Пройти по всем пунктам этого маршрута в течение дня не удастся – в одном только Прадо можно «пропасть» на несколько суток. Некоторые объекты нашего интереса находятся довольно далеко друг от друга. Иные расположены настолько близко, что для появления их в поле зрения иногда достаточно просто повернуть голову. В общем, это, хотя и условная, но, если можно так выразиться, «самая насыщенная» мадридская прогулка, которую можно совершить в несколько присестов (за несколько дней).

 

Вдоль Пасео-дель-Прадо

Самый элегантный бульвар в Мадриде – это, несомненно, Пасео-дель-Прадо (Paseo del Prado), простирающийся на юг от фонтана Сибелес (Fuente de la Cibeles) до вокзала Аточа (Estación de Atocha). Легкие намеки на бульвар здесь имелись еще при Филиппе II, однако настоящий зеленый проспект появился только в XVIII веке благодаря стараниям Карлоса III, создавшего так называемый Салон Прадо (Salon del Prado) – участок нынешнего Пасео-дель-Прадо между фонтанами Сибелес и Нептуна.

В XIX столетии этот бульвар с его красивыми площадями и искусно украшенными фонтанами стал у мадриленьос любимым местом прогулок. Не только великосветские дамы, но и простые кухарки и прачки нетерпеливо ожидали воскресенья, когда их отпустят хозяева, чтобы прогуляться по бульвару, вздев мантилью, воткнув цветок в волосы и поигрывая грошовым веером. «Веер решительно никогда не выходит у них из рук, у самой бедной крестьянки, как у королевы, и искусство владеть им дано только испанкам. На Prado, в театре, в церкви постоянно слышится шум и щелканье вееров; они кланяются ими, приветствуют, делают знаки, наконец, говорят ими, потому что меня уверяли, что женщина может сказать веером все, что захочет» (Боткин В.П. Письма об Испании. 1845)

В то время Салон Прадо – «широкое шоссе, по обеим сторонам которого идут аллеи каштанов; но деревья так бедны, что под ними невозможно укрыться от солнечного жару. Prado есть место свидания всего лучшего общества Мадрита. Тут прогуливаются, раскланиваются, представляют своих друзей, говорят, курят; сюда надобно ходить смотреть на мадритских красавиц. Prado есть и своего рода политический салон: здесь можно видеть политических людей Испании. Являться на Prado есть для них такая же необходимость, как, например, в Париже являться в известные политические салоны. Женщины высшего света иногда катаются в колясках, иногда прогуливаются пешком…

Впрочем, испанская аристократия не считает для себя неприличным мешаться с толпою, и меня всего более поражает здесь это тонкое чувство приличия, эта изящная вежливость, чуждая всякой приторности, которая царствует без исключения между всеми классами народа. Сколько раз случалось мне видеть, как на Prado простолюдин в своем плаще останавливал гранда или генерала, прося у него сигары закурить свою, – и те всегда вежливо подавали ее ему» (Боткин В.П. Письма об Испании. 1845).

Хотя сегодня «смотреть на мадритских красавиц» можно не только на бульваре Прадо, традиции есть традиции, поэтому давайте отправимся туда и мы. А начнем нашу прогулку от фонтана богини Кибелы (Fuente de la Cibeles).

Справа от нас – Банк Испании (Banco de España), слева – бывший Дворец связи (Palacio de Comunicaciones). За последним в сторону парка Ретиро уходит улочка Калье-де-Монтальбан (Calle de Montalbán), в конце которой по правой стороне расположен Музей декоративного искусства (Museo Nacional de Artes Decorativas, сalle de Montalbán, 12). Музей был основан в 1912 году на улице Сакраменто, а через 20 лет переведен в нынешнее здание, дворец герцогини Сантоньи, построенный в конце XIX века. 60 залов музея вмещают коллекции керамики, стекла, вееров, книг, ювелирных украшений, предметов восточного искусства. Хорошо представлены богатые собрания испанского и европейского фарфора, барочной и готической мебели XV–XVI веков. Самыми древними экспонатами считаются находки из финикийских поселений.

Продолжаем двигаться дальше. Следующее здание на Пасео-дель-Прадо, расположенное слева, – Морской музей Мадрида (Museo Naval de Madrid, Paseo del Prado, 5). Планы по его созданию родились у Антонио Вальдеса-и-Басана, флотского министра Карлоса III, еще в 1792 году. Король отреагировал живо – приказал начать собирать коллекцию. Собирали ее больше века. Официально музей открылся только в 1932 году в здании Штаба ВМФ Испании. Учитывая ведущую роль, занимаемую страной в истории мореплавания, Морской музей Мадрида по своей тематике является одним из самых интересных в мире. В нем 24 зала, в которых экспонируются предметы времен Непобедимой армады, оружие, знамена, картины, макеты кораблей, астролябии и многое другое, связанное с морской тематикой. Музей обладает огромной коллекцией карт (около 7000), самая интересная из которых – знаменитая карта Нового Света Хуана де ла Косы, датируемая 1500 годом.

На самом бульваре с его прямыми ухоженными зелеными аллеями стоит фонтан Аполлона (Fuente de Apolo), или, как его еще называют, фонтан Времена Года. Это творение, созданное по проекту Вентуры Родригеса, считается шедевром испанского неоклассицизма. Работы над ним были начаты в 1780 году при Карлосе III. Аллегорические статуи, изображающие времена года, создал Мануэль Альварес. Аполлона с лирой в руках – Альфонсо Хиральдо Бергас. Открылся фонтан в 1803 году в честь свадьбы наследного принца Фернандо (будущего короля Фердинанда VII), сына Карлоса IV.

Еще одно обращающее на себя внимание здание – Биржа Мадрида (Bolsa de Madrid, Plaza de la Lealtad, 1), крупнейшая в Испании среди региональных бирж в Барселоне, Бильбао и Валенсии. О постройке фондовой биржи в Мадриде первым задумывался еще Жозеф Бонапарт. Он планировал открыть ее в одном из монастырей – Сан-Фелипе-эль-Реаль, расположенном на Пуэрта-дель-Соль. Однако этот сценарий так и не был осуществлен. Лишь после изгнания Жозефа его план реализовал Фердинанд VII. Открылась мадридская биржа в сентябре 1831 года, но в нынешнее здание переехала через шестьдесят лет, в мае 1893-го.

Рядом с Биржей четко обозначен круг площади Леальтад (Plaza de la Lealtad), или площади Верности, в центре которой на зеленой лужайке стоит памятник Павшим за Испанию (Monumento a los Caídos por España), где хранится прах местных жителей, восставших 2 мая 1808 года против французов и расстрелянных оккупантами. Обелиск с аллегорическими статуями, возведенный во времена правления Изабеллы II (1833–1868), днем и ночью освещен Вечным огнем. Другой монумент, посвященный героям мадридского восстания – Луису Даоису и Пабло Веларде, установлен сравнительно далеко отсюда, на площади Второго мая (Plaza del Dos de Mayo). Бронзовые фигуры двух погибших молодых офицеров застыли на фоне кирпичного арочного входа. Это настоящий кусок стены артиллерийской казармы Монтелеон, последнего очага сопротивления врагу.

Если с площади Леальтад свернуть налево, на Калье-де-Антонио-Маура (Calle de Antonio Maura), а с нее – направо, на улицу Альфонса XI (Calle de Alfonso XI), вы увидите красно-розовую стену бывшего Музея Армии (Museo del Ejército), выходящего фасадом на Калье-де-Мендес-Нуньес (Calle de Mendez Núñez, 1). Вообще, этот музей объединял в себе собрания сразу нескольких музеев, коллекции которых начали пополняться после 1803 года, когда Мануэль Годой, фаворит королевы Марии-Луизы, распорядился создать первый из них – Королевский военный музей. Позже, в 1841 году, в этом здании открылся Мусео-дель-Эхерсито, просуществовавший до конца июня 2005 года, то есть – до его переезда в Алькасар города Толедо. Помимо множества экспонатов, имеющих историческую ценность, в мадридском музее хранились реликвии поистине культовые. Например, национальное сокровище Испании – меч Эль Сида (ок. 1043–1099), знаменитого героя Реконкисты, впоследствии переданный в Музей города Бургоса. Или фрагмент креста, установленного в Новом Свете Христофором Колумбом, высадившимся в Америке.

Пустующее сегодня здание бывшего музея очень интересно само по себе. Оно и расположенный неподалеку Касон-дель-Буэн-Ретиро (Casón Del Buen Retiro), или просто Касон, – это все, что осталось от канувшей в лету загородной резиденции Филиппа IV Буэн-Ретиро, построенной между 1631 и 1635 годами. Остальные строения погибли во время войны на Пиренейском полуострове (1808–1814). Именно в бывшем здании Музея Армии располагался так называемый Зал Королевств дворца Буэн-Ретиро, представлявший собой большой салон (длина – 34 м, ширина – 10 м, высота – 8 м). С его балкона король со свитой наблюдали за праздниками и корридой. Своды здания украшали фрески с гротесками и гербами, а стены – творения Веласкеса и Сурбарана, выставляемые сегодня в музее Прадо. На фасаде и сегодня можно увидеть большой герб Филиппа V, сохранившийся на стене с 1718 года. Со стороны главного входа стоят шесть статуй испанских монархов, которые должны были находиться на карнизе Королевского дворца, но из-за страшных снов матери короля Карлоса III так туда и не попавшие.

Обойдя бывший музей слева, окажемся у заднего фасада. Касона, входившего в комплекс зданий разрушенного дворца Буэн-Ретиро. Сегодня Касон-дель-Буэн-Ретиро является филиалом музея Прадо, в котором с 1971 года хранятся коллекции картин испанских художников XIX века и где до недавней реконструкции проводились тематические выставки.

Нынешний Касон не сохранил своих первоначальных барочных форм 1637 года, за которые, как считается, отвечал архитектор Алонсо Карбонель. Здание неоднократно перестраивалось и перепланировалось. При этом знаменитые потолочные фрески работы Луки Джордано сохранились с 1695 года до наших дней. В 1877 году изменили фасад, смотрящий в сторону парка Ретиро. А в 1886-м главный фасад был практически разрушен ураганом, после чего все здание было перестроено в классическом стиле Рикардо Веласкесом Боско. Именно его мы и видим сегодня. А теперь возвращаемся обратно к площади Леальтад.

Огибаем площадь слева, оставляя по левую руку роскошнейший отель «Ритц» (Ritz Madrid), построенный в 1910 году и открытый королем Альфонсо XIII. Далее переходим бульвар Прадо. Наша следующая цель – музей Тиссен-Борнемиса.

 

Музей Тиссен-Борнемиса

Итак, с правой стороны Пасео-дель-Прадо нас радушно встречает первая вершина «музейного золотого треугольника» – музей Тиссен-Борнемиса (Museo Thyssen-Bornemisza, Paseo del Prado, 8), шедевральное собрание произведений разнообразных художественных стилей и течений от фламандских примитивистов до современного авангарда из Европы и США. Здесь хранятся избранные картины лучших представителей старой школы изобразительного искусства, начиная с XIII века.

Музей Тиссен-Борнемиса

Музей находится в бывшем дворце герцога Вильяэрмоса (Palacio de Villahermosa). Прагматичный герцог, следуя распространенной среди мадридских аристократов моде селиться в окрестностях Пасео-дель-Прадо, приобрел этот барочный особняк у одного знатного итальянца, имевшего влияние при дворе. Перестраивал стоящий здесь с 1771 года особняк Антонио Лопес Агуадо, ученик Хуана де Вильянуэвы. Десятилетия спустя дворец стал одним из самых престижных зданий в городе, известным своими фестивалями и художественными вечерами. В 1844 году в нем с удовольствием даст два сольных фортепианных концерта венгерский композитор Ференц Лист (1811–1886), гостивший в Мадриде. В 1992 году архитектор Рафаэль Монео, сохранив фасад старинного дворца, перестроит здание в современный музей.

Сегодня на трех этажах музея размещается богатейшая коллекция более чем из 1500 картин, скульптур, ковров и других произведений искусства. Концепция размещения продумана образцово – просторные светлые залы и коридоры. В них легко знакомиться с выставкой либо по порядку, либо выбирая отдельные интересующие секции: итальянское Возрождение (XIII–XVI), немецкое возрождение, голландская живопись (XV–XVI), итальянская живопись, голландское барокко, рококо и реализм, американская живопись XIX века, импрессионизм, XX век…

Такой богатой коллекции Мадрид обязан ее основателю – немецкому «стальному барону» Хейнриху Тиссену и его сыну Хансу от венгерской баронессы Маргит Борнемисы. Хотя, как стало известно, даже дед, основатель династии, покупал рисунки Дюрера и заказывал скульптуры у Огюста Родена еще в конце XIX века.

Хейнрих Тиссен до своей смерти в 1947 году сумел собрать 525 картин, которые позже распределили между его наследниками. Его сын Ханс, решив снова собрать отцовскую коллекцию, выкупил ее у родственников. Поскольку дом в швейцарском Лугано все полотна вместить не мог, Тиссен-Борнемиса занялся поисками нового помещения. Предложения буквально сыпались из разных стран – о подобной крупнейшей коллекции, уступающей только собранию английской королевы, можно было только мечтать. Новая супруга Тиссена, испанка Кармен Сервера, сумела уговорить мужа продать семейное собрание Испании за относительно символическую цену в 330 миллионов долларов (около трети реальной стоимости). Кстати, Кармен, в прошлом «Мисс Испания» и «Мисс Каталония», в свое время была женой голливудского экс-Тарзана Лекса Баркера, прославившегося исполнением роли Олд Шеттерхэнда в популярных в Европе в 1960-е западногерманских вестернах по романам Карла Мая из серии «Виннету». Коллекция барона была размещена во дворце Вильяэрмоса в 1992 году. А через десять лет, после смерти барона, предприимчивая Кармен Сервера открыла в Испании еще несколько музеев коллекции Тиссен-Борнемиса.

Какие же шедевры имеются в собрании? Работы Тициана, Караваджо, Карпаччо, Ван Эйка, Дюрера, Гойи, Риберы, Мурильо, Ван Гога, Сезанна, Ренуара, Моне, Тулуз-Лотрека, Гогена, Пикассо, Кандинского, Дали, Хоппера, Клее и многих других мастеров, известных и не очень.

Самым ценным экземпляром коллекции принято считать «Портрет Джованны Торнабуони» (1488) работы итальянца Доменико Гирландайо, ставший символом музея. Бесценными называют две работы: миниатюру «Дева Мария у сухого древа» (1450–1460), исполненную на крошечной доске рукой фламандца Петруса Кристоса, и «Портрет рыцаря» (1510) итальянца Висенте Карпаччо. К категории шедевров музея относятся: «Иисус среди книжников» (1506) Дюрера, «Святая Екатерина Александрийская» (1598) Караваджо, «Картина с тремя пятнами» (1914) Кандинского, «Шлюз» (1824) Констебла. Стоит упомянуть и другие работы: «Святой Иероним» (1570–1575) Тициана, «Туалет Венеры» (1608) Рубенса, «Осенний пейзаж в Ольденбурге» (1907) Карла Шмидт-Ротлуфа, «Человек с кларнетом» (1911–1912) и «Арлекин у зеркала» (1923) Пикассо. Очень интересны представленные здесь немецкие экспрессионисты Кирхнер и Геккель из незабвенной группы «Мост». Раушенберг и Лихтенштейн завершают коллекцию сюрреализма и поп-арта.

 

Львы из бронзовых пушек, или неудавшийся переворот

Напротив музея находится здание шикарного отеля «Палас» (The Westin Palace), открытого в 1912 году. На обратном пути мы к нему еще вернемся.

С правой стороны уходящей от бульвара улицы Каррера-де-Сан-Херонимо расположен Дворец Конгресса депутатов (Palacio del Congreso de los Diputados, Carrera de San Jerónimo 39), парламент Испании, построенный в XIX веке на месте древнего монастыря Святого Духа (Convento del Espíritu Santo). Прежде чем начать постройку, Королевская академия изящных искусств Сан-Фернандо провела конкурс, который выиграл архитектор Нарсисо Паскуаль-и-Коломер, вдохновленный классическими итальянскими дворцами. После сноса монастыря закладку первого камня 10 октября 1843 года произвела сама королева Изабелла II. В течение семи лет, пока шли работы, депутаты нижней палаты парламента заседали в Королевском театре. Наконец 31 октября 1850 года бронзовые двери Дворца Конгресса торжественно открылись.

Классический стиль фасада, выходящего на Каррера-де-Сан-Херонимо, подчеркивает портик с шестью коринфскими колоннами, которые увенчаны фронтоном с барельефами работы скульптора Понсиано Понсано, представляющими аллегорию принимающей Конституцию Испании. Интересна история создания двух скульптурных львов, сидящих на пьедесталах по бокам входной лестницы.

Дворец Конгресса депутатов

Поначалу львов вообще не было – вместо них стояли два больших металлических фонаря. В 1851 году Понсано сотворил двух гипсовых львов и расположил их позади фонарных столбов. Не прошло и года, как гипсовые статуи начали разрушаться. Парламентарии в один голос потребовали покрыть зверей бронзой. Понсано, к тому моменту ставший членом Королевской академии изящных искусств Сан-Фернандо, заломил за работу довольно высокую цену. Тогда контракт предложили Хосе Бельверу, автору Падшего Ангела в парке Ретиро. Тот через год представил двух новых каменных львов, которыми депутаты не очень-то впечатлились. Деньги скульптору все же заплатили, а львов продали маркизу де Сан-Хуану, владельцу Садов Монфорте в Валенсии. Их там можно увидеть и сегодня.

А что же с гипсовыми зверями? Депутаты обратились за помощью к армии и после долгих переговоров приняли решение использовать их для отливки бронзовых форм на артиллерийской фабрике в Севилье. Но дело снова затянулось из-за цены. Когда оказалось, что отлить львов дешевле во Франции, на пути парламентариев встала королева Изабелла II, обвинившая депутатов в непатриотизме. Разгневанная королева отдала приказ отлить зверей в Севилье за любые деньги. Но тут случилась другая оказия.

Во время Испано-марокканской войны (1859–1860) в одном из сражений генерал О’Доннелл захватил у противника бронзовые пушки, которые переправили в Севилью для создания монумента, посвященного славным делам испанской армии. Однако, в силу упомянутых причин, бронза ушла на другие цели. Парламент снова договорился с Понсано, который переделал гипсовые фигуры, добавив каждому льву под лапу по большому мячу. В 1865 году бронзовые львы были отлиты на севильской артиллерийской фабрике. Когда новые львы прибыли в Мадрид, некоторые пацифистски настроенные парламентарии затеяли спор о том, этично ли вообще использовать армейскую бронзу. Спор мог тянуться вечность, если бы точку в нем не поставили Федерико Мадрасо, потомок знаменитого художника, и маркиз де Кубас, будущий алькальд Мадрида. В 1872 году обе «двухтонные кошки» сели наконец на свои места.

Внутри Дворца наиболее интересен Зал заседаний, имеющий полукруглую структуру, увенчанную 50-метровым куполом. Зал украшен статуями католических королей, а также картинами с мифологическими сюжетами и сценами из испанской истории. На одной из них королеву Изабеллу II окружают легендарный Эль Сид, Колумб и Сервантес. Потолок Зала расписан художником Карлосом Луисом де Риберой.

Именно в этом здании 23 февраля 1981 года, в день парламентских дебатов по вопросу доверия правительству, произошла попытка государственного переворота. Во Дворец ворвались с оружием в руках гражданские гвардейцы во главе с подполковником Антонио Техеро. Они выставили требования, направленные на возврат Испании к франкистским методам правления. Все это в прямом эфире показывало испанское телевидение, по которому очень скоро выступил король Хуан Карлос c резким осуждением заговорщиков. После этого бунтовщиков арестовали и предали суду.

 

По следам Сервантеса, Лопе де Веги, Кеведо и Гонгоры

Напротив Дворца Конгресса, через дорогу, расположен небольшой треугольный скверик площади Пласа-де-лас-Кортес (Plaza de las Cortes). В нем в окружении деревьев на высоком постаменте стоит скромный памятник великому мастеру испанской словесности Мигелю де Сервантесу (1547–1616), создателю бессмертного Дон Кихота. Парадоксально, но именно нелюбимый испанцами француз Жозеф Бонапарт в 1810 году издал указ о создании монумента писателю. А ведь со дня смерти гения к тому моменту прошло почти 200 лет. В Мадриде, в котором Сервантес учился в молодости, где прожил большую часть своей жизни, где были напечатаны почти все его произведения и где он окончил свой земной путь, почему-то предпочитали не вспоминать. Но и при Жозефе монумент так и не поставили – последний, как известно, был изгнан. Первый памятник Сервантесу в испанской столице появился позже, в 1835 году.

Эту поистине коллективную работу выполнил в Риме скульптор Антонио Сола вместе с прусскими художниками Вильгельмом Хопфгартеном и Людвигом Холлаге из сплава меди, цинка, олова и свинца. Исидро Гонсалес Веласкес спроектировал пьедестал, по бокам которого разместили два бронзовых барельефа Хосе Пикера. На одном из них изображен странствующий Дон Кихот вместе со своим верным оруженосцем Санчо. На другом – сцена, в которой рыцарь печального образа освобождает львов. В центре пьедестала – табличка-посвящение: «Мигелю де Сервантесу Сааведре, принцу испанских гениев».

Говорят, монумент может «заряжать» положительной энергией. По крайней мере, когда в 1862 году датский сказочник Ханс Кристиан Андерсен (1805–1875), не слишком впечатлившийся от тогдашнего Мадрида, случайно оказался на площади и увидел этот памятник Сервантесу, настроение его резко улучшилось, а отношение к городу изменилось. Ну, или начало меняться…

Вообще, в Мадриде четыре памятника великому автору Дон Кихота. Второй установили в 1892 году рядом со статуей Лопе де Веги у входа в Национальную библиотеку (Biblioteca Nacional de España), что на бульваре Пасео-де-Реколетос (Paseo de Recoletos). Третий – он же самый известный: высокая стела на Пласа-де-Эспанья (Plaza de España) – удивляет приезжих с 1925 года. Четвертый – работы Луиса Сангуино, автора декора ворот собора Альмудены, с 1999 года стоящий на проспекте Авенида-де-Арсенталес (Avenida de Arcentales) в квартале Лас-Росас (Barrio de Las Rosas). А теперь настала поря отыскать памятные места, связанные с жизнью великого мастера в городе. Их, увы, не много.

Родился Мигель де Сервантес в 1547 году в тихом городке Алькала-де-Энарес (Alcalá de Henares), расположенном в тридцати километрах от Мадрида, в семье скромного врача, четвертым из семерых детей. В двухэтажном домике из красного кирпича, в котором прошли детские годы Сервантеса, сегодня находится Дом-музей писателя, открытый для посещений всем желающим.

Считается, что в Мадриде будущий гений оказался после 1561 года, когда туда переехала вся его семья. Обучался он в школе Эстудио-де-ла-Вилья (Estudio de la Villa), старинном академическом учреждении, созданном еще королем Альфонсо XI в 1346 году, у известного педагога-гуманиста Хуана Лопеса де Ойос (1511–1583). Здание школы не сохранилось. Табличкой на стене дома на Калье-да-ла-Вилья (Calle de la Villa, 2), повешенной благодаря усилиям Рамона де Месонеро Романоса, обозначено только место, где располагалось заведение в XVI веке.

Семья Сервантеса в Мадриде несколько раз меняла место жительства. Поначалу Сервантесы обитали на Калье-дель-Леон (Calle del León), затем – в доме № 18 по Калье-де-лас-Уэртас (Calle de las Huertas), в котором с 1827 года открыт ресторан «Каса Альберто» (Casa Alberto), позже – на площади Матуте (Plaza de Matute), и наконец снова вернулись на Калье-дель-Леон. Именно там практически в нищете умер автор Дон Кихота, которого похоронили в монастыре Тринитариас-Дескальсас. С монастыря мы и начнем.

Прежде чем покинуть зеленый сквер Пласа-де-лас-Кортес и двинуться по Калье-де-Сан-Агустин (Calle de San Agustín), обратите внимание на синий указатель, вещающий о том, что мы входим в так называемый Баррио-де-лас-Летрас (Barrio de las Letras), или Литературный квартал, своим названием и славе обязанный Золотому веку испанской литературы (XVI – первая половина XVII в.). По его узким улочкам, кроме Сервантеса, когда-то прогуливались Лопе де Вега, Франсиско де Кеведо, Тирсо де Молина, Луис де Гонгора и другие. В наши дни квартал объявлен приоритетной жилой зоной, где можно спокойно передвигаться пешком, ибо проезд по нему разрешен только общественному, служебному и аварийному транспорту.

Улица Калье-де-Сан-Агустин приведет нас прямиком к женскому монастырю Тринитариас-Дескальсас (Monasterio de las Trinitarias Descalzas), расположенному на улице Лопе де Веги (Calle de Lope de Vega, 18). Зарешеченные окна и красная кирпичная кладка стены этой обители XVII века будут видны издалека. Если свернуть направо и пройти вдоль стены монастыря вверх по улице Лопе де Веги, то по левую руку недалеко от главного входа увидите огромную мемориальную доску (3,5 x 2,5 м) из итальянского мрамора с барельефным профилем писателя, похороненного в стенах обители в апреле 1616 года. Под конец жизни Сервантес смирился со своим бедственным положением и стал членом монашеского ордена францисканцев, исповедующих добровольное нищенство. Прах писателя долгое время находился в церкви Святителя Ильдефонсо, принадлежавшей братству. Позже рядом похоронили и его супругу Каталину де Саласар, также ставшую монахиней. В 1673 году во время реконструкции церкви по планам архитектора Маркоса Лопеса и передачи ее в управление женской обители францисканцев могилу писателя почему-то не сберегли. Отыскать ее сегодня практически невозможно.

Однако совсем недавно испанские археологи, благословленные Ватиканом, приступили-таки к ее поискам. Они надеются к 2016 году – 400-летию со дня смерти писателя – найти место захоронения с помощью самого современного оборудования. Кроме того, задача ученых – восстановить истинный облик писателя. Дело в том, что прижизненные изображения Сервантеса не сохранились. Принято считать, что писатель выглядел так, как на известном портрете, написанном Хуаном де Хуареги. Только вот есть один нюанс – написал тот картину через 20 лет после смерти великого испанца. Каким образом исследователи собираются идентифицировать останки, если их обнаружат? На этот вопрос четко отвечает известный судебный антрополог Франсиско Этиксебрия, в свое время возглавлявший экспертную группу по идентификации останков чилийского президента Сальвадора Альенде: «Известно, что 7 ноября 1571 года Сервантес участвовал в знаменитой морской битве при Лепанто, когда соединенный флот дона Хуана Австрийского разбил турецкую эскадру и положил конец притязаниям Турции на восточную часть Средиземного моря. В том бою Сервантес был тяжело ранен в левую руку – пуля из мушкета раздробила ему кость, после чего левая рука стала парализованной… Кроме того, он получил и более легкую пулю из пищали прямо в грудь, и след от этой пули, несомненно, также остался на его ребрах. Еще нам известно, что во время алжирского плена он заработал грыжу позвоночных дисков в области шеи от постоянного ношения тяжелых колодок и стального ошейника, и эта грыжа также должна сохраниться. Наконец, мы знаем, что при жизни Сервантес пил и умер от цирроза печени, водянки и диабета, следы которых легко обнаружить в костной ткани. Сочетание этих факторов поможет нам безошибочно идентифицировать Сервантеса». Поживем – увидим.

А пока, пройдя до конца монастырской стены, свернем направо на маленькую улочку Кеведо, посвященную Франсиско де Кеведо (1580–1645), выросшему при дворе испанскому поэту и прозаику, значительная часть сатирических произведений которого была запрещена инквизицией. Может быть, по этой причине, а может быть, и нет, но Кеведо любил пропустить чарку-другую. Сервантес в сердцах даже прозвал его «Кебебо» (bebo по-испански означает «пью»). В Мадриде он стал особенно известен своим плутовским романом «История жизни пройдохи по имени дон Пабло» (1626). Урожденный аристократ Кеведо терпеть не мог иезуитов и ненавидел находящегося у власти временщика герцога Оливареса, за что подвергался гонениям. Старый и больной, он перед самой смертью провел четыре года в подземной тюрьме в двойных кандалах.

На угловом светлом доме, где нижний этаж сегодня занимает пивной ресторан «Кеведо» (Cervecería Restaurante Quevedo, сalle de Quevedo, 7), на уровне второго этажа висит памятная доска, говорящая о том, что здесь жил Франсиско де Кеведо. При этом почему-то умалчивается о том, что прежде эти комнаты снимал другой испанский поэт, Луис де Гонгора (1561–1627), мастер сложных и темных фантасмагорий. Говорят, что Кеведо, который не жаловал стиль Гонгоры, специально выкупил этот дом, чтобы заставить съехать из него своего оппонента. Вообще, они были полными противоположностями. Кеведо, несмотря на свое высокое происхождение, будучи личностью неординарной, старался быть поближе к низам, не брезговал общением с маргинальной средой того времени и частенько хаживал по борделям. Таинственный Гонгора, потерявший память под конец жизни и не опубликовавший ни одной книги, – его стихи переписывались от руки и печатались в антологиях, – часто порождал к себе антипатию. Будучи одним из самых сложных поэтов в истории мировой литературы, он тем не менее один из самых талантливых, настоящий «испанский Гомер».

В конце короткой улочки Кеведо сворачиваем направо, на улицу Сервантеса. Буквально через пару шагов слева у старинного уличного фонаря стоит двухэтажный Дом-музей Лопе де Веги (Casa-Museo de Lope de Vega, сalle de Cervantes, 11) с красно-розовым фасадом. Этот дом, построенный в 1578 году, гениальный драматург и поэт Лопе де Вега (1562–1635) приобрел в 1610 году. В нем он напишет бессмертную комедию «Собака на сене» (1613–1615). В нем будет жить последние двадцать пять лет своей жизни, большая часть которых окажется уже не столь безоблачной и счастливой, как прежде.

Внутреннее убранство Дома-музея может характеризовать Лопе как человека неприхотливого. Рабочий кабинет с большой библиотекой, кухня, молельня, гостиная, две спальни для хозяина и его дочерей, недорогая мебель – и всё. Во дворике – сад, неоднократно упоминавшийся в письмах писателя и даже в некоторых его пьесах. Гонорары Лопе де Веги были высоки – он запросто мог бы жить в дорогом особняке или во дворце. Но писатель с поразительной способностью куда-то спускал деньги, да еще в таком количестве, что в доме их просто не оставалось.

Феликс Лопе де Вега-и-Карпио родился в 1562 году в Мадриде в семье вышивальщика. Считается, что он появился на свет в не существующем сегодня доме, располагавшемся за снесенными воротами Пуэрта-де-Гвадалахара, которые стояли на месте нынешнего дома № 50 по улице Калье-Майор. С детских лет он удивлял своими способностями к языкам и сочинительству. Будучи ребенком, Лопе перевел стихами с латыни древнеримскую поэму и написал первую собственную пьесу. Сочинять стихи он начал еще во время учебы в знаменитом университете города Алькала-де-Энарес, где обучались Кеведо и Сервантес. Из-за своего острого языка доучиться до конца будущий драматург не успел. Однако это никак не отразилось на его творчестве, которое оказалось весьма плодовитым (более 2000 пьес). А противоречивая жизнь, сопровождавшаяся массой драматических и скандальных историй, была бурной и авантюрной. Его пьесы ставились в театрах, а произведения издавались томами. Мадриленьос буквально носили своего кумира на руках. С Сервантесом они виделись почти каждый день, даже жили на одной улице. Однако молодой Лопе практически не замечал пожилого сухорукого молчуна, считая его человеком без определенных занятий. А позже вообще невзлюбил, потешаясь над его произведениями. Но времена меняются: сегодня дом Лопе де Веги находится на улице Сервантеса, а тираж всех произведений драматурга не достигает общего тиража одного-единственного «Дон Кихота».

Над входом в Дом-музей, открытый с 1935 года, выбита фраза, написанная по-латыни: «Рarva propia magna, magna aliena parva», что в вольной интерпретации может означать: «Своя рубашка ближе к телу». Неудивительно видеть именно такой девиз на дверях жилища, хозяин которого оказался под многочисленными ударами судьбы. Сначала во время родов умерла его жена, затем – шестилетний сын, позже из дома сбежала семнадцатилетняя дочь. В 1614 году Лопе становится священником, но это мало поможет. Новая дама сердца, с которой Лопе сойдется после смерти жены, заболеет и сойдет с ума. Еще один сын от другой женщины утонет… И все же, вопреки всему, Лопе продолжал писать почти до последнего дня своей жизни, который наступил 27 августа 1635 года.

Повергнутый в траур Мадрид похоронил Лопе де Вегу в церкви Сан-Себастьян (Parroquia de San Sebastián, сalle de Atocha, 39), расположенную сравнительно недалеко от его дома. Церковь была построена на месте часовни, посвященной Пресвятой Деве Аточе, существовавшей с 1541 года. Кроме Лопе де Веги, на кладбище церкви из желтого камня похоронили родившегося в Мексике драматурга Хуана Руиса де Аларкона (1581–1639). Судя по сохранившимся записям, умершего Сервантеса сначала тоже отпевали здесь, а позже перевезли в монастырь Тринитариас-Дескальсас. В капелле покоятся останки великих мдридских архитекторов Вентуры Родригеса (1717–1785) и Хуана де Вильянуэвы (1739–1811). В ней крестили будущего лауреата Нобелевской премии по литературе Хасинто Бенавенте (1866–1954). Жизнь храма в 90-е годы XIX века, ставшего средоточием нищей мадридской братии, живописно изобразил Бенито Перес Гальдос (1843–1920) в своем романе «Милосердие» (1897). В ноябре 1936 года, во время Гражданской войны, церковь подверглась бомбардировке, после которой ее пришлось восстанавливать и перестраивать. Чудом сохранилась высокая колокольня, созданная Лукасом Эрнандесом в 1612 году. Что касается кладбища, где похоронили Лопе де Вегу, – оно не сохранилось. Сегодня на его месте, где сливаются улицы Уэртас (Calle Huertas) и Сан-Себастьян (Calle de San Sebastián) расположена флористерия, цветочный магазин.

Покинув Дом-музей Лопе, повернем обратно и пройдем по улице Сервантеса до самого ее конца. Слева на углу появится светло-желтый дом (Calle de Cervantes, 2), другой стороной фасада выходящий на улицу Леон (Calle del León), с уже знакомым барельефом и табличкой над входной дверью: «Здесь жил и умер Мигель де Сервантес Сааведра, чей гений восхитил мир. Скончался в 1616 году». На самом деле дом, конечно, не тот. Настоящий дом, где умер Сервантес, во времена правления Фердинанда VII был выставлен на аукцион и продан коммерсанту, некоему Луису Франко. Последний, несмотря на протесты Рамона де Месонеро Романоса, снес старое историческое здание и на его месте построил новое. Табличка с барельефом появилась на нем только в 1834 году. Позже и улица стала носить имя Сервантеса. Но опять же только благодаря усилиям дона Рамона. В окрестностях есть еще два места, тесно связанные с создателем Рыцаря печального образа.

Дом, где якобы жил и умер Сервантес

Все книги Сервантеса, за исключением романа «Галатея» (1585), были напечатаны в Мадриде. В старинном доме № 87 на улице Аточа (Calle de Atocha) располагалась типография, где в 1605 году из-под пресса вышло первое издание первой части романа «Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский». В этот раз речь идет об оригинальном двухэтажном здании, построенном между 1592 и 1620 годами и находящемся в весьма неплохом состоянии. Во времена Сервантеса здесь размещалась печатня Хуана де ла Куэсты. На фасаде расположен декоративный барельеф, изображающий Сервантеса и его героев: Дон Кихота, скачущего на Росинанте, и Санчо Пансу, ведущего в поводу осла. Сегодня дом принадлежит Обществу Сервантеса, целью которого является создание здесь музея писателя.

Совсем рядом с улицей Аточа находится место, где раньше стоял дом (Calle de San Eugenio, 7), в котором в 1615 году была подписана к печати вторая часть «Дон Кихота». Если бы Сервантес только знал, какой популярностью пользовался его роман за границей! Но в то время денег в семье гения так и не прибавилось. Сегодня его бессмертное произведение по объему тиража во всем мире занимает третье место после Библии и «Гарри Поттера».

 

«Атеней Мадрида». Масонские символы

Продолжая гулять по Литературному кварталу, оставим «Дом Сервантеса» (Calle de Cervantes, 2) и возьмем курс на площадь Пласа-де-Санта-Ана. Для этого сначала пройдем по улице Леон (Calle del León) до пересечения с Калье-дель-Прадо (Calle del Prado). Повернем направо и через пару десятков шагов окажемся у высокого серого портала с железными воротами, над которыми под каменным балконом распложены барельефы, изображающие художника Веласкеса, короля Альфонсо X и писателя Сервантеса. Это знаменитый «Атеней Мадрида» (Ateneo de Madrid, сalle del Prado, 21), частное либеральное сообщество деятелей науки, литературы и искусства, за время существования которого его членами стали более 35 000 выдающихся людей Испании.

Первый «Атеней» появился в 1820 году как патриотическое и литературное сообщество. Через три года оно было закрыто вернувшимся в Испанию Фердинандом VII. К счастью, архивы сообщества сумели сохранить, и в 1835 году открылся новый «Атеней», ставший публичным культурно-образовательным центром. Заведовал «Атенеем» герцог де Ривас, поэт и драматург, одна из пьес которого легла в основу оперы Верди «Сила судьбы». Ответственным секретарем «Атенея» тогда был избран незабвенный Рамон де Месонеро Романос.

С момента открытия сообщество неоднократно меняло место дислокации: дворец Абрантес (Palacio de Abrantes), улица Карретас (Calle de Carretas), Пласа-дель-Анхель (Plaza del Ángel), улица Монтера (Calle de la Montera). С января 1884 года «Атеней» располагается на улице Прадо и продолжает объединять лучших представителей мадридской культуры. Это не просто литературный и артистический клуб, а свободный университет, в уставе которого определены его просветительские цели.

Эклектичное здание, фасад которого облицован тесаным камнем, построили архитекторы Энрике Форт и Луис Ландечо. Внутри посетителей ожидает просторный актовый зал, оформленный Артуро Мелидой в новогреческом стиле. В этом и в других конференц-залах ежедневно проводятся семинары, сборы и выступления по научной тематике. Есть даже общежитие для приезжих. «Атеней» имеет очень хорошую библиотеку, которая сегодня полностью компьютеризирована, и любопытную портретную галерею президентов сообщества.

Президентами «Атенея» были знаменитые писатели (Валье-Инклан, Унамуно) и видные общественные деятели (Мануэль Асанья, Кановас дель Кастильо и другие). Большинство из них принято считать масонами. Действительно, горящая масляная лампа с масонской пятиконечной звездой на фоне пламени изображена на эмблеме «Атенея» не случайно. На лепнине, украшающей арку входных ворот, изначально красовалась каменная пятиконечная звезда. Ее удалили во времена правления Франко, при котором теософия была не в чести. Долгое время, правда, никто ничего не замечал, пока в газете ABC не появилась обличительная статья по этому поводу, после которой звезду и другие символы (компасы и др.) убрали или замазали. В наши дни, правда, кое-что уже вернули на место, но увидеть масонские знаки можно только внутри здания.

 

На площади Святой Анны

Поднявшись вверх по Калье-дель-Прадо, мы окажемся на трапециевидной площади Санта-Ана (Plaza de Santa Ana), или площади Святой Анны, история которой снова восходит к Жозефу Бонапарту, приказавшему в 1810 году снести старый монастырь Святой Анны и построить на его месте прямоугольный сквер. В 1869 году сквер расширили и превратили в настоящую площадь.

Справа расположено неоклассическое здание Испанского театра (Teatro Español), самого старого и одного из самых красивых в Мадриде, построенного на месте театра «Корраль-де-Комедьяс-дель-Принсипе» (Corral de Comedias del Príncipe), первое представление в котором датировано 1583 годом. Помещение старого «Корраля» точно соответствовало своему названию: большой квадратный вымощенный двор, окруженный задними стенами высоких домов. С узкой стороны располагалась приподнятая на подиуме сцена, окруженная разрисованными занавесками, в подмостках которой имелся люк с опускающейся крышкой. Для зрителей в партере стояли длинные грубые деревянные лавки. Позже вдоль стен появились ложи. Со временем его стали называть Театро-дель-Принсипе, и он действительно становился лучшим театром страны.

В 1849 году построили новое здание, а в 1890-е годы по планам архитектора Рамона Герреро провели полную реконструкцию. Долгое время справа от театра находилось знаменитое кафе «Принсипе», прозванное в народе «Маленьким Парнасом», – любимое место посиделок поэтов, писателей, актеров и… революционеров. Недавно интерьеры театра обновил известный французский декоратор и сценограф Жан-Ги Лека. В наши дни эта главная драматическая сцена Испании полностью отдана под постановки национальных авторов.

Прямо перед Испанским театром одиноко стоит памятник поэту и драматургу Федерико Гарсиа Лорке (1898–1936). Скульптура представляет трагически погибшего поэта выпускающим на волю птицу. Родившийся в Гранаде Лорка в 1919 году приехал в Мадрид, чтобы поступить в столичный университет, где знакомится с Сальвадором Дали и Луисом Бунюэлем. Во время обучения он пишет и ставит в театре свою первую пьесу «Колдовство бабочки», что в дальнейшем определяет его судьбу как драматурга. В 1932 году Лорка, встав на сторону республиканцев и будучи директором государственного университетского театра La Barraca («Балаган»), с успехом ставит пьесы авторов Золотого века. Но жить ему остается недолго. Об этом говорят его собственные строки в концовке одного из стихотворений, где поэт предсказывает назревающую Гражданскую войну, собственную гибель и неизвестность места своего захоронения. Скульптура установлена здесь сравнительно недавно – в 1986 году.

Напротив, с другой стороны площади, стоит памятник другому знаменитому испанцу – Педро Кальдерону де ла Барке (1600–1681), величайшему после Лопе де Веги драматургу и поэту Испании. После смерти Лопе он стал придворным драматургом и даже был награжден рыцарским орденом Сантьяго. Сумев продолжить традицию Лопе в комедиях «плаща и шпаги», аристократ Кальдерон одновременно углубил жанр религиозно-философской драмы и обратился к так называемому религиозному театру. Он не боялся использовать различные сценические эффекты. Когда премьера его пьесы «Зверь, молния и камень» проходила на острове посреди озера в королевском парке Ретиро, зрители смотрели ее, сидя в лодках.

Смерть брата, рождение незаконного сына и участившиеся гонения на театр привели Кальдерона к решению стать священником, что он и сделал в 1651 году. Через двенадцать лет Кальдерона назначили личным духовником Филиппа IV. Следующий монарх, Карлос II, эту почетную должность за ним сохранил. С 1663 года Кальдерон жил на улице Калье-Майор (Calle Mayor) в доме № 61 с очень узким фасадом, прозванном Каса-Эстреча. Несмотря на театральные гонорары, умер драматург в нужде.

Памятник Кальдерону работы Хоана Фигераса Вила открыли на площади в 1880 году. Духовник короля восседает на пьедестале, вероятно, обдумывая очередную сцену из своего творения. В правой руке он должен держать перо, но его давным-давно кто-то позаимствовал. Крылатая фигура позади драматурга символизирует Славу. Другие аллегорические фигуры, расположенные под ним: Комедия, Трагедия, Поэзия и Война. Кстати, раньше под именем Кальдерона, указанном на постаменте, была еще и надпись: «Жизнь есть сон, но не твое блаженство», позже исчезнувшая. Постамент украшен барельефами со сценками из его знаменитых произведений: «Жизнь есть сон», «Саламейский алькальд», «Танец смерти», «Спрятанный кабальеро».

Позади памятника Кальдерону возвышается бывший отель «Виктория» (Hotel Victoria, рlaza de Santa Ana, 14). Построенный в начале 1920-х годов, он и сегодня привлекает внимание остеклением фасада и высокой башней в углу. Поначалу отель делил права на здание с популярным универмагом «Симеон», но позже завладел пространством целиком, со временем став любимым пристанищем тореро. Легендарный Манолете (1917–1947), которому судьбой было уготовано погибнуть на арене в Линаресе, приезжая в Мадрид, почти всегда останавливался именно здесь. После 2006 года отель перепродали и теперь он носит название ME Madrid Reina Victoria.

Среди ресторанов и тапас-баров, которыми буквально напичкана площадь Санта-Ана, в доме под № 6 расположена знаменитая немецкая пивная «Сервесерия-Алемана» (Cerveceria Alemana), открытая в 1904 году и до сего дня сохранившая фасад из золотистого дерева с декором того периода. В свое время «Алемана» считалась любимым местом посиделок матадоров, американских дипломатов, голливудских «звезд» (Ава Гарднер, Фрэнк Синатра и другие) и незабвенного Эрнеста Хемингуэя, как-то заметившего, что тут подают «лучшее пиво в Испании». У «дона Эрнесто» здесь всегда был персональный стол. Он и сегодня находится справа от входа, обозначенный светлой мраморной столешницей и настенной фотографией писателя, сделанной в 1959 году. Заглянуть в пивную стоит обязательно, и не только за тортильей, альбондигас и холодным пенистым пивом местного разлива. «Сервесерия-Алемана» буквально дышит атмосферой 1950-х годов.

Налево от отеля «Виктория» уходит улица Калье-де-Сан-Себастьян (Calle de San Sebastián), ведущая прямиком к церкви Сан-Себастьян (Parroquia de San Sebastián), где был похоронен Лопе де Вега и с которой мы уже знакомы. Если есть желание пройтись – в полном смысле этого слова – по цитатам из произведений Гонгоры, Кеведо или Беккера, то сверните на улицу Уэртас (Calle de las Huertas) и идите по ней вниз. Цитаты великих гениев от литературы появятся прямо на брусчатке у вас под ногами.

Направо от «Виктории» – Калье-де-Нуньес-де-Арсе (Calle de Núñez de Arce), посвященная испанскому поэту-романтику и драматургу Гаспару Нуньесу де Арсе (1834–1903), автору стихотворных драм на темы испанской истории. В самом начале улицы расположен вечно набитый битком ночной клуб «Вилья-Роса» (Villa-Rosa), расположенный в старом здании, сохранившимся с 1930 года. Его наружные стены аккуратно облицованы расписанной вручную андалусской плиткой. Но мы развернемся и покинем площадь по улице Калье-дель-Принсипе (Calle del Príncipe), двинувшись по ней налево от Испанского театра.

 

Вниз по Каррера-де-сан-Херонимо. Пансион Хемингуэя и след Маты Хари

Очень скоро по левую руку появится здание Театра Комедии (Teatro de la Comedia, сalle del Príncipe, 14), построенного по проекту Агустина Ортиса де Вийяхоса на нижних этажах старого жилого дома. Театр открылся 18 сентября 1875 года комедией «Трюмо», на которой присутствовали король Альфонсо XII и его сестра, принцесса Изабелла. Долгое время театр с залом на тысячу мест считался в столице одним из самых красивых и уютных. Именно в нем в октябре 1933 года было объявлено о создании Испанской фаланги – крайне правой политической партии Испании, основал которую Хосе Антонио Примо де Ривера (1903–1936). Темная бронзовая доска в память об этом до недавнего времени висела на фасаде театра на уровне второго этажа, практически нечитаемая снизу. Сейчас ее убрали. Говорят, на реставрацию. А может быть, и навсегда, если учесть далеко не однозначное отношение в обществе к франкистским символам.

Далее выходим на площадь Пласа-де-Каналехас (Plaza de Canalejas). Впереди, в перспективе убегающей от нас Калье-де-Севилья (Calle de Sevilla), просматриваются примечательные здания улицы Алькала (Calle de Alcala): «Виталисио» (Edificio Vitalicio) и колокольня церкви Калатравас (Iglesia de las Calatravas). Левее, совсем рядом, высится мощный фасад пятиэтажного Испано-американского банка (Banco Hispano Americano), построенного между 1902 и 1905 годами по проекту архитектора Эдуардо де Адаро, одного из авторов похожего по стилистике Банка Испании (Banco de España). В нишах над входом в банк хорошо видны скульптурные аллегории Экономики и Исчисления, созданные скульптором Хосе Альковерро.

На площади берем правее. Прежде чем направиться отсюда обратно к Дворцу Конгресса депутатов (Palacio del Congreso de los Diputados, сarrera de San Jerónimo, 39), стоит задержаться около построенного в 1914 году здания Менесес (Edificio Meneses) работы Хосе Марии Мендоса Уссия и Хосе де Арагон Прадеры. Дом был заказан вдовой крупного финансиста по фамилии Менесес для коммерческого использования, мансарда планировалась под жилье. Несмотря на небольшой участок земли, на котором стоит здание, архитекторы сумели придать ему монументальный вид и в то же время не лишили индивидуальности. Постройка сильно напоминает Дом Матесанса (La Casa Matesanz, Gran Via, 27), построенный по проекту все того же Антонио Паласиоса в 1923 году.

Не очень заметно для глаз здание Менесес плавно переходит в Дом Томаса Альенде, пристроенный в 1920 году. На первый взгляд оба здания кажутся единым целым, но при внимательном рассмотрении видно, что они отличаются не только конструктивно, но и цветовым оттенком. Кроме того, у Дома Томаса Альенде более высокая угловая башенка со шпилем.

Продолжаем идти вниз по улице Каррера-де-Сан-Херонимо в сторону парламента. Справа под № 32 значится пансион «Агилар» (Pensión Aguilar, сarrera de San Jerónimo, 32). Тот самый хостел, где в 1923 году останавливался Хемингуэй во время своего первого визита в Мадрид и который изображен в его рассказе «Рог быка» (1938) под названием «Луарка»: «Второразрядные матадоры охотно селились в этом пансионе… кормили там превосходно, а за стол и комнату брали недорого».

Пласа-де-Санта-Ана

Спускаемся дальше к площади Пласа-де-лас-Кортес (Plaza de las Cortes) с уже знакомым нам памятником Сервантесу. Справа за площадью стоит угловое здание, принадлежащее группе испанских страховых компаний Groupama Seguros. Над выпуклым входом на уровне второго этажа видны часы с белым циферблатом, называемые Карильон (Carillón). Это самые настоящие куранты с колоколами, висящими прямо на стене. В народе они прозваны «figures goyescas», или «образы в стиле Гойи». Шесть фигурок под колокольные перезвоны на несколько минут появляются из окна, над которым висят часы, два раза в день: в полдень и в 20.00. Игрушечные Гойя, герцогиня Альба, король Карлос III, матадор Педро Ромеро, манола (женщина из рабочей среды) и собака с лентой созданы мастерской рукой Антонио Минготе.

Следующее здание напротив музея Тиссена-Борнемисы – высокий и светлый отель «Палас» (The Westin Palace), открытый в 1912 году. Шикарное заведение известно своим зимним садом с прозрачным куполом и постояльцами с мировыми именами.

В нем в декабре 1916 года легендарная шпионка Мата Хари проводила ночи с майором фон Калле, военным атташе германского посольства в Мадриде. Именно эти встречи оказались для нее роковыми – немцы сумели расшифровать французскую телеграмму, из которой стало ясно, что она работала не только на них. А французская контрразведка расшифровала немецкую телеграмму, получив подтверждение того, что бывшая танцовщица являлась немецким агентом. После пышных мадридских рождественских праздников авантюристка отбыла в Париж, где рассчитывала получить щедрое вознаграждение за переданную информацию. Вместо этого двойной агент Мата Хари оказалась в тюрьме и позже была расстреляна.

Несколько раз останавливался в «Паласе» и Хемингуэй. Но не потому, что любил его, а потому что рядом находится музей Прадо.

Проходим мимо отеля и оказываемся в южной точке Салона Прадо, на площади Пласа-Кановас-дель-Кастильо (Plaza Canovas del Castillo). В самом ее центре радует глаз неоклассический фонтан Нептуна (Fuente de Neptuno), созданный между 1780 и 1784 годами по проекту Вентуры Родригеса скульптором Хуаном Паскуалем де Меной из белого толедского мрамора. Бог морей и потоков с короной на голове и трезубцем в руке изображен стоящим в полный рост на морской раковине, которую по волнам несет резвая двойка гигантских морских коньков. По круглому периметру фонтана через одинаковые интервалы посажены аккуратно постриженные маленькие деревца. Первоначально Нептун располагался на бульваре гораздо севернее, но в 1898 году был перенесен в нынешнее место.

 

История музея Прадо

Крупнейшая в Мадриде сокровищница шедевров мировой живописи, заглянув в которую, можно забыть обо всем на свете и вернуться к мирской жизни лишь по вежливому напоминанию смотрителей, это, бесспорно, Национальный музей Прадо (Museo Nacional del Prado, calle Ruiz de Alarcón, 23). Нигде в мире нет такого богатого собрания великих испанских художников, среди которых: Эль Греко, Веласкес, Гойя, Мурильо, Сурбаран. Кроме них знатоков искусства привлекают собранные здесь творения Боттичелли, Джакинто, Караваджо, Рафаэля, Тициана, Тинторетто, Тьеполо, Фра Анджелико, Босха, Дюрера, Рубенса… Многие приезжают в испанскую столицу исключительно ради Прадо, очереди у которого нескончаемы. Меняются только лица стоящих в них людей, попавших под влияние магнита особого свойства, сила которого в высочайшей художественной ценности собранных здесь произведений.

Фонтан Нептуна

Итак, Прадо – главная вершина нашего «музейного золотого треугольника». История его сокровищ восходит к Карлосу I (1500–1558), или Карлу V Габсбургу, который, являясь последним из всех когда-либо провозглашенных римских императоров, оказался первым из испанских монархов, решившим сохранить свое собрание картин для наследников. Король несомненно обладал художественным вкусом – хорошо известно его покровительство писавшему при дворе Тициану. Практически все последующие испанские властители, за исключением совершенно не интересовавшегося искусством Филиппа III, внесли свою лепту в пополнение коллекции. Идея превратить последнюю в публичный музей родилась уже в конце XVIII века, однако ее воплощению в жизнь помешало наполеоновское вторжение, во время которого часть ценных картин оказалась за пределами Испании. Правда, именно Жозеф Бонапарт в 1809 году издал указ о мерах по сохранению музейных экспонатов, в котором предписывалось создать в Мадриде музей искусств. Он даже придумал ему название в честь себя – Жозефино. Поначалу решили разместить коллекцию во дворце Буэнависта (Palacio de Buenavista, сalle de Alcalá, 51), но тот не очень подходил под музей, и идею на время отложили.

Залы Прадо

При Фердинанде VII, вернувшемся из изгнания, взоры власть имущих обратились на другой дворец, построенный по проекту Хуана де Вильянуэвы и первоначально предназначенный для так называемого Кабинета естествознания и Академии наук. В итоге, благодаря усилиям супруги Фердинанда Изабеллы Браганской, Королевский музей картин – тогдашний предшественник Прадо – открылся в этом неоклассическом здании 19 ноября 1819 года. В тот момент коллекция состояла из 311 полотен. Долгое время формирование и обогащение музея происходило только за счет королевских коллекций. Позже собрание пополнилось за счет изъятия монастырских ценностей. В 1868 году заведение станут величать Мадридским художественным музеем Прадо.

Нелегкий период придется пережить музею во время Гражданской войны. В сентябре 1936-го республиканцы назначат директором Прадо Пабло Пикассо. Тот примет назначение, но, живя во Франции, так и не вступит в должность по-настоящему. Прадо закроют. А вскоре большую часть коллекции на время боевых действий предусмотрительно отправят сначала – в Валенсию, затем – в Каталонию, и в конце концов перевезут в Швейцарию. Другую часть оставят в подвальном этаже, полностью закрыв мешками с песком для защиты от осколков.

После поражения республиканцев произведения искусства вернутся в Мадрид, и 7 июля 1939 года музей откроется вновь. Его фонды начнут активно пополняться, но выставлять все шедевры одновременно невозможно. В 1971 году к Прадо перейдет расположенный неподалеку Касон-дель-Буэн-Ретиро. Сравнительно недавно построили еще одно здание, вплотную примыкающее к церкви древнего монастыря Сан-Херонимо-эль-Реаль (Iglesia de San Jeronimo el Real). Прадо имеет четыре действующих входа и в плане представляет собой большой прямоугольник, к меньшим сторонам которого пристроены два квадратных корпуса. И все же проблема нехватки площадей остается до сих пор.

Сегодня музей обладает огромным собранием из 8600 полотен и 700 скульптур. Его гордостью является коллекция из 4000 рисунков и гравюр, а также предметы декоративного искусства, в числе которых гобелены, редкий фарфор, керамика, старинные медали и монеты. Планируется, что продолжающаяся реконструкция позволит выставлять гораздо большее количество произведений.

 

Веласкес в Мадриде

Главный фасад музея, выходящий на бульвар Прадо, имеет портал, известный как «Вход Веласкеса» (Puerta de Velázquez), обрамленный колоннами и украшенный статуями с медальонами. Прямо перед ним – памятник великому испанскому художнику Диего Веласкесу (1599–1660) работы Анисето Маринаса, установленный в 1899 году. Изображая Веласкеса, Маринас отталкивался от автопортрета живописца в знаменитой картине «Менины» (1656). Скульптор усадил бронзового Веласкеса в кресло, вложил ему в руку палитру и позволил художнику погрузиться в глубины творческих мыслей.

Сегодня в стенах Прадо хранятся 56 полотен художника – почти половина из его ценного наследия. Основная их часть с 1899 года находится в напоминающем базилику великолепном зале 50. Другие работы распределены по Центральной галерее и находящимся рядом меньшим залам.

Диего Родригес де Сильва-и-Веласкес родился 6 июня 1599 года в Севилье, давшей испанской живописи много славных имен, в небогатой дворянской семье португальского происхождения. Его первые картины, изображающие натюрморты и «кухонные» сцены, говорили о несомненном таланте молодого человека, который уже в 17 лет получил звание мастера. Но юноша явно был способен на большее. Первая его поездка «за счастьем» в испанскую столицу в 1622 году особым успехом не увенчалась, и он вернулся домой. Хотя, конечно, смотря что подразумевать под успехом. За довольно короткое время пребывания в Мадриде Веласкес успел посетить Эскориал и написать портрет испанского поэта Луиса де Гонгоры. Благодаря усилиям своего тестя, в школе которого юноша обучался живописи, о молодом даровании прознал наставник и фаворит короля Филиппа IV граф Оливарес, тоже бывший родом из Севильи. В августе 1623 года королевский капеллан Хуан де Фонсека по приказу Оливареса официально вызывает Веласкеса в Мадрид. Уже в конце месяца последний встречается с королем, чтобы написать его портрет. Король доволен, и вскоре художник получает звание королевского живописца. С этого момента начнется его головокружительная карьера.

Первое время в Мадриде Диего жил у капеллана Фонсеки на улице Калье-дель-Эспехо (Calle del Espejo), или на Зеркальной улице, вдоль которой еще во времена захвата Мадрида маврами проходила часть арабской крепостной стены. Затем с семьей он поселился в доме на Калье-де-ла-Консепсьон-Херонима (Calle de la Concepción Jerónima), неподалеку от Пласа-Майор. Сегодня на месте той постройки расположен четырехэтажный дом под № 21. Позже, в марте 1627 года, когда художник получит пост привратника в покоях короля, он переедет в служебную квартиру, расположенную где-то в самом начале улицы Сан-Бернардо (Calle de San Bernardo), бывшей Калье-де-лос-Конвалесьентес (Calle de los Convalecientes). Оттуда рукой подать до Королевского дворца (Palacio Real), с которым Веласкес был связан не только как королевский живописец, в первые годы работы обратившийся к парадным придворным портретам. Туда он вынужден был ежедневно ходить на работу.

Постепенно поднимаясь по карьерной лестнице, ближе к концу жизни Диего получил должность гофмаршала двора с очень широким кругом обязанностей, за что заплатил невозможностью полностью отдаваться живописи. Однако даже при таких обстоятельствах он сумел создать подлинные шедевры и при первой же возможности старался быть ближе к искусству. Как только в 1628 году в столицу приехал Рубенс, Веласкес использовал любой повод, чтобы пообщаться с великим фламандцем и поучиться у него. Много лет он возглавлял королевское собрание художественных произведений, пополняя его при первой же возможности, особенно после двух поездок в Италию. В 1655 году живописец с позволения короля обитает в здании Каса-дель-Тесоро (Casa del Tesoro) на территории Алькасара. В нем жили служащие дворца, а после основания монастыря Энкарнасьон (Convento de la Encarnación) через него проходила галерея, ведущая в обитель. Здание было снесено во время правления Жозефа Бонапарта. Сегодня на его месте находится площадь Пласа-де-Орьенте (Plaza de Oriente), где стоит бронзовый памятник Филиппу IV, над которым кроме Веласкеса потрудились еще Пьетро Такка, Хуан Мартинес-Монтаньес и Галилео Галилей.

Рисуя бесчисленные портреты Филиппа IV, его семьи, герцога Оливареса и других придворных, Веласкес все же не забывал и о другой живописи. Он был признанным мастером в области цвета и света, умеющим точно раскрывать человеческие характеры. О могучем реализме его картин говорят шедевры, представленные в Прадо (залы 41, 49–52, Центральная галерея): «Поклонение волхвов» (1619), «Преосвященная мать Херонима де ла Фуэнте» (1620), «Пьяницы, или Триумф Вакха» (1628–1629), «Кузница Вулкана» (1630), «Копья, или Сдача Бреды» (1634–1635), «Эзоп» (1638), «Менип» (1638), «Филипп IV» (1653), «Пряхи, или Миф об Арахне» (1657). Очень интересны портреты королевских шутов и карликов. Но самая знаменитая картина Веласкеса в Прадо – полотно «Менины, или Семья Филиппа IV» (1656, зал 50). Ее копировали Гойя и Пикассо, ей не перестают восхищаться как искусствоведы, так и просто любители искусства. Этим смелым и легким полотном художник впервые в истории живописи показал жизнь королевского двора изнутри.

При дворе португальским словом «менина» (фрейлина) было принято называть девушек знатного рода, служащих у испанских инфант. Действие «Менин» происходит в просторной дворцовой комнате, ранее принадлежавшей принцу Бальтасару Карлосу, а после его смерти ставшей мастерской Веласкеса. Инфанта Маргарита, менины и карлики готовятся к приветствию Филиппа IV и его супруги. Последние присутствуют на картине только в отражении зеркала. Можно предположить, что они стоят там же, откуда смотрит зритель. Скорее всего, на них и брошен лукавый взгляд маленькой Маргариты. Слева у холста стоит художник с кистью в руке. Это сам Веласкес, преисполненный творческого самоуглубления. На его груди – алый крест ордена Сантьяго. Долгое время исследователи гадали, откуда этот знак мог появиться на картине, написанной в 1656 году, когда Веласкес получил орден тремя годами позже. Поговаривали, что чуть ли не сам Филипп IV пририсовал крест на груди своего любимого живописца, который из-за своего неблагородного происхождения никак не мог стать кавалером этого почетного знака. Однако это не так. В первой версии картины вместо Веласкеса на картине была изображена инфанта Мария-Терезия, в 1660 году вышедшая замуж за Людовика XIV. После этого события Веласкес убрал ее с картины и добавил себя вместе с рамой и холстом. Орден Сантьяго он к тому моменту все-таки получил. Благодаря королю, восхитившемуся работами художника по украшению Эскориала (Monasterio de El Escorial), и папе римскому.

Умер Веласкес неожиданно, в возрасте шестидесяти лет, 7 августа 1660 года. Сначала у него открылись сильные боли в груди, затем началась лихорадка, закончившаяся комой. Говорят, что проститься с художником приходил сам король. Жена живописца пережила его всего на восемь дней. Один из учеников, живший у Веласкесов, скоропостижно скончался за пять дней до ухода мастера. Еще через пять лет умер король Филипп IV, причем в том же возрасте, что и его любимый художник…

Похоронили Веласкеса, облаченного в торжественные одежды кавалера ордена Сантьяго, в отороченном золотом гробу, покрытом черным бархатом. Церковь Сан-Хуан-Баутиста, где в фамильном склепе его друга дона Гаспара Фуэнсалиды долгое время оставались останки великого живописца, снесли по приказу все того же Жозефа Бонапарта в 1808 году. При этом никто не удосужился отметить место захоронения, которое до сих пор остается неизвестным. Предполагаемое место на нынешней маленькой площади Пласа-де-Рамалес (Plaza de Ramales) обозначено скромной колонной, увенчанной железным крестом, символизирующим орден Сантьяго.

Памятник Веласкесу

 

Гойя в Мадриде

Ни в одном другом музее мира не собрано столько работ испанских художников, как в Прадо. И нет другого такого музея, который мог бы похвастать столь полным и многосторонним представлением творчества Франсиско Гойи (1746–1828), одного из самых прославленных и загадочных испанских живописцев, творившего на рубеже эпох Просвещения и романтизма. Удивительна судьба этого человека, большая часть жизни и творчества которого связана с испанской столицей, где он стал придворным живописцем трех королей. Ужасаясь дьявольским ликом окружающего мира, Гойя сумел перенести его на свои полотна и рисунки так, что даже полные драматизма самые невероятные сюжеты вызывают ощущение реальности происходящего. В Прадо более 140 его произведений, представляющих все периоды творчества: от картонов, офортов, портретов до «черных картин», а также одной из самых последних его картин – «Молочница из Бордо» (1825–1827), написанной во Франции и признанной самой совершенной работой художника с точки зрения техники живописи.

Памятник Гойе, созданный скульптором Мариано Бенльюре еще в начале XX века, появился перед северным фасадом Прадо – там, где находящаяся снаружи здания двухсторонняя каменная лестница ведет на второй этаж, – в 1945 году. Пожилой Гойя изображен в полный рост. Он возвышается на постаменте, прижав к груди шляпу и свысока окидывая прохожих задумчивым, грустным взором. На постаменте барельефом выделено его самое известное творение – «Маха обнаженная», а также представлены некоторые сценки из знаменитой серии офортов «Капричос».

Франсиско Хосе де Гойя-и-Лусьентес оказался в Мадриде в 1763 году, приехав сюда из арагонской глуши. К тому моменту он уже владел мастерством рисунка и копирования офортов, научившись всему этому в Сарагосе. После двух неудачных попыток поступить в мадридскую Королевскую академию изящных искусств Сан-Фернандо (в третий раз он все-таки в нее поступит, а позже станет ее директором) Гойя отправился в Италию, где на конкурсе Пармской академии завоевал вторую премию. Вернувшись в Испанию, начинающий живописец некоторое время выполнял заказные работы в Сарагосе, пока в 1774 году вместе с молодой женой Хосефой Байеу снова не отправился в Мадрид, где должен был заняться картонами – эскизами для гобеленов Королевской ткацкой мануфактуры Санта-Барбара (La Fábrica Real de Tapices de Santa Bárbara). Помог художнику в этом брат его жены, известный в Мадриде художник, обладавший нужными связями. Таким образом Гойя познакомился с придворным живописцем Антоном Рафаэлем Менгсом (1728–1779), возродившим пришедшее в упадок производство гобеленов. Здание фабрики гобеленов можно увидеть и в наши дни на улице Калье-де-Фуэнтеррабья (Calle de Fuenterrabia, 2), хотя во времена Гойи мануфактура находилась в другом месте.

Картонами Гойя с перерывами занимался довольно долго, вплоть до 1792 года. В одном только Прадо их хранится более сорока. Самые известные из представленных в музее (залы 74–79): «Охота на перепелов» (1775), «Зонтик» (1776–1776), «Продавец посуды» (1779), «Борьба с молодым бычком» (ок. 1780), «Праздник в долине Сан-Исидро» (1788), «Свадьба» (1791–1792), «Марионетка» (1791–1792), «Ходоки на ходулях» (1791–1792).

Первое время молодожены жили у брата Хосефы в доме № 7 на Калье-дель-Релох (Calle del Reloj), не сохранившемся до наших дней. В 1777 году Гойя с женой переедут на другую улицу, где когда-то обитал кумир художника Диего Веласкес – Калье-дель-Эспехо (Calle del Espejo). Поселятся они в доме № 1, фасад которого сегодня выкрашен в яркий желтый цвет и хорошо виден издали. Через год семья Гойи снова поменяет место жительства. На этот раз она въедет в дом № 66 по улице Каррера-де-Сан-Херонимо (Carrera de San Jerónimo), известный как «дом маркизы Кампольяно».

Еще через год Гойя переселится в здание на улице Десенганьо (Calle del Desengaño), где проживет почти 20 лет. В нем родятся трое из его семи детей и умрет жена Хосефа. В другом доме (№ 37) на этой тихой аристократической улице в маленькой лавке, где торговали духами, ликером и всякого рода старинными вещицами, Гойя выставит на продажу папку своих офортов «Капричос» (76 офортов), содержащих своеобразную критику жутких пороков, заблуждений и просто нелепостей, свойственных человечеству. Большинство из этих офортов сегодня находится в Прадо. Кстати, именно офорты, а вовсе не картины, сделали Гойю знаменитым за пределами Испании.

Начав с гобеленов, художник постепенно обретет известность, познакомится с выдающимися людьми эпохи и начнет писать их портреты. Первым его заказчиком станет королевский министр граф Флоридабланка. На его портрете, написанном в 1783 году, кроме основного персонажа, появится архитектор Хуан де Вильянуэва и… сам Гойя, стоящий в тени.

После знакомства с инфантом доном Луисом Антонио Хайме де Бурбоном, младшим братом Карлоса III, карьера художника пойдет резко вверх. Как итог, в 1786 году Гойю назначат одним из живописцев короля. Он пишет портрет Карлоса III, изображая его на охоте в лесах Эль-Пардо.

Парадные портреты, многие из которых сегодня представлены в Прадо («Семейный портрет герцогов Осуна» (ок. 1788), «Генерал дон Хосе де Уррутия» (ок. 1798), «Карлос IV в красном» (1789)), откроют Гойе путь в высший свет. В 1799 году при другом короле, Карлосе IV, Гойя наконец получит должность первого придворного живописца. Этот внешне удачный период омрачится несчастьем: осенью 1792 года Гойя неожиданно потеряет слух. Причина недуга осталась неизвестной – либо физическое заболевание, либо изменения в психике, вызванные ночными кошмарами и видениями. По свидетельствам современников, свою глухоту Гойя переносил очень мужественно.

Мост Сеговия

В 1800 году он приобретает в собственность дом на улице Вальверде (Calle de Valverde), а через три года арендует еще и помещение в доме № 7 на Калье-де-лос-Рейес (Calle de los Reyes). В Мадриде он переживает все драматические события, захлестнувшие испанскую столицу в первой четверти XIX века: и революцию, и реакцию. При этом не перестанет рисовать.

Самые известные картины Гойи этого периода, находящиеся в Прадо: «Графиня Чинчон» (1800), «Семья короля Карлоса IV» (1800), «Мертвые птицы» (1808–1812), «Колосс» (1808–1812), «2 мая 1808 года, или борьба с мамелюками» (1814), «3 мая 1808 года, или расстрел на холме Принсипе-Пио» (1814), «Фердинанд VII в королевской мантии» (1814–1815), «Автопортрет» (1815), «Герцогиня де Абрантес» (1815), портреты короля Карлоса IV и королевы Марии Луизы. Ну и, конечно же, обе «Махи»: «Маха обнаженная» (1795–1800) и «Маха одетая» (1800–1807). До сих пор многие полагают, что на этих картинах изображена герцогиня Альба, знаменитая муза Гойи. Но это, скорее всего, лишь красивая легенда.

В 1819 году на берегу Мансанареса, недалеко от моста Сеговия (Puente de Segovia), Гойя приобрел еще одно жилище, вошедшее в историю как «Дом Глухого» (Quinta del Sordo). По удивительному стечению обстоятельств, здание раньше принадлежало жителю испанской столицы, тугому на оба уха, но название «Дом Глухого» позже ассоциировалось только с Гойей. Стены этого двухэтажного строения художник покрыл четырнадцатью необычными фресками-панно, не предназначенными для постороннего взгляда. Они могли заставить содрогнуться от ужаса любого, увидевшего их. Эти так называемые «Черные картины», созданные в период между 1820 и 1823 годами, отражали опустошенный внутренний мир Гойи после очередной тяжелой болезни. До сих пор неизвестно, задумал ли их Гойя как единое произведение или же каждая из фресок абсолютно самостоятельна.

Его полным иносказаний «Черным картинам» грозило небытие, если бы не усилия некоего барона, одного из собственников дома после смерти художника. Благодаря ему «Черные картины» Гойи перенесли на холст, отреставрировали и позже передали в Прадо (зал 87). Заброшенный «Дом Глухого» снесли в XX веке, а на его месте построили скромную железнодорожную станцию, названную в честь художника. В 1965 году этот вокзальчик постигла участь дома. Сегодня на его месте – жилой квартал.

А что же Гойя? В 1824 году глухой, больной и почти беспомощный художник, не имевший больше сил жить в постоянном страхе в родной стране, оказавшейся после очередной гражданской войны во власти реакции Фердинанда VII, уезжает во Францию. Официально придворный живописец возьмет у короля полугодовой отпуск на лечение. На самом же деле Гойя никогда больше не вернется в Испанию. Он скончается в Бордо в апреле 1828 года, но лишь в 1919 году его останки перевезут в Мадрид.

Во время эксгумации не обнаружат череп живописца. По одной из версий, французский врач Жюль Лафарг еще при жизни Гойи получил его согласие на исследование мозга художника после смерти в госпитале медицинского факультета в Париже. Находился ли череп там или нет, сегодня никто точно не скажет, но в 1928 году испанский ученый из Сарагосы Хиларион Гимено Фернандес-Висарра продемонстрировал публике картину «Череп Гойи», которую он по случаю приобрел в какой-то антикварной лавке. На полотне, датированном 1849 годом, изображен лежащий на столе череп без нижней челюсти. Автором картины считался художник Дионисио Фьеррос. О том, что он вместе с французским доктором вскрывал могилу Гойи, точных данных нет. Картина и сегодня находится в Музее города Сарагосы, но тайна черепа великого художника так и осталась неразгаданной.

Сегодня могила Гойи находится в часовне Сан-Антонио-де-ла-Флорида (Ermita de San Antonio de la Florida, glorieta de San Antonio de la Florida, 5), известной как «Пантеон Гойи». Рядом с часовней стоит ее близнец – точно такой же скит, отличающийся лишь тем, что в нем проходят службы, в то время как храм, о котором идет речь, открыт для посещения только как музей.

Сегодня эта скромного вида маленькая часовня, построенная по указу Карлоса IV итальянским архитектором Франческо Фонтаной между 1792 и 1798 годами, – настоящее место паломничества поклонников творчества живописца. На гранитной могильной плите внутри храма выбито имя одного только Гойи, хотя, если быть точным, в гробнице покоится еще и прах его друга Мартина Мигеля де Гойкоэчеи, который в свою очередь разрешил похоронить Гойю в семейном склепе. Хотя оба и скончались в разное время, в Бордо они были похоронены рядом. Когда прах Гойи решили перевезти в Мадрид, различить останки так и не представилось возможным. В итоге в ските Сан-Антонио-де-ла-Флорида оказались оба. Часовня известна не только могилой, но и величественными фресками, написанными Гойей по поручению министра юстиции Ховельяноса.

Заказ шел напрямую от королевского двора, а это означало, что дополнительных согласований с Королевской академией изящных искусств не требовалось. Получив от монарха полную свободу в творчестве, Гойя выполнил работу в рекордно короткий срок – за три месяца (по другим данным – за полгода). Художник расписал арки и своды часовни, но самое главное – он создал уникальную фреску на большом куполе храма, освещаемую через круглое окошко, пробитое в его центре.

В основу сюжета росписи купола легла легенда XIII века об одном из чудес святого Антония Падуанского, воскресившего в Лиссабоне убиенного, который назвал имя своего убийцы, чем снял несправедливое обвинение с отца святого. Перенеся события в современный ему Мадрид, Гойя расположил на балюстраде по окружности купольной сферы более 40 фигур – представителей пестрого мадридского мира. Все пространство над толпой, пораженной чудом, совершенным одетым в коричневую рясу Святым Антонием, занимают кастильские горы и серо-голубое небо. На пустом бездонном небе нет ни одного ангела. Последние изображены ниже, под куполом. И не как бесполые существа, а в образах прекрасных испанок. Гойя принял очень смелое и радикальное для того времени решение – освободил небесный свод от библейских персонажей, оставив наверху только мадриленьос, представленных простолюдинами, нищими и оборванцами. Эти исключительно живые и необычные росписи, принесшие Гойе большой успех, надолго остаются в памяти любого, кто их видел.

«Маха одетая». Художник Франсиско Гойя, 1800–1805 гг.

Какие еще места в Мадриде связаны с именем Гойи? Многие из них мы уже посещали или еще посетим. Портреты королевских особ и известных людей представлены в Королевском дворце (Palacio Real), Королевской академии изящных искусств Сан-Фернандо (Real Academia de Bellas Artes de San Fernando, сalle de Alcal, 13), в музее Ласаро Гальдиано (Museo Lázaro Galdiano, сalle de Serrano, 122). 7 картин Гойи хранятся в монументальном Банке Испании (Banco de España). Несколько рисунков художника и картины его учеников находятся в Музее Серральбо (Museo Cerralbo, сalle Ventura Rodríguez, 17). Нельзя не упомянуть и восьмиметровую фреску базилики Сан-Франсиско-эль-Гранде (Basilica de San Francisco el Grande, рlaza de San Francisco, 11), работу Гойи, на которой заметно и лицо самого художника. В собрании Дворца Лирия (Palacio de Liria, сalle de la Princesa, 20–22) можно увидеть знаменитый «Портрет герцогини Альба», где Гойя изобразил свою возлюбленную герцогиню Альба.

К северо-западу от Мадрида расположена летняя королевская резиденция Эль Пардо (Palacio Real de El Pardo), существующая с XVI века. Когда-то для шпалер ее столовой Гойя создал свои картоны. В пригороде, в районе аэропорта Барахас (Aeropuerto de Madrid-Barajas), расположен романтический парк Капричо (Parque El Capricho), разбитый на территории поместья герцогов Осуна, покровителей и заказчиков Гойи. Для хозяйки виллы Аламеды де Осуна художник создал несколько панно с интересными пейзажами. Говорят, в парке была его мастерская…

 

Другие шедевры Прадо

Кроме Веласкеса и Гойи в Прадо представлен целый ряд самобытных и ярких живописцев. Доменикос Теотокопулос, по прозвищу Эль Греко (1541–1614), уроженец острова Крит, начинавший в молодые годы как иконописец и около сорока лет проживший в Испании. Художник, гений которого был заново открыт только через 300 лет после его смерти, представлен в Прадо очень широко – 40 работ (залы 38–40). Самая большая коллекция Эль Греко в мире, среди шедевров которой: «Рыцарь с рукой на груди» (1580), «Коронование Девы Марии» (1592), «Поклонение пастухов» (1612–1614).

«Испанский Караваджо» Франсиско де Сурбаран (1598–1664), школьный приятель Веласкеса, писавший для севильских монастырей, сумевший потустороннему миру добавить яркие черты реального, обладающего глубиной чувств и суровой красотой. Приехав в Мадрид и отойдя от религиозной тематики, он работал над украшением дворца Буэн-Ретиро, для которого написал цикл из десяти картин, прославляющих подвиги Геркулеса. Самые известные его полотна собраны в зале 48: «Видения Святого Педро Ноласко» (1629), «Оборона Кадиса против англичан» (1634), «Святая Изабелла Португальская» (1635), «Агнец божий» (1635–1640), «Бодегон» (1650).

Ученик Веласкеса Бартоломе Эстебан Мурильо (1618–1682), яркий, пламенный и вместе с тем воздушный колорист, глава севильской школы, отказавшийся занять место личного живописца короля после смерти своего учителя. Самые знаменитые его работы в Прадо хранятся в залах 57–59. Среди них: «Святое семейство с птичкой» (1650), «Добрый пастырь» (1660), «Видение Святому Франциску» (1667). Памятник Мурильо, воздвигнутый в 1871 году, находится перед южным входом в музей, называемым «Входом Мурильо» (Puerta de Murillo).

Кроме перечисленных испанскую школу представляют Алькасар, Байеу, Бермехо, Берругете, Гальего, Коэльо, Мачука, Миранда, Переда, Рибера и один из самых плодовитейших импрессионистов Хоакин Соролья. Стены в залах нижнего этажа музея расписаны уникальными стенными росписями кастильских церквей XII столетия.

16 залов Прадо заняты работами итальянских мастеров периода раннего Ренессанса (до XVIII века). Из великих итальянцев в музее представлены: Тициан (залы 19, 22, 24, Центральная галерея), Тинторетто (зал 24, Центральная галерея), Караваджо (зал 28), Тьеполо (зал 67), Рафаэль (Северная галерея), Джакинто (зал 66), Алонсо Кано (зал 55), Мантенья (зал 10) и другие. На 1-м этаже в зале 10 находится знаменитое полотно Фра Анджелико «Благовещение» с миниатюрами на евангельские темы (1426). В том же зале – шедевр Боттичелли «История Настаджо делли Онести» (1483). Великолепны одна из ранних работ Рафаэля «Кардинал» (1510), картины Тинторетто, приобретенные Веласкесом в Венеции: «Иосиф и жена Потифара» (1555), «Юдифь и Олоферн» (1555), «Омовение ног» (1548–1549), полотна главы венецианской школы живописи эпохи Возрождения Тициана «Вакханалия» (1523–1526), «Венера и Адонис» (1554), «Карл V в битве под Мюльбергом» (1548) и Караваджо «Давид, побеждающий Голиафа» (1600).

Признанным мастерам фламандской школы Питеру Паулю Рубенсу («Битва святого Георгия с драконом» (1606–1608), «Портрет королевы Марии Медичи» (до 1622), «Сад Любви» (1630–1635), «Три грации» (1630–1635), «Похищение Ганимеда» (1636–1637) и др.) и Антонису ван Дейку («Коронование терновым венцом» (1618–1620), «Автопортрет с Эндимионом Портером» (до 1635) и др.), одному из лучших портретистов XVII века, отведено свое место: Центральная галерея и залы 60–62. Вместе с ними – полотно Рембрандта «Юдифь на банкете Олоферна» (1634). Многие из этих картин король Филипп IV приобрел на распродажах.

На 1-м этаже в зале 3 выставлены знаменитые работы самого загадочного живописца в истории западного искусства Иеронима (Хиеронимуса) Босха: «Извлечение камня глупости» (1475–1480), «Поклонение волхвов» (до 1495), «Семь смертных грехов» (конец XV в.), «Сад земных наслаждений» (1504–1505), «Телега с сеном» (1516). В том же зале не менее знаменитый Питер Брейгель Старший представлен одной-единственной картиной – «Триумф смерти» (до 1562). Правда, в здании «Херонимос» (Jerónimos, зал A) совсем недавно впервые выставлена еще одна его картина – «Вино на празднике святого Мартина» (1565–1568). Кроме того, в музее хранятся интересные коллекции других фламандцев, среди которых Дирк Боутс и Ханс Мемлинг. Здесь же и любимая картина Филиппа II «Снятие с креста» (ок. 1435) Рогира ван дер Вейдена (зал 6). Заслуживает внимания и полотно Яна ван Эйка «Источник благодати» (1430, зал 5).

Зал 9 на первом этаже представляет четыре шедевра величайшего художника немецкого Возрождения Альбрехта Дюрера: «Автопортрет» (1498), «Ева» (1507), «Адам» (1507), «Портрет неизвестного» (1521). Среди других немецких мастеров особого внимания заслуживают: Лукас Кранах Старший («Охота в честь Карлоса V в замке Торгау» (1544)), Ханс Бальдунг («Три возраста человека» (1541–1544), «Гармония, или Три Грации» (1541–1544) и Антон Рафаэль Менгс («Портрет Карлоса III» (до 1761), «Поклонение пастухов» (1771–1772)), находящиеся в залах 9 и 64.

Французская коллекция в залах 25, 26 блистает работами Никола Пуссена («Триумф Давида» (ок. 1630), «Вакханалия» (1625–1626), «Парнас» (1630–1631)), Клода Лоррена («Погребение святой Серафимы» (1639–1640), «Отплытие святой Паулы» (1639–1640)). В зале 44, вместе с испанскими мастерами, находятся «Портрет королевы Исабели Пармской» (1723) Жана Ранка и «Слепой музыкант с колесной лирой» (1610–1630) Жоржа де Латура.

 

Вокруг Прадо

Выше музея, с восточной стороны, недалеко от входа «Пуэрта-де-лос-Херонимос», расположена красивая готическая церковь Сан-Херонимо-эль-Реаль (Iglesia de San Jerónimo el Real, сalle de Ruiz de Alarcón, 19). Заложенная в 1503 году и являвшаяся частью монастыря, на землях которого был построен дворец Буэн-Ретиро, она за свою долгую жизнь подвергалась многократным перестройкам. Торжественные ритуалы испанских монархов часто проходили именно в ней. Лестницу со стороны улицы Калье-де-Руис-Аларкон пристроили в 1906 году специально ко дню свадьбы Альфонсо XIII. По ней король и шотландская принцесса Виктория Евгения вместе с гостями поднимались в храм накануне покушения на улице Калье-Майор. Здесь же состоялась и коронация нынешнего короля Испании Хуана Карлоса I.

С южной стороны к Прадо примыкает относительно небольшой (в сравнении с парком Ретиро), но весьма романтичный Ботанический сад (Jardin Botánico, рlaza de Murillo), один из старейших в Европе. Войти в него можно через Ворота Мурильо (Puerta de Murillo) или через Ворота короля (Puerta del Rey), привлекающие внимание со стороны Пасео-дель-Прадо своими дорическими колоннами. Этот шикарный парк, состоящий из нескольких террас, населенный несколькими тысячами видов деревьев и растений из различных регионов мира, был создан в период с 1774 по 1781 год по проекту архитектора Хуана де Вильянуэвы под патронажем Карлоса III. Улыбающийся бронзовый король скромненько стоит посреди Ботанического сада неподалеку от живописного пруда. Есть здесь и оранжереи, построенные из стекла и железа еще в XIX веке, где, кроме тропической и водной флоры, можно встретить литопсы, или «живые камни», – растения, формой и рисунком очень напоминающие гальку. С юга Ботанический сад граничит с улицей Калье-де-Клаудио-Мойяно. Там находится «книжная мекка» Мадрида.

Вид на Прадо со стороны улицы Филиппа IV

Напротив Ботанического сада, с другой стороны Пасео-дель-Прадо, чуть в глубине виден розовый фасад центра современного искусства CaixaForum (Paseo del Prado, 36), увенчанный яркой красно-коричневой крышей. В нем проводятся художественные выставки не только современного, но и классического искусства. Прямо перед центром эквилибрирует на хоботе восьмиметровый слон – знаменитая бронзовая скульптура Микеля Барсело. Справа все пространство боковой стены дома № 34 (420 кв. м) занимает крупнейший в Испании Вертикальный сад (Jardín Vertical), в котором представлены более 250 видов различных растений и цветов.

Сразу за Ботаническим садом начинается площадь императора Карлоса V (Plaza del Emperador Carlos V), в центре которой стоит точная копия находящегося в парке Ретиро фонтана Алькачофа (Fuente de la Alcachofa), созданная из гранита и белого камня. Отсюда – рукой подать до Музея королевы Софии.

 

Национальный центр искусств королевы Софии

Последней вершиной нашего «золотого треугольника» является Национальный центр искусств королевы Софии (Museo Nacional Centro de Arte Reina Sofia, сalle de Santa Isabel, 52), или Музей королевы Софии, который мадриленьос называют просто «Рейна» («Королева»). Вход в него расположен со стороны уходящей вправо от площади императора Карлоса V улицы Санта-Исабель. Музей, открытый в 1986 году, находится в перестроенном здании старого госпиталя XVIII века, возведенного по указу Карлоса III. Две высокие стеклянные лифтовые шахты, расположенные по обе стороны от входа, служат ориентиром – мимо пройти невозможно.

Эскулапы облюбовали это место давно. Если раскрыть известный план Мадрида португальца Тешейры (1656), то на месте госпиталя Сан-Карлос можно обнаружить другое заведение, но тоже лечебное. История его восходит к временам Филиппа II.

Больница Сан-Карлос, строительством которой занимались Хосе де Эрмосилья и Франческо Сабатини, открыла свои двери в 1781 году. О тех временах напоминают длинные сводчатые коридоры и фонтан, расположенный внутри двора нынешнего музея.

Во время майского восстания 1808 года один из пациентов госпиталя, испанский сапер, подбил обслугу и других больных расправиться с французскими солдатами, проходившими здесь лечение от чесотки и венерических болезней. Если бы не прибывшее подкрепление, французам перерезали бы горло. Зачинщиков в итоге расстреляли. Позже в больнице долгое время работал хирург Веласко, прославившийся не только созданием Антропологического музея.

В сентябре 1992 года здание превратили в музей современного искусства, названный в честь супруги короля Хуана Карлоса доньи Софии. Строгое неоклассическое творение неоднократно реконструировалось и в 2005 году приобрело новый облик благодаря авангардисту Жану Нувелю, который расширил площади и решил проблему помещений для проведения концертов, конференций, театральных постановок и образовательных проектов. Смелые футуристические пристройки к музею Нувель накрыл общей крышей из цинка и алюминия, теперь бескомпромиссно нависающей над площадью и окружающими улицами, что у многих мадриленьос до сих пор вызывает неоднозначные эмоции.

Национальный центр искусств королевы Софии призван размещать в своих экспозициях преимущественно работы испанских мастеров, а также тех иностранных художников, творчество которых тесно связано с Испанией. В залах музея выставлены полотна, относящиеся к различным школам и течениям: от кубизма и сюрреализма до реализма и авангарда (4100 картин, более 1700 скульптур, около 3600 рисунков, 5500 гравюр, более 4200 фотографий, более 400 кинофильмов, около 40 видеоинсталляций, не менее100 предметов декоративно-прикладного искусства). Библиотека музея и центр, где собраны документы разных стран и эпох, насчитывают около 40 000 томов. Экспонаты условно разделены на несколько коллекций: «Вторжение XX века: утопии и конфликты (1900–1945)», «Война окончена? Искусство в разделенном мире (1945–1968)», «От бунта до постмодернизма (1962–1982)».

Почитатели Сальвадора Дали (1904–1989) могут насладиться его работами, в основном ранними. Основные из них: «Портрет Луиса Бунюэля» (1924), «Девушка, вид сзади» (1925), «Девушка у окна» (1925), «Великий Мастурбатор» (1929), «Человек-невидимка» (1929), «Бесконечная загадка» (1938), «Загадка Гитлера» (1939).

Ночной вид на Национальный центр искусств королевы Софии

Здесь можно увидеть знаменитую картину Хосе Гутьерреса Соланы (1886–1945) «Пирушка в кафе Помбо» (1920), на которой среди завсегдатаев шумного мадридского литературно-художественного кафе “Помбо” изображен испанский писатель Рамон Гомес де ла Серна. Позже в своей книге «Священная крипта кафе «Помбо» (1924) Серна воздаст должное этому заведению, располагавшемуся на улице Карретас и слывшему образцом всех мадридских кафе, где проводились тертульи и велись содержательные дискуссии на любые темы. Именно о таких посиделках писал Михаил Кольцов: «В кофейне оказался не только настоящий бразильский кофе, но и настоящие испанские интеллигенты. С утра до ночи сидят они здесь, тщательно выбритые, причесанные, даже припомаженные – не чета своим коллегам во Франции, Америки и России. Они смотрят чуть расширенными глазами сквозь голубой дымок папиросы и спорят, очень быстро, хотя никуда не торопятся. Спорят о Ницше, о Муссолини, о Горьком, о Мустафе Кемаль-паше, о Чарли Чаплине, о генерале Санчесе Герра и о тореадоре Бельмонте» (Испанская весна, 1933). Сам Солана, кстати, тоже сочинял очерки, посвященные Мадриду, очень близкие по стилистике произведениям Рамона де Месонеро Романоса.

Из работ других известных мастеров представлены произведения Хоана Миро (1893–1983) и Эдуардо Чильиды (1924–2002). Привлекают внимание «Открытое окно» (1921), «Гитара у моря» (1925) гения кубизма Хуана Гриса, «Чтение» (1901–1902) Хулио Ромеро де Торреса, «Персонаж» (1950) Антони Тапиеса, «Тертулья» (1929) Анхелеса Сантоса, «Пара на пляже» (1922) Хосе де Тогореса, «Обнаженная» (1932) Роберто Фернандеса Балбуены, «Авария» (1936) Альфонсо Понсо де Леона. В одном из залов музея без перерыва демонстрируются ранние фильмы Луиса Бунюэля. И все же самый посещаемый экспонат музея – это, несомненно, легендарная «Герника» (1937) Пабло Пикассо.

 

Пикассо в Мадриде

Уроженец Малаги Пабло Руис Пикассо (1881–1973) полюбил карандаш и краски с раннего детства, обучаясь искусству у своего отца – учителя рисования. В возрасте восьми лет талантливый мальчик напишет маслом свою первую картину «Пикадор», на которой изобразит одетого в желтое участника корриды верхом на буланом коне. С этой детской картиной он не расстанется до последних дней своей жизни.

В октябре 1897 года Пабло отправится в Мадрид, где поступит в Королевскую академию изящных искусств Сан-Фернандо (Real Academia de Bellas Artes de San Fernando, сalle de Alcalá, 13). Шестнадцатилетний юноша прозанимался там недолго, меньше года. Он быстро решил, что профессорские упражнения для него слишком академичны, что у него и без того уже есть собственный багаж определенных навыков и умений. Практически сразу Пабло окунулся в водоворот совсем других прелестей мадридской жизни, однако при этом успевал свободное время отдавать посещениям Прадо, где тщательно изучал работы Веласкеса, Гойи и «божественного Эль Греко», которого Пикассо ценил выше всего. Собственно, ради Прадо он и задержался в Мадриде на восемь месяцев, прожив здесь до июня 1898 года. А потом махнул в Барселону, где его ждал первый большой успех на выставке рисунков.

В Мадриде Пикассо жил в угловом доме № 5 по улице Сан-Педро-Мартир (Calle de San Pedro Mártir), что недалеко от площади Тирсо-де-Молина (Plaza de Tirso de Molina). Здесь же, кстати, родился и некоторое время жил известный испанский актер Хосе Исберт. Сегодня на четырех этажах этого оранжевого дома прямо в глухих окнах можно увидеть фрески, изображающие картины Пикассо. Первая фреска на втором этаже показывает Пабло в двух образах: в юности и в старости. На ней художник играет в карты с Хосе Исбертом и с двумя арлекинами. Мотивы других трех фресок навеяны известными картинами Пикассо: «Портрет Гертруды Стайн» (1906), «Женщина с веером» (1909), «Женщина в белом» (1923) и «Поль в костюме Арлекина» (1924).

Через несколько лет Пикассо осуществит свою детскую мечту – посетит Париж, считавшийся признанной европейской столицей искусств. Позже он будет жить во французской столице и творить в ней. В Париже он создаст и «Гернику».

Когда в Испании разгорелась Гражданская война, симпатии Пикассо были на стороне республиканцев. 26 апреля 1937 года немецкие летчики легиона «Кондор», воевавшие на стороне националистов, буквально стерли с лица земли святыню басков, старинный городок Герника, не имевший никакого стратегического значения. За три часа бомбежки погибло 1645 человек, 899 получили тяжелые ранения.

Еще в начале того страшного года республиканское правительство заказало Пикассо большое панно для испанского павильона на Международной выставке, которая должна была состояться в Париже. Художник долго обдумывал сюжет, но после трагедии Герники уже не сомневался в том, чему посвятить свое произведение.

Пикассо почти не спал, он рисовал и днем и ночью, возвращаясь то к одному, то к другому образу своей будущей картины. В итоге его черно-белое полотно получилось очень впечатляющим – три с половиной метра в высоту и около восьми метров в длину. Художник наполнил его собственной болью и горечью, одновременно вложив всю свою ненависть и жажду мщения. Пикассо закончил картину в рекордно короткий срок – в начале июня «Герника» уже висела в испанском павильоне на Международной выставке.

Картина, переполненная символами, многие из которых трактовались по-разному, в том числе и самим Пикассо, поначалу вызвала противоречивые эмоции. Сам автор пояснял: «Бык означает жестокость, а лошадь – народ. “Герника” – произведение символическое, аллегорическое, именно поэтому я изобразил быка и лошадь». В другой раз мастер говорил: «Бык, лошадь – жертвенные животные, во всяком случае, для меня, а люди могут воспринимать их как хотят». Как бы там ни было, но гений обычно всегда провидец. Неудивительно, что «Герника», поднявшая голос против ужасов террора, безумной бойни и массовой гибели, со временем стала мировым символом, ведущим со Злом свой вечный бой.

В 1939-м Пикассо передал картину на хранение в нью-йоркский Музей современного искусства. Его условие было таким: «Герника» останется в США до тех пор, пока в Испании не восторжествуют гражданские свободы. Когда в 1967 году в Испании произошло окончательное оформление франкистской конституции, со стороны могло показаться, что Франко немного отпустил вожжи. Он даже попытался заполучить «Гернику», но Пикассо категорически отказал. Только после смерти диктатора и восьми лет, прошедших со дня смерти художника, многострадальная картина в сентябре 1981 года вернулась в Испанию, найдя приют в музее Прадо.

Пабло Пикассо за работой

В 1992 году «Герника» из Касон-дель-Буэн-Ретиро переехала в Музей королевы Софии. Сегодня рядом с ней в зале 260 можно увидеть этюды и рабочие эскизы Пикассо, зафиксированные на фотографиях талантливой фотохудожницей Дорой Маар, тогдашней подругой творца.

Кроме «Герники» в Музее королевы Софии представлены и другие известные работы «самого живого из всех людей», как называл Пикассо Сальвадор Дали: «Женщина в голубом» (1901), «Голова женщины» (1909–1910), «Мертвые птицы» (1912), «Фигура» (1928), «Пловчиха» (1934), «Минотавромахия» (1935), «Фавн, снимающий покрывало с женщины» (1936), «Художник и натурщица» (1963)…

Как уже упоминалось, в музее Тиссен-Борнемиса (Museo Thyssen-Bornemisza, рaseo del Prado, 8), находятся восемь работ Пикассо, самые известные из которых: «Жнецы» (1907), «Человек с кларнетом» (1911–1912), «Голова мужчины» (1913) и «Арлекин с зеркалом» (1923). Кроме того, его творения можно увидеть во Дворце Лирия (Palacio de Liria, сalle de la Princesa, 20–22) и в Королевской академии изящных искусств Сан-Фернандо (Real Academia de Bellas Artes de San Fernando, сalle de Alcalá, 13). Персонального музея Пикассо, такого как в Париже, Барселоне или Малаге, в Мадриде нет. Однако в 70 километрах к северу от испанской столицы (трасса A1) есть городок Буитраго-дель-Лосойя (Buitrago del Lozoya). В нем – музей Пикассо (Museo Picasso – Colección Eugenio Arias, рlaza de Picasso, 1), где местный муниципалитет выставляет любопытную частную коллекцию работ гения, подаренных им своему парикмахеру Эухенио Ариасу. Более четверти века бережно собирал Ариас рисунки, картины, плакаты, керамику, скульптуры и фотографии, которые сегодня может увидеть каждый. Кстати, в коллекции немало портретов первой жены мастера – Ольги Хохловой, танцовщицы «Русского балета» Сергея Дягилева.

А еще в Мадриде есть так называемая Башня Пикассо (Torre Picasso, рlaza de Carlos Trías Bertrán), которая, кроме названия, увы, ничем не связана со знаменитым художником. Этот ослепительно белый монолит высотой 157 метров построил в 1982 году архитектор Минору Ямасаки, автор печально известных башен-близнецов Всемирного торгового центра в Нью-Йорке. Даже если мадриленьос и не очень жалуют свои высотки, у киношников последние в чести. Вот и этот небоскреб, сияющий на солнце бело-серебристым светом, появился в нескольких сценах фильма Алехандро Аменабара «Открой глаза» (Abre los ojos, 1997) с родившейся под Мадридом Пенелопой Крус в главной роли.