1.1. Аналитика как философия здравого смысла и обретения Счастья

Глубина и смысл Аналитики раскрываются и постигаются не сразу. Аналитика – это целое интеллектуальное море. В ходе практической и преподавательской работы в различных государственных учреждениях мне встречалось множество людей, формально называвшихся аналитиками, находившихся на различных должностях в аналитических подразделениях, однако не проявлявших никакого интереса к теоретико-методологическим аспектам Аналитики, познанию её сути, тонкостей всякого рода, которые, собственно, и составляют суть мастерства в любой профессиональной деятельности. Для Аналитики человек должен ещё созреть. Иногда это происходит лишь тогда, когда человек сталкивается с задачами, для решения которых ему явно не хватает имеющихся знаний и опыта, и он буквально вынужден искать источники, в которых можно почерпнуть нужные идеи и знания. Такими источниками являются не только книги и другие публикации, но, прежде всего, люди, обладающие бесценным даром и возможностью передачи Живого Знания.

Считаю, что в вопросе развития Аналитики как философии здравого смысла, инструмента самосовершенствования и обретения Счастья есть какие-то Промыслительные, синергетические процессы, которые порой выше нашего понимания и, несомненно, только частично поддающиеся нашему рациональному управлению. Это не означает, что человек не участвует в процессе, наоборот, это в полной мере сотворчество, с подключением понятного эзотерикам «тонкого плана». У человека, серьёзно занявшегося Аналитикой и развивающего с её помощью своё сознание, меняется в позитивную сторону сама судьба. Учитывая как личный опыт, так и опыт близких по духу мне людей, можно утверждать, например, что методики развития интуиции уже спасли жизнь многим людям. Любому человеку в экстремальной ситуации нужно одно единственное верное решение проблемы – от которого зависит выполнения задачи или, скажем, спасение себя, товарищей и др. Мгновенное и единственно верное решение-озарение!

В общем, постепенно мне стало ясно, что без содружества с Небом, а в этом убеждены очень многие достигшие жизненного успеха люди, без содружества с Высшими наставниками настоящей Аналитики нет и не будет! Естественно при этом, что нужна личная ответственность за всё происходящее вокруг, самодисциплина и постоянное стремление к Знаниям, гармония в отношениях с самим собой и окружающим миром, разумное действие. Только тогда Аналитика приоткроет вам свои тайны.

 

1.2. Никакие частные решения не решат проблему в целом. Пример из личной практики

В период проведения контртеррористической операции в Чечне (осень 2002 года) я был прикомандирован в один из отделов информационно-аналитического управления (ИАУ) ФСБ России. Мне на исполнение попал документ «О путях политического урегулирования ситуации в Чеченской Республике», адресованный Президенту Российской Федерации (в то время им был В.В. Путин), поступивший ему от Счётной палаты Российской Федерации и переданный в ФСБ России для оценки целесообразности нескольких сформулированных предложений по данной проблеме. После изучения данного документа я пришёл к выводу, что в предложенной постановке обозначенная проблема даже теоретически не имеет решения, так как для урегулирования ситуации предлагались мероприятия, затрагивающие лишь одну политическую сферу. Мне было понятно, что сколько не проводи референдумов, не принимай новых Конституций и не назначай новых руководителей, без одновременного решения задач в других сферах: социально-экономической, духовной, информационной, без подкрепления политических мероприятий конкретными шагами по созданию рабочих мест, развёртыванию строительства для восстановления разрушенного, подготовки кадров и т. д. – решить накопившиеся тяжелейшие проблемы в республике невозможно. Задача требовала расширения концептуальной рамки понимания происходящих событий, выхода на более высокий уровень системности в их анализе.

Работа в ИАУ была напряжённой, но крайне интересной, в управление ежедневно поступали более двух сотен документов, их отработка требовала больших усилий. После завершения контртеррористической операции я сам побывал в Чечне, разговаривал с десятками людей и своими глазами видел тяжелейшие последствия войны. Это величайшая трагедия нашего времени, в которой сфокусировалось, как в болевой точке, огромное количество бед и проблем. И к чести политического руководства Российской Федерации и руководства республики, что к настоящему времени большинство этих проблем уже решены.

Тогда же, осенью 2002 года, стоило больших усилий убедить руководство, что постановка обозначенных проблем в присланном документе некорректна. С теоретической точки зрения нужно было менять сами подходы к их формулированию, а с практической – организовывать мероприятия стабилизационного характера в республике по комплексному принципу, с охватом всех сфер жизнедеятельности общества, а не только политической. Комплексные проблемы решаются только комплексными методами, попытки же решить их фрагментарно/частично, в одном лишь аспекте, могут даже ухудшить положение. В процессе подготовки ответа на данный документ мною впервые была применена аналитическая карта проблемного поля, которая сыграла свою позитивную роль в наглядном представлении позиций (интересов, ресурсов) «центров сил», реализующих свои интересы в Чечне. Аналитическая карта и её графическая модель как методологический инструмент системного анализа проблемных ситуаций подробно описана в книге «Азбука Аналитики» (раздел 3.5 «Создание аналитической продукции и требования к ней»). Считаю, что такой инструмент может и должен широко применяться в аналитической работе, однако сейчас он явно недооценён и мало известен практикам.

Для понимания различий в ролях Аналитики в системе Знания целесообразно привести наглядный следующий пример, который иллюстрирует антропологический принцип Аналитики. Когда ребёнок растёт, постепенно происходит его адаптация, он усваивает опыт взрослых и общества, перенимает навыки и инструменты социальной организации – овладевает языком, понимает необходимость учиться, усваивает базовые ориентиры половой, классовой, расовой, национальной идентичности. Что-то он осваивает подсознательно, путём подражания («делай как я»), чему-то обучается сознательно. Сфера его разумных усилий до вступления во взрослую жизнь – получение объективного знания, неизвестно ещё в какой степени могущего быть востребованным в дальнейшей жизни. Но далее, по мере взросления и развития, далеко не все дети, получившие принципиально одинаковое образование, равно преуспеют в этой жизни. Судьба у каждого индивида будет своя. Чтобы она сложилась удачно, помимо школярских, формализованных навыков обучения, накопления багажа знаний, не менее важную роль играют врождённые способности, внутренние сущностные качества индивида, умение адекватно реагировать на меняющуюся внешнюю среду и ведущие устремления, нацеленные на выстраивание вектора своей судьбы. Крайне важным моментом при этом становится выход на сознательный уровень управления своей интеллектуальной и духовной энергией. Как правило, это становится возможным после встречи на жизненном пути настоящего Учителя, который на уровне Живого Знания передаст и научит этому. В восточных духовных традициях такая практика существует уже столетия.

 

1.3. Научная форма знаний. Другие виды и формы знания

Для понимания различия между такими мощными по объёму категориями как Наука и Аналитика необходимы некоторые пояснения. В рамках Науки преимущественно формируются узкие специалисты, много и точечно знающие в рамках своей дисциплины. Аналитики же являются носителями более универсального междисциплинарного Знания, из их среды вырастают методологи-концептуалисты, хорошие философы.

В этом же ряду вопрос о том, что лучше: ум, хорошо наполненный или ум, хорошо устроенный? Ответить на него можно, если понимать, в чём состоит суть мышления. Мнения об этом различаются. Некоторые люди считают, что и животные, и даже камни могут мыслить. Каждому приходилось, наверное, встречаться с людьми, которые заявляли, что его кошка или собака «умная». Это типичное проявление антропоморфизма. Этот термин обозначает явление, когда человеческими качествами наделяются представители или элементы живой и неживой природы.

По моему мнению, мышление – это строго детерминированные и алгоритмизированные операции нашего сознания с идеальным, абстрактным (представлениями, понятиями, идеями, ценностями, символами. Овладение логическим, системным мышлением делает людей единомышленниками, т. е. людьми, способными одинаково перерабатывать поступающую в мозг информацию.

Наряду с осознанным мышлением, существуют ещё хаотические и аутистические его формы, а также соображение, интуиция и инстинкты.

Пробный камень любой теории, любой науки – это представление о Знании, его концептуальное видение. Огромное число учёных занималось этой проблемой, они пришли к выводу, что Знание всегда имеет социальный и политический контекст. Об этом, в частности, говорилось в работах Мишеля Поля Фуко, Жака Дерриды, Юргена Хабермаса. Отсюда вытекает принципиальный вопрос: о статусе тех или иных видов и форм знания, тех или иных учебных предметов.

Основными видами знаний общепринято считать:

• Житейское – строится на здравом смысле, является эмпирическим, построено на констатации фактов и их описании. Базируется на здравом смысле и обыденном сознании и служит важнейшей ориентировочной основой повседневного поведения людей, их взаимоотношений между собой и с природой.

• Практическое – строится на действиях, овладении и преобразовании предметного мира.

• Художественное – строится на идеальных образах, отображающих мир и человека в нём.

• Научно-рациональное – строится на понятиях (категориях), общих принципах и закономерностях как инструментах познания действительности в её прошлом, настоящем и будущем. Оно адекватно отражает реальность в логических понятиях, строится на рациональном мышлении, даёт основу для систематизации и обобщения достоверных фактов, позволяет осуществлять предвидение различных явлений.

• Иррациональное – отражает реальность через эмоционально-чувственную сферу – в эмоциях, страстях, переживаниях, интуиции, воле, аномальных и парадоксальных явлениях; не всегда подчиняется законам логики и науки. Сюда же следует отнести различные формы Метафизики, Традиции, этнокультурное Наследие предков, старые архетипы.

• Личностное (неявное) – зависит от способностей субъекта и от особенностей его интеллектуальной деятельности.

С точки зрения науки, основными формами знаний являются:

• Научное – объективное, системно организованное и обоснованное теоретическое знание.

• Ненаучное – разрозненное, несистематическое знание, которое не формализуется и не описывается законами, принципами и категориями.

• Донаучное – прототип, предпосылки научного знания.

• Паранаучное – несовместимое с имеющимся научным знанием, хотя может носить отдельные его черты.

• Лженаучное – использующее домыслы и предрассудки.

• Антинаучное – утопичное и сознательно искажающее представление о действительности.

Аналитик должен преимущественно ориентироваться на получение и применение научного знания. По степени раскрытия его содержания и по уровню обоснованности оно может выступать в форме научного факта, научной идеи, научной гипотезы и научной теории. Такой подход позволяет отойти от определения формы существования методологии науки в том виде, в котором эти формы сложились: «учение», «система взглядов», «система деятельности», «совокупность научных положений» и пр.

Высшей формой научного знания является теория. «Теория в более узком и специальном смысле – высшая, самая развитая форма организации научного знания, дающая целостное представление о закономерностях и существенных связях определённой области действительности – объекта данной теории». Большое внимание методологическим вопросам в науке и аналитике уделяли П.А. Рачков, В.В. Краевский, которые рассматривали принципы работы со знанием, различая методологический и специально-научный анализ, приводя подробные характеристики каждого из них.

Тот эмпирический материал, которым располагает наука, соответствующим образом организован, сведён в определённые классы и группы. Научное знание имеет весьма сложную структуру, оно состоит из множества самых разнообразных элементов. На первичном уровне науки можно выделить, например, такие элементы, как понятия, суждения, умозаключения, хорошо отличимые друг от друга по ряду формальных признаков. Однако они не выражают специфику научного знания, поскольку в таких формах осуществляется как научное, так и донаучное познание.

Для системы научных знаний характерно использование более крупных теоретических блоков, каковыми являются – гипотеза, теория, модель, концепция, закон. Эти формы научного знания даже с чисто формальной стороны отличаются от указанных выше, именно они характерны для современной науки.

Аналитика же «работает» преимущественно с такими формами научного знания, которые отличаются, скажем, от суждений не формально (как, например, теория или модель), а, в основном, функционально. К их числу относится проблема, идея, концепция, принцип, предположение, прогноз и т. д. Эти категории хотя и являются академически актуализированными, и с формальной стороны это просто совокупность обычных суждений, однако по своим функциям в аналитическом процессе и в организационной структуре знания указанные формы существенно различны. В аналитике человек сознательно настраивает своё мышление, обеспечивая срабатывание обратной связи, т. е. переход от осознаваемой рефлексии к осознанной.

Одним из первых отечественных аналитиков-когнитологов, который догадался о том, как выглядит операционная система нашего интеллекта и ещё в 2004 году пришёл к выводу о необходимости формирования фундаментально-научного интеллектуального гиперцикла стал Сергей Викторович Палагин из г. Саратова. Его разработки по поводу природной операционной системы мышления, нашего «биологического Windows» как функционального ядра нашей интеллектуальной самоорганизации, определяющего всё остальное, по моему мнению, имеют колоссальную научную значимость. Однако, зная изнутри устройство наших научных организаций и крайне неповоротливые механизмы прохождения новых идей и концепций, предполагаю, что пройдёт ещё много времени, пока идеи Палагина станут достоянием круга людей, занимающихся наукой и аналитикой.

В каждом явлении есть свой Главный Секрет. В нашем «биологическом Windows'e» таким секретом является универсальный мыслительный код (УМК).

СВ. Палагин много лет призывает вооружаться им, чтобы в сознательно организованном интеллектуальном гиперцикле переходить от одного интроспективного теоретика к другому (включая позиции социолога, психолога, биолога, физика, онтолога, когнитолога, контентолога и менеджера) и тем самым обеспечивать эффективную самоорганизацию интеллекта конкретного исследователя. Эта идея, разработанная им в своих трудах, полезна и продуктивна. Наука как большая иерархическая система и ведущая форма общественного сознания в исторической перспективе будет только усиливаться. В своём развитии она проходит несколько качественно отличающихся друг от друга уровней: от фактов, представлений (и вытекающих из них понятий и категорий), к теориям, законам, научной картине мира. Фундаментом любой науки являются представления об изучаемых явлениях и объектах, полученные в результате анализа научных фактов. Система представлений о конкретном явлении формирует научную систему в виде теории. А совокупность научных представлений о явлении, связанных между собой, составляет основу теории – концепцию данной теории. Научные концепции, в свою очередь, формируют у людей мировоззрение.

Наука развивается, благодаря научному творчеству, т. е. новым открытиям и решению научных задач, которые возникают на пути развития науки. Всё это служит основой для создания научных концепций о конкретной группе явлений исследуемого мира. В итоге формируется научное мировоззрение, которое влияет на то, в каком направлении и в каком темпе пойдёт развитие цивилизации в целом. Оно может ускорить, а может и затормозить её развитие.

Научное познание отличается от обыденного и практического познания своей системностью и последовательностью, как в процессе поиска новых знаний, так и упорядочения всего известного, наличного и вновь открытого знания. Каждый последующий шаг в науке опирается на шаг предыдущий, каждое новое открытие получает своё обоснование, когда становится элементом определённой системы знания. Чаще всего такой системой служит теория, как развитая форма рационального знания.

В отличие от этого, обыденное знание имеет разрозненный, случайный и неорганизованный характер, в котором преобладают не связанные друг с другом отдельные факты, либо их простейшие индуктивные обобщения. К обыденному знанию относятся и различные представления людей на бытовом уровне.

В Новое время возник взгляд, согласно которому подлинное знание даёт только наука, опирающаяся, как на математику, так и на экспериментальный метод, который применительно к физике был создан и успешно применён Галилеем. Поэтому великие основоположники классического естествознания Галилей и Ньютон неизменно подчёркивали, что научное знание следует строго отличать от различных форм вненаучного знания. В XVIII веке с анализом структуры и границ науки выступил И. Кант, который попытался дать философское обоснование тому научному знанию, которое было представлено ньютоновской механикой. Кант предложил точно разграничить границы науки и ясно отделить его от веры, мнений, мифов и других форм донаучного знания, а также от искусства, нравственности, религии и других форм сознания. Гегель, подошедший к рассмотрению истины как диалектического процесса движения мысли, стал рассматривать знание в более широком контексте. Поэтому он включил в состав знания и донаучные формы знания, а также современные формы духовной культуры. Такой диалектический подход к знанию с соответствующими поправками был в дальнейшем воспринят и марксизмом.

Естественно, что формы знания в огромной степени зависят от историко-культурного контекста, конкретных условий жизнедеятельности людей. Аналитика фактически и есть власть Знания в широком обобщающем смысле, главными качественными характеристиками которого являются рациональность, оптимальность и своевременность.

Говоря о формах знания, следует упомянуть достаточно известную (особенно в современной западной гносеологии) концепцию личностного знания , разработанную британским учёным М. Полани. Он исходил из того, что знание – это активное постижение познаваемых вещей, действие, требующее особого искусства и особых инструментов. Поскольку науку делают люди, то получаемые в процессе научной деятельности знания (как и сам этот процесс) не могут быть деперсонифицированными. А это значит, что людей (а точнее – учёных) со всеми их интересами, пристрастиями, целями и т. п. нельзя отделить от производимых ими знаний или механически заменить другими людьми. Согласно М. Полани, личностное знание необходимо предполагает интеллектуальную самоотдачу. В нём запечатлена не только познаваемая действительность, но сама познающая личность, её заинтересованное (а не безразличное) отношение к знанию, личный подход к его трактовке и использованию, собственное осмысление его в контексте специфических, сугубо индивидуальных, изменчивых и, как правило, неконтролируемых ассоциаций.

Наряду с формами, видами, существуют и типы знания. Типологизация знания может быть проведена по самым различным основаниям (критериям). В этой связи выделяют, например, знания рациональные и эмоциональные, феноменалистские и эссенцианалистские, эмпирические и теоретические, фундаментальные и прикладные, философские и частнонаучные, естественно-научные и гуманитарные, научные и вне-научные (интерес к которым в последнее время заметно возрос) и т. д.

 

1.4. О типе знания, присущего Аналитике

Фактически у любого нормального человека присутствует два типа знания:

– явное, артикулированное, выраженное в понятиях, суждениях, теориях и других формах рационального мышления, получаемое в результате профессионального обучения.

– неявное, имплицитное, не поддающегося полной рефлексии и вербальному описанию, получаемое на основе разнообразного человеческого опыта. Неявное знание не артикулировано в языке и воплощено в телесных навыках, визуальном восприятии, практическом мастерстве. Оно носит личностный характер, не допускает полного отражения и изложения в учебниках, а передаётся, как правило, «из рук в руки», от мастера к ученику, в общении и личных контактах исследователей.

Именно признаки такого неявного знания в большой степени присущи аналитике. Любой профессионал сознательно или интуитивно стремится овладеть тайнами ремесла, годами накапливает буквально по крупицам свой опыт и собирает чужой, чтобы ничто полезное для дела не пропало. В жизни встречаются случаи, когда другие люди пытаются присвоить идеи, которые выдвинуты и обоснованы другими. Как правило, у них ничего не получается. Мой личный опыт говорит, что идея всегда важна с её носителем. Особенно это актуально в бизнесе, политике, сфере управления.

В настоящее время усиливается интерес к проблеме иррационального, т. е. того, что лежит недоступно постижению с помощью известных рациональных средств. Всё более укрепляется убеждение в том, что наличие иррациональных пластов в человеческом сознании и памяти порождает ту глубину, из которой появляются всё новые смыслы, идеи, творения. Взаимопереход рационального и иррационального – одно из фундаментальных оснований процесса познания, крайне важное и специфическое для аналитики. Однако при этом значение внерациональных факторов не следует преувеличивать, как это делают сторонники иррационализма.

Маниакальное стремление к тестированию и стандартизации в современном образовании, навязанных России извне и осуществляемых в рамках Болонского процесса, приводит к усилению роли и значения технического знания, которое можно измерить и количественно оценить. Однако крайне важно и знание гуманитарного плана, которое позволяет креативно рассматривать действительность в более широкой концептуальной рамке и создавать в сознании целостную (холистическую) картину мира.

Гуманитарное знание, по сути, играет роль мостика между Наукой и Аналитикой. Главная проблема здесь – каким образом полученную информацию (как в результате опыта, так и в результате дискуссии – пусть и с самим собой) преобразовать в материал более высокого уровня – систематизированное Знание, которое при более глубокой обработке или добавлении новой информации (и при использовании аналитических методов) может вывести исследователя на более высокий теоретический уровень понимания проблемной ситуации, процесса, метода и т. д. Без научно-методологических оснований здесь не обойтись, но не менее важными являются и интуитивные прозрения, креативные нестандартные подходы.

Наука – знание, приведённое в теоретическую систему. Аналитика как часть науки выступает в роли инструмента (и метод, и средство одновременно) выявления латентных системных взаимосвязей и смысловых элементов знания. Аналитика – научная дисциплина с присущей ей формализацией научных знаний (информации). На мой взгляд, в исторической перспективе роль аналитики в современном обществе будет всемерно повышаться. При внимательном рассмотрении её потенциальных креативных возможностей Аналитика может выступать как метасистемная теория и практика обработки информации в любой сфере деятельности. Именно эта её ключевая характеристика и особенность предопределяют вход в высший Чертог – в ту сокровищницу мыслей, идей, опыта, концепций, Знаний, которые так необходимы любому здравомыслящему человеку для качественного улучшения своего сознания, усиления своей жизненной энергии. А в конечно счёте – для обретения Счастья. Потому что каждый человек хочет быть здоровым и счастливым.

Я тут не говорю о людях, не желающих мыслить, не желающих думать, не желающих чувствовать. Их вокруг целое море. Я говорю о других людях. Их не очень много, и для них пишется эта книга. Проведённые психологами исследования убедительно показали, что среди всех людей доля тех, кто потенциально способен к творчеству, составляет всего 15 %. А настоящих, самоактуализированных людей, способных к постоянному творческому саморазвитию, меньше 1 %. Меньше одной сотой части! Говоря по другому, 85 % – это те люди, которые не могут и не хотят работать над собой. 14 % – это те, которые вообще-то могут, но не хотят. И лишь 1 % – это те, которые реально и хотят, и могут. Вот к этой одной сотой части я и обращаюсь. Именно среди них я надеюсь встретить единомышленников и соратников для реализации так нужного стране проекта «Русская аналитическая школа», о котором будет сказано ниже.

В древности было такое понятие – всеведение, которое фактически равнозначно современному понятию информационного поля. В этом аспекте для аналитика крайне важен выход на познание причинности явлений как одного из предпосылок полноты Знания. Понятие всеведения предполагает, что любая онтологическая картина мира, даже невыразимая на рациональном человеческом языке, принципиально постижима и влияет на всё, в том числе, и прежде всего, на нашу способность целостно воспринимать-осмысливать реальность, включающую нас самих и наши способы постижения самой этой реальности, включая энергетику личностного и общественного взаимодействия. К этому понятию также близка используемая в эзотеризме категория эгрегора. В эзотерических кругах считают, что самый сильный эгрегор сейчас – еврейский. Растёт и набирает силу мусульманский эгрегор. Эгрегорная энергия России сейчас крайне ослаблена и нужны колоссальные усилия для реального её оживления.

Каждый аналитик как творческий человек, занимающийся интеллектуальным самосовершенствованием, сумевший преодолеть ограниченность собственных представлений, встречается с многомерной вселенной Знания, развивающейся (пульсирующей) по своим законам, весьма отличным от ограниченных представлений и стереотипов человеческого рассудка. Причём важно здесь отметить, что речь здесь идёт вовсе не о святости (знании Святых), а об одномоментных сакральных прозрениях с выходом на вполне добротную научную теорию, оперирующую категориями полноценной онтологической реальности.

Эта эзотерическая составляющая, о которой я уже частично говорил в книге «Аналитика как интеллектуальное оружие», может быть не совсем понятной людям, придерживающимся строго рационалистических воззрений. Тем не менее, несомненно, издревле существовали редкие люди, которые находились в социальном поле и скрыто интеллектуально управляли в информационных потоках через Аналитику – через создание ключевых идей, смыслов, образов, моделей поведения. В нашей отечественной традиции их называли Старцами, Учителями, Мудрецами, в индоарийской – Посвященными, Гуру, Махатмами. Существует много заблуждений относительно их предметики. Рассмотрению этих вопросов, в частности механизмов функционирования в социуме оккультно-мистических объединений, реализующих различные «тайные доктрины» были посвящены моя докторская диссертация «Эзотеризм как культурно-исторический феномен» и ряд публикаций. Много лет изучая культурно-исторический феномен эзотерики, я пришёл к некоторым важным выводам, которые позже использовал для выстраивания стратегии своей личной духовной и интеллектуальной жизни и, в частности, для понимания сути аналитической работы в целом.

В глубокой древности субъектами так называемого «Посвящения» были пророки, цари-воины, религиозные реформаторы, и др. За рамками «Посвящения» жизнь тогдашнего традиционного общества (сельское хозяйство, ремёсла, охота, мореходство, торговля) была достаточно шаблонной. При этом скрипт, наиболее быстро и действенно оказывающий всестороннее воздействие на всех людей, был в руках жреческой касты, царей, то есть высших руководителей и их ближайшего окружения.

Когда в Древней Греции возникает наука, искусство, то именно на этой грани культурной востребованности появились Великие Учителя, которые помимо своего небольшого референтного круга (у А. Македонского) оказывали несомненное воздействие на менталитет тогдашнего гражданского общества (Солон, Платон, Аристотель и др.). Великое Возрождение, по сути, восстановило эту традицию, которая проявилась в Великих умах и Талантах – художниках, скульпторах, дипломатах, многогранных личностях, вместивших в себе все культурные ценности той эпохи (Леонардо да Винчи, Микеланджело, Фрэнсис Бэкон и др. Мировое развитие музыки, живописи, архитектуры перманентно продолжалось от эпохи Возрождения вплоть до Второй мировой войны. С каждым десятилетием всё сложнее становилось вместить в себе всю мудрость своего века. «Последними из могикан» были Гёте, Н. Фёдоров, О. Шпенглер, Д. Андреев, Жак Кокто, оказавшие громадное влияние на ментальный мир, раздираемый политическими и религиозными страстями, войнами и социальными противоречиями.

Интегральный самоопределяемый вектор эволюции позволяет не тащить в будущее всё, ставшее общим местом, но сфокусироваться преимущественно на тех точках, где действительно совершены интеллектуальные прорывы, произведён творческий синтез знаний в целях реального влияния на социально значимые сферы деятельности. Аналитика – это та точка сборки (по терминологии К. Кастанеды), вокруг которой концентрируются мыслящие слои общества, здесь сосредотачиваются «мозги» нации.

Наша страна обладает чрезвычайно высоким, однако не всегда востребованным интеллектуально-технологическим потенциалом. Серьёзная аналитическая работа предоставляет прекрасные возможности как для творческого изучения и использования зарубежных практик и методик, так и наработок выдающихся русских учёных-теоретиков (А. Богданова, Н. Вавилова, П. Сорокина, К. Леонтьева, Н. Кондратьева и др.). На этом богатейшем интеллектуальном поле Аналитикой могут быть найдены конструктивные решения, актуальные и крайне востребованные не только в новой России, но и во многих других странах, оказавшимися в схожих с Россией кризисных ситуациях.

К примеру, такими направлениями являются: динамическое и рациональное чтение, общая герменевтика и повышения уровня понимания информации в целом (понятие контекста, скрытых смыслов, содержащихся в тексте, речи, сути, умения грамотно интерпретировать данные), общая аналитика (рациональное системное мышление, обработка информации с использованием определённых методов, практическое применение системного анализа, синтеза, дедукции, индукции и т. д., установление взаимосвязей между предметами, процессами, явлениями, построение гипотез и их доказательство или опровержение, формирование собственного нового знания, вообще разбор и разностороннее рассмотрение какой-либо информации (устной или письменной) с целью установить истину или ложность её в целом, либо её частей, новых сведений, взаимосвязей и отношений с уже имеющимися фактами и т. д. – учитывая, что конкретика зависит от сферы деятельности и от поставленных целей), усиление мышления (в т. ч. критического) и когнитивных способностей в целом, изучение иностранных языков.

В условиях сегодняшнего дня от аналитиков требуется умение работать с электронными устройствами, интернетом, отдельный интерес представляет так называемая «интернет-эвристика» (поиск знаний, информации в интернете), которая является также новым разделом и библиографической эвристики, как и умение выбирать, собирать, отсеивать информацию, её систематизировать, классифицировать, хранить, а также защищать от несанкционированного доступа. Для некоторых из этих этапов Аналитика очень помогает. В идеале, на мой взгляд, её основы следовало бы преподавать и популяризировать не только в вузах, но и в средней школе. Отдельные личности, напротив, стремятся препятствовать этому, полагая, что аналитические методы, технологии, разработки и пр. должны быть доступны лишь немногочисленной категории людей, но никак не «профанам». В современных условиях переизбытка информации от «профанов» стараются не столько спрятать интересующую их информацию (что сделать уже не так просто, как раньше), а напротив, завалить их хаотической информацией «второго сорта» – недостоверной, вперемешку с ложью, с тем, чтобы создать «кашу в голове». Это только один из многочисленных методов.

Поэтому важнейшая роль аналитического знания состоит в создании предпосылок для актуализации и тренировки системного мышления, повышения эффективности практической деятельности, создания траекторий личного-интеллектуального и управленческого роста.

Мы просто обязаны вымести из своего Дома манихейство, логику перевертышей, причём сделать это сами, утвердить в нашем государстве открытую, прозрачную, эффективную, понятную, ясную систему ценностей (типа Римского права на Русской почве), глубочайшего уважения к Знанию, грамотную образовательную политику. Подчёркиваю – эта система ценностей должна быть выработана, воплощена в деятельности русского государственного аппарата самостоятельно, без западных подсказок и корректировок!

 

1.5. Государственный переворот на Украине – начало нового исторического этапа для России и Мира

В условиях нынешнего кризиса и государственного переворота на Украине, инспирированного США, и введения Западом санкций против нашей страны, появляется уникальная возможность реального ослабления зависимости от Запада по очень многим направлениям. Мне, как человеку, родившемуся и выросшему на Украине, впитавшему культуру и менталитет её различных регионов (мой отец родом из Краснодона, мать – из Черниговской области, я сам вырос во Львове, в детстве лето проводил у дедушек и бабушек в разных регионах Украины) крайне горько и обидно видеть, как идёт эта братоубийственная война, ежедневно гибнут люди. Полномасштабная гражданская война, идущая сейчас на Украине, это величайшая трагедия нашего времени, это мощная социально-экономическая, а теперь и военно-политическая катастрофа, которую допустила компрадорская украинская элита. Уже погибли тысячи людей в многострадальном Донбассе.

Истоки этой катастрофы восходят к временам уничтожения Советского Союза и являются отдалённым результатами горбачёвской «перестройки» и окончательного разрушения «советского проекта». Следствием явится, скорее всего, распад Украины как государства. Нынешние события ещё будут потом десятилетиями изучаться и анализироваться сотнями и тысячами исследователей. Однако уже сейчас ясно, что среди причин этой ситуации – острейшее социальное неравенство. Половина населения Украины живёт в условиях откровенной нищеты. За 23 года «незалежности» в экономику страны было инвестировано всего лишь 15 % от её амортизационных потребностей. За те же годы олигархической элитой из Украины было вывезено активов на сумму свыше 260 млрд долл. и примерно столько же ушло на погашение внешнего долга, выплату дивидендов иностранным собственникам и т. д. Население уменьшилось на 8 млн человек: (1992 г. – 52,1 млн человек, в 2014 г. – около 43 млн человек). Около 5 млн человек ездят на заработки в страны Евросоюза и Россию.

Многие люди у нас в стране наивно полагали, что Запад – это нечто белое и пушистое. События на Украине показали его истинное лицо. За последние годы США выделили на финансирование деструктивных процессов в Украине сумму в 15 млрд долл. Аналогичные действия предпринимаются и в отношении России, одно дело «Юкоса», эта мощнейшая мина замедленного действия, чего стоит! Или экономические санкции против нас, которые противоречат всем правилам ВТО – организации, которая вообще превратилась в театр абсурда. Многие полагают, что под санкции такого рода попадает какая-то маленькая часть стран. Но есть официальные данные ООН – под санкциями находятся страны, в которых проживает 52 % населения Земли. Разве это нормально? Понятно, что ВТО выгодна лишь её главным организаторам – англичанам и американцам. Ну как тут не сказать, что хорошая идея должна себя кормить. Вот она их и кормит. Спрашивается, ну и что России там, в ВТО, делать в условиях, когда против нас фактически развязана экономическая война?

В этих условиях меняется вся конфигурация отношений России с Западом и США, возникают новые тенденции, факторы и угрозы. На память приходят знаменитые слова последнего канцлера Российской империи, выдающегося дипломата А.М. Горчакова: «Россия поняла цену дружбы с Западом и будет действовать по-своему». Хорошо было бы, если бы в нашей стране поменялась и капиталистическая ориентация. Большинство нормальных людей прекрасно понимают, что потребительский мир чистогана и прибыли любой ценой, усердно насаждаемый массмедиа как идеологический ориентир, ведёт в никуда. Поскольку люди чувствуют несправедливость мироустройства, защищать этот строй, по большому счёту, будет некому.

Государственный переворот на Украине – это фактическое начало нового исторического этапа для России и Мира. Эти события – лишь первый звонок. Следующий – это набатный колокол для России. Нас уже втянули фактически в новый передел мира, назвать его холодной или горячей войной – лишь дело времени. Дорогой читатель, задумайся над складывающейся ситуацией самостоятельно. Вот простой и очевидный расклад, некоторая «информация к размышлению», как говорилось в замечательном фильме про Штирлица. На территории нашей страны, великой России, по-прежнему находится свыше трети объёмов мировых запасов полезных ископаемых, а также 20 % пресной воды и свыше 20 % лесов. Контроль над всеми этими богатствами пока принадлежит нашей элите, которая последние два десятилетия усердно вывозит сырьё на Запад, пытаясь создать себе и своим потомкам некие «подушки безопасности». Однако давно известно, что «ничто не вечно под Луной», об этом же гласит старая львовская поговорка – «так завжды нэ будэ» («так будет не всегда»). События на Украине – это звонок о том, что за нас взялись всерьёз. Санкции – это лишь, знаете, такое лёгкое похлопывание по щекам. Нас могут ударить, как в жестокой уличной драке, подло и внешне незаметно – ножом в живот. Понимаете, никто в покое нас не оставит! То есть, контроль над вышеуказанными богатствами у российских элит неминуемо будут отнимать! Всеми силами, всеми правдами и неправдами, включая все виды оружия, в том числе организационного и интеллектуального. Но на стороне Запада – сила аналитических центров и «фабрик мысли», апробированных и крайне эффективно действующих социальных технологий и оргоружия, а на нашей – полная кустарщина. Конечно, телекартинка многих успокаивает и вселяет надежду, что «всё идёт как надо», но есть и суровые реалии настоящей заэкранной жизни, которые аналитик должен знать и анализировать. Скажем очень мягко и корректно – ситуация критическая и никаких поводов для расслабления не даёт. Надо учитывать при этом, что увязли мы в ней по самое горло, как говорят. Об этом говорят факты: в оффшорах находятся до 90 % активов российской экономики; мы стали сырьевой страной на 85-90 процентов, и от того, сколько стоит это сырьё в мире и каков на него спрос, зависит наша жизнь; сферы СМИ, образования во многом тоже находятся под западным контролем.

С другой стороны, братоубийственная гражданская война на Украине – это повод для размышлений в более широком контексте – о дружбе народов.

Она или есть, или, если её нет, то это называется «вражда». И неважно, кто на каком уровне понимания стоит, важно одно: враги и России, и Украины столкнули лбами два братских народа! Жертвы пока исчисляются тысячами. Посмотрите документальный фильм «Жертвоприношение Украины», в котором показывается, что цель войны – не победить, а довести до максимума число жертв. На кону этой битвы – славянский этнос. Сбылась вековая мечта наших недругов и человекоубийственных дьявольских сил: одна часть народа натравлена на другую! Судя по всему, число жертв скоро будет исчисляться уже не тысячами, а десятками и сотнями тысяч, а может быть, и миллионами! И это при том, что абсолютное большинство людей хотят мира!

Вдумайтесь: особенно те, кто разжигает взаимную неприязнь и не хочет сдержать свои эмоции! Разве вы хотите, чтобы у вас не осталось ни одного родного или близкого человека? А ведь многие с этим столкнутся, война – вещь безжалостная, перемелет, переломает народы, как спички. Мы куда идём? Что будет завтра, через 10-20-30 лет? Вы разве не видите, что весь кризис на Украине создан специально, что мировые кукловоды создали эту ситуацию искусственно, подкормив нужных людей. Горе, горе, горе накроет скоро мою Украину, где я вырос, ходил во Львовскую школу, прекрасно знаю украинский язык, воспитывался в духе интернационализма, дружбы народов. Для меня главное – Человек, а не его нация. Но сейчас взаимная ненависть превзошла все пределы! Остепенитесь, сядьте, подумайте спокойно.

В своё время я несколько лет работал в Германии, знаю немецкий менталитет. Для немцев что русские, что украинцы всегда были и будут людьми второго сорта. По уровню общечеловеческой и бытовой культуры во многих аспектах они опередили нас. Я бывал на немецких заводах. Коренной немец принципиально не может работать плохо, он внутренне дисциплинирован. Этого у славян нет. Это объективно. Пользуясь слабостями и уязвимыми точками украинского национального менталитета, западники – в первую очередь США и Великобритания, при поддержке Европы – реализовали свой разрушительный проект.

Мне искренне жаль, что Украину разваливают на глазах. Существует надполитический уровень управления, который осуществляют структуры типа Бильдербергского клуба. На этом уровне ставятся и решаются геополитические задачи. Чтобы было понятно, как это делается, некоторая информация к размышлению. В далёком 1988 году в Италии на вилле д'Эсте (на озере Комо), было очередное заседание «Бильдербергов» (в клуб входит около 130 представителей высшего эшелона западной элиты) с повесткой дня «О проблемах перестройки в Советском Союзе». А через два года Союза не стало.

А теперь очередь Украины. Уверен, что по её поводу есть такое же тайное решение, которое станет известным лишь много лет спустя. Истинными зачинателями и выгодоприобретателями мировой смуты являются акционеры Федеральной резервной системы (ФРС) и банкиры (прежде всего клан Ротшильдов), активно использующие механизмы ссудного процента, который стоит за псевдоростом западной экономики. Всё идёт по ПЛАНУ, продуманы и выбраны критические точки воздействия, чтобы развязать бессмысленную братоубийственную войну, вынудить Украину к отказу от России как важнейшего стратегического и экономического партнёра, важнейшего духовно-культурного центра притяжения. Выделены и активно осваиваются деньги на реализацию этого «проекта», активно используются для этого сетевые технологии. В мире есть такие «центры сил», которые очень много определяют в мировой политике. Например, это ДжиПи Морган Чейз (JP Morgan Chase), Банк Америки (Bank of America Corporation), Microsoft Corporation… Эти гиганты опережают по своим возможностям и активности целые государства. Это они считают себя настоящими хозяевами – Masters of the Universe – хозяевами Вселенной. Они имеют всю информацию, но систематично её скрывают. Все крупнейшие мировые средства массовой информации (СМИ), которые нас информируют, находятся в их руках. А уж когда где-нибудь происходит государственный переворот, как это случилось на Украине, тут они и вовсе оккупируют все СМИ. А «независимый Интернет» – самое выгодное место работы для спецслужб, где только очень грамотный человек может разделить правду и неправду. Информационная замусоренность такая, что мы не можем отличить правду от лжи. Третья мировая информационная война уже ведётся, в первую очередь – против России.

 

1.6. США была нужна Большая Война, и она начата

100 лет назад тоже никто бы не поверил, если бы людям сказали, что будет мировая война, что она продлится несколько лет, что погибнет 20 миллионов человек. Сейчас всё аналогично. Пока на Украине спорят, какой язык лучше, отвлекаясь от главного. Даже животные в период большой угрозы (пожара, наводнения), прекращают враждовать! Огромное число людей не понимает, что нас всех вовлекли в патовую ситуацию, результатом которой будут лишь большие жертвы, выгодные врагам славянства (да и чужим расам тоже – на Земле осталось всего-то 8 % белого населения, негры, китайцы потирают руки втихую). Эх, братья-славяне…

Но давайте вернёмся к главному, к Аналитике. То, о чём я открыто и страстно говорю многие годы, в этот трудный период постепенно проникает в общественное сознание и всё больше находит поддержку. Кажется, трудно говорить яснее: стране нужна серьёзная системная аналитика, опирающаяся на государственную поддержку, которая сможет защитить жизненно важные интересы народа и государства. Давно стало очевидно, что система государственного управления нуждается в обновлении, инновациях, оптимизации за счёт позитивных изменений именно на уровне её аналитического обеспечения. В условиях нынешней практически тотальной интеллектуальной деградации эта задача становится приоритетной.

За последние годы в сферу управления пришли десятки тысяч молодых специалистов, мало знакомых с понятиями «Аналитика», «методология», «системный анализ». Их надо учить, а делать это, оказывается, некому. Аналитика остаётся сферой приложения усилий инициативных одиночек. Против этого тезиса – что подготовка кадров для аналитической работы в масштабе страны поставлена крайне слабо, иногда возражают. Приводят примеры, что кое-где она всё-таки ведётся. Например, в Военной академии Минбороны России и в Военном университете Минобороны России на кафедрах военного регионоведения. Направление подготовки в рамках федеральных государственных образовательных стандартов (ФГОС) третьего поколения называется «Анализ зарубежной военной информации» («информационно-аналитическое обеспечение военной деятельности»). Хотя эта специальность очень молодая – в 2014 году состоялся лишь седьмой выпуск лейтенантов аналитиков, но все они нарасхват. «Охотятся» за ними, то есть переманивают, и коммерческие, и государственные структуры.

Таким образом, ещё раз подчёркиваю важность и необходимость обучения основам аналитической работы в вузах, а может быть даже и в средней школе.

Своими книгами я хочу сфокусировать внимание как Важных Людей, так и обычных управленцев на феномене Аналитики. Было потрачено немало сил, чтобы развернуть и теорию, и панорамное описание ситуации с государственной аналитикой, а также со стратегическим планированием в стране именно в пользу прикладного использования разрабатываемой в рамках «Русской аналитической школы» теории.

Понятно, для США Большая война – это выход из кризиса с наименьшими потерями в экономике и финансах при сохранении порядка в обществе и удержании страны от развала. То же самое раньше происходило при смене империи, где никогда не заходит солнце, – в британском Содружестве наций. Поскольку капитал создаётся в реальном секторе экономики, а накапливается и распределяется в финансовом, это ведёт к надуванию финансовых пузырей в виде деривативов. Ограниченный возможностями устаревших технологий накопленный капитал не может быть вложен с прибылью в материальное производство и уходит в финансовый сектор. Капитал же, инвестированный в финансовую сферу, не только не производит материальных благ, но и не приводит к росту платёжеспособного спроса населения. Материальное производство не развивается и терпит убытки. Надёжным средством оживить производство, списать долги и обеспечить оборот финансов «через натуру» как раз выступает война.

Понимание этой логики событий даёт шанс России на успех собственной стратегии. Поскольку театров Большой войны может быть несколько, достойным манёвром будет заход в тыл противника при условии резкой активизации нашей аналитики, разведки, дипломатии. Можно спрогнозировать, что Украиной дело не закончится, в самом ближайшем времени западные участники большой геополитической игры попытаются взорвать обстановку в Центральноазиатском регионе, прежде всего в Казахстане и других государствах – республиках бывшего СССР. Технологии создания новой кризисной точки будут те же: подкуп части элиты, взращивание «пятой колонны» под видом демократической оппозиции и т. д.

Практика показывает: даже в стационарных социально-экономических условиях очень немногие управленцы способны принимать адекватные решения по междисциплинарным проблемам. Причин тому множество, наиболее весомыми из них являются сложившаяся в российских вузах традиция противопоставления гуманитарной и технической ветвей образования, а также снижение числа профессий, требующих от сотрудников низшего и среднего звена управления широты знаний, почти энциклопедической. В результате, человек, так и не осознавший неполноты своих знаний, занимает руководящий пост, обладая позитивным опытом практической (или научной) деятельности исключительно в своей весьма узкой отрасли, что не способствует системному видению проблем управления. Самое печальное то, что стимулом к самообразованию для такого «специалиста» может стать лишь серьёзный промах, как правило, уже венчающий славную карьеру.

Одним из важнейших последствий холодной войны (её окончание провозглашено в 1992 году) стала замена основополагающих принципов, десятилетиями служивших фундаментом системы международной военной и экономической безопасности. Одновременно с распадом СССР исчезла сила, сдерживавшая военную, экономическую и культурную экспансию США. Теперь это место отчасти занимает Китай. Для стран третьего мира и оппозиционных сил в иных государствах потеря оказалась и того большей – был утрачен единственный канал политического воздействия на их основного оппонента, что привело к усилению роли террористических организаций. Кроме того, был утрачен единственный пример мощного государства, построенного на принципиально иной идеологии и провозглашающего иные ценности, в результате чего представления о социальной норме резко изменились: произошло усечение социальных гарантий, снизилась мера ответственности государства перед гражданином, а ведь она-то и определяет для него ценность государственной системы. Иными словами, произошло кардинальное изменение условий выработки решений на всех уровнях бытия, резко выросла стратегическая неопределённость.

В результате остро встал вопрос о пригодности многих, ранее эффективных, стратегий управления. В такой обстановке государство, ставящее перед собой цель обеспечить своим гражданам условия для реализации материальных и духовных запросов, да и любая организация, стремящаяся к достижению своих целей, проводили интенсивную работу по подбору и обучению управленческих кадров, их расстановке с учётом профессионального опыта. Крайне важно, чтобы критерии карьерного роста и принципы осуществления кадровой политики были чётко сформулированы и доступны претендентам на замещение руководящих должностей, а также, чтобы существовали схемы не катастрофичного стимулирования управленцев к самостоятельному освоению смежных отраслей знаний. В деловых кругах эти положения уже воспринимаются как идеология разумной и бесконфликтной кадровой политики, в то время как на уровне государственного управления они по-прежнему воспринимаются как утопия.

Во многих литературных источниках по менеджменту, принятию управленческих решений, практически отсутствуют положения, связанные именно со скоростью принятия решений. Этот важнейший фактор имеет огромную значимость для практики. Проблема времени меня как учёного интересует давно. Сфера общественного сознания, обусловленность её процессов во многом зависят от определённых ритмов, пульсаций исторического времени. Рассматривая природу времени, я понял, что этот фактор имеет огромное значение для системного анализа политических процессов, их прогнозирования. Время многомерно, оно многоярусно и даже может быть отрицательным. Этому посвящена одна из моих ранних публикаций. На поиск путей решения этой проблемы меня подтолкнула информация о том, что американские военные, примерно 10 лет назад, на заседании Объединённого комитета начальников штабов (ОКНШ) утвердили новый концептуальный подход – ускорение принятия управленческих решений у себя и всемерное замедление этой процедуры у противника, намереваясь именно таким способом выигрывать все войны будущего.

Через несколько лет, когда в российских системах управления на уровне Правительства РФ в результате административных реформ система принятия решений начала усложняться и в управленческих контурах и цепочках появились дополнительные элементы (федеральные агентства, службы), у меня закралась мысль – а не по западным ли рецептам это делается? Конечно, я могу ошибаться, но по многочисленным откликам сотрудников органов государственной власти, обучавшихся в период 2003 – 2008 гг. в РАГС при Президенте РФ, данные реформы значительно замедлили скорость принятия управленческих решений на всех уровнях, так как для различных согласований между ведомствами, и даже в одном ведомстве – но между различными его управленческими уровнями – потребовалось значительно больше времени, чем ранее. В результате эффективность госуправления снизилась.

К сожалению, эта практика в управленческой сфере продолжает сохраняться до сих пор. Лишь с неизбывной тоской можно смотреть на волокиту согласования и выработки единой позиции между ведомствами, как канцелярщина и бюрократизм процветают, как суть дела выхолащивается порой в угоду требованиям делопроизводства и штабной культуры. Эти требования, конечно, уместны и должны соблюдаться. Но просто нацеленность их должна быть другая – на ускорение, а не на замедление управленческого процесса.

 

1.7. Аналитика как ключевой элемент в системе обработки управленческой информации

Аналитика является важнейшей стороной мыслительной и организационной деятельности управленца, позволяющей в полную силу использовать методологическое богатство и интеллектуальные наработки предшественников.

Аналитика помогает вскрывать «узкие места» и многоходовые схемы, используемые в корыстных целях. Как показывает практика, в деятельности крупных государственных и коммерческих предприятий имеются серьёзные негативы – воровство, рейдерство, преступная приватизация, активное лоббирование крупными западными компаниями своих коммерческих интересов на внутрироссийском рынке, сильное внешнее воздействие, не поддающееся адекватному реагированию со стороны самих предприятий. Очевидно, что большинство этих проблем возникают из-за скверного управления, планирования, неразвитости социальной среды и инфраструктуры для ведения бизнеса. Для улучшения ситуации органы государственного управления привлекали на помощь специалистов модного сейчас кризис-менеджмента, внешних управляющих, но это помогало мало. Реально ситуация меняется к лучшему лишь тогда, когда в руководстве организации появляются люди с аналитическим складом ума, сознательные или стихийные системщики, разрабатывающие и реализующие проектообразующие идеи, работающие не на себя, а на общее Благо. А теперь вспомните, дорогие читатели, случаи из собственной практики – каково процентное соотношение руководителей, которые действительно создавали новое, улучшали дела в вашей организации, болели за общее дело и тех, кто разрушал созданное до них.

В ходе реальных управленческих процессов мы наблюдаем стремительный рост объёмов разнообразной информации, требующей оперативной обработки и использования в ходе принятия управленческих решений. Аналитическая работа, о сути, необходимости и преимуществах которой мы ведём речь, является ключевым элементом системной обработки управленческой информации, основанном на обдумывании, анализе и оценке всех важнейших аспектов решаемых проблем, включая причинно-следственные связи и зависимости. Она призвана предусмотреть, увязать в общую систему весь порядок функционирования объекта. Важным моментом при этом является учёт возможных рисков, предвидение появления проблем и трудностей, разработка вариантов возможного негативного развития событий, определение конкурентных преимуществ. Для этого используются самые разнообразные аналитические приёмы и технологии. При этом выявляются также недостоверность и двусмысленность данных, их субъективность, противоречивость, возможная тенденциозная подача и сознательное искажение. В результате аналитической работы появляются выводы, которые носят синтетический характер («квинтэссенция»), которые, по своему смыслу и значению, шире имеющегося информационного массива.

В области Аналитики возможны и нужны серьёзные интеллектуальные прорывы. Я полностью согласен с авторами книги «Воины креатива», что русские были и будут талантливы всегда, что на каждом историческом этапе вопрос стоит лишь в том, насколько внешние условия позволяют раскрыться талантам и гениям. К сожалению, в условиях рынка наряду с увеличением возможностей проявить инициативу, существует и противоположная тенденция, когда рыночные условия не позволяют творческому потенциалу многих людей раскрыться, поскольку крупным игрокам лишняя конкуренция не нужна. Если русским талантам дать развиться, они с честью справятся с актуальными историческими задачами. Государство должно понимать это и помогать становлению Аналитики как важнейшей сферы деятельности управленческих кадров.

В советский период были попытки создания аналитических структур серьёзного уровня, аналогичные западным. К числу таковых можно отнести, например, «Всесоюзный научно-исследовательский институт системных исследований (ВНИИСИ), созданный в СССР ещё при А.Н. Косыгине. Были и другие структуры, уже описанные мною в предыдущих книгах. Следует отметить, что в ходе их многолетней научно-исследовательской работы накоплен мощный теоретический багаж, который практически забыт и не используется. Думаю, что придёт время, когда он будет вновь востребован и переосмыслен.

 

1.8. О необходимости улучшения качества стратегического государственного управления

Сегодня наступило время дальнодействия, стратегирования социально-экономического развития, достаточно сложных, многоходовых и долговременных синтетических программ. Собственно, на этом аспекте и основываются преимущества многих развитых стран Запада, Японии и Китая. Что касается России, именно стратегический аспект в государственном управлении развивается слабо. Имеется ряд явных просчётов в стратегировании социально-экономического развития. Мы всё надеялись, что «Запад нам поможет». Он помогал, но лишь с выгодой для себя. Наш товарообмен с внешним миром держится на нефти и газе. Нас в мире любят только за газ, нефть, аммиак, карбамид, стальной прокат и лом цветных металлов. За последние десятилетия реформ российская экономика не научилась производить что-либо конкурентоспособное и достойное для мирового рынка. Возможно, что с введением Западом экономических санкций против России наше политическое руководство, наконец, поймёт, что давно пора вырабатывать курс опоры на собственные силы. Но только опять же, ходы в ответ не должны быть симметричными. Нужно искать и находить такие ответы, чтобы результат был положительными для нас при любых вариантах силового давления. Тут без серьёзной Аналитики не обойтись.

Не нужно быть большим аналитиком, экспертом или стратегом, чтобы понять простую истину, что торговля сырьём в современном мире приносит выгоду потребителю, а не продавцу. Это важнейший закон практической экономики. Это касается экспорта не только сырой нефти, но и экспорта леса-кругляка и многих других видов необработанного сырья. Думается, рано или поздно, в России всё же будет принят закон о национализации сырьевого экспорта (его проект уже был разработан небольшой группой депутатов Государственной Думы РФ во главе с депутатом от Волгоградской области Е. Ищенко). Ведь все знают, что нефть продаёт не российское государство (в отличие от большинства нефтедобывающих стран, внешняя торговля нефтью у нас частная), а коммерческие структуры, каким-то образом получившие не полные права собственности, а лишь права на разработку лучших российских месторождений. И прибыль от этой продажи в основном оседает в западных банках! По числу миллиардеров Москва занимает второе место в мире после США. У государства пока ещё остаются некоторые рычаги контроля и воздействия на них – через доли в собственности, определение уровней добычи и поставок, экспортные трубопроводы, но понятно, что их интересы не совпадают. Государственный деятель должен делать то, что на пользу государству, а не своему карману!

В последние годы в нашей стране начата реализация государственных программ Российской Федерации и субъектов Российской Федерации, для финансового обеспечения которых будет задействовано более 90 % федерального бюджета. Они разрабатываются в условиях, когда ещё только формируются единые подходы к организации процесса стратегического планирования, предполагающие, в том числе, определение состава документов стратегического планирования, как на федеральном, так и региональном уровне, чёткое определение последовательности их разработки и взаимосвязи на каждом уровне управления, а также финансового обеспечения их реализации.

Эти программы выступают в качестве программно-целевых инструментов, в том числе бюджетного планирования, а иные документы стратегического планирования должны определять основные направления реализации различных направлений государственной политики.

Программы подразумевают охват как минимум трёх уровней самодостаточной реальности, параллельных друг другу в социальном, экономическом, информационном поле и далеко не всегда взаимодействующих напрямую.

Первый – это уровень мировой объективной реальности, срабатывания общих закономерностей в развитии сложных социальных процессов и востребованностей времени. Здесь ограничен личный произвол, субъективизм, личные пристрастия. Эту реальность можно изучать, анализировать, созерцать. Для этого, в первую очередь для приобщения к мировому интеллектуальному опыту, люди оканчивают солидные ВУЗы (технические, финансовые, управленческие), участвуют в конференциях, читают серьёзные книги. Сюда же относится то, что пытаются сделать настоящие кризис-менеджеры – приобщить, подкорректировать отстающие структуры под конструктивный опыт достойных конкурентов. Сегодня есть немало успешных бизнес-технологий (сетевая торговля и маркетинг, интернет-продажи, торгово-промышленные холдинги, зоны беспроцентной экономики), где всё это работает. Это прорывные управленческие технологии, новый высокотехнологичный сектор IT.

Второй – сфера чистой мысли, сфера науки, математических, социометрических и культурологических моделей. Мы знаем более-менее тщательно прописанные модели спасения Отечества в вариантах от С. Глазьева, С. Сулакшина и С. Кара-Мурзы до проектов государственных программ В. Путина и Д. Медведева. В любой крупной фирме, политической партии, управленческой организации, у любого активного человека есть проекты, концепции и сценарии развития, которые являются, по сути, банком данных совокупного социального опыта. В научных, социометрических, технических и технологических трудах гениальных альтернативных изобретателей есть немало примеров полезных изобретений, идей принципиально новых приборов, однако только ничтожное их число внедряются в практику. Нередки случаи, когда они не только отторгаются, но и забываются на века или десятилетия. Например, имеются поразительные примеры оснащения российской царской Армии техническими приборами и устройствами, многих из которых не было в армии даже во время Великой Отечественной войны, хотя могли бы быть. Широкополосный беспроводной факс, грузовик-турбогенератор, который мог ездить на дровах и торфе… В современных условиях ситуация та же – внедрить что-то новое у нас в стране крайне тяжело. Урано-кадмиевые стержни для малых АЭС, которые были разработаны в России, успешно применяются во Франции, производя более 85 % электроэнергии, у нас они тоже используются, но дают лишь 13 %. Тепловые кавитационные генераторы могли бы резко уменьшить (на 40 %) теплопотери на трассах для нашего ЖКХ, однако годами проблема внедрения новых технологий не решается. И одной из причин такого положения дел является заскорузлая бюрократическая машина, кормящаяся за счёт бюджетных денег.

Как правило, на этом втором уровне реальности, во всех этих блистательных и внутренне непротиворечивых теоретических моделях не хватает учёта факторов реальной социальной жизни, субъективных факторов руководства, механизма принятия решений, привходящих факторов конъюнктуры, влияния традиций, ментальных установок, социального контекста. Имплантация разработанной модели в жизнь, внедрение в практику корпорации или социального института требует подчас не меньше усилий, нежели их создание, доводка, обкатка опытом. Модель может быть теоретически блистательной, но неприменимой на практике, как в том старом советском анекдоте про новую модель паровоза который гудит, но не едет, так как при его конструировании была допущена ошибка – 90 % пара уходило в гудок.

Функционально фундаментальная наука является в современном обществе таким хранителем теоретических моделей, обобщённого практического опыта, школой подготовки стратегических управленцев и лишь в очень маленькой, ничтожной степени – инструментом внедрения более эффективного позитивного международного опыта. Наверное, Аналитика, наряду с фундаментальной наукой и её гениальными Провидцами, способна идти по пути интеллектуальных прорывов, моделирования качественно нового знания, постоянно выполняя свою важнейшую функцию – извлечения из копилки отечественного и международного практического опыта, мирового Знания новых идей и так востребованной комбинаторики, междисциплинарных подходов.

Наряду с этими двумя высшими уровнями, отличительными особенностями которых является их теоретическое и интеллектуальное наполнение, широкое использование моделей, «концептуализация», существует и третий уровень. Есть масса социальных сфер, общественных институтов, сфер бизнеса и жизнедеятельности человечества (образование, медицина, транспорт, сельское хозяйство, массовая армия), где обновление минимально, нежелательно или не допускается вовсе – Церковь, семья, домашнее хозяйство, мелкая розничная торговля, народные традиции и т. п. В этих сферах человеку психологически нужен якорь, опора на те незыблемые сферы, где он прочно ощущает духтрадиции, коллективного бессознательного, и он не хочет вносить в свою жизнь элементы беспокойства, связанного с обновлением. Это не столько интеллектуальная ограниченность, торможение, сколько интуитивное самосохранение, своеобразная психологическая страховка – возможность вернуться назад в случае серьёзного психологического слома на других уровнях. Вносить в эти сферы рационализацию, интеллектуальную составляющую – наиболее трудно и непродуктивно.

На этом третьем уровне скрытно работает эзотерическая составляющая Аналитики, о которой, в связи с трудностями формализации, крайне редко упоминается в имеющихся публикациях. Понятно, что большинство этих сакральных аспектов находятся в компетенции религии, метафизики, а не науки.

Попытка обозначить этот уровень была осуществлена мною в книге «Аналитика как интеллектуальное оружие (2012), где в разделе «Эзотерические корни аналитики» раскрывались особенности западной, восточной, русской аналитической традиции.

Ряд читателей в своих обращениях высоко оценили эту попытку и предложили продолжить исследования в этом направлении. Поэтому одной из особенностей данного издания является осмысление наработок из области эзотерики, которые явно или неявно влияют на аналитическую работу.

Например, к эзотерике Аналитики относятся вопросы:

• работа с феноменом Времени и периодизация важнейших событий отечественной и мировой истории;

• системно-интегративный характер Аналитики и её проводников, как людей, созидающих Будущее, нацеливающих свои усилия не только на об служивание существующих контуров управления, но и стремящееся встать на позицию «над потоком» для полноты охвата ситуации и её анализа;

• улучшение качества индивидуального сознания аналитиков, включение осознанности («здесь и сейчас»), механизмов сознательной рефлексии;

• смысловой поисковик, генератор смыслов, когнитивные аналитические карты, отлавливание (сознательный поиск) и генерирование новых идей, стремление выпрыгнуть из эмпиризма на более высокий уровень осмысления ситуации;

• одновременное задействование обоих полушарий мозга (особенно правого, скорость обработки информации у которого в разы превышает таковую у левого);

• особая роль Аналитики в процессах стратегического целеполагания: в отличие от оперативной Аналитики, которая занимается выявлением и предотвращением угроз, стратегическая Аналитика должна выполнять иную функцию – не только увидеть проблемы и сформулировать их для решения, а правильно сформулировать и поставить цель (для чего требуется умение прогнозировать различные варианты социально-экономического развития).

Недавно в нашей стране принят разрабатывавшийся более пяти лет Федеральный закон от 28 июня 2014 г. № 172-ФЗ «О стратегическом планировании в Российской Федерации», который законодательно закрепил систему стратегического планирования. Этот Федеральный закон установил правовые основы стратегического планирования в Российской Федерации, координации государственного и муниципального стратегического управления и бюджетной политики, полномочия федеральных органов государственной власти, органов государственной власти субъектов Российской Федерации, органов местного самоуправления и порядок их взаимодействия с общественными, научными и иными организациями в сфере стратегического планирования.

Стратегическое планирование в России осуществляется на федеральном уровне, уровне субъектов Российской Федерации и уровне муниципальных образований. При этом между участниками стратегического планирования возникают различные отношения в процессе целеполагания, прогнозирования, планирования и программирования социально-экономического развития Российской Федерации, субъектов Российской Федерации и муниципальных образований, отраслей экономики и сфер государственного и муниципального управления, обеспечения национальной безопасности, которые регулируются данным законом.

При этом следует учитывать, что стратегическое планирование – это лишь часть стратегического управления, важный, но всё же лишь элемент в системе более высокого и важного порядка. Сколько потребуется времени для принятия следующего закона – «О государственном стратегическом управлении», который расширит концептуальную рамку стратегирования социально-экономического развития страны, сказать крайне сложно. Думаю, опять же, пройдёт не менее пяти лет. Но проводить такую работу крайне необходимо.

Мы живём в эпоху беспрецедентного возрастания роли управления в жизни общества, в решении проблем, от которых зависит судьба страны. Процессы трансформации государственности, которые переживает современная Россия вот уже около двух десятилетий, в огромной степени зависят от стратегических решений высших органов государственной власти и управления. Ведутся активные исследования и разработка инновационных проектов и программ в области повышения эффективности государственного, муниципального и корпоративного управления. За последнее десятилетие в стране накоплен как позитивный, так и негативный опыт стратегирования социально-экономического развития, представляя огромное поле для научного анализа. Очевидно, что система государственного управления нуждается в обновлении, инновациях, оптимизации за счёт позитивных изменений именно на стратегическом уровне.

Много предстоит сделать и по линии упорядочения деятельности СМИ. Принятая государством система управления СМИ всегда неизбежно будет подавлять критические сигналы, противоречащие реализации государственной стратегии, что наиболее очевидно можно наблюдать в современной России. В связи с этим, неизбежна потеря обратной связи, вместе с потерей которой оказываются за пределами критики Президент страны и правящая партия.

Разработка концептуальных основ стратегического анализа, как важнейшего элемента современной аналитики и стратегического управления ведётся мною совместно с воронежским аналитиком М.А. Кутузовым уже несколько лет. Готовится в выпуску монография, в которой раскрываются сущность и задачи стратегического анализа, подчёркивается его ключевая роль в управленческих процессах, связь с процессами долгосрочного целеполагания. Именно стратегический анализ настоящего и будущего позволяет осуществить оптимальный выбор приоритетов развития государства и социума. На его основе осуществляется стратегическое планирование и государственное регулирование, ведётся разработка долговременных проектов и программ социально-экономического развития, создаются механизмы мобилизации ресурсов для реализации поставленных целей. При осуществлении стратегических проектов важным моментом являются их временные рамки, своевременность осуществления каких-либо мероприятий. К сожалению, можно отметить существующую у нас в стране тенденцию хронического запаздывания в принятии важнейших государственных решений. Ниже будут приведены примеры конкретного проявления этой тенденции.

Вообще многие наши управленцы даже не задумываются о феномене Времени, привычно жалуясь на то, что его «не хватает». Хочу обратить внимание читателя на следующие два важных момента.

Первый касается скорости принятия управленческих решений. Он достаточно внятно прописан в «Азбуке Аналитики». Суть его состоит в том, что в любом контуре управления необходимо стремиться к максимально быстрому принятию решений, постоянно выявлять и устранять препятствия, тормозящие процесс выработки и реализации решения.

Второй же касается психологической синхронизации скорости течения времени у власти, бизнеса и общества. Дело в том, что хотя время – это объективная реальность и физически объективно скорость времени одинакова (секунды, минуты, часы, сутки, месяцы, годы), личное субъективное восприятие человеком и социальными группами времени различно – оно течёт для них с различной скоростью! Отсюда многие социальные и даже экономические проблемы.

Каждый человек знает, что время может протекать по-разному, это зависит от психических особенностей человека, уровня его образованности и культуры, возраста. В разные моменты жизни Время течёт по-разному. Иногда «часы» мелькают, как секунды, а иногда наоборот. Чем старше человек, тем быстрее для него движется время. В моменты стрессовых ситуаций несколько секунд развёртываются по длительности, как часы. Жизнедеятельность любого человека обусловлена биологической, психической, психологической и социальной формами структурирования времени: восприятие времени является неоднородным явлением.

Время течёт по-разному для представителей власти, бизнеса и общества. Допустим, политик измеряет время периодом между выборами или периодом пребывания у власти. Бизнесмен измеряет время по бизнес-проектам, по времени самоокупаемости, получения первой прибыли с проекта, по времени между проверками, налоговыми отчётами. Для бизнеса важна прежде всего стабильность. Бизнес-проекты измеряются десятилетиями и не должны зависеть от результатов тех или иных выборов. Важны чёткие правила игры, в том числе и политические. Нужны конструктивно простые и ясные механизмы смены власти, национализации и приватизации, поскольку бизнес ждёт чётких стратегий развития и правил игры на десятилетия вперёд. В ином случае риски потерять свои вложения будут оставаться очень высокими, и социальная составляющая бизнеса будет очень низкой, он будет работать только на себя.

Решение проблемы интеграции разных способов восприятия времени в одну целостную модель является непростой задачей. Однако её нужно будет решать, так разные модели восприятия и поведения и их частая смена формируют своеобразную дуальную структуру сознания, которая использует разные модели восприятия времени, и даже достаточно адекватно, но не одновременно. Одним из гармоничных подходов к интеграции способов восприятия времени на личном уровне является создание таких процессов (тренингов, методов психотерапии или просто способов проживания жизни), в которых основной акцент делается на связь, своего рода «мост» между различными моделями времени. В психологии существует понятие «социальное время» – это время человеческой деятельности, время, наполненное событиями их жизни. Социальное время характеризуется насыщенностью, ритмичностью, многомерностью, качественной неоднородностью, относительной обратимостью, упорядоченностью. Восприятие времени также различается у мужчин и женщин: мужчины считают именно настоящий период своей жизни наиболее важным, в то время как женщины не вполне удовлетворены настоящим и в большей степени живут ожиданием будущего.

Увеличение темпа социальной жизни сокращает длительность многих ситуаций социально-психологического характера. Это не может не оказывать влияния на восприятие, отношение и переживание личностью таких ситуаций. Быстротечность времени, в котором современный человек вынужден строить своё поведение, устанавливать коммуникативные связи и осуществлять свою профессиональную деятельность, является одним из характерных атрибутов новой социально-психологической реальности, которая требует от личности активных действий в отношении изменения своей картины мира, сформированной в течение жизни. Накопленный опыт часто оказывается не вполне адекватен сложившимся социальным реалиям.

Современная экономика – это в первую очередь экономика времени. Успех в глобальной конкуренции во многом зависит от того, как быстро вы реагируете на изменившуюся ситуацию. Надо понимать, что частный бизнес никогда не возьмёт на себя функцию экономии времени, потому что он в принципе мыслит в других категориях.

Важнейшая функция государства – социальная. Никто кроме государства не в состоянии осуществлять социальные проекты, обеспечивать перераспределение средств в экономике страны в интересах социально незащищённых слоев населения. Очевидно, что частный бизнес не может этого обеспечить в полной мере даже при высоком уровне социальной ответственности. Важнейшая функция государства – планирование и прогнозирование. Никто, кроме государства, её выполнить не может. У частного бизнеса, даже у крупной финансовой группы, совсем другие приоритеты. Только государство способно содержать соответствующие службы, заказывать научные исследования, принимать стратегические решения на 5-10 и более лет вперёд.

Всегда останется за государством и реализация общегосударственных проектов на основе программно-целевого метода управления, когда существует чёткая задача, под которую вырабатывается соответствующая программа. У государства всегда будут возникать текущие и стратегические задачи. Они могут заключаться в решении проблемы занятости или в проведении общественных работ, в развитии конкретного региона или территории – в любом случае их решение силами только частного бизнеса невозможно.

Анализ функций бизнеса и власти приводит к выводу о их невыполнимости при отсутствии взаимно выгодных интересов и взаимной зависимости между бизнесом и властью. Взаимодействие между бизнесом и государством обусловлено как невозможностью выполнения своих социально-экономических функций со стороны государства без бизнеса, так и невозможностью эффективного развития бизнеса без поддержки государства. Важнейшей проблемой взаимодействия бизнеса и власти является определение степени ответственности каждого из субъектов за решение социальных проблем и временных параметров этого взаимодействия. Ни в науке, ни в практике нет единого подхода к решению этой проблемы, хотя в аналитических кругах зреет понимание, что одним из важных компонентов успешной мощной экономики страны является согласованность и даже синхронизация разных пониманий времени.

В рамках модели «партнёрства» между субъектами взаимодействия происходит взаимовыгодный обмен ресурсами. Как власть, так и бизнес обладают ресурсами, доступ к которым может быть полезен и выгоден другой стороне. Власть располагает экономическими, политическими, административными и информационными ресурсами, а бизнес в свою очередь – финансовым, экспертным и инновационным. В рамках партнёрской модели обмен этими ресурсами является основой функционального и ресурсного взаимодействия власти и бизнеса.

Повышение личной эффективности работы со временем (это когда человек всюду успевает, хотя никуда и не торопится) зависит от многих факторов. В первую очередь – от понимания сути времени и осознания принципиальной возможности управления им. Субъектное поле человека, его личное духовно-интеллектуальное пространство («духовный мир») имеет внутреннее и внешнее напряжение, которое сказывается на восприятии скорости происходящего вокруг нас. Каждый человек может провести простой эксперимент, который сразу продемонстрирует вам эту субъективность. Мне неоднократно приходилось показывать в компании этот «фокус», и иногда люди были при этом поражены до глубины души.

Суть эксперимента состоит в следующем. Другой человек, который находится рядом, должен иметь секундомер и засечь от команды «старт» до команды «стоп» время, которое длится, по вашему мнению, всего одну минуту. При этом глаза должны быть закрыты. В ходе этого простого опыта окажется, что у многих то, что они считают минутой – это всего лишь 30 или 40 секунд! А кто-то скажет «стоп», когда уже прошло полторы минуты! Таким образом, вы сами сможете легко убедиться, что у каждого человека психологическое восприятие течения времени происходит по-разному и самое главное – узнать о себе самом тоже важные вещи – торопитесь ли вы жить, запаздываете или «идёте в ногу со временем». Причём эта оценка будет адекватной и объективной, чтобы учитывать свои особенности восприятия времени. Учёные ещё в первой половине прошлого века доказали, что каждый индивид обладает собственной единицей времени – «т-типом» (тау-типом), которая в течение жизни не изменяется.

Из числа стопроцентно «работающих» советов следует сказать о простом, но очень эффективном способе управления временем. Станьте «жаворонком»! Кто-то скажет, ну вот ещё новости! Но научно доказано, что полноценный отдых организма зависит от времени суток, и время с 22-00 до 2-00 является незаменимым для этого. Только в этот период происходит настоящий отдых и энергетическая зарядка многих внутренних систем, причём её нельзя заменить даже тем, что на следующее утро вы будете спать до обеда. Об этом говорят как современные исследования, так и древние учения и опыт духовно развитых людей. Вспомните пословицу: «Кто рано встаёт, тому Бог подаёт».

 

1.9. Об использовании баз данных и баз знаний для Аналитики

Аналитика тесно связана с использованием глобальных и локальных информационных сетей, баз данных (БД) и баз знаний (БЗ).

Данные – это отдельные факты, характеризующие объекты, процессы и явления предметной области, а также их свойства. При обработке на ЭВМ данные, полученные в результате измерений и наблюдений, трансформируются, приобретая различные формы представления – таблицы, протоколы, справочники, модели (структуры) данных в виде диаграмм, графиков, функций. На машинных носителях информации данные фиксируются с помощью различных языков их описания в виде баз данных. БД организуется в соответствии с определёнными правилами и представляет собой совокупность данных, характеризующей актуальное состояние некоторой предметной области и используемой для удовлетворения информационных потребностей пользователей.

Знания – это закономерности предметной области, представленные через принципы, связи, законы, полученные в результате практической деятельности и профессионального опыта, позволяющие специалистам ставить и решать задачи в этой области. Они основаны на данных, полученных эмпирическим путем, представляют собой результат мыслительной деятельности человека. При обработке на компьютере знания трансформируются аналогично данным. Материальными носителями знаний выступают различного рода научные публикации – монографии, учебники, методические пособия. Существует также такое понятие как поле знаний – условное описание основных объектов предметной области, их атрибутов и закономерностей, их связывающих.

Отличие баз знаний от баз данных состоит в следующем. БД представляет собой жестко структурированную модель записей однородных данных, а БЗ представляет собой открытую модель семантической сети, которая может содержать разнородные и разнотипные данные.

База знаний, – это особого рода база данных, разработанная для управления знаниями (метаданными), то есть сбором, хранением, поиском и выдачей знаний. Раздел искусственного интеллекта, изучающий базы знаний и методы работы со знаниями, называется инженерией знаний. Под БЗ понимается совокупность фактов и правил вывода, допускающих логический вывод и осмысленную обработку информации. Например, в языке Пролог базы знаний описываются в форме конкретных фактов и правил логического вывода на основе баз данных и процедур обработки информации, представляющих сведения и знания о людях, предметах, фактах событиях и процессах в логической форме.

Современные БЗ работают совместно с системами поиска информации, имеют классификационную структуру и формат представления знаний. Полноценные БЗ содержат в себе не только фактическую информацию, но и правила вывода, допускающие автоматические умозаключения о вновь вводимых фактах и, как следствие, осмысленную обработку информации. Область наук об искусственном интеллекте, изучающая БЗ и методы работы со знаниями, называется инженерией знаний.

Вообще создание сетей связано с интенсификацией таких процессов, как контроль функционирования централизованного государства через систему налогообложения, деятельность таможенных органов и т. д. Базы данных нужны везде – в бизнесе, на транспорте, в банковском секторе, в политике, в госстатистике, при решении вопросов гражданства, для борьбы с криминалом. Очевидно, начало этим процессам в современном смысле слова положил сбор данных при учёте народонаселения для обеспечения воинской повинности. В далёкие средние века в итальянских городах-государствах Венеции и Генуе создавались БД для сопровождения бизнеса в банковской сфере. Эти БД были действенны (за ними стояло финансовое могущество банковских структур и государства), но достаточно ограничены по своим масштабам, охватывали незначительное число граждан по различным аспектам их финансового взаимодействия между собой, что отражалось в этих базах.

Позднее в Европе БД начали охватывать и другие аспекты жизнедеятельности (собственность, акции, криминалитет, разнообразные потребности большой политики и бизнеса, особенно расширение ёмкости рынков, сбыт, планирование), что нашло своё отражение в первых локальных (тематически и географически) БД. Можно отметить, что, как минимум, до Первой мировой войны эти БД в большинстве случаев не вышли ещё за пределы чисто вспомогательной функции, они «не могли работать» без харизматичного аналитика-профессионала, восполнявшего их неполноту и ограниченность интуицией, неформализуемыми профессиональными знаниями, а также его ближайшего экспертного окружения. Будь-то начальники полиции при Наполеоне I и III, прототипы Шерлока Холмса, Пуаро, организаторы политического сыскав Российской империи (А.В. Герасимов, П.И. Рачковский и др.). Действительно, при том уровне развития средств связи и социальных коммуникаций (почта, телеграф, телефон, фотоаппарат) в условиях миграции населения, открытых границ, неграмотности значительной части населения было чрезвычайно трудно осуществлять быстрые, действенные коммуникации между локальными точками от Варшавы до Владивостока, поддерживать эти БД. Тем не менее, в целом царская охранка с этим достаточно успешно справлялась, хотя, скорее, можно говорить о решении локальных типовых задач, преимущественно методом непосредственного контакта (близкодействия – филёр, офицер полиции, как правило, лично знал своего подследственного, всю его среду). Однако уже первые волны глобализации, которые принесла Первая мировая война, когда нужно было действовать оперативно и часто с упреждением, показали уязвимость и неэффективность подобной персонифицированной традиционной системы.

Например, в Марселе в 1914 г. полицейские постреляли всех уголовников. Очевидно, это была не столько социальная мера в условиях войны, сколько следствие отсутствия систематической информации, возможности ведения БД для поиска преступников профессионально, систематически и регулярно. Поэтому решили избавиться от них кардинально. О подобных же методах, когда «виноваты все» свидетельствует и опыт нашей гражданской войны, весь советский опыт.

Вслед за армией, спецслужбами (тайной полицией, военной разведкой) и некоторыми другими институтами государства (например, статистические учреждения, нотариальные архивы), другие общественные институты в связи с качественным усложнением жизни также стали создавать (разрабатывать, поддерживать, усложнять) свои локальные БД. Образовывались публичные библиотеки с миллионами томов, книготорговые фирмы (тысячи наименований, пересылка книг по почте), выпуск каталогов с ценниками, что по сути уже было первыми аналитическими БД доступной информации по разделам.

Помимо локальных (но достаточно объёмных, например, в рамках всей страны – железнодорожный справочник общих сетей), БД стали появляться и в виде каталогов, специализированных микросетей. Архив с гарнитуром генеральши Поповой (Ильф и Петров «Двенадцать стульев»), путеводитель по дворянским усадьбам средней полосы, геральдические сборники, личные библиотеки и библиография в конце книги – тому примеры. Изначально понятна ограниченность формата данных из этих каталогов и специализированных сетей, что однако вовсе не говорит об их невостребованности, неиспользуемости.

В течение многих лет практика создания БД постоянно совершенствовалась, распространялась на различные сферы, а во второй половине XX века, когда мир охватила всеобщая информатизация, стала обычной. В XXI веке она нашла своё органичное продолжение через создание БЗ.

Большая статистическая работа проводилась ещё русскими земствами, особенно в период проведения первой переписи населения. В советский период структуры Госплана СССР предоставляли громадную, достаточно полную и систематизированную информацию по многим аспектам народно-хозяйственной жизни. Работа Министерства торговли и финансов позволяла измерять экономические показатели развития страны, вести БД по отраслям промышленности, регионам, замерять и отчасти предсказывать соотнесения валют, ёмкости рынков, динамику изменений. Важно также отметить, что статистические данные были достаточно полными, систематическими и публичными (открытыми). Последнее обстоятельство позволяло заинтересованным людям самим не дублировать работу ведомств, использовать статистические данные в своей практической деятельности, заказывать проведение иных выборок и статистических исследований под свои задачи и в своих интересах. Так постепенно на рубеже веков в России появился рынок Аналитики.

Чрезвычайно важным фактором, определяющим успешность применения созданной БД, является структура описаний (совокупность атрибутов, используемых для описания объектов учёта). Если структура описаний не обеспечивает тех возможностей, которые необходимы потребителю для производства работ с ресурсами базы данных, то из эффективного инструмента информационной работы база данных превращается в кладбище данных, где на покосившихся крестах и памятниках давно повыцвели надписи. Поэтому уже на уровне структуры описаний должны быть учтены особенности технологии обработки информации, структура деловых процессов, возможности дальнейшего наращивания комплекса средств автоматизации, возможность востребования данных и без применения специализированных интерфейсов (программ иных, нежели программы системы управления базами данных) и так далее. В противном случае, в какой-то момент времени, когда очередная смена технологии потребует заменить интерфейсное программное обеспечение, вам придётся проводить на заслуженный отдых не только эти программы, но и все те данные, которые были накоплены за годы работы вашей организации.

БД и БЗ представляют собой уникальный источник информации, использование которого в сочетании с иными средствами автоматизации аналитической работы способно многократно повысить продуктивность труда аналитика. Характерно, что большинство технических средств сбора информации, выражающих результаты в символьном виде, способно служить источниками только таких – специализированных данных. Как следствие, методологическое обеспечение систем анализа структурированных и числовых параметрических данных во многом совпадает. Даже в случае, когда в качестве параметров используются естественно-языковые термины, они могут рассматриваться как численные оценки значения атрибута, между которыми могут быть установлены те или иные отношения (порядка, величины, объёма понятия и т. д.). В результате для обработки таких данных могут быть (хоть и с некоторыми изменениями) применены пакеты автоматизированной статистической обработки данных наблюдений, системы математического моделирования и иные программные средства, располагающие широкими возможностями для проведения статистических исследований, анализа временных рядов, сравнительного анализа и так далее.

Современная аналитика располагает чрезвычайно обширной источникевой базой. В арсенале средств сбора информации присутствуют самые изощрённые системы: начиная от спутниковых систем мониторинга атмосферы и земной поверхности, радио и оптико-электронной разведки и заканчивая самим, вооружённым аналитическими способностями, мыслетехнологиями и навыками, аналитиком.

По существу, одной из задач информационной работы и является построение именно такого, структурированного ресурса для «внутреннего потребления» субъектом Аналитики. Однако на пути к этому необходимо решить целый ряд сложных проблем, связанных с переходом от символьных данных произвольной семантики к символьным данным специальной семантики, обладающих метризованным словарём. Здесь, в частности, используются методы нечётких множеств, многозначной и нечёткой логики (работы А. Лукасевича, Л. Заде и их последователей). В современной России за последние два десятка лет сделаны огромные подвижки в плане информатизации общества, развёртывания глобальных и локальных вычислительных сетей, интернета, мобильной телефонной связи, создания качественно новых БД и БЗ и т. д. Полностью развёрнута российская космическая навигационная система ГЛОНАСС, которая обеспечивает глобальную непрерывную навигацию на поверхности Земли и на высотах до 200 км и на текущее время сопоставима по основным характеристикам (точность, доступность, оперативность) с американской системой GPS. Развёртываются и конкурирующие системы спутниковой навигации: европейская «Galileo», китайская «Бэйдоу» и др.

Справка : Впервые космический аппарат системы ГЛОНАСС был запущен в октябре 1982 г. Штатная орбитальная группировка состоит из 24 космических аппаратов, расположенных в трёх орбитальных плоскостях, разнесённых на 120 градусов, в каждой из которых размещается по 8 спутников, что обеспечивает устойчивый сигнал.

Сегодня упрощаются (убыстряются, удешевляются) коммуникации, процесс обмена информацией становится условием происходящей в мировом масштабе глобализации, когда проигрывает отстающий (закрывшийся от потоков информации). Одновременно сосуществуют три уровня сетей. Их взаимодействие создаёт информационное пространство, где живёт современный человек.

Первый уровень – глобальные сети (интернет, радио, ТВ), как правило, дающие лишь контекст.

Второй уровень – федеральный и локально ведомственный. Например, есть материалы контрольных и экспертно-аналитических мероприятий Счётной палаты Российской Федерации, где я нахожусь много лет на государственной гражданской службе, востребованные лишь узкими специалистами, крупными политиками, бизнесменами, госчиновниками, но без них (другое дело, насколько они достоверны) управлять государством невозможно. Существуют локальные БД, условно не связанные с остальными (шахматисты, писатели, поликлиники с домашними адресами и телефонами своих пациентов), специализированные (включая условно закрытые, тем не менее, продающиеся на «Горбушке», включающие всех налогоплательщиков административного округа или района с указанием их облагаемого налогом имущества) и т. д.

Третий уровень – это личные БД (например, домашняя телефонная книга, деловой блокнот, картотека выписок из литературных и научных источников, список деловых контактов).

Современный человек живёт в современных информационных потоках в постоянном пересечении всех этих сетей, БД и БЗ, взаимодействуя с их помощью с социальным миром.

Прослеживаются некоторые важные тенденции и закономерности этого взаимодействия. Среди них следует отметить следующие.

1. Мир становится всё более открытым, многофакторным. Сокрыть какую-либо информацию становится всё более проблематично, а то и невозможно. Более ценным, чем узкое мастерство, становится умение оперативно работать с большими массивами разнокачественной информации, получать новое качество из уже имеющейся информации, прилагать старый опыт к новым темам (форматам).

2. Интеграция лично усвоенного и применяемого Знания и БД/БЗ. Сегодняшние поисковые системы легко находят такие линии взаимодействия данных из различных информационных систем, которые и не снились бельгийскому следователю Эркюлю Пуаро. Наверное, не за горами и то время рассогласования, когда человек с его самосознанием и компьютерный (информационный) миф о нём разойдутся… Это противоречие усиливается.

Сейчас по одному ключевому слову (дескриптору) в поисковой системе можно найти цепочку сторонних смыслов (значений, взаимодействий), которых нет в кодифицированных текстах. Например, если в поисковик вбить запрос «Новый Завет», то по ответам на запрос станет ясно, что изначальный текст библейских книг долго фетишизировался, обрастая комментариями и комментариями на комментарии, на чём собственно зиждилась интеллектуальная система трактования древних текстов. Со временем сам текст всё больше становится лишь фрагментом метасистемы или специализированной коммуникации, как всё искусство постмодернизма и современная литература.

Образ следователя Пуаро это и есть, пожалуй, литературный прообраз современного аналитика, вышедшего за пределы своей традиционной предметной деятельности. При этом важно отметить и такую важную тенденцию – в массовом сознании идёт процесс стремительного нарастания полузнания, ограниченного понимания, словоблудия общих мест, субъективного стремления сохранить своё прежнее интеллектуальное пространство (традиционализм, сектантство, кастовость, в том числе и в научном мире). Сегодня личные библиотеки как источник пополнения профессионального Знания всё больше теряют смысл перед лицом интернета, иных способов передачи и кодификации профессиональной научной информации – деловых контактов на различных коммуникационных площадках, семинаров, тренингов, интервью со специалистами. Крайне важную роль при этом, по моему мнению, играют личные письменные или электронные блокноты, которые могут выступать в роли «интеллектуальных мастерских» для развития собственного интеллекта. Я ещё вернусь ниже к их содержанию и принципам ведения.

Сегодня иногда проще (вчерне, с потерей академического качества) восстановить потерянное Знание, нежели кропотливо обновлять его по первоисточникам.

Многие опубликованные книги обладают ничтожной информационной ёмкостью (наряду с чрезмерной дороговизной, громоздкостью, необходимостью многотрудного поиска) сравнительно с электронными носителями, обеспечивающими контекст, видеоряд, графику, возможность использования в семинарах он-лайн (вебинарах).

Локальным (региональным) научно-образовательным и просветительским центрам (сетям) всё сложнее справляться со своими задачами. Речь не идёт о невостребованности их труда, недостаточности финансирования и т. д, но о принципиальной технологической ущербности, трудности с нуля и массово создать полноценный развёрнутый формат информации для пользователей. Мы сейчас приходим к такому этапу обесценивания труда писателя-компилятора, когда книжку проще с нуля написать заново, нежели разыскивать на развалах. Тем более, если она издана мизерным тиражом. В технических сферах (США, 1975 – 1980 годы) этот этап уже пройден давно, проще и дешевле проект стоимостью до $ 50.000 осуществить заново, нежели искать его в технических архивах.

Этот феномен интеллектуальной инерции, запаздывания в переходе на новые технологии и социальные реалии был всегда. Например, и сейчас есть много людей, которые так и не смогли освоить компьютер. Человечество подсознательно живёт в отживших социальных категориях, причём это мировой процесс – он характерен для большинства стран.

Когда-то священник был единственным грамотным человеком в округе. С развитием массовой грамотности и образования, доступности Библии, он стал почти что служащим ритуальной конторы. Когда-то инженер был почти кудесник, так как первым решал технологические проблемы, затрагивающие живые интересы сотен, а то и тысяч людей; учитель гимназии интегрировал подрастающее поколение среднего класса через культуру, самоидентификацию и воспитание в буржуазное общество. Когда-то поэт, писатель, художник был уважаемым и высокооплачиваемым членом общества, ибо создавал новые, более ёмкие и концептуальные образы и стереотипы восприятия действительности, делал за общество мозговую работу самопознания. Свойства теоретической рефлексии, раскрытые Кантом, Фихте, Шеллингом и, особенно, Гегелем, имели свои исторические корни, восходящие к временам древней Греции. Как отмечал Ф. Энгельс, именно в этом историческом периоде можно было найти зачатки всех основных учений о мышлении и познании, развившихся позже в ХГХ и XX веке. Постепенно в обществе шло развитие понимания важнейших особенностей познавательных механизмов человека.

Ещё недавно переводчики, журналисты, психологи выполняли в обществе важные и хорошо оплачиваемые функции, соответственно – сближали народы, профессионально обманывали электорат, заменяли священника в атеистическом обществе. Юристы, бухгалтеры, экономисты, менеджеры в унифицированном сетевом обществе всё более теряют свой статус (заработок, престиж, востребованность). Можно предположить, что им на смену в скором будущем придут, очевидно, другие профессии – системный аналитик, кризис-менеджер, IT– и PR-технолог, прикладник-математик, методолог. Это всё темы неочевидные, спекулятивные, но тенденция несомненна.

В этой связи отметим тенденции изменения компоновки БД. Отмирающие среди элитарных слоев общества специальности требовали строго формализованного, процедурно-прописанного подхода, где высшим специалистом (адвокатом, юристом, экономистом) считался тот, кто наиболее успешно знал, применял, использовал все существующие инструкции, технологии, т. е., по сути, поддерживал и умело использовал профессиональную БД. Естественно, в этом была большая доля ритуала, кастовой обособленности и корпоративизма. Специалисты поддерживали специализированные профессиональные БД, совершенствовали свои традиционные формализованные навыки. В органах госуправления и сейчас много специалистов, прекрасно знающих нормативно-правовую базу своей деятельности, все инструкции и стандарты. Их карьерный рост обеспечивается точностью соблюдения всех этих предписаний.

Однако нарождающиеся востребованности нынешнего дня более креативны, становятся менее формализованными, менее очерченными и очевидными, они всё более состоят не только в некотором определённом Знании, сколько в навыках, умении это новое востребованное временем Знание добыть, использовать, творчески обновить.

Конечно, это было и раньше, однако в современных условиях эта тенденция явно усиливается. Например, известен следующий случай. Ещё до революции 1917 года на одном заводе в Санкт-Петербурге германская машина стала давать брак при изготовлении каких-то изделий (заготовок). Своими силами проблему устранить не удалось. Пригласили известного профессора Техноложки. Он походил вокруг, снял кожух, посмотрел и согласился помочь за 10.000 рублей. Владельцы и директор поморщились, но согласились – по рукам. Профессор снял пенсне, отвинтил-завинтил какую-то деталь и машина заработала правильно.

– Но позвольте, за что же 10.000? За то, что вы поменяли один винтик?

– Голубчик мой, за то, что я поменял винтик, я взял всего 100 рублей. А остальное – за то, что я знаю, какой именно винтик нужно поменять, я этому обучался 30 лет.

Специфика нынешнего дня, очевидно, состоит в том, что наиболее востребованными становятся личные БД и БЗ, включающие персональные наработки, систематизированные знания, архивы, социальные сетки, эксклюзивные и технологические тонкости, каналы самореализации. Квадрат и вектор поиска в неизвестном широком информационном поле определяются в соответствии с поставленной заказчиком аналитической задачей. Это создаёт новые условия и возможности для развития Аналитики в самых различных сферах – в политике, экономике, финансах, бизнес-процессах и формирует пространство (контекст) для создания рынка аналитической продукции.

На практике во многих БЗ содержащаяся в них информация подразделяется на «факты» и «правила». Факты – элементарные единицы знания (простые утверждения о характеристиках объекта, произошедших событиях, явлениях); правила служат для выражения связей, зависимостей между фактами и их комбинациями. Таким образом, первичную классификацию знаний можно представить следующим образом:

• понятия (математические и нематематические);

• факты;

• правила, зависимости, законы, связи;

• алгоритмы и процедуры.

В процессе аналитической работы специалистам приходится использовать большое количество знаний, получаемых из разных источников, при этом ключевым моментом является способность делать на их основе свои собственные выводы. Это предполагает наличие эффективного управления большой по объему и хорошо структурированной служебной БЗ, имеющими разграничения по уровням, удобные интерфейсы для представлений понятий, фактов, правил, схем предикатов и четко определенный процесс корреляции информации, полученной из различных источников. Существуют и личные БЗ/БД, создаваемые аналитиками на базе персональных компьютеров.

Прямое использование знаний из БЗ для решения управленческих задач обеспечивается механизмом принятия решений – процедурой разработки возможных вариантов, их комплексным оцениванием и выбором оптимального решения. Механизм принятия решения дает возможность извлекать из базы знаний ответы на вопросы, получать решения, формулируемые в терминах понятий, хранящихся в базе. Примером типичного запроса является: найти объект, удовлетворяющий заданному условию, каким-либо ключевым параметрам или критериям; какие действия нужно выполнить в сложившейся проблемной ситуации и т. д. Как правило, управленцы и аналитики используют при этом в качестве базовых типовые алгоритмы системного анализа ситуации (проблемы) и принятия решений. В этом случае они связаны со знанием особого типа, поскольку определяемая ими последовательность действий алгоритма оказывается оформленной в блок в строго необходимом порядке в отличие от других типов знания, где элементы информации могут появляться и располагаться без связи друг с другом.

В первом приближении можно также указать и на такое качественное интенциональное отличие старых и новых БД. Первые в основном были обращены в прошлое, описывали старый опыт и творчески его переработав, пытались использовать повторно. Например, весьма креативный Госплан СССР в 30-х годах и его почти дословная калька в иных, изменившихся условиях 80-х годов одинаково были нацелены на достижение Результата.

«Новые» БД, создаваемые в государственных и коммерческих структурах под свои нужды, а также БД личностного характера, также нацелены на результат, однако больше обращены в будущее. Они фиксируют в исследуемых массивах научной информации не столько общеочевидное, повторяющееся из раза в раз, из года в год, сколько сущностные изменения, эксклюзив, нарастание нового качества. Например, это касается результатов деятельности таких мощнейших фигур, как Н. Тесла, Г. Форд, К. Циолковский, академик Л. Кошкин и др.

Лозунг первых, характеризующий в основном экстенсивный, общепризнанный метод, – потребность как мать познания. Мать познания вторых – прорывные идеи, удивление, красота, неповторимость, интенсивность, высокотехнологичность, чаще методы косвенного, а не прямого анализа.

При внешней схожести многих компонентов различных аналитических традиций их внутренние структуры, и особенно содержательные стороны, вовсе не тождественны. Отсюда вытекает проблема сложности и продуктивности применения аналитики при прямых заимствованиях из чужого (другого) контекста без культурной адаптации к данной традиции. Часто это происходит в виде интеллектуальных диверсий или в формах добровольного самообмана. По аналогии, в современной биотехнологии при создании генно-модифицированных организмов (ГМО) и растений в генную цепочку традиционного продукта встраивают иную модифицированную цепочку (что-нибудь типа помидора с вкраплениями генов черепахи для долговечности хранения).

 

1.9. Синергия коллективной мыследеятельности: для сложных проблем не существует простых решений

В современных условиях, когда объективно происходит обострение социально-экономических и социально-политических противоречий и на глобальном, и на национальном уровнях, аналитикам приходится решать ряд сложных проблем, имеющий гипердинамический, слабоструктурированный, многослойный и непредсказуемый характер. Очевидно, что даже очень развитый интеллект одного человека («семи пядей во лбу») не в состоянии полностью охватить эти проблемы. Серьёзная Аналитика всё больше становится коллективным делом, в котором принимают участие самые разноплановые специалисты. Наиболее высоких результатов можно добиться, если создаётся специальная коммуникативная площадка, предполагающая групповую мыслительную работу. Идеально для этих целей подходят ситуационные центры (СЦ) и ситуационные комнаты. В ходе групповой работы, например, с использованием методики «мозгового штурма», возникает синергетический эффект и удаётся выработать оригинальные решения, которые сделать управленцу в одиночку не представляется возможным. В своих книгах я уже не раз говорил об этой отличительной черте западных «фабрик мысли», работающих на принципе привлечения разноплановых специалистов и экспертов для решения сложных задач.

Среди положительных сторон группового (коллективного) принятия решения выделяют:

• коллективное обсуждение обычно уменьшает вероятность ошибок, чему способствует сам механизм работы групп (взаимная корректировка решений в процессе групповой работы, создание атмосферы сотрудничества, взаимодействие между членами группы);

• коллективное обсуждение обеспечивает более полное информационное обеспечение процесса изучения, оценки и анализа проблемной ситуации, являющееся следствием привлечения лиц, обладающих разными знаниями в отношении решаемой проблемы;

• работая вместе, участники группы дополняют знания друг друга, создавая более полную картину как в описании проблемной ситуации, так и в путях её возможного решения;

• коллективное обсуждение усиливает интерес к проблеме; разумный руководитель сознаёт, что во многих случаях привлечение других людей может стать ключом к решению проблемы; кроме того, люди сами подключаются с большим энтузиазмом, если видят, что требуются их знания и опыт;

• коллективное обсуждение создаёт более доверительные отношения, повышает мотивацию и ответственность каждого члена группы, а результаты групповой работы обычно лучше воспринимаются коллективом организации по сравнению с индивидуальными решениями; это повышает вовлечённость работающих в процесс реализации решения, которое рассматривается уже не как спущенное «сверху», а как коллективное, принятое с учётом мнения членов организации;

• коллективное обсуждение обеспечивает соблюдение различных этических норм; в присутствии других людей каждый человек стремится вести себя честнее, ответственнее, соответствовать нормам этики и морали.

Следует учитывать и возможные отрицательные моменты, которые могут возникать при коллективной мыследеятельнтости. К ним относят:

• высокие затраты времени из-за необходимости формирования группы, её ознакомления с проблемой и создания условий для нормального и эффективного взаимодействия членов группы; чем больше размер группы, тем больше времени уходит на координацию, а, следовательно, увеличивается время выработки решения;

• существует риск возникновения иллюзии единомыслия; эксперты во время обсуждения проблемы нередко подчиняют своё мнение мнению большинства или мнению организатора дискуссии, тем более, если это их руководитель;

• качественный уровень решения нестабилен, зависит от профессиональной квалификации аналитиков и экспертов, участвующих в обсуждении;

• в группе обычно отсутствует чёткая ответственность за принятие окончательного решения, и именно поэтому так трудно отыскать автора неверного решения при его коллективной разработке.

При коллективном принятии решений основываются на двух принципах, характеризующих стратегии выработки группового решения:

• принцип большинства голосов характерен для союзных типов организаций (партийные, профсоюзные, общественные); большой недостаток заключается в том, что мнение меньшинства здесь не учитывается, хотя известно, что новые идеи часто рождаются как раз у немногих людей; также разные члены группы могут принимать одно и то же решение по совершенно разным мотивам, и выбор, а следовательно и уровень риска, будет далёк от рационального;

• при принятии решений по принципу диктатора полностью не учитывается предпочтения других участников решения и групповое предпочтение соответствует предпочтению одного члена группы (диктатора); этот принцип характерен для военных организаций.

Отрицательные стороны коллективного принятия решений являются положительными для индивидуального принятия решений, и наоборот.

Эффективность работы группы можно повысить путём ролевого распределения её участников, например:

– эрудит;

– генератор новых идей;

– критик;

– методолог;

– руководитель.

Результат работы группы может зависеть также от нахождения членов группы в пространстве:

– «круглый стол» – отсутствие выделенных точек;

– двойное кольцо Сократа – «Сократ» и его оппонент окружены учениками, а они, в свою очередь, окружены публикой;

– и другие способы пространственной организации группы.

Теперь о решении сложных проблем. На обыденном уровне сознания всегда существует мнение, что существует некое простое решение сложной проблемы. Даже сформулирован по этому поводу один из вариантов закона Мерфи: «Любая сложная проблема имеет простое общедоступное неправильное решение». Жизнь подтверждает это утверждение.

На самом деле, как правило, решение сложной проблемы, особенно хронической, застарелой, требует комплексных многолетних усилий с чётким пониманием и разделение стратегического и тактического уровня решения задач. Например, можно потратить очень много денег и усилий на решение проблемы автомобильных пробок в крупных городах, решая их на тактическом уровне – строить новые дороги и развязки, вылётные магистрали, регулировать светофоры, повышать культуру водителей и профессионализм сотрудников ГИБДД и т. д. Но это всё принесёт лишь частичное решение проблемы (по аналогу с чеченским примером в начале книги). Главное и принципиальное состоит в другом уровне понимания проблемы. Для этого нужно вскрывать и анализировать корни проблемы – а их существует огромное множество и относятся они к различным сферам – политической, экономической, социальной, организационной, психологической, информационной, культурной и т. д. Только на стратегическом уровне, метауровне, часто выходящем за пределы самой анализируемой системы, можно понять, что решить частичными усилиями комплексную проблему до конца никогда не удастся, хотя стараться, конечно, нужно. В отношении пробок таким метауровнем системного анализа проблемы является концептуальное понимание, что настоящим стратегическим выходом из создавшейся ситуации является только расселение огромных «человейников» – мегаполисов, снижение концентрации в них тех благ, которые, собственно, и притягивают в них основную массу людей. Понятно, что решение такого рода управленческих задач должно носит многолетний характер (иногда на это могут уходить даже десятилетия).

Ещё один важный пример в этом отношении. Проблема управляемого ядерного синтеза на данный момент не разрешима, альтернативой выступает строительство обычных атомных электростанций. Понятно, что это непростое решение проблем энергетики, а чреватое авариями и радиационной опасностью. Но государство сознательно идёт на этот риск, пока не придёт время, когда учёными будут созданы иные технологии и способы получения электроэнергии.

Конечно, возможны случаи, когда само зерно решения может быть простым и тогда к нему после и по разным причинам придумывается хитрое обрамление. Например, чтобы оправдать гонорар, защитить своё (либо не нарушить чужое) авторское право, просто постебаться над твердолобыми… Особенность сложных проблем в том, что обычно это то, с чем ещё не сталкивались, поэтому-то они и сложные. Второй аспект: сложные проблемы имеют множество противоречий, составляющих их суть, на них воздействуют внешние и внутренние факторы, которые переплетены в клубок, и на то, чтобы их вскрыть и проанализировать, элементарно требуется время.

Весьма показательным в этом плане является решение проблемы демографического кризиса в нашей стране. Эта тема достойна первой позиции в общем списке социально-экономических проблем. Её системный анализ показывает некоторые типичные болевые точки решения рассматриваемых мегапроблем:

– запаздывание с их обнаружением, формулированием, анализом и решением;

– непонимание метасистемного характера и истинных причин возникновения проблемы;

– частичное решение одного или нескольких аспектов проблемы, не затрагивающего её корневых причин;

– фиксирование мысли лиц, принимающих решения, в очень узком секторе поля информации, а решение может лежать за пределами этого сектора; в итоге получается, что человек думает и действует в пределах узкого коридора и не имеет возможности взглянуть на проблему шире; нестандартные и гениальные решения приходят именно тогда, когда человек освобождается от скованности и стереотипов мышления и получает свободу мыслить «широкоформатно».

Демографический кризис начался не вдруг. Но на протяжении последних 10-20 лет встревоженным тоном о демографических проблемах говорило только экспертно-аналитическое сообщество. Политики, руководство страны проблему «не замечали», проблема, по сути, находилась на периферии экономических интересов. Потом – словно плотину прорвало! Можно подумать, что демографический кризис разразился внезапно.

Да, конечно были негативные последствия непродуманных экономических реформ. Да, в 1992 – 1994 годах действительно было стечение всех неблагоприятных демографических факторов, шёл спад рождаемости, и совершенно аномально выглядели показатели смертности. Последнее и явилось причиной обеспокоенности в сфере демографии. Затем ситуация начала немного выправляться, но смертность всё равно оставалась очень высокой. Но на самом деле глубинные причины неблагоприятных тенденций в смертности обозначились более 40 лет назад. Именно тогда Россия оказалась на аномальной траектории демографического развития. Как и все страны в течение XX века, она научилась преодолевать причины смертности, связанные с массовыми эпидемиями, и строго шла по тренду увеличения продолжительности жизни. Эта общемировая тенденция чётко просматривалась до середины 60-х годов, когда СССР практически сравнялся с экономически развитыми странами по продолжительности жизни: у мужчин разница составляла 2-3 года, а у женщин – вообще несколько месяцев. А вот дальше, примерно с 1965 года, эта демографическая тенденция сменилась на прямо противоположную, как словно река потекла вспять: продолжительность жизни вопреки ожиданиям начала сокращаться.

Можно найти немало стран, в которых продолжительность жизни ниже, чем в России. Но нет ни одной, в которой бы наблюдалось попятное движение. Хорошо понимая, что этот факт едва ли может быть предметом гордости, советское правительство решило проблему «оригинальным» путём – закрыло доступ к соответствующей статистике. И поэтому до конца 80-х годов общественность просто не осознавала масштабов трагедии. И только после восстановления всех статистических рядов стало ясно: демографическая «яма» 1992 – 1994 годов копаться стала значительно раньше. Если мы всерьёз разрабатываем программу снижения смертности, то основные причины сегодняшнего положения надо искать в куда более отдалённом прошлом.

В своём Послании Федеральному Собранию Президент РФ В. Путин, придавший особое значение решению демографических проблем, ранжировал факторы, оказывающих влияние на демографическую ситуацию, по их значимости следующим образом: смертность – миграция – рождаемость. И сегодня аномально низкая продолжительность жизни в России превалирует над ростом рождаемости и миграционным притоком.

Да, миграция – действенный фактор преодоления депопуляции, повышение рождаемости также может улучшить ситуацию. Но реально они способны лишь смягчить последствия высокой смертности. И это понятно даже на простом, бытовом уровне понимания проблемы: повышение рождаемости в условиях, когда люди не доживают даже до 50-60 лет, – холостой ход. Мы не сможем обеспечить такую рождаемость, которая компенсировала бы численность умирающих, в том числе тех, кто не должен был бы умирать столь рано, кто умирает по неестественным демографическим причинам. А это и есть российская проблема – так называемая мужская сверхсмертность. За нашу демографическую трагедию «ответственна» возрастная группа 40-60-летних. У нас аномально много умирает не стариков, в России чрезвычайно высокий уровень смертности характерен для мужского населения трудоспособного возраста. И в этом отношении наша страна, в отличие от всего экономически развитого и не очень развитого мира, увы, демонстрирует собственный путь. Мы не можем найти в мире готовых рецептов решения своих проблем, это возможно только с помощью серьезной отечественной Аналитики, допущенной к рычагам управления обществом и государством. Повторюсь, есть страны, в которых продолжительность жизни ниже, чем в России, но они движутся по положительной динамике. Нет другого такого примера, чтобы средняя продолжительность жизни у мужчин с 65 опустилась до 57 лет!

Попытка изменить ситуацию через реализацию приоритетного национального проекта «Здоровье» показала, что неправомерно ставить знак тождества между эффективностью здравоохранения и продолжительностью жизни, хотя бесспорно, положительная корреляция есть. Из мирового опыта известно, что система здравоохранения контролирует не более 15 % факторов, определяющих продолжительность жизни. Но она не единственный фактор. К другим относится, например, экология, а здесь Минздрав и система его сетевых учреждений бессильны. Далее – генетическое наследство. Так, у пьющих родителей дети имеют ослабленное здоровье, ещё до рождения попадая в группу риска. И Минздрав опять-таки не может противодействовать распространению пьянства и наркомании. Наконец, главное в том, что более половины факторов, влияющих на продолжительность жизни, относятся к социальным. Прежде всего, это образ жизни, культура отношения к собственному здоровью и здоровью окружающих.

Действительно, мы ведь обращаемся в систему здравоохранения обычно лишь тогда, когда уже есть системное заболевание. Есть, например, вопрос: а почему в России определённые заболевания случаются в 20-30 лет, если в других странах они характерны для 40-50-летних людей? Первый инфаркт в среднем у европейца – в 60, а в России – в 40 лет! Когда в наших демографических программах все средства направляются в здравоохранение, а затем делается вывод, что это и есть работа по увеличению продолжительности жизни, то это, мягко говоря, не совсем корректно и обычно ожидания преувеличены.

Опыт решения демографической проблемы в России свидетельствует, что решалась она неэффективно: сорок лет сокращалась продолжительность жизни, а для исправления ситуации на государственном уровне практически ничего не делалось. Потом к проблеме, так сказать, повернулись лицом. Но в решении любой мегапроблемы есть ещё и инерционная составляющая. Огромный государственный корабль, следуя ложным курсом, набрал гигантскую энергию. Сколько теперь нужно времени и сил, чтобы развернуть его? Сегодня, завтра, послезавтра, через пятьдесят лет будут преждевременно уходить из жизни нездоровые дети больных родителей. Когда-то ещё Некрасов писал про наш народ, что он пьёт «до полусмерти». Сейчас пить, курить стали во много раз больше.

Подумайте: разве на огромных стадионах с толпами футбольных и хоккейных фанатов укрепляется здоровье нации?

Решение демографической проблемы, как и других сложнейших социально-экономических проблем нашей страны, должно быть продуманным и системным. Именно Аналитика даёт возможность выработки новой системы мышления, чтобы настроить все социально-экономические векторы развития не на ухудшение, а на улучшение демографических параметров. Странно слышать о демографии как о национальном проекте. У проекта есть начало и конец, определённая процедура реализации, сроки и задачи, источники финансирования, график и ответственные исполнители.

Должна быть демографическая стратегия, устремлённая в будущее, оперирующая не короткими отрезками времени, а целыми поколениями, в течение которых формируется продолжительность жизни – более инерционный фактор, чем рождаемость. На этом пути нет быстрых и однозначных решений. Известны примеры (например, во Франции), когда удавалось быстро поднять рождаемость, но, как правило, за этим следовал глубокий и долгий спад. Нужны не кавалерийские атаки, а устойчивая тенденция. Искусственное повышение рождаемости без повышения социальной ответственности родителей – холостой выстрел: повышенная рождаемость лишь перерастает в увеличение социальных обязательств государства.

К программе повышения рождаемости надо по-другому относиться. Её нужно рассматривать как программу поддержки семей с детьми. Важен сам факт, что в семью придут деньги, что государство помогает каждой семье с детьми. Важно общественное признание социальной роли, которую выполняет семья с детьми. Для реального повышения рождаемости очень важен благоприятный социальный фон. Государство транслирует населению: дети желанны не только в семье, но и в стране. Но от этого шага не следует ждать мгновенного эффекта. Это вопрос времени.

Интересен опыт других стран, например, Франции и Швеции, где в последнее время рождаемость стала увеличиваться. И что интересно, по прямо противоположному, чем заложенный у нас, сценарию. Ведь стимулирование рождения второго, третьего ребёнка у нас предполагает почти автоматическое снижение экономической активности женщин, сокращение их предложения на рынке труда. А во Франции и Швеции рождаемость растёт именно у работающих женщин. Чтобы понять, почему это лучше, давайте зададимся вопросом, что лучше – воспитывать ребёнка на пособие или зарплату? Во всех странах мира ответ будет один – зарплата больше, надёжнее и престижнее любого социального пособия. Франция и Швеция предприняли ряд мер по совершенствованию трудового законодательства, расширили сферу применения неполной и даже дистанционной занятости, решили проблему отпусков, существенно расширили и защитили права работающих женщин, имеющих детей.

Есть ещё одна опасность, подстерегающая наше общество. Допустим, предпринятые меры по преодолению демографического кризиса окажутся эффективными. Резко возрастут рождаемость и одновременно с ней – продолжительность жизни. На чьи плечи ляжет дополнительная нагрузка по содержанию тех, кто ещё и кто уже не может работать? В самом тяжёлом положении окажутся не социально слабые группы, не дети и старики, не больные и инвалиды – самую большую нагрузку примут и уже принимают 40-55-летние. Те самые возрастные группы, смертность в которых и так бьёт все рекорды, косвенным образом показывая, что бремя социальной ответственности распределено неравномерно: ведь они зачастую одновременно содержат не только детей и пожилых родителей, но и внуков.

Справка: Из статистики занятости в Российской Федерации: лишь 15 млн человек производят добавленную стоимость (по расчётам экс-министра экономики Андрея Нечаева [43] ). Прочие или управляют, или охраняют. Т. е в стране с населением в 143 млн человек почти 70 млн не производят добавочного продукта. Можно ли построить нормальную экономику с таким человеческим капиталом?

Поэтому демографическая программа – это вызов не только всей нынешней социальной политике, но Аналитике в масштабе государства. В скором будущем для преодоления демографических и иных проблем потребуется совсем другая социальная политика, нежели только идея повышения размера пособий. Её потребуется выровнять таким образом, чтобы экономически активное население могло не только осуществлять все функции по воспитанию детей и поддержке стариков, но ещё и работать, жить для себя, не рискуя оказаться в зонах риска аномально высокой и ранней смертности. Это должен быть принципиально новый демографический, социальный, экономический баланс между поколениями. Который предполагает совсем другой уровень стратегирования социально-экономического развития и Аналитики.

 

2.1. Адекватность рефлексии

Для аналитической работы крайне важным моментом является правильное «устройство мозгов» лиц, её осуществляющих и являющихся её заказчиками. В связи с этим закономерен вопрос: а что, есть мозги, устроенные неправильно?

Ответ однозначен: да, есть. И таких людей очень много, в том числе часть из них находится и на ответственных руководящих постах!

Поэтому необходимо внести ясность и чётко представить авторскую позицию по данному вопросу. Она во многом солидарна с позицией моего хорошего товарища, ныне покойного, Валерия Яковлевича Никитина (значительное время он публиковался под псевдонимом Далин), многие годы разрабатывавшего теорию нормативного мышления – кодологию. В работах В.Я. Никитина изложены идеи, очень полезные для профессионального корпуса аналитиков. Рекомендую внимательно ознакомиться с ними и взять на вооружение.

Одним из важнейших положений кодологии является адекватность рефлексии, то есть объективного и неискажённого отражения окружающей реальности сознанием человека. Это является главной функцией сознания, важнейшей характеристикой его уровня и качества, и учиться навыку правильного и объективного отражения мира необходимо всю жизнь.

В качестве поясняющего примера здесь уместно представить образ человека, смотрящего в зеркало. Если зеркало нормальное, человек видит себя таким, каков как есть. Но стоит зайти в «комнату смеха», где находятся зеркала, специально изготовленные с различными искривлениями, человек попадает в ситуацию неадекватного отражения. Теперь представьте на минуту, что огромное число людей, а их миллионы и миллиарды – отражают мир искажённо, только с разной долей этого искажения – от «чуть-чуть» до абсолютных иллюзий и фантазий, выдумок больного воображения. Это суровая правда, к сожалению. Такое явление в науке называется аутистическим мышлением. Оно во многих отношениях противоположно реалистическому мышлению.

Реалистическое мышление адекватно представляет действительность, а аутистическое мышление представляет себе то, что соответствует аффекту. Целью реалистических функций мышления является создание правильного познания окружающего мира, нахождение истины. Аутистические функции стремятся вызвать представления, окрашенные аффектом (в большинстве случаев аффектом удовольствия) и вытеснить иные представления. Реалистические механизмы регулируют наше отношение к внешнему миру; они служат для сохранения жизни, для добывания пищи, для нападения и защиты; аутистические механизмы создают непосредственно удовольствие, вызывая окрашенные удовольствием представления, и не допускают неудовольствия. Противоположность обеих функций получает особенно ясное выражение в том, что они, в известной степени, тормозят друг друга. Если логическое мышление каким-нибудь образом ослаблено, то аутистическое мышление получает относительный или абсолютный перевес.

 

2.2. Опасность аутистического мышления и антропоморфизма

Понятие «аутистическое мышление» ввёл швейцарский психолог и психиатр Эйген Блейлер, а типичный внешний вид шизоида-аутиста описал Эрнст Кречмер в книге «Строение тела и характер» (1922). Блейлер ещё в 30-е годы прошлого века доказал, что элементы аутизма, точнее, аутистическое мышление, присуще многим обычным здоровым людям. Выводы Блейлера имеют колоссальную значимость для понимания того факта, почему многие люди неспособны к адекватной рефлексии в самых различных её формах – саморефлексии, теоретической рефлексии, интеллектуальной рефлексии, широко применяемой в педагогике.

Аутистическое мышление часто выступает как синоним идеализма.

В каждой культуре, в каждом направлении искусства преобладает свой характерологический тип личности. Типичными аутистами являлись такие выдающиеся деятели культуры XX в., как Джеймс Джойс, Густав Малер, Арнольд Шёнберг, Дмитрий Шостакович, Карл Густав Юнг. В XX веке аутистическое мышление свойственно не только отдельным личностям, но и целым направлениям. Например, аутистическую природу имеют все направления модернизма.

Аутисты могут быть двух типов – авторитарные; это, как правило, основатели и лидеры новых направлений в литературе (Н. Гумилёв, А. Шёнберг, В. Брюсов); дефензивные (то есть с преобладающей защитной, а не агрессивной установкой); таким был, например, писатель Ф. Кафка – беззащитный, боящийся женщин и отца, неуверенный в себе и в качестве своих произведений, но по-своему чрезвычайно цельный. К «классическим аутистам» относят композиторов С. Прокофьева, Д. Шостаковича, философов Альберта Швейцера и Людвига Витгенштейна. Последний, написав «Логико-философский трактат», отказался от миллионного наследства своего отца и стал учителем начальных классов в деревне, так как этого требовал его аутистический нравственный императив – философ должен быть беден, философ должен помогать тем, кому больше всего нужна помощь, то есть детям.

Смысл и специфику аутистического мышления очень точно описал Г. Гессе в притче «Поэт», где китайский поэт учится под руководством мастера вдали от родины. В какой-то момент он начинает тосковать по родному краю, и мастер отпускает его домой. Но, увидев с вершины холма родной дом и осознав лирически это переживание, поэт возвращается к мастеру, потому что дело поэта – воспевать свои эмоции, а не жить обыденный жизнью.

Аутистическое мышление пользуется первым попавшимся материалом мыслей, даже ошибочным, постоянно оперирует с недостаточно продуманными понятиями и ставит на место одного понятия другое, может игнорировать временные соотношения, бесцеремонно перемешивая настоящее, прошедшее и будущее. Не пренебрегая понятиями и связями, которые даны опытом, он пользуется ими лишь постольку, поскольку они не противоречат его цели, т. е. изображению неосуществлённых желаний как осуществлённых; то, что ему не подходит, он игнорирует или отбрасывает (умерший возлюбленный представляется таким, каким он был в действительности, но то, что он умер, не находит себе выражения в аутистическом представлении). В отличие от мышления шизофреников, которое создаёт абсолютную бессмыслицу, аутистическое мышление здоровых людей связано с действительностью и оперирует почти исключительно с нормально образованными и прочно установленными понятиями, его аутистическая «продукция» легко доступна пониманию всякого нормального человека.

Концептуальные подходы к формированию кодологии начали формироваться ещё в 1988 году в изданном издательством «Мысль» коллективном сборнике под руководством доктора философии и биологии Ю.А. Урманцева. Статья В.Я. Никитина называлась «Критика антропоморфизма в биологии».

Справка: Антропоморфизм – наделение живых и даже неживых существ различными свойствами и качествами Человека Разумного. Различают два его вида. Первый, «безопасный», антропоморфизм «у себя дома» – представлен в детских сказках, фантазии, поэзии, философии, вообще в искусстве (на то оно и искусство, чтобы создавать в образном виде зачастую несуществующую реальность). Антропоморфизм второго вида – правонарушитель «безопасности мышления» – «в чужом доме, на чужой свадьбе», прежде всего в науке. Он приводит её к аннигиляции, лишению её научного статуса при всей рекламе её внешней научно-академической атрибутики.

Антропоморфизм в разговорной и письменной практике бывает естественным («безобидным), но опасен в науке, приводя к «ДТП» в познании – «гносеологическим происшествиям», как правило, от незнания «Правил безопасности мышления».

Первым серьёзным критиком и избавителем биологии от антропоморфизма был ещё в советское время академик АН СССР и АН УССР Бронислав Александрович Домбровский, работавший заведующим кафедрой зоологии в Алма-Атинском зооветеринарном институте.

«В глуши» ему просто чудом удалось в течение нескольких десятилетий заниматься теоретической деятельностью, преподавать биологию, теорию эволюции без антропоморфизмов – «естественного отбора», «борьбы за существование» и прочих антропоморфных «костылей». Это, по сути, была теоретическая и практическая перепись биологии, избавление её от доктрин дарвинизма, созданных «порочной методикой разума».

Домбровский попал в Алма-Ату ещё в 20-х годах прошлого века из Киева, переведясь туда из знаменитой киевской биологической школы А.Н. Северцева и И.И. Шмальгаузена по мировоззренческим причинам, ибо Домбровский был в оппозиции к методологии познания дарвинизма и постоянно говорил о несостоятельности преподавания его в системе образования: «Теоретическая биология переживает тяжёлое время. Она всё более проникается гуманитарными (антропоморфными – Ю.К.) образами, которые ей в действительности чужды. В связи с этим наука о жизни, по сути дела, зашла в познавательный тупик». Столь суровым был приговор биолога продарвиновской («классической») биологии ещё в прошлом веке. Так что, сколько верёвочка не вьётся, а правды не миновать – так глаголет народная мудрость.

И не случайно до сих пор ортодоксальными биологами-дарвинистами не представлено ни одного случая происхождения одного вида от другого вида «по Дарвину» (не говоря уже о происхождении родов, семейств и т. д. на основе «естественного отбора»). В то время как в эволюционной концепции Домбровского как раз всё это есть.

В.Я. Никитин обнаружил научную работу, в которой на богатейшем экспериментальном материале показано происхождение «не по Дарвину» одного вида морских немертин от другого. Её автором являлся профессор Георгий Александрович Шмидт – сотрудник Института морфологии животных Академии наук СССР. Никитин подружился со Шмидтом. Однажды он задал ему вопрос:

– Почему в вашей статье о происхождении видов ни разу не упомянуты столь повязанные с этими словами «естественный отбор», «борьба за существование» и пр.?

Последовал ответ с характерной немецкой педантичностью:

– Я не мог писать о том, чего я в природе не видел!

Действительно, в природе нет никакого «естественного отбора», ибо слова «отбор», «отбирать» – означают продукт разумной и целенаправленной, деятельности лишь Человека Разумного. Вне человека эти слова – суть метафоры или антропоморфизмы определённого типа ума самого Дарвина и его эпигонов, превративших биологию в псевдонауку. К месту будет вспомнить бытующих в нашей жизни два взаимоисключающих лихих суждения: «вещи надо называть своими именами» и «не в словах дело, а в сути».

В науке о мышлении и в указанном выше «Манифесте Света Разума» как раз показано, что в словах-то (понятиях категориях) как раз и дело, что только с вещами, названными своими, а не чужими (уже занятыми) именами только и можно докопаться до сути познаваемого феномена.

Благодаря Домбровскому и Шмидту (а сколько учёных мыслят в аналогичном ключе, хотя время их ещё не пришло!), рано или поздно будет совершён научный переворот. Биология, можно сказать, уже «на сносях», накануне переписи своей истории, теории, методологии. Последнее и составляет суть статьи «Критика антропоморфизма в биологии».

При этом важно отметить, что никакой вины Дарвина и его последователей в исповедовании антропоморфизма нет, ибо все они от рождения или от массовой «моды» стали обладателями вполне определённого типа мышления, тем более что впервые научная теория мышления была выдвинута лишь в 1976 году ленинградским психологом (бывшим физиком) Львом Марковичем Веккером. В его публикациях приводились доводы в пользу того, что пришло время выделения особой отрасли знания и науки, предметом которой является изучение мышления на новых принципах.

Новой науке вначале было дано название КОГНИТОЛОГИЯ, от которого со временем пришлось отказаться и предложить новое название – КОДОЛОГИЯ. Лишь ознакомление с основами кодологии, как новой концепции разума и мышления, даёт прочные основания для формирования теоретического мышления у аналитиков.

 

2.3. О правильном устройстве ума

Академик И.П. Павлов, будучи физиологом, в суровом 1918 году вторгся в теорию разума (социальные события к этому обязывали) с двумя публичными лекциями «О русском уме». Вначале он даёт свою интерпретацию человеческого ума (8 уровней), а затем даёт характеристику русского ума, согласно своей концепции.

Современные философы не признают гносеологической категорией «соображение» и не различают трёх уровней менталитета, осмысленных И. Кантом.

Соображающий рассудок остаётся основой жизни. Его атрибут – плюрализм. Ему излишне истина и нравственность. Его неадекватность потребностям жизни была осознана ещё в Древней Греции. Скудоумие соображения подвинуло Аристотеля на разработку мышления как системы операций, приёмов, правил обработки знаний с целью повышения истинного отображения сущности явлений.

Логика не обеспечивает умения, способности логического мышления. Исходя из необходимости логического мышления, многие авторитеты призывают к превращению логики в обязательную учебную дисциплину высшей и средней школы. Другие возражают против такой новации в виду бесспорного факта бесплодности обучения ей.

Бесплодность обучения логике свидетельствует о том, что общество не обеспечивает умения логического мышления, живёт соображениями и, фактически, остаётся обществом дураков по Лао Шэ.

Социальный заказ дураков – выдавать за мышление соображение, которому не надо учиться. А поэтому их идеологи игнорируют проблемы обучения общества могуществу логико-диалектического мышления. Овладение обществом разумом начнётся с умения мыслить, т. е. с применения приёмов анализа – синтеза, индукции – дедукции, соритов и кладограмм, модели Порфирия и многого другого как органона (инструмента) понимания явлений. Если «дураки и дороги» – бедствие страны, то бедствие всего мира – «дураки и логика». 25 веков оказалось для мирового сообщества недостаточным для того, чтобы овладеть логикой Аристотеля и превратить её в норму обыденного сознания.

В науке, да и в жизненной практике, известно, что некоторые познавательные принципы, открытые в одной отрасли знания или бытовой практики, имеют междисциплинарное значение.

К примеру, сформулированная и доказанная математиком Куртом Гёделем теорема о неполноте. Вот один из вариантов её формулировки: «В данной системе могут быть сделаны такие высказывания, истинность (достоверность) которых может быть обнаружена (или опровергнута) лишь при выходе за пределы этой системы».

В биологии переворот в ней свершили сами биологи, благодаря природному уму и интеллектуальной независимости. Домбровский и Шмидт вышли за пределы системы дарвиновской доктрины. Как видим, истина «пришла» со стороны качественной методологии и качества ума двух биологов – «чужих среди своих»… Да и «разыскал» этих двух «биологов-ренегатов» человек со стороны – химик, в последствии ставший основателем науки о мышлении – кодологии, которая позволяет оценивать как качество разума, так и его интеллектуальную продукцию. Это подтверждает, что кодология также, как и Аналитика, имеет междисциплинарный статус.

Академик Л.Н. Мельников проницательно заметил: «Любая самая рациональная «научная» версия – это, прежде всего проекция разума на мир… это отражение не мира, а самого разума». Поэтому кодология в состоянии как определять качество разума, так и предсказывать, какую интеллектуальную продукцию от него стоит ожидать, позволяет по тексту интеллектуальной продукции судить о качестве разума её автора.

Примеры были приведены выше: заведомо все тексты Дарвина – это не отражение биологического мира. От выявленного вначале качества антропоморфного разума можно ожидать, да так оно и есть, недоброкачественную интеллектуальную продукцию – антинаучную биологическую мифологию. Тексты же биологов Домбровского, Шмидта, – это качественные проекции качественных разумов на мир.

Естественно, это лишь один из критериев качественности разума, связанный с адекватным отражением окружающего мира, в реальности их гораздо больше.

Наряду с демонстрацией эвристических и междисциплинарных возможностей теоремы о неполноте математика К. Гёделя следует также упомянуть о теории тринитарности, которая фактически содержится в работах академика, физика-инженера Б.В. Раушенбаха, одного из выдающихся создателей космической техники. Эта теория обладает междисциплинарными свойствами, хотя открыта она была при выдвижении математической модели, которая выразительно подтвердила теоретические положения К. Гёделя: «В данной системе… истинность… может быть обнаружена лишь при выходе за пределы этой системы»… Ряд интересных идей Б.В. Раушенбаха опубликованы в «Вопросах философии». Читатель самостоятельно может ознакомиться с ними, они имеют крайне важное значение для понимания сущностных принципов аналитической работы. Разработанные им идеи, рассматриваемые в междисциплинарном лингвистическом аспекте, позволяют дать новые прилагательные словам «разум» и «мышление», придав им тем самым более мягкую и тактичную форму, т. е. более спокойную терминологию.

В своё время в Государственной Думе обсуждалась проблема и планировалось принятие решения о недопустимости ненормативной лексики в стенах парламента. Аналогично предлагается применять термины «нормативный» и «ненормативный» к характеристике разума, мышления, идей, которые существовали и будут существовать – подобно существованию в нашей жизни нормативной и ненормативной лексики.

Например, ненормативный разум Дарвина (т. е. отличающийся от нормативного, строго научного разума науки, или нормативной науки о мышлении кодологии) породил ненормативную идею «естественного отбора» и всем своим творчеством превратил биологию в ненормативную науку. На этом фоне Домбровский и Шмидт – создатели нормативной науки биологии, поскольку они реально обладали нормативным мышлением. Наука о мышлении кодология, разрабатывающая эталоны нормативности, в состоянии обучать нормативному мышлению и разуму. Имеется опыт и методические разработки в этом аспекте на основе проведения В. Никитиным «уроков ума» в школах № 680, 833 и 147 города Москвы в 1994 – 1995 гг.

После краткого выяснения, в каком смысле в настоящем тексте употребляются слова «нормативный» и «ненормативный» (не несущие оскорбительного оттенка, а просто указывающие на не соответствующую «нормативам» работу разума и мышления), покажем креативный потенциал научно-нормативной теории тринитарности академика Б.В. Раушенбаха.

Эвристические возможности тринитарного метода были проиллюстрированы академиком при постановке и решении задачи отыскания математического объекта, обладающего совокупностью логических свойств «Троицы». Им оказался самый обыкновенный (результирующий) вектор математика Эйлера в трёхмерном пространстве и три его ортогональные составляющие. Б.В. Раушенбах отмечает: «Предельная ясность понятий вектора и его составляющих, которыми пользуются десятки тысяч инженеров, учёных и студентов, связана с тем, что в векторной алгебре дан алгоритм сложения векторов. Введём в обычном трёхмерном пространстве ортогональную декартову систему координат, обозначив оси этой системы традиционно буквами X, Y и Z. В этом пространстве расположен произвольный конечный вектор, идущий из начала координат. Ему будут соответствовать три его составляющие, расположенные на введённых осях. Сам вектор и совокупность его трёх составляющих («ипостасей» – Ю.К.) является одним и тем же (монадой – Ю.К.). Но это и есть триединость. Вектор лежит в основе многих наук. Векторами являются сила, скорость, ускорение, на векторах держится учение об электричестве и магнетизме. Но это означает, что триединость буквально пронизывает всю природу. При известных условиях монада и триада одно и то же».

Поскольку триады и триединость проявляются буквально повсюду, то тринитарный и триалектический принципы едины для всех трёхипостасных систем. В таком случае вспомним знаменитую психологическую троицу, воспроизводимую в любом учебнике по психологии, когда говорится об основных свойствах Человека Разумного: ЧУВСТВА – РАЗУМ – ВОЛЯ. При этом наука не приемлет другую троицу: «дух», «душа» и тело, поскольку здесь два закавыченных слова – представители религиозной, а, стало быть, с позиции науки, ненормативной лексики.

В отличие от психологии, где указанные основные свойства Человека просто перечисляются через запятую, согласно матрице-алгоритму Раушенбаха, среди ипостасей Человека как целостной системы можно и нужно выделить доминанту-оператор и две субдоминанты-операнды, поскольку, как удачно выразился Раушенбах, при всей своей единой сущности каждый вектор выполняет лишь свою индивидуальную работу, «зная свой шесток»…

Теперь, на основе изложенного, можно существенно расширить объём понятия, обозначаемым словом-именем «Человек»: Человек – это живое существо с тремя основными ипостасями свойств: чувственной, разумной и волевой составляющими, в которой разум выполняет функцию доминанты системы, в то время как чувства и воля к действию – лишь её субдоминанты, подчиняющиеся верховодному Разуму! (см. рис. 2-1).

Рис. 2-1. Триадная система теории Человека

Как ни покажется парадоксальным, данное научно-нормативное умозаключение «нашло поддержку» с другого – религиозного «берега»… Так Святой Григорий Палама (1296 – 1359 гг.): «Зло то, что не ум, а этот закон, сущий в делах наших и противостоящий закону ума, живёт в теле. Почему мы, противостоя сему закону греха, изгоняем его из тела и поселяем туда ум, как епископа над всем надзирающего и всем заправляющего. Чувствам предписываем, что и в какой мере должно воспринимать, мысленную часть улучшаем».

Глубоко был прав академик В.И. Вернадский, основательно занимавшийся наряду с другими вопросами и историей науки, говоря, что многое в научный арсенал пришло со стороны религии, философии, искусства и социальной жизни, но в нём удержалось лишь, что выдержало испытание строгого научного метода. Поэтому можно сказать, что умозаключения афонского монаха нормативны, умозаключения же монаха Ареопагита столь же ненормативны, каковой является ненормативной его лексика. Однако, совершенно естественно, что в результате «культурного сотрудничества», в свою очередь, и вненаучная сфера (религия, философия, искусство и политика) многое черпает из научного арсенала, что можно только приветствовать.

Начнём с того, что выясним, что же обозначает слово «разум».

Представим его в виде трёхипостасной системы, включающей такие категории как ум, размышление, умозаключение (рис. 2-2).

Рис. 2-2. Триадная система теории Разума

Характеристики ума в народе общеизвестны: «умный человек – всё понимает», «умный – всё схватывает налету» и т. п. Над «схваченным» и не только на лету следует основательно поразмышлять, чтобы придти к умному умозаключению. Таким образом, слова «ум» и «умозаключение» являются операндами системы «Разум», в то время как «РАЗМЫШЛЕНИЕ» выступает в качестве оператора или доминанты системы. Для наглядности можно Разум представить в качестве модели «чёрного ящика» с его ВХОДОМ – умом и ВЫХОДОМ – умозаключением. Чтобы приблизиться к обнаружению сущности «чёрного ящика», уподобим его персональному компьютеру, в котором в роли ВХОДА выступает клавиатура, которая помогает вносить информацию и задавать темы и проблемы, которые в конкретном случае решаются с помощью ПРОЦЕССОРА или ОПЕРАТОРА, а на ВЫХОДЕ – на экране монитора мы получаем результат – «умозаключение».

Эти сравнения нам понадобились для того, чтобы нагляднее показать, что процессором-оператором Разума, ранее бывшего для нас «чёрным ящиком», является размышление. Не правда ли, что в этом слове «проглядывает» слово МЫШЛЕНИЕ, если его написать с дефисом: раз-МЫШЛЕНИЕ? Представляется, что все декларации, умиление перед человеческим Разумом, как, впрочем и ненависть к Разуму (разумофобия) в одинаковой степени бессодержательны и пустословны, если мы не обладаем достоверными знаниями о процессоре-операторе Разума – о собственно МЫШЛЕНИИ. Разберёмся, что оно обозначает.

В 1982 г. В.Я. Никитину в результате научно-библиографического поиска удалось найти в книге Л.М. Веккера «Психические процессы. Мышление и интеллект» «давно желанную» и, пожалуй, по сей день единственную и обстоятельную, а, главное достоверную и нормативную теорию мышления. Не останавливаясь на разборе этой теории, ограничимся лишь «выжимкой» из приведённого Веккером определения, которое необходимо нам для Аналитики: «Мышление – это обратимый перевод с языка образов пространственно-временных структур на психо-лингвистический язык речи».

Для наглядности и лучшего понимания, можно представить эту фразу в следующем виде: «мышление – это ОБРАТИМЫЙ ПЕРЕВОД с «языка» ОБОЗНАЧАЕМОГО на язык ОБОЗНАЧАЮЩЕГО». Ясно, что употребление слова «язык» по отношению к образам ненормативно, как оно ненормативно по отношению к обозначаемому, ибо этим свойством наделены лишь психолингвистический язык речи и язык обозначающего слова.

Но, надо признать, что основная суть мышления схвачена, задача теперь в том, чтобы перевести всё это на строго научную нормативную основу. Это приведёт к новому знанию и новой теории мышления.

Для раскрытия «магического» словосочетания «обратимый перевод» стоит привести простой и наглядный пример: Турист, страдая от жажды, ищет на топографической карте соответствующий обозначающий значок. Увидев, наконец, источник (обозначаемый этим знаком, имеющим собственное имя «источник»), он мысленно восклицает: «Вот радость: вода, ключ, вода!» Однако, понятно, что это ещё не сама вода, а лишь её условное обозначение.

При проведении параллели между составлением географической карты и созданием научной теории уместно привести высказывание знаменитого физика, лауреата Нобелевской премии Джорджа Томсона (1892–1975), который использует слово перевод применительно к иной ситуации: «Связь между научным понятием (между обозначающим) и реальной действительностью (обозначаемым), отражением которой она является, весьма напоминает соотношение между плоской картой и частью земной поверхности. Карта не может, например, изображать английский город Манчестер в центре Испании. Карта – это перевод местности на бумагу, а её использование – перевод с бумаги на местность. Так же обстоит дело и с теорией. Теория – это карта, которая (если она нормативная, не ошибочная) сообщает нам, как выглядит тот или иной кусочек мира. Чтобы ею воспользоваться, вы должны отождествить отметки на «карте» с явлениями, реально видимыми и осязаемыми».

Приведённый материал позволяет сравнить «работу» мышления с работой картографа, а сами науки картографию и картоведение уподобить самой науке о мышлении, так как они служат подтверждением теории мышления Л.М. Веккера. Даже само мышление, выражаясь образно, можно представить как «переводчика, обслуживающего «переговоры» человеческого сознания с реальностью, с «кусочками мира».

Однако, в науке образы – это лишь промежуточные станции на пути познания мира, удобные средства, чтобы на определённом этапе сделать теорию наглядной и «ощутимой». Главную роль в ней играют понятия (категории), законы и принципы.

Новая трактовка того, что же обозначает слово «мышление», а, стало быть, и новой теории и науки о мышлении, появилась после того, как В.Я. Никитину пришла мысль уподобить мышление кодирующему и декодирующему устройству, и после выявления опять-таки своей (для мышления) триады: различение – присвоение имён – оперирование именами (1982 г., рис. 2-3)).

Рис. 2-3. Триадная система теории мышления

Кодирующие и декодирующие свойства мышления предопределили и само название КОДОЛОГИИ для обозначения новой науки о мышлении. Правда до 1993 года она именовалась «когнитологией», что было ненормативно по двум причинам: во-первых, термин уже был занят в американской науке, во-вторых, он обозначал вовсе не науку о самом мышлении.

В публикации В. Далина «Критика антропоморфизма в биологии» были изложены основы нормативного различения «кусочков мира», благодаря новой интерпретации проблемы сходств и различия (сходств по аналогии и сходств по гомологии). Была предпринята попытка обновления и отказа биологии от имён с антропоморфной сущностью, используемых до сих пор для ОБОЗНАЧЕНИЯ ОБОЗНАЧАЕМЫХ биологами в науке о живом «кусочков мира». Результаты исследования были доложены на XIX Всемирном философском конгрессе, проходившим в Москве в 1993 году.

Главной «головной болью» кодологии является проблема нормативного кодирования (присвоение своих, а не занятых уже имён, для обозначения вещей своими именами (на чём, кстати, как указывалось выше «погорела» сама кодология). Ясно, что в кодологии в качестве кодов выступают слова, язык, речь и знаки разной природы. В компьютерной технике кодирование общеизвестно, и каждый программист просто обязан использовать лишь нормативное кодирование, которое в кодологии формулируется по-своему: «КВАНТУ смысла и значения должен соответствовать лишь один КВАНТ обозначения – слова-кода или невербального кода». На примерах, продемонстрированных самой Природой (связь между ДНК и информационной РНК), мы видим, что нормативное кодирование осуществляется даже на молекулярном уровне.

Сама идея нормативного кодирования, столь естественная для компьютерного программирования и даже молекулярной биологии, «в штыки» встречается в языкознании, филологии и лингвистике.

Как «штормило цунами» на филологическом факультете Саратовского государственного университета 20 сентября 2006 г., когда «кодолог из Москвы» В.Я. Никитин осмелился лишь обронить фразу: «Омонимия – это патология обыденного языка в результате ненормативного кодирования в нарушение закона однообозначности»!

Омонимия – это случай, когда одно обозначающее слово-код обслуживает несколько обозначаемых вещей. К примеру: что обозначает слово-код «брак»? Читатель не замедлит с ответом: это производственный брак и брак, зарегистрированный в «Дворце бракосочетания», да ещё с поздравлениями – «с законным браком», иногда распадающимся чуть ни на следующий день… Не зря народная мудрость речёт: дельную, добротную вещь браком не назовёшь!

Какому однообозначному «браку» будет отдано предпочтение, покажет время. А пока предложение кодолога представляется вполне уместным и правильным: вместо «Дворца бракосочетания» – «Дворец супружества» без всякого брака скрепляющий и благословляющий крепость супружеских уз!

Увы, но омонимия имеет «постоянную прописку» не только на уровне обыденного сознания, но и в самой академической науке. Навряд ли открыватель электрона Томсон старший и его сын – Томсон младший, открывший дифракцию электрона, могли предположить, что «их» электроном также станут называть, видно с лёгкой руки технарей, сплав из лёгких металлов…

Нельзя на уровне обыденного сознания и понимания решать вопросы государственного управления – понятно, что для эффективного управления его уровень должен быть существенно выше. Наш чиновничий корпус, менеджеры бизнеса должны понимать сущность теоретического отражения реальности.

Справка . Терминология каждой области знания строится на основе понятийных связей профессиональных знаний. Терминология как систематический набор терминов, таким образом, ограничивает и вербально закрепляет систему понятий той или иной области знания. По выражению А. А. Реформатского, «терминологии и термины, как их составные части, являются инструментом, с помощью которого формируются научные теории, законы, принципы, положения», то есть «в терминах отражается социально организованная действительность, поэтому термины имеют социально обязательный характер». Изучением конкретных научно-терминологических систем занимаются учёные, эксперты в соответствующих науках. Общим изучением терминов и терминологических систем (безотносительно к некой конкретной науке), занимается такая область прикладной лингвистики как терминоведение.

В России проблемами терминологии занимаются специализированные государственные комитеты, комиссии, институты и другие организации, которые разрабатывают терминологические сборники. По рекомендации Международной терминологической комиссии, их объём не должен «намного превышать количество в 100 терминов». Наиболее важными в этом плане структурами являются технический комитет ТК-55 «Терминология» при Всероссийском научно-исследовательском институте классификации и кодирования (ВНИИКИ) Госстандарта России и Комитет научной терминологии в области фундаментальных наук Российской академии наук – КНТ РАН.

Поэтому лишь отрадно, что отдельные важные положения кодологии находят поддержку КНТ РАН: «Синонимия (а тем более, омонимия и полисемия) – крупный недостаток терминологии. Исполняя положительную роль в художественной литературе и в бытовом общении, она как языковое средство ВРЕДНА в научной терминологии… Контекстовая подвижность значения (обозначения) – характерная черта обычного слова – совершенно недопустима для термина. Научный термин должен быть однозначным, независимым от контекста». Отрадно отметить, что и в наше время есть союзники, сходно мыслящие.

Ясно, что основной проблемой науки о мышлении – кодологии – является стремление превратить науку в эталон строгой терминологии, эталон нормативного мышления, поскольку, согласно определению науки академиком В.И. Вернадским, выводы фундаментальных наук должны быть для всех общеобязательными (2×2 = 4, Земля вращается вокруг Солнца, а вовсе не наоборот и т. п.).

Естественно, ситуация в корне меняется с появлением кодологии, давшей достоверное определение мышления и его основного норматива кодирования. Поэтому лишь нормативное кодирование «кусочков мира» гарантирует нормативное мышление! Таким образом, В.Я. Никитину удалось показать, что такое мышление вообще и мышления ненормативное и нормативное, в частности. Естественно, что эти положения как для науки, так и вне науки претендуют быть общеобязательными, как столь же общеобязательным должен стать для депутатов запрет ненормативной лексики.

Остаётся лишь с оптимизмом надеяться, что в силу надвигающегося «интеллектуального цунами» Российская академия наук когда-нибудь всё же примет решение о запрете в науке ненормативного мышления и ненормативной ненаучной лексики, способствующей созданию ненормативных псевдонаучных теорий.

Авторитетный шведский лингвист Фердинанд Соссюр лаконично заметил, что Мир поделён для познающего Человека на две сферы: ОБОЗНАЧАЕМОЕ и ОБОЗНАЧАЮЩЕЕ. Обозначаемое – это объективный Мир, обозначающее – это слова-коды, которыми он обозначается или именуется. Кодология показала, если кодирование обозначающего слова-кода было нормативным, то и обозначаемый Мир познаётся нормативно или объективно.

Приходится поражаться, читая следующий не научный текст, а взятый «со стороны» искусства, где были, есть и будут люди, от природы наделённые нормативным мышлением. Вот, например, как писал Флобер о присвоении имён вещам: «Какова бы ни была вещь, о которой заговорили, имеется только одно существительное, чтобы её назвать, только один глагол, чтобы обозначить его действие и только одно прилагательное, чтобы её определить.

И нужно искать их до тех пор, пока они не будут найдены». Какая точная мысль! Поэтому явно ненормативно, когда слова «брак» и «электрон» обозначают не одну, а каждый из них щедро обозначает по две совершенно различные вещи.

В определённой степени защитником этой ненормативности оказался доктор математических наук В.В. Налимов. Чего стоит всего лишь один его пассаж, да ещё лингвистический, из известной книги «Вероятностная модель языка»: «Чёткость и чрезмерная строгость языка – ведёт к интеллектуальным судорогам. В то же время мы понимаем, что внутренняя рассогласованность суждений, создаваемая полиморфизмом языка, не должна заходить слишком далеко, иначе возникает ситуация психиатрической больницы. Граница допустимой нестрогости устанавливается как-то сама собой». Кодология как раз и избавляет желающих от «интеллектуальных судорог», от своевольности в присвоениии имён и их определениях и, тем более, от «психиатрической больницы» своей нормативной формой языка.

А вот суждения на эту же тему математика и философа Рене Декарта: «Определяйте понятия в науке и вы избавитесь от заблуждений и бесплодных прений. Разберитесь в значении слов и вы освободите человечество от половины заблуждений». Замечательные слова!

Таким образом, как было показано выше, нормативное кодирование позволяет кодологии эффективно «разбираться в значении слов», вернее, в обосновании нормативности слов обозначаемой вещи.

Это очень важный комментарий, ибо слова «значение» и «обозначение» обозначают разные вещи. Иногда слово ничего не значит, но чётко обозначает конкретную вещь. Так вот, кодология занимается созданием кодов обозначающих слов, ибо это её основная обязанность.

Люди используют многообразные знаки для обозначения реальности. Наиболее распространёнными знаками являются слова. Смысл слова – множество свойств, обозначаемых словом. Смысл слова существует в мозгу людей в виде умственной модели объекта. Значение слова – объект реальности, который обозначен данным словом.

Проблема значения слова – «головная боль» семантики. Лингвисты до сих пор используют в качестве синонимов два слова: значение и смысл, обозначающих разные вещи. Мы, как правило, не знаем значения (семантику) слов «анальгин», «элениум» или «цитрамон», да нам это и не надо знать. Зато для нас важно, что обозначают эти слова – это средства от конкретных болезней. И эта «чёткость и чрезмерная строгость языка» приводит не к интеллектуальным судорогам, а выздоровлению, благодаря строгому приёму необходимых лекарств. И у медиков нет «интеллектуальных судорог» от знания названий обилия лекарств, болезней, способов их лечения с использованием лишь чёткого и строгого языка и терминологии.

Сходная ситуация и со словами «однозначность» и «однообозначность», обозначающими разные вещи. Так биологи однозначное слово «отбор» сделали неоднообозначающим, т. е. в биологии слово «отбор» однозначно «занимается не своим делом», нарушая главное требование кодологии – строгое исполнения закона однообозначности. Увы. Для лингвистов, «поддакивающим» биологам, всё это в новинку, тем более, что они весьма с опаской воспринимают приходящее к ним со стороны, ибо теорема Гёделя, видно, им не писана…

На этом можно завершить изложение теоретических основ кодологии и перейти к практическим результатам её использования в человеческом познании и аналитической работе для адекватного отражения реальности.

Кому-то может показаться ненужным это несколько пространное обозначение своих теоретических и практических позиций по вопросам сути мышления. Однако оно необходимо тем людям, кто хочет найти фундаментальные основы для аналитической работы, кто учится проникать вглубь любого вопроса (ситуации, проблемы), в сущность 1, 2, 3… n-го порядка, потому что любая теория, в конце концов, сугубо практична. Поскольку эта книга пишется для своего круга, для единомышленников и соратников, для серьёзных людей, ориентированных на защиту государственных интересов России, причастных к созданию и усилению позиций «Русской аналитической школы» как отечественного феномена и традиции, понимание концептуальных подходов кодологии усиливает нашу теоретическую вооружённость.

Алгебра Аналитики предполагает, что в перспективе будут созданы системы отсчёта, какие-то учётные единицы для измерений интеллектуального уровня человека. В принципе, по ним можно было бы определять «уровень ума» нации. Думаю, что это возможно только лишь на основе коллективной экспертной оценки этого уровня. Нельзя сказать, что есть умные нации и глупые, но вот количественные показатели элитарных групп в составе любой нации всё-же разные. Когда видишь народные толпы на митингах в Египте, Киргизии или Украине и то, как ими легко манипулируют, создаётся впечатление, что уровень оглупления поддаётся какому-то исчислению, пусть и весьма примерному. Есть же пример с IQ и другими тестовыми методиками для определения уровня интеллектуальных способностей личности. А совокупная масса личностей, объединённая в народ, тоже имеет свою критическую массу, грубо говоря, дурости. Вот евреи – что хочешь можно сказать про них, но ведь никто же не скажет, что это глупая нация. Хотя бы потому, что все они стремятся, прежде всего, сделать своих детей умными, сильно мотивируют их на получение качественного образования.

Мне уже приходилось в своих работах говорить о нравственной составляющей в аналитической деятельности. Не секрет, что есть феномен «заказухи» и есть многие, на этом зарабатывающие деньги. Я не знаю, какую Нравственную Идеологию изберёт мой народ. Навязывание через СМИ и всю систему культуры в последние два десятилетия идеологии наживы, «золотого тельца» сильно дезориентировало народные массы, но затронуло далеко не всех. Много осталось людей, для которых идея служения отечеству важнее любых денег. Им-то в первую очередь и хотелось бы помочь.

Почти уверен, что нас ждёт Тотальная война. И скоро. Её развяжет Запад, точнее США, с использованием уже отработанных политических, экономических и организационных технологий. Пример Украины в этом отношении показателен. Запускать негативные процессы проще, чем созидательные.

Нас ждёт эпоха турбулентности – экономической, политической и военной. Это будет результатом войны нового типа, получившая название «гибридной». Её суть состоит в конгломератном смешении традиционных форм войны – собственно боевых действий на различных театрах военных действий (ТВД) с новыми её видами и формами – экономической войны на товарных и денежных фронтах, идеологических диверсий, актов терроризма (включая киберпространство), войны смыслов и нервов на коммуникативных площадках СМИ и т. д. Мировая война – это выход из системного кризиса индустриального общества расширенного воспроизводства капитала, переживающего вторую «штормовую» волну краха мировой финансовой системы нефтедоллара.

Основным театром Третьей мировой войны будет являться Тихоокеанская зона с противостоянием по фронту США и КНР. Её приоритетность определяется следующими факторами:

– завершением эпохи атлантизма (идеологии тесного союза США с ЕС и Канадой);

– концом американского цикла накопления капитала (нефтедоллара);

– сменой мирового лидера: в 2014 г. КНР обошла США по валовому внутреннему продукту в расчете по покупательной способности RMB и USD.

Эпицентром развязывания Третьей мировой войны уже становится Большой Ближний Восток, где детонатором выступает джихад ислама – войны Нового Халифата: Исламского государства Ирака и Леванта (ИГИЛ).

В Европе очагом Третьей мировой войны стал Украинский кризис, вызванный европейским выбором Киева (ассоциацией Украины с ЕС) и возвращением республики Крым в состав России.

Говоря об исторических перспективах и вырабатывая адекватные модели и концепции Грядущей России, хочется надеяться, что уйдут конъюнктурщики, новоделы, но останутся серьёзные люди по Русскому Духу. Новое время требует от науки и Аналитики новых подходов, новых методик и приёмов обработки информации. Среди них важнейшее место занимают методики моделирования.

В арсенале средств моделирования важное место занимает лингво-комбинаторное моделирование, позволяющее сформировать новую картину мира, которая опирается на все достижения современной науки и, прежде всего, информатики. При анализе жизненного цикла различных сложных развивающихся систем в целях более тонкого понимания эволюции систем в условиях меняющейся среды следует учитывать наличие феномена адаптационного максимума. Именно этот феномен является основой самоорганизации в природе и социуме. Структура неопределённых коэффициентов задаёт матрицу картины мира, в рамках которой и разыгрываются различные события. Произвольные коэффициенты в структуре эквивалентных уравнений могут быть и волновыми функциями, а различные системы могут рассматриваться как квантовые макрообъекты.

Лингво-комбинаторная картина мира включает три группы переменных, из которых состоят все живые и неживые системы:

• явления (appearances);

• смыслы (essences);

• структурную неопределённость (strucrural uncertainty).

Лингво-комбинаторное моделирование – это математический аппарат постнеклассической науки. На уровне неклассической науки был введён наблюдатель, на уровне постнеклассической науки введён управитель.

В этом направлении активно работает ряд учёных, среди наиболее известных стоит назвать Ноама Хомского, автора классических работ по структурной лингвистике. Хомский – лингвист, политолог и общественный деятель, «наш Сократ», как его называют американцы. Профессор лингвистики Массачусетского технологического института, автор классификации формальных языков, называемой иерархией Хомского. Известен своими леворадикально политическими взглядами и критикой внешней политики правительства США. Родился в 1928 году в Филадельфии. С 1945 года изучал философию и лингвистику в Университете Пенсильвании. С 1961 года преподаёт в Массачусетском технологическом институте.

В своей докторской диссертации Н. Хомский начал развивать лингвистические идеи, которые затем раскрыл подробнее в 1957 году в книге «Синтаксические структуры». Его работы о порождающих грамматиках содействовали развитию когнитивных наук. Н. Хомский согласен, что современная лингвистика пока не может предложить миру объяснение феномена появления на земле разных языков. И потому сквозь века проходит, не теряя смысла и актуальности, легенда о Вавилонской башне. Наказанием за гордыню стало для людей смешение языков – люди перестали понимать друг друга и разошлись по земле.

Н. Хомский стал автором более 100 книг, почётным профессором более 40 университетов мира. К сожалению, он мало известен в России за пределами научного сообщества как политический публицист. В 1980–1992 гг. Н. Хомский был самым цитируемым учёным из ныне живущих. Для американских студентов-гуманитариев самых разных специальностей привычным делом стало освоение несколько трудов Н. Хомского в год. Теория Хомского включает описание механизма, который позволяет человеческому мозгу создавать бесконечное количество предложений, оперируя ограниченным набором средств. Для описания этого базового набора инструкций он ввёл понятие генеративной (порождающей) грамматики.

Ещё на рубеже 1960-х годов он впервые поднял языкознание до уровня собственно науки. Впрочем, всегда было немало и тех, кто критиковал «хомскианство» именно за формализацию. Учёный стал своеобразным символом свободного интеллекта, не знающего ограничений. Именно это качество сам Н. Хомский считает «видовым признаком» интеллектуала и сравнивает современных интеллектуалов с ветхозаветными пророками: «Пророки предлагали критический геополитический анализ, а также критические оценки и наставления морального свойства». Очевидно, что собственную миссию он тоже видит в осуществлении «пророчеств» в этом библейском смысле, а в последние десять лет, кажется, и вовсе сместил всю мощь интеллекта с научных исследований на свою вторую ипостась – политического философа и публициста. Хотя идеи Хомского имели большое влияние на исследования процесса усвоения языка детьми, они носят спорный характер, многие учёные с этими идеями не согласны, проверка теорий Хомского продолжается.

Для Аналитики теоретические и практические наработки Н. Хомского важны. Его блестящий анализ, умение сводить в систему выводов разрозненные факты и создавать цельную картину мира можно считать успешными. Его работы нужны мыслящим людям, аналитикам, журналистам. Например, «Десять стратегий манипуляций в СМИ», изложенные лингвистом, я бы ввёл в учебные программы по подготовке аналитиков.

Впрочем, каждому человеку интересно знать, что и как вкладывают СМИ и масс-культура в его сознание. Придирчиво оценивая пищу для желудка, мы иногда совершенно равнодушны к эрзацам, приготовленным для промывания мозгов. На эту важную тему есть публикации и отечественных аналитиков, например известная книга С. Г. Кара-Мурзы. Технологиям манипуляций уже много лет, но только сегодня мы начали понимать суть глобальных трансформаций в постсоветском обществе. Власть пытается использовать коммуникационные каналы в своих интересах не только в Украине. У нас в России также много неприкрытых и неуклюжих попыток манипулирования.

В кратком изложении приведу стратегические принципы манипуляции в СМИ, разработанные Н. Хомским и описанные в нашей прессе А. Прилипко.

1. Переключить внимание на второстепенное.

Отвлекать внимание общества от насущных социальных проблем, переключая его на темы, не имеющие реального значения. Чтобы граждане, как дети, ежедневно находили у себя под подушкой очередную забаву, занимающую разум и время.

Внешне интересных для общественного обсуждения тем всегда достаточно: преступления, катастрофы, волнующие каждого темы вроде национального языка или территориальных различий. Пригодно всё, что в данный момент устраивает власть.

2. Самим создать проблему и самим взяться её решать.

Вначале формируется или складывается сама по себе ситуация, затрудняющая развитие общества. Затем СМИ выносят проблему для всестороннего обсуждения. Когда дискуссии накалились, политики и управленцы предлагают варианты решения этой проблемы. Их участие в актуальном для страны дискурсе повышает рейтинги и поддержку населения.

Например, программы и способы борьбы с коррупцией активно обсуждаются в российских СМИ на протяжении 15 лет. Явление достигло огромных масштабов по вине госаппарата, но рассматривается как стихийное бедствие, за которым нет конкретной вины руководителей и политиков. На антикоррупционной волне поднялись многие деятели, но самой коррупции от того не стало меньше.

3. Приучать к невзгодам постепенно.

Испытанный метод подготовки общества к восприятию непопулярных мер. День за днём, год за годом СМИ говорят о проблеме, интересующей верховную власть. И общество вырабатывает привычку спокойного реагирования на невыгодные для себя проекты: сведение к минимуму функций государства, способы и несправедливый характер приватизации, массовую безработицу, уровень заработной платы, не способный обеспечивать достойную жизнь.

Показательный случай с налоговой и пенсионной реформой. Когда власть поторопилась внедрить невыгодные обществу законопроекты, ситуация чуть не вышла из-под контроля. Ошибку исправили, перейдя к постепенным мерам. Тот же результат был достигнут на большем временном отрезке.

4. Отсрочить исполнение и подарить надежду.

Представляя непопулярные меры в качестве болезненных, но необходимых, власть предлагает обществу поэтапное их применение. Людям проще согласиться на жертвы в будущем, чем в настоящем. Да и надежду они не теряют – вдруг каким-то чудом всё изменится к лучшему. Люди не знают, когда придёт хмурое «завтра», а журналисты и аналитики редко пытаются спрогнозировать и оценить грядущие последствия.

На отложенном спросе строится здание многих реформ, например пенсионной, результаты внедрения которой общество в полной мере испытает через несколько лет. В августе 2014 года Пенсионный фонд РФ произвёл перерасчёт пенсий почти 14 млн работающих пенсионеров (37 % от общего числа получателей трудовых пенсий), которые надеются получить от государства уровень обеспечения выше прожиточного минимума.

5. Обращаться к обществу, как к детям.

В большинстве пропагандистских выступлений, рассчитанных на широкую публику, используются доводы, персонажи, интонации, слова, понятные даже малым детям или людям, задержавшимся в умственном развитии. Инфантилизм речевых оборотов не случаен. Если с вами говорят таким языком, то вы тоже невольно понижаете уровень своих ответов или возражений, будто вам на самом деле 12 лет.

Правило сообщающихся полемических сосудов можно увидеть и услышать чуть ли не в каждой дискуссионной телепередаче и публичных выступлениях политиков всех уровней. В Украине оно усугубляется плохим знанием языка и малым словарным запасом министров и первых лиц страны.

6. Рождать эмоции, но препятствовать мыслям.

Воздействие на эмоции – классический приём блокирования способности людей к самостоятельному мышлению и рациональному анализу. Психологическое «короткое замыкание», как называет это Хомский, лишает человека возможности критического осмысления происходящего. С другой стороны, стимулирование эмоциональных раздражителей позволяет проникать в подсознание, и, таким образом, легче внедрять страхи, желания, опасения.

Программы и риторика политиков насыщены словами о патриотизме, любви к людям и природе. Провозглашается масса призывов к добру, бескорыстию и т. п. В то же время звучит огромное количество предостережений о неминуемом крахе государства, непримиримости людей Востока и Запада. В штабах политических партий планируются эмоциональные провокации вроде свержения памятников, опорочивания оппонентов и прочего троллинга, заставляющего противника заглатывать блесну оппонента. Часто эти новости занимают главные страницы сайтов и газет. В то же время серьёзный анализ событий смещается с первых полос и прайм-тайма, как не вызывающий интереса у большинства. Вместо этого зрителю предлагается крикливая бескультурная неразбериха публичных «дискуссий», где оппоненты говорят, а то и кричат, одновременно, перебивают друг друга, фонтанируя своими эмоциями.

7. Держать в невежестве и культивировать серость.

Низкий уровень образования, невежество и посредственность – мощные орудия в руках СМИ. Подчинение своей воле происходит гораздо проще, когда в руках находится послушный материал. «Качество образования, предоставляемого низшим общественным классам, должно быть посредственным и скудным, чтобы невежество, отделяющее низшие общественные классы от высших, служило разделяющим барьером».

Хомский называет это тихим оружием правящих элит. Дело не только в подмене специалистов и аналитиков «представителями народа», но и в разрушении системы образования в стране. Пока политики бьются каждый за своё, в лабораториях образовательной сферы выращивается невежественное поколение next. В сознании будущего электората гуманитарные ценности заменяются техническими, а их социальное предназначение сводится к умению зарабатывать на жизнь.

8. Восторгаться посредственностью.

Пока читатели и зрители удивляются, почему в социуме так много тупости, пошлости и хамства, эти качества становятся критериями отбора людей в социальные лифты. Интеллектуалы не нужны системам, призванным исполнять волю верхов. Посмотрите внимательно, что происходит на каналах российских СМИ, какая посредственность и пошлость там царят!

Пресса активно участвует в популяризации безмозглых людей по многим причинам. Потому, что одни платят, другие поощряют, третьи становятся в очередь. Брать интервью у серых политиков выгодно. Они всегда открыты для встреч и не поленятся в сотый раз повторить прописную истину.

9. Усиливать чувство собственной вины.

Психотерапевты знают, чувство вины – багор, которым легко поддеть даже самую сильную личность. Владеющий багром, как сплавщик на реке, направляет массы брёвен в нужный поток. Если СМИ заставляют человека поверить в собственную вину по поводу всех окружающих его несчастий, тогда проще отвлечь его от борьбы за экономические и политические права. Самоуничижение приводит к апатии и бездействию.

Вам не удалась оранжевая революция – значит, вы не способны изменить общество, и любые протесты бессмысленны. Революция ничего не решает. История страны – это история поражений, в которых виноват сам народ. Не эти ли слова вы слышите от тех, кто намерен постоянно управлять каждым из нас?

10. Знать о людях больше, чем они сами о себе знают,

Благодаря достижениям науки и современным технологиям СМИ получили в своё распоряжение такие знания о социуме, которые позволяют опережать и предвидеть тенденции и реакции общества. Медиа обладают огромным информационным ресурсом и способны управлять людьми в большей мере, чем они сами.

Каждому гражданину страны при совершении простых житейских операций: покупок товаров, оформлении собственности, кредитов, обмене документов – система навязывает тысячу способов оставить о себе как можно больше информации. Обобщив и систематизировав её, можно получить мощный инструмент воздействия на человека.

Таким образом, профессор Ноам Хомский раскрыл набор инструментов, часто используемый в современной политике. Понимание сути этого инструментария и механизмов его применения необходимо аналитикам.

Многие наши сегодняшние социально-информационные, и как следствие – политические и экономические проблемы, обусловлены отсутствием собственного Русского Проекта. Вернее, он есть, его варианты опубликованы, но не признаны руководством страны, малоизвестны обществу. Отсюда – излишняя плюралистичность, комбинаторика, слепое заимствование из чужого, преимущественно англо-саксонского контекста, ключевых идей управленческой мысли и западной Аналитики как таковой.

Действительно, трудно рассчитывать на успех при построении сложной модели при негожем инструменте, механически перенесённом из другого контекста, другой традиции. Неуважение к собственной традиции с неизбежностью мстит за себя. Попытки скрестить ужа с ежом заканчиваются колючей проволокой.

В то же время удивительно, но многие эзотерические понятия могут быть каким-либо образом использованы в аналитической работе, так как дают ключи к пониманию важных и принципиальных её вопросов. Об этом я уже говорил частично во введении настоящей книги.

Возьмём, например, такую категорию как «карма». Понятие «кармы» практически не используется в современной (академической) науке, применяется лишь в метафизических и оккультных доктринах. Тем не менее, это понятие достаточно органично ложится в семантические поля современной (детерминистической) науки, выступая практически синонимом причинности в материалистической диалектике, без ограничений последней – раньше-позже, прямые-косвенные причины, причины первого, второго порядка и т. д., вплоть до вероятностного характера интерпретации событий (поиск причинно-следственной связи) и самих событий.

Весьма интересным в связи с понятием кармы в индо-арийской религиозно-философской традиции является рассмотрение понятия всеведения, которое фактически равнозначно современному понятию информационного поля. Там «карма» также иногда имеет смысл (аспект) невежества, неведения, моральной слепоты. В этом аспекте непознанная причинность мстит тем, что приводит к неверным выводам (принципы), даёт неполноту Знания. Понятие всеведения предполагает, что любая онтологическая реальность, даже невыразимая на рациональном человеческом языке, принципиально постижима и влияет на всё, в том числе, и прежде всего, на нашу способность целостно воспринимать-осмысливать реальность, включающую нас самих и наши способы постижения самой этой реальности.

В первом приближении цели индо-буддийского и современного научного гнозиса совпадают, ибо между ними практически нет гносеологических разногласий. Их можно сформулировать следующим образом. Развитой субъект, сумевший преодолеть ограниченность собственных представлений, встречается с многомерной вселенной, развивающейся (пульсирующей) по своим законам, весьма отличным от ограниченных представлений человеческого рассудка. Постигая эти законы он овладевает знанием. Причём важно здесь отметить, что речь здесь идёт вовсе не о святости (знании Святых), а очевидно об одномоментном и сакральном, но вполне добротном научном Знании.

Гностическое знание, в отличие от знания рационального, есть знание духовное, мистическое и интуитивное. Гнозис как система глубокого знания о строении и законах Вселенной проводит чёткое разделение между эзотерическим и псевдоэзотерическим учениями. Гнозис разделяет три вида знания: экзотерическое (внешнее, основанное на пяти чувствах), мезотерическое («среднее», основанное на вере и догмах) и, наконец, эзотерическое (внутреннее, основанное на исследовании всех измерений Вселенной при помощи своей собственного сознания. Согласно данной категоризации, истинно эзотерическим и единственно верным является знание, основанное на личном духовном опыте. Знание, полученное извне – при помощи наших пяти чувств – оказывается недостаточным при изучении других измерений природы. Знание же просто услышанное от кого-либо и приобретаемое на веру, обречено на провал в борьбе за звание «достоверного». Это, например, касается центрального в индийском миропредставлении понятия «дхармы».

Развитие современной (новоевропейской) науки породило также плеяду блистательных умов, способствовавших перевороту человеческого менталитета, и также несомненно, что они появлялись в нужное время в нужном месте – Ньютон, Гумбольт, Эдиссон, Тесла, Менделеев. Но и здесь задачи постоянно усложнялись, так что полностью раскрыть своё предназначение (говоря эзотерическим языком – свою монаду) смогли только те редкие люди, кто органически соединил в себе технический гений (новаторство) и фундаментальное научное знание социальной политики, финансов, практического менеджмента, умение управлять людьми, например, Г. Форд.

В первой половине 20 века, когда возродился национализм и доминировали идеократии, были востребованы социальные вожди, вокруг которых происходили иррациональные «чудеса» – Ленин, Сталин, Муссолини, Чемберлен, Ганди, Неру, Мао Цзэдун, Гитлер, до Чаушеску включительно. Никогда ни до, ни после в социальной политике не было такой востребованности на вождей-контролёров социально-ментального плана, манипуляторов общественного сознания, и, вне сомнения, эта форма самореализации доминировала в «вождизме» как таковом. В 60-80 годы «дух века сего» концентрировался в генералах армии и производства, генеральных конструкторах – Шапошников, Малиновский, Маргелов (основатель ВДВ), Туполев, Королёв. Сейчас часто ищут Благодать Божью в церквях, монастырях, студиях художников, но пока эти поиски практически безуспешны.

Можно математически корректно доказать, что количество людей, которые способны работать «на высших уровнях» любого знания всегда есть и будет впредь чрезвычайно мало. Задача моей книги вовсе не в том, чтобы «научить высшему пилотажу»: это невозможно в принципе, потому что доступно далеко не каждому. Задача книги – усилить мотивацию к самостоятельному интеллектуальному труду и по возможности показать работающие технологии прикладной аналитической деятельности, включая повышение эффективности обработки информации на личном уровне (а это может усвоить каждый).

Интегральный самоопределяемый вектор эволюции позволяет не тащить в будущее всё, ставшее общим местом, но сфокусироваться преимущественно на теоретических наработках выдающихся учёных и аналитиков, обладавших целостным восприятием действительности, способных к творческому синтезу знаний и реальной социально значимой деятельности.

Рост качества сознания – есть самое существенное основание для саморазвития аналитика, для его движения вперёд. Понятие сознания очень ёмкое, в него включены прежде всего, ум (интеллект), эмоционально-чувственная сфера и воля. Также в объём понятия сознания входит ряд аспектов, связанных с работой памяти, мышления, речи человека, внимательностью и наблюдательностью. Люди различаются по многим аспектам – возрасту, полу, расе, нации, уровню материального благосостояния, но главным всё же является качество сознания .

Сознание большинства людей устроено хаотично, набор применяемых мыслетехнологий крайне ограничен. Ситуация усугубляется тем, что многие люди не настроены и не сориентированы на самосовершенствование, заняты решением повседневных бытовых проблем.

Без определённой системы в сознании человек не может жить. В последние годы ряд мыслителей разрабатывает идеи более широкого понимания общественного мировоззрения, идеологии, нового видения социальных явлений и места в них человека.

Предпосылки и условия для повышения уровня и качества сознания:

• овладение диалектической логикой, соритами, кладограммами понятий, навыками систематизации и классификации (пусть дети собирают марки или монеты, создают гербарии! – лучший способ получить эти навыки);

• тренировка ума (как пример, в дацанах и многих частных школах учат детей шахматной игре);

• развитие настоящей внимательности и наблюдательности;

• повышение уровня личных знаний, активное самообразование;

• улучшение памяти;

• овладение мыслетехнологиями;

• адекватная рефлексия;

• понимание феномена времени и умение управлять временными потоками;

• вопросы самоограничения и аскезы;

• формирование ценностного пространства и правильных ориентиров.

 

3.1. Сущность Аналитики

Теоретическое осмысление феномена Аналитики предполагает рассмотрение сущности, структуры Аналитики как научной дисциплины, выделение её основных функциональных направлений в обработке информации, универсальные принципы работы с информационным материалом. Также необходимо представить предметное поле Аналитики, её методологию, технологию и организационную сторону. Содержательная сторона Аналитики связана с сущностным, системно-динамическим и ресурсным анализом информации, отражающей реальную жизнь. Ядром Аналитики является системный анализ информации о предметах, явлениях и процессах при сохранении значительной доли её неопределённости. Нельзя говорить об Аналитике, когда нет объекта и предмета исследования, когда вообще нет информации (информационный вакуум). Анализ может реализовать себя лишь в достаточно развитом информационном поле. Одним из обязательных условий осуществления аналитической деятельности является состояние повышенной информационной неопределённости относительно объекта исследования.

Большинство практиков не задумываются о разнице, которая существует между информационной и аналитической работой. Поскольку грань между этими понятиями размыта, информационно-аналитическая деятельность воспринимается как единое целое, хотя на самом деле есть сущностная разница. Приведу некоторые пояснения.

На сегодняшний день умение работать с информацией – это залог профессионализма в любой сфере. Работа практического аналитика должна заключаться в извлечении и использовании информации в соответствии с заданными целями, опираясь преимущественно на умение работать со смысловой составляющей в информации. На этом пути много препятствий – как интеллектуального, так и психологического плана.

На практике соотношение этих сторон единой информационно-аналитической деятельности смещено в сторону информационной работы, которая обычно занимает до 90-95 % от общего объёма работы. Как правило, затруднений в этом плане значительно меньше, чем на этапе собственно аналитической обработки информации. Каждый сотрудник аналитического подразделения умеет собирать (добывать) информацию, вести её первичную обработку – систематизацию, классификацию, организовать хранение.

Сложности начинаются тогда, когда нужно из этой информации «вырастить новое качество», т. е. получить новые знания, принять эффективное управленческое решение, написать аналитический документ. Для этого нужны навыки аналитической обработки информации. Здесь собственно начинается Аналитика. Приведу простейший пример.

Для того, чтобы произвести первичный отбор лиц, способных к аналитической работе, достаточно предоставить всем одну и ту же информационную базу и поставить задачу на её обработку в ограниченное время. Мой личный опыт проведения таких мероприятий показывает, что существует огромная разница в качестве предоставленных результатов этой работы. Как правило, только незначительная часть испытуемых способна подготовить аналитический документ, в котором будет отражена суть проблемы, её краткая характеристика с выяснением причин и условий, породивших проблему, а также предложены пути её решения.

Точно так же складывается ситуация в классе при написании школьного сочинения по литературе. Ученики изучают одно и то же произведение, только сочинения у всех разные. В значительной степени это зависит от мастерства учителя, который должен доступно объяснить и научить учеников правильно мыслить и отражать свои мысли в сочинении.

На рис. 3-1 показана сущностная разница между информационной и аналитической работой.

Рис. 3 -1. Сущностная разница между информационной и аналитической работой

В многочисленных теоретических концепциях, имеющих отношение к Аналитике, имеется сущностное ядро и некоторая универсальная технология работы с информационным материалом. За различными внешними оболочками формализации, систематизации, моделирования и иных способов обработки информации стоят универсальные фундаментальные принципы, которые должен знать каждый, занятый обработкой информации.

Многие прикладные работы аналитического характера поднимают проблемы, требующие фундаментальных исследований. Это даёт возможность проверить теоретические выводы на практике. Никакая другая проверка не является столь убедительной, как успешное применение теоретических положений на деле.

В настоящее время использование Аналитики как самостоятельной научной дисциплины ограниченно, что объясняется неким промежуточным состоянием в развитии этого феномена. Причина в том, что из-за отсутствия фундаментальных исследований в данной сфере, из-за того, что у нас нет аналитиков как специально обученных профессионалов, Аналитика пока не обладает полноценной методологией для целостного изучения объектов, и поэтому возможна лишь частичная интеграция наук и только по частным поводам. Можно предположить, что дальнейшее развитие Аналитики уже в ближайшее время приведёт к интеграции ряда специальных дисциплин и, соответственно, к формированию Аналитики как отдельной научной дисциплины.

Аналитика предназначена для изучения углублённого содержания и смысла фактов, явлений и процессов, представлении их в виде теоретической модели как целостности (комплексно, «стереофонически»), для выработки адекватных оценок обстановки (ситуации), прогнозирования, подготовки управленческих решений.

Суть Аналитики до конца не понимают очень многие, даже те, кто должен был бы по своему служебному статусу давно это понимать и использовать на практике. Попробую описать это достаточно доступно и представить наглядно.

Итак, представим следующую картину.

За столом сидит руководитель.

Стол завален кипами бумаг с различными данными и информацией по профилю деятельности организации. Тут информационные сводки, докладные и служебные записки, бухгалтерские документы, квартальные, полугодовые и годовые отчёты о деятельности структурных подразделений, планы работы и результаты проверок, материалы СМИ…

Совершенно естественно, что в этом массиве данных попадается информация различного плана – от крайне важной до малозначительной, «пустой», попавшей случайно. Чем выше по рангу руководитель (лицо, принимающее решение – ЛПР), тем строже «сито», пропускающее нужную информацию к нему на рассмотрение.

ЛПР из всего этого информационного богатства, всесторонне характеризующего различные аспекты деятельности организации, преимущественно нуждается в выводном сущностном знании, которое до того, как будет изложено на бумаге и реализовано в управленческом решении, является условно «скрытым», непроявленным, латентным. Выявление этого «скрытого» – смыслов, идей, факторов, тенденций, закономерностей, «центров сил», угроз, рисков, противоречий, проблем – в разноплановой информационной «каше» и есть главная задача аналитика.

Вся предварительная работа по отбору, систематизации, классификации поступающих данных переходит, наконец, из информационной, собственно, в аналитическую стадию.

Именно искусство выявления этих латентных смысловых элементов, нуждающиеся для своего извлечения в специальных аналитических процедурах и технологиях, составляют глубинную суть аналитической работы. На их основе принимаются управленческие решения, оптимальным образом распределяются силы и средства, запускаются новые позитивные процессы в управляемых системах и останавливаются процессы, тормозящие развитие, ставшие ненужными, блокируются риски и угрозы. Вся эта работа осуществляется в исключительно креативном ключе и мало поддаётся формализации.

Шутливо говоря, именно «здесь зарыта собака», здесь содержится важнейший секрет Аналитики.

Например, при анализе идеологических деклараций наших зарубежных «друзей», мы вряд ли можем определить рационально-политическую составляющую реальных геополитических процессов, если не отделить её от сознательной дезинформации и информационных шумов. Равно анализ концепций наиболее именитых «закулисников» (Ростоу, Аттали, Сорос, Киссинджер, Бжезинский, Фр. Фокуяма и т. п.), скорее, даёт представление о характере управляющей воли масонских организаций, их концептуально-организационное представление о пределах и желательности параметров происходящих социальных процессов, нежели о самих этих процессах. Понять суть этих глубинных процессов непросто. Есть громадная разница между псевдонаучной мифокампанейщиной и пусть не столь однозначно завершёнными в конечных концептуальных выводах серьёзными научными трудами, исследующими реальные подвижки социальной материи. Дело тут, очевидно, не только в просчётах ума, неполноте и недостоверности исходной информации, но зачастую – в прямой подтасовке фактов со стороны манипуляторов и в сопротивлении среды со стороны объекта воздействия (управления), также как во вмешательстве иных трудно учитываемых факторов. Поэтому наша аргументация и выводы о сути Аналитики – максимально деидеологизированы.

Скрытыми, непроявленными, «закопанными» в толще информации могут быть:

– идеи;

– смыслы;

– сущность;

– внешние и внутренние факторы, воздействующие на ситуацию;

– тенденции её развития;

– закономерности;

– причинно-следственные зависимости;

– цели действий субъектов;

– риски;

– признаки угроз;

– проблемы;

– связи (прямые и обратные), взаимозависимости;

– паттерны;

– «точки роста», «запуска» новых процессов;

– «центры сил», сферы их интересов и целеполагание; и т. д.

Аналитик, владеющий навыками системного подхода, всегда будет стремиться на основе полученной информации понять общий контекст ситуации (её сегмента), внутреннюю структуру системы и соотношения этих скрытых моментов внутри неё. Особенно внимательно нужно относиться к ситуациям, когда наблюдается повторяемость характера событий. Именно этот воспроизводящийся рисунок, ключевой образ в синергетике называют паттерном событий. Понятно, что всегда будут особенности, особые обстоятельства для каждого случая, однако главным будет именно паттерн как ключ к пониманию скрытой от нас смысловой конструкции и структуры системы. Системное мышление аналитика нацелено на вскрытие сущности явления, его закономерностей, глубинных факторов, определяющих тенденции, последовательность и характер проявления событий и развития их во времени и пространстве. Всё это в совокупности как раз и создаёт паттерн.

Общий вид этой сущностной аналитической работы может быть представлен в виде следующей структурно-логической модели (рис. 3-2).

Первый блок в этой модели обозначает саму жизнь (Ж) во всём многообразии протекающих процессов – социальных, экономических, политических, информационных, духовных, религиозных и т. д., со всеми их переплетениями и взаимозависимостями, полную живых проблемных ситуаций.

Второй блок – это информация (И), которая отражает с помощью различных инструментальных средств и в различных формах представления различные аспекты этой жизни. Это информационно-виртуальный слепок ситуации или объекта, отражение в котором не всегда бывает адекватным, так как носит оттенок субъективности, часть информации может передаваться в чувственно-образном виде. Информация может быть представлена в различных формах:

• докладные, служебные, аналитические записки;

• сводки;

• таблицы;

• графики;

• письменные и устные доклады;

• конспекты;

• проекты решений;

• приказы;

• бухгалтерские отчёты, материалы финансового контроля;

• передачи и публикации СМИ;

• факты и их вербальные, визуально-графические интерпретации;

• рассказы очевидцев;

• базы данных;

• фотографии и видеоматериалы;

• карты местности;

• литературные произведения;

и т. д.

Рис. 3-2. Базовая модель сущности аналитической работы

Иначе говоря, все эти формы подачи материала выступают как информационная интерпретация, теоретическая или предметно-практическая рефлексия реальных жизненных процессов, протекающих в объекте анализа. На этом этапе также происходит структурирование, систематизация и классификация информации.

Третий блок – это латентная часть информации, выделяемая с помощью аналитических процедур и мыслительных технологий. Поясню феномен «скрытости» на примере выявления, формулирования, структурирования и разрешения проблем. При теоретическом осмыслении процесса обработки информации становится понятно, что любая проблема не лежит на поверхности, а нуждается в специальных аналитических мыслительных процедурах для своего выявления, фиксации и разрешения. В Аналитике много таких секретов мастерства, вроде бы небольших «изюминок», крупиц опыта, теоретически описать которые сложно, но которые с успехом используются практиками.

Таким образом, проблема – это выявленная с помощью специальных процедур, сформулированная совокупность тех противоречий, которые принципиально могут быть решены с помощью соответствующих управленческих решений в рамках имеющихся в распоряжении ресурсов. То есть, это как бы сформулированное условие задачи (сколько будет дважды два?), ждущее своего решения. Каждая проблема имеет свою структуру, в которую входят иерархически расположенные кризисные точки (ключевые противоречия) с разными весовыми коэффициентами приоритетности и значимости. При этом важно понимать, что проблема и проблемная ситуация – это не одно и то же.

Проблемная ситуация – это более широкое понятие, которое обозначает совокупность огромного количества объективно существующих в реальности, но латентных, непроявленных, не структурированных и не готовящихся к решению проблем. Только на стадии перевода проблемной ситуации в собственно проблему появляется возможность её теоретического и практического решения.

Распознавание и выявление сущности проблем требует знания функциональной и агрегатной структуры и значений параметров объекта управления при нормальном его функционировании. «Когда мы формулируем проблемы или обсуждаем их, то мы всегда тем самым формируем определённую программу и план наших действий». Сущность любой проблемы скрыта в совокупности противоречий. Противоречия могут складываться в сущности и между сущностями предметов, между сущностью и явлением, содержанием и формой, необходимыми и случайными свойствами, явлениями и т. п. Часто они представляют собой переплетение многих форм.

Различают проблемы функционирования и проблемы развития. Когда проблема понимается, как расхождение между действительным и желаемым при известных способах преодоления этого расхождения, а такого рода проблемы возникают, когда цели деятельности организации не достигнуты, такие проблемы называют проблемами функционирования.

Также проблема может рассматриваться как потенциальная возможность. В этом случае она означает расхождение между действительным и желаемым при неизвестных способах преодоления этого расхождения. Чаще всего они связаны с не использованием потенциала организации в полной мере – это проблемы развития.

Распознание и формулирование проблемы занимает важное место в методологии аналитической работы. Сама проблема определяет выбор направлений, форм и методов исследования, путей достижения результатов. Проблема – это преграда, противоречие, которое несёт в себе элементы новых, неизвестных ранее изменений. Не следует путать понятия проблема и задача. Решение первой всегда требует творческого подхода, решение задачи предполагает знание алгоритма её разрешения.

Рассматривая проблему как предмет исследования, можно выделить такие характерные её параметры: реальность, актуальность, ресурсосообеспеченность, ценность предполагаемого результата. Чтобы её решить, необходимо её сначала определить, т. е. «увидеть» возникшее противоречие. Определение – это сложная процедура, состоящая из нескольких фаз, основными являются:

– выявление проблемы, т. е. определение её симптомов (первых признаков, сформулированных на этапе описания ситуации), что позволяет установить наличие проблемы как несоответствие существующего положения дел требуемому;

– диагноз проблемы, т. е. установление причин её возникновения; диагностика базируется на сборе и анализе информации о факторах, послуживших причиной появления проблемы, и выделения среди них управляемых, воздействуя на которые можно решить проблему. Основным инструментом диагностики выступает причинно-следственный анализ. Несмотря на очевидность различий понятий «симптомы», «причины», «последствия», в практике управленческой деятельности довольно часто они подменяются друг другом, что приводит не к решению проблемы, а к её усугублению и тиражированию.

Решение выявленной проблемы предполагает установление причинно-следственной цепи, иерархии причин и следствий, которая ведёт «назад» от следствия к причине до той точки, в которой можно предпринять действие, помогающее устранить исходные причины. Сложность и важность анализа при использовании процедуры причинной цепи заключается в необходимости постоянно фиксировать местоположение фактов, концептуальных суждений в причинной цепи. Ясно и чётко определить проблему означает уже начать её решать. Для решения проблемы проводится исследование системы (декомпозиция, анализ и синтез), снимающее проблему.

Важным этапом исследования проблемы является её распознавание, связанное с осуществлением следующих операций:

– вычленение проблемы из общей проблемной ситуации и её формулирование в «решабельном» виде, включающее постановку центрального вопроса; фиксацию того противоречия, которое составляет основу проблемы, и описание предположительных последствий. Различают два типа формулирования проблем: субъективный и объективный. Проблемы первого типа фиксируют в терминах потребностей данного субъекта управления, отражают факт их неудовлетворённости. Проблемы второго типа отражают недостаточность тех или иных средств и факторов для решения соответствующей исходной проблемы;

– построение проблемы, базирующееся на методе декомпозиции и изучении её внутренней структуры. Внутреннюю структуру проблемы составляют такие элементы, как предмет, субъект, связи и цель решения. Предмет характеризует возникшее главное противоречие, которое отражается в вопросе: «В чём сущность проблемы?» Объект проблемы отвечает на вопрос: «Где возникла проблема?». Субъект – конкретные лица, от которых зависит решение проблемы. Связи характеризуют ограничения и отношения с другими проблемами.

Они отражаются в вопросе: «С чем связана проблема?» Цель решения проблемы выражается в вопросе: «Для чего необходимо решать проблему?»;

– оценка проблемы, связанная с выявлением условий решения проблемы, соотнесения потребностей и возможностей при её решении, её классификация;

– обоснование проблемы, т. е. установление взаимосвязей с другими проблемами организации.

Для изучения проблемы, выяснения её особенностей необходимо придерживаться следующей последовательности:

• разделение проблемы на части (подпроблемы);

• выделение основных и второстепенных противоречий («кризисных точек»), составляющих сущность проблемы;

• системный анализ и установление причинно-следственных характеристик проблемы;

• разработка путей решения проблемы и требуемых действий;

• прогнозирование дальнейшего состояния проблемы;

• разработка рекомендаций к действиям.

При исследовании проблемы следует рассмотреть ряд аспектов, касающихся масштаба проблемы, её повторяемости, наличия времени реагирования на возникновение и решение, уровня и вида риска, ресурсообеспеченности, границ проблемы, её уникальности. Соотношение проблемной ситуации и проблемы по объёму содержания примерно соответствует объекту и предмету исследования при решении научных задач.

Пояснить данную разницу между проблемной ситуацией и проблемой также можно на примере животрепещущей и уже затронутой в первом разделе темы автомобильных пробок. То, что мы наблюдаем на дорогах Москвы и других крупных городов в часы пик – это проблемная ситуация, состоящая из десятков, а то и сотен противоречий, кризисных точек, латентно существующих трудностей и проблем. Пока мы смотрим по телевизору репортажи или читаем сообщения в прессе об очередном «дне икс», когда вся Москва (или иной крупный российский город) парализуется из-за автомобильных пробок – это уровень общей проблемной ситуации, которая существует объективно и лишь может предполагать какое-либо решение. Это просто уровень фиксации негативного положения дел в сфере автодорожного движения.

Переход же на уровень проблемы предполагает её сознательное вычленение из общего контекста (проблемного поля, проблемной ситуации, процессов) для конструктивного решения на практике. Для этого проблема нуждается в выявлении, формулировании, структурировании, детализации на ряд конкретных противоречий, представляемых в форме, грубо говоря, решаемых задач. Следовательно, в структуре проблемы необходимо вычленить её составные части – «кризисные точки», подпроблемы, которые нуждаются в отдельном решении. Их совокупное решение и будет решением проблемы в целом. Так, например, «проблема пробок» распадается на следующие противоречия (подпроблемы, «кризисные точки»):

• протяжённость (общая площадь) дорог в городах не соответствует растущему количеству автомашин;

• низкое качество автомобильных дорог;

• недостаточное количество и плохое качество развязок на пересечениях дорог;

• отсутствие боковых съездов на перекрёстках;

• плохая работа ГАИ (ГИБДД);

• низкая поведенческая культура водителей и пешеходов, особенности национального менталитета;

• не налаженная система работы светофоров;

• неготовность дорожных служб к резкому изменению погодных условий (снег, как известно, в России всегда выпадает неожиданно, это особенно хорошо знают автомобилисты);

и т. д.

Поэтому, чтобы «решить проблему пробок», сначала надо в общем информационном поле её УВИДЕТЬ, ПОНЯТЬ, СФОРМУЛИРОВАТЬ, СОСТРУКТУРИРОВАТЬ, представить в теоретическом виде именно как проблему, которая впоследствии может быть переведена на язык решаемых управленцами конкретных задач!

Для того, чтобы выполнить эту первую задачу, надо создать теоретическую модель проблемы, желательно в наглядном виде, чтобы видны были её составные части, вся структура в виде «проблемного дерева». Структуру проблемы в самом общем виде можно представить с помощью следующей модели (рис. 3-3).

В этой модели обязательным является причинный уровень рассмотрения фактов, процессов и явлений – корни проблемы. Они могут быть экономическими, политическими, социальными, духовными, организационными, юридическими, информационными, психологическими и иными.

Вторая задача – это системный анализ проблемы, выяснение её сущности, основных и неосновных противоречий, ключевых характеристик всех основных аспектов проблемы. Эти противоречия формулируются в виде подпроблем (кризисных точек – 1, 2, 3, 4, 5, п+1), которые имеют различную приоритетность, значимость, грубо говоря, «вес» в общей структуре проблемы. В нашем примере с автомобильными пробками очевидно, что протяжённость и качество дорог фактор более значимый, чем плохая работа ГИБДД или низкая культура водителей. Потому что, если не будет дорог, то и ездить будет негде.

Рис. 3-3. Модель результатов системного анализа проблемы («проблемное дерево»)

Третья задача – определение путей решения проблемы, то есть конкретизация направлений, форм и методов, механизмов и возможных вариантов разрешения вскрытых и зафиксированных в процессе аналитических действий противоречий. При решении этой задачи, прежде всего, нужно чётко определить – кто, что, когда (в какие сроки), за счёт каких ресурсов и каким способом должен делать.

Эта, казалось бы, достаточно простая мысль – о необходимости обучения навыкам проблематизации управленцев (а всё вышеуказанное раскрывает её суть) – очень медленно внедряется в практику. В России 1,5 миллиона специалистов работает в сфере государственного и муниципального управления, многие из которых заняли свои должности недавно. Мой личный опыт свидетельствует, что более трети из них вообще незнакомы с вышеуказанным подходом по правильной постановке и решению проблем, совершенно не умеют теоретически моделировать процессы, происходящие в объектах управления, принимают управленческие решения эмпирически, на основе лишь собственного опыта, методом проб и ошибок.

Пути решения проблем в самом общем виде представлены на рис. 3-4.

Рис. 3-4. Пути решения проблемы

После того, как проблема будет изучена и всестороннее проанализирована, определяются направления решения проблем с выделением конкретных сфер: законодательной, политической, экономической, финансовой, организационной. Затем определяются формы, методы, способырешения-проблем, привлекаемые силы и средства, разрабатываются возможные варианты действий, формируется механизм реализации решения.

В процессе декомпозиции, детализации, углубления в понимании сущности проблемы, происходит выделение содержательных сторон проблемы, разрабатывается технико-экономическое обоснование необходимых управленческих решений с конкретизацией исполнителей, сроков, соответствующего финансирования. Иначе – всё превращается в пустопорожнюю болтовню, и действительно существующие в нашей жизни актуальные проблемы не решаются годами. Необходимо подчеркнуть важность экономического обоснования принимаемых решений. В России огромное количество ресурсов распределяются без должной финансово-экономической оценки.

Пример с автомобильными пробками настолько ярок и очевиден, что в нём, как в фокусе, сразу видны недостатки в деятельности огромного числа ведомств, каждое из которых внесло свою лепту в создание общей неразберихи на дорогах. Развязка в виде всеобщего транспортного коллапса в крупных городах страны не за горами. Уже сейчас, например, в Москве и Санкт-Петербурге, даже если половина машин выедет из дворов, города будут полностью парализованы, 10-бальные пробки образуются на всех основных магистралях. Они приносят всем и каждому огромные страдания и убытки во всех мыслимых измерениях, что не может не вызывать недовольства масс.

Одной из причин данной ситуации является «воровство дорог». Это когда одни люди «воруют дорогу» у всех других, извлекая сверхприбыль. Происходит это следующим образом. Например, строится дом, для его эксплуатации к нему подводится система дорог. То есть, наряду с вложением в строительство, инвестируются значительные средства в дорожно-транспортную систему. Но если кто-то впоследствии построит рядом другой дом, не вкладывая средства в расширение старых и строительство новых дорог, то он «ворует дорогу». Точнее, ворует средства, которые он должен был бы вложить, если бы строил в чистом поле. И это воровство как бы не очевидно, так как сразу уловить разницу в нагрузке на дорогу неспециалисту обычно не представляется возможным. Потом так поступают ещё и ещё раз, пока на дороге не возникает коллапс. Но так как авторов коллапса много и они разнесены во времени, и каждый усиленно скрывает обстоятельства «воровства дороги», то это обычно не попадает в фокус общественного внимания.

Стоит повторить принципиальный вывод по поводу решения этой проблемы: окончательное её решение возможно только при условии рассредоточения мегаполисов! А это уже относится в концептуальной рамке рассмотрения более высокого уровня иерархии, надсистеме. В рамках системы, где эта проблема возникла, сформировалась и обострилась, её окончательное решение невозможно.

Такого рода многоуровневые концептуальные рамки для рассмотрения проблем позволяют увидеть и принципиальные различия в закономерностях функционирования и развития различных сфер жизнедеятельности общества. Например, существуют свои закономерности функционирования финансово-торговой и промышленной сфер. Если в финансовой или торговой сфере кризис производит отбор сильнейшего и наиболее эффективного («выживает сильнейший»), то сфера промышленности устроена иначе. Весь промышленный комплекс пронизан производственными технологическими цепочками, поэтому здесь срабатывает принцип «слабого звена» – падение слабых звеньев автоматически тянет за собой и падение сильных. Знание этих закономерностей позволяет западным игрокам выстраивать многоходовые схемы воздействия на ключевые точки, запускающие или ослабляющие позитивные процессы. А если не учитывать этот момент в проведении экономической политики, то вливание финансов в промышленность может и не принести желаемых результатов.

Прикладная часть Аналитики всегда связана с решением конкретных задач в различных сферах. В первую очередь, Аналитика нацелена на эффективное принятие управленческих решений в сфере государственного и муниципального управления, а, следовательно, – на постоянное решение возникающих перед управленцем задач, проблем, на достижение целей. Решение задач – это достижение требуемых изменений существующих систем и процессов или создание новых систем и процессов с заданными свойствами. Соответственно этому, достижение цели – это достижения ожидаемого состояния систем и процессов.

Аналитика требует интегративной методологии, которая основывается на объективном единстве всех проявлений реального объекта. Междисциплинарный подход позволяет определить разные свойства одного и того же явления, рассматриваемого под различными углами зрения. «Интеграция знания требует взаимной и совместной интерпретации объекта. Это значит, что каждый угол зрения на организацию также нуждается в своём самостоятельном развитии, но в рамках целостной науки. Выход исследований на постдисциплинарный уровень задаёт им новую меру комплексности подхода за пределами специализации…».

Предметное поле Аналитики имеет чрезвычайно широкий характер (рис. 3-5).

Аналитика нацелена на изучение различных объектов объективной реальности – фактов, событий, явлений и процессов в динамике, представление их в системном виде для эффективного управления ими. При этом Аналитика предполагает, что любое явление обладает информационным, энергетическим и вещественным ресурсами. Системы и процессы, находящиеся на разных уровнях, прежде всего, различаются между собой по содержательным, пространственным и временным характеристикам. Содержательные характеристики систем концентрированно выражаются в смыслах, латентно заключённых в информации, отражающей факты, явления и процессы реальной жизни.

Природа аналитической деятельности имеет целостный характер, включающий в себя весь спектр гуманитарных и социальных исследований, в особенности, культурологический, социологический, психологический, политологический, экономический, правовой, демографический аспекты.

Методологические основания аналитической деятельности обусловлены целостностью природы этого интеллектуального феномена. Поэтому изучение теоретико-методологических основ аналитической деятельности предполагает серьёзную и основательную самостоятельную работу каждого человека, который занимается Аналитикой.

Рис. 3-5. Предметное поле Аналитики

Среди важнейших оснований аналитической мыследеятелъности следует выделить подходы, принципы, методики аналитического исследования, работу с категорийным аппаратом, мыслетехнологии. Такое понимание естественным образом вытекает из понимания философии как общей методологии конкретных наук и различных видов интеллектуальной деятельности.

Таким образом, сущность Аналитики состоит в выявлении латентной сущностно-смысловой составляющей в информации – факторов, связей, тенденций, закономерностей, рисков, причин, признаков угроз, а самое главное, проблем в «решабельном» виде управленческих задач.

Ядром Аналитики является системный анализ фактов, явлений и процессов с целью выявления и решения существующих в различных сферах жизнедеятельности общества и государства проблем.

Аналитика – одна из общих функций управления экономическими и политическими системами, значимость которой не подвержена влиянию времени и вряд ли может быть переоценена. В той или иной степени Аналитикой занимаются все, кто имеет отношение к управлению. Конечно, намного лучше, если ею занимаются не интуитивно, а сознательно и профессионально. Естественно, любой высокопоставленный управленец считает себя сильным аналитиком, хотя это может быть далеко не так. Субъекты аналитической работы могут существенно различаться по видам деятельности, её масштабам, организационно-правовым формам, целевым установкам. Это накладывает определённый отпечаток и на содержание аналитических процедур и функций, выполняемых лицами, принимающими решения.

Ниже на рисунке представлены основные стратагемы Аналитики (рис. 3-6). Понятие «стратагемы» широко используется в восточной культуре. Знаменитые китайские стратагемы, задающие определённые идеи и алгоритмы сознания, а затем поведения военачальника, политика, дипломата, формирующие типовые образы проблемных ситуаций и путей их решения, своеобразные их идеально-теоретические модели – фактически очень сильно влияют на структуру менталитета, мировоззрение личности.

Справка : Необходимыми условиями для составления и успешной реализации стратагем относятся: умение рассчитывать ходы и предвидеть их последствия; знание психологических особенностей тех, против кого нацелен план; упорство в реализации стратагемы. Стратагемы были серьёзным оружием китайских политиков, военных, дипломатов. Стратагема подобна алгоритму, она организует последовательность действий. Благодаря устной традиции, историческим хроникам и художественным произведениям эффективность приме нения стратагем была очевидной и для широкой публики. Естественно, стратагемы стали секретным национальным достоянием. Прагматичный китайский ум классифицировал стратагемы по видам, разработал методику применения той или иной стратагемы в зависимости от конкретной ситуации, создал своеобразный банк данных – «Трактат о 36 стратагемах». Всё это тщательно скрывалось от иностранцев. Стратагемность стала важной национальной чертой китайцев. В этих 36 кратких формулировках китайцы собрали немалую часть своих тысячелетних наблюдений за способами выхода из всех мыслимых ситуаций и способами поведения с противником [89] .

Представленные на рисунке стратегемы охватывают как теорию, так и практику Аналитики. Именно по этим базовым конструктам развёртывается мыслительная деятельность, содержательная часть Аналитики, выстраивается методология, технология, моделирование объектов анализа, организационная работа. Естественно, данный подход нуждается в дальнейшем развитии, и нужно привлечение к этому многих креативных людей. Началом освоения теоретических основ Аналитики может быть усвоение азов диалектической логики – умения строить сориты, кладограммы понятий, интеллектуальные карты.

Рис. 3-6. Основные стратагемы Аналитики

Данная теоретическая модель помогает решать самую сложную (по Канту) проблему – понять сущность любого предмета, процесса, явления и самого мира как системы, целостности. Соответственно, для нас очень важно понять сущность Аналитики и разработать её теорию. Это не означает, что все практикующие аналитики, управленческий корпус должны заниматься академическим теоретизированием. Но без общего представления о сути, понимания особенностей Аналитики как особого вида интеллектуальной деятельности не обойтись. Это касается не только практиков, но и теоретиков, которые потянулись в последнее время на притяжение Аналитики. Однако вне философии – всё это пустышки, вокруг нас полно персон с их самодеятельными «фабриками мысли», которые фактически убили системный подход, не поняв его и повели в тупик. Вместе с разрушением философии советского периода из неё были выброшены и наиболее ценные, так сказать, надвременные достижения, в том числе диалектическая логика, которая крайне необходима для Аналитики. В процессе разработки теоретических вопросов для меня главное – технология аналитического мышления, т. е. как сделать логику практичной, плодотворной, доступной и т. п.

Диалектическая логика – метод теоретического объяснения форм объекта на основе их систематики. Она обязательно предполагает визуальное моделирование движения мысли схемами (рис. 3-7). Ниже мы рассмотрим более подробно содержательную часть этих схем.

 

3.2. Структура Аналитики как научной дисциплины

Общая структура Аналитики представлена на рис. 3-8. Данная схема помогает увидеть форму Аналитики как области научного знания, смысловую взаимосвязь её основных составных частей, функциональные сферы. Такое целостное представление показывает, насколько сложен и объёмен этот феномен.

Как любую научную дисциплину, её можно разделить на фундаментальную и прикладную.

Основные виды Аналитики – финансовая, политическая, экономическая, информационная.

Функциональное разделение Аналитики – стратегическая, тактическая и оперативная.

Рис. 3-7. Система графических моделей, визуализирующих теоретическое объяснение объектов

Рис. 3-8. Структура Аналитики

Содержательная сторона Аналитики является очень ёмкой и основывается на научном знании. Появление Аналитики симптоматично совпадает с «мощным ростом научного знания, всё увеличивающейся интенсивностью и расширяющимся охватом науки» и включает в себя большое количество концептуальных подходов, идей, методологических наработок, частных аналитических систем, каждая из которых имеет свои сильные и слабые стороны. Прежде всего, содержательная сторона Аналитики связана с сущностным, системно-динамическим и ресурсным анализом, которые применяются для адекватного отражения всего многообразия проявлений объектов и процессов, с которыми приходится сталкиваться аналитику. Обоснованность принимаемых различными субъектами управленческих решений в значительной степени определяется качеством аналитического обеспечения, методик анализа.

Только одно простое перечисление видов анализа, которые входят в сферу Аналитики и активно используются сотрудниками аналитических подразделений, показывает, что арсенал приёмов, способов, методик, подходов к обработке информации поистине огромен:

• системный анализ;

• концептуальный анализ;

• графический анализ;

• факторный анализ;

• статистический анализ;

• анализ временных рядов;

• финансовый анализ;

• сравнительный анализ;

• корреляционный анализ;

• анализ вариаций;

• дискриминантный анализ;

• причинно-следственный анализ;

• теоретико-игровое моделирование;

• технический анализ;

• фундаментальный анализ;

• структурный анализ;

• анализ показателей эффективности;

• контент-анализ;

• ресурсный анализ;

• ситуационный анализ;

• экономический анализ;

• экспертный анализ;

• семантический анализ;

• прогнозный анализ;

• дисперсионный анализ;

• кластерный анализ;

• ретроспективный анализ;

• логико-лингвистический анализ;

• многокритериальный анализ;

• факторный анализ;

и др.

Такое обилие аналитического инструментария отнюдь не случайно. Интеллектуальный арсенал любой аналитической школы или системы, претендующей на целостное отображение реальной действительности, не может ограничиваться некоторым изолированным набором методов. Большинство аналитических школ обладают сходным методологическим аппаратом и сильно перекликаются в части используемых методов и приёмов проведения анализа. Однако имеются и фундаментальные различия в их содержательной части. Не углубляясь в нюансы, связанные с разным уровнем фундаментальности типов анализа, хотелось бы обратить внимание на одно принципиальное различие.

Технология системного анализа проблем принципиально отличается у двух больших групп субъектов аналитической деятельности:

– первая группа – «практики» – это люди с эмпирической основой мышления, которая всегда носит несколько стихийный характер, какправило, очень энергичные, прагматичные и целеустремлённые;

– вторая группа – «теоретики» – это люди с логической основой мышления, которые знают силу теории и сознательного диалектического мышления, способные привлекать для разрешения проблем знания из различных наук.

На мой взгляд, первая группа преимущественно использует такие типы анализа как факторный, статистический, причинно-следственный, ситуационный и т. п. Вторая группа чаще использует системный, концептуальный, логико-лингвистический и другие виды анализа, которые хотя и более сложны, но имеют значительно более высокий потенциал по результатам.

Чтобы доказать силу теоретических знаний, мне иногда приходится приводить следующий пример. Представьте, что вы командир воинского подразделения, например, взвода или роты. Ваше подразделение попало под миномётный обстрел противника. Какую команду вы дадите своим подчинённым? Люди, которые никогда не служили в армии, чаще всего говорят: «Лечь, окопаться!». Правильное решение – броском выйти из зоны обстрела, так как миномёты бьют по квадратам, а значит, оставаясь на месте, подразделение полностью погибнет. Выбегая из зоны обстрела, люди тоже могут погибнуть, но число убитых будет значительно меньше, чем во втором случае. Конечно, впечатление, что из-за вашего неправильного решения могут погибнуть люди и вы лично несёте за это ответственность, остаётся надолго. Поэтому-то любой человек в погонах знает, что воинские и боевые уставы «написаны кровью». Отсюда чёткие правила, например, что часовому нельзя сидеть, прислоняться, отвлекаться от службы на посту. Точно так же «написаны кровью» правила дорожного движения, СНИПы.

В различных видах финансово-хозяйственной и политической деятельности используются различные виды анализа. Например, экономический анализ и финансовый анализ используется для анализа экономики и банковской сферы по всей совокупности протекающих в них процессов. Они осуществляются с целью выявления основных тенденций и закономерностей развития экономики, их взаимосвязи и взаимовлияния; факторов, определивших те или иные результаты; основных пропорций и соотношений; эффективности экономической деятельности.

Рассматривая теоретические подходы, необходимо сказать о понятийном аппарате Аналитики. Понятийный аппарат Аналитики представлен в тезаурусе моих предыдущих книг, где приведено толкование наиболее важных для сферы Аналитики терминов. Здесь же мы рассмотрим лишь несколько основных понятий, имеющих принципиальное значение для аналитической работы.

Ключевыми понятиями аналитической работы являются:

• информация;

• системный анализ;

• методологический инструментарий;

• аналитические технологии;

• моделирование;

• прогнозирование;

• сценарий;

• управленческие решения и лицо, принимающее решения (ЛПР).

В научной литературе у различных авторов можно найти десятки определений информации. По сути, они сводятся к следующему. Информация –

1) снятая неопределённость, связанная со случайными процессами, а также с превращением возможности в действительность;

2) свойство объекта уменьшать неопределённость процесса изменения его состояния во времени;

3) степень модификации структуры входными данными;

4) сведения о лицах, предметах, событиях, явлениях и процессах независимо от формы их представления, используемые в целях получения знаний, принятия решений;

5) степень изменения знания об объекте.

На уровне обыденного сознания большинство людей представляет информацию как сообщения, сведения, имеющие определённое содержание. Толковые словари особо выделяли понимание информации как данных, новостей, сведений и знаний, полученных путём исследования и наблюдения, а также как фактов, приготовленных для сообщения.

В прагматических и «общефилософских» концепциях информации неизбежно присутствует нечёткость, обусловленная характером субъективных «человеческих» контекстов и специфической ролью философских категорий в осмыслении опыта.

Если с гносеологической точки зрения закрепление тех или иных результатов познавательной деятельности человека в системах знаков рассматривается как «отражение» реальности, то в рамках социальной философии (и социологической теории) этот процесс характеризуется как производство информации.

Различаются следующие виды информационной деятельности:

– перенесение смыслового содержания из одной семиотической системы в другую (перевод информации);

– воспроизведение одного и того же информационного продукта в большем или меньшем количестве экземпляров (тиражирование информации);

– передача (трансляция или ретрансляция) информации с помощью или без помощи технических средств;

– использование информации для создания новой информации или для достижения иных эффектов;

– хранение информации, понимаемое как обеспечение возможности её актуализации во времени, включающей передачу и потребление;

– разрушение информации путём физического разрушения материальной основы знаков или морального уничтожения (дезавуирования) текста, а также внесение изменений в контент, исключающих компенсацию искажений имеющимися средствами, создание технических или семиотических препятствий передаче информации.

Перечисленные виды информационной деятельности являются базовыми, а другие её виды понимаются как их сочетания. Например, распространение информации предполагает её передачу и тиражирование, которые могут осуществляться практически одновременно.

Аналитика занимается анализом информации как основы социальной коммуникативности с учётом специфики деятельности различных социальных субъектов, учитывает особенности информации, по-разному проявляющихся в том или ином виде деятельности. Информация вездесуща – как феномен она естественным образом «вписывается» в деятельность инженера, управляющего системами жизнеобеспечения города, работника навигационной службы, учёного (естественника или гуманитария), журналиста, политика и обывателя, разработчика и пользователя компьютерных технологий. Очень актуальными являются темы достоверности, надёжности и эффективности информации.

 

3.3. «Тайны» системного анализа

В мире существует огромное количество определений систем. Не вдаваясь в глубокий анализ сущности понятия системы, хочу лишь отметить, что определение системы прошло большую эволюцию, уточняясь по мере развития общей теории систем, теории познания и теории отражения. Вначале, помимо элементов и связей между ними, в него входили признаки структурности и функциональности, затем в него стали включать блок целеполагания и наблюдателя. В термин «система» на разных стадиях её рассмотрения можно вкладывать разные понятия, говорить как бы о существовании системы в разных формах.

В любом вузе есть учебные пособия по методологии системного анализа. СВ. Дегтярёва отмечает «Владение системным анализом, системным моделированием и конструированием, системной практической деятельностью – высшая характеристика мыслительной культуры человека», утверждает, что «В учебно-методическом пособии делается акцент на применении в теоретическом анализе всеобщей методологии – диалектического материализма и конкретизация её на уровне общенаучной методологии – системно-структурного анализа». В.Н. Волкова и А.А. Денисов отмечают: «можно считать, что понятие «систем» возникло в древнем мире»…

Указанные авторы выделяют два обычных подхода к системам: реальный и теоретический. В первом случае системой считают объекты, а во втором – субъективное отражение объектов. Объективная трактовка систем состоит в названии данным словом реальности, а субъективная – системном уровне её понимания. Акцентируя актуальность теоретической системности, её подменяют объективной трактовкой, которая исходит из того, что «Системность – общее свойство материи» (название первой главы книги И.Н. Дрогобыцкого). Пагубность этого трудно уяснить тем, кто не умеет строить сориты и кладограммы понятий. Название системами всех объектов реальности, скажем луковицы или любого организма ничего не дает. Все объекты являются сложными и проблема в том, чтобы адекватно отразить эту сложность с помощью системной=теоретической её трактовки. Последнее предполагает осмысление методологии как части науки, прежде всего функции диалектической логики, что требует опережающего решения 25 вековой проблемы философии. А экономисты, политологи, социологи, как и представители других наук, часто руководствуются лозунгом «обойдемся без философии». Они называют главные инструменты системного объяснения объектов – индукцию и дедукцию, анализ и синтез и т. п., но не умеют практически применять их, а потому не могут научить этому и студентов. Тем самым они дискредитируют философию и её методологическую функцию по системному объяснению объектов.

Системность – атрибут теоретического объяснения объекта. Она предполагает визуализацию теоретического объяснения объектов, построение их теоретических моделей. И это имеет не только дидактическое, но и методологическое значение. История данного аспекта показана А.Г. Войтовым в книге «Учебная наглядность», все его книги написаны на этой основе. Рекомендую ознакомиться, например, со структурно-логическими схемами и множеством вербальных моделей (графов) системного объяснения объектов в книге «Экономическая теория» и других работах этого выдающегося философа и педагога.

Раскроем содержание системного анализа как ядра Аналитики и некоторые особенности и «секреты» его проведения, которые дают возможность практикующему аналитику повысить эффективность своей работы.

Основная идея системного анализа состоит в сочетании в моделях и методиках формальных и неформальных представлений, что помогает постепенно формализовать отображение и анализ проблемной ситуации, вскрыть её сущность. Методы моделирования систем можно разделить на два больших класса: методы формализованного представления систем и методы, ориентированные на использование интуиции и опыта специалистов. Строгого разделения на формальные и неформальные методы не существует. Можно говорить только о большей или меньшей степени формализованности или, напротив, большей или меньшей опоре на интуицию и здравый смысл.

Место системного анализа в структуре Аналитики и смежных отраслей знания представлено на 3-9.

Рис. 3-9. Место системного анализа в структуре Аналитики и смежных отраслей знания

При проведении системного анализа нужно, прежде всего, отобразить ситуацию с помощью как можно более полного определения системы, а затем, выделив наиболее существенные компоненты, влияющие на принятие решения, сформулировать рабочее определение системы, которое может уточняться, расширяться или сужаться в зависимости от хода анализа.

Владение методикой системного анализа в значительной степени определяет уровень профессионализма аналитика.

Справочно : Родоначальником системного анализа как направления общей теории систем стали американцы, работавшие в РЭНД корпорейшн (RAND Corporation) над проектированием больших человеко-машинных систем военного назначения. Мощный толчок к развитию системный анализ получил в ходе решения прикладных задач стратегического управления. Например, так было в США при решении проблем управления на уровне корпораций, на государственном уровне тогда были реализованы системы ПАТТЕРН [97] , МИРАЖ-75 и другие. Примерами организационных решений, связанныхс применением методологии системного анализа и стимулировавших его развитие, могут служить внедрение в США системы ППБ (система Планирования, Программирования и разработки Бюджета) [98] , принятие руководством Японии закона о технополисах, введение элементов государственного регулирования технологической структуры экономики во Франции и другие.

В начале Второй мировой войны командование американских ВВС предложило Высшим курсам делового администрирования при Гарвардском университете (Harvard University School of Business Administration) в кратчайшие сроки найти решение следующей задачи: требовалось найти способ увеличить за один год ВВС с имеющихся 4 тысяч боевых самолётов и 300 тысяч человек личного состава до 80 тыс. самолётов и 2,5 млн человек. Конгресс смог выделить только 10 млрд долл. Требовалось ещё и уложиться в эту сумму. Чтобы справиться с этим заданием, при Курсах была создана особая «статистическо-контрольная секция». В её работе, в частности, принял участие Р. Макнамара [99] . Проблема была решена в заданный срок именно с помощью системного анализа.

Проведём небольшое сопоставление советского системного подхода и американского System Analysis. В СССР тоже были неплохие системные познания, но наши школы разительно отличались. Советский системный подход, если судить по открытым материалам, весьма мало занимался проблемами именно военного системного анализа, не использовал те возможности, которые имела эта область науки для изучения вопросов противоборства двух и более систем. Советская школа больше всего внимания уделяла общетеоретическим вопросам – устройству системы, её целостности, управления, принятия решений, в том числе и в условиях неопределённости с применением математического аппарата, теории развития системы, информатики, прогнозирования, вопросам сложности систем, их функционирования и самоорганизации, энтропии и упорядоченности, моделирования, искусственному интеллекту и т. п.

Одного и того же, строгого и принятого всеми определения системного анализа не существует. Даже внутри самой RAND Corporation имеются несколько школ, которые трактуют эту методику по-разному. Так, например, Бернард Рудвик (В. Н. Rudwick), в книге «Системный анализ для эффективного планирования: принципы и примеры» утверждает: «Системный анализ – это исследование, цель которого помочь руководителю, принимающему решение, в выборе курса действий путём систематического изучения его действительных целей, количественного сравнения (там, где возможно) затрат, эффективности и риска, которые связаны с каждой из альтернатив политики или стратегии достижения целей, а также путём формулирования дополнительных альтернатив, если рассматриваемые недостаточны».

В военном контексте термин «анализ систем» применяется очень широко для обозначения любого системного подхода к сравнению альтернатив. Таким образом, хотя характер анализа, предлагаемый для решения такой, например, проблемы, как улучшение боевых характеристик радиолокационной сети, вероятно, по своей сущности отличается от анализа, целью которого является достижение устойчивого термоядерного равновесия между сверхдержавами, они оба будут служить примерами анализа систем.

«Анализ систем» отнюдь не является понятием, связанным исключительно с военными системами или системами безопасности. Он является средством отыскания рекомендаций по разрешению противоречий в любой проблемной сфере. Объективная характеристика, выявление и формулирование проблемы предполагают её решение, для чего используется весь аналитический арсенал методик обработки информации. Соответственно необходимы методологические подходы к выбору стратегии, которая даёт наилучшее соотношение степени риска, эффективности и затрат.

Цель системного анализа – путём рассмотрения каждого элемента системы в его собственной среде добиться того, чтобы система в целом могла выполнить свою задачу при минимальном расходе ресурсов.

Главное в системном анализе заключается в том, как сложное превратить в простое; в поиске эффективных средств управления сложными объектами; как сложную проблему оптимизировать в серию задач, принципиально имеющих решения, показать их иерархию, последовательность решения. Последнее обстоятельство весьма важно и для понимания механизмов развала СССР: системный эффект был достигнут за счёт продуманных, целенаправленных и долговременных ходов во всех сферах жизнедеятельности Советского Союза – от политики до народного хозяйства. Говоря словами 3. Бжезинского с его «Великой шахматной доской», велась расстановка ключевых фигур «перестройки», осуществлялось целевое финансирование и материальная помощь и т. д., и при этом строго сохранялась тайна замысла, чтобы каждое мероприятие по отдельности не выглядело как вредоносное и их связь была неочевидна. Специально создавался информационный хаос, социальная нестабильность, по сфере общественного сознания наносились мощнейшие идеологические удары, маскируемые либеральной риторикой.

Аналогичная работа по дестабилизации ситуации в нашей стране развертывается Западом сегодня. Это накладывается на нашу собственную безалаберность в государственном управлении, которое во многих аспектах носит импровизируемый и имитационный характер. Управленческие решения сплошь и рядом противоречат друг другу, реформы бродят по замкнутому кругу: запуск-торможение-остановка-перезапуск. К примеру, недавно мы услышали предложение перезапустить офшорную амнистию – при том, что ровно такая же была объявлена в 2007 году и с треском провалилась. Корневой причиной многих бед как раз является снижение востребованности интеллектуального потенциала со стороны государства. Настоящая серьезная аналитика так трудно пробивает себе дорогу потому, что она не нужна тем госчиновникам, которые личные интересы ставят выше государственных. Мне лично приходилось не раз сталкиваться ситуацией, когда аналитические материалы, затрагивающие злободневные вопросы, оказывались невостребованными.

Считается, что с системным анализом связана ещё одна функция: он соединяет в одно целое все остальные аналитические методы. Это своеобразная квинтэссенция методологической работы, для которой характерно стремление к объективному рассмотрению фактов, явлений и процессов, выделению главного и сущностного, нахождение новых путей и методологий, применение многодисциплинарного подхода к решению проблем.

Таким образом, системный анализ представляет собой сложный, многофакторный подход к рассмотрению объектов анализа, представление их в виде системы, имеющей свои элементы, связи, структуру, функции, причины и прогнозируемое будущее. Очень важно понять, что системный анализ – это не формальный способ анализа, опирающийся на застывшие догмы, а скорее концептуальный подход, требующий творческого использования максимального диапазона дисциплин и исследовательских приёмов для системного рассмотрения какой-либо одной проблемы.

Быстрому развитию и внедрению системного подхода в практику теоретических и прикладных исследований способствовали также сильные традиции междисциплинарных исследований, характерные для русской науки начиная со времён Д.И. Менделеева, В.В. Докучаева, В.И. Вернадского, А.А. Богданова, А.Л. Чижевского и многих других. Уже в 1970-80-х годах подготовка специалистов в области системных исследований велась в большинстве ведущих вузов СССР. Выпускники этих вузов – инженеры-системотехники – становятся одной из наиболее востребованных категорий специалистов. Это было связано с повсеместным внедрением компьютерной техники, автоматизированных систем управления производством.

Развитие системного анализа фактически привело к мощному обогащению комплекса исходных идей методологическим аппаратом, синтезированным в рамках смежных отраслей науки. В числе научных теорий, пополнивших своими методами методологический арсенал системного анализа, следует упомянуть теорию исследования операций, теорию рефлексивного управления и ряд других. Особенно примечательным в этом отношении является использование в системном анализе теории выбора и принятия решений, включающей в качестве своей основной составной части теорию предпочтений и полезности. Теория выбора и принятия решений прошла большой путь от концепции полезности в античной философии до современных методов многокритериальной оптимизации и оценки эффективности, существенно опирающихся на положения системного анализа, связанные с понятием цели.

Следует отдать дань уважения классикам и основателям теории выбора – итальянскому экономисту и социологу В. Парето, в начале XX в. сформулировавшего теорию элит, и выдающемуся венгеро-американскому математику фон Нейману, в середине прошлого века разработавшему математические основы теории игр). Большой вклад в развитие системной концепции и системного анализа в их современном виде внесли академики В.Г. Афанасьев, Д.М. Гвишиани, СВ. Емельянов, Н.Н. Моисеев, Г.С. Поспелов и другие советские учёные.

Системный анализ интенсивно заимствует и адаптирует к решению прикладных задач математические методы, разработанные в области кибернетики, термодинамики, радиотехники и методы общественных наук. Появление компьютеров также способствовало реализации методологии системного анализа. Наиболее распространённым классом задач системного анализа являются задачи оптимизационного типа, связанные с определением экстремумов, решением систем линейных и нелинейных дифференциальных уравнений, задачи вариационного исчисления. Особенно часто эти методы используются при построении систем, обеспечивающих рациональное распределение ресурсов между группами взаимосвязанных процессов-потребителей для решения некоторого комплекса задач. При этом использование компьютерной техники позволяет осуществлять не только решение расчётных задач, но и осуществлять синтез имитационных моделей с применением специальных языков моделирования процессов и явлений.

Понятийный аппарат теории системного анализа достаточно подробно был представлен нами ранее, где его определение как научной дисциплине давалось различными способами: по цели исследования, по объекту (предмету) исследования, по методу исследования и по субъекту исследования. Естественно, системный анализ продолжает совершенствоваться и развиваться. Поэтому здесь мне хочется дополнить эти определения несколькими важными положениями, касающимися сущности, принципов и методов системного анализа именно как аналитического инструмента.

Системный анализ как отрасль научного знания, предметом изучения которой являются наиболее общие закономерности процессов возникновения, функционирования, роста, развития и распада сложных систем, преимущественно выступает в виде комплексного исследования, построенного на методах структурно-логической и функциональной декомпозиции сложных систем, опирающиеся на достижения философии, естественных и гуманитарных наук, а также математики и математической логики.

Сущность системного анализа состоит в комплексном всестороннем рассмотрении объекта любого типа, представленного в качестве системы, и получение теоретической модели, предельно адекватной объекту исследования.

На последующих этапах исследования с применением методик системного анализа могут быть спланированы модельные и натурные эксперименты, исследованы поведенческие реакции исследуемой системы на изменения во внешней среде. Необходимо подчеркнуть, что для аналитической работы (неважно, в какой отрасли) принципиально важна тесная связь системного анализа с принятием управленческого решения, оптимальным распределением ресурсов для его реализации.

Системный анализ целесообразно проводить последовательно по двум уровням.

Первый уровень – системный анализ состояния субъекта, среды, объектов и целей управления. На этом уровне главной задачей является сознательный поиск, выделение и формулирование проблем, которые подлежат решению. Системный анализ состояния субъекта, среды, объектов и целей управления, позволяющий облегчить принятие решений, должен по необходимости включать в себя немалую долю креативности, нестандартных подходов.

Второй уровень – системный анализ собственно проблем.

На этом уровне системный анализ представляет собой метод (способ) рассмотрения проблемы как сложной гиперкомплексной динамической системы, её структурирование, моделирование, выявление ключевых противоречий, тормозящих или «запускающих» развитие системы, выбор управленческих воздействий на эти системы для их оптимизации в условиях неопределённости, многофакторности (например, при решении проблем, связанных с национальной безопасностью).

При рассмотрении таких проблем преследуемых целей и решаемых задач обычно бывает много, и они могут быть противоречивыми. В то же время можно выделить типовой алгоритм системного анализа.

Рассмотрим его основные этапы:

1. Определение целей исследуемого процесса, операции и, собственно, исследования. Целевой анализ начинается с формулировки глобальной цели. В дальнейшем она конкретизируется за счёт указания подчинённых ей главных задач (подцелей). Проведение системного анализа объектов, состоящих из многих взаимосвязанных элементов, целесообразно начинать с композиционного развёртывания главных целей в многоуровневое «проблемное дерево» целей и задач. Эта ориентация системного анализа на формализацию и приданию явной логической формы системе целеполагания позволяет на раннем этапе структурировать последующую аналитическую работу, а также выявить возможную противоречивость в постановке глобальной цели, что очень важно для выявления формальных предпосылок принципиальной достижимости цели и решаемых задач.

2. Анализ ограничений, связанных с ресурсами и условиями реализации решения, направленного на достижение поставленных целей управления. Задачи системного анализа решаются в условиях различного рода ограничений, накладываемых обстановкой, в которой должно быть реализовано принимаемое решение. Важнейшими видами ограничений являются ресурсные ограничения, в том числе – в сфере финансового и материально-технического, методологического и организационного обеспечения, а также ограничений фундаментального характера, связанных с наличием принципиальной возможности реализации решения (отсутствием противоречий с фундаментальными принципами организации природы и общества). Целесообразно также рассматривать класс субъективных ограничений, обусловленных постановкой задачи заказчиком и характером предпочтений аналитика (например, когда поле исследований сознательно ограничивается определёнными рамками).

3. Анализ пространства альтернатив. Пространство альтернатив – это совокупность вариантов достижения поставленных целей и условий их реализации. Наличие максимально полной информации о возможных вариантах достижения цели позволяет принимать решение не только на основе интуитивных методов, но и с учётом всех возможных вариантов достижения целей и рисков, связанных с запуском тех или иных стратегий.

4. Выбор критериев и показателей эффективности. Наличие строгих, сопоставимых критериев, свидетельствующих об успешности решения поставленных задач, позволяет объективизировать процесс выбора предпочтительной стратегии. В качестве критерия эффективности, как правило, выбирается некоторое значение или диапазон значений параметра, позволяющего судить о том, что успешное решение задачи получено с приемлемым уровнем затрат некоторого ресурса или группы ресурсов. Показатели характеризуют фактические результаты деятельности объекта, на основе сравнения которых с критериями эффективности делается вывод об эффективности использования средств.

5. Синтез теоретической модели, адекватно отражающей исследуемый объект как систему. В силу рискованности подходов, при которых для определения приемлемости той или иной управленческой стратегии требуется её апробация в практической деятельности, исследование альтернативных стратегий производится на моделях. Такая теоретическая модель должна отражать все основные элементы структуры системы, взаимосвязи между ними, целевой и функциональный аспект, иерархичность, эмерджентность (возникновение в системе новых интегративных качеств, несвойственных её компонентам), управленческий блок и т. д. Поскольку различные стратегии для достижения цели могут использовать различные методы решения проблем и привлекать различные ресурсы, требуется, чтобы модели, на которых проводится исследования, позволяли получить однородные показатели эффективности и были в равной степени адаптированы для моделирования различных стратегий деятельности.

6. Выявление и формулирование подпроблем и противоречий (кризисных точек») и их причин.

7. Планирование и проведение модельного эксперимента. На этом этапе с применением различных методик планируется и проводится всестороннее исследование предлагаемых форм, методов и вариантов решения проблем, исследуется устойчивость полученных решений к изменениям условий функционирования системы.

8. Выработка рекомендаций. Это заключительная часть системного анализа, содержащая выводы из проведённого исследования и указания по реализации его результатов.

Этот типовой алгоритм системного анализа в принципе соответствует схеме рациональной управленческой деятельности, при которой субъективизм в принятии решений может быть снижен благодаря использованию объективных критериев и показателей, а также логически построенной системы аргументов в пользу той или иной стратегии. При этом не игнорируется, но предполагается творческая активность руководителя. Последний тезис чрезвычайно важен, поскольку психологические особенности человека нередко приводят к попыткам принятия решения «от противного», когда управленческое решение, предложенное аналитиком, под действием неосознанных мотивов игнорируется ЛПР. В случае же, когда сам волевой акт решения остаётся в компетенции руководителя, риск принятия неэффективных решений существенно снижается.

Таким образом, системный анализ может претендовать на роль стержневой методологической системы для Аналитики как комплексной научной дисциплины, поскольку располагает:

– наиболее развитым формальным аппаратом для описания систем различного происхождения;

– мощным арсеналом методов исследования систем;

– совокупностью методов анализа разнородных данных и компенсации неполноты знаний;

– универсальными подходами по оптимизации систем деятельности и поиску управленческих решений.

Это позволяет решать задачи анализа сложных междисциплинарных проблем в условиях высокой неопределённости знаний об исследуемых системах, планировать деятельность, направленную на компенсацию неполноты данных. То есть, системный анализ по своему потенциалу наиболее близок к роли интегрирующей научной дисциплины, обеспечивающей высокую эффективность применения различных научных методов для решения управленческих задач.

Выбор конкретных методов системного анализа – это отдельный вопрос, решение которого в большей степени связано со спецификой предметной области. Характерно, что системные методы оказываются эффективными и на этапе выбора формальной системы для представления модели и тех численных методов, которые будут использоваться при реализации вычислений.

В рамках системного анализа разработано множество методик аналитической деятельности, позволяющих сочетать логико-интуитивные подходы со строгими научными методами, с равной степенью эффективности использовать субъективные экспертные оценки и объективные результаты статистических наблюдений, гармонично сочетать динамические и статические модели при ведении многомодельных исследований.

В качестве примера алгоритмизации процессов решения аналитических задач, связанных с выделением и решением конкретных проблем, можно привести одну из эффективных (но не универсальных) методик проведения системного анализа:

1. Постановка проблемы:

– выявление проблемной ситуации (области, зоны);

– изучение специфики объекта и условий решений проблемы;

– формирование цели и критериев её достижения;

– окончательное формулирование проблемы в виде, предполагающем её решение.

2. Определение типа проблемы, анализ её структурированности:

– стандартная;

– хорошо структурированная;

– слабо структурированная;

– неструктурированная.

3. Декомпозиция проблемы на составные части, кризисные точки:

– моделирование проблемы и определение составных частей проблемы;

– выявление взаимозависимостей;

– оценка «веса» кризисной точки (противоречия) в общей структуре проблемы.

4. Выбор метода решения:

– несистемные методы решения;

– методы исследования операций;

– системный анализ;

– экспертно-интуитивные методы.

5. Процедура формирования решений и синтез альтернатив:

– формирование массива исходных данных;

– генерирование рабочих идей и путей решения проблемы;

– подготовка и оценка альтернативных вариантов решения;

– выбор наиболее эффективных решений;

– передача решений Л ПР.

Естественно, данный алгоритм имеет формальный вид, и при его применении будет осуществляться детальная классификации типов задач, обычно решаемых данной информационно-аналитической службой, будут сформулированы и уточнены требования, а впоследствии разработана и конкретная технология, ориентированная на решение задачи. Однако, такой подход может привести и к построению малоэффективной системы технологического обеспечения ИАР – технологическое обеспечение будет представлено совокупностью специализированных технологий, не предоставляющих возможности гибкого использования интеллектуального потенциала субъектов, осуществляющих аналитическую работу.

В процессе системного анализа аналитиками приходится применять различные методы и приёмы при обработке статистико-цифровой и иной фактуры. Значительный опыт такого рода накоплен в Международной Академии Исследований Будущего. В этой академии многие годы осуществляет научную деятельность И.В. Бестужев-Лада, опубликовавший ряд интересных трудов по данной тематике. Его работа вызывает лично у меня неизменный научный пиетет и уважение. Отслеживая профессиональную литературу по проблемам Аналитики, считаю крайне интересными его подходы по сопоставительному изучению различных стран на основе эниаграммы стратегических факторов. Вместе с тем некоторые моменты, касающиеся методологии и технологии работы нуждаются в уточнении. Изложенное ниже – не столько «критика», сколько доброжелательное внешнее рецензирование.

Любой рубрикатор по неизбежности «произволен», но десятеричная система, помимо прочего, наиболее удобна (инструментальна), она очевидна и конвенциональна в мировом масштабе. Все эти параметры – очевидны и продуктивны, однако в плане дальнейшего уточнения модели, глубинного несоответствия похожего, хотелось бы показать некоторые чрезвычайно важные зоны, которые должен выделять, характеризовать и детализировать именно аналитик, системно рассматривая заданную проблемную область. К ним относятся:

1. Самодостаточность (синтетический показатель, описывающий зависимость от внешней среды) – устойчивость и живучесть системы перед лицом внешних факторов. Важнейшей составляющей этого показателя является ресурсная самодостаточность (потенциал экономики и природных ресурсов).

2. Доктринальная, культурная идентичность, география принятия стратегических решений, степень обусловленности внутренней политики внешними обстоятельствами, культурная ориентация населения. Определение точек вхождения чужеродных сил в наш управленческий контур.

3. Степень внутренней интеграции общества, в том числе самоорганизации масс, наличие механизмов и идеологии, мобилизующих массы на национальное строительство.

4. Техническая и научно-технологическая зависимость от зарубежных стран, способность быстро и адекватно заимствовать чужие достижения, в том числе и административные, организационно-правовые.

5. Наличие и эффективность действия механизмов, блокирующих дестабилизирующие воздействия внутри и извне системы – вертикаль и основные ветви Власти, общенациональные институты типа Церкви, профсоюзов).

6. Наличие среднего класса, его возможности по снижению остроты социальных, культурно-гендерных, этнорасовых противоречий.

7. Практика государственного и муниципального управления, умение или неумение канализировать негативные проявления в социуме в нечто конструктивное.

8. Эффективность и адекватность влияния идеологии на социум.

9. Возможность самореализации и степень удовлетворённости индивида в социуме (инструментарий создан П. Сорокиным, синтетические показатели). Возможно, это как-то прямо связано с конфликтностью-альтруистичностью социума, распространением наркомании, алкоголизма, самоубийств, утечкой мозгов, духовной целостностью, здоровьем социума.

10. Универсальность, переводимость культуры на иные развитые языки мира, гармоничность, международный престиж, социокультурная привлекательность, актуализированный архетип в резонансе с мировыми геополитическими запросами.

11. Пионерство в духовной сфере.

12. Степень вражды и дезинтеграции, включая сюда и актуализацию альтернативных политических сценариев, включая реальные силы вне и внутри страны, заинтересованные в их осуществлении. Способность (или неспособность) политической системы в рамках привычного гражданского инструментария притушить, возглавить, обезвредить их.

Аналитик – в отличие от хроногрофа, статистика, политолога пытается произвести интеллектуальную интерпретацию поступающих данных, создать их адекватную модель, концепт, и для него вся статистика верифицируема, интерпретируема, т. е. имеет сугубо вспомогательный характер, и часто аналитик может иметь несколько моделей, в том числе допускающих привлечение косвенной информации. Для него первична именно концептуальная внутренняя связка, синтетическая многомерная модель сущностных сторон и показателей, которая не столько интерпретирует, сколько подтверждает очевидные цифры.

У аналитиков есть своё предметное информационное поле, о котором в теоретическом аспекте уже говорилось выше. С практической точки зрения только они смогут профессионально разобрать, как говорят, «по косточкам», любой информационный продукт, системно и профессионально ответить на многие важные вопросы – кто его создал; для чего (с какой целью, с чьей подачи, кто за этим стоит); оценить меру прозрачности и достоверности информации (или понять, что это дезинформация); определить, какие действия с нашей стороны целесообразны (и почему конкурент этого не ожидает или ожидает); увидеть «павлиний хвост или торчащие уши чужого сценария», или собственные негласные табуированные «мёртвые зоны» (например, устные договорённости и моральные обязательства, кого из своих по ряду причин не хотели бы посвящать и т. д. При всей дискретности и разноплановости этих постановочных вопросов всё же следует отметить, что именно этот прикладной аспект Аналитики в реальной управленческой практике – ключевой.

Есть ещё несколько явлений, которые вполне аргументировано можно отнести к «зрелой Аналитике», т. е. осознавшей возможности изъянов и сознательных искажений у «официальной информации», уже успевшей «спрятать все хвосты». Аналитика как обслуживающая сфера практической политологии и управления реально есть, а вот достоверной статистики, которую она должна осмысливать – часто нет и в помине, многие данные настолько не соответствуют реальной действительности, что даже можно предположить, что статистика выполняет скрытый заказ на несколько предопределяющих будущее сценариев.

Говоря об использовании цифрового материала в Аналитике, следует помнить, что он часто связан с сокрытием качества информации. Например, есть краткий информационный ряд (производство зерновых, потребление килокалорий в сутки на одного военнослужащего, потери регулярных армий в период войн и т. д.), но парадокс заключается в том, что используемые аналитические приёмы подчас не только не объясняют (не интерпретируют) ситуацию, но делают её неразрешимой.

Так, например, цифры по производству зерновых культур могут камуфлировать всё, что угодно. В агрегированных показателях могут отражаться различные сельскохозяйственные культуры – от кукурузы, сои, риса до ржи и твёрдых сортов пшеницы, причём стоимость этой продукции может иметь ценностный разброс до 8 раз, что вообще не даёт возможности по этим общим показателям принимать управленческие решения и давать соответствующие рекомендации (например, по финансовым интервенциям). В своё время по инициативе великого «друга» СССР господина Збигнева Бжезинского в США был принят закон, запрещающий продажу СССР хлебного зерна (продовольственного), из которого можно производить хлеб и макароны. На основании этого закона нам продавали только кормовое зерно. И до сего дня этот закон не отменён! Поэтому, если брать совокупные цифры по зерну, получается, что вроде бы зерна может производиться и закупаться много, а хлеба может не хватать. Таким образом, простая арифметика здесь не срабатывает. Вопрос качества информации остаётся главнейшим.

Вопрос по сельскому хозяйству очень серьёзный, и есть много публикаций, раскрывающих эту тему. Понимание этой ситуации на макроуровне необходимо каждому грамотному человеку в России. Есть общемировые закономерности, о которых не принято говорить в нас в стране. Они таковы. Сельское хозяйство везде в мире носит дотационный характер! Исключений практически нет! Тот факт, что в России не дают денег селу – это не глупость, это преступление, ловко камуфлируемое идеями фермерского развития хозяйства. Раньше, в советский период, для высших руководителей составлялась закрытая информация («красные справочники»). Согласно приводимым в них данным, в Англии крестьяне (в зависимости от погоды) ежегодно официально получали гарантированную 60-75 % оплату стоимости произведённой сельхозпродукции, в Японии – около 70 %, а в России – ноль!

Сегодняшние «рекомендации» международных и благотворительных организаций разнятся не столько количественно, сколько интерпретацией ключевых данных. Понятно, что все они отвечают лишь своим национальным интересам. Приведём ещё более наглядный и грубый даже пример. Военнослужащему, чтобы восполнить необходимые 4300 калорий в сутки надо либо выпить 1,4 литра водки, либо съесть 4,5 кг овса, либо съесть 125 грамм красной икры. Понятно, что все эти цифры (достоверные по отдельности) не вписываются в реальный жизненный контекст.

Многие натуральные показатели теряют свой абсолютный смысл с изменением рыночной конъюнктуры и развитием технологий. Им на смену приходят более комплексные, синтетические индикаторы оценки эффективности, помимо прочего отражающие технологическую соотнесённость национальных рынков (универсальность, переводимость). Например, вместо абсолютных показателей нефтедобычи – её рентабельность, количество нефтеперерабатывающих заводов, соотнесение реальных доходов населения и цен на топливо на внутреннем рынке. Но некоторые показатели являются достаточно универсальными, из них выводятся дополнительные косвенные индикаторы. Так, как было показано, цифры по демографии и производству зерновых носят весьма конъюнктурный характер и подвержены корректировкам по стратегическим и политическим соображениям. Обнаружению (выведению) их адекватности нередко посвящают свои труды аналитики, используя для получения истинной картины все методы Аналитики.

Необходимо хотя бы вкратце сказать о связи Аналитики и феномена времени. Эти связи очень разносторонние и крайне важные для практической деятельности сотрудников аналитических подразделений, как правило, работающих в условиях жёсткой временной дисциплины, а порой и цейтнота. Аналитический процесс, как правило, имеет временные рамки: время решения управленческой задачи, время выполнения НИР (НИОКР), оперативного задания, носящего аналитический характер и т. д. Аналитики вынуждены всегда учитывать временной фактор при анализе проблемной ситуации, а также в случаях, когда Аналитику используют как средство прогнозирования. Важную роль играет управление временем, особенно скорость принятия управленческих решений.

В большом количестве литературы по менеджменту практически отсутствуют положения, связанные именно со скоростью принятия управленческих решении. Попробую показать огромную значимость для практики этого важнейшего фактора. Проблема времени меня как учёного интересует давно. Сфера общественного сознания, обусловленность её процессов во многом зависит от определённых ритмов, пульсаций исторического времени. Рассматривая природу времени, ещё много лет назад я понял, что этот фактор имеет огромное значение для системного анализа в политике, прогнозирования, для аналитической работы в целом. Время многомерно, время многоярусно, может быть даже отрицательным. Ещё в 1997 году вышла одна из моих публикаций на эту тему. На поиск путей решения этой проблемы меня подтолкнула информация о том, что американские военные ещё более десяти лет назад на заседании Объединённого комитета начальников штабов утвердили новый концептуальный подход, основывавшийся на ускорении принятия управленческих решений у себя и всемерного замедления их у противника. За счёт этого планировалось выигрывать все войны будущего.

Через несколько лет, когда в российских системах управления на уровне Правительства Российской Федерации в результате административных реформ начала усложняться система принятия решений и в управленческих контурах и цепочках появились дополнительные элементы (федеральные агентства, службы), у меня закралась мысль – а не по западным ли советам это делается? Конечно, я могу ошибаться, но по многочисленным откликам сотрудников органов государственной власти и управления, обучавшихся в 2003 – 2008 годах в РАГС при Президенте Российской Федерации, данные реформы значительно замедлили скорость принятия управленческих решений на всех уровнях, так как для различных согласований между ведомствами, и даже в одном ведомстве – но между различными его управленческими уровнями – потребовалось значительное большее время, чем ранее. В результате эффективность госуправления по стране в целом снизилась. К сожалению, эта практика в управленческой сфере продолжает сохраняться до сих пор. Лишь с неизбывной тоской можно смотреть на то, как долго проходят согласования и выработка единой позиции между ведомствами, как канцелярщина и бюрократизм процветают, как суть дела выхолащивается порой в угоду требованиям делопроизводства и штабной культуры… Эти требования, конечно, должны соблюдаться. Но просто нацеленность их должна быть другая – на УСКОРЕНИЕ, а не на замедление управленческого процесса.

Этим важным обстоятельством, в частности, предопределены системные сбои, которые приводят к тому, что принятие решений на всех уровнях федеральных органов исполнительной власти остаётся крайне медленным, а система госуправления в целом является громоздкой и неповоротливой. Там, где надо принять решение за день – принимают за три, где за неделю – за месяц, где за месяц – волынка тянется год, где за год – иногда растягивается на десятилетия! Примеров этому несть числа! Огромная многоголовая неповоротливая бюрократическая гидра продолжает расти, но эффективных управленческих решений очень мало, и ответственности никто ни за что не хочет нести. И это происходит в условиях, когда деградация охватывает всё большие сферы управления нашими национальными ресурсами. Никто не хочет задуматься о масштабах происходящих негативных процессов. Кризис, о котором говорят многие, давно уже идёт в разных формах и по разным направлениям. Хочу отметить и кратко охарактеризовать лишь некоторые из них.

1. Кризис госуправления.

Законопроектная деятельность и нормотворчество – основы госуправления – превращены в рентную отрасль.

Институциональная база государства и экономики не сформирована, вертикаль власти не работает, приказы не проходят по системе. В значительной мере не выполнятся даже Указы Президента Российской Федерации.

Имеет место «феодальная приватизация» госуправления: клановые лоббисты подменяют рабочие экспертные обсуждения.

Ротации кадров нет, бюрократия размножается и воспроизводится через кланово-династические механизмы.

Коррупция чудовищна, она простирается от «верхней тысячи» и до массивной «буферной индустрии» на муниципальном и отраслевом уровне.

2. Кризис стратегирования и национального целеполагания.

Ни Федеральный закон от 28.06.2014 № 172-ФЗ «О стратегическом планировании в Российской Федерации», ни Указ Президента РФ от 12.05.2009 № 536 «Об основах стратегического планирования в Российской Федерации» правительством реально не выполняются.

В России действуют два десятка отраслевых стратегий (доктрин), не увязанных друг с другом, под них зачастую даже не приняты соответствующие федеральные законы и нормативные правовые акты.

Подавляющее большинство государственных программ Российской Федерации, утвержденных Председателем Правительства 15.04.2014, не обеспечены ни ресурсно, ни институционально.

Не разработаны матрицы планирования в сфере экономию! и госуправления на федеральном и субфедеральном уровнях – все эти оставшиеся от времён СССР топливно-энергетические и продовольственные балансы безнадежно устарели.

В системе госуправления весьма слабо укоренены инструменты согласованного и целенаправленного использования главных национальных ресурсов: бюджетных, инвестиционных, индустриальных, кадровых, природно-экологических.

В России нет уполномоченного федерального органа исполнительной власти, который отвечал хотя бы за согласование трех уровней планирования:

– во-первых, государственных отраслевых стратегий, принятых правительством;

– во-вторых, региональных стратегий развития, реализуемых властями субъектов Федерации;

– в-третьих, инвестиционных планов ведущих национальных компаний. Нет даже такой функции в системе исполнительной власти.

Важные управленческие решения часто представляют сумму лоббистских влияний, а не олицетворение воли государственной власти.

3. Кризис этногосударственного ядра.

Вопиющей проблемой в 2000-2010-х годах стало размывание и деконструкция русского этногосударственного ядра – образованные русские вымирают или уезжают из страны, их замещают выходцы из Центрально-Азиатского региона, Северного и Южного Кавказа.

Нет ни законов, ни практик госуправления, способных сдержать этот процесс форсированной азиатизации страны, привыкшей жить в условиях относительного этнического комфорта. Этот фактор неизбежно деструктивно сработает уже в ближайшей перспективе, о чём ярко говорит опыт Западной Европы, раньше нас наступившей на эти грабли.

Два последующих поколения россиян станут на 15-20 процентов некоренными – со всеми вытекающими отсюда последствиями.

4. Экономический кризис.

Страна выходит на дефолт по корпоративным долгам, это результат импровизируемой, лишенной системности денежно-кредитной и долговой политики последних 6-7 лет.

У России вот уже 20 лет нет структурной политики, промышленность уничтожена, опорная энергетическая и транспортная инфраструктура деградированы местами до уровня почти африканского. Минимум половина заработанной Россией на углеводородном буме национальной прибыли, вместо того, чтобы стать инвестициями, выведена в англосаксонские оффшоры, либо размещена в американских госбумагах, при этом Правительство России и Банк России много лет подряд проводят политику искусственной демонетизации экономики – деньги, которых у страны на самом деле много, чудовищно дороги, стоимость заёмных средств в большинстве отраслей превосходят минимальную рентабельность производства.

Наконец, страна принципиально не экономит: эффективность подавляющего большинства консолидированных в крупных бюджетных статьях расходов близка к нулю.

На этом фоне главные идеи последнего президентского послания Федеральному собранию – «офшорная амнистия», налоговые новации, дерегулирование и снижение контрольного давления на бизнес, «инвестлифт» для новых компаний, национальная технологическая инициатива – конечно, необходимы, но выглядят заплатками на кафтане.

5. Кризис национального позиционирования и национальной конкурентоспособности.

Россия находится в состоянии идеологической депрессии, её элита не участвует в мировых идеологических дискурсах.

Россия не обладает системой национальных брендов, национальным дизайном, ей нечем позиционировать себя в мире.

Россия не обладает системой национальных паролей, её элита не входит даже в «прихожую» мировых параполитических структур.

Россия не имеет концепции национальной конкурентоспособности – понимания своих сильных сторон и как их использовать.

6. Кризис регионального развития.

Диспропорции в индустриальном и инфраструктурном развитии регионов страны колоссальны. Особенно опасен огромный разрыв между европейской частью страны и восточными регионами. Огромные территории Сибири и Дальнего Востока фактически оторваны от основной части страны, транссиб и БАМ хронически недогружены, слабо развиты коммуникации ресурсных регионов не только с Центром и европейской частью страны, но и друг с другом, а тем более с АТР – ведущей мировой бизнес-площадкой.

Россия не обладает замкнутыми инфраструктурными сетями: автомобильные и железные дороги зачастую «перебиваются» межрегиональными границами и не обеспечивают жесткого геополитического единства страны.

Ряд крупнейших морских портов России (как, впрочем, и крупнейших узловых аэропортов) не имеют прямого выхода на сеть железных дорог.

В России по-прежнему отсутствуют институты и практики территориального планирования: подавляющее большинство городов, включая и некоторые города-миллионники, не обладают градостроительными планами, утвержденных Правительством России схем территориального планирования не имеют большинство субъектов Федерации.

Городской каркас страны опасно ослаблен: в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке нет ни одного города-миллионника (население Красноярска – около 940 тыс. чел.), на огромной территории от Урала до Тихого океана проживает по разным экспертным оценкам всего 25-30 млн. человек. А Китай рядом с российской границей строит огромные новые города.

Миграционный тренд обращен на запад и на юг: население всех городов-миллионников, кроме Москвы, Санкт-Петербурга и Волгограда, неуклонно снижается.

7. Кризис социальных систем и систем жизнеобеспечения.

Унаследованные от советских времён социальные системы – образование, здравоохранение, соцстрахование, пенсионная система и пр. – ускоренно демонтируются.

Экологический кризис – большинство российских городов входят в сотню наиболее грязных в мире, догоняя китайские.

Кроме того, Россию ожидает дефицит воды и продовольствия, тотальный кризис городской инфраструктуры (с остановкой деятельности магистральных теплотрасс) и социальных услуг.

Население закредитовано сверх всякой меры, трудовые мотивации напрочь разрушены десятилетием телевизионной пропаганды.

К числу крупнейших угроз также следует отнести:

1) волнообразные техногенные аварии, порождаемые бесконтрольной ветшающей инфраструктурой;

2) деградация арктической энерготранспортной инфраструктуры из-за глобального потепления;

3) алкоголизация и наркотизация населения, вымирание от болезней в условиях крайне низкой эффективности медицины;

4) деятельность нового класса исламистских группировок, ориентированных на среду центральноазиатских переселенцев, и экстремистских тоталитарных сект, мобилизующих сторонников в сети и замещающих отсутствующие механизмы гражданского общества и открытый политике-электоральный процесс.

В современных условиях вышеперечисленные кризисные явления имеют тенденцию к обострению, при этом следует учитывать и активную деструктивную позицию со стороны Запада – политику санкций и других мер. В стремлении преодолеть мировой кризис за чужой счет Запад предпринимает очередную попытку добраться до колоссальных природных ресурсов России и для этого стремится уничтожить её как единое и суверенное государство. Действует он при этом старым проверенным способом – разделяй и властвуй. Нас пытаются расчленить по всем возможным направлениям. В первую очередь противопоставляют власть и народ.

В этих условиях остро встает вопрос об эффективном механизме объединения всех слоев и сил общества для предотвращения как никогда реальной угрозы существованию России. Без понимания ключевой роли Аналитики и интеллектуального потенциала этот вопрос не решить.

Однако только усилий по решению наших внутренних проблем может быть для этого не достаточно. Враг становится более вооруженным и изощренным, чем ранее. И в таких условиях для выживания нам необходимы новые аналитические технологии, позволяющие быстро и адекватно реагировать на возникающие угрозы.

Модель системного анализа изучаемого объекта представлена на рис. 3-10.

Рис. 3-10. Модель системного анализа объекта

Аналитик должен хорошо знать признаки системности объектов. В их числе:

– отграничение системы от среды, с которой взаимодействует система;

– наличие элементов (компонентов, подсистем), множественность членения которых раскрывает аспекты системы;

– отношения, взаимодействие внутри системы и с другими системами;

– связи с другими системами;

– структура (организация) системы;

– функции;

– автономность как способность к самоорганизации;

– иерархичность построения системы;

– эмерджентность;

– управление системой;

– целеполагание: цели системы и её элементов;

– стадии существования системы: функционирование, рост, развитие;

– и т. д.

Также может учитываться информационный, поведенческий аспект и многие другие.

Следует учитывать, что есть системы, для которых наблюдатель очевиден. Иногда может отсутствовать понятие цели.

Несмотря на то, что классификации систем всегда относительны, системы принято разделять на классы по различным признакам.

По виду отображаемого объекта: (технические, биологические, экономические и т. д.); по виду научного направления, используемого для их моделирования (математические, физические, химические и др.). Системы делят также на открытые и закрытые, материальные и нематериальные, детерминированные и стохастические; живые и неживые и т. д.

Существуют многие закономерности функционирования, роста и развития систем. Среди них закономерности самоорганизации, иерархической упорядоченности, целеобразования, закономерность потенциальной эффективности и др. На необходимость учитывать предельную осуществимость системы при её создании впервые обратил внимание английский специалист по кибернетике, пионер в исследовании сложных систем У.Р. Эшби, который сформулировал закон «необходимого разнообразия», называемый также законом Эшби. Для аналитических задач по обеспечению принятия управленческих решений наиболее важным является следующий из его выводов:

«Создавая систему, способную справиться с решением проблемы, обладающей определённым, известным разнообразием (сложностью), нужно обеспечить, чтобы эта система имела ещё большее разнообразие (знания методов решения), чем разнообразие решаемой проблемы, или была способна создать в себе это разнообразие (владела бы методологией, могла предложить новые методы решения проблемы)».

Использование этого закона при разработке и совершенствовании систем управления предприятиями и организациями помогает увидеть причины проявляющихся в них недостатков и найти пути повышения эффективности управления.

Важнейшими недостатками подобных централизованных систем являются:

а) слабая приспособленность к снижению качества управления – системы не способны к самостоятельной генерации задач, самоизменению при существенных изменениях внешней среды;

б) лёгкость перевода из состояния роста и развития в режим простого функционирования системы, что впоследствии ведёт к её разрушению.

Поясню второй момент более детально. Принципиально любая система, помимо стадий зарождения-формирования и гибели, которые я сознательно не затрагиваю при данном рассмотрении, может существовать в трёх базовых стадиях: функционирования, роста и развития (рис. 3-11).

Рис. 3-11. Основные стадии жизни системы: функционирование, рост, развитие

Рост и развитие многие понимают как синонимы. Действительно, трудно уловить разницу – любое дерево и растёт, и развивается одновременно. Но разница между этими понятиями всё же есть и существенная, причём имеющая самое прямое отношение к управленческой и аналитической работе. Рост и развитие – не одно и то же. Ни одно не является необходимым для другого. Расти – значит увеличиваться числом или размером. Груда мусора может расти, но она не развивается. Напротив, художник может развиваться «без роста». Развитие индивида состоит в приросте мотивации и компетенции. Оно больше связано с приростом знаний, чем материальных благ. Оно имеет меньшее отношение к тому, сколько мы имеем, чем к тому, сколько мы можем сделать с тем, что имеем. Поэтому оно более отражается на качестве, чем на уровне жизни.

Лучше всего развиваются лишь те социальные системы (организации), в которых имеется элемент, специально отвечающий за это. Кстати, и управлять можно только развитием! По аналогии: нельзя управлять стоящим на месте автомобилем…

Очень интересны подходы к стадиям развития организации, представленные в главе III книги А.И. Пригожина. Он описывает жизненный цикл организации, состоящий из трёх фаз.

I. Рост

П. Зрелость

III. Старение

Фаза роста включает в себя стадии зарождения, юности, расцвета. Очень важен момент, когда организация набирает инертность и теряет тонус, когда начинается процесс бюрократизации. В этой стадии для организации главными ценностями являются безопасность, неизменность. «Рассогласованность целей и действий между подразделениями по горизонтали, по диагонали, а также между целями фирмы и целями сотрудников становится угрожающей. Нововведения как-то нехотя объявляются, но все знают, что ничто меняться не будет, и ждут конца очередной кампании. Борьба за влияние, за ресурсы, посты переходит в конфликтность и взаимную отчуждённость».

По роду служебной деятельности мне пришлось трудиться во многих государственных структурах, учебных заведениях и я видел этот процесс бюрократизации, «заболачивания» системы воочию. Особенно интересен в этом смысле феномен разрастания «обслуги» по отношению к сотрудникам, осуществляющим базовую деятельность организации. В первые годы существования системы число специалистов, реализующих основные функции системы, превышает персонал, обеспечивающий деятельность. Проходят годы и «медленно, но верно» число вторых увеличивается до такой степени, что система начинает работать лишь на саму себя, базовые функции ослабляются. Имеется много людей, которые знают или интуитивно чувствуют эту закономерность и успевают вовремя перебежать с тонущего корабля, сменив место работы.

Рост – количественное и качественное изменение системы, совершенствование выполнения ею своих функций.

Однако в своей замечательной книге, которую я считаю одной из лучших книг по менеджменту в нашей стране, А.И. Пригожий недостаточно уделил внимания такой стадии жизни системы и её важнейшей характеристики как развитие. Он лишь указал, что вершиной развития является стабилизация.

Стадия развития в жизни любой динамической системы предполагает её адекватное реагирование на изменения в окружающей среде. В структуре системы должны быть элементы, которые специально отвечают за это реагирование, причём максимально быстрое. Когда мы говорили о скорости принятия управленческих решений, то в данном случае именно здесь она играет решающее значение. В случае нарушения каналов управления или ухудшения селективных свойств элементов управления это приводит к потере устойчивости по отношению к внешним воздействиям. Устойчивость системы при деградации управления обеспечивается исключительно за счёт селективных свойств элементов. Подобные феномены детально рассматриваются в кибернетике.

Развитие – способность системы адекватно реагировать на изменения во внешней и внутренней среде, самоизменяться, реорганизовываться «на ходу», своевременно решать на основе системного анализа возникающие проблемы. Развитие предполагает постоянное изменение формы, содержания, сущности, качества любого явления.

Многие практики не видят разницу между ростом и развитием, говорят, что это одно и то же, исходя из житейских примеров, потому что трудно уловить разницу в понятиях, например, дерево внешне и растёт и развивается одновременно. Если взять, например, человека – он тоже и растёт, и развивается, для большинства людей эти слова являются синонимами. Но из-за непонимания этой «разницы» порой совершаются стратегические ошибки. В условиях кризиса, дефолта и т. д. – в первую очередь гибнут те структуры, системы, которые не смогли быстро перестроиться, среагировать на внешние изменения, в которых отсутствовали механизмы развития. Отсюда массовые банкротства фирм, банков и т. д., которые оказались неготовыми к неожиданным изменениям внешней макроэкономической или политической среды.

Более развитая социальная система может лучше использовать свои ресурсы, чем менее развитая. Нельзя сказать, что количество ресурсов не является существенным; они нужны для ускорения развития и повышения качества жизни. Таким образом, рост и развитие могут усиливать друг друга, но это вовсе не обязательно: они могут противоречить друг другу. Нехватка ресурсов может ограничивать рост, но не развитие. Развиваясь, индивиды и социосистемы становятся менее зависимыми от ресурсов и более способными изготавливать и добывать необходимые им ресурсы.

Развитие – всегда движение вперёд, запуск новых позитивных процессов, устранение устаревшего. Для этого существуют технологии создания «точек роста» и перевода функционирующей системы в систему развивающуюся. В самой системе при этом должен обязательно присутствовать элемент, специально отвечающий за эту работу. Название его принципиального значения не имеет – информационно-аналитический отдел, управление или департамент, или, например, подразделение стратегического инновационного менеджмента. Главные функции этой структуры состоят в стратегировании развития во всех его аспектах. Она должна видеть стратегическую перспективу (включая конкурентную среду), быстро и адекватно реагировать на любые изменения во внешней среде, обеспечивая полноту видения проблемного поля, своевременную постановку или переориентацию на новые актуальные цели и задачи, создание и запуск механизмов их достижения. Если при этом также будет обеспечиваться работа на опережение, то система будет устойчивой и будет действительно развиваться.

Именно гиперкомплексная динамическая развивающаяся система наиболее устойчива в любых кризисных ситуациях. Простое функционирование (по типу белки в колесе, когда всё механически крутится без соответствующего целеполагания и своевременных изменений) – всегда ведёт к развалу системы. Наглядный пример можно было увидеть с развалом КГБ СССР в период перестройки – достаточно было перевести, казалось бы, мощную систему государственной безопасности в режим простого функционирования – и скоро всё рухнуло. Система КГБ не смогла защитить ни государственный строй, ни самую себя. Её руководство и аналитические структуры работали формально, все выводы были конъюнктурными. Стремление угодить верхушке КПСС закончились плачевно.

Аналитические центры Запада ещё в середине прошлого века разработали и многократно использовали на практике технологии перевода общественно-политических систем из стадий роста и развития в стадию простого функционирования, а затем развала. «Фактически без объявления и широкой огласки была организована нового типа мировая война, в которой применялись средства создания в национальных экономиках и социальной сфере управляемого хаоса. Это парадоксальное понятие предполагает, что в хаос превращались экономическая и социальная жизнь стран, которые становились жертвой этой войны. Сами агрессоры, которые сидели у пульта управления этим оружием, держали хаос в стране противника под контролем, для них он был целенаправленно созданным особым порядком».

Разработкой этого нового вида боевых действий занимались лучшие умы западного мира. Среди них – видный аналитик Стивен Манн, который лично участвовал в создании структур, организовывавших хаос на территории СССР. После развала Советского Союза С. Манн поделился секретами этих боевых управляющих воздействий. Чтобы создать хаос у противника, нужно использовать «содействие демократии и рыночным реформам», «повышение экономических стандартов и ресурсных потребностей, вытесняющих идеологию».

Согласно С. Ману, для создания хаоса на территории «вражеских наций и государств» необходимо:

• содействие либеральной демократии;

• поддержка рыночных реформ;

• повышение жизненных стандартов у населения, прежде всего в элите;

• вытеснение традиционных ценностей и идеологии.

Любой объективный исследователь заметит, что именно эти положения реализуются в России и на всём постсоветском пространстве со времён перестройки по сегодняшний день. Специально создаются условия для разложения национального духа, ослабления государства, всех устойчивых культурно-национальных традиций и ценностей. В этом разрушительном процессе, которых длится более двух десятилетий, участвует огромное число людей, большую часть которых глобалисты используют «втёмную» через вовлечение в механизмы финансовой наживы. При этом активно используются специально разработанные технологии, активно влияющие на духовную сферу и общественное сознание, прежде всего через СМИ, сферу образования, социальные сети.

Только в сентябре 2014 года Государственная Дума Российской Федерации приняла решение об ограничении до 20 % доли иностранцев во владении нашими СМИ. Неужели до этого трудно было додуматься раньше, видя как большая часть российских СМИ многие годы ведёт разрушающую общественное сознание политику, внедряя в него чужую и вредную систему ценностных ориентации, регулирующую жизнедеятельность большинства представителей российского населения. Многие годы велась пропаганда через СМИ чуждых россиянам западных эталонов жизни в целом и полоролевых моделей в частности, включая разрушение семейных ценностей. При этом следует помнить, что изменение традиционных моделей полоролевого поведения, в конечном счёте, неизбежно приводит к разрушению всего уклада жизни, принятого в той или иной культуре.

Поставив под свой контроль значительную часть экономики, финансов, средств массовой информации России, западным странам удалось навязать нам режим самоуничтожения, благодаря которому происходят указанные выше кризисные процессы, ведущие к разрушению экономики, науки, финансов, производства и армии. Сейчас термин «пятая колонна» считается устаревшим, но в действиях такого рода задействована именно она. Задача ставится совершенно конкретная – демонтаж существующих национальных государств, традиционных культур и цивилизаций, стирание исторической памяти. Пятая колонна и режим либеральных реформаторов в России 1990-х годов – это синонимы. С геополитической точки зрения, в это время российская правящая элита была ничем иным, как пятой колонной: она действовала не в национальных интересах, но как инструмент внешнего управления. Центр принятия решений находится на Западе, а московские либералы лишь выполняли эти решения, стараясь добиться максимальных выгод и преференций для самих себя и своего бизнеса. Так сложилась российская олигархия, власть маленькой группы крупных магнатов, захвативших в ходе приватизации и с опорой на безоглядную коррупцию целые государственные монополии: в первую очередь, сферу энергоресурсов.

Пятая колонна типологически оставалась одной и той же – и когда она сохраняла свои позиции внутри политической системы, и когда она оказывалась в роли внесистемной радикальной оппозиции. Тем самым мы имеем дело с двойным явлением: с открытой пятой колонной в лице радикальной антипутинской либеральной прозападной оппозиции и со скрытой пятой колонной, которую стали называть «шестой колонной» – в лице тех олигархов, политиков, чиновников, аналитиков, экспертов, общественных деятелей, владельцев СМИ, которые нашли для себя возможным, будучи не менее радикальными западниками, нежели антипутинские радикалы, оставаться внутри политического режима, идя с В. Путиным и его патриотическим курсом на компромисс. С точки зрения геополитики, и те и другие является пятой колонной в полном смысле этого слова; и те и другие работают в интересах США, НАТО и Запада; и те и другие разделяют принципы либерализма, индивидуализма, глобализма и т. д.; и те и другие являются противниками русской самобытной идентичности, «русского мира», «особого пути» России, не считают её суверенитет и цивилизационную уникальность ценностью (скорее, напротив, видят в них препятствие для прогресса и модернизации).

Использование в СМИ для политологического анализа термина «шестая колонна» стало шириться. Как и в случае с «пятой колонной», указывавшей на наличие у франкистского генерала Э. Молы помимо четырёх главных колонн ещё особой группы сторонников Франко в контролировавшемся республиканцами Мадриде (она-то и была названа «пятой»), число «шесть» не несёт здесь никакой символической нагрузки. И пятая, и шестая колонны – это сеть западных агентов влияния внутри современной России.

С точки зрения их фундаментальных позиций, приоритетов и ценностей, обе колонны одинаковы: у них один идеал, один хозяин, один ориентир, одна идеология – США, Запад, евроатлантистская цивилизация, либерализм, глобализм, глобальная финансовая олигархия. Но в отношении В. Путина они принципиально дифференцированы: пятой колонной в нашем обществе привычно называют только тех, кто открыто и полностью против В. Путина, за США и НАТО, против присоединения Крыма, против России, против русской идентичности, против суверенитета, против евразийской интеграции, против возвращения России в историю в качестве мировой державы. Это чистое предательство в его острой, откровенной стадии, если рассматривать его в масштабе страны и народа, а в отношении В. Путина – это его открытые враги.

Шестая колонна подразумевает тех, кого ещё нельзя точно квалифицировать в нашем политологическом словаре: её представители за В. Путина и за Россию, но при этом за либеральную и прозападную Россию, за глобализацию и интеграцию в западный мир, за европейские ценности и институты, за то, чтобы Россия стала процветающей корпорацией в мире, где правила и законы устанавливает глобальный Запад, частью которого России и суждено стать – на как можно более достойных и выгодных основаниях. Шестая колонна не враги В. Путина, а его, так сказать, сторонники. Если они и предатели, то не в масштабах страны, а в масштабах цивилизации. Они не атакуют В. Путина в каждом его патриотическом шаге, они его сдерживают.

У пятой и шестой колонн в самих США кураторы несколько различаются: пятую колонну поддерживают и инструктируют самые крайние русофобско-империалистические силы, открытые сторонники американской гегемонии.

Это преимущественно неоконсерваторы и республиканцы (У. Кристол, Р. Кейган, В. Ну ланд, С. Пэйлин, Д. Маккейн и т. д.), хотя к ним относятся и многие ястребы из числа демократов (типа 3. Бжезинского).

Шестая колонна опирается на более гибких стратегов из Совета по Внешней Политике (CFR – Council on Foreign Relations), которые готовы на компромисс с Москвой по отдельным вопросам, так как считают, что Россию легче покорить не путём прямой конфронтации, но через затяжные и многоходовые переговоры. Очевидно, что и неоконсерваторы, и люди из CFR следуют, в конечном итоге, общей цели – продлению американского глобального доминирования, но средства для достижения её у них разные. В России пятая и шестая колонны коррелируют свою деятельность симметрично взаимодействию американских кураторов: у них общая цель – свержение В. Путина и демонтаж суверенитета России, но одни идут к ней снизу, путём прямой конфронтации (пятая колонна), а другие – сверху, путём влияния на В. Путина и попыток его аккуратной замены на более приемлемого глобальной финансовой олигархии правителя.

 

3.4. Методология экспертно-аналитической деятельности

Российское научное и экспертно-аналитическое сообщество нуждается в повышении методологической культуры. Каждый человек, стремящийся стать аналитиком, должен достаточно чётко представлять себе место и роль методологии в научно-исследовательской и информационно-аналитической деятельности.

Автор в течение многих лет научно-исследовательской и преподавательской деятельности многократно сталкивался с обстоятельствами, когда слушатели вузов, молодые исследователи не знают, не понимают, а, следовательно, и не используют в своей практической деятельности всего богатства методологического инструментария. Нередко бытует даже предубеждение против методологии, понимаемой весьма упрощённо – как некоторой абстрактной области философии, не имеющей прямого отношения ни к конкретным научным исследованиям, ни к потребностям практики. Что касается преподавательского корпуса, то и здесь наблюдается очень интересная картина – многие преподаватели методологически вооружены недостаточно, существует слишком большой разброс в подходах, трактовках, оценках методологии как таковой, её сущности и содержательной стороны.

Под методологией многие авторы понимают самые различные стороны теории:

• набор принципов по организации знаний и представлений об изучаемых объектах;

• совокупность подходов (системных, деятельностных, познавательных, мировоззренческих) для организации знаний, операций, моделей и онтологических картин;

• форма организации средств нашего мышления и мыследеятельности;

• система гносеологических принципов и способов организации и построения теоретической и практической деятельности, а также учение об этой системе; и т. д. В советский период методологии научных исследований уделялось значительно больше внимания, чем в настоящее время. В многочисленной литературе того времени большинство исследователей считали методологию:

– учением о структуре, логической организации, методах и средствах теоретической деятельности;

– принципами и процедурами формирования и применения методов познания и преобразования действительности;

– совокупностью наиболее общих принципов решения сложных практических задач и методов исследования;

– исходными (ключевыми) положениями о структуре, функциях и методах научных исследований.

Следовательно, методологическое знание той или иной науки является результатом разрешения противоречия между процессами познания и преобразования соответствующей практики. Это является существенным признаком методологического знания. Теоретическое знание является результатом разрешения иного противоречия – между предметом познания и методом, с помощью которого возможно познание этого предмета (при этом не является обязательным требование единства и взаимосвязи познания и преобразования, теоретической и практической деятельности). Теоретико-методологическое знание выводится из разрешения проблемы, содержащей в себе оба противоречия: между предметом и методом, между познанием и преобразованием. Очень важно положение о том, что, наряду с теорией научно-исследовательской (познавательной) деятельностью методология должна иметь и собственную теорию преобразовательной (практической) деятельности. В отсутствии внимания к данному признаку (единство познания и преобразования) заключается серьёзная ошибка многих исследователей, которые под методологией понимают только процессы познания. Появились даже термины – «методология познания», «методология научного исследования», что далеко не всегда соответствует второму признаку методологического знания – единству познания и преобразования. Именно этот аспект реализуется в практической аналитической деятельности.

В ходе рецензирования и научного руководства соискателями постоянно приходится сталкиваться с удивительной бедностью представлений о методологии науки, в большинстве кандидатских и даже докторских диссертаций теоретико-методологический блок представлен очень узко, однобоко и недостаточно. Этот же недостаток отмечает и Высшая аттестационная комиссия (ВАК) Министерства образования и науки Российской Федерации.

Для практических работников сферы производства, (если рассматривать его в самом широком смысле – как материальное, так и духовное производство), для работников искусства и т. д. – то есть для всех специалистов, не занимающихся профессионально научной деятельностью, методология тем более является туманной, неясной областью.

Для такого положения дел есть свои причины. Роль вопросов логики и методологии познания вообще и научного познания в частности, структурно-функциональной организации научного исследования, субъектно-объектных взаимосвязей, мыслетехнологий, объективности и адекватности теоретического отражения практической деятельности в современной науке поистине огромна. Однако в этой сложной и многомерной проблеме –разработке научно-методологического инструментария – очень много путаницы и неясностей.

В принципе методология как важнейшая часть любой науки, требует с одной стороны, холодного чистого разума, бесстрастно проникающего в суть вещей, логической последовательности, оперирования тончайшими категориальными и понятийными различениями, с другой же – игры со всеми смыслами, творческого самовыражения, поиска новых идей, то есть всегда носит субъективный отпечаток.

В связи с этим возникает потребность чётко выразить свою позицию по данному важнейшему для развития современной науки вопросу, потому что противоречия в данной сфере продолжают нарастать и уже сказываются на качестве научно-исследовательских и аналитических разработок. В среде современных российских учёных не так много тех, кто глубоко и неформально понимают, в чём суть и сила «методологической грамотности», методологической культуры личности Аналитика. Анализируя и обобщая опыт их научно-исследовательской и информационно-аналитической деятельности, а также опыт собственной работы на этой ниве, сделаю попытку целостно представить те положительные моменты, которые могут быть использованы практически каждым, кто занят аналитическим трудом, кто берётся за проведение исследований в рамках кандидатской или докторской диссертации, осуществление НИР или НИОКР, кто специализируется в области управленческого консультирования и экспертизы.

Главными теоретико-методологическими задачами Аналитики, по моему мнению, являются, прежде всего:

1. Выбор и синтез междисциплинарных подходов для решения прикладных задач, в том числе и для получения нового знания.

2. Создание теоретико-прикладной модели (информационного субъекта) как автономной системы, отражающей все основные параметры изучаемого объекта (часто в виде «аналитической карты проблемного поля»).

3. Прогнозирование, возможные сценарии развития ситуации.

4. Разработка вариантов оптимальных управленческих решений.

Каждая научная теория, включая философию, соединяясь с практической деятельностью людей, превращается в научную методологию. Убеждён, что для эффективной работы в интересах аналитической практики методология должна быть ясной и понятной. Тогда процедура выбора методологических средств для решения конкретной задачи познания не будет вызывать таких затруднений, как сейчас.

Одной из важных задач также является привлечение внимания молодых учёных и исследователей к именам людей, которые внесли большой вклад в отечественную и мировую науку, используя возможности методологии. Среди них: П.Я. Гальперин, Г.П. Щедровицкий, Л.С. Выготский, Т. Кун, Д.Э. Розенталь и другие.

Справочно: Г.П. Щедровицкий, как мыслитель и как личность, сыграл огромную роль в развитии методологической культуры мышления российских интеллектуалов. Работая над проектом создания методологического мышления как мышления будущего, на долгом и трудном пути внедрения системо-деятельностного или СМД-подхода, он оставил богатейшее теоретическое наследие, которое ещё только начинает осознаваться современниками. Огромен его вклад в создание концепции Знания, осмысление принципа и техник проблематизации, развитие культурных оснований форм и методов мышления, организационно-деятельностной игры (ОД И) как формы реализации методологических идей. Являясь все последние годы непременным участником чтений, посвященных памяти Г.П. Щедровицкого [119] , на которые собирается по несколько сот человек, хочу выразить признательность его ученикам и последователям за большую теоретическую и организационную работу по продолжению интеллектуальных традиций Московского методологического кружка [120] , расширение смысловых горизонтов методологической деятельности, в том числе – касающейся развития мыслетехнологий.

Для облегчения восприятия я попытался максимально просто и образно выразить достаточно сложные теоретические конструкции, используя в этих целях методику системно-структурного моделирования и конструктивное упрощение некоторых подходов и методик. Дело в том, что большинству практиков, которые недавно пришли в науку, и сотрудников аналитических подразделений в различных структурах, необходима хотя бы первичная ориентация в огромном мире методологии, в первую очередь нужен конструктивно несложный, но эффективно работающий инструментарий. К сожалению, выделить его самостоятельно из порою чрезмерно затеоретизированных и засхематизированных трудов современных методологов весьма непросто. В этих условиях незаменимо конструктивное упрощение сложной теории с чётким выделением основных частей объекта. На примере анатомии понятно, что изучать человека значительно легче, когда сначала рассматривают его скелет, а потом мышечную, кровеносную и другие системы.

Можно привести следующий образный пример. Представьте себе, что имеется огромный зал, в котором выставлены все виды и образцы вооружения и боевой техники – от пистолета и автомата до танка и сверхзвукового истребителя. В зависимости от задач предстоящего боя нужен выбор того, что необходимо. Понятно, что из пушек по воробьям не стреляют. Точно также и с методологически инструментарием – он различен по сложности, из существующего в науке арсенала выбирается то, что эффективно сработает при решении изучаемой проблемы. По моему мнению, таким своеобразным методологическим «автоматом Калашникова» может выступать методика системного анализа, выступающая ядром современной Аналитики.

Разница между теоретике-методологическим и практическим уровнем деятельности людей огромна. Многие «практики» скептически относятся к «теоретикам», «яйцеголовым», считая, что все жизненные проблемы можно решить на уровне обыденного сознания и здравого смысла. Однако, я глубоко убеждён, что всякая хорошая теория сугубо практична.

Общая логика движения мысли при изучении заданного объекта (ею, по сути, является методологическая работа в ходе научного познания) такова:

• описание общего проблемного поля и уточнение смысловых, временных и пространственных границ («реперных точек») предмета исследования, ключевых параметров (существующих на практике противоречий, «узких мест», «болевых точек», конфликтных ситуаций и т. д.);

• определение подходов, принципов, методик, приёмов обработки информации (или их выбор из уже существующего «методологического арсенала»);

• уточнение основных понятий (категорий) исследования;

• формулировка проблем;

• структурирование проблем;

• всесторонняя характеристика проблем;

• вскрытие сущности проблем, их онтологических, гносеологических, социальных, политических, экономических и иных корней;

• моделирование проблем;

• определение путей решения проблем.

Распредметизацию предмета анализа наиболее целесообразно осуществлять через логико-методологические понятийные схемы в различных плоскостях анализа: ценностей, целей, средств, методов, технологий.

В современной методологии широко применяются методы схематизации, программирования, конструирования, проектирования, онтологического анализа, нормирования.

На практических уровнях деятельности людей в оценке проблемных ситуаций применяется, в основном, метод интуиции, когда человек априори знает, как ему действовать правильно, руководствуясь при этом критериями рациональности и здравого смысла.

Учёные всего мира столетиями пытаются осуществить грандиозную попытку построения теории мышления. Члены Московского методологического кружка (ММК) в 70-е годы, руководимые выдающимся методологом Г.П. Щедровицким, перешли от исследования мышления к его культивированию. Эта смена подхода к проблеме мышления – с исследовательского (теоретического) на инженерно-практический, – осознавалась, но чаще всего на идеологическом уровне. Средства же и методы работы оставались по преимуществу «старые» – заимствованные из философии и науки. В роли учителя для Г.П. Щедровицкого, перешедшего с физического на философский факультет МГУ, выступал А. Зиновьев который принадлежал к старшему поколению. Они вместе в партнёрстве с Мерабом Мамардашили и Борисом Грушиным («Очерки логики исторической реконструкции») объединились в Московский логический кружок. Так в СССР после войны и смерти Сталина появилась живая философская мысль, которая вовсе не пряталась в подполье, а была открытым публичным усилием по осмыслению и продолжению марксизма не как идеологии, догматов светской веры или даже общественно-политической доктрины, а как действительного шага в развитии мировой философии.

В процессе семинарской работы сознательное культивирование мышления заставило отказаться от стационарного состояния организации мышления. Постепенно происходила проблематизация всего корпуса культурно-закреплённых форм его организации, в первую очередь – предметной организации. Мышление начинает пониматься не как познающее («отражающее»), а как продуктивное, становящееся и воспроизводящееся. В этих процессах огромную роль сыграли методологические схемы, которые явились тем новым средством, которое позволяло на одном материале (в схеме) фиксировать как объект размышления, так и способ осуществления мышления.

Культивирование мышления неизбежно повлекло за собой его «практикование» и смещение интереса методологии в сторону проектирования и программирования деятельности, а в дальнейшем – в сторону общественной инженерии и социального проектирования.

Г.П. Щедровицкий первым в стране понял, что для культивирования и практикования становящегося и продуктивного мышления необходима особая коммуникативная игровая площадка. Существующие системы теоретической деятельности были непригодными для этих целей. Его гениальный расчёт или интуиция подтолкнули методологов к Игре как специфическому способу жизни, в котором новый стиль мышления стал преодолевать старые структуры мышления. Появились организационно-деятельностные игры (ОДИ), в ходе которых игровое отношение постепенно втягивало в себя не только устоявшиеся структуры мышления и деятельности, но и культивировавшиеся лишь в ММК и считавшиеся собственно «методологическими» структуры. Втягивало – и так же успешно разрушало.

Разрушение «устоев» методологического мышления происходило параллельно с восстановлением в ОДИ полной структуры Игры. Как отмечает Ю.В. Громыко, это имело несколько последствий. С одной стороны – снижение уровня и социализацию отдельных методологических групп; с другой – попытки «не заметить» произошедшего события и вернуться к «теоретической чистоте» методологического мышления, превращая методологию в «инструментальную часть философии»; с третьей – очищение методологической идеи от промежуточного состояния (оппозиция официальной советской философии и позитивистской науке) и формирование на её основе самостоятельного стиля мышления – методологического или «катастрофического» мышления. «Катастрофическое мышление» в его методологическом варианте практически полностью сформировалось в ОДИ.

Понятие катастрофы стало актуализироваться совсем недавно, в конце ХГХ – начале XX века. Оно связано с нарушениями регулярного хода событий в человеческой цивилизации, происходящими в течение жизни одного поколения. Смысл катастрофы в том, что происходит разрушение систем жизни – но при этом цивилизованное сознание человека сохраняется, и человек должен выжить и при этом не опуститься, а сохранить уровень цивилизованности. По моему мнению, теории «управляемого хаоса» являются логическим завершением катастрофического мышления.

В этом смысле римляне не осмысляли падение своей Империи как катастрофу. Для них это было поражение в очередной войне, гибель правителей и их смена, личные коллизии. Те же, кто оставался носителем прежнего уровня культуры, уже не могли его восстановить – они либо опускались, либо погибали, либо бежали. В XX веке положение изменилось – мировые войны, экологические бедствия, технологические аварии, революции, перестройки, финансовые кризисы и подобные события современным сознанием воспринимаются как катастрофы: система организации жизни разрушается, а сознание остаётся столь же высокоорганизованным, как и до катастрофы, и требует того же от жизни. Усилия человечества направляются на восстановление прежней жизни и её развитие.

Соответственно, перед мышлением руководителей всех рангов возникает задача совершенно иного порядка: задача организации жизни в целом, проектирование и творение её новых форм. Мышление в рамках масштабов возможных катастроф и негативного развития событий даёт ключи к их организации и ликвидации. Как показывает мировая социальная практика последних десятилетий – данное направление очень актуально. Ситуация осложняется тем, что с каждым днём вероятность возникновения глобальной войны как средства разрешения финансового тупика, в который завёл мир Запад с его идеологией безудержного потребления, усиливается. В орбиту этой войны в той или иной форме, несомненно, будет втянута и Россия. И вовсе не потому, что у России есть какие-либо агрессивные планы, а потому, что у нас есть то, за что в ближайшем будущем развернётся жесточайшая борьба: территория и ресурсы. Не думать об этом аналитики России не имеют права.

Человек начинает строить планы изменения жизни на всех уровнях – от реорганизации фабрики до реорганизации жизни целых стран и народов. И точно также, какво времена Древней Греции пираты Средиземноморья строили свои расчёты – как тремя сотнями человек захватить многотысячный город, так сейчас огромное количество людей – от руководителя разведгруппы до рекламного агента и аналитической группы крупного политика – рассчитывают: как заставить большое количество людей делать то, что им нужно, не применяя прямого насилия. То, чем в 1905 и в 1917 году занимался В. Ленин с немногочисленными соратниками, рассчитывая перевернуть огромную страну, теперь занимаются тысячи и сотни тысяч людей. В результате мелкие и крупные социальные кризисы и катастрофы стали повседневностью. А их предотвращение или, напротив, их организация – работой и промыслом огромного числа людей.

Чтобы участвовать в новом мире и эффективно противостоять новым вызовам и угрозам, нужен иной тип мышления, который в настоящее время активно формируется в России современной Аналитикой. Его логическую основу составляет индивидуальное и общественное самосознание, возникающее как пространство жизни интеллекта, эмоционально-чувственной и волевой сферы, самоорганизация индивида и социума в соответствии с меняющейся ситуацией. Результатом такого мышления является новый порядок жизни, новое поведение.

Перечисление многочисленных социальных симптомов появления нового типа мышления, нового интеллектуального отношения к реальности, не означает, что именно реальное положение дел делает прежний способ мышления второстепенным. Скорее наоборот. Сформировавшиеся идеалы монистического и регулярного мышления породили своих «могильщиков»: технологическую форму организации и идею управления.

Важным феноменом нашей современной жизни является кризис социального проектирования и переход технологических форм организации с производственной сферы на организацию жизни вообще. Роль и значение технологических укладов продолжает возрастать. Но народы, страны и люди в отличие от машин не могут жить технологически – они обладают способностью ставить собственные цели, они обладают рефлексией, способностью играть, включены в различные системы жизнедеятельности. Намечаемые модели преобразования ничего не будут значить для России и не смогут быть ею присвоены, если одновременно не произойдет существенное изменение технологической организации массовых производств. Это во многом составляет ответ на идею информационного общества, которая, как показала группа Л. Ларуша, является мошенничеством и особой формой обеспечения развития финансово-спекулятивного капитала. Поэтому, как отмечает ряд ученых, становится необходимой реализация идеи неоиндустриализма и в какой-то мере постинформационного общества.

Необходимо ставить вопрос о полномасштабных производительных силах, позволяющих соорганизовывать и соединять собственно промышленное производство, систему образования, инновационно-разработческую науку, фундаментальные и прикладные научные прорывы. Но развитие и продвижение промышленных систем, с точки зрения повышения уровня их организации, оказываются бессмысленными и невостребованными населением России, если одновременно оно не оказывается включенным в эти процессы, если не произойдёт социокультурный сдвиг, предполагающий повышение уровня организации жизни и изменение форм жизнедеятельности больших групп населения.

Для большинства граждан России реальным стимулом интеллектуальной и политической активности может стать ориентация на достижение характеристик качества жизни, свойственных среднему классу. Это относительно высокое материальное положение, высокий социально-профессиональный статус (высшее или среднее специальное образование, стабильная, достаточно интересная работа); самоидентификация (ощущение самодостаточности, принадлежности к активной части российского общества). В настоящее время лишь 6,9 % российских семей обладают всеми названными тремя признаками, а двумя – 20 % населения страны. В наиболее развитых странах средний класс составляет около 70 % населения.

Со временем методология вышла к проблеме формирования синтетического аналитического мышления, подкреплённого идеями эффективной организации и управления.

Общие энциклопедические определения методологии состоят в следующем.

«Методология (от «метод» и «логия») – учение о структуре, логической организации, методах и средствах деятельности».

«Методология – система принципов и способов организации и построения теоретической и практической деятельности, а также учение об этой системе».

Поиск в Интернете по слову «методология» в качестве первых ссылок даёт: «методология программирования и внедрения программных продуктов», «методология инвестиционного анализа», «методология управления проектами», «методология расчёта индексов фондового рынка», «методология внедрения бизнес-систем» и т. д. Анализ сложившихся в литературе, научной и практической деятельности подходов показывает следующее.

В гуманитарных, в общественных науках в силу недостаточного уровня развития их теоретического аппарата в былые годы, да, в общем-то, и теперь, сложилась тенденция относить к методологии все теоретические построения, находящиеся на более высокой ступени абстракции, чем наиболее распространённые, устоявшиеся обобщения.

В физико-математических, в технических науках, наоборот, широко распространилась упрощённая трактовка понятия «методология» – под методологией стали понимать либо лишь общий подход к решению задач того или иного класса, либо путать методологию с методикой – последовательностью действий по достижению требуемого результата.

Методология как таковая, в первую очередь методология науки, в советские времена стала оформляться лишь в 60–70-е годы прошлого века. До этого, да и в те времена, партийными органами считалось, что вся методология заключена в марксистско-ленинском учении, и всякие разговоры о какой-либо ещё «методологии» вредны и опасны. Несмотря на это, методология науки, благодаря трудам П.В. Копнина, В.А. Лекторского, В.И. Садовского, B.C. Швырёва, Г.П. Щедровицкого, Э.Г. Юдина и других авторов стала развиваться. И в этом их огромная заслуга, поскольку они смогли мужественно противостоять идеологическому давлению. Но, в то же время, они поделили методологию (рассматривая, в основном, лишь методологию науки) на четыре этажа (рис. 3-12).

Это разделение методологии было признано практически всеми методологами и стало подобием «священной коровы» – оно не подвергалось сомнению. Но такое деление привело к тому, что учёные должны были заниматься методологией или использовать её в своих исследованиях лишь на каком-то определённом «этаже» – порознь. А единая картина? А единая методология? И эту путаницу в методологии мы имеем до сих пор.

Рис. 3-12. Основные уровни методологии по представлениям советских учёных

Действительно, судя по всему, верхние первый и второй этажи вышеуказанной конструкции строения методологии отведены для философов. Мне часто приходилось слышать мнение, что разницы между этими этажами практически нет. Философы сами конкретных научных исследований не ведут (за исключением собственно философских исследований). Они анализируют лишь наиболее общие результаты, полученные в различных отраслях научного знания в прошлых исследованиях, как правило – в прошлых десятилетиях, а то и столетиях. Их труды, поэтому, следует отнести, в основном, к гносеологии как науке о познании, логике науки и т. д., то есть к тем аспектам, которые связаны с наукой как со сложившейся системой научных знаний (прошлая деятельность умерла, остались лишь её результаты). А учёным – представителям конкретных наук: физикам, химикам, педагогам и т. д. – нужна методология как наука об организации деятельности, как интеллектуальное оружие для проведения их собственных исследований, проводимых в настоящее время. Кроме того, работы философов по проблематике гносеологии и методологии зачастую написаны настолько сложным, заумным языком, что для «простых» учёных они просто недоступны.

Далее, третий сверху «этаж» отведён как бы методологам конкретных наук – методологам физики, биологии, психологии и т. д. Но позиция, положение этих методологов «зависает» – они уже не философы, но и не собственно учёные, которые добывают новое научное знание. Эти методологи, как правило, в конкретные методики и техники научных исследований не вникают. Поэтому их результаты редко представляют интерес для исследователей в конкретных предметных областях. В итоге получается, что конкретными методиками и техниками исследований вроде как должны заниматься «простые» учёные (четвёртый этаж), зачастую в значительном или в полном отрыве от верхних этажей такого строения методологии.

Таким образом, подводя итог этому краткому экскурсу в методологию Аналитики, приходится констатировать, что при всём большом объёме накопленных полезных материалов, в ней сложилась парадоксальная ситуация: с одной стороны, многозначность её предмета, с другой стороны – его зауженность.

В последние десятилетия, в первую очередь благодаря работам и просветительской деятельности Г.П. Щедровицкого, стали формироваться группы специалистов, называющих себя «методологами», а своё научное направление «системомыследеятельностной» методологией. Эти группы методологов (О.С. Анисимов, Ю.В. Громыко, П.Г. Щедровицкий, Б.В. Сазонов, В.М. Розин, А.А. Пископпель, Б.Г. Юдин и др.) стали в различных регионах страны проводить «организационно-деятельностные игры» с коллективами работников сначала в сфере образования, затем сельского хозяйства, с политологами, управленцами и т. д., направленные на осмысление инновационной деятельности, что принесло им довольно широкую известность, хотя мнения об их деятельности, зачастую, бывают весьма противоречивы.

Моё мнение по данному вопросу заключается в том, что знать методологию хотя бы в первоначальных основах и уметь пользоваться ею должен каждый: и учёный, и специалист-практик, и обучающийся – школьник старших классов, студент, аспирант и т. д. Тем более, знание методологии необходимо сотрудникам аналитических подразделений. Многие пытаются осваивать методологию, через систематическое или эпизодическое участие в семинарской работе, ОДИ и различного рода методологических проектах, самостоятельное изучение методологической литературы. Эти усилия можно только приветствовать, так как самообразование играет ключевую роль в повышении профессионализма аналитиков.

Однако есть здесь и некоторое опасение. К сожалению, некоторые методологи («харизматики») идут по пути всемерного теоретического усложнения и слишком далеки от практики. Я сам был участником нескольких игротехнических модулей и поражался, что обсуждение теории или практики решения реальных жизненных проблем «методологам» не интересно. Поэтому они и переходят к обсуждению обсуждения. Предлагалось огромное количество схем, в которых многие участники мероприятия так и не смогли разобраться. Слишком много абстракций и очень низкая доля реализуемости. Они часто переходят к чистой игре с мышлением, которое как бы «гуляет само по себе». Тем не менее, всё же считаю, что в целом участие в такого рода мероприятиях полезно для аналитиков, они учатся слушать и слышать, то есть понимать любые речи и тексты. Полезна в целом и графическая схематизация смыслов, что, по-моему, остаётся главной формой выражения категориального и онтологического содержания любого нехудожественного текста. Естественно, что схемы должны быть ясны по структурно-функциональной, морфологической и логической форме.

Г.П. Щедровицкий в начале 60-х годов XX в. предсказал приближение «методологической революции в философии, науке, инженерии и управлении». Он оказался прав. Эта революция произошла. Сегодня каждый год выходят сотни книг по различным проблемам методологии мышления и методологии организации мыследеятельности. В разных организациях создаются специализированные методологические подразделения, разрабатывающего различные прикладные методы.

Выработанное в ММК мировоззрение и культивируемый тип интеллектуализма (при всех неизбежных ограничениях) вполне конкурентоспособны, они заняли своё достойное место среди достижений других направлений современной мыследеятельности (например, сюда можно отнести публикации учёных, посвященные анализу и научному обоснованию инновационной и проектной деятельности – в образовании, в инженерном деле, в экономике, менеджменте и т. д.), поскольку изначально ориентированы на рефлексию собственных априорных ограничений, их преодоление и саморазвитие.

Справка: СМД-МЕТОДОЛОГИЯ (системе-мыследеятельностная методология) – подход, разрабатываемый движением, возникшим на базе Московского методологического кружка (ММК). История движения начинается с 1952-1954 гг., когда образовался Московский логический кружок (А.А. Зиновьев, Г.П. Щедровицкий, Б.А. Грушин, М.К. Мамардашвили и др.). Это был период разработки содержательно-генетической логики, ассимиляции культурно-исторической концепции Выготского, запрещённой в те годы в СССР кибернетики и разворачивающихся системных исследований. Осознание своего подхода как отличного от логики, марксистской философии и науки произошло в кружке после публикации серии программных докладов «О возможных путях исследования мышления как деятельности» (Г.П. Щедровицкий, Н.Г. Алексеев) и открытой критике их со стороны Александра Зиновьева, одного из основателей Московского логического кружка. Внутренний кризис привёл к тому, что часть участников Логического кружка «пошли своим путём», а после распада Логического кружка возник ММК. На этом этапе (теоретико-деятельностный этап 1957–1979 гг.) участники движении заняты разработкой теории деятельности и теории мышления (В.А. Лефевр, О.И. Генисаретский, В.А. Розин и др.), исследованиями в теории систем (Э.Г. Юдин, В.Н. Садовский и др.), системным проектированием и дизайн-программами (В.Я. Дубровский, Г.П. Щедровицкий и др.). С 1979 года начинается новый этап разработки методологии, когда кружок разворачивается в движение, возникают лаборатории, исследовательские и проектные группы не только в Москве, но и в других городах (Киев, Одесса, Рига и т. д.). Основной формой деятельности методологов стали ОДИ, которые строились по схеме мыследеятельности. Лидером СМД-движения являлся Г.П Щедровицкий. У основных представителей СМД-методологии на разных этапах её развития существовали различные трактовки подхода и формулировки методологии. С середины 80-х годов в рамках движения выделились и институционализировались в несколько самостоятельных направлений, стремительно удаляющихся от исходных представлений ММК. В подходе ММК конкретная деятельность объемлется (включается и снимается) методологией, а не наоборот. Такая перефокусировка позволила распространить термин «методология» на весь комплекс онтологических и традиционно методологических представлений и подходов, которые в аналогичных случаях называются философскими школами или направлениями (например: феноменология, философская антропология, структурализм и т. д.).

В основе концепции СМД-методологии лежат следующие тезисы:

1. Основная функция методологии состоит в обеспечении универсума человеческой деятельности прежде всего нормами, проектами и предписаниями. Поэтому основные продукты методологической работы – конструкции, нормы, проекты, методические предписания не могут проверяться и никогда не проверяются на истинность. Они проверяются только на реализуемость.

2. Методология это не методика, поэтому она до предела насыщена знаниями, рефлексивно включаемыми в схемы и предписания. Методологическая работа и методологическое мышление соединяют проектирование, критику и нормирование с исследованием и познанием. При этом само исследование также подчинено нормированию и проектированию, хотя и может быть организовано как автономная система, в специальных случаях.

3. Два первых тезиса противопоставляют науку и методологию. Однако, методология не только не отвергает научного подхода, но, наоборот, продолжает и расширяет его, распространяя на такие области, где раньше он был невозможен. Это проявляется в создании композиций из знаний разного типа: естественнонаучных, конструктивно-технических, исторических, гуманитарно-практических. Традиционная же наука (в узком и точном значении этого слова) ориентирована на отделение подлинно объективного, натурального знания от всех других типов, особенно субъективно-смысловых и предписывающих – что должно, а что не должно делать.

4. Методология стремится соединить и соединяет знания о деятельности и мышлении со знаниями об объектах этой деятельности и мышления. Поэтому объект, с которым имеет дело методология, напоминает матрёшку. Это особого рода связка двух объектов, где внутрь исходного для методологии объекта – деятельности и мышления – вставлен другой объект – объект деятельности или интенциональный продукт мышления.

Кроме того, в последние годы среди программистов распространился термин «методология» совсем в новом «звучании». Под методологией программисты стали понимать тот или иной тип стратегии, то есть тот или иной общий метод создания компьютерных программ.

Так, по сути дела, наряду с методологией научно-исследовательской деятельности стало формироваться новое направление – методология практической деятельности. А их, по мнению представителей ММК, необходимо рассматривать в одном ключе, с единых позиций, а именно с позиций современного проектно-технологического типа организационной культуры.

В целом же, вероятно, основной объективной причиной появления различных неоднозначных толкований понятия «методология» является то обстоятельство, что человечество перешло в новую постиндустриальную эпоху своего развития, сопровождаемую такими явлениями, как информатизация общества, глобализация экономики, изменение роли науки в обществе и т. д., и теория просто не поспевает за бурно развивающейся практикой.

Теперь, когда мы рассмотрели причины расплывчатости и неоднозначности предмета методологии, сложившиеся в литературе, перейдём к формулированию собственной позиции. Зададимся вопросом – а чем принципиально методология науки (методология научной деятельности, методология научного исследования – синонимы) отличается от методологии любой другой человеческой деятельности? И чем, в частности, если говорить о методологии науки, методология, например, педагогию! как науки отличается от методологии науки психологии? Или методологии физики?

Действительно, невозможно выделить отдельно какие-либо сугубо специфические для какой-либо конкретной науки методы, принципы или средства исследования. Так, особенности научной деятельности, принципы познания и т. д. едины для всей науки вообще, науки в целом. Требования, например, к эксперименту одинаковы и для физики, и для биологии, и для педагогики, и для любой другой отрасли научного знания. Даже, казалось бы, такие экзотические методы, как бурение скважин в геологии или раскопки в археологии – это разновидности опытной работы, так же как и в педагогике, и в психологии. Другое дело, что, к примеру, аксиоматический метод, методы математического моделирования широко применяются в физике, а в социологии, в педагогике и т. д. их применение пока что весьма ограничено. Или же наоборот – изучение и обобщение передового опыта широко применяется в педагогике, в экономике, в организации труда и производства, а в физике и химии их применение бессмысленно. Но это лишь специфика применения тех или иных методов, а в принципе же общее строение методологии науки едино.

Вернёмся к приведённым выше двум общим энциклопедическим определениям методологии. Эти определения верны, однако в них имеет место некоторая расплывчатость. В первую очередь, из-за наличия в определении, данном в философском энциклопедическом словаре, диады «теоретическая деятельность» и «практическая деятельность», и возникает, очевидно, множество разных толкований. Так, одни авторы рассматривают методологию как способ, средство связи науки и практики, например, В.В. Краевский. Другие авторы, например, Н.А. Масюкова – как средство помощи науки практике. И так далее.

В целом, рассматривая методологию как инструмент верхнего концептуального уровня, можно сформулировать следующее определение этой категории.

Методология – это целостная совокупность подходов, принципов, инструментария (методов, методик, приёмов, способов и средств обработки информации, доказательств и экспериментов), правил работы с категориальным аппаратом, усвоенная исследователем в виде мыслетехнологий и применяемая для структурно-функциональной организации научно-исследовательской, аналитической и иной деятельности.

В этом определении содержится пять основных частей методологии как научно организованной и ориентированной на решение аналитических задач системы. Представление о «здании» методологии в целом может дать следующая структурно-логическая модель (рис. 3-13). Эта «звезда в квадрате» легко запоминается и может служить ориентиром для работы в теоретико-методологическом разделе аналитического исследования.

Рис. 3-13. Теоретическая модель методологии («методологический квадрат»)

Этот инструмент позволяет оценить полноту отражения методологической стороны в любом научном и аналитическом исследовании. Например, она может использоваться при рассмотрении любой диссертационной работы, отчёта о НИР, где первая часть обычно представляет собой теоретико-методологический блок. Сравнив то, что содержится в данном блоке конкретной работы с моделью «методологического квадрата», вы сможете сами увидеть, что многие авторы, кроме перечисления некоторых методов исследования, ни слова не говорят о подходах, принципах, понятийном аппарате исследования и т. д. То есть понимают методологию в очень усечённом виде. И вот на таком обеднённом методологическом инструментарии сделаны многие диссертации, научно-исследовательские работы. Сколько раз на заседаниях диссертационных советов я слышал в ответ на вопрос, что диссертант понимает под методологией исследования такой ответ: «Ну, это совокупность методов исследования, учение о методах». И всё! Слабый методологический инструментарий, неразвитость методологического мышления рождают слабые диссертации.

Конечно, мне приходилось слышать и мнения, особенно от «практических аналитиков», что, мол, методология, это такая мудрёная область, в которую лучше не соваться, и что она очень мало может пригодиться на практике. Я не согласен с таким мнением. Считаю, что занятия методологией, обсуждение методологических проблем на семинарах, теоретических конференциях и других формах коммуникаций повышают качественный уровень аналитических разработок, дают большие возможности аналитикам для теоретического и идейного обогащения.

Рассмотрим указанные части «методологического здания» отдельно.

Концептуальные подходы. В общей сложности существует около 30 таких подходов к исследованию. Достаточно привести лишь названия подходов, применяемых при организации и проведении исследований, чтобы увидеть, какое большое количество точек зрения и «систем отсчётов» может быть при изменении ракурса подхода к изучению реальности.

В науке сложились следующие основные концептуальные подходы:

• системный;

• онтологический;

• гносеологический;

• синергетический.

Ключевыми подходами в науке и в аналитической работе являются онтологический подход (отвечает на вопрос о том, как устроены мир, объект) и гносеологический подход (отвечает на вопрос о том, как познать мир, объект).

В обоих случаях предметом рефлексии становится роль внутренней организации познания и его форм, влияние этих факторов на содержание и логическую организацию получаемого знания. Обнаружение множественности оснований познания позволило утвердить важный для самосознания науки тезис об относительности истины.

Если для онтологии главным является вопрос о том, как достигнуть истинного знания об объекте, его сущности и структуре, каковы предпосылки этого, то гносеология сосредоточивает внимание на предпосылках, которые увеличивают конструктивную силу познания. Иначе говоря, нас интересуют те условия, при которых можно говорить об адекватности данных форм познания данной научной задаче.

Самосознание науки в целом концентрируется вокруг связки «субъект – объект», т. е. вокруг гносеологического отношения. Крайне важно, чтобы каждая частная наука опиралась на правильную гносеологическую основу.

Теоретическая наука в идеале представляет единство методологии, гносеологии, онтологии. Композиция теоретических наук детерминирована эволюционными рядами отражаемых ими объектов и различиями подходов научных школ к пониманию оснований науки. Ряд учёных считает, что только определённое изменение философского взгляда на действительность является определяющим для соответствующих достижений наук. Образно говоря, заявка на новое в науках может быть обычно сделана только после развития опережающего философского подхода к действительности. Развитие философии обеспечивает рационализацию научного отражения действительности. Ярким примером такого учёного можно считать П.К. Анохина, философски осмыслившего проблемы физиологии и тем самым обогатившего науку теориями функциональных систем, системогенеза, опережающего отражения действительности.

Со времён Платона и Аристотеля в европейской научной традиции явственно просматриваются две зримые тенденции, основанные на онтологическом и гносеологическом концептуальных подходах. Мыслящих людей на нашей планете всегда беспокоили два принципиальных вопроса: как мир устроен и как мир познать?

Первая тенденция, онтологического характера, отвечающая на вопрос «как устроен объект?», связана с систематизацией, доведённой до предела формализацией и классификацией, ставших основными методами средневековой богословской схоластики и, впоследствии, науки. Рационалистическая интерпретация Библии, других артефактов культуры, связанных с мифотворчеством, иносказанием, уподоблением, породила Возрождение, протестантизм, новоевропейскую культуру (Декарт, Гёте, Гумбольдт, Мендель, Дарвин). На этом пути мыслители пытались создавать онтологическую картину мира, множественные концепции и характеристики структурного устройства бытия. Любой объект имеет структуру и её выяснение является важной задачей аналитической работы. Что касается общеонтологических характеристик объекта, то аналитиков интересует, прежде всего, функциональная структура объекта и его морфологическая характеристика (то есть особенности формы и строения).

Вторая тенденция, гносеологическая, основывается на путях исследовании самой онтологической реальности, процессов, идущих в самой жизни и нацеленных на познание её феноменов, что ближе к прикладной науке, хотя это вовсе не обязательно. Гносеологический подход нацелен на то, как познать объект, какой методологический инструментарий применить, какие операциональные законы мышления использовать.

Современная Аналитика вынуждена задействовать весьма действенные и хитроумные методы исследования имеющихся массивов информации для выявления в ней прямым и косвенным путём её сущностных характеристик – трендов, факторов, тенденций, предпочтений, рисков, закономерностей, угроз, связей, которые крайне необходимы для понимания проблемных ситуаций и практического применения в маркетинге, менеджменте, сфере безопасности. Их успешно применяют исследовательские отделы больших корпораций в своей аналитической деятельности, планировании. На этом поле преимущественно используется гносеологический подход.

Однако, одновременно нужны усилия для создания целостной картины изучаемого объекта – его онтологемы. Здесь незаменим онтологический подход. Если разбираться глубже – у этих подходов, по сути, единые предметные области и семантические поля, но разное целеполагание. «Схоластика» (формальное знание) оперирует уже известным, суммами текстов, информацией, отражая и структурируя реальность, создавая онтологическую картину мира.

Гносеология (теория познания) ищет новые формы, методы, способы познания, рефлексии динамично развивающегося мира. Знание, претендующее на истинность, субъективно по форме своего существования, т. е. имеет человеческое измерение. Без живого человека говорить об истине в гносеологическом плане бессмысленно. Но также истинное знание должно быть объективным в смысле отсутствия в его содержании субъективно-психологических примесей (субъективистских домыслов, то есть то, что образно называют «отсебятиной»).

Таким образом, процесс познания представляет собой диалектическое единство субъективного и объективного, которые взаимодополняют друг друга. Истина не может быть полностью безличной, т. к. зависит от человека, но в процессе познания оперируют не понятием «личность» во всех аспектах её проявлений, а понятием «субъект познания». Т. е. изначально вводится ограничение в трактовку познавательной деятельности, ибо субъект познания – это своеобразная гносеологическая абстракция.

В современной фундаментальной науке, системном исследовании правомочно применять оба эти метода (и множество других по мере необходимости), однако современный метод научного познания не может однозначно ответить – как соотносится то, чтомыуже достоверно знаем, с тем, что мы вновь исследуем. Громоздкие паранаучные эзотерические дисциплины, такие как монадология, типология, парасемантическая магия пытались ответить на этот вопрос, но, как правило, не шли дальше констатации «предустановленной гармонии», т. е. некоторой функциональной связки «субъект-объектных отношений» в некотором многомерном пространственно-временном континууме. Причём эта дистанция во многом и объясняет важность методологического, концептуального, эмансипирующего знания, позволяющего хотя бы вероятностно взглянуть сверху на характер нашего «обыденного знания».

Было бы всё достаточно просто, если бы при системном анализе различных объектов, процессов, явлений, проблемных ситуаций сопоставлялись равноценные, равнокачественные факторы и тенденции, лежащие в одной плоскости, т. е. мнения с мнениями, концепции с концепциями, цифровые ряды в соответствующих единицах измерения. Однако, в реальности, это бывает крайне редко, поступающая к аналитику информация разнокачественна, разрозненна, фрагментарна, очень часто противоречива. Аналитику приходится сводить её вместе для рассмотрения в единой концептуальной рамке.

Профессиональное системное исследование проблем в какой-то степени вынуждено претендовать на роль переводчика, осуществлять попытки сопоставления разноплановых и, казалось бы, принципиально несопоставимых семантических полей (условно «рациональное-иррациональное»), например, «Воздействие степени религиозности населения на эффективность народного хозяйства страны». Предлагаемый пример относится к такому методу Аналитики, как корреляционный анализ. Для его решения нужно установить степень согласованности между двумя независимыми самостоятельными процессами.

Процессами с однокачественными и одноуровневыми характеристиками занимаются разделы математики – интегральное и дифференциальное исчисления, а также тригонометрия, если процессы носят циклический характер. Системная Аналитика должна заниматься оценкой взаимодействия и прогнозирования развития разнокачественных и многоуровневых, т. е. гиперкомплексных систем – объектов и процессов. Оценка воздействий и взаимодействий про изводится в ОТНОСИТЕЛЬНЫХ или УСЛОВНЫХ величинах, т. е. их физическая сущность остаётся за скобками (одно слагаемое полинома отвечает за тонны хлопка, другое за метры ткани, третье за курс валют и т. д.). Смешной пример: на столе лежат три предмета. Мы знаем, что один из них круглый, второй – деревянный, третий – синий. Вопрос для аналитика – составляют ли они систему, и как она себя может повести? А ведь в этой шутке есть доля истины.

Сложность современного системного исследования часто обусловлена многими причинами. Среди них отметим недостоверность или полное отсутствие первичных эмпирических данных, закрытие или сознательное искажение информации, а также отсутствие общепризнанных математических, статистических моделей и подходов (часто ещё специально тщательно скрываемых в серьёзных исследованиях), расхождения в сущностных интересах (во взглядах) различных групп исследователей, школ, государственных и частных структур и институтов. В этих моментах скрыты секреты системного анализа. Бывают и иные причины, например доктринального характера, когда исследователю предлагают исследовать миф – насколько экономика должна быть экономной.

Выбор подходов является весьма креативным делом аналитика и во многом зависит от его типа логики, жизненных и профессиональных установок, жизненного опыта. Подход к аналитическому исследованию определяет общую ориентацию, стратегический ракурс и конкретные параметры его рассмотрения, ключевые акценты. Так, например, если мы рассматриваем предмет (явление, процесс) с точки зрения исторического подхода, то для нас, прежде всего, будут важны и значимы его аналоги в прошлом, вопросы онтогенеза – происхождения, становления и развития этого предмета. Логика должна опираться на историю, а история на логику. Подход определяет общую логику движения мысли по объекту, «реперные точки», которые позволят сделать исследование цельным и последовательным.

Принципы изучения и анализа предметной области.

Большую роль в методологии играют принципы, на которых строится изучение и анализ предметной области. Принципы науки – это специфические её формы, отражающие сущности способов связей явлений между собой. Такую роль они выполняют во всех без исключения науках.

Среди них наиболее важными являются принципы, вытекающие из диалектики, как важнейшей части философии. О них уже частично шла речь в предыдущих книгах. В аналитической работе в той или иной степени используется вся палитра этих принципов.

Среди ключевых следует назвать следующие принципы:

• адекватного отражения, сознательной рефлексии;

• комплексности;

• системности;

• распредметизации;

• проблематизации;

• развития;

• функционирования;

• детерминизма;

• выявления сущностных связей;

• единства формы и содержания;

• единства количественных и качественных характеристик;

• единства теории и практики;

• конструктивного упрощения.

Эти принципы являются своеобразным базовым алгоритмом мыследеятельности аналитика при изучении предметной области и во многом зависят от той теоретической школы, в которой он обучался. Система философских, общенаучных принципов «онтологического ряда» может быть представлена в следующем виде:

принцип бытия →

принцип материального единства мира →

принцип неисчерпаемости материи →

принцип связи →

принцип развития →

принцип детерминизма →

принцип системности →

принцип функционирования.

Каждый из представленных принципов, являясь формой философского знания, отражает специфические всеобщие способы связи явлений действительности. Это очень важно подчеркнуть, поскольку главное предназначение принципов как форм научного знания – отразить сущность способов, последовательностей связей явлений конкретной предметной области.

В Аналитике ключевую роль играет принцип системности, который является общенаучным, философским принципом. Категория «система» является общенаучной, философской в силу действия ряда причин:

а) в окружающем нас мире реально существуют явления-системы, то есть явления, достигшие системного качества;

б) в каждом, даже бессистемном явлении обязательно есть элементы системы;

в) каждое явление по своей природе стремится достичь системного состояния, имеет тенденцию стать системой, но далеко не все феномены действительности достигают системного состояния.

Все эти причины детерминируют существование принципа системности, занимающего своё особое место среди общенаучных, философских принципов. «Принцип системности и в онтологическом, и в гносеологическом, и в мировоззренческом, и в методологическом планах носит всеобщий характер, выводится на базе анализа процессов объективной действительности и является диалектическим снятием содержания принципов существования, материального единства мира, принципа его неисчерпаемости, принципа связи, развития и принципа детерминизма».

Теория познания предоставляет нам богатый арсенал принципов и методов исследования предметной области. При этом важное значение имеет абстрагирующая деятельность человека. Различные научные дисциплины, всё глубже проникая в сущность исследуемых ими явлений, вынуждены переходить от использования элементарных форм абстракции ко всё более сложным и разветвлённым её видам. В арсенал научного мышления входят, к примеру, такие виды абстракции: абстракция отождествления, изолирующая абстракция, математические абстракции актуальной бесконечности и потенциальной осуществимости, процесс идеализации и т. д.

Порядок применения названных принципов детерминирован, прежде всего, и главным образом, конкретными условиями, в которых действует субъект познания и преобразования явлений действительности.

Следует учитывать, что сами принципы тоже образуют систему, но систему не закрытую, а открытую, в которую могут войти новые принципы. Система в целом и каждый принцип развиваются. Система принципов изучения и анализа предметной области функционирует, проявляет себя в теоретической среде, через мыслетехнологии, систему мышления людей, и их практические действия.

Методики исследования предметной области.

Третья часть «методологического знания» – это инструментарий. По своему богатству – это наиболее ёмкая часть методологии, это её боевой интеллектуальный арсенал. Сюда входит огромное число методов, методик, приёмов, способов и средств обработки информации, доказательств и экспериментов. Всего их более сотни. Я не хочу здесь спорить о том, чем метод отличается от методики (в моём понимании, методика – это процедура выбора методологических средств – в первую очередь методов – для решения конкретной задачи познания и определение последовательности их использования) или о том, чем приём отличается от способа. Пусть этими дискуссиями занимаются лингвисты, специалисты по словотворчеству и бесконечно уточняют дефиниции. Для нас более важным является применение этого арсенала на практике.

Основные методы исследования широко применяются во всех научных дисциплинах (рис. 3-14). В их числе: анализ, синтез, дедукция, индукция, метод сравнения, системный метод.

Рис. 3-14. Основные методы исследования предметной области

Эти методы активно применяются в научных исследованиях и аналитической работе, находя своё воплощение в десятках методик. Осуществляя процедуру познания, его субъект обязан выбрать из всего набора средств анализа те, которые позволяют познать объект наиболее глубоко. Перечислим названия основных методик исследования предметной области. К ним относятся методики:

• диагностирования;

• отбора;

• формализации;

• систематизации;

• структурирования;

• классификации;

• верификации;

• моделирования;

• идентификации;

• унификации;

• планирования;

• проектирования;

• прогнозирования;

• системного анализа;

• декомпозиции сложного объекта на составные элементы;

• Форсайта;

• маркетинга;

• разведки;

• многомерного оценивания.

Любому аналитику в зависимости от реализуемых целей и задач работы приходится использовать самые различные методики. Наиболее часто применяются методики структурирования, классификации, формализации, систематизации, моделирования, системного анализа и верификации. Выбор методологического средства зависит от:

• особенностей объекта анализа;

• условий, в которых проводится или будет проводиться конкретная аналитическая процедура;

• нацеленности и задач анализа;

• возможностей, уровня подготовленности, опыта, интуиции субъектов анализа;

• уровня и глубины исследованности конкретного явления до данной аналитической процедуры.

Крайне редко можно видеть ситуацию, когда аналитик использует один-единственный метод. Жизнь заставляет его использовать палитру методов, многопланово и разносторонне изучать объект анализа.

Использование категориального аппарата.

Выше мы уже частично качались понятийного аппарата Аналитики. Создание категориального (понятийного) аппарата – важная часть методологической работы. На обыденном уровне сознания многие люди часто путают слова «понятие» и «категория», не могут объяснить, в чём же разница между «понятийным аппаратом» и «категориальным аппаратом» исследования. А разница – в объёме: понятие шире по объёму, и его содержание определяется не так строго, как при определении категории.

Аналитик должен чётко понимать структуру признаков понятий вообще и их отличие от представлений.

Понятию присущи три признака – название, содержание и объём. Названием обычно служат слова, содержание понятия – система его сущностных свойств, а объём понятия – отражаемое понятием множество форм объекта. Чем меньше содержание (число свойств) понятия, тем больше объём понятия. И наоборот. Свойство отражает один аспект формы объекта, а понятие – систему его свойств.

Случайные свойства объектов варьируются без изменения природы объекта и его понятия. Они детерминированы только для конкретных форм объекта. Конституирующие свойства детерминируют природу объекта и составляют содержание понятия объекта. Они, в свою очередь, делятся на фундаментальные свойства, которые показывают родственность этого объекта с другими объектами, преемственность форм объекта; и специфические, которые показывают отличие формы объекта от других его форм. Специфика объекта характеризует его сущность.

Категории – это базовые понятия в любой науке. У них есть чёткие определения – дефиниции и содержательно-смысловые границы. В диалектической логике под категорией (логической категорией) понимается понятие, отражающее последовательную стадию становления любого конкретного целого (соответственно – процесса его духовно-теоретической репродукции).

Все понятия непосредственно закрепляются и выражаются в языковой форме – в виде отдельных слов или словосочетаний. В научной практике такие языковые формы, выражающие точное обозначение одного определённого понятия, называются терминами. Одним из главных качеств научного термина является его устойчивая однозначность, естественно, в определённых конкретно-исторических условиях. К такой однозначности и должна стремиться, например, библиографическая система базовых категорий и понятий, или терминосистема.

Сила логики нужна для того, чтобы перейти от представлений об объектах к их понятию. Понятием становится такое представление об объекте, в котором строго учтены конституирующие признаки объекта (сущность, форма, размер, цвет), как фундаментальные (проявляющие его преемственность с другими формами действительности), так и специфические для него (рис. 3-15). Логика определяет технику мышления, влияет на содержание и форму мысли, является основой понятийной культуры мышления.

Рис. 3-15. Структура признаков предметов для формирования понятий

Однако, началом обучения аналитиков логике должны быть не понятия, а самые простые мыслительные приёмы.

Логика нужна дня овладения доказательностью суждений. Доказательство представляет собой полисиллогизм, то есть систему силлогизмов об объекте. Первым шагом к её построению может быть только сорит – сокращённая форма полисиллогизмов, в котором пропущены заключения предшествующих силлогизмов и одна из посылок последующего силлогизма.

Например:

Всякое общественно опасное деяние наказуемо. Преступление – общественно опасное деяние. Склонение к потреблению наркотических средств – преступление. Следовательно, склонение к потреблению наркотических средств наказуемо.

В общем виде строение сорита выражается формулой:

Все А – В

Все В – С

Все С – D

Все D – Е

Все А – Е

Технология построения соритов давно существует в форме пятого правила руководства для ума Р. Декарта. Эвристическое могущество этого способа доказано столетиями. Сорит выступает в роли схемы субъективного вхождения в высшие абстракции и необходим как для познания, так и для мыслительного тренинга семиотического типа.

Если сорит разложить на несколько отдельных силлогизмов, то заключение каждого отдельного силлогизма служит меньшей посылкой следующего. В сорите может быть лишь одна отрицательная посылка; каждый сорит требует последовательности среднего термина, иначе получается перерыв в процессе умозаключения и заключение получится не значащее.

Суть логики понятийного мышления легко воспринимается на следующем примере, который показывает порядок преемственности понятий в сорите:

Эти логические приёмы многие века практически используются биологами при систематике форм жизни, что привело в XX веке к технологии формирования более сложной системы соритов, которую стали называть кладограммами.

Аналитиков нужно учить сознательному логическому мышлению. Овладение логическим мышлением – исходное для овладения технологией диалектического мышления. Аристотель, который заложил основы систематики, писал о том, что умному человеку свойственно упорядочивать. Он в числе первых заложил основы эволюционного упорядочения животных, проявившееся потом в графике «лесенка Аристотеля», бывшим основным наглядным средством 1000 лет назад. Упорядочение предполагает обобщение понятий, т. е. выявление общего у разных форм объектов или отражающих формы объектов понятий. Следовательно, обобщение является средством упорядочения и его превращенной формой. В свою очередь, стратификация превращается в синтез – цельное понимание объекта на основе выявления общего и особенного всех его форм. Большой вклад в развитие логики внесли Г.В. Лейбниц, его ученик Ф.Х. Баумайстер, Л. Эйлер.

Настоящий синтез понимания объекта становится его системной трактовкой, предполагает систематику всех форм объекта. Системщики считают системой всё, что угодно (например, луковицу). Но проблема не в том, чтобы назвать какой-либо объект системой, а в том, чтобы его системно объяснить. Надо идти не от слов (обозначений), а от практики. Анализ – это не расчленение (как принято считать на уровне обыденного сознания), это выявление базовых свойств и признаков предмета анализа!

Высшей практической систематикой является кладистика (кладизм) – построение иерархической системы свойств объекта, синтетически упорядочивающих все его формы на основе его развития.

Эта система и называется кладограммой. Она выражает разные уровни интеллектуальной технологии мышления, то есть системного анализа.

Сориты и кладограммы представляют собой продукты не только логического, но и диалектического мышления. Ни специалисты по логике (их объектом являются сориты), ни биологи (их объектом являются кладограммы) не решат обособленно проблему совершенствования технологии мышления. Это возможно осуществить только при их совместной работе. Сориты отражают единство логического и диалектического мышления. Логика может применяться и без диалектики, но высшие её приёмы, в том числе и сориты, возможны при условии единства логики и диалектики. Что же касается диалектики, то она вне логики не существует. Специфика высшей формы диалектического мышления объясняется следующим соритом:

Таким образом, сорит есть последовательность (цепочка) слов, которая обозначает генезис и структуру форм объекта. Она показывает одновременно прошлое, структуру настоящего и основу будущего состояния объекта. Сорит позволяет наиболее экономным образом объяснять свойства конкретного объекта, одновременно показывая их у всей совокупности форм объекта. Действительность объекта представлена единством его прошлого, настоящего и будущего состояний. Их следует познавать одновременно, объективно, и сориты предоставляют для этого возможность. Этот подход позволяет правильно формировать у аналитиков мыслетехнологии, о которых мы говорили в методологическом разделе («звезда в квадрате»).

Для научного отображения мира исходным является упорядочение. Оно начинается с простейшей группировки, поднимается до типизации, классификации, систематики, кладизма. И это движение по линии нарастающего усложнения содержания понятий во многом зависит от выполнения упорядочением главной функции обобщения – отыскания общего в понятиях, что происходит посредством индукции. Одновременно всё это означает синтез, интеграцию научного отображения действительности – теорию.

В силу исторической подвижности, развития различных научных дисциплин, а значит, и используемых в них понятий (категорий, терминов) научная разработка любой теоретической системы всегда была и является сложной проблемой. Понятие можно определить как целостную совокупность суждений, т. е. мыслей, в которых что-либо утверждается об отличительных признаках исследуемого объекта, ядром которой являются суждения о наиболее общих и в то же время существенных признаках этого объекта.

Наиболее развитой формой вербальных моделей является дихотомная модель Порфирия (234–305 гг. новой эры). Она создана через 7 веков после Платона для иллюстрации его диалектики. Её признают все, но фактически редко пользуются.

Справка : Порфирий создал интереснейшую философскую экзегезу поэтической картины из XIII песни «Одиссеи» Гомера. Эта экзегеза называлась «О пещере нимф» и являлась одной из первых неоплатонических конструкций космоса. На всё учение Порфирия, философа, логика, математика, астронома, падает отблеск орфико-пифагорейских идей. Отсюда, возможно, и его интерес к миру тайн, к чистому философскому умозрению. Несомненно, орфико-пифагорейскими традициями обусловлена та символика, которой буквально дышат все сочинения Порфирия. Для пифагорейцев вообще имели огромное значение акусмы, то есть те непосредственные наставления из области религии, быта и морали, которые ученик слышал от учителя. Но ещё большее значение имели для пифагорейцев «символы», то есть осмысленные и истолкованные с глубоко мистических позиций те же самые акусмы. Трактат «О пещере нимф» Порфирия есть не что иное, как развёрнутый и до предела насыщенный символический комментарий Гомера. Так как Порфирий был не только философом, а ещё и логиком, то его символическая картина строго продумана, а каждый её образ строжайше дифференцирован и вычленен. Астрономико-математические занятия Порфирия придали его трактату своеобразную «космическую» окраску. Однако Порфирий был также ритором и грамматиком. Гомер – предмет его увлечений в молодости. Столь интересное сочетание в одном человеке различных пристрастий – учёных, мистериальных и художественных – замечательно было выражено учителем Порфирия Плотином. Автор трактата «О пещере нимф» сам рассказывает, что, когда он прочитал на празднестве в честь Платона поэму о священном браке (имеется в виду брак Зевса и Геры на Иде) и истолковал её в духе возвышенно– мистическом, кто-то назвал его безумным, а Плотин сказал Порфирию так, чтобы все окружающие слышали: «Ты показал себя сразу поэтом, философом и гиерофантом» [149] . Для нас важны принципы философеко-художествеиного, символического и логического мышления Порфирия, который отличал свою предполагаемую аудиторию от остального человечества как бодрствующих от спящих.

Широко известно Древо Порфирия (рис. 3-16, 3-17) – пример, иллюстрирующий отношения между родовыми и видовыми понятиями при дихотомическом делении. Можно привести следующее разветвлённое деление одной из философских категорий – субстанции. Субстанция является наивысшим родом и делится признаками «телесное» и «бестелесное» на виды: тело и бестелесная субстанция. В свою очередь, тело как род признаками «одушевлённое» и «неодушевлённое» делится на виды: «организм» и «неодушевлённое тело». Организм же признаками «чувствующий» и «нечувствующий» делится на виды: «животное» и «растение». Наконец, «животное» признаками «разумное» и «неразумное» делится на виды: «разумное существо» и «неразумное существо». «Человек» представляет собой самый последний вид, охватывающий уже не виды, а индивиды.

Рис. 3-16. Символическое «Древо Порфирия» в древних источниках

Рис. 3-17. Современный вид «Древа Порфирия»

Пример Порфирия впоследствии часто приводился в учебниках по логике для иллюстрации родовидовой субординации понятий.

На рис. 3-17. показана матрица теоретического объяснения любого объекта – абстрактная дихотомная модель Порфирия (или кладограмма). Она соответствует следующему эволюционному ряду.

Анализ – выявление специфических свойств объекта. На дихотомной модели они показаны нижними парами понятий.

Синтез – выявление общих свойств форм объекта. Они представленными понятиями, расположенными на модели выше.

Переход на модели снизу вверх – индукция, а наоборот – дедукция.

Схему часто дополняют графиком развития, иллюстрирующим единство исторического и логического (структурного).

Таким образом, эволюционный ряд одновременно показывает становление объекта (его историю), его структуру на определённый период времени и основы будущего (прогноз).

Такое сверхкраткое изложение технологии понимания качества объектов показывает, в целом, способ теоретического объяснения. Оно достаточно как ориентир для ищущих интеллектуального совершенствования людей, чтобы уяснить азы содержания диалектической логики. Усвоение её возможно, например, на основе учебно-методического комплекса «Самоучитель философствования», в котором представлено популярное изложение технологии мышления (диалектической логики). Для понимания сущности объектов (сущности всех явлений) необходимо самостоятельно выстраивать эволюционные ряды и сориты, графики развития, кладограммы (дихотомные модели Порфирия) на основе пятого правила для руководства ума Р. Декарта, обеспечивающего ретроспективу, и перспективного принципа И. Канта.

В «Философском энциклопедическом словаре» «понятие» определяется как мысль, отражающая в обобщённой форме предметы и явления действительности и связи между ними посредством фиксации общих и специфических признаков, в качестве которых выступают свойства предметов и явлений и отношения между ними. Причём объект характеризуется в понятии обобщённо, что достигается применением в процессе познания таких умственных действий, как абстракция, идеализация, обобщение, сравнение, определение. Посредством отдельного понятия и систем понятий отображаются фрагменты действительности, изучаемые различными науками и научными теориями.

В каждом понятии различают его содержание и объём. Содержание понятия – это совокупность отображённых в нём признаков предметов и явлений.

Объём понятия – это множество предметов, каждому из которых принадлежат признаки, относящиеся к содержанию понятия. В логике по отношению к содержанию и объёму понятия сформулирован закон их обратного отношения: чем больше содержание понятия, тем меньше его объём, и наоборот.

Любая наука представляет собой стройную систему понятий, в которой все они связаны между собой, переходят друг в друга. Поэтому всякая наука всегда требует изучения понятий в движении, взаимосвязи. Правда, даже в самой логике пока единой системы понятий не создано.

Существует несколько классификационных схем понятий, например:

1) в зависимости от уровня обобщения предметов – видовые и родовые понятия;

2) в зависимости от количества отображённых предметов – единичные и общие понятия;

3) в зависимости от отображения предмета или свойства, абстрагированного от предмета, – конкретные и абстрактные понятия;

4) в зависимости от характера элементов объёма понятия – собирательные и несобирательные.

Важно также учитывать, что понятийная система (в некоторых источниках – терминосистема) исторична, т. е. с каждой исторической эпохой она видоизменяется, понятия уточняются, углубляются, совершенствуются.

Самое важное в методологии – это мыслетехнологии аналитика. Эта часть методологии как бы «скрыта» в голове исследователя. Фактически, это те подходы, принципы, методики, категории, которые усвоил, реально знает и применяет аналитик. В совокупности они составляют мыслетехнологии как работающее живое знание. На схеме (рис. 3-13) этот сегмент методологии представлен в виде звезды. Получается такой образ – «звезда в квадрате», символизирующий структуру методологии. Он легко запоминается и практически применим как типовой алгоритм раскрытия содержательной стороны методологии как научной системы.

Хочу подчеркнуть, что все элементы этого методологического квадрата «работают» в процессе познания в тесном единстве, взаимодополняют возможности друг друга, интегрируются в единый механизм познания в изменяющихся условиях. При этом нередко превращаются друг в друга.

Говоря более подробно о мыслетехнологиях, следует вспомнить, что их истоки восходят ко временам Канта. Именно Кант сделал важнейший шаг к пониманию зависимости познания не только от его объекта, но и от наличных мыслительных форм субъекта познания. Отсюда, в частности, вытекало положение, что познание не может толковаться как простое отражение действительности без учёта конструктивной работы самого мышления, созидающего формы познавательного процесса. Этот тезис и сейчас составляет основу любой серьёзной методологии научного познания. Развивая идеи Канта, последующая немецкая классическая философия в лице Фихте, Шеллинга и Гегеля попыталась в развёрнутом виде выразить новые принципы познания – диалектический способ мышления. Зарождавшаяся новая методология научного мышления всё более ориентировалась на поиски внутренних «механизмов» жизни и развития сложных объектов действительности.

По сути, мыслетехнология является технологией сознательной и управляемой рефлексии объективной реальности и состоит в последовательных «сеансах рефлексии», что является инструментом теоретизации получаемых знаний об окружающем мире и залогом постоянного развития психики человека вообще и разума в частности.

Всех людей с точки зрения здравого размышления можно разделить на следующие категории:

• люди, не способные к стихийной рефлексии и тем более не способные к управляемой рефлексии (неразумные люди);

• люди, способные к стихийной рефлексии, но не способные к управляемой рефлексии (недоразумные люди);

• люди, способные к управляемой рефлексии и теоретизации знания (разумные люди).

В последней категории людей можно выделить мыслетехнологов – мастеров управляемой рефлексии. Причём они должны не просто быть хорошими логиками, но и обладать большой креативностью для работы на междисциплинарном поле. Эталоны «правильных рассуждений» известны со времён Аристотеля и именуются силлогизмами. Простейший известен с тех же времён «(1) Все люди смертны (2) Кай человек (3) Кай смертен». На этом в своё время выросла формальная логика.

Для правильной организации и проведения аналитической работы важное значение имеют принципы исследования предметной области. Как показывает практика, многие недостатки в управленческой деятельности как раз связаны с недоразвитостью теоретического мышления, низкой методологической культурой лиц, профессионально занимающихся аналитической работой.

В Аналитике в той или иной степени используется широкая палитра принципов изучения предметной области. Среди ключевых принципов следует назвать:

• адекватного отражения, сознательной рефлексии;

• комплексности;

• системности;

• распредметизации;

• проблематизации;

• связи и развития;

• детерминизма;

• выявления сущностных связей;

• единства формы и содержания;

• единства количественных и качественных характеристик;

• единства теории и практики.

Последовательное использование при изучении предметной области этих принципов является своеобразным базовым алгоритмом мыследеятельности аналитика при изучении предметной области и во многом зависят от той теоретической школы, в которой он обучался. Порядок применения названных принципов детерминирован, прежде всего, и главным образом, конкретными условиями, в которых действует субъект познания и преобразования явлений действительности.

Сами принципы тоже образуют открытую систему, в которую по мере необходимости могут войти новые принципы. Система в целом и каждый принцип развиваются. Система принципов изучения и анализа предметной области функционирует, проявляет себя в среде, через мыслетехнологии, систему практического мышления людей, их действия.

К числу основных методик исследования предметной области относятся методики:

• диагностирования;

• отбора;

• формализации;

• систематизации;

• структурирования;

• классификации;

• моделирования;

• верификации;

• унификации;

• планирования;

• прогнозирования;

• системного анализа;

• декомпозиции сложного объекта на составные элементы;

• многомерного оценивания.

Любому аналитику в зависимости от реализуемых целей и задач работы приходится использовать самые различные методики. Наиболее часто применяются методики структурирования, классификации, формализации, систематизации, моделирования, системного анализа и верификации.

Выбор методологического средства зависит:

• от особенностей объекта анализа;

• условий, в которых проводится или будет проводиться конкретная аналитическая процедура;

• от нацеленности и задач анализа;

• от возможностей, уровня подготовленности, опыта, интуиции субъектов анализа;

• от уровня и глубины исследованности конкретного явления до данной аналитической процедуры.

 

3.1. Методика прогнозирования

В Аналитике очень важно прогнозирование или как часто её называют – прогностика. В логической цепочке аналитического изучения обстановки (объекта, предмета исследования) содержится три базовых элемента: описание ситуации (анализ), объяснение её причин и последствий (диагноз) и прогнозирование (предвидение) дальнейшего развития ситуации.

Прогнозирование является системой методических приёмов, выполнение которых в определённой последовательности позволяет обеспечить эффективность управленческих решений. Оно тесно связано с планированием и проектированием, влияет на их точность, помогает уменьшать риски при принятии решений.

Основными элементами прогнозирования являются:

• рефлексия («обращение назад») к предыдущему состоянию объекта;

• формирование и описание наиболее вероятного сценария, по которому действуют конкурирующие группы (с описанием управленческого воздействия);

• выделение «кризисных ветвей» и рисков в ходе сценарного действия;

• построение в проектном поле механизмов и схем (в том числе поведенческих) защиты;

• проектирование сценариев, отвечающих государственным приоритетам;

• оценка событий в соотнесении с вероятным сценарием, проектируемым сценарием и кризисными вариантами;

• коллективное мыследействие инициативной группы, авторского коллектива на определённой коммуникативной площадке (рабочее совещание, «мозговая атака», методологический семинар), которое позволяет осуществлять качественные переходы рефлексивного мышления, придание неслучайности теоретическим выводам.

Использование методов прогнозирования на практике позволяет решать следующие управленческие задачи:

1) обеспечение сравнения и оценки ожидаемого и реального хода событий;

2) минимизация затрат времени и средств на выбор и обоснование методов реагирования на меняющуюся ситуацию;

3) открытие возможностей принятия оптимальных управленческих решений, распределения и перераспределения ресурсов на их реализацию;

4) сосредоточение сил и средств на приоритетных направлениях.

Общая функциональная модель прогнозирования как важной части Аналитики представлена на следующей схеме (рис. 3-18).

Рис. 3-18. Прогнозирование: общая функциональная модель

Различают виды прогнозирования по типу информации, используемой при прогнозировании:

– экспертное прогнозирование (на основе личных знаний и интуиции экспертов);

– функционально-логическое прогнозирование (предметная информация, «фактаж», логические цепочки»);

– структурное прогнозирование (блок-схемы, модели, графы и т. д.);

– математическое прогнозирование (использование статистических данных и математических зависимостей между параметрами);

– прогнозирование по аналогии (данные всех типов);

– комплексное прогнозирование (данные всех типов).

По классификации по периодам упреждения различают: оперативный, краткосрочный, среднесрочный, дальнесрочный и долгосрочный прогнозы.

Оперативный прогноз рассчитывается на перспективу, на протяжении которой не ожидается существенных изменений объекта наблюдения, т. е. количественные и качественные характеристики остаются неизменными.

Краткосрочный прогноз рассчитывается на перспективу количественных изменений, а долгосрочный – на перспективу количественных и качественных изменений.

Среднесрочный прогноз охватывает перспективу между краткосрочным и долгосрочными прогнозами.

При классификации по целям прогнозирования выделяют следующие подходы к разработке прогнозов: целевой, поисковый и нормативный. Охарактеризуем лишь целевой прогноз, остальные виды достаточно полно описаны в литературе.

Целевой прогноз – это целеполагание желаемых состояний, отвечает на вопрос, что именно желательно и почему. Такой прогноз состоит в том, что указывается наиболее желательное состояние. При таком прогнозе происходит построение по определённой шкале оценочной функции распределения предпочтительности по категориям: нежелательно, менее желательно, более желательно, рационально. Перед тем, как определить меру предпочтения, разрабатывают прогнозы возможных состояний объекта, процесса или явления в будущем. Это прогноз целей или совокупности целей.

Сложность прогноза в том, что цель всегда находится вне системы. А правильность выбора цели определяет успех или неуспех всего предприятия. Цель может быть формализована в виде критерия, который в свою очередь конструируется на базе параметров эффекта, являющихся, чаще всего, латентными (т. е. ненаблюдаемыми) переменными.

Таким образом, прогнозирование можно рассматривать как актуализацию оценок перспектив развития базовых сфер жизнедеятельности общества и государства, построенную на анализе процессов влияния на их ключевые сферы. При оценке вероятности наступления тех или иных событий анализируются различные сущностные элементы обстановки, прежде всего, ключевые факторы, тенденции, риски и угрозы. Устанавливается возможное состояние объекта в определённые моменты времени в будущем, как правило, исходя из предположения о продолжении в будущем тенденции развития объекта в прошлом. Проектируются возможные сценарии развития ситуации с одновременным исследованием возможных путей и мер по достижению поставленных целей, гипотез о возможных взаимовлияниях различных факторов. Использование «аналитической карты» проблемного поля, о которой шла речь выше, в процессах прогнозирования очень продуктивно. Искусство аналитика состоит в том, чтобы определить, какой из сценариев является наиболее вероятным и стратегически целесообразным в данном прогнозе, и выбрать соответствующие методы верификации прогноза.

Рассмотрение характера изменения исследуемого процесса на разных временных стадиях (ретроспективно – из прошлого в настоящее) даёт возможность судить о динамике его развития (ускорения или замедления), росте или сокращении и т. п., иными словами – выявить тенденцию его развития. Мысленное продление в будущее выявленной тенденции, а также влияющих на изучаемый объект факторов, позволяет сформулировать картину его будущего состояния – прогноз. Сравнение полученного прогноза на федеральном и региональном уровнях с национальными интересами страны в исследуемой сфере позволяет дать политическую оценку ожидаемого хода событий, оценить его с точки зрения пользы или вреда для нашего государства. В зависимости от оценочных выводов формулируются рекомендации по оптимальным действиям в складывающихся условиях.

В свою очередь, знание динамики развития той или иной ситуации, скрытых механизмов, лежащих в её основе, позволяет ЛПР своевременно сосредотачивать силы и средства на приоритетных направлениях, обеспечивает своевременное распознавание острых проблем, недостатков и нарушений, требующих скорейшего разрешения с целью недопущения ущерба стране и локализации негативных последствий от реализации угроз.

В качестве инструмента (методического приёма) для определения круга факторов, которые способны актуализироваться в отношении к прогнозируемому событию, можно использовать коллективную генерацию идей в условиях запрета на критику в процессе выдвижения новых идей. В литературе и аналитической практике этот методический приём организации выдвижения новых идей известен как метод мозговой атаки (мозгового штурма). Этот метод может быть рекомендован к широкому внедрению как весьма продуктивный.

Большинство практических аналитиков считают, что прогностике доступна динамика лишь рациональных процессов. Между тем, мировая геополитика и экономика отнюдь не управляется сугубо рациональными воздействиями на линейные процессы, скорее правомочно утверждать, что они играют относительно небольшую роль на относительно длительных отрезках. Климат, геология, микробиология (эпидемии), этногенез человечества ещё с большей натяжкой могут быть названы рациональными факторами (поддающимися анализу, описывающему состояние динамики внешней среды).

В прогностике активно используется метод сценариев. Этот метод строится на преимущественно качественном описании возможных вариантов развития исследуемого объекта при различных сочетаниях определённых условий. Он в развёрнутой форме показывает возможные варианты будущих событий для их дальнейшего анализа и выбора наиболее реальных и благоприятных условий. Этот метод является средством первичного упорядочения проблемы, получения и сбора информации о взаимосвязях решаемой проблемы с другими и о возможных и вероятных направлениях будущего развития. Группа квалифицированных профессионалов начинает с того, что составляет план сценария, где стремится наметить области, которые не должны быть упущены из внимания при постановке и решении проблемы. Различные виды сценария обычно пишутся разными группами людей, где развёртывается вероятный ход события. Использование разных специалистов помогает потом проследить разветвление информации. Сценарии могут быть написаны как полные документы, так и в качестве отдельного этапа более общего системного анализа. В этом случае он будет выступать в качестве начального этапа (анализ проблемы) и одного из промежуточных (прогноз и анализ будущих условий).

Метод сценариев был разработан RAND Corporation в качестве вспомогательного средства для исследований в области стратегических проблем. При использовании данного метода предпринимается тщательно продуманная попытка написать искусственный сценарий будущих событий, который служит основой для рассмотрения ещё не возникших политических и социально-экономических проблем. Сторонники составления сценариев утверждают, что их метод помогает воображению, что это приём, который заставляет учитывать реалистические детали вместо абстрактных концепций, создаёт возможности, которые могли бы не возникнуть при обычном анализе, позволяет разработать и рассмотреть будущие альтернативы, а также сосредоточить внимание на взаимосвязи событий. При этом не предполагается, что сценарии должны быть точными или предсказывать будущее.

Одна из интересных комбинированных методик прогнозирования разработана Т. Робинсоном из RAND Corporation с участием сотрудников Института проблем войны и мира Колумбийского университета. Первым вариантом этой методики является так называемое прогнозирование альтернативных вариантов рельефного будущего. Суть этой методики заключается в последовательном прогнозировании будущей военно-политической обстановки (без учёта её вероятности); проблем и возможностей, возникающих перед политическим руководством; в определении его целей и возможных действий в условиях создающейся неопределённости. Используется, в частности, матрица проблем и характера будущих правительств в отдельных странах, а для окончательной оценки вероятности событий применяется метод Дельфи.

 

3.6. Методика моделирования

Исследование многих вопросов жизнедеятельности государства и общества может и должно осуществляться фундаментально. Их изучение роднит Аналитику с «чистой» наукой и связано с моделированием базовых социально-экономических и политических процессов, поисковым характером мышления, сознания и культуры человека.

Моделирование как элемент аналитической работы и важный элемент теоретического понимания позволяет:

1) охватывать большой массив исходных данных;

2) осуществлять более глубокий анализ причинно-следственных связей в реальных процессах;

3) рассматривать большое число прогнозных вариантов состояний изучаемых явлений, процессов и объектов и путей их достижения;

4) проводить расчёты на большой период упреждения;

5) повышать точность и достоверность расчётов за счёт испытаний на моделях и др.

Последовательность построения аналитической модели может быть следующей.

1. Фиксация выявленных элементов системы.

2. Отражение взаимосвязей между элементами внутри системы и с другими системами (построение структуры объекта).

3. Размещение элементов согласно иерархии в системе.

4. Отражение причинно-следственных связей и зависимостей.

5. Отражение функционального аспекта.

6. Фиксация противоречий (кризисных точек) по видам, группам и уровням и возможных вариантов их разрешения.

7. Фиксация зон пересечения интересов действующих субъектов («центров сил»).

Возможны и другие, вытекающие из конкретной задачи, аспекты моделирования.

При системном моделировании проблемных ситуаций (проблем) в модели представляются сущности, процессы, атрибуты и параметры через средства специализированного метаязыка и отражающие их знаки и символы.

Различают модели:

– вербальные;

– информационные;

– математические.

Системное моделирование проблем может идти пошагово:

• систематизация терминологии по проблеме, уточнение содержания ключевых понятий, выявление топологии и характера связей между понятиями одного иерархического уровня;

• логико-смысловое моделирование общего понятийного поля, формальное – по диаграммам (кругам) Эйлера, соритам и кладограммам понятий и онтологическое, включая семантический анализ и формирование тезауруса (с целью обеспечения терминологической строгости при описании разнообразных сущностей и феноменов, однозначного обозначения и понимания терминов (знаков) и понятий заданной предметной области);

• установление состава проблемной области (сферы) как системы, выделение ключевых элементов;

• установление конфигурации сущностных связей, их стратификация по типам отношений, иерархической распределенности и атрибуция (по наличию, направленности, симметричности, конфликтности отношений);

• логико-лингвистическое вербальное описание проблемы (текстовое и сценарное);

• графическое представление (опорные конспекты по методу В.Ф. Шаталова, структурно-функциональные схемы, рисунки, графы – древовидные, ориентированные, неориентированные, интеллект-карты);

• символьные методы представления (n-местные отношения формального аппарата теории множеств, теория матриц, линейные и дифференциальные уравнения);

• вскрытие системы субъект-объектных отношений для каждого эшелона модели.

Моделирование предметной области целесообразно осуществлять с использованием:

• логико-методологических понятийных схем и интеллект-карт;

• методов формирования количественных весов важности показателей качества, воздействующих факторов, критериев эффективности распределения и использования ресурсов объектами управления;

• построения результирующих шкал, сохраняющих адекватность и порядок предпочтительности оцениваемых объектов по неоднородным шкалам показателей.

Построение моделей, отражающих реальные ситуации, всегда производится с некоторой долей условности. Понятно, что модель не может отразить всех аспектов исследуемых проблем и выступает лишь как инструмент сосредоточения усилий аналитика на главных, сущностных характеристиках проблемы, деятельности анализируемых объектов. Сила моделей – в их наглядности и удобности оперирования при комплексном анализе обстановки и разработке управленческих решений.

В практической деятельности любого аналитика огромное значение имеет его методическая вооружённость и умение целеустремлённо и творчески применять в ходе занятий широкий диапазон новых и традиционных методов обработки информации. Однако в современной научной литературе ещё нет достаточно полного описания этих методов, нет и обоснования наиболее эффективных технологий анализа, позволяющих оптимально использовать те или иные методы в зависимости от целей исследования и других конкретных условий аналитической работы.

Причиной этого, в частности, служит то обстоятельство, что хороший аналитик, как и любой мастер, как правило, старается не распространяться о тайнах своего ремесла. Методические «изюминки», техника и приёмы работы с информацией накапливаются годами, их ценность сугубо индивидуальна и, естественно, легко может быть профанирована, если её вырвать из контекста конкретного аналитического исследования и всего комплекса аналитической работы на личном уровне. Можно по праву сказать, что личная методическая система препарирования информации у каждого аналитика является эзотеричной, закрытой по характеру и предназначенной только для узкого круга единомышленников. Посмотрите, например, на публикации известных российских аналитиков – С.Г. Кара-Мурзы, И.В. Бестужева-Лады, С.С. Сулакшина, И.А. Николаева, В.А. Никонова, Ю.В. Громыко и др. В них содержится только выводная результативная часть и практически нет описания методологии и аналитических технологий, с помощью которых они пришли к тем или иным результатам.

Особенно это заметно у западных учёных и специалистов. Мне неоднократно приходилось слушать их публичные выступления и лекции на конференциях и симпозиумах. Крайне редко и неохотно они раскрывают именно методологическую сторону своей деятельности. Если у профессора есть своя «школа», то это его личное «ноу-хау», и раскрывать её детали никто не стремится, так тогда он просто будет не нужен. В последнее время такая же тенденция появилась у нас. В период обучения в Финансовой академии при Правительстве Российской Федерации я обратил внимание на достаточно странный для меня факт: на отдельных лекциях ряд преподавателей, понимая важность преподаваемого ими учебного материала, даже запрещали нам на занятиях пользоваться диктофонами и другими средствами фиксирования информации помимо традиционной ручки и тетрадки, так как опасались, что излагаемая ими информация могла быть использована в коммерческих целях.

Как бывший преподаватель ряда учебных заведений (Военно-политическая академия им. В.И. Ленина, МГУ им. М.В. Ломоносова, Академия ФСБ России, Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации, Дипломатическая академия МИД России, Российский университет дружбы народов) на основе обобщения личного опыта применения метода структурно-функционально го моделирования в преподавании общественных наук, хочу изложить некоторые принципиальные моменты, связанные с моделированием учебной информации. Глубоко убеждён, что данный метод является эффективным и надёжным методом развития творческих способностей будущих специалистов, усиливает индивидуальный подход в обучении, способствует совершенствованию самостоятельного мышления и созданию на занятиях атмосферы сотрудничества и сотворчества. Идея данного метода была заимствована мною у видного педагога из Донецка В.Ф. Шаталова, который создал свою оригинальную систему преподавания с помощью опорных конспектов. Система опорных конспектов, по сравнению с традиционной формой обучения, применяющейся в школе, имеет ряд преимуществ:

– гибкость (подвижность элементов структуры проблемного модуля, возможность дифференцирования и индивидуализации, интеграции содержания обучения; технологическая динамичность и взаимозаменяемость приёмов и методов обучения, системы контроля и оценивания достижений учащихся; возможность прогнозирования учебной деятельности с учётом особенностей учебного материала и специфики конкретного коллектива учащихся);

– концептуальная и организационная простота для учащихся и учителя, которая позволяет достигать реальных результатов в решении заданий учителя, переносе оперативных знаний, формировании компетентности;

– систематическая (от занятия к занятию, от темы к теме) самостоятельная деятельность учащихся при обучении, дифференцированная в парах, группах, индивидуально. Специально разработанные вопросы и задания проблемного, развивающего, логического характера развивают у учащихся потребность в систематической подготовке домашнего задания, изучения дополнительной литературы, что в конечном итоге формирует у них такие нравственные качества как ответственность, целеустремлённость. Итогом этой целенаправленной работы является общее развитие школьников. Следует отметить, что при традиционной системе обучения, в частности, на комбинированном уроке, элементы самостоятельной работы в различных видах её организации применяется эпизодически.

В процессе творческого обогащения и применения на практике идей и методик В.Ф. Шаталова мною был создан свой метод, который может применяться как в преподавательской, так и непосредственно в аналитической работе. Он носит название метод структурно-функционального моделирования и активно используется мною в ходе занятий в рамках проекта «Русская аналитическая школа». Смысл метода (а иногда, в зависимости от требуемого контекста и решаемой аналитической задачи его можно назвать и структурно-образным, и структурно-логическим) состоит в том, что преподавание учебного курса строится на активном использовании в процессе преподавания структурно-функциональных схем, в предельно сжатой конспективной форме раскрывающих содержание темы (вопроса), служащих исходными пунктами для организации самостоятельной работы и стимулирующих раскрытие творческих способностей слушателей.

Данная технология обучения позволяет наиболее полно учитывать психологические особенности обучаемых, их ведущие репрезентативные системы – аудиальную, визуальную, кинестетическую, добиваться эффективного преодоления барьеров восприятия.

В аналитической работе метод структурно-функционального моделирования также очень эффективен. Он позволяет наглядно представлять предметную область, незаменим для коллективного обсуждения проблем, ситуационного анализа, выработки управленческих решений, подготовки объёмных аналитических документов. Формами его практического использования являются «Аналитическая карта проблемного поля», «Карты рисков» («Риски взаимного влияния», «Риски воздействия», «Собственные риски»). Мысль передаётся образами и в этих образах как раз и существует взаимосвязь многих сфер человеческой деятельности. Образы позволяют сжимать семантические, т. е. словесные конструкции и расширять смысловые.

Основой структурно-функциональной схемы служат опорные сигналы – ключевые понятия, цифры, наиболее сущностные элементы любой информации, выраженные в образной форме – схеме, графике, рисунке, которые являются составными частями модели, отражающей реальные жизненные ситуации, связи, отношения, проблемы и т. д. Данная модель носит системный характер, и её ключевыми характеристиками является структура и функции отражаемой ею системы. На этих принципах построена и аналитическая карта проблемного поля, о которой уже шла речь выше.

В нашей культуре доминирующим является словесно-логический способ описания Мира, дающий максимальную точность и глубину восприятия. Он является наиболее адекватным в научном познании. Второй же, наглядно-образный способ, обеспечивает по сравнению с первым максимальную скорость восприятия и доминирует в искусстве. Конечно, он применяется и в науке (например, та же Периодическая система химических элементов Д. Менделеева), но значительно реже. Методом структурно-функционального моделирования я пытался уравновесить эти два способа восприятия, сделать их равнозначными.

В процессе обучения слушатель должен «впустить в себя», освоить новую информацию, иначе обучение будет малоэффективным. Но существует механизм, не позволяющий это сделать. Обычно, слушая, человек старается понять то, о чём ему говорят. «Понять» – означает объяснить новое старыми переживаниями, понятиями и т. п., т. е. приспособить новое к уже имеющейся информации. Если приспособить новое к старому не удаётся, оно на уровне самосознания внутренне и негласно «объявляется» непонятным и отвергается. При этом никакого обучения не происходит, так как преодолеть барьер непонимания очень трудно.

С помощью структурно-функционального моделирования, которое фактически является одной из мыслетехнологий и предоставляет преподавателю удобные условия для многократного вариативного повторения материала, удаётся снимать барьер непонимания, увеличивать информационную пропускную способность слушателей, сформировать навык целостного восприятия предметов и явлений действительности.

Человеку присуще следующее свойство: как только он узнаёт новое слово, фразу, факт, то пытается эту «мёртвую» словесно-логическую информацию оживить содержанием непосредственного переживания. Не найдя такого в своём опыте, подключает фантазию, с помощью которой приписывает неизвестным словам известные переживания, иначе говоря, создаёт иллюзию субъективного знания. Многие опытные преподаватели знают, что в противном случае новое слово или фраза в сознании не задерживаются. Но коль новая информация всё-таки «зацепилась», значит, возникли какие-то переживания по её поводу. Этот процесс может происходить как на бессознательном уровне, так и быть осознаваемым.

Метод структурно-функционального моделирования учитывает принцип конструктивного упрощения, то есть сведения содержания текста к его смыслу и значению.

Естественно, каждая схема, модель – это упрощение. Практика показывает, что многие слушатели (студенты) не владеют навыками такого упрощения. Это – задача преподавателя! Пока обучаемые не владеют навыками «свёртки» содержательной стороны лекции, это должен делать преподаватель и постепенно учить этому слушателей (студентов).

Слушатели, прежде всего, обучаются приёмам выделения главных, смысловыхмоментов в любой новой информации и кодировке ихмаксимально кратким символом, семантический и функциональный объём которого задаётся в процессе обучения. Таким образом, в долговременной памяти слушателя фиксируются континуальные блоки смыслов, носящие субъективный характер. Как показала практика, данный код более легко усваивается в процессе обучения и не вызывает психологического напряжения в процессе формирования новых знаний.

Чтобы усилить самостоятельность в обучении, мне приходится часто подчёркивать роль самого слушателя. Например, я говорю, что сила не в учителе и не в учении, которое он излагает, а именно в ученике! От ученика зависит усвоение учебного материала, особенно в тех случаях, когда он встречается с неквалифицированными преподавателями, которые способны запутать самый простой учебный материал.

Каждый преподаватель знает, конечно, общие требования в отношении любого выступления или лекции, такие как:

1. Профессиональные знания по теме.

2. Ясность.

3. Наглядность.

4. Постоянная направленность.

5. Ритм.

6. Повторение.

7. Элемент внезапности.

8. «Насыщенность» рассуждений.

9. Рамки передачи информации.

10. Определённая доля юмора и даже в какой-то мере иронии.

Вышеперечисленное – это как бы теория. А практика? Повторение, например. Оно должно быть многократным и вариативным! Естественно, при сохранении основного содержания и смысла. Проще всего этого достигнуть, если перед глазами слушателей будет базовый опорный конспект, структурно-функциональная или иная теоретическая модель (схема, рисунок) излагаемого материала. Это помогает увязать части учебного материала в единую непротиворечивую картину и запомнить её.

Методика структурно-функционального моделирования – это, конечно, не панацея. Она должна быть составной часть всей методической системы преподавателя, аналитика, лишь одним из интеллектуальных инструментов. Непосредственно в информационно-аналитической работе эта методика имеет некоторые особенности. Аналитику приходится моделировать не учебный материал, а реальные и очень сложные процессы в различных сферах жизнедеятельности государства и общества.

Моделированию подлежат:

• общее проблемного поле;

• проблемная ситуация;

• структура проблемы (проблем);

• пути решения проблем.

Это минимальный набор, он может быть значительно расширен в зависимости от конкретных целей и задач Аналитики.

В целях наглядности в ходе преподавания мною был введён приём, получивший название принцип вертолёта. Суть его в том, что при исследовании какой-либо предметной области, явлений и процессов, происходящих в реальной жизни, крайне важно получить вначале общее целостное представление об объекте и лишь потом можно переходить к детализации. Аналогичные подходы применяются многими педагогами при изложении учебного материала, например, В.Ф. Шаталовым при разработке «опорных конспектов», используемых в процессе обучения школьников. В хорошо известной в России книге С. Кара-Мурзы «Манипуляция сознанием» хорошо показано, чем отличаются системы школьного образования у нас в стране и на Западе, где как раз учащимся специально не дают полноценной картины, фрагментатизируя её и делая упор на подачу узкоспециализированного знания. Как тут не вспомнить древнеиндийскую мудрость на эту тему. О получении Знания в «Агни-йоге» говорится так: «Можно давать целую чашу и можно ничего не давать, осколки же – ранят». Многим людям не хватает усидчивости и сосредоточенности внимания для познания сути различных явлений и процессов, они ограничиваются полузнанием, «частичным вмещением», лишь отдельными аспектами какого-либо вопроса. Аналитики же всегда должны мыслить системно, стремиться доходить до самой глубины понимания проблемы.

Наглядно принцип вертолёта можно изобразить в следующем виде (рис. 3-19). Суть данного принципа можно пояснить следующим образом – от простого сложного к простому составляющему. Этот подход, по моему мнению, более эффективен, чем устоявшийся и применяемый повсеместно в отечественной педагогике подход – от простого к сложному.

Принцип вертолёта удобно использовать при составлении аналитической карты проблемного поля, ситуационном и синергетическом анализе, в практической работе ситуационных центров.

Рис. 3-19. Графическое изображение принципа вертолёта

Применение принципа вертолёта помогает разобраться в разноплановом информационном поле, в котором «существует» любая проблема. Информация «растёт» снизу вверх, разрастаясь и ветвясь, как дерево, причём её смысловые конструкты могут «прятаться» в листве этого дерева – в обилии описательных характеристик деталей и иного несущностного «информационного шума», имеющего малое практическое значение. В большинстве даже блистательно структурированных информационных сообщений, ярко выражающих фактографическую сторону и реминисценции на какие-либо события или явления, как правило, превалируют описательные характеристики, а сущностно-смысловые и причинно-следственные зависимости в анализе проблем авторами показываются редко.

Современные геополитика, экономика, социология, общая и военная история, теория управления пополняются всё более любопытными исследованиями, методологией, фактажем, опровержениями сложившихся стереотипов. Их любопытно просматривать для общего ознакомления, однако ключевыми для интеллектуального прогресса всё же являются яркие личности, научные школы с большой степенью осведомлённости о закрытых внутренних процессах, методологически адекватные современности, обладающие большой интегрирующей ёмкостью. В их числе А.И. Агеев, И.В. Бестужев-Лада, О.И. Генисаретский, Ю.В. Громыко, В.Я. Дубровский, В.Л. Иноземцев, С.Г. Кара-Мурза, В.Е. Лепский, Г.Г. Малинецкий, Е.Н. Мельникова, И.А.Николаев, И.Н. Панарин, В.М. Розин, М. Силантьев, С.С. Сулакшин, П.Г. Щедровицкий, О.А Платонов… Их метафизическая (концептуально-историософская) составляющая, взятая вне их частных инициатив и высказываний по отдельным поводам, весьма продуктивна, инструментальна в отдельных системных вопросах, востребована и широко представлена в публикациях.

Информационное поле в России постоянно покрыто малоструктурированной информацией, которую называют Белый шум. Есть несколько десятков псевдонаучных политологических сайтов, где вся информация такого рода связывается в некоторые псевдорационалистические симфонии. Всё во всём, трактовки, объективки, перекрёстные ссылки. Трудно сказать – кто и как, и для чего их финансирует, кто нуждается в этой информации и пользуется ею, однако некоторые соображения можно высказать.

Этот «Белый шум» по форме часто может совпадать с понятием «научной информации», но её истинный характер – рациональный или псевдорациональный из неё самой не следует в отрыве от целеполагания, поставленных или решаемых задач (которые часто носят закрытый и недекларируемый характер). Принципиально важно, что любой грамотный аналитик на основе этой открытой информации может сам вывести, найти, уточнить, понять существующее положение дел, хотя эта информация порой слишком всеобща, размыта, а порой просто абсурдна. Эти развёрнутые сайты характеризуются избыточной информацией, информационным хаосом и подменой понятий… Когда многие разнокачественные, разнонаправленные и разнозначимые явления в этой информации равноположены, то предлагаемая их рубрикация (структуризация) становится бессмысленной и имитирующей. И хотя прямая дезинформация не столь часта, в прессе нередко используются приёмы бухштабирования, когда из большого делают малое, а из малой мухи раздувают слона. Случайная оговорка в ином контексте, публикуемая в качестве заглавия меняет все акценты. Таким образом создаётся информационный продукт, который не усвояем и, по сути, абсурден, хотя ему и соответствуют некоторые социальные реалии, конкретные факты.

Удобным аналитическим инструментом для структурирования информационного поля путём визуализации мышления и создания графических образов смысла являются интеллектуальные карты (англ. Mind map). Методика разработана известным писателем, лектором и консультантом по вопросам интеллекта, психологии обучения и проблем мышления Тони Бьюзеном. Суть методики состоит в изображения процесса общего системного мышления с помощью схем.

Диаграмма связей реализуется в виде древовидной схемы, на которой изображены слова, идеи, задачи или другие понятия, связанные ветвями, отходящими от центрального понятия или идеи. В основе этой техники лежит принцип «радиантного мышления», относящийся к ассоциативным мыслительным процессам, отправной точкой или точкой приложения которых является центральный объект (радиант – область небесной сферы, из которой как бы исходят видимые пути тел с одинаково направленными скоростями, например, метеоров одного потока). Это показывает бесконечное разнообразие возможных ассоциаций и, следовательно, неисчерпаемость возможностей мозга. Подобный способ записи позволяет диаграмме связей неограниченно расти и дополняться. Диаграммы связей используются для создания, визуализации, структуризации и классификации идей, а также как средство для обучения, организации, решения задач, принятия решений, написания статей. В интернете приводится огромное количество образцов интеллект-карт и описаний методик их составления. Дело за малым, товарищи аналитики: берите их на вооружение! Польза – несомненна! На рис. 3-20 – 3-22 приведены образцы интеллект-карт.

Рис. 3-20. Подготовка статьи

Рис. 3-21. Преимущества интеллект-карт

Рис. 3-22. Области применения интеллект-карт

Существуют различные разновидности карт.

Самый распространённый формат – дерево – представляет собой рисунок, где центральное звено – задача, а расходящиеся в разные стороны ветки – возможные решения. Ветки могут в свою очередь детализироваться на несколько ответвлений. К примеру, «дерево» можно использовать при написании статьи.

Второй вариант рисунка – цепочка с последовательностью действий. Как правило, левая точка описывает настоящее положение вещей, крайняя правая – желаемый будущий исход. Основная часть листа представляет собой цепочку последовательных шагов, соединяющих эти две точки. Такой рисунок хорошо подходит для описания пути к цели, мечте.

При «технарском» складе ума, когда человеку часто приходится использовать чертежи, схемы и прочее, можно разнообразить свои рисунки интеллекткартами третьего типа, блок-схемами, нарисованными цветными карандашами или фломастерами. Такие эскизы часто украшают значками-символами, разветвляют на условия, оформляют ромбиками, прямоугольниками и прочими «технарскими» атрибутами. С помощью этой карты можно решить логическую задачку, головоломку, или найти выход из противоречивой ситуации.

Есть ещё множество разновидностей карт, о которых говорится в книге Т. Бьюзена «Супермышление». Для творческих натур пособие станет хорошим другом. Ну, а для начинающих достаточно применять описанные форматы, ччтобы интеллектуально развиваться, достигать позитивных изменений в жизни, работе и учёбе.

Концепция интеллект-карт основана на особенностях восприятия информации человеческим мозгом. Всё дело в том, что нашему мозгу тяжеловато воспринимать линейную символьную информацию в виде текстов, списков и таблиц – то есть именно так, как принято представлять информацию в нашем мире. Сознанию намного проще переваривать информацию, которая:

• основана на ассоциациях;

• задействует иерархическое мышление;

• визуализирована, дополнена цветом и рисунками, которые вызывают дополнительные ассоциации.

Согласно этим принципам строятся интеллект-карты. Вокруг основной задачи (объекта, идеи) располагаются связанные с ней элементы, логически сгруппированные. В результате получается «дерево-звезда. Начинать построение карты предлагается с «хаоса идей», который создаётся путём мозгового штурма. Со временем, обдумывая какой-то проект, вы уже в голове начинаете выстраивать структуру карты и прикидывать элементы. Главное – создавая черновик, не бояться, что придуманная структура окажется недостаточно логичной. После создания карты нужно работать с ней, периодически уточнять ключевые понятия и связи между ними, помня правила построения соритов и кладограмм. И правильная структура получится естественным образом.

Для построения интеллект-карт можно использовать компьютерную программу FreeMind – это ни что иное, как способ автоматизировать рисование карт вручную. В неё можно встроить и более сложные функции вроде синхронизации с Outlook в MindManager, но базовыми всегда останутся инструменты для рисования и добавления элементов. Интерфейс FreeMind'a незамысловат и вполне интуитивно понятен. Через несколько дней активного использования в нём начинаешь легко ориентироваться.

Области применения Интеллект-карт могут быть самыми различными. Например:

Принятие решений:

• чёткое видение всех «за» и «против», имеющихся рисков;

• более взвешенное и продуманное решение.

Обучение:

• создание ясных и понятных конспектов лекций;

• максимальная отдача от прочтения книг/учебников;

• написание рефератов, курсовых проектов, дипломов.

Запоминание:

• подготовка к экзаменам;

• запоминание списков: что сделать/кому позвонить/…

Презентации

• вы за меньшее время даёте больше информации, при этом вас лучше понимают и запоминают;

• проведение деловых встреч и переговоров.

Планирование

• управление временем: план надень, неделю, месяц, год…

• разработка сложных проектов: нового бизнеса, организация мероприятий…

Мозговой штурм

• генерация новых идей, творчество;

• коллективное решение сложных задач.

В завершение несколько рекомендаций.

1. Интеллект карты – это фактически копилка идей. Если у вас возникла оригинальная идея, не стоит надеяться исключительно на свою память. Лучше при первой же возможности занести её в интеллект-карту именно на правах идеи. Если кто-то из коллег высказывает мнение о необходимости или способах решения какой-либо задачи, это нужно добавить в карту. То, что не внесено в карту, почти гарантированно забывается. И задачи, попавшие в mindmap, намного сложнее игнорировать и задвигать в долгий ящик. Таким образом актуализируются нужные для дела идеи.

2. Интеллект-карты – отличное начало вашего дня. Многим людям обычно довольно сложно включаться в ритм рабочего дня, требуется время, чтобы психологически войти в рабочий настрой. Потратить это время с толком как раз помогает базовая интеллект-карта. Открыть свои перспективы, спланировать задачи для решения на день, выделить наиболее приоритетные, добавить новые, в том числе записать идеи, возникшие в нерабочее время – получается самобытная рабочая карта действий.

3. Интеллект-карты хороши для очень масштабных проектов, к которым непонятно, с какой стороны подступиться. Например, вам нужно организовать мероприятие или открыть новое направление разработки, но пока весь проект представляется вам в виде лишь Идеи. Смело разбивайте её на элементы, точки запуска отдельных направлений проекта, фиксируйте в интеллекткарте. Например, при организации мероприятия в интеллект-карте потребуется расписать докладчиков, целевую аудиторию, темы, возможные места проведения и т. п. Фронт предстоящих работ конкретизируется, и вам будет намного проще перейти к реализации.

4. Интеллект-карты спасут также в случаях, когда задач слишком много или наоборот, когда все задачи внезапно оказались решены (и такое бывает). Их преимущества в этом случае относятся ко всё тем же возможностям планирования, расстановки приоритетов и видения единой картины происходящего («проблемного поля»).

 

Важной стороной аналитической деятельности являются технологии её осуществления. В первой книге по Аналитике, написанной в соавторстве с П. Конотоповым, на которую уже были ссылки, упоминалось о необходимости избегать узкого толкования термина «технология», как некой совокупности методов решения некоторой технической проблемы. Рекомендовалось понимать при использовании данного термина в аналитической сфере организованную во времени и пространстве устойчивую (инвариантную) по отношению к заданным условиям деятельности совокупность методов оперирования некими объектами, приводящую к достижению поставленной цели. Главной особенностью аналитических технологий является системно-смысловая обработка информации, в которой доминирующую роль играют не технические средства, а интеллект аналитика.

Развивая эти подходы, следует сказать, что в перечень технологий информационно-аналитической работы целесообразно включать, наряду с инструментальными технологиями, также мыслетехнологии. Это технологии, непосредственно связанные с мышлением и сознанием аналитика, с реализацией его интеллектуальных интегральных креативных возможностей. Невольно на ум приходит образ стрекозы с её великолепными фасеточными глазами, имеющими огромную разрешающую способность, позволяющими видеть (даже в ультрафиолетовом спектре, что невозможно для человека) предметы и окружающее пространство со всех сторон, не поворачивая головы. В результате создаётся мозаичная картина поля зрения.

К числу мыслетехнологии относятся:

• технологии извлечения информации;

• технологии запоминания информации;

• технологии типологизации ситуаций, явлений, функций, способов применения средств;

• технологии схематизации;

• технологии синтеза целей;

• технологии обучения;

• технологии проблематизации;

• технологии конструирования;

• технологии анализа информации;

• технологии классификации;

• технологии моделирования и мысленного эксперимента;

• технологии обобщения (синтеза) информации;

• технологии программирования;

• технологии межличностной коммуникации;

• и другие.

Инструментальные технологии связаны с техническими средствами. В их число входят:

• технологии переноса информации на материальные носители;

• технологии хранения данных на материальных носителях;

• технологии передачи и приёма данных;

• технологии поиска и востребования данных;

• технологии инструментального моделирования;

• технологии инструментального анализа данных;

• технологии инструментального синтеза информации;

• технологии инструментальной поддержки индивидуальной и групповой мыслительной деятельности;

• технологии синтаксического преобразования информации;

• технологии семантического сжатия и реферирования данных;

• и иные.

Подробное и системное раскрытие этих технологий является интересной научной задачей, ждущей своих пытливых исследователей.

Ранее мною уже давалась частичная характеристика ситуации, в которой оказались информационно-аналитические подразделения различных государственных и коммерческих учреждений нашей страны в начале XXI века, благодаря массированному использованию информационных технологий. По мнению экспертов в области Аналитики, качество сведений, поступающих по различным каналам, резко понизилось. Произошло снижение доли сообщений объективного характера, получаемых от публичных источников информации, а основной поток сущностной информации перешёл в сферу межличностного общения.

Технологии информационно-аналитической работы выступают, прежде всего, в качестве инструмента, интеллектуального арсенала обработки информации с целью извлечения из неё смысловых конструктов, «выращивания» из неё нового качества, «добывания» нового знания.

Сфера технологического обеспечения информационно-аналитической работы является выражением тех организационных и методологических принципов, которые заложены в основу функционирования системы информационно-аналитического обеспечения в целом. Особенно показательно в этом отношении направление средств автоматизации и информатизации ПАР.

Проблемы совершенствования методологической и специальной подготовки отчасти могут быть решены за счёт предоставления аналитикам доступа к эталонным моделям объектов и источников, логико-структурным схемам, отражающим развитие ситуаций, и информационно-справочным материалам. Введение такой практики на межведомственном уровне способно расширить диапазон комплексных тематических аналитических исследований и создать предпосылки для создания комплексных ситуационных моделей, построенных на основе сравнительного анализа разнородной информации, полученной с использованием технологически неоднородных средств сбора информации.

Реализация подобных процедур возможна в рамках создания комплексной распределённой системы поддержки информационно-аналитической деятельности на базе новейших телекоммуникационных технологий. Анализ показывает, что работы в данном направлении интенсивно ведутся в системе информационно-аналитического обеспечения органов военного и государственного управления зарубежных государств, в частности – США, ФРГ, Великобритании, Японии и других.

Чаще всего, в повседневной деятельности аналитикам приходится сталкиваться с источниками информации, имеющими в своей основе языковые (вербальные) средства коммуникации: книги, периодические издания различной специализации, телевидение, радио, телефон, персональные коммуникации, ресурсы глобальных, региональных и локальных телекоммуникационных сетей. Данный класс коммуникаций, если исключить персональные ощущения и специальные технологии, является основным каналом пополнения личного (персонально пережитого) и социального (полученного в результате коммуникаций) опыта и знаний. Количество только языковой информации (исключая видеоряд), которое поступает по каналам этого класса источников, в принципе, позволяет сложной системе типа «человек» адаптивно реагировать на изменение ситуации, вырабатывать цели, стратегии, синтезировать новую информацию и добывать новые знания. Более того, этой информации достаточно для управления и другими людьми, не говоря уж о технических системах, созданных человеком.

Практика показывает, что этот класс источников обладает колоссальной информационной ёмкостью, другое дело, что «плотность» сущностной информации (коэффициент информативности данных) существенно варьируется от издания к изданию, от выпуска к выпуску, от программы к программе. Ещё сложнее дело обстоит с релевантностью информации (её свойством соответствовать текущим информационным потребностям субъекта): данных, содержащих релевантную информацию, значительно меньше. А если учесть и иные ограничения, всё более и более сужающие перечень источников и сообщений, то можно сделать вывод, что реальное количество сообщений, отвечающих потребностям управления некоторой конкретной системой в заданных условиях, крайне мало. К числу таких ограничений относятся: актуальность (возможность использования информации для управления системой или процессом в их современном состоянии), своевременность (возможность использовать информацию в контуре управления с учётом скорости принятия управляющих воздействий), точность, достоверность, непротиворечивость и иные. Несмотря на всё обилии информации, которая может быть в принципе извлечена из всей совокупности источников, доля информации, представляющей ценность для Аналитики, направленной на достижение некоторой цели, обычно является невысокой.

Наиболее доступными источниками информации на сегодня можно считать СМИ и издания в диапазоне от художественной литературы и публицистики до специализированных научных изданий. Предположим, что в результате применения некоторого комплекса инструментальных средств вами получен неспециализированный массив текстовой информации на компьютерных носителях, обеспечивающий возможность применения разнообразных технологий обработки и анализа информации с применением программных и аппаратно-программных средств. Также будем считать, что существует возможность оперативного пополнения этого массива за счёт ресурсов глобальных, региональных и локальных телекоммуникационных сетей, подключения к ресурсам информационных агентств, а также получения текстов, публикуемых в электронных и обычных средствах массовой информации. Такими возможностями на сегодня располагает большинство субъектов аналитической работы, использующих возможности Интернета и локальных вычислительных сетей организаций (ЛВС) и различными комплектами технических средств обработки и передачи информации.

Нужно Новое, и прежде всего Концептуальное Осмысление нашего настоящего, пусть даже кратко, в тезисном варианте. Если честно описать то, что происходит сегодня, вырисовывается следующая картина.

Для того, чтобы разобраться в состоянии основных сфер жизнедеятельности общества и оценить сегодняшнюю ситуацию, в качестве аналитического инструмента используем технологию и методологические подходы, представленные в 4-х факторной модели под названием «Колёса Тихомирова». Использование её для экспертной оцифровки слабоструктируемых параметров делает понятными самые «узкие места» в недостаточно сбалансированном государственном механизме России. Учитывая при этом, что нас столетиями отучали мыслить самостоятельно и масштабно, и что во власть часто поднимались те, кто по своему духовному, моральному и интеллектуальному уровню её не достоин. Следы их некомпетентного управления видны во многих сферах жизнедеятельности государства (чего стоит, например, «наследие» бывшего руководителя оборонного ведомства А.Э. Сердюкова…).

В конце 1980-х годов В.Б. Тихомиров разработал модель, получившую название «колёса Тихомирова», на основе которой была реализована технология построения прогноза развития политической ситуации. Модель получила имя автора и международное признание ещё в годы работы В.Б. Тихомирова директором исследовательского института UNITAR при ООН. Распространению модели во многом способствовало использование необычайно популярной на Западе теории «Быть и иметь».

Мне пришлось неоднократно встречаться с Владиславом Борисовичем, он бывал у меня дома. Меня познакомил с ним мой друг Николай Иванович Хлебодаров, тоже неординарная личность, талантливый литератор, большой патриот нашей Родины. К сожалению, он рано погиб, его сбила автомашина. Публикации Н.И. Хлебодарова в журнале «Смена» вызывали широкий общественный резонанс. Как-то в редакции журнала «Смена» была даже запись для телепередачи круглого стола, посвященного проблемам развития интеллекта в стране, где участвовали В.Б. Тихомиров, Н.И. Хлебодаров и я.

Прошли годы и лишь теперь мне понятен истинный масштаб личности этого великого учёного и суть его научных идей, носивших во многом прорывной и опережающий своё время характер. В контексте сложных коллизий сегодняшнего дня, борьбы интересов развивающихся стран с практикой «двойных стандартов», введённой мировой политической «элитой», особенно важна конструктивная простота и процедурная прозрачность таких методологических моделей, как «Колёса Тихомирова» и «Решётка Тихомирова».

Один из друзей В.Б. Тихомирова (и мой друг тоже) – известный экономист и самобытный аналитик Борис Павлович Веденеев продолжил его дело, применив теоретические подходы и методологические модели в аналитической практике сегодняшнего дня. Он создаёт и свои крайне интересные и эффективные модели и программные продукты для постоянного мониторинга, ситуационного анализа и решения аналитических задач по выявлению рисковых и кризисных ситуаций в процессе конкуренции экономик стран мира. Его наработки как одного из учредителей и активных участников проекта «Русская аналитическая школа» являются весомым вкладом в дело укрепления Аналитики в нашей стране. Сейчас они недооценены, но скоро придёт время, когда созданные им макромодели для целей анализа, прогноза и стратегического планирования получат распространение и признание. Они могут и должны использоваться при подготовке материалов по принятию управленческих решений на стратегических уровнях управления. Б.П. Веденеев и его друзья-коллеги, экономисты и математики, создали сообщество по разработке проектов дня государственных структур, инвестиционных компаний, банков, бизнес-структур, функционально связанных с мировым экономическим процессом.

Попробуем кратко изложить суть моделей «Колёса Тихомирова» и «Решётка Тихомирова», используя при этом некоторые метафоры, и представить результаты стратегического анализа, пройденного Россией за два последних десятилетия пути. Данный раздел подготовлен совместно с Б.П. Веденеевым.

Если жрецы в древности сравнивали общество с колесницей, то сегодня мы можем сравнить общественную систему с автомобилем. Очевидно, что для того, чтобы автомобиль хорошо ехал, его колёса должны быть одного размера (элементы общественной системы), шины одинаково накаченными и классными (качественный уровень) и крутиться синхронно (развиваться взаимосвязано и соразмерно).

Кроме колёс у механизма движения есть немало других «круговых устройств»: циклично работает мотор, рулевое колесо, передаточные устройства. И все они должны быть сбалансированы. Базовая модель «Колёс Тихомирова» представлена на схеме 1.

Схема 1. Модель «Колёса Тихомирова»

Для построения стратегий в межгосударственных взаимодействиях нельзя забывать о фундаментальных ценностях. Бытие человека – это главная ценность. Бытие самодостаточно и самоценно. Быть человеком – это уже высшее благо.

События в мире словно бы испытывают на прочность фундаменты бытия. Человек, родившийся «русским», «евреем», «татарином», вправе говорить на своём языке, исповедовать свою религию, жить на своей территории. Сегодняшние попытки оспорить право жителей Крыма на воссоединение с Россией – это стремление «навредить негодными средствами». Все аргументы «против» лежат в сфере политики, то есть в сфере отношений, во многом договорных. Но относительные ценности не опровергают ценности бытия.

Не опровергаются относительными ценностями и фундаментальные права «иметь». К сожалению, известные в нашем прошлом попытки принизить термин «иметь», как потребительский, нередко мешают пониманию сути дела. Иметь – это осуществлённое вовне бытие. Мы говорим – у человека есть имя. Он осуществился. Иметь можно и нужно инструментальные профессиональные навыки, знания, цель. Для страны иметь территорию – это не только данное народу природой и Богом благо, но и осуществлённая история. Понятия «Быть» и «Иметь» в своей основе просты, но и у них есть свои «вектора роста», развития. Человек стремится быть в лучшем качестве, улучшать свой социальный статус, повышать уровень производственных и пользовательских навыков. В основе «иметь лучшее» лежит более глубокое умение «лучше иметь».

Политика через отношения людей гармонизирует мир, обеспечивает безопасность и устойчивость. Сегодня политика требует высокого искусства влиять на результат, заметно не вмешиваясь в процесс.

Экономика точно так же, как и политика, стремится установить гармоничный порядок, но уже в отношении людей, в отношении того, что они имеют: природные ресурсы, капитальные ценности, имущественные права.

С учётом фактора интенсивности, каждый из компонентов системы удваивается, образуя вместе механизм «8 колёс». Механизм управления конструктивно представляет собой набор процедур (функций), которые позволяют проектировать стратегии, прогнозировать последствия и измерять достигнутые результаты.

Закономерен вопрос, а что же соединяет «шаги» (конкретные мероприятия в финансово-экономической и социально-политической сферах) в стратегию?

Известно высказывание Бисмарка, что политика есть искусство возможного. И, тем не менее, именно в политике, в истории найдётся немало примеров триумфального шествия, как народов, так и отдельных личностей к намеченной цели. Цели, которая реализуется, казалось бы, через цепочку случайностей, и в самом начале пути кажется неосуществимой.

Если проследить путь России за последние два десятилетия, то даже очевидная необходимость реагировать на процессы распада СССР, трудная работа по восстановлению экономики, вынужденные ответы на внешние и внутренние вызовы не сделали политику страны «зоной управляемого хаоса».

Россия относится к державам, история которых такова, что масштабы прошлых свершений требуют последующих усилий на высоком уровне. Россия обременена самой большой в мире территорией, и на людях страны, тем более на политическом руководстве, лежит миссия по сохранению её целостности и экологической чистоты.

Решение масштабных территориальных задач предполагает большую численность населения, устойчивость демографического развития, взвешенную внутреннюю и внешнюю политику. Можно сказать, что Россия обречена быть великой. И отказ России от величия означал бы её небытие.

Если просто перечислить главные шаги российской власти с 2000 по 2014 год, то трудно отделаться от мысли об их непоследовательности и незавершённости. Стратегия экономического роста, заявленная в 2003 году, только на следующий год была дополнена необходимыми мерами в социальной сфере и подкреплена задачей модернизации армии.

Провозглашённая политическая реформа, на первый взгляд, выглядела долгосрочным регулятором по имманентному перераспределению полномочий центра и регионов. «Позиции» по централизации и децентрализации то вводились в действие, то «отыгрывались назад», что свойственно регуляторам, а не стратегиям. Порой у меня вообще складывалось ощущение, что все стратегии у нас создавались каким-то экспромтом. Позиция по «созданию стабилизационного фонда», по сути, частная и инструментальная, властью расценивалась, например, как стратегический приоритет. При этом необходимость выработки кредитно-денежной политики и создания современной платёжной системы неоднократно декларировалась, но стала осознаваться как стратегически необходимая только в связи с «санкционным» кризисом 2014 года.

Если же следовать не столько «букве» политических шагов, сколько духу происходящих событий (вспомним заявленный мною вначале тезис об эзотеричности некоторых аспектов Аналитики), то можно разглядеть «магический кристалл» будущего в прошлом, уже в самом начале пути. Ключевой в части понимания стратегии действия российских властей мы видим ценностную установку из первого Послания В.В. Путина в качестве Президента Российской Федерации Федеральному собранию Российской Федерации. «Мы привыкли смотреть на Россию как на систему органов власти или как на хозяйственный организм. Но Россия – это, прежде всего люди, которые считают её своим домом». Именно этот вектор, нацеленный на реальное усиление пресловутого «человеческого фактора» является ключевым. Пока вся система власти не повернётся к нуждам и заботам, решению проблем конкретного человека, в глобальном масштабе успеха нам не видать.

В контексте модели «Колёса Тихомирова» приоритетность компонентов силы означает, что «ведущими» в исторической динамике должны быть люди России и их неотъемлемые права. В последние 24 года российской власти пришлось строить стратегии в условиях новых и весьма непривычных. Прямые воздействия на бизнес и население жёстко критиковались международным сообществом и встречали пассивное, но вязкое сопротивление отечественного бизнеса. Кроме того, удачные шаги по либерализации экономию! (например, введение плоской шкалы подоходного налога, снижение налогов на прибыль) убедили власть в низкой эффективности прямого регулирования.

Следует отметить, что на Западе очень любят, чтобы наше государство вело себя предсказуемым образом (в духе: «скажите нам, а какие ближайшие шаги вы предпримете?). В условиях игры с постоянно меняющимися правилами только глупцы раскрывают свои планы перед противником. Конечно, нам нужно вести себя и умнее, и хитрее. Аналитики всего мира как раз и работают на опережение, создают такие схемы и модели многоходовок, которые позволяют получать конкурентные преимущества действительно стратегического характера.

В разработке стратегии с использованием модели «Колёса Тихомирова» как методологического инструмента в условиях России следует учесть одно принципиальное обстоятельство. Большинство шагов, предпринимаемых властью, будет сосредоточено в политической сфере. Иными словами, намеченные позиции будут определены движением компонентов «Отношения людей» в плане их «Гармонизации» (См. схему 1). В то же время, по сложившейся традиции, власть будет активно вмешиваться в процессы, происходящие по компонентам «Человеческий потенциал», «Экономический потенциал» и в сфере собственно экономики (по компонентам 7, 8 на схемах 1 и 2).

Естественно, что в вопросах национальной обороны прерогатива государства не должна оспариваться. Но уже в вопросах экономической стратегии (поставленной цели по удвоению ВВП) приоритетность шагов государства может быть подвергнута сомнению. Аналогичная стратегия, например, в Германии потребовала проектирования, как минимум, трёх направлений (ветвей) приложения усилий (относительно независимых трендов) – для власти, бизнеса и населения. Причём не факт, что вклад государства в стратегию экономического роста будет явным и легко просчитываемым.

В России мы можем ограничиться проектом стратегии, которая будет представлять собой единую траекторию, даже в тех случаях, когда шаги касаются роста доходов населения или успехов корпораций на внешних рынках. Проектируя стратегию, мы должны выстраивать шаги по каждой компоненте. Полнота участия, как минимум, четырёх колёс в движении гарантирует привлечение бизнеса и населения к реализации стратегии. Единство механизма функционирования, роста и развития системы достигается, помимо прочего, ещё одним очень важным обстоятельством. Стратегия развития России за последние 15 лет строилась по этапам, каждый из которых составлял четырёхлетний малый цикл. Основные действия по реализации целей намечались в официальных документах на начало этапа и осуществлялись в течение всего периода. Последовательность шагов стратегии внутри малого цикла во многом условна, поскольку за период в течение 4 лет каждое «колесо», «пары колёс» включались многократно.

Исследуя базовый тренд стратегии для России, мы должны иметь в виду, что все ключевые решения принимает лидер государства. В прошедшие 15 лет таким лидером, несомненно, являлся В.В. Путин, который определял стратегию страны даже в годы, когда номинально не являлся главой государства. Можно спорить об эффективности подобной модели управления, но вряд ли стоит отрицать её необходимость. Если мы приняли в качестве модели развития «Движение автомобиля», то должны вручить все права управления «пилоту», даже если рядом с ним будет находиться «штурман», а успех стратегии будет определять целая команда, готовящая «болид» к гонкам.

Вот, собственно и все предварения стратегии. Остаётся только повторить великую фразу: «Поехали!». Перейдём собственно к «дорожной карте» глобальных стратегий.

В реализации государственных интересов далеко не всегда обозначается стратегическая цель. В этом смысле ставшая уже привычной схема построения «дорожных карт» под определённые параметры цели – это инструмент «более низкого уровня». В зависимости от складывающейся международной обстановки на глобальных уровнях цели могут меняться и должны переопределяться. Зачастую «перенацеливание» происходит также неявно. И в этом нельзя видеть несовершенство стратегий. Главное при таких изменениях – не утрачивать государственные интересы, интересы нации.

Если обратиться к официальным документам по выбору стратегий, то государственные приоритеты в целом прописаны прозрачно и достаточно подробно. В 90-е годы Россия открылась миру. Либерализация экономики и демократизация политической жизни в России – это свершившийся факт. Отслеживая разработку стратегий, нетрудно убедиться, что свобода принятия решений в сфере бизнеса и частной жизни – важные посылы в принятии государственных решений. Но при этом остаётся открытым главный вопрос: а насколько гармонизированы интересы власти, населения и бизнеса! Он напрямую касается эффективности стратегий и не должен приводить к ущемлению интересов какой-либо социальной группы. Сами приоритеты, выбранные в стратегиях, оспорить трудно. Да и оспаривание предпочтений, на наш взгляд, контрпродуктивно. А вот вопросы создания механизмов согласования и гармонизации интересов этих групп крайне актуальны.

Повторимся, что ключевыми к выбору «начала», к вопросу принятия базовых решений, будут ценности «людей России» и лидера страны. Нет сомнений, что выбор своей судьбы В.В. Путин сделал ещё в СССР. Отсюда его оценка распада СССР как крупнейшей геополитической катастрофы. Не следует видеть в столь личностной оценке имперский синдром. В.В. Путин ещё в ранге премьер-министра в 1999 году в полной мере убедился, что слабое государство – это «беда», и не только для народов страны. Слабость одних провоцирует агрессию других, считающих себя «сверхлюдьми», или «сверхцивилизацией». Было ожидаемо, что первые его шаги в ранге Президента Российской Федерации и все последующие действия будут направлены на то, чтобы утвердить для России сильные позиции.

Проследим предпринятые российской властью шаги в предположении, что основной целью стратегии является создание в России сильного государства.

 

Этап 1. Выбор платформы

ШАГ 1. Оценка исходного уровня реальных «центров сил».

Согласно заявленным приоритетам началом стратегии развития страны при В. Путине должна быть компонента 1 (См. схему 2). На первых порах происходила переоценка ситуации, поэтому движение было на «низших уровнях». После выяснения вопроса, «Кто мы такие», «С кем Путину предстояло действовать», и, наконец, «Кто есть сам Путин?» по позиции 1, следовало оценить потенциал сил, которые можно привести в действие.

Пояснение. С тем, чтобы стратегия не утрачивала характерной для центральной власти единства воли, сохраним монотраекторный характер тренда. Столь необходимые для превращения общих решений в конкретные действия «развилки» отнесём на низшие уровни и степени детализации. А основные вехи, события, в том числе и условия для принятия решения, обозначим отдельными «позициями».

ШАГ 2. «Создание механизмов защиты людей и корпораций».

Российская ментальность такова, что право что-то иметь, даже в случае «первородности», должно быть освящено дарением государства. В принципе, таковыми в российской истории являлись объекты собственности, например, дворянские имения. И даже пассионарное «честь имею» было сословным по происхождению.

Вовлечение в план возрождения «сильной России» её жителей предполагало, что государство берёт на себя защиту своих людей и корпораций, вне зависимости от территории их нахождения.

Особая коллизия в части имущественных отношений касалась крайних форм преобразования – революционных. В стране большим влиянием пользовались идеи социальной справедливости, которые грозили пересмотром итогов приватизации.

Пояснение к психологическому портрету В. Путина в концепции «Быть и иметь».

В. Путин всегда демонстрировал верность однажды взятым на себя обязательствам. Одним из обещаний, данных Б. Ельцину, было – «не пересматривать итоги приватизации».

В части личной свободы глобальным историческим вызовом оставалась знаменитая провокация, которую гениально вскрыл Ф.М. Достоевский. Страх российского человека перед сильным, подавляющим государством провоцировал бунт слабого, решившего стать сверхчеловеком: «Тварь я, или право имею».

В контексте концепции с ядром «Быть и иметь» предстояло решить сверхзадачу. С прерогативой государства на применение силы следовало сделать власть такой, чтобы она была не просто подконтрольной народу, а воспринималась людьми и корпорациями как своя. При этом следует осознавать ту очевидную ловушку, в которую столь охотно попадает не только русский человек, но и всякая российская власть. Мы с лёгкостью возьмёмся решать сверхзадачу духовного единения власти, народа и бизнеса, но заниматься внедрением стандартов государственных услуг станем лишь под давлением обстоятельств.

Несмотря на жёсткую политику в отношении олигархии, оставалась и другая угроза, которая в логике модели обнажается явно. Стремление власти стать «своей» для нации, охотно может быть приватизировано отдельными группами через механизм коррупции.

ШАГ 3. «Централизация власти в рамках федеративной реформы».

Нет сомнения, что факт «децентрализации государства» являлся побудительным мотивом к централизации власти, предпринятой Путиным уже в первые годы правления. Но истинные причины были не во внешних обстоятельствах, а в сути происходящего.

Логика стратегии в терминах концептуальной модели вкратце такова. Выяснив, с кем и для кого предполагается построение сильного государства, В. Путин первым делом решился на централизацию власти в рамках реформы федеративного устройства (Компонента 3. Позиция 3).

Пояснение. К психологическому портрету В. Путина в концепции «Быть и иметь».

В. Путин всегда ценил однажды найденные решения. И в сходных ситуациях их повторял. Нередко он предлагал совершенно правильные решения даже противнику. Правда, делал он это с некоторым вызовом. Совет Украине ввести федерацию для сохранения целостности подвоха не содержал. Содержал загадку, которую власти Украины не разгадали. Власти ввели в регионы не федерацию, а войска. В сходной ситуации с Чечнёй Путин войска вывел.

ШАГ 4. «Стратегия повышения конкурентоспособности экономики».

Как прагматик, В. Путин понимал, что сильные позиции придётся защищать и иметь силу доказывать, как в сфере политики, так и в экономике, где Россию уже во многом считали объектом влияния, но не полноправным субъектом миропорядка.

Этап 1. Итоги.

Возвращение Чечни в правовое поле федерализма стало возможным в результате ряда «ходов» во внутрироссийской политике. На Кавказе была осуществлена типовая схема по разделению сфер влияния. Были отведены войска, из центра жёстко контролировалась стратегия. Действия местных властей, напротив, жёстко не направлялись, помня принцип «Восток дело тонкое». Первые успехи убеждали, что выбранная платформа и в дальнейшем будет основой стратегии.

Рост реальных доходов населения был настолько очевидным и выигрышным, что повлёк выбор ключевой компоненты в качестве вектора движения на последующий цикл. Следует пояснить, почему, хотя и важный, но, на первый взгляд, частный индикатор, мог обеспечить точную навигацию в стратегическом движении.

В действительности, реальные доходы населения обеспечивают целый ряд конкурентных преимуществ не только потребительскому сегменту, но и экономике в целом:

• Реальные доходы населения росли быстрее ВВП, а это означало, что сдерживались затратные процессы;

• Сохранение пониженного уровня затрат обеспечивало более высокую эффективность совокупного производства, а следовательно, при прочих равных условиях, лучшую динамику наращивания мощности экономики.

• К итогам завершения Этапа 1 уже была поставлена задача удвоения ВВП за десятилетие, но становилось ясно, что цель может быть достигнута раньше, уже к 2010 году.

Особенность момента заключалась в том, что нельзя было форсировать динамику, ориентируясь на приоритет внешних заимствований. Восстановление экономики предполагает преимущество «низкого старта», и следовало крайне осторожно относиться к перспективам роста.

Ситуация в реальном секторе оставалась проблемной. Инвестиции в страну в большинстве оставались спекулятивными. Исподволь раскручивался механизм «разогрева финансовых рынков», что на первых порах ослабляло ограничения и вызывало рост, и потому выглядело, как «экономическое чудо», но несло в себе риски последующего спада.

Индикаторы по компонентам «Человеческий потенциал» оставались тревожными.

Самое грозное в процессе сокращения «человеческого потенциала» состояло в том, что, будучи фундаментальным, «пассионарным» фактором, человеческий ресурс оставался «тайной», противоречащей логике либеральных рецептов. С ростом свободы процессы воспроизводства населения не обретали нужной активности, и это ещё как-то можно было понять. Парадоксально другое. Для большинства цивилизаций действует правило: чем беднее общество, тем выше рождаемость. В России правило работало «с точностью до наоборот».

 

Этап 2. Вектор движения

Создание платформы было необходимым этапом в стратегии. Вопрос в том, насколько долго просуществует выбранная база, это вопрос её конкурентоспособности. Время жизни модели определяется двумя моментами: насколько успешно будет достигнута заявленная цель, и насколько силён творческий потенциал для возрождения даже в успехе.

Выбор «вектора движения» должен содержать «внутреннее ядро», своеобразную «бабочку внутри гусеницы», способную к самообновлению при достижении внешней цели.

ШАГ 5. «Вектор движения – повышение уровня жизни».

Выбор в качестве приоритета социальных ценностей для России традиционен уже в силу социалистического прошлого страны. Важнее подчеркнуть, что выбор мог оказаться декларативным.

Пояснение . В последнее десятилетие доминируют две базовые модели развития экономики: «либеральная», ориентированная на развитие свободного предпринимательства, и «социальная», предполагающая строгие ограничения, накладываемые на бизнес, с целью перераспределения доходов в социуме.

«Либеральную» модель активно продвигают США, им следуют Канада, Великобритания, Италия. «Социальная» модель воспроизводится в Германии, Франции, Норвегии, Швеции. У стран с социальной моделью достаточно мощный «средний класс», напротив, США столкнулись с истончением среднего класса.

Обязательства перед населением существуют у любой страны. Но в западных странах, как правило, считают, что «уровень жизни» определяют сами люди через свою деятельность. Напротив, согласно устоявшемуся российскому взгляду, «уровень жизни» – это заслуга страны – нашего «общего дома», в котором мы живём.

Обозначая в качестве цели «уровень жизни», российская власть брала на себя ответственность за повышение уровня «среднедушевых» показателей практически всего поля социально-экономической деятельности, включая ВВП на душу, производительность труда и проч. Риски «глобализации» роли государства состояли в порождении завышенных ожиданий. Это в психологическом плане. В плане реализации стратегии попытки игры «на повышение» получали абсолютный приоритет. Подобная модель поведения легко вычислима и уязвима для «контригры» со стороны противников России.

ШАГ 6. «Стратегия экономического роста (удвоения ВВП)».

Стратегия была заявлена российской властью ещё в конце первого этапа. «Удвоение ВВП» должно было стать «динамической осью» для повышения конкурентоспособности российской экономики.

ШАГ 7. «Реформа государственной власти».

Всякий раз, когда российская власть ставит амбициозные экономические задачи, она убеждается, что механизм госуправления требует реформирования.

ШАГ 8. «Для кого социально-экономическое развитие страны? Социальная реформа».

Проблема снижения «Человеческого потенциала» была способна подвергнуть сомнению любые экономические цели. Предстояло что-то решать, чтобы не оказаться в неоплатном долгу перед будущим своей страны.

Этап 2. Итоги.

Уже в 2007 году стало ясно, что выбор главного направления был верен. Рост реальных доходов населения продолжался. Кроме того, «реальные доходы» обеспечили столь необходимый экономике мультипликатор производства.

Экономика вышла на динамику наращивания мощности, которая столь необходима государству, чтобы быть сильным.

 

Этап 3. Период испытаний

Всякая конструкция должна пройти испытания, чтобы доказать свою работоспособность в реальных условиях. Сила Путина в том, что он не стал «подгонять задачку под ответ», приспосабливая под себя конституционные условия сменяемости власти. Риски смены курса оставались, несмотря на устойчивость «политического тандема». Кроме того, на текущий четырёхлетний период прогнозировался очередной финансовый кризис. При этом России предстояло опробовать модель смены «пилота» при сохранении фактического лидера глобальных гонок.

Особенность ситуации состояла в том, что назревающий кризис мог начаться раньше, чем прогнозировался. В 2011 году сальдо платёжного баланса страны, ещё по прогнозам 2005 года, должно было стать отрицательным. Но ситуация вокруг России складывалась с участием политических угроз, и могла обвалиться в любой момент. Предпринятые Западом санкции в отношении России в связи с событиями на Украине несут с собой не только экономические потери, но и открывают новые возможности, связанные с переходом на уровень самодостаточности.

ШАГ 9. «Военный конфликт в Абхазии и Северной Осетии».

Решительность шагов российской власти на территории сопредельных государств была выигрышем в стратегии, хотя для многих и не очевидным. Политические риски снизились, но увеличился дисбаланс между стремлением удержать сильные политические позиции и экономикой. Кризис ударил раньше, чем его ждали, но подготовленная «подушка безопасности» ослабила воздействие кризиса.

ШАГ 10. «Антикризисное управление». Кризис был неизбежен.

Переход по шагу 10 сопряжён с двойным пересечением «трансакций». Пересечение шло на «встречных курсах». Спад как бы «перечёркивал» предыдущие усилия по «росту».

Конфликт «положительных» и «негативных» тенденций наблюдался как в политической, так и в экономической сфере.

ШАГ 11. «Модернизация экономики».

Совмещение столь разнонаправленных тенденций, как антикризисное управление и модернизация экономики, несло дополнительные, «инструментальные» риски. Решение, по экстремальности намерений, можно сравнить с манёвром «управляемого заноса», когда «пилот давит на тормоз и на газ» практически одновременно.

Переход по шагу сопряжён с двойным пересечением векторов движения. Пересечение идёт на «попутных курсах» и не является кризисным. Потенциально движение чревато кризисом, поскольку воспроизводит не вполне подготовленную «игру на повышение».

ШАГ 12. «Реформа Государственной власти – 2».

Обоснование необходимости реформы в госструктурах в явном виде воспроизводит аргументы по шагу 7. Повторяемость шагов оправдана, когда она постоянно усиливает позиции.

Следует отметить, что в основных чертах стратегия себя реализовала. Испытания внешними угрозами: военный конфликт, финансовый кризис – подтвердили верность курса. Усиление государства и повышение конкурентоспособности экономики позволяли не только переходить на более высокие уровни, но и удерживать их в условиях внешних угроз.

Этап 3. Итоги.

Обнаруженный результат особенно ценен тем, что «положительный сдвиг» зафиксирован в высокой сфере «здоровья нации» и достигнут без результатов планомерных прямых воздействий, а словно бы попутно.

Показатели, по которым Россия стала шестой в мире экономикой мира, впрямую работали на стратегию роста.

 

Этап 4. Завершение цикла

Время жизни модели определено периодом достижения цели. В худшем случае модель перестаёт существовать из-за нарастания катастрофичных процессов, с которыми механизм управления не может справиться. В лучшем – цель достигнута, и модель нужно видоизменять (либо менять на другую), чтобы не упасть в стагнацию.

ШАГ 13. «Структурная перестройка экономики».

Уже первый шаг в новом этапе цикла содержит признаки того, что «путь пройден» и «вершина» достигнута. Структурная перестройка означает смену приоритетов, которая возникает лишь при смене цели.

ШАГ 14. «Курс на активизацию участия в мировых интеграционных процессах и организациях (ETC, ВТО, ЕврАзЭс, БРИК, ШОС и др.)».

Диверсификация состава потенциальных партнёров подчёркивает, что Россия в плане глобальных инициатив вышла на стратегический простор. Заявленная ранее ориентация на тесное взаимодействие со странами ЕС представляется неоправданным ограничением.

ШАГ 15. «Реформа местного самоуправления».

В российской ментальности «обладание властью» – это вопрос «сакрального уровня». В европейской ментальности «иметь власть» – это обладать средствами и полномочиями. «Своя власть» в европейском понимании – это местная власть. Выбирая мэра, европеец знает, что изберут самого надёжного из горожан, который, став мэром, останется тем, кто он есть.

ШАГ 16. «Вхождение Крыма и Севастополя в состав России».

После возвращения Крыма и Севастополя в Россию у большинства россиян возникло ощущение, что мир изменился и уже никогда не будет прежним. Трагические события в Украине только подтвердили осознание факта, что внешние цели, которыми нас искушали, оказались ложными. Но нас это не погубило. И мы осознали себя. Мы сильные люди, у которых есть тёплый и надёжный дом. Это наша страна – Россия.

И Россия – это страна, в которую многие хотят вернуться. И в первую очередь вернуться хотят те, кто никогда её не покидал. Как это случилось с жителями Крыма и Севастополя.

Этап 4. Предварительные итоги.

Формально 4-й этап не завершён. Срок президентских полномочий продлён до шести лет. Результаты, достигнутые за 15-летний цикл, высоки, но не запредельны. И, кажется, что можно ещё нарастить темпы, чтобы перейти на более высокие уровни в экономике и стать ещё более сильными в политической и военной сферах. Почему же большинство экспертов сходится во мнении, что 2015 год, можно считать завершающим годом большого 16-летнего цикла российской политики?

Пояснение. К психологическому портрету В. Путина в концепции «Быть и иметь».

На Схеме 2 можно проследить немало повторов, которые следует отнести к структурным инвариантам стратегии. Сходные решения принимались для Чечни, затем для Абхазии и Южной Осетии. И даже в Крыму была реализация стратегии силы, хотя и не сделано ни единого выстрела. В. Путин, как прагматик и спортсмен, знаком с правилом: «выигрывающий планов не меняет».

Вернёмся к модели. Даже с формальной точки зрения Россия находится близко к вершине намеченных планов. Положительные и негативные факторы обнажаются в своей «полярности» и уравновешивают другу друга. Страна «повисает» над вершиной. Но равновесие на вершине неустойчиво.

Наивысшее достижение за период новейшей истории России – 5 место по мощности экономию!. Причём достигнутое в короткие исторические сроки – ещё в 2000 году Россия занимала 14 место. При этом впереди: Китай, США, Индия, Япония. С учётом превосходства Китая и Индии, как по человеческим ресурсам, так и по темпам роста производства, дальнейшее состязание за лидерство в экономике наиболее вероятно между ними. Дальнейшее развитие США и Японии не имеет исторической перспективы. Япония не знает, как стратегически примирить необходимость роста со сложившимся «высоким уровнем потребления». США будут стремительно терять все глобальные позиции, за исключением технологий.

Попытки добиться глобального превосходства на технологической основе, на наш взгляд, малоперспективны. В открытом мире технологии распространяются быстрее, чем иные конкурентные преимущества. Талибы нажимают на спуск ПЗРК не менее эффективно, чем «морские пехотинцы» США. Можно предположить, что при столь агрессивной внешней политике США столкнутся с фундаментальными ограничениями для своей динамики со стороны религиозных, ментальных и других ценностей стран мира.

Россия не вправе строить стратегию, намечая состязание со странами, экономика которых в относительных масштабах заведомо будет снижаться.

Разворот России с Запада на Восток, сближение с Китаем – это не только смена курса в стратегии, но и изменение уровня и масштаба преобразований. Стратегии роста, по всей видимости, ещё сохранят своё значение в конкурентной борьбе экономик. Однако историческая перспектива России – в умении осуществлять интеграцию. Успехи России по ситуации в Сирии, стратегически точное видение и изменение баланса сил на Ближнем Востоке, несмотря на протесты Запада, с участием Ирана, совместные проекты с Китаем, – это ключи к принципиально новым экономическим стратегиям.

Мы живём в мире, где нам брошен вызов, Россия должна стать центром контрсилы, центром притяжения и сбора сил для многих народов мира на основе иной идеи, нежели потребительская модель капитализма. Русский народ – носитель идеи справедливости и эта идея должна получить и экономические параметры. А ресурсов у нас достаточно. Нынешняя экономическая модель, построенная на грабительском ссудном проценте, себя исчерпала, это становится всё более понятным. Кредитная политика в интересах банков, а не развития производства губительна, и нынешний кризис это ярко показывает. Китай на это не решается, а мы можем и должны, помня исторический опыт СССР. Нужно разработать свою успешную модель экономического взаимодействия с развитыми странами, например в создании новых самолётов, кораблей, лекарств и т. д.

Схема 2. «Дорожная карта» анализа глобальных стратегий России по модели «Колёс Тихомирова» 2000-2014 годы

«Реперные точки» «дорожной карты» (схема 2)

Индикативный уровень «реперных точек» (схема 2)

 

Поскольку аналитическая работа – дело коллективное и наибольшие результаты она приносит тогда, когда в системном анализе различных проблем участвуют разноплановые специалисты, для начинающего аналитика очень важно найти такую коммуникативную площадку, где он мог бы свободно обмениваться мнениями, задавать вопросы и, естественно, учиться, расти интеллектуально. Такие площадки существуют везде (научные школы, конференции, методологические семинары, круглые столы, интернеткоммуникации с единомышленниками).

После усвоения коренного отличия между информационной и аналитической работой в общем процессе обработки информации, важно понять суть Аналитики, которая, как было показано выше, состоит в выявлении сущностно-смысловой составляющей в информации, факторов, тенденций, закономерностей, рисков, признаков угроз, связей, а самое главное – проблем, а также овладеть методологией и навыками аналитической обработки информации.

Главный аналитический инструментарий – это «мозги» – развитое системное и диалектическое мышление, умение применять логику и «мыслетехнологии». Аналитик должен стремиться к повышению личной методологической вооружённости – знать и уметь применять на уровне мыслетехнологий существующие в науке подходы, принципы, методы, категориальный аппарат.

Представления о том, что аналитики – «штучный товар» довольно широко представлены в современной социологии, они исходят из оккультной практики передачи неформализуемого знания от отца к сыну, от Учителя к Ученику. Скажем, есть семейное предприятие, и все тонкости Дела, по сути, это и есть качество и эзотерическое содержание управленческой информации. И зачем её передавать случайному наёмному менеджеру (директору)? Принято считать, что более целесообразно – передавать сыну, зятю, кузену. Такие механизмы сохранения профессионального мастерства, несомненно, и сейчас существуют в массе сфер – оружейники, ядерщики, химики, артисты, банкиры, научный мир… Причём, характерно, что чем уровень выше – тем больше среда препятствует вхождению инакомыслящих и является в большой степени герметичной. Здесь, как минимум, есть разумные основания – если мы рассматриваем Аналитику не как безликий универсальный Инструмент, доступный каждому при достаточной усидчивости, а как ключевой элемент оккультного мастерства, то каждый передающий несёт особую (если не всю) ответственность за все деяния своих адептов. Парадоксальный взгляд на Россию, довольно широко представленный в интернете, утверждает, что настоящие мастера, в основном, разъехались по зарубежным странам, аналитическая деятельность скукожилась, и просто некому стало передавать немассовое нешаблонированное сущностное Знание.

В период преподавания философии и политологии в Высшей школе КГБ СССР, а позже в Академии ФСБ России, в ходе занятий и общения со слушателями старших курсов мне приходилось давать им некоторые жизненные советы. Помнится, их, этих советов, было 21. Касались они не только вопросов учёбы, саморазвития, но даже здоровья и других важных для жизни аспектов. Прошли годы. Как оказалось, большинство этих рекомендаций не потеряло своей актуальности. Вот первый десяток этих советов в несколько подкорректированном виде с краткими пояснениями сути этих рекомендаций:

1. Всё записывать!

Незафиксированная информация очень быстро улетучивается. Нужна привычка мгновенно фиксировать всю значимую информацию любым путём: фотокопией, записью в блокноте, на диктофон и т. д. Также следует приучить себя отмечать источник информации: кто, где, когда, что сказал. Особенно важно научиться улавливать идеи и живое Знание, которое всегда передает суть явления, вопроса, проблемы.

2. Схватывать сущность одномоментно!

Сущность вещей скрыта, нужны умственные усилия, чтобы её понять. Сознательно и интуитивно вылавливайте в словесных потоках самое главное, сущностное, смысловое.

3. Овладеть методикой структурно-функционального логического моделирования!

В разделе о моделировании раскрыты особенности этого метода. Создавайте зрительные образы, которые помогают вам и другим людям понять факты, явления, суть происходящих процессов: абстрактные модели, рисунки, графики, диаграммы, аналитические карты проблемного поля, планы, карты рисков. Каждый аналитик должен знать и помнить – один рисунок заменяет тысячу слов. Поэтому нужно привыкнуть работать с пером в руке, изображать на бумаге результаты своих размышлений.

4. Развивать внимательность и наблюдательность!

Внимательность и наблюдательность являются важнейшими характеристиками качества нашего сознания. Развивать их нужно всю жизнь, в любом возрасте. Методик для этого существует много, все они годятся.

5. Принимать решение мгновенно! Надумал – делай!

Какправило, потом ничего не бывает Жизнь полна упущенных возможностей. Учитесь не упускать возможностей, принимать и реализовывать свои решения максимально быстро.

6. Доводить любое дело до конца в любой обстановке!

Если приняли важное решение, старайтесь выполнить его во что бы то ни стало. Нацеленность на результат – вещь крайне важная.

7. Практиковать системное чтение художественной и научной литературы!

8. Создать личную интеллектуальную мастерскую (на базе ежегодника)!

9. Стать «жаворонком» (подъём не позже 6.00)!

10. Организовать свою умственную работу так, чтобы она длилась непрерывно не менее 4-х часов!

При возможности выдержать интеллектуальное напряжение, то этот период может быть и большим. Обычно первые полтора-два часа идёт погружение в тему исследования, мозг только врабатывается в проблематику и только после этого наступает период творческой отдачи. Если же вы дробите свою творческую деятельность на меньшие промежутки или вообще делаете её мимоходом, «между прочим», то эффективность такой работы будет минимальной.

Знайте и помните, что наиболее эффективное мышление – это концептуальное мышление. Главное – уловить, схватить нужную идею, а необходимые детали всегда можно уточнить и нарастить. Детали быстро меняются в нашем изменчивом мире, важен концептуальный уровень понимания, интеллект работает именно на этом уровне.

 

9.1. Личная интеллектуальная мастерская аналитика

Для жизни каждого человека важнейшее значение имеет её организация. Большинство людей даже не представляют, что эту организацию можно сделать сознательной, что её можно улучшать, совершенствовать, Они действуют стихийно, хаотично, не подозревая о том, что могли бы организовать свою жизнь на системной основе.

Давайте поразмышляем по поводу того, каким образом устроена наша жизнь с точки зрения структуры, принципов организации, введём понятие «система жизни», «ритм жизни», «стратегия жизни личности».

Многие люди стремятся иметь определённую «систему жизни», чтобы их деятельность становилась более целеустремлённой, эффективной. При этом очень важным моментом является правильное использование времени своей жизни. Выше мы уже говорили о нисходящих и восходящих временных потоках, определённых ритмах времени, необходимости его синхронизации. Дело ещё в том, что чем старше становится человек, тем психологически быстрее для него «течёт» время. Но это, с другой стороны и показатель развитости сознания, объективное свидетельство неадекватности психических реакций человека, которое может быть вызвано нарушениями обмена веществ в организме, процессами физического старения. Развитое сознание стремится к адекватному отражению реальности, в том числе Времени.

В крайне интересной книге Даниила Гранина «Эта странная жизнь», посвященной описанию личного опыта выдающегося русского учёного Александра Любищева, даны принципы работы со временем. Рекомендую взять на вооружение. Не зря говорят: «Умеющему работать – времени хватает». В книге раскрываются такие важные моменты, как чёткое планирование и учёт времени, которое уходит на работу, учёбу, общение, отдых, спорт, питание. Выводы из этого опыта каждый может сделать сам. Я сделал их давным-давно; почти 40 лет веду ежегодники, которые со временем стали выступать в роли «Личной интеллектуальной мастерской». Об опыте их ведения – ниже.

Польза от этих блокнотов несомненна и поистине огромна. Конечно, я имею в виду, наличном уровне. Такие блокноты, в которых концентрируется ВСЯ информация, проходящая в течении одного года через собственное сознание, реально помогли мне стать аналитиком. Сначала это были просто блокноты для выписок всего полезного из прочитанной литературы. Потом содержание их постепенно расширялось, пока они не стали выступать в роли Личной интеллектуальной мастерской (ЛИМ). Они помогают отработать систему самоуправления, выстраивания стратегии жизни, выступают в роли своеобразного «пульта управления самим собой». Образно говоря – это штурманская рубка на корабле, где отслеживается вся текущая ситуация и прокладывается маршрут движения вперёд.

Принципы построения и ведения такого блокнота следующие:

• все существенные записи ведутся в одном блокноте, а не многих;

• один блокнот – на один год;

• в конце года все несделанные дела переносятся в блокнот на следующий год, каждое дело должно быть доведено до конца, даже если для этого потребуются годы!

• в блокнот можно подклеивать вырезки из прессы, фотографии, визитки, билеты на мероприятия и т. д. – все необходимые «зацепки» для памяти о поездках, важных встречах, нужных людях, событиях личной и общественной жизни.

Кто-то может подумать, что мною даются какие-то обычные, «мелкие» советы. Однако это не так. Иногда получается, что вся суть каких-то вопросов в мелочах! Вот, например, не научили вы ребёнка вовремя правильно работать с текстами, выделять главное, составлять конспекты, и он долгие годы будет испытывать затруднения в учёбе.

Один из школьников гуманитарного колледжа «Нива», который работал на базе одной из средних школ в Строгино, где я преподавал основы информационной работы, Дима-очкарик, на мою просьбу придумать название для такого блокнота, предложил назвать его «Наковальня». На вопрос, почему такое странное название, ответ был следующим: «Я же буду с его помощью выковывать свой интеллект).» Ответ, по-моему, был блестящим, так как показал, что восьмиклассник Дима сразу уловил главную суть этой идеи НИМ на базе ежегодника.

Действительно, тут всё просто. Чтобы стать кузнецом – надо ковать. Для процесса ковки нужен инструмент. Аналогично и с интеллектуальным трудом. Вот вы попробуйте задать окружающим людям такой простой вопрос: какие инструменты они используют в интеллектуальном труде! Большинство ответит: свою голову. Тогда уточните вопрос: а какие инструменты применяются для помощи своей голове?

Палитра возможных ответов невелика:

– ручка, карандаш, кисть;

– листок бумаги, тетрадь, блокнот;

– конспект, выписки из книг, документов;

– магнитофон, диктофон;

– компьютер с его программным обеспечением; и т. д.

Обратите внимание – как малочисленны средства на этой ниве сбора и обработки информации!

Моё предложение, которое вытекает из личного почти 40-летнего опыта обработки информации на личностном уровне и которое данным изданием, защищенным авторским правом, я фиксирую как интеллектуальную собственность, заключается в следующем.

Личная интеллектуальная мастерская (ЛИМ) – специальный блокнот-ежегодник для фиксации и аналитической обработки всей необходимой человеку информации, структурированный по следующим основным разделам:

1. Личные данные (адреса, телефоны, номера личных документов т. д.).

2. Стратегические установки и задачи года.

3. Планы работы.

4. Основной перечень дел (один на весь год!).

5. Идейная база («банк идей») – все ценные идеи, которые могут быть реализованы лично.

6. Информация по личным проектам (научная работа, творчество, зарабатывание денег).

7. Аксиомы («крупицы») жизненного опыта, включая анализ ошибок.

8. Только цифры (в этом цифровом разделе фиксируются все данные, количественные показатели, которые представляют интерес).

9. Медицинская страничка (информация по вопросам укрепления здоровья, лечения).

10. Словарик (все новые слова, значение которых было непонятным).

11. Список книг для чтения.

12. Выписки из прочитанных книг.

13. Музыка (список понравившихся музыкальных произведений).

14. Развлечения (отметки о посещениях музеев, театров, выставок, концертов, просмотре кинофильмов и т. д.).

15. Личные финансы (анализ доходов и расходов).

16. Люди (список личных контактов с реквизитами).

17. Электронные адреса.

18. Разное.

Конечно, у каждого человека будет свой стиль ведения и оформления этого блокнота, в зависимости от имеющихся навыков и особенностей сбора и обработки информации. Важно, чтобы вся она была в одном месте. Поскольку этот блокнот постоянно находится вместе с хозяином, то постепенно вся необходимая информация запоминается, и из неё можно «выращивать» новое её качество – так появляются новые знания, идеи, смысловые связки. Ведение ЛИМ совершенствует память и интеллект, творчески обогащает человека, даёт возможность повседневно работать с лично значимой информацией и т. д.

Работа с помощью ЛИМ помогла выделить некоторые аксиомы личного аналитического опыта, среди которых:

• при получении аналитической задачи от заказчика необходимо уточнять как можно больше деталей, конкретизировать её по срокам, содержанию, результату, исполнителям, источникам получения информации, финансированию, материально-техническому обеспечению и т. д.;

• при любой возможности нужно стараться осуществлять аналитическую работу коллективно, с привлечением независимых экспертов и проведением «мозговых атак»;

• целесообразно строить модели, наглядные схемы деятельности, онтологемы, кладограммы, интеллект-карты, активно использовать «аналитическую карту проблемного поля», «принцип вертолёта», «карты рисков», матрицы отношений, когнитивные графы;

• особо уделять внимание элементам новизны в выходных аналитических документах и иных аналитических продуктах;

• необходимость личного обучения у более опытных коллег для усвоения в полной мере таинств Аналитики. Возможно, в этом смысл передачи живого знания;

и т. д.

Окно возможностей открывается перед каждым человеком в тот момент, когда он внутренне и глубоко осознаёт, что либо то, что он надумал, надо делать сейчас (см. выше совет номер 5), либо он не получит больше такого шанса. Это я к тому, дорогой читатель, что если у вас ещё нет такого блокнота, специально предназначенного для ЛИМ – самое время его завести и использовать. Всегда и везде! Многолетний опыт говорит о том, что вы об этом никогда не пожалеете, польза его несомненна.

 

9.2. Что и как мы читаем?

Очень уважаю книги, которые буквально заставляют себя прочитать. Любовь к чтению мне привили родители, за что я им бесконечно благодарен. Считаю, что и сейчас, в пору распространения других средств информации и знаний, роль книги незаменима.

Духовный мир литературы настолько разнообразен и широк, что в нём легко затеряться. Художественная литература, в целом, является самым мощным пластом мировой культуры, и без ориентации в нём, без овладения выдающимися достижениями в области словесного творчества невозможно формирование полноценной высококультурной личности. Для прочтения любой книги требуется время и зачастую немалое. Количество книг, можно сказать, бесконечное, а жизнь – увы, наоборот. Значит, надо читать не всё подряд, а сознательно и серьёзно подходить к выбору книг для чтения и читать преимущественно хорошие и полезные книги.

Если человек прочитывает по 50 страниц в день, то за свою жизнь он может прочитать примерно 3 тысячи книг. Хотя в предлагаемых в приложении моих предыдущих книг списках содержится всего около трёхсот источников зарубежной и отечественной литературы, указанные авторы и их лучшие художественные произведения составляют значительную часть того пласта мировой художественной культуры, который осваивает каждый образованный человек в течение всей жизни. Системное изучение наиболее значимой литературы очень полезно.

В приложении к книге «Аналитика как интеллектуальное оружие» приведён список книг для самообразования в области мировой художественной литературы. Этот список является результатом многолетних опросов мнений авторитетных и образованных людей из личного круга знакомых, а также обобщения около 20 рейтингов, списков лауреатов различных премий (в том числе и Нобелевской). Моя точка зрения, естественно, может быть спорной, уязвимой для критики, но, тем не менее, она является попыткой ориентации в таком сложном явлении как мировая художественная литература. Предлагаемый вариант списка наиболее «весомых» и необходимых современному молодому человеку источников – лишь один способ подхода, его главной идеей является первоначальная ориентация в огромном мире литературы. Данный список может напоминать о писателях и произведениях, которые лично для нас ещё неизвестны; дают возможность понять, с чем нужно познакомиться для расширения культурного кругозора.

В качестве рекомендаций воспитателям и наставникам (а в этой роли рано или поздно выступает каждый человек, так как все мы становимся родителями) можно высказать два следующих соображения.

Во-первых, всегда стоит делать выписки из прочитанного – мыслей, идей, фактов, всего что понравилось или что может пригодиться в жизни в дальнейшем.

Во-вторых, обязательно необходимы диспуты, обсуждения прочитанных книг или по какой-то проблеме, связанной с литературой (например, о нравственных ценностях с точки зрения различных авторов). Это позволяет с одной стороны учить читать и думать над прочитанным, а с другой, – учиться слушать других и вести дискурс на уровне достаточно высоком и уважительном. Проблемные читательские конференции должны войти в практику воспитательной работы.

Естественно, представленный вариант не обязателен ни по содержанию, ни по последовательности, как условен и любой план чтения, зависящий от возможности получить необходимую литературу, наличия времени и т. д. Он даёт лишь общее направление работы на первом этапе общекультурного роста личности молодого человека примерно в возрасте от юношеского периода до 30 лет.

 

9.3. Умный человек должен быть здоровым

Я сомневался, стоит ли затрагивать в этой книге вопросы здоровья. Однако всё чаще сталкиваюсь с огромным количеством людей, понятия не имеющих о путях решения одной из самых важных жизненных задач – обеспечении здорового функционирования вашего организма. Ни для кого не секрет, что огромное число людей у нас в стране больны. Ужасающие цифры: ежегодно в России от сердечно-сосудистых заболеваний гибнет полтора миллиона человек. Средний возраст этих людей постоянно снижается. Гибнут люди 30-40 лет. Кардиология остановить рост смертности не смогла. Аналогичная картина и с другими заболеваниями. По данным ВОЗ, в России более 9 миллионов больных диабетом (наш Минздрав учитывает только больных, получающих бесплатные лекарства, а таких почти 4 миллиона человек).

В России есть специалисты, способные значительно снизить смертность от этих заболеваний, при этом от государства не требуется существенных затрат. Они знают, как спасти Россию от вымирания. В кратчайшие сроки можно остановить рост смертности от сердечно-сосудистых заболеваний и диабета, успешно лечить бронхиальную астму, все виды аллергий, ежегодно спасать больше человеческих жизней, чем унесли чеченская и афганская воины вместе взятые. По понятным причинам официальной медицине это не нужно, её задача сейчас – просто зарабатывать деньги. Она не признаёт самые эффективные методики, которые позволяют уменьшить число болезней в сотни раз!

Нужно обеспечить здоровое функционирование вашего организма. Больной человек – плохой мыслитель. Методика М.В. Оганян, которая опробована мною лично, позволяет очистить свой организм от шлаков и токсинов, реально укрепить здоровье, реально стать именно здоровым, а «не больным».

У вас же есть своя голова на плечах. Умный человек должен быть здоровым! У нас имеется тысяча и один способ исцелить свои хронические болезни.

Главное в стратегии и тактике оздоровления – нужно поменять своё сознание. Естественно, на основе серьёзного Знания. Оно есть, просто надо его найти и применить.

Поэтому найдите, или в крайнем случае скачайте из интернета книгу М.В. Оганян «Экологическая медицина. Путь будущей цивилизации». Внимательно прочитайте, посмотрите её видеолекции. Повторяю – внимательно! Наберитесь терпения и сделайте очистку организма по её методике. Считайте, что это ваша аскеза ради будущего. Постепенно, не спеша, шаг за шагом. Кишечник, печень, бронхи, нос… Понятно, что здоровье так просто не даётся, не зря народ говорит, что его на рынке не купишь. Надо будет трудиться, от кое-чего вредного отказываться. Это же технология, которая отрабатывалась годами! Я читал некоторые отрицательные отзывы, и по ним понятно, что люди ждут панацеи, хотят чтобы их вылечили (а вылечить человека может только он сам, если захочет, конечно!). Многие просто не хотят серьёзно работать над своим здоровьем. Но игра стоит свеч. На кону – сама ваша жизнь. Сами увидите результаты, откажетесь от лекарств и забудете дорогу в поликлинику. Разве что раз в год на диспансеризацию, чтобы убедиться, что идёте правильным путём. Но, конечно, невозможно вылечиться за две недели, если человек болел годами. Нужна система, понимание коренных причин, создающих болезни на биохимическом уровне, а это хорошо представлено в книге М. Оганян.

Представьте, что ваше здоровье – это дом. В нём есть фундамент, стены и крыша. Крыша – это ваш мозг. Стены – это ваше физическое тело. А фундамент здоровья – это обмен веществ, биохимия. Здесь кроется главный секрет. Если фундамент устроен неправильно, рано или поздно дом начнёт разрушаться. Точно так же здоровье. Я не хочу пересказывать здесь даже главные идеи этой удивительной книги, благодаря которой я лично избавился от четырёх хронических болезней, вы ознакомитесь с этими идеями самостоятельно. Будут вопросы – спрашивайте. Просто рекомендую эту книгу. Это серьёзно. Внимательно изучайте, применяйте. В конце концов, вы же ничем не рискуете. Например, водите в нос пипеткой (только по описанной в книге и апробированной тысячами людей технологии!) в нос несколько капелек сока свёклы хотя бы месяц, полтора. Эта простая практика очищения носовых пазух (гайморовых и лобных) от накопившихся там токсинов, шлаков даст вам на физическом уровне понимание того, что значит «чистка» какой-либо части нашего бренного тела и что всё, предлагаемое М.В. Оганян, по-настоящему «работает». Я тоже год назад никому бы не поверил, что сам лично и добровольно смогу отказаться от употребления мяса, например.