В прошлой главе мы пришли к выводу, что информационное поле может быть довольно опасным пространством для участника рынка. Инфополе оказывается заинтересованным, чтобы бомбить участника эмоционально нагруженным материалом, усугубляя его проблемы с восприятием и без того непростой реальности рынков.
Пожалуй, самая агрессивная часть этой бомбардировки – истории чужого успеха. Именно они часто оказываются основной причиной, почему человек не может оторваться от попыток выбить из рынка экстремальные результаты. Они искажают восприятие рынка как пространства возможностей и толкают человека на исключительно ресурсоемкую активность.
В этой главе мы попробуем проследить, как истории успеха создают проблему в масштабах всего рынка.
Рынок, безусловно, представляет собой пространство возможностей, и нет ничего удивительного, что это пространство порождает множество историй успеха. Люди приходят на рынок, привлеченные блеском этих историй. Люди оценивают свои перспективы по этим историям, судят по ним о привлекательности рынка как площадки для приложения своих усилий.
Истории успеха – это главный маяк, который своим светом привлекает все новых и новых участников. Они приходят, пытаются повторить чужой успех, инвестируют в эти попытки свои ресурсы.
Истории успеха обладают такой мощной силой потому, что у публики в них есть огромная эмоциональная потребность. Они служат источником воодушевления и вдохновения, мотивируют на свершения. Они служат подтверждением, что где-то совсем рядом находится что-то великое и ослепительное, и время от времени появляются герои, у которых получается до этого великого и ослепительного добраться.
Такие герои становятся иконами, мощными якорями эмоциональной привязанности. В пантеон биржевой мифологии постоянно добавляются новые боги, полубоги и герои. Выглядит разумным попробовать изучить их жизнь, попытаться понять образ их мыслей в поисках ключа к успеху.
Истории успеха представляют для публики настолько большую эмоциональную ценность, что никаких особенных усилий не требуется для их распространения, они легко становятся вирусными в околобиржевом инфополе.
Почему истории успеха оказывают такое сильное эмоционального воздействие?
В первую очередь, конечно, история чужого успеха наносит крепкий удар по вашему эго. Удар тем более чувствительный, чем сильнее вы будете прятать от себя факт, что чужой успех вас задевает. Кому-то удалось красиво заработать, а вы сидите в стороне – это, конечно же, не может не цеплять. Это вызов, особенно если вы уверены, что в этой игре тоже чего-то стоите. Вы чувствуете, что просто обязаны догнать и перегнать. Результат – мощное эмоциональное вовлечение и сдвиг мотивации куда-то в сторону от рациональной.
Кроме того, любая история успеха – это в первую очередь «хорошая история», к которой хочется иметь хоть какое-то отношение. Например, через анализ элементов этого успеха, через попытки воспроизвести какие-то элементы, которые, как вам кажется, внесли свой вклад в достигнутые сверхрезультаты. Вы можете видеть самостоятельную ценность в том факте, что вы действуете как Ливермор или как Баффетт (подставьте любую другую икону по вашему вкусу).
Кажется, вполне разумной логика, что чужую историю успеха можно попытаться разобрать на элементы и воспроизвести. Может быть, вы сможете применить не все полученные элементы, но все равно можно надеяться усилить свои позиции в борьбе с рынком. За успехом наверняка стоит определенный ключ к пониманию рынка, которым победитель каким-то образом сумел завладеть. Как можно пройти мимо и не попытаться этот ключ извлечь?
Поток историй успеха однозначно обозначает рыночную площадку как исключительно привлекательное место для вложения своих ресурсов. Вы можете регулярно наблюдать, как люди делают хорошие доходности, просто правильно выбрав нужное время и нужный инструмент. На первый взгляд это не производит впечатления такой уж сложной задачи. Легко можно сделать вывод, что высокая отдача на ресурсы – это свойство самой площадки.
Что не так со всей этой логикой? Почему истории успеха превращаются по большому счету в опасную ловушку для публики?
В каждой истории успеха неявно содержится определенное обещание: если у кого-то получилось, то у вас тоже может получиться. Просто нужно немного поработать в правильном направлении.
Поскольку в историях успеха обычно фигурируют достаточно большие суммы денег, начинает действовать тот же психологический механизм, что и в «нигерийских письмах». Упоминание больших сумм денег, которые пока не ваши, но теоретически могут стать вашими, вызывает состояние транса и включает магическое мышление. Человек незаметно для себя начинает подделывать реальность и изобретать правдоподобно выглядящую аргументацию, чтобы идти в направлении этих больших денег.
Взгляд на истории чужого успеха как на нечто для вас значимое опирается на допущение, что в основе любого успеха лежит что-то такое, что вы можете повторить, реплицировать.
Например, вам приятно верить, что сверхуспех является результатом сверхусилия. Это интуитивная и привлекательная логика. Привлекательность ее в том, что каждый считает себя способным совершить сверхусилие как минимум раз в жизни. А значит, у каждого есть шансы получить свой заслуженный сверхрезультат, вопрос только в мотивации.
Принять факт, что в сложном нелинейном пространстве рыночных игр ваши сверхусилия могут просто уйти в песок, ничего не вернув взамен, психологически непросто.
Другой непростой факт: уровень неопределенности на рынке настолько высок, что за сверхрезультатом вполне может оказаться банальная случайность. Этот факт вроде бы выглядит очевидным, когда остается на абстрактном уровне, но когда дело доходит до конкретных случаев, по психологическим причинам он часто отвергается.
Что приводит нас к следующему вопросу: что же на самом деле может стоять за историей успеха, за экстремальным результатом?
Все происходящее на рынках несет на себе отпечаток внутренне присущей этому пространству неопределенности. Что бы вы ни делали, в ваших результатах неизбежно будет присутствовать определенная доля случайности. Привычно думать, что неопределенность – это плохо, что риски – это убытки, но это не всегда так, ведь вклад случайности вполне может оказаться и в вашу пользу.
Вы, несомненно, будете воспринимать всю доходность, что получили, как заслуженное вознаграждение за ваши усилия и мастерство, потому что было бы неприятно признать, что какая-то часть вашего успеха объясняется банальным везением. Но на самом деле не исключены даже такие варианты, где вы принимаете объективно неверные решения, но волей случая все равно становитесь победителем.
Можно ли что-то сказать о доле случая в успехе?
Сравним две стратегии действий: первый игрок ведет себя осторожно и не берет много риска, второй действует агрессивно и безответственно. Эти стратегии будут давать некие распределения исходов, и очевидно, что у второго игрока правый конец этого распределения будет куда более интересным. Агрессивное взятие рисков, скорее всего, обойдется ему слишком дорого на долгосрочном горизонте, и на каком-то этапе он вылетит из игры, но те локальные истории успеха, которые агрессивный игрок имеет шансы породить, будут сверкать куда ярче, чем у осторожного игрока.
Получается интересная зависимость: чем более рискованно ведется игра, тем более яркие истории успеха она порождает.
На рынке присутствует множество участников с разными стратегиями действий и разными установками по отношению к рискам. Все это многообразие порождает поток локальных историй успеха, но чем более ярким получается успех, тем больше вероятность, что за его фасадом прячется банальный гэмблинг, агрессивное взятие рисков.
Конечно, это не значит, что мастерством нельзя добиться успеха. Но сложно спорить с тем, что на рынке множество людей злоупотребляют агрессивным взятием риска. Когда ставки высоки, удача становится важнее мастерства, и вклад случая в результаты бывает определяющим.
Таким образом, чем выше полученная доходность, тем меньше вероятность, что за ярким успехом стоит именно мастерство. За большой доходностью, скорее всего, прячутся большие риски и удача, которая помогла пройти мимо полномасштабной реализации взятых рисков.
Экстремальные результаты могут быть отличным маркером азартного поведения. Осторожный и ответственный подход к рискам имеет мало шансов породить яркую, красивую историю из тех, что привлекают всеобщее внимание.
Можно ли определить, на чем основана история успеха – на агрессивном взятии риска или на реальном мастерстве?
К сожалению, довольно сложно оценить реальный риск, который был взят по дороге к успеху. Было бы наивно ожидать, что комментарии самого «чемпиона» по поводу истиной причины успеха будут достаточно правдивы. Задним числом не так уж сложно аргументированно и убедительно объяснить, почему успех был неминуем.
Получается, все, что вы имеете на выходе, – это отличные результаты и объяснения «чемпионов», почему все случилось так, как случилось. Этого совершенно недостаточно, чтобы оценить объем взятых рисков.
Ник Лисон обанкротил банк «Бэрингс», потому что играл рискованно и не смог вовремя остановиться. Но сколько таких Лисонов сумели вовремя остановиться и вышли из игры с отличным бонусом и благодарностью руководства? Но сколько из них признали, что за их успехом стоит банальный гэмблинг?
Проблема может быть глубже. Не обязательно чрезмерный контакт с рисками случается как часть сознательной стратегии. Выстраивая линию действия на рынке, многие люди параллельно оттачивают мастерство заметания рисков под ковер.
Более того, весь объем взятых рисков в принципе невозможно оценить при всем желании, потому что вы не видите будущего и можете делать только оценки, например, опираясь на какой-то кусок прошлых данных, которые вы полагаете релевантными. Но будущее обычно оказывается куда интереснее, чем ограниченный кусок прошлого.
Поэтому часто происходит, что участник брал завышенные риски незаметно для себя, а полномасштабной реализации взятых рисков не случилось. Например, потому, что такие реализации происходят довольно редко и просто не было достаточно времени, чтобы увидеть событие такого масштаба.
Сами «чемпионы» могут не до конца понимать, насколько им повезло. Они сами могут искренне верить в ту аргументацию по поводу свалившегося на них якобы закономерного успеха, потому что свой труд они видели весь, а свои риски – не все.
Активный трейдинг – прекрасный пример практики, которая может выдавать практически любые исходы.
С помощью активных сделок по цене вверх или вниз вы трансформируете исходный график базового актива в некое пространство исходов таким образом, что дисперсия окончательного результата сильно увеличивается. А дисперсия – это значит красивый правый хвост распределения, на котором могут произойти яркие реализации неких шансов.
Те избранные, кому удалось волей случая поймать такую реализацию, могут на глазах изумленной публики демонстрировать сотни и тысячи процентов годовых. Вы можете посмотреть результаты публичных соревнований трейдеров, чтобы проникнуться масштабами доходностей «чемпионов».
Удивительно, насколько и сами участники, и устроители такого рода мероприятий верят в допущение, что доходность, показанная на относительно коротком участке времени активными трейдерами, будет функцией их мастерства.
Большая проблема, что это допущение сложно опровергнуть. Да и никто, пожалуй, не будет это делать, потому что и участники, и болельщики предвзяты. Эмоционально вовлеченные в активный трейдинг хотят верить, что сверхдоходность – это непременный результат усилий и мастерства. Успехи «чемпионов» будут для них свидетельством верности этого допущения. Здесь работает искажение подтверждения, ведь каждый надеется когда-нибудь оказаться среди «чемпионов», получивших, как всем кажется, вполне заслуженный приз за свое мастерство и мотивацию.
Другой эффект, усиливающий поражающую силу историй успеха, связан с тем, что фокус внимания публики довольно краткосрочен. Если участник демонстрирует впечатляющую доходность последние пару лет, то мало кого будет интересовать, какие результаты он показывал до этого. Даже если они были исключительно негативными, то вполне убедительным будет выглядеть предположение, что человек наконец разобрался в теме и начал делать все как надо.
Недавние успехи в глазах краткосрочно ориентированной публики становятся абсолютными. Что было до этого времени – не важно. По крайней мере, вам не составит большого труда убедить всех, что «те» результаты имеют мало отношения к тому, что вы делаете сейчас. Новая история успеха настолько нужна публике, что она предпочтет закрыть глаза на ваше разгромное прошлое, если последние пару лет вы выступаете ярко.
Поэтому, если вы хотите стать историей успеха, рецепт для этого прост: нужно играть максимально агрессивно и делать это достаточно долго. Рано или поздно ваш локальный экстремальный успех совпадет с окном внимания публики, тогда как все ваши предыдущие неудачи останутся за его пределами. Ваш недавний успех в глазах публики превратится в абсолютный, и вы получите свои лавры, чтобы спокойно заняться монетизацией чемпионского титула.
Таким образом, поток историй успеха, разлетающихся по околобиржевому информационному полю, – результат взаимодействия с рынком множества людей, большинство из которых злоупотребляют взятием рисков в рамках игр лотерейного типа с красивыми правыми хвостами распределений.
Причем для некоторых участие в «лотерейных» играх – гонка за сверхрезультатом – может быть вполне рациональной линией поведения. Например, управляющие могут иметь излишнюю склонность к «лотерейному» поведению под давлением карьерного риска. Или кто-то может иметь рациональной целью однажды громко выстрелить, чтобы стать «историей успеха» и получить связанные с этим возможности для самопрезентации на околобиржевом поле.
Истории успеха создают искаженное впечатление о рынке как о площадке, обещающей какую-то исключительную отдачу на усилия.
Это происходит благодаря поведенческому эффекту ошибки выжившего (survivorship bias). Вы видите истории, которые закончились на правом конце распределения исходов, но не видите огромного массива историй, где мастерство и усилия были, а успеха не случилось или он был недостаточно ошеломляющим, чтобы попасть на радары публичного информационного поля.
Люди стараются поменьше распространяться о собственных провалах, чтобы не повредить своему публичному имиджу. Напротив, все, что хоть как-то может сойти за успех, сразу же выставляется напоказ, потому что это отличная возможность для самопрезентации. Некоторые истории провалов все-таки периодически появляются в публичном информационном пространстве, но вы всегда сможете убедить себя, что для вас и для вашего образа действий они нерелевантны, что с вами такого никогда не случится.
«Плохие истории» на эмоциональном уровне действуют противоположно «хорошим», вызывают желание отвернуться от них, игнорировать. Поэтому они не создадут такой же сильный отпечаток в картине происходящего, как позитивные и привлекательные истории успеха.
Таким образом, массив «хороших историй» хорошо просматривается, а у массива «плохих историй» вы видите только верхушку айсберга, потому что он недостаточно освещен или же потому, что вы сами старательно от него отворачиваетесь. В результате представление о рынке оказывается сдвинуто в сторону чересчур оптимистичного представления об отдаче на усилия.
Вы и сами прикладываете усилия, чтобы поддерживать эту приятную иллюзию. Вам самому хочется верить, что за успехом стоит именно мастерство. Предположение, что можно совершить сверхусилие и достигнуть сверхрезультата, очень привлекательно. Если поставить под вопрос эту связь, рухнет и надежда на сверхрезультат.
Под действием ошибки выжившего вы оцениваете привлекательность всей площадки по верхушкам распределения исходов. Но если начать сомневаться в полученной благостной картине, то придется пересмотреть оценку в сторону понижения. Вам не хочется этого делать, потому что тогда придется уценить утопленные издержки и снизить ценность опыта, приобретенного разными болезненными способами. Тогда начнут всплывать неприятные вопросы: достойна ли вообще эта площадка ваших усилий?
Конечно, утверждать, что успех является исключительно делом случая, тоже было бы неверно. За какой-то частью историй успеха, разумеется, стоит мастерство. Создает ли этот факт сам по себе для вас какие-то возможности? Будет ли польза от попыток разобрать, проанализировать каждую историю, которая вас чем-то зацепила?
В этом предприятии вы будете вынуждены полагаться на допущение, что есть некий ключ, который в принципе можно вытащить из анализа истории успеха.
Но, как мы уже выяснили, мастерство в рыночных играх основано на инсайтах, элементах глубокого понимания происходящего, которые непросто оторвать от почвы, на которой они выросли. Предположение, что можно вытащить эти инсайты в виде компактного ключа, который потом можно вставить в свою стратегию действий, – довольно слабое.
У вас по большому счету нет оснований полагать, что вложения ваших усилий в предприятие по извлечению ключа из истории успеха обоснованны. А раз так, то в системе понятий нашей бизнес-схемы это занятие является обычной лотерейной ставкой.
Что можно сделать, чтобы путеводный свет историй чужого успеха не приводил к напрасным тратам ваших ресурсов?
• Нужно контролировать свою эмоциональную реакцию на чужой успех. Истории потрясающих доходностей бьют по слабым местам вашей психики, захватывают фокус внимания и включают магическое мышление.
• Нужно следить, чтобы свет историй успеха не влиял на направление движения, чтобы вы не бросались в те области, куда тянут вас эмоциональные реакции. Кроме того, важно контролировать стадный инстинкт, когда движение в сторону недавних историй успеха принимает массовый характер.
• Нужно скептически подходить к попыткам анализировать истории успеха в поисках элементов ключа, пригодного для использования в рамках вашего собственного образа действий.
Лучшее допущение по отношению к историям успеха таково, что большая часть успеха – это дело удачного стечения обстоятельств, а меньшая доля содержит персональные инсайты такого уровня, которые нет смысла пытаться извлечь.
Даже если это слишком пессимистичный взгляд на вещи, с практической точки зрения лучше держаться подальше от источников сильного эмоционального воздействия, способных зажечь у вас магическое мышление.