Жизнь в академии «Энн Саммерс»…. Вот, чего мне не хватало. Здесь я мог вернуться к прежней жизни, не подвергая сомнениям свою цель в мире людей, только здесь я мог смешаться с толпой, чувствовать, как обыденность обвивает моё тело атласной лентой. Признаться, я скучал по этой тёмно-синей форме с красным галстуком. Завязывая его, я снова ощущал себя живым, как это было совсем недавно. Наш недавний разговор с ректором привёл к тому, что он разрешил нам остаться здесь, но с одним условием: я должен контролировать и следить за каждым шагом демонов, за которых в ответе, чтобы не допустить гибели учащихся. Никто не должен знать о нас. Никто не должен догадываться, что мы не люди. Сделать это будет намного сложнее, ведь никогда не предугадаешь, что творится в рассудках у демонов за моей спиной. Они соглашаются, что бы я не сказал, но этого мало, ведь демону свойственна ложь. Ректор отделил нас от людей, предоставив закрытую часть левого крыла, что постоянно пустовала, была не заселена. Это была отличная идея, ведь чем дальше мы будем находиться от людей, тем больше жизней останется в неведении. Тот человек, что был рядом с ректором, глаз не спускал с нас, явно обещая следить за нами, что бы ему это не стоило.

Вейн втянута в интриги демонической сущности, она играет рядом со мной, сама того не подозревая. Она моя, полностью. Оставить её в покое, подарив полноценную жизнь человека? Хочет ли она сама этого? Вряд ли.

Вейн чувствовала себя крайне тревожно. Ей было не просто вернуться в академию, хоть она и скучала по Сэму и Римме. Что они скажут ей, когда увидят? Какова будет их реакция? Она просто не знала, что и представить, как на неё неожиданно налетела рыжеволосая девушка, восторженно прокричав её имя, которое ещё никогда так не звучало.

— Где ты была, Вейн? Я думала, что ты пропала.

— Все так думали, — за спиной раздался грозный голос Сэма, который просто прожигал её осуждающим взглядом.

Вейн не знала, что сейчас будет лучше: провалиться сквозь землю или просто сбежать. Осилив себя, она нашла в себе силы, чтобы ответить на все их вопросы.

— Я переживала, не находила себе места с тех пор, как ты пропала, — впервые Римма казалась такой неспокойной, — Где ты была всё это время?

Всё, что произошло с ней, она не могла объяснить, но ей удалось заставить подругу поверить в другое.

— В городе я встретила своего старого друга, с которым не виделась уже очень давно. Он сообщил, что попал в беду. Помочь ему могла только я. Прости, я должна была сразу предупредить, — Вейн сделала такое виноватое выражение лица, что не поверить ей было крайне сложно, тем более винить в чём-либо.

Пока Римма что-то говорила воодушевлённо ей, Сэм не спускал глаз с Вейн, явно подозревая о чём-то. Как же она боялась его в этот момент, точно младшая сестра боится старшего брата, который никак не может её вразумить.

— Ох, я же обещала Кларе зайти к ней, — вдруг на месте подскочила Римма, вспомнив своё обещание, которое уже почти кануло в прошлое, — Вейн, извини, увидимся чуть позже. Я обещала Кларе помочь с химией.

— Ничего, иди, — дружески обняв подругу, Вейн осталась один на один с Сэмом, который с силой сдерживал эмоции.

Приблизившись к ней, он положил свои ладони на её плечи, внимательно всматриваясь в эти заледеневшие глаза, которые уже не сияли так ярко, как прежде.

— Кто спасёт тебя, Вейн? Вот в чём вопрос, — этот голос пугал её.

— О чём ты?

— А ты как будто не знаешь. Не обманывай меня. Знаешь, чем заканчиваются истории, в которых есть зло? Добро побеждает. Здесь только один вопрос: когда свет нанесёт удар.

В мыслях девушки пронеслось только одно: «Неужели он знает…. Но откуда? Откуда он может знать?»

— Сначала, когда ты появилась в академии, я пытался защитить тебя, не подпускать к нему близко, но тебя не удержать, судя по всему.

— Сэм, послушай…

— Да пойми же ты, — закричал он, — Для него это всё игрушки. Он ничего живого в тебе не видит, кроме сердца, с которым играет.

Толпа вокруг затихла, обернулась в их сторону, чтобы понаблюдать за чужой историей, которая их никаким образом касаться не должна.

Вейн застыла на месте, не решаясь шелохнуться. В глазах Сэма сияла ярость, смешанная с огорчением. Как он мог спасти её, если она не желает его слушать? Как он может приблизиться к ней, если она его возненавидела?

Демоны незаметно подошли к Сэму, окружив его сзади. Я же закрыл Вейн своей спиной. Его поступок по отношению к ней, к самому дорогому, что у меня есть, разозлил меня.

— Ты напугал её. Это не очень обходительно с твоей стороны. Даже гнусно.

Руки его сжимались в кулаки, это я давно приметил, но не обратил должного внимания.

— Я думал, ты хоть чему-то человеческому научишься в академии, но все попытки ректора сделать из тебя что-то людское, провалились.

— Ты знал, что это бесполезно, но всё равно стремился к этому. Какого это, разочароваться? — губы мои исказились в лукавой улыбке, раззадорив Сэма, ещё больше ранив его. Это мне и было нужно.

Не сумев перебороть в себе гнев, он направил на меня кулак, как рука его в полёте была остановлена Гэтхемом.

— Что за войны посреди белого дня? — его хриплый, прокуренный голос снова заставил толпу оживиться и поскорее разойтись по своим делам, — Бесы должны существовать там, где им положено. Попрошу больше не провоцировать ненависть в стенах академии, а за ними хоть поубивайте друг друга.

На этой ноте мы разошлись, оставив в мыслях те ядовитые слова, которые могли бы ещё прозвучать.

Когда-то очень давно ректор Вальмонт привёл в академию мальчика, замёрзшего и обессиленного. В ту ночь, уложив его спать, он остался у камина с пареньком, взяв у него клятву.

— Вы, видимо, нашли общий язык! — потрепав его по рыжеволосой голове, ректор протянул ему имбирное печенье в виде морской звезды, — Сэмми, я бы хотел, чтобы ты присматривал за ним. Он не обычный мальчик, так же, как и ты.

— Он тоже не человек?

— Да, поэтому помоги ему понять мир, в котором ты вырос.

— А кто он?

— Надеюсь, ещё одна светлая душа академии.