помочь реставрации культурных памятников Москвы, — сомнения есть. То есть «бизнес» тут хорошо виден, а вот «интеллигентность» как-то в тени оказывается…

В номинации «Бизнес для жизни» (кто бы нам объяснил, при чем тут интеллигентность — хоть новая, хоть старая?) победил Иван Митин — ресторатор, который учредил кафе «Циферблат», которое он называет «свободным пространством». Свобода там выражается в том, что «здесь гости (то есть посетители) оплачивают только время пребывания и могут играть в настольные игры, посещать увлекательные мероприятия, не задумываясь о количестве выпитого кофе». Действительно, вот она — свобода! — плати 2 рубля за каждую минуту пребывания в «пространстве» — и не думай о кофе, это грандиозно! Сам автор считает, что его кафе «меняет мир. Это место, свободное от симулякров, выдуманных ценностей, неправильных взаимоотношений между людьми, наигранности, лицемерия и неоправданных цен. Мы создаем… модель, может, не идеального (идеальное, наверное, за 1 руб. в минуту? — Авт.), но культурного и человечного взаимоотношения людей. Своим примером… мы очень маленькими порциями пытаемся внедрять ту же интеллигентность, тонкость, человечность в массы». Да… Если выбирать из бизнесов, то, может, и действительно, кофе по цене 2 рубля в минуту — это «интеллигентнее», чем 100 рублей за большую кружку. А может, и нет — смотря с какой скоростью пить.

Очень показательно высказался куратор этой номинации — «Бизнес для жизни» — Митя Борисов, продюсер, основатель ресторанов «Маяк», «Жан-Жак», «Джон Донн» и других: «На самом деле, интеллигент и буржуа — это почти одно и то же. Мне кажется, это человек, думающий безвозмездно, и если он что-то делает, то в первую очередь для себя и для таких, как он».

Премию в номинации «Гражданская активность» получил петербуржец Федор Горожанко за создание сайта «Заливает. СПб», на котором любой житель города мог оставить информацию о протечке крыши в своем доме.

Характерной особенностью этого проекта было то, что сам проект помог немногим, так как остался практически неизвестным (к слову, мы и сами живем в Санкт-Петербурге, но о проекте узнали только при подготовке статьи; а протечки в Питере — дело обычное, знали бы раньше — воспользовались бы). Зато автор проекта был «раскручен» значительно лучше и креативнее. Инициатива Ф. Горожанко довольно настойчиво и довольно успешно (уж не знаем, самостоятельно это делал автор или с чьей-то помощью) конвертирована в политический капитал. Сначала от городской администрации Валентины Матвиенко поступало предложение о работе в качестве советника (правда, неоплачиваемого), позже Федор был приглашен С. Мироновым в «Справедливую Россию» и даже вступил в ее ряды. Через несколько месяцев он выходит из состава СР и уже участвует в выборах в Законодательное Собрание Санкт-Петербурга как яблочник. Проиграв выборы, он становится помощником депутата «Яблока», бывшего чиновника городской администрации Максима Резника и руководителя регионального отделения «Яблока», позже скандально исключенного. Теперь Федор вместе с начальником состоят уже в «Гражданской платформе» Михаила Прохорова. По сути, номинация должна была называться «Политическая раскрутка», но организаторы премии на такую откровенность не решились.

В номинации «Город для людей» победил Андрей Сальников, который в своем дворе своими руками и за свои деньги построил оригинальную детскую площадку с кораблем, избушкой Бабы-яги и военной машиной, после чего разгорелась длительная борьба с властями Кунцево за сохранение площадки. Площадка, вроде, осталась на месте, Андрей планирует построить самолет, в чем мы ему пожелаем успеха.

Читатель уже наверняка понял: все эти премии и исследования выявили одну довольно-таки простую вещь. Идеал нашего креативного класса, она же «новая интеллигенция» — это вовсе не интеллигенция (это ответственность и служение, кому это надо?!). Идеал креаклов — это буржуазия. Причем (к прискорбию) мелкая — не зря же каждый второй (а хочет-то каждый первый) представитель креативных при первой возможности открывает ресторан. Не хайтек-компанию, не школу, не производство чего-нибудь полезного, а ресторан, причем, по возможности (в зависимости от количества денег), элитный, дорогой. То есть креаклы — этакая интеллигенция с базарным рыночным буржуазным лицом. Со всеми вытекающими последствиями.

Просим только не думать, что авторы вообще против бизнеса и принципиально не уважают бизнесменов. Напротив, мы считаем, что пока мы еще к социализму не вернулись, а находятся люди, которые могут более-менее честно (совсем-то честно просто невозможно) вести какой-нибудь бизнес — это хорошо. Вопрос совершенно в другом. В том, что именно будет продвигаться как моральный образец, как ценностный ориентир в нашем обществе.

С нашей интеллигенцией без кавычек тоже ведь не все в порядке — все мы помним, как по ее поводу высказывался В. И. Ленин. Не место в этой статье разбирать теорию вопроса, сейчас для нас важно одно — есть некие функции, без которых общество жить не может, и которые обычно в России выполняла интеллигенция. Вот что говорит Жан Тощенко: «Интеллигенция выполняет функцию духовного воспроизводства, то есть, продуцирует ценности и смыслы. А дальше эти смыслы тиражируются, и общество ими живет. Сегодня ценности и смыслы вновь начинают быть востребованными. Снова главный вопрос: не как жить, а зачем жить».

Итак, производство смыслов и ценностей — вот функция интеллигенции. Может ли ее выполнять «новая интеллигенция», то есть креативный класс и мелкая буржуазия — рестораторы широкого профиля, которые «если что-то делают, то в первую очередь для себя», «в первую очередь требуют к себе уважения» и «хотят жить в «нормальной стране» (так и хочется написать «нор-р-р-рмальной»)? Конечно! Только ценности будут соответствующие.

Сделаем небольшое и не сильно лирическое отступление. С неделю назад интернет облетела запись из «Фэйсбука» одного из лидеров (и формальных, и неформальных) Болота — Ольги Романовой. Возможно, многие эту запись видели, но не будем лишать удовольствия тех, кто пропустил это чудесное явление. Наслаждайтесь:

«Впервые в жизни не оплатила ресторанный счет. Вовсе не потому, что не могла — очень могла, с запасом. Просто менеджер изволил сообщить, что он думает об оппозиции вообще (фигово) и о Путине в частности (в восторге). Я знаю Руслана (менеджера ресторана) не первый год. И даже не третий десяток лет — гораздо дольше. Просто иногда хочется, чтобы старые дружбы заканчивались вот так плохо. Пусть он думает, что из-за денег. Хотя это не так. Он оскорбил всех наших сидельцев. Наверное, нужно было бы заплатить и плюнуть в морду. Но чего-то и платить тоже не захотелось. Пусть сам платит. За хлеб, за воду, за свободу. Слава Путину, хоть я его об этом и не спрашивала».

Вот такая, с позволения сказать, «новая интеллигенция», вот такой «креативный класс»! В комментариях этот пример вряд ли нуждается. Хотя… не можем отказать себе в удовольствии привести все-таки один комментарий, оставленный под этой записью, — по всей видимости, немыслимая креативная красота описанного Романовой поступка поразила даже представителей возглавляемых ею оппозиционных креаклов.

«Александр Пименов: «Впервые ударил женщину сапогом в живот. Вовсе не со зла, нет-нет. Просто старая добрая соседка с лестничной площадки изволила сообщить, что думает об оппозиции вообще (фигово) и о Путине в частности (в восторге). Я знаю Галю (добрую соседку) не первый год. И даже не третий десяток лет — гораздо больше. Просто иногда хочется, чтобы старые дружбы кончались вот так плохо. Пусть она думает, что из-за удара. Хотя это и не так. Она оскорбила всех посидельцев падика. Наверное, нужно было еще плюнуть в морду. Пусть сама думает. Слава Путину!».

Что ж, как говорится, другой «новой интеллигенции» у нас для вас нет, читатель. И вот какие-то такого типа смыслы и ценности будет производить наш креативный класс, если дать ему волю. И активно их продвигать в сознание широких масс трудящихся. Перефразируя известное высказывание Наполеона Бонапарта об армии, можно сказать: «Кто не хочет растить свою интеллигенцию, будет управляться чужой и чуждой». Что мы, собственно, и наблюдаем вот уже 20 лет.

Ценности и смыслы, которые продвигают в российское общество эти 20 лет, известны. Суть их вкратце состоит в том, что идеального не существует, как не существует и ценностей (кроме материальных, разумеется). Что деньги решают все, интерес может быть только корыстный, что выживает сильнейший, что человек человеку волк, а равенство — это утопия. С. Г. Кара-Мурза называет это «пропагандой социал-дарвинизма» и справедливо говорит о том, что большая часть идеологии перестройки бы основана на биологизаторстве общества «сведением социальных и культурных явлений к явлениям животного мира, к «закону джунглей»…

Вот видный… антрополог В. А. Тишков, который в 1992 году был председателем Госкомитета по делам национальностей в ранге министра в правительстве Ельцина, директор Института этнологии и антропологии РАН, академик РАН, в интервью в 1994 году выдает сентенцию: «Общество — это часть живой природы. Как и во всей живой природе, в человеческих сообществах существует доминирование, неравенство, состязательность, и это есть жизнь общества. Социальное равенство — это утопия и социальная смерть общества».

Биологизаторский подход к обществу неизбежно связан с таковым же подходом к человеку: человек превращается в зверя. И действительно, равенство и братство среди животных — это утопия, как и прогресс. Но ведь именно эти «смыслы» активно продавливается в российское общество теми, кто называет себя «креативным классом» и «новой интеллигенцией»! Вот свежий пример — в телепередаче «Школа злословия», которую ведут знатные креаклы Т. Толстая и А. Смирнова, выступает Александр Марков — ведущий научный сотрудник Палеонтологического института РАН, доктор биологических наук. Сначала обсуждается, что совершенно непонятно, чем движимо альтруистическое поведение людей? — ведь у него должны быть какие-то биологические основы!

«А. Смирнова. Меня очень интересует то, как вы объясняете альтруистическое поведение человека. Внутри семьи, когда это относится к родственникам, к детям и т. д., мне это совершенно понятно, мне этот механизм понятен (Ну, хоть это понятно, уже хлеб!). А в чем смысл с точки зрения биологии альтруистического поведения, самопожертвования вне родственных связей, я не совсем поняла…

Т. Толстая. Почему упорно существует саморазрушительный альтруизм?

А. Смирнова. То есть объясните мне биологию совести.

А. Марков. Ну если совсем кратко… нам приятно или кажется хорошим делать то, что выгодно генам наших предков, но это совершенно не значит, что это выгодно нашим генам сейчас, потому что все изменилось… Естественно часто наше поведение может теперь уже совершенно не соответствовать интересам наших генов».

И, наконец, главное:

«А. Смирнова. То есть совесть с точки зрения биологии — это рудиментарное как бы явление?

А. Марков. Не то чтобы сама совесть, а наша врожденная предрасположенность при определенных условиях вырастать совестливыми людьми».

То есть альтруизм — это атавизм, читатель. Как и совесть, она — «рудиментарное как бы явление». А вот, помнится, был уже такой персонаж в истории, который что-то говорил насчет освобождения от химеры совести… Плохо кончил вроде бы… А наша «новая интеллигенция» повторяет… Интеллигенция, ага.

Вот мы удивляемся тому, с какой легкостью распространяется по регионам ювенальная юстиция. А ничего удивительного — «новая интеллигенция» поработала. Вот, например, что пару лет назад говорил Лев Любимов — доктор экономических наук, профессор, один из создателей «Высшей школы экономики», заместитель научного руководителя ВШЭ, заведующий кафедрой макроэкономического анализа ВШЭ (если кто не помнит, ВШЭ была одним из основных питомников «болотных хомячков», согласно социологическим исследованиям). Так вот, пару лет назад этот господин писал о безработных на селе: «Одно делать нужно немедленно: изымать детей из семей этих «безработных» и растить их в интернатах (которые, конечно, нужно построить), чтобы сформировать у них навыки цивилизованной жизни, дать общее образование и втолкнуть в какой-то уровень профессионального образования. Т. е. их надо из этой среды извлекать». Креативно, правда?

Одно только неясно. На сегодня «новая интеллигенция» и ее звериные ценности, можно сказать, доминируют в российском обществе. Они везде: в государственном управлении, в образовании, в здравоохранении, в телевизионных передачах и на самом телевидении (а также в Большом театре, как выяснилось, который, наряду с ракетами, «наше все»). Чем же тогда они недовольны? Почему именно эта «новая интеллигенция» постоянно в первых рядах на всех «болотах»? Да и не только! А какой стон стоит в СМИ и в интернете — читать страшно! А концерт по поводу родительского съезда чего стоит?

Оставим сейчас в стороне совершенно законные предположения (которые давно уже не предположения) относительно заказного — со стороны врагов России — характера этих протестов. Потому что далеко не все участники Болотной и Сахарова были «на службе» — там, очевидно, было много людей, которые пришли самостоятельно, по зову сердца, так сказать. Так вот чем они-то недовольны? Все же по их вроде, а они все стонут и плачут. Вспоминаются строки Саши Черного — стихотворение, кстати, называется «Интеллигент»:

Строки эти подсказывают нам ответ. «Новая интеллигенция», она же креативный класс — это «старые перестройщики» или дети. Это они втюхали России криминальный капитализм, это они были в первых рядах получателей той самой чечевичной похлебки в обмен на первородство.

Чуть более двух лет назад, в самом первом выпуске программы «Суть времени», С. Е. Кургинян сказал:

«Те, кто обрушили Советский Союз, послали в наше общество, которое почему-то к этому было готово, два главных месседжа.

Месседж № 1 состоял в том, что, знаете ли, ваше первородство настолько тухлое, что дальше некуда!.. И если вы будете держаться за это первородство — вы сумасшедшие.

Месседж № 2: «А зачем вам вообще нужно первородство?! Однова живём!»…

Оба эти месседжа проникли в сознание наших соотечественников, огромного количества соотечественников, и в итоге они отказались от своего первородства.

Идеальное рухнуло! Это делалось ради каких-то конкретных приобретений, именно материального характера. Ради большего просперити (процветания), ради большего количества чечевичной похлёбки, которая окажется в корыте. Граждане, отбросив первородство, совершили метафизическое падение, и этим завершили первый этап своей мистерии.

Но возник второй этап. Этап расплаты. Потому что когда ты продаёшь первородство за чечевичную похлёбку, то потом начинает медленно или быстро исчезать эта чечевичная похлёбка. Так действует князь мира сего…»

Вот оно! Начала исчезать чечевичная похлебка! В этом и есть ответ на наш вопрос. Креаклы остро ощущают, что чечевичная похлебка исчезает, надежды рушатся… И предчувствуют, что и мечты о том, чтобы стать буржуями, не осуществятся — ну не прокормит Россия такого количества буржуев, Боливар не вынесет… Что им, бедным, остается? Думать они не обучены, делать ничего не умеют… Остается только протестовать против «кровавого режима» и истерически визжать реагировать на С. Е. Кургиняна.