– А теперь, девочки, начнётся почти волшебство. – Донара улыбнулась. – Положите свои фигурки на стол, а остальные я пока уберу обратно в коробочку, они нам понадобятся не сейчас. – На скатёрке осталась только Лошадка и Ладья.

– Сейчас мы сделаем вот что, – продолжила психолог. – Василиса, возьми в руки Ладью. Сосредоточься в центре своей груди, закрой глаза и представь, что ты и фигурка – это нечто единое. Ты теперь не Василиса Невезухина, ты Ольга Орлова, – торжественно произнесла Донара Зурабовна. – Прочувствуй все изменения, которые с тобой сейчас происходят. Ты – Ольга Орлова, близкие называют тебя Лёлей. Ты умница, красавица, у тебя есть муж, ребёнок, деньги, положение в обществе. Сосредоточься, прочувствуй, сделай три вдоха, три выдоха, осуществляя идентификацию, а теперь медленно открывай глаза. Прислушайся к себе и своим ощущениям. Что ты чувствуешь? Не думаешь, а именно чувствуешь?

Лёля затаила дыхание, как будто сейчас будет произнесено что-то очень важное и тайное. Она смотрела на Васю во все глаза, но видела почему-то не свою попутчицу, а как будто саму себя, только со стороны.

– Точно какой-то гипноз, – пронеслась в голове мысль. – Вляпаемся ещё в секту какую-то! Мы с этой девчонкой совсем не похожи… – и тем не менее сейчас она чувствовала поразительную связь с девушкой, сидящей напротив неё.

– Ну что, красавица, – обратилась Донара Зурабовна к Васе, сознательно избегая называть её по имени. – Что ты сейчас чувствуешь, вот просто озвучь свои эмоции и чувства, – попросила она.

– Я чувствую одиночество… – растерянно произнесла Вася. – Мне кажется, что вокруг много людей, вещей, всего-всего много, а я совершенно одна. Чувство страха, ощущение своей ненужности и неважности рождают внутри боль… и злость… Я злюсь, топаю ногами… капризничаю и требую внимания. Мне кажется, что все вокруг должны обо мне заботиться, но делают это не в достаточной степени. И такая пустота внутри, вот здесь, – Вася прикоснулась рукой к сердцу, – и хочется плакать и кричать… – она недоверчиво посмотрела на Лёлю, а та… плакала. Слёзы были крупными и катились по щекам, как горох по столу.

– Эй, ты чего? – спросила Василиса. – Что случилось? Ольга, ты обиделась?

Донара Зурабовна тоже повернулась к Лёле.

– Нет! – Лёля тряхнула головой и смахнула слезинку с ресничек. – Не обиделась… Все правда… Я единственная дочь у своих родителей. Папа бизнесмен, мама дизайнер. Они всегда много работали, много путешествовали по свету и часто оставляли меня с няньками. Они всегда привозили мне подарки, когда возвращались, всегда покупали мне всё, что бы я ни захотела, но их никогда не было рядом…. Никогда… Часто я встречала Новый год с няньками, проводила каникулы с соседскими детьми и отмечала дни рождения на пару с куклой. Я знала, что они любили меня, но… мне всегда казалось, что я несчастна. Все мои знакомые завидовали моей богатой жизни, просили попользоваться моими вещами или игрушками, а я завидовала им… Ведь они жили с родителями, проводили вместе время, ходили в кино и на каток. У них не было фотоаппарата, но было что помнить… А у меня был и фотик и камера, но нечего было снимать… Когда я встретила своего мужа, мне показалось, что вот человек, который наконец-то любит меня и будет со мной всегда. Сначала так и было. Он красиво ухаживал, мы вместе катались на лошадях и на горных лыжах, и он никогда не приходил без цветов и конфет. А когда мы поженились… все повторилось. Он постоянно работает, вечно где-то разъезжает и почти всегда занят…. Он, конечно, любит меня, но ему, как и моим родителям, на меня времени не хватает. Даже билет нормальный купить ему было некогда! Его любовь точно так же выражается в шубах, кольцах и букетах. Но мне всё так же тоскливо и одиноко, и я действительно часто плачу в подушку. – И Лёля снова залилась слезами.

Донара Зурабовна снова порылась в своём чемоданчике и достала аккуратную упаковку белых салфеточек. Пристроив пачку на стол и выдернув одну для Лёли, она сказала:

– Твой язык любви – это качественное время. А у твоих родителей – подарки. Поэтому ты всегда чувствовала себя нелюбимой.

– Язык любви? Что это значит?

– Хорошо, девочки, тогда поставлю процесс с фигурками на паузу – и вот вам практика. Закройте глаза! Откройте глаза! И пока ваши глаза были закрыты, вас похитили инопланетяне! И выбросили посреди какой-то далёкой пустыни. Вот в чём есть, в том вы туда и угодили.

Девушки переглянулись и захихикали. Мне-то ещё повезло, подумала Василиса, у меня хоть футболка с рукавами, а у Ольги вообще топик, мигом на солнце сгорит. Хотя если оторвать рукава, получится два чепчика… и снова хихикнула, представив эту картину.

– И вы идёте по пустыне час… два… три… семь… тапки давно стёрли вам ноги, солнце обожгло лицо… а пить хочется так, что тело даже не потеет – потому что нечем! И вдруг – о радость! – впереди три чахленьких, но пальмы! И это не мираж – это взаправду оазис! И там глинобитная хижина! И в ней дружелюбно улыбается туземка! И из последних сил вы добредаете до неё и выдыхаете – ПИИИТЬ!!!

И аборигенка, всплеснув руками, что-то щебечет на неведомом языке, убегает – и… возвращается с циновкой и покрывалом. И жестами нежно предлагает улечься спать, дав отдых усталым ногам. И даже пытается помассировать ваши стопы.

Девушки переглянулись, хихикать им уже не хотелось.

– ПИИИИИТЬ!!!!! – хрипите вы. И та бросается в свою халупу, и возвращается с тарелкой сушёных плодов, ведь что может быть нужнее, чем подкрепить силы!

– ПИИИИТЬ!!!!!!! – уже рыдаете вы. И обитательница оазиса, отрывая от сердца самое дорогое, несёт вам кальян с опиумом, в предположении, что именно это для вас жизненно важно.

ВНИМАНИЕ, ВОПРОС!

Какие чувства у вас к гостеприимной туземке?

– Злость! – выпалила Василиса. – Убила бы умницу!

– Не, ну понятно же, что человек пить хочет! – поддержала её Лёля. – Это ж просто издевательство!

Донара снова сунулась в чемоданчик, достав оттуда бутылочку с водой, открутила крышку, глотнула. Бездонный у неё он, что ли, подумала Ольга.

– Это не издевательство. Это просто непонимание вашего ключевого запроса. Вы согласны, что, в принципе, действительно, самым мучительным оказаться может не жажда – а голод, или раны на ногах, или вообще наркотическая ломка?

– Ну для наркомана – однозначно, – хмыкнула Лёля, – у мужа племянник сидел на наркотиках, он маму родную готов был продать за дозу…

– Вообще да, – кивнула Василиса, – я однажды в поход ходила, и там ногу не только стёрла, но ещё и заражением обзавелась. Так ногу так дёргало, что запросто могла бы и про воду забыть.

– Вот это и есть – разные языки любви. Потребность в разных её формах! Понятие языков любви когда-то популяризировал Гэри Чэпмен в замечательной книге “5 языков любви”. У каждого из нас ключевой язык свой. У кого-то, как у твоих родителей, это подарки. У других – служение и забота. Видишь, Василиса всем предлагает пирожки и помощь? Явно это её язык. И её хоть захвали, но если о ней не заботятся, то она чувствует себя нелюбимой.

– И верно, – отозвалась Василиса. – Бабушка меня хвалила без конца, а я так злилась – вот у соседки бабушка носки свяжет, кашу сварит… это я понимаю, любящая бабушка. А моя – ай ты моя умница. Что мне её слова? Слова – сотрясение воздуха! Колебание барабанной перепонки!

– Для тебя это так. Но не для следующей группы людей. У них, у третьих, как твоя бабушка – это похвала! И такому человеку хоть какую заботу дай, а если он не слышит доброго слова, то всякое служение не имеет для него никакого смысла. У него все равно будет горькое ощущение, что он нелюбимый.

– Точно, у моей бабушки самая горькая жалоба звучала «Даже спасибо не сказали!» – подтвердила Вася. – А как по мне, толку-то в этом спасибо! Ведь мы о ней заботились изо всех сил!

– А вот для твоей бабушки «спасибо» было как вода в пустыне, Василиса. У четвертых ключевое проявление любви – это физическое прикосновение. Для такого человека важны объятия, поцелуи, поглаживания… иногда женщина, не осознающая своего языка, и не понимающая законности своей потребности, реализует её только через бесконечные сексуальные связи – потому что это единственный доступный ей способ получить физические прикосновения…

– Ну ничего себе, – пробормотала Лёля. – Теперь я понимаю, почему мой муж так Карловы Вары полюбил. Мы приехали, а там в отеле отопление прорвало, так было холодно, что нам пришлось тесниться в одной кровати, чтобы в обнимку. Так он уже три года туда нас туда таскает… небось надеется, что снова трубы прорвёт…

– А у пятых, как у Лёли, это качественное время – когда нужно общение, да не так чтоб каждый носом в своём гаджете, а совместные прогулки, беседы, путешествия, да даже картошку копать – но чтоб вместе!

– Ооооо, ну тут вы точно в точку попали! Это про меня!

– И при этом, поскольку в детстве родители давали тебе любовь только на языке подарков, у тебя внутри записан шаблон: если меня любят, то мне дарят подарки. Но несмотря на это, сколько бы ты ни получала даров, твой сосуд любви остаётся пустым – потому что у тебя наполнить его можно только качественным общением. И выходит, что ты ожидаешь от близких любви в виде совершенно не нужных тебе вещей. Ты думаешь, что если другие что-то делают для тебя, значит, они тебя любят. Вот и требуешь заботы, служения, подарков.

– Я в ошеломлении, – сказала Лёля. – Ничего себе. Разложили всю меня по полочкам…

– Но есть и ещё один важный аспект. В древние времена ладью называли тура – крепость, в неё все утаскивают и там оставляют. У кого-то она ассоциируется именно с ладьёй-лодкой, которую можно чем-то заполнять. То, что ты выбрала именно эту фигурку, кое о чём уже говорит.

Лёля подняла голову и выгнула бровь.

– Ты человек, который – на всякий случай – всё тянет к себе. Всегда думает о себе, и о том, как для тебя будет лучше. Ты очень требовательна к окружающим и уверена, что все тебе должны.

– Ну не так чтобы все… – смущённо прокомментировала блондинка.

– И в какой-то степени это результат твоего детства. Ещё раз поясню. Твой язык любви – качественно проведённое время, а язык любви твоих родителей – подарки. Они кормили тебя тем, что любят сами, а ты всё время ходила голодная. И продолжаешь ждать от мужа и окружающих внимания, но, не идентифицируя этой потребности, требуешь подарков. И, по запросу, тебя продолжают осыпать дарами. Поэтому тебе всё мало и мало. Это если бы ты любила шоколад, а тебя все время кормили огурцами, и ты бы злилась, жалуясь, что тебе голодно, а тебе бы снова давали зелень.

– Да, кто встанет между мной и моей шоколадкой, пусть сначала напишет завещание! – хмыкнула Лёля.

– У меня был один случай. Там семья распалась из-за непонимания таких важных вещей. Язык любви жены – качественное совместное время, а у мужа похвала. Он с работы прибежит, ужин заглотнёт, в похвалах рассыплется и – в гараж, своими делами заниматься. Всё время дома отсутствовал, правда, sms-ки исправно слал: “Люблю! Ты красавица! А борщ просто волшебный сегодня был”. А жена хочет в парке погулять, фильм рядышком посмотреть, к родителям вместе сходить. Просто посидеть за чашкой чая, поговорить по душам. Вот так пару лет и промучались. Она злилась, что он её не любит, и постоянно жаловалась и предъявляла претензии. Он старался её нахваливать, но в конце концов, сказал, что она больная на голову и ушёл, не выдержав постоянной критики и вечно недовольной жены. Девушка ко мне уже после развода попала. Вот теперь стараются, пробуют как-то отношения наладить. Даст Бог, все получится.

Донара Зурабовна посмотрела на Васю, на потёкшую тушь, и протянула салфетку и ей.

– Девочки, слезы очищают и омывают нашу душу, хорошо, что вы их не останавливаете. Василиса, встань, потопай ногами и пройдись по купе. Стряхни с себя идентификацию с Лёлей. – Вася послушно поставила фигурку на стол и встала, потянувшись.

– А я думала, у тебя жизнь-малина, – сказала она, обращаясь к Лёле. – Прости, не хотела тебя обидеть… Просто день выдался тяжёлым, да дорога дальняя впереди, а тут ты такая: Летящей походкой… – пропела Вася. – Вся такая красивая, свежая и уверенная в себе. Ладно, прости, – и Вася села на своё место.

Леля аккуратно вытирала глаза, глядя в красивое позолоченное зеркальце.

– Чего уж теперь. Эх, просто ты прям в точку попала. Донара Зурабовна, вы точно не волшебница? – подозрительно покосилась Лёля на психолога. – Мне, конечно, приходилось посещать ваших коллег, но никто ещё так сразу меня не почувствовал. Все говорили что-то о постановке целей, о самореализации, приглашали на различные тренинги, а толку ноль.

– Нет, я не волшебница. Просто опыта у меня много, и образование включает в себя колоссальный набор различных квалификаций. А ещё, я людей люблю и много за свою жизнь видела и слышала. Ну что, успокоились? – обратилась Донара к Лёле.

Блондинка снова сверкнула улыбкой, возвращая на лицо маску успешной и уверенной женщины, но теперь в красивых голубых глазах светилось любопытство.

– Да. Я тоже хочу попробовать почувствовать так, как Вася. Если, конечно, у меня получится, – с сомнением добавила она. – Я никогда с таким не сталкивалась.

– А я уж и подавно. – фыркнула Вася. – Я по психологам вообще не ходок. Ни времени, ни денег на них никогда не было. – Она посмотрела на Лёлю и ободряюще добавила: – Если уж у меня получилось, то у тебя однозначно получится!

Донара взяла в руки лошадку и протянула Лёле:

– Я снимаю процесс с паузы. Ладья – это одна крайность. Но есть и другая. Это Лошадка. Посмотрим, какая жизнь у Василисы?