— Жить будет, — Андерсон серьёзно и как-то устало взглянул на меня, отвечая на заданный вопрос. Сидя за экраном монитора в своей каюте, он со вздохом разогнулся, потирая напряжённую шею. Я отлепился от косяка, к которому прислонился, сходу, с порога задав капитану самый тревожный для меня вопрос: о курсанте Дженкинсе. Пройдя мимо Дэвида уселся без спросу на кровать, сгорбился опираясь о колени.

— Жаль парня, — глядя на меня, снова произнёс Андерсон. Я кивнул не находя слов, промолчал. — Врачи говорят, состояние тяжёлое, но стабильное. О большем пока говорить рано, но организм молодой, борется.

— Я понял, Дэйв, — много я видел и крови и боли, сколько друзей похоронил, скольких раненых на руках на себе тащили многие километры до вертушки, а всё равно, каждый раз как рубец по сердцу. Да и Рич, по-моему вся моя группа его воспринимала как младшего брата. Кто-то задарил десантный нож, Дженкинс ещё хвастался, показывал, не знаю кто, забыл поинтересоваться.

— Джон, ты извини, — отвлёк меня от мрачных мыслей Андерсон. — Мне ещё полный отчёт готовить по нашим действиям в туманности…

— Хорошо, — я поднялся, кивнув Дэвиду. — Не буду мешать.

Вышел, оставляя капитана наедине с его головной болью. Ему ещё объяснять, почему мы вместо того, чтобы оценить боеспособность кораблей противника, их уничтожили. Штабу и флоту хотелось трофеев, а как выплыла информация, что корабли на Солкруме особой угрозы не представляли, и был реальный шанс их захватить, так словно с цепи сорвались, требуя объяснений. Чую впаяют Андерсону выговор с занесением, если Хакет не прикроет. Самое главное, адмиралу свою версию событий мы скинули сразу, думаю, нас он поддержит в том, что спасение экипажа «Эрестфера» было задачей приоритетной.

— Шепард. Вот вы где, — обернувшись, я пожал руку подошедшему старпому. От прежнего сноба не осталось и следа. Прессли сейчас на меня смотрел чуть прищурившись, без превосходства во взгляде, как равный на равного. После последних событий меня, похоже, взвесили, оценили и признали достойным.

— Капитан? — забыл упомянуть: старпом ходил в том же звании что и Андерсон.

— Интересный вы человек, коммандер, — Прессли чуть прищурился, продолжая, — пятнадцать минут назад, пришёл информпакет с Цитадели, зашифрованный шифром Альянса на имя СПЕКТРа Совета Шепарда, причём маркирован двадцать третьей разведывательной флотилией. Я, конечно, не лезу в дела СПЕКТР, но скажу честно, я удивлён.

— Да? — протянул я, копаясь в памяти, вспоминая, куда относится эта двадцать третья флотилия, вдруг вспомнил, точно: двадцать третья флотилия находится в составе Первого флота Альянса. У них первая цифра порядкового номера смещена на единицу вперёд, поэтому-то и в составе Пятого флота не пятьдесят третья, как было бы логично, а шестьдесят третья флотилия, где первая цифра — привязка к флоту, а вторая — код разведподразделения. Почему так, не знаю, но догадываюсь, что для дезинформации противника. Это, однако, не означает, что тринадцатой разведывательной флотилии нет, она есть, но ни к какому флоту не приписана, в её состав входят корабли приписанные к СВР (служба внешней разведки). Цели и задачи прикиньте сами. Я, кстати, удивился, что «Нормандию» не ввели туда в тринадцатую, а в состав Пятого флота. Хотя, наверно, стелс-фрегат должен был сначала пройти полевую обкатку, всё же технология новая, не опробованная.

— Не знаю, Чарльз, с Первым флотом дела не имел, — хмуро ответил я, качнув отрицательно головой, так и не определив, какие вопросы ко мне могут быть у Первого флота, дислоцирующегося в Солнечной системе.

— Ну-ну, — хмыкнул старпом, не поверив. Эта нелюбовь флотских к представителям всякого рода спецслужб тянется, наверно, с царских времён, с флота Ея императорского величества. И ничто: ни года, ни пространство эту нелюбовь преодолеть не могут. Ощущение, что им ещё в училище начинают преподавать курс классовой ненависти. Чуть не вспылив, я стиснул зубы, загоняя внутрь своё плохое настроение. Прессли видимо поняв что-то по моему лицу, однако расспрашивать больше не стал, махнул рукой:

— Пойдёмте, Джон, уже должны были расшифровать.

Приведя на узел спецсвязи, показал, где включать запись, уже у входа одним нажатием активировал «Пелену», корабельный вариант подавителя сигнала «Штора». Щёлкнувшие за ним замки на сомкнувшемся створе, оставили меня одного, тет-а-тет, с таинственным посланием. Откинувшись, я бросил:

— Запись, запуск.

В динамиках явственно зашипело, качество записи было не самым хорошим, изображения не было, только голос, напряжённый, чуть сбивчивый.

— Здравствуйте, Шепард. Я — командующий двадцать третьей разведывательной флотилией Первого флота Альянса, контр-адмирал Кахоку…

— Тваю мать! — поставив воспроизведение на паузу, я схватился за голову. — Как же я про тебя забыл. Ты же мне наводку на «Цербер» дашь.

«Цербер», «Цербер», что же мне с ним делать. Та сила, которую однозначно надо перетягивать на свою сторону. Но Призрак, конечно, человечище каких мало. Ум, талант, организовать такую махину, за одно это он заслуживал уважения. Одного я не мог ему простить — это его экспериментов на людях и тех боевых машин, которых он начал лепить из людей в третьей части МЭ. Человек должен оставаться человеком.

— Плэй, — коротким словом, я запустил запись дальше.

— …Мы не встречались, хотя я присутствовал на Цитадели в момент вашего принятия в СПЕКТР. Знаю о вас не так много, но то, что известно, даёт хоть какую-то надежду. У меня не так много времени и, вероятно, шанса встретиться с вами лично у меня уже не будет, поэтому я решил связаться с вами таким образом. Пару месяцев назад моим подразделением при досмотре задержанного транспорта были получены сведения о связях террористической организации «Цербер» с кем-то из правительства Альянса систем и координаты базы, откуда стартовал транспорт. Сведения непроверенные, естественно. Для проверки по установленным координатам предполагаемой базы «Цербера» вылетела спецгруппа флота, однако связь с ней была потеряна. Последние сведения о местонахождении группы были месяц назад. Я давно уже утвердился в мыслях, что они уничтожены «Цербером». Я попытался инициировать поисковую операцию, но везде, на всех уровнях получил жёсткий отказ. Нет сомнения, что это тоже «рука Цербера». Они предали их, Шепард, просто предали, списали группу, как будто ничего и не было. Не найдя поддержки там, я прилетел на Цитадель, но по-видимому Совету нет до всего этого дела. Пока они считают это нашими внутренними проблемами они и не подумают вмешаться. И тогда я узнал о вас. Вы — СПЕКТР, а значит в большей степени независимы от Альянса, но вы и человек, офицер флота, значит не должны равнодушно смотреть как таких же как вы — офицеров, списывают в угоду чьих-то корыстных интересов, предав их и оставив неотомщёнными. У меня мало времени, похоже «Цербер» уже идёт за мной, ждать больше нельзя, поэтому в этом же информпакете координаты той системы, где пропала группа и всё, что мне удалось установить о «Цербере». Попробуйте, может у вас получится то, что не удалось мне. А теперь прощайте, Шепард, по крайней мере, я не предал их…

Запись закончилась.

— И что мне с этим делать? — пробормотал я в пустоту риторический вопрос. — Кахоку уже, скорее всего, или мёртв, или захвачен «Цербером». В любом случае, там он был обнаружен мёртвым, — рассуждал я вполголоса. — Вот хоть убей, не помню названий систем, где были их базы. А значит придётся отрабатывать всё с нуля. И ещё вопрос, а так ли мне это надо, или лучше сконцентрироваться на Сарене и Властелине, а уже потом вплотную заняться Призраком? Чёрт, надо всё обдумать, — перебросив иноформпакет себе на ПАДД, стёр запись из памяти поста: незачем пока кому-то знать эту информацию.

Выйдя с поста, столкнулся с вопросительным взглядом Прессли на мостике. Коротко, отрицательно качнул головой:

— Извини, Чарльз. Но пока не хочу втравливать во всё это кого-то ещё.

Забыл сказать: после успешной операции в Туманности Армстронга «Нормандия», вместе с ударной группой, возвращалась на ВБА «Арктур» для переформирования и ремонта. Шутка ли, неделю стелс-систему гоняли на износ до полной перегрузки. Всё, в том числе и «Тантал», требовало тестирования и калибровки в условиях дока. К тому же на ВБА уже собрана комиссия для оценки ходовых и боевых испытаний корабля. Планировалось её провести сразу после Иден Прайм, однако случилось то, что случилось, и хорошо ещё, что ничего не отказало и не вышло из строя: нормы по дальности хода и общему количеству часов проведённому в стелсе мы превысили на порядок.

Десантная группа также требовала доукомплектования, четверо из основного состава, не считая Дженкинса, с ранениями средней тяжести, как минимум месяц проведут на лечении и ещё столько же на восстановлении. Да и экипаж порядком вымотался, работая в жёстком цейтноте. В общем, от десяти дней до двух недель в доке, это к бабке не ходи, просидим как миленькие. Одно радует, командование Флота тоже там, а значит, приватный разговор с Хакетом мне обеспечен. Будут проводить полный разбор проведённой операции и уж о нас-то не забудут.

Сейчас на «Нормандии» тишина. Идём в центре ордера кораблей. Раненых и всю спасённую команду «Эрестфера» перебросили на флагман, поэтому в коридорах пусто, на постах только дежурная смена, остальные отсыпаются или отдыхают. Было у меня предчувствие, что эти две недели будут у меня теми ещё беспокойными, стоит только зайти в док. Впрочем, всё оказалось не так уж и плохо. Через сутки мы подошли к «Арктуру», где, чуть покружив, загнали нашу птичку в свободный док. Андерсон сразу свалил в неизвестном направлении, команда, кроме дежурной смены с Прессли во главе, расползлась по квартирам, а меня мои архаровцы утащили в местное питейное заведение, где мы надрались до поросячьего визга. Как говорили раньше: «Не можешь предотвратить — возглавь». Удачно вспомнил тосты в стиле незабвенного генерала Булдакова, и понеслось. Главное было не дать парням остаться наедине с собственными загнанными внутрь мыслями, что-что, а пьяные драки особой редкостью тут не были, особенно с флотскими. А сейчас всё шло удачно, тост, выпили, затем всеобщее восхищение тостом, затем также всеобщее обсуждение тоста. Когда разговоры стихали, я вставал и говорил следующий тост, и всё начиналось снова.

В общем, норму по упражнению «подъём стакана с переворотом» я тогда перевыполнил. Как-то незаметно слева от меня образовалась Сара, справа Эшли, или наоборот, но то, что обе, это факт. Потом они меня, вроде, тащили до выделенных апартаментов. Вернее, шёл я сам, а они лишь задавали курс, причём ещё и похихикивая при этом. Как дошли ещё смутно помню, а потом как отрезало. Вставал я с тяжёлой головой. Приподнявшись на, в конец, измятой постели, обсмотрел себя с ног до головы. Спал я, как был, в форменной майке и штанах, даже ботинки были не сняты.

— Мда, — огляделся. Ну что ж, в целом порядок, особых следов разгрома не заметно. Ухо вычленило негромкий разговор идущий с небольшой кухоньки, которая, находилась тут же за тонкой перегородкой. — Ну и кто тут у нас, — риторически поинтересовался я, заходя в небольшой коридорчик у входа.

— Коммандер!

— Джон!

Прозвучало хором. Меня передёрнуло, слишком громко это было для тяжёлого утра.

— Привет, девчонки, что, чаи гоняете? — обе о чём-то увлечённо беседовали, однако в моём присутствии дружно приумолкли, смотря на меня как-то по-особенному. Сара сидела по-турецки, скрестив ноги, держа дымящуюся кружку обеими руками. Эшли, закинув ногу на ногу, задумчиво водила кончиком пальца по краю кружки.

— Да вот, ждём, когда спящая красавица проснётся, — сверкнула белыми зубками Сара. Эшли только фыркнула, промолчав. Я улыбнулся и тут же поморщился, от пробежавшей волны лёгкой головной боли.

— Девчонки, мне чайку тоже сварганьте, а я пока в душ, — благо, дверь в душевую была тут же, сбоку. Стянув с себя майку, поймал заинтересованный взгляд обеих.

— Джон, хочешь спинку потру? — Керриган хитро смотрела на меня.

— Ну потри, — устало махнул я рукой, сил на остроумие в ответ просто не было.

Уже в душе подставил под чуть прохладную воду голову, сгоняя тяжесть. Потом, сделав погорячее, с удовольствием постоял под бьющими по телу струями, набрав воды, сел, подогнув ноги, растекаясь по бортику, почти засыпая. Чьи-то ладони, мягко, но уверенно легли на плечи, начиная массировать, с плеч перемещаясь на шею, затылок. Поддавшись им, не открывая глаз, я ощущал, как постепенно отступают боль и тяжесть, благодаря… кому? Два варианта, но наиболее вероятен, практически единственно возможен один. Голос Сары, раздавшийся над ухом подтвердил правильность выводов, её губы негромко зашептали возле моего уха:

— Джон, а я ведь раньше не замечала в тебе такого… профессионализма, что ли, в питии.

Дремота слетела с меня в мгновение ока. Продолжая внешне казаться расслабленным, я повернул голову, встречаясь взглядом с серыми глазами. Керриган, чуть отстранилась, убирая руки. Задумчиво глядя на меня продолжила:

— Десантура ведь не пьёт так, а то, что было вчера, это было похоже, ну, как на японскую чайную церемонию. Нет, плохое сравнение. Вот! На застолье кадровых офицеров флота было похоже. Вроде тоже пьянка, но обставлена традициями сверху донизу и всё в теме, и цель вроде даже как-то и не нажраться, а культурно посидеть. И ты вчера будто вёл вечер, как главный распорядитель, от начала и до самого конца. Ты сильно изменился, Джон, не могу сказать в хорошую или плохую сторону, просто изменился. И раньше ты не был таким мрачным, а сейчас тебя словно гнетёт какое-то знание, — она коснулась свежего шрама на предплечье. — Там, на Солкруме, когда ты бросил ребят в атаку, я понимала, что это верно и правильно, но ты бежал впереди и мне было страшно… — она промолчала, недосказав. Улыбнулась, краешком губ. — Как бы то ни было, старайся не умереть, иначе мне будет очень грустно.

Поднявшись, она вышла, оставляя наедине с… очень разными мыслями. То, что я по-другому себя веду, заметила, думаю, не она одна. И вот здесь надо становиться очень осторожным, и под каждое отличие иметь чёткую легенду. А то контрразведка, не дай боже, заинтересуется, а не под влиянием ли психокодирования и внедрения спящей психпрограммы некто Шепард начал вести себя иначе. Какие зубры работают во флотской контре рассказывать не надо. Примут, где-нибудь, без свидетелей, вколят усовершенствованный вариант пентотала натрия и охренеют, узнав, что разговаривают с выходцем из 2012 года, для которого всё вокруг вселенная компьютерной игры. Дурка с траниками и барбитурой обеспечена на сто процентов, ибо в реальность услышанного никто не поверит, решат, что или действительно коммандера неудачно закодировали, или же сработала вшитая защитная подпрограмма, заменяя факты бредом. Официально предложить пройти полиграф и местного психолога им мешает мой статус СПЕКТРа, а вот так, по-тихому, очень даже вполне. Завернув полотенце на бёдрах, я вышел, шлёпая мокрыми ступнями по полу. Зацепился за косой взгляд Эшли. Не став разбираться, молча, ушёл в комнату, доставая форму и переодеваясь, ещё не хватало из-за девчоночьих заскоков голову греть. Но стоило только натянуть китель, как немелодично запиликал входящий вызов.

— Да.

— Джон, это Андерсон. Я на «Нормандии», здесь проверка Флота, ждут тебя.

— Окей, Дэйв, через полчаса буду.

Выглянул на кухню:

— Дамы, слышали? Времени нет. Чай мне налили?

Эшли, пряча улыбку, кивнула.

— Вот эта? — я схватил стоящую на столе кружку, она одна была полной до краёв. Не заметив ложки, уточнил. — Точно она, а сахар положили, как я люблю?

— Да-да, положили, пей давай! — толкнула меня в бок Сара, не выдержав.

Опрокинув в себя терпкого сладкого чая, с удовлетворением выдохнул.

— Ну, всё, — взглянул на девчонок, Керриган, в своей любимой позе, Уильямс, сложив руки на груди, каждая думала о чём-то своём, стараясь не глядеть ни на меня, ни на друг друга. Покачал головой, сегодня они были сами на себя не похожи. — Ладно, до обеда меня ни для кого нет. Сара, найди остальных, пусть приводят себя в порядок. Оформи Эшли перевод ганнером на «Мако», рапорт я подпишу. И подготовь рапорт на доукомплектование десантной группы, попытаемся вытянуть у «Бати» ещё несколько спецов, будет ругаться, но, думаю, даст. Всё, я ушёл.

Минут за двадцать я добрался до дока. Сержант у шлюза вскинул руку в воинском приветствии, я кивнул, одёрнул китель и шагнул внутрь к причальному мосту. Тут же увидел Андерсона, в парадной форме, при кортике. Капитан беседовал с флотским в звании контр-адмирала, с лицом, которое показалось мне смутно знакомым, с сеточкой морщин вокруг глаз, упрямым волевым подбородком, и поджатыми в недовольстве губами… И тут память Шепарда дала ответ, рядом с капитаном стоял командир шестьдесят третьей разведывательной флотилии Пятого флота, контр-адмирал Старинов, Пётр Михайлович. «Мда, чувствую, я сейчас выслушаю», — подумал я, вспоминая момент из игры: «Только вроде рановато, как-то. Хотя, логично, он явно, не последний в комиссии по оценке ходовых и боевых качеств фрегата». Вспомнив наставления Волкова, шагов за пять, перешёл на строевой, где-то за шаг до Старинова замирая и рявкая:

— Здравия желаю, товарищ контр-адмирал!

Тот вскинул бровь в некотором удивлении, но, однако, это не убрало с его лица выражения крайнего неудовольствия.

— Коммандер. Или теперь к Вам надо обращаться — СПЕКТР? — с лёгкой язвительностью поинтересовался Старинов.

— Коммандер, тащ контр-адмирал. Из рядов вооружённых сил Альянса меня не исключали.

— Не исключали… Я рад, что вы помните об этом. Хочу также напомнить, что и «Нормандия» не была выведена из состава Флота, из состава МОЕЙ флотилии. То, что фрегат временно, подчёркиваю, временно, передали вам, ещё не означает, что вам дозволено нарушать Устав, тем более в отношении корабля экспериментального и секретного. Я, с инспекторской проверкой прибываю на борт, и что вижу! — было видно, что контр-адмирал сдерживается, не переходя на матерный, но по тому, как вжал голову в плечи Андресон, я понял, что уж капитану Пётр Михайлович высказал всё, не выбирая выражений.

— На борту свободно разгуливают инопланетяне. Квариане! Турианцы! Как вы умудрились ещё азари с кроганами сюда не запихнуть! Мне капитан Андерсон мямлил что-то, про ваше задание как СПЕКТРа, но я, признаться, не совсем понял, может вы, мне ещё разъясните?!

«Мда, общение будет тяжёлым».

— Тащ контр-адмирал, кварианка и турианец, присутствующие на борту, привлечены мной в качестве экспертов для выполнения поручения Совета Цитадели по поиску бывшего СПЕКТРа Совета Сарена, организовавшего нападение на Иден Прайм.

Магические слова «Сарен» и «Иден Прайм» чуть успокоили Старинова. Он покачал головой, буркнул, переходя на более неофициальный тон:

— А что, людей найти нельзя было?

— Нет, у нас нет специалистов по гетам даже близко сравнимых с кварианами, а Тали Зора нар Райя давно занимается их изучением и эволюционированием. Офицер Вакариан, оперативник СБЦ, отслеживает деятельность и контакты Сарена более полугода, вряд ли кто-то знает больше него о мятежном «СПЕКТРе». Это лучшее, что можно было найти на сегодняшний момент, тащ адмирал.

— Ладно, Шепард, верю. И хочу, чтобы ты поймал и вздёрнул эту тварь, безо всякой пощады. Но перемещения инопланетян по кораблю требую ограничить второй и третьей палубой, на мостике им делать нечего, боевые посты естественно тоже.

— Есть, тащ адмирал!

Командир шестьдесят третьей флотилии усмехнулся, оттаивая.

— Я подумаю, что написать в рапорте. А теперь ты, капитан, — Старинов обратил внимание на, старающегося не отсвечивать, Андерсона. — Расскажи мне, какой умник придумал так разместить мостик и навигационный пост. Нет, я знаю, что твоего мнения никто не спрашивал, ты мне обрисуй достоинства и недостатки в боевой обстановке. Коммандер, — кивнул он мне напоследок. — Можете быть свободны.

Оставив Андерсона отдуваться дальше в одиночку, я обошел офицеров по крутой дуге, поднимаясь на борт фрегата. Причальный рукав плотно присосался к борту «Нормандии», возле раскрытого люка бдил вахтенный, утомлённо лупая глазами, ещё бы, комиссия на судне и вокруг судна, не расслабиться. Мне нужно было переговорить с Гаррусом на предмет проведённого им анализа в отношении Сарена и его деятельности. Того, чем турианец занимался каждую свободную минуту с момента вылета с Цитадели.

По понятным причинам, ни Гаррус ни Тали с корабля не сходили. Военная база это вам не гражданская станция: инопланетяне тут появляются или в рамках официальной делегации, от ваших нашим, или под конвоем, третьего не дано. Поэтому турианца стоило искать в его кубрике, из числа резервных, не закреплённых за командой. На третьей палубе было тихо, команда вся на базе, бокс БТРа пустовал, видимо мехвод угнал на полную диагностику, только у раскрытого грузового люка виднелось какое-то шевеление. Неразборчивые голоса я различил за несколько метров до искомой двери, еле слышные, они, тем не менее, разделялись на два тона. Вдруг из резко распахнувшегося створа на меня вылетела девушка из корабельной команды. Почти столкнувшись, она ойкнула, глядя на меня расширившимися глазами. Дико покраснела, пискнув:

— Извините! — И умчалась, как будто за ней гнались все демоны ада.

— Развлекаешься? — поинтересовался я, переступая порог оставшегося распахнутым створа. Вольготно расположившийся в кресле Гаррус, до предела раскрыл мандибулы, что наверняка означало широкую улыбку:

— Руки чешутся, как хочется заняться калибровкой.

— Твоё знание земных идиом меня умиляет, — вернул я ему ответную улыбку, — Девочку хоть пожалей, тебе калибровка, а её со службы попрут.

Турианец щёлкнул жевалами, хрипло рассмеялся. Я поморщился.

— Ладно, шутки в сторону.

Взглянул ещё раз на заметно подобравшегося Гарруса.

— Сарен и Бенезия. Давай, выкладывай, что смог накопать.

Турианец дёрнул жвалом, крутанувшись в кресле, одним движением набрал пароль:

— Смотри сюда, Шепард, — раскрывая и разворачивая схему на полный экран.

— Мда, — только и смог вымолвить я, глядя на изыски турианской оперативной мысли. Детище Вакариана, было видно, что он им гордится, как качественно выполненной работой, занимало в распечатке, по моим прикидкам, размер метра два на три. Какая-то хитрая программка построения связей с пиктограммами. Типа виденной в моей прошлой жизни британской разработки, программы «Аналистс ноутбук», для британской же полиции. Два центральных элемента: Сарен и Бенезия. А вот и линия связи от матриарха к Лиаре, дочери, увлекающейся археологией. А здесь, оба-на, Гаррус и по Новерии нарыл, что у Бенезии там свой интерес. И это притом, что на Новерии клиентов своих и деловых партнёров стараются не светить, по максимуму обеспечивая конфиденциальность. Обе цели и Лиара, и Бенезия, замечательно, но первая в списке Лиара. Собственно, по задуманному мной плану, именно ей отводится почётная обязанность аккумулировать в своем мозгу видения маяков Протеан. Сделав умное лицо, похмыкал, потом ткнул в пиктограммку Лиары:

— Ну, теперь всё понятно. Разведка флота обнаружила гетов в системе Кносс, созвездия Тау Артемиды. С колонией людей, которая находилась на планете Терум, потеряна связь. Как раз где-то там, судя по твоей схеме, свои исследования проводит и Т'Сони. Думаю это не просто совпадение, всё-таки для Бенезии это серьезный рычаг давления. Как считаешь?

— Возможно, Шепард, возможно, — Гаррус быстро добавил к схеме уточнения, собираясь что-то сказать. Но тут нас, как всегда некстати, прервали. Щёлкнул коммуникатор:

— Джон, это Андерсон. Зайди к Хакету, он какой-то недовольный с утра, особо подчеркнули, что это не приказ, а просьба, но ты, всё-таки не тяни, хорошо?

— Хорошо, Дэйв. Сразу к нему направлюсь.

Отключился, хмуро потёр пальцами висок. И что адмиралу от меня понадобилось сейчас. По туманности Андерсон отчитался, весь прошлый день в штабе провёл. По действиям группы Сара тоже отписалась подробно. Опять какое-то секретное спецзадание?

— Вызывают? — риторически поинтересовался турианец.

Я кивнул, чуть улыбнулся:

— Не вызывают, просят.

Гаррус рассмеялся:

— Конечно, ты же теперь большая шишка.

— Смейся, смейся. Ладно, всё потом.

В приёмной адмирала было тихо. Только порученец за столом, на манер секретарши, что-то перебирал, раскидывая бумажки по папкам. Оторвавшись от нудного занятия, он кивнул мне как старому знакомому, показал на дверь:

— Тебя уже ждут.

— Что адмирал? — поинтересовался я.

— А-а! — махнул рукой порученец, скривившись.

— Не в духе?

— Ну да, с утра.

— А что так?

— А-а! — махнул снова рукой тот, ничего не объясняя, и снова зарылся в канцелярию.

Пожав плечами, мало ли у Хакета день не задался, видать переехал адъютанта своего пару раз за сегодня, приложил руку к панели доступа, створки разошлись, небольшой тамбур с встроенными в стенки сканерами, за ним ещё одни створки, захожу:

— Сэр! Разре…

Но тут меня прервали.

— Джон Шепард, первый СПЕКТР-человек! Рад, рад! — и всё это, растягивая слова и округляя гласные, и откуда такая барственность в голосе? Вздёрнув бровь, я смотрел, как от стола, за которым, сидя, хмурился Хакет, ко мне шагнул, протягивая руку, некто в дорогущем костюме. Неизвестный просто лучился улыбкой, на запястье протянутой руки блеснул золотом хронометр со строгим чёрным кожаным ремешком.

— Позвольте представиться — сенатор Манделл! — я мысленно присвистнул, это же глава комитета по межзвёздным вопросам. Это всё равно, что в сталинские времена со мной бы Молотов пришёл беседовать.

— Сэр! — осторожно пожал я протянутую руку. Если сенат клубок змей, то сейчас передо мной форменная анаконда, которая сдавит в своих тисках, доброжелательно улыбаясь, и сожрёт без остатка. То-то адмирал такой грустный. А тип этот явно по мою душу, вон как прямо весь сияет добротой ко мне грешному.

— А я ведь вас таким и представлял, — продолжал тем временем сенатор. Приобнял за плечи, разглядывая. Обернулся. — А, адмирал? Герой, воин, со стальным блеском в глазах! То, что называется — опора человечества. Такие люди нам нужны! — отойдя, наконец, от меня, Манделл, присел на краешек стола, барственно махая рукой. — Джон, не стойте у порога, проходите, здесь все свои.

Я взглянул на Хакета, молча спрашивая одобрения, всё-таки хозяином кабинета был он. Тот, заметив мой взгляд, коротко кивнул, подтверждая.

— Адмирал, — мягко произнёс Манделл, улыбнувшись уголком губ, от него не укрылся мой взгляд и жест одобрения Хакета, — Я понимаю, что вам не хочется отпускать столь ценный кадр. Шепард, несомненно, выдающийся офицер, но он теперь СПЕКТР, и как бы нам и вам сейчас не хотелось, но мы должны перестать его воспринимать как лицо подчинённое, как коммандера Шепарда. Он теперь обособленная и весьма значительная фигура в той шахматной партии, которую мы ведём с Советом Цитадели. Но, самое главное, что эта фигура легко может, по одному лишь своему желанию, поменять цвет и начать играть против нас, независимо от того будем ли мы «за» или «против» такого развития событий, — Манделл перевёл взгляд на меня. — Прошу прощения, Джон, что говорю вот так, напрямик, я ничуть не сомневаюсь в вашей лояльности к человечеству, но считаю, что играть с вами в дипломатические расшаркивания, не только бесполезно, но и откровенно вредно, вы человек прямой и можете это воспринять резко негативно.

Тут пришёл мой черёд улыбнуться:

— Вам это посоветовала ваша аналитическая служба? Что со мной надо говорить прямо, не играть в полунамёки и излишние политесы?

Сенатор рассмеялся почти искренне. Поднял руки, словно сдаваясь.

— Ты меня раскусил! — успокоившись, он внимательно, даже оценивающе, оглядел меня. — Что же, наши в тебе не ошиблись, поэтому буду говорить прямо. Ваше участие в операции в Туманности Армстронга, конечно, похвально, участие СПЕКТРа Совета, всё это неплохо скажется на Вашей растущей известности в Альянсе. Но, согласитесь, что это, в общем-то, рядовая армейская операция, в которой Вы здорово рисковали, Вы — первый, за чёрт знает сколько лет упорного труда, СПЕКТР-человек, — в голосе Манделла явственно зазвучало неудовольствие. Правда, отчего-то казалось, что оно идёт больше в сторону Хакета, — Использовать там Вас равносильно забиванию гвоздей микроскопом, можно, конечно, но молотком проще и дешевле, неизмеримо дешевле. Полностью вам что-то запретить, равно как и адмиралу, я не могу, да и не в моей это власти. Но я прошу, Джон, прошу, забудьте уже эту Вашу игру в войнушку, Вы уже не тупой оловянный солдатик, Вы — совершенно иная фигура, Вы — наш шанс сдвинуть с мёртвой точки позицию людей в галактическом сообществе. Если Вашу деятельность организовать в нужном русле, то через пять-десять лет, чем чёрт не шутит, люди смогут войти полноправно в Совет Цитадели. А это уже совершенно иной уровень! Как Вам, Шепард, а? Вот это даст человечеству много больше, чем любые ваши забеги с винтовкой наперевес, — совестил меня сенатор, и, надо сказать, вполне заслуженно. Его можно понять, он не знает, в отличие от меня, что ждёт эту галактику в очень недалёком будущем.

Легко соскочив со стола, Манделл, заложив руки за спину, прошёлся по кабинету. Бросил взгляд, очень внимательный, очень серьёзный:

— Подумайте, Джон, и пересмотрите приоритеты, Вы сейчас острие нашей политики, публичная фигура, с помощью Вас мы можем и должны повысить уровень доверия к людям в целом у галактического сообщества, — тут он приостановился, задумавшись, потом полуулыбнулся каким-то своим мыслям. — Стоит, однако, признать, кое-какие полезные нашей цели шаги Вы уже предприняли. Очень умно было взять в свою команду турианца и эту кварианку. С турианцами у нас вообще сложные отношения, сколько копий поломано дипслужбой, чтобы хоть как-то снизить напряжённость между нашими расами. Но что самое интересное, Вам ведь попался очень интересный субъект, — Манделл хитро прищурился. — Не знаю, в курсе Вы или нет, но этот Ваш Гаррус Вакариан, сын турианского адмирала, и, что ещё более хорошо, одного из тех военных, кто за нормализацию отношений с Альянсом. Он представляет левое крыло, так сказать дружественное нам. А ведь есть и группа тех, кто за полное уничтожение человечества. Тех, кто выкормил и выпестовал Сарена. Да-да, Сарен — протеже право-радикального крыла в верхушке военного ведомства на Палавене и Совету Цитадели подчинялся чисто номинально.

— Даже так… — в пустоту, ни к кому не обращаясь, протянул Хакет.

— Да, адмирал, — бросив быстрый взгляд, ответил сенатор. — Между прочим всё благодаря нашему СПЕКТРу. Он так качественно взбаламутил это болото на Цитадели, что зашевелились все, ну, а уж мы это шевеление засекли и получили нужные сведения.

— Очень интересно, — задумчиво пробормотал командующий.

— А уж как нам это было интересно. Вспомните ту, первую попытку ввести в СПЕКТР человека, Андерсона, кстати. И провал, благодаря Сарену. С учётом выясненного, уже с уверенностью можно говорить о том, что это не было случайностью, а чётко спланированной операцией по дискредитации нашего кандидата, — рубанул рукой, в конце, сенатор. Но тут же, снова, переключился на меня. — Видите, Шепард, как всё не просто. Всё, хватит, пора забыть о корабликах и танчиках, выйти из песочницы и начинать играть во взрослые игры.

— Занятно, — протянул я. Нет, особой америки сенатор для меня не открыл. Стоило, однако, мысленно похлопать расторопности внешней разведки. Ловля рыбы в мутной воде занятие больше на удачу, чем на какой-то точный расчет.

Манделл улыбнулся:

— Ещё бы, — спохватился. — Да, кстати, СПЕКТР, не согласитесь провести для меня экскурсию по «Нормандии»? А то все мне расписывают какой это чудо-корабль, а видеть в живую не приходилось.

— Да, конечно, сенатор, — кивнул я. Понятно, хочет со мной поговорить тет-а-тет. Хакет, к слову, тоже понял, острый, на долю секунды, взгляд остановился на мне. А Манделл вон как хитро улыбается, и тоже понимает, что все всё поняли. Ох уж мне эта игра в дипломатию. — Когда Вам будет удобно.

— О! — махнул рукой Манделл:

— Я бы не отказался прогуляться, прямо сейчас, адмиралу… — с лёгкой улыбкой сенатор кивнул Хакету. — Я, наверное, уже осточертел за это утро.

— Сэр?

Хакет кивнул:

— Не задерживаю, господа.

От адмирала мы вышли вместе. Всю дорогу до «Нормандии» я обдумывал линию поведения с сенатором. То, что он будет, говоря оперативным языком, меня вербовать, это понятно, остаётся вопрос, на чём и как. Сведётся ли это к примитивному взыванию к моему патриотизму, или же к чему-то иному? Манделл, однако, шёл в полном молчании, погружённый в какие-то свои мысли, иногда, правда, на его лице мелькала загадочная полуулыбка.

— Пришли, сэр.

— Давай без официоза, Джон. Дональд, можно просто Дон.

— Хорошо… Дон, — от него не укрылась моя заминка, отчего он только шире улыбнулся. И так, как-то хитро и с прищуром посмотрел, что заныло у меня в одном месте, что сие не что иное, как подпольная кличка среди своих, особо если вспомнить, что «Дон» титул главы мафиозного клана, семьи. Дон, вот голову отдам на отсечение, что никто кроме узкого круга его так не называет, и что это означает? Мне делают предложение на вступление в их элитарный кружок по интересам? Я им важен и интересен, это понятно, но что, у них далеко идущие планы на меня? А какие? Ну не поверю я в то, что они так заботятся о деле, что все их мысли и чаяния посвящены скорейшей интеграции Альянса с расами Цитадели. Нет, альтруистов на таких постах не бывает, есть тут шкурный интерес лично самого Манделла. Но только вот какой? Ну не в президенты же Альянса они меня метят. Или… Вот тут я завис. Бредовая идея, но крутится почему-то в голове, или это я сам себя обманываю на почве прогрессирующего ЧСВ? Нет, мало информации к размышлению. Что ж, как говорится, будем посмотреть, что нам расскажет сенатор, авось больше данных для каких-то выводов появится.

Отвернувшись от меня, Манделл разглядывал громаду фрегата. Подошёл к краю пирса, опёршись об ограждение, цокнул языком:

— Красив. Никакого сравнения с рубленой колодой линкора. Никогда не понимал, зачем строить уродливые корабли, в которых ни изящества, ни хищной красоты, — пожаловался он мне. — Не понимал и не понимаю.

— Ну, аэродинамические формы линкору не нужны, он не предназначен для посадки на планету, думаю, исходили из более эффективного расположения вооружения и систем корабля.

— Ерунда, — категорично отмёл мои предположения сенатор. — Оружие должно быть красиво, может, конечно, боевая эффективность пузатого бочонка и не будет отличаться от смертоносности корабля подобного разящему клинку, но куда охотнее пойдут служить? Какая голограмма будет висеть в комнате у подростка? Да, — рассмеялся Манделл, видя немой вопрос в моих глазах, — приходится думать и о таких вещах. Правительство выкидывает миллионы на пропаганду службы в армии. У нас, к сожалению, всё больше тех, кто хочет только получать, ничего не отдавая в замен. И это накануне большой войны, которую прогнозирует командование ВКС.

— Значит война…

— Да, Джон. Слишком многое свидетельствует в пользу этого. Геты поднялись, не без помощи турианцев, смею заметить, не знаю, чего уж им пообещали. Но этот линкор гетов… Неужели эти идиоты, клика турианских реваншистов, не понимают, что с такими кораблями, даже им, со всем своим флотом, синтетиков будет не удержать. Они наклепают, десять, сто, тысячу таких кораблей. И сметут всю органическую жизнь в галактике.

«Чёрт!» — думал я, слушая сенатора, какие неверные предпосылки, но какой правильный вывод. А я всё голову ломаю, как, не упоминая про Жнецов, зародить мысли в головах командования о подготовке к большой войне, а тут вот оно, всё решилось и без меня.

— Близится война. Нет, точнее она уже на пороге и стучится в двери. Иден Прайм, Туманность Армстронга — это только начало. Альянсу сейчас позарез нужны герои, пример для подражания, чей образ бы заставлял мальчишек по окончании школы, прямо с выпускного, в костюмах, ломиться на призывной пункт записываться в десант.

— И первый СПЕКТР-человек?.. — вопросительно протянул я, начиная понимать.

— Идеальный кандидат на эту роль, — закончил мысль сенатор.

Вздёрнув бровь, я покачал головой в нарочитом изумлении:

— Даже так…

Манделл снова рассмеялся:

— Джон, ты бы видел себя сейчас, это непередаваемое выражение лица, — он вздохнул, снова становясь серьёзным. — Да, ты идеальный герой. СПЕКТР, сначала спас эту Уильямс, единственную оставшуюся в живых из всего взвода, затем нескольких учёных, на Цитадели разоблачил Сарена и спас кварианку. Затем Туманность. Знаешь, Джон, как бы мне это не нравилось, но твой десант на Солкрум и спасение экипажа «Эрестфера», это где-то даже за гранью героизма, я бы сказал, за гранью возможностей, но ты это сделал, и люди такое любят больше всего. Сейчас весь пиар-отдел стоит на ушах, как лучше это подать народу. Одно понятно, это будет бомба. Полгода не пройдёт, как об этом снимут фильм, с актёрами первой величины. Ну, не без нашей помощи, конечно. И тогда знаешь, Джон. Нам не придётся «делать» из тебя героя. На этот пьедестал народ поднимет тебя сам.

«Чёртов жук!», — мелькнула мысль, глядя в эти серьёзные и внимательные глаза напротив. Вот на что ты меня ловишь: известность, слава, любовь в народе. И за всем этим добрый дядюшка Дон. Как там говорил герой Аль Пачино в «Адвокате дьявола»: «Тщеславие — мой самый любимый порок». А ведь этот ему не уступит.

— Как-то это неожиданно для меня… — неуверенно начал я. — Я всё же больше солдат, а не публичное лицо.

— Джон, я не тороплю. Слава всё равно настигнет тебя, рано или поздно, в наших силах просто это сделать к большей пользе для Альянса в целом. Но, я понимаю, это требует тщательного обдумывания. Всё, — Манделл поднял руки, — обо всём этом потом. А пока пошли, покажешь мне, эту птичку изнутри.

Больше ни о чём серьёзном мы с ним не говорили, прошлись по палубам, переговорили кое с кем с дежурной вахты, попили кофе в корабельной столовой, полюбовались на ядро «Тантала». Наконец, где-то через час, я его выпроводил, напоследок получив ещё один многообещающий взгляд. Хренов змей-искуситель. Выдохнув, спустился вниз, на третью палубу, куда как раз загоняли «Мако».

— Сэр! — откозыряла появившаяся будто из ниоткуда Сара. — Осмотр и ремонт БТРа проведены, боекомплект пополнен. Машина готова к выполнению боевой задачи.

Я кивнул:

— Хорошо. Что по личному составу?

— Пять лёгких, до конца недели курс восстановления закончат, вернутся в строй, трое средне, им на восстановление недели две минимум.

— Можем не успеть.

— Знаю, сэр. Поэтому Кайдена и Уильямс зачислила в подразделение сразу в основной состав, они перекроют убытие. Ещё просится с переводом лейтенант Морозов, с «Эрестфера».

Задумчиво потерев переносицу, я внимательно посмотрел на Керриган.

— А он не сорвётся? Мне не нужен мститель, который завидя врага очертя голову ринется в атаку, мстя за погибших товарищей и ставя под удар всю группу. У нас, всё-таки, другие задачи.

— Не должен. Психологи с ним работали, отвечают положительно.

— Ладно, если командование разрешит — бери, только присматривай за ним, а лучше закрепи за кем-нибудь из группы, посели в одном кубрике, чтобы быть начеку, если у него «тараканы» какие полезут.

— Бу-сде, Шеп.

— Коммандер Шепард? — вдруг прозвучал сзади незнакомый голос.

Обернувшись, я увидел незаметно подобравшегося к нам лысеющего господина невыразительной внешности, в костюме и при дипломате. Тот протянул руку:

— Я представитель «Розенков Матириэлс», Альберт Вебер.

«Какой-то день знакомств, ей богу», — подумал я, пожимая, сухую ладонь.

— И что вы здесь, гм… забыли, если не секрет? — обвёл я выразительным взглядом пространство палубы.

— О, не подумайте плохого, коммандер. Я, как представитель компании, нахожусь здесь в составе правительственной комиссии, изучаем характер повреждения платформ гетов нашим оружием и повреждения нашей брони оружием гетов. По итогам будут определены требования к оснащению десанта для повышения эффективности борьбы с гетами. Мы, как вы понимаете, заинтересованная сторона, все понимают, что это будет очень выгодный контракт, — Вебер, как-то чуть виновато улыбнулся. — Я понимаю, что вам может быть не очень приятно, что мы меряем всё на деньги.

— Да нет, я понимаю, — мне всё ещё не было понятно, зачем этот чудик к нам подошёл. Да и после утомительного общения с Манделлом, разводить политесы ещё и с этим, желания не было никакого.

Видя мое нежелание продолжать беседу, Вебер заторопился:

— Коммандер, от нашей компании к Вам есть одно очень выгодное предложение.

«О майн гот, и он туда же», — я поджал губы. Сенатор предлагал мне славу и известность, что теперь хотят предложить эти?

— Мы узнали, что Вам, хоть вы и стали СПЕКТРом, фирменного комплекта вооружения СПЕКТРа, по каким-то причинам не выдали. Не спрашивайте откуда мы это знаем. Но фактически это так. И поэтому, с нашей стороны, мы бы хотели предложить вам полный комплект вооружения нашего производства последнего поколения, а также любой комплект брони из существующих в производстве.

— Угу, — захотелось рассмеяться. Одни с моей помощью хотят пиарить армию, другие — своё оружие. Прямо как: «Я — коммандер Шепард, и это мой любимый магазин».

— А. а, давайте! — махнул я рукой. — Я, так понимаю, вы всё это готовы предоставить мне абсолютно бесплатно?

— Конечно-конечно, коммандер, — вытер вспотевший лоб Вебер, вытащенным из кармана платком. — Для вас всё абсолютно бесплатно.

— Ну да, — я хмыкнул. — Но вы, конечно, не забудете ненавязчиво упоминать будущим клиентам, что вашим оружием пользуется первый СПЕКТР-человек, так?

В который раз, виновато улыбнувшись, Вебер, пожал плечами:

— Бизнес есть бизнес, это прибыль компании, вы должны понимать.

— Да понимаю я всё. И согласен. Но одним мной вы не отделаетесь. У меня тут ещё моя группа, десять человек, им ваше оружие тоже не помешает, — я широко улыбнулся.

— Мммм, — пожевал губами представитель, — ну, думаю компания от этого не обеднеет. Хорошо, любой комплект по желанию для ваших подчинённых.

— Вот и славно! — прервал я его, протягивая руку: — Рад был встрече.

— Ммм… — глядя на меня, Вебер хотел ещё что-то сказать, но встретившись со мной взглядом, поспешно схватил руку, пожимая, и ещё раз извинившись, тихо испарился, оставляя наедине с Сарой.

БТР уже загнали в ангар, оттуда слышался негромкий матерок мехвода, вместе с двумя матросами, устанавливающего «Мако» в специальные крепления в полу.

— У. у! — протянула Сара, смотря в след Веберу.

— Выдохнула? Ну, говори, — рассмеялся я.

— Ах, ты… — она двинула мне кулаком в плечо. — Ну, ты и жук, Шепард! Это же надо, выбить полный комплект вооружения с «Розенков Матириэлс», да ещё и всей десантной группе!

— Пользуйся пока я добрый!

— Добрый он! Да их оружие в армию вообще не поставляется, я как-то видела их спецификации по снайперским винтовкам, там даже «Шэдоу Воркс» рядом не стоит.

— Ну, так ты рада или нет?

— Ещё бы я не рада! — Сара, вцепившись в воротник, нагнула к себе, чмокнула в щёку. — Эх, Джон! — она мечтательно подняла глаза к потолку. — Я как представлю, что мне в руки попадёт «Волков»… Это же не винтовка, это слонобой!

— И в пару к нему ещё пистолет «Карпов», — добавил я, глядя на витавшую в грёзах старлея.

— М-м-м, — причмокнула та в предвкушении. — Кстати, Шепард, — выплыв из грёз, Сара требовательно уставилась на меня, — ты не знаешь, почему такие странные названия у оружия? «Волков», «Карпов», это же вроде русские фамилии?

— Ну да, — я улыбнулся. — Всё правильно. «Розенков Матириэлс» российская оружейная компания, головной офис находится в городе Тула. А в России исторически оружие часто называют именем конструктора. Так вот «Волков» это винтовка снайперская конструкции Волкова или сокращённо ВСВ, а «Капров» это пистолет конструкции Карпова или сокращённо ПК.

Послышался звон, мат, и вслед за этим грозный рык сержанта:

— А ну убирайтесь отсюда, черти косорукие! — двоих матросов вымело из ангара, следом вышел мехвод, тщательно вытирая замасленные руки ветошью. Коротко кивнул мне, подходя. Оттерев чёрные разводы и засунув тряпку в карман комбинезона, крепко пожал руку.

— Что, коммандер, решили попроведать наше хозяйство?

— Есть такое, — я кивнул в сторону нервно мнущихся в сторонке парней. — Чем провинились?

Бросив на них ещё один грозный взгляд, мехвод сплюнул, но тут же виновато затёр плевок ботинком:

— Да дури много, а знаний мало. Эх, правильно адмирал тогда говорил, мало, мало мы занимаемся воспитанием рядового состава, давно пора серьёзно начинать прививать дисциплину.

— Ага, а ещё он говорил, только кувалдой по голове не бить, во-первых бесполезно, а во-вторых инструмент быстро выходит из строя, — дополнил я.

Сержант улыбнулся:

— Точно, — повернулся к провинившимся. — Что встали, а ну марш обратно к машине! Коммандер.

Развернувшись, коренастая фигура мехвода потопала обратно. Невысокий, широкоплечий, вызывавший впечатление этакого увальня, сержант был невероятно силён, жилистые, толстые как моя нога руки, казалось, могли согнуть и лом. Взгляд мой остановился на шраме, шрам от ожога который от спины подымался выше, выходя из-за воротника, захватывая правую часть затылка, память о том самоубийственном бое на Элизиуме. Я смотрел ему вслед, думая о том, как мне всё же повезло с командой, таких спецов как эти, ещё найти надо. Ни одного случайного человека, только те, чьей профессией стала война. Обожгла, закалила, провела по кругам ада, а они выжили и стали только сильнее. Только большую цену приходится отдавать, навсегда переставая быть прежним. И седые виски в тридцать лет не редкость, и льдистый взгляд в минуты отрешённости, словно морозом опаляющий кожу. Правильно говорят: гвозди ковать из таких людей.