Райс-Майкл и Микаэла не издали ни звука, и лишь Карлан изумленно вскрикнул.

— И что вы здесь делаете, хотел бы я знать? — требовательно спросил Джаван, упершись руками в бока.

Райс-Майкл глубоко вздохнул, затем решительно сел на колени и принялся оправлять тунику с небрежностью, граничащей с дерзостью. Одновременно он постарался закрыть собой Микаэлу, перепуганно косившуюся на Джавана из-под завесы густых волос. Каким-то образом, несмотря даже на голые ноги, видневшиеся из-под туники, Райс-Майкл сумел придать себе хотя бы подобие достоинства.

— По-моему, совершенно ясно, что я здесь делаю, — шелковым голосом промолвил он, но от этого в словах его звучал еще больший вызов. Взглядом он смело встретился с Джаваном. — Хотя, конечно, монахов ведь не учат таким вещам в монастыре, ведь так? Настоящий мужчина…

Джаван не сумел вовремя взять себя в руки. Шагнув вперед, он ударил брата по губам с такой силой, что Райс-Майкл повалился набок. Микаэла пискнула и съежилась, когда Джаван с горящими от гнева глазами повернулся к ней, однако Карлан тут же оказался рядом и встревоженно схватил его за рукав.

— Сир, не надо!

Заставив себя несколько раз глубоко вздохнуть, Джаван стряхнул руку Карлана и выпрямился, уставившись на брата. Райс-Майкл осторожно поднял голову.

— Сэр Карлан, — мягко произнес Джаван. — Прошу вас сопроводить его высочество в мои покои, и пусть он дождется меня там. Обращайтесь с ним со всей любезностью, однако ему придется отправиться с вами. Вы меня поняли?

— Да, мой господин, — пробормотал Карлан в ответ, изумленно взирая на короля.

— А ты, — Джаван обернулся к брату, утиравшему струйку крови, стекавшую по губам. — Ты меня понял?

Райс-Майкл хмуро кивнул и испуганно покосился на Микаэлу.

— Только не бей ее, — попросил он. — Она не виновата.

Джаван смерил брата презрительным взглядом, тогда как Карлан подошел помочь ему подняться.

— Если ты думаешь, что я когда-нибудь посмею тронуть женщину хоть пальцем, то ты и впрямь совсем меня не знаешь, — ледяным тоном отрезал он. — Теперь ступай, я сейчас приду к вам.

Он дождался, пока Карлан с Райсом-Майклом скроются из вида, причем последний то и дело испуганно оглядывался через плечо, а затем подошел поближе к Микаэле. Они с Райсом-Майклом лежали на темном плаще, брошенном на траву, и теперь она завернулась в него при приближении короля, поспешно отодвинувшись, когда он попытался помочь ей подняться на ноги.

— Не прикасайтесь ко мне, — прошептала она. — Я не потерплю, чтобы вы до меня дотрагивались.

— Мика, прости, — сказал он, назвав ее детским именем, как когда-то в прошлом. — Я знал, что он любит тебя, но даже не подозревал, что все зашло так далеко.

— Судя по всему, да. И не называйте меня Микой. Райсем был прав — что может монах знать о любви?!

На пару мгновений прикрыв глаза, Джаван заставил себя глубоко вздохнуть и успокоиться. Вот уже несколько недель, как он опасался, что рано или поздно ему придется столкнуться с этой ситуацией, но надеялся, что все удастся отложить до зимы, особенно с учетом того, что Манфреду скоро надлежало отправиться в Кулди. Он присматривал за братом всегда, если Микаэле случалось оказаться поблизости, однако Райс-Майкл, судя по всему, оказался куда хитрее, и сумел сохранить их отношения в тайне… до сегодняшнего дня. И неужели его брат в самом деле думал, что Джавану ничего не известно о подобных вещах?..

— Ты права, — сказал он спокойно. — Я об этом ничего не знаю. Но боюсь, мне придется запретить вам с Райсемом даже думать об этом, по крайней мере, сейчас. Он слишком молод для женитьбы, Мика… Микаэла, — поправился он, заметив ее сердитый взгляд.

— Нет, не слишком, — пробормотала она чуть слышно. — Если бы вы не появились…

— Да, могу себе представить, что бы случилось, если бы я не появился, — возразил Джаван. — Слава Богу, я оказался поблизости. Ты даже не понимаешь, чем именно вы рискуете.

— Я понимаю, что ты ревнуешь к тому, что сам не можешь получить, — с горечью промолвила она. — Ты не мог даже подарить нам этот единственный день. Послезавтра мой опекун забирает все семейство в свое поместье, и мне придется уехать на несколько месяцев.

И она разрыдалась. Джаван поморщился, чувствуя себя настоящим людоедом. Если бы ему кто-то предложил выбрать возлюбленную, и, возможно, супругу для брата, то, наверное, Микаэла Драммонд была бы первой в его списке. Но, по крайней мере, раз она покидает столицу через пару дней, одной угрозой станет меньше… на ближайшее будущее. Ему лишь надо было постараться, чтобы эти двое до отъезда не смогли больше увидеться.

— То, что ты покинешь двор, это, наверное, лучшее из всех решений вопроса, которые только можно представить в этой ситуации, — согласился он. — Видит Бог, я ничего не имею против тебя лично, но пока не могу позволить Райсему ни с кем иметь серьезных отношений. Может быть, через год-два…

Она хмыкнула, распрямила плечи, откинув волосы назад, и сжала полы плаща, точно королевскую мантию.

— Через год или два мы все можем умереть, но ты — король, ты имеешь право запретить нам любить друг друга…

— Верно, имею, — невозмутимо парировал Джаван. — И владею правом жизни и смерти, так что лучше возвращайся в свои покои, и обещай, что не станешь делать глупостей, хотя бы в ближайшие дни. Что не будешь пытаться увидеться с Райсемом наедине… И тогда я ничего не скажу об этом Манфреду и леди Эстеллан.

Микаэла опустила глаза.

— Ладно, — неохотно согласилась она наконец. — Но можно… можно мне попросить об одном одолжении?

— Разумеется, я исполню твою просьбу, если это будет не во вред королевству.

Со вздохом она вновь осмелилась поднять на него глаза.

— Ты… ты ведь не сделаешь ему ничего плохого? Джаван усмехнулся.

— Мика, он ведь мой брат. Конечно, я ему ничего не сделаю.

Чуть позже, встретившись с Райсом-Майклом в своей гостиной, Джаван всерьез задался вопросом, сумеет ли он сдержать это обещание.

— Ты просто завидуешь, — выкрикнул Райс-Майкл. — Ты ведь получил то, что хотел — получил корону. Почему же я тогда не могу получить то, что хочу?

— Сядь, — повелел ему Джаван, мысленно приказав Гискарду усадить того силой, если Райс-Майкл не послушается.

Рыцаря-Дерини Карлан позвал, когда привел принца в покои Джавана, и теперь он стоял у того за спиной. Сам Карлан стал на страже у дверей, чтобы предупредить появление посторонних. По счастью, стены в этой части замка были очень толстыми, однако если принц вздумает кричать и дальше, то кто-то неминуемо поднимет тревогу.

— Сядь, — повторил Джаван. — В третий раз я просить не буду.

К вящему облегчению Джавана, брат его повиновался, и ему не пришлось просить Гискарда заставлять его силой. Джавана всего трясло изнутри, но он заставил себя положить руки на поручни кресла и слегка откинулся на подушках.

— Так, ну а теперь, может быть, ты соблаговолишь дать мне объяснения?

— А что я должен объяснять? — пробормотал Райс-Майкл, несколько мгновений помолчав. — Мы ведь все равно рано или поздно поженимся. Ты не можешь нам не позволить. Мы оба совершеннолетние, и мы обручены.

— Что?

— Я говорю, мы обручены, — повторил Райс-Майкл, с вызовом вздернув подбородок. — Помолвка эта законна. Ты можешь нас разлучить, но не имеешь права заставить жениться на ком-то другом.

— Никто и не собирается заставлять тебя жениться на ком бы то ни было, — возразил Джаван. — Неужели ты не понимаешь, я вообще не могу тебе позволить пока жениться, еще долгое время. Кто был свидетелем помолвки.

— Не скажу.

— Неужели Хьюберт?

— Нет.

— Оррис?

— Нет, и больше я ничего не скажу.

— Ладно, это все равно не имеет значения, — промолвил Джаван. — Я добьюсь, чтобы помолвку признали незаконной.

— Точно так же, как ты обошелся со своими монашескими обетами? О, нет, со своими клятвами можешь поступать как угодно, но только не с моими. Мы с Микой принесли обеты перед Господом, и я женюсь на ней!

— А я это запрещаю.

— Да? А что, если я тебя ослушаюсь? Ты лишишь меня наследства? Или бросишь в темницу? Джаван, покуда ты не решился жениться и завести собственного наследника, кроме меня, у тебя больше никого нет!

— Я могу отослать ее в монастырь.

— Ты не посмеешь, она ничего плохого не сделала! Кроме того, лорд Манфред этого никогда не потерпит.

— Тогда я могу просто отослать ее из столицы, — возразил Джаван. — Впрочем, по счастью, Манфред уже сделал это за меня. Слава Богу…

Райс-Майкл с силой сцепил руки на коленях и потухшим взглядом уставился на них.

— А ведь мне они говорили, что ты именно так к этому и отнесешься, — пробормотал он. — Ну, это всего на несколько месяцев. К Рождеству она вернется.

— Тогда, к Рождеству мы опять об этом поговорим, — промолвил Джаван. — И кто именно тебе сказал, как я к этому отнесусь? Хьюберт? Манфред?

Райс-Майкл потряс головой, но Джаван знал, что он лжет. Он использовал чары истины с самого начала разговора, однако учитывая наличие щитов у Райса-Майкла, проникнуть глубже в его сознание не представлялось возможным.

— Нет, тут явно замешан Хьюберт, хотя бы отчасти, — заявил Джаван. — Скорее всего, именно он изначально и внушил тебе эту мысль. Я прав? Когда все это произошло?

Райс-Майкл безмолвно смотрел на свои руки и, судя по всему, решил больше не отвечать на вопросы.

— Ладно, не имеет значения, — сказал Джаван. — Вы не сможете пожениться без официального оглашения… А этого я не допущу. По крайней мере, не сейчас.

Несколько мгновений он в упор смотрел на брата, а затем глубоко вздохнул.

— Ладно, теперь самое главное решить, что нам с тобой делать. Дай мне слово, что больше не будет этих тайных встреч с Микаэлой до ее отъезда… Что ты не попытаешься увидеться с ней наедине… и я постараюсь забыть об этом разговоре.

— Тебе бы этого очень хотелось, верно? — угрюмо пробормотал Райс-Майкл. — А что, если я не соглашусь?

— Ну, тогда полагаю, я и впрямь мог бы на пару дней запереть тебя в темницу, пока не остынешь, — легким тоном отозвался Джаван. — Возможно, для нас обоих это будет весьма неприятно, и все же я пойду на это, если решу, что другого выхода нет.

Райс-Майкл хмыкнул.

— Это может оказаться не просто неприятно, — заявил он. — У меня, знаешь ли, тоже есть друзья.

— Да, знаю, поэтому первый выход едва ли самый лучший. Но есть и другие. К примеру, ты можешь на несколько дней уйти в запой и перестать общаться с кем бы то ни было. Насколько я в курсе, для тебя это вполне естественно, более того, опасаюсь, люди настолько привыкли к твоему пьянству, что никто даже не удивится. Конечно, в нынешних обстоятельствах едва ли ты пожелаешь пить сам, но поверь, если понадобится, я найду способ тебя заставить.

— Не так уж много я и пью, — пробормотал Райс-Майкл.

— Ну что ж, тогда надеюсь, что я ошибся, — отозвался Джаван. — Однако есть и третий выход. Ты можешь на пару дней заболеть. Это я также способен устроить, — добавил он, когда брат изумленно уставился на него. — Есть множество самых различных снадобий, куда более изощренных, чем те, что давали Алрою наши лекари. Они способны вызвать такой жар, что ты даже не вспомнишь ни слова из нашего разговора. Может, мне позвать мастера Ориэля, чтобы он объяснил тебе все в подробностях?

— Ты мне угрожаешь, — прошептал Райс-Майкл. — Ты на самом деле угрожаешь мне… твоему собственному брату и наследнику, но ведь ты же этого не сделаешь, правда?

Джаван молча подал знак, и Гискард с силой опустил руки на плечи Райса-Майкла. Принц испуганно обернулся, вывернув шею, но лицо Гискарда не отразило никаких чувств. Джаван знал, что Дерини пытается сейчас пробиться сквозь малейшую щель в защитах брата, однако судя по всему, Райс-Майкл, сам того не ведая, сдержал напор. И все же принц, даже не подозревая о том, какую только что вытерпел битву, неожиданно значительно притих, и вновь обернулся к Джавану.

— А ведь ты и правда говоришь серьезно, да? — шепотом спросил он, словно маленький мальчик, который осознал внезапно, что играет не с другими детьми, но со взрослыми. — Джаван, я ведь никогда…

— Тогда дай мне слово, что не попытаешься свидеться с ней до ее отъезда в Кулди, — с этими словами Джаван медленно поднялся с кресла.

Райс-Майкл весь дрожал под руками Гискарда, но, к изумлению Джавана, он вскинул голову и медленно покачал головой.

— Не понимаю, почему я должен обещать тебе это? — дрогнувшим голосом промолвил он.

Джаван ощутил, как сила волной поднимается из самых глубин его существа, на волнах холодной ярости, ибо брат продолжал бросать ему вызов, и он лишь с огромным трудом заставил себя расслабиться и не позволить магии вырваться наружу смертоносным ударом. Внезапно он осознал, каким образом отец его использовал свою власть и почему, испытав ее силу всего лишь несколько раз, затем отказался от нее до конца жизни.

Но Синхил мог себе это позволить, ибо был окружен Дерини, которые готовы были защищать его, покуда он учился справляться со своими врагами обычными человеческими средствами. Однако Джавану подобная роскошь была недоступна. Конечно, он должен был быть очень осторожен, поскольку за малым исключением, люди, окружавшие его, пока он осваивал те же самые уроки, отнюдь не были Дерини, и поспешили бы уничтожить его, если бы узнали, какой властью он наделен. Однако может статься, именно сейчас пришло время раскрыть глаза Райсу-Майклу на некоторые жизненные истины. Раз уж он обладает защитой, значит, опасность грозит и ему тоже, причем не только опасность физического устранения в пользу юного наследника, но и опасность быть принятым за Дерини.

— Учитывая все то, что я видел сегодня ночью в саду, — тихо промолвил Джаван, — если я позволю тебе жениться на Микаэле, то она наверняка подарит тебе наследника уже через год или два, и вполне возможно, что враги наши ждут только этого, дабы устранить нас обоих и обеспечить себе еще полных четырнадцать лет регентства. Поскольку я всерьез сомневаюсь, что ты готов дать обет безбрачия, в чем, судя по всему, обвиняешь меня, то я не могу позволить тебе жениться ни на Микаэле, ни на ком бы то ни было еще, поскольку просто не могу так рисковать. Наследник представляет сейчас слишком большую опасность, справиться с которой мне не под силу. Мы ведь уже говорили об этом прежде, ты просто забыл.

Райс-Майкл удивленно посмотрел на брата. Этот странный поворот в разговоре совершенно выбил его из колеи, как и рассчитывал Джаван. У Гискарда также был изумленный вид, — похоже, он не ожидал этих слов от Джавана.

— О чем ты говоришь? — прошептал Райс-Майкл. — Я даже понятия не имел до сегодняшнего дня, что ты вообще знаешь о Микаэле. Я собирался рассказать тебе, но все не было удобного случая…

— Ну почему же, — возразил Джаван. Обойдя вокруг стола, он склонился над братом. — Разве ты не помнишь, как пришел ко мне за пару дней до коронации? Мы пили сперва рейнишское вино, а затем перешли на фианнское…

Райс-Майкл отвернулся, стиснув на коленях руки.

— Я слишком много тогда выпил. Наутро у меня ужасно болела голова.

— Верно, — согласился Джаван. — Но именно тогда ты мне сказал, что хочешь жениться на Микаэле. Ну, может, не прямо в таких словах, однако я все понял. Правда, ты… не упоминал о помолвке. Именно поэтому сегодня я и отреагировал таким образом.

Райс-Майкл повесил голову и пробормотал:

— Еще ничего не было. Но я хотел тебе рассказать. Я знал, что рано или поздно тебе все станет известно.

— Той ночью мне стало известно кое-что еще, — продолжил Джаван, мысленно подавая Гискарду знак держаться наготове. — Я обнаружил, что мы с тобой похожи куда больше, чем я думал прежде.

— Не понимаю, о чем ты говоришь.

— Я знаю, что не понимаешь. Именно поэтому я собираюсь обо всем тебе рассказать. Мне неведомо, как много ты помнишь о той ночи, когда умер наш отец. Но кое-что тогда случилось с нами обоими. Это была магия. Власть, которой наш отец владел по праву короля. Сперва она должна была пробудиться у Алроя, но этого почему-то так и не случилось… Возможно, из-за снадобий, которыми регенты пичкали его все эти годы. Но во мне эта сила проявилась. Она была мне весьма полезна, а со временем я научился использовать ее еще лучше. Какое-то время я мог пользоваться ею и с тобой… Убедиться, говоришь ли ты правду, или помочь тебе заснуть, а иногда и для того, чтобы заставить тебя забыть то, что я сделал. В свое время эта сила даже помогала мне против регентов.

Райс-Майкл остолбенело слушал исповедь Джавана, и внезапно в испуге покосился на Гискарда, который по-прежнему держал его за плечи.

— О чем ты говоришь, — прошептал он. — У тебя, что, есть какая-то магия, как у наших друзей-Дерини?

Вместо ответа Джаван позволил своим защитам вспыхнуть ореолом вокруг головы, распространяя сверкающее алое сияние. Райс-Майкл отпрянул с побледневшим лицом и принялся извиваться под жесткой хваткой Гискарда.

— Нет, — с трудом выдавил он. — Ты же не Дерини. Ты не можешь быть Дерини, потому что если ты Дерини…

— То ты тоже, — закончил Джаван. — Но это не так. — Он сотворил магический огонь в правой руке и протянул Райсу-Майклу мягко мерцающий шар алого цвета. — Какие-то умения у нас схожи, — произнес он шепотом, уничтожив светошар щелчком пальцев. — Есть среди них и весьма утонченные, например, способность узнавать, говорит ли человек правду. Это была одна из первых вещей, которым я научился… Однако один из наиболее полезных талантов — это ментальные защиты, такие же, как у Дерини. Это означает, что никто не способен проникнуть в твое сознание, чтобы контролировать тебя… Ни Дерини, ни обычный человек, обладающий схожими возможностями.

Без предупреждения Джаван положил правую руку брату на лоб, и ментальным порывом устремился в его сознание, чтобы прощупать сопротивляемость щитов Райса-Майкла, о наличии которых тот и не подозревал. Райс-Майкл вскрикнул, попытался вырваться из рук Гискарда, но Дерини держал его крепко, пока Джаван не завершил начатое, стараясь тщательно прощупать защиты брата.

Паника принца быстро уступила место смущению, а затем, когда он осознал непривычное ощущение давления на свои защиты, то появилось растущее чувство неудобства. В тот миг, когда он уже едва не закричал от боли, все прекратилось. Джаван убрал руку и с изумленным вздохом присел рядом с ним на краю стола.

— Ну что ж, теперь ты наверняка поймешь, что происходит, если кто-нибудь попытается влезть тебе в голову, — пробормотал он с кривой усмешкой глядя на брата. — Конечно, едва ли кто-нибудь совершит такую попытку… Уж по крайней мере, не я, поскольку знаю теперь их силу… но на твоем месте я бы постарался не попадаться лишний раз на глаза Ситрику или еще кому-то из ищеек-Дерини, которых могут привести ко двору наши сановники. Ориэль не опасен — он все знает обо мне — но если еще кто-нибудь заподозрит, что у тебя есть эти защиты, то тебе конец.

— Я… не понимаю, — шепотом выдавил Райс-Майкл, все еще не в силах придти в себя.

— По правде сказать, я тоже, — отозвался Джаван, и большей частью это была правда, хотя он, по крайней мере, наконец и научился управлять своими силами. — Я знаю, какие способности могут со временем развиться у тебя помимо защит. Однако они тебе не помогут, если наши враги заподозрят в тебе Дерини. Просто вспомни о судьбе Деклана Кармоди, если слишком много о себе возомнишь.

Содрогнувшись, Райс-Майкл наклонился с таким видом, как будто ему вот-вот сделается дурно, и Джавану самому пришлось сосредоточиться, дабы изгнать из сознания эти воспоминания.

— Звучит довольно пугающе, правда? — помолчав немного, заметил он. — Откуда ни возьмись, я обрел могущество, и оказался способен очень на многое, но в то же время не осмеливаюсь показать его, ибо если кто-нибудь узнает, что я наделен этой силой, то мои враги уничтожат меня… и назовут это Божественным правосудием, ибо Церковь умудрилась убедить почти всех, что Дерини суть воплощенное зло, и что магия их — от дьявола. Не имеет значения, что я не Дерини… хотя, боюсь, я не знаю точно, откуда во мне эта сила. И все же я твердо убежден, что она не от дьявола. Тем не менее, это не помешает им проклясть меня так же, как они проклинают Дерини. Воистину, это обоюдоострый меч.

— Но ты говорил о Деклане, — испуганным шепотом промолвил Райс-Майкл. — Ему дали мерашу, чтобы он не мог сопротивляться. Ее давали также Катану и Мике, чтобы проверить, нет ли у них силы Дерини. Джаван, а что, если нас напоят мерашей? Тогда они тоже решат, что мы Дерини?

Внутри у Джавана что-то сжалось. Он и прежде задавался этим вопросом, но так и не нашел на него ответа. Он покосился на Гискарда в поисках поддержки, однако Дерини ничем не мог ему помочь. Явно он и сам об этом понятия не имел.

— Честное слово, не знаю, Райсем, — произнес Джаван негромко. — Возможно, нам стоило бы попытаться выяснить это самим. Но уж лучше, чтобы это произошло не в руках Custodes или им подобных. Надеюсь, что мы отреагируем, как обычные люди, но… я просто не знаю.

Райс-Майкл обреченно вздохнул, затем устало покосился на Гискарда, по-прежнему державшего его за плечи.

— Я не буду делать никаких глупостей, — пробормотал он. — Разве обязательно меня держать?

— Гискард, обожди в соседней комнате, — негромко велел тому Джаван. — И спасибо за помощь.

С уходом Гискарда Джаван через плечо покосился на Карлана, который по-прежнему охранял двери, затем перевел взгляд на Райса-Майкла.

— Хочешь, чтобы Карлан тоже ушел? Райс-Майкл кивнул, и Джаван жестом велел Карлану присоединиться к Гискарду. Когда дверь в опочивальню закрылась, Джаван вновь посмотрел на брата.

— Ну что ж, — заметил он негромко. — Похоже, этот вечер прошел совсем не так, как мы оба планировали. Но давай вернемся к тому вопросу, с которого начался весь этот неприятный спор. Готов ли ты дать мне слово, что не попытаешься в ближайшее время жениться на Микаэле? Надеюсь, ты понимаешь, что речь идет не о том, что твой холостой брат попросту тебе завидует.

Райс-Майкл потупил взор, переплел пальцы на коленях и бездумно уставился себе на руки.

— Я ее люблю, Джаван.

— А с этим никто и не спорит. Я вижу, что любишь. И она любит тебя. И я желаю вам всяческого счастья… но только не сейчас. Все, о чем я тебя прошу, это подождать, пока я не решу, что мы в безопасности.

— Но на это могут уйти годы, — возразил Райс-Майкл. — Я не создан для безбрачия, Джаван. Может, для тебя это и нормально, но только не для меня. Она нужна мне.

— Неужели ты думаешь, что у меня нет своих нужд? — возразил Джаван, стараясь не поддаться гневу. — Может быть, тебе и нужна Микаэла, но прежде всего нам с тобой обоим нужно остаться в живых. Это самое главное. Однако если ты сейчас женишься, то у нас обоих почти не останется шансов увидеть, как повзрослеют наши сыновья.

— А я не верю, что они и впрямь это сделают, как ты говоришь, — заявил Райс-Майкл. — Не могут же они убить нас обоих? Люди заподозрят неладное.

— Но мы-то будем мертвы, — резонно заметил Джаван. — А законный наследник окажется несовершеннолетним, и ему нужны будут регенты до возраста четырнадцати лет. Сановники прежде уже имели всю полноту власти и жаждут получить ее вновь. Для них единственный способ — это убить нас обоих.

Райс-Майкл вздохнул и устало покачал головой, прикрывая ладонью зевок.

— Может, ты и прав. Я лично сомневаюсь, но все возможно. А теперь могу ли я лечь в постель. Я что-то ужасно устал.

— Ты так и не дал мне слова насчет Микаэлы, — невозмутимо отозвался Джаван. — И ты отсюда не уйдешь, покуда не поклянешься… иначе у нас останутся лишь три варианта, которые я перечислил тебе чуть раньше.

— О, ладно, — отозвался Райс-Майкл с раздраженным вздохом. — Право, ты принимаешь все это слишком всерьез. Я все понял насчет Микаэлы и не буду больше ничего предпринимать. Ты это хотел от меня услышать?

— Только если ты говоришь правду.

Закатив глаза, Райс-Майкл поднял правую руку для клятвы.

— Бог свидетель, я даю слово, что ничего не буду предпринимать с Микаэлой в ближайшее время.

— Ты не попытаешься увидеться с ней до отъезда и не станешь ей писать, когда ее не будет в Ремуте, — настаивал Джаван.

— Я не могу даже писать?

— Думаю, для вас будет только хуже, если ты сделаешь это.

Раздосадованный, Райс-Майкл вздохнул.

— Ну ладно, клянусь. И все равно, я от нее никогда не откажусь.

— Я об этом и не прошу, — отозвался Джаван, удовлетворенный тем, что брат его говорил правду, когда дал ему клятву.

Однако после ухода Райса-Майкла Джаван всерьез задумался о том, какая горечь звучала в словах брата, когда он произносил слова обета, и невольно задумался над тем, какие еще плоды может принести нынешняя ночь.