(Из секретных архивов ВЧК: Свердлов Я.М. был убит после митинга 16 марта 1919 года, предположительно за организацию расстрела царской семьи. Покушавшийся не был пойман. Использовалось неизвестное бесшумное оружие (иностранного производства?) большой мощности, с расстояния до пятисот метров...)
По официальной версии: Умер, простудившись на митинге.
Из "История противотанкового ружья. Кихтенко А.В."
"В России еще во время Первой Мировой войны поступило предложение об использовании 8-линейного (20,3-мм) крепостного ружья Гана для стрельбы по бронеавтомобилям. При стрельбе по 7,62-мм броневой плите с дистанции 1200 шагов все пули пробивали её насквозь.
Проектирование первого в мире противотанкового ружья началось 27 ноября 1917 года, когда германские военные обратились с просьбой о создании этого вида оружия к фирме "Маузер" в Оберндорфе. Уже 21 января 1918 г. первый образец нового оружия был представлен командованию кайзеровской армии Первое боевое использование новых ружей относится к марту 1918г."
Сначала чекисты подозревали применение ПТР 'Маузер' и соответственно немецкое посольство. Непонятно было только одно, почему Свердлов? Месть за Мирбаха? Потом на сцене появилось довольно древнее ружье Гана. При контрольном отстреле обнаружилась масса дефектов в конструкциях обеих винтовок. Главное, они не могли быть использованы на большое расстояние, по малой, двигающейся цели(человек) и как заключение - слишком сильный звук выстрела.
– Не буду задерживать, к товарищу Ленину вас проводят! - он помахал рукой и трое в кожаных куртках, видимо личная охрана, подошли к нам.
– Руки держать на виду! - предупредил старший. - Резких движений не делать!
Он помахал своим наганом перед моим носом, для лучшего усвоения видимо.
Я попытался изобразить верноподданические чувства. Проехало.
По длинному коридору, в самый конец и налево.
– Ждите! - охранник постучал и приоткрыв дверь сказал:
– Владимир Ильич? К вам тут делегация из глубинки, прикажете ждать?
– Ни в коем случае! - голос был совсем не похож на тот, который мы привыкли слышать в кино.
– Проходите, товарищи!
Сердце екнуло, это был не человек, у окна стояла полная имитация, чужой...тварь!
Жилетка с искоркой, блестящие ботиночки женского размера, подвижный для своих лет, ишь как ручкой-то размахивает! А вот кабинет у него для декорации, нежилой кабинетик, даже бумаг в мусорной корзине нет. Стулья в чехлах...
Почему? Я то раньше думал что он попросту больной, а теперь вижу, нет...
С психическим заболеванием это не имеет ничего общего, кстати, костюмчик у него как две капли воды, что я попер на острове. Хорошо что не сказал Миньке надеть сегодня. Привет! Вот и встретились наконец!
Я помахал рукой:
– Да здравствует коммунистическая революция!
Видимо удовлетворенный увиденным он сел.
– Присаживайтесь, товарищи ходоки! В ногах правды нет!
Дедушка подошел к стулу и развернулся:
– Я уж по-стариковски, как на завалинке в деревне, на стульях-то нам непривычно!
С этими словами он уселся на пол, смазав меня взглядом. Я пожал плечами.
– Где вы остановились, товарищи?
– Знамо где! - подал голос Дедушка - В Заезжем доме, ваше... товарищ Ленин.
– А кормят хорошо?
– Можно бы и побольше! - сказал Минька погладив себя по животу, даже охранники заулыбались.
– Не печальтесь, товарищи! Сейчас страна переживает трудности; белогвардейцы всех мастей при поддержке капиталистов стремятся задушить молодую советскую республику, но мы этого не допустим, товарищи! Мы установим железную диктатуру пролетариата, как одного из самых передовых отрядов современности!
– Вот например вы, товарищ! - он показал на Ивана. -Хотите есть бутерброды с икрой?
– Так я, конечно! - Иван растерялся.
– Вот! А за каждую икринку надо бороться! Вы, товарищ, солдат?
И не дожидаясь ответа продолжил.
– Что должны делать солдаты? Убивать врагов! А вы милый товарищ, Ольга?
Я присвистнул про себя, наверняка здесь все нашпиговано подслушивающей аппаратурой.
– Что вы будете делать, если завтра вам на шею сядет толстый купчина?
Ольга помахала в воздухе своими ручками:
– Я растерзаю его! Пусть только сядет!
Ленин обрадовался:
– Вот видите, вы уже почувствовали вкус свободы, теперь надо сделать так, чтобы мировому капиталу не поздоровилось!
В дверь постучались, вошел Свердлов с телеграфной лентой в руке.
– Владимир Ильич! Осложнения в Екатеринбурге!
Он метнул на нас настороженный взгляд.
– Продолжайте, товарищ Свердлов!
Тот подошел и наклонясь к уху Ленина стал бубнить. До меня долетали только обрывки и я понадеялся что когда мы сложим их все , то получится понятно, хотя понятно было и так. Они говорили о царе.
– Охрана не надежна....Голощекин сообщает... попытки отбить... надо решать...
– Для начала поменяйте охрану, товарищ Свердлов! И в ЧК их! До полного признания!
Свердлов вышел.
– Так, на чем мы остановились?
– Бриллианты, дорогой Владимир Ильич! - раздался скрипучий голос Дедушки, странно я раньше не замечал, для меня это было примерно как "Пиастры, пиастры!" от Стивенсоновского попугая. Что-то подобное мелькнуло и в лице Ленина, или как там его...
– Какие бриллианты, товарищ старичок?
– Да вот этот,- Дедушка указал пальцем на Ивана - нашел! Бывает же, прости меня Господи, выстрелит из такого пентюха как из ружья! Рассказывай теперя нашей родной власти, как ты до этого докатился!
– Мой дядя...- сказал Иван и заплакал, плакал горько и заунывно, всхлипывал и сморкался, даже меня довел до белого каления.
– Что ваш дядя?- звучало ласково, но ни от кого не ускользнули нотки угрозы в
голосе Ильича.
– Мой дядя, Василий Васильевич Никифоров - справился наконец со своим горем Иван - бывший председатель Троицкого ЧК, арестовал трех белогвардейских агентов пробиравшихся за границу вот с этим! - он достал из кармана своей потрепанной шинели копию карты подземелья.
– На допросе они показали, что в месте указанном на карте крестиком лежит сокровище, которое они хотят использовать для реставрации царя...
Дядя не успел отправить документы в Москву, этой же ночью было совершено нападение на город и здание ЧК было уничтожено, все были убиты, но перед этим, он отдал мне пакет с этой бумагой и приказал везти в Москву, если получится лично вам, товарищ Ленин. Вот я и приехал сюда два дня назад, решил посмотреть сначала сам, правда-ли и... - Иван глубоко вздохнул и стал теребить пуговицы на своей шинели.
– И что? Что ты обнаружил? - голос Ленина был резок, грассировка совершенно исчезла.
Иван протянул руку к Деду.
– Скажите своим молодцам, товарищ Владимир Ильич, чтобы не смотрели на меня так! - сказал Иван Иванович, - Под халатом это у меня... - добавил он извиняющимся тоном. Это подействовало, только старший спросил:
– А что там?
– Котелок с алмазами! Иль с брильянтами, не знаю, я и не видел их никогда!
– Вас же обыскивали на Лубянке! - сказал старший охранник.
Вместо ответа Дедушка распахнул халат, на веревке привязанной к поясу висел котелок.
Дед захихикал глумливо:
– Я ноги-то расставил, а в серединке они и проверять не стали!
Я заметил как охранники обменялись взглядами, ясный пень, теперь тем рожам в ЧК не работать, если вообще когда-нибудь смогут.
– Открывай!- старший подошел поближе.
Дедушка снял крышку с котелка, на дне лежал холщевый мешок.
Охранник обернулся и поймав взгляд Ленина кивнул.
– Тащи на стол!
Тяжело вздыхая, Дед засеменил к столу и грохнул котелок на столешницу, потом сел опять у стенки.
Охранник развязал мешок и высыпал бриллианты на стол, они засверкали в искусственном свете лампы, вздох пронесся по комнате.
У Ленина явственно задрожала рука, которую он протянул к сокровищу. Я затаил дыхание, вот оно! Трогай, не бойся, твою мать!
– Целый мильен рублев поди! - сидя рассуждал Иваныч - Мельницу небось можно отгрохать всем на зависть!
– Нет дедок! - Ленин уже крутил в руках самый большой бриллиант - Этот один стоит миллионы долларов!
– Не знаю никаких доларев! - упрямо заявил Дед, - А что там больше не было ничего?
Все вопросительно уставились на Ивана.
– Да там вся земля ими усыпана! И золото! Я так и решил, в память моего покойного дяди, передать все на нужды революции, лично вам, товарищ Ленин!
– Мог бы в ЧК сдать! - сказал старший охранник.
– А вдруг бы украли? - вмешался Дед.
– Что вы такое говорите, товарищ старичок? Чекисты это острие кинжала направленного в сердце буржуазии!
– Да так-то оно так конечно, а все равно, утащут! Потому люди - воры!
Тишина после этих слов упала как на кладбище, все соображали...
– Как бы-то ни было, революционное спасибо вам, товарищи! Он двинулся к Дедушке.
– Спасибочко вам, товарищ Ленин, а это от нашей деревни! - он передал довольно большого карпа измазанного в чем-то вонючем мне, я Ольге, Ольга Миньке, тот Ивану, а Иван положив рыбу на стол принялся нюхать свои руки.
– Ты что же это старый черт принес? Она же протухла!
– Ну, маненько-то она может и того, так ведь ежели не желаете, я и сам его сьем!
– Спасибо, товарищ старичок! Ешь сам! - Ленин повернулся к нам и помахал рукой. -До свидания мои добрые друзья, вас вызовут позднее, как только революционные сокровища будут подняты на поверхность! А сейчас найдите товарища Свердлова, он вам выпишет пропуск в нашу столовую. У нас селедка с кашей сегодня!
– Как это ты додумался Дедушка? - спросил я его, пока мы тряслись на извозчике в свой барак.
– Так чего ж, полезет думаю он ручкаться...- Дедушку передернуло, он протянул руку и обнял Ольгу - Еле успел...
Как и обещали, прибыли мы на болото вовремя, церемония похорон еще не началась, я сбегал на остров за Дашей, Доктором, Дмитрием Петровичем, Тимофеем с Дуней и сыном, ну и конечно Ириной, Алекс встречал ее у зеркала, побрился успел, я потер свой подбородок.
– На!- Дашенька протягивала мне пластмассовую коробку, я глянул:
– Жилетт? Откуда, Дарья Ивановна?
– Это все Ирина Андреевна! Мы в соседнем городке шоппинг делаем иногда, так она там все размораживает, что пригодиться может!
– Та-ак! - подумал я - Надо отобрать кольцо, пока она что-нибудь опасное там не разморозила. А Даша-то какова! Шоппинг они делают!
Я засмеялся, будущее ненавязчиво вторгалось в эти времена Гражданской смуты, с его компьютерами, автомобилями и бритвами "Жилетт".
Дашенька продолжала тараторить, как они учатся водить электромобиль, простой в общем-то автомобильчик для гольфа, но не знают что будут делать когда закончатся батареи.
– Не закончатся! -я валялся на травке и мне ничего не хотелось делать, ведь я оказывается все-таки ленивый мужик, просто притворяюсь таким работягой. Она поняла.
– Ты мой лентяй! - сказала и поцеловала в нос - Дедушка поможет со строителями, тебе не придется ничего делать!
– Ничего? - спросил я.- Совсем-совсем?
– Я подумаю об этом!
Я закрыл глаза. У меня появился дом, место куда я могу возвращаться, где меня всегда будут ждать. Это хорошее чувство...
Царь! Меня подбросило. Расслабился идиот! С чего ты решил, что их расстреляют в августе? А если в июле? Через день или два?
– Мы уезжаем, Дашенька! Вечером!
– Что-то случилось?
– Боюсь что да!
Надо было до похорон успеть поговорить с народом, и мы собрались на полянке, даже Иваныч прибежал несмотря на занятость, хоть Екатеринбург и не его вотчина, а интерес у нас общий. Интересно какие звания в местной иерархии мы сейчас имеем? И на что можем рассчитывать?
Миньке тоже это интересно, ишь глазками поводит по сторонам, как на него реагируют? Тщеславный, братец мой, ничего, это я переживу. Ольга вон тоже своими каракатицами раскомандовалась, ей правда по должности положено. Но Мишка! Скоро известно все станет, не случайно они на сегодня назначили, смысл во всем есть...
Подошел Иваныч, говорит:
– Знаю о чем думаешь, только пустое все, и за него не беспокойся! - он показал глазами на Миньку - Дай и мне позаботиться, доверять надо другим тоже! Одному всего не утащить!
– Давай начинать, Дед! А то народ ждет, да и похороны...- я посмотрел на часы - скоро!
– Говори свое слово Степаныч, да мои вспоминай! - напутствовал меня Дедушка.
– Ошибся я ! - так начал, язык как присох и ничего не выговаривалось.
– Скорей всего царскую семью будут убивать очень скоро, а не в августе. Многие из вас присутствовали при разговоре Ленина со Свердловым. Известно что в Екатеринбургский Совдеп придет телеграмма от Свердлова некоему Голощекину, если я правильно запомнил фамилию. Мы с Михаилом выезжаем сегодня вечером, с нами Иван и Алекс, это все... Женщин не берем, потому что очень опасно, устраивайте наше будущее здесь, на острове.
– А я? - спросила Ольга.
– Другой регион, там твои чары не действуют...
– Ну и что?!
– А то! - сказал Минька и я его мысленно пнул в задницу - Сиди дома, женщина! А если что случится с нашим сыном?
Иваныч сидел рядом со мной и одобрительно крякал.
– А ты не крякай как утка! - накинулась она на него - Скажи ему, - она кивнула на меня - чтобы взяли меня с собой!
– Правов таких не имею! - заскрипел старый змей, - Сказывают Степаныч у нас в большом фаворе нынче!
И Ольга расплакалась, Дашенька подхватила и Ирина вслед за ними, ну а потом уж как водится и все остальные.
Старшина траурной процессии решил что это начало и взмахнул сучком, вот тут и началось!
Я помню смотрел фильм о Джеймсе Бонде, как он на Карибах орудовал, так там показали негритянские похороны, но это было что-то еще, правда без музыкальных инструментов. Шуму и крику стояло на весь лес, не домового хоронить - все чинненько и благородно, тут восемнадцать нечистых душ перекинулись в одночасье, есть о чем скорбеть! Как ураган прошел, аж листья на деревьях ближних послетали, да и закончилось. Нелюди конечно, потому и недолго.
Теперь надо было дожидаться лесное начальство. Я вообще не представлял как оно может выглядеть, может что-то среднее между Гоголевским Вием и Главным Лесничим области? Такой толстый деятель с заплывшими глазками.
Траурные ленточки с деревьев сняли и в лесу снова воцарилось спокойствие и радостное предвкушение праздника.
– Как-то они не очень горюют...- сказала Даша, сама вся заплаканная. Некоторым женщинам это доставляет удовольствие, плакать над чем-либо.
– Они тут прямо как Александр Сергеевич Пушкин! - сказал Мишка, довольно греясь на солнышке.
– Господи, а его-то ты каким боком сюда приплел? Они что, стишки сочиняют?
– Ну, писал же он: "Мертвый в гробе мирно спи, жизни радуйся живущий!", это я еще со школы помню! - добавил он, наслаждаясь тем что уел меня.
– Наверняка это все что ты помнишь!
– Почему же? Я помню : "То как зверь она завоет, то заплачет как дитя..."
– Кто? - спросил я.
– Что кто?
– Завоет кто?
– Ну-у, это...- Минька лихорадочно соображал - Эта...собачка маленькая, то плачет, то воет... Ты что? - спросил он свою красавицу, которая опять стала хлюпать носом.
– Собачку жалко! - сказала Ольга - А как ее звали?
– Ее Каштанкой звали! - ответил Мишка нимало не смущаясь и в то же время подмигивая мне, мол не мешай!
– Герасим, это ее хозяин был, под паровоз ее бросил...
– А зачем же он это сделал?
– Он ее любил очень сильно, а она украла у него кусок мяса!
Ольга подняла заплаканные глаза и тоже подмигнула мне.
– Пойдем, Дашенька!- сказал я -Не будем тут мешать!
Я взял ее под руку и повел в сторону.
Сзади раздался звуки ударов и слова: -Я покажу тебе Каштанку! Мясо сьела! С Герасимом! Под паровоз! А я то дура! Проходимец!
Каждая фраза сопровождалась хлопками и Минькиными криками.
Дашенька подняла на меня свои смеющиеся глаза:
– Ты не заступишься за него?
– Да они сейчас помирятся, Ольга ведь тоже притворяется, два сапога пара, что она, что Мишка!
Иваныч сидел на пеньке и разглядывал свое болото, оно уже стало более живым чем было сразу после бомбардировки, я вспомнил что через тридцать лет будет война, и здесь будут проходить бои, линия фронта, пушки, бомбы.
– Придется проводить эвакуацию.- подумал, - Всех на остров придется тащить, а они такие непослушные!
– Ждешь? - спросил Иваныча.
– Жду! А что там у них? - он махнул в сторону Ольги с Мишкой.
– Из-за Пушкина поругались...
– Гляди-кось! Как интересно! Ольга у него горничной два дня работала, любила она его... Как поэта.- добавил он - Пушкин-то к ней в первый же день вознамерился подлезть, она его по рукам, а он на второй день совсем распалился, при жене и детушках, ни стыда ни совести! Вот я его и урезонил! Наташа, его жена очень плакала... Пустой человечишка был, все прогулял, через это и убили...
– Он стихи хорошие писал! - сказала Дашенька сердито.
– Э-х, милая! Бумага-то все стерпит! А человекам-то каково?
– Гм! Вот так и выясняется сколько невесте лет!
– Пустое!- даже не почесался Иваныч, -По вашему исчислению ей всего девятнадцать!
Где-то глубоко, должно под водой раздался удар колокола. Я вскочил на ноги:
– Приехали?
– Нет еще, знак приодеться и приготовиться кто не успел! - Дедушка встал тоже.
– Пойду и я оденусь!
– А у нас ничего нет!
Вместо ответа Дед похлопал меня по плечу и пропал.
Ну и что это значит? Никто не отвечал, я плюнул и пошел собирать народ.
После третьего удара все стояли на краю болота и глядели вдаль, ожидая прибытия начальства.
– Как он прибудет? - прошептал я на ухо Иванычу.
– Кто знает? - ответил он - Пути начальства неисповедимы...
Послышался звук мотора, низко в воде плыло чудо техники двадцатого века - глиссер-болотоход.
Я поймал Деда за хламиду: -Ты уверен что это ваши?
– Наши Степаныч, наши!
Плащ слетел с его плеч, белый мундир украшенный незнакомыми мне регалиями слепил глаза.
– Будь я проклят! - шепнул я.
– Уже! - сказал он и пошел почти строевым шагом к имитации причала из двух бревен. Оркестр из свистулек и трещоток грянул что-то непривычное уху, но довольно приятное, даже чебурашки притихли и перестали крутиться.
На носу посудины стоял седовласый мужчина в обыкновенной клетчатой рубахе и джинсах как у нас с Мишкой, который стоял слева от меня, и кажется поймал торжественность момента вместе с остальными.
Что произошло дальше немного выбило меня из колеи, они обменялись воинским приветствием, как в американских фильмах прикладывая руку к пустой голове.
Дед повернулся и рванул свою руку вверх, музыка смолкла и все застыло, намертво. Человек в клетчатой рубахе прошел вперед и пошел вдоль строя лесных жителей одобрительно на них поглядывая. Наша группа стояла в конце и у меня как и у всех было время его рассмотреть. Мы перестали верить внешнему виду и словам произносимым вслух, но этому хотелось верить. Что-то ненормальное, может крыша поехала? Я проверил свои чувства на постороннее воздействие, все было чисто, излучатели если они и были, молчали. Ну давайте поверим!
Мишка растерянно глянул на меня, я кивнул:
– Все чисто!
А он тем временем подошел к нам, остановился напротив Доктора, пожал руку и сказал:
– Спасибо, Апполинарий Аркадьевич! Надеюсь на продолжение знакомства, сегодня вечером вы свободны? У нас тут собирается компания! Зовите меня Сергей Сергеевич! - он подозвал Иваныча:
– Захватишь с собой Апполинария Аркадьевича и Дмитрия Петровича! Вы нам очень помогли, сохранив доказательство контактов большевиков с ... - он посмотрел на нас и промолчал.
– Увидимся! - кивнул он.
– Черт, а я и забыл, все Доктор зовем, а имя-отчество позабыли!- прошептал Мишка. Тем временем он подошел к Ивану, задержал его ладонь в своей:
– Очень рад знакомству с вами Иван Зверев!- он говорил глядя ему в глаза.
– И прошу вас подождать еще немного. Я отвечу вам на все ваши вопросы! Спасибо вам!
Он перешел к следующему:
– Здравствуйте Алексей Леонидович! Можно мне называть вас Алекс? - Советник промычал что-то. - Спасибо, я рад тоже! Мне говорили что вы неплохой стрелок, не желаете пари? Конечно в любое удобное для вас время. Скажем...- он подумал. - 16 марта следующего года, вас устроит? Замечательно! Тогда до встречи!
– Ирина Андреевна! Мечтал увидеть современную амазонку, к тому же такую прелестницу, ваши родители уже в безопасности. Нет не в Париже, у них дом в Швейцарии с великолепным видом на озеро, скучают о вас. Что вы, нет конечно! Да вы сами можете сьездить, они будут очень счастливы увидеть свою внучку.
Не краснейте, дорогая! Ну вот видите что я натворил! Простите старика! Позвольте ручку! Ну конечно же! Мир ведь так мал! До свидания!
Он обернулся к Деду:
– А где же Станислав Александрович? Ах, да! В Екатеринбурге, непременно навестим! Кажется все? - спросил он Иваныча глядя сквозь нас. - Вот и хорошо!
И пошел к середине шеренги. Я был зол, что они себе думают - Мишка с Ольгой и я с Дашей им мальчики, то есть девочки, нет мальчики и девочки?
Мишка говорит: -Расслабься!
ОК! Расслабился, подышал, успокоился - все равно обидно, хотя понимаю что неспроста все это, а что именно понять не могу. Мы что, тайные агенты какие?
Здороваться с нами нельзя? И Дед, прохвост этот старый, ничего не сказал!
Время еще было, до возвращения Иваныча мы бы все равно никуда не делись, не пешком же в Москву за машиной ползти? Пошли делать 'шоппинг' в городишке на острове, наши запасы сильно поредевшие нуждались в пополнении, заодно может что новенькое увидим...
Мишка отобрал у Ирины кольцо, хотя она и пыталась протестовать.
– Мало ли какие излучения от него, для детей может быть вредно! - сказал я, и она тут же успокоилась, только ехидно спросила не вредно ли Мишеньке держать его в кармане брюк.
– Мишка уже вырос и сын у него тоже пожалуй уже есть, так что если у него и будет какое расстройство, так и пускай! Меньше засматриваться будет, на женский пол...
– Мишутка, вынь его немедленно! - Ольга засуетилась - Пусть тут полежит, на солнышке, как обратно пойдем, Владимир Степанович его захватит! Правда, Владимир Степанович?
– Конечно правда! - ответил я, пряча кольцо в карман.
Ольга вздохнула облегченно и они с Минькой поскакали вперед. Советник посмотрел им вслед с завистью.
– Легок на подьем, как римский легионер!
Дашенька выглядела озабоченной:
– А тебе оно повредить не может?
Я улыбнулся, успокоив ее взглядом.
Иван засмеялся:
– Почему именно римский, а не греческий, скажем?
– Греки никогда не завоевывали таких громадных пространств как римляне. - ответил Алекс. -Даже глядя на статуи древних героев, можно видеть, что греки были мореходами, а не ходоками. Толстые узловатые ноги, в сравнении с легконогими римскими, может быть я и не прав конечно, но сама история говорит об этом. Сравните сами греков Херсонеса с итальянцами...
Я вспомнил греков которых я знал, да уж, здоровые пиндосы, а не догнали римского Миньку и меня за компанию, когда мы удирали из ресторана, под натиском превосходящих сил аборигенов Херсона. Теперь-то их мало совсем осталось, почти все уехали на историческую родину, только какая это им родина? Здесь они жили может три тысячи лет, не смешиваясь с другими народами и сохранили истинно греческий вид, прореженный арабами-завоевателями и еще черт знает кем в самой Греции. Жалко конечно, только что теперь!
В нашем с Мишкой городе тоже не все слава богу. Россия уже потеряла множество национальностей, собственно то, на чем и была основана Империя. Еще в 60-е годы по пятому маршруту трамвая (тогда-третий), был Мордвиновский поселок, жила мордва, были татарские бараки, в трамвае спрашивали: "На татарке выходите?", в ответ вы могли ожидать шутку по поводу татарки и что на ней надо делать. Народ смеялся; и руские, и татары, а еще больше татарки. Легенды о их страстной любви были приятны сердцам красоток. На городской Заставе (он же Загородный сад) был район Фибралитка, по названию материала из которого были построены эти двухэтажные розовые дома (фибралит- дранка с цементом). Тут жила вся босота, воры и бандиты. Милиция иногда устраивала налеты, но никого крупней местной знаменитости - карманника Ремня (Ремнев Алексей Иванович в миру), ни разу так на моей памяти и не взяла, да и тот после двух-трех дней появлялся пьяный и довольный, и показывал по сторонам кукиш. Еще у нас была комендатура, а при ней бессменный, здоровенный как городовой из кино - дядя Степа, жаль что никто уже не помнит имени этого колоритного персонажа, дядей Степой звала его малышня , которая одновременно боготворила своего кумира - грозу всех бандитов и хулиганов, и боялась его до ужаса, с черным револьвером на шнурке вокруг шеи и блестящем свистком поверх нагрудного кармана. К нему бегали все женщины поселка, у кого белье сняли или муж запил и буянит теперь. Придет бывало через пол-часа с бельем, 'Твое-ли?', и благодарность -150 граммовую граненую стопку выпивал не спеша, степенно обмахиваясь фуражкой.
– Ты смотри!- бросал он враз протрезвевшему драчуну мужу .
– Да я ничо! - отвечал смиренно мужик, которого только что дядя Степа держал за ногу на уровне второго этажа. Весь поселок бывало сбегался как на концерт. Уважал его народ, потом все снесли, расселили. Дальше по линии жили чуваши и никому это не мешало, такой был порядок из глубины веков, люди должны сохранять свою национальную принадлежность, свои обычаи, даже свой смешной говор. Все изменилось быстро, все стали русскими, даже татары стали неузнаваемы и совсем исчез акцент. Жаль что все меньше людей об этом помнит! Если уж на то пошло, так почти никто не помнит, а если и так, то даже не дают себе труда подумать:
– А как это все произошло?
– И как все это произошло? - Дашенька смотрела на меня влюбленными глазами и я почувствовал себя этаким мавром Отелло, которого за муки полюбили.
– Отдохнем, Командир? - спросил Иван.
– А то что-то ты разговаривать сам с собой стал!
– Давайте на нашей бывшей вилле! - предложил Советник.
– Правда там все заморожено, ну так просто посидим, покурим!
Я понял, бедняге Алексу Ирина запрещала курить, но здесь были мы, а это хорошая отмазка. При нас, амазонка наша мужика своего не строжила, воспитание все-таки!
Кресла и шезлонги стояли на веранде как попало, мне достался с видом на бассейн и я уставился на мертвую неподвижную воду заполненную солнечным светом.
– Расскажи дальше!- Дашенька присела к моим ногам взяв своими ладошками мою руку.
Алекс задымил трофейными сигаретами лежа на шезлонге по соседству с Ириной, а Иван развалился на ступеньке.
– Продолжай Степаныч! - сказал он - Тебя слушать, как сам там жил...
– Скучаешь Иван?
– Не без того!
– Давай Владимир, не тяни! - подал голос Советник.
– Владимир Степанович, нам все-таки хотелось бы узнать...- Ирина изменила себе и вступила в разговор - Что вы обо всем этом думаете?
– Я думаю совсем о другом, Ирина Андреевна! Вернее не совсем о другом... все так связано... К тому же нам многого не говорят, попросту обманывают, ну хорошо, не обманывают... Даже не знаю как сказать... Лесные жители под давлением людей уходили все дальше на Восток, в непроходимые леса. Сначала на Урал, потом с середины пятнадцатого века они перешли горы и устроились в Западной Сибири, подальше от людей. Но люди догоняли, они не давали жить спокойно и временами убивали, в общем-то беззащитных лесных страшилок. Вот так они и попали в район реки Тунгуски где построили большой город на болоте, вернее под ним. Там было хорошо и лешим и водяным, и чебурашкам и каракатицам, лесовиков не один десяток, так вот она и была - Столица нечистой силы. Правда я не уверен, что тогда она была нечистой, так их назвали позднее за отказ сотрудничать с людьми, а еще больше с Тварями. Дело в том, что они были и есть единственные, кто мог противостоять Тварям.
– А как же мы? - голос у Алекса изменился.
– А что мы? Они выбрали нас в помощники и только. Я их не виню, за то что они не верят нам, долгие столетия совместной жизни с людьми их этому научили, и как бы это сказать? Отвратили, что-ли? Помните Иван Иваныч сказал, что десять лет назад они получили оружие против этих Тварей?
– Думаешь он наврал? - Иван сидел теперь сжавшись в комок.
– Не надо мерять их нашей человеческой меркой, Ваня! Для нас это может быть и вранье, а для них средство выживания.
– Про Город! - чуть слышно сказала Дашенька.
– Твари знали о нем, лесные жители никогда не делали из этого тайны, вот они и решили покончить с ними раз и навсегда. Если не ошибаюсь, в конце июня 1908 года они направили на Город один из своих дирижаблей, загруженный под завязку. Взрыв был рассчитан на максимальное поражение и произошел в воздухе, не помню, в километре или двух над землей. Не уцелел никто. Лесное государство было уничтожено одним махом, остались такие маленькие разрозненные анклавы как наш. Беззащитные и почти лишенные руководства.
Тогда они затащили сюда нас, меня и Миньку, а мы вас...
– С этической стороны это как-то... если ты прав, конечно... - замямлил Алекс.
– Замолчи, Алекс! - почти в унисон сказали Иван и Ирина , и рассмеялись.
– При чем здесь твоя этика? - продолжила она, в то время как Ванька качал головой соглашаясь с ее словами. - Им помощь нужна!
– Зачем тогда вы меня затыкаете? - Алекс был видимо уязвлен - Я это и хотел сказать, а вы грубите... Продолжай, Влад!
– Собственно это все. Ну может еще то, что Чужие всегда вмешивались в дела людей, меняли ход истории. Помните, кто был наставником Александра Македонского?
– Аристотель! - сказал Советник.
– Вот именно он и оставил запись, что в Индию Александра не пустили летающие диски, он называл их щитами. Что-то странное происходило в это время там, и они не хотели чтобы кто-нибудь узнал об этом. Вообще, где ни копни, так появляются Твари, а где Твари там и противодействие со стороны людей. Вспомните путешествие Одиссея, ему же просто не давали плыть, интересно что он мог увидеть в те дни запретного в Африке?
– Особенно, если он плыл в другую сторону! - сьехидничала Ирина.
– Может быть и так! - согласился я - Только все-таки мне ближе Африканский вариант, в частности Северная Африка. Начиная с Египтян, которых выдавливали с Аравийскго полуострова различные чудовища, которых попросту не существовало четыре тысячи лет назад. А эта история с Регулусом?
– Ага! Вот вы где! - раздался голос Миньки. Они с Олей нагруженные сумками и пакетами, ввалились на террасу.
– Мы вам попить принесли! Вольдемар, держи! - Мишка протягивал мне бутылку Кока-колы.
– А о чем вы тут говорили? - спросила любопытная Ольга.
– Командир начал рассказывать о Регулусе. - ответил Иван наслаждаясь шипением газа из бутылки.
– Это планета такая! - встрял образованный Минька.
– Нет Мишутка, это был такой военный в Риме! - поправила его Ольга Ивановна. Советник открыл рот и замер. То же самое удивление явственно читалось на лицах остальных. Минька с удовлетворением огляделся:
– Вот она какая у меня! - говорил его взгляд. Дашутка захихикала:
– Мы читали о нем с Олей на прошлой неделе! - сказала он мне тихонько, чтобы никто не слышал.
– Господа! - Алекс пришел в себя - нас прервали!
– Подумаешь! - сказал грубиян Мишутка - Его прервали! К нам-то он какое отношение имеет? Тем более он помер лет двести назад! Давайте лучше пошарим на их базе! Там наверное всяких штук много!
– Мишель, помолчи немного, ты меня совсем с мысли сбил!
– Значит мысли у тебя дурацкие, с хорошей мысли не собьешь! - он явно собирался развить эту тему. - Вот к примеру я...
Тут уж на него накинулись все, и минут пять стоял кавардак, в конце-концов все успокоились, а довольного возмутителя спокойствия загнали с Олей на диван.
Вот и за это тоже я его люблю, притащится, все вверх тармашками перевернет, наврет целую кучу, а потом сидит довольный, смотрит как все возмущаются и его обзывают.
– Ну ладно! - сказал он - Разорались! Ври дальше! - обратился он ко мне.
– Это произошло примерно за 250 лет до рождества Христова, во время первой Пунической войны- начал я. -Рим тогда старался взять под свой контроль Сицилию, принадлежавшую Картахене (Карфаген, Северная Африка, Тунис), поэтому даже до сих пор итальянцы считают Сицилианцев низким классом, как потомков негров и арабов.
Римская армия, под командованием одного из своих самых лучших и бесстрашных генералов Маркуса Атилиуса Регулуса, продвигалась по направлению к Картахене быстро, почти не встречая на своем пути сопротивления.
Они уже достигли реки Баграда, когда без предупреждения были атакованы гораздо более смертельным и опасным врагом, чем они могли себе представить.
Как только первый батальон сделал попытку переправиться через реку, из камышей внезапно появилась громадная плоская голова змеи, которая поднималась все выше. Громадные глаза горели как светильники, раздвоенный язык высовывался из усеянной страшными клыками пасти, к тому же она издавала рассерженный звук потревоженной гадины. Первая волна солдат откатилась от берега, надо сказать к чести солдат, они не испугались, и с любопытством смотрели на чудовище которое вылезало из камыша. Оно не делало попыток напасть на людей столпившихся на берегу, но и не собиралось уходить. Такой своеобразный "мексикан стенд офф". После короткого совещания со своими офицерами, Регулус решил пересечь реку в другом месте, подальше от этого монстра. Солдаты пошагали дальше вверх по течению, искать приемлемый брод. Оглядываясь назад они заметили что змей исчез, и без долгих размышлений стали форсировать реку. Как только первый солдат вошел в воду, она закипела, секунду спустя из реки показалась голова змеи с зажатым в зубах человеком. То же самое случилось с последующими четырьмя солдатами. В гневе солдаты кинулись на чудовище, в смертельную схватку, но со своими короткими бронзовыми мечами они не смогли сделать ничего, и потеряли еще более тридцати жизней. Это заставило Регулуса отвести людей от воды и принять кардинальное решение по применению тяжелого вооружения - громадных осадных катапульт. Катапульты заполнили множеством тяжелых камней, и стали метать в направлении гигантской змеи, а она вертелась под градом булыжников не причинявших ей видимого ущерба. Раз за разом опустошались корзины, пока наконец один острый и тяжелый камень не попал между страшных глаз обезумевшего монстра. Череп змеи был разбит и она упала извиваясь в предсмертных судорогах головой прямо к ногам солдат, большая часть тела лежала также на берегу. Когда Регулус убедился что она умерла, он приказал вытащить ее всю на берег и снять шкуру. Змея была измеряна, 120 футов (37метров) и диаметром 2,5 метра, неудивительно что бронзовые мечи не причинили ей никакого вреда, это все равно что бросаться с ножом на газовый трубопровод. Такой замечательный трофей не мог быть выброшен или оставлен, поэтому после победного возвращения Регулуса в Рим, на церемонии чествования, он подарил шкуру и челюсти Картахенской змеи городу Риму.
В ознаменование такой славной победы, овации были пожалованы генералу - невероятная честь, занесенная в историю Римскими летописцами.
Почти сто двадцать лет находились останки рептилии в одном из храмов на Капитолийском холме, пока во время войны с Иберийцами в 133 г. до н.э. они не пропали.
– Интересно, куда она делась? - сказал Иван задумчиво. -Я шкуру имею ввиду...
– Здесь могут быть варианты - выдумщик Минька не желал упускать момент.
– В конце-концов это неважно куда она делась, главное - откуда взялась? Я не ученый зоолог...
– Это мы знаем!
– Двоечник!
– Не обижайте моего Мишутку!
– Ну, не хотите и не надо, а я вам собирался что-то важное сказать! Теперь не скажу!
– Ну, говори!
– Не буду! Мы обиделись! -Минька сделал вид что уходит, а сам только поерзал на сиденье и устроился поудобней.
– Михаил Владимирович, не знаю, могу-ли вас просить, вы так возбуждены, но не могли бы вы рассказать для меня? - спросила Ирина Андреевна.
– И правда, Мишель!- Советник был тут-как тут, будто бы не он кричал "Двоечник!", расскажите!
Мишка посмотрел на меня, я демонстративно отвернулся к Даше.
– Ну ладно!- сдался он, Иван засмеялся. Мишка недовольно посмотрел на него:
– А некоторые могут помолчать!
– Я не принимаю таких советов! - сказал Иван. Он глядел на меня и я мазнул пальцем по губам: .
– Молчи, а то это никогда не кончится!
– Я молчу! - сказал он. -Если твоя история будет никак не связана с профсоюзом извозчиков!
– А что, господа, уже есть такой профсоюз? - спросила баронесса.
– Профсоюза может и нет, зато у нас тут его представитель! - Мишка указал на Ивана.
Тот покраснел.
Я поднялся.
– Оля, будет лучше, если ты сама дашь ему по башке!
Раздался увесистый шлепок и Минькин голос:
– Так нечестно!
– Честно, честно! - сказал Советник.
– Ирина Андреевна! - я показал на Алекса.
– Ой! Душа моя, зачем ты меня уколола? Молчу, молчу!
– Говори! - обратился к Мишке.
– Оленька, цветочек мой, не маши ручками! Сдаюсь! Никакой змеи не было! Шкуру украли те, кто ее сделал! И вот еще что, есть третья сила, они все время стоят в стороне, даже когда Твари безобразят пакостно, убивают, грабят и все такое...
Только иногда они вмешиваются, когда все принимает уродливые формы.
Он посмотрел на меня.
– Вот как например...
– В глаз дам!- сказал я.- Откуда дровишки?
Он покосился на Ольгу.
– Значит большой гордый начальник... - с расстановкой сказал я.
– Угу, он самый! И вообще ничего не было, Голема например, подсунули Бену робота, летучие змеи в Египте, Василиск в колодце и много всего...
И каждая скотина прикрывается благими намерениями, сюда не пускают, потому что это для нас опасно, а туда - опасно для чего-то еще. Делают матрицы и пугают всех, или памяти лишают. Сколько, например у тебя процентов мозга работает? - спросил он у Алекса.
– Я думаю весь! Сто процентов! - самодовольно откликнулся Советник.
– А ученые установили что только двадцать или тридцать! А где остальное? Кто заблокировал нам мозги, хорошие дяди? Потому что они думают, что дуракам жить легче? Или так нами лучше управлять?
– Хорошо, что ты придумал?
– Вы поняли, что им царь не нужен, ни вареный, ни жареный? Он им всем теперь не нужен. Это им хи-хи и ха-ха! Даже Иваныча они одурманили, помочь он нам теперь не может, только до Москвы забросит, чтобы машину забрали, и молчит, как рот ему заткнули!
И Минька рассказал свою завиральную идею. А мы согласились.
Солнце в своем движении по небосклону давно уже поменяло угол наклона, и на поверхности воды в бассейне стала видна рябь.
– Откуда здесь рябь? - лениво подумалось, по воде можно было ходить как по стеклу. Я снял ботинки и носки, и вышел на середину бассейна, застывшая вода приятно холодила подошвы ног, прокатиться как на льду не получалось, инерция времени давала себя знать.
На месте ряби была совершенно гладкая поверхность. Я отошел в сторону, вот она, здесь! Прибежала Даша с Мишкой и Ольгой, потом подтянулась Ирина со своими придворными.
– Надо было сразу сюда идти! - посетовала она , глядя вниз на дно бассейна.
Рябь на воде, это такие маленькие волны созданные ветром, они здесь и их нет, фантомные волны с почти нулевым потенциалом.
– Ну что ты там бормочешь? - Минька уже снял рубашку и прикладывался голой спиной к застывшей воде.
– Я говорю что застывшие волны, это как застывшая музыка. Нет, не музыка, звук! Тогда почему волны различные? - спросил я сам себя, и ответил - Неравномерное распостранение! Мишка! Почему звуковая волна имеет неравномерное распостранение?
– А в какой среде?
– Вот! Минька, ты гений!
– Мой Мишутка очень умный! - подтвердила Ольга - А почему ты мне не сказал, что ты Герой Советского Союза? Мне Владимир Степанович говорил, когда мы по подземелью лазали...
Они еще что-то говорили, но я не слушал. Василий бегал через Москву-реку аки посуху, а до него Христос занимался тем же, в смысле по воде ходил. Вот так, жили себе два человека с разницей в 1600 лет, а делали одинаковые чудеса, может кто-то еще был, а вот что у них за приборчик был - очень интересно посмотреть. Могила Василия-то как раз в соборе, рядом с Ивана Грозного мощами и чудеса там случаются разные. Случались! - поправил я себя - В конце двадцатого века ни об одном чуде слышно не было. И это хорошо! Потому что внушает уверенность!
Я попытался представить как он выглядит, но в голову ничего не приходило, кроме свистка на веревочке.
Потом был секретный даже от Мишки разговор с Ольгой, она согласилась, но взамен поставила условие что поедет с нами, деваться было некуда, и кроме того я знал, что могу на нее положиться. Как оказалось я ошибался, женщинам верить нельзя! Она тут же разболтала Даше, та Ирине, и все они пришли с ультиматумом.
Минька вообще склонен к соглашательству, а про Алекса и говорить нечего, Ирина помыкает им как маленьким мальчиком, хорошо что я не такой!
– Ну и что вы решили, Владимир Степанович? - спросила баронесса противным голосом. - Будете держать нас взаперти, как султан своих жен? Итак, да или нет?
– Я пойду собирать вещи! - сказала Дашенька.
– Я тоже!
– Мы уезжаем, без вас! Нам не нужны такие мужья! Вечно бегают где-то, и с собой не берут! Девочки, пошли!
Минька с Алексом что-то запищали и побежали за ними. Мы остались вдвоем с Иваном.
– Берешь их все-таки? - он ухмыльнулся.
– У вас с Советником будет работа - охранять женщин.
– Так ты же у нас Хранитель!
– А ты мой заместитель!
– А как же Мишель?
– Он по другой части! И в Москве мне будут нужны свободные руки...
Уезжать собирались опять с нашей полянки, страшилки пришли нас проводить, и не очень веселились. Моя чебурашка вскарабкалась мне на руки и строила забавные рожицы.
– Какой милый! -восхитилась Даша -А может это она?
– Не знаю - сказал я - у них вообще-то пола нет, так что зови как придется.
– А она меня понимает?
– Попробуй поговори - я засмеялся, настроение подпорченное днем, к вечеру вернулось ожиданием дороги.
– Тогда я назову ее Анчуткой, тебе нравится имя Анчутка? - Чебурашка зачирикала и перебралась к Даше.
– Ты не знаешь сколько они живут?
– Ольга говорила лет пятнадцать, не больше. Почти как кошки. Только они с ними не дружат, у кошек большие когти и они царапаются когда играют, все таки хищники.
– На обезьянку похожа!
– Нет, на обезьянку совсем не похожа, у обезьян четыре руки, а у нее видишь, ручки и ножки...
– Давай ее с собой возьмем!
– Нельзя Дашенька, у них работа; за лесом следить, деревья больные лечить, мусор всякий убирать...
Подошла Оля, подмигнула и похлопала себя по карману на юбке.
Все, теперь можно ехать!
Только Иваныч задерживался где-то. Притащился когда уже стемнело.
– Давай Степаныч, поехали! А то мне еще на пир идти надоть! Но ты главное не серчай! - он вздохнул -А трубу-то Ольга у меня увела, прямо из кармана... - пожаловался он, - Сладу с ней нету. Эх, жисть! Ты уж трубу-то не потеряй, Степаныч, сам знаешь супротив кого иду!
– Не ной, Дед! - оборвал я его, - Ничего плохого не будет. Да и не сержусь я на тебя совсем. Только ключ от зеркала верни, а если эти спросят, скажешь я забрал. И все. С тебя и взятки гладки!
– Ну раз обещаешь... Поехали что-ли?
Опять сверкнуло и мы оказались в Тимофеевом бараке.
– Машину расколдуй, Оля!
Она пошла за загородку, через минуту послышался ее голос:
– Не получается!
Она чуть не плакала.
Я побежал туда и все остальные тоже, один Иван сориентировался, взял винтарь и сел в углу чтобы видеть окно и дверь.
– Алекс, назад! Ирина с Дашей тоже! Поможете Ивану! А ты Иван не молчи, командуй! Молчун какой, домолчишься ты у меня! - так и лезет, сам на себя удивляюсь, а остановиться не могу.
Хорошо Иван сообразил.
– Даша сюда! - командует - Займите с Ириной позицию на кухне!
Мишка потоптался по пустому месту, посмотрел на меня и говорит:
– Ну и что теперь?
– Не писай в штанишки Мишель! Еще не вечер!
Он посмотрел за окно.
– Да, - отвечает - уже ночь!
– Я не это имел ввиду.
– Я тоже...
– Тогда беги, ищи извозчика!
– Я с ним! - метнулась Ольга вслед.
– Останься, ты мне нужна!
Машина была здесь, но до нее было не добраться, я закоптил полностью стекло на лампе и поставил ее на середину комнаты, контуры машины стали видны в ее призрачном свете.
Она была заморожена, но только она одна, я так не умел, Твари тоже, значит Чистые? Я стал их звать так после встречи с начальником. Благообразные такие, все из себя положительные и правильные, как первые ученики в школе.
Слово ненавижу не подходило, не люблю - более похоже. А если быть более точным в определениях, то "Юные натуралисты".
Им ничего не стоит распотрошить, из чисто научного интереса, беззащитную зверюшку чтобы посмотреть, а что же она ела на завтрак, потом они благостно вздыхают и записывают наблюдения в дневник.
Интересно, что они записали о нас?
Те же твари, но с обратным знаком. Хорошо если они сохранят нейтралитет, а если нет? Откроют второй фронт руководствуясь своими дерьмовыми представлениями о всеобщем благе, демократии и вознесении воздусей?
Вернулся Мишка с лошадью, ей правил завалящий мужичонка, который твердил как заводной:
– Далеко не повезу!
– Недалеко я и пешком дойду! - сказал я, сунув ему в руку золотую десятку, которую он тут же проглотил.
– Ты мужик что, спятил? - у Миньки открылся рот.
– Теперь зато не отнимете! - сказал он гримасничая.
– А ну как разрежем тебя и достанем? - напугал его Мишка.
– Все одно не получится! - захихикал мужичок - Я в лазарете санитаром был, так знаю! Там одних кишок верст десять, а сколько других причиндалов - не счесть!
– Доставать-то как будешь? - спросил любопытный Минька.
– Так выпью аглицкой соли, она и сама достанется! - немного несвязно, с торжеством обьявил извозчик - Все равно в аптеке кроме нее ничего нетути!
– Ишь хитрец! - засмеялись Мишка с Ольгой.
– Куда вас доставить-то? - спросил он обернувшись.
– Рули поближе к Василию Блаженному! - сказал я.
– Вот и меня Василием зовут! - мужичок был рад что нашел тезку, да еще такого знаменитого.
– Васятка значит! -сказал Мишка.
– Кому и Васятка, а тебе Василий Петрович! - обиделся мужик.
– Ты его не слушай, Василий Петрович, малохольный он немножко, бабка в детстве его на голову уронила!
Тот обернулся, блестнув зубами, сказал:
– Только если стрелять надумаете, вы меня предупредите, чтобы мы с Красавкой отьехали подале!
Я оглядел Мишку с Ольгой, потом себя... Оружие было спрятано под одеждой , а не торчало как на выставке.
– Как черт возьми?... - начал я.
– Говорил же, что в лазарете служил! - напомнил он туманно.
При чем здесь лазарет?
Обошлось, никто нас не останавливал, видимо патрули и чекисты были заняты в другом месте.
– Я уж здесь, господа-товарищи, в скверике переночую. - заявил Василий Петрович.
– Страшно?- спросила Ольга
– Знамо страшно, а сами-то не боитесь?
– Нет! - ответил Минька - Мы не боимся!
– Ну да, ну да! Лошади-то у вас нету! Чего вам безлошадным-то?
– Стой здесь! - я остановил Мишку у входа, - Безлошадный ты наш!
– Почему это? - попробовал возмутиться он.
– Негоже жениху до свадьбы невесту дезабилье видеть!
– Это как? - заинтересовался любопытный жених.
– Тебе это с французского или английского перевести? - спросил я.
– Останься Мишутка! - Ольга погладила его по голове, и вопрос был решен.
Вместе с ней мы прошли в храм и остановились у двух могил, на одной из которых была простая надпись вязью "Василий - раб божий", вторая могила была Ивана Грозного.
Что же их связывало?
– Разоблачайся и давай двигать!
– Фонарик хоть погаси!- я послушался, чего не сделаешь для беременной женщины?
В темноте слышались вздохи и скрежет каменных плит по полу собора, иногда одно из ее щупалец задевало меня и я вздрагивал.
– Правильно я оставил Миньку снаружи. - подумал я - Нельзя мужьям знать некоторые подробности о своих женах.
– Готово! - голос был привычный, Олин. Я зажег фонарь, в черной пустоте квадрата стояла простая деревянная рака, сделанная из единого ствола громадного дерева. Пахнуло благодатью.
– Прости - говорю - Василий, что потревожили, да нужда заставила. Царя спасать надо. Ты от своего друга Ивана смерть отводил, теперь черед другого настал! Опять Твари ополчились и готовят ему смерть ужасную, и жене его императрице, а также детям, друзьям и слугам его. Дай нам святой свисток, с помощью которого ты по воде ходил!
– Что ты бормочешь? - спросила Ольга. - Разве не видишь, он указывает?
Действительно, указательный палец святого, вернее то что от него осталось, указывал на книгу лежащую в ногах. Переплет из телячьей кожи был весь в дырках от жуков-червяков, а страницы превратились в труху и вывалились комом, как только я поднял книгу к глазам. Я уже понял, на что указывал Блаженный.
– Спасибо старина! - сказал я ему - Низкий поклон тебе! Закрывай Ольга!
Я выключил фонарь и пошел к выходу, уже ничего не страшно!
– Уже ничего не страшно, Минька! - заорал я.