Несколько секунд Росс тупо смотрел на него, пока снизу не донёсся рёв Сандэра и звук ломающегося дерева. Ханди подхватил письмо со стола, запихнул его в сумку и, выхватив меч, нырнул в темноту.

Перескочив через несколько ступеней, он увидел незнакомую спину и, не раздумывая, всадил в неё меч. Отпихнув покойника ногой, он собрался было бежать дальше, но из темноты неожиданно вынырнул меч и устремился ему в грудь. Стоя одной ногой на ступеньке, с другой зависшей в воздухе для шага, оставалось только уворачиваться. Успел, но не до конца. Остриё нырнуло под чешую, прошло вдоль тела, разрезая кожаную основу и грудь под сердцем. "Слишком глубокий выпад" Пронеслось в голове. Росс подставил руку с наручем под лезвие, и хлестнул своим мечём в темноту примерно туда, где находилось горло противника. Попал, да видно не туда, противник отшатнулся, выругался и снова наскочил, ведя атаку в ноги. Росс упёрся рукой о перила, подпрыгнул и врезал в немного обозначившуюся в темноте голову, тот отшатнулся, потерял равновесие и упал, Росс рухнул на него сверху, запнулся и полетел кубарем вниз по лестнице. Ни черта не видя он встал на четвереньки и не глядя махнул мечём. Мечи с лязгом столкнулись, и Росс увидел врага. Смутно, можно сказать всего лишь контур тела, но видел. Ханди вскочил, перекинул сумку через шею и атаковал справа сверху. Начался, если так можно выразиться, правильный бой, с выпадами, блоками, уходами, скрытыми атаками, обманками и контратаками. Противник оказался что надо, но в этот раз Росс оказался ловчее, да и в силе превосходил. Приняв очередной раз меч на свой клинок и дав скользнут ему к крестовине, он отвёл его вправо от себя, схватив свой меч за лезвие и шагнув вперёд, врезал остриём по горлу. Нападавший хакнул, схватился за горло и стал судорожно затыкать рану рукой, напрочь забыв обо всём. Через пару секунд в соседнем помещении прекратили рычать, и в дверном проёме появился Сандэр, с топором и отнятым у кого-то клевцом.

— Клянусь отбитыми мозгами самого прожорливого в мире дятла, они таки сломали мой кинжал.

— Ценная вещь?

— Да какое там, — отмахнулся цверг — просто он мне ещё от дедушки достался. — И он показал простой четырёхгранный огрызок оружия с мощной крестовиной. На такой не страшно было и меч поймать, и латы если надо пробить. — Жаль. — Он отшвырнул его в сторону. — Как там Бем?

— Кто-то ловко кидает ножи, в живот, по самую рукоять.

— Ну, он хотя бы успел рассказать о наследстве. О молот! Да ты же охрененно богат Росс! Шестьдесят тысяч эргов! Это…. Это…. Много это. — Сандэр вдруг сделался озадаченным.

— Ты чего?

— Да вот я вдруг сообразил, сколько это по весу. Шестьсот карт золота (600 кг). Как мы всё это упрём?

— Ну, можно забрать не всё.

— А остальное оставить клоачникам, или этому Дэлвину?

— Ну…

— Кстати о Делвине, кто-то нам приделал замечательные ноги Росс, их не слышно и не видно. Как они нас выследили? Нет, надо сваливать из этого города.

— Надо сначала привести себя в порядок, а то мы как со скотобойни. Потом найти какое-нибудь тихое местечко и обдумать всё как следует. — Росс с неприязнью оглядел свои руки.

— Согласен.

Они тихо выскользнули из дома и, соблюдая все предосторожности, добрались до реки, где стали отмываться.

— Э — э. Тебя всё-таки зацепили. — Сандэр ткнул в порез.

— А тыкать обязательно? — Сморщился Росс.

— А как же, покажи-ка чешуйку. — Росс протянул ему доспех. — Ну, это легко можно заделать.

— Сам заделаю.

— Да ну!? А как же дворянский титул? Ты там кто? Граф? Барон? — Подначил Сандэр.

— Императорский король! Мне с этого титула нигде не слаще. Уж поверь, дома мне приходилось починкой заниматься.

— Ладно, не дуйся. Давай лучше в какой-нибудь кабак завернём, и хорошенько всё обдумаем.

Выбирая улочки потемнее, они направились к центру города, где в это позднее время можно ещё было найти открытые заведения. Дело в том, что на окраинах, где не несли службу патрули, кабаки по ночам не работали, ну а если и работали, то чужим туда лучше было не соваться.

Примерно через полчаса Росс остановился у дверей заведения под названием "Кровавая Отбивная".

— Думаю, это подойдёт.

— Да? Тут про вино ничего не сказано.

— Это не значит, что его тут не подают, иначе бы этот кабак просто прогорел. — Они вошли в полуподвальное помещение и первым кого увидели, оказался Буй Бык. Он сидел за столом с одинокой кружкой пива.

— Ха! Жив бродяга. — Улыбнулся Сандэр.

— О, скажите-ка мне милостивые государи, после вашего ухода это заведение тоже сгорит как моя фактория?

— И это он говорит мне, своему старейшему другу. Ты должен нам обрадоваться, как дитя титьке матери, а ты неблагодарный, обвиняешь нас в чёрном колдовстве.

— Причём тут чёрное колдовство? А! Значит, дело моей жизни спалили не клоачники возглавляемые одним широко известным в узких кругах бароном, в сопровождении полусотни личной дружины? Всё это был чёрный морок! Теперь я понял, кому при встрече начищу рыло.

— Кому? — Не понял Росс. Хомпа Даал скептически поглядел на него. — В этом нет нашей вины Бык, о том, что там произошло, знали и мужики, торчавшие у тебя в фактории.

— Да знаю я у кого язык быстрее мысли, просто не поддеть Гомбу было выше моих сил. — Хомпа встал, похлопал по плечу цверга и пожал Россу руку. — И где же вас черти носили с момента нашей последней встречи?

— То там, то сям, последние несколько дней здесь торчим. — Ответил Сандэр.

— Рад, что ты жив Хомпа. — Сказал Росс. — Когда мы увидели разгромленную факторию, честно сказать я подумал, что ты того…. Я, правда, рад, что ты в порядке.

— Ну, на счёт того, что я в порядке это, пожалуй, сильно сказано, я как никак потерял своё дело и лишился большей части своих накоплений.

— Так ты что их в фактории хранил? — Удивился Сандэр.

— А где, по-твоему, я должен был хранить золотишко?

— Твою… общую маму! У тебя вокруг лес был! Более надёжной захоронки и придумать невозможно!

— Сандэр, ты забыл? У меня с детства топографический кретинизм, и в лесу все деревья одинаковы!

— Мозги у тебя одинаковые. — Сандэр что-то уж больно сильно огорчился потере друга. — Сколько хоть потерял? — Буркнул он. Бык вздохнул.

— Пять сотен эргов, да и товара изрядно.

— Как ты хоть жив-то остался? — Спросил Росс.

— Да меня тогда в фактории не было, издали глядел, как моё добро растаскивают, босота клоачная. — Он снова вздохнул, отковырнул щепку от столешницы и поковыряв что-то в зубе спросил. — А вы как? Нашли этого Хельмута?

— В последнее время нам как-то не до него. — Сказал Сандэр.

— Скорее выходит, что это он нас пытается найти. — Ответил честно Росс.

— Да? А то в свете последних событий у меня появилось стойкое желание завязать со спокойной жизнью. Если вам ещё нужен помощник, то я весь ваш.

— Эка ты выражаться-то научился. — Усмехнулся Сандэр.

— Одинокая жизнь в лесу пробудила во мне страсть к чтению книг и как следствие, к философским размышления о бренности всего сущего. — Бык допил пиво, грохнул кружкой о стол и добавил. — Правда этакая блажь находила на меня редко, потому ни одной книги до конца я так и не прочитал, больно уж чтение в сон клонит.

— Ну хвала Небесному Молоту, а то уж я хотел посоветовать тебе обратиться к скорбным разумом братьям. — Сандэр.

— Скорбящим разумом. — Поправил Росс.

— Ай! — Отмахнулся цверг. — Что в лоб, что по лбу.

— В общем так уважаемые Хомпа Даал и Сандэр Гомба, я ценю вашу добровольную помощь, особенно твою Сандэр. Тут уж как ни крути, а ты Буй Бык, неприятности поимел через меня, да и Сандэру кроме как отомстить за Хэнка ничего больше и не светит.

— Я кстати Сандэр Меер. — Вставил цверг.

— Извини, не знал. Поэтому я хочу предложить вам сделку, вы будете меня учить, наставлять на путь истинный, охранять, поможете мне отомстить за моих родных, а я вам, помимо моей искренней и вечной благодарности, буду платить.

— То есть ты нас нанимаешь? — Уточнил Сандэр.

— Не совсем. На роль вожака я не гожусь, да и охраняемым кабанчиком быть не хочу, поэтому предлагаю вам партнёрство. — Оба бывших наёмника вдруг нахмурились и замолчали. — Я подозреваю, что вы бы и так мне помогли, просто с деньгами это будет легче.

— Ну если только партнёрские отношения. — Глядя в стол медленно проговорил Сандэр.

— А мне лично до фени, просто хочется кого-то придушить. Вы-то себе в этом не отказываете. — Сказал Буй Бык.

— Вот и ладно. В смысле? — Не понял Росс.

— От вас за версту кровищей несёт, да и у тебя Росс чья-то кровь на шее, уж явно вы не кур этой ночью резали.

— А, это… — Смутился Росс. — Значит договорились? — Оба наёмника кивнули. — Тогда дело осталось за малым, нужно достать деньги.

— Я что-то не понял? Не, я конечно и без денег могу, просто, как наш наниматель сказал…

— Да есть деньги, — отмахнулся Сандэр — только наверняка там тоже кто-то будет, не из курей.

— Ну это не проблема, а сколько там?

— Шестьдесят тысяч эргов, моё наследство.

— Ше…!!! — Хомпа округлил глаза. — Зачем тебе парень два старых наёмника, купи город и реши свои проблемы, и когда я спросил сколько, я имел ввиду врагов.

— Это ты-то старый? — Удивился Росс.

— Ну знаешь, сорок пять лет это весьма почтенный возраст для моей профессии.

— А сто для цверга так, цветочки. Парни, это надо обмыть!

Ещё роса не успела выпасть на траву, и солнце лишь обозначило своё присутствие на небосклоне намёком на зорю, а девять сотен бойцов Беса уже выходили из Минтава через западные ворота.

Первыми шли две сотни Увраха, за ним две Сотни Дика, следом три сотни Барлата, ну и замыкали отряд сотни Дивимена, и марджины Лигги Варниса. Сам Бес ехал верхом на коне рядом с Дивименом, а не далеко, на гнедых лошадях ехал отряд из сотни конных латников из личного войска марвелина Пикелея Вармута, который возглавлял полковник Пермин Деклан. Он-то и должен был руководить всей обороной Бреги.

Оба уже успели с утра поцапаться из-за построения на марше. Никто из них не хотел глотать пыль за другими, поэтому сошлись на том, что сотня Дэклана будет ехать рядом или далеко впереди.

За каждой сотней тащилось по пять телег с сотским скарбом, походными кузнями и провизией. Так же на этих телегах везли воинскую амуницию, которую впервые дни похода разрешено было не надевать, но далеко не все решились её скинуть, хотя дороги в Минтавской марвелле считались спокойными.

Все сотники и некоторые из полусотников ехали конными, остальные же шли пешком. Наемники постарше привычно меряя шаг пялились в спину впереди идущему думая о чём-то своем, или просто впадали в равномерное забытьё, где есть только разбитая дорога, растоптанный сапог и лёгкая пыль из-под него. Кто-то про себя начинал мурлыкать немудрёную песню, кто-то травил байки, были и такие кто просто спал на ходу, не забывая однако переставлять ноги.

Золотой и Мори ехали на последней телеге в сотне Наски, сама она хоть и имела коня, предпочитала топать вместе со всеми. В данный момент Наска трепалась о чём-то с сотником Варнисом и Бомвардисом Ерихоном.

— Под кого не рядись, а натура всё равно обнажится. — Сказал Мори, Золотой проследил его взгляд.

— Всяк к своему тянется.

— Почему Барлат сделал её сотником?

— Не — е. Тут всё без койки. — Ответил Золотой.

— Я не спрашивал без чего, я спрашивал почему? — Проворчал старик.

— У девки мозги есть, да и опыт.

— Мозги у многих есть, однако не все кто с мозгами сотниками становятся.

— Слыхал я, что когда она была старшей над абордажными, потери среди её ребят были мизерные.

— Это хорошо, — и подумав добавил — а то что баба, плохо.

— Баба бабе рознь. — Ответил Золотой.

— Не скажи, помнишь Немвру Забей — вусмерть?

— Тоже мне пример, а ты вспомни пегую Долли.

— М — да.

— Вот о чём я и говорю. Наска никогда не станет Немврой.

— Ну тогда ей и пегой Долли не стать. — Сказал Мори из вредности.

— А зачем ей кем-то становиться? Пусть останется тем, кто она есть.

— Пускай, но Барлату я своё мнение выскажу.

— Это уж как водится. — Усмехнулся Золотой, помня сколько Мори спорил со своим бывшим кэпом Себампой, и частенько, надо сказать, продавливал его.

Уже на второй день деятельных людей дорога начинает выматывать, и не потому что она такая тяжёлая, а просто всё это уныло и однообразно. Вирровы столбы (вирр — 2 км) ползут всё медленней, пейзаж не меняется, шутки товарищей становятся глупыми, а байки с бородой в два стама. Тот, кто идёт слева от тебя уже надоел, потому как тянет, и тянет один и тот же мотив, снова и снова, а тот, кто идёт справа стонет всё чаще, он натёр ногу новым сапогом, а ведь ты ему вчера ещё сказал, что новую обувку в дорогу не одевают. Теперь тебе остаётся только рычать на него, обзывать бараном и говорить, что бы он заткнулся. Но настаёт момент когда тебя всё это достаёт, ты советуешь левому сменить пластинку, главному травителю баек рассказать реально что-нибудь новое, выталкиваешь правого на обочину, и перевязывая ему стёртую ногу, отправляешь на телегу, а сам затягиваешь походную, потому как достало всё уже в конец.

Вот только лето в этом году выдалось какое-то сухое и холодное.

На пятый день всем приказали надеть брони, начались земли марвеллы Боулек.

На дороге чаще стали попадаться патрули, на главных перекрёстках стояли целые заставы. Но чем ближе подходили к Боулеку, тем чаще попадались сожжённые деревеньки. Обстановка в марвелле предстала несколько иной, чем виделась в Минтаве. Оказывается, местные бароны в большинстве своём не поддерживают Буторка Вармута, и теперь активно грабят его имущество.

Чуть не каждый разъезд по этому поводу считал своим долгом остановить колонну наёмников, делали они это скорее из любопытства, чем по служебной надобности, и этим сильно тормозили её продвижение. Пять, семь остановок за день сильно выбивали из графика. Тут-то и пригодился полковник Деклан, теперь он по праву ехал впереди всех наёмников и пылил в двое больше, наверстывая упущенное в первые дни пути. Бойцы Увраха матерились, но поделать ничего не могли.

На девятый день пути, оторвавшиеся несколько дальше обычного латники попали в засаду организованную одним из местных баронов, и если бы не подоспевшие наёмники, того же Увраха, от сотни мало бы что осталось. Правда ни барона, ни его людей взять не удалось, те побросав своих убитых, благополучно ушли лесными тропами, где преследовать их никто не стал, потому, как первый же сунувшийся латник угодил в волчью яму. Деклан гремел громы и метал молнии.

— Семь человек! — Орал он, хватаясь за меч. — Семь человек!

— Чему удивляться. — Спокойно говорил ему Уврах. — Всё было сделано грамотно, деревья, арбалеты, узкое место.

— Грамотно!?

— А разве нет? Разве вы засады по-другому устраиваете?

— Засады!? Славный меч и честный бой, вот к чему должен стремиться настоящий воин!

— Стремиться можно к чему угодно, однако война всегда вносит свои поправки. Вы что, никогда в войне не участвовали?

— Участвовал.

— Тогда не пойму, чего вы так негодуете.

— Людей жалко.

— А. — Кивнул Уврах. — Людей всегда жалко.

Дальше отряд шёл по всем правилам, с боевым охранением, с дозорами и дальней разведкой. Это спасло ещё от двух засад правда, погибло двое опытных бойцов из сотни Дика.

Самым сложным было пройти от крепости Мегид до Бреги, это пять дневных переходов. Тут покоя не давали ни днём, ни ночью. Складывалось полное впечатление, что отряд идёт по вражеской территории. А ещё казалось, что на наёмников специально охотятся, но отряд всё же дошёл без особых потерь. Вот только придя в Бреги Бес и Деклан узнали, что крепость Хувра, единственная дорога связывающая Боулек с остальными марвеллами Таваско, была сдана. Теперь сам Боулек с двумя оставшимися крепостями с юга и востока был надёжно отрезан от всякой помощи. Сообщение по Валару тоже было перекрыто. Оставался запад, то есть Доринский ном, но какая там обстановка никто толком сказать не мог. Да и по мимо обстановки ждать помощи через Дорин всё равно, что через трубочку фарш вытягивать. Теоретически возможно, а на деле с голоду помрёшь.

Сам Бреги чудом фортификации назвать было нельзя. Это была добротная крепость, стоящая на скале, так что атаковать её можно было только с южной и западной стороны. В ней имелся весьма мощный донжон высотой в двадцать стамов, пять башен с высокими стенами, ров и прорва леса вокруг, что бы его закидать. Плюсом была скала на которой стояла крепость и чудо источник спрятанный глубоко в пещерах этой самой скалы не пересыхающий даже в самые засушливые лета.

Через пару часов после того как наёмники были разведены по казармам, полковник Деклан позвал на совет Беса и Барлата, которые прихватили с собой Золотого. В донжоне их встретил комендант крепости капитан Фотий. Это был старый солдат, армия въелась в его кожу, мышцы и кости, а устав заменил ему совесть. Он явно был из самых армейских низов и чудом дослужился до капитана, честно отдавая армии всё, что умел. В нём не было той породы, которая просто пёрла из Деклана, выдавая дворянина высокого ранга, возможно, он был простым парнем из крестьянской семьи, которому что бы прокормиться пришлось записаться в армию. Его красное мясистое лицо, обрамлённое жёлто-седыми бакенбардами переходящими в усы того же цвета, напоминало кусок отбитого мяса. Чувствовалось, что враги не раз добирались до него, но тяжёлый чекан висевший в петле на поясе, и такой же тяжёлый меч в красных ножнах, говорили о том, что многим врагам пережить этого не удалось.

— Капитаны? — Проскрипел он.

— Бес. Можно кэпы.

— Барлат.

— Золотой, голос кодекса.

— Хорошо, пусть будет кэпы. Я капитан Фотий, комендант крепости. Прошу за мной. — Они поднялись под самый верх донжона, на уровень где располагались личные покои капитана, а соответственно и сердце крепости. К удивлению Барлата на стенах не висело никакого оружия, ни гобеленов, ни даже шкур убитых животных, а мебель была самая простая. Посуда тоже изяществом не отличалась, вся она была из олова, не дёшево, но и не бог весть что. В небольшом зале с одним единственным окном, больше походящим на бойницу их ждал полковник Деклан.

— Кэпы. — Кивнул он, когда они вошли. — Как устроились?

— Превосходно господин полковник, казармы просто закачаешься. — Ответил Бес ругая себя за то, что сцепился с ним в самом начале пути.

— Правда? — С удивлением поднял голову от карты Деклан.

— Казармы как казармы вашество. — Ответил Золотой. — Клопов нет, уже хорошо.

— Прошу. — Деклан указал на накрытый стол. — Сыр, хлеб, мясо, вино, зелень, всё почти по-походному.

— Вы нас на обед позвали? — Удивился Бес, его первый раз встречали так…

— Не только, но обед я думаю, не помешает. — Все расселись, прислуживающий денщик Фотия разлил вино и Деклан поднял кубок. — Ну, господа, за то, что б нам тут крепко сиделось. — Барлат подивился двусмысленности тоста.

— Может лучше за недолгую осаду? — Предложил Бес.

— Нет господа, у нас задача иная, оттянуть на себя побольше сил противника и подольше их тут продержать. — Все выпили. — Комендант, доложите о готовности крепости к обороне. — Фотий чуть было не вскочил. Он отставил недопитое вино, пригладил усы, потрогал бакенбарды, то есть явно тянул время, а затем ещё и откашлялся.

— Крепость к осаде готова ёр. (ёр — уважительное обращение к господину) Стены и башни в порядке, ворота заменены ещё в прошлом году, поставлена новая опускная решётка, канаты подъёмного механизма на воротах заменены на цепи. Ещё собрали четыре катапульты, присланные марвелином Буторком, к катапультам приготовили триста двадцать два снаряда с зажигательной смесью, ну и почти две тысячи обычных камней весом в двадцать и сорок карт. Провизии достаточно что бы прокормить гарнизон из двух тысяч воинов в течении полугода. Состав гарнизона семьсот пехотинцев, двести арбалетчиков, сотня ваших конных латников, и соответственно, — он указал на кэпов — девять сотен наёмников. Вызывает опасение юго-восточная стена, господин полковник, она самая старая в крепости и самая низкая. Нарастить её мы не решились, тут нужен опытный архитектор.

— Всё равно не плохо. — Улыбнулся Деклан.

— Значит, нам нужно просидеть тут пол года. — Скорее утверждая, чем спрашивая сказал Бес. — Для чего?

— Полгода или меньше, не в сроке дело. Будем сидеть, пока высокие стороны не договорятся между собой.

— Вы имеете в виду Вармутов и Рунатов? — Полковник кивнул. — Но, по-моему, легче договариваться, когда ты побеждаешь. — Бес.

— Мы сейчас не в том положении, что бы побеждать. Нет сил, нет средств.

— А если Рунаты не захотят договариваться, а возьмут для начала Мегид, потом Бреги и осадят Боулек?

— Тогда моим покровителям придётся уступать и уступать много. Так что нужно сидеть тут крепко, а то…

— Объясните мне господин полковник, почему Вармуты так неуверенно чувствуют себя в своей собственной марвелле? — Решился спросить Бес.

— Да всё этот проклятый Сигутеп, ещё его предки тут воду мутили, а сам он, на деньги Рунатов, сумел купить верность нескольких здешних баронов, плюс его родственные связи. У него достаточно сил, что бы создать нам кучу мелких неприятностей.

— А наёмники Ягрима? Среди наших парней ходит слух, что он в этих краях. — Бес.

— Я не имею такой информации, но если это так, то я нам не завидую. Этот ваш Ягрим весьма предприимчивый тип надо сказать, вы случайно с ним не знакомы?

— Не очень, зато наш кода с ним близко знаком.

— Неужели? Кажется, тебя старик Золотым зовут? В наших кругах его просто демонизируют. Жестокий, вероломный, коварный. — С улыбкой произнёс Деклан.

— А ещё он щедрый и многие вольные бойцы ему верят. — Добавил Золотой.

— Да ну? Говорят вся его жизнь, сплошные предательства.

— О нём много чего говорят, ведь он удачлив, однако при мне он ни разу не нарушил данного слова.

— А как давно ты его знаешь?

— Ох, так давно, что иные столько и не живут вашество, а встретились мы в первые когда он пришёл к Совам Хамонта.

— Ого! Тот самый Хамонт!? — Удивился Деклан. Даже невозмутимый Фотий поднял бровь от удивления.

— Тот самый. Вы позволите? — Золотой достал трубку.

— Дыми на здоровье. — Махнул рукой полковник и с интересом уставился на старого наёмника. — Уж не хочешь ли ты сказать, что был в битве сторуких?

— Не хочу, но был. — Золотой выпустил здоровенный клуб дыма.

— Да. — Протянул Деклан — После того сражения для наёмников наступил по истине золотой век. И Ягрим там был?

— Был. — Кивнул дед.

— Чудны дела твои небо! А если в скором времени придётся с ним клинки скрестить, не уступишь? Пойдёшь против старого товарища?

— С чего это я должен ему уступать?

— Всё-таки как-то это…. Я просто понять не могу, вчера вы проливали с ними кровь, а завтра вам придётся убивать друг друга. Неужели поднимется рука на старых друзей?

— Убивая наёмников или погибая от их руки, мы не испытываем какой-то радости и злобы. Мы профессионалы. Да мы и не так часто сталкиваемся в битвах друг с другом. Хотя в истории всякие случаи бывали. — Ответил Бес. — Что на этот счёт говорит кодекс, Золотой?

— Если вольные бойцы сошлись на поле боя, то отступать они не имеют права ибо связаны договором с принципалом. После расторжения договора чинить друг другу увечья или смертоубийство запрещается, нарушивший кодекс лишается пояса и навечно изгоняется из братства.

— К тому же в каждом договоре с нанимателем есть статья, — продолжил Бес — в которой оговариваются условия сдачи в плен проигравших вольных бойцов.

— А, это когда они могут сдаться только вам? Ну или таким же наёмникам. — Спросил Деклан.

— Да.

— И потом вы их отпускаете?

— По-разному. — Пожал плечами Бес.

— А Ягрима отпустите?

— А он здесь? Вы лучше скажите, с кем нам придётся иметь дело. — Сказал Бес. Полковник вздохнул.

— Местная знать, не вся конечно, а самая активная её часть со своими дружинами. Мелкие дворяне со своими бойцами, охочие люди из тех, что справедливости ищут, ну и небольшие наёмные отряды. Конкретное количество я вам сказать не могу слишком много разной швали собралось которую за серьёзную силу я вообще не считаю. Самые опасные для нас противники это бароны с их дружинами, всех их наберётся до шести тысяч человек. Среди них выделяются два лидера, барон Сигутеп и граф Мавей. Первый дерётся потому что хочет вернуть былые вольности, второй, не знаю. Мавей богат, имеет большую дружину, если уж кому и по карману нанять такого кэпа как Ягрим, то только ему, ну, или Рунатам.

— И вы хотите сказать, что такими силами они способны осадить две крепости и угрожать Боулеку? — Не поверил Барлат.

— Нет конечно, только всякого сброда наберётся тысяч девять, но они ничто по сравнению с дружинами баронов. Там нет конкретного лидера. Зачастую это отряды самообороны, так они сами себя называют, не доверяют друг другу, а уж говорить о каких-то совместных боевых действиях и говорить не приходится. Их командиры слишком горды и заносчивы, что бы подчиняться кому либо. В двух словах, все эти отряды лишь пена на пиве, пройдёт время и она осядет сама, или её сдуют.

— Хорошо если на пиве, а не на браге. — Тихо сказал Золотой.

— А если всё-таки найдётся такой человек, который из пены сотворит вполне боеспособное войско? — Спросил Бес.

— Вот когда найдётся, тогда и думать будем.

На следующий день жизнь наёмников пошла по заведённому в крепости распорядку, начались наряды и караулы. Каждой сотне был выделен участок стены или башня, которую они должны будут оборонять. Так же приходилось нести патрули за стенами Бреги, это вносило хоть какое-то разнообразие в унылую казарменную жизнь. Некоторые из вольных бойцов казармы в жизни не видели, но дисциплина поддерживалась железными руками Беса и его сотников. Кое кому из бывалых из тех что сами вышли из армейской среды, такая служба была не в новинку. Они с сочувствием поглядывали на крепостных пехотинцев и не позволяли другим вольным подначивать их. Что уж говорить, солдат он и есть солдат. Дрянное обмундирование, куртка из толстой кожи с нашитыми накладками из железа от старости местами проржавевшими, убитые сапоги, казённое, а значит некачественное оружие. Такое в бою зачастую гнулось или ломалось. Простой пехотинец был вооружён копьём, щитом и топором. Лишь те, кто прослужил не один год выглядел более менее нормально, но таких на весь гарнизон наблюдалось не больше трети.

— Что это у вас бойцы какие-то разношёрстные? — Как-то поинтересовался Бес у Фотия.

— А чего вы хотите? Мой гарнизон до недавнего времени составлял всего триста человек, а этих пригнали всего пару месяцев назад. Набрали их конечно из крестьян и городской бедноты. Вы бы видели их капитан когда они сюда явились. — Фотий невесело вздохнул. — Я было подумал что в крепость ворвалась банда нищих, в Боулеке рекрутёры обобрали их до нитки и выдали гнильё со складов в место нормальных доспехов. Про оружие вообще не говорю, его им просто не дали. Пришлось одевать и вооружать уже здесь. Был бы годик в запасе, я из них сделал нечто похожее на солдат, а так, это мясо.

— Ничего не меняется. — Сказал Бес.

— Вы что из армейских?

— Нет, из вольных, потомственный.

— А я из потомственных военных, ну почти. — Вдали от полковника Деклана, Фотий начинал походить на обычного служаку, а не на ходячий устав. С ним даже можно было поговорить, правда только об армии, ну или о политике немного.

— Где вы их рассчитываете поставить в случае осады? — Поинтересовался Бес.

— Тех, что совсем никакие на северную и восточную стены, тех, что получше раскидаю среди своих стариков. Может и выйдет чего. У вас как со стрелками?

— В каждой сотне человек десять-пятнадцать неплохих найдётся.

— Тогда ставьте их на башни, у вас их две и вся восточная стена. Хотя… Лучше на надвратную башню, при штурме ей больше всего достанется, а стрел в запас я вам подкину.

— Я тут посмотрел, ваши южные укреплении не очень.

— Что поделать, старьё, зато у меня двести стрелков.

— Да, кстати, откуда их прислали? Что-то я такого герба раньше не видел.

— Ну. — Уважительно протянул Фотий. — Из личной дружины Буторка Вармута. Две сотни сюда, и три сотни мечников в Мегид.

— А сколько у Буторка всего бойцов?

— Около пяти тысяч, было. Почти тысяча сдалась в плен Сигутепу в Хувре.

— Тогда получше за этими приглядывайте капитан. — Посоветовал Бес. Фотий усмехнулся.

— Потому я и отдал вам надвратную башню. Я джезари никогда не доверял и впредь этого делать не собираюсь.

— Джезари?

— А вы не знаете? Из каких вы мест?

— Из Элевгии. (Королевство находящееся южнее Таваско.)

— Понятно. Кто теперь интересуется историей? Джезари — это общее название народа вторгшегося к нам из-за Валара пять сот лет назад. Комуники, Вармуты, Рунаты, все они из разных племён джезари. Теперь их потомки проживают во многих марвеллах и номах Таваско. Пейхи в Форне и Чиметене, у них старший клан Комуники, Вегилы в Баттербите и Минтаве, это Рунаты. Рлинги в Боулеке и Сиге, это соответственно Вармуты. Есть ещё Хоны, но с их старшим кланом в незапамятные времена сами марвелины разобрались.

— Вы хотите сказать, что эти арбалетчики чистокровные рлинги?

— В какой-то мере, за сотни лет многое перемешалось, но то, что эти стрелки считают себя рлингами, это точно. Лет четыреста назад они бы меня на первом суку вздёрнули, потому что тогда мы, тавасы, были для них врагами. Триста лет назад они и смотреть бы в мою сторону не стали, потому что мы стали рабами, а кого интересует рабочая скотина? Ну а теперь ничего, даже подчиняются.

— Я-то думал, что это обыкновенное призрение элитных бойцов к простой армейской пехоте.

— Сейчас по большей части так и есть. Как мне кажется, марвелинам армия не нужна, им достаточно свести свои дружины и у них получиться мощный кулак, который вряд ли уступит нойтскому.

— Тогда зачем им на вас деньги тратить?

— Мы, расходный материал. Содержать нас дешевле чем профессионалов.

— Тогда почему вы это терпите?

— Ну, наши бароны и графы терпят, так чего нам ерепениться? Наши благородные в большинстве своём породнились с марвелинами, ну а некоторые простые джезари породнились с простыми тавасами. Пройдёт ещё лет триста, и между нами не будет никакой разницы.

— А Сигутеп что? Породниться не с кем было, или как Деклан сказал, вольностей захотел?

— На мой взгляд, он простой разбойник с баронским титулом. Я прекрасно помню с чего этот веркель (демон) начинал. — Сердито сказал Фотий.

— С чего, если не секрет?

— Да какой уж тут секрет, с шестнадцати лет разбойничал на дорогах, но не здесь, умён был. Уходил со своей дружиной в соседние марвеллы, никогда не грабил на больших трактах и людей брал с собой только самую малость. В живых никогда никого не оставлял, брал всегда по малу, но самое ценное, так, что бы налегке уйти можно было. Осторожен, подозрителен, чуйка как у зверя, хитёр. Через пару лет из полусотни своих дружинников сколотил отряд в триста клинков, чистые изверги. Его начали бояться. Стал потихоньку подминать под себя местных дворян, как простых, так и удельных. Кого данью обложил, кого с людьми по первому требованию в дружину призывал, но тех за кем сила стояла, не трогал до поры, до времени. В двадцать семь лет женился на внучке графа Мосфона, не самый сильный, но один из самых знатных родов в Боулекской марвелле. Вот с этого времени его стало немного заносить. Буквально через месяц после свадьбы захватил замок владетельного барона Герена, затем обложил данью ещё двух, одного из которых вздёрнул на суку дерева который сам же повешенный и посадил.

— Ничего себе немного!

— Ну да. Дальше-то было ещё хуже, трогал он в основном не шибко родовитых, но когда он графа Ветэля казнил, тут дворяне не стерпели. Марвелину жаловаться не стали, сами собрали дружины, подтянули кое какое ополчение, и в один прекрасный день расколошматили всю его шайку, а его самого сдали Буторку Вармуту. Но как-то выкрутился сукин кот, через год уже на свободе был. Поговаривали, что он марвелину пять тысяч эргов отвалил! Видно не плохо в соё время поживился.

— Пять тысяч эргов? — Прикинул что-то про себя Бес. — Ну если он с шестнадцати лет грабить начал, а в двадцать семь его прижали…. В полнее достаточное время, что бы и больше награбить, но не золото же он грабил? Скорее всего, какой-нибудь товар, а ведь его надо сбывать.

— Верно мыслите кэп. — Похвалил Фотий, незаметно для себя перейдя на ты. — Есть в наших краях некий барон Делвин, этот тип пожалуй покудрявей Сигутепа будет, подозреваю, что именно он является одним из лидеров клоаки.

— Барон!? — Не поверил Бес.

— Барон!

— Чудны дела твои небо.

— Чуднее, честно сказать я ещё не встречал. Только хочу сразу сказать, что доказывать я это в королевском суде не смогу, да и не буду. — Тут же пошёл на попятную Фотий. Бес жестом показал, что его это не касается.

— Ну и что дальше с Сигутепом было?

— Три года сидел тише воды, ниже травы, а пару лет назад, когда тут Рунаты начали воду мутить, опять обозначился. Только теперь под знаменем борьбы за былые вольности, он правда и раньше об этом поговаривал, но всё как-то к грабежу скатывался. В общем такую бурную деятельность развёл, ездил по светским раутам, бывал на турнирах, рассылал своих людей по марвелле, призывал скинуть власть ненавистных марвелинов.

— Как это ему с рук сходило?

— Сходило вот. Если никого не трогать, а только языком трепать, многое может сойти. Он же всё это время силы накапливал, и теперь у него личной дружины под две тысячи клинков. Прибавь к этому полдюжины баронов и кучу мелкопоместных дворян со своими бойцами, которых Деклан пеной назвал, и выходит только у одного Сигутепа до пяти тысяч войска наберётся. А ведь есть ещё граф Мавей, у которого, по слухам, помимо своих бойцов припрятан где-то крупный отряд наёмников. Правда он с Сигутепом не очень-то ладит. Для Мавея Сигутеп как был разбойником, так им и остался, но с другой стороны Мавей и Делвин старинные друзья. Как вот это понять, я не знаю.

— А помимо этих троих, есть ещё кто-то?

— Есть. — Кивнул Фотий. — Не знатен, не богат, но простые люди за него горой. Даже кое кто из дворян ему верит, из мелких правда, не родовитых, но всё равно о чём-то это говорит. Зовут его Чирок.

— Чирок? Что за человек?

— Честен, прямолинеен, жёсток, справедлив. Пожалуй самый лучший боец которого я встречал. Лично видел как в Боулеке, в кабаке три осетра за две минуты уложил семерых, не самых последних бойцов Буторка. Наш марвелин его на дух не переваривает, потому как Чирок его не раз с носом оставлял. А уж сколько он у него тервилей попортил, сколько уже собранных налогов прямо из под самого носа увёл. Да что говорить? Он такой убыток казне марвелина нанёс, что за него самого награда в пять сот эргов назначена.

— Ого! Неужели никто не позарился?

— Ещё как! Но во-первых найти его не так уж просто, люди прячут, а во вторых, если захочет то сам появится, что он не раз делал. Слал охотникам за его головой послание, встретимся вечером там-то и всё. Нет больше охотников, а награда в пять сот эргов это уже крик о помощи, теперь даже за такие деньги желающих получить его голову не находится.

— Действительно хороший боец?

— Я, капитан, почти сорок лет на службе и уж поверьте, повидал всяких. Из тех, кого видел, даже близко с ним сравниться никто не может.

— Вот и хорошо, что я в своё время не согласился поохотится за его головой. — Улыбнулся Бес.

— Так вы его знали? — Изумился Фотий.

— Лично нет, но когда меня пытались нанять, то представили его как ужасного злодея во всей марвелле.

— Так от чего вы отказались?

— Я не наёмный убийца, я наёмный боец. Разницу не улавливаете?

— Честно сказать нет.

— Сочувствую.

— Господин капитан! — Крикнул дозорный с башни. — Сардиса горит!

— Что за… — Бес развернулся и увидел, как в трёх вирах от крепости в небо поднимался столб дыма.

— Деревня. Мемир! — Рявкнул Фотий. — Доложить полковнику Делвину. Вартан, возьми двоих и узнай что там за случай! — Крикнул он какому-то бойцу со старшинской бляхой. — Хотя и так понятно кто к нам пожаловал, вон крестьяне побежали.